Они ждали его. Он должен был скоро прийти, если он всё ещё был так же пунктуален, как всегда, если он всё ещё был самим собой.
Это началось ещё в школе...
* * *
Я мчался по коридорам школы, боясь опоздать на редкое зрелище - драку.
Сам я был крупным парнем. В свои 15 я весил 95 и могу с уверенностью сказать, что жира во мне было не больше, чем на 5.
Я опоздал. Драка уже началась. Но это был не честный бой один на один, как я того ожидал, а встреча, которые я ненавидел. Местные закоренелые школьники встречали новичка, посвящая его в тесный дружеский круг нашей школы. А для этого нужна была кровь. Их было восемь. Они били его чем попало и куда попало.
Такие явления я не только никогда не понимал, но и не принимал. Я не раздумывая ринулся в драку. Мне пришлось сломать три носа, пока вопли пострадавших не перекрыли исступлённые крики остальных нападающих. Вид крови своих же привёл их немного в чувство, и они, наконец-то увидели меня.
--
Уходи! Это не твоё дело! - закричал местный авторитет.
--
Теперь моё. - ответил я.
--
Но он ещё не принят!
--
Уже да.
--
Кем это?
--
Мной.
Они знали, что им не закончить начатое. Они знали, что я им этого не
позволю. Они ушли.
Теперь я обратил внимание на новичка. Он был непричёсан, лохмат, волосы его, казалось были стрижены в последний раз год назад. Он был весь в соломе, как будто ночевал в стоге сена (как потом выяснилось, так оно и было). Лицо его было довольно таки красивым, если не считать синяка под глазом и струйки крови, стекавшей из уголка его улыбающегося рта. Струйка стекала по подбородку и капала на его когда-то белую рубашку. Теперь она была вся в соломе, пыли, грязи и порвана. Брюки его выглядели не лучше.
- Ты чего улыбаешься? - спросил я.
Он ничего не ответил, лишь покачал головой из стороны в сторону, словно сокрушаясь о чём-то. Он вообще не говорил, хотя и не был нем. Со временем я привык к этому и научился ценить его молчание и его самого как друга, а может, даже и как брата. Со времени той встречи, я старался быть рядом с ним, чтобы защитить его, если вдруг старички надумают продолжить начатое.
Позже я узнал, что у моего нового друга нет дома, нет семьи. Он был детдомовский, хотя назвать его так было бы, наверное, не совсем правильно, так как он от туда постоянно сбегал. И всё время в нашу школу. Я не знаю, но, возможно, и из-за меня.
Думаю у него не много было друзей, кроме меня.
Может быть никого.
* * *
И вот, прошло 10 лет. Мне уже 25. Что ж, я закончил школу и заработал чёрный пояс по каратэ. В общем теперь я работаю охранником на одного крупного бизнесмена и получаю хорошую зарплату.
Я потерял контакт с моим другом 7 лет назад. Мы вместе закончили школу, а потом я ушёл с головой в тренировки по каратэ, а он остался при школе. Стал мастером на все руки: подстригал газоны, вкручивал лампочки, крутил кинофильмы в школьном клубе, а в свободное от всех этих дел время помогал ухаживать за больными в местной больнице. Не знаю почему, но сам он никогда не болел. Даже когда его пациенты болели заразными и страшными болезнями, что даже медсёстры боялись ухаживать за ними без маски и перчаток. Его вечная, неизменная улыбка и молчание оказывали какое-то магическое действие на больных. Они сразу шли на поправку и тоже начинали улыбаться.
В общем он остался при школе. Что было с ним дальше - я не знаю. Точнее не знал, пока вчера не получил от него телеграмму. Она состояла всего из двух фраз: Они снова здесь. Я больше не улыбаюсь. Обратным адресом был адрес нашей школы.
И вот, 10 лет спустя, я снова мчался по коридорам своей старой школы, как и тогда, боясь опоздать.
Но я снова опоздал.
Они все уже были мертвы. На скамейке сидел мой друг. Я его даже не узнал сначала - настолько непривычным было выражение его лица, отсутствие улыбки.
--
Что случилось? - спросил я.
Он, как и всегда, ничего мне не ответил, лишь опустил голову и
покачал ею из стороны в сторону.
Поняв, что от него я ничего большего не добьюсь, я осмотрел трупы. Это были те же старички, от которых я спас его 10 лет назад. От них всех так несло перегаром, что забивался даже запах смерти, витавший по комнате. Они наверное вернулись, чтобы закончить начатое 10 лет назад. Но чаша терпения моего друга, которая часто казалась мне бездонной, переполнилась.
Теперь они все были мертвы...
Мертвы...
* * *
Я увёз его оттуда не заявив в полицию. Быть может я и нарушил закон, но я точно знаю, что по своей воле он не обидел бы и мухи. Они вынудили его, и пожали то, что посеяли в его душе 10 лет назад: безудержную ярость. От которой, впрочем, не осталось и следа уже когда я его увидел, но следы которой были более чем ясно видны на телах старичков.
Теперь мы живём вместе. Я по прежнему работаю телохранителем, а он зарабатывает неплохие деньги подстригая газоны в округе. Он всё молчит, как и прежде. Я никогда не пытался выяснить почему. Не стану и теперь. Меня в нём беспокоит только одно: Со времени второго инцидента со старичками, он больше никогда не улыбался...