С небес не упадут лучи

На город тот в его ночи.

Но снизу медленно струится

Глубинный свет из мертвых вод -

Эдгар Аллан По "Город среди моря"

Глава I

Фенрир

- 1 -

Два месяца спустя.

Декабрь, 2010 год. Россия. Москва.

Кровавое пятно медленно расползалось по снежному покрывалу. В остекленевших глазах молодой женщины читался ужас, а на губах застыл немой крик. Разметавшиеся волосы припорошил снег, как и разорванную одежду.

Морозный воздух, пропитанный вязким запахом крови, будоражил и приводил в экстаз. Фенрир широко ухмыльнулся, поднял с земли бутылку с недопитым виски и устремился прочь от места преступления. Утром в новостях сообщат о жестоком убийстве, пятом за минувшие два месяца. Только Проклятого это мало заботило. Ему не верилось, что он вновь дышит воздухом, щурится от яркого света и слышит людские голоса. Энгар больше не был его тюрьмой, но мысли вновь и вновь возвращались в место, окутанное вечными сумерками. Туда, где он забирался под своды пещер, желая отдохнуть, где размышлял о прошлом и где каждый новый день не отличался от предыдущего.

Ему удалось вырваться, пусть благодарить за это нужно сумасшедшего фанатика. Лихорадочный блеск во взгляде, трясущиеся руки: таким он увидел Лиама Рималли, когда пришел в себя. Заклинатель упал на колени и принялся клясться в верности ему и Кхалессе. Желание сломать хребет жалкому созданию подавила связующая магия. Смерть мага разрушила бы заклятие, вернувшее его из чистилища. Сукин сын все продумал.

Из памяти Маккивера Фенрир почерпнул много полезного об этом человеке. Манипулятор, лжец и безумец. Как и все остальные лидеры Братства. Они свято верили в свое предназначение и долг перед предками, поклявшихся вернуть свою Госпожу. Но в их помыслы забралась алчность, истинное наследие оказалось утрачено. Возможно, их просто заставили забыть. Историю, как известно, пишут победители.

Немногочисленные прохожие оглядывались ему вслед. Фенрир с удовольствием отмечал внимание юных девушек. Их томные взгляды, улыбки. Они сами шли в логово волка.

Переливы огней освещали ночные улицы. Его завораживал изменившийся за тысячи лет мир и в тоже время раздражал. Он путался в своих ощущениях: если бы не Маккивер, то понадобилось бы куда больше времени, чтобы все осознать. Дикарь из далекого прошлого, вот кем он являлся по сути.

Второй шанс на жизнь выпадает не каждому, как и возможность измениться. Он не собирался отказываться то того, что однажды потерял. Напротив, он готов был бороться. Снова. Ему нравилось это тело. Сильное, выносливое. Только к внешнему виду пришлось привыкать. Светлые волосы и бледная кожа. Фенрир помнил себя другим. Темноволосым, загорелым. Он был куда сильнее, был един с внутренним Зверем. Гаррет же, отгораживался от второй сути. Строил стену, глушил чувства, цеплялся за воспоминания и людей - несмотря на то, что их жизни скоротечны.

За спиной раздался скрип тормозов. На губах Фенрира отразилась усмешка, он резко развернулся.

Громкий гудок, визг шин, брань, звон стекла, скрежет металла. Авто вписалось в припаркованную у обочины машину, в нескольких шагах от Проклятого. Мужчина выбрался наружу, громко вспоминая всех святых вперемешку с ярыми приспешниками дьявола и рассматривая помятое крыло автомобиля.

- Ты что, ненормальный!? Жить надоело!? Какого чер...

Слова перешли в хрип, Фенрир молниеносно сжал горло несчастного. Наслаждаясь страхом, бешеным выбросом адреналина, прижал его к машине, равнодушно наблюдая за жалкими попытками освободиться. Зверь ликовал и предвкушал. Ему было мало пролитой крови.

Человек трепыхался, как выброшенная на лед рыба.

- Ты же не хочешь, чтобы пострадал кто-то еще?

Фенрир посмотрел по сторонам и замер. Боковым зрением заметил на переднем сиденье стопку бумаг и газет. Заголовок верхней из них гласил:

"Человечество на пороге величайшего открытия".

В свете приборной панели, на черно-белых снимках он узнал знакомые очертания берегов и скалистых вершин.

Смертному повезло. Он отпустил мужчину и, чтобы не мешался, приложил головой к открытой дверце. Бедолага навзничь упал в снег. Допив остатки виски, Проклятый бросил бутылку под ноги и потянулся за газетой, внимательно прочитал статью несколько раз.

- Самой Мааре было угодно свести наши пути, - обратился он к горе-водителю и, свернув газету, убрал во внутренний карман куртки.

* * *

Кхалесса предпочла укрепленному и укрытому магией имению пентхаус с видом на город. Сын Владимира, Стефан, с радостью услужливого пса предоставил ей свои апартаменты в одном из небоскребов. При мыслях о наследнике Стрикса в воспоминаниях Гаррета всплыли занимательные эпизоды. Маккивер рьяно желал свернуть заклинателю шею. Размышляя об этом и улыбаясь, Фенрир переступил порог квартиры.

В комнатах царили полумрак и тишина. Он прошел в гостиную, снял куртку и устало опустился на диван. Ночная прогулка пошла на пользу, успокоила Зверя и заглушила того, с кем приходилось делить сознание. Фенрир закрыл глаза, но расслабиться не получилось. Послышались тихие шаги.

Кхалесса подошла и села к нему на колени. Обняла, прикоснулась губами к уху.

- Ты снова оставил меня одну, - в ее голосе звучали нотки обиды.

Проклятый открыл глаза и внимательно посмотрел в лицо подопечной. Еще недавно их разделяла вечность и бескрайняя пустота Энгара, дарующая каждому личный ад. Но он не желал думать об этом. Теперь они были вместе.

Фенрир повел пальцами по ее щеке, спускаясь к шее и ниже, к груди. Кхалесса запрокинула голову и закусила губу, ее дыхание сбилось. Между ними была особая связь, не похожая ни на что. Чувства Истинной были для него открытой книгой.

Поцелуи обжигали кожу. Кхалесса послушно выгибалась ему навстречу, прижималась все теснее. Он провел языком по ее губам. Тонкая ткань платья жалобно затрещала под натиском его рук.

Страшная боль сдавила голову стальным обручем. Фенрир взвыл, как угодивший в капкан зверь и, вырвавшись из объятий подопечной, сжал виски в попытке унять эту муку. Ментальное сопротивление длилось недолго, но ему показалось, что прошло намного больше. В последнее время это случалось все чаще. Поначалу Гаррет не подавал признаков присутствия, но несколько недель назад он впервые попытался дать ему отпор.

- Я могу избавить тебя от него, - тяжело дыша от возбуждения, Кхалесса опустилась рядом.

- Нет!

Фенрир резко поднялся и, шатаясь, побрел к столу.

- Но почему?

- Потому, что это моя битва, женщина!

Он взял кувшин, плеснул в стакан воды и смочил горло. В голове все еще пульсировала тупая боль.

- Он воин и будет бороться до конца. Я уважаю его.

- Будь осторожен, - заклинательница откинула назад волосы. - Это может стоить тебе жизни.

Повисло долгое молчание. Фенрир все еще чувствовал болезненные отголоски. Он несколько раз глубоко вдохнул и вдруг произнес:

- На его месте я бы тоже боролся. За себя, близких... - Проклятый выдержал паузу. - ...свою любовь. Знаешь, мы с ним похожи.

Он отставил стакан и потер затылок.

Гаррет прожил очень долго. Этот мир менялся на его глазах. Копаясь в воспоминаниях, мыслях, Фенрир видел, что довелось испытать Маккиверу. Переживания, поступки, ошибки - все это он пропускал через себя и даже не заметил, как проникся уважением.

Вечность - это пытка, выдержать которую могут далеко не все. Маккивер выдержал. По-своему. Не сдаваясь и не желая потакать существу живущему внутри.

Он бы не справился. Уступая Зверю, вряд ли сохранил бы рассудок. В памяти всплыло лицо мертвой девушки: такое же белое, как снег, ставший для нее погребальным саваном.

- К слову о борьбе. - Фенрир подошел к дивану, где оставил куртку, вытащил свернутую газету и бросил ее на стол. - Полюбуйся.

Кхалесса потянулась к газете. Нахмурившись, разглядывала фото и пыталась прочесть статью на русском. Но когда осознала, в смятении посмотрела на него.

- Они называют их островами Авроры[1], - невесело ухмыльнулся Проклятый.

- Сансара... - прошептала она, рассматривая спутниковые снимки.

- Поднялась на поверхность в день твоего воскрешения.

Истинная поджала губы:

- Здесь написано, что они нашли развалины.

- Не думаю, что они найдут и его.

- Надо в этом убедиться!

Кхалесса отложила газету и принялась мерить шагами комнату.

- Нам не стоило ждать, нужно было закончить начатое. Я поверила, что спустя столько лет он сгинул в бескрайних пустынях Энгара.

- Эй, - он притянул ее к себе, обхватил ладонями лицо. - Все в порядке. Мы еще ничего не знаем.

- Нет! - она скинула его руки, - Нет, Фенрир! Тогда мы тоже поверили, что избавились от него, что все в порядке. И что с нами стало?

Кхалесса скрылась в соседней комнате и вернулась со стопкой книг. В последние дни она только и делала, что читала.

- Даже находясь в чистилище, он манипулировал ими!

Знаний Маккивера хватало, чтобы составить общую картину. Заклинатели считали их врагами, и это забавляло. Нет, он не отрекался от собственных грехов, но до настоящего чудовища ему далеко.

- А Лиам и остальные? - продолжала заклинательница. - Им нужна лишь власть и сила!

- Они наивно верят, что ты прокляла их.

- Это все он! Нужно отправиться на Сансару. Пока не увижу его бездыханное тело, не успокоюсь. После мы покончим с этим раз и навсегда!

- Нам известно лишь о четырех из десяти постаментов. Найти оставшееся теперь не так просто.

Он сомневался, что их заклятый враг мог вернуться к жизни. Поднявшийся из пучины остров - не повод для паники. Но Кхалесса переживала, и все ее опасения передались ему. Заклинатели играли с огнем и дважды нарушили границы Энгара. Кто знает, как повела себя непредсказуемая магия?

- Эта девушка. Марилли! Я хочу ее видеть! Приведи ее ко мне как можно скорее.

При упоминании дочери Лиама внутри что-то шевельнулось, снова застучало в висках. Фенрир напрягся, готовясь к очередному приступу.

- Если Демиургу повезло выбраться, - терпеливо произнесла Кхалесса, - то он придет за ней.

Мощный всплеск магической силы. Заклинательница бросилась к окну и рывком отдернула шторы. Он последовал за ней.

На востоке занимался рассвет. Город медленно пробуждался, но не всем дано было увидеть то, что открылось им. Высокий шпиль старого имения Стриксов охватывал серебряный столп света.

Защита обители Лиама пала.

- Девушка! Быстро за ней!

Глава II

Союзники

- 2 -

Очередной вечер Мари и Катерина коротали вместе. Принцесса сидела на кровати и без интереса листала книгу. Опасность миновала: на ее щеках появился здоровый румянец, в глазах живой огонек.

Дни и ночи напролет, Марилли проводила возле постели кузины, молясь Господу, чтобы он помог ей. Заклинатели не признавали религии и веры, но она не знала, у кого еще просить помощи. Разве что у того, кто обещал поддержать. Но прошло два месяца, а он так и не объявился. Каждое утро Мари ждала, что сегодня что-то изменится. Демиург занимал все ее мысли. Она согласилась помочь ему и сделала все, что было в ее силах. Надеялась, что все.

За окном кружился снег. Марилли наблюдала, как кипит жизнь по ту сторону стекла и иллюзорного купола. Дети играли в снежки, лепили снеговиков. Наблюдая за ними, она на время отвлекалась от тяжелых размышлений и воспоминаний.

Рука под браслетом постоянно чесалась. Лиам не собирался избавлять ее от этой железки. После ритуала, пока она не пришла в себя, он вновь заковал ее и запер. Несколько раз Рималли проведывал, приносил ужин и твердил, что теперь заклинателей ждет грандиозное будущее. Мари почти не слушала его. Она всей душой ненавидела этого человека и не желала находиться с ним в одной комнате.

Стоило отдать Лиаму должное, обещание он сдержал. Более того, даже разрешил навещать Катерину. Естественно, под присмотром охранников. Их держали в самом отдаленном крыле имения, куда почти никто не заглядывал.

- О чем думаешь?

Мари рассеяно взглянула на сестру.

- Да так, ни о чем. Как ты себя чувствуешь?

Принцесса недовольно нахмурилась.

- Я в порядке. Во всяком случае, хуже уже не станет, - Катерина с раздражением захлопнула книгу. - Это все равно, что ослепнуть. Мир остался прежним, но краски, которые были вокруг, будто растворились. Я не чувствую ни энергии, ни силы, только пустоту...

Марилли не знала, что ответить. Она никогда не воспринимала магию, как другие. Она вообще не замечала и не ощущала ее. Представить, о чем говорила кузина, ей было сложно.

- Так о чем ты думаешь? - спустя время опять спросила Кэт. - Я наблюдаю за тобой очень давно. Поговори со мной, может я и больна, но точно не страдаю слабоумием.

Пока она пыталась подобрать слова, решая с чего лучше начать, Рималли пришла на помощь:

- Это касается Гаррета?

Мари вздрогнула и до боли прикусила губу.

- Отчасти... - смысла увиливать она не видела. - Это касается нас всех. Я кое-что сделала, и либо ничего не вышло, либо он обманул меня.

- Что ты сделала? О ком ты говоришь?

- Его имя Демиург, - Мари вздохнула, разглядывая узор на покрывале. - Он проник в мое сознание и показал странное место. Энгар, кажется. Обещал помочь, если я освобожу его в тот же миг, что и Кхалессу.

- Энгар, - Кэт выглядела ошеломленной. - Удивительно!

Марилли передернула плечами, прогоняя воспоминания о морском береге, усыпанном костями.

- Что ты знаешь об этом месте?

- Лишь легенды, да сказки. Энгар - последние пристанище тех, кто проклят, - она задумчиво теребила корешок книги. - Люди верят, что после смерти душа может оказаться между двух миров. И не увидит она ни райского блаженства, ни адских мук.

- А Демиург, ты слышала о нем раньше?

Принцесса покачала головой.

- Нет, - она смяла одеяло и добавила. - Пожалуй, Многоликая, могла бы сказать больше. Интересно, где она сейчас?

Мари уже не раз слышала о Многоликой - загадочной женщине, которая, как оказалось, сыграла не последнюю роль в ее судьбе.

- Может, все это было просто сном, - вздохнула Марилли, пожимая плечами. - И не было никакого Демиурга, и обещаний свободы.

Но она видела Катерину, на этой самой кровати, и Демиург рассказал ей, что произошло. Она так же видела Гаррета.

Болезненный спазм сдавил грудь. Фантомные пальцы сжали шею мертвой хваткой. Подсознание будто насмехалось над ней. Мари старалась меньше думать о Гаррете, понимая, что ни к чему хорошему это не приведет. Последний раз она видела его на ритуале. Но он обратил на нее не больше внимания, чем на букашку под ногами. Он смотрел только на Кхалессу. Смотрел так, словно она была для него всем. Мари знала, что этот человек - не Гаррет, но легче от этого не становилось.

Она плохо помнила, как прошел ритуал. Воспоминания окутывал странный сизый туман. Поначалу ничего не происходило, но письмена на скрижали обрели смысл, сложились в единую формулу и стали до смешного простыми и понятными.

Символы, закорючки и непонятные значки выстраивались в ряд и светились. За спиной раздавались удивленные восклицания и нетерпеливое перешептывание. Магия подчинялась ее желаниям, чтобы защитить друзей, она должна была вернуть Кхалессу в мир живых. Мари зацепилась за это, как за соломинку, и не забывала о данном Демиургу обещании.

Представляя его лицо - идеальное, будто вылепленное из белой глины античным художником, прокручивая в памяти слова, что нужно поверить в свои силы, она просто позволила магии пройти через себя. Даже природе пришлось не по нраву то, что происходило в застенках обители Стриксов. Ливень и шквалистый ветер, гнул деревья и обрывал провода. Ненастье бушевало после еще несколько дней.

Когда Кхалесса распахнула глаза, Мари потеряла сознание. Очнулась она в своей комнате и с браслетом на руке. Принимать на веру слова Лиама было величайшей глупостью.

Кэт накрыла ее ладонь своей.

- Мы что-нибудь придумаем, слышишь? Я не собираюсь сидеть здесь всю оставшуюся жизнь. Мы выберемся, обязательно. И вернем Гаррета. Обещаю!

Какое-то время они провели в тишине, думая каждая о своем. Принцесса потянулась и зевнула. Несмотря на все разговоры о хорошем самочувствии, она быстро уставала и много спала.

- Уже поздно, отдыхай, - Марилли поцеловала сестру в лоб, пожелала доброй ночи и направилась к себе.

За дверью ждали охранники. Даже не взглянув в их сторону, она направилась к себе и едва не врезалась в возникшего на пути мужчину.

- Куда спешишь, Красавица? - Стрикс растянул губы в улыбке, и Марилли ощутила сильный запах алкоголя.

Она вырвалась и попыталась обойти его, но заклинатель преградил путь. Сзади подошли стражи.

- Пошли прочь! - рявкнул Стрикс. - Я сам провожу миледи.

Повторять дважды не пришлось. Мужчины поспешили убраться, хотя Мари впервые за все время желала, чтобы они остались. Стефан хищно оскалился и шагнул навстречу. Она попятилась и наткнулась на стену. Нависнув над ней, заклинатель провел рукой по ее волосам, наматывая длинные пряди на пальцы.

- У Маккивера неплохой вкус.

Марилли озиралась, но поблизости никого не было.

- Убери руки! - голос надломился.

- Мне нравятся такие куклы, с характером, - он наклонился еще ближе. - За тобой пришлось изрядно побегать, но вы проиграли. Твой ненаглядный вряд ли справится с Фенриром. Надеюсь, он уже сдох! Давно пора!

Мари замахнулась, но маг перехватил ее запястья, сильнее прижал к стене.

- Что дальше? Будешь вечной затворницей? Отцу ты больше не нужна, и отпускать тебя он не намерен.

Стефан удерживал ее, рукой забрался под футболку. Страх сводил с ума. Сердце билось где-то в горле, казалось, оно вот-вот остановится. Кровь стучала в висках.

- У меня есть предложение.

Она всхлипнула, когда он коснулся губами шеи.

- Мы можем немного развлечься. После я похлопочу, и может, тебе позволят выходить. Будешь моей игрушкой, на большее ты не сгодишься.

Глухой удар был неожиданным. Тот, кто подошел сзади, не церемонился. Закатив глаза, Стрикс покачнулся и повалился на Мари. Она успела вовремя оттолкнуть его, и он словно мешок картошки, упал на пол.

- Все же стоило его пристрелить.

Ее колотило и она не сразу узнала спасителя. Черный свитер, брюки и высокие ботинки на шнуровке. Короткие волосы топорщатся мокрым ежиком, в глазах застыло презрение. Он пнул заклинателя носком ботинка и перекинул арбалет через плечо.

- Алекс! - Мари бросилась его обнимать и едва не разрыдалась. От него пахло улицей и морозом.

- Тише, - он погладил ее по голове. - Все хорошо.

Марилли отстранилась, смущенно опустила взгляд.

- Как же я рада тебя видеть!

Она боялась даже представить, что могло произойти, не появись он вовремя.

- Я тоже рад, но мы должны торопиться.

Без лишних слов инквизитор устремился прямо по коридору, и Мари засеменила следом.

- Как ты здесь оказался?

- Кое-кто помог. Неожиданный союзник.

- Союзник?

- Он сказал, что ты знаешь, и будешь ждать.

- Он? - она сразу поняла, кто этот он и остановилась как вкопанная. - Ты видел его?

Чувство радости, сменилось непонятной тревогой.

- Даже беседовал, - Алекс потянул ее за собой. - Скользкий тип, но выбора у меня не было. Из-за меня вы оказались здесь.

- Ты не виноват, Алекс! Ты верил отцу.

- Кэт считает так же?

- Она все поймет, - улыбнулась Марилли.

- Тихо!

Алекс заставил ее вжаться в стену и выглянул из-за угла. Двое охранников играли в карты у дверей в комнаты Катерины.

- Жди здесь, - бросил инквизитор.

И ринулся вперед. Один из стражей вскочил, но арбалетный болт вошел ему в бедро, повалил на пол. Второй охранник бросился на инквизитора, но юноша ушел в сторону, сделал подножку и обрушил приклад ему на голову. Раненый, ругаясь, пытался встать. Александр добил его ударом в челюсть и тот потерял сознание.

Мари восхищенно выдохнула и подошла ближе.

- Где ты такому научился?

- Инквизиторов учат драться, едва они начинают ходить.

Дверь открылась, молодой человек перевел дыхание и повернулся. На пороге стояла Катерина, кутаясь в махровый халат. Даже не взглянув на охранников, она подскочила к Алексу и залепила ему пощечину. Парень отшатнулся, а Кэт выхватила у него оружие.

- Пусть у меня больше нет силы, но наподдать тебе как следует я смогу!

Рималли ловко натянула тетиву и направила арбалет на инквизитора.

- Кэт остановись! Что ты делаешь? - Мари встала между ними, и стремя оружия уперлось в грудь.

- Из-за него мы все попали под удар! Меня схватили, а Гаррет угодил в ловушку.

- Он не виноват.

Принцесса едва не задохнулась, только ответить не успела.

- Детки, вы не могли найти более подходящее время и место для своих разборок?

Повернувшись, Мари увидела Мадлен. Леди уверенно шла в их сторону, а следом за ней - высокий мужчина.

- Почему так долго, Мадлен? - растирая щеку, нетерпеливо поинтересовался Алекс и налету поймал брошенный заклинательницей холщовый мешочек, в котором что-то звякнуло.

- Я как раз вовремя, Сладкий, - она осмотрела место расправы над охранниками и ухмыльнулась. - Пока все тихо, но лучше поспешить. Заклятие доставит вас, куда договаривались. Нужно покинуть поместье, здесь оно не сработает.

Александр развязал тесемки и достал флакон. Под прозрачным стеклом клубился серый туман.

- Всего три, - он удивленно посмотрел на леди Хастис. - Ты не с нами?

- Мне лучше остаться. Адам проводит вас.

- Можете на меня положиться, принцесса, - страж вышел вперед и склонился в почтительном поклоне.

Катерина неуверенно кивнула.

- Мариус! Он тоже здесь, в плену. Мы должны ему помочь.

- Его держат в подвалах, - покачал головой Алекс. - Нам туда не попасть.

- Я постараюсь что-нибудь сделать, - заверила Мадлен. - Сейчас вы должны уходить, другого шанса не представится.

Адам пошел вперед, Кэт с Александром поспешили за ним.

- Марилли, - Леди вытащила из-за пояса изогнутый кинжал и протянула ей. - Возьми, тебе он нужнее.

Мари неуверенно приняла из ее рук фамильный атаме и благодарно кивнула.

Этот клинок отличался от двух предыдущих: сапфировая рукоятка сияла, в гранях обработанного камня пульсировала энергия. По лезвию змейкой вилась искусная резьба - надпись на неизвестном языке.

- Он прекрасен, - Мари изумленно разглядывая кинжал.

- Каждый атаме уникален. Надеюсь, ты знаешь, что делать.

- Да, спасибо!

- Если Гаррета еще можно спасти, сделай для этого все возможное, - заклинательница неожиданно тепло улыбнулась. - И передай ему привет от меня.

Мари не успела ответить, только вскрикнуть. Мадлен конвульсивно вздохнула и с хрипом втянула воздух. Синие глаза широко распахнулись, из уголка рта бежала струйка крови.

- Я знал, что тебе нельзя доверять! - сквозь зубы процедил Стефан. - Ты всегда была подстилкой Маккивера.

Стрикс протрезвел. Из пробитого виска, сочилась кровь и стекала по лицу прямо на воротник белоснежной сорочки. Он провернул кинжал, и последняя искра в ясных глазах леди Хастис померкла, их затянула поволока смерти. Стефан с пренебрежением оттолкнул ее от себя, и бездыханное тело рухнуло на пол.

- Твоя очередь, - сжимая окровавленный нож, маг двинулся к Мари.

Она не могла даже пошевелиться и не сводила глаз с Мадлен.

Отчаянный вой разрушил царившую тишину.

- Мари!

Оклик Катерины привел в чувства. Мари бросилась бежать. Взявшийся из ниоткуда черный волкодав прыгнул на заклинателя. За спиной раздавалось рычание, клацанье зубов и крики, перерастающие в протяжные вопли. Она не оборачивалась.

Имение было настоящим лабиринтом, но Алекс прекрасно ориентировался. Покинув северное крыло, они оказались на лестнице. Огромные пролеты, мраморные ступени, поскользнувшись на которых можно переломать все кости. Догнав друзей, Мари облокотилась на перила, чтобы отдышаться. Кэт стояла на несколько ступеней ниже. В ее глазах блестели слезы.

Внезапно пол под их ногами содрогнулся. Магия, напоминая электрические разряды, прошла по стенам сверху вниз, сверкая и искрясь.

- Они усилили защиту, - Александр выругался сквозь зубы. - Скорее!

Позади оставался пролет за пролетом. Тяжелые шаги преследователей стучали в унисон с бешено колотящимся сердцем. Им нужно покинуть поместье! До нижнего этажа оставалось всего ничего, когда послышались голоса и топот. Путь вниз оказался отрезан, пришлось свернуть в один из коридоров, который закончился тупиком. Возвращаться назад нельзя: они угодили в ловушку. За спиной окно, справа - дверь. Алекс выбил ее с одного удара, там оказалась глухая пыльная каморка забитая швабрами и инструментами.

- Нам не выбраться.

Катерина внимательно осмотрелась.

- Стены хранят энергию, - принцессу словно осенило. - Имению не одно столетие, здесь все пропитано магией. Атаме способен поглощать силу, а в твоих руках, - она посмотрела на Мари, - он сможет разрушить и защитное заклятие.

- Но на мне браслет, - отчаяние звенело в ее голосе резкими нотами.

Алекс молча передал арбалет Катерине и скрылся в каморке. Что-то загремело, попадали швабры. Мари и Кэт в недоумении наблюдали за молодым человеком, когда тот, победно улыбаясь, вернулся обратно.

- Что это? - удивленно воскликнула Марилли.

- Ножницы по металлу, - инквизитор нетерпеливо перехватил ее недоверчивый взгляд. - У тебя есть идеи получше?

Вздохнув, она сдалась.

- Только руку ей не отрежь, - недовольно проворчала Кэт.

Алекс поддел острым лезвием браслет, и металл поддался на удивление легко. Мари была готова расцеловать инквизитора за находчивость. Ведь Лиам говорил, что в ловушке нет магии!

- Если защита падет, мы сможем переместиться прямо отсюда, - Алекс отдал им по склянке.

- Но ведь Мадлен... - неуверенно пробормотала Мари.

- Артефакты не утрачивают свою силу так быстро, - покачала головой Катерина. Неестественно бледная, принцесса едва держалась на ногах: погоня отняла у нее много сил.

- Действуй! - Рималли уверенно кивнула. - Сработает в любом месте.

Повернувшись к стене, Марилли стиснула рукоятку кинжала, и замерла. Свечение охватило руки, отразилось на гранях сапфира и засияло еще ярче. Колючие мурашки пробежали по всему телу, магический ветер взметнул волосы и наполнил легкие. Мари ощутила невероятный прилив сил, словно открылось второе дыхание.

- Давай!

Она едва расслышала Катерину - уши будто заложило ватой, и с силой ударила кинжалом в стену. Атаме, не встретив преграды, вошел легко, как столовый нож в праздничное желе.

- Сработало!

Разделить эту радость они не успели. Берсерк выскочил как черт из табакерки. Алекс не растерялся: он оттолкнул принцессу, вскинул арбалет и выстрелил в тот миг, когда волк прыгнул. Болт пробил ему шею, монстр взвыл и рухнул на мраморные плиты. Наружу вырвались булькающие звуки, из раны хлестала кровь.

Мари отвернулась, не в силах смотреть на мучения зверя. Второй выстрел пришелся ему промеж глаз: берсеркер дернулся и затих.

Алекс сжал в руке артефакт с заклятием.

- Нет, - Кэт схватила его за рукав. - Еще рано.

Стены имения содрогались. Магическое стекло полностью растаяло, серые зубы каменной кладки испещрила паутина трещин, индиговое свечение переходило в серебряное, поднималось выше и исчезало под потолком.

Шаги и голоса приближались.

- Сейчас!

Катерина бросила склянку на пол, и Алекс последовал ее примеру. Пространство пошло рябью, серый дым, клубясь и сверкая, мгновенно заволок узкий закуток коридора. Как только друзья исчезли, Мари увидела четверых стражей: ошарашенные и оглушенные хлопком они замерли, но заметив ее, без промедления кинулись вперед.

Тонкое стекло сосуда лопнуло, осколки иглами впились в ладонь, онемение расплавленным свинцом разлилось по венам. Мари не могла даже пошевелиться, ее подхватило невидимое течение. Никакие американские горки с этим не сравнятся: грудь буквально разрывало на части. Зажмурившись, Мари представляла, что ее затягивает в водоворот куда-то на дно... пустоты. Но все прекратилось так же резко, как и началось.

Удар с высоты едва не вышиб дух, желудок совершил головокружительный кульбит, и Мари без сил растянулась на полу.

Ее обхватили за плечи, поставили на ноги. Она зажмурилась, а когда снова открыла глаза, увидела знакомое лицо.

- Здравствуй, Марилли. - Демиург дружелюбно улыбался. - Я же говорил, что помогаю союзникам.

Глава III

Выбор

- 3 -

- Знаешь, что отличает настоящего заклинателя от жалкого подобия вроде тебя?

Кхалесса поднялась, медленно приблизилась к магу. Стефан Стрикс сидел в стороне от остальных, опустив голову и вперив взгляд в пол. Она схватила его за подбородок, заставляя посмотреть на себя и, наклонившись, прошептала:

- Честь и достоинство.

Брови мага сошлись на переносице. Он только сжал челюсть, а на щеках заходили желваки.

Стрикс выглядел так, словно минувшей ночью ничего не случилось. Фенрир нашел его одним из первых: маг сидел в коридоре, прислонившись к стене, чуть живой, весь в крови. Рваные раны от волчьих клыков выглядели удручающе. Мертвая заклинательница и ее страж находились там же. Когда Проклятый все понял, то едва не захлебнулся от гнева. Фенрир шагнул к Стриксу с твердым намерением оставить в полумраке коридора третий труп, но подоспели остальные, и он словно очнулся.

Осознание, что это не его эмоции, не его злость, пришло намного позже. Расплатой стала головная боль: резкая, как удар кузнечного молота. Собрав волю в кулак, он перетерпел очередной приступ. В этот раз мучения длились недолго, никто ничего не заметил, куда больше всех беспокоил побег пленников и умирающий Стефан. Ему повезло: Владимир успел вовремя, магия отца вернула его в мир живых.

- Ты убил женщину. Заклинательницу, превосходящую тебя по силе. Убил подло и бесчестно!

Резко выпрямившись, Кхалесса вернулась на место, ее следующие слова прозвучали как приговор:

- Я не желаю больше видеть тебя за этим столом. Никогда! Убирайся!

Собравшиеся заметно напряглись, заерзали, обеспокоенно переглянулись. Стефан ошеломленно уставился на Истинную.

- Позвольте, Госпожа, - Владимир, опираясь о стол, неуклюже встал, - ...он мой сын.

- Желаешь отправиться следом за ним?

Повисло молчание. Взгляд, которым его наградила Кхалесса, буквально пригвоздил к месту. Стрикс замотал головой, его щеки затряслись, как у бульдога, опустился на стул.

Они боялись. Каждый из собравшихся боялся и трепетал. Жалкое зрелище! Фенрир не помнил, чтобы те, кто обладали силой, испытывали нечто подобное. На их стороне всегда была власть и непоколебимая вера в магию. Он же видел сборище жалких неудачников и трусов, возомнивших себя выше людей. Их страх омерзителен и противен.

Благодаря Маккиверу он знал о них все. Равнодушным взглядом скользил по лицам, таким знакомым и в тоже время совершенно чужим. Склонив голову, задержал внимание на Рофтоне, ухмыльнулся. У Гаррета имелся целый список тех, кого он собирался отправить к праотцам. Рагнар мог иметь все: власть, уважение, но предпочел путь разрушения и роль услужливого прихвостня, выполнившего грязную работу и ушедшего в тень. Они все выбрали этот путь. Воистину, история повторяется.

Были и те, кто оказался в Братстве сравнительно недавно. После смерти старшего Рималли, они перешли на сторону Лиама. Вряд ли у них был выбор: испокон веков семьи привыкли склоняться перед теми, кто сильней, чей авторитет неоспорим. За несколько столетий нерушимого мира новые поколения магов утратили бдительность, позабыли свою историю. Все это позволяло Братству долго копить силы, находясь в тени, и когда они решили выйти на свет, привычный мир потерпел крах. Законы и устои теневого общества оказались замками на песке. Семьи присягнули сильнейшим, не желая проливать кровь. Они не привыкли бороться.

- Это несправедливо! Я убил предательницу! Она помогла Редмонду проникнуть в резиденцию и освободить пленников! - вспылил Стефан.

Фенрир ждал, когда он сорвется, и довольно улыбнулся. Прошел через зал и встал рядом с изгнанником.

- Тебе стоит поблагодарить Госпожу за то, что она сохранила твою никчемную жизнь.

- Ты... - Стефан обратил колючий, полный злобы взор на ликана. Кого он ненавидел больше: Гаррета или самого Фенрира, было непонятно. - Благодаря Братству ты жив, как и ты...

Стрикса буквально разрывало от гнева, с не меньшей ненавистью он уставился на Кхалессу.

- Мы вернули тебя! И что мы имеем? Где то, что принадлежит нам по праву!? Ты не сделала ничего, чтобы восстановить нашу магию!

Когда маг шагнул к Древней, Фенрир схватил его за плечо и тут же подоспели стражники.

- Его атаме.

Один из стражей ловко избавил заклинателя от кинжала, что висел на поясе в ножнах, и передал его Кхалессе. Едва она прикоснулась к клинку, сталь вспыхнула, индиговые узоры расползались по лезвию морозным дыханием и почти сразу растаяли. Фенрир вздрогнул, через связь ощущая мощь магического оружия. Он слишком хорошо помнил ту боль, что оно способно причинить.

Они украдкой переглянулись.

"- Мы должны собрать все. Но никто не должен знать об этом", - ее мягкий голос раздался у Фенрира в голове.

"- Это будет непросто".

Ему было прекрасно известно, что атаме имеется у Рималли, Рофтона и Блеквуда. Был ли волшебный ножичек у Виктора, он не знал: малец Миара Колхида, все это время дрожащий как осиновый лист, вряд ли держал в своих руках что-то тяжелее столовых приборов. Миар исчез после смерти короля, а его сын поспешил на поклон к Лиаму. Мадлен мертва, а ее атаме помог удрать пленникам, остальные и близко не относились к знати, но с гордостью носили свои громкие имена - Вирсы и Коэны. Половины из них не знал даже Маккивер. Еще два клинка объединились и оказались у главы Ордена инквизиции, когда схватили друзей Гаррета.

"- Нам нужен верный союзник, который поможет найти утраченные реликвии".

"- И кто из них заслуживает такого доверия? Узнав на что способны собранные вместе клинки, они поубивают друг друга". - Он презрительно скривился.

"- Из них - никто. Но все же есть один. Потерпи немного, дорогой. Я уже послала за ним".

Фенрир нахмурился.

Никто из лидеров Братства даже не шелохнулся. Затаив дыхание, все наблюдали, как сына Владимира вывели вон. Стефан что-то кричал о долге и возмездии, но его слова просто сотрясали воздух: Проклятый не слушал.

- Аластар!

Кхалесса спрятала атаме в ножны и обратилась к тому, кто даже не являлся заклинателем, но наравне со всеми восседал за длинным столом.

- Да, Госпожа, - он поднялся со своего места и поклониться.

- Твой сын стоит сотни таких как ты. То, что мне рассказали, правда?

Инквизитор поджал губы и несколько раз поменялся в лице.

- Я уже бросил все силы на поиски дочери... - Лиам заискивающе посмотрел на Кхалессу.

- Боюсь, твоих сил будет недостаточно.

Рималли не нашелся с ответом. Повисшую тишину нарушил появившийся в дверях стражник.

- Госпожа!

Он отвесил поклон до самого пола, и следом за ним вошли еще двое, сопровождая пленника.

Мариус Моргот. Маг бросил Братству вызов, за что угодил в застенки здешней темницы.

Прямая осанка, цепкий взгляд, легкая щетина и отросшие волосы, собранные в хвост на затылке, в угольно-черных прядях затесалась паутина седины. Заклинатель выглядел вполне сносно и даже опрятно для заключенного. Все-таки главу ковена Моргот не морили голодом и не держали в сыром подвале.

- Снимите оковы, - Кхалесса обратилась к Рофтону.

Рагнар замешкался, но перечить не посмел.

- Ты ведь не будешь делать глупостей? - поинтересовалась она, когда маг сел на свободный стул и, растирая запястья, осмотрелся.

- Глупости, не по моей части... миледи, - обращение прозвучало с заминкой и некой усмешкой. - Эти господа, - Моргот пренебрежительно махнул рукой, - куда талантливее в этом вопросе.

Заклинатель не боялся. Напряжение, недоверие, но не страх. Только за это стоило выделить его из кучки жалких неудачников. Маккивер недолюбливал мага, и Фенрир понимал почему. Всегда себе на уме, даже помогая друзьям, он предпочитал держать свои тайны при себе.

Кхалесса улыбнулась, впервые за все время собрания. Она пристально рассматривала заклинателя, без малейшего стеснения.

- Ты не в том положении, Мариус! - вмешался Лиам. - Не забывайся!

- Не то что?

Рималли не успел ответить на выпад.

- Вы все свободны. Я желаю поговорить с Морготом наедине.

- Госпожа... - начал Лиам, но сразу умолк: Кхалесса не терпела возражений. Склонив голову, лидер Братства подчинился, остальные последовали его примеру.

Пока заклинатели покидали зал, Мариус пытливо воззрился на Фенрира.

- Каково это, воскреснуть? - он ехидно усмехнулся и откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.

- Тебя это не касается.

Улыбка мага стала шире.

- Одна проклятая сущность одержима другой. Как думаешь, долго протянешь? Вы оба?

Фенрир не счел нужным отвечать.

- Ослиное упрямство ты позаимствовал у Маккивера, или это и твоя черта? Лиам идиот, вряд ли он задумывался о последствиях. Каждый из вас слишком силен, и исход может быть только один.

Кхалесса слушала внимательно, но не вмешивалась. Когда за последним из магов захлопнулась дверь, она подошла к нему.

"- Приведи девушку ко мне. Достань из-под земли, пусть даже для этого тебе придется сцепиться с самим Демиургом".

Фенрир бросил взгляд на заклинателя, но мысли то и дело цеплялись за его последние слова.

"- В темнице у Лиама прозябает занятный персонаж", - Проклятый улыбнулся, перебирая воспоминания Гаррета. Он уже выбрал того, кто поможет ему в этом. Не связанный узами ликан, слышащий зов.

"- С его помощью я найду девчонку быстрее, чем ты успеешь соблазнить Моргота".

Она приблизилась. Едва касаясь, провела губами по щеке и игриво прошептала на ухо

- Ревнуешь?

Он никогда не испытывал этого чувства. Ревность - слабость, а позволить себе слабость Фенрир не мог. У каждого из них было множество любовников, но все они оставались развлечением, проходили мимо, даже не задерживаясь в памяти. Сколько их было? Фенрир никогда не считал. Сотни раз ему клялись в обожании и поклонении, выкрикивали его имя в экстазе, называли единственным, надеялись на взаимность. Только чувства, что он испытывал, находясь с подопечной, затмевали всех и вся.

Как и то, что Гаррет чувствовал к девчонке, появившейся в его жизни всего пару месяцев назад. Когда Лиам готовился провести ритуал слияния, вряд ли он догадывался, насколько близких по духу личностей собирается запереть в одном теле. Зверя тянет к Истинной силе, но может статься, что он почувствует угрозу и тогда остановить его будет непросто. Нужно проявить немалую выдержку, чтобы совладать с желанием расправы. Гаррет прочувствовал это на своей шкуре, и ему пришлось использовать магические безделушки. Фенрир же научился сдерживать беснующееся существо, но прочая выдержка летела в бездну Тьмы.

Первое время он оставлял за собой несчетное количество трупов. На месте деревень и небольших городов, где он проходил, оставались выжженные поля, а смрадный шлейф смерти стал постоянным спутником. Только со временем он сумел обуздать кровавую жажду. После охота стала развлечением: Зверь и человек сумели поладить. Оказавшись в теле Гаррета Фенрир без труда смог использовать тот же прием. Существо, голодавшее веками, мурлыкало как котенок, когда ему позволили убивать.

Конечно, Истинная сила может подчинить себе Зверя, но на такое был способен лишь один человек, и Фенрир наделся, что он до сих пор крепко спит в своей гробнице в некрополе Сансары.

Он обнял Кхалессу, наслаждаясь ее теплом, наклонился к шее, вдохнул ни с чем не сравнимый аромат. Нет, он не ревновал, он сочувствовал тем, чьи косточки Древняя будет выплевывать после того, как наиграется.

- Через три дня девчонка будет у тебя.

Коротко, но страстно поцеловав Кхалессу, он ушел. Внутри все клокотало: Зверь предвкушал славную охоту.

- 4 -

Мариус безуспешно пытался унять дрожь в руках. Слишком долго он был лишен возможности использовать магию: когда Рагнар избавил его от ловушек, стало совсем невыносимо. Мир вокруг, серый и непримечательный, засиял, нити эфира вспыхнули, даруя опьяняющую силу. Моргот сжал кулаки, подавив желание отправить во Тьму Лиама и всех его прихвостней. Это было бы не только форменным безумием, но и самым настоящим самоубийством. Ему просто не выстоять.

Когда за Проклятым захлопнулась дверь, стало совсем неуютно. Знакомая мина Маккивера хоть немного отвлекала, пусть он и не был собой, но вот смотреть на ту, о ком ему в детстве рассказывали легенды - то еще удовольствие. Мариусу казалось, что перед ним бомба с часовым механизмом, и она вот-вот рванет. Не скрыться, не убежать. Размажет по стенке в два счета.

- Скажите прямо, миледи, вас покорило мое обаяние или же вы освободили меня с иной целью?

За два месяца заклинатель смирился со своей участью. Никаких проблем, политики и заговоров на каждом углу. О нем будто все забыли. Из камеры его перевели в приличную комнату, где имелся душ и туалет. Кормили три раза в день. Если бы не охрана за дверью и наличие оков, можно было подумать, что Лиам отправил его в дом отдыха. Стражники даже делились с ним последними новостями. Только с Многоликой он больше не виделся, а новость о смерти Мадлен на долгое время выбила из колеи.

Стрикс - мерзкий ублюдок. Его стоило задушить еще во младенчестве. Именно из-за таких фанатиков вечно лилась кровь, с пеной у рта они доказывали всем свою правоту, а те, кто не желал соглашаться, заканчивали плохо. Таким был отец, и кто знает, быть может, Мариус сам уподобился бы им, не смешай Многоликая все карты. Моргот твердо решил - если выживет и судьбе будет угодно свести его со Стефаном лицом к лицу, он не упустит возможности отправить его на тот свет.

Против воли Мариус внимательно рассматривал Древнюю.

На ней было платье песочного цвета, пошитое на манер блио[2]. По бокам длинной юбки - разрезы. Стройные ноги в черных облегающих брюках, на левом бедре ножны. Длинные волосы, собранные в высокий хвост, открывали плечи и шею. Изящная, грациозная, она подошла совсем близко, и заклинатель с трудом заставил себя остаться на месте. Глядя в глаза этой женщине, он ощущал себя как на краю обрыва: черная беспросветная бездна, в которую сорвались тысячи тысяч.

- Ты был одним из тех, кто пытался помешать планам Лиама и моему воскрешению.

- Виновен, - Моргот пожал плечами.

- Кем ты меня считаешь, Мариус? Злой ведьмой из сказки?

- Я не знаю, кто вы, и не знаю, чего ожидать.

Рука на подлокотнике кресла дрогнула, что не укрылось от Кхалессы. Он погасил едва вспыхнувшую искру плетения. Основа слабого щита была готова, на случай если Древней надоест вести непринужденную беседу, но Мариус сомневался, что от заклятия будет хоть малейший толк.

- Ты честен, Моргот, - улыбнулась она. - Уже это делает тебя не таким как остальные. Они прячут свой страх за любезностью и не прекращают лебезить, в надежде получить то, чего не достойны. Ты заслуживаешь доверия.

- Весьма польщен, но мне не интересно.

Пальцы покалывало. Магия натянутой струной пульсировала в такт размеренному сердцебиению, натягиваясь с каждым вздохом и ослабевая с выдохом. Плетение щита медленно искажалось, менялось. Однажды он уже использовал это заклятие, на том злополучном балу, и им удалось уйти живыми. Он не представлял, что будет дальше, но продолжал свою опасную и глупую затею, прекрасно осознавая, что Кхалесса чувствует все.

Если получится, то быть может, ему хватит сил и на заклятие исчезающей мглы. Придется осваивать новые навыки на ходу и импровизировать. Не впервой. Защиту имения еще не восстановили, и у Моргота был шанс на побег, пусть совсем призрачный.

- А если я открою тебе истину, Мариус? Расскажу о прошлом вещи, о которых не написано в книгах? О чем никогда не говорили, а если и говорили, то их заставили замолчать... навеки.

Она резко подалась вперед, схватила его за запястья, пригвоздив к креслу. Моргот едва не зарычал: трепетно выстроенное плетение вспыхнуло как фитиль, плавя воздух и разлетаясь пеплом. Обдало жаром, а затем бросило в холод. Лицо ведьмы находилось в дюйме от него.

Заклинатель выругался.

- Я же просила без глупостей.

Сила окружала Древнюю, как вторая аура.

- Не смог удержаться, - криво усмехнулся маг. - Желание оказаться как можно дальше отсюда - крепнет с каждой минутой.

- Мне наплевать на твои желания, - прошипела Кхалесса, сомкнув руку на его горле. - Я предлагаю тебе выбор: быть заодно со мной, или умереть.

Глава IV

Истинные

- 5 -

США. Нью-Йорк.

С моря дул холодный пронизывающий ветер. Стоя на небольшой веранде, Марилли наблюдала, как волны мерно накатывают на берег. Это успокаивало.

- Так и заболеть не долго.

Мари повернулась на голос и радостно улыбнулась, впервые за все время в этом доме. Перемещение далось Кэт нелегко: она потеряла сознание и не приходила в себя несколько часов. Демиург использовал магию и заверил их что, как только принцесса проснется, все будет хорошо.

Кутаясь в теплое одеяло, Катерина подошла и встала рядом.

- Мы что, в Нью-Йорке?

- Наш новый знакомый неплохо устроился, - мрачно отозвалась Мари. - Пошли обратно в дом.

В комнатах пастельные тона гармонично сочетались с деревянными панелями. Мягкая мебель, антикварные статуэтки на резных столиках и светильники, в дальнем углу стояла наряженная елка. Над тихо потрескивающим камином висели рождественские украшения: разноцветные гирлянды, венок из еловых веток. За всем безумием Мари успела позабыть, что совсем скоро Рождество.

В гостиной в кресле спал Алекс. Они просидели возле Кэт несколько часов, и его сморил сон. Рискуя жизнью, он решился на опасную авантюру, чтобы вызволить их из поместья в Москве. Во сне инквизитор казался еще моложе: совсем мальчишка, рано узнавший, что такое смерть и предательство близких. Марилли подтянула сползший на пол плед, и укрыла им юношу.

- Думаю, тебе стоит его простить.

- Я простила, - принцесса мягко улыбнулась, и хитро прищурилась, - Но ему об этом не скажу. Пусть немного помучается.

Они тихо рассмеялись.

- А у Демиурга есть чувство стиля, - заключила Катерина.

- Благодарю, миледи.

Он стоял, прислонившись к стене: спокойный, расслабленный. Пепельные волосы спускались на плечи и спину. Дорогая и подобранная со вкусом одежда: светлые брюки, жилетка в тон, белая рубашка, на манжетах красовались бриллиантовые запонки. Рядом с ним Мари терялась, от страха холодели руки. Его гипнотический взгляд лишал воли. Все вокруг поплыло, исказилось и перестало существовать. Она до боли прикусила губу, вкус собственной крови прогнал нахлынувшее безумие. В зеленых глазах Древнего плясали озорные искры.

- Как такое возможно?

Звонкий голос Кэт помог окончательно прийти в себя.

- Вы тот самый Хранитель?

- Возможно, - он пожал плечами и подошел ближе. В каждом его движении была удивительная грация и легкость. - Истории со временем превращаются в легенды, и правда предается забвению.

- Я видела ваше лицо, на одной из старых фресок.

- Семьи ревностны к своему наследию, так было всегда. В каждом клане есть свои... байки, - он посмаковал последнее слово, искривил тонкие губы в подобии улыбки, - которыми они не делятся с другими. Одним известно больше, другим меньше. Видимо, Рималли сохранили что-то обо мне. Было ли что-то еще кроме фрески, принцесса?

- Книги, переписанные много раз. В них упоминается о первом из наших предков... Так это правда!?

- Правда давно растворилась в веках, а ее место заняла ложь. Не верь тому, что написано в ваших книгах.

- Тогда чему верить? - вмешалась Мари. - Мы не знаем кто ты, чего хочешь и для чего вызволил нас из плена? Чтобы запереть вновь, в этих стенах? Я оказала тебе услугу, так окажи ответную. Скажите правду. Обо всем!

- Я отвечу на твои вопросы Марилли. Я рассчитываю заручиться вашим доверием. Но прежде спрошу, готова ли ты к тому, что услышишь? Вы все?

Она уверенно кивнула: ей надоели бесконечные игры и обман, вызывающие раздражение и злость. Каждый пытался использовать ее силу. Катерина сложила руки на груди.

Алекс, выпрямившись в кресле, сонно потер глаза.

Демиург прошел к окну, за которым царствовала ночь. Он долго молчал, а когда заговорил, голос его звучал отстраненно:

- Истинные. Мы были последними из своего народа ступившими в этот мир чрез границу Перехода. Мы искали новый дом, так как наш был разрушен. Опустошенные, обессиленные, раненые. Нас выбросило в неприветливый, дикий мир, но полный энергии и силы. Прекрасное место для начала новой жизни. Время тут текло иначе, преломлялось, а вкупе с нашими возможностями - дарило вечность. Мы разбрелись по разным уголкам земли, нас принимали за богов. Мы щедро делились знаниями и умениями с людьми. Отстраивали города и империи. Каждый из нас проникся этим миром и стал по праву считать его своим. А кто-то и впрямь ощутил себя всемогущим божеством. Старые ошибки ничему не научили или же все просто успели позабыть о прошлом. И земля содрогнулась. Материки, уходящие под толщу океана, всемирные потопы, мор и Тьма знает что еще. Сила Истинных не знала преград. Но те из нас, кто воевал за свободу, сумели подавить противника. Было принято решение сделать все, чтобы не повторить печальную историю Керидверна - нашего истинного дома. Кто-то полностью отказался от сил и стал человеком.

Демиург выразительно посмотрел на Катерину и продолжил свой рассказ:

- Кто-то лишь наполовину. Но Истинная сила все равно оказалась утрачена, как бессмертие и могущество. Так появились стражи. Ослабевшие маги выбрали себе защитников среди людей - сильных выносливых воинов, и обратили их в ликанов. Я был и остался единственным, кто сохранил Истинную силу и знание моего народа. Меня выбрали Хранителем. Они добровольно отдали мне свои силы, отказались от всего во благо будущего этого мира. Жажда власти и бесконечные войны не привели бы ни к чему хорошему. Это понимали все, а те, кто не желали расставаться с магией или хотя бы ее частью, расставались с жизнью.

- А что же Кхалесса? - Алекс воспользовался паузой в рассказе Демиурга. - Как ей удалось сохранить силу и жизнь?

- Не забегай вперед, Александр. Я еще не закончил, - его лицо оставалось бесстрастным, но в голосе звучала сталь. - Кхалесса не была среди нас. До ее рождения должно было минуть еще несколько тысячелетий. Я остался в тени, поколения заклинателей сменяли друг друга. Я слишком увлекся своим одиночеством, мимо меня проходили целые эпохи, и пропустил, когда заклинатели ступили на путь своих предков. Одно слово - кровь. Пусть они и не обладали истинным могуществом праотцов, но в их жилах текла та же кровь. Склонные к разрушениям и обладающие неуемной гордыней, но уже не такие сильные. Наверное, поэтому я дал слабину, зная, что если они и навредят, то только себе. Но кое-кто переступил черту и занялся тем, о чем невозможно было помыслить. Экспериментами.

Марилли вздрогнула, а Демиург переключил внимание на нее.

- Я и сам до конца не знаю, как такое возможно. Шутка Судьбы? Обратная сторона магии? Непредвиденные последствия? Потомки тех, кто без остатка отдали свои силы и тех, кто сохранили крупицы дара, не могли иметь детей. Между ними выросла стена, расколовшая мир надвое.

Мари не заметила, как атаме Мадлен появился у него в руке. Он провел длинными пальцами по рукоятке и острому лезвию, и в следующий миг порезал ладонь. Ярко-алые капли безнадежно испортили обивку дорогого белоснежного дивана. Только Древнего это не волновало.

- Но как оказалось, кровь сильнейших способна возродить Истинную мощь. Рималли всегда стояли во главе семей, а могущество в их жилах оказалось ключом к возрождению утраченной истины. Закариам понял это одним из первых: он был силен и далеко не глуп. Когда до меня дошли слухи о его деянии, о ребенке которого ему родила смертная, я был в гневе, но убить новорожденную не смог. Девочка была подобной мне, первой за долгие тысячелетия. Я забрал ее и вырастил как свою дочь. Но даже будучи бессмертным и всемогущим, стать хорошим отцом у меня не вышло. Слишком поздно я заметил, что из милого ребенка она превращается в монстра. Чудовище, алчущее крови и власти, охочее до разрушительной силы, что когда-то погубила мой дом. Я даровал ей знания, и она обратила их против меня. Заклинатели пали со своих божественных пьедесталов и сошлись в смертельной схватке друг с другом, желая бросить все к ногам новой королевы. Кхалесса манипулировала ими в надежде заполучить то, что Истинные оберегали как зеницу ока.

- И что же это? - Кэт сидела на полу, подтянув колени к груди. Ее вопрос нарушил затянувшуюся паузу в откровении светловолосого мага.

Демиург тряхнул головой, обвел троицу взглядом и, поднявшись, протянул Марилли атаме.

- Уже поздно, продолжим завтра.

Пока Мари пыталась осмыслить услышанное, в комнату вошла женщина. Она не сразу узнала ее. Обесцвеченные волосы собраны в тугой пучок на макушке. Некогда округлое лицо заострилось, отчего широко распахнутые глаза казались намного больше. Серые и холодные, как у куклы. Пристрастию к розовому цвету эта леди не изменяла: пиджак, юбка ниже колена, рубашка светлее на несколько тонов - приторно-розовая, как сладкая вата. На тонкой шее болталась нитка жемчуга.

- Что она здесь делает?! - Мари соскочила с дивана, клинок обжег руку, и она неосознанно выставила его вперед. - Эта ненормальная пыталась меня убить и чуть не убила Гаррета!

- Теперь она на нашей стороне, - Демиург остался невозмутим.

- Это так, - не без опаски, но Эрнесса подошла ближе. - В прошлом у нас были разногласия, но ты должна понимать, почему я так поступила. На все были свои причины.

- Леди Ланье одна из первых откликнулась на мой зов и поклялась в верности. Благодаря ей у вас есть крыша над головой, а ее магия скрывает нас от врагов. Сам я еще слишком слаб, чтобы использовать силу, пока никто не должен знать о моем возвращении.

Эрнесса поклонилась.

- Как раз об этом я и пришла доложить. Защита усилена, как вы и приказали. Попасть на территорию можно будет только через мой труп, - она подавила смешок. - С вашего позволения, я отправлюсь обратно в Москву. Не хотелось бы, чтобы кто-то хватился меня раньше времени и в чем-то заподозрил.

Хранитель пренебрежительно махнул рукой, даже не удостоив распинающуюся заклинательницу взглядом.

Мари была готова растерзать белобрысую ведьму на тысячи маленьких кусочков. В голове до сих пор звенел ее припадочный смех, а память будто в насмешку вернула ее в тот вечер: Гаррет истекающий кровью, страх за его жизнь. В груди предательски защемило.

- Черта с два я стану ей доверять! - прорычала Мари.

- Я не прошу тебя доверять ей, я прошу доверять мне. - Демиург подошел слишком близко и навис над ней, заставляя чувствовать себя неуютно. - Ты нужна мне Марилли! Нужна, чтобы справиться с Кхалессой и Фенриром. Наша последняя схватка обернулась для меня заточением на тысячи лет. Но ты и я! Вместе, мы сможем им противостоять. А после я уйду туда, откуда когда-то пришел, и вы все сможете жить как раньше.

- 6 -

Доверие. В первую очередь его нужно заслужить. Больше чем два месяца Александр ждал, когда, наконец, сможет доверять таинственному благодетелю так внезапно свалившемуся на его голову. Безрезультатно. Белобрысый фрик каждым своим жестом вызывал только настороженность и опасение. После знакомства с древним магом Алекс больше не считал Мариуса Моргота странным.

Рассказ Демиурга стал откровением, но лучше бы он его не слышал - есть вещи, о которых не стоит знать. Даже в магическом мире должны быть какие-то пределы. Знание о том, что собеседник напротив выходец из какого-то параллельного мира, пугает. Если со временем все вернется на круги своя, то заклинателям придется переписывать свою историю с чистого листа.

А ведь совсем недавно он не мог помыслить ни о чем подобном. Там, в Москве, пережидая бурю и оправляясь после ранения, Алекс не представлял, что ему делать, пока по его душу не явилась Эрнесса Ланье. Заклинательница силой притащила его в Нью-Йорк к Демиургу.

До прошлой ночи Алекс не покидал эти стены, защищенные скрывающей магией. Небольшой коттедж, находящийся на морском берегу стал своеобразной штаб-квартирой. Только вот среди тех, кого Древний собрал под одной крышей, инквизитор чувствовал себя белой вороной и не доверял никому.

Александр пошел на сделку с воскресшим магом ради того, чтобы вызволить девушек, но дальше плясать под его дудку он не собирался. Клятва, данная Лайнелу, только укрепила его решимость. Оставаться и играть по чужим правилам - настоящее самоубийство.

По его вине, глупости и опрометчивости Катерина уже лишилась своих сил.

Александр неосознанно потер щеку, куда не так давно пришелся удар Кэт. Усмехнулся. Он готов был получать оплеухи хоть каждый день, главное чтобы та кто их раздавала, всегда находилась рядом и в безопасности. С магией или без нее, не имеет значения.

- Кэт, - он опомнился, когда принцесса уже направилась к выходу. - Удели мне пару минут.

Все давно разошлись. Алекс вытащил из-под кресла свой рюкзак и достал атаме. Тот самый, который соединила Мари в ночь после рокового бала.

- Где ты его взял?

- Ловкость рук и никакой магии, - попытался пошутить он. - В кабинете отца, перед тем как отправился вызволять вас.

Кэт осторожно прикоснулась к клинку.

- Демиург приказал мне достать его, но я сказал, что не сумел.

- Но почему? - принцесса удивленно вскинула брови.

- Я ему не верю.

Алекс видел, как белобрысый вцепился в кинжал Мадлен. То, что ему открылось, не могло не насторожить, пусть и длилось всего миг. Совершенное каменное лицо исказилось в странной гримасе. Так выглядят безумцы, дорвавшиеся до чего-то запретного.

- Он не должен попасть к нему. Думаю, клинки его цель.

- И что мы будем делать?

- Нужно выбираться отсюда. Пусть Древние разбираются сами. Ты теперь человек, а Мари, если не будет использовать магию, не выдаст себя. Мир огромен. Мы сумеем спрятаться.

Она отшатнулась в сторону.

- Нет! А как же Гаррет? Демиург обещал, что вернет его.

Алекс тяжело вздохнул. Он слышал, что говорили в Братстве и рядах инквизиторов. Маккивер давно покойник.

- Он мертв.

- Не смей так говорить!

- Подумай, разве Гаррет позволил бы тебе так рисковать? Тем более теперь, когда ты человек. Я не уберег тебя тогда, но впредь не совершу подобной ошибки.

Принцесса упрямо покачала головой, продолжая отступать.

- Ты веришь ему? Он недоговаривает.

- Пусть так. Но если есть возможность спасти Гаррета, я не отступлюсь, и Мари тоже!

И на что он рассчитывал?

- Хорошо, мы попытаемся ему помочь. Но если окажется, что ничего сделать нельзя, мы оставим эту затею.

Катерина хмуро посмотрела на него, кивнула.

- Что ты будешь делать с атаме?

- Спрячу, пока что-нибудь не прояснится.

Глава V

Меньшее зло

- 7 -

Россия. Москва.

- Ты убьешь ее?

Эдгар испытывал его терпение. Нервный, взвинченный. Больше часа он метался из угла в угол, отвлекая и раздражая.

- Нет, но с удовольствием придушу тебя, если не уймешься.

Связанная на стуле женщина заскулила, как побитая собака. Фенрир медленно повернулся, захватил стилет. Пленница дернулась, испуг отразился на перекошенном лице, но он только вытащил кляп.

- Проклятое отродье! - в сердцах выплюнула она. - Я уничтожу тебя!

Ее очередная попытка высвободиться от пут ни к чему не привела. Все, что Эрнесса могла, так это сыпать отборными ругательствами.

- Леди, вы разочаровываете меня, - он провел острием по ее подбородку, заставляя поднять голову.

Ему понадобились всего сутки, чтобы разобраться, что к чему. Когда Лиам отослал своих людей на поиски дочери, он даже не вспомнил о ликане, которого держал в подземелье. То ли магия и обретенная не самым честным способом мощь напрочь лишили его разума, то ли он действительно забыл о нем, а может и все разом.

Щенок оказался невероятно полезным. Фенрир прекрасно знал, как работает подобная связь. Заставить Эдгара сделать все, что требуется, не составило большого труда. Для начала Проклятый ударил его, а после разъяснил, кто тут главный и что будет, если он не согласится сотрудничать добровольно. Когда ликан понял, что иного выхода у него нет, внял всем угрозам и больше не дергался.

Пришлось его немного натаскать и обучить, как правильно использовать связь и чувствовать предполагаемого подопечного за многие мили. Пусть далеко не сразу, но все получилось. Пара использованных впустую склянок с переносящим заклятием и беготня по огромному мегаполису - сущие пустяки. Из ликана вышла отличная ищейка.

- Прошу последний раз. Позволь нам миновать защиту и не поднять на уши весь улей, что собрал под своим боком Демиург.

В том, что за всем стоит Древний, Проклятый уже не сомневался.

Дом на берегу моря надежно укрывала магия, но для Фенрира она не была преградой. После нескольких часов проведенных у границы нового логова Демиурга, по множеству сплетенных воедино запахов, звуков, удалось вычислить переметнувшихся предателей. Одна из них оказалась в его личной камере пыток. Подвалы поместья как нельзя лучше подходили для этого.

Дамочка оказалась с характером. Фенриру пришлось сделать над собой огромное усилие и не сломать ей шею сразу.

- Отправляйся во Тьму!

- Я недавно вернулся оттуда. Для тебя там как раз найдется местечко, как и для всех, кто примкнул к белобрысому безумцу.

Вести разговоры ему наскучило. Он подбросил клинок, поймал его в воздухе и с размаху располосовал заклинательнице запястье. Кровь хлынула из раны, женщина заголосила, и Фенрир улыбнулся. Истинное наслаждение! Как же ему не хватало этого в Энгаре.

Схватив глубокую глиняную чашку, он поднес ее к ране, жидкость цвета бургундского вина смешалась с сухими травами на дне.

Эрнесса побледнела и потеряла сознание.

- Что ты творишь?

- Магию.

Удивление Эдгара граничило с недоверием. Страж смотрел на Проклятого, как смотрят на тронувшихся рассудком. Синяк с его лица сошел совсем недавно, лезть на рожон вновь ликан не осмеливался.

- Самую примитивную, - снизошел до объяснений Фенрир и искоса поглядел на хмурого стража. - С такой даже ты справился бы, но в ваше время все забыто.

Зелья, отвары, микстуры. Все это тоже магия, о которой в нынешнем веке, заклинатели забыли. Фенрир поразился, когда увидел, к какому упадку пришли маги. Современный мир с его технологиями и возможностями оттеснил то, что некогда взращивалось и оберегалось. Позабыв азы собственных возможностей, заклинатели уподобились тем, кого когда-то превосходили. Слабея от поколения к поколению, они цеплялись за то, что казалось наиболее важным. Магия действительно покидала этот мир, но виной тому было не проклятье Кхалессы, как считали члены Братства.

Смешав последние ингредиенты и отбросив пустые склянки в сторону, Фенрир оценил плоды своих трудов. Ключом ко всему была кровь заклинателя. Без нее это просто отвратное пойло, после которого можно долго просидеть в отхожем месте несколько дней расплачиваться несварением желудка. Посвящать Эдгара во все детали он не собирался и молча протянул чашу.

- Пей!

- Я не собираюсь глотать эту дрянь!

- Я сказал, пей!

Пауза затянулась. Эдгар наверняка понимал, что если не подчинится, то Фенрир силой вольет зелье ему в глотку. С остервенением он схватил чашку и сделал глоток. Щенок поперхнулся, едва не оставив ужин на полу, но все же справился с рвотными позывами.

- И что нам это даст?

- Кровь Эрнессы в зелье поможет незаметно пройти через магический барьер.

Страж удивленно моргнул.

- Нам пора, - Проклятый захватил со стола несколько артефактов с заклятием "Исчезающей мглы".

- А что делать с ней?

- Пусть сидит тут и думает над своим поведением.

- Но она же истечет кровью!

- Мне наплевать.

Он сгреб ликана за шкирку и разбил склянку об пол.

- 8 -

США. Нью-Йорк.

Город встретил их дождем и снегом. Вечерело.

Заклинание перенесло на несколько кварталов дальше, чем требовалось. Нельзя было допустить, чтобы всплеск силы почувствовали те, кого Демиург собрал под своей крышей, в том числе и он сам. В схватке с Хранителем Проклятому ни за что не выстоять, пусть тот еще слишком слаб.

Прошло очень много времени, но образ беловолосого колдуна не стал менее ярким, как и воспоминания о нем: сумасшедший, жестокий тиран. Когда-то Фенриру казалось, что они поступили с ним слишком сурово, но ни тогда, ни сейчас ни на минуту не пожалел о вынесенном приговоре. Маг его заслужил. Хитрый, изворотливый, он всегда оставался хозяином положения. За время, проведенное в ловушке, он наверняка неоднократно продумывал сценарий для продолжения своей пьесы, а теперь ему представился случай воплотить его в жизнь.

- Для чего ты взял меня с собой? - голос стража отвлек от раздумий.

Они стояли в тени соседних домов, наблюдая и выжидая. Благодаря великолепному слуху Проклятый знал, что происходит за укрытыми магией стенами. После ужина, девушка - Марилли, принцесса и мальчишка - инквизитор о чем-то горячо спорили. Фенрир не вникал в детали их разговора, пытаясь уследить за другими обитателями дома. Трое заклинателей, несколько ликанов, простые люди. Сам Демиург находился в северном крыле. Нить знакомой силы мага прослеживалась четко, но была тонкой. Казалось, прикоснись - растает.

- Так веселее.

Ликан фыркнул и отвернулся, продолжая смотреть на океан. Холодный морской ветер дул в лицо и приносил соленые брызги. Снег с дождем давно прекратился.

- Я не знаю, как все сложится. Мне нужна девушка, но добровольно она со мной не пойдет. Угрожая тебе, я смогу ей управлять.

- Тогда ты ошибся. Марилли все равно, что со мной будет, - бросил страж.

- Плохо же ты разбираешься в людях, - хохотнул Проклятый. Ему начинала нравиться эта беседа. - Взгляни на все иначе. Теперь ты можешь добиться ее расположения. Ты ведь этого хочешь, верно? Она нравится тебе, а Маккивера больше нет на пути.

Ликан стоял, скрестив руки на груди.

- Он действительно мертв?

- Да, - без колебаний солгал Фенрир.

Снова повисло молчание. На первом этаже дома потух свет, его обитатели разошлись по комнатам. Голоса, звуки. Проклятый был погружен в них полностью.

- Зачем она вам? Для чего? Понятное дело Лиам - он безумец. Но какие цели преследуете вы?

- Еще два месяца назад, я был рад просто жить... вновь. Но как оказалось, твоя обворожительная Марилли совершила непоправимое.

- Что же?

- Выпустила в этот мир зло.

- Сказал тот, кто сам является злом, - презрительно скривился Эдгар.

- Я - меньшее зло.

- Этот... Демиург, чего он хочет?

Фенрир сделал вид, что не услышал вопроса.

- Шагай вперед. Будет лучше, если первым она увидит тебя. И не шуми, - предупредил он напоследок.

Магический барьер удалось миновать играючи. Легкое покалывание коснулось кожи, как бы предупреждая незваных гостей о возможных неприятностях, но все быстро прошло.

Прокравшись через черный ход, они оказались в просторной столовой. Со стороны кухни слышались приглушенные голоса и возня, гремела посуда. Фенрир указал стражу направление. Они поднялись по лестнице и столкнулись с первой неприятностью. Проверяя магические нити, Проклятый не услышал тихие шаги впереди. Испуганная горничная замерла на лестнице и уставилась на них. Несчастная не успела даже пикнуть: Фенрир молниеносно ринулся вперед и сломал ей шею. Подхватив ее, он выглянул в коридор. Убедившись, что все чисто, спрятал тело в ближайшей комнате.

- А можно было не убивать ее? - щенка перекосило от злости.

- Можно, но если бы она очнулась раньше времени и побежала докладывать о случившемся, тебе бы не понравились последствия. Я не привык рисковать.

Эдгар сжимал и разжимал кулаки исподлобья глядя на него, а затем повернулся и пошел дальше. По пути больше никто не встретился. Фенрир не отставал.

Приступ настиг неожиданно: в голове словно динамит взорвался. Проклятый едва успел ухватиться за стену. Стиснул зубы, стараясь не взвыть от нестерпимой боли. Показалось, что время остановилось, желая продлить его мучения.

- Что с тобой? У тебя кровь.

Фенрир шмыгнул носом и провел рукавом по лицу. Шум в ушах стал тише, но сердце отбивало бешеную дробь, дышать становилось все труднее.

- Иди... вперед!

Эдгар не стал спорить. Фенрир нетвердым шагом направился следом.

Как бы ему не хотелось признавать, Моргот, кажется, был прав. Пока он выходил из этих противостояний победителем, но каждый раз становилось только хуже. Вернувшись с девчонкой к Кхалессе, он попросит подопечную решить проблему магией. Игра в благородство может затянуться, и последствия окажутся плачевными для них обоих. Проклятый не собирался возвращаться в бескрайние пустыни чистилища. Он даже не предполагал, что Гаррет может быть настолько упрям и силен.

В полной тишине они поднялись на третий этаж и оказались у нужной двери. Вычислить каждого из беглецов по запаху, а Марилли по тонкой магической ниточке Истинной, не составило большого труда. Не медля, Фенрир втолкнул недовольного спутника в комнату.

В апартаментах было тихо. Простая обстановка, без излишеств, но со вкусом. Кровать, несколько кресел, журнальный столик.

- Мари? - вполголоса позвал страж.

Фенриру показалось, что они все-таки ошиблись дверью, как вдруг девушка вышла из смежной комнаты в одном полотенце. С мокрых волос капала вода. Она остановилась, как вкопанная, переводя взгляд с Эдгара на него.

- Как вы здесь оказались?

- Беги! Зови на помощь! - развернувшись, страж кинулся на Проклятого.

Фенрир был к этому готов. В другой ситуации он позволил бы даже ударить себя, а потом все равно бы указал щенку на место. Сейчас же на это не было времени. Ловко увернувшись, он парировал атаку и схватил Эдгара за горло, приподнимая над полом.

- Молодец, ты последовал моему совету. Первый шаг, чтобы вернуть ее расположение ты сделал. Будь у меня больше времени, я даже подыграл бы тебе, но...

Фенрир отпустил ликана. Кашляя он упал, но успел вовремя подставить руки и теперь пытался отдышаться. Фенрир схватил со стола графин с водой и обрушил его на голову стража. Брызги и стекло разлетелись по комнате, а Эдгар без сознания распластался на полу.

Мари он перехватил у самых дверей, грубо схватил за руку и притянул к себе. Она вскрикнула и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

- Только пикни, и я прикончу его, а затем всех, кто явится сюда.

Ее сердце стучало так громко, что закладывало уши. Все равно, что мотылек, угодивший в сети паука. Фенрир смаковал страх Марилли, упивался нахлынувшими чувствами, ощущал поднимающуюся силу. Она попыталась замахнуться, но он не позволил: перехватил вторую руку и толкнул к стене.

- Что тебе нужно?

- Мне нужна ты, - хрипло произнес он, скользя взглядом по ее телу.

Дыхание сбилось, он облизал пересохшие губы, наклонился к ее шее. Ему ничего не стоило сорвать никчемную тряпку и овладеть ею. С неистовством и животной страстью. С желанием утолить внезапно нахлынувший голод, который она разожгла в нем.

Марилли испуганно дернулась, словно прочла его мысли. Забавная.

- Мари!?

Стук в дверь прогнал наваждение. Ее запах затуманивал разум.

- Мари, у тебя все в порядке?

- Избавься от принцессы, - прошептал Проклятый ей на ухо.

С влажных волос стекала вода, капельки блестели на белоснежной коже. Он провел языком по ее плечу, слизывая влагу.

- И без глупостей. Иначе я заставлю тебя пожалеть.

Мари поправила полотенце, послала ему убийственный взгляд и, шатаясь, подошла к двери.

- Я слышала шум, что-то случилось? - обеспокоенно поинтересовалась подопечная Маккивера.

- Нет, ничего. Просто... я разбила графин. Все валится из рук. Мне нужно отдохнуть.

Фенрир не мог видеть Катерину, но чувствовал ее настороженность. Отголоски связи, что некогда связывала ее и Гаррета. Это было странно.

- Тогда отдыхай, увидимся завтра. Доброй ночи.

- Доброй, - Марилли выдавила улыбку.

Закрыв дверь, она осторожно повернулась, взглянула на бесчувственного Эдгара, а затем на Фенрира.

- Одевайся, - велел он, сгреб со стула одежду и бросил ей.

Мари поймала вещи, но не двинулась с места.

- Я неясно выразился?

- Может, отвернешься?

- Как будто я там чего-то не видел, - Проклятый расплылся в улыбке.

Она густо покраснела, и он все же отвернулся. Медленно прошелся по комнате. На подлокотнике кресла заметил знакомый клинок. Марилли уже натягивала футболку, когда Фенрир взял атаме.

- Что дальше? - она обеспокоенно покосилась на кинжал.

- Прогуляемся с ветерком.

Проклятый достал из кармана последнюю склянку с заклятием и вновь притянул Мари к себе. Ухмыльнулся, придирчиво разглядывая. Красивая, а какая горячая! От воспоминаний Маккивера улыбка стала шире.

Она схватила его за руку. Артефакт взорвался. Ослепительно полыхнуло. Обжигающий холод опалил легкие. Перемещение было мгновенным, а приземление болезненным. Вдох. Темнота.

Глава VI

В тупике

- 9 -

XXII век до н. э. Остров Сансара.

Грандиозное представление пришлось по вкусу многочисленным гостям и последователям. Все они собрались в Высоком дворце, чтобы вознести хвалу и почести в честь Кхалессы - воспитанницы Хранителя.

В немом изумлении почетные гости наблюдали за двумя девушками. Они сражались в центре залы, скрещивали саи[3] и двигались с завидной грацией, поочередно нанося удары и парируя атаки. Соперницы отличались друг от друга как день и ночь, как свет и тьма. Олицетворением Тьмы являлась сама виновница торжества: дикая кошка, в движениях которой таилась сила. Ее противница напоминала стремительную лань. Невысокая и хрупкая. Русые волосы собраны в хвост, а половину лица скрывала золотая маска.

Соприкасаясь, клинки высекали искры. Последний выпад Кхалессы оказался решающим. Сай рассек предплечье светловолосой девушке, она замешкалась. Трезубцы со звоном упали на пол.

- Каково это, когда ученик превосходит учителя, Мааре?

- Это повод для гордости, Кхалесса. - Мааре сняла маску и улыбнулась, на ее щеках появились ямочки.

Толпа гостей одобрительно загудела.

Кхалесса прикоснулась к плечу подруги, порез затянулся, не оставив на белоснежной коже и следа.

- Спасибо.

- Пойдем, - она потянула ее за собой.

Они поднялись по мраморным ступеням к возвышению, где на шелковых подушках восседал сам Демиург. Девушки-рабыни суетились вокруг господина, поднося яства и вино.

- Моя дорогая сестра! - Хранитель отказался от фруктов, которые ему протянула рабыня, поднялся и поцеловал Мааре в щеку. - Ты теряешь хватку.

- Было бы нечестно омрачать этот день поражением именинницы.

- Так ты поддалась мне? - возмутилась Кхалесса, забирая у наложницы блюдо с виноградом.

- Совсем немного, - рассмеялась Мааре и опустилась на подушки рядом с братом.

- В любом случае, это было прекрасно. Теперь я вижу, что ты не теряла времени даром, когда училась обращаться с этими железками.

- Мой брат всегда предпочитал клинку магию.

- Не всегда, Мааре.

Девушка хмыкнула, но ответить не успела. По ступенькам торопливо поднимался слуга.

- Мой Господин! - Он преклонил колено. - Вы просили доложить, когда все будет готово.

- Куда ты собрался? - Мааре облокотилась на подушки, потягивая вино.

Истинный только загадочно улыбнулся, повернулся к воспитаннице и поцеловал ее в лоб:

- У меня есть для тебя сюрприз. Увидимся на балконе через четверть часа.

- Порой я жалею о том, что у тебя нет способностей, - Кхалесса села рядом с подругой, наблюдая, как Демиург покидает зал.

- А как я об этом жалею, дорогая, - тяжело вздохнула она и коснулась изящного браслета на запястье. - Иногда мне кажется, что братец от этого только выигрывает. Никогда не знаешь, что он придумает завтра.

Они смеялись, обсуждали разодетых гостей, которые подходили и кланялись в знак почтения, приносили свои поздравления и выражали восхищение. Одни были искренни, другие прятали за восторгом страх и даже зависть, но никто из них не вызывал у Кхалессы такого интереса, как высокий темноволосый воин. Он стоял у парадной арки, с другими стражниками. Облаченный в кожаные доспехи и при оружии - короткий меч в ножнах и кинжал у левой лодыжки.

- Осторожнее, - она вздрогнула, услышав шепот подруги над самым ухом. - Не стоит заходить далеко, лучше остановиться пока не поздно.

- Это не просто увлечение, Мааре. Я люблю его, - признание прозвучало приглушенно и неожиданно.

- Я знаю, милая. Потому и предупреждаю. Вы из разных миров, ты будешь жить вечно, а он нет. Ему не место рядом с тобой. Прости, что говорю это, но я забочусь о тебе. Всегда заботилась, - она провела пальцами по ее длинным волосам, перебирая пряди. Кхалесса помнила этот жест с детства.

Мааре была для нее не просто подругой и старшей сестрой, она заменила ей мать. Истинная провидица умела быть строгой, ласковой, она учила ее магии и не отказывалась устроить маленькую шалость в отсутствии брата.

- Демиург, наверное, уже ждет меня, - ей не хотелось продолжать этот разговор. - Я, пожалуй, пойду.

Заклинатели и их верные стражи - ликаны, чувствовали себя как дома. Выпивали, заразительно смеялись, кто-то отчаянно спорил, рассказывал о своем последнем путешествии. Но когда она проходила мимо, каждый склонял голову.

- Госпожа... Госпожа! Госпожа... - слышалось со всех сторон.

Она поспешила покинуть зал.

В коридорах сновали слуги. Молоденькая рабыня увязалась следом - на случай если госпоже что-нибудь понадобится. Кхалесса отослала ее прочь и очень вовремя, потому что едва она завернула за угол, как оказалась в крепких объятиях. На подобную выходку был способен лишь один человек: она повернулась и встретилась взглядом с Фенриром. Он улыбался и продолжал обнимать ее.

- Я скучал, моя Госпожа.

Как бы Кхалесса не любила дорогую сестру, она не желала принимать ее слова. Возможно, они действительно из разных миров, но однажды их пути пересеклись. Она помнила Фенрира совсем мальчишкой, которого привезли на остров с остальными рабами. Мальчиков забирали ко дворцу и обучали военному делу.

Будучи ребенком Кхалесса любила убегать от взрослых и часами бродить по морскому берегу. Во время одной из таких вылазок она встретила Фенрира: он сидел на песке, наблюдая за волнами. Так они и познакомились. Он рассказывал ей о своем доме, который остался далеко за океаном, родителях, о снеге... Их дружба началась еще тогда, а со временем переросла в нечто большее.

Воспоминания были прерваны поцелуем. Внутри всё перевернулось, сладко заныло внизу живота.

- Перестань! Нас могут увидеть, - нехотя запротестовала она и попыталась высвободиться из его объятий.

- Когда тебя это останавливало? - Он продолжал целовать ее в шею.

- Во дворце полно гостей, - Кхалесса положила ладони ему на грудь и отстранилась. - И отец давно дожидается меня.

Фенрир сорвал с ее губ еще один поцелуй.

- Я приду сегодня ночью.

- Буду ждать, - она улыбнулась и коротко поцеловала воина в щеку. - А сейчас мне действительно пора.

Она поправила платье, убедилась, что в коридоре пусто, и еще раз взглянув на возлюбленного, поспешила к балкону.

Демиург задумчиво смотрел с высоты на раскинувшийся город. Сансара, покинутая Истинными давным-давно, постепенно возвращала былое величие. Изначально остров являлся отражением частички легендарного Керидверна - мира лежавшего за пределами Перехода.

Когда она была маленькой, Демиург рассказывал ей о своем доме. Она любила истории об удивительных городах и землях, которые не знали ни войн, ни разрушений. О правителях - мудрых и справедливых. Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Они бежали от войны, которая погубила все, что было им дорого, и оказались на границе Перехода. Их домом стал мир без магии. Истинным понадобилось немало времени, чтобы выжить.

Демиург сделал своих соплеменников смертными: он отобрал часть их сил, чтобы не пришлось искать новый приют. Оставаясь единственными бессмертными, Демиург и Мааре скрывались в тени, наблюдая как живут потомки тех, кого они когда-то знали. Так могло бы продолжаться, если бы не родилась она. Истинным пришлось вновь заявить о себе. Демиург забрал Кхалессу и вернулся с сестрой на Сансару. Многие из заклинателей пошли за ним, признав его силу и величие, но Хранитель оставлял в союзниках не всех. Остальным он просто стирал память.

Она подошла к нему со спины и обняла за плечи.

- В последние дни ты очень часто грустишь. Почему?

Он взял ее ладони в свои, и какое-то время они просто любовались закатом. Солнце медленно опускалось за горизонт, разливая золотые блики по водной глади.

- Я думаю о доме. О том, как сложилась бы наша жизнь, если бы не началась война.

- Может не стоит возвращаться к прошлому? Его уже не вернешь. Подумай лучше о будущем, - она перегнулась через перила балкона.

На площади продолжался праздник. Там веселились те, кто не был приглашен в Высокий дворец.

- Ты собрал лучших, и они пойдут за тобой, как и те, кто остались на большой земле. Напомни им о себе, и они преклонят колени.

- Мне это не нужно.

- Тогда чего ты хочешь?

Демиург улыбнулся и вновь посмотрел вдаль.

- Скажи, я всегда поддержу тебя, - Кхалесса прикоснулась к его плечу.

- Я запомню эти слова, дорогая, - он поцеловал воспитанницу в щеку. - Давай оставим эти разговоры. Я хочу сделать тебе подарок, если позволишь.

Порыв ветра пробежал по обнаженным плечам, и она вздрогнула. Не от холода, а от ощущения силы. Магия Хранителя была удивительной - раскаленная магма под толстым слоем льда. Она созидала и с той же легкостью разрушала.

Кхалесса восторженно ахнула, когда между ними появился меч. Оружие зависло в воздухе, и лучи закатного солнца скользнули по инкрустированной рукоятке, отразились от острой стали, играя с причудливой вязью незнакомых символов.

- Он принадлежал моему брату. После его смерти я спрятал меч в некрополе, подальше от посторонних глаз.

- Он прекрасен, - выдохнула она и протянула руку, чтобы прикоснутся к оружию.

Но вдруг замерла и с опаской посмотрела на покровителя. Догадка ошеломила ее.

- Постой, это тот самый меч?

- Это ключ, Кхалесса. Ключ к другим мирам.

- 10 -

Чехия. Прага.

Возвращение из царства сновидений было мучительным. Разлепить веки оказалось непосильной задачей, ужасно хотелось пить. Мариус приподнялся и снова рухнул на подушки. Рядом мирно спала светловолосая девушка. Он пытался припомнить события минувшего вечера, но безуспешно.

Моргот надеялся, что алкоголь и бурная ночь помогут избавиться от видений и снов. Последние несколько дней стали для него настоящим испытанием. Непрошеные образы и чужие воспоминания затягивали в водоворот событий, не спрашивая согласия. Они сводили с ума.

Дверь с грохотом распахнулась, и заклинателю показалось, что его ударили по затылку. Девица подскочила на постели, в недоумении осмотрелась. Валентин пересек комнату, она возмущенно вскрикнула, подтянула простынь, прикрывая наготу.

- Выметайся! - инквизитор даже не взглянул в ее сторону.

Когда Мариус вновь открыл глаза, девушки и след простыл.

- Я не успел взять ее номер.

- Как долго это будет продолжаться?

Лучник открыл окно, и холодный зимний воздух тотчас ворвался в комнату.

- Тебя что-то не устраивает?

- Твои выходки!

- Так проваливай, - равнодушно пожал плечами заклинатель.

Моргот поднялся с постели, натянул брюки и поплелся к бару. В гостиничном номере творился настоящий бардак: раскиданная одежда, пустые бутылки, многочисленные коробки из-под китайской еды и книги. Старые дневники отца, гримуары и магические справочники. Он не надеялся, что выстоит против Кхалессы, но стоило освоить несколько новых приемов.

Магия Древней была подобна вулкану в момент извержения: он до сих пор ощущал ее пальцы на шее, боль и ошеломляющий поток силы, погружающий в пучину видений. Тогда Мариусу показалось, что это конец и подобная мощь просто расщепит его на атомы, не оставив даже мокрого места. Обошлось, но последствия оказались плачевными. Ничего не помогало: Моргот не знал, как избавиться от постоянных наваждений. Кхалесса обещала, что поведает ему истину, но пока он видел ничего не значащие события. Многие из них не стоили толики внимания.

- Мы здесь уже несколько дней и все это время, ты только пьешь и развлекаешься!

- Никто не мешает тебе делать то же самое. Когда ты в последний раз отдыхал? Ты выглядишь еще смурнее Маккивера.

Маг и сам выглядел не лучше, но сравнение показалось ему забавным. Он достал первую попавшуюся бутылку, но не успел опомниться, как Валентин выхватил ее и швырнул в стену.

- У меня приказ! И чем раньше мы выполним то, что тебе поручили, тем лучше!

Мигрень усилилась: заклинатель опустил голову. Лучник отшатнулся, как будто кто-то невидимый толкнул его в грудь. Напрямую магия не действовала на племянника Редмонда, но Мариусу очень хотелось поставить его на место. Осколки разбитой бутылки взмыли в воздух, повинуясь одному мановению руки мага, устремились к надоедливому инквизитору. Валентин замер: острые обломки зависли в дюйме от его лица и глаз.

- Теперь давай по существу, - Моргот отвернулся, как ни в чем не бывало, достал другую бутылку, откупорил и сделал глоток. - Ты здесь затем, чтобы приглядывать за мной, а не диктовать условия. Я волен делать что пожелаю. И пока я хочу развлекаться, я буду развлекаться. В мою голову влезла Древняя ведьма и едва не вскипятила мне мозги. Стоит закрыть глаза, как меня настигают видения и образы из далекого прошлого. Знаешь, это совсем не так интересно, как может показаться.

Он отпустил плетение. Острое крошево превратилось в блестящую пыль и осело на ковер. Инквизитор не проронил ни звука, а Мариус больше не обращал на него внимания.

Над Прагой поднимался холодный рассвет: в Москве давно бушевали метели, а тут зима только вступала в свои права. За ночь старый город припорошило первым снегом.

Последний раз он был здесь пять лет назад, но казалось, что прошло намного больше. Город остался прежним, таким он его и запомнил: мостовые укрытые белым тонким покрывалом, мерцающие огни... Если бы он мог, то остался бы здесь. Послал бы во Тьму Совет, Братство, все то из-за чего его жизнь представляла треклятые американские горки. Переменчивая и полная постоянных испытаний. После двух месяцев заключения перспектива затеряться среди смертных и отказаться от использования силы казалась невероятно привлекательной.

Валентин все еще маячил за спиной: он и не думал уходить.

- Скажи, в Ордене все такие фанатики как ты?

- Плевать я хотел на Орден, как и на Братство! Рималли обещал мне кое-что...

Мариус усмехнулся и сделал очередной глоток: горло обожгло.

За минувшие дни Моргот успел изучить своего надзирателя. Инквизитор пребывал в том состоянии, когда отчаяние граничит с безысходностью. В чем кроется причина, он не знал, но полагал, что тот сам в скором времени поведает обо всем, и не ошибся.

- Девушка, которую я люблю, смертельно больна.

- Магия заклинателей не исцеляет болячки смертных, - Мариус продолжал равнодушно смотреть в окно.

- Ваша магия их порождает!

- Верно, - спокойно согласился Моргот. - Знаешь, я всегда считал, что этот мир чужой для нас. Мы сеем лишь разруху и смерть.

Лучник промолчал: вряд ли он что-то понял. От безумия, посланного Древней, Мариусу все же удалось урвать несколько стоящих внимания деталей.

Этот мир никогда не принадлежал Истинным и тем более заклинателям. Мортимер рвал бы на себе волосы: люди, которых он так презирал, считал недостойными, могли иметь с ним общих предков. Истинные, которые отказались от силы, сохранили в крови частичку магии. Они разбрелись по свету, обзавелись детьми, внуками и правнуками, а те в свою очередь своими семьями. Сила дремала в каждом. Теперь Мариус мог с уверенностью объяснить феномен Видящих. Все люди, так или иначе, были потомками Истинных, просто в ком-то искра горела ярче. При иных обстоятельствах можно было написать целую диссертацию и представить ее на Совете. Моргот не отказался бы посмотреть на рожу Лиама и остальных.

- Рималли пообещал, что магия Кхалессы решит твою проблему, верно? Но судя по всему, Древняя мумия не спешит помогать.

- Я заключил с ней сделку. Ты находишь кинжалы, я приношу их ей. Лиам мне больше не указ, как и Орден. Так что советую тебе приступить к поискам как можно скорее.

Кхалесса ясно дала понять, что ей нужны потерянные клинки, а с теми, кто заседает в Совете, разберется сама. С чего начать, он не имел представления. Вирс, Коэн, Айштар... Последние, как ковен, не существовали уже много столетий. Потомкам тех, кто приложил руку к созданию Ордена, пришлось несладко. Оставались еще Виладжио и Колхид. Несмотря на то, что сын Миара продался Братству, чутье подсказывало, что старик вряд ли отдал отпрыску столь ценную вещь. Значит, придется побегать и за ним.

- Сперва надо узнать, откуда начинать поиски.

- Ты не знаешь?

- Я что похож на ясновидящую?

- Так это ее мы здесь дожидаемся? - усмехнулся Валентин.

Моргот не ответил.

Неизвестно, о чем думал Лиам, когда отпускал Многоликую: скорее всего, хотел потешить самолюбие. Оракул немало насолила ему, но он все равно добился желаемого. Вот только Рималли так и не понял главного: все было предрешено. Многоликая не пыталась помешать ему, она влияла на судьбы тех, кто остановит противостояние, которое началось еще на заре времен. Получилось ли у нее? Где она?

Без провидицы он чувствовал себя слепым котенком: она находилась рядом всю сознательную жизнь. Наставляла, помогала. Несколько лет назад, здесь, в Праге они начали все это потому, что так было нужно. Но что теперь? Неужели Лиаму удалось сломать ее?

Мариус отказывался в это верить.

- Мы должны ждать.

Валентин недовольно хмурил брови. Лучник долго молчал, а затем ушел, чему Мариус был несказанно рад.

Оставшийся день тянулся медленно. Моргот провел его за чтением старых дневников. Когда буквы начали расплываться, он решил подышать свежим воздухом. После нескольких часов бесцельных блужданий по городу, в надежде ухватить неведомую тень, он вернулся в гостиницу. Перспектива вновь остаться наедине с видениями не радовала, но особого выбора не осталось.

Знакомый силуэт у дверей в номер заставил замереть посреди коридора. Многоликая подняла голову, облизала губы. Нити морока затрепетали, но Оракул вовремя совладала с чувствами и не позволила магии рассеяться.

- Я уже стал опасаться, что больше не увижу тебя.

Моргот приблизился, и провидица схватила его за руку.

- Помоги мне, Мариус.

Глава VII

Игра в кошки-мышки

- 11 -

Базель-Штадт. Беттинген.

Заклятие перенесло их во внутренний двор особняка Совета, и назвать посадку мягкой было нельзя. Мари повезло больше, она очнулась в сугробе на куче мусора и веток. Фенрира отбросило к дому, прямо на груду камней: он лежал на спине, широко раскинув руки, а из груди торчали прутья арматуры.

К горлу подкатила тошнота. Она разрывалась между желаниями броситься ему на помощь и убежать как можно дальше. Он очнется, и тогда одному Богу известно, что он с ней сделает.

В снегу блестело лезвие атаме. Не раздумывая, Марилли схватила оружие и побежала в дом. Здравый смысл подсказывал, что спрятаться не удастся, как и убежать. Особняк - единственное строение на пустыре, а до шоссе не меньше мили, к тому же на улице начиналась самая настоящая метель. Выбитые окна занесло снегом. Она чувствовала себя загнанной в угол мышью.

В пустых помещениях гуляли сквозняки. Некогда поражающие убранством комнаты и залы являли удручающее зрелище: разрушенные стены, обвалившиеся потолки, ковер из битого стекла под ногами и засохшие бурые пятна крови на белом мраморе. То, что раньше было иллюзией, стало реальностью. После их побега разразился пожар, и он уничтожил почти все северное крыло. Импровизированное заклятие Мариуса оставило в полу зияющую трещину, которая змеей расползалась по первому этажу.

От прогорклого воздуха, насыщенного запахом гари неприятно першило в горле. Марилли опустилась на пол, за перевернутым столом в главном зале Совета, где единственной уцелевшей вещью оказалось полотно. Чудилось, что монстры пристально наблюдают за ней. Жуткие морды, ощерившись, ухмылялись, обнажив острые клыки.

Дрожащей рукой Мари вытащила из ладони острый осколок и тихо всхлипнула. Рана кровоточила, и как она ни пыталась собраться, чтобы исцелиться, ничего не выходило. Ее колотило от холода и от того что произошло. Она не была готова столкнуться с ним лицом к лицу. Умом она понимала, что этот мужчина не Гаррет, но когда он был так близко, прикасался, хотелось покориться своей слабости и его силе. Настоящее безумие!

Прислонившись к стене, Марилли прикрыла глаза, постаралась успокоиться. Глупо снова надеяться на помощь Демиурга. Фенрир смог обвести его вокруг пальца и проникнуть в защищенный дом. Видимо, Эрнесса выдала себя. Пострадал и Эдгар: оставаться равнодушной к стражу не получалось.

Мари поежилась, изо рта вырвалось облачко пара. Не хватало только заболеть. Если, конечно, Фенрир не убьет ее раньше.

Заклятие, позволяющее перемещаться в пространстве, очень сложное. Используя его, маг должен четко представлять, куда именно желает попасть. Любая заминка, шальная мысль - непростительные ошибки. Мгла, запечатанная в артефакте, работает так же, но иногда, при должном умении, заклинатель может заложить в склянку и место назначения. Такое волшебство создала для них Мадлен, подобным пользовались люди и инквизиторы, когда выполняли грязную работу Братства.

Марилли полагала, что в пузырьке у Фенрира похожее плетение. Она не понимала что делает, когда схватила его за руку. Возвращаться к Лиаму или оказаться перед Древней ведьмой, она совершенно не желала, как и подвергать опасности тех, кто находился в доме. Подумать о чем-то не было времени. Только когда сила вырвалась, и стекло артефакта рассеялось пылью, выпуская на свободу серый туман, в мыслях мелькнули картинки. Мари не могла сказать, почему выбрала именно это место. Все получилось само собой.

- Марилли! - донесся с улицы яростный крик.

Она вжалась в стену, сильнее стиснула рукоятку атаме: лезвие клинка на мгновение вспыхнуло синим, и сразу погасло. Сила зависела от чувств, совладать с которыми никак не получалось. Страх буквально парализовал, а сердце оборвалось, когда она услышала тяжелые шаги. Собрав последнее мужество, Марилли поднялась и на ватных ногах вышла из укрытия, крепко сжимая кинжал.

- 12 -

Фенрир не сдерживал рвущийся наружу рык. Кровь пузырилась и стекала по подбородку. Он с трудом сел, задыхаясь, выдернул из груди железный штырь. Перед глазами потемнело. Каждый вздох давался с большим трудом. Поврежденные ткани восстанавливались быстро, но легче не становилось. Даже когда затянулась последняя рана, болезненное эхо не желало униматься.

Фенрир поднялся на ноги, зачерпнул горсть снега и протер лицо. Холод помог немного прийти в себя, но злость не ушла. Слишком рано он обрадовался победе. Даже позволил себе поиграть с добычей, полагая, что та будет безропотно подчиняться. Марилли сумела его удивить. Девушка плохо владела своей силой, и их перемещение было тому доказательством. Только это не помешало ей переплести заклятие.

Боль отступила, и он осмотрелся. Во дворе особняка Совета царило запустение: заклятие "Иллюзии" дало трещину после того, что случилось много месяцев назад. Магия исказилась, тонкое полотно миража расползалось и грозилось со временем рассеяться.

Нужно было выбираться из этой дыры, но Фенрир не спешил. Прибегнуть к связи с Кхалессой он мог в любую минуту, а пока стоило проучить строптивую девчонку.

Проклятый направился к особняку, на ходу стянул с себя свитер, превратившийся в рваную окровавленную тряпку. В доме пахло смертью, страхом и магией, сила буквально парила в воздухе, излучала легкие вибрации и цеплялась за рваные края иллюзорной завесы. Такая энергия могла бы пригодиться в любом ритуале. Бездарные прихвостни Лиама давно утратили самое ценное - знание, потому распорядиться этим богатством с умом было некому. Как только артефакты потеряют между собой связь, вся энергия бесследно растворится в эфире.

Фенрир остановился и прислушался. Он чувствовал присутствие Мари и ее запах, сводящий с ума. Тонкая ниточка ее страха переплеталась с нитью Истинной силы. К тому же, она была ранена, и наверняка прекрасно понимала, что спрятаться не удастся.

Ступая по стеклу, припорошенному снегом, Проклятый миновал коридор и холл. Он желал растянуть эту игру в кошки-мышки: охота не менее увлекательна, чем когда жертва оказывается во власти хищника.

Она пряталась в зале Совета и встречала его во всеоружии: растрепанная, но от этого не менее привлекательная. Фенрир усмехнулся, окинул полотно беглым взглядом и вновь повернулся к Мари.

- Не подходи! - Мари угрожающе выставила вперед атаме.

Каждый удар ее сердца эхом звучал в голове, бил по барабанным перепонкам и разжигал внутри дикое желание. Проклятый с наслаждением смаковал происходящее и медленно сокращал разделявшее их расстояние.

- Ты ничего мне не сделаешь, - он покосился на атаме, которое оказалось в опасной близости от его горла.

Может, он и был ее врагом, но все еще выглядел как мужчина, которого она любила. Это только добавляло остроты. Фенрир хорошо запомнил, как она трепетала от его откровенных прикосновений и отводила взгляд, сжимая кулаки.

- Не будь так в этом уверен!

Мари едва доставала макушкой до его подбородка. Задрав голову, она смотрела с вызовом. Ради этого стоило оказаться непонятно где и перенести несколько неприятных минут с арматурой в груди.

Проклятый улыбнулся и перехватил ее запястье, не позволяя вырваться. Лезвие коснулось кожи. Магия, заключенная в кинжале, обожгла: пришлось стиснуть зубы. Мучительно медленно он провел им от ключицы вниз, наблюдая, как глаза девушки округляются от ужаса. Она попыталась разжать пальцы и выпустить клинок, но он обхватил их второй рукой. Несколько долгих мгновений Фенрир упивался ее трепетом, и совершенно позабыл о царапине.

- Ты не сможешь навредить ему, а значит и мне, - он разжал хватку, и Марилли отшатнулась в сторону. Атаме упал на пол, и Фенрир, перешагнув через него, вновь навис над ней.

- Ты чудовище!

- Такова моя природа, - он развел руками, - и я не отрекаюсь от нее, как некоторые.

Мари сделала шаг назад, но дальнейшее отступление ей отрезала стена. Она нервно сглотнула, закусила губу, а взгляд метался по сторонам.

- Тебе некуда бежать, - все это невероятно забавляло. - Мы оказались здесь твоими стараниями. Если ты хотела остаться наедине, могла бы просто попросить.

Фенрир прикоснулся к ее щеке, наклонился ближе, с наслаждением вдыхая приятный аромат и ощущая дрожь податливого тела.

- Нет, - в хриплом звуке слились мольба и протест.

Сопротивление он всегда воспринимал как вызов, увлекательную игру. Ему нравилось видеть ужас и страх жертв, когда они понимали, что их ждет неизбежный конец. С Мари все было иначе. Ему очень хотелось пойти на поводу у своих желаний, но он не мог этого сделать. Она была нужна живой, а Фенрир не ручался, что сохранит ей жизнь. Оставалось только дразнить ее.

- Боишься?

Ответом послужил судорожный вздох.

- Только Демиург куда страшнее меня. Ты еще этого не поняла? Знаешь кто он, Марилли? Хранитель, спасший свой народ. Он уже рассказал тебе об этом? - Фенрир грубо схватил ее за подбородок, заставляя смотреть в глаза. - Он лжец, манипулятор и убийца! Он изгнанник, одержимый желанием вернуться домой!

- Разве ты не такой!? Не убийца?

- Я уже сказал, что не отрекаюсь от своей природы, но когда-то я был человеком. Я принял проклятие, чтобы защитить любимых.

- Какое благородство, - она усмехнулась ему в лицо.

Фенрир сомкнул пальцы на хрупкой шее. Игра подошла к концу.

- Я могу убить тебя здесь и сейчас, и решить сразу несколько проблем. Только тогда шансы вновь заточить психованного ублюдка будут ничтожно малы.

Он отвернулся и подобрал атаме. На один клинок больше. Чем быстрее они соберут их вместе, тем скорее все закончится.

- Как только Кхалесса ответит на мой зов, мы уберемся отсюда. Возиться с тобой дальше, я не собираюсь.

Фенрир не успел позвать подопечную. Голос Марилли заставил его замереть:

- Гаррет!

Он в недоумении повернулся.

- Гаррет! Что с ним?

- Он мертв.

- Нет, я не верю тебе!

- Верь, во что пожелаешь.

- Гаррет! Если ты слышишь меня, Гаррет, борись, пожалуйста! Ради Кэт, ради меня. Ты нужен мне, Гаррет!

- Замолчи! - Фенрир резко повернулся, но не сумел сделать и шага.

На секунду ему показалось, что он вновь оказался в ловушке чистилища. Там, где время утрачивает свою власть, и каждый миг длится целую вечность. Знакомая боль взорвалась ослепительной вспышкой, выворачивая наизнанку. С него словно заживо сдирали кожу и опускали обезвоженное тело в соляной раствор. Колени подогнулись, собственное дыхание оглушало. Каждый звук, малейший шорох отдавался эхом. Он слышал, как Мари подобрала выпавший из его рук кинжал. Удаляющиеся шаги, слишком громкие: она побежала по лестнице, несколько раз споткнулась и едва не упала. Хлопнула одна из дверей.

Встать не получилось. Острые осколки стекла впивались в кожу. Пытка лишь набрала обороты, и вместе с непроглядной тьмой пришли воспоминания. Они кружились вереницей, искажались и проносились со скоростью звука.

Он видел себя на берегу моря, и даже ощущал теплоту песка под ногами. Рядом была Кхалесса, совсем еще девчонка, которая пытливо смотрела на него большими и чистыми глазами. Мгновение - и он уже держал ее за руки и произносил слова клятвы. Говорил, что никогда не оставит и не предаст, обещал быть рядом вечность и даже больше. Она обнимала его, ее дыхание дурманило и затмевало разум больше, чем любое зелье. Сдавленные стоны, перерастающие в... вопли? Дождь хлестал по лицу, смывая кровь и слезы. И вот он уже прижимал к себе мертвую Амелию и молил Бога о той же участи.

Он будто видел себя со стороны. Один, запертый в четырех стенах, наедине со своим отчаянием. Разъяренный и готовый на все, чтобы выбраться на свободу. Мираж растаял.

Сколько времени прошло? Стараясь не делать резких движений, поднялся, опасаясь вызвать очередной приступ. Вновь подобного он не выдержит. Все из-за нее! Неугомонная девчонка! Стоило свернуть ей шею сразу после ритуала, чтобы избавиться от проблем. Плевать, как все бы обернулось! Ее влияние на него слишком велико.

От металлического привкуса крови затошнило. На негнущихся ногах, опираясь о стены, Проклятый кое-как добрел до уборной, облокотившись на единственную целую раковину, он посмотрел в треснутое зеркало и ужаснулся. На него смотрел совершенно незнакомый мужчина: взлохмаченные волосы, темные круги и налитые кровью глаза. Руки не слушались, он с трудом повернул кран и на ладонь упали несколько ржавых капель. В трубах свистел воздух. Фенрир от души выругался, чувствуя, как зарождается новая волна боли.

- Ты так сильно желаешь сдохнуть? - стиснув края раковины, прорычал он, всматриваясь в собственное отражение. - Это непременно произойдет, если ты не оставишь жалких попыток совладать со мной! Смирись, наконец! Ты давно проиграл!

Отражение криво усмехнулось, и Фенриру показалось, что он сходит с ума. Впервые за долгое время он испугался. Злость захлестнула, заставив позабыть обо всем. Эти эмоции не принадлежали ему. Фенрир непроизвольно сжал руку в кулак, а в следующий миг мельчайшие осколки зеркала усеяли пол. Отрешенно наблюдая, как разбитые костяшки пальцев исцеляются вновь, он осознал, что спасти его может только одно - магия подопечной.

"- Кхалесса?!"

Тишина в ответ.

"- Кхалесса? Слышишь меня? У нас проблемы!"

Она не отозвалась, но другой голос прозвучал очень громко и отчетливо.

"- У тебя действительно проблемы..."

Глава VIII

Возвращение

- 13 -

Гаррет Маккивер

Тени плясали за спиной, чьи-то силуэты мелькали перед глазами. Воспоминания не оставляли в покое. Они уносили в прошлое и возвращали к жизни образы, которые я давно позабыл. Хмурый отец, недовольный моими проступками. Улыбчивое и усталое лицо матери. Она умерла через полгода после моего исчезновения.

С тех пор, как проклятье изменило меня, я редко о них вспоминал. До встречи с сыном Амелии моя жизнь состояла из убийств: кровь была всюду, куда бы я ни пошел. Инквизиторы и заклинатели охотились за мной и даже не подозревали, что сами являются добычей. Были и другие жертвы, те, кому не повезло попасться Зверю на глаза, стать желанным трофеем. Совсем юные девушки, молодые женщины. Я с содроганием вспоминал их крики, предсмертную агонию. Доведись отцу увидеть монстра, коим я стал, он зарубил бы меня, не задумываясь. Но когда спустя долгие годы я вернулся в родные края, старик уже отошел в мир иной, а младший брат не пожелал меня видеть.

- Ты не Гаррет! Cwn Annwn[4]! Убирайся! - он смотрел с ненавистью и страхом.

Мне так хотелось поговорить с ним, обнять, а после проститься. Образ усталого и постаревшего мужчины развеяло дыхание призрачного ветра. Сумрак сгустился, рождая новое воспоминание, и я увидел Артура: заклинатель стоял, опустив голову, голос его звучал глухо.

- Совет будет недоволен, но со временем все может измениться. Подумай, Гаррет. Если ты уйдешь, они продолжат охоту и тогда я ничего не смогу для тебя сделать.

Я не ушел. Остался и дал клятву.

Мгла вновь застелила взор.

- Тебе не надоело предаваться грезам?

Я резко обернулся и столкнулся лицом к лицу с Многоликой: невозмутимая, она взирала с укором. Ее облик был мне не знаком, но казался естественным и настоящим. Правильные черты, раскосые глаза - глубокие, как озера Хайленда[5]. Это не было похоже на наваждение.

- Я не очередное воспоминание, Гаррет. - Прозвучало в ответ на мои размышления. - Ты должен бороться! Слышишь меня?

Бороться? С кем?

- Вспоминай! - Эхо утонуло в бесконечной пустоте, а фигура провидицы растаяла, как дым.

Мною овладело смятение. Я всегда думал, что умру от разящего клинка или от магии: мощной, выжигающей, после которой не остается ничего. Не так давно со мной едва не приключилось первое, но Марилли не позволила мне шагнуть за порог смерти. В тот день я осознал, что не желаю умирать.

Когда Лиам схватил Кэт, я знал, что загоняю себя в ловушку, но должен был попытаться сделать хоть что-то. Ничего не вышло. Сперва я рассмеялся безумцу в лицо и вынес пытку с разрывом связи, но когда он на моих глазах забрал силу Катерины, стало не до смеха. После Рималли рассказал о своем замысле и, не позволив мне усомниться, воплотил план в жизнь. Последнее, что я запомнил: его ухмыляющееся холеное лицо, а затем была только Тьма.

Люди верят, что во мраке обитают монстры и просыпаются самые потаенные страхи. Я всегда усмехался, когда слышал подобные предрассудки. Какие страхи, если ты бессмертен? Какие монстры, если ты сам - чудовище? Я никогда не задумывался о том, что ждет меня там за чертой, но даже не представлял наказания хуже, чем заново переживать вечность и бродить в пустоте.

- Вспоминай! - настойчивый голос Оракула слышался со всех сторон.

Я озирался вокруг и отшатнулся, когда она вновь оказалась передо мной. Многоликая была собой. Безобразный шрам пересекал ее лицо: как будто кто-то неумело склеил разбитую алебастровую маску.

- Ты не мертв! Он в твоем сознании! Борись с ним!

С ним?

Я протянул руку к провидице, но ухватил воздух. Мираж рассеялся. Некоторое время я смотрел на пальцы, а затем пришло озарение.

- Я верну его! Он будет служить мне! - голос Лиама разорвал тишину.

Фенрир!

Стиснув зубы, я схватился за голову. Я тонул в огненном океане боли, его жгучие волны то опускали к кипящему дну, то поднимали на гребни, взбитые в кровавую пену. Я зажмурился, а когда снова открыл глаза, все изменилось. Темнота отступила. Я стоял в самом центре зеркальной комнаты. Отражения множились, переходили друг в друга и в каждом из них я видел себя. Видел его.

Снег, запятнанный невинной кровью, автомобильная авария, перекошенное лицо водителя. Несчастный отчаянно пытался вздохнуть, но он сильнее сжимал его горло. На мгновение мне показалось, что я сам начинаю задыхаться. Я бросился к зеркалу, и все резко оборвалось. За стеклом сгустился сизый туман, образы растворились, будто их и не было.

Внутри закипала ярость. Она металась, словно мышь, кусалась и царапалась, стремясь вырваться на свободу. Я сам был этой мышью. Бегал по кругу, постоянно натыкаясь на отражения.

Красивая черноволосая женщина улыбалась, дарила свои поцелуи и ласку. Я не сразу узнал ее, но прозрение ошеломило. Я ударил по зеркалу, гулкий звон ответил эхом. Знакомая боль застала врасплох не только меня. Его мысли, чувства, я тонул в них, сиюминутные, они накатывали волнами и отступали. Когда он обращался к моим воспоминаниям, я возвращался в прошлое. Вот почему меня мучили ведения.

Как осознать границу между реальностью и вымыслом, когда главное оружие - твой разум - больше тебе не принадлежит? Фенрир вытолкнул меня, и понадобилось немало времени, чтобы найти путь обратно. Безумие.

Когда отражения вновь ожили, я увидел темный коридор. У стены сидел Стрикс, он едва дышал, из рваных ран хлестала кровь. Неподалеку от заклинателя я увидел Мадлен. Паутина трещин расползалась по одному из зеркал. Разбитое стекло дрогнуло, альмагма[6] потекла, как расплавленный воск и оно стало прежним. Мой разъяренный крик только сотрясал тишину.

Снова темнота. Редкие проблески сознания и невыносимая боль, а затем провал. И так по кругу. Вдруг где-то слева загорелась белоснежная вспышка и устремилась в мою сторону. Я зажмурился от яркого света, а когда открыл глаза, замер не в силах пошевелиться. Передо мной стояла Марилли.

Она протянула руку и прикоснулась к моему лицу. Девушка смотрела на меня с теплой грустью. Затем улыбка видения дрогнула, она опустила взгляд и стала растворяться столь же быстро, как и появилась. Я бросился следом за ней, но она постоянно ускользала.

Я бежал, не обращая внимания на усталость, и едва успел остановиться перед огромным зеркалом, в котором увидел себя. Красные глаза, перекошенное лицо. Я отчетливо слышал слова и мысли Фенрира, чувствовал страх и гнев. Я ударил по стеклу, и отражение повторило за мной.

* * *

Я лежал на полу среди осколков. Тело затекло, в ушах стоял пронзительный звон. По телу разливалась ноющая боль, словно меня разорвали, а потом снова собрали по кускам, но несмотря на это, я был бесконечно рад вернуться.

Я поднялся и поспешил прижаться к стене. Какое-то время просто стоял с закрытыми глазами и глубоко дышал. Что-то было не так. Чего-то не хватало... С Фенриром ушел и монстр, который был частью меня долгие века. Произошло замещение. Они оба оказались запертыми в ловушке - там, где все эти месяцы пребывал я. Но мне уже было известно, что эта тюрьма не надежна. Оставалось делать ставки: кто из чудовищ вырвется первым.

Мари. Его недавние мимолетные воспоминания привели в ярость. Я дотронулся до пореза на груди и поморщился. Он играл с ней, запугивал и наслаждался этим. Я прислушался, пытаясь определить, где она. Ее запах, стук сердца, учащенное дыхание. И страх. Я буквально захлебнулся ее отчаянием, различая быстрые шаги по замкнутому пространству где-то наверху.

В холле я остановился у лестницы и осмотрелся. Случившееся здесь навсегда изменило наши жизни. На стенах виднелись следы огня, под ногами хрустело стекло. Медленно поднялся, перешагивая через обвалившиеся ступени, и без труда нашел нужную комнату. Заперто. Я провернул ручку, распахнул дверь и инстинктивно отклонился в сторону. Острый конец кочерги врезался в стену. Мари наставила на меня атаме.

- Тебе не удастся меня запугать меня!

Я поднял руки. Растерянная, перепуганная, на ее долю выпало столько страданий, будто кто-то недобрый сгреб их в одну кучу со всего человечества и опустил на нее. Глаза блестели от недавних слез, клинок дрожал в руке, а на шее виднелись красные следы.

Я сжал кулаки: он причинял ей боль. Я причинял...

- Мари...

Я опустился на колени и не знал, что сказать, что сделать. Она нахмурилась, не понимая, что происходит. Атаме дрогнул, но она не опустила его.

- Это я, Мари. Я вернулся...

Несколько минут мы смотрели друг на друга. Мне отчаянно хотелось заключить ее в объятья, поцеловать и больше никогда не отпускать от себя, но я не смел даже шевельнуться. Мари неуверенно подошла и замерла всего в шаге.

- Глаза... - она с опаской протянула руку и кончиками пальцев прикоснулась к моей щеке, словно опасалась спугнуть эфемерное видение. - В них свет и тепло.

Кинжал упал на пол. Она опустилась рядом, тихо всхлипнула и обняла меня.

- Гаррет! Это правда ты? - голос Марилли дрожал, она изо всех сил старалась сдержать слезы, но получалось плохо.

- Правда, - выдохнул я.

Как измученный жаждой путник, я вдыхал ее запах, сжимал хрупкие плечи и перебирал волосы. Мне все еще не верилось, что происходящее не игра воображения, не обман и не мираж, заставший врасплох. Я коснулся губами ее шеи, чувствуя дрожь и горячее дыхание у своего лица. Марилли дернулась и отстранилась.

- Прости, - прошептала она, - просто совсем недавно, он...

- Все позади, слышишь?

Она смахнула слезы, кивнула и вновь обняла.

- Я люблю тебя, Мари, - я произнес это, даже не задумываясь и услышал, как ее сердце учащенно забилось. Она посмотрела мне в глаза, тепло улыбнулась. Теперь все будет хорошо.

Мы так и сидели на полу, обнявшись и позабыв о времени. Мари отстранилась, вытерла рукавом мокрые щеки, сняв с шеи цепочку, вложила мне в руку кольцо.

- Мадлен, она...

- Знаю, - я сжал артефакт в кулаке. Пустой, холодный. Магия покинула украшение со смертью создательницы, но Мари все равно сохранила его.

- Мне очень жаль. Она была тебе дорога.

- Она была моим другом, - я привлек девушку к себе, и она спрятала лицо у меня на груди. - Стрикс заплатит за все.

- Как тебе удалось вернуться? - она шмыгнула носом.

- Благодаря тебе, - я поцеловал ее в макушку и замер. Предчувствие кольнуло где-то в солнечном сплетении, маяком вспыхнуло в сознании. Так работали узы.

- В чем дело?

Я поднялся и потянул ее за собой.

- Кхалесса. Она вот-вот будет здесь. Он звал ее перед тем, как... - Я зажмурился, прогоняя образы и чувствуя, как нити связи натягиваются подобно струнам.

- И как нам быть? - она сжала мою руку и побледнела.

- Сделаем вид, что ничего не произошло.

- Что? Надо бежать! Демиург. Он обещал помочь! Мы должны вернуться к нему.

- Нет! - прорычал я не своим голосом, и Мари отшатнулась.

Я помнил, что чувствовал Фенрир, когда думал о Древнем. Монстр и убийца боялся беловолосого мага, пусть сам в этом не признавался. Мне стоило воспользоваться этим и спрятать ее, вернуться к Демиургу, но я не спешил.

- Я не хотел напугать тебя, прости, - я вновь осторожно взял ее за руку. - Я не позволю тебе вернуться к нему. Этот человек опасен, он...

- Это говоришь ты или Фенрир? - она высвободилась из моей хватки и отступила назад.

- Не знаю, - я выдохнул и прикрыл глаза. - Все смешалось. Я с трудом понимаю, что реально, а что нет. Он копался в моих воспоминаниях, но я не могу заглянуть в его прошлое. Это сводит с ума, но я чувствую его страх. Он настоящий! Я не оставлю тебя с тем, кого боится этот монстр.

- Как же Кэт и Алекс? И Эдгар... - имя стража она почти прошептала, не осмеливаясь поднять взгляд.

Меня передернуло. Если инквизитору я мог простить глупость и наивность, то ликана готов был разорвать на куски.

- Мы что-нибудь придумаем, обещаю. - Я протянул ей ту самую кочергу, которой она собиралась защищаться от Фенрира. - А сейчас ударь меня и посильнее.

- Я не стану этого делать! - Мари убрала руки за спину.

- Тебе придется. Она ничего не должна заподозрить. Слышишь меня?

Внизу раздался хлопок. Холодное дыхание магии коснулось обнаженной спины, и я поежился. Шаги по лестнице. Марилли упрямо молчала и смотрела на меня исподлобья. Ведьма шла по коридору и я, бросив железку под ноги, повернулся. В дверях стояла Кхалесса.

Я замер: нельзя выдавать себя и смотреть на нее так, будто вижу впервые. Подол ее темной накидки был белым от пыли и засохшей глины. Пахло хвоей и застоялой трясиной. Влажные волосы женщины были стянуты в хвост. Она явно перенеслась сюда не из крепости Лиама.

- Что тут произошло? - Древняя обвела комнату взглядом, прищурилась, будто застала малолетних детей за очередной шалостью.

- Недоразумение, - на миг я пожалел, что не умею блефовать так же виртуозно как Многоликая, или, на худой конец, Моргот. Оставалось надеяться, что Кхалесса ничего не заподозрит.

Она посмотрела на Мари, затем снова на меня.

- Я слышала тебя, а затем все оборвалось, - ведьма нахмурилась, но ее лицо почти сразу разгладилось. - Я нашла их! - воодушевленно сообщила она. - Еще три.

Я понятия не имел, о чем она говорит, но мой озадаченный вид был принят как должное.

- Время все сделало за нас: ничего не осталось, только груды камней и пыль.

В память ворвались отражения в злополучных зеркалах. Его воспоминание было сиюминутной вспышкой. Мертвая девушка, водитель, газета с новостью о феноменальном открытии, боль. Они говорили о каких-то постаментах. Я не знал, что это, но для Кхалессы и Фенрира они важны.

- Что мы будем делать дальше? - я старался повторять его интонации: пренебрежительные и отрывистые.

Кхалесса покачала головой, тяжело вздохнула и подошла совсем близко. Ее прикосновение обожгло: холодное, колючее. Она провела пальцами по порезу, и он затянулся без следа.

Я невозмутимо улыбнулся.

- Ты видел его?

Несложно догадаться о ком она спрашивает - их заклятый враг, ночной кошмар и погибель.

- Нет, но я оставил ему подарок. Какое-то время он будет занят ликаном.

Кхалесса недовольно нахмурилась.

- Ты сильно рисковал.

Я поражался, как менялось настроение этой женщины. Вот, она смотрит с негодованием и волнением, и вдруг в ее глазах загораются озорные огоньки. Ведьма положила руку мне на затылок, привстала на носочки и поцеловала. Я обнял ее. Кхалесса провела ладонями по моей груди, и резко отстранилась, сжав пальцы на горле. Магия ослепила. Вспыхнуло пламя. Огненная змея взвилась вверх, и ее хвост очертил круг, заключив нас внутри. Мари закричала, но я не видел ее.

- Думал, что сможешь меня одурачить?

Заклятие прошло разрядом через все тело, я рухнул на колени. Приступ сдавил легкие, я со свистом втянул воздух и закашлялся.

- Что с ним? - она схватила меня за волосы, заставляя запрокинуть голову.

В глазах двоилось, я захлебывался кровью и не мог выдавить ни единого слова. Древняя стояла прямо надо мной. Настоящая фурия, в ее черных глазах отражались всполохи огня.

- Проклятье, - процедила она сквозь зубы. - Стоило сразу избавиться от тебя!

Огонь потух. Ведьма повернулась и направилась прямо к перепуганной Марилли.

- Ты пойдешь со мной!

Я не успел встать: "Хрустальная цепь" мгновенно сковала меня по рукам и ногам.

- Послушай, мы не враги! - Я кое-как сел, и путы больно врезались в кожу. - Я видел его воспоминания. Не все, но... Тот человек в белом, Демиург. Не знаю, что вы не поделили, но я чувствую, что он опасен. Вы пытаетесь защититься от него, а я хочу помочь близким.

- Гаррет... - Мари покачала головой и вскрикнула, когда Кхалесса дернула ее за руку.

- Я не лгу. Прочти мои мысли, тебе это под силу. Стараниями психованного заклинателя я делю сознание с твоим дружком. Наше знакомство не задалось, но придется поладить друг с другом. Наши цели совпадают.

- Не думаю, Маккивер, - она сделала ударение на моем имени и улыбнулась. - Ты проведешь оставшиеся дни в темнице, пока я не придумаю, как вернуть Фенрира.

Кхалесса не видела, как Мари подняла кочергу и замахнулась. Заклятие сковывающее меня развеялось, а от невидимого удара по затылку перед глазами на миг потемнело. Болезненный вопль Древней оглушил: я чувствовал то же, что и она. Узы, связывающие ее и Фенрира, никуда не делись.

- Мари, остановись! - игнорируя боль, я поднялся на ноги.

Синяя пылающая цепь оплела железку, превратив ее в нечто похожее на плеть. Она стояла над Кхалессой и вновь была готова нанести удар.

- Думаешь, что справишься со мной, девчонка? - ведьма вытерла выступившую на губах кровь. Она стояла на коленях, но при этом выглядела все так же по-королевски, ничуть не растеряв уверенности в себе.

Вокруг нас заклубился туман и Кхалесса улыбнулась. Мгла сгущалась, постепенно обретая очертания. Длинный хвост, крылья, вытянутая шея - Колхидский дракон. Существо потянулось, разинуло пасть, демонстрируя несколько рядов острых, как бритва, зубов и раздвоенный язык. Он был похож на огромную упитанную ящерицу. Обсидиановая[7] чешуя тускло мерцала. В древности инквизиторы использовали ее как оружие против проклятых.

- Его создал твой отец, - Кхалесса провела рукой по спине монстра и улыбнулась. Марилли широко распахнула глаза и попятилась. - Вы уже встречались, верно? Он узнал тебя.

Дракон расправил крылья, из его глотки вырвалось шипение.

- Нет! - Я бросился вперед и загородил собой Мари.

Рептилия припала к полу. Опаловые глаза следили за каждым моим движением. Он чуял во мне Зверя - своего заклятого врага, но не нападал.

- Мы нужны тебе, - я посмотрел на Древнюю и взял Мари за руку. Она дрожала, но помимо этого я чувствовал силу, от которой перехватывало дыхание. Я будто стоял на берегу бушующего океана: ледяные брызги окатывали с ног до головы, а стихия стремилась утащить за собой в бездонную пучину.

- Мы не враги. Не скрою, я очень хочу убить каждого из Братства, но я готов повременить с этим. Моя подопечная сейчас с тем, кого вы с Фенриром ненавидите больше всего. Одного этого достаточно, чтобы понять, что он опасен.

- Принцесса больше не твоя подопечная, - Кхалесса как будто не слышала моих слов о Демиурге.

- Ты хочешь заточить его вновь, мы поможем, - продолжал я. - Мы пойдем с тобой добровольно. Отзови монстра.

Дракон вытянул шею, клацнул зубами и выбросил вперед язык. Кожистые крылья поднимались и опускались в такт его дыханию.

- Что будет после? Я ни перед чем не остановлюсь, чтобы вернуть Фенрира.

- Быть может, он сам вернется. Если ему хватит сил.

Кхалесса долго молчала. Поправила растрепанные волосы, отдернула плащ. Странно, но я не видел перед собой Богиню из старых сказок - она была обычной. За невозмутимой маской и высокомерным взглядом скрывался страх, растерянность. Пожалуй, любой на ее месте чувствовал бы себя растерянным. Загнанным. Спустя тысячелетия очнуться ото сна и понять, что мир изменился. Все хотят воспользоваться твоей силой, а главный враг разгуливает на свободе и желает отомстить. До этого рядом был единственный близкий человек, но теперь его нет. Где-то в подсознании мелькнул образ улыбающейся девушки. Мне даже показалось, что я слышу ее смех: звонкий, заразительный.

- Прекрати!

Я удивленно моргнул, прогоняя наваждение. Связь. Я чувствовал все ее страхи, сомнения и они переплетались с его воспоминаниями.

Она недовольно взглянула на меня, вздохнула и произнесла:

- Хорошо. Но если хоть один из насоливших тебе лишится головы, ты пожалеешь. Я расплавлю тебе мозги и верну Фенрира. Чего бы это ни стоило.

Я сдержанно кивнул.

Дракон у ног Кхалессы нервно взмахнул хвостом. Комнату затянуло дымкой. Монстр напоследок оскалился и растворился в клубах мглы и тусклом индиговом свечении. Древняя молча направилась к выходу.

- Гаррет, я не думаю что это разумно, - Мари прикоснулась к моему плечу.

Кхалесса замерла в дверях.

- Неразумно было выпускать из ловушки того, кто способен погубить нас всех.

- Нечто подобное он говорил и о тебе.

- Правда всегда где-то посередине, Марилли. - Ведьма задержала на мне взгляд. - Поторопитесь.

Когда шаги на лестнице стихли, я повернулся к Мари.

- Это я во всем виновата, - она схватилась руками за голову. - Я вернула ее и выпустила Демиурга. Я поверила ему. О чем я только думала?

- Ты делала то, что считала нужным, - я заглянул ей в глаза. - Теперь позволь мне сделать все, что в моих силах. Мы справимся, помнишь?

Она грустно улыбнулась и кивнула. Напоследок я крепко прижал ее к себе, а затем мы поспешили следом за Кхалессой.

Глава IX

Проклятье на крови

- 14 -

Чехия. Прага. - Россия. Москва.

Мариус мерил шагами гостиничный номер и обеспокоенно смотрел на спящую провидицу. Ловушка тонким обручем обхватывала ее шею. Он сам зачаровал ошейник и поразился тому, что увидел. В металле уже хранилась магия. Заклятие Морока, как паразит, вцепилось в плетение, которое он создал, и мгновенно преобразило Многоликую. Моргот завороженно смотрел в ее серо-зеленые глаза, любовался высокими скулами: оракул была очень красива.

- Это наказание Лиама, - она без выражения посмотрела в зеркало и горько усмехнулась.

- Почему ты не вернула себе свою прежнюю внешность? Ты ведь могла.

- Однажды я так и поступила, но когда нити заклинания рассеялись, я увидела чудовище. Король Рималли не сильно обрадовался разбитым зеркалам и моей очередной истерике. Он использовал псионическое воздействие, чтобы мне вновь не захотелось повторить этот фокус. Но и я больше не рискнула. Слишком больно.

Больше они не разговаривали. Обессиленная, она уснула, едва коснулась головой подушки. Мариус поправил одеяло и вышел на балкон. В соседнем номере, где обосновался Валентин, было открыто окно. Заклинатель услышал громкую русскую речь: инквизитор говорил по телефону, и Мариус мысленно посочувствовал его собеседнику. Он плохо знал язык, потому разобрал только несколько фраз: "она должна жить", "у вас будут проблемы". Кому-то явно не повезло нажить себе неприятностей в лице лучника. Моргот не понимал, как Валентин мог быть на побегушках у Братства. Видимо, его дела совсем плохи, раз он связался с Лиамом.

Мариус вернулся в номер, опустился в кресло, надеясь скоротать время за чтением и отвлечься от тяжелых дум, но не тут-то было. Дверь распахнулась.

Бесцеремонность и горячность Валентина раздражали. Он подумал, что стоило бы повторить фокус с разбитой бутылкой, как инквизитор выхватил у него книгу.

- Планы поменялись!

- Да что ты говоришь? - усмехнулся маг.

Лучник схватил его за грудки и поставил на ноги.

- Ты мне противен!

- Я тоже не питаю к тебе теплых чувств. Прости.

От удара в челюсть из глаз посыпались искры. Мариус ухватился за спинку кресла, благодаря чему и устоял на ногах.

- Ты хотел знать, что держит меня в Братстве? - он сгреб его как котенка за шкирку. - Я с ними из-за тебя и твоего отца!

- Я говорил, что стоит больше отдыхать? - поморщился заклинатель.

Валентин ударил снова, и на этот раз Мариус не сумел удержаться. Грубая сила никогда не была его ферзем, а вот несколько фокусов в рукаве - вполне. Другой вопрос, какой из них использовать против инквизитора с иммунитетом к магии? Плетение замерцало под пальцами, и Мариус сжал кулак, но ответить не успел. Удар под ребра отозвался острой болью во всем теле. Моргот перекатился на спину, тяжело дыша.

- Я хотел обойтись без жертв, ради нее! Она просила за тебя, говорила, что ты не виноват. Потому я и пошел к Лиаму, он обещал помочь, - Валентин нервно усмехнулся. - Я поверил ему! С самого начала стоило тебя убить, и все бы закончилось.

- О чем ты вообще? - тыльной стороной ладони он вытер кровь и облизал губы. Моргот не сопротивлялся, даже когда инквизитор вновь схватил его и поднял.

- Ты не помнишь ее! - Лучника перекосило от ненависти. От очередного удара Мариус упал прямо на журнальный столик. Хрустнуло стекло и его кости, заклинатель прерывисто выдохнул. Казалось, что воздух сгустился, сдавливая легкие. Лучник выхватил кинжал и склонился над ним.

- Передавай привет папочке, Моргот.

Мелькнула серебряной молнией трость. Инквизитор выронил клинок, схватился за перебитую руку и, увернувшись, перехватил палку. Отбросил ее в сторону и наотмашь ударил Многоликую.

- Проклятая ведьма! Я убью вас обоих! - Лучник схватил провидицу за горло.

Мариус силился зацепить ускользающее плетение. Получилось лишь с третьей попытки. Сеть вспыхнула перед глазами, засияла мириадами эфирных нитей. Он глубоко вдохнул, ощущая, как отступает боль и проясняется сознание. Заклинатель дотянулся до трости и, опираясь на нее, приподнялся. Артефакт придал сил. Магия затрепетала, еще больше распыляя его злость.

Покрывало с кровати взметнулось вверх, закрутилось в тугую веревку, удавкой затянулось на шее Валентина. Он отпустил провидицу, попытался ухватиться за ткань, но ее концы крепко связали его по рукам и ногам. Моргот усилил плетение. Инквизитора протащило через всю комнату, впечатало в стену. От глухого удара он потерял сознание.

Мариус упал на спину, перевел дыхание. Перед глазами плясали цветные круги, кости ломило от боли, но он все-таки повернул голову, чтобы взглянуть на Многоликую. Она прислонилась к стене и медленно сползла вниз.

- Оригинально, - на ее губах появилась вымученная улыбка.

- Спасибо.

Какое-то время они молчали, пытаясь прийти в себя.

- Что будем делать, когда он очнется? - Мариус сел, потянулся, и посмотрел по сторонам. Вряд ли персонал гостиницы будет рад, когда он решит вновь остановиться здесь. Хорошо, что он позаботился укрыть номер иллюзорной завесой, а то сюда сбежались бы зрители.

- Ничего. Нас здесь уже не будет.

Моргот удивленно приподнял брови.

- Оставим его и вернемся в Москву.

- Нет! Чем дальше от Древней, тем лучше. Кстати, не хочешь рассказать, из-за чего он нас чуть не убил?

- Мы должны вернуться, - терпеливо повторила Оракул. - Там ответы на все твои вопросы и то, что ты ищешь.

- Атаме?

- Я отдам тебе клинок семьи Вирс.

Вирсы. Самый малочисленный из ковенов. Мариусу не доводилось встречаться ни с кем из этого семейства. Наверное, уже не и придется.

Тем лучше.

- Где ты была все это время?

- Скрывалась.

- От кого?

- Ты видел его, - она не спрашивала. - В своих видениях. Человек с белыми волосами и холодным взглядом.

Сны он вспоминал не сразу. С пробуждением они разлетались, как стая испуганных воробьев.

- Демиург? - Маг не был уверен, что произнес имя правильно.

Она коротко кивнула.

- Кто он?

- Та самая сила, о которой я предупреждала. Атаме не должны попасть в его руки.

- А Кхалесса?

- Думаю, тебе придется смириться с ней. Она знает, как положить всему конец. В последний раз она за это умерла.

- Чего он хочет?

- Вернуться туда, откуда когда-то пришел. Не смотри на меня так. Я... я не знаю, - она запустила пальцы в волосы и села на кровать. - Он управляет силой, что живет во мне. Она принадлежит ему, или принадлежала... - Многоликая покачала головой. - Я чувствую, как магия уходит. Медленно. Я не протяну долго, Мариус.

Он поднялся, игнорируя боль, подошел ближе, и провидица порывисто обняла его. Ее теплое дыхание щекотало шею.

- Даже не смей думать об этом, - Моргот положил руку ей на затылок и заглянул в глаза. - Ты еще всех нас переживешь.

Оракул прикоснулась к его щеке, но едва он наклонился ближе, разорвала объятья.

- Мы должны торопиться.

- Как скажешь, - заклинатель равнодушно пожал плечами, - Попрошу, чтобы подали машину.

- Нет. У нас мало времени, - она захватила их верхнюю одежду и подняла артефакт. - Ты перенесешь нас.

- Я не могу!

- Откуда тебе знать? Ты даже не пытался.

Спорить было бесполезно. Он слишком хорошо знал этот взгляд и властный голос.

- И как, по-твоему, мне это сделать? Я даже не знаю куда перемещаться.

- Я покажу. Загляни в мои мысли, - Многоликая протянула ему вещи.

- Ты меня в могилу сведешь, - пробормотал он, накидывая пальто и забирая трость.

Энергия сплошным потоком прошла через артефакт: неиссякаемая, безграничная. Он протянул свободную руку, и Оракул ухватилась за нее, переплетая пальцы. В разум ворвался целый хоровод образов, Многоликая сильнее стиснула его ладонь. Ему казалось, что он птицей парит над ночным городом. Вместе со снегом и ветром, вдоль магистралей, мимо высоких домов, где в каждом окне горят праздничные огни. Мимо аллей, над кронами деревьев, а вдогонку ему бросаются голоса, недовольные возгласы, смех. Трехэтажное здание из белого кирпича, вокруг кованый забор. Просторный двор с узкими тропками и деревянными скамейками. Полукруглое крыльцо и стеклянные двери, справа табличка - "Частная клиника реабилитации".

- Сюда. У тебя получится, - голос провидицы эхом звучал в его голове.

Одно плетение зацепилось за другое. Сила заклубилась, разрезая пространство, из легких будто выкачали весь воздух. Показалось, что его вновь ударили под ребра, но эти ощущения быстро прошли. Заклинатель покачнулся и открыл глаза.

Они стояли посреди холла. Белые стены и кафель на полу. Лампы дневного света под потолком часто моргали. Получилось.

Моргот поморщился от неприятного специфического запах лекарств, который отдавал противным привкусом.

- Я в тебе не сомневалась.

- Что мы здесь забыли? - он покачнулся: голова кружилась после перемещения.

- Скоро узнаешь, а пока используй иллюзию.

Переливающиеся серебром нити вспыхнули, образуя иллюзорное полотно. Тонкий саван заклятия закрутился вокруг них, напоминая кокон.

Многоликая пошла прямо по коридору, а заклинатель задержался.

За окном что-то ярко мерцало. Он отодвинул занавеску и выглянул на улицу. Вдалеке над деревьями всевозможными цветами мерцали шапки праздничных салютов: несколько мгновений назад наступил Новый год.

За стойкой информации клевала носом дежурная медсестра. Мариус перевел взгляд на работающий без звука телевизор. По ту сторону экрана безвкусно разодетые и размалёванные звезды поздравляли зрителей. И кто это сморит?

Провидица сняла с вешалки два белых халата и протянула один ему.

- Мы проникли сюда незаконно, но не будем пренебрегать простыми правилами.

- Я думал, ты любишь нарушать правила, - Моргот накинул халат и поймал ее лукавую улыбку. - Тебе идет. Если я вдруг слягу со смертельной болезнью, пообещай, что напоследок придешь ко мне в таком виде.

Они поднялись на этаж выше. Многоликая остановилась у крайней палаты и без промедления опустила ручку. Дверь бесшумно распахнулась.

В палате стояла тишина. На высокой кушетке, под многочисленными трубками и проводами лежала девушка. Мариус подошел ближе и удивленно уставился на нее. Бледная, она была похожа на приведение. Тусклые рыжие волосы напоминали солому. Она приоткрыла глаза и посмотрела сквозь него.

- Валентин?

Тихий голос прошиб до самых костей. Он вздрогнул, ощущая, как вокруг образовывается воздушная воронка и становится тяжело дышать. Мариус протянул дрожащую руку и коснулся ее волос. Заклинатель вглядывался в лицо девушки и не мог издать ни единого звука. Осторожно провел пальцами по тонкой полоске шрама над ее левой бровью.

- Алиса...

Моргот сглотнул ком в горле и опустился возле кровати. Перед глазами пронеслось воспоминание из далекого прошлого. Маленькая девчушка с рыжими косичками и россыпью веснушек. Он не видел Алису с тех самых пор, как разгневанный отец выставил ее с матерью за двери поместья.

Она как будто не замечала его. Еще раз позвала Валентина и прикрыла глаза.

- Что с ней?

- Диагнозы врачей не имеют значения: дело не в них. Твой отец всю свою жизнь использовал людей, Мариус. Пока они жили в вашем доме, он брал их силу. Ее и матери, многих других. Все они давно мертвы. Эта девочка удивительно сильная.

- Он использовал их как источник.

- Верно. Мортимер связывал жизненные силы людей таким образом, чтобы они питали его в час нужды. И не только его, - маг перехватил ее многозначительный взгляд. - Самое настоящее проклятие на крови.

Мариус сжал кулаки.

- Его можно развеять?

- Ты знаешь ответ.

Заклятия на крови нерушимы.

- А если я...

- Нет, это не поможет, - Оракул прикоснулась к его плечу. - Твоя смерть ее не спасет. Не забывай, что ты не единственный Моргот. У тебя есть кузен, и другие родственники в ком течет та же кровь.

- Но Валентин думал...

- Он отчаялся.

Мариус шумно выдохнул и обхватил голову руками. Затем выпрямился, взял трость и, прикоснувшись к силе, провел ею над кроватью. Серебро смешалось с угольно-черной сажей. Ее ветвистые щупальца паутиной расползались вокруг, отравляя и высасывая из Алисы жизненные силы. Моргот брезгливо рассеял видимость.

- Сколько ей осталось?

- Месяц. В лучшем случае два. Я больше не вижу будущего.

- Сила Кхалессы может ее спасти, - он повернулся к провидице. На ее лице застыла непроницаемая маска. - Или Мари.

Маг уверенно направился к выходу.

- Я сам все исправлю, раз у идиота-инквизитора ничего не вышло!

* * *

Холодный ветер забирался под распахнутое пальто, а колючий мороз хватал за лицо и руки. Изо рта вырывались облачка пара. Мариус не замечал ничего. Он брел по аллее вдоль забора, через пустынные тротуары и дороги, пока не оказался на набережной. Лохматые хлопья снега кружились в воздухе, таяли на волосах и попадали за шиворот.

Сегодня же он принесет Кхалессе один из клинков и потребует за свои услуги плату. Если ей так нужна его помощь, пусть она исцелит Алису. Он готов был пойти на все, даже стать ее рабом.

Оракул шла впереди и не пыталась заговорить первой. Она могла раньше рассказать ему об Алисе, и он бы нашел способ помочь ей. Сумел бы направить силу Марилли в нужное русло. Но провидица как всегда поступила по-своему. В глубине души Мариус понимал ее: вряд ли Многоликой нужен был помощник, готовый поступиться всем ради спасения подруги детства.

- Где клинок Вирсов? - в его голосе звучали резкие ноты.

- Он здесь, - она повернулась к скованной льдом реке.

Мариус в недоумении огляделся.

- Используй заклятие призыва.

Он недовольно вздохнул и перехватил трость. Сдерживаемая ярость вырвалась наружу в виде силы, вокруг них поднялась настоящая метель, скрывая от любопытных взоров. Мариус едва понимал, что делает, когда заметил трепещущую энергию, давно спящую на дне речного канала. Моргот незамедлительно потянул тонкие нити на себя. Корка льда с оглушительным треском встала дыбом, вода гейзером устремилась вверх, сияющий шар вырвался из водного плена и поплыл прямо к ним.

- Чувствую себя феей Нимуэ,[8] - усмехнулась провидица.

- А я тогда Король Артур, - он протянул руку к парящему в воздухе клинку.

Рукоять атаме была теплой, а сам кинжал пустым, без капли магии. Похоже, им не пользовались несколько столетий. Клинок почти ничем не отличался от того, что принадлежал его семье.

- Откуда он у тебя?

- От друга.

Она больше ничего не сказала. Подняла воротник пальто и медленно пошла вдоль набережной. Мариус покрутил в руках атаме и убрал во внутренний карман. Настало время наведаться к древней мумии.

- 15 -

Декабрь, 1227 год. Глазго. Собор св. Мунго.

Девочка сидела на полу, обхватив острые коленки тоненькими ручками, и раскачивалась из стороны в сторону. Рубаха из грубой мешковины не согревала, но ее тщедушное тельце было невосприимчиво ни к холоду, который исходил от каменных плит пола, ни к боли. Кандалы разодрали в кровь кожу на щиколотках, но ей не было до этого дела. Грязные закатанные в паклю волосы торчали в разные стороны, и понять какого они цвета, было очень сложно. Белесые незрячие глаза внимательно наблюдали за магом, восседавшим за большим дубовым столом. Совсем недавно слуги унесли ужин, и теперь перед ним стоял кувшин с вином и пара кубков.

Стол был завален картами, пестрящими множеством непонятных закорючек рукописями, пергаментами, немногими из тех, что уцелели после падения величественного христианского города. Среди них на столе стояла полупрозрачная шкатулка из атлантического кварца. Через мутный камень можно было разглядеть, что внутри, на алой ткани, лежит кинжал. Один из уникальных клинков - атаме.

- Вальтер, - насмешливый тонкий голосок девочки резал как острая сталь. В нем было что-то неестественное и пугающее, что-то темное, неправильное и чуждое этому миру, как и все в ней.

- Вальтер? - позвала она вновь, цепи загремели по полу. Перестав раскачиваться, девочка склонила голову и смотрела на заклинателя. - Поиграй с Эридией, Вальтер. Эридии скучно.

Она едва успела закончить фразу, как мощная энергетическая волна прокатилась по залу. Воздух уплотнился, заискрился незаметным, серебряным мерцанием и ударил точно в цель. Цепи натянулись, когда худенькая хрупкая фигурка врезалась в стену, хрустнули кости и тело обмякло. На секунду повисла гробовая тишина, а в следующий миг раздался смех. От него кровь стыла в жилах, и хотелось заткнуть уши.

- Заткнись, мерзкое отродье! - громкий бас Вальтера прервал безумный хохот, который уже перешел в странное завывающее икание. - Иначе я запру тебя в самом темном подземелье, и ты больше никогда не увидишь дневного света!

Эридия кое-как села. Все это сопровождалось лязгом цепей и хрустом в поломанных костях, срастающихся на глазах. Она изогнулась, повела плечами и покрутила головой.

Вальтер с отвращением наблюдал за этой картиной: измененная была ему противна. В ней мало что осталось от человека. Его отец, Брандон Стрикс, нашел ее на одном из невольничьих рынков Востока. Ей не повезло родиться не только рабыней, но еще и видящей. Эридия могла не просто видеть магию и ее деяния, она могла предсказывать будущее. Подобных до нее не было, и вряд ли когда-то будут.

Брандон не хотел упускать сокровище, пришедшее ему в руки, и подверг девочку одному из способов изменения, чтобы продлить ее жизнь. Кровь Стрикса сделала ее преданной, послушной. После смерти Брандона Эридия стала меняться. Магия заклинателя не умерла вместе с ним, так как была завязана на крови рода, но что-то пошло не так. Из человека девочка стала превращаться в дикое, временами необузданное существо. Сила магии попросту ломала измененную, лишала рассудка.

Тяжелые двери распахнулись, в зал стремительным шагом вошел мужчина. Его дорожный плащ был заляпан грязью. Следом за ним трусил волк. Серая, с черными вкраплениями шерсть берсерка лоснилась, в золотистых глазах отражался свет факелов.

Утробное рычание. Он оскалился, демонстрируя смертоносные клыки и повернулся в сторону измененной. Берсерк припал к полу, готовясь к прыжку. Девочка посмотрела на зверя: на ее бледном, чумазом лице не отражалось ничего.

- Грендал, - одергивая своего стража, властно произнес гость и обратился к Вальтеру: - Во имя Великой Тьмы, - он брезгливо поморщился, бросив взгляд на видящую. - Когда ты уже избавишься от этой твари?

- Всему свое время, друг мой, - отозвался Стрикс, поднимаясь, чтобы поприветствовать мага. - Я рад, что ты добрался невредимым, Эйдан. Ты уверен, что за тобой не следили?

Эйдан Рофтон, как и сам Стрикс, принадлежал к знати. Ковен Рофтонов был одним из самых древних и могущественных домов среди заклинателей. Старший брат Эйдана являлся главой семьи и одним из приближенных к королю Рималли.

- Я загнал двух лошадей по пути сюда, если слежка и была, то меня давно потеряли, - Рофтон прошел к столу и, взяв кувшин, плеснул вина в кубок.

- Король требует тщательного расследования смерти Оракула, - смочив горло, наконец, проговорил он.

- Этого стоило ожидать... - устало прокомментировал Вальтер, возвращаясь на свое место. - В любом случае, твой брат знает, что делать.

- Орден тоже заинтересован.

- Это не наша забота, Эйдан, - вкрадчиво произнес Стрикс. - Перед нами стоит куда более важная задача. Время почти пришло. Братство ждет уже очень долго.

Он взглянул на карты, разложенные на столе, и ткнул пальцем в одну из отмеченных точек. Старое валлийское название одного из городов он нашел далеко не сразу.

- Через год, после того, как восток придет на запад[9], близ земель Монмута[10]... - Вальтер повторил Рофтону заученные слова из пророчества Эридии.

Молчавшая до этого видящая встрепенулась и заговорила:

- ... близ земель Монмута, ты найдешь достойную силы последней дочери Маары, - пропела она каждое слово.

Берсеркер вновь зарычал, но с места не двинулся. Девочка моргнула, шмыгнула носом, как-то странно улыбнулась и, склонив голову, внимательно посмотрела на заклинателей.

- Я видел ту, которая получит силу Оракула, - Вальтер задумчиво провел пальцами по крышке шкатулки. Кинжал внутри мягко сиял от магии. Ненадежная, неустойчивая. Одна ошибка и сила провидицы будет потеряна навсегда.

Последняя дочь Маары предпочла умереть. Она добровольно отдала свою жизнь, но клинок сохранил ее силу. Теперь эту мощь могла получить лишь добровольная жертва. Сложно, но возможно.

- Отправишься в путь через три дня, я расскажу что делать, - Вальтер откинулся на спинку стула и взял со стола кубок. - Мы двинемся следом через две недели, за это время ты все разведаешь, подготовишь.

- Сомневаюсь я в этой затее, - покачал головой Рофтон. - Слишком древняя магия, мы играем с огнем.

Кубок с грохотом обрушился на стол. Вино расплескалось, брызги угодили на старые пергаменты.

- У нас нет выхода, Эйдан. Без Оракула мы слепы. Предыдущая предпочла помереть, но я докажу, что Судьбу можно обмануть, - он открыл шкатулку и сунул ее под нос своему собеседнику. - Чувствуешь эту мощь? Сила реальна, ее лишь следует правильно применить. Как только она перейдет к девчонке, та расскажет мне все. И мы, наконец, пробудим Ее.

Рофтон поднял руки.

- Только для этого придется постараться, - уже спокойнее добавил Стрикс.

Он слишком долго шел к этому, чувство скорой победы опьяняло. Как только избранная получит силу, ей можно будет управлять.

- Я сделаю все, что смогу,- кивнул Эйдан. - Но две недели долгий срок. В чем дело?

- Даррел. Мой племянник женится, - Вальтер поднял кубок, широко улыбнулся, - и, наконец, станет одним из нас. Я обещал, что проведу для него церемонию посвящения. Братство на пути своего триумфа, друг мой.

- А твой сын?

- Маркус? - Стрикс поджал губы и нахмурился. - Этот мальчишка не заслуживает даже носить фамилию своих предков. Он не разделяет наших взглядов, весь в мать.

- 16 -

Март. 1228 год. Южный Уэльс. Ньюпорт.

Воздух был холодным и промозглым. Пепельно-серое небо, затянутое тяжелыми тучами, грозилось обрушиться ливнем. Запах удушающей гари, что разносился по площади, был невыносим. Толпа людей: безликая, отчужденная, окружила эшафот. Отовсюду слышался лишь боязливый шепот, сдавленный плач и осуждающее роптание.

Маркус Стрикс наблюдал за казнью. Он стоял неподалеку от горящего подмостка и вдыхал смог, в котором переплетались вонь нечистот, смрад жженой плоти. В его глазах отражались лепестки огня, которые вновь пылали зря.

Эти люди мнили себя вершителями судеб. Они считали, что сжигают тех, кто нечестив перед их Богом. Что им известно о нем? Когда-то они называли Богами заклинателей. Поклонялись им, строили храмы, приносили дары. Порой одно заклятие приводило простых смертных в экстаз. О магах слагали легенды. Люди горазды рассказывать сказки: им важно во что-то верить. Пока маги поддерживали их веру, мир был другим.

- Да упокоится с миром этот несчастный, - голос священника прервал размышления заклинателя.

Обугленные останки в спешке отвязали от столба. Люди в рясах приносили сырую солому, чтобы мучения приговоренного к казни длились как можно дольше. Тем временем стражники подвели к эшафоту следующую приговоренную.

Она была облачена в грубую шерстяную рубаху в пол, которая мешком висела на ее опущенных плечах и едва ступала босыми ногами по сырой земле. Один из воинов грубо толкал ее в спину, подгоняя. Девушка не сопротивлялась, не кричала и не плакала. Лицо перепачкано сажей, на левой скуле кровоподтек, из обветренных губ сочилась кровь. На вид ей было не больше семнадцати. Серо-зеленые глаза, четко очерченная линия губ, немного заостренный подбородок и высокие скулы.

- Тебя признали виновной в колдовстве и сговоре с Дьяволом, - монотонно проговорил священник. - Дабы спасти свою душу от вечных мук, покайся и сознайся в своих грехах.

- Ведьма!

- Сжечь ведьму!

Толпа оживилась. Девушка подняла голову и с ненавистью посмотрела на старого священника.

- Вы обещали, что пощадите моих детей, - заклинатель замер, услышав сквозь гвалт толпы ее голос: чистый, мелодичный.

- Их души, дитя. Их души будут спасены. Ты все видела сама.

Маркус тоже видел, как горел один из домов на окраине Ньюпорта, когда рано утром приехал разведать местность, неподалеку от лагеря.

- Покайся, дитя, и Господь облегчит твои страдания.

- Гори в аду! - выплюнула она ему в лицо.

В толпе кто-то принялся молиться, а священник отшатнулся. Стражники схватили девушку и под возгласы горожан повели к столбу.

"- Нехорошо будет, если такую красоту погубит огонь".

Стрикс опустил голову, мысленно обращаясь к черному волку, который все это время сидел у его ног. Зверь тихо заскулил. Люди бросали в их сторону подозрительные взгляды, перешептывались, но глядя на волка, видели простого пса.

"- Давай покажем этим смертным немного настоящей магии?"

Рык, никак не вяжущийся с обликом облезлой псины, вновь привлек внимание горожан. Пространство вокруг заклинателя затрепетало, скидывая заклятие обманывающее взор. Видимость растаяла, и толпа ахнула в изумлении. На том месте, где мгновение назад сидела грязная неприметная дворняга, стоял крупный волк. Черная шерсть берсеркера топорщилась на загривке, он неистово рычал. Зеленые, словно два изумруда, глаза ярко сверкали.

- Сатана! - закричал кто-то. Поднялся крик, люди бросились врассыпную.

- Ведьма! Она призвала Дьявола на свою защиту! - доносились чьи-то обезумевшие вопли.

Несколько мужчин кинулись к Маркусу. Заклинатель лишь взмахнул рукой. Людей сбило с ног и протащило по земле. Больше они не поднялись. Стрикс скинул с плеч тяжелый плащ и обнажил меч, отбивая атаку подскочившего стражника. Двое других двинулись в наступление.

Священник нараспев стал читать молитву на латыни и не переставал креститься. На его лице застыла маска невообразимого ужаса: губы дрожали, маленькие водянистые глазки бегали из стороны в сторону. Он схватил горящий факел и побежал к эшафоту.

- Блэкхард!

В пылу боя Маркус видел, что собирался сделать священнослужитель, но отбивая рубящие удары, которые сыпались на него один за другим, не мог ему помешать.

Волк повалил на землю одного из стражников, вцепился ему в глотку, вырвал кадык и повернул окровавленную морду в сторону эшафота. Трясущийся, словно осиновый лист на ветру, священник сжимал одной рукой массивный серебряный крест на своей шее, а другой подносил к сухим веткам и соломе факел. Черная тень ураганом метнулась к нему. Над площадью раздался вопль, полный боли.

Все вокруг заискрилось от очередного заклятия, рассекающий удар невидимого хлыста, отправил в забвение еще двух воинов. Их подбросило в воздух, и тела с высоты рухнули на землю.

Маркус вытер об одежду убитого меч, огляделся. Площадь опустела. Оттаявшая грязь под ногами, смешалась с пролитой кровью, ее металлический запах ощущался в прохладном весеннем воздухе. Стрикс с презрением взглянул на священника. Он так и сжимал крест на своей груди. Стеклянные глаза смотрели в небо, где серой мглой расплывались облака. Теперь тишину нарушали только крик воронов и тихие всхлипы девушки.

Маркус осторожно перерезал веревки. Она оттолкнула его, сделала несколько шагов и упала на деревянный настил.

- Не трогайте меня, не трогайте...

- Тише, - он коснулся ладонью лба и девушка обмякла.

Пронзительный звон. Блэкхард зарычал, но не двинулся с места. Стрикс задохнулся от чужого заклятия, которое невидимым защитным пологом развернулось прямо над ним. Он повернулся и увидел стражника с занесенным стилетом. Из его разинутого рта текла кровь, из груди торчало острие меча. Маркус удивленно выдохнул и встретился взглядом со своим другом. Роберт Вирс спас ему жизнь.

- Ты даже не представляешь, что натворил.

Глава X

О чудовищах и людях

- 17 -

Январь, 2011 год. США. Нью-Йорк.

Инквизитор долго выжидал в коридоре, пока белобрысый не покинул кабинет. Озираясь по сторонам, Алекс бесшумно проскользнул в приоткрытую дверь. На стене висела карта мира, на которой было отмечено несколько точек. Внимание Александра привлекла лишь одна, восточнее Фолклендских островов, с прикрепленной к ней газетной вырезкой.

- Острова Аврора? Серьезно?

Алекс бегло прочитал статью, огляделся и подошел к столу, заваленному книгами. Пыльные фолианты, дневники. Один из них оказался открыт. Витиеватые закорючки напоминали руны. Пролистав несколько страниц, Алекс заметил записи на латыни.

- "Мидгардский змей, что лежит на дне океана, опоясывает весь мир..." - чернила выцвели, и следующие строки читались с трудом: - "...древние ритуалы и мощь Истинной силы, сорвут печати с Перехода". Бред какой-то...

Он покачал головой и вернулся к странице, на которой был открыт дневник. Здесь не оказалось ничего, чтобы могло хоть как-то помочь. В коридоре послышались шаги. Алекс бросился назад, но голос Демиурга звучал совсем рядом. Инквизитор обернулся и окинул комнату взглядом, ища пути к отступлению: спрятаться так, чтобы не выдать себя, негде. Оставался только балкон. Алекс едва успел выскочить, как в кабинет вошли.

Редмонд посмотрел вниз. Высота казалась небольшой. Он перекинул ногу через перила и собирался спрыгнуть, когда услышал знакомый голос. Александр спрятался за цветочным горшком и прислушался.

- Замечательный дом, - подхалимничал Стефан Стрикс.

Алекс даже выглянул из-за укрытия, чтобы посмотреть в окно. Он не ошибся: с Демиургом был этот мерзкий тип!

Инквизитор сжал кулаки, и в который раз пожалел о том, что не выпустил арбалетный болт ему в затылок, когда была такая возможность.

- Ты правильно поступил, ответив на мой призыв, - Древний прошел по кабинету и сел за стол. - Уверяю, ты не будешь разочарован.

- Надеюсь, - Стефан расположился напротив.

- Я не такой как Кхалесса. У нас с ней разные взгляды на одни и те же вещи. Видишь ли, Братство появилось благодаря мне. Когда я оказался в ловушке, то бросил все силы, на то чтобы...

Хлопнула одна из створок соседнего балкона, послышались голоса и возня. Не медля ни секунды, Алекс ловко перемахнул через перила, повис на руках и, раскачавшись, приземлился на газон неподалеку от парадного входа. От глаз дежуривших стражей его скрыли раскидистые кусты.

Он перевел дыхание и посмотрел наверх. На балкон вышли ликаны: они что-то обсуждали и громко смеялись. Проклятые бездельники! Будь у него еще несколько минут... Сунув руки в карманы, Редмонд быстрым шагом направился к входу.

Во Тьму Белобрысого и его обещания, которыми Александр был сыт по горло. Он говорил, что восстанавливает силы, но так же собирал вокруг себя союзников. Леди Ланье, другие маги. Они верили ему безоговорочно, он подчинял себе их волю. Немного магии, сладких речей - и они готовы идти за ним хоть в бездну, хоть в другие миры. Стрикс, этот мерзкий таракан, продаст себя с потрохами за безграничную силу и власть. Скоро и другие в Братстве поймут, что облажались. Тогда Истинный перетянет их на свою сторону.

Иммунитет к магии позволял Алексу держаться в стороне. Пожалуй, он оставался единственным под этой крышей, на кого не распространялись чары Древнего.

* * *

Алекс без стука ворвался в комнату Катерины и подпер стулом ручку двери.

Принцесса спала на диване, обняв подушку, на полу лежала раскрытая книга. Скудный свет ночника, что стоял на тумбочке возле кровати, почти не разгонял темноту.

- Кэт! - Он осторожно потряс ее за плечо и непроизвольно коснулся волос. Непривычно короткие пряди цвета горького шоколада были мягкими. Накануне принцесса сменила прическу, чем немало всех удивила. Теперь она стала совсем другой, но не менее привлекательной.

Катерина открыла глаза, и инквизитор отдернул руку.

- Что-то случилось? - Она села и подтянула плед.

Алекс опустил взгляд и тяжело вздохнул.

- Здесь Стефан Стрикс. Он пришел к Древнему. Кажется, теперь они союзники.

- Что? - Рималли округлила глаза и покачала головой. - Откуда ты узнал?

- Я был в его кабинете, - нехотя признал инквизитор. - Он что-то замышляет. Мы должны уходить отсюда. Эдгар поможет нам найти Мари.

- А как же Гаррет? - упрямо нахмурилась Кэт.

- Найдем Марилли - найдем и его, а после подумаем, как быть дальше.

Рималли нервно теребила короткую прядь и кусала губу. Наверняка она не переставала надеяться, что Демиург сдержит слово и вернет Маккивера. После вероломства Фенрира, Древний запретил им покидать дом, а теперь взял к себе в союзники Стрикса. Что он будет делать дальше? Маг явно что-то искал, а помощь им в его планы не входила.

Алексу показалось, что прошла целая вечность, прежде чем принцесса все-таки кивнула.

- Как мы выберемся? Здесь у каждой двери стража.

Алекс хитро улыбнулся. Он изучил каждый угол в этом доме и нашел лазейку - задняя дверь за кладовкой в кухне. Ей давно не пользовались. Там стояли полки, наполовину перекрывающие выход. Пару ночей назад он уже сходил на разведку и сумел подобрать к старому замку отмычку.

* * *

Эдгар стоял у стены и выглядывал в коридор. Алексу не пришлось его долго уговаривать. Из-за ловушек, которые на него надели по приказу Древнего, порезы на лице едва затянулись. Кэт обработала раны ликана тем, что нашла в аптечке и сумела вытащить несколько осколков из рассеченной брови. Будь Эдгар человеком, он вряд ли очнулся бы после того удара.

- У тебя есть семья, Эдгар? - нарушил долгое молчание инквизитор и, разобравшись с ржавым замком, приоткрыл дверь. Путь был свободен.

- Только мать и сестра, - приглушенно отозвался страж. - Они уже наверняка похоронили меня.

Ликаны издревле жили по своим законам. Женщины редко становились стражами: волчицы всегда были хранительницами домашнего очага и растили детей.

- Почему ты спрашиваешь?

- Мы слишком далеко зашли.

- Предлагаешь мне бежать, поджав хвост? - страж с раздражением посмотрел на него. - Рагнар убил Лайнела, а я ничего не мог сделать. Лиам обманул меня, - он виновато опустил взгляд. - Я тоже хорош: нашел, кому довериться. Из-за них происходит это все. Пока не перегрызу им глотки, не успокоюсь.

Эдгар желал поквитаться, а он сам делал все, чтобы сдержать обещание. Будь его воля, схватил бы принцессу в охапку и исчез. Без ее способностей, сделать это несложно. Может он ошибался, думая, что это не их война? Алекс хотел оказаться как можно дальше от этого, но теперь, чтобы вытащить Мари и попытаться спасти Гаррета, придется ринуться в самое пекло. Опять.

Больше они не разговаривали. Неприятное чувство сосало под ложечкой, а от напряжения стучало в висках. Кэт пришла вовремя. Она собрала и без того короткие волосы в хвост и выбрала самую неприметную темную одежду. Вряд ли кто-то с первого взгляда смог бы признать в ней наследницу Рималли.

- Что мы будем делать, если нас поймают? - поинтересовалась принцесса, когда они вышли на улицу.

- Посмотрим по обстоятельствам, - Александр закрыл дверь с обратной стороны, чтобы она не привлекла внимания раньше, чем они успеют убраться.

- То есть, куда кривая вывезет? - приподнял брови Эдгар.

- Моргот называет это импровизацией, - бросил через плечо инквизитор.

Катерина усмехнулась, а страж недовольно засопел.

Узкая тропинка вывела к беседке на заднем дворе. Оказавшись за ней можно было не беспокоиться, что кто-то заметит их из окна. Эдгар первым перелез через высокий забор соседнего дома, и помог забраться принцессе. Они пробирались дворами, пока за следующей изгородью не залаяла собака. Пришлось выйти на дорогу. Ниже по улице стояло несколько автомобилей. Алекс выбрал неприметный серый "ситроен" с поцарапанным бампером и уверенно махнул рукой спутникам.

- Мы что угоним машину?

- Одолжим, - он улыбнулся и открыл для Катерины дверь.

- И куда отправимся? - забираясь на заднее сиденье, поинтересовался страж.

Инквизитор и сам не знал ответа на этот вопрос. Можно было наведаться в здешнюю штаб-квартиру Ордена, но это слишком рискованно, как и пытаться попросить помощи у кого-то из заклинателей. Неизвестно, как они себя поведут. Пусть от Москвы их отделяло немалое расстояние, новости разлетались слишком быстро. Завоевать расположение короля и привести беглецов слишком заманчивая перспектива. Конечно, среди магов могли остаться те, кто верны своим идеалам, но надеяться на везение не стоило.

- Для начала заберем атаме, а там решим.

- Где клинок? - Кэт пристегнула ремень безопасности.

- В камере хранения на вокзале.

Два дня назад Алекс долго колесил по городу - от Бруклина и Бронкса, пропитанных грязью и шумом наземного метро, до Брайтон Бич и Лонг Айленда, а потом его осенило. Если хочешь что-то спрятать - оставь это на видном месте.

- Ты спрятал древнее магическое оружие на вокзале?

Эдгар приглушенно рассмеялся.

- Удивительное дело, на него не среагировал ни один металлоискатель.

Принцесса только покачала головой и отвернулась к окну. Звук заработавшего двигателя помог успокоиться. Александру хотелось скорее покинуть этот район, а еще лучше город. Он вдавил педаль газа в пол, и "ситроен" резво сорвался с места.

- Ты был с Фенриром, - Катерина несмело обратилась Эдгару, оглянувшись через плечо. - Гаррет, - ее голос дрожал, - он еще жив?

- Не знаю. В нем нет ничего от Гаррета, - тяжело вздохнул страж. - Я всегда считал Маккивера чудовищем. Никогда так глубоко не заблуждался.

- Вот именно! - зло огрызнулась принцесса и уставилась прямо перед собой.

Возможно, в другой ситуации Алекс поспорил бы. Конечно, моральный компас Фенрира указывал на зло, но и Гаррет далеко не святой. Грань между чудовищем и человеком очень тонка. Алекс воочию видел монстра и не хотел бы столкнуться с ним вновь.

- Я нашел в кабинете Древнего странные записи, - Алекс решил развеять напряженное молчание. - В них говорится о Змее, что опоясывает весь мир.

- Это как в скандинавской мифологии? Ёрмунганд[11]? - Эдгар подался вперед.

- Не думаю, - пробормотала Катерина.

- Там было что-то и о Переходе, - добавил инквизитор.

Кэт тревожно взглянула на него.

- Демиург говорил о Переходе, через который он и другие Истинные пришли сюда когда-то!

- Подождите, - страж облокотился на спинки кресел, - как это пришли?

- Он не из этого мира, - терпеливо пояснила Рималли. - Керидверн. Кажется, так он сказал.

Ликан присвистнул.

- Он ищет способ вернуться обратно, - Алекс стучал пальцами по рулю и смотрел на мигающий светофор.

- Но видимо, сделать это не так просто, - Кэт явно думала о том же.

- Тогда чего хотят Кхалесса и Фенрир? - Эдгар задумчиво наблюдал за проезжающими мимо машинами. - Насколько я понял, они по разные стороны баррикад.

- Чего бы они ни хотели, им всем нужны атаме.

- И сила Мари, - принцесса нервно теребила ремень. - Иначе зачем Фенрир похитил ее?

Алекс припарковал машину на Парк Авеню, и они почти бегом бросились к зданию Центрального вокзала. В дверях у входа столпились люди, им пришлось пропустить несколько человек. Навстречу вышла пожилая женщина и задела Алекса плечом. Она зябко куталась в видавшее виды стеганое пальто. Ее лицо напоминало печёное яблоко: морщинистое и усталое.

- Подбросьте пару монет, молодежь.

- Простите, - Кэт вежливо улыбнулась, но старуха резко схватила принцессу за руку. Незнакомка закатила глаза и задрожала.

- Изгнанник... - свистящий шепот, отличался от мягкого голоса, который они слышали мгновение назад. - Он вернулся и поглотит... и та другая, вновь встанет на пути. И будет битва и не будет проигравших, только выжженные.

Нищенка отпрянула от растерявшейся принцессы, ее затуманенный взор прояснился. Она пробормотала что-то себе под нос, но Александр не разобрал слов. Женщина запахнула поеденное молью пальто, развернулась и быстро пошла прочь.

- И что это было? - всплеснул руками страж.

- Пророчество, надо полагать. Она видящая, - пораженно пробормотала Рималли.

- Может догнать ее? - Эдгар смотрел вслед удаляющейся старухе.

- Нет! Идемте, - Алекс потянул Катерину за собой.

Странные слова старухи настойчивым эхом звучали в голове. Он постарался отгородиться от них хотя бы на время, сейчас нужно было оставаться начеку. Инквизитор бросил мимолетный взгляд на стража: Эдгар выглядел спокойным. Ловушки на его запястьях глушили звериные инстинкты.

Вокзал больше походил на храм. Арочные окна, колонны и сводчатые потолки. Он напоминал муравейник: даже ночью жизнь здесь била ключом. Оставив Кэт и Эдгара в зале ожидания, Александр устремился к камерам хранения. Он отпер ящик, достал спортивную сумку и проверил содержимое. Среди вещей, которые он захватил еще из дому, лежал атаме. Алекс облегченно выдохнул, застегнул замок и повесил ее на плечо.

Эдгар и принцесса дожидались его. Страж с интересом изучал расписание поездов, а Катерина сидела, закинув ногу на ногу, и наблюдала за шумной толпой.

Тишина. Она наступила неожиданно, отчего зазвенело в ушах. Плотное иллюзорное покрывало отрезало от реальности. Оживленный вокзал оказался далеким миражом, чем-то призрачным, недосягаемым.

Алекс выхватил из сумки клинок: атаме был единственным оружием в его распоряжении.

- Кажется, настало время импровизировать, - Эдгар кивнул на кинжал и поднял руки.

Алекс не успел сдвинуться с места, чтобы избавить стража от ловушек. Звериное рычание за спиной заставило обернуться.

Берсерк наступал медленно. Размером с упитанного теленка: выгоревшая черная шерсть, горящие синие глаза, с оскаленных клыков капала слюна. Еще один рык раздался где-то рядом, и Алекс услышал приглушенные ругательства Эдгара.

Кэт сжала его руку, и он попятился, закрывая ее собой. Вязкая, как кисель, иллюзорная завеса не только скрыла их от любопытных взглядов, но и отрезала все пути к отступлению. Они оказались в своеобразном коридоре, навстречу шел Стрикс со свитой стражей. Маг довольно улыбался, будто встретил друзей.

- Вы сменили имидж, принцесса?

В ответ Катерина послала ему убийственный взгляд, но заклинатель откровенно забавлялся.

- Страж, которого стоило давно усыпить, принцесса - лишившаяся сил и титула, мальчишка, предавший свой Орден. Кого-то не хватает, - он приложил палец к губам и сосредоточенно нахмурил брови. - Ах, да! Прелестной Марилли, проклятого ублюдка и инфантильного самодура с его провидицей. Но и вас троих достаточно. Это была отличная идея - позволить вам сбежать.

Какой же он идиот! Древнему было известно обо всем с самого начала. Чтобы завладеть клинком, он позволил им сбежать, а после пустил по следу верных псов. Белобрысый знал, что Алекс скорее откусит себе язык, чем скажет, куда спрятал артефакт.

Ехидно скалясь, Стрикс протянул руку, и Алекс почувствовал, как рукоять атаме в его кулаке раскалилась. Он разжал пальцы, и клинок мгновенно оказался у Стефана. Маг осмотрел его со всех сторон, одобрительно хмыкнул, а затем подошел почти вплотную. Инквизитор не шелохнулся, когда заклинатель приставил лезвие к его щеке.

- Из-за тебя я лишился своего места в Братстве! Впрочем, с Демиургом, я обрету куда больше, - Стрикс убрал нож и похлопал Александра по спине, как старого приятеля. - Все что ни делается, все к лучшему. Верно? Мои друзья проводят вас.

Он махнул ликанам, и один из них грубо схватил Катерину, а другой - Эдгара.

- Посадите принцессу в мою машину, - распорядился маг и насмешливо взглянул на Алекса.

Инквизитор сжал кулаки. Внутри все закипало от бессильной ярости.

- Без глупостей, парень, - страж опустил тяжелую ладонь на плечо.

Эдгара уже вывели из здания. Стрикс направился следом.

Александр поймал взгляд Кэт, но его грубо толкнули в спину. Послышалось приглушенное рычание берсеркера. Стиснув зубы, Редмонд пошел вперед. Он вновь подвел принцессу!

Глава XI

Безумие Зверя

- 18 -

Россия. Москва.

Гаррет Маккивер

- Гаррет!

Сквозь сон я слышал голос Мари.

- Гаррет!

Мне пришлось сделать над собой усилие и открыть глаза. Яркий солнечный свет, льющийся из окна, ослепил. Я закрыл лицо ладонями и выпрямился в кресле, в котором уснул минувшим вечером. Голова раскалывалась.

Марилли стояла надо мной, сложив руки на груди.

- Сколько ты выпил? - в ее голосе звучали ноты недовольства.

- Недостаточно, чтобы избавиться от него...

Со мной происходило нечто странное. Я буквально сходил с ума и шарахался от собственной тени. Мысли ускользали. Я никогда не страдал слабоумием, но именно сейчас ощущал себя как никогда потерянным. Со Зверем все было иначе. Его примитивные инстинкты: жажда крови, ярость - я научился с ними жить. Балансирование на грани морали и бесчинства не может быть понято всеми, но я разделял их в полной мере. Теперь же я не понимал, что со мной творится.

Я изнывал от желания перегрызть Лиаму глотку, но не мог и пальцем пошевелить. Маг каким-то хитрым способом, переплел свою жизнь с моей... с его. Это походило на узы и в тоже время разительно отличалось. Фенрир не раз помышлял об убийстве Рималли, и его тоже останавливала эта незримая сила.

Хоть в чем-то наши желания совпадали. Маг раздражал его до зубного скрежета. Впрочем, как и все из Братства.

Прошлым вечером я закрылся в комнате, чтобы немного привести мысли в порядок. Вместо этого просто напился, желая заглушить неясные образы, мимолетные мысли и мигрень. Только легче не стало.

Марилли тяжело выдохнула и опустилась рядом, взяла меня за руку.

- Я волнуюсь за тебя, Гаррет.

Я сжал ее пальцы и улыбнулся, а она забралась ко мне на колени и крепко обняла, уткнувшись носом в шею. Я прислушивался к ее трогательному сопению.

- Теперь мы ее пленники?

После того как заклятие Кхалессы перенесло нас в имение Стриксов, она не говорила с нами. Только когда Лиам решил поприветствовать дочь, Древняя остудила его пыл, сообщив, что отныне Мари останется под присмотром Фенрира. Маг поджал губы и больше не лез, но не преминул обвинить меня, точнее его, в покушении на жизнь леди Ланье. Заклинательницу нашли в подземелье без сознания, та едва не умерла от потери крови. Услышав, что она предала его и Братство, заклинатель окончательно сдался. Не знаю, что стало с Эрнессой, меня не особо заботила ее судьба.

- Не думаю. Мы нужны ей, - я вспомнил что чувствовал, когда неосознанно прикоснулся к связи с Древней. - Она растеряна.

- Ты ей веришь?

- Я никому не верю.

Даже себе.

- Мне страшно... - прошептала Марилли.

Я чувствовал себя полным ничтожеством. Я должен был оберегать Мари, но мне оказалось не под силу защитить ее даже от самого себя, что уж говорить о прочем.

Я провел пальцами по ее щеке, и сердце Мари учащенно забилось. Я вспомнил, как ее волосы скользили по моей коже, как стоны наслаждения срывались с приоткрытых губ... Не сдержавшись, притянул девушку к себе и поцеловал. Сладость мгновенно переросла в страсть, ее ладони оказались под моей рубашкой. Я целовал ее подбородок, шею и впадинку за ухом, а она вздрагивала от каждой ласки. Не желая тратить время, я просто потянул тонкую ткань блузки. Пуговицы разлетелись по сторонам и с глухим стуком посыпались на пол, Мари рассмеялась мне в губы.

Боль в висках была резкой и пронзительной. Я замер.

"- Наслаждайся, пока можешь..." - язвительно произнес Фенрир. Показалось, что он стоит рядом и насмехается.

Я резко отстранился от Мари, озираясь. Она удивленно уставилась на меня.

"- Потому, что когда я вернусь, я вдоволь с ней позабавлюсь".

Я сглотнул вставший в горле ком и сжал кулаки, чувствуя, как холодная лента страха вьется по позвоночнику, спускаясь по ногам до самых пяток. Произошло то, чего я так опасался. Вечернее помешательство оказалось сущим пустяком.

- Гаррет? - Она прикоснулась к моему лицу, но я едва ощутил это.

В мыслях всплыли картины, которые сложно было даже вообразить. Я покрывал ее тело поцелуями. Она тянулась ко мне навстречу, а в следующий миг я уже сжимал ее сердце в окровавленной руке и наблюдал за тем, как тускнеют зеленые глаза.

"- Нравится? Или может так..."

С яростным рычанием я оттолкнул Марилли и метнулся в сторону, опрокидывая кресло. В порыве гнева смел на пол все, что стояло на журнальном столике, битое стекло захрустело под ногами. Перед глазами потемнело. Я готов был поклясться, что слышал его издевательский смех.

- Убирайся прочь из моей головы!

- Гаррет? - теперь в ее голосе звучал страх. Я знал, что она дрожит.

- Уходи!

Она покачала головой, и шагнула навстречу. В ее глазах блестели слезы.

- Гаррет, прошу, позволь мне помочь. - Марилли накинула блузку и зябко поежилась.

"- Какая храбрая, маленькая девочка. Знаешь, я, пожалуй, позволю ей побороться за свою жизнь. Так будет интересней".

- Не подходи ко мне, Марилли!

Страх, что я могу сорваться в любой миг и причинить ей боль, парализовал.

- Я сказал, уходи! Уйди... прошу...

"- Это будет славная охота. Ты только представь..."

Я зажмурился, обхватил голову руками и старался отгородиться от всплывающих в мыслях картинок. Показалось, что прошла вечность, прежде чем она направилась к двери. Я так и стоял посреди комнаты, прислушиваясь к удаляющимся шагам и собственному дыханию.

"- Ты жалок, Маккивер. Ты всегда был жалким!"

- Лучше заткнись, - прорычал я и облокотился на каминную полку, над которой висело зеркало в тяжелой раме.

"- Заставь меня замолчать. Ой, вот незадача, ты не можешь".

Я молчал и вглядывался в свое отражение.

"- Можешь попробовать вновь напиться, но хуже станет тебе. А можешь просто уйти с моей дороги".

- Ты слаб, ты в ловушке, это все на что хватает твоих сил.

Очередной приступ ярости накрыл волной. Теперь злость обуревала его.

"- Как ты смеешь говорить мне о слабости!? Оглянись назад! Посмотри на себя! Всю жизнь ты потакал Многоликой! Был ее ручным щенком. Скажи, ты принял хоть одно самостоятельное решение в своей жалкой вечности, Маккивер?"

Я моргнул, прогоняя неясные образы, поднятые им из глубин подсознания. Словно призраки они закружились, пробуждая целый хоровод воспоминаний. Я растерялся и вместо своего отражения в зеркале увидел то, о чем давно позабыл.

"- Ты лишь одинокий скиталец, который не в силах ни оборвать свои мучения, ни принять их".

- 19 -

1331 год. Трансильвания. Горы Орэштие, руины Сармизегетузы.

По утрам становилось особенно холодно. Последние несколько дней шел дождь, а когда он утихал, опускался туман. Липкое марево стелилось по земле, скрывало от глаз путников вершины гор и коварную извилистую дорогу.

Отряд двигался медленно. Ловчие напоминали Маккиверу вонючих мокрых псов: усталые, злые и голодные. При такой погоде невозможно было развести хороший костер, чтобы приготовить горячую пищу. Они постоянно ругались и норовили вцепиться друг другу в глотки.

Гаррет с ухмылкой наблюдал за бывшими инквизиторами. Проклятый не чувствовал холода. Правда, он не отказался бы от хорошего ужина и горячей воды, но терпел, чего нельзя сказать об Артуре. Каждую ночь Гаррета будил кашель мага. Заклинатель подхватил простуду и выглядел очень плохо. Истощенный, болезненно-бледный: его лихорадило.

- Дай ему горячего вина или привезешь королю хладный труп!

Рикон был не в восторге от того, что скованный цепями пленник раздает ему указания, но тем же вечером принца напоили, накормили и даже дали пару теплых шкур взамен старых, задубевших от грязи и пота. Невиданная щедрость!

Рималли продолжал молчать, но Маккивера это больше не трогало. Ему было над чем подумать. Предсказание Многоликой не понял бы только дурак, но бестия что-то напутала. Артур не нуждался в его защите. Он никогда бы не принял от Проклятого помощи. Рималли ненавидел его и не скрывал этого.

До рассвета оставалось меньше часа. Прислонившись к решетке, Гаррет смотрел на посветлевшее звездное небо: погода налаживалась. Он слушал звуки ночного леса, болезненное сопение принца и тихие разговоры часовых у костра, которые вскоре стихли. Маккивер нахмурился, перехватил цепь, и сел поудобнее.

Послышались чьи-то осторожные шаги. Он напрягся, сжал кулаки и стал вглядываться в темноту. После того, как Артур убил Сарида, некоторые из ловчих решили поквитаться с пленниками. Трусы не потрудились даже открыть клетку и рассчитывали зарезать их во сне.

Гаррет всякий раз улыбался, вспоминая перекошенное от страха лицо наемника, когда он голыми руками схватился за меч и дернул на себя. Вояка не успел даже вскрикнуть. Проклятый одним движением раскроил ему череп, приложив к прутьям решетки, а затем свернул шею. Его приятели не осмелились приблизиться и поспешили убраться прочь. Утром Рикон не сказал Маккиверу ни слова. Бывшего инквизитора не сильно расстроила смерть человека, ослушавшегося его приказов.

- Здравствуй, Гаррет.

Он узнал голос и разглядел очертания знакомой фигуры.

- Снова ты, - недовольно пробормотал Маккивер и устало запрокинул голову.

Многоликая подошла к клетке. На ней было все то же черное дорожное платье и плащ с капюшоном. Длинные волосы заплетены в толстую косу. Глядя на ее изуродованное лицо, он больше не испытывал отвращения. Скорее любопытство, желание увидеть, что скрывается за непроницаемой маской, и понять мотивы.

- Придет время, и мы подружимся, - она улыбнулась.

- Сильно в этом сомневаюсь.

Она ничего не ответила, только склонила голову и повернулась к Рималли: Артур спал беспокойно и тяжело дышал. Многоликая протянула руку и дотронулась до его волос.

- Храбрый маленький принц, - провидица посмотрела на Гаррета. - Ты разгадал мое пророчество, Маккивер?

- Думаю, твой шар с предсказаниями солгал. Или как там это работает? Он никогда не примет от меня помощи.

Смех Оракула был чистым, звонким: похоже, она не боялась разбудить весь лагерь.

- Вот увидишь, так и будет. Ты послушался меня и покинул Валахию...

- И попал в плен к ловчим, - перебил он ее. - Спасибо, удружила. Чему ты улыбаешься? Это ведь ты все подстроила! Я слышал, как они говорили о тебе.

- Я сделала то, что должна.

Гаррет подался вперед, пытливо разглядывая Оракула в темноте.

- Кто дал тебе право решать за других?

Многоликая поджала губы, последний раз взглянула на принца и повернулась к нему. Маккивер не шелохнулся, но почувствовал, как по спине побежал неприятный холодок.

- Тот, кто сделал это со мной! - отчеканила она и перекинула косу через плечо. - Я тоже проклята, Гаррет. Впрочем, я и не надеюсь, что ты поймешь. Я пришла предупредить. У руин города дакийских царей ждет смерть. Ловчие не собираются получать за вас выкуп - они хотят убить Владислава и Артура. Ты должен вмешаться.

- Я скован, если ты не заметила, - он поднял руки, и цепи загремели.

- Тебе стоит научиться терпению, Маккивер, - в ее голосе появились привычные, лукавые ноты.

Она обошла повозку и встала у него за спиной. Он напрягся, когда Оракул провела ладонями по его плечам, скользнула пальцами по груди. Маккивер почувствовал приятный, едва уловимый, запах лаванды. Сердцебиение участилось, дыхание сбилось. Прикосновения женщины оказались на удивление нежными и приятными. Он не видел ее лица, но точно знал, что она улыбается. В следующий миг замок на ошейнике щелкнул.

- В оковах больше нет магии. Тебе не составит труда их снять.

Гаррет хотел повернуться, но Многоликая с силой сжала его плечо.

- Жди! Обуздай Зверя! Как только поймешь, что они задумали, действуй!

Маккивер недовольно выдохнул. Едва магия ловушек рассеялась, монстр внутри встрепенулся.

- Может, просто расскажешь? К чему опять загадки?

Провидица снова рассмеялась. Прошло несколько долгих минут, прежде чем она заговорила:

- Тебя ждет удивительная жизнь, Гаррет Маккивер. Бессмертие не дается просто так. Ты будешь ступать по растрескавшейся земле, опаленной войнами, сквозь сумерки и рассвет, и нести на своих плечах покрывало вечного долга.

- Звучит, как еще одно проклятие.

- Я называю это Судьбой.

Ее хватка ослабла, он стремительно обернулся, но никого не увидел. Над изломанной верхушкой леса занимался рассвет. Туманная дымка рассеивалась в первых лучах восходящего солнца.

* * *

Развалины терялись в жухлой траве, замшелые камни громоздились друг на друге и тянулись ввысь. Кругом росли деревья с широкими кронами, их узловатые корни с черно-серебряными жилами жадно тянулись к кромке воды. Чуть поодаль, среди скал, виднелось чернеющее ущелье.

Тишина. Стоило подумать об этом, как он понял, что его насторожило. Над рекой, как и над древесным шатром, стояла удивительная тишина. Не было слышно ни звонкого журчания воды, вырывающейся из горных тисков, ни шума ветра. Не пели птицы.

- Последователи Великой Кхалессы нашли здесь свою смерть.

Гаррет повернулся и, не скрывая удивления, посмотрел на принца.

- Их сила до сих пор парит над руинами, - продолжил Артур, не замечая его взгляда. - Вот бы почувствовать ее, - мечтательно произнес он и дотронулся до ошейника.

Маккивер понимал, о чем он говорит. Зверь внутри беспокойно ворочался, как медведь в берлоге. Ему ничего не стоило смять мягкий металл, разобрать повозку на прутья и поубивать всех, кто встанет на пути. Стараясь отвлечься, он прислушивался к разговорам.

Если бывшие инквизиторы что-то и замышляли, то не говорили об этом. Он не мог не признать, что они умны и осторожны, но острый звериный нюх не обмануть. Волны чужой силы, стук сердца и размеренное дыхание. На Рималли ловушка, а значит, потоки энергии принадлежали не ему.

Только когда они прибыли в город, Гаррет сумел понять, что его беспокоило. Среди ловчих оказался маг. Роуд. Невысокий мужчина в плаще с лисьим воротником. Как обычно, он принес им поесть, молчаливый и тихий. Маккивер едва сдерживался, чувствуя его силу. Магия: плотная, почти осязаемая, ореолом сияла вокруг заклинателя и становилась все ярче. Она разгоралась, как костер, в который подбрасывали хворост.

- Этой силой можно воспользоваться? - неожиданно спросил Маккивер.

Артур моргнул, устало потер глаза.

- Да, если тебе жить надоело.

Гаррет приподнял брови, и юноша со вздохом продолжил:

- Заклинатели древности были куда могущественнее нас. Их магия не знала границ. Совладать с этой энергией можно, - принц осмотрелся вокруг, - но она выжжет тебя изнутри. Это самоубийство. Никакой маг в здравом уме не станет использовать здесь магию, потому ловчие и выбрали это место.

Или они выбрали его для того, чтобы заманить короля в ловушку! Маги не смогут воспользоваться силой, им придется защищаться, как простым смертным, но ловчих куда меньше. Выступить против хорошо вооруженного отряда королевских рубак - безумие. Рикон нашел способ, как решить проблему. Маг-самоубийца? Впрочем, неделями наблюдая за этими людьми, Гаррет уже ничему не удивлялся.

Ржание лошадей, топот копыт, крики. Они тонули в неестественной тишине, что столетиями царила над этим мрачным местом. Бывшие инквизиторы оживились: со стороны реки прибежал один из ловчих и, размахивая руками, сообщил о приближении отряда. Они мигом забыли о своих делах, засуетились, и Маккивер ощутил, то, что они так долго скрывали. Страх.

Звон стали, брань и сила. Она натягивалась в воздухе как тетива лука. До предела, чтобы в нужный миг сорваться и нанести решающий удар по ничего не подозревающему врагу.

Гаррет повернулся к принцу.

- Они убьют Владислава, а затем тебя, и от вашего рода останутся лишь воспоминания.

- Что? Ты совсем умом... - договорить мальчишка не успел.

Широко распахнув глаза, он сжался в углу и наблюдал за тем, как Маккивер избавляется от оков.

- Роуд - заклинатель! Он воспользуется силой и убьет всех!

Артур неуклюже поднялся. Он был еще слаб, его бросало из стороны в сторону, бледное лицо лоснилось от пота.

- Освободи меня! - потребовал Рималли. - Если это так, я должен помочь деду.

- Ты ему ничем не поможешь. - Гаррет схватился за решетку возле замка и толкнул от себя. Сталь смялась, как бумага. Петли противно заскрипели.

- Он мой дед! Стой!

Артур ринулся следом, но Маккивер закрыл клетку прямо у него перед носом, и обмотал цепями, от которых освободился.

- Ты сам сказал, что здесь нельзя использовать магию. Боец из тебя, будем честны, никакой. Поэтому, сиди тут. Целее будешь.

- Тебе-то какое дело, что со мной будет? - со злостью выплюнул принц.

Гаррет замер.

- Ты сын Амелии, - на имени его голос дрогнул. - Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось.

- Не смей оставлять меня, Маккивер! Вернись! Я приказываю тебе!

Проклятый пошел прочь и больше не оборачивался. Внутри начинала закипать сила: звериная, яростная, неукротимая.

Ловчие оставили повозку и лошадей у разрушенной городской стены. Гаррет перепрыгнул через вросшие в землю камни и стал пробираться вперед, постоянно прижимаясь к валунам.

Королевский отряд прибыл со стороны реки. Маккивер насчитал больше дюжины вооруженных солдат. Среди них были маги, и несколько мужчин без оружия. Стражи. На белоснежном скакуне сидел широкоплечий седовласый мужчина. Владислав. За минувшие годы он постарел. Суровое лицо покрылось паутиной морщин, но взгляд остался прежним: надменный, властный.

- Где мой внук? - сверху вниз он смотрел на бастарда, насупив лохматые брови.

- В повозке, - Рикон махнул рукой и с улыбкой добавил: - Вместе с Проклятым.

Дальше Гаррет не слушал. Втянул носом воздух и повернулся. Он чувствовал знакомое сердцебиение и энергию. От Роуда его отделяла разрушенная кладка. Под ногой предательски хрустнула ветка, маг обернулся. Растерялся, с изумлением глядя на него, а затем взмахнул руками. Молния расчертила небо, грянул гром, неистово заржали лошади, закричали люди. Зазвенела сталь, послышался свирепый волчий вой: Гаррет отпустил Зверя. Боль пронзила тело, которое больше не подчинялось ему. Монстр прыгнул и с диким воплем отлетел в сторону, сметая на своем пути каменные стены.

Мерцающая сеть покрывалом накрыла воинов за спиной короля. Они вспыхнули подобно факелам, а их крики нарушили многовековое молчание руин. Кто-то из свиты короля воспользовался магией, но несчастный сумел отразить лишь один удар. Он закрыл Владислава щитом и его обезумевший вопль заглушил прочие звуки. В воздухе запахло сладковатой жженой плотью, монстр утробно зарычал.

Зверь поднялся, отряхнулся и, не оборачиваясь, ударил одного из ловчих, что подскочил к нему из-за спины. Разлитый в воздухе запах крови дурманил. Вояки бросались на защиту мага, но монстра было не остановить.

Сила Роуда ошеломляла: одним ударом он разбил королевский эскорт, превратив всех в тлеющие угли. Он умело плел заклятия, пропуская через себя потоки энергии, и готовился закончить начатое. Зверь слышал лязг стали, где-то там король и еще несколько уцелевших сражались с людьми Рикона.

Проклятый отвлекся на человека, бросившегося на него с мечом, отбился и замер. Шерсть на загривке поднялась дыбом, нити заклятия пробрались под кожу, сплелись с мышцами и перекрутили сухожилия. Зверь припал к земле и заскулил от боли, но все резко прекратилось. Сила заклинателя обернулась против него самого: Роуд направил последний удар на монстра и не выдержал. Магия заполнила собой все вокруг, засверкали молнии и ослепительно полыхнуло. В воздухе поплыл знакомый запах гари.

Зверь услышал, как щелкнула тетива. Обернулся, но было поздно. Рядом раздался крик Артура. Спотыкаясь, принц бежал к Владиславу: стрела попала королю прямо в грудь. Снова запел лук, но на этот раз существо не медлило. Оно прыгнуло наперерез летящей стреле. Монстр осклабился, выдернул щепку из лапы и устремился к стрелку. Ублюдка трясло от страха.

- Ты не понимаешь... - Рикон отбросил лук. Попытался встать, но поскользнулся и стал отползать назад. - Потомки Рималли возродят Истинных. Нельзя, нельзя чтобы...

Зверь замахнулся. Теплая кровь брызнула на замшелые камни, крик утонул в булькающих звуках, едва клыки чудовища сомкнулись на шее бывшего инквизитора.

Над обителью дакийских царей повисла привычная тишина. Монстр облизнулся и удовлетворенно рыкнул, загребая когтями землю и пожелтевшую траву, зверь постепенно успокаивался.

Артур сидел возле Владислава.

- Держись, дед! Мы вытащим тебя отсюда, и я смогу исцелить рану.

Он беспомощно огляделся в поисках уцелевших, но никто не выжил. Могильник пополнился новыми жертвами.

- Чего ты расселся? Помоги же! - закричал Рималли.

Зверь лишь беззлобно огрызнулся.

- Он чувствует, - прохрипел Владислав.

- Что? - Артур в недоумении посмотрел на деда.

- Чувствует, что я не жилец, - король сильнее сжал руку принца. - Отправляйся домой, мой мальчик, и возьми его с собой, - взгляд Рималли-старшего скользнул по Проклятому. - Я видел как он защищал нас... тебя. Из него выйдет отличный страж.

Глава XII

Дела минувшие

- 20 -

Январь, 2011 год. Россия. Москва.

Они смотрели как на ничтожество, как на жалкое существо, которое не вправе находиться с ними в одном зале. Во взглядах, что они бросали на нее, читалось презрение, смешанное с отвращением.

Рималли, Рофтон, хмурый Блеквуд и Стрикс. Последний отчего-то нервничал. Все время косился на часы, вытирал платком влажный лоб и ерзал на стуле. На прибывших гостей он почти не обращал внимания. Остальные были ей не интересны. Дни этих магов все равно сочтены. Лидеры Братства выпустили в мир того, о ком даже не подозревают. Он сожмет их в кулаке и испепелит, а прах развеет по ветру.

Если бы они только знали, как она их ненавидит. Веками Многоликая наблюдала за магами. Заклинатели подавляли музыку жизни воплями ярости и стальным скрежетом себялюбия, сводя все свои стремления к поиску власти. Они надевали позолоченные короны, кутались в горностаевые меха, провозглашали себя Богами и равнодушно забирали у людей их жизненную силу, не думая о том, сколько бед приносят их прихоти простым невинным душам. Они всегда жили ради себя. Она - ради других.

Провидица стояла перед Рималли, гордо вскинув голову, и смотрела перед собой. Мариус держался позади.

- Помнится, - протянул Лиам, глядя на нее, - в нашу последнюю встречу я обещал запереть тебя в самом темном подземелье, если снова увижу. Скажи, что мешает мне это сделать?

Двери с грохотом распахнулись, и в зал стремительно вошла Кхалесса. На ней была простая туника цвета слоновой кости, черные брюки и высокие сапоги. На правом бедре ножны с кинжалом. Провидица замерла, когда она прошла мимо и искоса посмотрела на нее. Плавная и грациозная, как пантера, от нее веяло опасностью и силой, от которой перехватывало дыхание.

- Моя Госпожа, - Лиам поклонился. - Я не хотел тревожить вас. Эти незначительные проблемы... - маг осекся, когда она подняла руку.

- Я отправила Моргота по важному поручению. Ты знал об этом и не сообщил, что он вернулся.

- Простите, Госпожа, я...

Жалкий трус, пресмыкающееся ничтожество. Вся его гордость и королевская стать мигом улетучились. Удивительно, как Кхалесса еще не убила их всех.

- Я сама закончу с ними. Вы все свободны.

Рималли снова открыл рот, но не осмелился произнести ни звука. Заклинатели, сидя на своих местах, как будто превратились в соляные столбы.

Кхалесса играла с огнем. Пока они считают ее Богиней, можно не опасаться. Но скоро их блаженное заблуждение иссякнет, они снимут розовые очки и поймут, что могущественная Госпожа совсем не та, о ком им в детстве рассказывали сказки. Тогда управлять ими станет куда сложнее. Они восстанут против, или еще хуже - перейдут на сторону врага, который предложит больше. И не важно, что эти обещания обернутся дымом. Пешки отыграют свою партию, а после уже ничего не будет иметь значения. История всегда повторяется.

- Пошли прочь! - прогремел властный голос Древней.

Заклинатели уходили не спеша. Только Стрикс пулей устремился к выходу и даже не обернулся. Кхалесса терпеливо ждала, когда маги покинут зал.

- Ты выполнил мое поручение? - обратилась Истинная к Морготу, едва последний из них удалился.

- Да. Один атаме у меня, но прежде...

- Отдай клинок, Мариус, - перебила она его.

Заклинатель дернулся. Сжал трость. Он хотел возразить, но послушно достал артефакт и протянул ей. Она с легкостью подавила его волю, заставила починиться. Оракул видела, как Моргот пытался сопротивляться. Тщетно. Воздух вокруг них трепетал от напряжения. Они смотрели друг другу в глаза, и Многоликая затаила дыхание.

Древняя резко отпрянула от мага. Отошла на несколько шагов и выхватила из ножен на бедре еще один клинок. Сапфировая рукоять атаме Мадлен теперь была длинной на полторы ладони, а письмена на широком лезвии объединились с символами с атаме Стрикса. Кинжал Вирса выглядел невзрачно на его фоне.

Индиговое сияние охватило ее руки. Клинки взмыли в воздух и зависли над их головами. Словно играя на невидимых струнах, Древняя плела ткань какого-то только ей известного заклятия. Атаме стали вращаться, пока не превратились в смазанную тень. Синий свет разгорался все ярче и ярче, Моргот закрыл ладонью глаза. В тот же миг громыхнуло, и измененный клинок вонзился в мраморный пол. Последняя искра вспыхнула на одном из сапфиров и погасла. Кхалесса без труда выдернула оружие и, как ни в чем не бывало, убрала в ножны.

Двери снова открылись, в зал вошла Марилли, а следом за ней Гаррет. Сердце на миг сжалось, и забилось сильнее. Таким она не видела его уже давно. Порой, когда Зверь брал верх над человеком, Гаррету приходилось прикладывать немало усилий, чтобы совладать с самим собой. В его глазах читалась усталость.

- Мариус!

Мари подбежала к магу и обняла.

- Я тоже рад видеть тебя, Лапонька! - заклинатель заключил девушку в объятья и поцеловал в макушку, а затем кивнул Маккиверу.

Многоликая подошла к Гаррету.

- Не знаю: то ли обнять тебя, то ли придушить, - он недобро прищурился, но его губы тронула улыбка.

- Первое мне нравится куда больше, - тихо произнесла провидица и обняла его.

- Я рад, что с тобой все в порядке, - он приглушенно рассмеялся и провел рукой по ее волосам.

На душе сразу стало легче. Она отстранилась и заглянула в синие глаза.

- Ты вернулся. Я верила в тебя.

Свои последние силы, она истратила на то чтобы достучаться до него. Ему удалось подавить Фенрира, но не обошлось без последствий.

Неожиданно он сжал ее плечи.

- Скажи, что ты знаешь, как покончить со всем этим.

Многоликая закусила губу: ей нечего было ответить. Гаррет терпеливо ждал, но она лишь покачала головой. Подошла Кхалесса, и ему пришлось отступить.

- Я знаю на какие жертвы тебе пришлось пойти. Позволишь? - она протянула руку к обручу-ловушке на ее шее.

Многоликая кивнула.

Прикосновение Древней было легким. Магия растаяла, иллюзия обнажила уродливую суть, и провидица опустила голову. Послышался изумленный вздох Марилли.

Какое-то время Кхалесса просто смотрела на нее, а затем знакомое сияние вновь озарило зал. Оракул ощутила ослепительную вспышку боли, но она тут же сменилась успокаивающей прохладой. Кожу защипало, Многоликая моргнула, и в немом изумлении поднесла руки к лицу.

- Так лучше, правда? И больше никакой иллюзии.

Она растерялась. Непрошеные слезы защипали глаза, а язык словно прирос к небу. Сила Истинной исцелила то, что было не под силу обычным магам.

- Спасибо, - только и смогла произнести она.

- Мааре заменила мне мать. В тебе часть ее силы, Елена.

Провидица вздрогнула, услышав имя, которым ее не называли уже много веков. Слеза стекла по щеке, и она поспешно смахнула ее.

- Моя сила иссякает.

- Я знаю. Чтобы остановить Демиурга, Мааре разделила свою силу между тремя смертными девушками. Она даровала им бессмертие и сберегла свой дар от брата. Вы не ослышались, Мааре была сестрой Демиурга. Он любил ее, но когда она не пожелала поддержать его - задумал убить. Теперь, первые дочери Мааре мертвы, и их сила давно перешла к нему. Сейчас он выжидает и забирает у тебя крупицы былого могущества своей сестры. Тут я не могу тебе помочь, мне жаль.

- Значит, она умрет? - Моргот сжал кулаки.

- Да.

- Но можно сделать хоть что-то? - Гаррет подошел ближе и встал рядом.

- Ничего, - в голосе Древней слышалась печаль.

В зале повисла тишина. Каждый обдумывал услышанное. Многоликая лишь опустила голову. Скоро произойдет то, к чему она готовилась уже очень давно.

- Каким было твое последнее видение, Елена? - неожиданно поинтересовалась Кхалесса.

Провидица ждала этого вопроса.

- Переход будет открыт. Змей выплюнет из пасти свой хвост и его ядовитое дыхание отравит все живое. И не будет проигравших, только выжженные.

- 21 -

Март, 1228 год. Южный Уэльс. Ньюпорт.

- Мама, мама, мамочка... - детский плач гулким эхом звучал в голове.

Малышка со всех ног бежала к ней навстречу. Ей было страшно, она не понимала, что происходит. Один из безликих стражников, грубо схватил ее и потащил прочь. Изуродованное изрубленное мечами тело ее мужа волокли по земле в сторону дома, оставляя длинный кровавый след. Он пытался защитить свою семью: один против десятка солдат. Никто не пришел на помощь. Люди высыпали на улицу из соседних домов, чтобы посмотреть, как ведьме воздастся по заслугам.

Она помогала им всем. В час нужды они приходили к ней за советом и лекарствами для своих детей и родных. Помогала бескорыстно, ничего не прося взамен и вот, как ей отплатили за доброту.

- Признайся в своих грехах и колдовстве! Признайся, и мы пощадим твоих детей!

- Мамочка, мне страшно... - всхлипнул сынишка на руках у одного из воинов.

- Я признаюсь, признаюсь! Отпустите их! Прошу вас, молю... - она упала колени пред старым священником.

Его лицо оставалось равнодушным, будто вытесанным из камня. Он подал знак людям в длинных рясах и те с горящими факелами направились в сторону дома, куда уже завели детей. Она бросилась следом, но ее схватили. Подобно загнанному в ловушку зверею, она билась в чужих руках, не в силах смотреть на то, как ее дети кричат в запертом доме, объятом неистовым пламенем.

Смазанные образы превратились в тени, а крики и рыдания слились в один сплошной гул. Елена открыла глаза, и из груди вырвался приглушенный стон. Слезы текли по щекам. Она все еще слышала, как кричали ее дети.

Вытирая слезы, Елена продолжала тихо всхлипывать. Сон. Всего лишь кошмар. Этого не было. Но запах гари, который въелся в грубую ткань рубахи и волосы развеял эти мысли. Она на мгновение зажмурилась, припомнив еще одно страшное видение. Площадь, залитую кровью, дьявольскую черную тень и человека с мечом. Человека ли? Ей еще не приходилось наблюдать, чтобы кто-то сражался так!

Елена лежала на шелковых подушках и мягких шкурах. Когда глаза привыкли к полумраку, она поняла, что находится в шатре. Колоколообразный, с центральным шестом и клиньями под куполом. Плотная темно-бордовая ткань с узорами была пропитана воском и льняным маслом. Пахло сырой землей, откуда-то снаружи доносились ароматы еды. В желудке заурчало.

Она села и вскрикнула, заметив огромного мохнатого зверя. Елена вцепилась пальцами в одну из подушек и во все глаза смотрела на существо. Положив морду на лапы, огромный черный волк пристально наблюдал за ней. Ее отец часто охотился, и таких волков Елене еще не доводилось видеть. Он приносил домой убитых животных, чьи шкуры потом продавал, чтобы прокормить семью. Кроликов, лис, оленей и волков. Они ценились особенно дорого. Плащи, отороченные волчьим мехом, могли позволить себе только состоятельные и зажиточные люди, но ни один из тех несчастных животных не походил на это создание.

Он был в три, а то и четыре раза крупнее обычного. Сильные лапы с развитыми мышцами. Узкая голова с хищно заостренной мордой и остроконечными стоячими ушами. И глаза - изумрудно-зеленые с маленьким круглым зрачком. В них было что-то такое, что заставляло трепетать и восхищаться: в них читалась мысль. Теперь Елена видела лишь его горящий взгляд. Очень хорошо помнила и клыки, которыми он без труда разрывал человеческие тела. Вряд ли кому-то придет в голову добровольно заглядывать в пасть этой твари.

Боясь даже пошевелиться, Елена сидела, не в силах отвести глаз от волка, а тот, в свою очередь, наблюдал за ней. Это было похоже на игру в гляделки, оставалось лишь гадать, что на уме у зверя.

Рядом с шатром раздались голоса. Волк приподнял голову и заскулил.

- Какой Тьмы ради ты приволок ее? - прогремел властный мужской голос.

Елена поймала себя на мысли, что не хотела бы встретиться лицом к лицу с его обладателем.

- Что ты там устроил? Совсем рассудка лишился!? Полсотни горожан видели твою силу!

- Никто им не поверит, отец! - послышался другой голос.

Она уже слышала его. Внутри все похолодело от ужаса, сердце ухнуло куда-то вниз. Зверь повернул голову в ее сторону и вновь заскулил, прижав уши.

- Молись Тьме, щенок, чтобы так и было, иначе они придут сюда с вилами и огнем!

- Завтра мы тронемся в путь, какое это имеет значение?

- Глупый мальчишка! Убирайся с глаз моих! И чтобы ни тебя, ни эту оборванку я не видел в ближайшее время.

Затаив дыхание, Елена натянула одну из шкур до самого подбородка и украдкой наблюдала за вошедшим в шатер мужчиной. Волк потянулся, зевнул и сел. В его движениях была удивительная грация и легкость. Он зарычал: не озлобленно, скорее недовольно.

- Блэкхард, я оставил тебя охранять нашу гостью, а не пугать ее, - голос мужчины звучал низко.

Он был молод и привлекателен. Темные, коротко остриженные волосы, гладко выбритое лицо. Прямая осанка, гордо вскинутый подбородок.

Едва он приблизился, Елена ударила его по лицу.

- 21 -

Глухой рык вырвался из глотки Блэкхарда. Маркус повернулся, прижимая ладонь к горящей огнем щеке. Берсерк разлегся у входа в шатер и с невозмутимым видом наблюдал. Его изумрудные глаза лукаво сверкали. Зверю нравилось происходящее, а рычание было своеобразной солидарностью. Только девушка растолковала все иначе и не на шутку перепугалась.

Но там, на эшафоте она не боялась. Маркус отчетливо это видел. Решимость принять свою участь поразила его, как и сама черноволосая красавица.

Отец всегда презирал людей. Называл их недостойными, слабыми и жалкими. Маркус считал иначе. Люди куда больше достойны этого мира, чем они - заклинатели. Стрикс не сомневался, что однажды магия погубит всех и вся, и не останется ничего, кроме беспросветной Тьмы. Возможно, Совет Верат сможет удержать порядок и отсрочить неизбежное, но пока лидерам ковенов это удавалось с трудом. Жажда знаний, силы и власти в крови у заклинателей, рано или поздно они захлебнутся в ней и утянут за собой на дно весь мир. Такова цена и уплатить ее придется сполна, несмотря ни на что. Платить приходится всегда - это первое правило, которому учат своих отпрысков маги. Маркус так же знал, что платить приходится не только за использование силы, но и за принятые решения.

Когда он вернулся в лагерь с девушкой на руках, встревоженный Даррел шел за ним по пятам до самого шатра и причитал:

- Отец тебя убьет! Ты хоть представляешь, как он разозлится?

- Я не просто представляю, братец, я предвкушаю!

Злить Вальтера было своеобразным кредо Маркуса с ранних лет. Чтобы заклинатель ни делал, глава семейства всегда оставался недоволен. Он смотрел на сына, как на пустое место. Маркус так и не смог понять, в чем кроется причина такого отношения.

Своим сыном и наследником Вальтер назвал племянника Даррела. Старший брат Вальтера погиб при осаждении Константинополя. Ходили слухи, что к смерти главы ковена Стриксов и Братства приложили руку лидеры Совета. Орден, заручившись поддержкой Рималли, выполнил всю грязную работу. Совет так же знал, что Вальтер являлся преемником брата, но доказательств не имел и оставить клан без лидера не мог. Даже во время войны щадили последних в роду. Благородные члены альянса, поставившие приоритет мира и порядка на пьедестал почета, не могли поступиться этим правилом. Последняя капля крови могущественных предков - спасение от смерти. Так было всегда.

Через три месяца после его смерти родился Даррел, и Вальтер взял племянника под свое крыло, а через пару лет на свет появился Маркус. С рождением наследников Совет возобновил попытки уличить Стрикса в проступках. Но всегда осмотрительный, хитрый и расчетливый Вальтер предпочитал действовать руками других: заводить союзников и скрываться в тени, а не идти напролом, как покойный брат.

Даррел и Маркус росли как родные братья, но вся отцовская любовь и благословение Вальтера доставалось только племяннику. Маркус был замкнутым, не особо разговорчивым ребенком. Он предпочитал общество своего волка Блэкхарда и престарелого дядюшки по линии матери. Иногда он злился на Даррела, иногда на отца, но с возрастом стал равнодушен. Его не посвящали ни в дела ковена, ни Братства. Он к этому и не стремился: Маркус любил путешествовать, держался в стороне от политики. Ему довелось побывать в разных странах и повидать много удивительных городов. Не так давно он вернулся ради свадьбы брата и оправился в Корнуолл, чтобы навестить мать.

Он постоянно отмечал, сколь нетерпим к нему Вальтер, но заклинателя это не трогало. Спасая девушку, Маркус знал, что отец взбесится. Он до сих пор видел перед собой перекошенное от гнева лицо и пышущий холодной яростью взгляд. Стрикс ухмыльнулся, вспоминая гневную тираду у шатра, и все еще растирал щеку.

"- Считаешь, я это заслужил, старина?"

Блэкхард и ухом не повел, а Маркус перевел взгляд на причину своих недавних приключений. Растрепанная, с заплаканными глазами. Он приготовился к бурной истерике, но ее не последовало. Девушка только натянула повыше одну из шкур, будто та могла защитить ее ото всех бед, и смотрела как затравленный зверек.

- Я сделаю вид, что ничего не произошло, - сдержано проговорил Стрикс, и протянул глиняную чашку, над которой еще клубился пар. - Это поможет восстановить силы и успокоит.

Она даже не пошевелилась.

- Послушай... - начал заклинатель, но девушка перебила его.

- Кто вы такой?

- Меня зовут Маркус, - он мягко улыбнулся и кивнул в сторону волка. - А это Блэкхард. Мой страж, моя тень. Он не тронет тебя.

В этом Стрикс не сомневался. Берсеркер с первого взгляда определял тех, кто ему нравится, а кому он с удовольствием перегрыз бы глотку. В число первых входили очень немногие, девушке крупно повезло. Тех же, кто пришелся зверю не по нутру, Маркус даже не брался перечислять. Список точно возглавили бы отец и кузен. Настроение стража Стрикс чувствовал как свое собственное. Их узы были слишком крепки.

- Как твое имя? - поинтересовался он, протягивая ей питье. Оно почти остыло, но все так же приятно пахло разнотравьем и медом.

Она облизала пересохшие обветренные губы, помедлила, с подозрением глядя на чашку. Жажда взяла верх. Обхватив ее ладонями, она сделала пару глотков и тихо произнесла:

- Елена.

Маркусу нравился ее голос.

- Красивое имя, - он внимательно наблюдал за ней. - Оно означает избранная. Греки отождествляли его с луной. Селена, - тихо проговорил заклинатель, и прикоснулся к ее лицу. Багровый синяк на скуле Елены ему совсем не нравился.

Воздух затрепетал под его пальцами, и он неуловимо провел ими по ее щеке. Она вздрогнула и дернулась в сторону, расплескав содержимое чашки.

- Я не обижу тебя, даю слово, - маг примирительно поднял руки. - Я только хочу помочь.

Елена дотронулась до своего лица и с изумлением уставилась на заклинателя. Прикосновение не принесло боли.

- Но как?

- Всего лишь исцеляющая магия.

- Магия?

- Именно, - кивнул он и раскрыл ладонь, с которой сорвалась небольшая сияющая сфера. В шатре стало светло, как днем.

Елена побледнела и отодвинулась еще дальше, подмяв под себя несколько подушек.

- Чертовщина какая-то.

Заклинатель рассмеялся.

- Черт здесь не причем, Елена, - он щелкнул пальцами, и светящийся шар постепенно растворился в воздухе. - Его не существует, как и Бога, которому сегодня хотели передать для очищения твою душу.

После этих слов Елена резко вскинула голову и с негодованием посмотрела прямо на него.

- Зачем? Зачем вы вмешались?

- Я не привык стоять в стороне, когда кому-то нужна помощь. Тем более если этот кто-то столь прекрасная девушка.

Маркус не лукавил. Елена действительно понравилась ему, и он не мог позволить ей умереть.

Серо-зеленые глаза Елены заблестели от слез.

- Моих детей убили у меня на глазах, заперли в доме и подожгли. Муж погиб, пытаясь помешать! Они зарубили его мечами и бросили тело в огонь! Я лишь помогала людям, собирала травы для лекарств. Ко мне приходили за помощью... И вот чем мне пришлось расплатиться! Смерть была для меня избавлением.

- Мне жаль, - Маркус говорил совершенно искренне. - Жаль, что тебе довелось все это пережить. Я не знал, правда. Но смерть - не выход.

После ее слов маг снова убедился, что за все принятые решения действительно приходится платить. Пощечина была сущей мелочью.

Она не услышала его. Отвернулась и сильнее сжала в руках чашку, так что костяшки пальцев побелели. Повисло тягостное молчание, тишину нарушало лишь мерное дыхание задремавшего волка.

- Ты можешь остаться, - тихо заговорил Маркус. - Я ничего не потребую взамен. Мы держим путь в Корнуолл через Бристоль, и уже через два дня сядем на корабль в заливе.

Елена продолжала молчать.

- Ты сможешь начать новую жизнь. Инквизиция и церковь не станут тебя преследовать, я об этом позабочусь.

Глиняная чашка просвистела над его правым ухом, угодила в полог шатра и, отскочив, приземлилась возле спящего берсеркера, расколовшись на черепки. Блэкхард подскочил с неистовым рыком и вздыбленной на загривке шерстью. Принюхавшись, он опустил голову, а после вернулся на место.

- Я не хочу другой жизни, неужели ты не понимаешь!? - впервые она обратилась к нему на "ты". - Я не смогу жить без них... - слезы крупными бусинами покатились по ее щекам. - Зачем!?

Елена резко подалась вперед, но Маркус обхватил ее запястья.

- Видимо за тем, что так было угодно Судьбе.

Лицо Елены оказалось в нескольких дюймах от его. Она вырвалась и вновь подалась назад.

- Судьбе? Ты что, взял на себя роль вершителя судеб? Считаешь, что если обладаешь какой-то дьявольской силой, то можешь вмешиваться в чужие жизни!? Тогда где ты был, когда они убивали моих детей?

Маркус потупился, а затем поднялся и направился к выходу.

- Тебе стоит хорошенько отдохнуть. На рассвете мы свернем лагерь и отправимся в путь. Ты вольна уйти, но можешь и остаться. Я не бросаю своих слов на ветер. Обдумай все хорошенько. К утру я пришлю слуг, они помогут тебе привести себя в порядок и принесут еды. Блэкхард проследит, чтобы тебя никто не беспокоил и чтобы ты не наделала глупостей. - И откинув полог, обернулся: - Не думаю, что Судьба не зависит от наших действий.

- 22 -

До самого горизонта, куда ни посмотри, беспросветные дождевые облака. Тяжелые, налитые влагой и обреченностью, мрачные. Вокруг царила тишина. Лес возле лагеря замер в ожидании бури. Воздух, прижатый к земле, сжался, превратился в патоку, наполнился острыми свежими предгрозовыми запахами, влажной духотой и вечерней прохладой. Чувствовалась и мощная магия. Она стелилась по земле, въедалась в кору деревьев и камни. Поволока иллюзии цеплялась за все. Извращала, корежила и меняла реальность. Лагерь был укрыт ею, как одеялом. Вальтер приказал заклинателям позаботиться о надежности заклятия и его мощи.

- Я не желаю, чтобы обезумевшая от страха и повернутая на своей религии чернь подожгла мой шатер, пока я буду спать!

Роберт всякий раз ухмылялся, вспоминая метания Стрикса, и почти физически ощущал его гнев и силу. Сидя возле костра, валлиец точил меч. Гранит в его руках высекал искры, делая сталь острее.

- Быть может, господин желает вина? - в голосе светловолосой служанки слышалось неподдельное беспокойство.

Целый день Роберт Вирс ходил мрачнее тучи. Напряженный и беспокойный, он почти не притрагивался к еде, что совершенно на него не походило. Вирс заставил себя улыбнуться. Ему нравилась эта милая особа, и он не позволял себе грубости. В этот раз любезность стоила больших усилий.

- Иди отдыхать, Адалинда. Мне ничего не нужно. Завтра нас снова ждет тяжелая дорога.

Девушка не успела ответить, к ним подошел Маркус. Роберт перехватил его хмурый взор, но Стрикс обратился к Адалинде:

- В моем шатре девушка. Ей нужна горячая вода, еда и чистая одежда. Позаботься об этом.

Служанка кивнула, подобрала юбки и поспешила выполнять поручение. Маркус проводил ее взглядом, потоптался на месте, а затем присел рядом с другом.

Валлиец продолжал нехитрое занятие. Блики от костра причудливо играли, отражаясь от клинка, и мелькали на искусной филиграни, украшающей рукоять меча.

Мысленно Вирс уже отругал себя за то, что сразу не отправился этим утром с Маркусом. Но откуда же он мог знать, что тот вмешается в планы своего отца и лишит Роберта возможности схватить Вальтера за руку?

Роберт Вирс принадлежал к знати одного из тринадцати магических ковенов. Вирсы были не столь многочисленным семейством, как те же Стриксы или Рофтоны, но как и все вели свою родословную с истоков. Сам Роб был племянником Герберта Вирса - главы семьи.

Герберту было далеко за семьдесят. Он походил на облезлого хорька с маленькими когтистыми лапами, впавшими скулами, розоватой кожей. Глава семьи окружил себя многочисленными внуками и правнуками, а его старший сын должен был занять место во главе клана. Роберту эта привилегия не светила, да и он не стремился походить во всем на своего дядюшку - двуличного грызуна, клянущегося в верности Рималли и потакающему Братству. Роберт посвятил свою жизнь тому, что называл справедливостью. Шпион и убийца на службе у короля. Много лет назад Роб присягнул Уильяму Рималли и поклялся в верности на крови. В отряде Вальтера Роберт был одним из почетных гостей, как друг и товарищ его сына, а так же как племянник уважаемого Герберта.

Валлиец смерил друга тяжелым взглядом, вздохнул и, наконец, произнес:

- Я уже давно должен был с тобой поговорить.

Роберт поднял с земли ветку, осмотрелся и быстро начертил на земле меленькую пентаграмму. Углы пятиконечной звезды с вписанными в нее узорами засветились серебристым светом и почти сразу потухли. Магия поднялась, как испарение над водной гладью и постепенно рассеялась. Несложное заклятие защищало от лишних ушей. Вирс не боялся, что кто-то ощутит выброс силы, пространство и так чуть ли не звенело от разлитой в нем магии - последствие застилающей все вокруг иллюзии.

Бросив ветку в огонь, он внимательно посмотрел на удивленного Маркуса. Они познакомились более шести лет назад в Тибете и с тех пор их пути не расходились. В обществе, где каждый лицемерит и готов без зазрения совести вонзить кинжал в спину при любом удобном случае, приходилось всегда держать ухо востро и самому быть готовым занести меч. За долгие годы Роберт хорошо изучил Маркуса. Решительный и целеустремленный. Отлученный от клана. Он всегда жил одним днем, и не особо задумывался о том, что будет завтра.

- Ты знаешь, чем занимается твой отец за спиной Рималли?

- Имеешь в виду Братство? - Маркус расплылся в беззаботной улыбке. - Да брось, разве это такая большая тайна? Пусть семьи развлекаются, как хотят. Противостояние - их кредо. Так было до нас и будет после. Мне это не интересно, жизнь и так коротка. Я не желаю тратить ее на споры о пережитках прошлого.

- А если я скажу, что сегодня ты нарушил планы своего отца, которые он вынашивал много лет?

- О чем ты говоришь?

- Я говорю о девушке.

Маркус вперил в него ошеломленный взгляд.

- Казнь, предшествующая ей кровавая резня, в которой погибли дети и муж несчастной. Все это дело рук Рофтона и твоего отца.

- Нет, - не желая верить сказанному, наследник Вальтера покачал головой.

- Я давно знал об этом, Маркус. Выжидал, готовился, а ты все испортил. Да, я занимаюсь тем, что трачу свою жизнь на споры о пережитках прошлого. Я служу Рималли.

Стрикс долго молчал, отстраненно глядя на костер, а когда заговорил, голос его звучал глухо:

- Ты знал, что ждет эту семью и не помешал?

- Я должен был поймать их на колдовстве, а не на убийстве смертных.

- О каком колдовстве ты толкуешь?

- Тебе известно о смерти последней Мойры?

- Всем об этом известно.

- Вальтер убил ее. Атаме вашей семьи хранит силу провидицы, и он намеревается передать ее.

- Нет! Этого не может быть!

- Раскрой глаза, Маркус! Оглядись вокруг! Хоть раз в жизни посмотри дальше своего носа!

Заклинатель резко вскочил на ноги.

- Действительно, стоило раньше заметить, что тот, кого я считал другом, оказался шпионом!

Роберт не стал его останавливать. Он облокотился на меч и долго смотрел товарищу вслед, думая о том, что их проблемы только начинаются.

- 23 -

Клетка, в которой перевозили измененную, стояла прямо за шатром Вальтера. Он предпочитал держать ее подле себя и не доверял охране. Только собственной магии.

На время привала лошадей выпрягали и уводили, как можно дальше. Животные бесновались, если долго находились поблизости. Потемневшее от времени серебро, из которого были выкованы прутья клетки, хранило ту же магию что и кандалы-ловушки на тонких щиколотках Эридии. Закаленный магией металл делал ее более человечной. Но держать девочку в оковах постоянно было нельзя. Измененная слабела и со временем могла умереть.

Ее алебастровые глаза ловили каждое движение Даррела, ожидавшего возле шатра дяди. Берсерк заклинателя Стейнар - волкодав с жесткой шерстью цвета соли и перца, сидел в трех шагах от клетки и недовольно скалился.

Перед путешествием Эридию привели в божеский вид: отмыли, причесали и переодели. До Даррела дошли слухи, что при этих нехитрых процедурах пострадали две служанки. Одна была укушена безумной бестией, а другая обварила руки кипятком, но как именно это произошло, история умалчивала. После случившегося пришлось прибегнуть к магии, чтобы усмирить девочку и избежать еще каких-либо недоразумений.

За время, что они пребывали в пути, все старания несчастных служанок обратились прахом. Эридию совершенно не заботило, как она выглядит. Светлые жидкие волосенки превратились в запутанные колтуны. Лицо снова стало чумазым, а руки грязными. Простое темно-коричневое платье выглядело не таким замызганным, но это впечатление было обманчивым из-за цвета ткани.

Даррел даже не смотрел в ее сторону и старался не обращать внимания на бессвязную болтовню.

- Сегодня злишься, а завтра уже боишься, - голос звонкий, но вместе с тем в нем слышался скрежет металла по камню. Было непонятно, обращалась измененная к заклинателю или просто несла очередную околесицу.

- Страх будет твоим спутником. Засыпая, будешь бояться, а просыпаясь - опасаться разящего клинка мести. Но расплата настигнет тебя... - визгливый смех разбавил безумную речь. - И ты даже не поймешь, что это пришла Она. Не узнаешь, ведь у нее будет множество лиц...

Даррел никогда не слушал то, о чем говорила Эридия. Понимать все ее слова и называть их предсказаниями, мог только Вальтер. Липкое ощущение смешанной со страхом неприязни, в котором он не признавался себе до конца, просачивалось под кожу и оплетало своими щупальцами. Маг пообещал, что как только видящая перестанет быть полезной, уговорит дядю убить ее или даже сам сделает это.

Даррел еле удержался, чтобы не ударить брата, когда тот вернулся в лагерь со своим трофеем.

Несколько лет тщательной подготовки канули во Тьму из-за того, что его младшему кузену захотелось поиграть в героя. Маркус всегда был далек от семьи, а последние годы от него вообще не поступало вестей, пока три месяца назад он не приехал в Глазго. Поводом для визита послужила свадьба, Даррел был рад видеть брата, но он даже не думал, что тот отправится с ними.

Стейнар, чувствуя раздраженность своего подопечного, был не в духе, и все-таки куда больше его занимала измененная. Волк не отказался бы вонзить клыки ей в горло.

Перестав повторять одно и то же, девочка обратила невидящий взор на берсерка. Склонила голову и улыбнулась. Зверь взвыл и кинулся на клетку. Серебро ослепительно вспыхнуло, будто в прутья решетки ударила молния. Полетели искры, раздался треск, а через секунду все затихло. Эридия прильнула к настилу, зарылась в солому, служившую ей постелью, и тихонько завыла. Магия не действовала на берсеркера, но решетка была для него преградой, и теперь волк кружил подле, не желая униматься.

Даррел не выдержал:

- Стейнар! Раздери тебя Фенрир! Оставь ее и пойди прогуляйся!

Волкодав огрызнулся, но подчинился. Глаза цвета расплавленного янтаря смотрели дико и угрожающе блестели. Осклабившись напоследок и нервно дергая хвостом, берсерк ушел.

- Твой страж становится слишком свирепым и жестоким, Дар, - Вальтер подошел к племяннику из-за спины.

- Разве это плохо?

- Грань между зверем и человеком - баланс, который берсерки должны чувствовать. Если зверь окончательно возьмет верх, даже ваша связь не спасет. Он перегрызет тебе глотку во сне.

- Говоришь так, как будто уже имел дело с подобным, дядя.

- Я собственноручно убил стража твоего отца, когда тот, одурев от крови, едва не задрал его в пылу битвы.

- Отца? - Даррел не смог скрыть удивления. Вальтер редко говорил о брате.

Он кивнул:

- Пришлось отрубить зверюге голову. Когда тот, кто должен защищать твою жизнь становится угрозой, медлить нельзя. Лучше уж испытать боль от разрыва связи, чем умереть.

Он явно знал, о чем говорил. Не только о дикости берсеркеров, но и о разрыве уз. Стража Вальтера убили инквизиторы еще до рождения Даррела. Дядя не любил говорить на эту тему, уже более двадцати лет лидер Братства не желал связывать себя новыми узами.

Со стороны клетки раздался неприятный скрипучий голос, и Даррел забыл, о чем хотел спросить старшего родственника.

- Вальтер? Ты потерпел неудачу, Вальтер?

В волосах Эридии запуталась солома. Девочка повисла на прутьях решетки и смотрела куда-то мимо магов.

- Впредь будь осторожен! Одна ошибка, и этот мир лишится последней дочери Маары...

- Вздор! - не выдержал Даррел. - Мы еще можем сделать то, что задумали. Девчонка хочет умереть. Дай мне кинжал дядя, и я все сделаю сам!

- Глупый мальчишка! - Вальтер схватил его за грудки. - Таким же горячим был твой отец! И к чему это привело!?

Заклинатель молчал, изумленно моргая. Вальтер всегда был сдержан. Видимо, неудачу он переживал куда сильнее, чем старался показать.

- Мы в опасном положении, Дар, - немного остыв, продолжил он и отпустил племянника. - Возможность упущена. Шпионы Совета всюду, и там, куда мы направляемся, они будут на каждом шагу. Нужно быть внимательными. Мы могли сделать все незаметно, и Рофтон увез бы ее, а теперь о девчонке знает весь лагерь, и я не уверен, что среди всех этих людей нет предателя. Король спит и видит, как отправить меня на эшафот. Я не хочу облегчать ему задачу.

Даррел вздохнул и опустил голову.

- Пока они не могут нас ни в чем обвинить. Рофтоны сделают все возможное, а за это время мы должны придумать, как закончить начатое и узнать, где искать скрижаль.

Заклинатель выслушал дядю и проводил его тяжелым взглядом.

Вальтер прав. Совет не мог ни в чем обвинить ковен Стриксов, так должно быть и впредь.

Глава XIII

Изгнанники

- 24 -

Январь, 2011 год. США. Нью-Йорк.

- Ваш чай, Господин.

Древний кивнул и махнул рукой, давая понять, что дальше справится сам. Напиток медового цвета пах мятой, на поверхности плавала невесомая пенка - важный элемент марокканского чая. Нежные зеленые листочки кружились в водной стихии, рождая удивительный карнавал цвета.

- Попробуйте, - обратился он к сидящему напротив Владимиру. - Вам понравится. Его привезли сегодня утром из Марокко. - Демиург прикрыл глаза и вдохнул насыщенный аромат.

Стрикс-старший сконфуженно улыбнулся, сделал глоток и поставил чашку на блюдце. Он теребил платок и постоянно вытирал со лба бисерины пота. Его сын, напротив, был собран и спокоен. Стефан сидел в соседнем кресле, закинув ногу на ногу, и не отказывал себе в угощениях. Мальчишка неплохо себя проявил: такие как он всегда умели крутиться и выживать. Молодого мага заботило только собственное благополучие. Кхалесса поступила опрометчиво: выставила его вон и опозорила. Союзник, разочаровавшийся в своей Госпоже.

Скоро придут остальные, и тогда он дарует им желаемое. Тем, кто выживет.

- Мой сын сказал, что вы желаете поговорить, - голос заклинателя дрожал. Жалкий плебей недостойный имени своих предков.

- Я хочу попасть в ваше имение, Владимир. Оно укрыто магией, и я могу разрушить ее, но берегу силы. Пропустите меня. Я убью своих врагов и заберу то, что по праву мое.

- Врагов? - непонимающе промямлил маг.

- Кхалессу и ее ручного пса.

- Но... - Владимир взглянул на сына, который беспечно улыбался, а затем снова на него.

- Вам и другим заклинателям я предлагаю выбрать сторону, - не замечая его замешательства, продолжал он. - Те, кто останутся со мной, будут щедро вознаграждены.

- Н-н-но, - Стрикс начал заикаться, - разве ее можно убить?

Древний искренне рассмеялся. Владимир походил на свинью: толстый и неуклюжий, с маленькими бегающими глазками.

- Известно ли вам, кто я, Владимир? - Истинный поставил пустую чашку на стол. - Благодаря мне вы существуете.

Заклинатели напоминали ему сов, живущих среди развалин старого города. Увяло былое величие каменных стен, искрошились исполины-колонны. Отовсюду веяло сыростью и запустением, лишь совы продолжали жить в обветшалых дворцах и верить, что по-прежнему хранят знания. Проходили годы, столетия, они не замечали, что все идет не так, а когда спохватились, было уже поздно. К тому времени от совиной мудрости осталась только тень, и они медленно превратились из благородных птиц в тщеславных беспородных павлинов[12].

Маг продолжал вытирать лицо. Кто-то из заклинателей безоговорочно верил ему, кого-то приходилось принуждать. Как леди Ланье. Она боялась, но Демиург просто потянул за нужные ниточки. И заклинательница уже боготворила его, готова была на все и даже больше. Жаль, что она попалась Фенриру.

Проклятый пес! Стоило утопить его в океане, когда он был еще щенком. Древний хорошо запомнил день, когда впервые увидел его. Фенрир прибыл с другими рабами на галере. Выносливый и храбрый. Уже с детства он умел охотиться и выживать. Мало общался с другими детьми, предпочитал оставаться один. Кхалесса же росла общительным ребенком. Ее любили все. Она с легкостью заводила друзей, будь то простые рабы или маги, и смогла найти подход к нелюдимому мальчишке. Так завязалась их дружба.

Кхалесса. Будь она Истинной, рожденной на земле Великих предков, она бы поняла его. Но она родилась в этом жалком мире, что на долгие тысячелетия стал для него тюрьмой. Его путь был обречен на одиночество, а ее уподоблялся стремительному бегу, непрекращающемуся карнавалу красок, посреди городов: мерцающих и умерших. Он не мог созидать, а она желала творить.

Впрочем, он сам виноват. С самого начала стоило прививать воспитаннице ненависть к этому миру. Истинный не переносил даже воздух, которым приходилось дышать. Он был сущим ядом, отравляющим легкие. Живительный сок сабура[13] здесь превращался в отравленное зелье, обжигающее гортань и затмевающее разум. Вместо этого Демиург позволял ей наслаждаться каждым днем, шумом прибоя, закатами и рассветами. Он позволил ей любить. Себя, свою сестру, а после - грязного дикаря без рода и племени.

Демиург презрительно поморщился. Он не желал больше думать о Проклятом.

Другое дело Мааре. Дорогая сестрица. Как же давно он не вспоминал о ней! Она была другой, умела приспосабливаться, находила прекрасное во всем. Постоянно повторяла, что этот мир лишь продолжение Керидверна, что все они связаны. Возможно, так и было, но его дух рвался назад. Здесь он не был самим собой.

Их выбросили как мусор. Слабак-отец не смог убить его и изгнал. Любимую дочь он простил, но она добровольно приняла наказание. Верила, что таким образом искупает свой грех. Следом за ними через Переход прошли и другие Отступники, но отныне они стали его заклятыми врагами.

В мертвом мире, лишенном магии, его захлестнуло отчаяние и неудержимое желание уничтожать все. Демиург начал со своих соплеменников, находил их по одному. Кого-то убивал, кого-то лишал сил, вкушая страхи и наблюдая за страданиями. Он уничтожил искру Истинных в каждом и разжег до неистового сияния свою. Стал всемогущ. С этой силой весь Керидверн мог быть у его ног. Насмехаясь над павшими братьями, и не замечая протестов сестры, он задумал вернуться домой. Он еще и не догадывался, какое разочарование его ожидает. Открыть Переход с этой стороны в одиночку было невозможно.

Демиург остался один и не надеялся, что после всего Мааре будет рядом. Она простила его, даже сочувствовала. Он поражался ее способности прощать и любить, несмотря ни на что. Мааре была удивительной. Но что бы она ни делала, у нее не получилось примерить его с этим миром.

- Я даю вам время подумать, - Древний равнодушно наблюдал, как слуга убирает чашки на поднос. - Три дня.

- Что будет, если я не соглашусь? - бледный маг вперил взгляд в пол.

- Я убью вас всех.

- 25 -

XXII век до н. э. Остров Сансара.

Говорили, что ее поцеловала Богиня. Она была четвертым ребенком короля. Без способностей, но наделенная удивительным даром читать чужие судьбы. Подобные ей рождались раз в тысячелетие. Со всего Керидверна в королевство съезжались маги, чтобы увидеть особенное дитя и вознести почести ее семье. Королю и всему его дому пророчили славное правление, но все пошло прахом, когда на трон сел старший брат. Он возжелал заполучить запретное. Демиург пользовался ее безграничной любовью, и она позволяла ему все. Открывала тайны, которые стоило держать под замком. В итоге он поплатился за свою алчность, а она - за глупость.

Безбрежный океан расстилался у нее ног. Волны играли цветами элефантинских изумрудов, стремились достигнуть берега и исчезнуть в мириадах сверкающих капель. Они словно соленые слезы ложились на холодный гранит, покрывая его немыми поцелуями. Мааре сидела у причала и предавалась воспоминаниям. Она часто бывала тут.

- Мааре! - Звонкий голос Кхалессы, заставил отвлечься от раздумий. Воспитанница бежала к ней по песку. - Я сбилась с ног, пытаясь найти тебя.

Она остановилась рядом и перевела дыхание. Ветер трепал ее черные волосы и развевал легкое платье цвета закатного неба. Глядя на нее Мааре вдруг осознала, что Кхалесса стала совсем взрослой. Из прелестной девочки превратилась в красивую женщину. Их уже сложно было назвать ровесницами. Провидице исполнилось шестнадцать, когда она - изгнанница и преступница, переступила через границу Перехода. Здесь время для нее остановилось. Но для Истинной, рожденной в этом мире, все было иначе.

- Что случилось? - Мааре поднялась ей навстречу и обняла.

- Я покажу тебе нечто удивительное.

- Вот как? - провидица изогнула светлую бровь.

- Пойдем!

Кхалессу потянула ее за собой в сторону дворца. Они поднялись по высоким ступеням, пробежали через несколько залов, где едва не сбили с ног стражника. Мааре отстала и нагнала воспитанницу уже на пороге ее покоев. Кхалесса стояла посреди комнаты и держала в руках меч. Истинная замерла.

- Демиург подарил мне его! Представляешь!?

Мааре почувствовала, как сердце пропустило удар, и кровь прилила к лицу. Миг, что она смотрела на оружие, показался вечностью.

- Положи!

- Что? - Кхалесса удивленно округлила глаза.

- Положи его сейчас же, Кхалесса! - она кричала на нее, как на маленькую провинившуюся девочку.

Мааре выхватила меч у растерявшейся воспитанницы и бросила на подушки, словно он был ядовитой змеей. Накинула на него покрывало, завернула и только после взяла в руки. Затем она подошла к сундуку и, отбросив тяжелую крышку, убрала артефакт.

- Не смей открывать его, пока я не вернусь!

- Куда ты? Что происходит? - Радость в голосе Кхалессы сменилась непониманием.

- Я только поговорю с братом.

* * *

Демиурга она нашла в главном зале. Он любил оставаться один, отсылал стражу и рабов. Каждый приказ Истинного выполнялся беспрекословно. Его боготворили, ему поклонялись, но те, кто видел его впервые, впадали в ступор. Седые волосы и лицо мальчишки. Обжигающий взгляд: он слишком многое повидал. Никто не осмеливался смотреть ему в глаза. Никто кроме нее и Кхалессы.

Мааре помнила, какими были его волосы давным-давно. Такие же, как и у нее: золотая рожь под лучами солнца. Когда Демиург обратился к запретной магии, он стал меняться. Она предупреждала о последствиях, но он не желал слушать. С тех пор ничего не изменилось.

- Ты отдал его Кхалессе! Зачем?

- Пришла пора вернуться домой, моя милая сестрица.

- Домой!? - она не могла поверить своим ушам. - Ты готов заплатить за это ее жизнью? - Мааре смахнула слезы. Губы предательски дрожали.

Механизм здесь отличался от портала в Керидверне. За магию в этом мире приходилось дорого платить. Один из магов должен стать проводником и суметь удержать мощь Перехода. Маг погибнет при любом исходе. Проводник не увидит земли Керидверна, он умрет перед каменным алтарем, куда поместит ключ.

Мааре взглянула на брата. Она знала, что ему плевать на то, что станет с миром, который он с отвращением называл тюрьмой. Но как он мог быть так жесток к той, кого воспитал? Богиня! В глубине души она ждала, что рано или поздно он решится на этот шаг, но гнала мысли прочь. Закрывала глаза на очевидное, не желая верить, что все повторится вновь. Он назвал девочку Кхалессой. На их родном языке это имя означало надежду. Его надежда на возвращение. Этому не будет конца!

После того как Демиург понял, что даже со всей своей силой ему не справиться с магией Перехода в одиночку, ей казалось, что он смирился. Мааре надеялась, что брат изменится. Долгое время он жил отшельником, потом стал незримо оберегать потомков тех, кого лишил сил. Использовал внушение, передавал знания. Благодаря ему заклинатели процветали, а Мааре радовалась.

Глупая девчонка! Всю жизнь она любила жестокого деспота.

- Ты не изменился! Монарх, утопивший свою корону в чужой крови! Я верила в тебя. Всегда верила. Я отправилась за тобой. Я любила тебя и люблю. Как и Кхалесса. Она считает тебя отцом. Но ты... ты...

Мааре замолчала и замерла, когда он приблизился.

- Любовь - это слабость, дорогая сестрица, - он провел рукой по ее волосам. - Она как ржавчина, разъедает самый крепкий доспех, дурманит самый острый ум. Нет сердца ей неподвластного, если только не открыть главный секрет. Нужно чтобы любили тебя, а твое сердце должно оставаться неприкосновенным. Пустым.

- Ты действительно такой! - с ненавистью процедила она. - Пустой. Холодный. Ненавижу тебя!

Мааре стремительно развернулась, но налетела на невидимую стену. Демиург кинулся к ней и грубо схватил за руку. До боли сжал запястье, прикоснулся к браслету. Провидица задохнулась от силы, мгновенно закрутившейся вокруг. Картины прошлого и будущего проходили мимо: ни рассмотреть, ни подумать. Она всхлипнула, чувствуя привкус крови на языке. Эта мощь убивала. Дар Богини в этом мире стал смертельным проклятьем.

- Не забывайся, Мааре. Однажды мне надоест. Ты помнишь, что стало с Сайвеном, нашим братом? Лишенный истинной магии, он подох в сточной канаве. А ведь его силы были мне без надобности, - он прикоснулся пальцами к ее щеке, смахивая слезинки, - в отличие от твоих. Я этого не хочу, но сделаю, если ты вздумаешь мне мешать.

Глотая горькие слезы, она вырвалась из стальной хватки и бросилась прочь. Мааре бежала, не разбирая дороги: через залы и комнаты, натыкаясь на слуг и придворных. Каждый провожал ее изумленным взглядом. Оказавшись на улице, она вдохнула соленый воздух, но в этот раз он не принес облегчения. Грудь сдавило от боли и отчаяния. Вернувшись на берег, провидица рухнула на песок возле воды. Волны тут же омыли ноги, намочили тонкую ткань полупрозрачного платья.

Мааре закрыла лицо ладонями, постаралась успокоиться. Она почти забыла о своем даре. Сдерживающий браслет был на ней уже слишком долго. Но когда брат коснулся его, разрушая чары и выпуская на свободу силу, она вспомнила каково это - видеть то, что скрыто. И она увидела. Осталось только вспомнить.

Провидица легла, позволяя волнам касаться себя. Она не обращала внимания на прохладный бриз, как и на то, что полностью промокла. Звездное небо напоминало о доме. Созвездия были другими, но она знала, что они лишь продолжение одного необъятного полотна. Есть и другие, в других мирах, куда уже никогда не попасть. Вот бы увидеть их все!

Оскаленная волчья морда мелькнула перед глазами. Мааре испуганно ахнула, резко села и принялась оглядываться по сторонам. Всего-навсего образ. Провидица расслабилась, прислушалась к шуму моря и стала шептать молитвы Богине. Она должна была слышать, через миры и пространства, Мааре верила в это. И увидела. Кхалессу в развивающемся белом платье и огромного Зверя у ее ног, добровольно возложившего на свои плечи тяжелую ношу проклятия. Трех девушек, разделивших дар предвидения, который больше не будет причинять невыносимых страданий. И Демиурга. Одного посреди бескрайней пустыни, тонущего в смраде топких болот из терзающих воспоминаний. Себя она увидела там же. Скрюченной старухой с пустыми глазницами. Лишь призрак, обреченный на вечные скитания.

Пусть так. Она готова заплатить за свои грехи. Снова.

Мааре поднялась и на негнущихся ногах, направилась к Высокому дворцу. Теперь она знала, что делать.

Глава XIV

Обреченная на вечность

- 26 -

Март, 1228 год. Англия. Бристоль.

Утренний туман стремительно таял под бледно-золотыми лучами солнца. Выцветающее с каждой минутой небо теряло глубокие темные краски ночи и розовело на востоке.

Стрикс стоял возле мачты и наблюдал за Еленой. Облокотившись на борт, она смотрела на воду. Вокруг суетились слуги и матросы. Когг,[14] на котором плыл Маркус, причалил одним из первых. Судно Вальтера и еще несколько других отстали по пути.

- Тебе не следовало использовать внушение, - раздался над ухом голос Роберта.

Маркус даже не повернулся.

- Я только притупил ее боль. Не мог же я отпустить ее после того, как все узнал.

Тем же вечером Маркус отправился к отцу, но не нашел его. В шатре никого не оказалось. Среди вещей, в походном сундуке он обнаружил шкатулку. Не будь он Стриксом, защитная магия вокруг артефакта убила бы его на месте. Сила, исходящая от атаме, подтвердила слова друга.

Отпустить Елену назад в деревню означало отдать на растерзание толпе и Братству, как и оставить в Бристоле. Он пообещал ей, что станет легче, и не солгал. Тонкая сеть, подчиняющая его воле, сковала самые болезненные чувства. Маркус внушил ей желание отправиться вместе с ним: легкое, ненавязчивое, как летний ветерок. Стрикс чувствовал себя полным ничтожеством, играя чувствами девушки, но выбора не осталось. Раз судьбе было угодно свести их пути, он не мог позволить отцу совершить задуманное. Никто не давал ему права так распоряжаться жизнями людей! По его милости погибли дети.

Маркус сжал кулаки и повернулся к Роберту.

- Неужели они думают, что смогут помыкать кем-то, кто обладает такой мощью?

Оракулу открыто все. Разве Вальтер не опасался, что она не узнает о том, кто стоял за смертью ее близких?

- Представь себя на месте человека, которого убили, а после вернули к жизни и наделили силой. Как бы ты себя чувствовал?

- Потерянным?.. - после недолгой паузы Маркус взглянул на валлийца.

Вирс кивнул.

- А если бы рядом оказался тот, кто смог бы все объяснить, помочь и поддержать? Пока вновь обращенная Провидица разберется в себе, научится управлять силой, они смогут узнать все, что нужно.

- Ты знаешь, что они ищут?

- Заклятие, которое вернет к жизни Древнюю.

- Кхалессу? - фыркнул Маркус. - Отец и впрямь верит в эти сказки?

Роберт наградил его тяжелым взглядом.

- Чтобы сберечь эту тайну, Оракул отдала свою жизнь. Вот почему Вальтер желает изменить девушку, воспользоваться ее наивностью, - маг вздохнул. - Шпионы короля донесли, что другие члены Братства продолжают поиски. Не все верят в успех твоего отца.

- Если Рималли знает, чем они занимаются, то почему не казнит их? Не остановит пока не поздно?

- В Совете опасаются новой войны. Слишком многое поставлено на карту, мой друг.

Блэкхард крутился неподалеку, вилял хвостом и заставлял слуг шарахаться в стороны. Кто-то недовольно ворчал на зверя, другие старались убраться подальше. Последние дни настроение берсеркера было приподнятым. Зверь постоянно вертелся возле Елены, даже когда заклинатель не просил об этом. Удивительно, но девушка нравилась ему. Рядом с ней он вел себя как ручной щенок, который только и ждет, чтобы ему почесали за ушком.

- Я отправил королю послание и уже получил ответ.

Слова Вирса заставили Маркуса отвлечься от мыслей о страже.

- Он приказывает привезти девушку к нему и выкрасть атаме, - Роберт говорил с большой неохотой.

Маркус заскрипел зубами.

- Только через мой труп.

- Ты можешь помочь мне, - маг будто не услышал его. - Ты знаешь, где твой отец держит клинок. Мы уедем ночью. Когда нас хватятся, будет уже поздно.

Стрикс ничего не ответил, только хмурился, скрестив руки на груди.

- Пойми наконец! - Роб встряхнул его за плечи. - Вальтер не отпустит тебя с ней. Пока они выжидают, чтобы не привлекать внимания. Когда им надоест, они изменят ее, наплевав на законы!

Когг отца причалил неподалеку. Судно уже привязывали канатами к пристани и готовили к разгрузке, на палубе царила суматоха. Под жесткой рукой Вальтера никто не смел даже думать об отдыхе или прохлаждаться без дела. Маркус отрешенно наблюдал за этой картиной.

Вирс прав. Отец не из тех, кто останавливается на полпути.

- Я обещал матери, что приеду. Погостим в замке несколько дней, а после поступим по-твоему.

Сзади что-то упало, и они повернулись. Адалинда сидела, поджав ноги, и пыталась собрать разбросанные вещи обратно в плетеную корзину. Вирс недовольно вздохнул.

- Простите, Господин, - устало пролепетала служанка, сокрушенно качая головой. - Это все проклятая морская болезнь. Никак не приду в себя.

- Я помогу.

Маркус не заметил, как она подошла. Елена опустилась рядом с Адалиндой, подобрала одеяло и принялась складывать.

Роберт похлопал его по плечу.

- Поговорим позже.

Он ушел, а Маркус еще какое-то время наблюдал за девушками, затем мысленно бросил стражу:

"- Оставайся с ней".

Блэкхард дернул ухом и радостно вильнул хвостом.

Маркусу предстояло снарядить лошадей и подготовиться к дороге. Их снова ждал изнуряющий и долгий путь. Вальтер не желал задерживаться в Бристоле, а Маркус мечтал о ночи в хорошем трактире, сытной еде и сухой постели. И наверняка не он один. Только никто не решался злить главу ковена.

- 27 -

Сразу за пристанью начиналась рыночная площадь. Прилавки с рыбой подпирали друг друга, торговцы кричали наперебой, пытаясь привлечь покупателей. В прохладном весеннем воздухе плыл мерзкий тухлый запах, под ногами хлюпали помои. Их выливали на дорогу, и они стекали прямо в море.

Елена подобрала юбки, подошла к лошадям. Маркус и Адалинда отправились на рынок за припасами в дорогу. Блэкхард то появлялся рядом, то куда-то исчезал.

Она и представить не могла, что ей доведется побывать за пределами Уэльса. Елена вздохнула, чувствуя странную пустоту. Колдовство? Это все его проклятое колдовство! Гнев мгновенно сменился безразличием.

- Станет легче, обещаю, - тихий голос Маркуса снова ворвался в мысли.

Она чувствовала себя отстраненной, потерянной. Не преследовали даже кошмары. Елена постоянно пыталась припомнить, что произошло, но воспоминания расползались. Размытые образы не желали складываться в ясную картину, словно прошла не неделя, а много лет. Вместо этого, она стала привыкать к тем, кто постоянно находился рядом: Маркусу, Роберту, Адалинде и даже Блэкхарду.

С Адалиндой она познакомилась той же ночью. Служанка принесла горячей воды, одежду и еду. Елена не сразу заговорила с ней, а когда решилась, то спросила о том, что не давало покоя:

- Ты тоже ведьма?

Адалинда заливисто рассмеялась:

- Нет, я не заклинательница, - ее плечи поникли, и она провела расческой по ее волосам. - К сожалению.

- И давно ты служишь им?

- Мне было четырнадцать, когда Роберт забрал меня из родной деревни. Я жила в замке его дяди с другими слугами. Там я выучилась грамоте, этикету.

Дальше служанку было уже не остановить. Она щебетала о своей жизни, заклинателях и о многом другом. Елена почти не слушала. Неужели ее ждет подобная судьба? Служить магам?

Из одежды, что принесла служанка, она выбрала черное платье со ставками из плотного шелка и вышитыми узорами. Прежде ей не доводилось носить таких нарядов. Несмотря на простоту, оно было дорогим.

- Ты очень красива, - улыбнулась Адалинда. - Настоящая леди.

Елена тяжело вздохнула, прогоняя наваждение, поправила сумки у седла. Корабли давно разгрузили, над пристанью разносился громогласный голос Вальтера. Слуги не успевали выполнять его приказы и поручения. Она завороженно наблюдала за тем, как несколько мужчин выкатили на берег клетку. Стрикс ни на шаг не отходил от них, пока не запрягли лошадей и не проверили замки.

За решеткой на куче соломы сидела девочка. По спине пробежали мурашки. Перед отплытием она спросила у Маркуса, почему они держат ребенка в клетке.

- Она не человек, - холодно отрезал заклинатель. - Держись от нее подальше.

Елена поразилась его безразличию. Что значит - не человек? Она не переставала украдкой наблюдать за девочкой, но приблизиться не решалась. Ее светлые редкие волосы, грязными сосульками падали на лицо и худые плечи. Впалые щеки покрывала россыпь веснушек, как и вздернутый нос. Невидящие глаза, поддернутые поволокой. Девочка была слепой, но Елена чувствовала на себе ее внимательный взор.

Пересилив страх, она повернулась к лошади, вытащила из седельной сумки яблоко, сырную лепешку и неуверенно приблизилась в клетке. Она ни разу не видела как этого ребенка кормили, никто не обращал на нее внимания.

Странная клеть. Толстые прутья из потемневшего от времени серебра. Деревянный настил, солома и шкуры служили заключенной постелью.

- Эй, - неуверенно позвала она, и просунула руку через решетку. - Возьми, ты наверно голодна.

Девочка резко вскинула голову. Сердце Елены пропустило удар, когда невидящие белесые глаза уставились прямо на нее. Она выбила из ее руки еду, острыми ногтями впилась в ладонь. Елена вскрикнула и отскочила от повозки. На ладони алела глубокая царапина.

- Великая Мааре ждет тебя, - шипящий, низкий голос заставил содрогнуться. Она облизала пальцы, на которых осталась кровь, запрокинула голову. - В чертогах ее ты примешь свою судьбу, и имя твое знать будет каждый. Мно...

Сильный удар сотряс клетку. Прутья на мгновение охватило свечение, и девочка, не договорив, заскулила, как побитая собака. Прижилась к настилу и накрыла голову руками.

- Молчать! - прогремел властный голос Вальтера. - Что ты тут делаешь?

От страха она не нашлась с ответом и, лишь моргая, смотрела на заклинателя.

- Ты немая? Где Маркус, и почему он не следит за своими вещами, раз обзавелся ими!

- Простите... - промямлила Елена.

До нее не сразу дошло сказанное, но когда она поняла смысл его слов, растерянность сменилась гневом. Он сравнил ее с вещью?

- Я не вещь, и никому не принадлежу! Тем более вашему сыну, - с вызовом проговорила она, и замерла, увидев, как во взгляде мага блеснуло что-то нехорошее.

- А ты дерзкая, - глядя на нее сверху вниз, он сделал шаг навстречу.

Елена не успела испугаться. Рядом раздался приглушенный угрожающий рык Блэкхарда.

- Знай свое место, берсерк!

Волк зарычал сильнее готовый кинуться на Вальтера, но подошел Роберт.

- Вальтер, - он кивнул Стриксу. - Я пригляжу за девушкой, все в порядке.

Заклинатель недовольно сощурился, развернулся и зашагал прочь. Какое-то время она смотрела ему вслед, затем обратилась к Роберту:

- Почему они держат ребенка в клетке? Маркус сказал, что она не человек. Как это возможно?

Вирс заметил порез на ладони и мягко взял ее руку в свою. Елена вздрогнула, но маг только коснулся раны, как она стала затягиваться на глазах. Берсерк внимательно наблюдал за ними.

- Она была человеком. Почти восемьдесят лет назад, - спокойно произнес он.

- Но как? - изумленно прошептала она.

- Магия, - просто ответил валлиец. - Она изменила ее. Отцу Вальтера нужен был ее дар предвиденья, только все пошло наперекосяк. Ею овладело безумие. Вне этой клетки она опасна.

- Она что-то говорила...

- Не стоит слушать то, что она говорит, - грубо перебил заклинатель.

Елена нахмурилась и задумчиво пожевала губу.

- Как ее зовут? - Она повернулась и остолбенела. Девочка смотрела на них, повиснув на прутьях решетки.

- Эридия, - ее голос изменился. В нем не осталось ничего от змеиного шипения. - Мое имя Эридия, Госпожа.

На суровом лице Роберта застыла непроницаемая маска.

- Пойдем, - он мягко подтолкнул ее в спину. - Маркус уже должен вернуться. Мы скоро отправляемся.

Блэкхард первым побежал вперед. Елена послушно пошла следом, но не переставала оглядываться. Эридия села, обхватила колени руками и принялась раскачиваться, напевая что-то себе под нос.

- 28 -

Апрель, 1228 год. Англия. Корнуолл.

Маркус спустился во двор замка. Прошло уже несколько часов, как последние капли уходящего дня растворились в мгновениях вечера. Россыпи звёзд расчертили ночное небо причудливыми созвездиями, но их было недостаточно, чтобы охватить своим светом самые высокие из башен строения. Величественный родовой замок Стриксов - от самого фундамента до верхушек шпилей - купался в полуночной темноте.

К их приезду успели приготовиться: на следующий день закатили целый пир, на котором собралась большая часть ковена и приближенных. Столы в главном зале ломились от угощений, слуги не успевали наполнять бокалы господ. Громкий смех и голоса перебивали музыкантов.

Маркус был рад вновь увидеть матушку. Последний раз он приезжал сюда три года назад.

Леди Стрикс почти не изменилась, только в уголках любимых глаз, появились легкие морщинки. Она постоянно улыбалась и на пиру не отходила от него ни на шаг.

- Ты же останешься погостить, сынок? - с надеждой спросила она.

Маркус виновато потупился.

- Не знаю, матушка, - он взял ее руку и прикоснулся губами к ладони. - Нас с Робертом ждут дела.

Ему не хотелось уезжать так скоро: Маркус любил этот край. Причудливые скалистые берега, воздух, как свежий легкий нектар. Он часто бродил по берегу, вдыхал морской туман и слушал шум прибоя. Это наполняло душу покоем.

Стриксу с большим трудом удалось уговорить Елену выйти из комнат и посидеть с ним на пиру. В царившей суматохе и атмосфере веселья никто не обращал внимания на простую девушку. В зале было и без того полно слуг и влиятельных господ из окрестных земель, совершенно не обладающих силой. Но Елене удалось привлечь внимание его матери. Заклинательница крайне расстроилась, когда узнала что она лишь человек.

Праздник затянулся, время давно перевалило за полночь. Вирс куда-то запропастился, а Елена сказала, что желает прогуляться. Блэкхард увязался следом за ней.

Казалось, за минувшие недели в пути девушке стало легче. Тонкая сеть заклятия не давила, но и не отпускала. Маркус мог только догадываться о ее чувствах. Боль от всего пережитого была слишком сильной, чтобы заглушить ее совсем. Елена часто уходила и предпочитала оставаться наедине с собой. Маркус отправлял за ней Блэкхарда, чтобы он мог защитить ее в случае опасности. После таких прогулок они часто возвращались вместе.

Маркус прошел через сад, где матушка выращивала свои любимые цветы, прибегая к помощи магии. Они цвели и благоухали, несмотря на время года. Он сорвал по пути несколько веточек лаванды и спустился с пригорка. Внизу, на небольшой поляне, рос одинокий старый дуб, а чуть дальше начиналась буковая роща.

Елена сидела на валуне под деревом, а берсеркер бегал вокруг и что-то вынюхивал в траве. Затем подбежал к ней, мотнул головой и уперся мокрым носом в ее ладонь. Она рассмеялась и почесала его за ушами.

- Ты первый человек, кому он позволяет подобное, - заклинатель не скрывал удивления. Он подошел ближе и остановился.

Маркусу было пять, когда он впервые увидел своего стража. Долговязый черноволосый юноша, которого привели на ритуал, выглядел собранным и серьезным. Ликанов с раннего детства готовили к жизни берсеркеров, им было запрещено разговаривать с будущими подопечными. Стрикс так и не услышал от него ни единого слова. Он видел его последнее обращение, но смутно помнил церемонию. С тех пор они никогда не расставались.

- Он хороший, - искренне произнесла Елена.

Зверь явно остался доволен. Он потянулся, разлегся рядом на земле и положил морду ей на колени.

- Только с тобой, - заверил ее маг и, присев рядом на камень, протянул скромный душистый букет.

Елена приняла его с осторожностью, пряча глаза, а затем подняла голову и посмотрела на замок. Отсюда снизу он выглядел еще более величественным.

- Мы останемся здесь?

В ее голосе он услышал скрытую грусть и сам ощутил, как в груди зарождается тревога. Совсем скоро Вирс будет настаивать на своем безумном плане. Для чего им ехать к Рималли и отдавать ему атаме? Пусть Роб едет с клинком к королю, он же увезет Елену подальше от этого проклятого оружия.

- Нет, - не хотелось ей врать. - Нам скоро придется отправиться в дорогу.

- Это из-за твоего отца?

Маркус заметил, как задрожали ее руки и кивнул.

- Он пугает меня, - честно призналась она.

Блэкхард недовольно заворчал, вздохнул и прикрыл глаза. Елена рассеяно потрепала его по макушке.

- Не только тебя, - постарался улыбнуться Маркус. - Вальтер много воевал в прошлом, а сейчас он ведет за собой людей и нарушает много наших законов.

- Ты не одобряешь его стремлений, - подметила она шепотом.

- Я хочу жить в мире. Люди и так умирают, а наши войны отнимают еще больше невинных жизней.

- Ты можешь попытаться что-то изменить, - Елена заглянула ему в глаза. - Ведь ты из влиятельной семьи.

В ее взгляде хотелось утонуть. Маркус на какое-то время растерялся, а затем произнес:

- Боюсь, я не тот человек, кому под силу переделать мир.

Она изогнула брови, но ответить не успела: со склона к ним спускался Роберт. Приблизившись, маг тревожно взглянул сначала на девушку, затем на него, будто раздумывая, стоит ли говорить при ней. Маркус уверенно кивнул ему.

- К утру король Рималли будет здесь.

Стрикс резко поднялся на ноги.

- Чего нам ждать?

- Скорее всего, это будет визитом вежливости. Поначалу...

А после все обитатели замка окажутся в большой опасности. В том числе и его мать. Если люди короля найдут атаме, то потребуют объяснений. Неизвестно, во что выльется противостояние вечно враждующего Совета и Братства.

- Отец не знает об этом?

- Все держится в строжайшей тайне, я сам только узнал. Даже не говорил Адалинде. Нужно было уезжать раньше!

Маркус посмотрел на растерянную Елену.

- Мы уедем прямо сейчас. Я заберу атаме. Ты же встретишь короля Уильяма вместе с моим отцом. Надеюсь, в присутствии Рималли он не станет отправлять за нами погоню. В этих стенах не должна пролиться кровь.

Роб потер шею и от души выругался. Маркус повернулся к Елене.

- Иди с Робертом. Пусть Адалинда поможет тебе собраться. Мы должны выехать до рассвета.

Девушка с тревогой ухватила его за руку. Этот жест заставил сердце заклинателя сжаться. Она доверяла ему, и Маркус надеялся, что дело не только в магии, которую он использовал.

- Встретимся в конюшнях, - кивнул он напоследок.

Вирс повел Елену за собой, а Маркус позвал стража:

- Блэкхард!

Берсерк заупрямился. Нервно дергая хвостом, он смотрел вслед Роберту и Елене.

- Ты все еще мой страж, или уже нет?

Зверь недовольно клацнул зубами, но с места не сдвинулся.

- Ладно, - уступил маг, - иди и смотри в оба.

Блэкхард сорвался и опрометью побежал вверх по склону, догоняя пару. Маркус только вздохнул и, не медля ни секунды, вернулся в замок той же дорогой - через сад.

* * *

Сначала он заглянул в свои покои и быстро собрал вещи в походный мешок. Ему хотелось попрощаться с матерью, но в столь поздний час она уже наверняка спала. Потоптавшись у дверей в ее комнаты, Маркус не решился постучать и направился дальше. Он знал, что отец все еще пирует с оставшимися гостями: из зала доносились голоса. Подвыпившие мужчины громко смеялись и неплохо проводили время в компании молодых служанок.

Маркус крался по коридорам замка и постоянно прислушивался. У личной библиотеки Вальтера не было ни души. Стараясь не шуметь, он тихо вошел и прикрыл за собой двери. В помещении стоял запах пыли и истлевшей бумаги. В детстве Маркус считал, что именно так пахнет время. Раньше он любил бывать здесь, находить старые книги и свитки. Он часами сидел в дальнем углу, где его невозможно было заметить, взахлеб читал истории о магах, проклятых и смертельных ритуалах.

Он внимательно осмотрелся. В библиотеке ничего не изменилось, разве что прибавилось книг. Стол отца был завален картами и пергаментами. Заклинатель подошел ближе, не зная, откуда начинать поиски. Он успел пожалеть, что не заглянул в его покои и не проверил сундуки, но удача неожиданно улыбнулась ему: шкатулка нашлась под одной из карт. Маркус облегченно выдохнул, откинул крышку и сомкнул пальцы на рукоятке атаме. Защитные чары защипали кожу, но почти сразу отступили.

Из темноты между книжными полками раздался глухой рык. Маг стремительно повернулся и замер.

- Блэкхард?

Лунного света, проникающего через окно, оказалось достаточно, чтобы разглядеть серого волкодава. Стейнар вышел вперед, продолжая угрожающе скалиться. Маркус стиснул кинжал и попятился.

- А это ты, дружище.

Зверь был здесь все время. Охранял. Мысленно ругая себя за неосмотрительность, заклинатель осторожно шагнул вперед. Стейнар осклабился и встал на пути.

За дверью послышалась возня и приглушенные всхлипы. Маркус напрягся, когда в библиотеку влетел Даррел и толкнул вперед заплаканную Адалинду. Растрепанная служанка растянулась на полу и замерла, увидев перед собой оскаленную волчью пасть.

Стрикс растерянно уставился на кузена. Даррел не удивился, увидев его, и махнул рукой в сторону девушки.

- Как только она узнала, что ты покидаешь нас, тут же прибежала ко мне.

Адалинда всхлипывала и лепетала о прощении. В глотке Стейнара клокотал утробный рык, с клыков капала слюна.

- Вирс думал, что никто не знает о его тайной службе королю, - тем временем продолжал Даррел. - Мне стоило лишь соблазнить его служанку, и она охотно стала делиться со мной новостями.

- Простите, господин Маркус. Простите, - глотая слезы, она протянул к нему руку и зажмурилась. Морда волка находилась в дюймах от ее лица.

Маркус взглянул на брата, но попросить отозвать берсерка не успел.

- Убей, - бросил кузен.

Девушка закричала, и Стейнар вмиг разорвал ей горло. В нос ударил запах свежей крови, Даррел довольно ухмылялся.

- Не люблю предателей, - сообщил он спокойно.

По полу растекалась багровая лужа. Маркус отступил.

- Она сообщила лишь о том, что мы уезжаем?

Дар непонимающе уставился на него. Конечно. Роберт не сказал ей о приезде Рималли. Иначе брат не стоял бы сейчас здесь.

- А что еще она должна была сказать? - вспылил кузен. - Мы с отцом ждали, что рано или поздно ты все узнаешь и вновь попытаешься ее спасти. Выкрасть клинок хорошая идея. Только ничего не выйдет. Отдай мне атаме, Маркус и разойдемся по-хорошему. В этот раз тебе не удастся нам помешать. Сегодня ночью мы закончим начатое.

- Сегодня? - оторопело переспросил он.

Даррел ухмыльнулся еще шире.

- Я уже позаботился о том, чтобы твою прекрасную Елену сопроводили в ритуальный зал. Она обречена, брат. Ее ждет вечность. Понимаешь? Так сошлись звезды.

Дальше он не слушал. С яростью дернул нити силового плетения, направил их прямо на брата и бросил ослепительно сияющую сферу в сторону берсеркера. Заклятия не действовали на зверя, но это помогло его задержать. Даррела отбросило прямо на книжные полки, и Маркус побежал к дверям, едва не поскользнувшись на крови.

Даррел появился прямо перед ним. Клубы дыма еще не успели рассеяться и наполовину скрывали фигуру заклинателя. Маркус кинулся на него, когда что-то острое вспороло живот. Холод пробежал по позвоночнику и льдом обжег вены. Подкосились ноги. Он судорожно вздохнул, выронил атаме из ослабевших пальцев и схватился за плечо брата, встретившись с его ошарашенным взглядом. Кузен обеими руками сжимал меч. Маркус захрипел, рот наполнился кровью, и она побежала по подбородку.

Даррел с перекошенным от ужаса лицом отпрянул от него. Маг потерял опору и стал медленно оседать на каменный пол. Он пытался зацепить исцеляющее плетение, но оно распускалось, вместе с прочими нитями, которые приходилось удерживать.

- По-мо-ги...

Маркус протянул руку к кузену, но тот отступил еще на несколько шагов. Его фигура стала расплываться перед глазами. Веки слипались, сознание плыло и проваливалось в темную пропасть забвения.

- 29 -

Адалинда как сквозь землю провалилась. Стоило Роберту сказать ей, что они уезжают, она тут же бросила корзину с бельем и крикнула, что скоро вернется. Они не стали ее дожидаться: Вирс помог Елене собраться и накинул ей на плечи черный меховой плащ. Берсеркер крутился под ногами.

Она не могла понять, к чему такая спешка. Мужчины обсуждали приезд короля, их поведение казалось ей странным, как и во время путешествия. Они часто вели уединенные беседы, но она почему-то точно знала, что говорят о ней.

Путь от Бристоля до Корнуолла был недолгим и прошел без приключений. Днем они все время проводили в дороге, к закату останавливались на привал. Она старалась отвлекаться от тяжелых дум, но с наступлением ночи ее часто настигало смятение. Внутри царила лишь пустота, которую нечем было заполнить, и неверие в происходящее.

- Почему я не могу плакать, Маркус? - спросила она, когда они сидели у костра. - Я постоянно думаю о них, но ничего не чувствую.

Заклинатель сосредоточенно водил ножом по деревянному бруску. Он ловко отсекал все лишнее, в очертаниях будущей фигурки угадывался волк.

- А ты бы хотела, чтобы горе свело тебя с ума? - Маркус сдул стружки и внимательно посмотрел на нее. - Ты пережила страшную потерю, Елена. Такое не проходит бесследно.

Она подсела ближе и в отчаянии ухватила его за руку.

- Прошу, позволь мне оплакать их. В последний раз.

В ясных глазах заклинателя отражались всполохи костра. Он ничего не сделал, во всяком случае, ей так показалось, но ледяная клетка, в которую все это время было заключено ее сердце, вдруг начала таять. Елене на миг показалось, что она задыхается, а мир вокруг начинает разваливаться на части. Воспоминания закрутились шальным вихрем, пробуждая к жизни невыносимую муку, все это время крепко спящую где-то на дне. Она отчетливо услышала призрачный детский плач. Глаза защипало, губы задрожали.

- Елена, - Маркус попытался обхватить ее за плечи, но она вырвалась и бросилась бежать в сторону леса.

Хотелось забиться в самую темную нору, подальше ото всех, чтобы придаться отчаянию наедине со своими мыслями. Платье цеплялось за колючие кустарники, ветки царапали лицо и руки. Она спотыкалась о коряги и корни, но продолжала бежать, пока силы не оставили ее совсем. Елена рухнула на толстый ковер изо мха и прелых листьев, подтянула колени к груди. Ей хотелось умереть.

Следом прибежал Блэкхард. Замер, тихо заскулил, лизнул шершавым языком ее щеку. Елена отмахнулась, давясь судорожными рыданиями, накрыла голову руками. Волк лег рядом, но больше не докучал. Наверное, только благодаря его теплому боку, она не замерзла той ночью в лесу. Ей казалось, что она вот-вот очнется от страшного кошмара, но рассвет развеял малейший намек на надежду, не оставляя ничего кроме осознания безысходности и одиночества. Пришлось возвращаться в лагерь.

Маркус не спал. Когда она ворвалась к нему в шатер, он читал книгу и пил вино. Елена упала перед ним на колени, умоляя забрать боль. Слезы лились по щекам, из горла вырывались громкие рыдания. Заклинатель обнял ее, утешая, а затем все прекратилось. Как будто ветер задул тлеющую свечу.

- Блэкхард проводит тебя к конюшням, а меня еще ждут дела.

Голос Роберта отвлек от воспоминаний. Елена повернулась к нему и посмотрела в глаза.

- Почему мы не можем остаться? Что происходит, Роберт?

Заклинатель выглядел встревоженным и усталым.

- Маркус тебе все объяснит, а сейчас нужно спешить.

Он указал на дверь, и Елене не осталось ничего другого как смириться.

- Елена, - тихо позвал Роберт.

Она замерла. Заклинатель отстегнул от пояса перевязь с ножнами и протянул ей.

- Я хочу, чтобы ты взяла его. Это не совсем обычный кинжал.

В богато украшенных золотой вязью ножнах оказался изогнутый клинок с черной рукояткой.

- Но я не могу... - она неловко перехватила неожиданный подарок.

- Вернешь, когда встретимся вновь, - маг накрыл ее руки широкими ладонями. - А пока пусть побудет у тебя. Мне так спокойнее.

Елена рассеяно кивнула, и он помог ей закрепить пояс на талии.

- Спасибо, - благодарно улыбнулась она.

- До встречи, - Вирс коротко поцеловал ее в лоб.

Заклинатель проводил их до одного из нижних этажей, и они разошлись. Блэкхард трусил впереди, уверенно петляя по коридорам. Неожиданно берсеркер остановился, навострил уши. Шерсть на загривке поднялась дыбом. Он взвыл так, что сердце болезненно сжалось, а ладони похолодели. Зверь сорвался с места и побежал.

- Блэкхард, стой!

Волка и след простыл.

- Куда же ты? - прошептала она. Блуждать тут одной ей совсем не хотелось.

- Он почувствовал смерть.

Елена оцепенела от страха, на деревянных ногах повернулась на знакомый детский голос. Эридия стояла посреди коридора в белой сорочке и походила на настоящее приведение.

- Что ты здесь делаешь? - она с трудом узнала свой дрожащий голос.

- Я пришла за тобой, моя Госпожа, - Эридия склонила голову, засаленные волосы упали на плечи. - Мне нужна твоя помощь.

Сердце бешено колотилось о ребра. Она непроизвольно сжала руку на кинжале Роберта, но затем отпустила. Перед ней всего лишь ребенок.

Елена облизала пересохшие губы и хрипло переспросила:

- Помощь?

Эридия смяла подол сорочки, из-под которой выглядывали худые чумазые ноги.

- Вальтер сказал, что убьет меня, - она хихикнула. - Он всегда так говорит, но сегодня сказал правду. Я видела...

Видела? Вирс говорил, что она обладает даром предвидения. Еще он упоминал о ее безумии, но как бы там ни было, она видела перед собой лишь искалеченного ребенка. Вряд ли у нее были любящие родители, или хотя бы кто-то, кто мог бы защитить. Такой как Вальтер действительно мог убить, не моргнув глазом. Она не должна этого допустить.

- Ты... ты можешь отправиться с нами, - переборов страх, Елена приблизилась на несколько шагов. - Со мной и с Маркусом.

Девочка отшатнулась и произнесла загробным голосом:

- Сын Вальтера шагнул в чертоги Истинных предков.

В этот самый миг раздался знакомый волчий вой. Он эхом отразился от стен и утонул в лабиринте коридоров. Елена непонимающе уставилась на нее, покачала головой.

- Он будет ждать в конюшне, но в таком виде ты не сможешь поехать. У тебя есть теплая одежда?

Эридия опустила белесые глаза и посмотрела на свои ноги. Она молчала, затем странная улыбка коснулась ее губ.

- В моей комнате, - девочка схватила Елену за руку. - Ты поможешь мне?

Ее костлявые пальцы были холодными и жесткими. Переборов отвращение, Елена кивнула, и Эридия потянула ее за собой.

Глава XV

Исцеление

- 30 -

Январь, 2011 год. Россия. Москва.

В первую ночь после возвращения он вновь видел сон. Остров посреди океана и золотой песок, высокие башни дворца. Видел светловолосую предсказательницу, так похожую на своего брата, и Кхалессу. Проснувшись, он долго стоял на балконе под пронизывающим ледяным ветром и пытался прийти в себя. Снежинки падали на обнаженные плечи, обжигали и стремительно таяли.

- Мариус.

Заклинатель повернул голову и безразлично посмотрел на своего стража. Юноша топтался на пороге и стучал зубами от холода. Древняя оказала ему любезность и отпустила ликана из темницы, где Лиам продержал его все эти месяцы. Теперь он постоянно докучал и крутился под ногами.

Моргот вздохнул и вернулся обратно в комнату. Мариус накинул рубашку, взъерошил мокрые от растаявшего снега волосы и, скривившись, взглянул на остывший ужин. На подносе стояла бутылка красного вина. Он придирчиво изучил этикетку и потянулся за бокалом.

- Выпьешь со мной? - заклинатель оглянулся через плечо.

Страж мотнул головой и убрал руки в карманы. Парень осунулся, выглядел бледным и измученным.

Мариус пригубил вино, снова поморщился. Мысленно он уже сотни раз повторил все, что собирался сказать, но произнести слова вслух оказалось сложнее.

- Я отпускаю тебя. Уезжай. Желательно на другой конец света, подальше от всего.

Лицо парня вытянулось. Он явно не ожидал услышать подобного.

- Вы... - ликан запнулся, - я... я не могу. Я поклялся защищать вас!

Мариус наперед знал, что он скажет.

- Не заставляй меня идти на крайние меры.

Маг провел рукой по трости, лежащей возле подноса, и потянулся за ножом для колки льда. По древнему обычаю, заклинатель причинивший боль своему стражу, терял любое право на защиту. Редко, но подобное случалось. Со временем связь притуплялась, узы слабели.

Ликан попятился, его глаза округлились.

- Вы не сделаете этого, - сипло прошептал он.

- Ты так плохо меня знаешь? - Моргот провел пальцем по лезвию. Острое. Применить заклятие было бы проще, но использовать магию в особняке не мог никто.

Страж нервно сглотнул, и отступил еще на пару шагов, маг внимательно наблюдал за ним.

Ликана воспитывал Мортимер. Натаскивал, обучал. Неудивительно, что Мариус всегда видел перед собой забитого щенка, умеющего только выполнять команды. За долгие годы он не отучил его пресмыкаться. Моргот желал видеть в его лице друга, но он продолжал оставаться слугой. Со временем заклинатель оставил свои жалкие попытки что-либо изменить. Ликан так и остался лишь тенью за его плечом. Магия уз между ними никогда не была крепка, но он все равно хотел его защитить.

В глазах ликана мелькнуло понимание. Он сник, опустил плечи.

- Как прикажете, - неуклюже поклонившись, страж поковылял к выходу.

Заклинатель не удержался и окликнул его:

- Дмитрий.

Страж замер, вцепившись пальцами в ручку двери.

- Прости, - с сожалением произнес Мариус.

Тот кивнул, и вышел из комнаты. Моргот с такой силой сжал бокал, что тонкое стекло лопнуло и осколки врезались в ладонь. Ругаясь сквозь зубы, заклинатель стянул со стола салфетку и перетянул руку. Накрахмаленная ткань мгновенно пропиталась кровью.

* * *

- Ты все еще злишься на меня? - Провидица потуже затянула бинт и пытливо посмотрела на него.

Она пришла ближе к вечеру. С недовольством посмотрела на пустую бутылку, стекло на ковре и покачала головой, а затем сходила за аптечкой. Он признался ей, что испытывает чувство дежавю, и они вместе посмеялись.

- Нет, я злюсь на себя, потому что сижу тут. Алиса умирает, а я ничего не могу поделать!

Ведьма даже не стала его слушать. Она просто использовала его, чтобы заполучить желаемое. Заставила подчиниться себе, как будто он был дрессированным псом. Мариус ненавидел себя за эту слабость, но ничего не мог поделать.

- Об этом я и хотела поговорить, - Многоликая отпустила его руку и расправила платье на коленях.

Моргот выпрямился в кресле.

- Кое-что произойдет, Мариус. Доверься мне в последний раз. С Алисой все будет хорошо - Марилли ее вылечит. Завтра вечером вы вдвоем покинете особняк. Здесь есть потайные ходы.

Он не успел и рта раскрыть, как провидица приложила палец к его губам.

- Ничего не спрашивай. Прошу. Все должно быть именно так.

От ее слов и прикосновений по спине пробежала дрожь. Мариус смиренно кивнул и не стал задавать вопросов. Хотя они так и норовили сорваться с языка. Что должно случиться? Почему завтра, а не прямо сейчас? Ведь дорога каждая минута! Проклятье! Она умела вывести его из себя и удержать на этой тонкой грани, не позволяя перейти черту. Многоликой не требовалось обладать внушением Древней, чтобы подчинить его себе. Он сам был готов следовать за ней, исполнять любые капризы. И он просто не представлял своей жизни без нее.

Слова Кхалессы и то, что произошло, когда они вернулись, не давали покоя. Об этом она не запретила спрашивать.

- Как ты можешь оставаться такой спокойной, зная, что твои дни сочтены?

Оракул грустно улыбнулась.

- Я воспринимаю все иначе, Мариус. Смерть - это нечто большее. Покой. Разве я не заслужила его? Спустя сотни лет?

Он резко поднялся, прошелся по комнате и толкнул резную тумбу. Стоявшая на ней декоративная скульптура покачнулась и упала на пол.

- Лиам выставит тебе счет за порчу имущества, - Многоликая подошла сзади и обняла его.

Мариус повернулся, зарылся носом в ее густые темные волосы и шумно вдохнул.

- Ты ведешь себя, как эгоистичный мальчишка, - рассмеялась Оракул, перебирая пуговицы на его рубашке.

- Это я эгоист? - заклинатель отстранился, чтобы заглянуть ей глаза. - Ты смиренно принимаешь свою участь и даже не желаешь бороться! Бросаешь всех на произвол судьбы!

Ее мелодичный смех разозлил еще сильнее. Он сжал кулаки и заскрипел зубами.

- Я пока не собираюсь умирать, - провидица положила руки ему на плечи, пытаясь успокоить. - Так что давай закончим этот разговор. Мне пора: Кхалесса хотела меня видеть, а я и так задержалась.

Многоликая поцеловала его в щеку, но Мариус не позволил ей уйти вот так. Обхватил ладонями ее лицо и коснулся губами губ. Страсть и нежность, неистовство и трепет смешались в этом поцелуе, полном немого отчаяния и непонятной тревоги.

- Почему у меня такое чувство, что произойдет нечто ужасное? - хрипло прошептал маг.

Провидица провела пальцами по его лицу, и заклинатель прикрыл глаза, наслаждаясь ее прикосновениями.

- Все будет хорошо, - она отступила, не поднимая головы. - Обещаю.

* * *

Весь следующий день Мариус провел в одиночестве. Видения больше не преследовали, но сны стали беспокойными. Он вздрагивал от каждого шороха. Проклятой мумии удалось довести его до ручки.

Дмитрий действительно ушел. Один из охранников лично доложил Морготу, когда ликан ступил за порог. На краткий миг он даже пожалел о своем решении, не стоило прогонять его вот так.

Мариус до последнего надеялся еще раз увидеть провидицу, но она отправила вместо себя слугу. Моргот вскрыл послание и достал сложенный лист, на котором от руки был нарисован план нижних этажей поместья. Он внимательно изучил все ходы и выходы, а после бросил бумагу в камин.

В груди вновь зашевелилось неприятное чувство. Что-то надвигалось: незримое, опасное. Он простоял в задумчивости несколько минут, а затем принялся поспешно собираться.

От ужина пришлось отказаться, и когда симпатичная служанка покинула этаж, он выскользнул в коридор. Гробовая тишина пугала. Прихвостни Лиама сидели в своих норах и даже не высовывали носа. Да и сам Рималли будто испарился. Понял ли он как сильно облажался или еще нет? Вся идеология Братства оказалась пустышкой, а сами заклинатели лишь куклами в театре одного Древнего. Знает ли Лиам о нем? Вряд ли. Не то уже давно побежал бы кланяться.

Он остановился у комнат Марилли, но постучать не успел. Она шла по коридору и, приблизившись, замерла всего в шаге.

- Мариус?

На лице Мари залегла тень усталости, глаза припухли от недавних слез.

- Привет, Лапонька, - маг постарался беззаботно улыбнуться. - Гуляешь в одиночестве по логову врага?

- Я... - она запнулась. - Я хотела увидеть Гаррета. Он...

- Он не в себе. Я знаю. Дай ему время.

- Я места себе не нахожу, Мариус! - она обхватила себя руками.

Заклинатель обнял ее за плечи.

- Маккивер умеет выживать. Вот увидишь, из этой схватки он выйдет победителем.

Она неуверенно кивнула и, нахмурившись, взглянула на него.

- Ты куда-то собрался?

Маг хитро прищурился.

- Да, и мне нужна твоя помощь. К тому же, тебе будет полезно проветриться. - Он открыл дверь и пропустил ее вперед. - Но для начала стоит одеться теплее.

Мари удивленно моргнула. Моргот подошел к платяному шкафу, достал красный пуховик и вязаный свитер.

- Куда мы пойдем? - она изогнула брови и приняла из его рук вещи.

- Я все объясню по дороге.

Марилли послушно натянула свитер, собрала волосы в хвост.

- Отлично. Идем, - Мариус поспешно вытолкал ее обратно в коридор и теперь оглядывался по сторонам.

- Может, позовем Гаррета? - неуверенно пролепетала Мари.

- Эта миссия только для нас двоих, Лапонька. Мы вернемся так быстро, что никто не заметит нашего отсутствия.

Марилли остановилась посреди коридора.

- Ты мне не доверяешь? - выдохнул он.

- Доверяю, - тут же выпалила она. - Просто... к чему такая спешка?

Моргот тяжело вздохнул и подошел ближе.

- Моему другу нужна помощь, - он положил ладонь ей на плечо и заглянул в глаза. - Она больна и умирает. Только ты можешь ей помочь, Марилли.

Девушка стушевалась под его напором.

- Но вдруг ты ошибаешься? Что, если я не смогу?

- Для тебя нет ничего невозможного, - улыбнулся маг. - Запомни это раз и навсегда. А теперь давай поспешим, пока никто из стражей нас не заметил.

В подземелье они спустились быстро. Здесь Лиам держал его первое время. Каменные стены, низкие потолки и ряд одинаковых дверей с решетками. За самой последней из них должен быть тайный ход. Моргот сомневался до последнего, пока не нажал ногой третью от окна плитку. Пыль поднялась столбом, Марилли чихнула. Заклинатель едва успел отскочить в сторону и потянуть ее за собой: мраморные плиты разъехались. Из темноты открывшегося люка потянуло сыростью, узкие ступени давно раскрошились, но высота оказалась небольшой.

Он спустился первым, а затем помог Мари. Под ногами хлюпала вода. Моргот быстро сплел заклятие и в следующий миг темноту разогнал свет от небольших вспыхнувших сфер. Они закружились над головой, бросая тени на влажные стены. Пахло плесенью и канализацией.

- Куда идти? - Мари вглядывалась в темноту, куда не доставал магический свет.

- Мы не пойдем, мы перенесемся. Дай мне минуту.

Он закрыл глаза. Получилось один раз, получится снова.

Его всегда пугало перемещение. Сложное, опасное заклятие, требующее полной отдачи и внимания. Только иногда даже этого может оказаться недостаточно. Опасность затеряться в пространстве остается всегда.

- Тебе лучше обнять меня, Лапонька, - он открыл глаза, улыбнулся и протянул Мари руку.

Трость засияла серебром, сферы потухли. Подземелье погрузилось обратно во мрак и сырость. Маг не видел ее лица, но чувствовал дыхание у шеи. Мари робко обняла его, он положил ладонь ей на спину. Сила прошла через все тело, напоминая электрический ток. Марилли вздрогнула, Мариус сильнее прижал ее к себе. Вновь это чувство полета, полной свободы, сменяющееся дикой круговертью и безотчетным страхом перед падением.

Обошлось. Открыв глаза, он понял, что они уже не в подземелье. Душная каморка, знакомый запах лекарств.

- Мне нужно подышать, - она ринулась к двери.

- Не торопись, - заклинатель придержал ее за руку.

У ног заклубился туман, Мари удивленно выдохнула.

- Знакомо? - прищурился маг. - "Дыхание Морфея" - заклятие сна. Его использовали, чтобы похитить тебя.

Умело сплетенная паутина могла усыпить целый город. Простая и незамысловатая магия в давние времена применялась довольно широко. Она останавливала войска, под ее напором сдавались осажденные крепости. Самое изощренное из проклятий: сказки о спящих принцессах не возникают на пустом месте.

Марево просочилось через щель и, спустя пару минут, Мариус позволил Мари выйти.

- Обратно пойдем пешком, - она укоризненно взглянула на него через плечо.

- Как пожелаешь, милая, - подмигнул в ответ маг.

Моргот не собирался вновь повторять этот трюк. Он едва справился с накатившей тошнотой, голова все еще гудела. В ближайшее время ему едва ли удастся создать что-то сильнее иллюзии.

- Нам наверх.

Мари послушно направилась следом. На ее лице читалось удивление, что испытывал и он, когда Многоликая привела его сюда.

Мариус вошел в палату первым и прикоснулся к силе, сжав артефакт.

Валентин сидел, склонившись над кроватью Алисы. Увидев их, поднялся и по привычке завел руку за спину. Мариус зло усмехнулся. Робин Гуду пришлось оставить свое оружие, чтобы прийти в больницу.

- Что вы тут делаете!? - Редмонд шагнул вперед, сжимая кулаки.

Маг взмахнул тростью - один из стульев, стоявших позади, поехал в сторону Валентина и ударил его по ногам. Инквизитор плюхнулся на него со всего размаху. Он попытался резко вскочить, но стул устремился обратно к стене. Тонкие провода от выключенных приборов ожили и ринулись к своей жертве, связав ему щиколотки и руки.

- Может хватит!? - инквизитор попытался вырваться, но тщетно. Рыча от бессилия, лучник с негодованием уставился на них. - Зачем явились?

- Помочь.

Моргот посмотрел на Алису. Неподвижная, опутанная проводами. К горлу подкатил ком.

- Мариус, я... - Марилли подняла на него неуверенный взгляд.

Ему даже не пришлось ничего объяснять. Она и так все поняла.

- У тебя все получится.

Мари расстегнула куртку и бросила ее на ближайший свободный стул. Задумчиво пожевала губу, заправила выбившуюся прядь волос за ухо и тихо попросила:

- Отпусти его. Пусть будет рядом с ней.

Маг помедлил, недовольно вздохнул, но спорить не стал. Импровизированные путы ослабли, инквизитор, вскочил и кинулся на него, но Марилли встала между ними.

- Мы пришли помочь, - примирительно произнесла она.

Орденец долго смотрел на нее сверху вниз, а затем отступил.

Марилли подошла к Алисе и осторожно взяла ее бледную руку в свою. Мариус ослабил воротник рубашки, проводил лучника взглядом и принялся мерить шагами палату.

- Не мельтеши, - не оборачиваясь, бросила Мари недовольно.

Он остановился. Ожидание медленно сводило с ума.

"- За все нужно платить, Мариус".

Моргот вздрогнул: рядом стояла Многоликая. Ее полупрозрачная фигура трепетала подобно неустойчивой иллюзии. Мариус взглянул на Мари и Валентина. Они ничего не замечали. Мираж предназначался лишь для него. Она оставила его здесь давно, заклятие просто сработало в нужное время.

Провидица подошла к изножью кровати.

"- Морозное дыхание смерти губит хрупкие творения жизни, обращает их в прах безо всякой тени сожаления", - ее голос звучал в его мыслях.

Заклинатель протянул к ней руку, но так и не сумел прикоснуться. Красивое лицо Оракула исказила знакомая устрашающая гримаса, и он отшатнулся.

"- Но тот, кто осмелится бросить вызов Ее могуществу, должен будет лицезреть и ее недовольство".

Вокруг все трепетало от магии Марилли: нити заклятий то расползались, то натягивались, как снасти в шторм. Но Мариус смотрел только на Многоликую.

"- Смерть уже пришла. Она приняла обличие Древнего тирана, сгубившего сотни невинных жизней. Здесь вы в безопасности. Прости меня, Мариус. Этот долг я выплачу за тебя и спасу еще одну жизнь. Это последнее, что я могу сделать".

На краткое мгновение провидица тепло улыбнулась, и призрачная дымка начала таять.

"- Прости", - вновь повторила она.

- Нет! - отчаянный вопль вырвался из его груди.

Синий свет затопил палату. Губительная чернота, все это время отравляющая Алису, зашипела подобно гадюке и расправила длинные щупальца. Обреченная на исчезновение в сиянии Истинной магии, она попыталась дотянуться и до них, но ничего не вышло. Мариус зажмурился, а когда открыл глаза, Многоликая пропала. Мари сидела на кровати, устало опустив голову, а Валентин держал возлюбленную за руку.

- Что случилось? - Алиса неуклюже приподнялась, и инквизитор порывисто обнял ее.

- Спасибо, - прошептал он Марилли. - Я твой должник.

Она улыбнулась, а Валентин посмотрел на Моргота.

- Можешь не благодарить, переживу, - маг попятился, ощущая слабость в ногах.

Он едва взглянул на подругу детства, чтобы убедиться, что с ней все хорошо. Единственное, о чем он мог думать - последние слова Многоликой. Знакомая тревога по спирали поднималась откуда-то изнутри.

Заклинатель так и не решился подойти ближе. Когда-то Алиса была его другом, но с тех пор прошла целая жизнь. Моргот не знал эту девушку, которая обнимала инквизитора и смотрела на него, широко распахнув глаза. Он сделал для нее все, что мог. Его совесть отныне чиста. Нужно возвращаться.

- Береги ее, - бросил он Валентину и потянул за собой растерянную Мари.

Словно пребывая в одном из самых страшных кошмаров, маг вышел в коридор. Развеял нити сонного заклятия, посмотрел на свои дрожащие руки.

- Ты можешь нас перенести? - Мариус взглянул на Мари.

Он боялся, что не справится.

- Последний раз я едва не угробила Гаррета, - виновато пробормотала она.

Ругаясь вполголоса, Мариус быстрым шагом направился вниз. Они вышли на улицу, и шальной ветер бросил в лицо пригоршню снега. Заклинатель снова помянул Тьму. Отсюда до поместья Стриксов не меньше часа езды.

- Объяснишь, что случилось? - Марилли застегнула пуховик, поежилась и с тревогой посмотрела на него.

- Если бы я только знал!

Глава VI

Заколдованный круг

- 31 -

Январь, 2011 год. США. Нью-Йорк. - Россия. Москва.

Коренастого темноволосого стража звали Сэт, а высокого мускулистого блондина - Даниэль. Они охраняли ее круглосуточно. На второй день Катерине, едва не выла в голос. Она могла вытерпеть постоянное присутствие кого-то одного, но когда они вместе начинали играть в карты или шахматы и болтать без умолку, она накрывала голову подушкой и претворялась, что спит.

Тем вечером ликаны и не думали успокаиваться. Когда принцесса попросила их замолчать, мужчины только рассмеялись в ответ.

- Не то что? Спустите с поводка своего стража, миледи? - с издевкой поинтересовался Даниэль и бросил карты на стол. - Ой, у вас же больше нет стража.

Кэт прикусила щеку, чтобы не расплакаться. Она кинула в них подушку и повернулась на другой бок.

- Как Маккивера вообще могли взять на службу!? Он же монстр. Проклятая тварь, - искренне возмутился Сэт. Кажется, он был рад новой теме для разговора.

- Я слышал, он спас кого-то из Рималли. Но думаю, королевский ковен принял его, чтобы держать в страхе остальных.

Катерина прикрыла глаза, глубоко вздохнула. Спорить с этими ничтожествами не хотелось. Что они вообще могли знать? Глупцы! Никто из них, Маккиверу даже в подметки не годился.

Отец всегда восхищался Гарретом.

"- Только настоящий охотник способен отпустить редкое творение природы, - говорил Лайнел, - чтобы оно жило и будоражило умы других. Потому что свободный Зверь всегда лучше чучела на стенке. Птица должна летать, а не жить в клетке".

Но был ли он по-настоящему свободен, оставаясь стражем? Это серьезная ответственность, клятва, которая обязует ставить чужие интересы выше своих собственных. И только будучи беззаветно преданным, можно сдержать свое слово и добровольно рваться в битву.

Его презирали, им восхищались. Для окружающих он был живой легендой, но только не для нее. Лучший друг, старший брат, строгий наставник и надежный защитник. Гаррет учил ее фехтовать, стрелять, кататься верхом, плавать и танцевать. Он терпеливо читал ей одну и ту же книжку, раз за разом от начала и до конца, потому что она была ее любимой.

Катерина и представить не могла, что ей придется испытать боль от разрыва уз. Только не с тем, кто прожил вечность. Но это случилось, и осталась лишь выжженная кровоточащая рана в самом сердце, от которой с каждым днем становилось только больнее.

Кэт зажмурилась и глубоко вдохнула. Нужно успокоиться. После того, как их поймали в ловушку, она не видела Алекса и Эдгара. Древний поставил защиту на окна и двери во всем доме. Индиговые всполохи постоянно напоминали о себе, изредка переливаясь. Пройти через нее могли только те, кому Демиург дал свое благословение.

Мысли об Истинном не давали покоя. Катерина не переставала удивляться его талантам и необычной внешности. Он мог бы сойти за эпатажного артиста, за которым бегают толпы поклонниц, или художника. Но стоило приглядеться получше, как эти нелепые ярлыки мигом отваливались. Таких, как он, действительно называли Богами. Любой мог почувствовать силу, что окружала его. Поначалу волны были слабыми, но с каждым днем, его способности росли. Он быстро восстанавливал силы: страшно представить, что будет, когда он овладеет ими в полной мере.

После гибели отца вся ее жизнь стала похожа на безумие. Они постоянно убегали и оказывались в ловушке. Сначала дядя Лиам, теперь Древний. Заколдованный круг.

На какое-то время Катерина все же уснула, а когда снова открыла глаза, время уже приближалось к полуночи. Даниэля в комнате не оказалось, а Сэт похрапывал в кресле. Детектив с кричащей обложкой, который он читал, валялся на полу. Принцесса подошла к зеркалу и нервно провела рукой по волосам. Незнакомка в отражении сделала то же самое.

Она больше не была собой. У нее отобрали все самое дорогое: отца, магию, лишили будущего. От одной только мысли, что она не заклинательница, хотелось кричать во все горло. Катерина чувствовала себя разбитой, пустой. Ей не хватало ощущения силы, что хлещет через край, заполняет собой все вокруг и не оставляет иных желаний, кроме как погрузиться в нее с головой.

Рималли еще раз взглянула на стража и подкралась к двери. Невидимая стена вспыхнула, Кэт, тихо охнув, отпрянула. Еще день взаперти - и она окончательно сойдет с ума. Когда Катерина впервые попыталась открыть дверь, ее обожгло. Сидеть без дела, ничего не предпринимая было выше ее сил. В конце концов, боль можно и перетерпеть, но что потом? Она не стала размышлять об этом и, зажмурившись, протянула руку. Ничего не произошло. Катерина открыла глаза и удивленно выдохнула. Кончики пальцев слегка покалывало, но защита даже не дрогнула. Очередной всполох мигнул и тут же потух. Принцесса снова коснулась завесы - опять ничего. Сердце забилось быстрее. Кэт облизала пересохшие губы, рывком распахнула дверь и оказалась за порогом. Но мимолетный радостный порыв разбился вдребезги - напротив стоял Древний.

- Я все думал, когда же это проявится.

- Ч-что? - испуганно пискнула она и попятилась.

- Неуязвимость, - он оттолкнулся от стены и сделал шаг навстречу. - Знаешь, как предки твоего дружка-инквизитора получили свои возможности?

Катерина покачала головой.

- Айштар не создавал никакой сыворотки. Он просто брал кровь у тех, кого лишал магии и переливал ее инквизиторам, - Демиург ухмыльнулся и задумчиво потер подбородок. - Это я ему подсказал. Тогда, в ловушке, у меня еще хватало сил ходить по чужим снам, сеять хаос и смятение в их душах. Отец Александра желает возродить Орден. Ты просто находка для него, и мой козырь. Они преклонят колени, и я отдам им тебя.

- Разве ты не можешь заставить их подчиняться? - Кэт замерла, не в силах сдвинуться с места.

- Не все держится на внушении, моя принцесса. Я слышал, что Редмонд-старший любит экспериментировать с живым материалом.

- Не подходи ко мне! - она выставила вперед руки. Что-то зловещее мелькнуло в его взгляде.

- Пора отправляться, - он беззаботно улыбнулся.

- Куда?

- В гости к твоему дядюшке. Ему я тоже предложу присоединиться ко мне, а милой Марилли пообещаю, что если она будет послушной девочкой, то Редмонд не станет сильно усердствовать. Уж за этим я прослежу, - он посмотрел на бледного Сэта. - Передай Стефану, чтобы отправлялся следом.

- Да, Господин, - подобострастно поклонился страж.

Древний на миг замер, дернул уголком губ и добавил:

- Но перед этим пусть избавится от пленников.

- Нет! - Катерина закричала не своим голосом и, позабыв о страхах, бросилась на заклинателя с кулаками.

Она и моргнуть не успела, как он прижал ее спиной к своей груди. От него веяло холодом и силой. Демиург наклонился и прошептал ей на ухо.

- Я не хочу делать тебе больно, - его голос - тихий, вкрадчивый, нес в себе рокот грома и лавину поднимающейся ярости. Он прикоснулся к ее щеке. - Ты напоминаешь мне ее.

- Кого? - тихо всхлипнула Кэт.

- Мою сестру. Но не теперь, не с этой прической, - разочарованно заключил он.

Индиговый свет ослепил. Обычное заклятие перемещения нельзя было сравнить с этим плетением. Не в пример магии заклинателей: грубой, порывистой, его сила - настоящая музыка. Магия смерти и исцеления, древняя и безграничная. Она могла вознести и сжечь дотла.

Погрузившись в нее, Катерина и не заметила, как они перенеслись в стилизованный под средневековье зал. Эти каменные стены она узнала сразу. Поместье Стриксов.

- 32 -

Сквозь сон Алекс слышал приглушенный голос Сэта и возню. Он приоткрыл один глаз и, забывшись, зашипел от боли в онемевших руках. Браслеты наручников врезались в запястья.

В доме не было подземелий, а единственный подвал был заперт. Его хорошо охраняли: Алексу не удалось узнать, что Демиург там прячет. И теперь уже не удастся. Их с Эдгаром заперли в одной из гостевых комнат, а единственными посетителями были стражи. Судя по сплетням надзирателей, с Катериной обошлись куда мягче, но легче от этого не становилось.

Он облажался. Снова. Любая попытка что-либо предпринять оборачивалась полным провалом. С тем же успехом он мог вальсировать посреди объятой пламенем комнаты: вроде можно придать действу еще больший размах, да вот только от умений ничего не зависит - все уже горит.

Еще не до конца проснувшись, Алекс удивленно наблюдал, как страж возится с ключами.

- Я на такое не подписывался, - возмущался Сэт. - Вы должны уходить! Немедленно! Он сейчас придет.

- Кто? - нахмурился Эдгар.

- Стрикс. Демиург приказал ему убить вас.

Наручники щелкнули, Эдгар освободил руки, и страж повернулся к Алексу. Рассекающее воздух заклятие ударило Сэта в спину. Запахло кровью и паленой плотью. Он выронил ключи и повалился на инквизитора. Страшный грохот и рычание Эдгара. Оттолкнув бездыханное тело ликана, Алекс едва успел пригнуться, как новое заклятие просвистело в паре дюймов над головой. Они не представляли для него смертельной угрозы, но могли доставить пару неприятных минут. Пришлось изловчиться, чтобы дотянуться до связки. Александр лихорадочно перебирал ключи. Повезло со второй попытки. Он перекатился по полу, увернулся от очередной вспышки и, встав на колени, перевел дух.

Стрикс - встрепанный, но как всегда полный уверенности в себе, победно ухмылялся и закатывал рукава рубашки.

- Пришло время поквитаться за тот случай с арбалетом.

Алекс оглянулся. Эдгар без сознания лежал у стены. Заклятие, убившее Сэта, едва коснулось плеча стража.

- Нужно было тебя пристрелить, - он снова повернулся к Стриксу.

- У тебя кишка тонка, парень.

Стефан провоцировал его, только Алекс не собирался идти у него на поводу. Обычно заклинатели полагались на свою магию и очень редко могли постоять за себя в обычной драке. Для этого им служили стражи, но Александр ни разу не видел подле него ликана. Стрикс был горяч и скор на расправу. Стоило на этом сыграть, надавить на его самолюбие.

- Сначала ты был на побегушках у Лиама, теперь у Демиурга? Не надоело прислуживать и выполнять команды?

Маг зарычал, сжал кулак и взмахнул рукой. Алекс увернулся в последнюю секунду. Заклинание угодило в шкаф за его спиной. Книги разлетелись в стороны, в воздухе закружилась пыль и щепки. В горле запершило, инквизитор зажмурился, и Стефан сбил его с ног. Они повалились на пол. Александр ударил его по лицу, затем коленом в живот. Сбросив мага с себя, ловко вскочил. Заклинатель, слегка шатаясь, поднялся следом.

Выпад. За ним еще несколько. Прямой, "двойка", с локтя. Инквизитор перехватил его руку, занесенную для ответного удара, и сломал одним движением. Маг взвыл. Прижимая к себе поврежденную руку, Стефан пятился, спотыкаясь о разбросанные книги и доски. Алекс шел прямо на него, сжимая кулаки.

- Мы сейчас же отправимся за твоим хозяином.

Заклинатель отступал, с ненавистью глядя на него, когда по окнам ударила силовая волна. Повисшую тишину рассек громкий звон: каскад осколков обрушился им на головы. Алекс отвернулся, закрывая лицо руками. Стрикс рассмеялся, а шторы с упавших гардин перекрутились и обмотались вокруг ног инквизитора. Алекс потерял равновесие и повалился на ковер из битого стекла. Его вздернуло вверх, как марионетку на веревочке, протащило по полу и со всей силы ударило об стену.

Резкая боль на мгновение окунула в темноту. Сознание пробивалось яркими вспышками, и так же стремительно гасло. Он все-таки сумел выиграть этот неравный бой. Прерывисто вдохнув, инквизитор сел и замер. Стрикс успешно плел заклятие. Он не разменивался на исцеление, а решил сбежать. Сизый дым сгущался, постепенно скрывая заклинателя. Пространство подрагивало, разрывалось.

Собрав последние силы, Алекс кинулся на Стефана. Дыхание перехватило, по вискам ударил беспощадный набат. Взбешенный вопль заклинателя, показался далеким эхом. Заклятие дрогнуло, когда Александр ворвался в идеально сплетенную сеть и что-то пошло не так. Их закрутило в пустоте, но магу удалось совладать с силой. Хлопок. Падение на каменный пол едва не вышибло дух.

Алекс поднялся, оперся о стену, силясь рассмотреть в полумраке хоть что-то. Стефан лежал на боку и не шевелился.

Инквизитор вздохнул, морщась от колющей боли в груди. Кажется, сломаны ребра. Он снова скривился, на этот раз от презрения. Добивать лежачего было не в его правилах.

Хромая, Алекс подошел к окну, отдернул штору. Огни ночной Москвы расплывались перед глазами. Скрипя зубами и держась за бок, Редмонд поплелся прочь. Нужно было найти Кэт и выбираться отсюда.

Глава XVII

И прольется кровь

- 33 -

Гаррет Маккивер

Нет ничего страшнее проигранного сражения, которое ведешь с собственным подсознанием. Я упрямо твердил себе, что тени прошлого не способны причинить вреда, только с каждым новым воспоминанием уверенность таяла. И когда моя ярость вперемешку с отчаянием достигла точки кипения, все улеглось. Он замолчал. Ни одной случайной мысли, едкой фразы и издевательского смеха. Ничего. Только я не спешил радоваться.

К алкоголю я больше не прикасался. Сохранить трезвую голову было без того непросто. Почти на сутки я забылся глубоким сном и даже не слышал, что в комнату заходила Марилли. Едва уловимый шлейф ее запаха: такой родной и неповторимый. Я сжал кулаки, сражаясь с желанием пойти к ней, заключить в объятия и больше не отпускать от себя ни на шаг. Но я не мог. Мои метания стали для Фенрира развлечением.

За окном давно стемнело. Снег медленно кружился в свете фонарей. Облокотившись о подоконник, я долго наблюдал за пушистыми хлопьями. Их хаотичный танец действовал успокаивающе. И впервые за последние дни я почувствовал себя... собой. Немного воспрянув духом, я принял душ, переоделся. Гардероб Фенрира отличался от того, к чему привык я. Черные футболки, джинсы, и ничего больше.

Мне не удалось поговорить с Многоликой, и я хотел навестить ее, но появившийся в дверях слуга нарушил мои планы. Кхалесса пожелала, чтобы я составил ей компанию за ужином.

Менее чем через полчаса я уже сидел за накрытым столом, а ведьма сверлила меня взглядом и молча улыбалась. Я же пытался разобраться в своих чувствах, как тогда, в особняке Совета. Неважно, сколько ей лет, какой силой она обладает. Она все равно человек из плоти и крови.

- Гаррет Маккивер, - Древняя усмехнулась и отправила в рот пару оливок. - Из загнанного преступника и головореза ты стал стражем королевской семьи. Ты заковал Зверя в цепи строгой морали. Что это? Робкая попытка оправдать прегрешения прошлого и заслужить прощение?

- Хочешь обсудить мое прошлое?

Я потянулся к бокалу с вином и залпом осушил его, даже не почувствовав вкуса.

- Я много думала в последние дни, - нехотя произнесла ведьма. - Ты был прав, Гаррет. Мы не враги. Если ты и твои друзья поможете мне, я избавлю тебя от Фенрира. Найду для него другое тело, сознание в котором не будет столь рьяно сопротивляться.

Я недоверчиво покосился на Кхалессу и замер, ожидая услышать мнение "соседа". Тишина. Я прекрасно понимал то положение, в котором пребывал Фенрир. В те мгновения, когда ему удавалось побороть темноту, он отыгрывался на мне: мучил, взывал к воспоминаниям и подкидывал картины расправы над теми, кто мне дорог. Но это все, на что он был способен. Вернуть себе власть над моим телом ему оказалось не под силу.

- Ты слышишь его? - она буравила меня взглядом.

- Сейчас нет, - я прочистил горло и постарался отгородиться от навязчивых образов.

Кхалесса подошла склонилась надо мной. Я вжался в спинку кресла, стиснул подлокотники. От нее едва уловимо пахло чефрасом[15] и жасмином. Каких-то пару мгновений мы смотрели друг на друга, а затем она поцеловала меня. Жестко, требовательно, и в тоже время жадно, глубже проникая языком. На миг я ощутил себя безвольной куклой в руках опытного кукловода: часть меня страстно желала ее. Именно к ней Древняя и пыталась воззвать, но ничего не вышло.

Я обхватил ее за плечи и отстранился. Поцелуй оставил горько-сладкий привкус на губах.

- Нет, - терпеливо и бесстрастно повторил я.

В глазах Кхалессы вспыхнул гнев. Эта женщина не могла вынести равнодушие к себе. Любовь и восхищение она привыкла принимать как должное, страх и ненависть - как забаву. Перед моим безразличием заклинательница оказалась бессильна, ее чары потеряли свою мистическую власть. Перекинула волосы через плечо и прошла к своему месту.

- Связь между мной и Фенриром обоюдна. Но с тех пор, как ты вернулся, я не слышу его мыслей.

- Зато мне хочется на стену лезть от его болтовни, - пробубнил я и налил себе еще вина, жалея, что на столе нет ничего покрепче.

- Мы связаны не только телом, но и духом. И пока он в твоем сознании, мы с тобой тоже связаны.

Она схватила нож и провела им себе по ладони. Зарычав от боли, я выпустил бокал из рук.

- Прекращай напиваться! У меня от тебя голова гудит.

- Прими аспирин, полегчает, - огрызнулся я и потянулся за полупустой бутылкой.

Эта связь пугала меня. Если я чувствовал только боль, которую испытывала Истинная, то она ощущала куда больше. Ее магия сделала Фенрира проклятым. Узы создателя со своим творением? Я мог только гадать, как работает эта неизвестная сила.

- Если мы будем постоянно препираться, ничего не выйдет, - Кхалесса бросила салфетку на стол. От пореза не осталось и следа. - У тебя есть вопросы. Спрашивай.

Я вздохнул, признавая ее правоту, отставил бутылку и скрестил руки на груди.

- Почему вы с Демиургом стали врагами? Ведь он был тебе как отец.

Я силился прорваться через дебри из его воспоминаний, но все равно увидел недостаточно. Ему удавалось закрываться от меня. Готов поспорить, он делал это нарочно.

- Был. Но какой отец добровольно отправит дочь на смерть?

В ответ на мой недоуменный взгляд она тяжело вздохнула.

- С детства он рассказывал мне сказки о волшебной стране. Говорил, что однажды мы отправимся на его родину. И я верила, мечтала об этом. Только все его слова оказались ложью. Чтобы открыть Переход, нужно заплатить жизнью.

Я подался вперед. Из сбивчивого рассказа Марилли я уже знал, что Древний пришел из другого мира. В подобное верилось с трудом. Значит, он желает вернуться, но цена за билет в другой мир стоит жизней. Кхалесса не пожелала платить. Они с Фенриром бросили Демиургу вызов, а война длится по сей день.

- Этого он хочет и от Мари?

- Да, - бесстрастно ответила ведьма.

- Чего хочешь ты?

- Вернуть его обратно в Энгар. В прошлый раз Мааре поделилась со мной знанием и своими жизненными силами. Теперь все проще. Марилли сильна, и мы сможем упрятать его обратно уже навсегда.

По залу прокатился гул, стены и пол содрогнулись, посуда на столе задребезжала. Столовая превратилась в морозильную камеру. Я выдохнул, облако пара растаяло в воздухе. Мы переглянулись.

- Оставайся здесь!

Клубы дыма сгустились, и Кхалесса исчезла.

Защита имения рассеялась, магия парила вокруг. Ругаясь сквозь зубы, я выбежал из столовой, и столкнулся с двумя стражами. Один отступил назад, не желая связываться, а дугой напротив посмотрел с вызовом:

- Демиург приказал привести тебя. Мы не хотим драться.

"- Прикончи их", - тихо прозвучало в мыслях.

Я встречал их раньше. Тот, который держался позади, не раз появлялся с Эрнессой и еще одним магом из ковена леди. Говорившего я тоже где-то видел.

Мое молчание он расценил как протест и двинулся вперед. Я не отвечал за свои действия. Просто выбросил вперед руку и пробил ему грудную клетку. Ликан захрипел. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, а я чувствовал, как его сердце замедляется с каждым ударом. Фенрир ликовал. Я знал это, потому что эмоции, которые хлынули как вода через разрушенную дамбу, просто не могли принадлежать мне.

Ликан рухнул замертво. Я разжал пальцы, и еще бьющееся сердце шлепнулось на пол. Перепуганный до смерти страж оказался намного умнее: он развернулся и дал деру.

На краткое мгновение у Фенрира получилось прорваться, и теперь я расплачивался мигренью. Прислонившись к стене, запрокинул голову. Он снова хранил молчание, я выдохнул и прислушался: снизу доносился шум, крики и отголоски неслабых заклятий, от которых бросало в дрожь.

Мари!

Меня будто молнией поразило. Со всех ног я бросился прямо по коридору и вверх по лестнице. Удивительно, но по пути мне никто не встретился. Распахнув двери в ее комнаты, я беспомощно осмотрелся. Никого! Зарычав, я пнул попавшееся под ноги кресло.

"- Ее нет в поместье. Разве не чувствуешь?"

Он показал мне то, что я не сумел разглядеть раньше. Нити Истинной силы. Та, что принадлежала Кхалессе, сияла как Северная звезда. По ней я мог бы найти ее где угодно. И еще одна - разящая ледяная игла. Коснешься и замерзнешь насмерть. Силу Мари Фенрир сравнивал с бесконечной лентой полноводной реки. Бушующий поток, который ничто не могло остановить или удержать. Я действительно не чувствовал ее.

Где же она!?

"- Не важно. Демиург пришел сюда за ней. Где бы она ни была, там намного безопаснее".

Я направился назад к лестнице и столкнулся с еще одним стражем. Перекинув его через перила, я поспешил дальше, пока Фенрир вновь не решил устроить кровавый пир. Только мои опасения оказались напрасными. То был минутный порыв, и он дорого стоил обоим. Наше противостояние каждый раз оборачивалось головной болью, провалами в сознании. Закрывая глаза, я боялся, что уже больше не увижу дневного света. Он испытывал нечто подобное: я чувствовал его метания, как свои.

"- Не помешало бы раздобыть оружие или обратиться... Ты так сильно желал избавиться от меня, что лишился звериной сути. Перестань сопротивляться. Отпусти".

- Мне не нужно становиться монстром, чтобы справиться с ними.

В подтверждение своих слов я перехватил стража, несущегося навстречу, вывернул ему руку и ударил головой о дверной косяк.

Фенрир хмыкнул, но промолчал, а я осмотрелся. Над электрическим камином, на деревянной подставке красовался меч, а чуть выше на стене крест-накрест висели две укороченные широколезвийнные секиры[16] и оленьи рога.

"- Сталь воинов - предмет декора. Странное время".

Я взвесил меч в руке. Паршиво сбалансирован, вычурная рукоять слишком тяжелая. Не боевое оружие, но за неимением другого пришлось довольствоваться им. С секирами повезло больше. Сняв одну, я подбросил ее и поймал. Легкая, она рассекла воздух со свистом.

- Сегодня в быту другое оружие.

"- Танки, самолеты и ядерные бомбы? Этот мир мне не по душе", - Фенрир на мгновение замолчал, и вдруг произнес: "- И тебе тоже", - он не спрашивал. "- Я видел. Шотландия - край прозрачных озер, туманных степей и таинственных вересковых пустошей. Ты бы хотел вернуться туда".

Я передернул плечами и мотнул головой. Он знал, как задеть за живое.

- Хватит копаться в моей голове! - зло прорычал я.

У выхода я снял небольшой кинжал и приладил его к ремню. Пригодится.

"- Надеюсь, ты не забыл, как этим пользоваться? Судя по твоим воспоминаниям, последние пару столетий ты не особо напрягался".

- А ты вообще был мертв, так что помолчи.

Все нити, как и отголоски заклинаний, вели вниз - в зал, где Лиам собирал своих приближенных. Я сбежал по лестнице. Во всем поместье стояла кромешная тьма, магические огни потухли. Чем ближе я подходил, тем холоднее становилось. Могильный холод. Пожалуй, на улице в бушующую метель было намного теплее.

У развилки, где пересекалось несколько коридоров, я услышал голоса и шаги. Навстречу мне вышел Рофтон в сопровождении инквизитора. Последний остолбенел, взгляд его скользнул по оружию, и он попятился. Рагнар не растерялся и сплел щит, но укрыть им спутника даже не подумал. Орденец же решил, что сумеет убежать.

Беречь жизни этих ублюдков я не собирался. Стражи, появившиеся в поместье, вряд ли понимали, с кем связались. Фенрир считал, что большинство из тех, кто примкнул к Древнему, находились под чарами, но вот инквизиторы и Братство, заварившие эту кашу, должны были заплатить сполна. Я бросил секиру вдогонку трусливому негодяю. Она угодила ему в спину, прямо между лопаток. Он упал и больше не поднялся.

"- Хороший бросок", - снизошел до похвалы Фенрир.

- Спасибо, - пробубнил я и повернулся к заклинателю.

Вокруг мага сиял и переливался серебряный щит. Я был готов разорвать ублюдка. Внутри все клокотало от ярости. Жалкий предатель! Я сжал меч и шагнул вперед.

"- Остановись, идиот..."

Предупреждение Фенрира прозвучало слишком поздно. Клинок вырвало у меня из рук и протащило через весь коридор. Невидимые путы оплели запястья, а мощная волна толкнула в грудь. Я растянулся на полу возле стены, поднял гудящую голову и встретился взглядом с Рофтоном.

- Я собирался уходить, но задержусь немного. Не каждый день выпадает шанс убить проклятого.

- Бежишь, как крыса с тонущего корабля? И почему я не удивлен?

Он ударил заклятием. Точно в челюсть. Перед глазами потемнело. Я сплюнул кровь и заметил движение у него за спиной.

- Боишься испачкаться, Белоручка?

Маг взревел и кинулся на меня с кулаками. Катерина подняла меч и, ступая тихо, словно кошка, подкралась сзади. Рагнар успел ударить меня в живот и тут же получил рукоятью клинка по виску. Сдерживающие чары дрогнули, но не рассеялись, вцепились с новой силой. На горле будто затянули колючую проволоку. Я зарычал от боли.

- Отпусти его! - Кэт наставила меч на заклинателя.

Рофтон отшатнулся к противоположной стене. По лицу его стекала кровь. Он брезгливо поморщился, а затем усмехнулся и взглянул на Катерину.

- Уберите эту железку, миледи.

Принцесса уверенно держала оружие. Так, как я ее учил.

- Кэт... - с трудом прохрипел я.

- Отец доверял тебе, - она не слышала ни меня, ни Рофтона, - а ты убил его.

Кэт подняла руку, и сталь коснулась воротника мага.

Нет! Перед глазами все плыло. Я не мог подняться, чтобы дотянуться до нее и остановить.

Снисходительно вздохнув, словно перед ним непослушный ребенок, Рагнар взмахнул рукой, но ничего не произошло. Попытка разоружить принцессу провалилась. Непонимание на его лице сменилось страхом. Заклинатель сжал кулак, и "проволока" сильнее впилась мне в шею. В ушах зазвенело, не получалось даже вздохнуть, обступила темнота. Я падал куда-то вниз, как вдруг ледяной воздух обжег легкие. Кашель сдавил грудь. Не до конца понимая, что произошло, я сел и, все еще тяжело дыша, осмотрелся.

Принцесса выронила окровавленный клинок, он со звоном упал на пол. Рофтон сполз вниз по стене, оставляя кровавую дорожку. Он смотрел на Катерину, а после уронил голову на грудь и больше не пошевелился.

"- Девчонка не промах!"

Я проигнорировал Фенрира. Кэт отступила, перевела взгляд на меня. Она вытерла мокрые от слез щеки и заправила непривычно короткие волосы за уши.

- Гаррет? - ее тонкий голос надломился.

Не говоря ни слова, я поднялся, хромая, подошел к ней и заключил в объятья. Она вцепилась в меня, больше не сдерживая рыданий.

- Га-а-ар-ре-е-т...

- Все хорошо, моя принцесса.

Она вытерла покрасневший нос рукавом.

- Я знала... знала, что ты жив, - ее колотило от холода.

От магии, разлитой вокруг, у меня сводило зубы. Что-то громыхнуло совсем близко, и Кэт, вздрогнув, сильнее прижалась ко мне.

- Как ты здесь оказалась? - Я поцеловал подопечную в макушку и, обхватив ладонями ее лицо, заглянул в глаза.

- Демиург. Он хотел отдать меня инквизиторам. Мы перенеслись, а потом я убежала. - Она замолчала, смахнула слезы. - Алекс! Они... они убили его и Эдгара!

Кэт уткнулась носом мне в грудь и зарыдала еще гроше.

"- Невелика потеря".

- Заткнись, - прорычал я вполголоса.

Рималли отстранилась, продолжая всхлипывать, но спросить ничего не успела. Мы одновременно обернулись. Кто-то бежал по западному коридору. Я сжал пальцы на рукояти кинжала за поясом. Из-за угла, прихрамывая, вышел Александр и, увидев нас остановился. Запыхавшись, инквизитор прислонился к стене. Он держался за бок, на его лице застыла гримаса боли.

Кэт икнула, улыбнулась и снова расплакалась. Теперь уже от облегчения. Выскользнув из моих объятий, она бросилась к нему и едва не сбила с ног. Алекс сдавленно охнул.

- Ой, прости. Ты как? - Принцесса отступила и опустила взгляд.

- В порядке.

- А где Эдгар?

- Отстал.

Мальчишка не спускал с меня настороженного взгляда, а когда я подошел, шагнул вперед, закрывая собой Катерину.

- Все в порядке, это Гаррет, - она прикоснулась к его плечу.

- Уводи ее отсюда, - не церемонясь, обратился я к инквизитору. - Вниз, в подвалы.

Кэт мертвой хваткой сжала мою руку.

- Ты не пойдешь с нами?

- Я найду Мари и догоню вас.

Она обняла меня за шею, умоляюще прошептала:

- Только скорее, прошу. Я не могу снова потерять тебя.

- Не потеряешь. Обещаю.

Я поцеловал ее в щеку и кивнул Алексу. Он подобрал окровавленный меч, хмуро взглянул на мертвого Рофтона и, взяв Катерину за руку, повел прочь. Я подождал, пока их шаги стихнут, и склонился над телом мага. Атаме оказался при нем. Тот самый клинок, которым предатель убил Лайнела. Поднявшись, я бегло осмотрелся, заметил большой цветочный горшок в конце северного крыла. Зеленые листья поникли, начали чернеть. Растение умирало на глазах. Решив, что хуже не станет, я зарыл клинок в землю у корней и только после направился в сторону зала. Всю дорогу я прислушивался, надеясь, что Кэт и Алекс спустились вниз без приключений.

"- Расслабься. Парень не даст ее в обиду. Он скорее сам кинется на меч. Чего не сделаешь ради любви".

Я остановился, едва прозвучало последнее слово.

- Что ты сказал?

Фенрир приглушенно засмеялся.

"- Ты слепой? Разуй глаза, Маккивер. Детишки по уши влюблены друг в друга".

Меня передернуло.

- Только через мой труп!

"- Это можно устроить..."

Я распахнул двухстворчатые двери и замер от развернувшейся перед глазами картины. Пол и стены покрывала тонкая корка инея. Точно по центру мерцала и переливалась полупрозрачная стена. Она трепетала, как тонкая занавеска от порывов ветра. По ту сторону стояла Кхалесса, спиной ко мне - Демиург. Рядом с ним склонился в поклоне Лиам. Он первым увидел меня, с ехидной улыбкой помахал рукой, и пропал в клубах дыма.

"- Он теперь с ним".

- Без тебя догадался.

Ничего другого я и не ожидал. Стоило Демиургу показать свою мощь, как это жалкое ничтожество поспешило склониться перед ним.

Кхалесса замерла, заметив меня, Древний стремительно обернулся.

"- Кажется, мы невовремя".

Он был похож на ожившую мраморную статую. Его будто с головой окунули в белила, и они впитались в кожу и волосы. А глаза - усталые, знающие, видящие. Мы смотрели друг на друга. Казалось, он знал обо мне все, где-то в глубине моей сущности проснулось болезненное чувство. Я не мог его осязать, однако оно - грузное, тяжелое - неотступно витало рядом.

- Занятно, - протянул Истинный, склонив голову к плечу. - Ты стал собой, но я все еще чувствую его.

Древний в мгновение ока оказался возле меня и схватил за горло. Сила Демиурга была несоизмерима с обликом. Его хватка становилась все сильнее. Не отдавая себе отчета, я выхватил кинжал и по самую рукоять всадил ему в грудь. На его лице не дрогнул ни один мускул. Кровь пропитала белоснежную рубашку и жилет. Древний, опустил глаза, а затем выдернул оружие и отбросил в сторону.

- Теперь моя очередь, - тонкие бледные губы тронула улыбка.

Он поднял другую руку, и я увидел атаме, который все это время парил в воздухе.

- Стой!

Крик Кхалессы заставил его замереть. Она стояла у магической стены, но развеять ее не решалась. Необычный щит служил ей защитой.

- Где Марилли!? - Истинный посмотрел на свою воспитанницу.

Кхалесса лишь покачала головой.

- Я не знаю!

- Так мне убить его? - он коснулся моего лба, и я буквально подавился криком.

Словно осколки стекла перекатывались под кожей. Я стиснул зубы, из глаз брызнули слезы.

- Я не знаю где она! - снова закричала Кхалесса.

Атаме висел над нами, как дамоклов меч, и медленно вращался. Впервые за долгое время мне стало страшно. Я разделил трепет Фенрира перед этим человеком: Древний был не из тех, кто много болтает, он предпочитал действовать.

Меня отбросило к стене с такой силой, что мелкая каменная крошка посыпалась сверху. Все тело пронзило судорогой. Не знаю откуда, но я понимал, что это конец. Ничего подобного мне еще не доводилось испытывать. Понимал и Фенрир. В ту секунду, в мимолетном отрезке времени между жизнью и смертью, мне открылось все. Его жизнь пронеслась перед моими глазами, а последнее что я увидел: краткий миг перед гибелью и разящий клинок. И он снова был направлен на меня.

Я не заметил, откуда она взялась. Все произошло слишком быстро. Я смотрел на сияющее оружие, ожидая неизбежного, а в следующий миг оно вонзилось в живот Многоликой.

- Нет!

Позабыв о боли, я бросился вперед. Мне едва удалось подхватить ее и не дать упасть. Над нами взорвалась оглушительная вспышка. Клинок, повинуясь невидимым силкам своего хозяина, провернулся, делая все попытки зажать рану тщетными. Горячая кровь хлынула мне на руки. Я схватился за рукоять и, ошпарившись, с диким рыком отпустил. Атаме устремился назад к Древнему. Провидица выгнулась дугой, жадно вдохнула и ухватилась за меня.

Я поднял голову. В глазах Древнего отразилась бешеная ярость, смешанная с ликованием. Он сжал клинок и шагнул ко мне.

Глава XVIII

Медь и соль

- 34 -

Апрель. 1228 год. Англия. Корнуолл.

- Уже близко, Госпожа.

Эридия оказалась невероятно сильной. Она тянула Елену за собой, вниз по крутой лестнице. На стенах горели факелы, и их неверный свет выхватывал устрашающие тени из полумрака. Они тянулись следом за ними, преследовали, но не нагоняли. Елена постоянно оглядывалась, пытаясь запомнить обратную дорогу.

Девочка привела ее в подвал и замерла перед резными дверьми. Странные символы переплетались, образуя замысловатые узоры и знаки.

- Где мы? - пытаясь отдышаться, спросила Елена и почувствовала, как страх тугими веревками сдавливает грудь.

- Он сказал, что убьет меня, - Эридия подняла голову и уставилась на нее незрячими глазами. - Ты должна быть здесь! Сегодня. Сейчас.

Елена высвободилась из ее хватки, попятилась. Двери с грохотом распахнулись, и она вздрогнула: прямо на нее шел Даррел. Маг держал изогнутый сияющий клинок, а его одежда была заляпана кровью. Он вскинул руку, и Елена не успела пикнуть, как невидимые силки обвились вокруг талии, потянули вперед. Она не удержалась и повалилась на каменный пол. Следом в зал вошел Вальтер. Елена приподнялась, тяжело дыша, но заклинатели даже не смотрели в ее сторону.

- Где Маркус?

Глаза Даррела забегали, он сглотнул:

- Я оставил его в библиотеке, он нам не помешает, дядя.

Тоненький визгливый смех Эридии отозвался эхом под высоким потолком.

- А Вирс?

Молодой заклинатель пожал плечами.

- Найди его и прикончи! Я сам все сделаю. Иди!

Он не стал препираться и, вручив старшему родственнику кинжал, ушел. Елена опустила взгляд и увидела, что сидит в центре выжженного круга. Линии и символы походили на те, что украшали двери. Внезапно они стали загораться. Серебряный свет затопил помещение, факелы на стенах задул порыв непонятно откуда взявшегося ветра.

Внутри все похолодело от страха. Вальтер подошел к Эридии и схватил ее за волосы, приподнимая на полом. Девочка заголосила, царапая ногтями его руку.

- Отличная вышла приманка, - проговорил он, ухмыляясь.

- Не трогай ее! - Елена поднялась на ноги и замерла в круге света.

- Ты жалеешь ее? - удивился маг. - Она привела тебя в ловушку. Взгляни, - он встряхнул несчастную, словно котенка. Эридия всхлипывала и звала мага по имени. - Она лишь измененная тварь, и больше мне не нужна.

Прижимая девочку к себе, Вальтер ловко свернул ей шею. Елена зажала ладонями рот: тело Эридии повалилось на пол и маг, перешагнув через него, направился к ней.

Плащ все еще надежно скрывал ножны на поясе. Елена выхватила кинжал Роберта в миг, когда Стрикс приблизился, и полоснула его по руке. Заклинатель зарычал словно рассвирепевший берсеркер.

- Проклятая деревенская шлюха!

Вальтер схватил ее за длинную косу и дернул на себя. Елена закричала, взор застелили слезы. От хлесткой пощечины перед глазами потемнело. Он выбил из ее руки атаме, сдавил горло.

- Я сделаю тебя более покладистой! Никто больше не взглянет на тебя, не испытав отвращения. Готов поспорить, Маркус спас тебя из-за твоей сладкой мордашки. Интересно, что он скажет, когда я закончу?

Елена мертвой хваткой вцепилась в его руку, но он был сильнее. Вальтер занес кинжал и ударил наотмашь. Горячая кровь потекла по лицу и в тот же миг, острая боль впилась под ребра, пронзила легкие. Из горла вырвался хрип, багровая пелена застелила взор. Последнее, что она услышала, был дикий волчий рык и вопль заклинателя.

* * *

Все утратило смысл. Она ничего не чувствовала. Вокруг была лишь темнота, но не было в ней ни покоя, ни тишины. Время словно замерло. Пустота прикрывала ужасное ничто, которое каждое мгновение было иллюзией.

Кто-то пел.

Елена открыла глаза и обмерла, встретившись с ясным взглядом Эридии. Золотые волосы, тонкие благородные черты лица. Она словно стала старше. Светловолосая незнакомка гладила ее по голове и напевала странную мелодию на непонятном языке. Ее голос взмывал ввысь, парил, и душа рвалась следом за ним. Песнь печали, смерти и исцеления.

Елена попыталась пошевелиться, но ничего не вышло.

- Тише, - девушка прикоснулась к ее щеке.

- Эридия...

- Мааре, - перебила она и тепло улыбнулась. - Эридия была лишь моим перерождением. Только так я могу выбраться отсюда, пусть и совсем ненадолго.

- Откуда? - язык словно присох к небу.

- Энгар, - она махнула рукой, но Елена видела лишь серое небо. - Тюрьма для обреченных и проклятых.

- Не понимаю...

- Со временем ты все поймешь, Елена. Сейчас, просто отдыхай. Когда ты вернешься, то не вспомнишь об этом. Но я хочу, чтобы ты знала, - Мааре наклонилась совсем близко к ее лицу, - Богиня на нашей стороне. Она искусно шьет покрывало судеб, вплетая в него новые нити. Теперь тебе под силу разглядеть его во мраке. Наказание есть дар. У тебя будет множество лиц, и имя, отражающее суть.

Веки стали наливаться тяжестью. Темнота снова сгущалась перед глазами. Ее хотелось стереть, разодрать, чтобы хоть на краткий миг увидеть свет. Нити, что связывали ее с привычной жизнью, рвались с треском. Ныне не было ничего, кроме Тьмы, сквозь которую проходили неясные образы. И различить средь них, что принадлежит минувшему, а что грядущему, было непостижимо сложно.

* * *

Вдох. Елена медленно приходила в себя. Боль затихала на рваные, ничтожно короткие промежутки времени, а затем возвращалась, заставляя сжимать кулаки и напрягаться, в поисках сил перетерпеть это.

- Мой король, она пришла в себя, - чей-то совершенно незнакомый голос, возня, шаги.

Лицо чесалось, а глаза... Она подняла руку, но кто-то обхватил ее запястье.

- Мне жаль, - произнесли коротко и совершенно искренне.

Елена повернула голову. Склонившись над ней, стоял мужчина. Раньше она его не встречала. Светлые волосы, жесткая щетина на лице. У него были зеленые, как летняя листва, глаза: яркие, пронзительные.

- Кто вы такой? Где... - она попыталась вырваться из его хватки, но он не отпускал. - Где Маркус, что произошло? - голос был осипшим, на языке чувствовался неприятный соленый вкус.

- Меня зовут Уильям Рималли, я король и глава Совета Верат, - он мягко опустил ее руки. - Тебе нужен покой, расслабься, - он коснулся ладонью ее лба, и Елена ощутила приятное тепло.

- Почему я так странно себя чувствую? - пробормотала она.

- Спи.

Снова это чувство - падения вниз, в распахивающиеся глубины забвения.

* * *

Когда Елена вновь пришла в себя, Уильям сидел рядом, опустив голову на руки. Растрепанный, как птенец: взъерошенные волосы, помятое лицо, на воротнике белой рубахи засохли капли крови.

В воздухе плыл резкий запах каких-то лекарственных трав и горячего вина. К своему удивлению, она обнаружила, что не чувствует ни боли, ни усталости. Голова была ясной, а реальность перед глазами чересчур яркой. Она видела каждую из пылинок, клубящихся в свете у окон.

Елена села, откинула покрывало, ощущая небывалую легкость. Уильям поднял на нее заспанный взгляд и прокашлялся.

- Как ты себя чувствуешь? - в его голосе сквозила тревога.

- Хорошо, - отозвалась она и спустила ноги с кровати. - Только я ничего не помню. - Елена запустила пальцы в волосы, пытаясь собраться с мыслями.

- Совсем ничего? - напряженно поинтересовался Рималли.

Она дернулась, как если бы он ударил ее, но это было нечто другое. Вспышка, подобная всполоху молнии. Лезвие кинжала Вальтера перед глазами и ослепляющая, острая боль, пронзающая каждую клеточку тела. Вкус крови, тошноту, а после ничего.

Елена судорожно вцепилась в руку короля. Он сел рядом с ней, обнял за плечи.

- Я не могу исцелить тебя, - с сожалением проговорил Уильям. - Сила клинка, которым было нанесено увечье, не позволит мне этого сделать. А магия, что перешла к тебе, и подавно.

- О чем вы говорите, какое увечье? Магия?

Зеркало в бронзовой раме было небольшим, но тяжелым. Уильям подал его осторожно, не поворачивая зеркальной стороной. Не понимая в чем дело, Елена резко выхватила его и посмотрела на свое отражение. В следующую секунду осколки брызнули во все стороны у подножья кровати.

Путаясь в простынях и длинной сорочке, она едва не упала на пол. Из груди рвались не то крики, не то рыдания. Уильям перехватил ее у самых дверей, развернул и прижал к себе.

- Я вижу! Как? Как это возможно!?

- Магия, теперь она часть тебя.

- Почему? Почему вы не позволили мне умереть? - она пыталась вырваться, но Уильям сильнее прижимал ее к себе.

- Тише, - его голос - глубокий, с хрипотцой, подействовал как успокаивающий отвар. Тепло разлилось внутри, прогоняя безумие. Опять эта знакомая сила, отбирающая волю, запирающая чувства на замок.

- Тише, - повторил маг и провел рукой по ее волосам.

Елена прижалась к его плечу в поисках утешения.

- Что... что со мной стало? Не понимаю... - Хотелось плакать, рыдать в голос, но слез не было. Только горечь во рту.

- Ты все поймешь, обещаю.

- Нет, - Елена дернулась, но Уильям не отпускал.

Новая волна заклятия отрезала все попытки сопротивляться. Рималли заставил ее вернуться в постель и заботливо накрыл одеялом.

Скрипнула дверь, и в комнату вошел Блэкхард. Прижав уши к макушке, он жалобно заскулил, глядя на нее блестящими изумрудными глазами.

- Он спас тебя от Вальтера, - заклинатель улыбнулся.

- Маркус! Где Маркус? Мы должны были уезжать... - Елена не слышала его и металась по подушкам, словно в лихорадке. - Они говорили о вас... говорили, что вы приедете. Не понимаю...

Волк снова заскулил: протяжно и надрывно.

- Маркус погиб, - король прикрыл глаза. - Даррел убил его.

Слезы. Почему она не может плакать? Губы дрожали, а грудь сдавливало от боли.

- А Роберт?

- Вирс давно уехал, - Уильям заботливо гладил ее по волосам. - Его ждут на Совете. Даррела и многих из ковена Стриксов ждет суд.

Она вздохнула. Может, это сон? Очередной кошмар?

- Я дам тебе силу, - голос Рималли доносился словно издалека. - Пока моя кровь будет течь в жилах моих потомков, магия не иссякнет. Ты сможешь изменять свою внешность.

Он говорил что-то еще, но слова сливались в гул, и их уносило прочь. Все смешалось: образы, мысли, воспоминания. Снова навалилась темнота.

- 35 -

Февраль, 1239 год. Англия. Корнуолл.

Порывы ледяного ветра вихрем взвивали с земли снег, словно желая вернуть его назад, в облачную обитель. Кругом торчали поросшие жухлым мхом и припорошенные белыми хлопьями каменные надгробия, покосившиеся деревянные распятия. Множество незнакомых имен и даты - рождения и смерти. У каждого из этих людей, кто спит здесь вечным сном, была своя судьба, своя жизнь полная радостей и печалей. Она могла бы без труда прочитать каждую из них, если бы только захотела.

Огромный волк казался угольным пятном на ослепительно-белом снежном покрывале. Зверь уверенно ступал рядом с ней. Блэкхард. Верный страж и надежный друг.

У самой крайней могилы над обрывом стоял высокий широкоплечий мужчина. Роберт. Он не сильно изменился. Те же живые добродушные глаза, теплая улыбка, только седина в волосах и бороде напоминала о минувших годах.

Она приблизилась и положила на надгробье атаме в расписных ножнах.

- У меня не было возможности вернуть его тебе.

- Оставь, - Вирс даже не взглянул на клинок. Протянув руку, он потрепал берсерка по голове. - В моей семье нет достойных, чтобы обладать таким оружием.

- Ты достоин, - уверенно отозвалась провидица.

- Но я не вечен, - вздохнул маг и поспешил перевести разговор в другое русло. - Даррела выпускают из-под стражи. Совет так и не принял единогласного решения. Ему позволено прожить остаток жизни в отдалении от ковена.

Холодный ветер сорвал капюшон с ее головы, подхватил волосы и бросил их в лицо, скрывая кривую ухмылку и безобразный шрам.

- Я знаю, - тихо отозвалась она. - Его время еще не настало. Я приду за ним, когда он будет меньше всего ожидать. Они все заплатят. Рофтоны будут собирать свой клан по крупицам. Братство найдет то, что ищет, а после они сгорят. Выжившие будут дрожать от страха и прятаться в тени.

Горе можно забыть, да только вот время - извечный творец - обратит боль утраты в силу гораздо более могущественную, чем кто-либо может себе представить. Время подчинит себе любого, сломит самый стойкий дух и искалечит самую праведную душу. Ему неведомы чувства и мольбы. Оно непоколебимо, и где-то в глубине своей сущности, она восхищалась способностью времени менять и созидать.

Вирс хмурился и смотрел на нее с плохо срываемым недовольством.

- Слепая месть - это не выход, Елена, - он мягко коснулся ее плеча.

- Это не просто возмездие, Роберт, - Оракул подняла голову, ожидая увидеть на его лице отвращение, но заклинатель даже не шелохнулся. - Однажды мир изменится. Магия не будет отравлять его. Есть что-то выше нас, могущественнее и беспощаднее. Я не знаю, что это, но оно придет, и к этому нужно подготовиться.

Молчание затянулось. Они долго стояли над надгробием, а после Вирс повернулся к тропе, ведущей в замок. Он возвышался над холмом одиноким мрачным исполином. Заброшенный, темный и холодный, полный теней и призраков прошлого.

- Встретимся за ужином, - бросил он напоследок.

Блэкхард крутился под ногами, вынюхивая что-то в снегу, и тихо заскулил, глядя заклинателю вслед. Многоликая забрала кинжал и присев возле могилы, смахнула с надгробия налипшие снежинки. Она осторожно коснулась высеченных на камне литер "М.С." и тихо произнесла:

- Сегодня я увидела человека, который сможет изменить этот мир. Ему понадобится помощь, как и мне когда-то.

Берсеркер сел рядом и прижал уши. Провидица накинула капюшон и погладила волка по мохнатому боку. Грустная улыбка заиграла на ее губах.

- Его имя Гаррет Маккивер, и скоро я с ним встречусь...

- 36 -

Январь, 2011 год. Россия. Москва.

Гаррет Маккивер

Щит пал. Кхалесса стояла на коленях и чертила на полу символы своей кровью. Небольшие знаки вспыхивали синим, один за другим, и сияли все ярче. С каждым узором ведьма становилась слабее. Я чувствовал, как силы постепенно покидают ее. Натянутая между нами невидимая нить истончалась.

"- Трикселы", - тревожно пояснил Фенрир. "- Начертанные кровью они способны отнимать силы у всех Истинных поблизости и приподнимать завесу между Энгаром и этим миром".

Лицо Древнего перекосило от гнева. Он замер, глядя на меня сверху вниз и произнес что-то отрывистое и короткое на неизвестном языке.

- Что ты делаешь? - Демиург повернулся к воспитаннице, совершенно позабыв о нас. - Тебе не справиться в одиночку! Ты только лишишься сил!

- Как и ты, - с ненавистью выплюнула Кхалесса. - Уползай назад в свою нору, этот бой ты проиграл!

Закончив рисовать, она оторвала от подола платья лоскут и перевязала им порезанную ладонь.

- Я сильнее, - улыбнулся он. - Ты не сможешь удерживать их долго.

- Вот и проверим.

Древний сильнее стиснул атаме и направился к ней. Кхалесса вскинула руку, направляя на него силовую волну, но он играючи отмахнулся от нее. Заклятие отскочило, попало в окно, и раздался леденящий душу вой. Он ворвался в зал, стеная вместе с ветром. Под потолком закружились тени. Одна из них - уродливая личина с расколотой челюстью и впалыми глазницами - ринулась прямо ко мне. Я склонился над провидицей, закрывая ее от ненасытной неугомонной души. Она пролетела над нами с возмущенным воем и исчезла.

"- Они тянут их силы, питаются ими. Если не стереть трикселы, души могут утянуть их за собой".

Я чувствовал его желание броситься на защиту Кхалессы, а сам рад был позволить этим стервятникам из мира мертвых сделать свою работу. Избавиться сразу от двух Древних - слишком заманчивая перспектива.

Еще одна визжащая сущность устремилась прямо к Истинному. Она вцепилась в его руку скрюченными конечностями. Демиург ударил ее клинком, и она рассыпалась черным пеплом. Он повернулся к своей воспитаннице. Кхалесса стояла на коленях и прижимала поврежденную руку к груди. Волосы прилипли к ее мокрому лицу, она тяжело дышала. Меня тоже била мелкая дрожь.

Древний отмахнулся от очередной твари и снова произнес что-то, ведьма молча взирала на него. Пауза между ними затянулась, а еще через мгновение замерцала "Исчезающая мгла". Беловолосый исчез под очередной аккомпанемент обезумевшего вопля. Кхалесса тут же стерла трикселы, размазывая кровь, и посмотрела на меня.

- Помоги ей! - прорычал я не своим голосом.

Глаза Многоликой были широко раскрыты, из уголка рта сочилась кровь. Дрожащей рукой я дотронулся до ее лица. Она была холодна как лед.

- Не могу, - устало пробормотала Древняя. - Силы не скоро вернутся ко мне.

- Отпусти меня, Гаррет...

Я вздрогнул, когда она коснулась моей щеки липкими от крови пальцами и провела по губам.

- Хоть раз в жизни не будь упрям, - провидица попыталась улыбнуться, но тут же зажмурилась. Она дышала отрывисто и часто.

- Мари исцелит тебя! Только держись, прошу, - последние слова я шептал, прислонившись лбом к ее лбу. Горло будто сдавило стальными тисками.

- Нет... они не успеют. Я все видела Гаррет. Я не ошиблась в тебе. Ты изменишь этот мир и обретешь свободу.

Я чувствовал вкус меди и соли на языке. Кровь и слезы.

- Прошу, Елена!

Многоликая вымученно улыбнулась, морщась от боли.

- Мы еще увидимся... - едва слышно прошептала она.

- Елена!

Я целовал ее лоб, щеки и закрытые глаза, сжимал в ладонях холодные пальцы. Последний отрывистый вздох - и сердце той, кого я любил и ненавидел, с кем прошел через огонь и воду, через века и эпохи, остановилось. Хотелось кричать, крушить и ломать, но вместо этого я просто сидел, прижимая ее к груди.

- Мне жаль.

Я поднял голову: Кхалесса стояла надо мной, прикрыв глаза. В следующий миг, тишину разорвал оглушительный взрыв. Уцелевшие окна разлетелись во все стороны, я нагнулся, закрываясь от осколков. Сквозняк закружил в воздухе колючий снег, щепки и стеклянную пыль.

На пороге стоял Моргот, за его плечом - до смерти перепуганная Марилли. Маг отрешенно смотрел на бездыханное тело провидицы, а затем перевел полный ненависти взгляд на Кхалессу. На миг мне показалось, что следующий удар Мариус направит на Древнюю, но Мари мягко прикоснулась к его руке.

- Направьте свой гнев на того, кто это сотворил! - уверенно произнесла Кхалесса и шагнула вперед. - Помогите мне убить Демиурга. Обещаю, он заплатит за все!

Заклинатель не проронил ни слова. Перехватив трость, он резко развернулся и вышел вон. Мари неуверенно топталась на месте, но подойти не осмелилась. Кхалесса приблизилась к ней, взяла за руку и увела из зала.

Я так и сидел на полу, продолжая обнимать Многоликую. Хрупкий опустевший сосуд. Мне казалось, что она в любой миг откроет глаза и привычно рассмеется: звонко, слегка надменно. Но ничего не происходило. Фенрир молчал. Было слышно только завывание ветра да далекий шум просыпающегося города.

КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ

Июль 2014 - Сентябрь 2015

Сноски

[1] Острова Аврора - мифические острова в Южной Атлантике к востоку от Фолклендских островов.

[2] Блио - женская и мужская одежда. Для женского блио были характерны длинные рукава: окончание рукава иногда расширялось до такой степени, что они доставали до земли. Также была характерна шнуровка по бокам и на животе.

[3] Сай - колющее клинковое холодное оружие типа стилета, внешне похожее на трезубец с коротким древком (максимум на полторы ширины ладони) и удлиненным средним зубцом.

[4] Кун аннун (вал. Cwn Annwn) - в валлийской "Дикой охоте" существа возглавляющие воинство мертвых. Собаки владыки потустороннего мира, встреча с которыми предвещает смерть.

[5] Хайленд - самая большая из 32 областей Шотландии. Располагается на территории Северо-Шотландского нагорья.

[6] Альмагма - сплав ртути и олова применяемый в производстве зеркал.

[7] Обсидиан - черный камень. Магматическая горная порода, состоящая из вулканического стекла. Существует поверье, что обсидиан, наряду с серебром, способен наносить ликантропам незаживающие раны.

[8] Нимуэ, Владычица Озера - персонаж в цикле Артуровских легенд. По преданию Нимуэ вручила Артуру Экскалибур.

[9] После смерти Чингисхана (1227 год), его наследники двинулись в сторону Европы. Выражение - "Восток пришел на запад" - означает именно это историческое событие.

[10] Замок Монмут - находится в графстве Монмутшир в Уэльсе.

[11] Ёрмунганд - морской змей из скандинавской мифологии.

[12] На востоке павлин символ тщеславия.

[13] Сабур - алоэ.

[14] Когг - одномачтовое палубное судно с высокими бортами и мощным корпусом. Использовалось как торговое, а так же военно-боевое.

[15] Чефрас - сандал.

[16] Широколезвийная секира - широкий топор - тип секиры с широким трапециевидным полотном, прямоугольными бородкой и бойком.