Тяжело дыша, я непонимающе смотрел на заливающий комнату бледный свет луны. В груди бухало так, точно сердце задалось целью проломить ребра. Мокрые от пота простыня и подушка неприятно холодили кожу. Облегченно вздохнув, я отер мокрый лоб краем одеяла. Сон. Всего лишь дурной сон. С кресла на меня встревожено зыркнули два фосфорических глаза. Махнув коту что бы не беспокоился, мол все позади, я откинулся навзничь.
Сон не шел. Наблюдая за пробегающими по потолку отблесками фар редких в этот час автомобилей, я вспоминал деда. После его смерти прошло всего несколько дней, а уже кажется, что целая вечность. Столько всего успело произойти. Только теперь мне становились понятными все загадки и недомолвки, окружавшие деда при жизни. В детстве как-то не особо задумываешься над странностями, а вырастаешь, привыкаешь за годы и начинаешь воспринимать как должное. Из глубин памяти неожиданно выплыл давно забытый случай...
...Лето подходило к концу. Светлые, короткие ночи уже давно сменились угольно-черными, долгими. С тоской думая о грядущей осени, о ненавистной школе, я ворочался на старой скрипучей кровати. Еще несколько дней, и родители заберут меня в пыльный город. И снова придется по утрам вскакивать чуть свет и бежать не к прозрачному озеру, а к мрачному трехэтажному зданию, мучительно вспоминая, какой первый урок. Я вздохнул. Как несправедливо время, чуть не плача подумал я. Три летних месяца пролетают, словно один день, а один школьный день тянется целую вечность. Закрыв глаза, я мечтал что изобрету 'времялет' - как раз днем я прочитал фантастический рассказ в 'ленинских искрах' о таком приборе - и стану ускорять скучные школьные часы, и замедлять каждый миг отдыха. Негромкий стук в окно оборвал приятные мысли. Тук. Тук. Тук. Я замер. Боясь, шевельнуться, я до звона в ушах вслушивался в окружающий сумрак. Негромкий храп деда стих. Скрипнули пружины старенького дивана.
- Максим, Максимушка, - шепотом позвал дед. - Ты спишь?
Не знаю, что удержало меня в тот момент от ответа. Страх, любопытство, вредность? А может и все сразу. Но я старательно причмокнул губами и задышал глубоко и размеренно.
Дед выждал пару минут, и, неожиданно, бесшумно поднялся с дивана. Темнота скрывала от меня его фигуру, зато в тишине отчетливо раздались шаркающие шаги. Хлопнула входная дверь, и до меня донесся негромкий голос деда, что-то говорящий неведомому ночному гостю. Слова, приглушенные бревенчатыми стенами, сливались в неразборчивое бормотание, но интонации, с которыми говорил дед, были непривычно теплыми, словно разговаривал с хорошим знакомцем. Это меня удивило. Местные жители, по непонятной мне тогда причине, старались избегать деда. Обращались лишь в крайних случаях. Да и тогда их голоса звучали нервно, с опаской. Дед старался не замечать этого, но говорил всегда коротко и сухо, а тут... Голос, ответивший деду, никак нельзя было назвать нервным или робким. Сильный, уверенный, он не мог принадлежать никому из местных, большей частью спившихся мужиков. Подстегиваемый любопытством, я мышкой скользнул к окну. Увы, в тот момент, когда мой разгоряченный лоб коснулся холодного стекла, дед спустился с крыльца и, не прекращая разговора, удалился с гостем за дом, на задний двор. Через несколько секунд на оконном стекле заплясали розовые отблески пламени. Интрига захватила меня. Осторожно ступая по скрипучим половицам, я выбрался из дома. Эх, и куда делись теплые июльские ночи? Холодная и мокрая от росы трава обожгла босые ноги. Надо было хоть кеды натянуть, запоздало подумал я, поеживаясь от ночной прохлады.
Высунув голову из-за крыльца, я увидел ярко пылающий позади дома костер и сидящие возле него две фигуры. В правой без труда узнавался дед. Однако, как я ни напрягал память, но его собеседника узнать так и не смог. Похоже, первое предположение оказалось верным - гость был не местным.
Лихо перемахнув через забор, я, прикрываясь кустами, обежал дом с другой стороны. Влажные ледяные ветки так и норовили больно проехаться по лицу. Босые ноги на каждом шагу напарывались на острые сучки и камешки. Но все страдания были вознаграждены сторицей. Припав к щели в заборе, я получил возможность видеть деда и его собеседника. Они сидели так близко, что казалось, услышат оглушительно бухающие удары моего сердца.
- Вот такие дела. - Вздохнув, закончил ранее начатую фразу дед. - Что присоветуешь?
Мои глаза жадно впились в ночного гостя. Высокий, мне никогда раньше не доводилось видеть таких высоких людей, он сидел ссутулившись, словно на плечи давила невыносимая ноша. Рубашка странного покроя, распахнутая до пояса, закатанные выше локтей рукава... Мои глаза завистливо остановились на бугрящихся от мышц руках. Вот бы я стал таким, когда вырасту. Враз смогу поквитаться с Агафоновым, все ему припомню! Это ж какой силой должен обладать этот странный человек, если его запястья толще моего бедра? Неровное пламя отбрасывало причудливые блики на его широкую, лишенную всякой растительности, грудь. Выпуклые мышцы груди казались выкованными из бронзы, а покатые плечи наводили на мысль о гранитных валунах, обкатанных ветрами. После минутного молчания, валуны медленно поднялись и опали - незнакомец пожал плечами.
- Не знаю. Даже не представляю, - раздался его глубокий низкий голос. - Но сейчас слишком рано. Он еще слишком мал. Не устоит.
- А я? - горько спросил дед.
- Ты? - переспросил незнакомец. - Ты должен. У тебя нет другого выбора. Иначе мы проиграем навсегда.
- Ты и правда думаешь, что он что-то изменит?
- Не знаю, - просто ответил незнакомец. Широкая ладонь сжалась в кулак размером с мою голову. Кожа на предплечье вздулась, распираемая изнутри могучими мышцами. - Но знаю, что если ты уйдешь сейчас, то надежды не будет.
- Я... подожду Свар, - хрипло выдавил дед и зябко поежился. - Еще десять лет.
Незнакомец, носящий странное имя - Свар, кивнул.
- Больше не понадобится. Отвлеки Их.
Повисла долгая пауза. Дед и Свар, щурясь, наблюдали за метающимся пламенем костра. Но что-то внутри меня настойчиво твердило, что их разговор продолжается. За гранью моего понимания.
Спустя несколько долгих минут, Свар с хрустом распрямил спину.
- Это и есть твой внук? - неожиданно усмехнулся он.
Я вздрогнул.
- Он самый, сорванец, - ухмыльнулся дед. И повернувшись в мою сторону, сурово сдвинул мохнатые брови. - А ну вылазь из засады. Чего из кровати удрал?
Стараясь не встречаться глазами с грозным взглядом деда, я перелез через забор. Виновато потупившись, ковырнул большим пальцем ноги землю.
- Испугался... - выдавил из себя оправдание я. - Темно было, а ты ушел...
- Испугался? И поэтому тебя занесло за сарай, куда ты при свете ходить боишься?
- Вовсе не боюсь... - возмутился я. - Просто опасаюсь маленько!
Я ожидал чего угодно. Справедливого выговора, гнева, но только не грянувшего из двух глоток смеха. Не понимая до конца причины веселья и потому списав его на свой глупый вид, я поднял глаза и робко улыбнулся. Теперь я, наконец, смог рассмотреть лицо Свара. Резкие, словно грубо вырубленные в камне черты, тем не менее, привлекали взгляд красотой. Дикой, варварской, но - красотой. Зеленые, напоминающие молодую весеннюю травку глаза, лучились весельем.
- Познакомься, Максим, - отсмеявшись, сказал дед. - Это мой друг С... Сергей.
Сделав вид, что не заметил короткой запинки деда, я по взрослому протянул руку ночному гостю.
- Максим.
Сергей, или иначе Свар, сохраняя на лице торжественную серьезность, пожал мне руку. Моя крохотная ладошка утонула в его огромной ладони.
- Ну, мне пора, - вздохнул он. - Засиделся я что-то.
Он резко встал, и я смог по достоинству оценить его рост - моя макушка едва дотягивала до его пояса.
- Увидимся. - коротко бросил Сергей-Свар непонятно кому, мне или деду. Я на всякий случай кивнул.
Шагнув из очерченного светом костра круга, он бесшумно растворился в темноте ночи. Дед вздохнул.
- Прости, Максимка, но ты поспешил.
Его рука ласково коснулась моего затылка, и мир перед глазами поплыл. Не устояв, я рухнул в подставленные дедом руки.
- Прости. Ты вспомнишь, когда придет время, - это были последние слова, что я услышал, проваливаясь в глубокий сон.
На утро я так и не вспомнил о ночном приключении...
Вздрогнув, я провел рукой по глазам, сбрасывая наваждение. Почему мне вспомнилось именно это? И почему я не вспоминал об этом случае столько лет? Почему воспоминание, обрушившееся на меня, было таким ярким, словно это произошло вчера, а не бог весть сколько лет назад? Вопросы требовали немедленных ответов.
- Грязнуля, а Грязнуля, - позвал я кота. Желтые глаза, подобно двум фонарикам, вспыхнули на теряющемся в сумраке кресле. - Грязнуля, разговор есть.
- До утра не подождет? - зевнул кот.
- Нет. - Покачал головой я.
Не зная с чего начать, я зажег ночник, нашел сигареты и пепельницу. Щелкнув дешевенькой китайской зажигалкой, глубоко затянулся, прочищая табачным дымом гудящую голову.
- Значит так, - и я рассказал Грязнуле вспомнившийся только что случай.
Ни разу не перебив, кот внимательно выслушал мой рассказ. Закончив, я вопросительно посмотрел на него. Уши кота нервно подергивались.
- Как ты сказал, назвал его дед? - полюбопытствовал кот.
- Свар.
- Надо же, - мохнатая мордочка удивленно качнулась. - Вот значит как!
- Что значит 'вот значит как'? - подозрительно уточнил я.
- Да нет, ничего особенного, - Грязнуля отвел взгляд в сторону. Не иначе что-то скрывает. - Давай спать.
- Грязнуля!
Кот покачал головой.
- Не сейчас Макс. Я сам всего до конца не понял. Сначала хочу обдумать, а уж может потом...
- Может?
- Именно так, - подтвердил кот. - Судя по твоему рассказу, дед заблокировал твою память до определенного момента. Момент настал - ты вспомнил.
- И что это за момент?
- Сегодня ты смог осознанно использовать дар Рода.
- Не хочешь ли ты сказать, - поперхнулся я, - что дед планировал это заранее?
- Ты сам знаешь ответ, Максим.
- Да ничего я не знаю! - раздраженно воскликнул я. Кресло, на котором развалился Грязнуля, подозрительно качнулось, и я поспешил взять себя в руки. Не хватало еще сломать любимое кресло. - Объясни мне!
- Нет, Максим. Ты должен сам. Видимо есть еще воспоминания, которые придут в свое время. И тогда ты сможешь понять. Могу лишь немного подсказать.
- И то хлеб, - уныло согласился я. - Валяй.
- Как ты думаешь, почему дед и его гость сначала разговаривали нормально, а потом перешли на обмен мыслями?
Я пожал плечами.
- Ну не знаю... Мало ли? Может быть, так стало проще?
Кот покачал головой.
- Ну, значит, почувствовали, что я за ними наблюдаю.
- Так поздно? - насмешливо хмыкнул Грязнуля.
- Тогда... - я на миг задумался. - Позволили мне услышать то, что не представляет секрета...
- Или? - он хитро прищурился.
- Или то, что я должен знать, - упавшим голосом завершил я.
Удовлетворенно кивнув, Грязнуля свернулся клубочком на мягкой подушке кресла и накрыл глаза пушистым хвостом. Беседа окончена.
Мне показалось или он действительно чем-то очень доволен?
Вздохнув, я выключил свет и попытался уснуть. Перебирая в памяти весь разговор деда со странным гостем, я мучительно старался понять, что же в этом разговоре такого, что мне необходимо было услышать. И забыть на долгие годы.
Сегодня меня разбудило солнце. В ласковых теплых лучах, ночной кошмар окутался дымкой иронии. Только пришедшая из далекого детства история не потеряла своих сочных красок. Сладко потянувшись, до хруста в затекших после сна суставах, я решительно откинул одеяло. Пора вставать. Столько всего предстоит сделать!
- Грязнуля! - громко позвал я, не обнаружив кота в кресле. - Грязнуля!
- На кухне. - коротко проинформировал кот.
Прежде чем присоединиться к нему, я заглянул в ванную, плеснуть на лицо холодной воды. Кран фыркнул, задрожал и выплюнул в раковину нечто буро-желтое, лишь отдаленно напоминающее воду. Отключили! Значит, снова у кого-то прорвало трубу. Теперь придется ждать, пока придут пьяные сварщики и заварят дыру. Интересно, а на кухне тоже отключено?
На кухне вода была. Облегченно вздохнув, наполнил электрический чайник и щелкнул переключателем. Полезная штука эти чайники. Бутерброд еще не был готов, как переключатель отщелкнулся назад - вода вскипела.
- А знаешь, Грязнуля, - задумчиво сказал я, глядя на творение инженерной мысли, - в чем разница между Россией и Западом?
И, не дожидаясь ответа, пояснил:
- У нас на электрочайниках, в качестве меры предохранения от случайного пожара сделали хитрую систему предохранителей. Когда вода выкипала, предохранитель плавился и отстреливал шнур от чайника. А Они, просто поставили тепловое реле.
Усмехнувшись непонимающим глазам кота, я налил чаю и принялся за поедание бутербродов.
- Чай не крепковат? - с сомнением спросил кот, пристально наблюдая за моими манипуляциями.
Я пожал плечами. Некоторым может и крепковат, а по мне в самый раз. Три чайных ложки на среднюю кружку - это еще не предел. Доводилось пить и покрепче.
- Чем сегодня займемся? - шамкая набитым ртом, спросил я своего пушистого наставника.
- Сегодня? Сегодня закрепим вчерашний успех.
Торопливо закинув в рот остатки завтрака, я торопливо вскочил.
- Все, я готов. Вперед к свершениям!
Придя в комнату, Грязнуля занял успевшее полюбиться место на кресле.
- Ну что, - бодро спросил кот. - Приступим? Повтори с книгой.
С замершим сердцем - а вдруг не смогу повторить - я потянулся мыслью к книге.
- Спокойнее, спокойнее - наблюдая за моей попыткой, вставил Грязнуля. - Не торопись, делай аккуратнее.
Несмотря на предупреждение, изящно, как задумывалось, переложить книгу с места на место удалось только с четвертой попытки. Когда это, наконец, удалось, пот градом стекал по моему раскрасневшемуся лицу.
- Уф, - устало выдохнув, я смахнул влагу со лба. - Картошку в мешках грузить и то проще.
- Проще, - согласился кот. - По началу. Но с каждым разом будет легче и легче. Передохни.
- Потом, - отмахнулся я.
Сосредоточившись на обложке, я несколько раз открыл и закрыл книгу, полистал страницы, перенес ее с места на место. На эти, на первый взгляд, нехитрые манипуляции, ушли все оставшиеся силы. Рухнув на диван, я рассмеялся.
- Что за повод для веселья? - бодро донеслось из-под шкафа, и в следующий момент оттуда показалась радостное личико домового. - Поделитесь, я тоже посмеюсь.