В настоящее время очень часто раздаются возгласы некоторых крикунов о том, что никакого подвига героев-панфиловцев, защищавших подступы к Москве в ноябре 1941 года, не было, что всё это - всего лишь выдумка тогдашних журналистов газеты "Красная звезда". Одним из первых прокричал об этом небезызвестный В. Суворов. Вслед за ним те же слова стали дружно произносить и другие любители "жареных" фактов. Многие граждане нашей страны останавливаются теперь в недоумении: как же так: подвига не было, а танки к Москве не прошли? Что-то тут не так!
Поэтому нужно ещё раз вернуться к событиям той давности и внимательно изучить все обстоятельства этого дела. В качестве исходного документа, который использовал в своих выводах В. Суворов и другие его последователи, в первую очередь называется "Справка- доклад "О 28 панфиловцах"" главного военного прокурора Вооружённых сил СССР, генерала-лейтенанта юстиции Н. Афанасьева от 10 мая 1948 года. Эта важная справка-доклад долгое время была засекречена, и лишь относительно недавно доступ к ней получили нынешние исследователи.
Что же такого было написано в этом документе, что послужило сделать далеко идущие выводы В. Суворову и иже с ним? Оказывается, в этой справке-докладе действительно есть слова о том, что "подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещенный в печати, является вымыслом". Значит, всё, разбираться больше нечего, следует согласиться с этими страшными для нас словами и кричать на каждом углу о том, что В. Суворов всё-таки прав?
Однако попробуем всё же разобраться даже с помощью той же выше названной обстоятельной справки-доклада по сути: что конкретно в подвиге гвардейцев-панфиловцев было вымыслом, а что - правдой.
Первое, что мы можем выяснить при внимательном прочтении документа 1948 года, это то, что в газете "Красная звезда" в период с ноября 1941 по январь 1942 года было три упоминания о подвиге героев-панфиловцев. Первое - "Впервые сообщение о бое гвардейцев дивизии Панфилова появилось в газете "Красная звезда" 27 ноября 1941 года". Второе через день - "28 ноября в "Красной звезде" была напечатана передовая статья под заголовком "Завещание 28 павших героев"". Третье через два месяца - "В 1942 году в газете "Красная звезда" от 22 января Кривицкий поместил очерк под заголовком "О 28 павших героях".
Первое сообщение в газете появилось после поездки на фронт корреспондента газеты "Красная звезда" Коротеева. В справке-докладе приведены его показания в военной прокуратуре: "Примерно 23-24 ноября 1941 года я вместе с военным корреспондентом газеты "Комсомольская правда" Чернышевым был в штабе 16 армии... При выходе из штаба армии мы встретили комиссара 8-й панфиловской дивизии Егорова, который рассказал о чрезвычайно тяжелой обстановке на фронте и сообщил, что наши люди геройски дерутся на всех участках. В частности, Егоров привел пример геройского боя одной роты с немецкими танками, на рубеж роты наступало 54 танка, и рота их задержала, часть уничтожив. Егоров сам не был участником боя, а рассказывал со слов комиссара полка, который также не участвовал в бою с немецкими танками... Егоров порекомендовал написать в газете о героическом бое роты с танками противника, предварительно познакомившись с политдонесением, поступившим из полка... В политдонесении говорилось о бое пятой роты с танками противника и о том, что рота стояла "насмерть" - погибла, но не отошла, и только два человека оказались предателями, подняли руки, чтобы сдаться немцам, но они были уничтожены нашими бойцами. В донесении не говорилось о количестве бойцов роты, погибших в этом бою, и не упоминалось их фамилий. Этого мы не установили и из разговоров с командиром полка. Пробраться в полк было невозможно, и Егоров не советовал нам пытаться проникнуть в полк. По приезде в Москву я доложил редактору газеты "Красная звезда" Ортенбергу обстановку, рассказал о бое роты с танками противника. Ортенберг меня спросил, сколько же людей было в роте. Я ему ответил, что состав роты, видимо, был неполный, примерно человек 30-40; я сказал также, что из этих людей двое оказались предателями... Я не знал, что готовилась передовая на эту тему, но Ортенберг меня еще раз вызывал и спрашивал, сколько людей было в роте. Я ему ответил, что примерно 30 человек. Таким образом, и появилось количество сражавшихся 28 человек, так как из 30 двое оказались предателями. Ортенберг говорил, что о двух предателях писать нельзя, и, видимо, посоветовавшись с кем-то, решил в передовой написать только об одном предателе. 27 ноября 1941 года в газете была напечатана моя короткая корреспонденция, а 28 ноября в "Красной звезде" была напечатана передовая "Завещание 28 павших героев", написанная Кривицким".
Из этих показаний корреспондента Коротеева видно, что первую информацию о подвиге роты панфиловцев он получил от Егорова, комиссара 8-й дивизии, которой командовал тогда генерал Панфилов. Информация была очень краткой, можно сказать, куцей. Поэтому точное число героев и их имена установлены не были, и в первой заметке о панфиловцах в газете было написано очень мало. "В частности, сообщалось о бое 5-й роты Н-ского полка под командой политрука Диева с 54 немецкими танками, в котором было уничтожено 18 танков противника. Об участниках боя говорилось, что "погибли все до одного, но врага не пропустили"".
Второе показание в военной прокуратуре по настоящему делу дал литературный секретарь газеты "Красная звезда" Кривицкий. "Допрошенный по настоящему делу Кривицкий показал, что когда редактор "Красной звезды" Ортенберг предложил ему написать передовую, помещенную в газете от 28 ноября 1941 года, то сам Ортенберг назвал число сражавшихся с танками противника гвардейцев-панфиловцев - 28. Откуда Ортенберг взял эти цифру, Кривицкий не знает, и только на основании разговоров с Ортенбергом он написал передовую, озаглавив ее "Завещание 28 павших героев"".
Если судить строго, то в данном случае мы можем сказать о том, что число героев-панфиловцев в передовой газеты "Красная звезда" от 28 ноября 1941 года было определено лишь приблизительно. Поэтому не стоило называть цифру 28.
Теперь внимательно прочитаем в справке-докладе всё о том, что произошло после выхода "Завещания...", а точнее, после 20 декабря 1941 года, когда наши войска вернулись на временно утраченные позиции. "Когда стало известно, что место, где происходил бой, освобождено от немцев, Кривицкий по поручению Ортенберга выезжал к разъезду Дубосеково. Вместе с командиром полка Капровым, комиссаром Мухамедьяровым и командиром 4 роты Гундиловичем Кривицкий выезжал на место боя, где они обнаружили под снегом три трупа наших бойцов. Однако на вопрос Кривицкого о фамилиях павших героев Капров не смог ответить: "Капров мне не назвал фамилий, а поручил это сделать Мухамедьярову и Гундиловичу, которые составили список, взяв сведения с какой-то ведомости или списка. Таким образом, у меня появился список фамилий 28 панфиловцев, павших в бою с немецкими танками у разъезда Дубосеково".
Вот имена этих панфиловцев: Клочков Василий Георгиевич, Добробабин Иван Евстафьевич, Шепетков Иван Алексеевич, Крючков Абрам Иванович, Митин Гавриил Степанович, Касаев Аликбай, Петренко Григорий Алексеевич, Есибулатов Нарсутбай, Калейников Дмитрий Митрофанович, Натаров Иван Моисеевич, Шемякин Григорий Михайлович, Дутов Петр Данилович, Митченко Николай, Шапоков Душанкул, Конкин Григорий Ефимович, Шадрин Иван Демидович, Москаленко Николай, Емцов Петр Кузьмич, Кужебергенов Даниил Александрович, Тимофеев Дмитрий Фомич, Трофимов Николай Игнатьевич, Бондаренко Яков Александрович, Васильев Ларион Романович, Болотов Николай, Безродный Григорий, Сенгирбаев Мустафа, Максимов Николай, Ананьев Николай. Всё это реальные люди. Известны их биографии, имеются и фотографии. Некоторые из них после боя остались живы. Отдельные названы по ошибке. Но всё это выяснилось значительно позже.
Таким образом, конкретные имена героев-панфиловцев удалось установить только после второй поездки в дивизию Панфилова, которую совершил литературный секретарь газеты "Красная звезда" Кривицкий. И эти имена были установлены с помощью комиссара Мухамедьярова и командира 4-й роты Гундиловича. Обращает на себя внимание тот факт, что все 28 названных панфиловцев воевали в рядах 4-й, а не 5-й роты, как это было написано в первом сообщении о подвиге героев. Поэтому возникает естественный вопрос: в какой же именно роте воевали герои?
Для ответа на этот вопрос рассмотрим показания в военной прокуратуре самого командира полка Ильи Васильевича Капрова: "В этот день у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с немецкими танками дралась 4-я рота, и действительно дралась геройски. Из роты погибло свыше 100 человек, а не 28, как об этом писали в газетах".
Из этого показания следует, что герои-панфиловцы действительно сражались геройски(!) и действительно сражались не в 5-й, а в 4-й роте(!). Кроме того, и погибло в роте не 28 человек, как было написано 28 ноября 1941 года в передовой газеты "Красная звезда", а свыше 100 человек(!).
По результатам поездки на фронт литературный секретарь Кривицкий пишет очерк "О 28 павших героях", который был опубликован 22 января 1942 года в газете "Красная звезда". В этом очерке впервые было сказано, что герои воевали именно в 4-й роте, то есть первоначальная ошибка корреспондента Коротеева была исправлена. Кроме того, были названы и конкретные имена наиболее отличившихся 28-ми героев, выбранные Кривицким из всего состава 4-й роты с помощью комиссара полка и командира роты.
Если судить строго, то тут и возникает следующий вопрос: а почему Кривицкий остановился только на цифре 28? Почему им не были названы имена всех воинов 4-й роты? Ответ, по-моему, очевиден. Очерк - это всё-таки литературное художественное произведение, хотя и основанное на документальных фактах. Упомянуть в одном очерке имена всех воинов роты практически невозможно. Иначе очерк сразу же превратится в нечто сухое, малозаметное.
С другой стороны, в очерке Кривицкий попытался восстановить основные эпизоды боя героев 4-й роты, но сделать он это мог лишь весьма условно, так как не был непосредственным очевидцем боя и даже ни с кем из очевидцев не мог встретиться. Одни были убиты, а другие, если и остались в живых, то в 4-й роте уже не воевали, а попали в госпиталь или в плен.
Вот что говорит об этом сам Кривицкий в своих показаниях в военной прокуратуре: "Приехав в Москву, я написал в газету подвал под заголовком "О 28 павших героях"; подвал был послан на визу в ПУР. При разговоре в ПУРе с т. Крапивиным он интересовался, откуда я взял слова политрука Клочкова, написанные в моем подвале: "Россия велика, а отступать некуда - позади Москва", - я ему ответил, что это выдумал я сам. Подвал был помещен в "Красной звезде" от 22 января 1942 года. Здесь я использовал рассказы Гундиловича, Капрова, Мухамедьярова, Егорова. В части же ощущений и действий 28 героев - это мой литературный домысел. Я ни с кем из раненых или оставшихся в живых гвардейцев не разговаривал. Из местного населения я говорил только с мальчиком лет 14 -15, который показал могилу, где похоронен Клочков".
Именно эти слова и послужили основанием главному военному прокурору Вооруженных сил СССР для того, чтобы сделать вывод о том, что "подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещенный в печати, является вымыслом корреспондента Коротеева, редактора "Красной звезды" Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Кривицкого".
Однако анализ той же самой информации показывает нам, что сам подвиг гвардейцев-панфиловцев 4-й роты при защите подступов к Москве всё же был совершён. Сомнений в этом никаких нет.
В то же время отдельные лица продолжают настаивать на вымысле самого боя 4-й роты, ссылаясь на то, что никакого указанного боя 16 ноября 1941 года не происходило вовсе, так как ничего о нём не было сказано ни в воспоминаниях маршала К.К. Рокосовского, ни в немецких архивных источниках.
Однако в той же справке-докладе можно найти следующие показания очевидцев этого боя. Председатель Нелидовского сельсовета Смирнова: "Бой панфиловской дивизии у нашего села Нелидово и разъезда Дубосеково был 16 ноября 1941г. Во время этого боя все наши жители, и я тоже в том числе, прятались в убежищах... В район нашего села и разъезда Дубосеково немцы зашли 16 ноября 1941 года и отбиты были частями Советской Армии 20 декабря 1941г. В это время были большие снежные заносы, которые продолжались до февраля 1942г., в силу чего трупы убитых на поле боя мы не собирали и похорон не производили. ...В первых числах февраля 1942г. на поле боя мы нашли только три трупа, которые и похоронили в братской могиле на окраине нашего села. А затем уже в марте 1942г., когда стало таять, воинские части к братской могиле снесли еще три трупа, в том числе и труп политрука Клочкова, которого опознали бойцы. Так что в братской могиле героев-панфиловцев, которая находится на окраине нашего села Нелидово, похоронено 6 бойцов Советской Армии. Больше трупов на территории Нелидовского с/совета не обнаруживали".
Старший инструктор 4-го отдела ГлавПУРККА9 старший батальонный комиссар Минин в августе 1942 года донес Начальнику Оргинспекторского отдела ГлавПУРККА дивизионному комиссару т.Пронину: "4 рота 1075 стрелкового полка, в которой родились 28 героев-панфиловцев, занимала оборону Нелидово - Дубосеково - Петелино. 16 ноября 1941 года противник, упредив наступление наших частей, около 8 часов утра большими силами танков и пехоты перешел в наступление. В результате боев под воздействием превосходящих сил противника 1075 стрелковый полк понес большие потери и отошел на новый оборонительный рубеж".
Дату 16 ноября 1941 года происходившего боя 4-й роты в своих показаниях в военной прокуратуре называл и командир 1075-го полка Илья Васильевич Капров.
Таким образом, бой 4-й роты действительно происходил и происходил именно 16 ноября 1941 года, истина нами восстановлена, и герои-панфиловцы могут спать спокойно. На этом наше короткое исследование вопроса можно было бы и закончить. Но в заключение следует обязательно сказать о том, как очень важно при работе с историческими документами быть крайне внимательным и осторожным, избегать поверхностного знакомства с ними, изучать их по возможности в более полном объёме. Пренебрежение этого может привести к самым непоправимым последствиям.