Над истерзанным телом
                      носились виденья и звуки,
Не слагая рисунков,
                      сбегая от ритмики слов.
И корячились, бились,
                      агонией движимы, руки;
И реальность дробилась
                      узором печных изразцов.


Сжалась комната, стен скорлупой
                      сохраняя в себе человека.
А виденья скользили
                      сквозь поры дверей и окон.
Их движенья хранило 
                      законы не нашего века,
Убегая вперёд,
                      за концом продолжаясь времён.


Рвал в клочки скорлупу взгляд, 
                      увидевши тело снаружи,
Не имевший нужды
                      в утопающих в череп глазах.
Мир втекал в организм,
                      несмотря на препятствие кожи.
Человек объял мир!       
                      Но печать у него на устах ...