Кони лениво пощипывали сочную, упругую траву, пушистым ковром устилавшую узкую полосу земли между забором и лесом. Их хозяева удобно расселись у забора, вели неторопливую беседу, временами прислушиваясь к доносящимся из избы звукам. Увы, но услышать о чем идет речь, с такого расстояния, да через толстые бревна стен, было просто невозможно. Лишь изредка, до слуха долетали сердитые выкрики Ратибора, большей своей частью не совсем приличные.
Прислонившись спиной к частоколу, Сергей жевал травинку, и, прикрыв глаза, прокручивал в который раз в голове произошедшие с ним приключения. Он уже давно смирился с тем, что окружающий его мир, оказался сложнее, чем рассказывали в школе. Где-то в глубине души, читая фантастические романы о параллельных вселенных и перемещениях во времени, он и сам мечтал оказаться на месте главного героя, но, в такие моменты, всегда понимал, что это лишь забавные мечты. Врубаясь вместе с героями книги во вражеские полчища, или кроша космические корабли из бластеров, руки всегда нашаривали рядом с мягким диваном кружку с остывшим чаем, или пакет с хрустящими чипсами. Книгу всегда можно было отложить в сторону, и сбегать в туалет или просто полежать обдумывая прочитанное.
А тут - реальная жизнь. Не такая чудесная как описывали фантасты. И враги не разлетаются от одного удара, и комары кусают так, словно голодали добрую сотню лет. Дожди, мокрые, вязкие болота, грязные и вонючие улочки городов. Даже Китеж, уж на что красив со стороны, а по улице идешь, и к ногам липнет все то, что жители выплескивают из окон. И не всегда это обычные кухонные отходы.
Сергей вздохнул и открыл глаза. Все по прежнему. Не отложишь в сторону. Он прислушался к разговору Лики и Яросвета, но пустой треп интереса не вызвал. Не хотелось разговаривать. Не хотелось бегать, ездить на конях, махать мечом. Хотелось просто завалиться в теплую кровать, на нормальные простыни, укрыться нормальным одеялом, и, сунув руки под самую обычную перьевую подушку, заснуть, и не просыпаться как минимум часов двадцать.
- Сергей, - Лика подсела рядом, и осторожно потормошила его за плечо. - Ты скучаешь по своему дому?
- Да... Это так заметно?
Лика грустно улыбнулась.
- Конечно заметно. Знаешь... - она замялась. - Я тоже скучаю. По маме... Только... Мне некуда возвращаться.
Сергей выжидательно молчал. Обычно, Лика избегала любых разговоров о своем прошлом.
- Мамы больше нет... - она задумчиво посмотрела на небо, точно ожидая, что жаркое солнце высушит хрустальные слезы.
Сергей робко положил свою ладонь на ладонь девушки. Лика грустно улыбнулась, убирая руку.
- Не утешай. Я уже свыклась со своей судьбой.
Сергей попытался найти слова подходящие к ситуации, но тут со стороны избы донесся звучный голос Ратибора.
- Эй, мелюзга! Подь сюды!
Волчьего Пастыря в избе не было. Как он ушел, и куда, никто не спрашивал. Чувствовали, что ответа на этот вопрос, все равно не получат.
Ратибор сел на свое любимое место за столом, долго и хмуро рассматривал стоящих перед ним молодых людей. Наконец тряхнул седыми кудрями, пушистым облаком застывших на голове.
- Садитесь. В ногах правды нет, - он дождался, когда они сели, и продолжил. - Не по нраву мне это, но так тому и быть. Расскажу что хотите знать, но учтите - легче вам не станет.
Ребята терпеливо молчали, ожидая продолжения. Старый витязь со вздохом махнул рукой.
- Кощея одолеть можно двумя вещами. Первое, и самое главное, что может надолго сдержать его силу - кованые железные цепи. Каждый коваль, в свое дело душу вкладывает, и мастерство. А мастерство то - от Перуна идет, с его благословения. Потому, в каждой кованой вещи, своя волшба, от самого бога воинов. Но Кощей тоже не дурак. Просто так, себя цепями обмотать не даст. В честном бою, вам его не одолеть, и думать нечего. Так что, только второе остается.
Он опять замолчал, и молчал долго. То ли что-то обдумывая, то ли вспоминая.
- В последней битве с Чернобогом, Белобог сломал свой меч, когда пронзил грудь повелителя Нави. Из остатков того меча, Перун выковал кинжал, который был доверен на хранение волхвам. Лишь этим кинжалом можно поразить Кощея. Но и здесь, не все так просто. Убить Кощея не убьешь, лишь сознания лишится, гад этакий! И очнется, едва кинжал из его тела выймешь. Но и в нем его оставлять долго нельзя. На третий день он сам собой сломается - ржа от грязной крови Кощея его разъест. Вот и выходит, что все равно в железо его надо. Не представляю, что вы сможете поделать! Не представляю!
Он вскочил, и в раздражении прошелся по горнице.
- Ну вонзите в него кинжал - так его слуги мигом вынут. Упутаете цепями, так опять же скоро освободят! Я ж его тогда в цепях в Киев привез. Так вишь, ослобонил кто-то. Недосмотрели, вот он снова силу и обрел.
- Значит, притащим в цепях, - уверенно сказал Сергей. - Раз другого выхода нет.
Ратибор криво усмехнулся, но ничего не ответил.
- А где тот кинжал? - задал резонный вопрос Яросвет.
- Кинжал... рукоять здесь. А вот клинок... Думал я, что в Киеве он, в сокровищнице князя. Только вот, принес Волчий Пастырь весть, что исчез и он. Выкрали. И недавно стало известно где он хранится.
Ратибор в упор посмотрел Сергею в глаза, и четко произнес:
- В Рипейских горах. Как, почему и откуда - никто не знает, но хранит его теперь древний Змей, из кощеевых слуг. Не простой то Змей. Отец всех Змеев, и одолеть его будет ой, как не просто!
Сергей посмотрел на Яросвета, на Лику, и, обезоруживающе улыбнувшись Ратибору, просто сказал:
- Значит, едем в Рипейские горы.
- Тьфу ты, олух! - взорвался Ратибор. - Как у тебя все просто выходит! Взял, встал поутру, съездил, освободил дочь Сварога, по пути Кощея полонил, заодно, в Рипейские горы завернул, все как есть, прочесал, да древнего Змея нашел и одолел!.. Какой богатырь сильномогучий! Да тебе и Святогор в подметки не годится! А может, ты уж сразу, не мелочась, и землю с небом местами поменяешь? Да все зло на земле истребишь?
Сергей покраснел, но пылающий яростью взгляд волхва выдержал, не моргнув.
- Зло не истреблю. И землю с небом не поменяю. Но вот к Кощею пойду. Кто-то идти должен, так почему не я? Мне терять нечего, этот мир и я - понятия несовместимые. Так что, либо домой попаду, либо...
- Не глядел ты смерти в лицо, коли так легко о ней рассуждаешь, - осуждающе покачал головой Ратибор. - Вы, молодые, думаете, что смерть далеко. А она всегда рядом ходит, да только и ждет случая к себе прибрать. Ну, да дело твое. Не мамка я тебе. Сгинешь - слез лить не буду.
Он вышел из избы, и посмотрел на ползущее по голубому озеру небосклона, солнце.
- Поспать сегодня не довелось, а днем спать негоже. Так что, что б не бездельничать, нарубите-ка дров, да сгоняйте в лес, может повезет какого зайца подстрелить. Я вас в гости не ожидал, а кормить вас чем-то надо. Поживете у меня, покуда Волчий Пастырь не выведает, где Змея того искать. Горы, они ить, большие.
Спать, Ратибор, отправил нежданных гостей в сени. Но, после долгих недель ночевок под открытым небом, иногда и под дождем, даже это показалось изысканной роскошью. Сергей удобно устроился на брошенной на доски пола шкуре, и с наслаждением потянулся. Рядом захрапел Яросвет, но получив тычок локтем, повернулся на бок, что-то сонно пробормотав, и снова сладко заснул.
- Во, он дрыхнуть горазд! - восхитилась Лика. - Где голову не опустит, там и спит.
Сергей кивнул, но сообразил, что в полной темноте, Лика этого не увидит, и согласно хмыкнул.
Лика долго ворочалась. Несмотря на бессонную прошлую ночь, спать совсем не хотелось.
- Сергей, ты спишь? - тихонечко, что б не разбудить, спросила она.
- Нет, не сплю, - так же тихо ответил он.
- Скажи, тебе страшно? Я имею в виду, то, что нас ждет впереди...
Сергей помолчал, обдумывая слова Лики.
- Страшно. Очень страшно. Но, знаешь, за всю нашу дорогу я боялся столько раз, сколько не боялся за всю свою жизнь. Я уже привык к страху. Он постоянно со мной, и я уже не представляю как без него жить. Если ты понимаешь, что я хочу сказать.
- Кажется понимаю. Боятся не стыдно. Стыдно испугаться и спрятаться.
Сергей вслушивался в тишину, постепенно осознавая, что как таковой тишины нет и в помине. Ночной дом жил своей собственной жизнью. Поскрипывали пересохшие половицы, в подполе шуршали лапками мыши в поисках вкусной еды. Сквозь запертые двери избы, доносился приглушенный стрекот сверчков, время от времени прерываемый протяжным волчьим воем - сторожа Волчьего Пастыря, сообщали, что они преданно несут стражу. И каждый раз, после этого доносилось фырканье испуганных коней, не доверяющих серым бестиям.
- А ты когда-нибудь кого-нибудь любил? - задала Лика вопрос, который Сергей меньше всего ожидал услышать.
- Поздно уже. Спать надо. Потом поговорим, - нарочито грубо отрезал он.
Лика не фыркнула, как обычно, не огрызнулась. Даже дыхания не было слышно. Затаилась как мышка. Сергей задремал, убаюканный ароматом сушеной мяты, пучками развешенной под потолком. Уже засыпая, ему показалось, что услышал тихий всхлип, но проверять так ли это сил уже не было. Веки налились свинцом, и он уснул крепким, без сновидений, сном.
Ратибор разбудил их на рассвете, когда солнце только-только выглянуло из-за горизонта. Зевая и поеживаясь от утренней свежести, друзья выползли во двор.
- Путь вам не легкий предстоит, - сказал волхв. - И негоже отправляться не готовыми. Обучать вас ратным ухваткам некогда, да вы и сами их знаете. Но кое-какие хитрости я вам все же покажу.
Налетевший порыв ветра, красиво взметнул его седые кудри, и длинные, вислые усы. Всю торжественность момента испортил Яросвет, у которого некстати заурчал живот.
- Что, ить, даже не пожрем сперва? - смутившись спросил он.
- Сытое брюхо, к ученью глухо! - наставительно поднял палец Ратибор. - Жрать ты горазд, посмотрим, как ты со своей дубиной справишься.
Он вышел за калитку, и, повернувшись, крикнул застывшим ребятам.
- До вечера столбами стоять будете? А ну, подь сюды, да нападайте на меня. Покажите, что можете.
Лику Ратибор жалел, осторожничал, чем приводил ее в ярость. А вот Сергей с Яросветом в тот день заработали немало синяков и шишек. Своим посохом, который все называли шалопугой подорожной, управлялся знатно! Резная дубина и сама-то по себе была увесистой и немаленькой. Но сейчас, при дневном свете, Серегй рассмотрел, что снизу, на треть длины, окована железом, усыпанным мелкими шипами. А оканчивается остро отточенным острием. Бей Ратибор тем концом - тут бы все и закончилось. Не проткнет, так шкуру до мяса сдерет, почище терки! Но старый витязь, каждый раз ловко успевал развернуть шалопугу, и по ребрам, плечам, ногам и рукам, неизменно ударял деревянный набалдашник.
К обеду, Сергей не выдержал. Выбрав из стоящих за крыльцом жердей, примерно похожую толщиной и размерами на шалопугу, он убедительно доказал, что управляться с ней может не хуже самого Ратибора. Пусть и не смог ни единого раза коснуться ловкого старика, но и сам не пропустил ни одного тычка, по ноющим от боли ребрам.
- Шалопугой махать старикам, да волхвам приличествует, - сказал Ратибор веско, довольному собой Сергею. - А молодому да здоровому, с мечом управляться надобно. Вот, когда так же и мечом сможешь, тогда и похвалу получишь. А посему, отложи жердину, да бери меч. Покажу пару ухваток.
И, повернувшись к Яросвету, добавил:
- А ты, отрок, покуда я с ними буду, повтори то, что я сейчас показывал. И, коли, вечером от этих ударов защититься не сможешь, ужина тебе не видать!
Четыре дня они прожили у Ратибора. И за эти дни, Сергей узнал о владении мечом больше, чем за все прежнее время. Правда, узнать и смочь применить на деле - две большие разницы, поэтому, он до изнеможения, раз за разом повторял выученные движения. По опыту зная, что лишь так тело запомнит само, и в нужный момент не подведет.
Лика не отставала от него, а вот Яросвету, пришлось хуже всех. Не доводилось ему прежде ратным делом заниматься, к тому же, Ратибор заставлял его упражняться в волшбе, и бедный парень разрывался между шалопугой, и метанием огня. В последнем он преуспел больше, но и шалапугу, которую Ратибор заставил его выстругать взамен дубины, теперь держал уверенно.
К вечеру четвертого дня, на пороге избы вновь появился Волчий Пастырь.
- Что ж, отроки, - без предисловий начал он. - Удалось моим мальчикам узнать где лежбище того Змея. Есть в Рипейских горах место, что прозывают Чернобоговым Ущельем. Где-то там и есть его логово. Путь предстоит неблизкий, поэтому, тянуть неча. Завтра по утру, и отправляйтесь. Что-то нехорошее в воздухе витает. Мальчики сообщают, что чужих людей в лесу видели. А я и близко подойти не могу, точно мешает что-то. Не нравится мне это. Ой, как не нравится. Как на тракт выедете, держитесь все время на восход, да у встречных уточняйте, что б не завернуть куда не след.
- Я знаю дорогу к Рипейским горам! - встряла Лика.
- Откуда ж ты такая ученая? - поинтересовался Ратибор. - До них путь не близкий, а ты не похожа на человека, который живет, по землям странствуя. Да и мала еще, что б столько дорог истоптать.
Лика покраснела, но объясняться не собиралась.
- Знаю и все тут. Остальное - не ваше дело.
- Странная ты девка... - задумчиво протянул Волчий Пастырь. - Я людев насквозь вижу, а вот тебя уразуметь не могу...
- Нам рано поутру ехать, а время уже позднее, - Лика прибегла к излюбленному приему Сергея, когда он не хотел говорить на неприятные темы. - Нам бы спать пораньше лечь, что б засветло встать. Негоже в седлах трястись сонным как осенние мухи.
- Ну, коли так, то идите спать, - Ратибор, подводя итог разговору, слегка прихлопнул по столу тяжелой ладонью. - А мы еще посидим, поболтаем по-стариковски.
Девушка сразу же встала, и вышла в сени. Когда Сергей и Яросвет, через каких-то пять минут отправились следом, она уже сладко спала. А может быть, только делала вид, избегая новых расспросов.
Вот уже несколько дней, Клык не находил себе места. Эти щенки, которые опозорили его перед всем городом, искалечили ногу, находились буквально на расстоянии вытянутой руки. Больше пяти седьмиц, он мечтал об этом дне, но Черный был глух к его уговорам. Вот и приходилось торчать в лесной чаще, хоронясь от местных жителей. Хорошо хоть нечисть, которой здесь оказалось видимо-невидимо, ватажникам не досаждала. Видно и впрямь, Черный обладал немалой силой, коли от одного его слова, упыри в болоте прятались, и высунуться боялись!
Когда прибежал один из поставленных в догляд мужиков, Клык едва не расцеловал его. Выехали щенки опять на дорогу. Стало быть, тут их и перехватить можно. Как и обещал Черный.
Засаду подготовили на славу. Даже комар не улизнет. И, когда из-за поворота показались три всадника, Клык с нехорошей улыбкой поднял руку. Стоит махнуть, и наступит миг сладкой мести...
- Стоять, - негромко бросил Черный. Низко надвинутый капюшон глушил интонации. Безжизненный голос пробрал до костей. - Не трогать их. Пусть едут.
Лицо Клыка мигом стало цвета вареной свеклы. Он открывал рот, но от ярости, не мог выговорить ни слова.
- Нет у них того, что мне нужно. Не чую я этого предмета. Стало быть, они еще вернутся сюда. Вот тогда и отомстишь. А до тех пор, даже думать не смей. Коли я этот предмет Хозяину не принесу по твоей вине, учти, до конца твоих дней, буду живьем с тебя кожу сдирать, а после исцелять. Проклянешь тот миг, когда тебя мать на свет родила.
Как ни ярился Клык, но страх перед Черным оказался сильнее. Вожак медленно опустил руку, и с трудом перевел дыхание.
- Знаю я, куда и зачем они отправились, - продолжил Черный. - И не сомневайся, вернутся они сюда. Здесь же и возьмешь. А что б не пришлось долго ждать, давай-ка поможем им верную дорогу найти. Пусть твои люди заставят их свернуть на полночь. Да пару верст прогонят. Но учти, что б ни один волосок с их голов не упал!
Клык колебался. В полуверсте от него, спокойно ехали те, кого он поклялся сжить со свету лютой смертию, а ему их оберегать нужно. Но шкура дороже мести, и выбора у него не было.
- Слышали, что сказано было? - через плечо бросил он ватажникам, что мялись за его спиной. - Что б живо все сделали. И что б ни один волос!..
- Не переживай, - усмехнулся Черный, когда мужики умчались выполнять приказ вожака. - Я сам тебе дал слово, что возьмешь их. А я свое слово держу. Совсем скоро они будут в твоих руках.
Первой погоню заметила Лика. Целеустремленно несущиеся всадники показались ей подозрительными, и она окликнула ребят, привлекая их внимание. Яросвет всмотрелся, и побледнел.
- Это люди Клыка!
- Ты уверен? - спросил Сергей.
- Да. Я узнал Порошку. Быстрее же! - и, подавая пример, вонзил пятки в лоснящиеся конские бока.
Кони успели сделать всего несколько скачков, когда далеко впереди, на дорогу выметнулось еще с десяток всадников.
- В лес давай! - крикнула Лика. - Там нас сложнее будет догнать!
Кони, словно поняв что от них зависит жизнь всадников, неслись по лесу как выпущенные арбалетные болты. Подкованные копыта едва касались мшистой земли. Троим наездникам оставалось лишь прижаться к вытянутым конским шеям, что б случайная ветка, не выбила из седла, да молиться всем богам, что бы копыто не угодило в ямку. На такой скорости, да по кореньям, уродливо вылезшим из земли, все кости в пыль искрошатся.
Оглянуться назад не было возможности, но громкие крики преследователей, казалось раздаются над самым ухом. Казалось, что сумасшедшая гонка по лесу, по буреломам и оврагам, длится целую вечность. Но, потихоньку, крики за спиной стали стихать, пока не исчезли вовсе.
Кони еще некоторое время несли всадников в глубь леса, наконец, потихоньку стали замедлять ход, пока не остановились вовсе.
- Неужели оторвались? - удивленно оглядываясь, спросил Яросвет. - Даже не верится. Слишком, ить, уж просто.
- Да, не похож Клык на человека, который так просто отступится, - поддержала Лика. - Да я бы сама, еще гнала б и гнала! Не такая уж чаща, что бы след потерять.
Сергей был с ними согласен. Очень ему не нравилась ситуация. От нее прямо-таки за версту несло, как бы он сказал в своем мире - подставой. Но все что они могли сейчас сделать, так это только усилить внимание, по возможности избежать новой западни.
Лика ловко вскарабкалась на высокий дуб, что бы сориентироваться по солнцу, практически не видимому через густые кроны деревьев.
- Назад возвращаться смысла нет, - рассуждала девушка вслух, вновь очутившись на усыпанной кочками, словно жаба бородавками, земле. - А по лесу - заплутать можно. Но я бы рискнула. Рано или поздно, а набредем на дорогу или тропинку.
- Эх, Боровика бы сюда! - с сожалением протянул Сергей.
Но Яросвет лишь развел руками.
- Хорошо бы, так, ить, откель же его взять?
- Что ж, тогда сделаем, как предлагает Лика, - он повернулся к девушке. - Тогда ты и поведешь. Я уж точно в лесу заблужусь, и Ярко, сомневаюсь, дорогу найдет.
Яросвет вспыхнул, но промолчал.
Лес тянулся бесконечный и однообразный. Одни овраги сменялись другими, выворотни торчали высохшими корнями в небо, неотличимые один от другого. Даже деревья стояли словно нарисованные одной рукой. Но днем, в подсвеченный сверху теплыми, ласковыми лучами солнца, лес был очарователен. Со всех сторон доносилось веселое щебетание птиц, над головами, с дерева на дерево, рыжими молниями проносились ловкие белки. То и дело, из-под самых копыт коней, порскали зайцы. Упитанные, жирные, меховые шарики. Лика несколько раз вскидывала лук, но с жалостью опускала - на обед и ужин уже настреляла, а впрок, на такой жаре не запасешь. И над всем этим великолепием, царил неперерывный перестук дятлов, которым вторили глупые кукушки.
- Эй, касатики! - раздалось из кустов так внезапно, что Сергей едва не вывалился из седла. - Не вспоможите хворост донести? Стара стала, спину так прихватило, что и сама не доковыляю. Что уж о хворосте говорить.
Из кустов высунулось сморщенное старческое личико. Чистый, опрятный платок скрывал седые волосы, а глаза смотрели не по-старчески весело и бодро.
- Что ж вы, бабушка, в такой чаще, одна, делаете? - спросил Сергей.
- Живу я тут, - сухонькая, маленькая старушка вышла из кустов, с трудом таща за собой огромную вязанку хвороста. - Я старая, мне много не надо. А то что надо, лес родимый дает. И кормит, и поит, и заботится всячески.
Спрыгнув с коня, Сергей подхватил вязанку, и закинул на седло.
- Показывайте, куда нести, - улыбнулся он.
- Да тут недалече! - обрадовалась старушка. - Рукой подать!
Рукой подать, оказалось примерно в часе пути. Старушка довольно бодро и ловко перепрыгивала небольшие ручейки, лисой проскальзывала сквозь густые, ощетинившиеся колючками кусты, и, казалось, не знает что такое усталость. Сергей, которому пришлось идти пешком, уже выбивался из сил, когда старушка остановилась у маленькой землянки, приютившейся меж корней древного, необхватного дуба.
- Вот тут я и живу! - радостно сообщила она. - Спаси вас боги, касатики! Уж выручили, так выручили! И как благодарить-то вас, родненькие!
Друзья стали отнекиваться, что не нужна им благодарность, но старушка не унималась.
- Я хоть вам грибков отварю, с репкой! У меня репка - вкуснющая! Не пожалеете! Вот только за водой до ручья схожу.
Она кряхтя достала из землянки большие деревянные ведра, и коромысло. Такое огромное, что его с легкостью можно было принять за оглоблю.
- Охохонюшки! - вздохнула она. - Старость не радость! В молодости-то, я такие ведра вприпрыжку таскала, а нонче, вишь, едва ковыляю...
Теперь уже не выдержал Яросвет. Он выхватил внушительные ведра, и спросив в какой стороне ручей, поспешил принести воды. Вернулся он лишь через полтора часа, усталый, взмокший, и поминающий под нос Чернобога и всю его свиту.
За это время, Лике досталось перечистить кучу грибов и репы, да выпотрошить подстреленных по дороге зайцев. В отсутствие воды, девушка по локоть перепачкала руки землей и кровью. На отмывание ушла почти вся принесенная Яросветом вода.
Вздохнув, он снова поднял ведра, и понуро ушел к далекому ручью. Веселая старушка крутилась у Лики под ногами, пыталась помогать, но лишь все портила, и только уважение к ее преклонному возрасту, удерживало вспыльчивую девушку от грубых слов.
Поесть удалось лишь когда солнце розовым отсветом возвестило об окончании очередного ясного дня. Как раз к ужину, из-за деревьев, выметнулись, уже привычные волки, степенно съели брошенные им куски зайчатины, и скрылись за деревьями.
- Не понял! - удивился Сергей. - А охранять, что не будут?
- От кого ж тебя охранять, касатик? - тоже удивилась старушка. - Уж не от меня ли? Так я только грибы да репу ем. Людев даже и не собираюсь!
- Так ведь здешние леса полны нечисти, упырей и прочих, - поежился Яросвет, настороженно оглядываясь на стремительно темнеющий лес.
- Ах, эти! - махнула рукой старушка. - За них не переживай. К моей избушке они не ходят. Не нравится им здешнее место. Спите спокойно. Волки поумнее людев будут. Сразу почуяли, что для вас опасности нет. Заодно и привет от меня, старой, Волчьему Пастырю передадут.
Ребята раскрыли рты.
- Кто ж ты такая будешь, бабушка? - вкрадчиво поинтересовалась Лика. - Уж не ведунья ли?
- Не ведунья я, - улыбнулась щербатым ртом старушка. - Просто знаю чуток поболе вашего. И кто вы есть знаю.
- Знаете?.. - растерялась Лика.
- Очень хорошо знаю, доченька. Да только сейчас разговор не о вашем прошлом пойдет. То что знаю, мне неинтересно. А вот интересно, куда вы путь-дорогу держите?
Ребята переглянулись.
- Да уж говорите, - старушка поправила платочек. - Чай не тать я. Да не пригляд Кощея. Да-да, и об этом ведаю. Так что, не таитесь. С самого начала поведайте.
Делать нечего. Сперва нехотя, а потом перебивая друг друга, ребята рассказали всю историю, от выхода из Подгорной веси, до встречи на тракте с ватажниками Клыка. Старушка слушала внимательно, не перебивала, только переводила пытливый взгляд с одного лица на другое.
- До Рипейских гор, путь не близкий, - покачала она головой, когда закончился рассказ. - Не раз, и не два, на небе месяц сменится, докуда обратно вернетесь. За эту пору, Кощей в полную силу войдет, тогда уж, до него не доберетесь. Даже, если он к тому сроку еще на Русь не пойдет. Доносят мне птицы всё видящие, что уже его посланцы степь подымают. Половцы уже вот-вот в набеги пойдут. А вам, иначе как через степь, до Чернобылья не дойти. Ой, опасная дорога вас ждет. Да и неизвестно, осилите ли Змея. Не даром, он самый древний. Зело умен, раз столько на свете прожил. И сила к уму, значит, приложена.
- Так ведь другого выхода нет, - вздохнул Сергей. - Это Лика и Яросвет могут оставить все. А я домой хочу. Не приживусь я в этом мире. Так что, либо так, либо так... Но пытаясь пророчество это выполнить, я получаю шанс. А шанс, это уже не мало.
- Прав ты, касатик. Только тот, кто вперед идет, да шишки набивает, может всего добиться. Может голову сложить, а может и принцессу в жены взять. А вот тот, кто на печке сидит, да в подпол прячется, уж точно ничего не получит.
Ночь наступила внезапно. Точно на небо черное покрывало накинули. Птичий щебет замолк, и на смену ему пришло звонкое кваканье лягушек на недалеком болоте. Издалека, ветер донес жалобное завывание упырей. Выли жалобно, так тоскливо, что хотелось утопиться в том же болоте, лишь бы не слышать этого стона. Но вой не приближался, так и доносился издалека, и друзья постепенно успокоились, лишь Яросвет, нет-нет, да положит руку на шалопугу.
- Поздно уже, - сказала старушка. - Идите, ложитесь в землянке. Спите, прогоните думы грустные, отдохните как следует. Утро, оно вечера-то, мудренее. А я пока подумаю, может смогу и я, старая, вам помочь. Вы меня уважили, помогли, а долг ведь платежом красен. И не спорьте. Идите спать.
Сергей почувствовал, что и правда глаза слипаются так, что сил нет сидеть. С трудом подавив зевок, он посмотрел как Лика клюнула носом, на зевающего во весь рот Яросвета, и решил, что лучше последовать совету старушки. Раз уж волки опасности не почуяли, значит нет ее вовсе. Мальчикам Волчьего Пастыря, он доверял безоговорочно.
Уже засыпая, он услышал негромкий голос старушки, и, показалось, что кто-то ей отвечает, но сказать точно, был то голос, или просто шумел листьями деревьев ветер, он бы не смог. Уж очень хотелось спать. Последнее, о чем подумал Сергей, перед тем как провалиться в бездонную яму сна, была мысль: а почему, все-таки, такая старая женщина, живет в отдалении от людей.
- Вставайте, касатики! - разбудил утром бодрый голос. - Солнышко уже встало, и вам не след бока отлеживать!
Потирая сонные глаза, друзья выползли из землянки. На костерке уже парилась исходящая ароматом каша. Сдобренная старым салом - уверенно установил Яросвет, поймав носом густой аромат.
- Откушайте покуда. А о делах опосля поговорим. На пустое брюхо - что за разговоры?
Дважды предлагать не пришлось. Сергей достал ложку, и присел к костру. Если молча, зачерпывая ложками по краешку, где было не так горячо, дули, и обжигаясь глотали. Каша вышла на славу! Сергей ел, и думал, что деревянная ложка, не в пример удобнее железной. И в руке держать удобно, и губы не обжигает. Для котелка - самое то. Хотя, из тарелки есть было бы не удобно.
- Поговорила я ночью со своими сынами, - когда все наелись, поведала старушка. - Они согласились помочь. Доставят вас к Рипейским горам, не в пример быстрее коней. И обратно, ежели уцелеете. А коняшек своих, покуда у меня оставите. Не бойтесь, уж присмотрят за ними не хуже, чем в княжеской конюшне. У меня помощников много. Вы только одежду теплую прихватите - там похолоднее будет.
- А кто ваши сыновья? - поинтересовался Сергей.
- Ветры вольные мои сыновья. Над землей парят, приказы своего отца - Стрибога выполняют.
- Вы - мать ветров?! - выпучили глаза Лика с Яросветом. В отличие от них, на Сергея это большого впечатления не произвело. Упырь, и то поразил сильнее.
- Неужель, по другому меня мнили? - улыбнулась старушка. - Может быть вот такой?
Она резким движением скинула платок, на миг заслонивший ее лицо. Сергей ахнул. Упав, платок открыл лицо молоденькой девушки. Гордо изогнутые брови, тонкие, алые губы, щеки горят румянцем. Да и вся фигура преобразилась. Спина выпрямилась, грудь налилась распирая расшитое цветами платье. На руках кожа разгладилась, ни следа от морщин.
- А может быть такой? - и она снова преобразилась.
Уже не молодая девка, а женщина в расцвете сил. Налитая сочной, спелой красотой. Даже Лика не удержалась от восхищенного вздоха. Что уж говорить о пораженных в самое сердце, парнях.
- Ну, довольно баловства, - строго сказала женщина, снова становясь сухонькой, маленькой старушкой. - Любой я могу быть, не внешность важна, а то что под ней таится. Собирайтесь. Как будете готовы, позову я сына старшего - Полуночным Ветром зовомого. Он вас и отнесет. А что б обратно позвать, крикните погромче: Полуночный Ветер, сын Стрибожий, явись на зов друзей, не оставь вниманием, да помоги именем отца и матери. Он и явится, и принесет вас обратно.
Долго собираться не пришлось. Ребята сразу накинули на плечи запасенные еще заботливым Велимудром душегрейки из медвежих шкур. Только Лика замешкалась, решая что из вещей взять с собой. Все - тяжело, а оставить - вдруг понадобится?
Пока она отчаянно перебирала свои мешки, ребята попрощались с верными конячками, что уже не раз спасали их жизни, пообещали поскорее вернуться. Умные животные, тыкались бархатными ноздрями в лица, словно целуя друзей перед долгой разлукой. Всхрапывали, и били копытами, давая понять, что на них можно положится, и вещи, доверенные им, сберегут.
Лика собрала мешок, и объявила о своей готовности. Мать Ветров обняла и поцеловала каждого, пожелав удачи, и поскорее вернуться.
- Сын мой, Ветер Полуночный, здесь ли ты? - громко крикнула она в синее небо.
- Здесь матушка! - гулко громыхнул над головой сочный бас. - Готовы?
Мать Ветров посмотрела на Сергея.
- Готовы! - громко крикнул он.
В следующий миг, закружился черный смерч, мягко подхватил троих путников, поднял над верхушками деревьев. У ребят захватило дух, когда далеко-далеко внизу замелькали леса и поля. Веси и городки появлялись и исчезали без следа, так быстро, что глаз не успевал их рассмотреть. Они неслись, едва не задевая головами облака. Сергей, вспомнив школьные уроки, лишь удивлялся, почему их не сплющивает встречным ветром, и не пробирает до костей ледяной холод. Но быстро списал все на магию, и успокоившись таким образом, с интересом принялся рассматривать распахивавшийся под его ногами мир. Мир чужой, но такой родной. Простой и сложный. Веселый и грустный.
Прошло не больше пары часов, когда в подошвы ударила мягкая земля, и снова над головой пророкотал голос:
- До Чернобогова Ущелья не более пяти верст. Дойдете, осмотритесь по дороге. Коли будете назад возвращаться, можете сюда не идти. Зовите прямо там. Удачи вам, герои!
Сергей поднял глаза. Впереди, скрытые молочным туманом, возвышались серые скалы.