"На восток от горы Хуашань и реки Циншуй есть гора, именуемая Чжаошань. Некто по прозванию Богао, порхая среди облаков, прилетал и улетал с этой горы".
(Китай. Бо-и. Книга гор и морей. Раздел Хайнэй цзин. В кн. Юань Кэ. Мифы древнего Китая. Стр.265)
"...царь Ксеркс никого не признавал доблестным, кроме одного лишь Бога из Эиона. Его царь непрестанно восхвалял, а сыновей его, живших в Персии, осыпал почестями. И действительно, в высшей степени Бог заслужил такие отличия. Осаждённый афинянами во главе с Кимоном, сыном Мильтиада, он получил по договору позволение выйти [из крепости] и возвратиться в Азию. Однако Бог не пожелал воспользоваться этим [дабы царь не подумал, что он, как трус, спасает свою жизнь], но держался до последнего. Когда в крепости не осталось больше продовольствия, Бог велел сложить огромный костёр; затем, заколов своих детей, жену, наложниц и слуг, бросил их тела в огонь. Потом всё золото и серебро из города он высыпал со стены в Стримон и, наконец, бросился сам в огонь. За этот подвиг, как это и подобает, персы восхваляют его ещё и до сего дня".
(Эллада. Геродот. История. Книга седьмая. Полигимния. Фрагмент 107)
Так геройски погиб Бог, потомок Богао именем Бог,
наместник персов в Элладе, из Персии наместник персов в Элладе,
в 486-465 годы наместник, до нашей эры наместник.
Его сыны - в Персии у Ксеркса сыны.
В Китае - Богао, в Трое - Багай Папай,
верховный Багай, громовержец Багай.
Багай - Бог, Папай Бог, внук Сира белого Бог,
прилетал и улетал с горы, с Чжаошань горы.
Его потомок Бог, перс из Эиона именем Бог.
"Бокх (Bocchus): 1) царь мавританский (Маврусии - Б.П.), тесть Югурты нумидийского; помогал ему в войне с римлянами (107 до Р.Х.), после того как Югурта отдал ему часть своих владений, но дважды побеждён был Марием. Бокх выдал Югурту, искавшего у него убежища, Сулле, и за это получил от римлян часть нумидийского царства и стал их союзником. 2) Бокх, сын предыдущего, царь мавританский; в 49 году до Р.Х., будучи противником партии Помпея, получил титул царя от Цезаря. В африканской войне 46 года до Р.Х. заставил царя нумидийского Юбу отпасть от Квинта Метелла Сципиона и за это получил от Цезаря часть принадлежавшей Массиниссе, союзнику Юбы, страны, которую, однако, вскоре захватил сын Массиниссы, Арабион. В борьбе между Антонием и Октавианом Бокх стал на сторону последнего и низложил с престола своего брата, приверженца Антония. Бокх умер в 33 году до Р.Х."
(Россия. Брокгауз и Ефрон. Энциклопедический словарь)
В Китае - Богао, в Трое - Багай Папай,
верховный Багай, громовержец Багай.
Багай - Бог, Папай Бог, внук Сира белого Бог,
прилетал и улетал с горы, с Чжаошань горы.
Его потомок Бог, царь Маврусии именем Бог.
Маврусия - от греческого маврос - Чёрная Русия.
"Мавритания (ή Μαυριτανία, ή Μαυρουσίων γή, Mauritania, ныне Фец, Марокко и западная часть Алжирии) - римская провинция, на юге граничившая с Гетулией, на востоке с Нумидией, на западе с Атлантическим океаном и Гадитанским проливом, на севере с Средиземным морем. Река Мулуха (Mulucha) разделяла страну на 2 части, которые с I веке по Р.Х. назывались Mauritania Cæsariensis - восточная Мавритания и Mавритания Tingitana - западная Мавритания, в IV веке административно присоединенная к Испании. Повсюду в Мавритании встречались густые леса с плодородной почвой и роскошными продуктами природы. Были места, в которых хлеб собирался трижды в год; в горах - виноград и плодовые деревья. Много было львов, слонов, пантер, газелей, антилоп, страусов, часто привозившихся в Рим, на сцены цирков. Главные города в Mавритании Cæsariensis, по берегу: Igilgilis, Saldæ, Rusuccurum, Icosium, Cæsarea (прежде Jol) - резиденция Бокха и Юбы II, Cartennа; внутри страны - Sitifi, Tubusuptus, Auzia; в Mавритании Tingitana, на берегу моря - Russadir, Tingis, Lixus, Thymiaterion, Sala, внутри страны - Babba, Banasa, Valentia, Volubilis и другие. Смотри Dureau de la Malle, "Ueber die Colonisation der Römer in Nord-africa" (1838)".
(Россия. Брокгауз и Ефрон. Энциклопедический словарь)
Русуккурум - город Маврусии, Чёрной Руссии.
Руссадир - Русаград, город Маврусии, портовый град Маврусии.
Упоминался Руссадир в "Itinerarium Antonini" и другими.
Город Сирии и Палестины - Урусалим, в Рутении Урусалим.
Город Нумидии, Новой Мидии - Русикад, в Северной Африке Русикад.
Город Маврусии, Чёрной Русии - Руссадир, в Северной Африке Руссадир.
Город Маврусии, Чёрной Русии - Русуккурум, в Северной Африке Русуккурум.
"Важную роль в расширении духовных запросов времени играла и другая, западная столица Мавретанского царства (Маврусии - Б.П.) - расположенный в северо-западном Марокко город Волюбилис".
(Россия. Каптерева Т.П. Искусство стран Магриба. Стр.92)
Столица Маврусии, западная столица Маврусии -
Волюбилис, возлюбленный град Волюбилис.
"В городах Волюбилисе, Сале, Банассе, Ликсе, Тамуде были обнаружены дошедшие в виде скупых и подчас случайных фрагментов остатки оборонительных стен, основания храмов и жилищ, отдельные архитектурные детали. Особое внимание исследователи уделили разнообразной технике кладки и самому характеру материала - преимущественно местному песчанику золотистого тона... Техника кладки большими квадратами отмечена только в общественных и культовых зданиях".
(Россия. Каптерева Т.П. Искусство стран Магриба. Стр.95)
"2...греки называют маврусиями, а римляне и туземцы - маврами; это большое и богатое ливийское племя, живущее на противоположной Иберии стороне пролива. Здесь находится пролив у Геракловых Столпов... Если плыть дальше из этого пролива у Столпов, имея Ливию на левой стороне, то достигнем горы, называемой у греков Атлас, у варваров же - Дирис. От этой горы идёт отрог - самая крайняя вершина к западу от Маврусии, называемая Котисы... На юг от Ликса и Котисов находится залив под названием Эмпорик с финикийскими торговыми поселениями... Как на самой горе, которая тянется через середину Маврусии от Котисов до Сиртов, так и на других горах, идущих параллельно ей, вначале обитают маврусии, но в глубине страны - наиболее крупное из ливийских племён - так называемые гетулы.
3... в заливе Эмпорик находится пещера, которая во время прилива поглощает море на протяжении семи стадий; перед этим заливом находится низкое и ровное место, а на нём алтарь Геракла, по рассказам, не заливаемый приливом... в заливах, непосредственно следующих за заливом Эмпорик, были древние поселения тирийцев, теперь покинутые, числом не менее трёхсот городов, разрушенные фарусиями и нигритами; а эти племена, как говорят, находятся от Линкса на расстоянии тридцатидневного пути.
4...Маврусия, кроме незначительной пустынной части, является плодородной страной, имеющей реки и озёра... В ней встречаются в большом изобилии большие деревья разных пород, приносящие много плодов. Так, например, эта страна доставляет римлянам столы, сделанные из одного куска дерева, разноцветные и очень больших размеров...
5. Над Маврусией на Внешнем море лежит страна так называемых внешних эфиопов, большей частью редко заселённая. Здесь, по словам Ификрата, водятся жирафы, слоны..."
(Эллада. Страбон. География. Книга XVII, глава III)
"Я из славного королевства Картаусова. Зовут меня Еруслан Лазаревич. О тебе, Иван, русский богатырь, слышал много, и захотелось с тобой свидеться. Гнал по твоему следу много дней, видал побитые тобой рати Феодула Змеулановича. Мнил я себя самым сильным богатырем, а теперь и без поединка вижу - ты сильнее меня. Будь мне названым старшим братом! Побратались Иван, русский богатырь, и Еруслан Лазаревич..."
(Русь. Сказка о славном, могучем богатыре Еруслане Лазаревиче. В кн. Былины. Русские народные сказки. Древнерусские повести. Стр.230, 236)
"Маврусии - люди восточного происхождения... кое-кто утверждает, что они были потомками тех ханаанеев, которых Иисус Навин-израильтянин изгнал из их страны".
(Р.Грейвс. Мифы Древней Греции. Жизнь и подвиги Геракла. Стр. 380)
Маврусии - люди восточного, происхождения восточного.
Они были потомками хананееев, тех хананеев,
которых Иисус Навин изгнал из страны, из Адониса страны,
из страны Урусалима, Рутении Урусалима.
"Х...(13) Когда евреи удалились из Египта и были возле границ Палестины, то Моисей, тот мудрый муж, который был их вождем, умер во время этого пути, и руководство принял на себя Иисус, сын Навина, который ввёл в Палестину этот народ и, проявив на войне доблесть большую, чем свойственно человеческой природе, овладел этой страной. (14) Подчинив все местные племена, он легко захватил их города и прослыл совершенно непобедимым, (15) Тогда вся. приморская страна от Сидона до границ Египта носила название Финикии (16) и над нею издревле, как согласно повествуют все, кто описывал древнейшую историю Финикии, стоял один царь. (17) Племена, жившие тут, были очень многолюдными: гергесии, иевусеи и другие, носившие разные имена, которыми их называют в истории евреев. (18) Когда эти народы увидели, что пришлый, военачальник непобедим, они поднялисъ из отчих мест и удалились в Египет, расположенный на границе с ними (19) Не найдя там места, достаточного для размещения, поскольку население Египта с древних времен было многолюдным, они направились в Ливию. (20) Они выстроили там много городов и овладели всей Ливией вплоть до Геракловых столпов. Там они и живут до сего, времени, пользуясь финикийским языком. (21) В Нумидии они выстроили укрепление, где теперь находится город Тигисис, сохранивший доныне своё имя. (22) Там около большого источника были воздвигнуты две стены из белого мрамора, и на них вырезана надпись на финикийском языке гласящая: "Мы - беглецы от разбойника Иисуса, сына Навина". (23) До них в Ливии жили и другие племена которые из-за того, что они обосновались тут с незапамятных времен, назывались автохтонами. (24) Поэтому-то, и Антея, их царя, который в Клипее боролся с Гераклом, называли сыном земли. (25) Некоторое время спустя и те, которые с Дидоной бежали из Финикии, прибыли сюда к поселившимся в Ливии соплеменникам. Они охотно разрешили им основать Карфаген и им владеть. (26) Со временем сила карфагенян умножилась, и город стал многолюдным (27) Когда у них возникла война с соседями, которые, как было сказано ранъше них пришли из Палестины и теперь называются маврусиями, карфагеняне их победили и заставили жить вдали от Карфагена. (28) Затем римляне, оказавшись в военном отношении сильнее всех, заставили маврусиев поселиться на самом краю обитаемой в Ливии земли, а карфагенян и остальных ливийцев сделали своими подданными и обложили налогами. (29) Впоследствии, одержав много побед над вандалами, маврусии завладели как ныне называемой Мавританией, простирающейся от Гадира до границ Цезарии, так и большей частъю остальной Ливии. Вот каким образом маврусии поселились в Ливии".
(Прокопий Кесарийский. Война с вандалами. Книга вторая. 262-263)
"7...маврусии - это индийцы, пришедшие сюда вместе с Гераклом".
(Эллада. Страбон. География. Книга XVII, глава III)
Маврусии сопровождали Геракла, Мелькарта-Геракла,
сопровождали в Африке, в походе по Африке,
за пятьдесят лет до войны, до Троянской войны.
"Мелькарт...верховный бог города Тира, повсеместно почитавшийся в Финикии и за её пределами (в частности, в Карфагене, а также в Дамаске) как покровитель мореплавания и "предводитель" финикийской, особенно тирской, колонизации. В теогонии Санхонйатона - Филона, Мелькарт - сын Зевса Демарунта, племянник Илу Дагона. Отождествлялся с Гераклом..."
(Мифы народов мира. Энциклопедия. Том 2. Стр.135)
Мелькарт или просто Карт, Картаус-Карт,
сын Зевса Демарунта, Папая Демарунта,
племянник Дагона, Илу Дагона.
"(10) Десятым подвигом Эврисфей назначил ему (Гераклу - Б.П.) привести коров Гериона из Эритеи. Эритея была остров, расположенный вблизи океана: ныне этот остров называется Гадейра. На этом острове обитал Герион, сын Хрисаора и Каллирои, дочери Океана. Он обладал телом, сросшимся из трёх человеческих тел, соединённых между собой до пояса, но разделявшихся от подреберья и бёдер. Ему принадлежали красные коровы, которых пас Эвритион, а сторожил двуглавый пёс Ортр, порождённый Ехидной и Тифоном.
Отправившись за коровами Гериона, Геракл прошёл через многие степи Европы и пришёл в Ливию. Придя в Тартесс (город на юге Испании - Б.П.), он поставил там памятные знаки о своём походе на границах Европы и Ливии - две одинаковые каменные стелы. Обжигаемый лучами солнца во время похода, Геракл направил свой лук против бога Гелиоса, и тот, поражённый его мужеством, дал ему золотой кубок, в котором Геракл и пересёк Океан".
(Эллада. Аполлодор. Мифологическая библиотека. Книга II, глава V)
И пересёк Океан, Атлантический океан.
"7...маврусии - это индийцы, пришедшие сюда вместе с Гераклом".
(Эллада. Страбон. География. Книга XVII, глава III)
Былая страна, Митанни страна -
страна ариев, индоариев.
Новая Страна, Маврусиев страна -
страна индов, страна Геракла-Мелькарта индов,
страна племянника Дагона, Илу Дагона.
Маврусия - Чёрная Русия, индов Чёрная Русия.
"8... римский историк Габиний не может удержаться от фантастических рассказов о Маврусии. Так, например, он сообщает о могиле Антея поблизости от Линкса и о его скелете в 60 локтей длины, который открыл Серторий и затем велел снова засыпать землёй...
9. После страны маврусиев следует область масесилиев, начинающаяся от реки Молохаф..."
(Эллада. Страбон. География. Книга XVII, глава III)
"49. (1) У Галы был сын Масинисса, ему шёл восемнадцатый год, и по задаткам его было ясно, что он оставит после себя царство более богатым и обширным, чем оно было, когда он его принял. (2) Сифак, союзник римлян, [твердили послы Гале] стал, благодаря этому союзу, грозой африканских царей и народов, (3) и Гале выгоднее присоединиться к карфагенянам поскорее, раньше, чем Сифак переправится в Испанию или римляне - в Африку. Ведь можно разделаться с Сифаком, который от договора с римлянами не имеет пока ничего, кроме имени; (4) Галу легко убедили выставить войско; сын его рвался на войну; соединившись с карфагенскими легионами, он в большом сражении победил Сифака. Говорят, в этом сражении было убито тридцать тысяч человек. (5) Сифак с несколькими всадниками бежал с поля битвы к маврусиям - это нумидийское племя живёт на самом берегу Океана, напротив Гадеса. Варвары, прослышав о Сифаке, отовсюду к нему стекались; вскоре он вооружил огромное войско, с которым и переправился в Испанию, отделённую от Африки узким проливом. (6) Прибыл и Масинисса с победившим врага войском; он сам, без всякой помощи от карфагенян, вёл войну с Сифаком и добыл великую себе славу".
(Рим. Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга ХХIV)
Новая Страна, Маврусиев страна -
на самом берегу Океана, Атлантического океана.
"7. Хотя большая часть страны, обитаемой маврусиями, отличается плодородием, тем не менее население её даже до настоящего времени в большинстве своём ведёт кочевую жизнь. Однако они стараются приукрасить свою внешность, заплетая волосы на голове и отращивая бороды, носят золотые украшения, начищают зубы и стригут ногти. Редко увидишшь что на прогулках они прикасаются друг к другу... Всадники у них сражаются большей частью вооружённые дротиками, на лошадях, взнузданных верёвочной уздой и без сёдел; впрочем у них есть и сабли. Пешие же воины, прикрываются слоновыми шкурами, как щитами, и одеваются в львиные, леопардовые и медвежьи шкуры и спят на них... Лошади у них маленькие, но быстрые и настолько послушные, что ими можно править прутиком. На лошадей надевают хлопчатобумажные или волосяные ошейники, на которых прикреплены поводья. Некоторые лошади следуют за хозяином, даже если их не тянут за поводья, как собаки. У них в ходу небольшие кожаные щиты, маленькие копья с широкими наконечниками; они носят с широкой каймой без пояса хитоны и... шкуры в виде плащей и панцирей".
(Эллада. Страбон. География. Книга ХVII, глава II)
"8...совершаются переезды в Тингий в Маврусии...
Когда-то по-соседству с Тингием находился город Зелий..."
(Эллада. Страбон. География. Книга III, глава 1)
В Вифинии у прусов царь именем Зел, в Маврусии у маврусов град именем Зелий.
"Маврусии - люди восточного происхождения... сопровождали Геракла в походе по Африке. Правда, кое-кто утверждает, что они были потомками тех ханаанеев, которых Иисус Навин-израильтянин изгнал из их страны".
(Р.Грейвс. Мифы Древней Греции. Жизнь и подвиги Геракла. Стр. 380)
"18. (1) Африку вначале населяли гетулы и ливийцы, суровые и дикие люди; они питались мясом зверей и растениями, подобно скоту. (2) Они не подчинялись ни обычаям, ни закону, ни какой-либо власти. Ведя бродячую жизнь, они, скитаясь, устраивали привал там, где их заставала ночь. (3) Но когда Геркулес (Геракл - Б.П.) умер в Испании (так, во всяком случае, думают африканцы), его войско, составленное из разных племён, потеряв предводителя, вскоре распалось, потому что многие добивались власти каждый для себя. (4) Из его состава мидяне, персы и армяне, переплыв на судах в Африку, заняли местности, ближайшие к нашему морю...
(9) К мидянам и армянам присоединились ливийцы (ведь они жили ближе к Африканскому морю, гетулы - более к югу, невдалеке от жаркой области), и вскоре у них появились укреплённые города; ибо, отделённые от Испании только проливом, они завязали с ней меновую торговлю. (10) Ливийцы постепенно исказили наименование "мидяне" и называли их на своём варварском языке маврами... (12) Затем и те и другие при взаимной поддержке оружием или страхом подчинили себе соседние племена, возвеличили своё имя и умножили славу, особенно те, которые распространились до берегов нашего моря, так как ливийцы были менее воинственны, чем гетулы...
19. (1) Впоследствии финикияне, одни - чтобы уменьшить численность населения на родине, другие - стремясь к господству, побудив простой народ и других людей, жадных до переворотов, основали на морском побережье Гиппон, Гадрумет, Лепту и другие города, и те, вскоре значительно усилившись, стали для своих городов-основателей одни оплотом, другие украшением... (3) Итак, в сторону Катабатма, отделяющего Египет от Африки, вдоль моря первая - Кирена, колония фереян, далее - две Сирты, между ними Лепта; далее - Алтари Филенов; эти места рассматривались карфагенянами как границы их державы с Египтом; затем следуют другие пунийские города. (4) Остальные области вплоть до Мавретании населены нумидийцами; ближайшие к Испании - мавры".
(Рим. Гай Саллюстий Крисп. О заговоре Катилины)
Мавры или маврусии - это мидяне, Страны Митанни бывшие мидяне,
в Африку пришли они вместе с персами, бывшими персами.
С ними пришли и армяне, бывшие армяне.
"30. (1) Масинисса... переправился из Испании в Мавританию; царём мавров в то время (204 до н.э. - Б.П.) был Бага. (2) Смиренно и униженно Масинисса выпросил у него отряд в четыре тысячи человек для охраны в пути; в военной помощи царь ему отказал".
(Рим. Тит Ливий. История Рима от основания города. Книга ХХIХ)
"5...О Боге, царе маврусиев, он (Ификрат - Б.П.) рассказывает, что тот, отправившись вверх против западных эфиопов, послал в подарок своей супруге камышовые трости...
7...маврусии - это индийцы, пришедшие сюда вместе с Гераклом. Незадолго до нашего времени этой страной владели цари из дома Бога и Бокха,.."
(Эллада. Страбон. География. Книга XVII, глава III)
Цари из Дома Бога и Бокха, из Дома потомков Богао-Бога.
Их подданные - индийцы, бывшие мидяне-индийцы.
"34. (304)... Бокхорис, царь Египта, послал к оракулу Аммона узнать о причинах неурожая. Бог повелел ему очистить святилища от безбожников и нечестивцев, изгнав их из храмов в пустыню, а больных проказой и чесоткой - утопить, поскольку богу Солнца не угодна их жизнь; затем очистить святилища, и тогда земля снова будет плодоносить. Получив оракулы, Бокхорис созвал жрецов и служителей алтарей и приказал им произвести отбор среди нечистых, чтобы одних передать воинам, которые отведут их в пустыню, а прокажённых обернуть в свинцовые листы и бросить в море. Прокажённые и чесоточные были утоплены, а остальные схваченные нечестивцы были удалены в пустыню, чтобы там погибнуть. Но, собравшись вместе, они посоветовались о том, что им делать, и, когда наступила ночь, разложили костры, зажгли факелы и остались в живых; следующую ночь, проведя в посте, они стали молить богов, чтобы те спасли их. На другой день некто Моисей посоветовал им рискнуть пойти наугад, пока не выйдут к каким-нибудь селениям, и повелел им из людей никого не жалеть и не испытывать к ним никаких добрых чувств, а только ненависть, и разрушать храмы и жертвенники богов, которые встретятся им на пути. Единодушно согласившись исполнить это приказание, они двинулись через пустыню и не без потерь достигли населённых мест. Над людьми они творили всякие бесчинства, святилища богов грабили и сжигали и, наконец, пришли в страну, которая называется теперь Иудея. Там они основали город и поселились в нём. Этот город получил название Иеросила в напоминание об их святотатстве. Впоследствии, когда со временем они приобрели могущество, чтобы избежать упреков, они изменили название; город стал называться Иерусалим, а сами они иерусалимляне".
(Эллада. Лисимах. В кн. Иосифа Флавия. Против Апиона. Книга 1)
В Египте царь именем Бокхорис, в Маврусии царь именем Бокх.
"...во всей части Каппадокии вблизи реки Галиса, простирающейся вдоль Пафлагонии, в ходу оба языка, в которых много пафлагонских имён, например: Багас, Биасас, Айниатес, Ратотес, Зардокес, Тибиос, Гасис, Олигасис и Манес".
(Эллада. Страбон. География. Книга XII, глава III, фрагмент 25)
В Каппадокии и Пафлагонии первое имя Багас - Бог, в Маврусии у маврусов царь именем Бог.
Бог, царь маврусиев, из дома Бога царь маврусиев.
"Книга 66 (107-106 гг.) Югурта, вытесненный Гаем Марием из Нумидии, обращается за помощью к мавританскому царю Бокху. Но в сражении войско Бокха перебито, и Бокх, не желая продолжать столь неудачно начавшуюся войну, сковывает Югурту и выдаёт Марию; при этом особенно отличается Луций Корнелий Сулла, квестор Мария".
(Рим. Тит Ливий. История Рима от основания города. Периохи книг)
"19... (7)...во время Югуртинской войны большей частью пунийских городов и областей, которыми карфагеняне владели в последнее время, правил римский народ через своих наместников; значительная часть области гетулов и Нумидии, до самой реки Мулукки, была подвластна Югурте; всеми маврами повелевал царь Бокх, знавший только имя римского народа и ранее неизвестный нам ни в мирное, ни в военное время...
62. (1) При первой же возможности Бомилькар приходит к Югурте, исполненному тревогой и сокрушающемуся о своей судьбе. Он советует царю и слёзно заклинает его, наконец, подумать о себе, о своих сыновьях и нумидийском народе, верно служившем ему: во всех сражениях они разгромлены, страна разорена, много людей взято в плен, убито, могущество царства сломлено, доблесть солдат и Фортуна уже достаточно часто подвергались испытаниям - пусть он остережётся, как бы нумидийцы, пока он будет медлить, не позаботились о себе сами. (2) Этими и прочими подобными доводами он убеждает царя сдаться. (3) К римскому военачальнику отправляют послов сообщить ему, что Югурта выполнит его требования, безоговорочно сдастся сам и передаст ему своё царство под его честное слово. (4) Метелл немедленно приказывает вызвать с зимних квартир всех, кто принадлежит к сенаторскому сословию, и собирает совет, в котором участвуют они и другие люди, которых он считал подходящими. (5) По обычаю предков и на основании постановления сената он через послов требует от Югурты двести тысяч фунтов серебра, всех слонов, а также определённое количество лошадей и оружия. (6) Когда это требование было без промедления выполнено, он приказывает привести всех перебежчиков в оковах. (7) Большую часть их, как было приказано, к нему привели; немногие, как только началась сдача, бежали в Мавретанию к царю Бокху...
74. (1) Между тем Югурта, лишившись друзей - большинство из них он сам казнил, а остальные в ужасе бежали (одни к римлянам, другие к царю Бокху)...
80. (1) Потеряв Талу и поняв, что у него уже нет достаточно прочной опоры в борьбе против Метелла, Югурта, совершив с небольшим отрядом переход через обширные пустыни, достиг области гетулов, племени дикого и первобытного и в те времена не знавшего даже имени римлян. (2) Он собирает множество этих людей воедино и постепенно приучает их соблюдать строй, следовать за знаменами, слушаться приказаний - словом, исполнять все воинские обязанности. (3) Кроме того, щедрыми подарками и ещё более щедрыми обещаниями он привлекает на свою сторону приближённых царя Бокха; обратившись с их помощью к царю, он склоняет его к войне против римлян. (4) Это было тем более лёгким и тем более осуществимым делом, что в начале этой войны с Югуртой Бокх отправлял послов в Рим с просьбой о союзе и дружбе; (5) этому делу, сулившему нам огромные преимущества в начатой войне, помешали несколько человек, ослепленных алчностью, для которых привычно было продавать всё подряд - и честное и бесчестное, (б) Кроме того, Югурта ещё раньше женился на дочери Бокха. Правда, у нумидийцев и мавров этим узам не придают большого значения, ибо каждый, насколько ему позволяют средства, старается иметь как можно больше жён: один - десять, другие - побольше, а цари - ещё больше. (7) Таким образом, душевная привязанность ослабевает, ни одна из жён не становится близкой подругой, и ко всем относятся с одинаковым пренебрежением.
81. (1) Итак, войска сходятся в месте, выбранном обоими царями. Оба обмениваются клятвами, после чего Югурта произносит речь, которой ободряет Бокха. Он говорит, что римляне несправедливы, ненасытно алчны, они неизменные враги всех людей; для войны с Бокхом у них те же основания, что и для войны с ним самим и с другими народами, а именно страсть к господству, поэтому против них восстают все царства: сейчас он, несколько раньше карфагеняне и царь Персей, а впредь их врагом окажется каждый, кого они сочтут особенно богатым. (2) После таких и подобных речей они решают двинуться к Кирте, потому что Квинт Метелл собрал там свою добычу, пленных и обозы. (3) Югурта рассчитывал либо захватить город и таким образом приобрести награду за труды, либо вступить в сражение, если римский полководец придёт на помощь своим. (4) Будучи хитрым человеком, Югурта стремился лишь к одному - поскорей лишить Бокха надежды на мир, чтобы тот из-за промедления не отказался от войны...
83. (1) И вот, не в силах преодолеть эту душевную боль и не видя смысла радеть о чужом деле с риском для себя, Метелл шлёт к Бокху послов с предложением не становиться без всяких оснований врагом римского народа - ведь царь теперь имеет прекрасную возможность заключить с ним союз и дружбу, которые предпочтительнее войны, и как бы царь ни был уверен в своих силах, ему не следует определённое менять на неопределённое: всякую войну развязать легко, но очень трудно прекратить, её начало и завершение - не во власти одного и того же человека; начать её способен любой, даже трус, но кончится она - когда на это будет воля победителей. Поэтому пусть он подумает о себе и собственном царстве и не связывает своего превосходного положения с безнадежным положением Югурты. (2) Царь отвечает на это вполне миролюбиво, сам он желает мира, но сочувствует Югурте, и если тому была бы предоставлена такая же возможность, обо всём можно было бы договориться. (3) Полководец снова шлёт гонцов с возражениями - с одними тот соглашается, другие отклоняет. Таким образом, пока они обменивались гонцами, время уходило и, как и хотел Метелл, война тянулась, а боевые действия не начинались...
88. (1) Тем временем Метелл, приехав в Рим, встречает там неожиданно для себя самый радостный приём, ибо ненависть улеглась и народ оценил его так же, как отцы сенаторы. (2) Марий, однако, с неустанным и пристальным вниманием наблюдал за всем, что происходило у римлян и у их врагов, изучал их сильные и слабые стороны, следил за передвижениями царей, предупреждал их замыслы и козни, не допускал, чтобы у него ослабевала дисциплина и чтобы враги чувствовали себя в безопасности. (3) Так он, часто нападая в пути на гетулов и на Югурту, когда те свозили добычу, захваченную у наших союзников, обращал их в бегство, а самого царя невдалеке от Кирты заставил бросить оружие. (4) Однако, поняв, что это лишь приносит славу, но не ведёт к окончанию войны, он решил захватить один за другим города, которые благодаря своим гарнизонам или местоположению могли быть использованы врагами и представляли для него опасность; тогда Югурта, по его мнению, либо лишится поддержки, если допустит это, либо даст сражение. (5) Бокх же не раз присылал к Марию гонцов, уверяя, что ищет дружбы римского народа и что Марию не надо бояться враждебных действий с его стороны, (6) Было ли это притворством, чтобы внезапный удар оказался для нас особенно тяжелым, или же царь, по природе своей непостоянный, готов был то искать мира, то возобновлять войну, трудно сказать...
97. (1) Югурта, однако, потеряв Капсу и другие укреплённые и важные для него места, а к тому же и немало имущества, послал к Бокху гонцов с предложением поскорей привести свои войска в Нумидию, ибо настало время дать бой. (2) Узнав, что тот медлит и, колеблясь, взвешивает доводы в пользу войны и в пользу мира, Югурта снова, по обыкновению, подкупил подарками его приближённых, а самому мавру обещал третью часть Нумидии, если римляне будут выдворены из Африки или если война будет закончена без ущерба для его царства. (3) Соблазнившись такой наградой, Бокх с многочисленным войском присоединяется к Югурте. Объединив войска, они, когда оставалась едва десятая часть дня, нападают на Мария, уже направлявшегося на зимние квартиры; они решили, что в случае поражения наступавшая ночь послужит им защитой, если же они победят, то не будет помехой, так как они знают местность; напротив, римлянам в обоих случаях темнота создаст большие затруднения. (4) Не успел консул узнать от многих людей о приближении врагов, как они уже появились, и прежде чем войско успело построиться или хотя бы сложить поклажу в одно место, словом, прежде чем оно смогло услышать сигнал или слова приказа, всадники - гетулы и мавры - не строем и не в каком-либо боевом порядке, а группами, будто собравшимися по воле случая, налетают на наших. (5) А те, испытав страх от неожиданности, но всё же помня о своей доблести, либо брались за оружие, либо защищали других солдат, бравшихся за оружие; некоторые вскакивали на лошадей, мчались навстречу врагам; битва стала больше напоминать схватку с разбойниками, чем сражение: без знамен, не соблюдая строя, всадники вперемешку с пехотинцами, одни отступали, другие погибали; на многих, бившихся отчаянно, нападали сзади; ни доблесть, ни оружие не защищали надёжно наших солдат, так как неприятель имел численный перевес. Наконец, римляне, как ветераны [и потому опытные воины], так и новобранцы, если местность или случай им позволяли соединиться, стали смыкаться в кольцо и таким образом, будучи прикрыты со всех сторон и сохраняя построение, выдерживали натиск врага.
98. (1) Но и в этом столь сложном положении Марий не испугался, не пал духом, но во главе своей турмы, составленной не столько из самых ему близких людей, сколько из наиболее храбрых, появлялся всюду и то приходил на помощь дрогнувшим, то нападал на врагов там, где они отбивались сплочённой массой, помогал солдатам лично, потому что при таком беспорядке отдавать приказы он не мог.(2) Вот и окончился день, но варвары ничуть не ослабляли своего натиска и, как им велели их цари, сочтя ночь благоприятной для себя, нападали ещё более яростно. (3) Тогда Марий, исходя из обстоятельств, принимает решение и, дабы его войско имело возможность отступить, занимает два расположенных рядом холма - один, недостаточно большой для устройства лагеря, но с источником, богатым водой, другой более удобный, так как, высокий и в значительной части обрывистый, не требовал значительных укреплений. (4) Марий приказывает Сулле со всадниками провести ночь у источника, а сам, поскольку враги пребывали в таком же беспорядке, постепенно собирает солдат, рассеявшихся по полю, и ускоренным шагом уводит их вверх на холм. (5) Трудность позиции вынуждает царей отказаться от сражения, но всё же они не разрешают своим солдатам отходить; окружив оба холма крупными силами, они располагаются в большом беспорядке. (6) Разведя много костров, варвары большую часть ночи, по своему обыкновению, ликовали, орали, и их воинственные полководцы считали себя победителями, раз они не обратились в бегство. (7) Всё это в потёмках с высоты было хорошо видно римлянам и весьма ободряло их.
99. (1) Неопытность врагов придала Марию уверенность, и он приказал соблюдать полное молчание и даже, по обыкновению, не трубить смену ночной стражи. На рассвете, когда уставшие враги заснули, он распорядился, чтобы часовые, как и трубачи когорт, турм и легионов, разом затрубили, а солдаты подняли крик и выскочили из ворот лагеря. (2) Мавры и гегулы, внезапно разбуженные незнакомыми им и страшными звуками, не смогли ни бежать, ни вообще что-либо сделать. (3) Шум, крики, отсутствие какой-либо помощи во время нашего нападения, суматоха и смятение привели их в ужас, почти лишив рассудка. В конце концов все они были рассеяны и обращены в бегство; было захвачено много оружия и воинских знамён, и погибло в этом сражении больше людей, чем во всех предыдущих, ибо сон и небывалый страх помешали бегству...
101. (1) На четвёртый день недалеко от города Кирты одновременно отовсюду явились разведчики, и стало ясно, что враг близок. (2) Но так как они, возвратившись с разных сторон, сообщали все одно и то же, то консул, не зная, какой боевой порядок ему принять, остановился и выжидал, не изменив строя и готовый отразить любое нападение. (3) Так что Югурта, разделивший свои силы на четыре части и рассчитывавший, что из всех его солдат хотя бы некоторые ударят по вражескому тылу, просчитался. (4) Тем временем Сулла, который первым вступил в соприкосновение с противником, ободрив своих всадников, построенных по турмам как можно теснее, сам вместе с другими напал на мавров; остальные не двигались с места, прикрывались от пущенных издалека дротиков и разили всех, кто вступал с ними в рукопашный бой. (5) Пока сражались конные, Бокх с пехотой, которую к нему привёл сын его Волукс (задержавшись в пути, она не участвовала в первом сражении), ударил в хвост римского войска. (6) Марий тогда находился в головных рядах, поскольку там были Югурта и его главные силы. Узнав о прибытии Бокха, нумидиец с небольшим отрядом незаметно поворачивает в сторону наших пехотинцев. Там он на латинском языке - ибо под Нуманцией он научился говорить на нём - закричал, что наши солдаты сражаются напрасно, ибо он только что собственной рукой убил Мария; одновременно показывал им окровавленный меч, которым он яростно разил наших пехотинцев. (7) Услышав и увидев это, наши солдаты испугались, не столько поверив этому известию, сколько в ужасе от самой этой возможности, а варвары воспряли духом и стали ещё яростнее нападать на потрясённых римлян. (8) Последние уже были готовы обратиться в бегство, когда Сулла, разгромив тех, на кого он напал, возвратившись, ударил маврам во фланг. (9) Бокх тотчас же повернул войско. Югурта же, старавшийся поддержать своих и не упустить уже почти достигнутую победу, был окружён всадниками и, после того как справа и слева были убиты окружавшие его солдаты, в одиночку прорвался под градом вражеских копий и дротиков. (10) Тем временем Марий, рассеяв вражескую конницу, поспешил на помощь своим, которых, как он узнал, уже теснили. (11) Наконец враг был разгромлен повсюду. Равнина, открытая взору, представляла собой ужасное зрелище: преследование, бегство, убийство, плен, поверженные лошади и люди; множество раненых, которые не в силах ни бежать, ни оставаться в покое - они только приподнимаются на миг и тотчас же падают; в общем, насколько мог охватить глаз, земля была усеяна стрелами, оружием, мёртвыми телами, а между ними - повсюду кровь.
102. (1) После этого консул, теперь уже безусловный победитель, прибыл в Кирту, куда он вначале и направлялся. (2) Туда через пять дней после второго поражения варваров явились послы от Бокха и от его имени предложили Марию направить к царю двух надёжных людей, с которыми он хочет обсудить нечто важное для него самого и для римского народа. Марий тотчас же приказал ехать Луцию Сулле и Авлу Манлию. (3) Хотя их и пригласил царь, они всё же решили говорить перед ним первыми, чтобы склонить его к миру, если он его противник, и ещё более побудить к нему, если он его желает. (4) И вот Сулла, которому Манлий, хотя и был старше, уступал в красноречии, кратко высказался так: (5) "Царь Бокх! Для нас большая радость, что тебе, столь достойному мужу, боги внушили желание предпочесть наконец мир войне и не марать себя, наилучшего из людей, союзом с наихудшим из всех - Югуртой, и в то же время избавить нас от тяжкой необходимости в равной мере карать тебя за твои заблуждения и его за его гнусные преступления. (6) Кроме того, римский народ, поначалу слабый, предпочёл искать себе друзей, а не рабов и решил, что безопаснее править людьми, подчиняющимися добровольно, а не по принуждению. (7) Тебе же наша дружба выгоднее любой другой, во-первых, потому, что мы находимся далеко и потому обиды с нашей стороны невозможны, а услуги могут быть такими же, как если бы мы были близко; во-вторых, потому что подданных у нас множество, друзей же ни у нас, ни у кого другого никогда не было достаточно. (8) О, если бы твои решения были такими же с самого начала! Ты, конечно, получил бы от римского народа благ намного больше, чем испытал зла. (9) Но поскольку большинством дел человеческих правит Фортуна, которой, очевидно, было угодно, чтобы ты на себе испытал и силу, и милость нашу, то теперь, когда она дозволяет это, поторопись и продолжай начатое. (10) У тебя много подходящих возможностей с лёгкостью загладить свои заблуждения исполнением своего долга. (11) Словом, запомни хорошенько: ещё никто никогда не превосходил римского народа своими благодеяниями. Его военную мощь ты знаешь сам". (12) Бокх отвечает на это миролюбиво и дружелюбно, пытаясь оправдать свои действия: он взялся за оружие не из вражды, а для защиты своего царства; (13) ибо та часть Нумидии, откуда он вытеснил Югурту, стала ему принадлежать по праву войны, и он не мог допустить, чтобы Марий опустошал её; кроме того, когда он раньше отправлял послов в Рим, ему было отказано в дружбе. (14) Но он не вспоминает о прошлом и теперь, если Марий позволит, готов направить послов к сенату. (15) Получив такую возможность, варвар, однако, снова изменил свои планы - по настоянию друзей, которых подкупил Югурта, узнав о поездке Суллы и Манлия и боясь того, что они готовили.
103. (1) Тем временем Марий, разместив войска на зимних квартирах, во главе вооружённых когорт и части конницы двинулся в пустыню, чтобы осадить царскую крепость, куда Югурта собрал всех перебежчиков, составив из них гарнизон. (2) Тогда Бокх снова передумал, то ли хорошенько поразмыслив над тем, что случилось с ним в двух сражениях, то ли послушавшись друзей, которых Югурте не удалось подкупить; из множества приближённых он выбрал пятерых - людей выдающегося ума и испытанной верности. (3) Он велит им ехать к Марию, а затем, если тот согласится, - в Рим, чтобы вести переговоры и на любых условиях заключить мир. (4) Они тотчас же выезжают на римские зимние квартиры, но по пути их захватывают и грабят разбойники-гетулы. Испуганные, лишённые знаков своего достоинства, они предстают перед Суллой, которого консул, отправляясь в поход, оставил в качестве пропретора. (5) Сулла не обошёлся с ними как с вероломными врагами, чего они заслуживали, но принял их с почётом и благожелательно, так что варвары пришли к выводу, что слухи об алчности римлян неверны и что Сулла, столь добрый к ним, их друг. (б) Ибо даже тогда подкуп многим не был известен, и щедрым считался только тот, кто в то же время был и благожелателен, всякий дар приписывали доброте. (7) Итак, они сообщают квестору о поручении Бокха, просят его быть их покровителем и советчиком и в то же время превозносят могущество, честность, величие своего царя и многое другое, что, по их мнению, либо полезно римлянам, либо может снискать их благоволение. После того как Сулла всё обещал им и научил, как им говорить перед Марием и как перед сенатом, они около сорока дней провели в ожидании в римском лагере.
104. (1) Осуществив свой замысел и возвратившись в Кирту, Марий, узнав о прибытии послов, приказывает им приехать вместе с Суллой; он вызывает также претора Луция Беллиена из Утики, а также всех находящихся в Африке представителей сенаторского сословия и обсуждает с ними предложения Бокха. (2) Послам разрешают съездить в Рим. С их просьбой установить на это время перемирие Сулла и большинство присутствовавших согласились; кое-кто, правда, высказался более сурово, разумеется, в неведении дел человеческих, столь неверных, непостоянных и всегда превратных. (3) Итак, мавры добились своего, и трое из них выехали в Рим в сопровождении Гнея Октавия Русона, который, будучи квестором, доставил в Африку жалованье; двое же возвратились к царю. Бокх с радостью узнал от них обо всём, а особенно о доброте и расположении Суллы. (4) А в Риме послам царя, умолявшим сенат простить Бокха, впавшего, по их словам, в заблуждение и оказавшегося жертвой преступления Югурты, на их просьбу о дружбе и союзе был дан такой ответ: (5) "Сенат и римский народ склонны помнить и оказанную им услугу, и нанесённое оскорбление. Но Бокха, раз он раскаивается в своём проступке, они прощают. Союза и дружбы он будет удостоен, когда заслужит их".
105. (1) Узнав об этом, Бокх письмом попросил Мария прислать к нему Суллу, чтобы в соответствии с его полномочиями обсудить общие дела. (2) Сулла выехал под охраной всадников, пехотинцев и балеарских пращников; кроме того, с ним отправились лучники и пелигнская когорта с лёгким вооружением, допускавшим более быстрое передвижение и все-таки защищавшим от легкого наступательного оружия врагов не хуже, чем всякое другое. (3) На пятый день пути на открытой равнине неожиданно появляется Волукс, сын Бокха, с тысячью всадников, не более, которые скачут как попало, не соблюдая порядка, и у Суллы и всех его спутников создается впечатление, что их гораздо больше и намерения их враждебны. (4) И вот каждый готовится к бою, проверяет оборонительное и наступательное оружие, собирается с духом; надежда пересиливала страх, так как победители столкнулись с теми, кого уже не раз побеждали. (5) Тем временем всадники, посланные на разведку, доносят, что всё спокойно, как и было на самом деле.
106. (1) Волукс, приблизившись, приветствует квестора и говорит, что послан отцом, то есть Бокхом, навстречу римлянам и для их охраны. Затем в течение этого и следующего дня они вместе совершают переход, без всяких опасений. (2) Потом, когда они разбили лагерь и уже вечерело, мавр вдруг прибежал к Сулле, встревоженный, изменившийся в лице, и сказал, что, по сведениям разведчиков, Югурта близко; тут же настоятельно советовал Сулле ночью тайно бежать вместе с ним. (3) Тот гордо отвечает, что не страшится нумидийца, столько раз терпевшего поражение от римлян; он полностью уверен в мужестве своих солдат, и даже если гибель неизбежна, он останется на месте, но не станет предавать тех, кем командует, и позорным бегством спасать свою ненадёжную жизнь, которой он, быть может, вскоре лишится из-за болезни. (4) Но совет Волукса выступить ночью он одобряет и тотчас же приказывает солдатам закончить обед, развести в лагере побольше костров, затем в первую ночную стражу выступить, сохраняя полное молчание. (5) Несмотря на всеобщую усталость после ночного перехода, Сулла с восходом солнца уже размечал место для лагеря, но тут всадники-мавры сообщили, что Югурта расположился впереди, на расстоянии около двух миль. (6) Когда наши узнали об этом, их охватил ужас - они подумали, что Волукс их предал и заманил в засаду. Кое-кто даже предлагал расправиться с ним и не оставлять безнаказанным столь тяжкое преступление.
107. (1) Но Сулла, хотя и сам держался того же мнения, всё же ограждает мавра от насилия. Он убеждает своих сохранять мужество - ведь в прошлом горсть храбрецов не раз доблестно сражалась против полчищ врагов; чем меньше станут они щадить себя в битве, тем в большей безопасности будут, и никому из тех, кто взял оружие в руки, не подобает искать помощи у безоружных ног и, даже испытывая величайший страх, подставлять врагам незащищённое и незрячее тело. (2) Затем, призвав Юпитера Величайшего в свидетели преступления и вероломства Бокха, Сулла приказал Волуксу, поступившему как враг, покинуть лагерь. (3) Тот со слезами на глазах умолял его не верить подозрениям: никакого злого умысла нет, скорее это хитрость Югурты, которому, очевидно, с помощью разведки стало известно передвижение Суллы; (4) впрочем, так как у Югурты нет крупных военных сил и в своих планах и средствах он зависит от его отца, то Волукс думает, что Югурта не решится напасть открыто, тем более что здесь есть свидетель - сам сын Бокха. (5) Поэтому он считает, что лучше на виду у всех пройти через лагерь Югурты, сам же он, либо послав мавров вперед, либо оставив их на месте, один пойдёт вместе с Суллой. (6) При столь трудных обстоятельствах совет этот был принят. Выступив немедленно, они появились столь неожиданно, что, пока Югурта испытывал сомнения и колебания, прошли невредимыми через его лагерь. (7) Через несколько дней они были у цели.
108. (1) При Бокхе в качестве ближайшего друга находился один нумидиец по имени Аспар, которого Югурта, узнав о приглашении, посланном Сулле, направил своим представителем и для того, чтобы он незаметно разузнавал намерения Бокха; кроме того, там был Дамар, сын Массуграды, из рода Масиниссы, но по женской линии низкого происхождения (его отец родился от наложницы); мавр любил и высоко ценил его ум. (2) Не раз уже убедившись в его преданности римлянам, Бокх тотчас посылает его сообщить Сулле о своей готовности выполнить волю римского народа; что же касается переговоров, то пусть Сулла назначает день, место и время и не опасается посла Югурты; в своих отношениях с Югуртой он, Бокх, нарочно всё оставляет без перемен, чтобы легче было обсудить общие дела, иначе ему не уберечься от козней царя. (3) Сам-то я отлично знаю, что действия Бокха, надеждой на мир державшего одновременно в напряжении и римлянина и нумидийца и всё время раздумывавшего, кого кому предать - Югурту ли римлянам или ему Суллу, определялись пунийской верностью, а не тем, в чем он заверял; пристрастие настраивало его против нас, опасения - в нашу пользу.
109. (1) Поэтому Сулла отвечает, что в присутствии Аспара он будет краток, а остальные переговоры будет вести тайно, один на один или в присутствии очень немногих. Тут же он объясняет, какой ответ хочет получить. (2) Когда все собрались, как он хотел, Сулла говорит, что прибыл от имени консула спросить Бокха, чего от него ждать - мира или войны. (3) Тогда царь, как ему было указано, просит Суллу снова приехать через десять дней, - по его словам, он ещё ничего не решил, а тогда даст ответ. Затем оба они удалились, каждый в свой лагерь. (4) Но когда прошла большая часть ночи, Бокх тайно вызывает Суллу; каждого из них сопровождают лишь верные переводчики, да ещё в качестве посредника - Дабар, человек безупречный и признанный ими обоими. Царь тотчас же начинает:
110. (1) "Никогда не думал, что мне, величайшему царю в этой стране и среди всех царей, каких я только знал, придётся быть благодарным частному лицу. (2) И, клянусь Геркулесом, до своей встречи с тобой, Сулла, я помогал многим - одним по их просьбе, другим по собственному почину, сам же не нуждался ни в чьей помощи. (3) Теперь, когда такой возможности нет (многих это обычно огорчает), я радуюсь. Пусть то, что я некогда нуждался в помощи, будет платой за твою дружбу, дороже которой для меня нет ничего. (4) Искренность мою легко проверить: моё оружие, людей, имущество - словом, всё что угодно бери, пользуйся и, сколько бы ты ни прожил, никогда не думай, что я тебя до конца отблагодарил: чувство благодарности пребудет во мне всегда, и любое твоё желание, которое станет мне известным, я выполню. (5) Ибо, как я полагаю, уступить в бою - для царя меньший позор, чем уступить в щедрости. (6) Что же касается вашего государства, представителем которого ты прислан сюда, то послушай, что я тебе вкратце скажу. Сам я никогда не вёл войны с римским народом и никогда не желал её; я только поднял оружие для защиты своих границ. (7) Отказываюсь от этого, раз таково ваше желание. Воюйте с Югуртой как хотите. (8) Сам я не перейду через реку Мулукку, которая была границей между мной и Миципсой, и не позволю Югурте переправиться через неё. Если ты попросишь меня ещё о чем-нибудь, достойном меня и вас, ты не встретишь отказа".
111. (1) Насчет себя Сулла ответил кратко и сдержанно, о мире же и общих делах говорил подробно. Он объяснил царю, что сенат и римский народ, коль скоро они победили силой оружия, не сочтут, что его обещания заслуживают благодарности; он должен сделать что-нибудь такое, что явно будет на пользу им, а не ему. Именно это как раз и возможно - ведь Югурта в его руках. Если Бокх выдаст его римлянам, то они будут в величайшем долгу перед ним: они тогда даруют ему свою дружбу, союз и ту часть Нумидии, которой он теперь добивается. (2) Царь сначала отказывался, ссылаясь на то, что ему мешают узы родства, свойства да и союзный договор; а кроме того, он опасается, что нарушение им честного слова оттолкнёт от него его подданных, расположенных к Югурте и ненавидящих римлян. (3) Наконец, он уступает настояниям и обещает исполнить всё, чего хочет Сулла. (4) Затем они сговариваются, как притвориться, будто они готовы заключить мир, в котором истощённый войной нумидиец крайне нуждался. Условившись таким образом, они расстаются.
112. (1) На следующий день царь вызывает к себе Аспара, посла Югурты, и говорит ему, что он через Дабара узнал от Суллы, что на определённых условиях можно положить конец войне; поэтому пусть Аспар выяснит, каковы намерения царя. (2) Аспар с радостью выезжает в лагерь Югурты; затем, всё выяснив у него, через восемь дней он спешит обратно к Бокху и сообщает ему, что Югурта готов исполнить всё, что от него требуется, но не доверяет Марию, ибо раньше мир, который заключали римские полководцы, часто нарушался. (3) Но если Бокх думает об их общих интересах и установлении прочного мира, то пусть постарается, чтобы все собрались вместе будто бы для переговоров о мире, и там выдаст ему Суллу; когда в его власти окажется такой муж, вот тогда по постановлению сената или народа и будет заключен договор - ведь не оставят они в руках врага знатного человека, который стал жертвой не трусости, а своей преданности государству.
113.(1) После долгого размышления мавр в конце концов обещал сделать именно так, но колебался ли он для вида или искренне, мы так и не узнали - в большинстве случаев в своих желаниях цари столь же непостоянны, сколь и беспощадны, и часто противоречат сами себе. (2) Когда определили время и место встречи, Бокх вызывал к себе для переговоров о мире то Суллу, то посла Югурты, был приветлив с ними, обоим обещал одно и то же; они в равной мере радовались и были исполнены добрых надежд. (3) Но накануне дня, назначенного для переговоров, мавр собрал ночью друзей, но тут же отослал их, изменив первоначальное решение, и, говорят, долго размышлял в одиночестве, причём выражение его лица и глаз менялось вместе с настроением, что, разумеется, несмотря на его молчание, выдавало его тайные мысли. (4) Наконец, он всё-таки велит позвать Суллу и, следуя своему плану, готовит засаду нумидийцу. (5) Когда наступил день и Бокху донесли, что Югурта неподалеку, он в сопровождении нескольких друзей и нашего квестора как бы в знак уважения выходит навстречу Югурте и поднимается на холм, превосходно видный всем, кто скрывался в засаде. (6) Нумидиец с большой свитой приближённых, как договорились -безоружных, поднимается туда же, и по данному знаку на него тотчас бросаются со всех сторон. (7) Спутников его перебили, Югурту в оковах выдали Сулле, и тот доставил его Марию".
(Рим. Гай Саллюстий Крисп. О заговоре Катилины)
"62. Через несколько дней после получения письма от Квинта Кассия прибыл с подкреплениями царь Бог (Bogus - Б.П.) и присоединил к тому легиону, который привёл с собой, несколько вспомогательных испанских когорт. Ибо, как вообще бывает в гражданских раздорах, так и в те времена, некоторые испанские общины поддерживали Кассия, но большая часть сочувствовала Марцеллу. Бог подступил со своими войсками к внешним укреплениям Марцелла. Обе стороны сражались горячо, и эти схватки происходили неоднократно, причём судьба давала победу то той, то другой стороне, но ни разу не удавалось выбить Марцелла из его укреплений".
(Рим. Юлий Цезарь. Александрийская война)
"23... молодой Помпей отправился из Утики в Мавританию с тридцатью кораблями всякого рода, часть из которых была снабжена медными носами. Он вступил в пределы царства Бога и налегке, с двухтысячным войском из рабов и вольноотпущенников частью безоружных, частью вооружённых, стал подходить к городу Аскуру, в котором стоял царский гарнизон. Горожане дали ему приблизиться только к самим воротам и к стене, затем вдруг сделали вылазку, смяли и обратили помпеянцев в паническое бегство и разогнали их в разные стороны к морю и на корабли. После этой неудачи Гней Помпей Младший ушёл оттуда со своей эскадрой и, не подходя к африканскому берегу, направился со своими кораблями к Балеарским островам".
(Рим. Юлий Цезарь. Африканская война)
"25. Царь IVBA, узнав о таком затруднительном положении Цезаря и о малочисленности его войска, решил не давать ему времени оправиться и увеличивать свою военную мощь. Поэтому он собрал большой отряд из конницы и пехоты и быстро двинулся из своего царства на помощь союзникам. Тем временем П.Ситтий и царь Бокх соединились и, узнав о выступлении IVBA, направились со своими войсками в его сторону, причём взяли после немногодневной осады самый сильный в его царстве город Кирту и, кроме того, два города гетулов".
(Рим. Юлий Цезарь. Африканская война)
Царь Иува воевал против Цезаря, против Бокха и Цезаря.
"3...Мефона... Здесь Агриппа во время Актийской войны, захватив эту местность нападением с моря, убил Богха, царя маврусиев, который держал сторону Антония".
(Эллада. Страбон. География. Книга VIII, глава IV)
Мефона город - в Элладе город.
Актийская война - в 31 году война, перед рождеством Христовым война.
Бог, маврусиев царь, держал сторону Антония, Марка Антония.
В войне против Августа сторону держал, против императора Рима держал.
Во время Актийской войны погиб Бог, царь маврусов именем Бог.
Так погиб царь Бог, последний царь Бог.
"Незадолго до нашего времени этой страной (Маврусией - Б.П.) владели цари из дома Бога и Бокха, бывшие "друзьями" римлян; после их смерти царство наследовал IVBA, так как Август Цезарь дал ему это царство вдобавок к отцовским владениям. Это был сын того IVBA, который воевал вместе со Сципионом против Божественного Цезаря".
(Эллада. Страбон. География. Книга XVII, глава III)
Царство Бога наследовал Иува, Иван-Иува.
"Юба I (Juba) - царь Нумидии и Гетулии, сын Гиемпсала II и, быть может, внук умерщвлённого Югуртой Гиемпсала I. Будучи первоначально сторонником марианцев во время борьбы римлян с Югуртой, Гиемпсал II впоследствии заискивал перед оптиматами в том расчёте, что пока держится республиканская партия, Нумидийскому царству будет обеспечена самостоятельность, и наоборот, с водворением в Риме монархии, Нумидия отойдёт к римлянам. Той же политики придерживался и Юба; он уже в 64 до Р.Х. столкнулся впервые с Цезарем в Риме, куда послал его отец с тем, чтобы охранить Нумидию от последствий аграрного закона, предложенного трибуном П. Сервилием Руллом, которого поддерживал Цезарь. Благодаря поддержке Помпея и речи Цицерона, а также нумидийскому золоту, закон не был принят, и опасность была устранена. В 62 Цезарь, будучи претором, заступился на суде за знатного нумидийца Масинту, которого обвинял Юба, и даже нанёс последнему оскорбление действием. После этого Юба действовал как решительный противник Цезаря и по открытии междоусобной войны 49 года держал сторону Помпея, а после смерти последнего - его партии. Когда сторонник Цезаря Курион высадился в Африке для борьбы с помпеянцами, Юба хитростью заманил его на опасную позицию близ Утики и разбил его войско, причем погиб и сам Курион. В 47, после высадки Цезаря в Африке, Юба потребовал себе главного начальствования в войне с диктатором - которое, однако, досталось зятю Помпея, Сципиону, - и обещал помогать римлянам только под тем условием, если ему будет уступлена часть римских владений в Африке. Он старался обеспечить за собой победу, оставляя Цезарю опустошённую и лишённую продовольствия страну; но население, раздраженное жестокостями Юбы, переходило на сторону Цезаря, который к тому же запальчивости африканца противопоставлял обдуманную систему действий. При Руспине Цезарь подвергся нападению со стороны Лабиена и был вынужден укрепиться в городе, к которому вскоре подошёл с многочисленным войском и Юба; но как раз в это время Публий Ситтий, начальник вольных мавританских отрядов, объявил себя приверженцем Цезаря и вторгся в юго-западную часть Нумидии. Юба отступил, но в 46 снова соединился со Сципионом при Тапсе, где войско Цезаря одержало над помпеянцами полную победу. Ещё при начале войны Юба соорудил в столице Нумидии, Заме, костёр, на котором решил, в случае поражения, сжечь себя со своими женами, детьми и сокровищами и от которого должен был бы сгореть и весь город; но когда после битвы при Тапсе он достиг Замы, горожане отказали ему в приёме, после чего он удалился с римлянином Петреем на одну из своих вилл, где и кончил жизнь самоубийством. Со смертью Юбы Нумидия перестала существовать как самостоятельное царство и была обращена в римскую провинцию, первым наместником которой был историк Саллюстий. При Юбе, благодаря постоянным сношениям с Римом, Нумидия в значительной степени подчинилась влиянию греко-римской культуры, об усвоении которой заботились сами нумидийские цари".
(Россия. Брокгауз и Ефрон. Энциклопедический словарь)
"Юба I, царь Нумидии, сын Гиемпсала II и, может быть, внук убитого Югуртой Гиемпсала. После того, как его отец, примкнувший во время междоусобной войны между Марием и Суллой к последнему, был изгнан за это Марием и снова восстановлен в своих правах молодым Кнутом Помпеем. IVBA подвергся преследованию за свои связи с последним и навлёк на себя вражду Цезаря. Именно когда в 63 г. до Р.Х. IVBA, по поручению отца, прибыл в Рим с целью воспротивиться поддерживаемому Цезарем аграрному закону Сервилия, который по отношению к Нумидии мог повлечь за собою потерю её полей, в Риме обратили внимание на его отношения к Помпею... Позднее, когда разгорелась междоусобная война, IVBA, не надеясь на снисходительность Цезаря, выдержал сначала жестокую борьбу с его полководцем К. Скрибонием Курионом (49 г.), который в качестве трибуна предложил отнять у IVBA его царство. Когда Курион высадился на берег, IVBA заманил его хитростью в равнину и, окружив его здесь, уничтожил со всем войском. За эти и другие подвиги, в которых IVBA не пренебрегал ни коварством, ни насилием, он получил от Помпея титул царя. Когда впоследствии Цезарь сам явился в Африку, IVBA, кичась своими заслугами, изъявил притязание на главное командование помпеянцами и получил бы его от столь гордого, но не способного Сципиона, если бы этому не воспротивился Катон. Таким образом, главнокомандующим стал Сципион. Оскорблённый этим, IVBA сначала удалился, но когда Цезарь был заперт в Руспине, снова явился, однако принуждён был вторично уйти, так как с запада, конечно, не без участия Цезаря, в его владения вторглись туземные князья, завидовавшие его могуществу, а на юге восстали племена морисков. Только настоятельные просьбы Сципиона и обещание расширить пределы его царства побудили его снова примкнуть к римскому войску, после чего он высокомерно обращался со Сципионом. После несчастной битвы при Тапсе, в которой он обратился в бегство, IVBA явился в Утику и, не впущенный туда Катоном, бежал в Заму, где жители заперли перед ним ворота и даже отказались выдать ему его семейство и его сокровища. Всюду гонимый и опечаленный поражением своего последнего войска при Сабуре в битве с мавританами и гетулами под начальством римлянина Ситтия, IVBA искал убежища в одной из своих вилл. Здесь, огорчённый ненавистью к нему его подданных, он, вероятно, собственною рукою покончил с жизнью. (По другим известиям, он убил сперва в единоборстве Петрея и затем приказал рабу проколоть себя мечом.) Страна его сделалась римской провинцией и получила в лице историка Саллюстия своего первого наместника..."
(Германия. Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. Том 2. Стр.187)
"Сильное гордое лицо Юбы I, последнего царя Нумидии (Лувр), выступает в тяжёлом обрамлении широкой вьющейся бороды и гривы кудрей, которые образуют на голове род массивной шапки, перехваченной царской диадемой; этот тип местной причёски поражал римлян".
(Россия. Каптерева Т.П. Искусство стран Магриба. Стр.109)
"Юба II, был взят Цезарем в плен в Заме и отослан в Рим, где и получил римское воспитание. Октавиан женил его на дочери Антония и Клеопатры и передал ему часть отцовских владений. Своими географическими и историческими сочинениями, свидетельствовавшиими об основательных познаниях, IVBA приобрёл себе немалую славу".
(Германия. Любкер Ф. Реальный словарь классических древностей. Том 2. Стр.188)
"IVBA, писавший об ассириянах, говорит, что он узнал историю у Беросса..."
(Татиан. Речь против эллинов)
Иува-Иуван узнал историю у Беросса, у халдея Беросса.
"Африканские черты узнаются и в облике царя-мецената Юбы II; массивное лицо с тяжёлым подбородком, слегка приплюснутый нос, толстые губы, широко расставленные глаза, густая шевелюра".
(Россия. Каптерева Т.П. Искусство стран Магриба. Стр.109)
Это был сын того Иувана, который правил в Кирте.
Это был сын того Иувана, который правил в Русикаде.
"Во времена расцвета Нумидии Мавретанское царство (Маврусия - Б.П.), менее развитое и редко заселённое, стояло как бы на втором плане, о нём мало что известно. В середине 1 века до н.э. здесь правил Бокх II, столицей которого стал древний финикийский Иол. После его смерти мавретанский престол был передан Августом в 25 году до н.э. Юбе II, сыну погибшего нумидийского царя Юбы 1. С младенческих лет вывезенный в Рим и воспитанный в императорской семье, Юба II как нельзя лучше подходил для предназначенной ему роли "монарха на поводке"... В жёны ему выбрали Клеопатру-Селену, дочь Марка Антония и египетской царицы Клеопатры, после их гибели взятую в Рим, как и Юба, в числе заложников. Послушная воле Рима царская чета не привлекла бы нашего внимания, если бы не та роль, которую стала играть Мавретания этого времени в истории художественной жизни Африки.
Путешественник, учёный, меценат, страстный поклонник греческого искусства, Юба II был в высшей степени примечательной и противоречивой личностью. Одну из своих столиц Иол он назвал в честь Августа Цезареей. Застроенная прекрасными зданиями (на месте которых был сооружён современный алжирский город Шершель), цветущая Цезарея стала не только очагом распространения августовского классицизма на африканской земле. Юба II и его двор были ревностными собирателями греческой классики. Именно через Цезарею на континент проник отсвет классической традиции, а собрание античной скульптуры сохранило непреходящую ценность для всей Африки. Важную роль в расширении духовных запросов времени играла и другая, западная столица Мавретанского царства - расположенный в северо-западном Марокко город Волюбилис.
...изображения Юбы II (один из лучших портретов был вывезен в Лувр) запоминаются яркой характерностью, неправильными массивными чертами - лицо несовменно незаурядного человека...
В долгие годы правления Юбы II (25 г. до н.э. - 23 г. н.э.) североафриканская культура пережила яркий подъём, отличаясь, по словам академика Б.А.Тураева, особенно сложными формами. "Пунизм, эллинизм, египетские воспоминания, царство милостью Рима и служение верой и правдой Кесарю - всё это слилось при дворе африканской Кесареи и сделало из Юбы II одно из интересных явлений истории. Прекрасно научно образованный, имея возможность черпать из греко-римских и из пунических источников, он проявил необычайную разносторонность и широту литературно-научной деятельности, главным образом в области истории, географии, естествознания, причём совершенно в александрийском духе".
О широте интересов Юбы II свидетельствовал тот факт, что его экспедиции исследовали Атлантическое побережье..."
(Россия. Каптерева Т.П. Искусство стран Магриба. Стр.91-93)
IVBA II
"Теперь под господством IVBA находятся Маврусия и много частей остальной Ливии [данных ему] ради его "верности и дружбы" с римлянами".
(Эллада. Страбон. География. Книга VI, глава IV, фрагмент 2)