|
|
||
У меня мамка - страсть, какая залётная. Сосед по колидору или на работе кто - палец ей покажет - она уже снова с пузом. Соседка её ругала, мол, нафига ты их рожаешь - без мужика-то? Она хохочет только. Мамка наша весёлая. У неё глаза... Сияют как глаза двойной звезды... Не то, что соседка, тёть Надя. Вон опять мамку жжёт: - Никак, снова под мухой? Ох, Галька, Галька! Берись за ум... - Поздно пить боржоми, коль поезд ушёл! - захохотала мамка и ушла калымить. Хорошо, Мишка с Пашкой в школу ходят. Хоть поедят там. Скосили лето, осень отпылала. Мне тоже в школу надо, спецальную. Но мамка сказала: чем в дурку ходить, нянькайся с малыми. - Не жри тараканов, Дунька, скоко раз тебе говорено! - опять в колидор выползла, соплюха, быстро потетёхала на коленках. Мокрый след от двухвостки колготок. Кажный день одно и то же. У пятой двери, где Колька рыжий живёт, поймала её. Приволокла Дуньку, кинула в кровать: - Спи с Дашкой! А Дашка сморщилась, нацелилась реветь. Тряпочку с нажёванным хлебушком сунула ей в беззубый рот - примолкла. Думала я, думала и надумала: надо мамке спираль купить. Спросила у тёть Нади - самая дешёвая две тыщи стоит. Ничё, заработаю! Колька рыжий давно предлагал по десять копеек за штучку. По десять копеек - за кажную муху, выловленную из супа или сдохлую как-то по-другому. Ему это без разницы. Видать, донимают двукрылые жигалки бедолагу. Сам-то он мухи не обидит никогда - нечем: инвалид однорукий. Мишка с Пашкой тоже к охоте подключились. Настоящую цель я от них скрыла. Сказала: будем из мухи слона делать. Они и поверили. Защёлкали газетой в комнате, захлопали свёрнутым журналом в колидоре и в кухне общей. Все соседи одобрили акцию. Несколько штук и они мне до кучи подбросили. Кому же охота с мухами жить? Только всё равно процесс обогащения шёл медленно. Колька рыжий на попятную, сидит, молчит, будто муху проглотил. Не ожидал, что столько денег отваливать придётся. Только на десятку в неделю и продавала ему. И никто из соседей покупать не захотел. Жмоты. Мухи скоро кончились. Нет, белые по улице ещё летают, а чёрные кастрюльницы и зеленоватые говнушки куда-то попрятались. А много ли ещё календарей украсят створки кухонных дверей? Весной мамка снова родила. Прямо в комнате. Чьё-то тихое кряканье меня и разбудило. И Дашка завозилась, готовая проснуться. А мамка зашикала: - Дашка, спи с Дунькой! - тихо мне бросила: - Дай ей соску, - завернула крякву в юбку клетчатую и ушла. Дашка с пиздунькой, дунька с пиздашкой... - это наше семейное. Проклятие. Когда Дашка уже три тряпочки иссосала, мамка вернулась. Пролезла в дверь боком, как сонная муха, и стала перед зеркалом. Смысла нет тереть стекло. Глаза в тумане, как фары... Пространство - толчея в глазах, а время - гудение в ушах... Я видела в окно: мусорный ящик того крякающего кулька проглотил словно старую мочалку... Скорее бы мухи прилетели. Тема со спиралью до сих пор актуальна... Я боюсь про это думать. Вдруг соседи мои мысли своруют? - Что же дальше, маленький человек? - спросила Дунька... или Дашка... а, может быть, ворона... - А мух его знает, - ответила я... или мамка, а, может, инвалид Колька... © Татьяна Юрина 29.10.2012
- Комментарии: 46, последний от 01/11/2017.
- © Copyright Юрина Татьяна (poluyanovatanya@mail.ru)
- Размещен: 29/10/2012, изменен: 01/07/2015. 3k. Статистика.
- Рассказ: Постмодернизм
Связаться с программистом сайта.