Он-то вольный. А здесь-то крепость. Попробуй выйди,
выползи попробуй, взлети попробуй.
Седогривый папа - буйство, сраженья, кони...
Мама как валькирия - силища камнепада...
Папа любит мечи и шлемы, щиты и копья.
Мама - любит папу.
И они берегли меня, и словами грелись... Наша жизнь - это бой, а дом - это крепость, пусть она стоит, бойницами грозно зыркая, а кругом враги и трясина зыбкая, а кругом беда - и вольная, и невольная, пусть же стерегут меня седогривые воины...
Свет небесный просачивается в окна - по доспехам прокатывается звонко, лепит на гербы забавные отпечатки, шепчет мне о странниках, море и чайках, и что стрелы - не самое страшное,
и что мне - конечно же! - можно спрашивать
о другой, волшебной стреле, пронзающей сердце...
Мама с папой сердятся.
Говорят - молчи и рот открыть не моги! Там враги, там много врагов, там весь мир враги! живо прочь со стены, попадёшь под стрелы, ну какие сказки - няня-дура не досмотрела...
Коридоры, арки, повсюду темень, сыро, как в подвале, и тень, и тени, и ветераны-рыцари кланяются неотлучно.
А наискосок в окно забредает лучик.
И шепчет: ты такая милая, самая лучшая,
никакие там не болота и не решётки,
хорошо там...
Ни стрела, ни сглаз тебя не настигнет,
ни ножу не поддашься,
ни грабежу...
Мама, папа, простите.
Я не очень верю. И всё-таки ухожу.
* Место, где я могу и должен чувствовать себя в полной безопасности.