Наконец - то меня услышали. Жаль только, поздно. Еще несколько дней назад я всем сердцем желала обрести это понимание со стороны бывшего друга, но тщетно. А сегодня та точка, на которой мы остановились, к сожалению, бесследно утеряна. К ней не вернуться. Можно начать заново, но это, наверное, слишком сложно, может быть, даже невозможно...
А еще невозможно изменить себя. Раньше мы с моей Ириной часто говорили о том, что для этой реальности мы не подходим, нам нужно срочно менять свое мироощущение (поменять огонь на лед); теперь это кажется бредом. О чем так настойчиво твердят писатели эпохи Сентиментализма? Вся сила в наших чувствах. Прежде чем стремиться стать похожим на кого - то, стоит задуматься, а кто захочет быть таким как ты? И тогда будешь ли ты вообще на свете? Каждому из нас дана единственная жизнь - наша собственная. И тут сам собой напрашивается вывод: может быть, мерой всему в этом мире должна быть собственная идеальность? Ты такой, каким должен быть, в этом и твой идеал, и твоя сила...
Я могу плакать много глухих ночей подряд, грустить обо всем, наслаждаясь разъедающей болью. Это мой выбор, моя сущность и сила. Мне всегда легче распознать колючий звук секунды, чем терции или октавы, самых гармоничных интервалов. Я вижу боль и верю ей. Счастье, любовь - лживые чувства, которых я боюсь, которые мне не нужны. В этом вся я.
Когда на город спускается мистическая ночь, я снова и снова включаю музыку Джуманжи. Он поднялся на небеса, так и не поняв, зачем спускался. Но он знал меня, я знаю его. И каждый раз эта музыка вместо крови протекает по телу, возвращая "туда, где любили, туда, где забыли, туда, где не ждали". Потом приходит сон и открывает дверь в новый день. День, в котором я опять готова кричать и шептать, лишь бы ты услышал и понял меня... А Джуманджи ведь был прав, и любовь действительно с.ка, еще какая...