По прикидкам Лики и Яросвета оставалось не больше пару дней пути, когда все чаще путешественникам стала встречаться разнообразная нечисть. То мавки в ветвях деревьев мелькнут, норовя попасть брошенной веткой по голове, то леший в кустах заухает. Пару раз, сквозь лес, совсем рядом с дорогой, ломились чугайстыри. По ночам, за пределами видимости, подвывали упыри, но к костру не совались, предпочитали поискать более доступную добычу. Ту, что не ощетинивается смертоносным булатом при каждом шорохе.
С той самой битвы с людьми Клыка прошло три недели, но Сергей до сих пор вздрагивал по ночам, от каждого шороха. И даже завариваемые Яросветом травы, не могли прогнать из неспокойных снов полуразложившейся морды, оскалившей гнилые зубы в зловещей усмешке.
По вечерам, несмотря на усталость после дневной скачки, Сергей изматывал себя упражнениями с мечом, что бы свалившись от усталости, спать без сновидений. И иногда ему это удавалось.
Лика с удовлетворением отмечала, что с каждым днем мастерство Сергея росло. Теперь уже ей не удавалось с легкостью одержать победу. Да и с помощью Яросвета, который охотно присоединился к их тренировкам, справится с ним было не просто.
Сергей поднырнул под дубину Яросвета, ловко подсекая волхва под обе ноги, и не глядя, взметнул клинок над головой. Звякнул метал, и раздался разочарованный вздох Лики. Сергей быстро развернулся, ловя следующий удар. Взмах, поворот, и сабля, словно живая, вырвалась из девичей руки, отлетая на несколько шагов в сторону.
- Ох ты ж! Малехо не зашиб!
Сергей развернулся, выставляя перед собой меч, и тут же расслабленно опустил руки. Невысокий, седобородый старец, кряхтя поднял саблю Лики, покрутил рассматривая, и протянул девушке.
- Добрая работа. Таких клинков ныне не сыщешь. Негоже ими разбрасываться.
Лика осторожно забрала саблю.
- А ты кто такой, дедушка, будешь? Что-то мы поблизости жилья не заметили.
Старик рассмеялся и повернувшись к ним спиной, подошел к костру. Старческие, перевитые толстыми венами руки, зябко вытянулись над огнем.
- Я-то? - под нос буркнул он. - Я странник. Сегодня здесь, завтра там... К чему мне жилье? Под деревом укроюсь во время дождя летом. Зимой в логове бера переночую. Я старый, много ли мне надо?
Лика с Яросветом настороженно смотрели на непонятного старика. Сергей же, скинув пропотевшую рубаху, присел рядом и поправил котелок с кипящим взваром.
- Поужинаете с нами, дедушка?
- Не откажусь от горячего, - усмехнулся в белоснежные усы старик. Он посмотрел на Сергея. Вдруг взгляд его стал колючим. - А что за оберег носишь? Откель такой взял?
Сергей, не понимая о чем речь, опустил глаза, и тут же рассмеялся. На груди висел амулет, подаренный Лесомиром. За это время, Сергей уже и замечать его перестал, настолько привык.
- Подарок доброго человека, перед дальней дорогой, - пояснил он. - А вот от чего оберегает - не сказал. Может быть вы, дедушка, знаете?
Старик подошел ближе, протянул руку, покрутил амулет в пальцах, хмыкнул.
- Может и знаю. А может и нет, - уклончиво ответил он, оглаживая длинную бороду. - Взвар-то, уж поди готов.
- Присаживайтесь... Лика, чего там с конями такое? - Сергей обратил внимание, что кони ведут себя не привычно беспокойно. Танцуют на месте, фыркают, дергают привязанные к дереву поводья, всем видом показывая хозяевам свой испуг. Глаза косят на костер, где уже склонился к котелку непонятный старик.
- Меня ваши животины боятся, - охотно пояснил старик, поводя длинным мясистым носом над бурлящим варевом котелком. - Я ведь в лесу живу, от меня диким зверем пахнет. Не обращайте внимание, есть надо.
Четыре деревянных ложки, по очереди погружались в закопченный котелок. Ели молча. Только когда деревянные ложки заскребли по дну котелка, старик старательно облизал свою ложку, и сунул за пазуху, в недра своей белоснежной рубахи.
- А теперь, поведайте старику, куда путь-дорогу держите, - тоном, не терпящим возражений, потребовал старец.
- Вам-то с того что? - вытягиваясь у костра, спросил Сергей. Пока ужинали, солнце совсем скрылось за горизонтом. Подул легкий ветерок, донося до костра пестрые запахи леса и ночную прохладу. Почему-то, впервые за эти недели, Сергей почувствовал себя в безопасности.
- Негоже так со старшими разговаривать, - вздохнул старец. - Али вежеству не учен? Так ты смотри, я могу и научить. Только не пожалеешь ли опосля?
- Да вы никак угрожаете? - Сергей приподнялся на локте, вглядываясь в лицо старика.
Лика нахмурившись, перебросила за спину упавшую на грудь косу, положила ладонь на рукоять сабли. Яросвет, как бы невзначай, подтянул поближе свою дубину.
- А ну, не балуй! - нахмурился старик. - Сказывай давай, как там Лесомир поживает!
- Жив, здоров, - осторожно ответил Сергей. - Нас вот, в дорогу снарядил.
- Что жив, оно и понятно. Не то б не было на тебе оберега. Передать, ничего не просил?
Сергей пожал плечами.
- Ничего особого. Только привет. Тому, кто медальон узнает. Стало быть - вам.
- За привет - спасибо, - кивнул старец. - Приятно, что старые друзья о тебе еще помнят. Надо будет навестить старика. Давно собираюсь, да все времени нет.
Он вздохнул, и развел руками, словно извиняясь за свою занятость. Помолчал. Потом встал, и медленно пошел от костра в ночь.
- Эй, дедуля, а вы кто будете-то? - окликнул его Сергей.
- Волчий Пастырь... - тихо прошептал Яросвет.
Лика вздрогнула.
- С чего ты взял? - недоверчиво спросила она, бросая быстрый взгляд на удаляющуюся согбенную спину.
- У него оберег - деревянная волчья голова, - так же тихо пояснил Яросвет. - Мне Велимудр рассказывал...
- Кхе, кхе. Ну конечно! - донесся удаляющийся старческий смех. - Где Лесомир, там и Велимудр. Точно надо их навестить.
Он уже совсем было скрылся в густой лесной тени, когда обернулся и крикнул, обращаясь к ребятам.
- С этой ночи, и пока от Китежа на три дня не отъедете, можете спать спокойно. Мои мальчики за вами присмотрят, нечисть отгонят. Только кормить не забывайте, не обижайте невежеством.
Зашуршали листья, и старческая фигура скрылась в лесу.
- Может быть мне кто-нибудь объяснит, кто это такой?
- Волчий Пастырь - отец всех волков, - пояснила Сергею Лика. - Ни один волк не ослушается его приказа.
И подтверждая ее слова, из леса беззвучно вышли два больших волка и легли на краю освещенного костром круга. Положив лобастые головы на передние лапы, волки сощурившись смотрели на огонь.
- Ему можно верить? - спросил Сергей Яросвета.
Молодой волхв надолго задумался, наконец кивнул.
- Велимудр хорошо о нем говорил. Да и Лесомир с неправым дружбу бы не завел.
- Вот и ладненько. Тогда и мы не будем выпендриваться.
Сергей еще раз внимательно глянул на нежданных охранников. Один казалось задремал, но острые уши локаторами отслеживали каждый лесной шорох. Второй поднял голову, и не моргнув выдержал взгляд человека. Умные глаза зверя успокаивали, и располагали к себе.
- Давайте-ка спать, - предложил Сергей. - Утро вечера мудренее.
Утром, едва встающее солнце окрасило розовым верхушки деревьев, на поляне раздался веселый, тонкий голосок:
- Вставайте, лежебоки! - следом раздалось рычание, возня, и голосок, срываясь на плач, заголосил. - Да отстаньте же вы от меня! Яросвет, скажи им!
Сергей, Лика и Яросвет вскочили всполошенные шумом. Вскочили, и тут же упали обратно, трясясь от хохота.
На одном из деревьев, цепляясь тонкими ручками за нижнюю ветку, висела огромная шишка и жалобно причитала. Два волка, рыча вцепились в сучковатые ноги, и тянули шишку к земле. Ветка поскрипывала, грозя обломиться в любую минуту.
Яросвет опасливо подошел к волкам.
- Свой это, свой. Вы уж отпустите его.
Волки послушно разжали челюсти. Ветка спружинила, и несчастный Боровик, взлетел над поляной, словно и правда шишка выпущенная из рогатки.
- Смешно вам, да? - обиженно бурчал Боровик, когда его вытащили из дальних кустов, и посадили к притухшему за ночь костру. - Друзья называются!
Волки обнюхали лешего, и, махнув на прощание хвостами, скрылись в лесу.
- Да будет тебе жаловаться! - отсмеявшись, Лика погладила лешего по шершавой голове. - Мы ж не со зла смеемся. Просто весело было.
Боровик еще немного подулся, но ласка девушки уже подействовала на него успокаивающе.
- Я вам известие от Велимудра принес. Он сказал, что коли встретите Волчьего Пастыря, передайте низкий поклон, и попросите о помощи. Он старик добрый, поможет.
- Известие важное, - кивнул Сергей. Он задумчиво провел рукой по изумрудной траве, сорвал длинный стебелек, и сунул его в рот. - Передай Велимудру, что Волчий Пастырь нам уже помог.
- Ну вот, - огорчился Боровик. - Опоздал... Я раньше хотел вас упредить, да вы в плохих местах были. Мне туда ходу нет. Те леса уже полностью во власти Кощея. Да и сюда с трудом попал, уж на что Лесомир с Велимудром могутные, а только с помощью других волхвов меня сюда смогли переправить. Вы уж не серчайте, но больше мне к вам дороги нет. Им теперь силы не одну седьмицу копить. Придется вам без меня дальше...
- Больше ничего не просили передать? - перебила его сетования Лика.
- Яросвету велено бересту передать, - в руках лешачка появился небольшой мешочек, из которого он извлек скатанную бересту. После этого, он повернулся к Сергею. - Я по пути к Рыбке заглянул. Она просила сказать тебе, что колечко, что тебе подарило, сможет ее позвать. Кинь его в любую воду, через правое плечо, она и придет.
- Что еще за рыбка? - насторожилась Лика. Она убрала падающую на глаза челку за ушко, и прищурившись посмотрела на Сергея.
- Берегиня одна, - охотно пояснил Яросвет, всматриваясь в черты на бересте. - Они с Сергеем цельную ночь провели, она ему колечко потом подарила.
- Это что ли? - хмыкнула Лика, показывая подбородком на руку Сергея. Она взяла его за запястье, поднесла к глазам, рассматривая медное колечко на указательном пальце. - Говорят, гулящие девки в городах и то больше стоят.
- Сама ты!.. Что бы ты понимала! - Сергей выдернул руку.
- Ну конечно! Куда уж мне! - голос Лики так и сочился язвительностью. - Куда мне до утопленницы! Я так понимаю, в жару, ты предпочитаешь лягушек?
- Она не лягушка... - Попытался вступиться за подругу Боровичок.
- Ты вообще молчи! Говорящая шишка! Чешую подбери!
Яросвет, втянул голову в плечи, и сделал вид, что по уши погружен в изучение бересты. Не тут-то было.
- А ты, чего там зеньками лупаешь?! Тоже мечтаешь о мокрой и скользкой жабе? Тоже Иван-царевичем хочешь быть?! А Иваном-дураком, не хочешь?! Тьфу, на вас на всех!
Девушка вскочила, и не оглядываясь, быстрым шагом ушла в лес. Потревоженные ее криками птицы, сорвались с ветвей, и теперь метались в хрустально-голубой выси, не осмеливаясь вернуться на излюбленные деревья.
- Чего это с ней? - Недоуменно посмотрел на Сергея Боровичок. - Какая муха ее укусила?
Сергей пожал плечами.
- Не обращай внимания. Перебесится - вернется. У нее бывают такие закидоны. Я уже привык. - Он поворошил присыпанные золой угли и подкинул сушняка. Пламя жадно набросилось на угощение, похрустывая тоненькими веточками.
Боровичок опасливо отодвинулся подальше, следя что б ни одной искорки не упало на его еловую чешую.
Они еще поболтали о том, о сем, наконец, леший попрощался, и, скрылся в лесу. Правда, ушел он в сторону противоположной Ликиному направлению. На всякий случай.
Лика бездумно шла меж деревьев, сбивая сорванной веткой наглые, красные шляпки мухоморов. Над ее головой, деревья раскинули плотный лиственный полог, тщась закрыть небо. Но солнечные лучики находили просветы, ныряли меж плотных зеленых листьев, и иголочками упирались в сухую землю, как ковром усыпанную прошлогодними листьями. То здесь, то там, из под ковра выглядывали замшелые выворотни, раскинувшие в стороны кривые, длинные корни. Небось ночью, такие выглядят как неведомые чудища, что так и норовят схватить извивающимися щупальцами, и утащить прямо в Навь.
Утренний лес жил своей, ведомой лишь ему, жизнью. Высоко в ветвях деревьев посвистывали птицы, желая доброго утра просыпающемуся миру. Невидимые с земли, они прыгали с ветки на ветку, скидывая сор и мелкие веточки прямо на голову девушке.
Но ей было все равно. В груди полыхало обжигающее пламя обиды и злости. Злости на этого придурка, что без зазрения совести милуется со скользкими берегинями. На Яросвета, который допустил такое безобразие. На лешего, что бегает на своих коротеньких ножках, и приветы от всяких... да, от всяких передает! Обида на весь мир, который вместо того, что бы сочувствовать ее горю, живет своими заботами, и ни малюсенького внимания на нее не обращает.
Она остановилась, и в бессильной ярости, топнула ножкой. И тот час в кустах неподалеку что-то зашуршало, ветки зашевелились, и мелькнула неясная тень. Похолодев, Лика цапнула рукоять сабли, но пальцы бессильно сжали пустоту. Только сейчас она поняла, что уйдя в сердцах от костра, оставила оружие там...
Не отводя взглядя от кустов, девушка присела, и пошарила рукой по земле. Пальцы нащупали толстую суковатую палку и крепко ухватив, вскинули над головой.
Ветви кустов плавно раздвинулись, и оттуда высунулась волчья морда. Зубастая пасть, разомкнулась, словно скалясь в усмешке, но умные глаза смотрели чуть виновато.
- Тьфу на тебя! - Лика отбросила палку. - Разве ж можно так пугать?
Она села прямо на сухие листья, и поманила зверя к себе. Осторожно ступая, волк подошел к девушке, лег рядом, и доверчиво положил тяжелую голову на ее колени.
- Эх, хоть ты меня понимаешь, - Лика почесала меж серых ушей, и волк довольно сощурил глаза. - Ты хороший. Не то что эти... олухи! Ничего. Придет время, будут локти кусать. А мы с тобой им дулю покажем! Вот тогда они и попляшут! Ничего-ничего!
Она долго бурчала себе под нос, что именно сделает с этими жалкими червяками, волк дремал, не забывая сквозь дрему следить за всеми звуками окружающего леса. Наказ Волчьего Пастыря звучал однозначно: охранять. И теперь, покуда он жив, никакая сила этого мира не могла причинить вреда этим странным людям.
К полудню, лесная дорога уперлась в широкий, наезженный тракт. За долгие недели путешествия по лесам, Сергею показалось, что он окунулся с головой в самую круговерть Невского проспекта. Дай бог, если прежде они встречали путника или повозку раз в пару дней. А тут и людей, и повозок - не счесть. Сам тракт широкий, четыре повозки легко разъедутся. Но все равно не хватает места. Повозки цепляются краями, возчики надрывая связки кроют друг друга, едва в драку не лезут. Кто-то гонит скот туда, кто-то обратно. Простые путники поднимают золотистую пыль, шаркая изношенными лаптями. Шум, гам, суета. Крики людей перекрывает жалобное мычание коров и блеяние коз. Скрипят плохо смазанные колеса телег, бьют твердую землю подковы лошадей, и квохчут курицы в плетеных клетях. А по краям тракта раскинулись целые хутора. Даже с дороги видно, хозяйство справное, не голодают, работают на совесть, от зари до зари. А значит, не часто в этих краях шалят половцы. Они хоть и кочевники, но не дураки. О Китеже-граде слухи далеко за пределы Руси расходятся. Известно половцам, что в Китеже, каждый знает за какой конец меча браться - каждый мужик здесь, в свое время воем был, не одну сечу прошел. А что многие увечные, так за одного битого, двух не битых дают. Эти и ползком гнаться будут, и без меча, зубами, горло перегрызут. И добро бы просто вои, так еще и в волхование посвященные. Пусть не все могут молнии кидать, да одним словом в пепел превращать, но глаза отвесть во время смертного боя почти каждый может. И женки у них подстать своим мужикам. Такую не продашь ромеям, да и себе не оставишь. Все равно рано или поздно улучит момент ткнуть ножом промеж лопаток, а то и чего похуже сотворит, коли в шатер, на утеху потащишь.
Вот только сильны лишь в одном кулаке. Широка Русь, и на всю ее, китежан капля в бескрайнем море. И хотели бы соседям помочь, да отвоевали свое, потому и осели здесь. Им бы молодых воев-волхвов ростить, да молодым волховская наука что кость в горле. Им бы силушку молодецкую потешить. А не над берестами корпеть, непонятные мудрости изучать. Не усидеть на месте, горячее сердце на подвиги рвется. Это уже потом, кто жив останется, да ума наберется, решается на старости лет здесь осесть. Ибо тех, кто мудрости богов не изучает, да обрядами себя не блюдет, в этих краях не жалуют.
Все это рассказал Сергею Яросвет, пока они неспешно ехали по обочине. На утрамбованный до твердости камня тракт, даже не совались. Застрянешь хуже чем в трясине болотной. А по краюшку, хоть галопом не пронесешься - ноги коней пожалеешь, а все быстрее.
Сергей вертел головой, желая увидеть как можно больше. За пару месяцев, такого столпотворения ему в этом мире видеть еще не доводилось. И как знать, доведется ли. Может завтра снова свернут в лес, и по оврагам дальше навстречу судьбе.
Засмотревшись, он проворонил тот момент, когда тракт выкатился на открытый простор, и впереди заблестела вода огромного озера.
Сергей открыл рот, что бы что-то спросить, оглянулся... Да так и остался с открытым ртом.
Слева и справа, на сколько хватало глаз, раскинулась хрустальная водная гладь. А в середине этого бескрайнего озера, на расстоянии метров трехсот от берега, к небесам вознеслись высоченные каменные стены. Только присмотревшись, можно было увидеть, что сами стены не так уж высоки. Но, сложенные из огромных глыб грубо отесанного камня, они незаметно сливались со скалами, на которых были воздвигнуты. И, казалось, что сами скалы, по неведомой прихоти природы, обрели ровный и строгий облик городской стены.
- Что, до печонок проняло? - понимающе поинтересовался остановившийся мужик в запыленной долгой дорогой одежде. - Слюни-то подбери. Хотя, я по-перву, как увидел, рот да и поширше открыл. В таком городе и Великому Князю не зазорно стол воздвигать. Да только, кто пустит сюда этого князя. Хоть простого, хоть великого. Тут лишь слова богов вес имеют. А людской закон пущай для людев и остается.
Он пошел дальше, своей дорогой, а Сергей, спохватившись, спешно закрыл рот. Да уж! Такой строгой и величественной красоты, прежде видеть не доводилось.
На берегу озера, на большой дощатой пристани было не протолкнуться. Паромщики выбивались из сил, но желающих попасть в город и обратно, было слишком много. Сергей и Яросвет растерялись: тут самому не пройти, а с конями что делать? Так бы и застряли до вечера, если бы не Лика. Девушка ловко выдвинулась вперед на своем Метелице, и споро проторила грудью коня дорогу к самым сходням. Со всех сторон, на гордую всадницу посыпались оскорбления и проклятия, но Лика не оставаясь в долгу отвечала так отборно и сочно, что ей сразу уступали дорогу, и уважительно поглядывали в след. Молодым людям оставалось лишь не отставать, и держаться как можно ближе к белоснежному конскому крупу.
Город бурлил. Такого скопления народа в одном месте, не только Яросвет, но даже отвыкший от суеты больших городов Сергей, забыл когда видел в последний раз.
Они медленно ехали по главной улице, и, казалось, что идут по головам толпы находящейся в непрестанном движении. Вот уж действительно - море людей.
Вопреки ожиданиям, корчма оказалась полупустой. Народу в нее заходило много, да только все либо быстро выпить корчагу кваса, либо поесть на скорую руку - ни один не остался посидеть пображничать. Хотя, что удивляться - весь город один сплошной монастырь. А боги не очень-то благосклонны к тем, кто меры в питии не знает.
Дородный корчмарь не спеша подошел к гостям, вежливо, но не опускаясь до пресмыкания. Яросвету даже стало неловко кидать монету на стол, поэтому он со всем возможным степением, положил ее на чистую доску столешницы.
- Нам бы перекусить чего, - попросил он.
- Это можно, - кивнул корчмарь. - Пить чего будете?
- Может браги? - неуверенно предложил Сергей, помня, что в каждой корчме, им в первую очередь приносили брагу.
- Так ить, нет браги, - развел руками корчмарь. - Не держим, стало быть.
- А что есть?
- Квас есть. Другого не держим.
- А зачем тогда спрашиваете?
Корчмарь пожал плечами.
- Заведено так. Вот и спрашиваю. Вдруг вы воды колодезной восхотите? Али молока парного? Люди ить, разные...
- Даже не поспоришь, - Сергей поскреб затылок.
Корчмарь повернулся что бы уйти, но Яросвет удержал его за рукав рубахи.
- Мы одного человека ищем, говорят он в здешних краях осел...
Корчмарь задумался, пошевелил бровями, лоб сложился глубокими морщинами. Наконец, лицо разгладилось, и он улыбнулся:
- Коли ишшите кого, к старому Тарасу загляните. Он, почитай, всех тутошних знает. А Тараса найдете лехше лехкого. На кожевенной улице спросите, там любой на него укажет.
Он ушел на кухню отдавать распоряжения.
- Вы отдыхайте пока, я сбегаю, разыщу этого Тараса, - Яросвет начал было вставать, но Лика сильно дернула его за пояс, и он снова плюхнулся на лавку.
- Сиди уж! - презрительно бросила она. - Проползаешь весь день, и вернешься ни с чем. Знаю я тебя уже. Оба вы недоделанные! Я схожу. Так быстрее будет. Я в городе, в отличие от вас, не заплутаю!
И не слушая возражений, она быстрым шагом вышла из корчмы.
- Чего ж она все бесится?
- У женщин свои секреты, - философски пошутил Сергей, но объяснять Яросвету смысл шутки не стал. - Тебе больше голову забивать нечем? Перебесится, и успокоится. Ты лучше посмотри, какую вкуснятину нам несут!
Яросвет повернул голову, и шумно сглотнул слюну. Корчмарь осторожно лавировал между столами и стульями, на вытянутых руках осторожно держа большой поднос, на котором исходил ароматным паром румяный поросенок, а вокруг него, россыпью блестела крупными зернами гречневая каша. Корчмарь еще не дошел пяток шагов, а Сергей уже видел, что гречка прямо-таки купается в жирном соке. Желудок сделал стойку и зарычал.
Лика вернулась, когда Яросвет старательно догладывал последнюю кость. Сергей к тому времени уже давно откинулся от стола, и лениво потягивал шипучий квас. Ароматный, терпкий напиток приятно щекотал горло, и облегчал тяжесть в сытом желудке.
- Кто бы сомневался! - хмыкнула Лика глянув на стол. - Все сожрали, даже не подумали мне оставить. Ладно, все равно времени нет. Ратибор Всполох живет особняком, на берегу. От причала, полдня прямо на заход. Если поторопимся, засветло можем успеть.
- Так вы Ратибора Всполоха искали? - услышав последние слова Лики, корчмарь подошел к их столу. - А почто она вам нужен? По делу, али любопытство играет?
- По делу, а что? - насторожился Сергей.
- Коли по делу, что ж, попытайте счастья. Только лучше бы тут заночевали. Не ровен час, останетесь ночью в лесу ночевать, а места тут дурные. Нечисть сюда так и прет, что б ее...
- Думаете, не успеем?
- Почему же? Успеть - успеете. Вот только пустит ли он вас на порог? - корчмарь вытер руки передником и присел на ближнюю лавку. - Сказывают, он совсем отшельником стал. Людев избегает. К нему ж раньше часто вои приезжали, посмотреть на героя. Так он всех взашей гнал. И еще хорошо если просто гнал. Некоторым шалапугой подорожной так бока намнет, что зарекались близко к Китежу подъезжать... Такие вот дела. Ну как, не передумали?
Друзья переглянулись, и за всех ответил Сергей.
- Мы все же попытаем удачи. Кто знает, может наше дело его заинтересует...
- Раз так, держать не буду. Даже пожелаю успеха. А коли ничего не выйдет - вертайтесь, тут героев да богатырей не счесть, может кто другой в вашем деле поможет.
- Спасибо на добром слове, - поблагодарила корчмаря Лика, и повернувшись к ребятам, рявкнула так, что корчмаря едва кондратий не схватил. - Долго стоять столбами будете, охломноны?! А ну, живо, коней седлать, что б одна нога здесь, другая тоже здесь!
Сергея и Яросвета мигом вынесло из корчмы. Корчмарь покачал головой, и украдкой бросив взгляд на двери кухни, где гремела сковородками его жена, пробормотал под нос:
- Ну ладно я, старый, расплачиваюсь. Но этим-то за что такая ведьма досталась. Ведь молодые ешшо... А с виду как есть горлица. Вот, все они такие. Оборотни в человечьем обличье!
Изрядно поплутав по лесу, друзья выехали к одинокой избушке приютившейся среди вековых дубов, неподалеку от небольшой речушки. Ночь уже давно накрыла лес темным покрывалом, но луна еще пряталась где-то за высокими деревьями, и мрачные тени недобро провожали путников потревоживших их покой. Где-то, среди этих теней, невидимые глазом, бесшумно скользили волки Волчьего Пастыря, рычанием и оскалом клыков разгоняя нечисть, неосмотрительно решившую полакомиться человечиной.
Не углядев никакой опасности, путники подъехали к невысокому, но массивному частоколу, окружавшему избушку и небольшой огородик. Только отсюда, стало заметно, что затянутое бычьим пузырем окошко, подсвечено изнутри тусклым светом лучины.
- Эй, Ратибор Всполох! - громко крикнула Лика. - Мы видим, ты не спишь. У нас дело к тебе срочное!
- Повежественнее надо! - застонал Яросвет. - Чай не лапотник, а витязь, пусть и бывший, к тому же волхв!
Вторя его словам, дверь избы беззвучно отворилась.
- Это кто там такой шустрый? - казалось, сам дом заговорил густым, сочным баритоном. - Я ить не погляжу, что девка. По ниже спины наподдам быстро, коли мать с отцом этим пренебрегали! И женихам твоим на орехи перепадет!
- Не женихи они мне! - надулась Лика. - Мы просто вместе путешествуем.
- Вот и путешествуйте дальше, - посоветовал голос. - Не гневите лихо, пока оно тихо.
Дверь так же беззвучно затворилась.
- Замечательно, - иронично хмыкнул Сергей. - И как после этого, нам с ним договариваться?
- Я не виновата! - Лика оглянулась на Яросвета в поисках поддержки, но волхв демонстративно уставился на выползающий на небо желтый блин луны. - Нас же предупреждали, что он гостей не жалует.
Сергей вздохнул, слез с коня, и неуверенно толкнул калитку, сколоченную из досок в два пальца толщиной. Скрипнув, калитка неожиданно свободно распахнулась.
Хочешь - не хочешь, а идти надо. Если этот бывший витязь не поможет, о возвращении домой можно забыть. И тогда будут напрасными эти долгие, изматывающие недели пути.
Сергей прошел лишь до середины тропинки из мелких камешков ведущей к избе, как дверь снова распахнулась, но на этот раз, ее хозяин не остался в тени сеней, а широко шагнул выходя на освещенное фонарем луны крыльцо.
Из под кустистых седых бровей, остро зыркнули глаза.
- А я ведь предупреждал, - вздохнул Ратибор. - Теперь, вини только себя.
Он спустился с крыльца, опираясь на толстый, толщиной с предплечье, посох. Но наметанный взгляд Сергея, сразу определил - ему этот посох, что зайцу пятая нога. Движения легкие, уверенные, совсем не старческие. Сам здоровый как бык, тяжелый, в размахе не косая сажень, а все две, но двигается так, что ни один камешек под ногой не хрустнет. Если годы избили крупное лицо глубокими морщинами, то ни силы ни ловкости не забрали. Рассказ корчмаря приобретал все большую достоверность.
Ратибор остановился не доходя до молодого человека трех шагов - надежное расстояние, любой удар успеет заметить. А вот сам в выигрыше - и руки длиннее, и ноги, да и сам выше на голову.
Волхв застыл, казалось, даже дышать перестал. Сейчас он напоминал гору - даже голова укутана буйными седыми кудрями, словно вершина снегом. Сергей напрягся, пристально следя за его глазами. Не зря глаза называют зеркалом души. Ударить незаметно не трудно, а вот сделать так, что бы глаза не выдали - не каждый сможет. Сергею оставалось уповать лишь на то, что витязь этой наукой не владеет.
Луна, залила округу безжизненным белым светом, раскидывая тени, и причудливо меняя очертания предметов. Лес замер, словно зритель ожидающий развязки интересного рассказа. Ни птица не свистнет, ни ветер листьями не зашуршит. Полная тишина.
Глаза Ратибора сверкнули отражая луну, посох взвился и мощно ударил в голову молодому наглецу, посмевшему нарушить покой мирного старца. Не зря Ратибор получил прозвище Всполох. Как молния мелькнули, до сего момента расслабленные руки... Вот только наглеца в том месте уже не было.
Сергей бросился в сторону, ловко подныривая под дубину, схватил, резко развернулся и, отшагнул, взвешивая в руках тяжелый, резной посох.
Ратибор посмотрел на свои широкие ладони, словно не веря, что они больше не сжимают верную шалопугу. Потом перевел взгляд на Сергея.
- Ловко, - похвалил он. - Откуда эту хитрость знаешь?
- Я много чего знаю, - самодовольно хмыкнул Сергей.
- Да неужто? - усмехнулся волхв. - И это знаешь?
Сергей ничего не успел понять, как небо вдруг почему-то оказалось внизу, а сверху, по лопаткам больно ударила твердая земля.
- Не знаешь, - снова усмехнулся Ратибор. - Не хвались идучи на рать, а хвались идучи с...
Он кашлянул в бороду, и протянул руку.
- Вставай. Коли смог у меня шалопугу извернуть, послушаю я, что у вас за дело. - И, повернувшись к Лике и Яросвету, крикнул. - Коней у забора привяжите. Конюшни у меня нет, и огород топтать не дело. Авось, до утра не съедят.
Ребята прошли в дом, а Ратибор, бросив взгляд через спину, хмыкнул: два больших волка степенно вышли из леса, и сели неподалеку от коней, точно сторожевые собаки. Кажется, рассказ предстоял интересный.
Проговорили до самого утра. Сперва старый витязь лишь улыбался, но улыбка быстро исчезла с его лица, и дальше он лишь недоверчиво переводил взгляд с одного лица на другое. Под конец вовсе повесил голову, и молчал, словно не замечая сдящих перед ним друзей. Наконец, он встал, и задумчиво прошелся до печи и обратно.
- Так вы нам поможете? - Не выдержал Сергей.
Ратибор задумчиво смерил его взглядом.
- А какая вам помочь нужна?
- Мы думали, вы скажете как с Кощеем справиться. Вам же удалось его победить.
- Удалось... - произнес медленно произнес Ратибор, словно пробуя слово на вкус. - Только толку с этого? Не должен он был так скоро в наш мир вернуться. Всего-то полсотни лет минуло.
- Вы хотите сказать, - уточнил Сергей, - что так и так ожидали, что он вернется? Значит, вы его не убили?
- Нельзя его убить, - встряла в разговор Лика, а Яросвет закивал соглашаясь с ней. - Не убиваемый он. Не просто же так, его Бессмертным прозвали.
- Да, права ты девка, - Ратибор снова сел на лавку, положил по старчески иссохшие, но по прежнему массивные руки на стол, и крепко сцепил пальцы в замок. - Нельзя его убить, ибо Кощей плоть от плоти нашего мира. Частица самого Чернобога, через которую тот может в наш мир выходить. Потому и рвется к власти над душами россичей, что лишь так сможет Навь покинуть, да полностью в мир войти. Потому и боги за ним следят, и богатыри не дремлют. Убить его не убьешь, а вот ослабить можно. И ослабить так, что от мертвого не отличишь. Два способа на это есть... Только ни один вам не поможет...
- Это почему же? - в один голос воскликнули Сергей и Лика.
- Да потому, что даже богатыри цельными отрядами воевать Кощея отправлялись. Из нашего - один я вернулся. И было нас двадцать человек. А вас трое. Девка, волхв-недоучка, да пришелец из незнамо какого мира. Кто из вас богатырем будет? Еще не решили? Так я вам скажу! - он поднял руку, и аккуратно ударил по столу кулаком. - Ни один из вас на богатыря не тянет. Кощей вас прихлопнет даже не со злости, а случайно - сил не рассчитает, когда позабавиться восхочет!
- Мал засапожный нож, однако в руках умелых много дел натворить может! - раздался из-за двери знакомый голос. - Отворяй засов, старый хрыч. Словом обмолвится надоть!
Лика от неожиданности вздрогнула, Сергей и Яросвет внутренне напряглись, готовясь к неприятностям, а Ратибор лишь досадливо сплюнул и пошел открывать дверь.
В горницу зашел Волчий Пастырь собственной персоной.
- Вы, отроки, погуляйте пока. Утреннее солнышко страсть как чудесно. А нам, старикам, поговорить надобно. Не для ваших ушей те разговоры.