Столько нажили, что в трое суток на велосипеде не объедешь. И вещи-то все штучные, отменной работы. Прямо как в музее.
Правда, сами по себе эти люди довольно вредные были. Придут, скажем, к ним в дом гости и, конечно, давай восхищаться всякой там мебелью и обстановкой. А хозяева - ну их подначивать: "Хочешь, подарю?" Гости простодушные и соглашались. А те им говорят: "Подариш уехал в Париж, а остался мистер Купиш".
Так, мало-помалу, перестали к ним гости захаживать. А вскоре и последние знакомые перевелись. Тебе ведь обидно, когда над тобой подсмеиваются. Вот и другим тоже. А хозяева не расстроились. "Нам и вдвоём неплохо", - говорят. Так и жили: два сапога - пара.
Раз однажды сел дед в вертолёт и полетел на Гору. Слышал он, что стоит где-то такая гора у синего моря, вся сокровищами несметными усеянная. Давно хотел он найти ту гору, да всё руки не доходили. А тут наконец полетел.
Долго ли, коротко, а стала старуха месяца через полтора волноваться. Куда это, мол, её муженёк запропастился?
Через два месяца не стерпела она, кинула клич по городам и весям. В газетах там пропечатала, по радио объявила. Ясное дело, по телевизору тоже. Большую награду сулит за любую весточку о своём старике. Сыскные службы с ног сбились, его разыскивая. Одним словом, всех бабка переполошила, всё вверх дном поставила. Да бестолку. Как в воду дед канул.
Сидит старуха скучная. Горюет, значит. Вдруг, откуда ни возьмись, цыганка перед ней объявилась. Один к одному, как в книжках рисуют: в юбках цветастых - красных, синих, разноцветных. На голове - платок, в ушах - серьги круглые, золотые.
- Что, - говорит, - плачешь? Слезами горю не поможешь. Сидит твой старик у Морского Царя в заточении, и стерегут его семь боевых осьминогов.
- Как же мне его оттуда вызволить-то? - встрепенулась бабка. Помоги, скажи, что делать надо: никаких денег не пожалею! В обиде не останешься.
- Мне твои деньги ни к чему. - говорит цыганка. - А только прознал тот Царь, что богаты вы непомерно. И говорит: "Ладно, посмотрю, правду ли про тебя рассказывают. Если выложит твоя жена золотыми монетами дорогу от порога к берегу морскому - так и быть - отпущу тебя. А не выполнит - отдам тебя на растерзание дворовым акулам.
Сказала и пропала.
А старуха взяла полный мешок золота и в путь отправилась. Идёт, полные пригоршни за собой раскидывает. На третий день опустел мешок. Оглянулась она назад - чуть плохо ей не сделалось. Всего несколько монеток в пыли поблёскивают.
Ну, делать нечего. Позвонила бабка своему управляющему, чтобы ещё денег прислал, и снова за дело принялась. Знай себе сыпет золото под ноги.
А рядом стайки мальчишек-беспризорников вьются. Раз - пары денежек нету, два - рублика не хватает. Обернулась старуха, и ну браниться, отгонять их стала. Да разве за ними угонишься? Гиблое дело.
Потом несколько бродяг за ней увязалось. Подберут золотой, поклонятся в пояс. "Благодарим покорно", - говорят. Махнула бабка на них рукой и дальше пошла.
Попадались ей калеки на обочине - сама им подавала. Долго ли шла она так или нет, а только вышли у неё все монетки. И продать больше нечего, и занять негде. А моря ещё не видно.
Села она на землю и горько заплакала: "Ой, не увижу я мужа на этом свете. Господи, за что же мне такое наказание?"
Только подумала, глядь - а дед сам ей навстречу идёт. "Здравствуй, - говорит, - Спасибо, что от беды меня спасла. Узнал Морской Царь, сколько людей от тебя помощь увидели - подобрел, смилостивился надо мной, на волю выпустил. Да ещё денег на обратную дорогу отсыпал."
То-то жена обрадовалась. Старик на неё не наглядится, она на него. Разговоров-то, радости-то сколько!
Пришли они домой, приняли ванну, вытерлись махровым полотенцем и как будто на двадцать лет помолодели.
И стали они жить да поживать, медовые пряники жевать.