Перед Новым годом Вася, выросший этим летом выше стола, пошел в лес за елкой. Никто его, конечно, не отпускал. Но он решил сделать подарок младшей сестренке и родителям, не позаботившимся о елке. А без неё - какой праздник?
Ходил, ходил по лесу - и ни одной елочки не увидел. Всюду громадные, да корявые деревья. А тут еще пошел густой снег и засыпал его следы. Так что дорогу домой в темноте отыскать стало невозможно. Понял мальчик, что заблудился. Темно. Холодно. Мороз щиплет нос и щеки, кусает глазки. Вася представил его в виде злого и страшного Деда. Прислонился к дереву, закрыл варежкой лицо и, засыпая от холода, подумал: "Ну, совсем пропал".
И вдруг увидел огонёк между деревьями.
Мерцает огонёк, вроде зовёт к себе. Побежал Вася на огонёк, думает: "Может, избушка лесника или деревня какая..".
А когда ближе подошёл, увидел большой костёр, а вокруг костра на полянке звери собрались. Большие и маленькие, злые хищники и безобидные травоядные. Удивился Вася: никогда ещё не видел он, чтобы волки вместе с зайцами у костра сидели и мирно беседовали. Подошёл он поближе и прислушался. А звери между собой разговаривают. А язык их Васе понятен, будто люди говорят...
Оказывается, собираются звери у костра в ночь перед Новым годом по традиции уже много лет подряд. И в эту ночь все звери друг другу братья. И никакой волк не смеет даже укусить ни зайчишку, ни оленя, ни рябчика.
А собираются они для того, чтобы рассказывать друг другу страшные истории.
- Вот был однажды со мной такой случай, - начал свою историю старый заяц. - Забежал я как-то в огород и только надёргал морковки, да связал её в пучок, чтобы удобнее нести было (дома зайчиха борщ варить собралась), как вдруг, слышу; собаки залаяли. Оглянулся: три собаки бегут и лают так громко, что у меня сердце в пятки ушло от страха. "Ну, - думаю, - конец мне пришёл". А собаки всё ближе, вот-вот схватят! Такие злые, такие ужасные! Уже слышно, как зубы у них клацают!
Сердце моё в пятках так сильно забилось, что от его толчков я высоко подпрыгнул, что даже сам подумал, будто я птичка, и дальше домой уже не бежать, а лететь буду. А в это время собаки, думая, что меня хватают, вцепились друг в друга своими страшными зубами и давай грызть! Сцепились в один клубок, рычат, по траве кувыркаются. А я тем временем на землю спустился и бегом-бегом к своей зайчихе. Ну и страху я натерпелся!
- А вот со мной ничего такого не приключалось, - сказал маленький бурундучок. - Я осторожный! Но расскажу вам страшную историю, которая приключилась не со мной, а с моим дедушкой. Однажды он лакомился ягодой. Как раз малина поспела, такая душистая! Залез он на пенёк, ягодку за ягодкой срывает, да в рот отправляет. Вкуснотища! Вдруг сучья затрещали, и сзади к моему дедушке подкрался огромный, страшный медведь, да как зарычит: "Как ты посмел, несчастный, мою малину рвать?" Дедушка испугался, от страха с места не может сдвинуться. А медведь своей лапищей как схватит его! Да только дедушка у меня проворный был, вывернулся и убежал. Вот только на спине пять полосок от медвежьей лапы остались. Что не верите? Так посмотрите на мою спину: вот они, те самые. От дедушки по наследству передались. Мы теперь все полосатенькие.
- А я что-то не помню, чтобы мне дедушка такую историю рассказывал, - сказал бурый медвежонок Мишук, подбрасывая в костер сучья. - Да и не мог мой дедушка такие полоски оставить. Он завсегда ногти стриг и чистил. Но вот со мной один раз такое приключилось!.. Чуть живым остался. Пошел я без спросу на речку рыбку половить. Гляжу, а на бережку - лодка, кем-то брошенная. Ну, с лодки-то всяко разно, лучше ловится, чем с берега. Сел, загребаю к омуту. Щас, думаю, поймаю. И мама сердиться не будет.
А оттудова вдруг как вынырнет страшная рыба-акула! Пасть с нашу берлогу. И чуть меня не заглотила. Хорошо, я не растерялся, и весло ей на растопырку вставил. Тем и спассся. А так бы - не сидел тут с вами.
- Ну, не знаю, - пробурчал серый волк. - Наверно, это тебе приснилось, Мишук. Не водятся в нашей речке акулы. А вот со мной случай произошёл - это да! Шёл я как-то по лесу, голодный, как волк. И никто мне навстречу не попадается: попрятались все! От голода уже живот к спине прилип и, как назло, ни одного косого рядом, ни одного сохатого!
Вдруг, вижу: на тропинке клубок лежит. Тронул лапой - колется. "Ёжик", - догадался я. Маленький и колючий. Это уже кое-что, подумал я, позабыв от голода, что мама мне строго-настрого наказывала ёжиков не ловить и никогда их не есть - отпускать восвояси, даже если поймал нечаянно. Короче, заглотил я этого ёжика, а он в животе моём ворочается. Больно мне стало и страшно! До каких пор он там сидеть будет? Прыгаю, прыгаю, чтобы ёжика вытряхнуть - не выскакивает!
Тут я запнулся об пень, упал мордой в траву, травинка в нос попала, и к-а-а-а-к чихну!
|