Аннотация: Миры Дмитрия Руса "Играть чтобы жить". Игра Герои меча и магии. Название "Основание Цитадели".
Миры "Играть Чтобы Жить". Герои Меча и Магии.
Основание Цитадели.
Часть I
Пустыня шелестела. Негромкий ее голос буквально стирал любой звук, что приходил извне. Даже будь это извне прямо посреди барханов. Цепочка путников, замотанных в плотные серо-бурые одежды от носков и до кончиков макушки, уже за соседним барханом могла встретиться хоть с разъяренной битвой, даже не подозревая о ней, покуда кончики мечей не начнут резать их ткань.
Поход этот длился уже более трех суток, но измотанными путники не выглядели. Они знали, куда шли и, по всей видимости, были неплохо знакомы с реалиями песочных морей. Но вот на горизонте, разрывая бесконечно прекрасную и лживую иллюзию, пробилась песчаная стена. Цепочка на недолгое мгновение остановилась, сбившись в кучку. Взоры путников были направлены на внезапно появившееся возмущение в волнистом царстве желтой глади и сине-белых небес. Были брошены десяток фраз, и вновь путники двинулись в путь. Прямо к стене серого песка.
Многие часы спустя, под самую сень спускающейся ночи, путники достигли скал. Высушенных каменных лезвий, торчащих из песка. Год от года их то засыпало, то оголяло до самого основания. Сейчас они возвышались над фигурами путешественников более чем на десяток метров, что на самом деле было едва четвертью их реальной высоты. А за ними безумствовали Твари.
За каменным забором, сквозь метровые щели проглядываемом насквозь, бесновались молодые Черви. Длиной до четырех десятков метров, они то поднимались на своих темных и гибких телах высоко в небо, отчетливо проявляясь на фоне пыльных сумерек, то с громыханием обрушались вниз на песок, поднимая сокрушительные волны, то вообще скрывались из вида. Сосчитать эти переплетения серых очертаний и ярких, светящихся пастей, раскрывающихся на весь свой диаметр, не представлялось возможным. Да никому особенно это и не требовалось: цепочка путников укрылась в небольшой пещерке в метре над песком, и устало устроилась на ночлег. Ниша, по недоразумению лишь называемая пещерой, давала защиту от вечного ветра и от неприятных пустынных жителей, для которых такая цепочка скал была совершенно не препятствием, а бед они могли принести много. Каждый из путников оккупировал участок стены в глубине и протянул ноги. Очень гудящие от долгого перехода по сыпучей поверхности. Кто из них спал, а кто продолжал наблюдать за миром, сидя в карауле, сказать было сложно: на лицах повязки, на глазах темные массивные очки-маски, не оставляющие и сантиметра кожи своевольному жару песков. С самого устройства на ночлег, когда под шарфы, руками в плотных кожаных перчатках были заброшены небольшие полоски вяленого мяса и куски сухой лепешки, ни один путник даже не пошевелился.
Часы шли. Рассвет не заставил себя ждать.
Здесь, под пылью, поднятой беснующимися Червями, солнце светило не опаляя, и, против дней странствия до этого, не так ярко. Но песок, поднятый взвесью в воздух, и с настойчивостью, достойной самых упрямых баранов далеких плоскогорий, проникавший под платки прямо в носы путешественников, с лихвой компенсировал своего небесного товарища. Путники двигались на юг, вдоль скалистого забора, сопровождаемые несмолкаемым грохотом гигантских Тварей. Прошел день, наступила ночь. Очередная ночевка во все нескончаемых скалах и еще один день в пути. За несколько часов до заката следующего дня, бесконечная стена сошла на нет. В одних из крайних пиков, уже совсем коротких, путешественники устроили ночлег. Однако не до утра. Здесь, где своеобразный природный загон для Червей естественным образом исчезал, самих монстров уже и не было. За пару километров до этого их сопроводил последний раскат грохота и все - более песок никто не вздымал. А посему над миром виднелась яркая полная луна. Ее сине-серебряный свет перекрашивал бело-желтую, золотую, пустыню в стальные цвета. Мир исчезал в синей серости.
Один из путешественников достал из складок плаща недлинный толстый посох с двумя погремушками. Вонзил его в песок в полукилометре от конца "забора" и дернул за едва заметный шнурок. Застрекотали погремушки, начав описывать восьмерки вокруг посоха, а путники растворились в песках, укрывшись своими плащами. Долго им ждать не пришлось. Не более полу часа спустя громкий шелест, сопровождаемый статическими разрядами, яркими вспышками прорывающимися посреди песков, появился на горизонте. Десяток минут, и уже видно было, что молнии били из монструозного песчаного бархана, приближавшегося к путникам. Бархан рос. Песок осыпался и накатывал, и вот уже проглянули очертания того, кто вышел на зов пустынных странников.
Твари, что бесновались в загоне, были лишь детишками. А теперь лунному свету подставил свою спину Великий Червь, родитель. Ожившая скала, почти черного цвета, ярко отблёскивающая в лучах ночного светила, вытянув свой жуткий заостренный "нос", неслась навстречу путникам и их невеликой трещотке. В сотне метров перед входом в загон, червь замедлился и начал поворачиваться. Вход в "детскую" ему был невозможен. Но снести волной песка жутко раздражающую трещотку, проблем не возникло.
От группы путников, незаметными барханами углубившихся в отдалении, отделился один. Скользящей походкой он бросился к Червю. Почти пропав на фоне этой махины, его спутники видели лишь блеснувший металл у "подбрюшья" этого монстра. Даже их наметанный глаз не смог различить, как червь начал вращаться, но зато они увидели как он отправился прочь и неспешно развернулся обратно. В пустыне завыли тонким высоким воем дудки. Одна с червя и несколько из укрытий в песке. Оставшиеся путники, не скрываясь, бросились к приближающемуся монстру.
Вой повторился еще несколько раз, и группа путешественников столпилась за спиной одного, побежавшего к Червю первым.
- Киров, на твой зов пришел патриарх! - хлопнул стоящего впереди путешественник, что был его шире и выше раза в полтора. - И ты оседлал его! Ты достоин звания вождя!
- Да Ругтар, - негромким голосом ответил Киров. Будущий великий властитель могучей Цитадели. - Теперь на очереди оседлать бурю, стать императором мира и создать религию имени себя любимого...
Плохо знающие Кирова, решили бы что он даже в такой ситуации спокоен, как скала. Но это было не так: его охватил волнующий трепет и восторг от проделанного.
- Ха! Настоящий воин степей! Но пока потерпи, не все сразу! - рассмеялся его спутник за плечом.
- Ругтар, это было в одной сказке. Я ее тебе как-нибудь расскажу при случае. А пока скажи направление!
- С радостью выслушаю ее у нашего Пламени Малой Орды! А пока нам нужно вон туда! В путь!
Вновь над песками завыли дудки.
Часы спустя могучая Тварь неслась по пескам. Крюки ее наездников удерживали монстра на поверхности песков, не давая ему крутиться больше требуемого, а неярким фиолетовым разрядам статического электричества отрываться от самой кромки песков. Небо заалелось, готовясь к приходу нового безжалостного к пустыне дня. Серость красок постепенно таяла, наливаясь сперва синевой, фиолетовыми тонами, белыми штрихами, а затем и всеми прочими красками. С высоты гигантского монстра песчаные барханы просматривались на многие километры вокруг. Они тянулись ровными грядами во все стороны, беспощадно разлетаясь лишь под туловищем пустынного короля.
Вдруг что-то привлекло стоящего на управляющих крюках Кирова. Он не мог сказать что. Он лишь понял что где-то сбоку, что-то произошло, нарушив симметрию этого пустынного мира вокруг. Что-то где-то там... Червь заложил плавный поворот, начав постепенно замедляться, и, вслед за ним, вся группа наездников начали всматриваться в бесконечные пески.
- Вон! - закричал один из стоящих ближе к краю путников. - Там. Орк!
Среди песков, кувыркаясь и поднимая песчаное облако, скатывалось с бархана нечто ярко зеленое, прекрасно выделяясь своей кожей на фоне песка. Червь шел лишь немного мимо.
- Ругтар! - крикнул сквозь шум Киров, и массивный путник, едва червь достаточно замедлился, словно ненадолго взлетев, оказался на песке. Он выполнял приказ своего нового вождя.
Червь описал круг, завыла дудка, и вот на спине монстра появился еще один наездник. Наездница. Молодая, высокая орчанка, со скрытым ссадинами, синяками и пылью красивым строгим лицом, чем-то напоминавшим худосочных эльфов, и пребывающая без сознания. Из одежды на ней были лишь рваные тряпки да набедренные повязки, что невозможно было снять против ее воли. Кто-то из путников тотчас достал запасной плащ и укутал девушку от жгучего солнца да колючего ветра. Другой путник взвалил ее себе на спину, привязав в талии да подмышках верёвкой. Еще один плотно укутал руки и ноги, чтобы по пробуждении, испугавшись, она не скинула себя и своего носильщика со спины червя.
Пришла в сознание девушка не скоро. Никакого буйства, лишь подняла голову и мутным взглядом, едва разлепляющихся от ссадин и встречного ветра с песком глаз, уставилась вперед. На укутанные в серо-бурые плащи спины стоящих у рулевых крюков наездников. Что-то попыталась сказать, но была остановлена весьма грубым взмахом держащего ее путника. И посему, спрятавшись за его громадной спиной, просто уставилась на проносящиеся мимо пески, сопровождаемые грохотом молний, шелестом сыпучего "золота" и ветром.
Еще несколько часов продолжался путь странной компании на странном же транспорте. Найдёныш то проваливалась в сон, то вновь шевелилась оглядывая не изменяющуюся картину. Но в последний раз ее разбудил внезапный новый звук. Вой дудок буквально оглушил девушку, от такого дернувшуюся столь сильно, что ее носильщик устоял лишь благодаря стоявшим рядом товарищам. Но это было еще не все. Червь словно удлинился. Перед стоящим впереди наездником, самым маленьким среди фигур вокруг, словно прибавилось темно-серой чешуи. И раздался рев. В нем было все от визга до рыка. Он был везде, словно колебля само пространство вокруг. Он даже не пугал - такая сила звука просто и банально ошеломляла. И лишь когда он стих, и прошло звенящих пять минут, все смогли разобрать приветственные дудки, доносящиеся откуда-то спереди. Оттуда, где рос неяркий желтый сухостой, а песок плавно сходил на нет, уступая место твердой земле.
Червь начал замедляться и поворачивать. А еще он начал крутиться, изрядно испугав девушку. Песок начал накатывать на нее и ее спутников-спасителей. Пара минут, и державшиеся крюками наездники оказались на измельчающихся барханах. Молодой орчанке в этот момент пришлось глотнуть песка: вместе со своим носильщиком они не мудрствуя плюхнулись на поднятые волны желто-белой массы, почти сразу снёсшие их в сторону от монстра и слегка присыпавшие. Прочие из наездников довольно ловко уходили в перекаты или вообще оставались на ногах, умудряясь "оседлать" волну.
Едва монстр оказался на свободе, как он стал удаляться в глубь пустыни, начав зарываться в песок. Когда товарищи достали неловкую пару из песка, на горизонте не осталось и очертаний этого необычного транспортного средства. Зато с другой стороны приближались иные. Много.
Навстречу путникам спешили наездники на волках. Они что-то кричали и дудели не переставая. Часть волков, некоторые крупные, с лошадь, но большинство все ж таки не больше пони, были без наездников. Ровно столько, сколько было путников в группе. Оставалась одна не учтённая орчанка. Ее, между прочим, сразу же отвязали от изрядно уставшего носильщика. Но при этом самой себе не предоставляли - два спутника скалами нависали вокруг нее, почтительно не трогая, но всем своим видом рекомендуя не дергаться.
Хотя куда тут дёрнешься когда сзади бескрайняя пустыня с жуткими монстрами, рядом явно вооруженные спутники жутких габаритов, а спереди еще и всадники приближаются. Это без учета онемевших от долгого пребывания подвешенной рук и ног.
- Киров! Ты сделал это! - с криком соскочил первый из мчавшихся со своего волка. И тотчас же преклонил колено. - Вождь!
"Вождь!" - следовало одно за другим коленопреклонение прискакавших наездников. Потом последовали за ними и спутники этого самого Кирова, что преодолевали с ним путь на черве. Все кроме двух ее стражей. Они склонили головы. Самим же Кировым оказался тот невеликий путник, что правил монстром. Он просто стоял посреди этого представления и ждал. Перед ним встал самый массивный из всех путников. Плечами он превосходил нового вождя чуть ли не вдвое, и на полголовы был его выше.
- Я Ругтар, первый воин Орды. Я признаю тебя Киров своим вождем! Отныне ты вождь над степью, всякий воин Орды пойдет за тобой. И ты повелитель на песках. Великий Червь, патриарх, признал тебя, пропев свою песнь. Теперь, в любой части бескрайней пустыни он найдет тебя и придет на помощь! За нового вождя! Ррраааа!!! - взревел Ругтар, и тотчас взревели все. - повелевай, вождь!
- Возвращаемся, Ругтар. Сейчас время праздника, а не великих приказов. Сегодня мы будем праздновать!
О молодой орчанке вспомнили лишь к вечеру. После "коронации" ее посадили на громадного волка за спину к Кирову - он сам так велел - после чего трясли в дороге несколько часов, а затем, "дома", как выразился Ругтар, закинули в палатку из шкур и, приставив к ней совсем молоденькую девочку, как и поселение оказавшейся тоже из расы орков, но более обычных на вид, оставили отдыхать. Молодая зеленокожая девочка, равно как и не снимавшие масок спутники вождя, не отличалась разговорчивостью. Она лишь назвала свое имя и сказала, что если гостье что-либо потребуется, она не стесняясь тут же обращалась. Это было второе обращение лично к ней. Первое было от вождя, велевшего ей крепко держаться, усадив себе за спину в дороге. Не смотря на шум праздника снаружи, найденная в песках смогла поспать и отдохнуть. В много слоев постеленные шкуры, толстые холщёвые покрывала и до одури мягкие подушки, вкупе с горячей едой, водой и небольшими водными процедурами сделали свое дело. Когда она проснулась в ее шатре никого не было. Она тихо позвала свою смотрительницу. Но вместо нее через пять минут вошел желтолицый полуорк.
- Здравствуй гостья, - голос его выдал в тот же момент. Это был Киров. Вождь Орды. - Меня зовут Киров. Это я заметил тебя в песках, мои войны увидели тебя, а Ругтар поднял тебя наверх. Скажи мне, кто ты?
Орчанка долго и пристально его рассматривала. Не высокого, среднего, роста, с простым довольно лицом, если не принимать во внимание его цвет и короткие клыки, выдающиеся с нижней челюсти. Короткие темные волосы. И при этом бугры мышц, угадывающиеся под качественной ткани рубахой, золотые листья на тесьме жилета, серебряные бляхи на ремне и запонках.
- Чани, - наконец выдавила из себя девушка.
- Чани? - удивился Киров. Такое имя... Он усмехнулся и продолжил. - И что же ты делала в песках, Чани?
- Искала фрименов, - с вызовом бросила девушка.
- Ну хоть не самого Муад'диба, - не остался в долгу полуорк и, не скрывая улыбки, уселся на шкуры.
Теперь им стало ясно главное: в песках этого странного мира встретились два игрока. Два сорвавшихся, оцифровавшихся, и начавших полноценную жизнь здесь, в мире виртуальной игры меча и магии. Не редкое событие, но, как говорится, обстоятельства и впрямь решают.
- И что теперь? - после непродолжительного молчания спросила Чани. Из голоса пропала и злость, и энергия.
- Теперь ты расскажешь зачем тебе фримены, и как ты оказалась в песках. На твоем плече метка. Такие ставят на рабов из порабощенных замков. Но я никогда не видел такой на игроке. Завтра мои шаманы снимут ее.
Девушка дернулась и схватилась за предплечье. Судя по движению, она привыкла скрывать ее длинным рукавом, исчезнувшим в пустыне.
- Ее так просто не снять, - сжалась девушка. - Она из высшего круга. Спасибо. Завтра я должна уйти, иначе они придут к вам...
Девушка подняла глаза и замерла. Киров, до того расслабленный и легко улыбавшийся, теперь стал подобен восточным каменным статуям демонов. Разве что рот не столь оскален. Она отпрянула. Спасти человека в пустыне чтобы он навлек беду на твой дом, такое она уже видела. Сперва на себе, потом на других...
- Кто и где? - прорычал полуорк. - Какие рабовладельцы посмели считать свободных орков своей добычей, а наши земли своим полем!? Говори!
Ни мягкости, ни спокойствия. Власть и ярость в приказе слились в одно.
- Они называют себя Войско Красной Лапы. Я не знаю, где их замок, должно быть далеко в центральных землях, но они огромным войском нападают на одиночные замки игроков, грабят и пленят их, после чего жестоко и поверхностно вырабатывают все рудники, не озадачиваясь их развитием, а всех живых продают как рабов. Игроков нельзя продать на рабских рынках, система не позволит, но оцифрованных можно продавать другим игрокам. Для этого на них накладывают особые высшие печати, нечто сродное печати гильдейских сателлитов: показывает местоположение и вдобавок может причинять боль и лечить одновременно.
- Метка колдунов, что позволяет превращать жизнь в ману. Сильно измененная. И с мешаная с печатью ученика в связке наставничества. Значит, минимум один колдун высокого уровня там есть, - прорычал себе под нос полуорк, после чего вернулся к Чани. - Сколько их и кто конкретно идет за тобой? Сами продавцы или те, кому продали? Кто... Хотя стоп. Ночь впереди длинная. Расскажи все и по порядку. Как ты к ним попала, как убежала и все последующее. Тебя здесь теперь не бросят и не сдадут.
Рассказ вышел и впрямь долгим. И начался он с принесённых чая в глубоком чайнике и низеньких турецких стаканчиках, лепешек и овечьего сыра. Затем, погодя, девушке принесли плов, оторвав от едва начавшегося рассказа. И лишь далеко заполночь юный вождь покинул заснувшую гостью. Он был крайне мрачен даже для темной степной ночи. Ночью поспать ему было суждено лишь под самое утро. Сейчас ему нужен был Ругтар, в этот праздник Орды страстно мечтавший уединиться с одной наследной шаманкой. Она ему тоже была нужна, ведь она же и была второй по силе говорящей в племени. После своей матери, сейчас пребывавшей в дурманном сне. Надо признать едва обласкавшие друг друга любовники внезапному гостю были не рады. Но вопрос не терпел отлагательств.
Чани металась во сне. Ей вновь снился сон. Сон, который редко отличается чем-то особенным у сорвавшихся. При учете их абсолютной памяти и неясного истока самого понятия "разум" в отсутствующем мозге в голове, в основном им снилось прошлое. Они, словно мыши в мышеловке переживали произошедшее с ними во снах. Стоило взбудоражить что-то и оно обязательно снилось. Лишь в спокойном состоянии разум подсовывал им обычную фантасмагорию или же простую тьму. Хотя можно было и вовсе не спать, но даже цифровое тело этого желало.
Ей снился разгром. Она, великая шаманка, предводительница кочующей малой Орды, что основалась вокруг магического тотема-реликвария, сердца ее замка-поселения, мирно существовала вот уже на протяжении многих месяцев. Прошли три недели с начала игры, прошло осознание срыва, пали границы начальных территорий, а к ней никто не наведывался. Ни враг, ни друг. Ее степи с рудниками, ушедшими глубоко под землю, были фактически никому не интересны. Чем гоняться за неуловимыми, постоянно перемещающимися малыми Ордами, было гораздо проще плюнуть на эти дикие места. Мир огромен, и в нем есть места получше. И замки поинтереснее, и ресурсы уже на блюдечке. Шли недели, месяцы, даже на душе, так того требовавшей и потому на все это пошедшей, начало проявляться умиротворение. А затем, как снег на голову, пришли они. Войска различных замков, объединенных полубезумными игроками-героями. Высокоуровневые бойцы, старшие круги магии. И главное масса. Как они набрели именно на ее, главную в степи Орду, лишь Богу известно. Чани так этого вызнать не смогла. Две изнурительные битвы и, как результат, пиррова победа. На третий бой, злые и бешенные, ее взяли тепленькой. То, что было потом, было ужасно. Это был самый настоящий ад, терзавший душу и тело молодой орчанки, беспомощной куклой попавшей в руки безжалостных, беспринципных и лицемерных мразей. Измывательство, изнасилование, боль. Все возможное и худшее, что бывает в людях. Это было вокруг нее. Она была не одна, но... Она была бессмертна. Измывательства могли продолжаться бесконечно. И они так и продолжались. Пока в какой-то момент замученная душа не обратилась в жесткий кокон воли. Она придумала план, она сбежала. Но не далеко и не на долго. Ее поймали. Затем был еще один побег, успешный. От кого-то из так называемых "хозяев". Она ушла далеко, спряталась, нашла союзников, что готовы были ее прятать. Но они были не готовы за нее сражаться. Едва армия старых "хозяев", протаранив ворота замка спасителя потребовали свою собственность назад, ее просто вышвырнули за ворота. Нет, конечно потом и владелец спасительного замка последовал судьбой недавно спасаемой, но ее это мало заботило. Ей было гораздо страшнее. Короткая схватка, попытка скрыться и пытки. Бесконечные и мучительные. Пытки. Бессмысленные и злобные, просто чтобы отыграться.
Но когда ты знаешь, что в конечном итоге ты все равно бессмертен и с тобой ничего сделать в общем и целом не смогут, кокон отрешённости нарастает. Этот мир вновь становится лишь цифровым, меняя субъективное ощущение реальности. То, что происходит вокруг, становится происходящим вне тебя, не с тобой. С набором битов, что описывает границы твоего "Я".
И, как результат, новый побег, что произвела, казалось, потерявшая всякий интерес к миру вокруг послушная кукла. Ее перевозили к новому "хозяину", старый такую строптивицу не пожелал. Вокруг были пески, разразилась песчаная буря. Она просто рванулась из оков и вступила в нее. Дальше ветер сделал все сам. Духи уберегли свою заклинательницу, а буря унесла ее вслед за собой далеко-далеко.
Затем же наступило утро, пробудившее ее волчьим рыком, бряцаньем метала и звуками гармошек.
Вокруг шатра Чани стояло оживление. По всей Орде носились орки и гоблины. Разные палатки и шатры складывались, а деревянный форт и частокол разбирались. Частокол выкапывался и складывался в громоздкие телеги, запряжённые парой носорогоподобных кодо. А форт переводился в подвижное состояние: часть стен небольшого одноэтажного с парой башенок здания складывались, на опорные балки набивались колеса, а в упряжь впрягали до десятка тягачей.
Стоило девушке выйти, как ее аккуратно подхватили под локоток и, прошептав на ухо про вызов к вождю, не жестко, но настойчиво повели куда-то в толпу. Работали все слаженно, привычно и совершенно спокойно. Никакой паники бегства или страха битвы. И хотя для орков это было не совместимо с самим понятием жизни, ведь трусость, равно как и предательство было самым страшным и отвратительным деянием для орка, Чани все равно подспудно ожидала увидеть именно это. Стол командующего Ордой располагался за воротами. Почти рядом с полевой кухней. Вокруг него столпилось с пол дюжины орков. Во главе стоял Киров, сейчас он был облачен ни в костюм пустынника, ни в простую одежду. На нем и на его соратниках были доспехи. Легкие походные кольчуги, панцири поверх, мощные наручи и поножи с вычурными животными, вытравленными на них. Из-за шипастых наплечников выглядывало оружие. У вождя огромный двуручный бердыш, у Ругтара шипастый цеп и щит-капля, еще у одного орка, в котором Чани с удивлением узнала своего давешнего носильщика, некая помесь бревна и пики с лезвием, словно снятым с топора и нанизанном на древко сверху. У последнего орка из-за спины виднелось перекрестие гигантского двуручного меча. Рядом стояли и две женщины-орка. В своеобразном диковато-хищном стиле, наполненным яркими и броскими деталями, они выглядели несравнимо меньше своих мужчин. На поясе каждой из них, облаченной в кожу с заклёпками вместо брони, висели по два изогнутых кинжала-криса. Они были шаманками, говорящими с миром или духами. Судя по плотности доспеха и выправке, младшая была говорящей с миром, шаманкой-диверсантом, привыкшей драться на ровне с мужчинами в поле, а старшая была из говорящих с духами, сильных заклинателей, что могли на равных спорить и с магами и с колдунами.
Девушку усадили на лавку подле стола и сунули в руку миску с вкусно пахнущей кашей. "Ешь", велела ей властным и глубоким голосом старшая женщина. Лишь когда ложка скребнула по обнажившемуся днищу, молчаливо изучавшие карту мужчины завели разговор. На столе вновь стояли чашки с чаем.
- Этой ночью мы провели ритуал, - произнес Киров. - Твои враги существуют и они идут сюда. Не знаю, какие силы они задействуют, но двигаются они очень быстро. Не столь, конечно, как повелитель песков, но в их арсенале явно есть заклинания, что скрадывают пространство или ускоряют движения. Но это не страшно. Проблема в их количестве. До десятка сильных героев, высокоуровневые демонические отродья, несколько сотен поднятых латников, черные всадники темных эльфов, скальпорезатели светлых... это не считая фанатиков разного пошиба и разных прочих мерзких гадов. Сейчас мы их не победим. - На этих словах девушка вся сжалась. Она хотела было что-то сказать, но властный взмах руки старой шаманки буквально склеил ей рот. - Потому мы решили выдвигаться. Нам нужны союзники, что встанут под знамёна Великой Орды. Это было необходимо сделать уже давно, и ты, как некогда властвовавшая над своей Ордой, можешь понять и помочь. Сейчас мы выдвигаемся в сторону таборов кочевников. Кроме того, с рассветом, были высланы гонцы в прочие малые Орды. Степь объединится. Никто не вправе порабощать жителей свободной степи. Тем более бессмертных.
Девушка нервно вздохнула, и поняла что уже может говорить.
- Вам не победить. Отобьете этих, придут другие. Их силы огромны! Даже вся мощь степи не сможет...
- Не бойся,- усмехнулся Киров. - Это я понял еще из твоего вчерашнего рассказа. Не знаю, из какой части мира ты пришла, но возможно тебе доводилось слышать о таких гильдиях, как "Альянс Березовой ветви", "Красная Армия", "Безликие", "Горцы", "Карапузы", "Лесные братья"? - Чани лишь мотнула головой, и Киров с улыбкой вздохнул. - Это было очевидно. На многие километры и царства вокруг, это сильнейшие гильдии. По сути решающие в этом сегменте мира. Они постоянно воюют, но через две недели все их армии будут здесь. Друг друга мы не любим, но глядя в вечность, полного уничтожения и порабощения никому не желаем. Этого врага мы поймаем и уничтожим до самого последнего война. А бессмертным предадим их же монету: бессмертные муки.
Взгляд Кирова стал жесток и колюч. Ни на единое мгновение не казалось, что он хотя бы допускает иной исход дела. Чани и хотелось бы верить, но она слишком привыкла к безраздельной мощи своих поработителей.
- Этой ночью не спали очень многие сильные люди мира сего, Чани, - проговорила негромко старая шаманка. - Очень может статься, что твой побег в пустыню был тем самым роковым камнем, что сдвинул гору.
- Или же обрек вас всех на смерть или рабство, - упавшим голосом прошептала девушка. Но встречено это было смехом. Громким и заливистым.
- Если они пришли сейчас, то и отбить их у нас появился шанс именно сейчас!- утер слезы Ругтар. - Чему быть, того не миновать! Их смерть - наша жизнь! Не сейчас, так потом.
К обеду Орда была готова двигаться. Планы были обсуждены и решены. А войны, в походных доспехах, выстроились длинным рядом вдоль телег с добром и детьми и согнанных в плотное стадо зверей. Немногие, что мужчины, что женщины, были на волках. Остальные были пешими, а их волки, они были почти у каждого, помогали в переезде. Перед строем, на своих волках выехали Киров и Ругтар. Две шаманки и Чани стояли в стороне.
- Свободные орки Орды! - рявкнул Киров. - Вчера вы выбрали меня вождем! Сегодня же я укажу вам путь! - под одобрительный гул собравшихся Киров вскинул свой бердыш. - Вчера, в песках, мы спасли гостью. Бессмертную нашей крови. Она принесла нам страшные известия. По нашим землям двигается армия,- наступила напряженная тишина.- Армия работорговцев. И, очень похоже, еще и демонопоклонников. - Тишина из просто напряженной стала яростной. Клыки то и дело скалил каждый из присутствующих. Иногда прорывался приглушенный рык. Но вождь еще не закончил слово: прерывать нельзя. - Нет большей ненависти в нашем народе, чем к ним, более ни к кому, - прорычал и сам Киров. - Но сейчас они пришли не за нами. Они хотят вернуть нашу гостью. И мы, подобно трусам можем вернуть ее... - злобно сплюнул полуорк. В ответ раздался бешеный рык стоящих перед вождем орков. Киров обнажил клыки в безумной улыбке. - Значит так тому и быть! Мы отправим ублюдков к праотцам!! - новый рев едва ли не оглушал. - Но мы должны это сделать наверняка и точно. Рано утром я отправил вестников войны. Настало время малым Ордам объединиться. Наша сила в нашей Великой Орде! - строй одобрительно взревел. - А затем мы приступим к великим свершениям! Воспеваемая в песнях Цитадель будет построена! - новый рев. - Пришло время объединить всю Степь! Под командованием Тар'кали, мудрой шаманки, вы отправитесь на встречу с Ордами. А я приведу наших давних соперников, честных врагов и верных друзей под наше знамя! Закон степи будет для всех и будет един!
Взревели все.
- Нормально ли это? - Чани подъехала поближе к Кирову.
- Я же тебе говорил, никто тебя отдавать и выбрасывать не собирается, - вздохнул вождь.
Они уже несколько часов ехали по степи. После громкого вступления караван двинулся в путь. Вождь, посадив на отдельного волка Чани, тот самый носильщик, которого звали Рейтар, брат Ругтара, еще трое воинов и три шаманки, под предводительством молодой диверсантки с импровизированного совещания, отправились в другую сторону. Почти перпендикулярно движению. Обманный маневр, как они это назвали. Преследователи должны были отправиться за ними, так и не встретив местных.
- Нет, - мотнула головой девушка. - Я о разделении с твоей Ордой и о кочевниках.
- Это должно было случиться. Не сейчас так через недельку-другую. Это не изменило мои планы, а лишь форсировало их.
- Но ведь степняки с орками никогда не ладили...
- Да, это заложено в их отношениях. Но они очень похожи. Гордые, сильные, честные. И они существуют в одних локациях с самого начала. В игре лежит огромное количество сюрпризов, многие из которых такие, что ты их не ожидаешь совершенно. Это один из них.
- А...- хотела было спросить что-то еще девушка, но замолчала. Некоторое время они ехали в тишине, пока вождь не заговорил опять.
- Ты небось теряешься в догадках, с чего это мы так сходу поверили пришлой незнакомке и рьяно сорвались с места, - девушка затравленно посмотрела на него. Он был игроком, только обрётшим замок. Не орком. Не настоящим, по рождению. - Когда я рассказал про ритуал, что определил армию твоих преследователей, было кое-что, о чем я, по настоянию старой Тар'кали, умолчал. Этой ночью здесь были пара моих друзей с колдовскими классами. Тебя надежно усыпили и провели ритуал над твоей меткой. Именно она нам сказала кого и где искать. И что и о чем смотреть.
- То есть... - в голосе девушки не было ни оскорбления, ни гнева, ни обиды. Лишь капля страха, что мог кто-то пробиться сквозь ее кокон личного мира. Кокон, защищавший ее долгое время.
- Нет таких заклятий, что позволят читать чью-то память, - скосив на нее глаза, фыркнул Киров. - Но ее структура была разобрана и проанализирована, а Тар'кали сказала, что почувствовала огромный шквал боли и страха, веющий от нее. Не доверять ей смысла нет. А разбор показал, что ты говорила правду. В этой метке есть еще парочка опций, но тебе они все равно не доступны, - девушка опасливо покосилась на свою руку. - Не серьезные. Передача права управления, отображение всех показателей и характеристик, снятие всех защитных блокировок. Такого рода. Шпион такое себе ставить не станет.
- Спасибо, - пробормотала девушка, укутывая, словно пораженную чем-то, руку поглубже в одежды. Перед выходом, старая шаманка помогла ей помыться и принесла чистую одежду. Сейчас ее отличали от обычной шаманки только меховой широкий плащ и длинные рукава кожаной куртки.
- Я просто люблю быть честным. Этот мир не такой идеальный, как нам бы хотелось,- вздохнул Киров. - Люди портят даже то, что сами и создают... Ладно, побереги силы. Впереди плато сотни пиков, логово шакалов и ящеров. Нас они не тронут, но двигаться надо быстро.
Девушка скованно кивнула и более, до самого вечера, не проронила ни слова. Думать над сложившейся ситуацией было необходимо не только этим "важным людям мира сего". Ей, простому игроку, пережившему уже очень многое, тоже надо было понять, куда и как двигаться дальше.
Плато сотни пиков оказалось множеством ущелий, широко углубившихся в нависавшей породе и образовавших дикий лабиринт из пересечений и холмов. Волки пронесли сквозь него всадников без каких либо остановок. Лишь на выходе перед Кировым предстали два огромных монстра: старый степной шакал и древний степной ящер. Эти двое, разумных от прожитых лет, монстра склонили головы перед новым вождем степи. Жавшийся к стенам молодняк хоть и зубоскалил этому, но влезать в разговор старейшин не смел. Условив вновь старый распорядок степи о разумной охоте и честной защите, старейшины отправились восвояси. Ни примыкать, ни враждовать с Ордой они не намеревались. Предупреждение о наступающем враге они просто проигнорировали.
Вечером был организован лагерь. Двигаться в темноте было неразумно. Ни у кого ломоты и сильной усталости от такой дороги не было, все ж таки привычка сказывалась. Зато после плотного ужина, перед самым отходом ко сну, Киров подсел к отстраненно уставившейся в огонь девушке.
- Завтра вечером мы будем возле главного поселения кочевников. Они уйдут к утру, но ночи нам должно хватить.
Девушка лишь безучастно кивнула.
- Дорога сегодня была долгая и ты наверняка устала. Ложись отдыхать, - поднялся было на ноги Киров, но его остановили.
- Зачем?.. Зачем все это? - тихо спросила девушка.
- Спасать тебя и драться самим? - сел он обратно. - Затем, что Цитадель должна быть построена.
Девушка непонимающе уставилась на него.
- Древняя легенда орков, замок Цитадель. Стены, что объединят жителей степи в единое царство. Считай замок варваров, - усмехнулся вождь.
- Тогда вся эта схватка она только все разрушит, - уткнулась Чани носом в коленки.
- Да у тебя, я гляжу, рефлексия, девушка! - Чани даже не скосила глаза. - Эх, беда... Это будет не просто... В общем все не сложно. Нет более хорошего объединяющего фактора, нежели общий внешний враг. Спасая тебя, я делаю два дела разом. Первое, это проворачиваю свои государственные делишки. А второе, это спасаю принцессу.
В этот раз на него все-таки посмотрели. Быстро и как-то выразительно. Но что выражал этот взгляд было непонятно.
- А ты думаешь, что ты этакий чертик в табакерке? - вновь на лице полуорка жила усмешка. - Глупость. Котенок в коробке на тренировочном поле бойцовских псов. Вот ты кто.
- А кто же тогда ты? - девушка вновь была зачарована языками пламени, что то и дело взметались ввысь.
- Собачник, что собирается пристрелить бешенных кобелей, - от его тона девушка вздрогнула.
- Тебя загрызут.
- Тогда почему ты еще не убежала?
Вокруг них снова повисла тишина. У огня, кроме них двоих, уже все спали. Пять завернувшихся в шкуры путников, возле которых свернулись клубками волки, сейчас напоминали лишь серые холмики. Периодически, взметнувшиеся в сторону сполохи огня высвечивали то их лица, то блеснувший металл лат. Иногда вспыхивали неярким огнем ожерелья и браслеты шаманок. Иногда у соседствовавших двум неспящим волков взметались ввысь меховые уши: рядом проносился какой-либо ночной зверек, которому заночевавшие под темным небом путники не были ни врагом, ни помехой.
- Я буду верить, что где-то внутри ты устала от всего и просто хочешь поверить, что тебя могут спасти, - Киров положил руку на теплый бок своего спутника.
- Я сама хочу в это верить, - фраза была произнесена едва ли одними губами, но молодой полуорк ее все же услышал.
- Это самое сложное, - он поднялся и положил ей на плечи тяжелый меховой плащ. - Но без этого совсем никак.
Киров отправился спать под бок к своему верному волку, а гостья этих земель так и осталась у огня. Спустя какое-то время ее головка безвольно уткнулась в острые коленки, она спала в давно ставшей привычной позе "закрывшись у стенки". Волк, что взялся ее везти что-то негромко фыркнул и перекатился к ней, прижавшись теплым боком к ее спине. Легкое движение лапой, и девушка, не проснувшись, опрокинулась на него. "В отличие от людей, только и способных чью-то шкуру накинуть, верные Волки всегда полноценно заботятся о вверенных им наездниках!" - наверное это пронеслось в голове у довольно закрывшего глаза зверя. Сие узнать было некому.
Следующий день мало отличался. После короткого завтрака, где переговаривались в основном подчиненные вождя, группа отправилась в путь. Пронеслись мимо два разросшихся плотным лесом оазиса, что окружили продолговатой формы озера. В стороне остались каменные руины какого-то древнего высушенного города. Дымы от чьих-то кузниц, что окружили неширокую речку, озеленившую желтую в это время года степь. Невысокие скалы, оплетённые до самого верха толстыми колючими кустами. А вечером, когда солнце близилось к ровному и далёкому горизонту, они повстречали табуны лошадей.
Прекрасные создания, с развивавшейся на ветру гривой, мчались по бескрайнему простору. Среди них были и молодые жеребята, и массивные тяжеловозы, и низкорослые боевые кони степняков, и даже парочка заморских, эльфийских, не иначе, тонкостанных гончих коней. И во всем этом, казалось бы, хаотическом сборище совершенно терялись степняки-погонщики. Их было немного, но наездников должны были увидеть раньше. Увидели же лишь когда запели рога, а к делегации орков выехали три всадника.
Они были похожи друг на друга, как один. Серые шерстяные рубахи, плотные жилеты, широкие и яркие пояса, не выделяющиеся штаны с пристегнутыми кожаными защитами. Головы их скрывали натянутые платки и уборы затерявшиеся где-то между папахами и тюрбанами. На боку каждого висела длинная кривая сабля и короткий кинжал. К седлам были приторочены луки и колчаны, кнуты и трещотки, скрутки одежды и походные мешки.
- Кабер! - рыкнул Рейтар. В его голосе не было ни намека на злобу или недовольство, просто любой издаваемый им звук был очень похож на рычание. - Тебя послали нас встретить?
- Киров, Рейтар, Тар'малока - уважительно, но не низко, склонил голову центральный из всадников. - Добро пожаловать. Старшой вас уже ждет.
- А ты сегодня довольно сух, Кабер, - влезла в разговор шаманка-предводительница. - Да и лошадь вроде как не твоя обычная... Решил сменить стиль?
- Просто завидев такую грацию, что посетила нас сегодня, моя лошадь поспешила стыдливо скрыться,- всадник, с претензией на галантность склонил перед дамой голову. - Она еще от прошлого раза не отошла, когда ее твой волк за круп попробовать решил. А в остальном, не дело посланника речами разливаться, о прекрасная шаманка. Ни сладкими, ни теми что порки заслуживают в хороших семьях, - Тар'малока даже поперхнулась на последних словах.
- Аррр! - только и всплеснула руками шаманка, чем вызвала улыбки у всех. - Я отыграюсь! Киров зря ты его так выучил!
- Я просто подсказал, как нужно разговаривать с дамами,- пожал плечами вождь. - Но мы задерживаемся, времени мало. Веди, друг.
Лагерь кочевников, на самом деле, очень слабо отличался от Орды орков. Такой же частокол, такие же шатры, такое же ощущение временности жилья. Но было и кое-что еще: здесь ходили люди, поджарые и загорелые, а дом вождя, у орков являвшийся походной крепостью, здесь был просто самым большим шатром. Внутри убранство тоже было схоже, ковры, шкуры, закопченные бревна, держащие свод. Но опять же рисунок на коврах был иной, цвета, превалирующие на нем, тоже, да и шкуры иных животных встречались в большинстве своем. Старшой, глава кочевников, худощавый седовласый человек, явно уже в глубоких летах, но вполне себе пышущий здоровьем и силой, сейчас о чем-то разговаривал с человеком помладше. Судя по схожести лица, это был его сын, мужчина лет сорока. Они располагались по центру шатра за деревянным столом. Увидев вошедших, они прервали разговор и поднялись.
- Киров, - в приветствии склонили головы хозяева. - Теперь ты Вождь. Это хорошо для степи.
- Калир, Камар, - не остался в долгу и молодой вождь со своей делегацией. - Это лишь первый шаг, друзья мои. Я уверен, что совсем скоро мы объединим всю степь.
- Вы бессмертные очень часто воплощаете то, чего многие хотят долгими годами, - вздохнул старый Калир. - Но это действительно может стать благом для наших народов.
- Только если ваша мудрость останется со мной, Старшой.
- Как сложится наша судьба, ведомо лишь Всевышним. Но раз мы простые жители мира сего, то давай вернемся к нашим делам. Присаживайся.
Широким жестом он пригласил гостей к столу, во главу которого уселся сам. Его приглашение приняли сам вождь, его помощник Рейтар и шаманка Тар'малика, последняя, как клещ вцепилась в руку Чани, утаскивая ее следом и усаживая рядом с собой. Остальные орки уселись на шкуры у самого входа в шатер. Там же находились двое человек-воинов при оружии и в доспехах и две женщины, что-то колдующие над чашками, фруктами и иже с ними. Никакого напряжения от присутствующих здесь не было, даже пара шуток вскользь пронеслась, едва-едва достигнув ушей своего начальства.
- Итак, Киров, - начал разговор Старшой, когда все уселись.- Не ожидал, что ты так скоро к нам приедешь. Это как-то связано с приехавшей с тобой незнакомкой?
- Калир, позволь представить тебе Чани. Она из бессмертных, мы нашли ее в пустыне, когда Повелитель Песков признал меня, - девушка, до того выглядевшая отрешенно, робко кивнула.
- Я рад приветствовать тебя в нашем лагере, Чани. - обратился к девушке Калир. - Те, кому доверяет Киров, доверяем и мы. У нас сложные были взаимоотношения, но, с приходом в степь Вождя, многое изменилось.
- Да...- вновь лишь робко кивнула девушка.
- С нею вместе пришли плохие вести, Калир. На наши земли двигается армия рабовладельцев, - губы старого кочевника сжались. - Они пришли за своею сбежавшей рабыней.
- Бессмертные не могут быть рабами! - к столу подошел Кабер. Сейчас он был без головного убора, скрывавшего лицо: строгий очерченный европейский лик, дочерна загорелая кожа и наголо выбритый подбородок.
- Могут, сын мой, - впервые заговорил Камар. - Они могут быть рабами у других бессмертных, и это гораздо страшнее. Они не могут уйти в сады вечной весны, как мы, простые жители этого мира.
Молодой Кабер, склонив голову в принятии своей неправоты, сел рядом с отцом и дедом.
- Что ж... - задумчиво протянул Старшой. - Это значит война...
- Да. И мы в ней будем биться. Я уже послал клич по всем Ордам степи. Теперь пришел ваш черед. Свободный народ готов объединиться с Ордами орков и племенами гоблинов, что чтут законы Степи, Калир?
- Ты зовешь нас только в свою драку, бессмертный? - после напряженного молчания спросил сын главы кочевников.
- Эта драка не моя. Но я не буду стоять и смотреть на нее как трус, что не способен защитить свободного орка,- покачал головой Вождь. - Ты знаешь Камар. Для живущих в степи это величайшее проклятие: история, полная рабства. Когда-то, вместе с орками и гоблинами, вы прогнали магов. Вы вновь обрели свободу и гордость. И вот, века спустя, пора вспомнить и кое-что еще: Задолго до рабства было величие. Была Цитадель.
- Я слышал рассказы Ругтара о нашей древней крепости. Но с чего ты взял, что сможешь ее построить, Киров.
Сорвавшийся внимательно посмотрел на Калира, главу всех степных кочевников. Человека, чьего расположения и влияния на которого он добивался вот уже многие месяцы. Он прошел путь от примирения в вечной войне, до крепкой дружбы отдельных кланов - большинства из них. И именно теперь решалась главная задача: если кочевники присоединяться к нему, то будут выполнены все условия для возрождения Цитадели. В его подчинении будут орки, гоблины и кочевники - три основные разумные расы степи.
- Как ты и сказал, мы, бессмертные, воплощаем многое из того, что этот мир считает невозможным. А сейчас этого жаждет сама Степь.
- Значит ты и впрямь примирил племена гоблинов с орками. Кабер говорил правду, - откинулся на спинку единственного здесь стула Старшой.
- Это было не так сложно, - пожал в ответ плечами Киров. - Гоблины привыкли к работе, просто надо было их научить правильной работе, а не беспорядочному поиску еды с кучей жертв. А орки никогда не воспринимали их чем-то серьёзным. Думали букашки, вплоть до того, как те не начали доспехи и оружие им делать.
- Вот оно как... Гоблины-кузнецы, это что-то новенькое, - улыбка едва обозначилаь на лице Камара.
- Эти проныры повсюду успевают пролезть! - рыкнул Рейтар. - И хотя вредные, пользы они приносят много, а кинжала в спину не воткнут.
- Но это не отменяет того, что ты хочешь втянуть нас в битвы бессмертных! - уже мрачно продолжил кочевник. - Вот уже многие поколения нашим единственным врагом были свободные орки степи. И то, войной это было назвать сложно: стычки за земли под пастбища. А теперь ты нам предлагаешь войну? За что, Вождь орков?
- Остынь, Камар, - махнул рукой его отец. - Бессмертные пришли в этот мир, чтобы властвовать. Они основали новые королевства, оживили умирающие земли и подхватили огонь великой войны. Если сюда идут бессмертные, что хотят нас поработить, то они придут сюда и поработят. Не с первого удара, так со второго или третьего. Пусть они и бессмертны или могущесчтвены, но они такие же как и мы, простые жители этого мира - если человек рабовладелец, то он мерзок и злопамятен. Нас не оставят в покое.
- Тогда, Старшой, ты считаешь, что надо объединиться с другим бессмертным?
- Ох, Кабер! - тяжело вздохнул Калир и посмотрел на Кирова. - Это все твое плохое влияние Вождь! Ведь когда-то мой милый внук звал меня дедушкой, а теперь только так... Но ты прав, внук мой. Объединив разные силы, мы создадим очень могучий кулак. А уж что мы в него вложим... Цитадель привнесет нечто новое в нашу Степь. Я надеялся, что это будет мир. Жаль, что ее начало обречено быть встречено войной.
- Ради мира и спокойствия всегда приходится драться, Старшой, - покачал головой Киров. - Но если бой будет выигран, то и война окончится победой. Многим бессмертным не нравятся подобные рабовладельцы. И они не захотят остаться в одиночестве.
- Даже так... Что ж. Тогда и впрямь есть шанс. Осталось лишь найти место силы...
- Уже нашел, - прервал его Киров.- Оно в скалах Рухов. Совсем рядом с их главным жилищем.
- Тогда это и впрямь возможно. Рухи сильные птицы, но отнюдь не неодолимые. Быть по сему,- Калир встал. - За все свои заслуги перед нашим народом и Степью, по твоему праву Лорда, Свободный Кочевой народ готов присоединиться к тебе в Цитадели.
Следом поднялся Камар.
- Раз так говорит Старшой, то так говорит весь народ. А все несогласные должны по древнему обычаю оспорить это решение.
- Свободный народ Степи не терпит принуждения, - кивнул Киров. - Рабства в нашей памяти было предостаточно.
- Да, Киров, - оба кочевника сели. За ними сели и орки, что поднялись во время этой речи признания. - И, хотя для вас, бессмертных, это лишь история, которая отнюдь не поет вам мрачные песни из вашей крови, но ты доказал делом, что за тобой можно пойти. Кабер! Вели послать гонцов. Послезавтра мы будем у озера Гордыни. Туда должны прийти все Свободные Кочевники Степи. Пусть всякий несогласный скажет свое слово, а согласный начнет готовиться к дороге. Мы пойдем встречать наш новый дом. И начнем готовиться к битве с новым врагом. Вождь, нет, Лорд, расскажи о нем...
Вечером, вместо предполагаемой Кировым дороги, всем оркам выделили шатер рядом с центральным "домом". До заката, на ужин, в нем собрались все гости кочевников, кроме Вождя и Чани. Они находились за стенами. Сперва там оказалась Чани, расположившаяся под заходящим солнышком. В своей любимой позе, обхватив колени руками, она смотрела за последним в этом дне движением светила. Естественно, одна она не оставалась ни на миг: на небольшом отдалении всегда дежурил кто-нибудь из орков. Но ближе к заходу этого наблюдающего сменил Киров, отправив того ужинать. Сам он решил не оставаться на расстоянии, а сел рядом с девушкой.
- Я давно не смотрела вот так на закат, - внезапно завела разговор Чани. - В эти моменты Степь становится волшебной. Казалось бы высушенная трава блестит медью, а небо становится нежно-сиреневым. Становится уже можно смотреть на солнце. Оно не ослепительный белый диск в небе, а неяркий, подёрнутый рябью красно-оранжевый фонарь. Облака, если они есть, всегда играют невообразимыми красками... - девушка ненадолго замолчала. - Закат - это время чудес.
Вновь разлилось молчание. Никто ни о чем более не говорил. Лишь смотрели на плавно текущий к окончанию день. Неподалеку от солнца появились два месяца: третий пока прятался за горизонтом. Сейчас, еще при свете уходящего дня, они были неподвижными твердыми облаками, которые прикрепил какой-то великан шутки ради. Привычному глазу яркому свечению, что даровало пусть и едва различимое, но все равно спасавшее путников в ночи, еще только предстояло войти в свою власть ночью.
- Этот мир становится прекрасен, когда смотришь на него, - вновь заговорила девушка. - Но смотреть вот так, в тишине и спокойствии... Для меня это нечто схожее с чудом. Таким, как этот закат.
- Тогда ты должна наслаждаться этим чувством. Когда-нибудь оно может тебе приесться, - лег на спину Киров.
- Ты довольно жесток.
- С такими словами? Возможно, хотя я, признаться честно, ожидал слова про самонадеянность. Один мой друг меня ими постоянно награждает.
- Хх... - издала девушка непонятный звук, то ли улыбнувшись, то ли фыркнув. И вновь оба игрока замолчали. Но потом все-таки спросила. - И как часто он бывает прав?
- На моей памяти лишь дважды. Это было давно, еще в начале игры. И тогда я и впрямь был самонадеян. За что и поплатился, - губы вождя на недолгое мгновение вытянулись в тонкую струнку. - Но это было давно-о!
Словно прогоняя прочь свои воспоминания, Киров наигранно улыбнулся.
- А ты уже давно... - начала было девушка, но оборвала себя на полуслове.
- В срыве? Или в игре? Довольно. Года четыре, как я в игре, и немногим меньше в срыве. Давно это было, уже даже не помню...
Девушка удивленно обернулась. Ее собеседник смотрел на небо пустыми, ушедшими куда-то вглубь своей памяти, глазами. Зажатая в губах травинка медленно покачивалась на проносящемся волнами ветре.
- Врешь... - едва слышно сказала девушка, отвернувшись. Сквозь ее отрешение, словно пыталась пробиться обида, тщательно задавливаемая привычкой быть тише и ниже травы. Последние дни, когда с ней обращались как с равным, успели незаметно подточить кокн, безопасно отделявший ее от всего остального мира. Ее жажда отбросить его была все-таки сильна.
- Вру, - после паузы согласился Киров. - Не вся правда достойна произнесения.
- А свою я рассказала... - девушка удивляла даже сама себя. Она не хотела этого произносить, но слова, пусть и шепотом, но вырвались наружу.
- Да. Ты права. Но это не долгая и не особенно приятная история, - Киров резко сел. - Я был в бешенстве. С работы уволили по незаконному сокращению, а свое дело прогорело, наткнувшись на хапающих чинуш. С семьей так и не сложилось, а родители, вместе с двумя моими братьями давно уже жили на другом конце России. Я пытался бороться с мельницей нашего местного и государственного управления, но был подло кинут. Вот и вся история. Я просто сбежал в этот мир, не добившись успеха в том. Пообещал построить новое государство тут, а получилось лишь повзрослеть и понять, что мир гораздо сложнее. Даже этот, выдуманный, но так точно скопированный с нашего родного.
- Ну, конечно, в ней была еще куча мелких деталей, - махнул рукой полуорк. На лице его не осталось и следа от пронесшейся резкости. - Но суть они не поменяли. Я ведь только сейчас, столько лет спустя, стал правителем. Даже не полноправным пока!
- Это ты о власти над всей степью? - ирония звучала несколько уверенней. Слегка приподняв уголки давно не знавших улыбки губ.
- Не всей! Пока только двух! Третьи еще пока телятся-метелятся, - махнул рукой Киров. - Зуб даю, они мне еще с этим свинью какую-нибудь подложат!
- Телятся? - брови Чани полезли вверх, после чего к губам прижался кулачок, из-за которого донесся негромкий смешок.
- Ага! - подхватился Киров, вот только глаза его, в противовес остальному лицу, стали серьезными. Он не ожидал, что получится растормошить девушку так скоро. - А знаешь что у меня было с гоблинами! Это было просто невозможно! Я ведь пришел к ним с орками, а те гоблинов часто использовали, как очень большие мечи для футбола. Так целая деревня разом в подполы полезли! А те, что не успели, сами в клубки сворачивались и пятнами пошли! Ну настоящие мячи! Чтоб хоть одного выпрямить и поставить перед нами, потребовалось аж пять орков! И еще двое потом держали несчастного, пока он таки не сдал, где их староста! Это был юмор! А потом...
Историй про обитателей степи Киров за свое долгое освоение здесь набрал не мало, потому спустя какое-то время удалось вывести девушку не на еле видимую улыбку, а на настоящий, пусть и короткий, пусть и робкий, но смех. В какой-то момент стало ясно, что историй хватит. После очередной, он спокойно закруглил свои приукрашенные для веселья воспоминания, и между игроками вновь опустилась тишина. Вот только в этот раз она была другой. Она была тише и проще. Она была спокойной и умиротворенной. По небу летали птицы, громко крича на неизведанных языках. По небу продолжали свой волшебный хоровод яркие то персиковые, то серые, то красные облака. В траве их путь сопровождал бесконечный стрекот насекомых. А неподалеку стояло ржание лошадей, которых готовили ко сну свободные от вечерних забот кочевники. Вся эта какофония звуков и не яркого мягкого света убаюкивала и успокаивала, даруя утомленным головам бессмертных свободу от вечно присутствующих с ними воспоминаний.
И в очередной раз, как и прежде за этот вечер, молчание прервала Чани.
- Скажи, как у тебя получается так вести дипломатию с этими NPC? Высокая "дипломатия"?
- Средняя, - покачал головой Киров. - Особенно развить ее не удалось. Но все немного проще. Мы в срыве. Значит мы уже местные жители. А все эти неигровые персонажи изначально были здесь. Надо учиться воспринимать их как простых людей, а не как каких-то... - Киров защелкал пальцами, подбирая слово.
- Программ?
- Наверное. Не как "стулья", имеющие цель лишь услужить нашим задницам. Так вышло, что игра базируется на технологиях использования искусственного интеллекта. Весь мир, это, иначе говоря, плод неживого разума, имеющего, разве что, ограничения. Творчество, самосознание, что-то еще... Но при этом границами развития этого мира поставлен только наш разум. Игроки его оживляют и развивают, а эти ИскИны все это дело подхватывают и ведут. А значит все неигровые персонажи, даже скованные некоторой условностью своих игровых рамок, остаются подвластными настоящим неигровым взаимодействиям. Можно сказать, они способны и любить и ненавидеть, поскольку сами игроки в мире способны на это, а ИскИны это способны скопировать и немного переиначить. По крайне мере, это я так понимаю.
- Ммм... - с многозначительным видом промычала Чани. Она исподволь наблюдала за Кировым всю эту речь. В те минуты, что он рассказывал истории, она совсем забылась, погрузившись в чужие воспоминания и поддавшись веселью. Но в минуты тишины следы кокона напомнили о себе. Они требовали не расслабляться и быть всегда настороже. Все эти условности игры, никогда не интересовавшей ее с этой стороны, были встречены уже внимательным разумом. Только следил он не за словами, они уже давно слишком мало для нее значили, потеряв на долгое время любую свою положительную черту, а за самим говорившим. Его эмоции и мимика. С каменным лицом или легкой усмешкой, все последние дни именно так ведя свои переговоры, сейчас он словно открылся. Чани казалось, что он говорил с подлинным интересом и увлеченностью. Словно увлекшийся своим исследованием ученый.
- Да, это и впрямь сложно, я понимаю. Но раз мы живем здесь, то надо понимать то, что происходит. Особенно если в ранг простой программы или игры это не вписывается от слова совершенно. Очень многие местные не похожи на простые программы, почти как и мы! Они не циклятся в своих диалогах. Да и диалоги... Это полноценная речь со своими лингвистическими особенностями для каждого народа, места и племени. Они могут формировать у себя какую-то собственную позицию, так что среди двух братьев в одной семье могут появиться и стражник с вором, спевшимися в дуэт, и два торговца, на дух не выносящие друг друга. И все это зависит даже не от наших поступков, игроков. Нет! Мы можем что-то сказать одному человеку в другом городе, а он проездом бросит какую-нибудь фразу случайно достигшую ушей их родителя, который в пьяном виде в таверне решит ее ввернуть в разгоряченном споре с каким-нибудь надоевшим кумом из дальней деревеньки. И все! Это схемы очень сложных независимых взаимоотношений, возможные только при развитии определенной индивидуальности у каждого участника этого мира. Это сложнейшие в реализации задачи, о которых разработчики виртуальных реальностей и ИскИнов даже не задумывались!
- Как, впрочем, и о срыве, - среди всей этой вдохновенной речи, больше похожей на поток мыслей, девушка вникла в основном именно в последнюю фразу. "Разработчики даже не задумывались". Все то, что происходит в этом мире, это и впрямь далекие от возможной задумки простых людей вещи. Взять хотя бы тех мразей, что ее... - Скажи, - внезапно она сменила тему разговора. Так раскрывшись, что-то внутри уже не могло, просто и полностью, вернуть все как было. - А все эти переговоры и вправду помогут нам справиться с... Ними?
- Что? - Киров слегка увлекся, рассказывая свою теорию этого мира, что резкая смена тема была подобно ушату воды в жаркое пекло. - А... Да. Конечно. Просто поверь, те кто идут сюда, не совсем понимают, что их тут ждет. Наверняка они уже знают, что здесь обитают орки, что тебя приютили. Но это совсем не простой безумный народ степи. Это бронированный кулак. Я тебе не говорил, но в Альянсе Березовой Ветви именно моя бригада всегда была боевым кулаком, что уничтожала стены. Местные гильдии очень сильны. И кое-кто об этом знает весьма неплохо. А кому-то это лишь предстоит узнать.
- Но... Зачем тогда кочевники? Цитадель? - слегка опешила от такого представления девушка.
- Затем, что в этой степи нет низкоуровневых бойцов. А нам предстоит не бросок, под прикрытием артиллерии, а бой на своей территории и удержание осады по всем правилам войны, - очень криво ухмыльнулся полуорк. - Здесь может получиться свой Сталинград.
На следующий день караван кочевников выдвинулся в путь. Озеро Гордыни, у орков носящее название озера Упавшего Топора, оказалось тем самым озером, у которого, по легендам степи, войска старой Цитадели потерпели поражение перед магами дальних стран. Характерно, что именно весть о создании новой Цитадели, как и о приходе новых поработителей, прозвучит именно там. Группа Вождя двигалась по правую руку от главы кочевников. Старшой с Кировым неспешно переговаривались о предстоящих событиях, а орки и приближенные к главе кочевники, ненавязчиво оттерли всех от них, организовав своего рода кольцо пустоты между собой и двумя начальниками. Чани, как игрок, была допущена в этот круг и теперь, вновь прикрывшись своей отрешенностью и непричастностью, грела ушки на теплом месте. Все как и говорил в сумерках Киров: они говорили на равных, и общение выглядело и впрямь живым. Или же девушке оно начинало казаться таковым, в свете того простого факта, что ееп дальнейшая судьба серьезно зависела от этих "людей".
Когда солнце перевалило за свой полуденный пик, караван встал на короткий обед. А когда приблизилось к горизонту, они вышли на берег озера. Красные, от магии впитанной многие столетия назад, воды омывали стопы трем каменным титанам, что стояли здесь с тех же пор. Могучая магия шаманов, что превратила метавших не менее могучие молнии чудищ в памятники прямо во время броска, не могла быть снята никем, кроме магов, достигших самых вершин мастерства. Легенды говорят, что под их стопами укрылись обозы с самыми важными артефактами шаманов тех времен. Но проверить ее невозможно: вокруг камень, а стоит дотронуться до монстров, как по тебе проходит такой разряд током, что хорошо, если не отправишься в райские сады сразу. В сотне метров от их ног стоял круг камней, вытесанных по форме орочьих топоров, кочевых сабель и гоблинских шыпастых булав. Восемнадцать камней, по шесть от каждой из расы, превосходили размерами всадника на коне. Круг решений, где каждая из рас, в свой сезон, могла созвать совет всех племен. Киров, хотя и объединил под своей властью и орков, и гоблинов, бывал тут чуть ли не впервые. Главенство над орками он получал, "покоряя" малую Орду одну за другой. От племени к племени он зарабатывал авторитет и доверие, после чего получал признание и клятву верности. Гоблинов, тех кто сохранил свою культуру и некоторую часть ремесленности - кстати это только те, кто был в постоянном "контакте" (подчинении) со своими орочьими родственниками - он в основном возводил в степень полноценной нации. А тех, кто практически полностью превратился в пещерных монстров, просто выжег каленым железом. И вот теперь он добрался туда, где, в идее, должен был уже побывать дважды. Но игра условностей не терпит. Этот мир был все-таки весьма самобытен, отрешившись от жестко прописанных условностей: ведь одинаковых четких заданий ни для одного игрока не было. Даже повторяющиеся по потребностям задания были подвластны происходящему в мире.
Неподалеку от этого примечательного места уже стояли караваны кочевников. Четыре стяга развивались над ними. Четыре лошади, скачущие на разных цветах полотнищ. Абсолютно одинаковые гербы, отличавшиеся только фоном: золотой принадлежал главе, красный, синий, зеленый и медный были у ожидавших его. На следующий день должны были прибыть еще четыре каравана: белый, серебряный, черный и коричневый. Каждый цвет был связан с территорией, на которой проживали кочевники - красные пески, медные горы, вечнозеленые луга, подлесок у болот, разливающиеся тонкой гладью озера и так далее. После долгого перехода кочевники разбили лагерь, расседлали лошадей, поужинали и отправились спать. Старшой с сыном успел за это время встретиться с главами других караванов. Наутро, вытурив орков вместе с Кировым и Чани, они заперлись в шатре Старшого. Тоже самое повторилось и на следующий день, но уже в присутствии всех глав караванов. А на утро четвертого дня весь кочевой люд собрался вокруг Круга Мечей. Внутри него, на каменном подиуме, стоял Киров. С двух сторон от него стояли Рейтар и Тар`малика, а перед ними, полукругом, сложив свои мечи к своим ногам, встали главы караванов. Народ шумел, ожидая того, что должно произойти. Разные разговоры ходили среди степняков, но точной информации пока не дал никто.
Вперед, вскинув руку вверх, вышел Старшой. На скопление людей начала спускаться тишина.
- Люди Степи! - громко крикнул он. - Пред нами предстал Киров, новый Вождь. Глава всех Орд орков и племен гоблинов! Он пришел к нам со словом, и мы дадим ему это слово сказать.
- Люди Степи! - повторил это ритуальное приветствие уже Киров. - Многие из вас знают или слышали обо мне. Я из рода бессмертных и я пришел к Вам, как и должно прийти бессмертному. Я пришел предложить Вам силу и защиту. Процветание и благоденствие. Мир и закон в степи! - Из девяти глав кочевников бесстрастными остались четверо, один злобно сплюнул, и четверо согласно кивнули. Именно об этом утром и предупредил его Старшой. Он был среди первой четверки, что означало поддержку сразу четырех кланов, неопределенность всего трех и отрицательную реакцию всего одного: клана с красных песков - они очень давно враждовали с малой Ордой песчаного тесака, что проживала на тех же песках. - В наших преданиях звучит имя великого замка, что предательством был захвачен многие столетия назад. Имя Цитадели Степи. Место, где закон и честь объединяли всех разумных существ Степи. Где орк не смел обидеть гоблина, а гоблин не смел тронуть лошади кочевника. Под моим стягом, не лишая никого из Вас ни гордости, ни чести, ни, тем более, свободной воли, я предлагаю Вам войти в ворота Цитадели вместе со мной и другими народами степи. Цитадель это оплот трех рас. Войдете ли вы в него сейчас и сами? - Киров замолчал, давая последней фразе его усиленного особым шаманским зельем голоса донестись и улечься в умах каждого степняка, что был сейчас здесь. - Я все сказал. Теперь ваше время решать!
- А что нам с того, чтобы присоединиться к тебе, орк?! - сплюнул глава красного клана. Глаза его плотно сощурились, а руки подрагивали, то и дело сжимаясь, словно жаждали обнять рукоять своего меча и разрубить стоящего перед ним.
- Мир, закон и порядок. В том числе и в красных песках. Более не будет спора из-за земли или воды.
- Ты думаешь мы поверим вам, лживые орки?! - взревел он.
- Охолонись Макри! - рявкнул на него Калир, но было поздно. Он уже поднял с земли свой меч. Это был жест вызова. Более слушать он был не намерен.
- Ты сделал свой выбор Макри? - медленно набирая силы в голосе припечатал того Киров. - Ты решил поручить мои слова воле богини истины? Ты вызываешь меня на бой для выяснения истины или же ты просто решил плюнуть на законы степи и пролить кровь в священном круге!? Ты готов к проклятью, Макри!? Всего своего рода и клана!!!
Оглушавший рык, на последних словах заставивший даже некоторых закрыть уши, подействовал подобно оплеухе. Макри отступил и, злобно сверкая глазами, опустил меч.
- Я вызываю тебя на бой, Киров! И пусть богиня справедливости ведет твой меч, если твои слова стоят того, чтобы быть истинными! - произнес он, гордо подняв подбородок. - Шаманы, знахари, подготовьте поле!
- Это была воля Макри, Киров. Ты принимаешь её? - повернулся к нему кочевник.
- Да будет так, как сказал Макри, Старшой, - кивнул полуорк.
- Есть ли еще кто-то, кто поддержит в битве сторону Макри? - вперед выступил один из глав кочевников. Глава белых кочевников, что ранее воздержался. Насколько знал Киров, никаких проблем с орками у него не было, скорее даже наоборот. А вот с гоблинами, дикими племенами, что обитали в дальних лесах, иногда появлялись.
- Таркин? - удивился Старшой, но тот лишь молча кивнул и серьезно, без какого-либо гнева или ярости, посмотрел на нового Вождя. - Что ж. Да будет так. Люди магии, прошу. Тар`малика, вы тоже. Подготовьте круг.
Киров, уперев бердыш в землю, стоял напротив двух противников. Один, пышущий гневом, облаченный в красные, плотной кожи, доспехи с крупными металлическими полосами на плечах, руках и груди, медленно и эффектно покручивал свою громадную саблю, расширявшуюся к острию. Тяжелое и сложное оружие, владению которому кочевники учатся с детства. Его "напарник", если можно так сказать о человеке, облаченном в плотную белую кожаную куртку со вставками кольчуги, старательно не замечаемый агрессивно настроенным Макри, был неподвижен. На его боку висела сабля, очень похожая на ту, которой размахивал Макри, отличающуюся лишь своими размерами - она была меньше - и толстый длинный крис-нож, судя по всему когда-то принадлежавший шаманкам орков. Вокруг них был все тот же Круг Мечей, но пространство меж камнями сейчас закрылось белесой пленкой, что стекала с рук шаманов. Они отсекли поле для поединка от людей вокруг и самих себя. Делегация орков тоже осталась снаружи, сейчас напряженно наблюдая за происходящим. Рейтар, увидев вышедшего вторым противника порывался остаться при своем Вожде, но ослушаться права не имел. Он знал силу своего предводителя, но противоречивые чувства все равно испытывал: его противники были отнюдь не слабыми.
Пленка, полностью закрыв камни, стеклась над головами сражающихся, и, с самой верхней точки купола, на землю сорвалась громадная белая капля. Она сверкала, неспешно опускаясь на землю, и стоило ей коснуться песка, как тонкой пленкой разнеслась под ногами двух людей и полуорка. Мягкий женский голос разнесся над полем схватки:
- И пусть рука искреннего и истинного останется сверху, а рука лгущего или не правого окажется безоружной!
Боги этого мира пришли на зов, дабы рассудить начавшуюся схватку. Редкое и очень серьезное испытание для игроков. Слова сорвались, и бой начался.
Макри, не раздумывая бросился вперед. Его огромный меч пронесся горизонтально, стремясь разрубить полуорка. Но тот отпрыгнул назад. Только и ожидавший того красный кочевник уже наносил новый удар, теперь сверху. Вновь не достигнув цели, меч, крутанувшись вслед за своим хозяином полетел теперь по диагонали. Затем еще и еще. Каждый удар был быстр, мощен и точен: противник Кирова был серьезным воином.
- Ты так и будешь убегать, трусливый орк!? - взревел Макри, словно еще ускорившись. Теперь его меч размытой кляксой летал в сверкающе-белом пространстве.
- Ты прекрасный воин, Макри, - отпрыгнув к самым камням, Киров едва заметно, лишь демонстрируя, а не действительно делая, склонил голову. - Я признаю твою силу и мастерство. Но истина за мной! Рррраааа!!!
Бердыш, до того удерживаемый одной рукой и используемый все больше как посох, вырвался вперед, звонко ударив по металлу меча Макри. Мгновенный рывок назад, и уже огромный топор несется по кругу, стремясь разрубить своего противника. Огромный меч, точно подставленный под самый край топора, аккуратно сбивает его вверх, сливая удар. Но сделать что-то еще не успевает: владелец топора, словно несясь за своим оружием, по кривой траектории проносится мимо. Лишь две руки, одна локтем, а вторая тыльной стороной кулака, встречаются друг с другом. Не останавливаясь ни на мгновение оба бойца вновь крутятся и посылают в бой свои огромные тесаки. И вновь удар следует за ударом, блок за сливом, а отскок и кручение друг за другом. Два бойца, словно впадая в неистовство, лупят друг друга все сильнее и быстрее. Ровно до того момента, как белая черточка не разрушает рисунок их боя. Киров, крутя свой бердыш, отскакивает назад, чтобы броситься в бой на нового участника боя. Элегантно покручивая оба своих оружия, белый кочевник вступил в бой. Тонкий нож-рыбка, брошенный им всего мгновение назад, пропал в свету.
- Таркин! - ревет Макри, бросаясь все же на полуорка. Его меч словно расстраивается, несясь на своего противника с разных направлений.
- Вместе! - коротко бросает белый, склоняясь к земле и в резком рывке вскидывая оба своих клинка вверх. Он врывается в бой уже в своем вихре несущихся друг за другом меча и кинжала. Они обступают огромный топор, пытаясь пробиться сквозь его вездесущее лезвие и древко, и утекая от них же, когда те атакуют. То и дело кажется, будто этот кинжал так и норовит сорваться с рук и нестись своей дорогой в сторону к телу своего врага.
- Ветер! - рыкнул Киров, ускоряясь еще сильнее. Теперь он был повсюду. Размножившиеся лезвия красного и действительно срывающийся с рук кинжал белого, на тонкой и короткой цепи вылетающий из его руки, теперь были отбиты противником. Оба кочевника были сильны, но еще недостаточно. Они не успевали показать все свое могущество и все свои секреты, все чаще привязанные к конным наскокам, а Киров мог завершить бой. И это он и сделал.
- Скачок! - произнесли его губы мнемоническую команду, в один, специально подобранный момент. Двух противников разнесло и впечатало в белесое марево стены, А Киров стоял над ними. Способность, что проносила война на безумной скорости на недалекие пять метров, была очень полезной в схватке. Оружие на такой скорости пробивало доспехи, как банку консервов, прижатую к стене. Скорость и сила удержать свой топор в этот момент была способна на очень многое. Хотя и силы этой требовалось много настолько, насколько это даже представить сложно. Лезвие бердыша в этот короткий миг вонзилось в тяжелый меч Макри, отправив его вместе с хозяином в полет, а древко пришлось по груди Таркина. Тот теперь едва шевелился и стонал, а его напарник смотрел на лезвие, приставленное к своему горлу.
- Боги и люди! Вы свидетели. Это победа! - топор коснулся шеи Макри, пронзая кожу и пуская лишь одну маленькую каплю крови. Это доказательство того, что боги согласны с истинной в руках полуорка. Иначе его бердыш просто вылетел бы из рук.
Одна капля коснулась земли, и сияние тотчас потухло. Вокруг вновь была простая земля и простые камни. Знахари кинулись к лежащему на земле Таркину, а Тар`малика к своему Вождю. Это была победа, совершенно не предполагавшая смерть. Макри поднялся на ноги, едва к нему пристал кто-то из знахарей его клана. Вскинув свой меч к небу, над тотчас замолкшей толпой, пронеслись его слова.
- Я, Макри из клана красных кочевников, признаю тебя Киров, Вождь Орды и Лорд Цитадели. Я буду одним из тех кто встанет за твоим плечом, когда ты поведешь нас в Цитадель. И я буду за твоим плечом, когда ты будешь в битве и в мире хранить мир, честь и закон Степи. Но запомни! Я же буду твоим палачом если ты осмелишься предать любой из народов степи. Я даю эту клятву перед тобой, людьми, народами степи и богами. Принимаешь ли ты ее, Киров, владыка Цитадели. И даешь ли ты мне и нам такую же клятву?
- Да будет так, Макри, - склонил голову перед стоящим напротив человеком Киров. - Ты великий воин, и, видят пусть все, я счаслив, если ты будешь стоять мне опорой в войне и мире. И я клянусь, как Лорд, защищать вас, как и любого из моих подданных. До последней капли Моей крови!
- Да будет так! - женский шепот пронесся над озером. - Да здравствует новый Лорд Цитадели.
Пространство вокруг заполонил радостный рев. Дело было решено и доказано так, как и должно любому делу в этом мире. Люд радовался. Над Таркиным уже ворожили, а Макри протянул свой меч рукоятью вперед Кирову. Тот меч принял и, повернув к себе острием, передал его обратно, уже держась за лезвие. Пожатие рук и Макри, тяжело усмехнувшись, развернулся к своим знахарям.
Внезапная вспышка рядом с Кировым вновь оборвала радость людей. Несколько рунных кругов, образовав синий столб высотой до пяти метров, опали, и из них на свет появился высокий светловолосый человек, с загорелым лицом голубыми, наполненными сверкающими молниями, глазами. Одет он был в просторные одежды, нечто среднее между халатом и рубахой со штанами, а на вид был очень обеспокоен.
- Кова, - только и успел удивиться Киров. - Что за?..
- Они здесь, Кир! - выстрелил, как пулемет тот, хватая полуорка за рукав и поворачивая к озеру. - Мы ошиблись и серьезно! У них в составе до десятка мощных магов!
В тот же момент с другого краю озера, очень знакомых очертаний синий столб взметнулся уже почти до небес. Рунный круг телепортации. Массовой. Очень дорогая и сложная магия.
- Народ Степи! - когда сияние стихло, а столб исчез, после непродолжительного молчания, обратился ко всем Киров. - Новая Цитадель основывается в очень сложный момент. К нам вновь пришли завоеватели, - вокруг разлилась мертвая тишина. - Они пришли за нами. Они поработители. И мы им дадим бой. Как ваш Лорд, я поведу вас в Бой! Я поведу вас драться за вашу свободу и честь! За то чтобы уничтожить поработителей!!! Кто со мной?!
Рев, еще недолгие минуты назад радостный теперь был злобен и яростен.