Аннотация: Старая фотография, ставшая рекламным плакатом... Эта идея повысила продажи, но привела к непредсказуемым и жутким последствиям.
1
Новогодний корпоратив был в разгаре. После выступления снегурочек-стриптизерш за столами принялись звенеть бокалами и чавкать.
Директриса в своем сверкающем вечернем наряде с декольте, размер которого выдавал провинциальный уровень вкуса, внезапно оказалась за столом рядом с Гариком и непрерывной трескотней с сотрудницами моментально довела его до головной боли. Её платиновая шевелюра, стриженная под Мэрилин Монро, моталась в такт речи, словно дешевый парик. Одновременно жестикулируя фужером шампанского и вонючей тонкой сигареткой с готовым осыпаться столбиком пепла, руководитель главного рекламного агентства города и обладательница звучной финской фамилии Сибелиус, под аккомпанемент радостных поддакиваний сотрудников, пела оду успехам своей компании на рынке региона.
Гарик незаметно скосил взгляд на циферблат, и прикинул, что через часок с этого праздника жизни можно будет незаметно смотаться.
Тем временем Сиба, как за глаза окрестили директрису подчиненные, внезапно переключила внимание на него.
- Наша гордость! - уже слегка заплетающимся языком произнесла она, хлопнув Гарика по плечу. - Наш отдел графического дизайна это соцветие... соцветие...
- Профессионалов!.. - угодливо подсказала с другой стороны стола хохотушка Алёна.
- Вот!... - глубокомысленно прикрыв глаза и воздев к терявшемуся в прокуренной тьме потолку ресторана палец, увенчанный вампирского оттенка маникюром, провозгласила Сиба. - Именно!.. Профессионалов!.. И профессионалов высокого класса!.. Как наш Гарик этот проект...
Директриса игриво пихнула Гарика острым локотком под ребра.
- Конькобежца-то нашего как обстряпал, а?!.. Вся мобильная связь нам теперь в ножки валится, а?!.. Все операторы теперь наши будут!.. А конкурентам - во!..
И сквозь табачный туман, в опасной близости от носа Гарика проплыл ощетинившийся багровыми ногтями кукиш.
Вокруг радостно захихикали.
Хихикал и Гарик. Если кому-то в заштатном городке посчастливилось попасть на хорошую должность, особенно если у этого кого-то есть жена и дочка-школьница, ему в подобной ситуации только и остается что хихикать. Гарик старался, чтобы его хихиканье выходило не хуже чем у других, но видимо старался недостаточно.
Когда он вышел на темную террасу продышаться от табачной вони, и прикрыл глаза, разминая в ладонях комок собранного с заснеженных перил снега, не прошло и минуты, как на его плечо легла цепкая ладонь с ногтями цвета застоявшейся крови.
- Чё м-мерзнешь?.. От кал-лектива отрываешься?..
Щелкнула зажигалка.
Длинная сигарета в коротких пальцах Сибы ткнула тлеющим кончиком куда-то в темноту, где за ресторанным палисадником, в подсвеченном редкими фонарями морозном мраке гудели сигналы предновогодних машин.
- Первый раз такое количество биллбордов с одной рекламой пр-родали... А чья ид-дея? А?!..
Язык у директрисы уже совершенно явно заплетался. "Не начала бы приставать, дурища...", - с испугом подумал Гарик и торопливо подхватил тему.
- Да!.. Идея ваша замечательная! Вышла!.. Замечательно вышла ваша идея, то есть хочу сказать...
- Выш-шло замечательно... - с претензией на величие жеста, Сиба уперла в снежную темень свой вурдалачий коготь. Пальцы начали белеть от мороза, но пьяная директриса, похоже, этого не чувствовала. - Да и история смешная вышла...
- Какая история? - спросил Гарик, начиная подыскивать момент, чтобы предложить вернуться в тепло.
- А с фотографией этого... конькобежца...
- Раритет! - поддакнул Гарик.
- Да не о том речь... - Неожиданно почти трезвым голосом сказала Сиба. - Этой фотке лет дофигища... Случайно нашла. Думала, потерялась давно... А тут - опа!.. и выпала из старой книжки...
- Бывает же!.. - с энтузиазмом сказал Гарик, засовывая руки в перчатках поглубже в карманы зимнего пальто.
Когда месяц назад они всем отделом подбирали картинку под рекламный слоган пришедшей в регион столичной компании мобильной связи, Сиба почтила своим вниманием совещание и, словно козырь из рукава, выложила на стол большую черно-белую фотографию. Снимок был хорошо сохранившимся, так что отвергнуть предложение лезущей не в свое дело директрисы, из соображений качества фото, не удалось. В остальном же... С гендиректором особо не поспоришь, но в глубине души Гарик признавал, что фотография очень профессионально сделана, разве что...
- Разве что... Уверены ли мы что ставка на ностальгическое прошлое стопроцентно сработает на местном контингенте? - максимально аккуратно спросил Гарик, собрав все свое мужество и глядя в лицо Сибе.
- Вот именно! Умница! Сам же говоришь - ностальгия, Советский Союз в моде, а тут такая, эта...
- Отсылка... - обреченно подсказал Гарик.
- Именно, отсылка!.. - обрадовалась директриса. - Сам же всё понимаешь! Лучшего варианта нам не найти, пипл схавает!..
Гарик сдержанно кивнул. У Сибы не забалуешь - посмотрел не так и уволит, случаи были... Однако всё складывалось на удивление неплохо. Столичные партнеры ставку на ностальгию оценили, и, судя по итогам вхождения москвичей на местный рынок, ставка эта оказалась верной. В результате предложенное Сибой старое фото можно было увидеть на каждой улице города, а весь отдел графического дизайна получил премию.
- Дело еще до перестройки было... - Сиба выпустила дым в темноту, и так, словно это что-то объясняло, добавила: - Малая я еще была...
Гарик мысленно выматерился. Всё, сейчас начнется - школьные годы чудесные, первая любовь и бантики в косичках. Нашла исповедника...
Сиба выпустила в темноту новую струю дыма и продолжила:
- И вот раз поручили нам доклад... Об интересном человеке доклад сделать... И вот я с этой фотографией и своим докладом пятерку получила! И мне весь класс аплодировал!..
Гарик с энтузиазмом улыбнулся и взмолился всем богам сразу, чтобы что-нибудь заткнуло фонтан детских воспоминаний подвыпившей начальницы.
Молитва, судя по всему, была услышана, потому что в ту же секунду дверь на террасу приоткрылась и из клубов пара, смеха и музыки голос Алёны, чуть гнусавя, пропел:
- Ирина Алексе-е-евна!.. Мы хотим вы-ы-ыпить за ваше здоро-овье!..
Сиба обернулась на выглянувшую из двери голову Алёны, потом перевела взгляд на Гарика.
- ...за нашева-а-а бессме-е-еннава люби-и-имава нача-а-альника!.. - гнула своё Алёна.
Сиба с энтузиазмом кивнула, отправила щелчком сигарету в темноту за перилами и, не глядя на Гарика, двинулась в зал, где уже вспыхивал голубым огнем пунш.
Какой-то бокал оказался лишним. Гарик не понял, в какой момент лица перед его глазами стали расплываться, а музыка в ушах начала сливаться в грохочущую звуковую кашу.
Где-то на периферии сознания бубнил заплетающийся голос Сибы, продолжавшей восхищаться гениальностью своей идеи со старой фотографией, ставшей рекламным плакатом. Потом она почему-то перескочила на рассказ о том, как в школе шефствовала над ветеранами.
Гарик глупо улыбался. Встать со стула не было сил, и среди колеблющихся силуэтов, проплывавших в ядовитом сиянии цветомузыки, он тщетно пытался разглядеть официанта, чтобы заказать кофе.
- ...вредная бабка, просто ужас... - продолжала свой бесконечный рассказ Сиба, а Гарик чувствовал, что голова у него сейчас взорвется. - ...что его даже в сборную страны звали... А на наших местных соревнованиях лед не выдержал - трассу-то по речному руслу проложили... И тела сына, чемпиона будущего, так и не нашли!.. Да не больно и искали... говорили "лёд растает - сам всплывет"... А он так и не всплыл!..
Гарик потянулся за бутылкой с водой и со звоном свалил что-то на пол. Кто-то рядом фыркнул.
- ...почему бы и не поделиться с юной пионеркой... - долдонила откуда-то сбоку Сиба. - Зря я над ней шефствовала, что ли?.. А я потом уехала, и фото... эта... с собой увезла... А когда я вернулась - бабка уже того, лыжи откинула... Мне говорили - даже в школу приходила... причитала... меня искала... А меня нету!.. Ну и чё ей так эта фотка?... А смотри вон, как выходит... Сын под лед коньки откинул, а бабка ласты склеила!..
Сиба визгливо захохотала, вокруг с готовностью заржали...
Гарик пришел в себя на крыльце ресторана. Мороз немилосердно драл уши. Слева, с неосвещенной террасы раздавались смешки и звуки поцелуев. Гарика разбирала злость, но он не мог вспомнить причину, по которой ему так яростно хотелось кого-нибудь ударить.
Отойдя подальше от крыльца, он зачерпнул из сугроба пригорошню снега, умыл лицо и почувствовал себя куда лучше. Трясясь от холода, Гарик вернулся в ресторан, забрал у сонного гардеробщика пальто и шапку, и почти счастливый от того что не столкнулся ни с кем из сослуживцев, вышел на улицу и отправился ловить машину.
2
Понимающая жена способна превратить жизнь мужа в райские кущи. Примерно так подумал Гарик, когда на следующее утро, не открывая глаз, ощутил запах свежесваренного кофе.
Блюдце негромко стукнуло о столешницу, а теплый палец Лары погладил Гарика по носу. Он приоткрыл левый глаз.
Жена иронически улыбнулась.
- Живой?
Гарик открыл второй глаз и приподнялся на локтях. Голова почти не болела.
- Привет... Я был хорош?.. Когда вчера вернулся?..
Иронии в глазах Лары прибавилось.
- С добрым утром! Ты был прекрасен. Пей кофе, жертва корпоративного алкоголизма... пока чудо с косичками со своего спорта не вернулось. Про планы на сегодня не забыл?
Гарик мотнул головой и потянулся за кофе.
- Само собой.
- Тогда пей кофе и одевайся.
Планы на сегодня предполагали семейный "загул", заключавшийся в посещении недавно отгроханной многоэтажной громадины торгово-развлекательного центра. Одноклассники любимого чуда с косичками, Машки, рассказывали про это место всякие чудеса и после прогулки по магазинам, сеанса в многозальном, балующим новомодным "Три-Дэ" кинотеатре и посиделок в пиццерии, Гарик признал, что разделяет Машино восхищение.
- Европа! - кивнул он, глядя в сияющие глаза дочки. - Ну, практически...
Они с женой весело перемигнулись.
- Дальше куда? - спросила Лара.
Маша наморщила лобик и, решительно взмахнув косичками, заявила:
- Дальше на каток!
Лара бросила взгляд на стоявшую перед Гариком початую кружку пива и сказала:
- Мы пойдем кататься, а ты не спеша допивай и приходи к нам.
Каток рядом с торговым центром был не слишком забит народом: в послеобеденное время сюда еще только начинали тянуться парочки и семьи с детьми. Пока больше всего здесь было подростков в ярких цветных куртках - стайки играющих в салки с визгом носились по льду одновременно во всех направлениях, закладывая нереальные виражи.
Гарик высмотрел на льду жену с дочкой и махнул рукой. Лара подъехала к бортику, передала ему ключи от машины.
- Давай к нам скорей!
На стоянке Гарик достал из багажника свою сумку с коньками, захлопнул крышку и, подняв глаза к начинающему темнеть небу, уперся взглядом в вездесущий рекламный плакат. Биллборд на торце торгового центра показался ему гигантским.
Конькобежец-великан входил в поворот, и лица его видно не было.
Только тонкая, плотно облегающая голову вязаная шапочка.
И слоган, складывающийся из красных, размазанных, словно от скорости, букв: "Секунды решают всё!..".
Фотография настолько точно передавала момент внезапной паузы того, что остановить невозможно, что в какой-то момент Гарику почудилось, что фигура движется.
Он моргнул.
Пожал плечами.
Забросил сумку за спину. И тут же вздрогнул.
Слоган на биллборде изменился.
Гарик зажмурился и снова открыл глаза. Ничего не изменилось.
Вместо трех слов над головой конькобежца теперь реяло только два.
Два совершенно других слова.
"Ворованное фото!".
Гарик, не отрывая глаз от рекламного плаката, запустил руку под куртку, потянул из кармана выглаженный носовой платок и протер глаза.
Надпись не изменилась.
Слова про "решающие всё" секунды исчезли. Исчезло и многоточие.
Остались лишь два слова из размазанных красных букв с таким же красным восклицательным знаком.
Гарик потряс головой и, быстро зашагал к катку.
- Бред... - пробормотал он еле слышно себе под нос. И тут же добавил: - И никакого алкоголя!.. Месяц... А лучше два...
Заставить себя обернуться и посмотреть на конькобежца еще раз он не мог.
3
Своих девчонок Гарик нашел в кафетерии возле катка.
- Папка, что ты так долго? - спросила перемазанная сахарной пудрой от пончиков Машка.
Лара без улыбки взглянула на него.
- Ты в порядке? Бледный какой-то... - Она профессиональным движением взяла его за запястье. - И пульс частит... Гарик, ты как вообще?..
- В порядке. - Гарик заставил себя улыбнуться. - Видно устал. Сейчас продышусь на льду, и всё пройдет. Вы пока чаи гоняйте, а я пойду коньки шнуровать.
В раздевалке было слишком людно и шумно, поэтому он решил, не дожидаясь Лары с Машкой, выйти на лёд. Не потеряют, на мобильник позвонят.
Постаравшись выкинуть из головы всю эту нелепицу со слоганом на биллборде, он вышел из раздевалки. Спустился на лед и медленно разогнался. Народу на катке поубавилось. Подростки-любители салочек куда-то исчезли, и теперь Гарик обгонял медленно катавшиеся в сгущающихся сумерках парочки.
Внезапно ему показалось, что он остался на льду совсем один.
Он обернулся. Тусклые фонари едва освещали пустой, изрезанный коньками лед.
Гарик пожал плечами.
"Еще круг и наберу Ларе. Похоже, Машка решила слопать все здешние пончики".
За спиной послышался отдаленный звук. Шелест. Шорох коньков.
Кто-то очень быстро приближался к нему сзади.
Гарик обернулся.
Темная фигура на беговых коньках, двигаясь спокойным отработанным ходом профессионального спортсмена, неслась по окружности абсолютно пустого катка вдоль бортика.
"Ну дает парень..." - подумал Гарик, подаваясь чуть в сторону. - "Ему бы на стадион. А не в эту коробочку...".
Когда фигура на коньках обогнала Гарика, он вдруг узнал спортсмена и едва не растянулся на льду.
Рисунок движения... тонкая шерстяная шапочка... свитер грубой вязки... почти механически согласованные движения длинных ног и рук в коричневых перчатках.
Логика отключилась, и пот стал заливать глаза.
Это был конькобежец.
Фигура с плаката. С биллборда.
Тот самый парень, фотографию которого притащила Сиба, тот самый...
Конькобежец, давным-давно провалившийся под лед.
Обогнав Гарика, темная фигура с удаляющимся шелестом коньков помчалась дальше.
Гарик заторопился.
Ему надо было найти выход с катка.
Найти дверцу в бортике.
Слишком высоком бортике, забранном по верху металлической сеткой.
Слишком высоком бортике, для того, чтобы через него можно было перелезть.
Гарик не мог сориентироваться. Он не видел ни кафетерия, ни огней торгового центра.
Он не мог понять, отчего так быстро наступила ночь.
Он несся по льду всё быстрей и быстрей, на пределе своих невеликих спортивных способностей. Пот лил с него градом.
А бортик все не кончался. Свет фонарей, словно медленно истаивал, погружая каток во тьму.
И тут Гарик услышал за спиной вкрадчивый знакомый звук.
Лезвия беговых коньков, с хрустом кромсая лёд, выплевывали ледяную крошку всё ближе и ближе.
А дверцы в бортике всё не было.
Когда темная фигура конькобежца вновь нагнала его, Гарик не смог удержаться и скосил взгляд на своего преследователя.
И в этот момент конькобежец повернул голову и посмотрел Гарику в лицо.
Гарик видел это лицо под спускающимся к переносице "клювиком" старомодной вязаной шапочки всего мгновенье.
Долю секунды.
Но ничего страшнее видеть ему не приходилось.
Полусгнившая от долгого пребывания под водой плоть кое-где отстала и обнажала пожелтевшие кости черепа. Гарику показалось, что ощерившийся безгубый рот мертвеца усмехается ему откуда-то прямо из-под пустых, сочащихся темнотой глазниц.
В следующее мгновенье Гарик, подавившись собственным криком, потерял равновесие. Коньки уехали куда-то назад и в сторону, и он на полной скорости врезался головой в бортик.
4
В темной душной яме забытья Гарик долго беседовал с кем-то, в чье лицо он старался не смотреть.
Из разговора он не помнил... ничего?
...кроме звука крошащих лед беговых коньков. Звук этот по неясной причине наводил ужас.
...и странной фразы, которую на все лады твердил тусклый, словно задыхающийся от астмы голос.
"Зачем?"
"Зачем чужое взяли?"
...внезапно голос начинал плыть, подвывать, словно заезженная пластинка из детства...
"...всё-всиоооо..."
...и тут же словно кулаком под дых - полным ярости молодым голосом:
"Расскажи мне!!"
...и еще он запомнил собственную мягкость, и поспешную готовность рассказать что угодно, все, что только захочет узнать этот, то тянущий гласные, то твердый как лёд голос, лишь бы он оставил его в покое, лишь бы не...
...лишь бы он не...
...лишь бы не... что?
...и Гарик говорил и говорил, рассказывал и рассказывал что-то, пока голос не оборвался и не исчез, оставив его, наконец, плыть в одиночестве среди темноты.
5
Когда он вынырнул из кошмара, и душная яма превратилась в кровать, перед глазами Гарика возникло бледное лицо жены... Внезапно ему показалось, что он еще слышит звук удаляющихся коньков. Потом звук милосердно затих вдали и он начал различать слова Лары.
- ...а такого!.. Что он тут без памяти лежит!.. Спросите врачей "скорой" и гардеробщиков на катке!.. И баб в кафе!.. - зло говорила громким шепотом куда-то в сторону Лара, ставшая похожей на пантеру Багиру из старого мультика.
- Ну ладно-ладно... - примирительно пробасил вдали чей-то казенный голос. - Мы чего? Мы же не знали. Выздоравливайте.
Хлопнула дверь.
- Что случилось? - спросил Гарик совершенно не своим, бесцветным как талый лед, голосом.
Лара перевела на него взгляд, глаза её округлились, губы тоже приняли форму прописной "О", и Гарик, поспешно прокашлявшись, уже почти нормальным голосом сказал:
- Да я нормально, нормально... Ты чего, солнц?.. Да я встану щас, что за лазарет...
Лара сжала губы, взмахнула рукой и подняла к потрескавшейся штукатурке больничного потолка покрасневшие глаза, чтобы не потекла тушь.
Спустя секунду жена прижалась к щеке Гарика и еле слышно прошептала:
- Не тошнит?
- Нет вроде... - таким же шепотом неуверенно ответил Гарик. - Перепугал?
- Ага...- хлюпнула в ухо Лара. - Насмерть. Машка была уверена что ты умер... В рубашке родился - похоже даже без сотряса обошлось... Я уж думала закрытая черепномозговая...
- А сейчас Машка что?
- За дверью сидит, щас прибежит...
- Подожди... А что со мной случилось? - осторожно спросил Гарик.
Лара повернула голову и посмотрела на него с профессиональным интересом.
- А ты не помнишь? С какого момента?
- Ну ждал вас... Ну вышел на лед пока ждал... И...
Пересказывать жене-врачу свой глюк о том, как он катался по пустому катку в компании с мертвым конькобежцем, Гарику не хотелось.
- И что?..
- ...Не... не помню...
Лара поморщилась.
- Ну, небольшая амнезия это не страшно. Пройдет. Уж извини, ты в отключке почти три часа валялся, мы снимок головушки твоей буйной сделали, боялись что трещина...
- Так что со мной случилось? - в который раз спросил Гарик и сел на кровати. Всего лишь на секунду голова закружилась.
Лара явно воспользовалась служебным положением, и уложила его в одноместную палату.
- Не скачи! Не так резко... Ты как себя чувствуешь вообще?..
- Ничего. Ты можешь рассказать о том, чего я не помню? Что случилось?
Лара пожала плечами.
- Ты гонял по кругу, от тебя народ только уворачивался... спринтер хренов... потом упал и въехал башкой в борт. Мы с Машкой вышли на лед и кричали тебе, но ты не услышал. А может услышал, отвлекся и упал... А что?
- Ничего.
Гарик отбросил одеяло и потянулся к висевшим на спинке стула джинсам.
- Вот бывает же... ладно, выписывай меня, дорогой доктор, пациент скорее жив, чем мертв... Пойдем к Машке.
- Ну если ты настаиваешь... И хорошо себя чувствуешь... Как же мы перепугались!
Гарик вдруг застыл с джинсами в руках.
- Слушай, солнц. А кто это был тут, когда я очнулся? Официальный такой?
- А... - Лара обалдело почесала в затылке. - Я и забыла от радости. Оперативник из райотдела.
- В смысле?!
- С Сибой вашей... несчастный случай вышел. Странный несчастный случай. Вот всех и трясут.
- Как? Когда?
Лара задумалась.
- Ну, насколько мне этот мужик рассказал, всё это стряслось буквально пару часов назад, когда мы тебя в больницу на "скорой" везли. Значит, Сиба ваша на своем авто гоняла по городу... причем именно гоняла, будто за ней кто гнался. В конце концов, за ней и погнались "гайцы". Она от них ушла на набережную. Это там где мост рядом со старой фабрикой, там по выходным прохожих мало. Там Сиба впилилась в столб.
- Сильно?
- Нет, не слишком, или подушка безопасности может сработала... Самое странное только тут и начинается. Когда патруль на набережную вырулил, там уже никого не было. Судя по следам, Сиба спрыгнула на лед и побежала к мосту. Там есть место незамерзающее... с сильным течением... Словом... похоже она провалилась под лёд.
- И не нашли?
Лара покачала головой.
- Дела... - только и смог выдавить Гарик. - А чего они так взялись-то? Ну, с оперативником?..
- Видишь ли, - сказала Лара. - Тут какая-то глупость. Этот мужик сказал, что судя по следам... ну, на льду естественно был снег... на нем следы остались... В общем судя по следам за Сибой кто-то гнался... до самой полыньи, куда она... Вот. Но кто это был - никто не видел.
- И что тут глупого? - тихо спросил Гарик, внезапно понимая, что именно сейчас услышит в ответ.
- Представляешь, следы говорят о том, что он гнался за ней на коньках.