...Сегодня он пришел снова. Соткался из ночного мрака, скопившегося в углу комнаты. С тех пор, как он стал приходить ко мне, я стал бояться темноты, но свет включать не решался. Свет был не способен прогнать его, зато очень злил. Однажды я оставил свет на ночь, и он едва не убил меня. Он бы и убил, не будь я ему зачем-то нужен.
- Я здесь, - зачем-то объявил он.
- Я знаю, - вздохнул я. - Что на этот раз?
- Как обычно... - В темноте блеснули белоснежные клыки.
Я вздрогнул. Показушник! Ну в который раз уже! Неужели не надоедает?
Зашелестели черные крылья. Мой собеседник, почти невидимый в темноте, устроился на полу перед моим креслом. Я ненавидел его. О, как же я его ненавидел! И он знал об этом. Он пил мою ненависть, как пьют излюбленный напиток. Страшная тварь! Больше, чем моя ненависть, ему нравилась только моя боль. Вот и сейчас...
- Как обычно... - повторил он, и его холодная когтистая лапа сжалась на моем запястье. Я зашипел - ледяная игла боли пронзила всю руку. Потом сознание - уже привычно - померкло.
Мы стояли на холме, и он все еще держал меня за запястье. Была ночь. Темное небо отражало отсветы большого пожара.
- Опять? - обреченно и зло спросил я.
- Как обычно, - снова повторил он.
- Но зачем? Зачем?!
- Ты узнаешь потом. - Он отпустил мою руку. - Иди. Они там.
Страшно. Я вздохнул и стал спускаться с холма. С каждым шагом пожар становился все ближе и ближе. "Они там". Кто - они? Сердце сжалось. Кто-то давным-давно потерянный и забытый, но бесконечно дорогой. Друзья? Семья? И то, и другое?
Сквозь пламя стали проступать очертания домов. Ветер принес волну жара. Я знал, что увижу. Я видел это уже сотни раз. Горящая деревня. Странный огонь, накрывающий поселение словно куполом. Зачем он раз за разом приводит меня сюда? Однажды я попытался воспротивиться, и он снова едва не убил меня. Кто же эти "они", которые "там"? Сплошные вопросы и ни одного ответа.
Я вошел в пламя. Оно не обожгло меня. Оно никогда меня не обжигало. Только навалился жар и стало труднее дышать. Я шел сквозь огонь, как сквозь горячую воду. Ничего не было слышно, кроме гула и треска пламени. Внезапно тишину, словно иглой, пронзил крик. Высокий, пронзительный, панический. И тишина лопнула. Я замер посреди взорвавшегося звуками пожара. Крики, голоса, вопли доносились со всех сторон. Такого ведь не было раньше! Что происходит?! Казалось, вместе с тишиной умерла и моя странная защита. Я буквально задохнулся, не умея даже закричать. Воздух стал не пригоден для дыхания. Тело мгновенно покрылось волдырями и глубокими ожогами. Но умереть мне не дали. Хлопнули над головой черные крылья, и холодные пальцы снова сжали мою руку. Прикосновение обожгло сильнее окружающего огня. Я все-таки закричал и потерял сознание.
Очнулся я в своем кресле. За окном светало. Он сидел передо мной на полу, и в слабом утреннем свете его лицо показалось мне встревоженным и чуть ли не испуганным. Я моргнул, и наваждение исчезло.
- Ты что-нибудь понял? - спросил он.
- Что я должен был понять?! - взорвался я, сжимая подлокотники кресла и даже не удивляясь отсутствию ожогов. - Я едва не умер там!
- Но ведь не умер же. - Его ледяное спокойствие отрезвило меня.
- Что я должен был понять?.. - уже с другой интонацией спросил я.
Он поднялся с пола, отошел в угол и исчез во все еще таящемся там мраке. Утренний свет постепенно набирал силу, заполняя комнату. Я встал из кресла, задернул шторы. Мне не хотелось сейчас света. Мне не хотелось сейчас ничего. Я лег на пол, заложил руки за голову и уставился в потолок. Перед глазами проходили события минувшей ночи. Чей же это был крик?..
Внезапно сознание озарилось словно бы вспышкой. Память раскрылась, как книга. Нет, как экран в кинотеатре. И я провалился в него.
Снова горящая деревня. Только огонь вполне нормальный, а не накрывающий все куполом. Однако деревня та самая. Я не мог не узнать ее. Моих ушей достиг крик. Тот самый крик. Я бросился в сторону, откуда он доносился.
Горело здание церкви. Огонь как раз добрался до крыши. Огромный колокол бамкнул в последний раз и провалился вниз. Прямо на моих глазах церковь сложилась, будто карточный домик. Завороженный этим зрелищем, я едва не забыл, зачем бежал. Однако крик все еще стоял в ушах. Оказалось, кричит женщина. Кричит, не отрывая взгляда безумных глаз от дымящихся развалин. Спустя секунду я понял: там остался ее маленький сын. А еще спустя несколько секунд женщина сама бросилась в пламя.
Только тут я обратил внимание на то, что творилось вокруг. Люди в спешке покидали свои дома. Совсем маленькие дети, брошенные на растерзание огню, плакали и звали родителей. Но те, озабоченные спасением своих жизней, не обращали на них внимания. Да, такими были далеко не все. Некоторые рисковали жизнью, спасая и своих, и чужих малюток. Но на моих глазах дородный усатый мужчина толкнул в огонь девочку лет трех, цеплявшуюся за его одежду...
И тут я увидел себя.
Я бежал прочь.
Черт, никогда не думал, что я способен ТАК бегать! Я бежал, и мне было все равно, кто на пути.
Я был ослеплен. Пламя словно выжгло мне разум. Все чувства и желания слились в одно: сохранить жизнь, собственную бесценную шкуру, любой ценой. Инстинкты кричали: беги! И я бежал. А где-то позади остались те, за кого я был в ответе. Остались на смерть...
Я оторвал взгляд от собственной удаляющейся спины и посмотрел туда, где они остались.
Дом рушился. Не желая гибели под развалинами, с обваливающейся прямо на глазах крыши прыгнула красивая кукольной красотой девушка. Высота дома была порядочной, и она разбилась... а в следующее мгновение ее тело пожрало пламя. Изнутри раздался детский крик. В окне мелькнули закопченные и обожженные мордашки мальчишек-близнецов. Промчавшись мимо меня, в дом буквально влетел смутно знакомый мне мужчина. И дом рухнул, погребя под собой и его, и детей.
Меня словно ударили чем-то тяжелым в грудь. Сильно, ломая ребра, сминая сердце и легкие. Мир заволокла тьма. Я закричал от немыслимой боли. Во тьме мне почудились черные крылья и клыкастая улыбка...
Как ни странно, я очнулся. Я все так же лежал на полу. Грудь была цела, но болела, как проклятая. Спустя несколько секунд я понял, что болит не столько грудь, сколько душа. Я тихо заскулил, не в силах справиться с этой болью, свернулся на полу калачиком и замер. Мир вокруг исчез. Осталась только боль.
Я не видел, как стемнело. Я не видел, как он соткался из сгустившегося мрака. Но когда он тронул меня за плечо, я открыл глаза и посмотрел на него.
- Уходи, - сказал я бесцветным голосом.
- Нет, - он покачал головой. - Идем. - И он привычно взял меня за запястье. Я не стал сопротивляться. Мне было все равно.
Мы снова стояли на знакомом холме. На автомате я отметил, что отсветов пожара не видно. Он отпустил мою руку. Я не двинулся с места и даже не поднял на него взгляд. Некоторое время мы просто стояли, и я чувствовал его присутствие. Потом он вздохнул. Черное крыло расправилось и, на секунду укрыв меня, как плащом, подтолкнуло меня вперед. Ветер встрепал мои волосы. Прохладный, мягкий ветер. Незаметно для себя я улыбнулся. Потом осознал свою улыбку и улыбнулся увереннее. Коснувшийся меня ветер обладал металлическим привкусом и показался мне черным. Однако я видел в этой черноте множество таящихся цветов.
Крыло подтолкнуло меня еще раз. Я повернулся и посмотрел на него. Открыто, без страха. И он радостно, торжествующе рассмеялся. Чернота схлынула. Я увидел живые зеленые глаза на молодом лице, прямые рыжие волосы до пояса, рыжие, хоть и оставшиеся перепончатыми, крылья. Существо, которое я долгое время считал порождением мрака, оказалось лучом солнца.
- Иди, - все еще смеясь, сказал он.
И я пошел вниз с холма, к деревне, которая больше не горела. На полдороге я оглянулся. Он все еще стоял там, где я его оставил. Я помахал ему рукой. Он поднял руку в ответном жесте, и небо, до того черное и беззвездное, буквально взорвалось чистой, летней голубизной. Деревня выглядела так, будто и не было никогда того памятного дня. Я знал, куда идти. Вот и тот самый дом. Мой дом. Я глубоко вдохнул, как перед прыжком в холодную воду, и толкнул дверь.
Первыми ко мне кинулись близнецы. Мои сыновья. Анс и Енс. С криком "папа!" они повисли на мне, и я едва успел подхватить их. Потом из глубины дома появилась красивая кукольной красотой девушка. Моя жена. Алия. Я спустил сыновей с рук и обнял ее. Вдохнул запах. Почти забытый, но такой родной...
- Прости, - прошептал я в самое ухо Алии.
- Прощаю, - так же шепотом откликнулась она, отстраняясь.
Дверь за моей спиной открылась. Я оглянулся, все еще обнимая жену за плечи, и увидел молодого мужчину, моего ровесника на вид. Моего друга. Альмана Черного Ворона. Я выпустил из объятий Алию и подошел к нему. Мы коротко и сильно обнялись.
- Прости, - попросил я.
- Прощаю, - серьезно ответил он и хлопнул меня по плечу.
- Простите меня... - вздохнул я, обращаясь ко всем им. - Я очень люблю вас. А тогда...
- Не надо оправданий, дружище, - улыбнулся Альман. - Мы понимаем. Мы рады, что понял ты.
На душе стало легко. Камень, тяготивший меня долгие годы, растаял, как туман под полуденным солнцем. Я улыбнулся своим родным и почувствовал за спиной чье-то присутствие. Я оглянулся. Он стоял у окна и улыбался.
- Мне пора, сказал я.
- Да, - грустно улыбнулась Алия. - Тебе нужно жить.
- Мы тоже живы, - сказал Альман. - Мы уже живы. Найди нас.
- Найду, - пообещал я и отошел к окну. Он взял меня за запястье. Прикосновение не было болезненным. Обычные человеческие пальцы. Я помахал свободной рукой родным, и все исчезло во вспышке белого света.
Я обнаружил себя лежащим на полу в своей квартире. Он стоял рядом и протягивал мне руку. Я ухватился за его ладонь, и он помог мне подняться. И тут я наконец-то узнал его.