Ничто не кольнуло - предвестьем, намёком, подстрочьем. На то он и случай: к нему не прийти напрямик. Секунда - и самое прочное стало непрочным. Внезапно и точно, в нелепо обрушенный миг. А что я могу - только быть. Утешая и вторя, не дать распускаться... мой голос уверен и строг.
Но мы никогда не поймём роковых траекторий, сводящих невольные жертвы дурных катастроф...
И смертью о тело и душу.
И жёрнов о жёрнов.
Беда о беду, как слепые кротята из нор...
И быт устоявшийся грянул таким форс-мажором, что после крещендо - растерянный, горький минор...
И лучше бы дни, проходящие строем и в ногу, занудные ритмы тяжёлых уверенных стоп. Так хочется в норку, в свою безопасную норку! Наверно, её не настигнут пожар и потоп...
И пусть мы нервны, и порой неоправданно лживы, устало глядим (чаще под ноги, вниз, а не вдаль), не очень здоровы... Но самое главное - живы.
Хотя и забыли, что это и данность, и дань...
О да, благодарность - обуза, беспамятство легче, за что восхвалять бородатый дурной анекдот?
Я только не вру, как премудрое это колечко... Всё помнится. Всё. Ничего просто так не пройдёт... И долгий трагический день - как в насмешку, погожий. И слёзы - срывая плотину, несёт по волнам.
Ты, главное, верь... Ты пиши до мурашек по коже, до светлой, нещадной открытости миру и нам...