Вот городок - мишень среди мишеней. Почти деревня... нынче всем знаком. Он пережил десятка два сражений с таким же бедолагой-городком: наместники - кутилы-пустозвоны - делили спорный лес и две межи. Кто помнит эти маленькие войны? Кто из-за них родился, да не жил? Свою дыру от времени спасая, жил парень, повредившийся в уме... Писал стишки - ах нет, за ним писали, а сам-то он писать и не умел...
Вот композитор... вряд ли оглянутся потомки на "шедевр" очередной: десяток опер - жуткое занудство! Когда б не вальсик, в общем, проходной... Тот композитор понял - чуть не помер! - каким сарказмом дышит славы лик... Потомки-то не оперы запомнят, а так, безделку, шутку, звёздный блик...
Прекрасны башни! - их по свету столько... и все стройны, стремительно-прямы. Одна - кривая. К ней влекутся толпы. О логика, смутившая умы. Мильоны правил точных, не фальшивых - придумали учёные мужи. А помнится... красивая ошибка, легенда ненаучная, как жизнь. И сколько пар, любовей-бриллиантов, достойнейших великого пера! Но нас прельщает пара вариантов: не любит/любит, умер/умерла...
За Истину, что реет над мирами (неведомая, но она же тут!), осознанно и гордо умирают. За Красоту - наверное, живут... Как дети - всё всерьёз и всё наружу! А разум спит, унылый часовщик. Нам хочется блестящую игрушку! - хоть волком вой, хоть волоком тащи! и пальцам, и глазам - до дрожи мало, и раньше мало, и сейчас, и впредь... К себе цветную штучку прижимая, хоть разломать её... но рассмотреть! И в сердце, не совсем окаменелом, вновь ощутить - как тесно, как свежо... И маленьким, несчастным, глупым нервом в который раз почувствовать ожог.