Отшельник Порфирий : другие произведения.

Переход. Фрагмент четвертый.

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Добавлена 4-я глава. Обновлено 23.03.2005


   Четвертый фрагмент.
   Переход.
   Глава первая.
   В которой Николай Сергеевич рисует "прелести" его новой работы, а затем его ждут новые приключения, из которых он выходит победителем.
   Новая знакомая в благодарность предлагает напечатать его труд.
   Герой рассказа Александр, узнав о своей способности, ищет ей применение.
   Автор продолжает допекать читателя эпизодами и фрагментами своей серенькой жизни.
   Уважаемый мой читатель, если конечно таковые найдутся, как выражались раньше, рукопись сия на любителя. И во вступлении постараюсь быть краток.
   Если честно говорить, сейчас после того, как произошли эти события, я опять начинаю сомневаться в достоверности происшедшего. Может, это пригрезилось или приснилось мне. И наверно это не конец истории, просто очередной этап.
   Кстати можно начать повествование и на данном этапе, а затем всё ранее изложенное, но это уже область техники и не интересно моему читателю. Так вот читатель мой наберись терпения, хотя в этот раз я постарался свести к минимуму отступления и рассуждения, и ещё я буду вести повествование в отличие от преведущих от первого лица, но это опять из области техники. Поэтому перехожу к главному.
   После приобретения импортных открыток я решил провести пересчет коллекции. У меня был каталог, а точнее три самодельных альбома, куда я заносил данные об открытках-репродукциях под фамилиями художников. В них я и вел учет количества открыток. Во время же пересчета я распределял открытки по издательствам и странам. В дальнейшем я такой разбивки уже не делал. Альбомы были по разделам зарубежная, русская и советская живопись. При каждой покупке я добавлял в итоговую цифирь. Так вот после проведения инвентаризации общее количество открыток не совпало с общим количеством в альбомах. Я еще раз просчитал и, в конце концов, цифры в каталоге и в списках по изданиям совпали. Открыток было восемь тысяч двести девяносто восемь штук.
   Сейчас работать в бункере с одной стороны легче, а с другой стороны опаснее. Легче, что цемент у дверей выбрали и орудовать лопатой можно в свободном пространстве, а не в дверном проеме, задеваешь его то черенком, то, что ещё хуже самой уже нагруженной лопатой. Опаснее потому, что сзади нависает цемент, из дверей можно выскочить, сиганув через носилки. А тут перед тобой лежат на трапе носилки, и ты их старательно нагружаешь цементом, лежащим с боков от трапа, а то, что сзади ни ни, трогать нельзя. Иначе вылетишь в лучшем случае наверх по трапу вместе с носилками на цементном оползне.
   И что самое обидное последний день недели, смена у нас кончается, а на стройку вдруг приспичило раствор. Ведь у нас и помыться негде, даже лицо ополоснуть толком невозможно, из крана в умывальнике течет кипяток. И это, как считается в городе, престижный экскаваторный завод. Нет, я могу понять, что сейчас денег на переоборудование такой мелочи, как растворный узел, нет. Есть вопросы поважнее, но зачем инженер уверяет, что из крана должна течь холодная вода, надо только подольше сливать горячую. Сказал и ретировался, чтобы больше не появляться. Да её, чем больше сливаешь, тем она горячее.
   Ну да ладно, бог с ней с водой. Кое-как побрызгавшись кипятком под краном, я двинулся домой.
   Я продолжал довольно часто болеть, и по большей части всё это было связано с носом. Но после того сильнейшего гайморита, когда я ещё работал преподавателем, который мне вылечили уколами и прогреванием, я и в нашей поликлинике отказывался от проколов. И вот при очередном обострении врач, посмотрев снимок, высказала предположение, что у меня в гайморовой пазухе или киста, или полип. Нужна операция для удаления. Такая перспектива меня совсем не устраивала, но врач предрекла мне плохие перспективы. В связи с предстоящей операцией меня не отправили в колхоз. И когда я в очередной раз пришел к врачу, она вызвала старшего врача. Они вдвоем принялись разглядывать снимок, а потом старшая сказала, что надо сделать прокол и всё будет ясно. Мне сделали прокол. Выделений крови не было, как должно было быть при таких образованьях. Значит, у меня, их нет, соответственно и операция не нужна.
   Толпа на остановке сигнализировала о долгом отсутствии трамвая. Перейдя улицу, я, не увидев трамвая на кольце, двинулся до следующей остановки, там можно сесть на троллейбус.
   Но и на троллейбусной остановке картина была аналогичной. Прикинув шансы на возможность втиснуться в троллейбус, я двинулся на площадь Терешковой, заодно заглянуть в "Хозяйственный".
   Перейдя ещё раз через дорогу, я остановился перед книжным комком. Книжки красочные, всё время меня подмывает что-нибудь купить, но вот эта красочность и останавливает. Упаковка красивая, а внутри фигня фигней.
   "Колька заходи", - услышал я, и повернул голову. Но парень произнесший эту фразу не вызвал у меня ни каких эмоций. И, тем не менее, он обращался ко мне.
   "Заходи".
   Вот интересно, как развернулись бы события, если бы я не пошел. Но я пошел и очутился в недрах книжного комка.
   Наша семья ожидала пополнения. В связи с этим я искал подработку. Мои попытки стать дворником успехом не увенчались. Но ближе к лету к нам в институт повалили студенты с курсовыми и дипломами. Вот на этих товарищах мне и удалось немного разжиться. На одну из дипломниц я попал через её отца. Он, похоже, был заказчиком и спросил у нашей руководительницы, нет ли у неё кого-то, кто бы выполнил несколько чертежей к диплому. Вот так у меня оказались чертежи, но не строительные, а гидротехнические. Нужно было изобразить русло реки и ещё какие-то кривые. Я и это изобразил. Другой дипломник пришел сам, правда, из техникума, но пришел за месяц до защиты дипломы. А у него еще и конь не валялся, он был занят с ребенком. Его очень удивила цена. На это ему заметили, что если бы он придет за неделю она станет ещё больше. Он отправился домой, родные дали ему добро. Разделы его диплома раскидали по всей мастерской, и к сроку всё было сделано. Но он не защитился, как он сказал, его завалил технолог.
   "А откуда ты меня знаешь?" - произнес я с ходу, даже не разглядев ничего внутри из-за перехода от света в полумрак.
   "Во, Галина, первое совпадение, к счастью", - прокомментировал мой вопрос сопровождающий и тут же спросил: "А ты где живешь?"
   "В Пролетарском", - не устоял я перед напором.
   "Во второе совпадение. Понимаешь, Николай снаружи стоит девятка с двумя "черными" и они глаз положили на Галину. Я должен менять её. Сопроводи её, как знакомый, я думаю, они отстанут. Вот кстати и трамвай.
   Действительно к остановке подъезжал пятнадцатый. Вытолкнув нас на улицу, он ещё прокричал мне, чтобы я заходил.
   Я не знаю, как мне удалось втиснуться в него вместе с Галиной, наверно вдохновляло её присутствие. Не даром "черные" на неё глаз положили.
   На Терешковой нам повезло, двенадцатый мы почти не ждали и самое главное сели.
   Жена где-то год с небольшим обвиняла меня в том, что у нас нет ребенка. Мы ходили к, тогда ещё только появившемуся, сексопатологу. Про эту специалистку, давшую мне указание о нашей с женой совместной жизни в виду убогости оного, мне говорить не хочется. В середине лета у нас родилась дочь. Придя в очередной раз в родильный дом, я получил от жены наказ, принести бечевку, чтобы на ней можно было поднимать в окно то, что не передавали медсестры. Я отправился за бечевкой. Оказывается, жена уже просила об этом мать. Теща, узнав, что я собираюсь нести бечевку, не рекомендовала мне это делать, так как это может вредно отразиться на ребенке. "Она же животом на окно опирается", - привела свой неотразимый аргумент теща. "Не кирпичи же она будет поднимать", - подумал я, и снова пошел в родильный дом. Стал вызывать жену, и мне сообщили, что её отправили в родильное отделение. Это было вечером, а родила она ночью.
   У строительного техникума Галина сказала: "А они за нами едут". Я повернул голову, а Галина подсказала: "Бежевая". В машине маячили, кажется трое, номер местный.
   "Тебе где выходить?" - спросил я.
   "На Полиграфе".
   "Выйдем на Лизы Чайкиной. И давно они за тобой охоту ведут?"
   "Сегодня. Это мне подруга школьная удружила. Попросила сегодня её подменить, я ведь там не работаю. Я, без всякой задней мысли, её и подменила. А сегодня мне Сергей рассказал, что она вместе с ним всю смену просидела, и он её провожал. Они, похоже, вполне довольны подменой. Сергей пообещал мне надежного и интеллигентного сопровождающего, а после смены он собирался выяснить, что это за публика".
   "Бальзам на раны, во мне ещё и интеллигентность осталась, наверно я всё-таки отмылся от цемента", - подумал я, а вслух спросил: "И долго он выбирал?"
   "Да около часа".
   "И много забраковал?"
   "Да, в общем-то, я и не смотрела. Читала".
   "В общем, не плохое место. Сиди читай".
   "Может быть, но я не работаю в этой фирме".
   "Действительно она про это говорила", - подумал я и ещё раз повернул голову. Машина сопровождала наш трамвай.
   "Что же спросить, а может помолчать, посмотреть по сторонам и достойная тема сама найдется", - подумал я.
   В связи с рождением дочки, я ездил в Москву, покупать ей кровать. Купил я её в филиале "Детского мира", до которого нужно было ехать на станцию метро "Сокол". Так вот, когда я выходил из магазина с покупкой, то обратил внимание на здание недалеко от магазина. Мне почему-то пришла в голову мысль, что интересно бы поработать в этом доме. Отчего, почему я тогда толком не понял. Кровать я довез на тех колесиках, что были у неё на ножках. Правда, они к концу путешествия оказались разбитыми, так как были из пластмассы. Стоять она могла, а вот продать её с таким дефектом было сложно. Я её потом использовал для изготовления полки в коридоре.
   "Николай мы подъезжаем", - услышал я.
   "Черт я же заснул. Встаешь рано и в трамвае, особенно если сядешь, тянет в сон".
   Мы вышли из трамвая, и перешли улицу Лизы Чайкиной, а вот здесь мы вас ребята купим. Мы вошли во двор двадцатой школы, через него можно было пройти на улицу Бобкова. Пройти, но не проехать. Ребята это тоже поняли и развернулись на триста шестьдесят градусов, въехали на улицу Лизы Чайкиной, предполагая встретить нас на Бобкова. И ошиблись. Мы бодренько вернулись на проспект, вбежали в соседний со школой двор, поднялись на третий этаж и я открыл дверь в свою квартиру.
   Из окон был виден проспект, и я видел, как машина проехала сначала в сторону Полиграфа, а потом обратно.
   "Ну что же путь свободен", - прокомментировал я происшедшее.
   "Спасибо", - сказала Галя, направляясь к выходу.
   "А ты где живешь?"
   "На Бобкова", - обернувшись, ответила она.
   "Ну, тогда до свидания".
   "До свидания".
   Жена предложила мне поступить в аспирантуру. Чтобы получше узнать об этом вопросе, мне пришлось обратиться к родителям. Отец сказал, что может мне предложить руководителя, но во всё остальное я буду делать сам. "Разумеется", - сказал я. Сейчас я уже не помню, какие нужны для этого документы, но на работе стало известно о моём желании. В связи с этим начальник мастерской, а в институте ещё в начале года все отделы были переименованы в мастерские, перевел меня в должность ведущего инженера.
   Когда Галина ушла, я машинально подошел к окну и вдруг увидел знакомую машину, которая ехала в сторону Полиграфа.
   "Черт, они, что решили нести здесь дежурство или Галина вышла снова на проспект, и они её увидели", - пронеслось у меня в голове.
   Дальше я рассуждать не стал, а почти кубарем спустился вниз и бросился к парку за клубом полиграфкомбината, надеясь через него выскочить на проспект, и может перехватить Галину не очень маяча перед парнями из "девятки".
   Галина шла через парк на улицу Бобкова. Я подскочил к ней и выпалил: "Ты чего на проспект пошла?"
   "Я смотрела, нет ли у клуба машины с яйцами",
   "Короче пошли за мной обратно. Они на проспекте и сейчас едут вперед, наверно хотят по той улице на Бобкова выехать".
   "И не лень", - прокомментировала Галина, но за мной пошла.
   Как я перемахнул забор, когда спешил к Галине не помню, а вот обратно у нас вышла заминка, но всё-таки мы его преодолели.
   И снова Галина оказалась у меня на квартире.
   "И что теперь?" - спросила она.
   "Давай часик переждем. Тебя дома ждут?"
   "Да нет. Сегодня не ждут".
   Галина села за стол и посмотрела на мою пишущую машинку.
   "Ты кстати есть не хочешь? Хотя тут вопрос сложный", - спросил я.
   "Я бы просто чаю попила",
   "Это вполне выполнимо", - обрадовался я, и отправился на кухню ставить чайник.
   "Николай, - спросила меня Галина, входя на кухню, - а где ты достал этот экспонат?"
   "Ты имеешь в виду машинку. Один знакомый уступил года три назад. В принципе не плохо печатает".
   "А вы над чем-то работаете?"
   "Да нет, это у меня можно сказать хобби. Я записываю те истории, что приходят мне в голову или происходят вокруг меня".
   "И что очень много интересного происходит?"
   "Сейчас не много. Кстати сегодняшние события вполне подходят".
   "И быстро вы печатаете?"
   "Да нет, конечно, много ли одним пальцем настучишь".
   "А у вас что-то есть на выходе, чтобы вы хотели напечатать?"
   "Да последняя вещь, пожалуй, несколько сыровата".
   "Ну, так по напечатанному легче работать".
   "А чай?"
   "Ну не целый же час мы будем пить чай. Так и время быстрее пройдет".
   "Хорошо, но сначала чай?"
   "Конечно".
   Ближе к новому году нашу теперь уже мастерскую слили с другой мастерской. В связи, с чем мы переехали на этаж ниже. Это гораздо лучше в смысле переноса мебели, но оказалось, что много мебели было лишней. Её пришлось растаскивать по всему институту и в подвал, и наверх в какие-то загажники рядом с актовым залом. От этого переезда я, по-моему, ничем не поживился, а вот при последующих переездах я кое-чего урвал. Объединили нас очевидно в связи с уменьшением работы, но, честно говоря, я не помню о большом сокращении проектировщиков.
   После чаепития Галя довольно рьяно взялась за дело.
   "Итак, вы поясните кое-что в этом механизме", - попросила она, потом попробовала, спросила бумагу, не очень её одобрила.
   "Галь да ты, как профессиональная секретарша".
   "А я и есть секретарша. Я работаю в МП. Устроили меня туда по большому блату, но шеф моей работой доволен. Ну что же начнем?"
   "Начнем, пожалуй. Только вот не знаю, как это обозначить. Первая глава или первая часть?"
   "Я тоже в литературных делах не сильна. Давайте просто поставим единицу".
   "Хорошо".
   Самое интересное, что, не смотря на большую стирку, а именно на меня легла обязанность по стирке пеленок и последующему глажению их. А прогладить каждую пеленку, распашонку и прочие предметы пока ещё не хитрого туалета дочки нужно было с двух сторон. Я всё-таки умудрился отправить "Рефлекс цели" в журнал "Наука и жизнь". Хотя, скорее всего я его заново не печатал, наверно мне его вернули из "Калининской правды", Ответ из журнала был тот же. Следующая отправка состоялась уже через два года. Я отправил "Рефлекс Цели" сначала в журнал "Юность, а позже в недавно начавший издаваться журнал "Русский музей". В ответе из журнала "Юность" упоминался адрес литконсультации, которая могла дать более подробную рецензию. Этим адресом я также не преминул воспользоваться, но я сильно забежал вперед.
   1
   День не задался с самого утра. С начала ребёнок пробыл в умывальнике дольше обычного, затем он проторчал на остановке трамвая, еле впихнулся в него и всю дорогу слушал причитание бабки по поводу "Жизни свинцовой". Короче по мелочам вполне набралось на то, чтобы испортить настроение, и вот теперь добивая расчет, он был на полном взводе. Так как ещё и у калькулятора контакт барахлил и результат, вдруг на середине или, что ещё лучше, к концу расчета пропадал.
   И как раз в этот момент Катерина подошла к нему с предложением поменять на полке цветок. И стала объяснять что-то о его благотворном влиянии.
   "Забирай Христа ради, и не мешай работать", - вспылил Александр. И тут же про себя начал оправдываться, совесть взыграла: "Ну что, в самом деле, по пустякам приставать, видит же, что делом занят".
   Катерина, ни как, не отреагировав, поменяла цветы и отошла.
   Уже в обед, мельком взглянув на полку, он замер и с удивлением уставился на того заморыша, который стоял на месте преведущего пышного зелёного красавца.
   "Чего это она мне его подсунула?"
   Александр попытался припомнить, что ему говорила Катя, но мысль ускользала, как размытое изображение, не хватало четкости. Кажется, она говорила о его благотворном влиянии на цветы.
   "Тоже мне, нашла доктора".
   По весне я был зачислен соискателем для сдачи кандидатского минимума. Экзамены должны были быть по философии и иностранному языку. В этом году нужно было сдавать философию. Об иностранном мне не очень-то хотелось думать. Я его учил в школе, институте, но так и не продвинулся дальше элементарщины. С философией же дела обстояли в дальнейшем следующим образом. У нас было что-то наподобие консультаций, а потом предполагалось, что мы должны самостоятельно работать с первоисточниками в библиотеке. Так вот на консультации время я имел, а с библиотекой дела обстояли туго, пеленки не давали такой возможности. Это притом, что теща уже была на пенсии, и жена не работала.
   Он к цветам, да и вообще к растениям, если не считать плодов, был равнодушен. На этом он и забыл о цветке.
   Вечером он опять мельком глянул на цветок и заметил странность, стал пристальнее оглядывать заморыша. Вид цветка действительно претерпел изменение, его желто-серый цвет раззеленился, а на кончиках ветвей даже появились зародыши листьев. Интересно может, он в обед к нему не особенно пригляделся.
   "Цветы вроде так быстро не растут, хотя кто их знает, сейчас всяких сортов навыводили", - подвел итог своим наблюдениям Александр.
   Утром Александр снова поглядел на заморыша. По сравнению со вчерашним цветок изменений не претерпел.
   В обед, рассматривая цветок, он отметил, что ствол у него прибавился, и на верхушке появилось четыре новых листа.
   "Нет тут что-то не так. Это конечно не как в кино показывают, когда растения прямо на глазах тянутся, но обычно цветы не растут так быстро. Ведь за ночь он не прибавил или они ночью не развиваются, спят?"
   Александр мысленно представил, как у этого заморыша появляются и распрямляются листья, увеличиваясь и расходясь в стороны. И стебель начал удлиняться, на макушке появились сначала маленькие листочки, которые разошлись в стороны, как бы уступая место стволу тянущемуся вверх.
   Почти половину летнего сезона я провел в колхозе. За институтом закрепили поля, дом для проживания сотрудников, а институтом были приобретены косилки. Сначала одна, а затем ещё не то две, не то три. Вот первую мы и осваивали. Мне в связи с этим запомнился следующий эпизод. Приехал к нам какой-то Зам ну и очевидно ради праздного любопытства попросил косилку. Зам взялся за ручки, а наш старший включил её, да не поглядел, а она стояла на максимальной скорости. Косилка и рванула. Хорошо, что перед ней была ровная дорога, а не какие-нибудь ямы или колдобины. В общем, Зам, держась за косилку, несется по дороге, а старший бежит рядом и на ходу объясняет, как её остановить.
   "Стоп. Это он так ярко представил или это на самом деле. Нет, цветок не растет на глазах, но он подрос, как раз на сочленение, то есть это ему не померещилось, а было наяву. Так, что из этого следует? Цветок с ускоренным ростом. А когда он ускоряется? По ночам нет. Значит днем. Интересно было бы ещё раз уловить момент, когда он так быстро растет. Дай-ка я помечу, и буду следить, как он растет".
   Но, периодически наблюдая за растением до обеда, Александр бурного, да вообще роста не заметил.
   В обед Александр снял цветок с полки и, поставив его перед собой, представил, как он будет расти. То ли он не очень красочно представил, как утром, то ли ещё что, но цветок с места не стронулся.
   "Нет определенно, ему утром померещилось. Вот, скажем, сосредоточился он на этом цветке, как будто, вливает в него свою энергию, и цветок начинает расти".
   Цветок действительно начал росит. Александр дернулся, и цветок словно испугавшись, прекратил расти.
   "Нет, он ведь точно вырос, вон от отметки несколько сочленений появилось, да и у корней вылезли новые побеги. Цветок уже не выглядел тем заморышем. Выходит, я могу влиять на рост растений".
   В комнату вошла сотрудница, и Александру пришлось прекратить свои эксперименты. А затем нужно было выяснить один вопрос, дополнительно выплыли ещё несколько проблем. За всем этим обеденный эксперимент отошел на задний план. Но перед концом работы Катерина заявила: "Я же говорила, что вы благотворно влияете на цветы, совсем не узнаешь".
   По-моему отец забирал меня из этого колхозного лагеря раза два на машине. В первую отлучку я заходил в институт, а вот второй раз меня уже вызвали. И оказывается, что главный конструктор мастерской, в первый раз, увидев меня, хотел оставить, но разминулся со мной и я так и продолжал косьбу. Но спустя некоторое время меня оттуда всё-таки отозвали, и я оказался в группе занимавшейся проектированием олимпийского объекта. Эту гостиницу собирались построить к олимпиаде, и спустя два года, после окончания олимпиады всё ещё проектировали. Правда проектирование шло, как говорили для ускорения, параллельно со строительством, и в принципе коробка высотой части уже частично была возведена. Короче в этот долгострой я и влетел. Кстати то в чем я участвовал, так и не построено до сих пор, это обстройка внизу вокруг высотки.
   Штурм трамвая и пресс трамвайного братства отвлекли его от мыслей о растениях, а дома в оборот взял сын. Жена, обнаружив дырки на колготках, снова начала разговор о зарплате. С зарплатой было действительно худо. До нового года ещё спасала шабашка, а вот теперь и с шабашкой было туго. Приходилось жить на зарплату, тут правда работа была, в отличие от других проектных контор, и даже зарплату повысили, после небольшого сокращения. Но семейный бюджет трещал по швам, и конечно он был, по мнению жены не настоящим мужиком, такую зарплату в банке сопливая девчонка получает. Александр промолчал и жена самоиссякла.
   Спать Александр, тем не менее, лег в прескверном настроении. И тут он вспомнил события утром и днем. Мысли потекли вначале ручейком, а затем превратились в широкий поток.
   "Если я могу выращивать, вернее, ускорять рост растений, то, как быстро. Тут надо проверить. И вообще нужно точно установить у всех ли растений я могу ускорить рост. Всегда ли я это могу делать и конкретно, как это у меня получается?"
   А первый раз из колхоза меня вывозили, по-моему, на торжество. Праздновали годик дочке. Праздновали у нас, ребенок тоже сидел за столом на коленях у мамы. Отличалась она к тому времени довольно независимым характером. Например, ещё с первых дней жизни отказывалась спать ночью, и спала днем на улице. При таком режиме и мы почти все, за исключением, пожалуй, тестя, тоже спали днем, по возможности. Мне это было затруднительно, так как я работал. Теща спала сидя на табурете, опираясь на ручку коляски, на улице. Отчего рессоры у коляски вскоре полетели. Если же дочь не спала, то категорически не желала лежать или сидеть в коляске при прогулках. Она просто вылезала из неё. И её постоянно приходилось подхватывать и усаживать обратно.
   С тем он и уснул. А утром его наверно черт попутал. Он подошел к ящику с рассадой, вернее жена пока только посадила на рассаду помидоры, и, растопырив пальцы, простер ладони над ящиком. На этот раз он, как бы представил себя на месте семечка, как из него появляется росток и, пробивая толщу земли, устремляется наружу. Из земли выползли ростки, потянулись вверх и раскрылись двумя листиками. Александр даже испугался и, как напроказивший школьник, юркнул на кухню.
   И когда он уже заканчивал с чаем услышал.
   "Ой, что это?"
   "Чего ты?" - спросил он, входя в комнату.
   "Помидоры проросли".
   "Ну и что?"
   "Как что, я семена вчера посадила, а они сегодня вылезли".
   "Ну?"
   "Они же дня через три, четыре появляются, а эти уже и листочки расправили".
   "Так что плохо, что ли?"
   "Да не плохо странно просто".
   Уже спускаясь по лестнице, Александр констатировал, что ему и помидоры подчиняются, а вот интересно было бы вырастить до плодов, но они наверно должны опылятся, да наверно и в ящике им будет места мало.
   Осенью я перестал фотографировать дочку и вообще фотографировать на довольно долгий срок. Связано это было, похоже, с болезнью дочки. А если уж быть точным у двух нянек дитя отравилась. Причем совершенно глупо. Дочкина игрушка была перемазана творогом и провалялась она наверно с день. А ребёнок в эти годы всё тащит в рот. Один из важнейших каналов познания мира. И облизав этот творог, дочка отравилась. В больнице она пролежала сутки на столе, у неё сбивали температуру обертывая в мокрые простыни. Похоже, тогда она и застудила почки. А ещё с той поры до школы дочка не отпускала от себя маму. До этого она к ней была достаточно равнодушна. Мы, как-то гуляя с ней, отпустили ее, и она потопала от нас, не разу за своё путешествие не оглянувшись. Я уже потом побежал за ней и вернул обратно.
   К остановке Александр подошел одновременно с трамваем, и в нем были свободные места, чем Александр и не преминул воспользоваться. Мысли понеслись.
   "Так если я могу выращивать растения, правда, не ясно все ли, то это открывает большие возможности. Например, можно собирать по урожаю каждый день, на рынке зеленью свежей торговать. Вот только кто это делать будет? А может куда-то сдать можно, но вроде овощи от населения не принимают. Может какие-то лечебные травы растить и в аптеку сдавать. Да, но их сушить нужно. Ладно, семью я картошкой и капустой на зиму обеспечу, наверно ещё морковью, репой и прочей всячиной. Но нужно что-то, чтобы дало доход сейчас. Вот если бы был Новый год, можно было елочки вырастить и продавать. Хотя опять, кто торговать будет, и, вообще интересно, деревья будут расти, и как быстро? Стоп, а если пойти на какое-нибудь деревообрабатывающее предприятие и предложить им деревья на корню. Вот, например рублей за сто один ствол, сейчас говорят, лес за полторы тысячи кубометр идет, да ещё перевозка. Так что у меня с руками оторвут. Вырастишь десять стволов и тысяча в кармане, а как деньги наберутся, тут все говорят о приватизации, можно будет приобрести какое-то предприятие. А может и не нужно приобретать, ходить по предприятиям и предлагать свои услуги. А может оставить себе часть продукции и за счет неё вести обмен. Древесина говорят, хорошо идет, а там глядишь и за границу можно выйти. Черт жутко заманчиво. Надо только проверить, как у него с деревьями получится, но где семена взять? Пойти в рощу и поискать шишки, хотя где сейчас шишки найдешь, наверно все под снегом. По осени они с сыном ходили в рощу, и он всё шишки собирал, может что-то у него осталось в игрушках. Надо вечером ревизию сделать".
   Ноябрь того года мне запомнился милицейской машиной рядом с плакатом Брежнева, неподалеку от нашего дома. Пока сообщения о смерти первого секретаря не передали, она так и стояла. А молчали об этом сутки. Потом был Андропов. На этого очень надеялись, он порядок наведет, но здоровья у него не было. Про Черненко вообще нечего сказать. А мне просто хочется сказать, что я совсем не в восторге от тех времен. С каждым годом становилось всё хуже и хуже. И восторг по тем временам не разделяю. Сейчас тоже не блестяще, но мне представляется, что сейчас мы проедаем, что было создано тогда, но не при Брежневе. При нем, как раз и начали и до сих пор не можем остановиться. Но больше всего я не могу простить, в принципе это конечно субъективно, что должность инженера низвели до самого низкого уровня. Самый расхожий анекдот, чтобы сто двадцать рублей получать нужно институт кончать. Относительно моего хобби, в то время открытки по живописи ещё выпускали, а потом провал. С начала девяностых и до конца века я таковых не видел. Возможно, что-то в Москве было, но я туда уже не ездил.
   Александр глянул в окно, перед его взором проплывал город, трамвай переезжал какую-то площадь, наконец, до него дошло, что сейчас будет остановка и нужно выходить.
   Вечером, походив по комнате, Александр приступил к выполнению своего плана.
   "Игорь, что это у тебя бедлам в ящике с игрушками",_ подступил он к ящику, и засунул руку на самое дно, про себя подумал: "Если на дне не найду, придется весь ящик перерывать".
   Но видно тут судьба благоволила, рука нащупала размашистую шишку.
   "Ладно, в выходные мы с тобой займемся", - сказал Александр, ретируясь в спальню, и, зажимая в руке находку, чтобы Игорь не увидел, что, возможно, было чревато большими осложнениями. Подойдя к трельяжу, и включив бра, он стал разглядывать шишку.
   "Вот чешуйка есть, как бы их ухватить. У Ольги пинцет есть. Где он лежит? А вот. Нужно успеть, а то Ольга из магазина может подойти и тогда не избежать нагоняя".
   Александр пинцетом ухватил и вытащил чешуйку с зернышком. Набрал он их штук пять, не много конечно, но для дела хватит.
   "Так, а теперь куда это посадить? Только на улице, где-нибудь в проталину. Так, а теперь вопрос, как улизнуть из дома? Сейчас нельзя он один с сыном. Когда придет Ольга сказать, что звонила мать, нет, Игорь может проболтаться, что никто не звонил. Позвонить самому. Пожалуй, не стоит. Ладно, подождем до завтра и задержимся, якобы на работе и якобы на собрании, или попробовать с работы пораньше смыться".
   Положив семена на лист бумаги, и сложив его конвертиком, Александр отправился на кухню к картошке.
   Ну и самое яркое это поездки в Москву за продуктами, из ближних городов электричками, едет зеленая колбасой пахнет, а из тех, что подальше самолетами. Но я что-то обзорами начал заниматься. С каждым годом я все больше узнавал Москву. В центре я уже, по-моему, облазил все закоулки, в попытках найти магазинчик, где очередь поменьше, а выбор побольше. А так, как с каждым годом этот выбор уменьшался и норму отпуска в руки также сокращался, приходилось осваивать окраины. Причем желательно подольше от метро и фирменных магазинов. Варианты с черного хода с доплатой сверху или забор готового пайка у родственников у меня отсутствовали. Но был один утешающий меня во всем этом момент. Это покупка открыток. Про треугольник на Арбате я уже писал. Ещё "Книжный мир" недалеко от "Детского мира". Потом я обнаружил магазин с книгами из союзных республик, но довольно поздно. На улице Горького это книги из социалистических стран, но тут конечно, как повезет. Обычно к моим появлениям там ничего не было. Правда, однажды, как раз, перед тем как таковые вообще исчезли, я купил наборов девять словацкого издания.
   С работы Александру удалось улизнуть на целый час раньше. Выйдя на остановке из трамвая, он направился в рощу, по дороге ему попался магазин "Природа" и он зашел в него.
   Давно он тут не был, в детстве заходил, смотрел в большом аквариуме у окна вуалехвостов и телескопов. Сейчас аквариумов не было и в помине, правда, приглядевшись, он увидел два пустых аквариума, задвинутых с глаз подальше, а в растительном отделе шла торговля семенами, раньше там были цветы в горшочках. Сейчас же кроме семян продавали микропарники, да компост, какого-то малого предприятия.
   Всю остальную дорогу до рощи Александр представлял, чтобы он сделал, если бы у него был магазин.
   "Во-первых, можно было бы организовать продажу тех же семян по заказу, даже по телефону. Заказывают предварительно на следующий день. Я с утра выращиваю растения, там место есть и получите заказ. Ну конечно любые цветы, опять же на заказ, лишь бы семена были. А ещё можно аквариумные растения выращивать, правда, неизвестно могу ли я на них влиять. Но опять же нет денег на покупку магазина. Вообще можно координально решить многие проблемы, скажем откорм всякой живности, да и сейчас вон с хлебом перебои. А так вырастил зерно, перемолол и пеки, что хочешь. Правда туда наверно ещё что-то надо, да и оборудование по переработке нужно, то есть опять нужны предварительно деньги.
   Но вот и пункт назначения. Надо бы найти место по безлюдней, да и что-то земли не видно, снег кругом. А ведь и земля то мороженая. Да, похоже, его идея терпит фиаско, а ближе к опушке может земля есть".
   На шестьдесят лет образования СССР я снова обратился в библиотеку Горького и навязал им свою выставку открыток. Вернее отдал я открытки, и они выставили их на стенде, каком обычно выставляли книжки. Вид, конечно, как и раньше был убогий. Правда, заведующая отделом, но я не уверен, так ли называется её должность, обещала сообщить в газету о моей выставке. Правда, это я тоже не смог узнать, так как "Калининскую правду" не выписывал, но думаю, вряд ли там что-то было об этой выставке.
   Проходя по роще Александр, миновал прогалину засаженную маленькими елочками.
   "Может на них попробовать, нет лучше с самого начала".
   Но и опушка его порадовала всё тем же снегом. Что же теперь дожидаться, когда он растает, и тогда Александр сошел с притоптанной тропинки в сугроб и стал ногами расчищать снег. Вот показалась пожухлая трава, ещё поводив ногой по этому снежному ёжику, Александр пожалел, что не взял саперную лопату, но она у него на даче. Попытка каблуком расковырять ямки ни к чему не привели.
   Найдя обломок доски Александр, худо-бедно всё-таки проковырял, что-то отдаленно напоминающее ямки, заложил семена, присыпал не то землей, не то снегом и не на что, не надеясь, опять представил себя растением.
   То ли от отчаяния, то ли от мысли, что дерево наверно сильно ускорить в росте, Андрей даже не уловил, как появился росток. Он взметнулся вверх тонким стройным стволиком, который на глазах стал утолщаться, а затем Александра засыпало шишками. А дальше пошли совсем чудные дела, то ли это проросли другие семена, то ли это пошли семена из новых шишек, а может то и другое вместе. Короче вверх пошла густая поросль.
   Александр, присевший под шишечным дождем, еле выбрался из этих дебрей.
   "Так, что из этого следует?" - глядя на землю, рассуждал Александр. Вокруг стволов снега не было.
   "Это получается из них при росте тепло даже идет, вон снег растопили. Значит наверно можно зимой овощи без парника выращивать, хотя их нужно ведь опылять, а где насекомые и потом возможно у растений такой энергии нет, как у деревьев. Но он ведь не взял ещё шишек с семенами. А теперь и не проберешься, да и наверно всё, что могли прорости, проросли".
   Зимой я с архитектором попал в колхоз, где-то в декабре. Основные работы это погрузка дров с делянок, раза два собирали и рубили ветки для заготовки хвойной муки. Но самое интересное это как мы трактор вместе с молодым пареньком трактористом пытались вытащить из леса. Как нам поведал тракторист, ещё в октябре этот трактор завяз на дороге и заглох. Парень побежал к председателю и стал просить другой трактор. Дело было в конце рабочего дня, и трактор так и остался в лесу до утра. Ночью ударил морозец, и по утру трактор не удалось вытащить, так как он примерз по всему днищу. Уже зимой в районе узнали об оставленном тракторе и специально, чтобы его вытащить, послали туда нас. Похоже, секретарь был не то большой шутник, не то большой дурак. Этот трактор потом уже весной двумя тракторами выдернули.
   Александр посмотрел вверх, его первенец вымахал метров на пять, шесть. Жалко он время не засек, сколько это продолжалось, но буквально минуты.
   Мысли так и роились в голове, налезая друг на друга и не давая, друг другу толком оформиться. Александр в полнейшей растерянности потопал домой.
   Дома тоже всё было не, слава богу. Жена поругалась с сыном. Игорь совершенно искренне уверял, что никакие шишки он к ней на зеркало не кидал.
   "Так это я на радостях, что добыл семена, забыл замести следы", - подумал Александр, и вслух повинился: "Да это я положил".
   "Где ты её взял?"
   "Не помню. Попалась под руку, я машинально положил её".
   "Где ты её взял? Я у Игоря убиралась, их все выгребла".
   "Да положение усложняется, где же шишки искать?" - подумал Александр, а вслух сказал: "Да не помню, я же говорю, машинально положил".
   Весной наша мастерская переехала из центрального здания в примыкающее крыло. Но это был не серьезный переезд, на этом же этаже. Вперед по коридору и за угол. Правда, после угла нужно было ещё до самого конца тащить. Это здание было построено раньше, а то здание, из которого мы переезжали строили, когда я ещё учился в институте на втором курсу, тогда я ходил к ребятам в общежитие и проходил мимо забора, за которым был котлован под этот корпус. Но я отклонился. Так вот в старом здании была не коридорная система, а были отсеки. Открываешь дверь, попадаешь в один отсек, прошел открыл дверь, попал в следующий. Так вот наша группа попала в самый последний отсек.
   Александр, сидя за столом, вспомнил дождь из шишек, и его осенила идея, но для этого придется опять идти в лес и ещё один вопрос.
   "Оль, как там помидоры?" - начал разговор Александр издалека.
   "Какие помидоры?"
   "Ну, рассада".
   "Нормально".
   "А как ты определяешь хорошие семена?"
   "В соленую воду опускаю, а чего ты вдруг заинтересовался?"
   "Да так", - прекратил расспросы Александр, а про себя подумал, что нужно в книжках почитать.
   Утром Александр взял из шкафа одну из книжек по огородничеству и пока ехал до работы, штудировал её на предмет выбраковки семян. А после работы Александр опять направился в рощу, и там не долго выбирая, подошёл к молодой сосенке и погнал её в рост, пока с неё не посыпались шишки. Загрузив урожай в портфель, он довольный отправился домой.
   Пожилой мужчина, издалека наблюдавший за манипуляциями Александра, подошел к сосне, и долго смотрел на неё и шишки, очевидно пытаясь понять, что же сделал Александр.
   Ближе к лету у меня была подработка в политехническом институте, её мне организовала мать. Я вел раздел "Охраны труда" у дипломников. Досталась мне специальность "Производство строительных конструкций". Охрана охраной, но что они чертили на строительных чертежах, я только диву давался. Но в принципе это не по их профилю. И ещё мне понравилось, как тщательно считали количество часов, которые я буду вести. Не дай бог, чтобы оказалось их вот столько, сейчас уже точно не помню. Тогда у меня будет идти педагогический стаж, а это значит, я буду работать не на полставки. У меня было меньше, и мне милостиво разрешили.
   2
   Шелушение шишек Александр отложил до работы, и в обед занялся этим вопросом.
   Уже вечером Александр начал обдумывать, что же теперь делать и как.
   "Насколько я помню, в районе за железной дорогой было какое-то лесопильное производство. Нужно дойти до начальника и предложить свои услуги в поставке леса. Нужно его заинтересовать, а потом глядишь можно и на запад выйти, новое оборудование закупить и дела пойдут".
   После долгих поисков Александр нашёл пилораму, потом пришлось пробираться через завалы обрезков и коры к корпусу. Затем пришлось искать начальника, что было совсем уж странно, так как в здании и было-то четыре стены и несколько комнатенок, но визг стоял жуткий.
   Начальник оказался небольшого роста, мужчиной, почему-то в фуфайке с драным плечом. Он пригласил Александра в свою конторку, где шум был потише и можно было, что-то услышать.
   "Ты работу ищешь? У нас сейчас туго с материалами или точнее с финансами", - начал разговор начальник.
   "Да нет. Я хочу предложить вам лес".
   "Где".
   "Здесь".
   "Не понял".
   "Я выращиваю сосны и продаю на корню вам. Вы платите мне за них, и на этом расходимся. Но вы говорите, что у Вас и финансов нет".
   "Так погоди. Сколько же мы будем ждать, пока ты их вырастишь?"
   "Выращу я их быстро, минут за двадцать - тридцать".
   "Как?"
   "Ну, увидите. Вопрос в другом. Вы согласны взять лес?"
   "И почем?"
   "Сто рублей за сосну и деньги мне нужны сейчас".
   "Сейчас не получится, у нас нет наличности, но есть вариант. Ты, как говоришь, выращиваешь, мы это обрабатываем, продаем клиенту, и тогда у нас будет наличность, чтобы расквитаться с тобой. Идет такой вариант".
   "Может рискнуть", - подумал Александр, а вслух спросил: "И как долго всё это будет?"
   "День, два".
   "Хорошо, а где мне их вырастить?"
   "А это мы сейчас прикинем. Пойдем на воздух".
   Осенью я попал в колхоз на сушилку. Это мне запомнилось тем, что я впервые увидел ночью сонных мух. Сушилка ведь работала круглосуточно, и мы были в ночной смене. Мы вдвоем залезли в бетонный бункер, и я увидел стену всю покрытую ковром из мух. Они сидели и никуда не улетали, причем это были те здоровые с зеленым, не то синим отливом мухи. Так я узнал, что ночью мухи в отличии скажем от комаров, спят. А ещё мне запомнилось питание, которое нам поставлял колхозный электрик. Он приносил со свинофермы селедку, мы выкапывали с поля рядом молодую картошку, запекали её, ведь на сушилке же работаем, и поглощали столь не хитрую трапезу. Правда, позднее электрик поведал нам, что селедка была из бомбажных банок, но он уверял нас, что это ерунда, свиньи же едят и он уже, сколько времени ест. Когда он нам рассказал мы, по-моему, уже раза два или три питались этой селедкой и без последствий.
   Они выбрались, иначе не скажешь, из здания и пошли к торцу, куда из штабеля по каткам уходило бревно за бревном. Начальник походил, поприкидывал что-то про себя и, наконец, принял решение.
   "Слушай, ты вот на этом куске, сколько деревьев можешь посадить?"
   Александр и сам толком не знал, сколько можно посадить на этом клочке, но решил не ударить лицом в грязь и, прищурившись, сказал: "Да штук десять".
   "Тебе ещё чего-нибудь нужно?"
   "Да ямку бы выкопать".
   Земля была свободна от снега, но очевидно проморожена.
   "Сергей, подойдя сюда, вместе с ломом".
   "Что тебе Арсеньич?" - спросил молодой парень, в телогрейке и джинсах.
   "Ну-ка колупни десять ямок".
   "Какой глубины".
   "Да сантиметров пять и через пол метра", - вступил в разговор Александр.
   Сергей поглядел на начальника, очевидно подозревая здесь какой-то подвох.
   "Давай Сергей", - подбодрил его начальник.
   Хмыкнув и мотнув головой, Сергей принялся за работу. На каждую ямку у него уходило по одному удару.
   "Сойдет?" - спросил он, кончив дело.
   "Вполне", - ответил Александр, и, подойдя к рядку, присел к первой ямке. Бросив в неё зерно, он заровнял её, как мог осколками земли, перешёл к следующей. Пройдя по всему ряду Александр остановился и вернулся обратно, так как, вырастив сосны, пришлось бы пробираться обратно или по коре и обрубкам, или по штабелю.
  
   Глава вторая.
   В которой продолжается повествование об Александре, решившем применить свою способность для нужд деревообработки.
   Владимир появляется на середине повествования, но просит продолжать.
   Далее Александр, похоже, попадает, если не к мафии, то явно к преступным элементам. И, несмотря на предостережения жены, Александр даёт о себе рекламу на всю страну.
   Автор всё про тоже, про своё.
   Александр простер руки к посадке и сосредоточился на семенах. Из земли опять вырвался стволик с расходящимися ветками и устремился вверх. Александр увидел, что вышли все десять деревьев и дружно принялись в рост.
   "Ни хрена себе. До чего наука дошла", - воскликнул Сергей.
   "Да это экстрасенс", - высказал свою версию начальник.
   "Тогда ему, как пианисту руки надо беречь", - сказал Сергей.
   В это время сосны выдали шишечный дождь. Александр, повернувшись к начальнику и Сергею, сказал: "Нужно шишки убирать".
   "Зачем?" - спросил Сергей, очевидно поняв, что это придется делать ему.
   "Из них тоже сосны вырастут, тут будет бурелом", - объяснил Александр.
   "Сергей сбегай-ка к проходной, там, у Дмитрича метла была", - предложил начальник.
   "А, точно", - повеселев от такой малой механизации, воскликнул Сергей.
   Не дожидаясь его, начальник сам стал ногами отшвыривать от ближайшего дерева шишки. В это время к ним подошли напарники Сергея.
   "Ребята помогите. Нужно все шишки убрать", - обратился к ним начальник.
   "Чего это?" - спросил, уже в годах, мужчина.
   "Понимаешь, из них сосны вырастут, ты тут не продерешься", - объяснил на этот раз начальник.
   Мужчина поджал губу, но за шишки принялся. Тут подоспел Сергей с метлой, дело пошло быстрее.
   В проектном институте я работал уже шесть с небольшим лет и, в отличие, от преведущих моих мест учебы и работы меня не привлекали к изданию газет. Да и не удивительно в мастерской своих художников хватало несколько бригад архитекторов. Я, правда, в бригаде кое-что рисовал на новый год, для оформления рабочего помещения. Вот, пожалуй, и всё, где нашлось применение моим рисовальным навыкам. На новом месте, в последнем отсеке, мне на глаза попалась тряпка на батарее, рядом с моим рабочим столом. Цвет тряпки вызвал у меня ассоциацию с крысой. И я решил на будущий год сделать из этой тряпки куклу крысы. Решил и сделал. Но самое смешное, что через день ко мне пришли архитекторы и попросили мою крысу для газеты.
   Алексей опять принялся за выращивание, и тут из кучи коры вверх полезли несколько новых стволиков, Пошли они в разные стороны друг от друга, и как видно эти деревья не прочно закрепились корнями в мусоре, и поэтому повалились.
   "Серега плохо ты подметаешь", Услышал Александр за спиной. Опять хлынул шишечный дождь. Рабочие снова принялись за шишки. В это время из цеха вышли ещё двое.
   "А вот ещё, давайте шишки собирайте", - предложил им пожилой мужчина.
   "В карман что ли?" - спросил один из новеньких.
   "Ну, если карман большой".
   "А то можешь и за щеку, она лучше растягивается".
   Посыпались шутки.
   "А Мишка то где? Совсем идти не может? Не передвигается?" - спросил кто-то.
   "Пойду-ка я веник возьму", - сказал пожилой мужчина.
   Из цеха он вернулся с веником, а сзади, похоже, шел Мишка. Но поработать они не смогли, шишки уже убрали.
   На новый год я решил сделать жене индивидуальный подарок. Я приобрел шоколад и снял с него фабричную обертку и изготовил свою. С боков написал "С новым годом!", сверху нарисовал крысу, а снизу написал пожелания. В следующем году я также изготовил индивидуальную обертку для шоколада. Последняя обертка для шоколада была, кажется на год кролика. Правда, я также не уверен, что начал с года крысы, а не раньше.
   Александр опять взялся за выращивание. Но до очередного дождя не дорастил, начальник его оставил: "Хватит с длинными хлыстами не удобно".
   "Да ладно. Сашка веник вон принес, зря, что ли", - сказал кто-то.
   "Слушай Викторыч, а мы ведь неудобно посадили, как валить будем, нужно кучу разгребать", - сказал пожилой мужчина.
   "Да и как мы их валить будем?" - подключился Сергей.
   "Чего ты не знаешь, как деревья валят?" - отчеканил начальник.
   "Почему не знаю. Топором или пилой "Дружба".
   "При чем здесь "Дружба"?"
   "А у тебя, что бензопила есть? Циркуляркой то только сучки, да доски распилишь".
   "На складе возьмешь".
   "А. Ну-ну".
   "Ладно, - обратился начальник к Александру, - давай свой телефон. Я тебе дня через два-три позвоню".
   Я точно сейчас не скажу, когда я начал вести обмен с этими коллекционерами, одним из Латвии, другим из Польши. Но то, что благодаря латвийскому коллекционеру моя коллекция пополнилась открытками, изданными в Германской демократической республике или Восточной Германии, кому как больше нравится, факт неоспоримый. Он писал, что у него есть постоянный поставщик. Он ему отправлял грампластинки. Польскому коллекционеру нужны были открытки с цветами, если конечно не ошибаюсь. И благодаря ему у меня в коллекции открыток репродукций польских художников стало значительно больше.
   Через три дня звонка не последовало. Александр подождал ещё два дня и отправился к лесопильному цеху, выяснять ситуацию.
   Что-то он тогда не спросил, не как зовут начальника, ни телефона и по дороге мысли в голову лезли не хорошие.
   "Придет он туда, а ему скажут, что, мол, не знают они его. Урвали наверно куш сейчас, а о дальнейшем и не думают".
   Вот с такими рассуждениями он и остановился в отдалении от цеха, рассматривая работающих, надеясь увидеть среди них и начальника цеха.
   Начальника цеха он не увидел, но его заметил пожилой мужчина, и что-то сказал Сергею. Тот направился к Александру.
   "Привет. Сергей меня зовут", - представился он.
   "Здравствуй, Александр", - представился Александр.
   "Ну, вот и познакомились. Викторыча замели".
   "За что?"
   "Да за те бревна. Мы уж губенку раскатали на малое предприятие, так парторг нам закаточную машинку подарил, - но, увидев недоумение Александра, Сергей начал растолковывать. - Викторыч нашел клиентов, продал им доски, чтобы и тебе и нам, ну и задел был на будущее. А тут наш парторг бывший, он до этого главного инженера выжил, тот молодой, толковый, тоже парень был. Сейчас в каком-то кооперативе".
   "А зачем вам ещё и главный инженер?"
   "Правильно говоришь, если бы мы свое дело начали, мы бы его первым и помели. Сам ни на что хорошее не способен, а тут моментом усек. Говно не тонет. Капнул он куда нужно. И Викторыча, когда он уже деньги получил, взяли. Деньги теперь как вещественное доказательство наверно фигурировать будут. Так, что зря, мы шишки мели. Ну ладно. Сейчас нас таскают. Мы решили говорить, что не знаем, откуда бревна, привезли их и привезли, пеньки мы мусором засыпали. Про тебя говорить не будем. Сейчас время плохое, до бога высоко, до царя далеко. Так что ты пока ложись на дно, а там видно будет".
   "Черт их знает, может и на самом деле так, а может и врет, - про себя подумал Александр. - Но значит, ему здесь не откололось. Нужно искать другой путь".
   К лету моё соискательство в политехническом институте закончилось. Философию я сдал на тройку. Хотя уже должен был сдавать английский. К экзамену мне домашние выделили, кажется неделю на подготовку. Я сидел в библиотеке и усиленно ползал по творцам марксистко-ленинской философии. Но это же не студенческая сессия. Я просто посшибал верхушки, получил, в общем, приблизительное представление, где и о чем писали творцы. В принципе знаний моих хватило на жалкий лепет. Жена выдвинула следующий аргумент в качестве объяснения моего завала. Я в течение недели не философию читал, а смотрел литературу о художниках. В последнее время она это не говорит, но как-то она проговорилась, что она думала о мой кандидатский минимум. Она считала, что отец замолвит за меня слово, и мне зачтут кандидатский минимум. Эту свою гипотезу она высказала только один раз, и её она, как я понимаю, придерживается. А эти разговоры, что я не то читал, так дымовая завеса. Она в принципе понимает, что нужно было больше времени для подготовки, но тогда пеленки бы легли на неё.
   Звонок прозвенел, как раз к концу главы. Я направился к двери и спросил: "Кто?"
   "Открывай Николай".
   "Голос знакомый, но кто это?" - пронеслась мысль, и я открыл дверь. Нет определенно, сегодня день сюрпризов. На площадке стоял Владимир.
   "Ты живой?" - спросил я.
   "Хорошенькое начало. В дом то пустишь?"
   "А конечно, проходи, - сказал я, а в голове понеслось. - Значит, Володька жив, здоров, а то хотя год назад он после своего исчезновения и сообщил мне о себе, но так, что я до сего момента был склонен принять это за игру собственного воображения.
   Вот этот опус, что я диктую Галине, в какой-то мере навеян теми способностями Володьки, которые свалились на него, как снег на голову. У моего героя конечно возможности куда скромнее. Ну и конечно это результат тех неординарных снов, что заставили меня взяться за перо и записать их, а теперь превратилось у меня в увлечение.
   Сразу после того, как я зафиксировал все известные мне перипетии связанные с Володькиным исчезновением, я взялся за этот сюжет и до сих пор корплю над ним. Он мне не особенно нравиться и я его то в одном месте подправлю, то в другом добавлю или убавлю. А может дело в координальной переделке.
   То, что мне не нравится наверно хорошо, значит, есть надежда, что, возможно, я его доведу до ума. И ещё настоящим писателям, да и вообще людям творческим свои произведения редко нравятся.
   До чего-то я его доведу, сроков окончания мне никто не давал. Единственный фактор, что может мне помешать это срок моей жизни".
   Летом в колхозе мы занимались, почти своим делом, строительными работами. Ремонтировали полы в сарае, вернее въезд в сарай. Он был разбит тракторами. И вот мы собирали камни, не нужное железо, а потом всё это заливали раствором и трамбовали. Какова дальнейшая судьба этой заплаты на входе в хранилище я не знаю. Запомнился же мне этот сезон помимо работ еще и встречей с начальником, в колхозе он, правда, был рядовым, который года два назад написал на меня докладную. Нас послали разбирать малый актовый зал. Там собирались ставить ЭВМ. Так вот перед окончанием рабочего дня, этот начальник предложил нам ещё поработать, так как завтра уже должны были что-то привезти. А я взял и послал его. А он в докладной написал, что я послал его на три буквы. Я никогда не посылаю конкретно, а оставляю свободу выбора посланному. В колхозе я с этим начальником работал вместе, он мне рассказывал разное и, похоже, или забыл меня, или сделал вид, что не помнит.
   Владимир прошел в комнату, увидев Галину, поздоровался, положил на стол толстую пачку не то брошюр, не то открыток и плюхнулся в кресло.
   "Ребята не обращайте на меня внимание, я вижу, вы делом заняты. Продолжайте", - сказал Владимир.
   Галина взяла верхний набор, это был все-таки набор открыток, и спросила: "Вы собираете открытки?"
   "Уй погодите, я представлю. Это Владимир", - вклинился я в начало разговора.
   "Хватит", - прервал Володька.
   "А это Галя", - продолжил я взаимное знакомство.
   "Очень приятно. Нет, Галя я не собираю открытки", - ответил Владимир.
   "Это ты Николая", - опять вклинился я в разговор.
   "Да", - ответил мне Владимир.
   "Иностранные. У нас совсем перестали по этой тематике выпускать", - констатировала Галя.
   "А ты тоже собираешь?" - спросил Владимир.
   "Да скорее пыталась собирать".
   "Ну ладно. Продолжайте", - снова предложил нам Владимир.
   Знакомство с венгерским коллекционером принесло мне пополнение открыток репродукций картин венгерских художников. Правда, пополнение не очень большое, гораздо меньше польского пополнения. Но качество венгерских открыток, было, пожалуй, лучше и польских, да и немецких. Хотя возможно это моё субъективное мнение. Венгр четко обговорил, сколько ему нужно советских открыток в обмен на одну венгерскую. В принципе меня такой обмен устраивал, так как он просил открытки с фотографиями русских писателей и поэтов. Тогда издавались подборки таких открыток, и их можно было купить даже в Калинине, а уж в Москве тем более. Похоже, за ними не сильно охотились советские коллекционеры.
   3
   Александр цепочкой рассуждений пришел к выводу, что, пожалуй, стоит на данном этапе отойти от моментального обогащения, и растянуть этот этап предварительного накопления капитала.
   "Я обращусь к нескольким фермерам и буду на их участках выращивать какую-то выгодную культуру, а они после продажи будут давать мне проценты. Вопрос только какую культуру растить, наверно надо сходить на рынок и посмотреть, что хорошо покупают. Хотя и так ясно, что сейчас зелень хорошо идёт. Надо почитать, как выращивать эти культуры, а может какого-нибудь опытного агронома найти и у него спросить. А ведь есть сельхозинститут. Ведь должны же там быть опытные агрономы. Так, пожалуй, это ход".
   Так вот помимо открыток мне очень понравились венгерские марки, которые были на почтовых конвертах венгра. Я их снимал с конвертов и приклеивал на раздвижные дверцы стеллажей у нас в отсеке. Руководитель соседней группы стал просить у меня эти марки. Кстати в прошлом из группы этого руководителя меня перевели, чтобы дать продвижение сынку начальника отдела выпуска. Я отдал руководителю уже наклеенные марки, а все последующие стал складывать в оставшийся у меня кляссер. В нем у меня были марки по рыбьей тематике, правда, совсем не пополнявшейся. А спустя какое-то время мои родители отдали, как они сказали внучке кляссеры с марками, которые они купили младшему брату. Наверно хотели, чтобы он что-то собирал, но видно у него это не пошло. Дочка эти цветные картинки раскладывала в кармашки платья. И я забрал себе альбомы, а то таким образом можно все марки перевести. Так благодаря конвертам коллег коллекционеров и родителям я опять вернулся к маркам. Вот только в магазине я их уже не покупал.
   С этим решением он и отправился в сельхозинститут. В автобусе к нему подсел наверно студент южной национальности. Александр с него и решил начать: "Послушай, извини за беспокойство. Ты в сельхозинституте учишься?"
   "Да", - ответил студент.
   "А у вас агрономическое отделение есть?" - продолжал выпытывать Александр.
   "Я агроном. Ты кого-то ищешь", - проявил заинтересованность студент.
   "Да в принципе мне нужна информация о растениях".
   "Каких растений?"
   "Вот ведь навязался, про себя подумал Александр, а вслух сказал. - Мне нужны такие растения, которые дают хороший доход при продаже и были бы не сложны в разведении, не требовали пчел".
   "А есть такие сорта огурцов, - подхватил тему студент, - да у томатов и перцев самоопыление. Их потрясешь, и они опыляются. Ты на участке хочешь сажать, чтобы большая выгода была?"
   "Да вроде того".
   "А когда ты хочешь вырастить?"
   "Сейчас".
   "Весной?"
   Шестидесятилетие отца праздновали в кофе за Волгой. Произносили тосты, моя жена тоже произнесла тост о том, что отец очень хороший и заботливый дедушка. Отцу, похоже, этот тост не понравился. Наверно ему не хотелось быть дедушкой. То ли он ещё не дозрел до дедушки, то ли у него моя дочка восторга не вызывала. Кстати последнее предположение имело под собой веские основания. Я несколько раз ранее приходил с дочкой в гости. И если мать ещё как-то проявляла интерес по поводу внучки, то дед сидел за столом, и разбирался с газетами, то ли читал их, то ли делал вырезки, и хоть бы раз обернулся. И поглядев на это раза два, три, я перестал водить дочку в гости.
   Александра вдруг охватил азарт. "Нет именно сейчас в данный момент", - выпалил он.
   "Как же сейчас они же долго растут. Нет таких растений, которые за день растут".
   Александра вело, и он продолжал: "Мне и дня не нужно, я и раньше могу вырастить".
   "Так ты сам можешь, а не растения быстро растут. А как быстро ты их можешь растить?"
   "Вообще-то я не измерял во сколько раз, ну огурцы наверно у тебя на глазах за несколько минут могу вырастить".
   "И так любое растение можешь?"
   "Наверно. Я на всех не побывал".
   "Послушай, а ты в Сахорово едешь?"
   "Да".
   "А давай зайдем к одному другу".
   "И он, что мне поможет?"
   "Конечно, поможет, он всё может"
   На сорокалетие Победы я расширил выставочную деятельность и помимо выставки в библиотеке Горького устроил таковые еще на работе и в общежитии проектного института. В самом институте я поместил открытки на листе ватмана и повесил его в вестибюле, а в общежитие просто отдал архитектору открытки. Чего я так разошелся с выставками сказать трудно. То ли потому, что следующие юбилеи должны быть не скоро, то ли решил, что это напоследок и смысла в таких выставках мало и мне выгоды никакой.
   За этой содержательной беседой Александр не заметил, как автобус доехал до места назначения.
   "Ты меня здесь положи, я быстро или в магазин сходи, я тебя там найду", - сказал студент и почти бегом направился к общежитию.
   Александр стал прогуливаться по тротуару. Студент подошёл к нему с мужчиной, наверно той же национальности, и сказал: "Вот он может тебе помочь".
   "Послушай, ты можешь мне показать, как ты ускоряешь рост растений", - попросил мужчина.
   Александр поглядел по сторонам, не много ли народу и, подойдя к маленькой елочке, провел над ней руками. Хотя зачем он это делал руками, он до сих пор и сам не понял. Елочка устремилась к его рукам, разбрасывая в стороны свои ветви.
   Мужчина помассировал подбородок, а потом устремился к такси, переговорив с водителем, мужчина вернулся к Александру.
   "Давай поедем к одному человеку. Он нам сейчас нужен", - сказал мужчина и жестом пригласил его в такси.
   Тогда по весне по стране шла кампания по борьбе с пьянством. В институте организовали общество трезвости и меня приняли в это общество. Более того, мне предложили увеличить численность этого общества. Раз нужно, я и взялся за агитацию, сейчас уж и не помню, всех мужиков нашей мастерской я привлек или нет, но что начальник мастерской так и не вступил, это точно. Возможно, сейчас эта компания и кажется наивной, но тогда в отделе читали материалы по поводу пьянства, какой-то доклад. Я, правда, сейчас уже точно не скажу, откуда он взялся, но мне запомнился один факт из этого доклада. Переселенцы в Америке долго боролись с индейцами, а вот "огненная вода" скрутила этот народ. Мы, пожалуй, не далеко от индейцев ушли в своих пристрастиях.
   На подходе к такси мужчина предупредительно распахнул дверцу на заднее сиденье и Александр нырнул в салон автомобиля. Мужчина переговорил со студентом на каком-то гортанном наречии и сел на переднее сиденье. Студент остался на тротуаре и взглядом проводил автомобиль.
   Александр начала настораживать вся эта передача по цепочке, но в автомобиле после улицы было тепло, даже тянуло в дремоту и думать основательно совсем не хотелось.
   Такси быстро промчалось по загородному шоссе и покатило по городским улочкам Затьмачья. Эту часть города Александр почти совсем не знал, он её обычно проезжал на трамвае, а сейчас они наверно ехали параллельно той улице. Автомобиль раза два повернул и Александр потерял ориентацию. Такси встало, они вышли из автомобиля, мужчина протянул водителю несколько бумажек, и помахал рукой, то ли прощаясь с ним, то ли отказываясь от сдачи. Такси рвануло с места и свернуло не то в переулок, не то в улицу.
   Финансовые трудности всё также преследовали нас. Жена говорила при этом, что если бы не отцовская пенсия и зарплата неизвестно что с нами было бы, я должен молится на тестя. Перед самым отпуском я разговаривал с начальником мастерской, но он мне ничего вразумительного не сказал, поэтому я ушел в отпуск и подал заявление об уходе. А затем отправился на экскаваторный завод. Тогда там была проектная группа, которая занималась реконструкцией цехов, вернее, реконструкцией занимался директор, а группа под эти решения подводила расчетную базу. Вот туда меня и брали. Я пошел в наш институт по поводу своего заявления, а меня чуть ли не с порога отправили к директору. Он спросил, почему я ухожу, а, узнав, что меня не устраивает зарплата, тут же повысил мне её. До этого зарплата, которую мне обещали на экскаваторном заводе, была меньше моей в институте, но как мне объяснили, помимо зарплаты работники получали много различных премий и тогда она становилась больше. После того как мне повысили зарплату, меня начали брать сомнения, а кто знает, как с этими премиями и потом обсчет волюнтаристических решений директора тоже не сильно привлекали. Короче я забрал заявление.
   Мужчина простер вперед руку и Александр двинулся вперед. Мужчина вдруг сзади обхватил его рукой и прижал к себе. Александр попытался отжать руку, но мужчина явно был сильнее, второй рукой мужчина поднес к лицу Александра платок и прижал ему голову. Александр почувствовал сладковатый запах и отключился.
   Очнулся Александр в комнате без окон, во всяком случае, перед ним было три стены серого цвета, свет падал сзади, но был явно искусственный. Александр сидел в кресле. В голове ещё был туман, но Александр мотнул головой, наваждение исчезло. Сзади на него надвинулась тень, и как тень перед ним предстал парень, тоже закавказской наружности.
   "Как самочувствие?" - поинтересовался он.
   "Сносное".
   "Сейчас", - сказал парень и снова исчез за спиной.
   Александр обернулся и увидел, что с пола на потолок идет крутая лестница, по ней парень и поднялся наверх.
   "А наверно это подвал, - подумал Александр. - Интересно далеко он меня тащил от того места. Хотя какое это имеет значение, он и то место не помнит".
   Александр услышал шаги и снова повернулся. Вниз спустились парень, доставивший его сюда мужчина, и замыкал шествие сгорбленный старичок. Разглядеть его поподробнее мешал свет люминесцентных ламп, а когда старичок встал перед Александром, то оказался мужчиной без определенных лет и трудно определимой национальности. Вид у него был какой-то серый, даже кожа, похоже, была с пепельным оттенком. Такие обычно бывают в очередях за водкой, бормотухой и парфюмерией, когда она была подешевле. Единственной приметой был свисающий на лицо чуб слипшихся волос.
   К осени я закончил свой труд, который собрал из "Рефлекса цели" значительно переделанного и "Северо-западного ветра, а также добавил то начатое ещё в школе произведение, от которого, в общем, осталось разве что место действия. Вот все это и стало "Двумя сказками". Его я отправил в журнал "Юность", ответ был тот же, что и у остальных. В принципе, если каждая вещь по отдельности не блистала, то наверно, чтобы количество перешло в качество, количество вошедших вещей не хватило. Шучу, конечно.
   Восточный мужчина спросил: "Ты можешь сейчас ускорять рост?"
   "Наверно, надо попробовать".
   Мужчина повернулся к парню и приказал: "Принеси на столе".
   Они молча ждали возвращения. Парень притащил ящик с рассадой и поставил на пол перед Александром.
   "Так удобно?" - спросил мужчина.
   "Нормально", - ответил Александр и глянул на рассаду. "Томаты", - подумал он. Они запомнились ему по тем листьям, что появились у рассады в ящике жены, когда он с ними экспериментировал. Рассада дружно потянулась вверх.
   "Что-то стебель у них тонковат, - сказал серый мужичок. - Ну, это от недостатка света, надо побольше освещение делать, а так распикирую, и нормально будет".
   "Ладно, забирай свои сокровища, я с тобой позднее поговорю", - сказал восточный мужчина.
   Серый мужичок, подхватив под мышку ящик, исчез, а мужчина обратился к Александру: "Понимаешь, единственное растение, которое может на данный момент дать большой и быстрый доход - мак или конопля, но у нас этих семян нет".
   "Так вляпался", - подумал Александр.
   "Но я отнюдь не хочу делать на них ставку, это только на предварительном этапе, - продолжал мужчина. - Ты извини за то, что мы поставили тебя в подобные условия, но так будет лучше твоей безопасности. А так ты не в чем не будешь нуждаться. Будешь жить, как король".
   "Король мака", - многозначительно произнес парень.
   "Почему мака? Король растений. У тебя есть родственники? Давай мы им сообщим, что тебе срочно отправили в командировку".
   "Нет не нужно".
   "Ну, как хочешь. Мы сейчас перекусим, правда, всухомятку, но потом тебе на заказ принесут и первое, и второе, и десятое, что захочешь".
   Осенью, отправив очередную бандероль польскому коллекционеру, я получил её обратно с письмом очевидно жены. В нем сообщалось о смерти этого коллекционера. У меня после этого, похоже, и так небольшая сеть корреспондентов начала таять. Нет, они не умирали, а просто по различным причинам прекращали переписку и обмен. После этого у меня ещё были два коллекционера из Польши, но с ними у меня переписка длилась месяца по три четыре.
   Парень принес бутерброды с сыром, ветчиной и сухое. Александр от вина отказался, и парень принес кофе. Затем мужчина ушел. Парень притащил сверху видак и поставил всё это хозяйство на полу, поставил какую-то фантастику.
   "Тебе нравиться", - спросил он спустя некоторое время.
   "А всё равно".
   "Слушай, а ты можешь ускорять рост рыб", - отвлекся от экрана парень.
   "Не знаю, наверно нет".
   "Жалко аквариумные рыбы красивые и стоят сейчас на базаре".
   Парень снова уставился на экран, но губы его еле заметно улыбались, очевидно, мысли его были далеко от происходившего на экране.
   Потом они смотрели мультфильмы о космических войнах и где-то на третьей или четвертой серии, парень предложил ему кефиру. И так как Александр отказался, парень пошел наверх, а Александр продолжил смотреть дальше.
   Сквозь грохот боя на экране Александр услышал, а может, послышался шум наверху.
   Серия кончилась, и на экране замелькали цветные полосы. Александр запомнил манипуляции с этой техникой, и сам поставил новую кассету, но это оказался не мультфильм, а художественный про любовь. Где-то на очередном поцелуе героев появился парень.
   "Пошли", - сказал он.
   Я уже писал ранее об обмене квартир. Так вот мать тестя переехала в эту квартиру и жила в маленькой комнате. Переехала она со своей мебелью и привезла таких постояльцев, как клопов. С ними нам пришлось вести долгую войну. Но как её выиграть, когда у себя мы их морим, а у тещи, тестя и его матери они преспокойно размножаются. Жена, правда, настояла на активных действиях в комнате родителей. И это дало свои результаты. Под кроватью у них была обнаружена коробка, в которой жили клопы преогромных размеров. А вот с клопами в бабушкиной комнате удалось справиться только после её смерти. Когда я делал ремонт в маленькой комнате, жена настояла на снятии обоев до бетона. Так вот, когда я счищал обои, между ними клопов тоже было не мало.
   Они поднялись в дом, он действительно сидел в подвале. Парень вывел его во двор, и тут Александр увидел у стены стеллажи и два ларя выбеленные известкой, наверно под картошку.
   "Очевидно, хозяин проветривал подвал, и меня на пока туда загрузили", - подумал Александр.
   Через голые кусты Александра прямо по снегу парень подвел к забору.
   "Перелезай, - сказал парень. - Пройдешь несколько домов, чем больше, тем лучше, а тогда и на улицу выбирайся".
   "А ты?"
   "Мне так не уйти, меня знают. Может, прорвемся".
   Александр отправился в путь, перелезая через заборы, продираясь сквозь кусты. Сзади послышался какой-то треск. Александр не оглядывался и продолжал бег с препятствиями. Наконец он решил, что, пожалуй, пора и повернул на девяносто градусов. Забор в этот раз оказался повыше, но, перемахнув через него, Александр оказался в другом дворе, а не на улице. Миновав дом, он вышел на улицу, даже через калитку.
   "Странно, столько дворов прошел, и ни где нет собак", - подумал Александр.
   Сумерки сгущались. Сзади упал какой-то красноватый свет. Александр пошёл по улице, минут через двадцать ему послышался теперь такой родной шум трамвая. Александр прибавил ходу и вскоре вышел к трамвайным путям.
   Домой он добрался уже в десятом часу. Оказывается, он пропадал сутки. Ольга устроила ему допрос, но, так и не дослушав, стала звонить по телефону. Оказывается, она за это время успела, сходить в милицию.
   Вид у Александра после его приключений был потрепанный, и Ольга отправила его спать.
   На следующий день уже на работе к нему приехали двое в штатском, и пришлось проехаться.
   Ольга, оказывается, свезла его фотографию, и следователь без обиняков сообщил ему, что его Александра видели в компании с убитым студентом сельхозинститута. Александра осенила интересная мысль, которую он пытался вчера изложить Ольге, но тогда под впечатлением от происшедшего она была несколько путана. Сегодня же она видно улеглась и четко обозначилась.
   Он и изложил её как свою легенду: "Его приняли за кого-то другого и поэтому похитили, а дальше они что-то не поделили между собой и в этой неразберихе ему удалось убежать. Он не уверен, но возможно найдет то место, где он был".
   В ноябре я отправил в "Калининскую правду", нет, не очередное произведение, а простое письмо, в котором ратовал за то, чтобы в Калинине появился клуб филокартистов. Через месяц, почти по новый год, моё письмо увидело свет. Оно было урезано и представляло небольшую заметку в разделе газеты "Клуб коллекционеров". А уже в феврале следующего года ко мне пришли из ДКиТ "Пролетарка" с предложением зайти к директору. Я зашел к директору дома, и директор предложил коллекционерам открыток собираться в стенах его учреждения. Но при этом обговорил одно ограничение, никакой торговли, а то у него книголюбы собирались, так они машинами книги возили и торговали. Я в принципе согласился, хотя в том же филателистическом обществе торговля шла во всю. Нам предоставили ответственного, и она организовала печать, и расклейку афиш по городу с сообщением о собрании филокартистов.
   После плутания по улочкам и переулкам, они всё-таки вышли на место. Вместо дома было пепелище.
   "Так вот, что вчера трещало, и откуда был свет. А он охваченный порывом даже и не оглянулся ни разу. Интересно по своей инициативе отпустил его парень или нет. Хотя студента убрали, возможно, и ему такая же роль готовилась".
   К милиционерам подошел пожилой мужчина и о чем-то поговорил с ними, как со старыми знакомыми, а потом, отойдя, мельком взглянул на Александра цепким взглядом. Александра отпустили прямо с места происшествия домой.
   Дома он опять попал на допрос, на этот раз Ольги. Но та четкая легенда, что вполне устроила милицию, Ольгу не устроила. Рядом вопросов она запутала Александра и уличила его во лжи. Короче после долгих препирательств она вытянула всю историю.
   "Так, - как итог сказала Ольга. - Хорошо если они пропали совсем и ничего не сообщили, но лучше тебе куда-нибудь уехать на время, а так как некуда и не на что, то всё лето будешь сидеть на даче".
   Лето для Александра наступило уже по весне, как только стало чуть потеплее. Он начал выращивать в парнике различные культуры, отрабатывая технологию ускоренного выращивания, скорость роста, периодичность, сорта. Ольга собиралась попробовать несколько сортов огурцов и набрала аж на три года вперед и собиралась в год высаживать по три, четыре вида. Александр перепробовал их все и за один день. По урожайности и вкусу они остановились на двух сортах, а вот с засолкой у Ольги были сомнения, так как ускоренная засолка отнюдь не критерий настоящему засолу. Но, тем не менее, они уже в апреле хрустели малосольными огурцами.
   В начале следующего года помимо моих успехов в коллекционной деятельности, я ещё был отмечен на работе. За успехи в преведущем году мою фотографию поместили на доску почета, а позднее за победу в социалистическом соревновании за первое полугодие этого года я получил благодарность. Наверно сказались перестроечные поветрия, нет, тогда было ускорение. Оценили именно за основную работу, а не за шефскую помощь в сельском хозяйстве. Наверно тогда уже забылся мой побег из колхоза и нежелание ехать обратно. Кстати, по-моему, на следующий год и во все последующие года подготовленных трактористов никуда не посылали и не требовали. Очередная компания прошла. А в колхоз то гоняли всё равно исправно, чтобы хоть частично мы заготовили корма, картошку, капусту, лен, а не в поле это сгинуло. Но это я отвлекся.
   Александра постигла неудача с семечками. Подсолнух хотя и вырос, но семечек не было. Сказалось отсутствие пчел. И если с другими растеньями Ольга работала за пчелку, то здесь спасовала. Но это неудача временная. Летом Александр собирался повторить эксперимент, когда пчёлы появятся.
   Перепробовал он несколько видов тыкв и кабачков, морковь и репку. Салат и лук Александр выращивал на дому в рассадных ящиках.
   Помидоры Александр прямо на корню выращивал до красноты, чем не мало удивил дачников, когда случайно в автобусе у него с ведра упала газета, ведь был ещё апрель. Пришлось бормотать, что-то о теплице, с которой он всю зиму урожай снимал.
   Они даже и доход небольшой имели в марте, Александр занимался только семенами, то есть выращивал всё до семян, и Ольга сдавала их в зоомагазины.
   Но триумфом Александра были выращенные арбузы. Димка притащил из школы семечки арбузов, после дознания удалось выяснить, что он их выковырял со стенда и, похоже, без последствий.
   Ольга выдвинула предложение, а не стать ли им фермерами и выращивать бычков или поросят. С кормами у них проблем не будет и рацион, и разнообразие Александр обеспечит. Опять же он трактор знает, получил же он права во время продовольственной кампании и добровольно-принудительных посылок в колхоз. Александр охладил её пыл тем, что технику им не купить, денег нет. Но Александр понял, что нужно делать новый ход.
   По объявлениям, расклеенным по городу, на первое собрание пришло восемь человек. Почти все, за исключением одной девушки, очевидно пришедшей из любопытства, в дальнейшем ходили на собрание клуба. Я ничего не могу сказать об их профессиональной деятельности, кроме одного врача, поэтому клички я им дам по другим признакам. Первый записавшийся на собрании помимо открыток собирал программы футбольных матчей, и он будет "Футболистом". Где-то в конце списка записался "Букинист" он после ухода на пенсию, будет работать в букинистическом магазине, кроме коллекционирования открыток, он собирал книги. Ну а последним записался "Аквариумист". Это, похоже, тот товарищ, у которого я с матерью брали корм для откармливания мальков, я писал об этом ранее.
   4
   А натолкнул его на идею телевизор. Александр мобилизовал все справочники и карты, что нашел дома, и составил всё-таки кроссворд, затем взялся за свою биографию и дал там небольшую затравку, на которую должны были клюнуть организаторы передачи.
   И судьба улыбнулась, Александр попал на телевидение. Видеть всё это изнутри было весьма занимательно. Все эти зрители, участники тонули среди привлеченной для их съемки техники. Александр удивлялся, как все эти операторы не натыкались друг на друга, передвижные на стационарных. Ловкость, с какой они маневрировали среди осветительной аппаратуры, записывающих и воспроизводящих устройств, говорило, если не о профессионализме, то уж о большом навыке точно. Ведущий довольно споро дирижировал этим спектаклем, заводя среди зрителей аплодисменты и гася не нужные, с его точки зрения, эмоции.
   Выход Александра был во втором туре. Чувствовал Александр себя вполне нормально, его не интересовали выигрыши, ему нужно было другое, а так как это от него не зависело, чего и волноваться, поэтому он с любопытством наблюдал за всем этим действом.
   Но вот и их выход. Александр оказался третьим. Это плохо, ведущий обычно базарит с первыми, а на последних он обращает внимание, когда первые отсекаются. Застраховался Александр от двух банкротов. Первая из играющих начала игру с банкротства. Зато второй угадал три буквы подряд, взял приз. Александру показалось, что он знает слово и просто хочет набрать побольше очков. Рисковый товарищ сообщил бы сразу, но тогда Александр вылетает.
   "Нет тебе, пожалуй, нужно обанкротиться", - подумал Александр. И круг выдал переход хода. Так, теперь всё зависит от ведущего, ну и частично от Александра.
   Круг пошел, ведущий глянул в свою шпаргалку и вот оно.
   "Вы увлекаетесь овощеводством и творите воистину чудеса, как пишите в своем письме. Не поделитесь ли чудесами, передача для этого подходит", - сказал ведущий.
   "Могу даже сейчас продемонстрировать", - заявил Александр.
   Это явно не входило в планы, и ведущий усиленно соображает, взяться ли за этот ход или замять для ясности.
   "Хотя могут потом вырезать и пригладить. Это же не прямой эфир. Но на кругу 75 очков. Черт возьми, нужно говорить букву, а он не очень задумывался над словом. Господи помоги и упаси", - взмолился Александр про себя, а вслух выпалил: "В".
   "В. Владимир, - уточнил ведущий и, выждав паузу, воскликнул. - Есть такая буква. Александр, а давай вернемся к чудесам".
   "Пожалуйста, принесите цветы в горшке", - попросил Александр.
   "Наташа принеси", - дал указание ведущий.
   Создание клуба мы ознаменовали бурной выставочной деятельностью. Нас не остановило даже то, что для выставок собственно не было никакого оборудования. Их было две, и экспонировались они по одному дню в фойе дома культуры и техники. Открытки лежали на столах под стеклом, под присмотром дежурного, одного из членов клуба. На первой выставке были открытки по теме "Калинин и Калининская область" и мои открытки по темам "Животные" и "Творчество Верещагина". На следующей выставке было представлено творчество Айвазовского и Шишкина. Наибольшей популярностью, как сказали дежурные, пользовались открытки по теме "Животные". Анималистические, как сейчас говорят.
   Помощница оказалась смышленой девушкой и принесла цветок с соседнего сооружения, установленного для съемок ещё какой-то передачи.
   "Итак, чудеса на поле чудес", - довольно дешево прокомментировал Александр, получая из рук цветок.
   И не выпуская его из рук Александр, чтобы уже не какие случайности не помешали, дал цветку такой заряд, что цветок брызнул зеленым взрывом. Среди операторов произошло не большое замешательство, а затем они все направили на него свои объективы.
   "Нет, ребята профессионализм у вас есть, жареное вы чувствуете, - подумал Александр. - И это вряд ли вырежут, но надо вам подать это покиногиничней".
   И Александр замедлил рост цветка, и стало видно, как удлиняются стебли, вылезают и расходятся листья.
   Все, что нужно было, Александр сделал, теперь вопрос стоял только о том, вырежут это, или не вырежут. Игру он продул и даже страховку не получил, но это мелочи.
   Ольга с Димкой не поехали в Москву на игру, так как побоялись эпидемии гриппа, о которой её прожужжала уши соседка. Усевшись перед телевизором в пятницу, они всем семейством наблюдали это уже причесанное действо.
   Врач рассказал мне о том, что он часто бывает в Московском клубе филокартистов. Он рассказал, как туда добраться. И когда, как мне показалось, мои финансы позволили купить открытки, я туда и отправился. Врач, похоже, в это время был на мели. Я поехал после Чернобыля. Коллекционеры сидевшие там говорили о пожарных, которые попали под радиацию и наверняка долго не протянут. По-моему это был мой единственный выезд в этот клуб. Перед входом в зал, где сидели коллекционеры, сидела женщина, бравшая деньги за вход, и также записывавшая, откуда прибыл человек. Коллекционеры сидели по периметру довольно большого зала. У каждого был своё стол, на котором был разложен его товар отдельные открытки, наборы. У некоторых стола не хватало, и они ещё доставали из своих сумок то, что интересовало клиента. То есть это был скорее торг, чем собрание. Я прошел где-то половину столов, и мои финансы закончились. Я довольно много потратил на дореволюционные открытки за первым столом и при дальнейшем продвижении, я их больше не трогал.
   Эпизод с цветком не вырезали и показали не плохо. Операторам удалось запечатлеть и само начало роста, и это действительно была зеленая вспышка, а затем, когда он чуть замедлил рост, это уже показали крупным планом.
   Ольга сказала по этому поводу, что ему жить надоело, не о себе, так хоть бы о ребенке подумал.
   Прошло дня три. Гостей к Александру не было, но зато появилась статья в прессе.
   Статья большая, видно автор имел большой вес в газете. Начиналась она с того, что автор сетует по поводу псевдонаучных передач, идущих по телевидению об экстрасенсах, телепатах и тому подобных "искусниках" паразитирующих на людской вере. Нельзя конечно сказать, что вера это плохо, в некоторых случаях вера мобилизует человека, и он избавляется от каких-то недугов. Но все это хорошо, когда за эти дела берется опытный товарищ, который вовремя может вывести человека из экстремального состояния. А трансляция этого внушения по телевидению, безусловно, вредна.
   Но самое интересное, как автор перешел к Александру. Если опустить всю наукообразную терминологию и обширные экскурсы в историю, физиологию и тому подобное. Вот к чему это свелось. Всё это излучение не ощутимо и невидимо. Может, есть, а может, нет. А то, что делает Александр, видимо и понятно, то есть он как бы материально показывает, что рассуждения всех этих о полях и энергиях верны. Вот это-то и страшно. Выходит классическую науку нужно пересмотреть, на это нужны деньги, а в нашей разоренной стране это невозможно, а значит преступно. То есть наука на данном этапе непогрешима и горе тому, кто в неё не вписывается. Единственная уступка для нынешнего времени это забота о разоренной стране.
   Летний отпуск я потратил на ремонт нашей комнаты. Жена, помня, как я убирал все обои в маленькой комнате, попросила и у нас то же самое. Обои она подобрала по своему вкусу, а потом я специально добавлял в половую краску художественную краску, чтобы цвет пола совпал с цветом обоев. А вот цвет занавесей остался прежним, жена купила их на деньги, что я получил за страхование своей жизни еще, когда работал преподавателем. Эти занавеси висят в комнате до сих пор. Но теперь цвет обоев больше подходит к цвету занавесок.
   Александр был совершенно ошарашен таким наукообразным мракобесием. Вот тут и раздался звонок. Александр не спрашивая, открыл дверь. На пороге стоял пожилой мужчина.
   "Вы Александр Владимирович. Я Петр Трифонович. Я могу показать вам только паспорт и пенсионное удостоверение.
   "Зачем, проходите".
   Так как Александр в руках держал газету, Петр Тимофеевич, мельком взглянув на неё, спросил: "Приятно прочитать о себе в центральной прессе?"
   "По телевизору было приятнее".
   "Не расстраивайтесь. Вы совершенно случайно попались на пути научного клана. Если быть более точным - прихлебателей. Возможно, где-то выступят и с защитой, но в вашем случае это и не плохо. Возможно, эта статья отпугнет от вас, вернее убережет вас от подобных вашим недавним знакомым. Не пугайтесь. Я работал в органах, и кое-что узнал о вас. Но вы, очевидно, хотели приобрести покровителей от политики. Если вы попали им в руки, то они сделают из вас хороший козырь, но я лично не советовал бы вам с ними связываться. Нынешние поднаторели в кабинетных интригах для собственного благополучия и вряд ли обратят на вас внимание. Да и политика дело грязное".
   "Но наверно и на западе политики о себе пекутся и о народе не забывают. Вдруг они меня приметят, я, кстати, надеюсь на ученых".
   "Нашим ученым не до вас, им бы выжить, а западные, скорее всего, воспримут эту информацию, как дезинформацию. Хотя эта статья может их насторожить. Но давайте спустимся на нашу бренную землю. Ведь я вас вижу уже в третий раз".
  
  
  
  
  
   Глава третья.
   В этой главе заканчивается повествование об Александре.
   Владимир обеспечивает возвращение Галины и кота.
   А в гостях у Николая и Светы он возвращает им сына.
   Далее Владимир делится подробностями похищения Миши.
   Автор всё о старом, о прошлом.
   Александра озарило, этого мужчину он видел, когда его возили на пепелище, и он многозначительно произнес: "А!?"
   "Первый раз я видел вас, когда вы добывали шишки, очевидно для семян, второй раз, когда вывозили на опознание. Кстати в данной ситуации могу вас успокоить информация о вас, похоже, дальше не пошла. Этот гражданин в тех кругах был за шестерку. Вам понятно изложение?
   И выйдя на вас, он решил пойти ва-банк, но очевидно потерял осторожность, и его просто убрали. Возможно, он залег на дно, но вряд ли. Его напарника уже нашли за городом", - закончил пояснения мужчина.
   "А!?" - всё также многозначительно произнес Александр.
   Но мужчина, словно телепат уже отвечал: "Ваш покорный слуга освободил вас от опознания трупов, но не бескорыстно конечно, как вы понимаете".
   "Вы выходит, пост не маленький имели?" - сумел всё-таки вклинится в монолог Александр с целым предложением.
   В августе опять попал на сенокос. Отказался работать на косилке, сказав, что не умею, могу только косой махать. В том сезоне я хорошо загорел. Заготовили тогда сена много, и встал вопрос о том, что нужно убирать закатанное сено. Это сено нужно было грузить в тележки. И старший предложил остаться добровольцам. Я согласился, наверно деньги обещали неплохие. И вот во время погрузки, когда я стоял в тележке, трактор дернулся, и я упал из тележки. Упал я головой вниз и даже толком не понял, что случилось, наверно отключился. В принципе обошлось, я отлежался вечером, и у меня по вечерам перестала болеть спина. То есть, похоже, падение пошло на пользу.
   "Возможно, просто ценится профессионализм и знания, но вы правы. А что вы не желаете в таком случае со мной разговаривать?" - спросил мужчина.
   "Да нет почему?" - скорее оправдывался Александр, чем отвечал.
   "Это хорошо, а то в последнее время органы так старательно красят в черный цвет, что диву даешься, почему наше государство ещё существует?"
   "Жить наверно хочется".
   "Это конечно похвально, но затруднительно по целому ряду причин. Я всё-таки надеюсь, что эта встреча не последняя, и мы ещё вернемся к этой теме. А сейчас я всё-таки хочу рассказать о причине прихода к вам. Я как вы поняли пенсионер и, на своем приусадебном участке, занимаюсь селекцией, как цветов, так и другой растительности. При вашем участии этот процесс можно ускорить во много раз и поэтому я надеюсь получить конкретный результат уже при жизни. Так как вы относитесь к предложению о сотрудничестве?"
   Осенью, чтобы дочку взяли в логопедический садик, жена устроилась туда на работу. Программа, которую в садике проходила дочка помимо упражнений по исправлению речи, была познавательной, и когда дочка пошла в школу многие вещи её уже были известны. Упражнения она делала дома вместе со мной. Хорош учитель, сам до сих пор картавлю. У меня до сих пор осталась в памяти скороговорка о кукушонке, которому купили капюшон.
   Владимир, похоже, дремал под стук машинки и, когда Галина кончила печатать, поднял голову.
   "Ну и как вам?" - спросил он у Гали.
   "Как-то безысходно, при таких способностях", - прокомментировала Галина.
   "Короче произведение не убеждает", - подвел итог Владимир.
   "Понятно, в каком направлении нужно работать?" - обратился он уже ко мне.
   "Я приму к сведению".
   "Прими, прими. Галя, а тебя не беспокоят провалы в памяти?"
   "Что вы имеете в виду?"
   "У каждого человека есть аура. Слышали наверно. По ней многое можно узнать о человеке. Я не особенно сведущ в тонкостях, но то, что у тебя на определенные периоды жизни заблокирована память, причем явно это привнесенное, а не результат заболевания или других внутренних процессов, заметно, как говорится, невооруженным глазом. Вот Николай тоже не всё помнит, но у него это возрастное, а у тебя кто-то с ней поработал".
   "И что вы советуете сходить к врачу нетрадиционной медицины или какой-то бабке и снять, как вы говорите блокировку?"
   Кажется, в октябре мои родители дали нам деньги на приобретение стенки. Я вот только не помню взяли мы взаймы с отдачей, а они простили долг на день рождения, или дали без отдачи. Саму стенку ездила выбирать теща в магазин при мебельной фабрике. И как она говорила, ей удалось взять выставленный образец, так как те, что там предлагали, не совсем совпадали по цвету. И вот, когда я пришел с работы, стенка уже стояла в нашей комнате. Мы её довольно быстро забили вещами нужными, и не очень нужными, и совсем. Да ладно это уже мелочи.
   "Да я в принципе и сам могу это сделать, но при этом ты уж извини, я узнаю ту информацию, что заблокирована.
   Выбирай, но осторожно, но выбирай. Жизнь как сейчас или с полной памятью, но это может отнюдь не улучшить твою жизнь.
   Ну и конечно доступ в твой внутренний, можно сказать, мир", - предложил выбор Владимир.
   "Ладно", - ответила Галя.
   Владимир подошёл к Галине и начал водить руками над её головой.
   "Что-то ты уж больно традиционно", - съязвил я.
   "А тебе с искрами и грохотом больше нравиться?"
   "Да нет, это уже тоже приелось, хочется чего-нибудь нового оригинального".
   "Что поделаешь, мы уже люди устоявшиеся, консервативные, новое плохо воспринимаем", - парировал мою тираду Владимир.
   "Ну и как Галина?" - спросил он у Гали.
   "Да вообще-то никак", - ответила она.
   "Галя нужно пробить брешь или лучше сказать ухватить ниточку, потянув за которую мы развернем твою закрытую память. И хорошо бы, если это будет не обрывок", - рассуждая так Владимир начал обходить стол, а Галина следила за ним взглядом. И вот когда Владимир дошёл до точки, где в поле зрения Галины снова попали лежащие на столе открытки, она сказала: "Вы знаете меня, смущают открытки. Они связаны с чем-то в прошлом, но с чем не могу вспомнить".
   В начале года я с женой поехал в Москву для приобретения телевизора. До этого мы ходили смотреть к её родителям. Но там можно было смотреть только то, что устраивало всех. Кстати родителям больше всего нравилось смотреть уже знакомые им фильмы и при очередном просмотре наперегонки рассказывать друг другу, что будет дальше. Мы купили в Москве в магазине на улице Горького черно-белый переносной телевизор "Юность". Правда жена хотела купить цветной телевизор, которые обещали привезти после обеда. Но в этом случае ушли бы все деньги, да и неизвестно привезли бы их или нет. Кстати этот телевизор не долго протянул. Для начала у него отвалилась выдвижная антенна, потом полетела регулировка звука. Хорошо, что мы купили не цветной телевизор, наверняка у того эти процессы пошли бы быстрее.
   "Открытки?" - переспросил Владимир.
   "Да. Почему я их начала собирать. Вернее я собирала раньше артистов, но это в пятом или шестом классе, а тут в девятом вдруг перешла на живопись и сразу большая коллекция. Очевидно, она мне целиком досталась. Надо спросит у мамы, может она помнит?" - вела Галя цепочку воспоминаний.
   "А сколько у тебя в коллекции?" - спросил я.
   "Две тысячи", - ответила Галя.
   "У Николая в десять раз больше, но он свою коллекцию большой не считает", - непроизвольно вырвалось у меня.
   Владимир укоризненно глянул на меня. Но Галина, поглядев на меня рассеянным взглядом, сказала: "Николай мне их и продал".
   Мне почему-то пришел в голову эпизод из "Кавказской пленницы": "Доктор говорит Шурику: "И в землю закопал". Бредятина какая-то".
   "А Николая моя мама нашла по объявлению, - продолжала Галя. - Она считала, что коллекция отвлечет меня от беспокоивших меня снов".
   "Отлично Галина, - воскликнул Владимир. - А ты наверно уже и сны можешь вспомнить?"
   "Да и не только их".
   "Любопытная история. И что ты намерена теперь предпринять?"
   "Первое моё желание снова оказаться там, а вот, что я буду делать, пока не знаю".
   "Возможно, твое желание чисто интуитивное и поэтому верно. Давайте ребята сделаем следующее. Мы встречаемся завтра часиков в десять. Скажем у клуба. Как он называется?" - обратился ко мне Владимир.
   "Полиграфкомбината".
   "Да. И я попробую найти проход туда. А сейчас я тебя провожу", - обратился Владимир к Галине.
   Для нашего общества филокартистов сделали стенд, в котором можно было устанавливать открытки и выставлять это без всяких дежурных. Причем первый стенд сделали по моему эскизу из дерева. Я подумал, что металл будет слишком хорош для нас. Ответственная этот стенд забраковала, и его сделали из металла. Он, конечно, выглядел лучше моего. К круглой дате я устроил выставку, посвященную творчеству Крамского. В следующем году юбилейных дат, а соответственно и выставок было три. Это творчество Маковского, Нестерова, Ван Гога.
   По возвращению Владимир поинтересовался, как у меня дела с продовольствием, и, получив отрицательный ответ, исчез. Самым натуральным образом исчез.
   Как он дошел до такой жизни я запечатлел в "антиХристе" и если читатель у вас хватит терпения и духа прочитать этот 2монускрипт", то вам будет ясен этот вопрос.
   Появился Владимир уже с колбасой, фруктами, сыром, ветчиной и сухим вином.
   "Стянул где-то", - констатировал я.
   "Не где-то, а у вашего мэра", - уточнил Владимир.
   "Не хило живет".
   Выпив бокал и закусив, я спросил: "Далеко ли живет Галина?"
   "Да нет. Тут за вашим двором улица".
   "Бобкова".
   "Наверно и сразу двор, и дом её".
   "Чего-то ты долго её провожал?"
   "Так я же её ускоренно обучал тому, что умею".
   "Ну и как успешно?"
   "Кое-чего мы достигли. Чтение мыслей, проход через стену. А вот с перемещением в пространстве и созданием двойников неувязка".
   "Ну и как она была в восторге?"
   "Да нет. Она это восприняла, как само собой разумеющееся и сказала, что всегда была уверена, что люди и маги это одно и тоже".
   У нас в институте решили осчастливить сотрудников садовым товариществом. Помимо нашего института в это товарищество входило ещё много других организаций. На общем собрании нам объяснили, что и как будет в этом товариществе, и разыграли участки. Уже летом мы с тестем ездили расчищать территорию от леса. Там где мы вырубали кусты и деревья, всё выглядело не плохо. Но вот после этих субботников и расчистки всего массива, мы так и не смогли попасть на свой участок. Он, за исключением небольших земляных гребней, был под водой. Я пытался его поменять на свободные, не получилось, и я от него отказался. И ещё добираться до этого товарищества было сложно и далеко.
   "Какие маги? Те, что в сказках?" - спросил я.
   "Понимаешь по способностям их можно прировнять к магам из сказок, но это не те маги. Но эту информацию сейчас, пожалуй, я не буду разглашать", - сказал Владимир.
   "Ну, а к нам какими судьбами? Соскучился?" - решил спросить я у Владимира.
   "Да какое-то подспудное чувство, что-то не то и не так. Подумалось, что может у вас, что не так. Как у тебя дела?" - спросил Владимир.
   "Да не скажу, что совсем плохо, жить можно".
   "Где работаешь?"
   "Цемент ковыряю".
   "Я тебе предлагал, переходи в преподаватели".
   Тут я отвлекусь уважаемый читатель. Было такое дело. Это я даже описал во "Сне в руку", но этот опус можно и упустить, а можно и пролистать. Он как предисловие к "антиХристу". Кстати и в "антиХристе" Владимир касается этой темы.
   Весной отец ездил на курсы в Москву и встретился там с однокурсником, который работал директором проектного института, который собирался открывать филиал в Твери. Отец посоветовал мне перейти в этот филиал на должность руководителя группы. Вопрос встал за малым, нужно было увольняться. Я подал заявление об уходе, и вот тут началось. Новый директор устроил мне можно сказать судилище, как это я покидаю стены проектного института. Очевидно, это было сделано для острастки другим. Происходило это на собрании в группе. Все присутствующие были ошарашены, но явно не испугались. Пришли к нам в группу даже архитекторы, посмотреть, чего это и зачем. И парень архитектор заступился за меня, а почему собственно нельзя увольняться.
   На замечание Владимира я только пожал плечами.
   "А настроение?" - спросил Владимир.
   "Да вот намедни сон приснился. Выхожу я из трамвая на "Комсомольской площади" в руках не то автомат, не то пулемет и палю я из него по будке, полосую сверху вниз. А там от всех этих бутылок только брызги и стекла летят", - живописую я.
   "А от торговца?"
   "Да он наверно на пол лег".
   "Это у тебя синдром антиалкогольный или новая буржуазия заела?"
   "Да знаешь то, что мы в яму шли было видно. Кругом приписки, планы на бумаге и так далее, но то, что сейчас делается, тоже чухня порядочная".
   "Нет тут я не помощник. Разберемся с Галиной и навестим другого Кольку".
   "Ладно, утро вечера мудренее, а может мудрёнее".
   В конце лета у меня прекратилась переписка с венгром. Он помимо открыток с писателями и поэтами потребовал присылать также и конверты с изображением оных. Где я ему возьму таковые, их не много издавали, а с писателями и поэтами и того меньше. Короче переписка у нас прекратилась, а жаль, в Венгрии издавали не плохие открытки и марки.
   Мы проспали аж до девяти часов. Вскочили, в спешном порядке перехватили чаек с бутербродами из вчерашнего угощения и отправились к клубу. Подошли мы без пяти десять.
   "Ну, как ты сегодня комки не громил?" - спросил меня Владимир.
   "Вообще ничего не снилось, - поведал я, и спросил. - А ты уверен, что Галина придет?"
   "Абсолютно. Вон она идет".
   А так как она шла вообще-то на встречу Владимиру, я не стал оборачиваться.
   "Здравствуйте", - поприветствовала нас Галина.
   "Здравствуй", - ответили мы вместе.
   А дальше продолжил Владимир: "А тебя Галя сны о магах не беспокоили?"
   "А они в принципе меня не должны беспокоить".
   "Вообще-то да. Она ведь до твоих лет не дожила. Ну, может что-то из того, что сейчас у них происходит?"
   "А вот это я наяву видела и опять же, если это меня касалось, как бы предупреждение мне".
   "А сейчас тебя не предупреждают. Значит наше дело правое. Можно начинать. Вопрос только с чего? Николай у нас есть, где посидеть?" - спросил меня Владимир.
   Работая в Тверском филиале Московского проектного института, я довольно часто ездил в командировки в Москву в этот институт. Он кстати находился в том здании, о котором я подумал, когда выходил с кроваткой для дочки из филиала "Детского мира" рядом с этим зданием. Так вот ближе к осени, будучи в очередной командировке в Москве, я в "Детском мире" покупал дочке вещи в школу. А первого сентября я фотографировал дочку у школы. Первый раз в первый класс. И это были мои последние фотографические усилия. Пленку я эту проявил спустя год или два, а фотографии так и не сделал.
   "За клубом парк, там скамейки", - сообщил я.
   Вот туда мы и направились, пройдя парк поперек, и остановились у скамейки рядом с металлической оградой, отделяющей парк от улицы. Галина села на один край скамейки, я с Владимиром на другой.
   "Галина можно один вопрос?" - спросил Владимир.
   "Можно", - ответила Галина.
   В отличие от вчерашнего, сейчас чувствовалось, что она вся напряжена. Пальцы были сцеплены и сжимали руки. Мой взгляд скользнул с Галины на парк, и я увидел неподалеку идущего к нам кота. Наверно он был из той породы, которые считали окружающих их людей, обязанными им котам. Похоже, что в данный момент в качестве оных кот выбрал нас. Кот подошел совсем близко, и я увидел, что кот не дворовый, а явно домашний, холеный. Тогда понятно этот видно ходил на гулянье, а теперь на обратном пути решил осчастливить нас своим присутствием. Он видно был явно не пуганый и доверял людям. Кот сошел с газона и уселся на дорожку прямо напротив нас. Я так увлекся котом, что пропустил, о чем говорили Владимир с Галиной. Я повернулся к ним, словно от этого стану лучше их слышать.
   "Значит, ты хочешь понять природу магов, - не то спросил, не то сказал Владимир, - а дела людей тебя не волнуют".
   "На данный момент да", - ответила Галина.
   "Тогда чисто можно сказать технический вопрос. Где он находятся? Ты ведь попадала к ним прямо отсюда из нашего мира в их мир", - похоже, рассуждал Владимир.
   "Все дело в смещении пространственно-временных координат. Разница в секунду отделяет их мир от этого", - произнес довольно странный голос.
   "Подошел что ли кто?" - подумал я и снова взглянул на дорожку. На ней никого кроме кота не было.
   "Вот уже и кот ученый", - сообщил Владимир.
   "Это Зег Каф", - сказала Галя.
   Похоже, моим знакомым говорящий кот был не в диковинку.
   "А та энергия помогала при переходе?" - спросил Владимир кота по имени Зег Каф.
   "Кота зовут Барсик, а Зег Кафом звали меня до моего превращения, - очевидно, ответил на мои мысли кот и обратился к Владимиру. - У неё было комплексное назначение и, в частности, она использовалась при переходе".
   В октябре я снова решил вести дневник, использовав для этого, какую-то амбарную книгу, которую я взял на складе на новой работе. Чего я взялся за него толком не пойму, наверно я решил, что события вокруг интересные, но их я, кстати, особенно и не записывал. Фиксировал я только себя во всех обстоятельствах окружающей жизни, был там-то, сделал то-то.
   "А кольцо на другом принципе работало?" - спросил Владимир.
   "Зег Каф ты так и не менялся?" - спросила Галя.
   "Да. Хорошо, что меня в семью забрали", - ответил кот.
   "Это без твоего участия", - опять спросила Галя.
   "Кот отменный, в меру упитанный, вполне подошел этой семье. Я, правда, приучил их к своему поведению, но всё происходило естественным образом", - ответил кот.
   "А чем занимался?" - продолжила Галя свой опрос.
   "Да по большей части спал. Утром тебя до трамвая провожу и на боковую. Вечером встречаю".
   "Я смотрю на эти разговоры кота с людьми, и меня жуть берет. Возможно, конечно, что Владимир и Галина, если не каждый день, то через день с таким зверем разговаривают. Поэтому всё это им не почем. И потом все эти разговоры до меня абсолютно не доходят. Какие-то маги, которые живут в секунде от нас. Насколько позволяют мои умственные способности, Галина хочет в эту страну попасть. Если серьезно, то лучше уж оставаться в неведении. Вот этот то ли кот, то ли человек, похоже, специально стал котом, чтобы защитится, таким образом, от магов", - все эти мысли пронеслись галопом у меня в голове и, когда вернулся к нашим собеседникам, понял, что чего-то пропустил. Кот лежал у меня в ногах. Галина смотрела куда-то в даль. Я уж хотел спросить, но Владимир остановил меня жестом руки.
   Но вот кот встал и сказал: "Обзор закончен".
   "Прекрасно, - сказал Владимир и спросил, - но я бы хотел узнать в кольце также использовалась энергия?"
   "Нет там другой принцип действия, кстати, прекрасная разработка, жаль, что её изъяли", - сказал кот.
   "Я так понимаю, что нужно сделать проход, но вопрос, как его сделать. Я могу пройти через любую стену, а вот через время, - начал рассуждать Владимир. - Во-первых, я не уверен, что могу по времени перемещаться, а во-вторых, куда и насколько я перемещусь. Так ведь можно и к динозаврам залететь".
   В ноябре я от новой работы был отправлен на курсы повышения квалификации в город Горький. Прочитали нам по различным дисциплинам новые разработки, последние решения партии и правительства в области проектирования. Такое громадьё планов, как всегда, а вот результаты тоже, как оказалось в дальнейшем, пшик. Побывал я в Горьком в обществе филателистов. Обитались они в каком-то клубе, чуть ли не на чердаке, а точнее на последней площадке лестницы, и народу немного. Света там было одна лампочка. В общем, выглядело все довольно бедно, но туда я попал, разыскивая филокартистов, и думал, что и они сюда заходят. Оказалось, они собираются отдельно. И я, конечно же, посетил их собрание. Оказалось, что они собираются в каком-то небольшом, по сравнению скажем с москвичами, зале. У них также стояли столы, на которых коллекционеры выставляли открытки на продажу. Кстати много было коллекционеров карманных календарей. И попутно проходило собрание, на котором, кстати, обсуждался вопрос брать или не брать за вход и сколько брать. Я там приобрел кое-что для своей коллекции.
   "Тут нужно иметь направленность и четкие ограничители, а в качестве оных можно воспользоваться нашими ощущениями о проходе или переходе в этот мир", - высказал догадку кот.
   "То есть вы настраиваетесь на те ваши ощущения и при перемещении из рамок этих ощущений не выходите, - высказал свою версию Владимир и добавил. - Но за счет чего будет осуществляться перемещение".
   "Очевидно желание, - предположил кот. - А так как желание будет утроено, возможен успех этого предприятия".
   "То есть вы предполагаете, что переход осуществляется одновременно с созданием прохода. Говоря проще, проход как бы засосет желающих, а возможно и не желающих. И вот последний момент меня особенно занимает", - выразил своё беспокойство Владимир.
   "Вы опасаетесь, что вместе с нами окажитесь у магов, - спросил кот. - А вас это не устраивает".
   "Ценное замечание, - подтвердил Владимир. - А так как мы даже не знаем, сможем что-то осуществить, то можно попробовать. Риск дело благородное".
   Но тут до меня дошло, о чем они говорят, и я спросил: "Ребята, а ваш пылесос меня не прихватит?" - спросил я.
   "Да Николай в твоем случае легче просто выйти из сферы действия, как ты выразился пылесоса", - предложил мне Владимир.
   "И где эта сфера будет действовать?" - опять спросил я.
   "Кстати резонный вопрос, - сказал Владимир. - В каком направлении нужно действовать, чтобы попасть в нужное вам место?"
   "Мне кажется, это не имеет значения, - ответил кот, - Просто нужно сосредоточить свои желания или усилия в одном направлении".
   "Ну что же друзья выбираем направление", - предложил Владимир.
   "Давайте прямо перед собой", - сказал кот.
   "Ну, я тогда отойду", - сказал я и отошел в сторону, смотря, чего они делать будут. А они ничего делать не стали. Просто спустя несколько секунд с лавочки встала Галя шагнула несколько шагов и пропала. За ней прыгнул кот и также исчез. Владимир продолжал сидеть на месте.
   "Владимир тебя туда не засасывает?" - спросил я.
   "Да нет, - ответил Владимир и спросил. - Хочешь посмотреть, что получилось?"
   Я пошел к скамейке и по мере приближения к ней увидел этот переход. С боку он не был виден, а от скамейки был виден треугольный коридор с зеркальными стенами и полом. Что-то наподобие зеркал в калейдоскопе, только значительно больше. Как только я подошел, видение коридора пропало, и я увидел парк.
   В конце года я впервые в переписке получил книжку дружбы. В ней указывались адреса желающих переписываться или обмениваться. Некоторые сообщали о своих увлечениях. Но мне представляется, что людей заносившие свои адреса в эти книжечки больше интересовала не переписка или обмен, а просто участие в этой цепочке. Занес свой адрес в эту книжечку и отправляй дальше, а можешь отправить свои новые книжечки по имеющимся в отправленной книжечке адресам. Своеобразный интернет, ведь интернет начинался, как почтовая связь, без компьютерной сети.
   "Владимир, а чего ты мне сказать не дал", - спросил я.
   "Да кот сказал, что на Галине что-то вроде камеры, через которую периодически наблюдают, где и что с ней", - ответил Владимир.
   "Тут ещё и шпионские страсти. А чего эту камеру не снять?" - спросил я.
   "Тогда наверно сюда наблюдатели явятся", - высказал предположение Владимир.
   "А точно. Вовк, а кот тоже человек?" - опять спросил я.
   "Нет, он маг, - ответил Владимир. - А кто это я позже объясню".
   "Вовк ты мне тогда поясни, куда и зачем ты отправил Галину, ну и кота вместе с ней", - попытался я хоть это узнать.
   "Куда я отправил её долго объяснять, а зачем - она сама захотела. Двигаем к Николаю".
   "Пойдем пешком или поедем?"
   "А долго ехать?"
   "Отсюда три остановки".
   "Ну, пошли".
   Мы пошли, но на остановке нас догнал трамвай, и мы поехали.
   Уже в подъезде я высказал предположение, а не собираются ли они на дачу или уже там с ночевкой.
   "Пойдем уточним. А ты не знаешь, где у них дача?"
   "Приблизительно".
   Владимир позвонил. За дверью послышались шаги, и Света спросила: "Кто?"
   "Свет это я Николай с гостем", - ответил я.
   Света открыла дверь и с порога выдала Владимиру: "Ты же пропал".
   В марте следующего года наша контора с улицы Мусорского, где мы размещались на втором этаже, то ли гаража, то ли склада, переехала на улицу Ерофеева, где мы заняли пятый этаж общежития. Количество строительных групп дошло до трех, появились помещения под архив, библиотеку, отдел выпуска с множительной техникой. В общем, мы росли и крепли. Мне вспоминается один эпизод, который мне рассказал в командировке один заказчик. Он предложил своему начальнику в качестве фундаментных подушек дорожные плиты. Тот глянул альбом и сказал, так у них же срок истирания три года. Но ведь это на дороге, а что им в земле сделается. Не убедил.
   "Черная клевета", - ответил Владимир.
   "Проходите. Вы во дворе Мишку не видели?" - спросила Света.
   "Не обратили внимания".
   "Николай встречай гостей".
   "Здорово мужики. Какими судьбами. Свет давай, что есть, на стол", - выдал рекомендации вышедший Николай.
   "Я тебе презент принес", - доставая открытки, сказал Владимир.
   "Царский подарок по нашим временам. Черт возьми, такие россыпи. Ну, Вовк. Слушай, а вот год назад это тоже твой подарок?" - спросил Николай.
   "Конечно", - ответил Владимир.
   "Ладно, пойдем за стол поговорим",
   Мы уже начали садиться за стол, когда раздался звонок. Света вышла и вернулась.
   "Владимир тебя", - сказала Света.
   "Меня!?" - удивился Владимир.
   Вскоре он вошёл в комнату, пихнул в карман какую-то бумагу и сказал: "Ребята я максимум буду тут через полчаса".
   И вышел. Меня насторожило это и я, в общем-то, поддерживал разговор чисто автоматически.
   "Ну, как Николай, ты сейчас работаешь?" - спросил меня Николай.
   "Да на экскаваторном",
   "Престижное место".
   "Место может и престижное, но я в нем на самом не престижном".
   "А зарплата как?"
   "На еду хватает, не более того".
   Николай попал на больное место, и это нейтрализовало мою напряженность от внезапного ухода Владимира.
   "Так может поискать что-то другое?" - спросил Николай.
   "Годы уже не те. Хотя в принципе я подумываю, а не податься ли мне в каменщики. Сейчас толстосумам нужны коттеджи и спрос на каменщиков есть. Но опять же нужно начинать с ученика, а сноровка и здоровье уже не то. Ну, это у меня до отпуска. Доживу, а там видно будет. А у вас как дела?" - спросил и я.
   "Сейчас в отпуске. А так работа не сахар. Молодежь сейчас вообще без царя в голове".
   "Да что там говорить у нас, по-моему, всё теперь такое. Раньше в застойные времена нам худо-бедно гарантировалось право на труд, охранялась личная собственность, отдых ну и так далее. Сейчас же это государство не гарантирует.
   Единственное, что оно делает, это выдирает с меня подоходный налог. Вот сейчас приватизирую дачный участок, оно будет драть налог за землю. Хотя то, что мне дали землей назвать трудно. Это сейчас она стала походить на что-то путное. Ну ладно с меня взяли налог, но куда он попал. Я не вижу никаких результатов. Вся эта братия наверху от него кормиться и всё.
   Мы русские весьма инертны. Так вот нас за семьдесят лет раскрутили на работу. Мы так и сейчас продолжаем работать по инерции. Долго это протянется, не знаю".
   Кстати в доставке множительной техники из Москвы участвовал я. Вернее я сопровождал машину. Водитель первой машины, с которой я поехал в Москву, должен был попутно что-то забрать на Московской кольцевой окружной дороге, чтобы не ездить порожняком. Что это за предприятие я не знал, меня волновала только копировальная машина. Доехав до окружной дороги, водитель повернул налево, и поехал по кольцевой, по дороге часто вылезая из машины и, спрашивая, где находится нужное ему предприятие. Добрались мы до него только во второй половине дня. Оказывается, нужно было поворачивать направо. Забрав то, что нужно было водителю, мы вернулись на то место с какого начали свой путь по кольцевой и поехали обратно домой, время было к вечеру. Так я прокатился по Московской кольцевой окружной дороге. Вторая поездка была успешнее. Интересно было наблюдать, как москвичи на бутылку спирта, вернее на полбутылки, часть оставили себе, ловили кран, чтобы погрузить копировальную машину.
   Под конец моего монолога из прихожей вошел Владимир, держа на руках Мишу, а тот в свою очередь прижимал к себе банку с рыбками.
   "Откуда вы?" - спросила Света.
   Владимир только усмехнулся, а Мина, которого Владимир поставил на пол, смотрел в банку.
   "Что у тебя за рыбы?" - спросил Николай.
   "Неолебнасы", - выпалил Миша.
   "Где ты их взял?" - последовал следующий вопрос Николая.
   "Мне подарили", - ответил Миша.
   "Нет, кто-нибудь объяснит мне толком, что произошло?" - вставила свой вопрос Света.
   "Сейчас. Дайте что-нибудь выпить", - садясь за стол, сказал Владимир.
   "Тебе покрепче?" - спросил Николай.
   "Да нет".
   "Вот напиток я тут развела сироп черноплодки и яблок", - прорекламировала Светлана.
   "Пойдет".
   Я часто бывал на своей прошлой работе, так сказать по обмену опытом. И вот во время одного из посещений меня перехватила Главный архитектор проектов, она в частности проектировала многострадальную Олимпийскую гостиницу, и рекомендовала мне обратится к бывшему Главному конструктору института, который занимался на пенсии работой во временных трудовых коллективах при Калининархпроекте. Он проектировал различные объекты и ему нужен был исполнитель инженер-строитель, который бы его идеи воплощал на ватмане или кальке. Так у меня появился дополнительный заработок.
   Выпив стакан, Владимир начал свой рассказ: "Сегодня утром мы помогли одному человеку. Оказывается, за нами наблюдали. Наблюдатели очень не хотели, чтобы мы помогали, но в той ситуации сделать, очевидно, ничего не решились. И тогда, не знаю только откуда у них эта информация, они решили использовать вашего ребенка, как метод давления. Если я не верну всё в первоначальное состояние, они не вернут ребенка. Но они располагали не всей информацией, иначе на эту авантюру не решились бы. Короче ребёнок на месте, даже с прибылью".
   "О, боже мой, у нас не двор, а улица. Машины грузовые к магазину подъезжают, люди дорогу к остановке сокращают, да и забулдыги с водочного захаживают. Миш я же тебе говорила, чтобы ты ни в какие разговоры с взрослыми не вступал", - выговорила Света Мише.
   "Свет ну это похищение было рассчитано не вообще на ребенка, а именно на вашего Мишу. Они использовали его интерес к аквариумным рыбам и хорошую память", - вступился за Мишу Владимир.
   Еще перед курсами повышения квалификации я получил адрес чешской коллекционерки. Она собирала часы, которые исполняли мелодии, и в обмен на часы предлагала коллекцию чехословацких открыток по живописи. Я купился на это, достал часы и отправил ей. Она уверяла, что в ответ отправила открытки, но они, очевидно, затерялись на почте. Ну что же бывает, правда до этого такого не случалось. А вот в августе мне всё-таки удалось получить от неё с десяток открыток художника Лады. Вернее, он больше иллюстратор. Как говорят, хоть шерсти клок.
   "На живца взяли", - пошутил Николай.
   "Он ведь до последнего момента не понял, что его похитили. И со мной не особенно хотел идти. Среди похищавших его был человек, которого он знал и вполне ему доверял", - продолжал Владимир.
   "Какого человека?" - спросил Николай.
   "Помнишь года три назад, ты продал открытки?"
   "Да помню. У меня это была единственная крупная продажа".
   "Так вот та девушка и была среди похищавших".
   "Светлана, как ты воспитываешь своих учащихся. Твоя, правда бывшая, ученица умыкает у тебя ребенка", - обратился к жене Николай.
   "Какая учащаяся?"
   "Ну, помнишь, ты ещё о ней рассказывала, что она новенькая и у неё какие-то странные сны бывают".
   "Галя".
   "Наверно",
   "Да Галя", - вставил своё слово Миша.
   Тут я, сопоставив, наконец, факты, вступил в разговор: "Владимир так ведь Галины нет здесь".
   В ноябре от нашей конторы я ездил с экскурсией на четыре дня в Каунас. Нас троих мужиков поселили не в гостинице, а в квартире литовца. Это у них было организовано от туристической фирмы, и очевидно она же оплачивала наше проживание. Хозяин, правда, предлагал нам просмотр видеофильмов, но мы отказались от данной услуги. Мне и в прошлый раз Каунас понравился, а в этот раз ещё больше, особенно пешеходный центр с магазинчиками. Кстати на этот раз в книжном магазине я приобрел только набор российского издания, а местные издательства ничего по своим художникам не издали. Я побывал в картинной галерее собрание картин, которой было подарено городу, его бывшим жителем. Он жил на западе и там собрал эту коллекцию. Вот люди, какие коллекции собирают. А я даже в свою коллекцию не всегда могу что-то приобрести, финансы не позволяют.
   "Нет, я так всё хорошо объяснил людям, надо было тебе, вклинится. Я тебе потом всё объясню. А с Галины тоже спросить нечего, она зомби, что ей прикажут, то она и делает", - замял мое сообщение Владимир.
   "Неправда тетя Галя мне сказку рассказывала", - вступился Миша.
   "Опять сказки", - воскликнул Николай.
   "Да пап про солдатиков и эльфов".
   "Чего же там рассказывать Генерал погиб, Бывалый тоже".
   "Механики их кусочки собрали, а у них были формы от Бывалого и Генерала, и они кусочки расплавили, и залили эти формы. Правда, они точно не знали с какой стороны, кто был. И Бывалый оказался в форме Генерала, а Генерал в образе Бывалого. А дальше пришел дядя Володя. Пап ты дальше расскажешь?"
   "Владимир чего тебе попозже появиться, может мне, не пришлось бы отдуваться. А в подробности сказок, конечно, ты посвятил?" - обратился Николай к сыну.
   "Вкратце", - скромно сообщил сын.
   "Ладно, Миш иди. Дай взрослым поговорить".
   "Пап, а я рыб в аквариум выпущу?"
   "Выпускай. Только погоди они же в трехлитровой банке. Пошли вместе".
   "Неужели, правда, Галя зомби. Читаешь о них, но относишься как к чему-то, ну скорее, вымышленному. А тут в реальности. В общем-то, она в классе. Вернее в школе она, как раз наоборот показала себя достаточно самостоятельной натурой, но её маму очень беспокоил её внутренний мир. Может быть, на основе тех воспоминаний и удалось её превратить в робота?" - предположила Светлана.
   "Возможно, возможно", - поддержал рассуждения Светланы Владимир.
   "Погодите, а откуда вы Галину знаете?" - вдруг спросила Светлана.
   "Да мы с ней вчера и познакомились, - начал Владимир. - Зашел я в гости к Николаю, а она у него печатает его мемуары. Я так понял, он ей в чем-то помог, а она в благодарность ему помогла".
   "Коль, а кем она сейчас работает? " - обратилась Светлана ко мне.
   "Она говорит в МП секретарем".
   "Наверно её отчим туда устроил".
   "Не знаю".
   Перед Новым годом я прочитал объявление в газете "Комсомольская правда" о "Банке коллекционеров" и написал в него письмо. Оказывается, они собирались издавать "Справочник коллекционеров". Я дал в этот справочник данные о себе, но вот приобретать этот справочник не стал. Меня интересовали начинающие коллекционеры. Мне хотелось реализовать им свой обменный фонд. А в справочник, скорее всего, попали средние коллекционеры, ну возможно один, два крупных. Этой категории мой обменный фонд вряд ли много дал бы. И при общении с ними я больше бы потерял на пересылке, чем приобрел. В дальнейшем мне неоднократно приходили предложения из Новосибирска, Украины о справочниках коллекционеров, но на них я не откликался.
   Тут появился Николай и Владимир спросилего: "Ну, как рыбы?"
   "Нормально. Правда, чего-то к ним кординалы пристают. Мы уже и в книжке их нашли. В общем-то, рыбы не капризные, а твоем аквариуме автоматика, вообще никаких забот.
   Ребята у меня честно только полбутылки. Может, я сейчас сбегаю, вы подождете?" - спросил Николай.
   "Ты знаешь, Николай я вообще не горю желанием её принимать", - начал Владимир.
   "Да я сам с этой бутылкой месяц мучаюсь. Видишь результат".
   "Ладно, давай разливай, выпьем за встречу", - предложила Света.
   Николай взглянул на жену и разлил водку по стопкам. Дальше беседа витала с личных вопросов к государственным и обратно. А потом я с Владимиром по нашим заявлениям отправились ко мне домой, но этот поход оборвался за дверью подъезда. Выйдя во двор Владимир, глянул на меня многозначительно и спросил: "Что пойдем ещё в гости?"
   "Куда это?" - спросил в свою очередь я.
   В марте следующего года во время посещения своей бывшей работы я узнал, что в мастерской якобы нужен главный инженер проектов. Тогда начальником мастерской работал в прошлом руководитель электриков, к нему я подошел и он подтвердил данную информацию. И я пошел ва-банк, перевелся из конторы обратно в институт. Но, похоже, зря я это сделал. Работы для этого ГИПа было не много, а для самостоятельного поиска у меня не было знакомств, да ГИПы в институте сами себе работу и не искали.
   "Куда Макар телят не гонял или к черту на кулички. Куда тебе больше нравится?" - спросил Владимир.
   "А поконкретнее адресок не дашь?" - потребовал я уточнения.
   "Улица Лермонтова".
   "Отсюда можно доехать на шестом автобусе. Правда, он и раньше то ходил не ахти, а сейчас и того хуже. Так, что можно этот адрес и так охарактеризовать. Хотя есть и другой вариант, на втором или четырнадцатом трамвае до железнодорожного вокзала, а там пешком".
   "Нет говоря о месте, я имел в виду не его удаленность, а то что, вернее кто там находится. Чего мы стоим, пошли на автобус. Он как вдоль той улицы едет?"
   "Да".
   "Вот и прекрасно. Я нужный дом увижу, и мы выйдем".
   "Пошли".
   Шестой автобус, словно специально нас дожидался, когда мы подошли, подрулил к остановке. Определенно нам сегодня везет.
   Автобус покатил вдоль железной дороги. Перед Тракторной улицей, в автобусе освободились места, приземлившись, я спросил Владимира: "Так кто же там живет?"
   "Маг", - ответил Владимир.
   "И чародей?" - решил уточнить я.
   "С двумя крабами", - добавил Владимир.
   "Живыми?"
   "К ним больше подойдет определение работоспособные, включенные".
   "Это что машины?"
   "Биороботы".
   "А они нас?" - я крутанул ладонью.
   "Всё зависит от мага. Первый раз, когда я Мишку забирал, всё обошлось. Правда, тогда был один биоробот".
   "А как они взяли Мишку?" - попросил я подробности.
   Для начала я попал на курсы "Гражданской обороны" проходившие в институте во время работы. Как нам объяснили на первом занятии, теперь гражданская оборона предназначена не только для военного времени, но и для ликвидации последствий катастроф природного, техногенного характера. Вот на этих курсах у меня и появилась идея о катастрофе в Твери, которую сочинил я для второго фрагмента.
   "Играл он во дворе, - начал рассказ Владимир, - видит во двор девятка бежевого цвета вкатывается. Из неё выходит старичок и девушка. А девушку Мишка где-то видел. Причем впечатление у него об неё положительное и он вспомнил, что ей его отец продал открытки, и зовут её Галя. На этом бы всё и кончилось, но из подъезда выходит парень с банкой, ставит её на машину и начинает разговаривать со стариком. Руками даже машет. А в банке две рыбки плавают. Тут уж Мишка не выдержал и пошел посмотреть на рыб.
   Подошел к автомобилю и сказал: "Здравствуйте тетя Галя". Она ему улыбается и говорит: "Здравствуй Миша". Ну, Миша тут конечно полностью теряет бдительность и спрашивает: "Почему ругаются?" Галина наклоняется и говорит, что вот этот молодой человек сначала взял рыбок, а теперь не хочет. А Мишка уже рыбок разглядел, он таких раньше не видел, и они ему явно понравились. Он спрашивает у Гали: "А они меньше тысячи стоят?" Та говорит: "Да". "Тогда папа мне их купит" - уверяет Михаил".
   Автобус повернул на бульвар Профсоюзов. Я бросил реплику, что после этот бульвар переходит в улицу Лермонтова, но автобус сейчас свернет и начнет по другим улицам куролесить, а потом повернет на улицу Лермонтова.
  
  
   Глава четвертая.
   В этой главе Владимир передаёт Николаю Сергеевичу воспоминания Галины.
   Они посещают Кир Гура, и Владимиру удаётся забрать у него краба, похожего на Галину.
   Владимир уже по просьбе Николая Сергеевича передает ему воспоминания и сказочное творчество Николая Андреевича.
   Леший, наконец, разбирается с солдатиками и механиками в своем лесу.
   Автор завершает описание своего сорокового десятилетия.
   Владимир выслушал мою тираду и продолжил: "Короче парень ушел, оставив рыб. А Миша стала говорить, что готов взять рыб. Старик начал сомневаться, а где они у Миши будут жить. Миша начал убеждать, что у него вообще идеальные условия для рыб. Тогда старичок предложил взять всю партию, то есть восемь рыбок.
   "А это будет стоить меньше тысячи?" - опять следует вопрос.
   "Конечно", - уверяют его.
   Короче он едет вместе с ними отлавливать к этим двум ещё шесть и на этой же машине вернется. Машину ведет Галя и у Мишки ни тени сомнения не возникает.
   "Как же тебе удалось его забрать?" - спрашиваю я.
   "Года два назад он у меня аквариум смотрел, так что у него обо мне белее свежее впечатление, чем о Гале. Появился я в комнате, где Галя-краб с Мишей беседовала, и сказал, что Мишу ждет отец, взял его на руки и вынес на улицу. Я побоялся с ним проходить через стену. А уже на улице предложил ему закрыть глаза, и он увидит фокус. После этого перенес его во двор, и тут Миша вспомнил о рыбках. Пришлось вернуться и забрать рыбок".
   "Володь, а куда делся тот молодой человек, что вынес рыбок во двор?"
   "А это второй краб и я как-то упустил его из виду. Может, он остался для наблюдения в Мишином дворе?"
   "А старик куда делся?"
   "Он пошел звонить по телефону мне. Телефон не близко, и пока он шел обратно, я провернул свою операцию".
   "Слушай, а ты мне не объяснишь, что это за маги, крабы? Куда ты отправил Галину? Да и ещё какая-то у меня появилась мысль во время твоего рассказа, но сейчас не могу припомнить".
   "До Лермонтова ещё далеко?"
   "Да ещё есть время".
   "Тогда глаза закрой и постарайся расслабиться, и если не совсем не думать, то хотя бы о чем-то отвлеченном, легком и спокойном".
В марте бывший главный конструктор познакомил меня с новым сотрудником нашего временного трудового коллектива. Этот молодой еврей отличался, как в прочем и большинство субъектов данной национальности, во всяком случае, на людях, обостренным правдолюбием. Он всё порывался ехать в Москву голосовать за Ельцина. Но я отвлекся, вместе с ним мы занимались обмерами филармонии, а затем и чертежами. Вот этот объект, в отличие от других проектов выполненных мной по задумкам бывшего главного конструктора, был воплощен в жизнь. А занимались мы усилением перекрытий в Филармонии. Я уж сейчас точно не помню кто, секретарь или другое городское начальство решило установить в Филармонии орган. Вот для этого и нужно было делать усиление перекрытий и прочие реконструкции. По этим чертежам будет работать ДСК, а так как бывший конструктор уже уедет в землю обетованную, то руководство ДСКа выберет моего молодого напарника, тем более что он работал там, в качестве, как я понял, авторского надзора.
   Я расслабился, в голове мысли не о чем. И тут Владимир передал, заложил в меня или даже не знаю, как это назвать. Я узнал, что маги - это инопланетяне, понял, какое к ним имеет отношение Галя. В общем, это то, что составило половину "Двух сказок". Воспоминания Галины, я почти не трогал, даже школьные дела записал один к одному. Короче всё, что показалось мне интересным. После этого я так и сидел, пока Владимир не сказал мне: "Сейчас выходим, вон дом".
   Владимир подошел к воротам и толкнул калитку. Мы вошли на крыльцо, и Владимир постучал. Через некоторое время послышались шаркающие шаги, и старческий голос спросил: "Кто?"
   "Мы пришли заплатить за рыб", - ответил Владимир.
   "Каких рыб?" - донеслось из-за двери.
   "Неолебиасов".
   "Молодой человек не морочьте мне голову, если вы не уйдете, я звоню в милицию".
   "Ах, вот, как и что же вы им скажите, что ко мне ломятся грабители? А что вы будите говорить, если я сообщу, что в вашем доме находится девушка по имени Галя, которую уже ищет её мать?"
   "Никого она не ищет".
   "Вы в этом уверены?"
   "Да", - ответил старческий голос, несколько неуверенным тоном.
   "Кир Гур кончайте. Мне эта дверь не преграда, но я хочу договориться по-хорошему. Откройте".
   Тишина, а затем послышалось позвякивание цепочки, ещё какой-то стук и дверь открылась. Мы вошли в полутемные сени, впереди маячила шаркающая фигура. Мы двинулись за ней и вошли в комнату довольно большую, но заставленную всякой всячиной, одновременно напоминавшую музей, свалку и комок.
   Помимо занятий по ГО в апреле месяце меня отправили в Заволжский военкомат, кажется, чтобы я подменил архитектора. Запомнилось мне это тем, что я ползал по Соминке, Юности, поселку Вагонников, и раздавал повестки из военкомата. Причем это были, похоже, повестки для уклонистов и по большей части непосредственно в руки самому призывнику отдать повестку мне не удавалось. Ну а в самом военкомате я ходил с делами призывников из кабинета в кабинет. В общем, в военкомате была горячая пора медкомиссия, призыв. В конце июня меня отправили в колхоз. Насколько я помню, ГИПов раньше в колхоз не посылали. С ГАПами, главными специалистами я в колхозе бывал, но не с ГИПами. Похоже, действительно дела были плохи. Кстати помимо меня там были ещё два ГИПа из других мастерских, так что мне и обижаться не чего.
   По середине комнаты стоял круглый стол, накрытый парчовой скатертью, а вокруг громоздились: книжный шкаф с застекленными дверями, огромный сундук обитый железными полосами, крест накрест, а на нем стоял компьютер, дальше этажерка. Над всем этим висел ковер, а на нем в живописном беспорядке висели: копьё, щит сплетенный из прутьев, и куча масок африканских, индейских, похожих, во всяком случае, на богов майя, и обыкновенных ширпотребовских, бабы-яги и пьяницы. Дальше снизу доверху висели застекленные полки, на них вперемежку стояли статуэтки, посуда, книги.
   Следующую стену наполовину закрывала штора и стояла тумбочка, вся узорная с витыми ножками, а на ней стоял телевизор "Рекорд", который я определенно, где-то видел. Я вспомнил из Галиных воспоминаний. Остальная часть стены закрывали жалюзи, и сквозь них было, видно окно и стоял низкий стеллаж, на котором находились гипсовые слепки рук, ног, уха вперемежку с бюстами мыслителей, поэтов, писателей. По другой стене стояла стенка с множеством полированных дверей и застекленных ниш, также забитыми разной всячиной. И, наконец, ближайшая к нам и противоположная окну стена была занята, на этот раз свободным ковром и застеленной с горой подушек кроватью, и двумя креслами, которые похоже, можно было превращать в кровати, раздвинув их. Перед кроватью стояло кресло-качалка с пледом. А непосредственно вокруг стола стояли стул с высокой спинкой, больше похожий на трон, плетеное кресло, табуретка и стул.
   В июле месяце я, наконец, собрался к московскому коллекционеру, адрес его мне прислал другой коллекционер, который собирался издавать книгу о филокартистах. Помимо адреса был, указал и телефон. Я предварительно созвонился с московским коллекционером. Он мне рассказал, как до него дойти от метро, а заодно поинтересовался, когда я приеду. После таких предварительных договоренностей я был принят у него дома. Сейчас я точно не помню, предлагал ли он мне открытки по Русской живописи, но что я у него купил не плохие открытки по Советской живописи это точно. Причем у него были открытки, изданные в пятидесятые годы.
   Разглядывая всё это, я вначале даже не расслышал, о чем препирались Владимир и старик, вернее Кир Гур. Придумают же имечко.
   Кир Гур причитал: "Да мне давно пора на пенсию, я потерял здоровье на этой работе, меня из кусков собрали".
   "Это он наверно про космос вспомнил", - подумал я.
   "Я же и предлагаю, отпусти свою Галю и можешь спать спокойно. Вы её будите полностью контролировать", - убеждал Владимир.
   "Слушай я не пойму, вам то, что обо мне печалиться?" - спросил Кир Гур.
   Тут я вспомнил то, о чем хотел спросить Владимира. Я вспомнил девятку бежевого цвета, преследовавшую Галину и такую же бежевого цвета девятку, увезшую Мишу. Я в лоб задал этот вопрос Кир Гуру: "А зачем вы пытались похитить Галину?"
   Владимир ошарашено глянул на меня, но видно понял и поглядел на Кир Гура.
   "Это чепуха какая-то. Совершенно ни с чем не сравнимое обвинение. Оно ни на чем не основано", - начал отбиваться Кир Гур.
   "А чтобы вы сделали с Галиной?" - не обращая внимание на его слова, а, приняв, как само собой разумеющийся факт готовившегося похищения, спросил Владимир.
   Кир Гур прекратил словоизлияние и выдал: "Погрузил бы в летаргический сон".
   "А чего бы сразу не убить?" - продолжил свою линию Владимир.
   "Я мухи не обидел".
   "И чего их крабы ловят?"
   "Не знаю. Они им тоже не мешают".
   "Мухам крабы или крабам мухи?"
   "Что вы мне морочите голову".
   "Короче я не понимаю, почему бы вам сейчас не отпустить с нами вашу Галину? Вы же, не с ведома начальства, хотели провернуть эту операцию?"
   "Интересно, а Галина в это время предстанет перед очами этого, как вы говорите, начальства непосредственно".
   "По-моему это в её планы не входит. Она тогда не склонна была к авантюрам, а сейчас тем более".
   "Вы хотите сказать, что окружающая обстановка благоприятно воздействует на психику? - задал ехидный вопрос Кир Гур, и поэтому можно было понять, что он успокоился и взял себя, как говорят в руки, и начал рассуждать. - Хотя на кого собственно она может там сейчас опереться. Ведь тогда у всех кого там и здесь поймали, основательно мозги прочистили. А у Галины только заблокировали память. Ну, это понятно, она ведь осталась тут и должна восприниматься окружающими сама собой. Ладно, забирайте".
   "Наверно вы в ближайшее время улетаете, - вступил в разговор я, - и начальству вообще не до Галины".
   В виду не большой загруженности я притащил на работу печатную машинку с целью наведения большего, на мой взгляд, порядка в коллекции. Собранные мной ранее сведения о художниках я разрезал до формата альбомного листа под открытку. Некоторые биографии нужно было перепечатать, в других впечатать добавления. И эти подготовленные биографии я вставил в начало альбомов, где размещались открытки с репродукциями картин данного художника. Жаль, конечно, что я тогда только по русским художникам успел составить биографии. Когда ещё будет время на советских и зарубежных художников.
   Кир Гур глянул на меня, как на человека, который явно лезет не в свое дело, но ответил: "Нет, ей интересовались, из-за нее, в общем-то, я и торчу здесь. Вроде бы все налаживалось. Галина правда упорно не заводила семью. При семье ведь до других забот, кроме семейных, дела нет. А она замкнулась, как в скорлупу, дом, работа. Даже в кино не ходит. Но может она затворница, в монастырь собралась, я ведь ей в голову не лазил, что у неё на уме. И тут на тебе, появляетесь вы. Плохо уже то, что происходит утечка информации. Что знает один, знают все".
   "Да что тут страшного, что узнают ещё об одних инопланетянах? Все газеты забиты такой информацией".
   "Пускай себе пишут, а о нас не надо".
   "Но если вы будите улетать отсюда, об этом все узнают".
   "Когда мы улетим, пускай, узнают, а сейчас не к чему".
   Кир Гур подошел к стене и нажал на что-то в нише. Секция стенки повернулась вокруг своей оси. В коробке стояла Галина, словно перенесенная из парка сюда.
   Не могу точно сказать, когда начал отправлять за границу книжки дружбы вместе с открытками. Возможно раньше, но уж точно не позже. Для подарков я использовал вторые, третьи и так далее экземпляры открыток из обменного фонда. Адреса для корреспонденций я брал из книжечек дружбы и из журнала "Филателия СССР". Причем книжечки и открытки я посылал и по тем, и по другим адресам. Я отправил все повторные экземпляры открыток вместе с книжечками, но эффект от этого был нулевой. Если у меня и появлялись какие-то зарубежные коллекционеры, то не благодаря этой, как мне тогда представлялось заброшенной сети. Видно ячейки у сети были великоваты, но для большей густоты не хватало адресов.
   "Галя", - позвал Кир Гур.
   "Да", - повернув к нему голову, откликнулась Галя, как я понимаю, на маговском жаргоне краб.
   "Молодые люди решили тебя сопровождать до нового места пребывания", - словно заложил в Галину-краба программу Кир Гур.
   "Я могу и сама дойти", - выказала самостоятельность Галина.
   "Мне кажется не стоит отказываться от этого эскорта".
   "Хорошо".
   "Интересно, а куда, - спросил на остановке автобуса Владимир и, запнувшись, продолжил, - краб девался?"
   Я понял, что он проглотил слово второй.
   "Он в город за продуктами уехал", - ответила Галя.
   Мы ещё постояли, и я предложил: "Давай дойдем до вокзала, тут не далеко, там больше трамваев и ходят почаще".
   Владимир взглянул на часы и спросил: "Галина, как тебе прогулка по свежему воздуху. Тут, похоже, поблизости промгигантов не наблюдается. Окружающая обстановка, как раньше говорили, поселка городского или сельского типа, я, правда, разницы не вижу".
   "Ладно", - согласилась Галя.
   В октябре я заболел, и наверно началось всё с горла. Я упустил момент, и болезнь пошла дальше. Участковый врач уточнил мою болезнь - Бронхит. В принципе у меня и раньше бывал бронхит, но на этот раз врач дала мне направление в больницу. В отличие от прошлых моих больничных эпопей, эта отличалась большей свободой. У многих больных в палате была домашняя и уличная одежда. И они часто отлучались домой. Была одежда и у меня, я не сдал её, по-моему, кладовщица сама и посоветовала мне взять одежду с собой. Я несколько раз по выходным ходил из больницы домой. Это было время, когда в больницу брали с собой и постельное бельё, и халаты, и пижамы. Я тоже для больницы взял с собой спортивный костюм, а постельным бельем меня больница обеспечила.
   Уже в вагоне, усадив Галю к окну и сев рядом, Владимир спросил: "Что Галя заживешь полной жизнью?"
   "Придется", - ответила Галина.
   "Галя, а зачем ему столько вещей", - спросил я, встав рядом.
   "Он художник", - заверила меня Галя.
   "А в какой технике он работает?" - решил уточнить я, одновременно занимая, освободившееся сзади них, место.
   "Легче сказать в какой он не работает, - ответила Галя. - Это гравюра, литография".
   "Галя, а он по какой тематике пишет?" - продолжил я уточнения.
   "Натюрморт. Он ставит вещи во всевозможных сочетаниях и пишет. На чердаке штабелями лежат картоны, холсты, бумага", - поведала нам Галина.
   "Он так любит рисовать?" - спросил Владимир.
   "Скорее он так нервы успокаивает", - выдала секрет шефа Галина.
   Проводив Галину-краба до дверей, теперь её дома, мы потопали домой.
   "Завтра мы вчетвером на твоей даче горы своротим", - обратился Владимир ко мне.
   "Как?" - спросил я.
   "Ладно, дома этот вопрос обсудим", - заверил меня Владимир.
   Уже дома я попросил Владимира об одной весьма деликатной просьбе, не мог бы он узнать сказку об оловянных солдатиках и эльфах.
   "Хочешь узнать, насколько Николай может быть тебе конкурентом?" - похоже, подначил меня Владимир.
   "Да нет. Я часть сказки слышал, а тут есть возможность услышать в полном объеме от первоисточника".
   Для того, чтобы была понятна ситуация в этом эпизоде, нужно вернуться назад. После первого собрания филокартистов и, по-моему, на следующее собрание Букинист привел двух врачей из районного поселка. Один из них был главным врачом больницы, а другой его другом. У Букиниста они купили на выбор открытки по живописной тематике. Они так же, как Врач с первого собрания, часто ездили в Московский клуб филокартистов. А в описываемый период времени Главный врач решил собирать только открытки репродукции зарубежной живописи и поэтому решил избавиться от русского и советского раздела коллекции. Я вместе с Аквариумистом отправились к ним в гости. Я по большей части приобрел советскую живопись, так как Аквариумист направленно выбирал русскую живопись. Главное что я приобрел открытки казахских и украинских издательств. Главный врач показал, кстати, альбомы, где хранил открытки. Они были аналогичны нынешним фотоальбомам, вот только листы в них были не вертикальные, а горизонтальные. Мои самодельные альбомы, конечно, не шли не в какое сравнение с этими покупными. Наверно он купил их в Москве, а сейчас ему не хватало несколько альбомов, чтобы разместить все открытки. И такие альбомы ему давно не попадались.
   Мы подвергли ревизии полки и холодильник на кухне и не обнаружили никаких признаков еды. После этого Владимир изъявил желание позаимствовать ещё у кого-нибудь из тверской элиты, с чем и исчез.
   Я сел на диван, а дальше не помню, но похоже, что меня вдруг сморил сон. Я увидел Галину сидящую в очень знакомой комнате и знакомом кресле.
   "Это из её воспоминаний, - подумал я, - но только там её ещё парни окружали, а здесь она одна. Хотя нет, к ней шел кот из парка. Не доходя, кот, вдруг перевернулся через голову и, как говорят в сказках, стал добрым молодцем".
   "Здравствуй Зег Каф", - сказала Галина.
   "Здравствуй Мар Гана. Что делать будем?" - спросил Зег Каф.
   "Зег Каф, а ты всё время себя, как кот вел?"
   "Нет, конечно. Пока дома никого не было, смотрел телевизор, играл на компьютере, книги читал у них не плохая библиотека".
   "Кошачье обличье тебя спасло".
   "Да. Когда раскручивали улитку, я снова оборотился котом, и во время отлова меня не поймали. Хотя Кир Гур постоянно держал крабов на волны превращения. Остальных, похоже, убрали. Я готов или ты опять в нерешительности?"
   "Я не верю в возможность помощи землянам, но я хочу узнать тайну Нурга".
   "Какой секрет звездолетчиков, протцов наших, ты хочешь узнать и у кого?"
   "Зег Каф, а ты когда-нибудь видел изображение Нурга?"
   "Да, в общем-то, нет".
   "Ты посмотри, что вокруг, пыль и запустение, словно заброшенные декорации. Такое впечатление, что здесь жизнь была только для нас. Но возможно мы подошли к заключительному этапу и тогда всё это лишнее".
   В декабре бывшая руководительница предложила мне, можно сказать по блату от профкома отдых без отрыва от производства в профилактории ДСК. В профилактории основным было лечение и, поэтому, я взял у участкового врача направление, в котором она мне поставила хронический бронхит и хронический гайморит. По этим болезням у меня был обширный курс лечения. В профилактории предоставляли комнату, и после работы я должен был проходить процедуры, переночевать, а утром отправляться на работу. Ночевать я там не стал, дом рядом. И ещё на обед в профилакторий нас от института возили на институтском автобусе. Процедур было столько, что их хватало, чтобы полностью занять время после работы аж до девяти часов. Вернее после них я отлеживался в комнате и шел спать домой.
   Дальше пошла сплошная тарабарщина. Кир Гур предлагал мне выпить банку с рыбками. Потом песок до горизонта и из песка на глазах вылезают мухоморы. Шляпки у них раскрываются, как зонтики автоматы. Затем я лечу, почти касаясь воды, и лавирую между тростниковыми островами, которые наступают то слева, то справа, и никак не могу вылететь на чистую водную гладь. Потом я сижу в голубом трамвайчике. Он несётся весь, звеня от скорости, а сзади буквально из-под задних колес трамвая отваливается пластами земля и падает куда-то в тартары.
   Вагоновожатый поворачивается ко мне - это Нург с нимбом над головой, но нимб превращается в рога, и он говорит мне: "Чего ты ночью делать будешь?" И говорит он это Володькиным голосом.
   Я открываю глаза, передо мной стоит Владимир со скрещенными на груди руками, и говорит: "Ты чего в футбол играл? Всё головой пытался боднуть".
   "Нет. Это я наверно оглядывался".
   "Чего тебе родимый снилось?"
   "Галина, Кир Гур, Нург".
   "Да. А передам я тебе сказку, ты всю ночь будешь воевать с оловянными солдатиками, и вместе с Лешим выставлять плакаты в защиту окружающей среды?"
   "Да ладно. Ты что уже и сказку узнал?"
   "Не только сказку, но и про открытки".
   Где-то в середине лета ушел на пенсию начальник мастерской, и к нам поставили, сейчас уж точно не помню, по-моему, заместителя главного инженера института. И вот к новому году он интенсивно начал мне намекать, а не уйти ли мне из мастерской. В принципе объектов у меня было не густо, часть из них перетянули к себе ГАПы. Это раньше все деньги были у ГИПа. А на тот момент количество объектов уменьшалось, и для выживания ГАПы начали тянуть одеяло на себя. И начальство их в этом поддержало. Во-первых, ГАПы уверяли, что могут и сами вести объекты, а во-вторых, могут выполнять те разделы проектов, которые раньше делали строители. И вообще разговор шел о том, а нужны ли ГИПы. Раз в этом году для меня с работой не густо, то и в следующем по положению в стране, будет не лучше, а скорее хуже. Вот после таких прикидок я и подал заявление об уходе. А вернее я снова перевелся в филиал Московского института. Как мне рассказывал архитектор, с которым мы зимой, примерзший трактор пытались вызволить, начальник мастерской был от моего заявления на седьмом небе. "Приятно" доставлять радость ближнему.
   Тут я опять отвлекусь и уточню. Вот это и стало второй частью "Двух сказок" и дополнением к "антиХристу", но я продолжаю.
   "Вначале сон был очень реальным. Я увидел Галину. Она встретилась с котом. Он превратился в парня, который предложил ей действовать вместе. Может это на самом деле происходит?" - спросил я.
   "Ну и что?" - очевидно не поняв меня, спросил Владимир.
   "Так может они те, кто откроют шлюзы для воды всемирного потопа и всё, что сейчас происходит всего лишь допотопные хроники?"
   "Ты слишком многого от них ждешь. Сломались, починятся и улетят".
   "Что-то больно долго ремонтируются?"
   "Да у них, как у Федула, один ворот остался, так что ремонт большой. У тебя просто обостренное восприятие общественного настроения, а оно во все времена, перед концом века, а тем более тысячелетия, ждало каких-то роковых или кардинальных изменений в окружающем мире. Лучше сказку послушай".
   В новом году у меня закончилась переписка с коллекционером из Латвии. У него уже не было возможности получать открытки из ГДР, там было не до открыток. И в самой Латвии прекратилось издательство открыток по живописи. У меня почти не осталось заграничных корреспондентов, но и российских также становилось всё меньше. Похоже, приближался коллапс.
   Я здесь привожу последнюю часть рассказанной Николаем сказки. Первую и вторую части я, как писал выше, изложил в "Двух сказках" и "антиХристе".
   Миша уже забрался в постель, и Николай пришел к нему закончить, законченную, как он считал ранее, сказку.
   "Миш ты мне хоть изложи, что тебе Галя рассказала", - попросил Николай.
   "Я ей рассказал про солдатиков и эльфов, как они воевали. Про механиков, которые и тем и этим помогали. Поподробнее рассказал про основных героев: Бывалого, Командира, Синего и Красного, про Генерала. Потом рассказал, что Бывалый и Генерал погибли, их растопили слезы земли.
   А Галя сказала, что механики собрали почти весь металл, который остался от Генерала и Бывалого, и залили его в формы Генерала и Бывалого", - сообщил Михаил.
   "Какие формы?" - спросил Николай.
   "Как же пап, ты же сам говорил, что механики могут делать солдатиков, а для этого формы нужны. Вот они и сделали формы, а с Бывалого и Генерала специально, так как они на остальных солдатиков не похожи", - выдал ещё информации Миша.
   "Надо же, а дальше что?"
   "А дальше дядя Володя пришел и меня забрал. Пап, а как дядя Володя, так быстро может передвигаться?"
   "Как быстро?"
   "Мы были у дома, где Галя, и я закрыл глаза, открыл, а мы уже во дворе".
   "Не знаю Миш, надо было тебе у него спросить. Значит, сказку то ты рассказывал, а Галя только чуть-чуть добавила?"
   "Ну да. А дальше то как? Ой, пап я забыл. Механики, когда заливали металл в формы, то перепутали, и залили, что осталось от Генерала в форму Бывалого, а что осталось от Бывалого в форму Генерала".
   "Час от часу не легче. Вот уж действительно лучше бы тебе дальше Галина рассказывала. О Лешем она говорила?"
   "Нет".
   "А про Винтика".
   "Тоже нет. Только я про него, кажется, не рассказывал".
   В новом году я вновь работал руководителем группы. Я кстати ничего не говорил над, чем работали в филиале. А перед ним, как и перед институтом, стояла задача реконструкции базы стройиндустрии, то есть заводов по производству строительных изделий, конструкций, материалов. И получается, что гражданским строительством я занимался, а теперь за промышленное строительство взялся. Вот, правда, знаний у меня по этому вопросу было гораздо меньше, чем в проектировании гражданских сооружений. Но ничего я уже работал в этой конторе почти два года, что мне может помешать работать в ней дальше. Тем более один из ГИПов предложил с моей группой выполнить левый проект или шабашку. Короче вроде всё не так уж плохо складывалось в этой конторе. Бывший главный конструктор, уезжая в землю обетованную, предлагал мне вести проект усиления фундамента Речного вокзала, обещал за этот проект большие деньги, то есть можно было остаться ГИПом в Калининархпроекте. Я отказался, и он передал материалы главному конструктору нашей мастерской. Пожалуй, правильно я отказался. Речной вокзал до сих пор стоит с трещинами в фундаменте и никого это не волнует. И наверняка ещё долго простоит.
   "Тогда так, - начал Николай. - Не за горами и долами, а при садовой каторге, чах лесок, струился ручеек, да речушка, чуть побольше ручейка текла. Ни раньше, не позже, а именно ночью Лешего разбудили светлячки.
   "Там, - сказали они, - у засохших сосен, эти из-под земли что-то делают".
   Леший пошел посмотреть, что там делают эти. А творились там дела странные. Штук двадцать механиков рыскали в траве, несколько механиков забрались на сосну и что-то выковыривали из коры. Приглядевшись, Леший увидел, что механики складывают в два ящика кусочки металла, серебристого в один, темного в другой.
   "Чего они задумали? А, так они собирают, что осталось от Генерала и Бывалого. Ну и работенка не позавидуешь. Этого им до утра хватит, если не дольше. Пойду спать".
   А вот дела в клубе филокартистов были не важные, на собрания приходило всё меньше народу, а новых членов больше не появлялось. И вот тогда я решил прорекламировать клуб с помощью телевидения. В газете заметки о клубе, возможно, не все прочитают, а телевизор смотрят все. Может кто-то после просмотра и придет. Я отправил письмо на телевидение и, что характерно в то время многое было в новинку, на него откликнулись и предложили выступить по телевидению. Я выступил, рассказал о филокартии, о клубе. Позднее эту запись показали в пять часов вечера. Я это время считаю не выгодным. Так как основная часть населения находится или ещё на работе, или в пути с работы домой. Но что поделаешь у них своя сетка вещания. Новых коллекционеров на собраниях клуба так и не появилось. Тем не менее, за это время существования мне удалось в клубе выменять набор Васнецова "Каменный век", купил набор художника-фантаста Соколова и космонавта-художника Леонова, наборы изданные в Финляндии "Глазунов", "Русские авангардисты".
   Солнце на порог, месяц на шесток, а у Лешего уже куча забот, проснувшись, он, пошел проведать механиков у сосен, но их уже и след простыл
   "На кого бы настроиться, если они собирали кусочки, значит, наверно, хотят сделать целое. Настроюсь на Бывалого", - решил Леший.
   Бывалый открыл глаза. Над ним склонился Винтик. Определенно он, хоть их и трудно различить, но мелкие различия конечно есть.
   "Ну, как вы себя чувствуете Генерал?" - спросил Винтик.
   Бывалый, а вместе с ним и Леший, были порядком изумлены.
   "Да ничего", - пробормотал Бывалый ставший Генералом.
   "Мы решили вас выпустить без всяких выкупов", - продолжил Винтик.
   "Чего они задумали?" - вместе подумали Бывалый и Леший.
   Бывалого-Генерала повезли по подземным галереям, по дороге он поинтересовался, а Бывалого оживили.
   "Нет, слишком долго вас было двоих собирать. Вас ведь на мелкие кусочки разорвало", - ответил Винтик.
   "Ну ладно", - подумал Бывалый, а теперь Генерал.
   Они подъехали к стене. Она отошла в сторону, и Бывалый-Генерал увидел солнце.
   Леший совсем было, хотел пойти за Бывалым, но вспомнил что-то, вернулся к Винтику и во время.
   Ближе к весне на собрания клуба приходили я и Аквариумист. Мы даже не ходили в предоставленную нам комнату, а сидели в фойе и делились своими новостями. По-моему в середине мая мы очередной раз встретились с ним, а на неделе позвонила его жена и сообщила, что он умер, и просила кого-то прийти из клуба. Я позвонил Футболисту, и мы присутствовали на похоронах. После этого мне уже не с кем было встречаться. Остальные уже не ходили на собрания. Они, похоже, уже взяли друг у друга все, что могли предложить, а новых коллекционеров, как я уже писал, не появлялось. Поэтому со смертью Аквариумиста умер и клуб.
   Винтик вернулся в туже мастерскую, где был сделан Бывалый-Генерал, а там уже был готов Генерал. Его механики отлили в форму Бывалого.
   "Как вы себя чувствуете?" - спросил Винтик.
   "Премерзко", - ответил Генерал.
   "Не смотря на ваш побег Правление, восстановило вашу жизнь, но Правление ничего не делает даром", - сказал Винтик.
   Генерала, а теперь Бывалого повели к товарищам Бывалого. Друзья по несчастью окружили Генерала-Бывалого и на него градом посыпались вопросы.
   "Бывалый говорят же, что ты погиб, и от тебя ничего не осталась?"
   "Бывалый, а где Генерал? Они его чего не стали ремонтировать? Он ведь вместе с тобой был и погиб?"
   "Бывалый, а ты так и будешь отдельно от нас работать?"
   Винтик вышел, и Леший переключился на Генерала-Бывалого. До Генерала стало доходить, что он теперь имеет облик Бывалого.
   "Значит, меня залили в форму Бывалого, - подумал Генерал-Бывалый, для которого этот процесс был не в новинку. - А Бывалый, что же стал мной или меня не стали восстанавливать? Чего они задумали? Они ничего так просто не делают".
   А вслух Генерал-Бывалый сказал: "Устал я братцы".
   После этого Леший вернулся к Бывалому-Генералу, который усиленно соображал, куда ему пойти.
   "К своим, чего доброго голову свернут, к противнику, но где они находятся?" - пришли у Бывалого-Генерала мысли к полному разброду.
   Коллекция открыток находилась на антресолях в коридоре, и доставать их оттуда мне было неудобно, а я в коридоре был неудобен окружающим. Я с женой обговорил возможность перемещения коллекции в комнату, если я помещу её в шкафу. Место для этого шкафа также нашлось. В течение лета я пытался найти подходящий шкаф в комиссионных магазинах. И почти перед самым июльским отпуском я обнаружил в мебельном магазине, у которого я в своё время пытался подрабатывать дворником, сломанный новый шкаф. У него снизу была отколота боковая стенка. Я спросил, что будут делать с этим шкафом и нельзя ли его купить. И вот в отпуске я взялся за создание шкафа для коллекции. Нужно было уменьшить его глубину в два раза. Тогда шкаф умещался в углу у двери, а для устойчивости сделать на задней стенке подвеску на петлях. У меня получился шкаф с антресолью от пола до потолка. И даже остался ещё материал. Я его объединил с материалом уже бывшим у меня, по-моему, от секретера, и сделал еще три шкафчика и две тумбочки.
   В этот момент из чащи трав выехал вездеход. Бывалый-Генерал остановился, встал и вездеход. Так они и стояли напротив друг друга. Бывалый-Генерал разглядел, что вездеход без вооружения и единственное, что он может сделать, это проехать по нему, что в общем-то не страшно. И ещё вездеход может от него уехать.
   "Я сделан в латах и не могу их покинуть, но не настолько я опасен, что вы даже не покидаете вездеход", - сказал Бывалый-Генерал, а про себя подумал: "Лихо я выразился, наверно сказывается форма Генерала".
   Дверь у вездехода открылась, и из него вышли Голубой и Синий.
   "Генерал уж не механики ли приложили руку к вашему оживлению?" - спросил Голубой, а вернее Разведчик.
   "А ты как о моей гибели узнал?" - вопросом на вопрос ответил Бывалый-Генерал.
   "Видел своими глазами", - ответил Разведчик.
   "А ещё кто видел?" - допытывался Бывалый-Генерал.
   "Да землекопы, которые хотели вас освободить, правда, что вы погибли им разъяснил ваш помощник", - доложил Разведчик.
   "А что Бывалый погиб, солдаты знают?" - продолжил дознание Бывалый-Генерал.
   "Наверно им сообщит солдат, выкрашенный красной краской", - предположил Разведчик.
   "Понятно. А куда теперь землекопы, как ты говоришь, переместились?" - спросил Бывалый-Генерал, а про себя подумал: "Интересно, как я выражаюсь".
   "Да мы вас отвезем туда", - вдруг предложил Синий.
   Бывалый-Генерал сел в вездеход и во время езды думал о том, что надо было, когда они прочесывали лес в поисках противника, конечно же воспользоваться вездеходами. И прочесали бы больше и быстрее, и самое главное эффективнее. Удрать от него трудно, вот спрятаться можно, но для этого нужно специально подготовить какие-то укрытия, ямы например. Да не хватает тебе ни памяти, ни стратегического мышления, неважнецкий из тебя генерал будет. За этими мыслями он почти не следил за дорогой, и когда они остановились, Бывалый-Генерал даже не понял, где они. Он вылез из вездехода, за ним последовал Разведчик.
   "Смотри Генерал. П62, ты же говорил, что он погиб", - услышал Бывалый-Генерал.
   "А П73 откуда? Мы думали, что он погиб", - сказал один из наблюдателей.
   "Наверно задание выполнял", - предположил другой.
   В августе у моего брата была свадьба. На ней из наших родственников был двоюродный дядя, по маминой линии. Я у него останавливался в Москве, когда приезжал из Костромской области. От среднего брата, по отцовской линии, приехала двоюродная сестра. Я по возвращению в Калинин, после преподавательской деятельности, ездил к ней в Ярославскую область на её свадьбу. Причем с приключениями, добирался почти сутки. Наша дочка ездила на свадебной машине, на торжества она не попала, её завезли домой. Зато со стороны невесты родственников было не мало. Кроме регистрации в Загсе, молодые венчались в церкви. После гулянья в кофе, когда развозили по домам, баянист никак не мог найти свой зонтик и отец всё порывался отдать ему деньги.
   Потому, как расступились наблюдатели, и солдаты Бывалый-Генерал понял, что эта землянка предназначена для него. Он туда и отправился, позвав П73 за содой. Оставшись в землянке вдвоем, Бывалый-Генерал сказал: "Я вас слушаю".
   "Бывалый погиб, но не благодаря мне", - доложил Разведчик, из-за голубых намалеванных погончиков на покатых плечах звавшийся Голубым, а в прошлом П73.
   "Я в этом не уверен. Для начала точно узнай, от этого многое зависит. Я жду тебя", - приказал Бывалый-Генерал, а про себя подумал: "Значит, Генерал послал его, меня уничтожить. Интересно как?"
   Выехав из лагеря, вездеход с Разведчиком и Синим, остановился, и Разведчик вылез наружу. Леший не преминул через Синего послушать, что говорит Разведчик.
   "Как мне всё это надоело. Бросить бы всё и уехать подальше. Ты синий не обращай внимания, я иногда люблю порассуждать вслух. Генерал велел мне уничтожить Бывалого. Но если бы он знал, что я знаю из-за чего, то вряд ли я получил бы это поручение. Скорее всего я также бы попал под уничтожение. Но ближе к делу. Если это наш Генерал, теперь ему не стоит бояться Бывалого", - закончил свои рассуждения Разведчик или Голубой.
   "А какой же ещё может быть Генерал? " - спросил Синий.
   "Понимаешь во-первых манеры и речь у этого Генерала не генеральские, во-вторых тот Генерал был другого цвета. Он же был свинцовый, а этот блестящий, как ваш Бывалый", - высказал свои аргументы Разведчик.
   "Как Бывалый?" - изумился Синий.
   "У механиков много возможностей. И если моя догадка верна, этому Генерала не безразлична судьба Бывалого. Синий пойдем сдаваться механикам", - предложил Разведчик.
   "Зачем?"
   "Тогда так. Найди у солдатиков доверяющего тебе, и вы вместе отведете меня к механикам, как пленного".
   "Это ты, чтобы узнать о Бывалом, но как ты выберешься от механиков?"
   "Может быть вместе с Бывалым".
   "Но тогда твоя информация не будет иметь ценности".
   "Ты растешь Синий. Но тут уж ничего не поделаешь обстоятельства. Ну так как?"
   "Поехали".
   Я уже писал ранее, что идея о катастрофе в Твери посетила меня на курсах по ГО. С того времени я объединил это с историей о королеве вампиров, прибавив в неё ранее написанные небольшие сказки, а, введя нового героя, нанизал на его экскурсию к месту прежней работы, все это. Так возник "Сон в руку". В принципе по-моему к лету второй фрагмент был готов, а для того чтобы объединить его с "Двумя сказками", пришлось осовременить последние, чтобы разница во времени не была большой. Такое начало "Допотопных хроник".
   Разведчик с Синим, доехали до лагеря солдатиков. Синий привел Красного, и они втроем поехали к механикам. Красный с Синим сдали Разведчика механикам и получили по арбалету. А вот дальше Лешему пришлось переключиться на Разведчика.
   Его сразу провели на Правление.
   "Вы разведчик из лагеря Генерала?" - спросил его механик с желтой прозрачной головой.
   "Да", - ответил Разведчик.
   "Что собирается делать Генерал, если не секрет?" - спросил механик с темно-зелёной головой.
   "Ждать", - отчеканил Разведчик.
   "Чего?" - спросил механик с рубиновой головой.
   "У моря погоды", - ответил за Разведчика механик с черной головой.
   "Надо пускать в дело Бывалого, это заставит Генерала начать действовать", - сказал другой механик с черной головой.
   Механик с желтой головой вышел, вернее упрыгал, за дверь.
   "Вы знакомы с Бывалым?" - спросил механик с темно-зеленой головой.
   "Да", - изрек Разведчик.
   "А с кем вы больше знакомы?" - спросил механик с рубиновой головой.
   "Одинаково", - ответил Разведчик.
   "А вы могли бы сыграть роль Бывалого?" - задал вопрос черноголовый механик.
   "Абсолютной гарантии не дам, я не став ил перед собой подобных задач", - но договорить Разведчик, не успел, так как вошел желтоголовый механик вместе с Бывалым.
   Под Новый год мена решила сделать мне подарок и купила пластмассовый аквариум небольшой емкости с лампочкой сверху в крышке. Этот подарок всколыхнул воспоминания об увлечении аквариумом в школьные годы. Я рьяно взялся за наполнение этого подарка содержимым. Уже после Нового года, я в магазине "Экзотика" приобрел фильтр, растения и рыб. У матери попросил старый оставшийся с прошлых лет компрессор и у меня появился водный мирок. Правда, насколько я помнил при небольшом объеме этого мирка сложно поддерживать в нем стабильный режим.
   Разведчик отметил про себя, что цветом этот Бывалый ну вылитый Генерал.
   Ведь Генерал самоделка. Он появился на свет из гипсовой формы, залитой свинцом. Это видел Бывалый и я обыкновенный солдатик, а потом П37. а теперь разведчик, которому сам Генерал даёт персональное задание. Генерал знает, что Бывалый присутствовал при его рождении, а вот о присутствии при этом своего личного разведчика, он даже не догадывается. Так вот Генерала мальчишки сделали из свинца, от этого цвет у него серо-синеватый, в отличие от Бывалого, который отлит почти из чистого олова и поэтому блестит. Но это было раньше", - все это передумал Разведчик, пока Бывалый беседовал с Правлением.
   Рубиновоголовый механик спросил: "Бывалый мы отпустили Генерала. Что ты будешь делать, если мы тебя выпустим?"
   "Постараюсь, ну как бы это выразиться. Я уничтожу его", - сказал Генерал-Бывалый очевидно пытаясь подстроиться под речь Бывалого.
   "Ты пойдешь к солдатикам" - спросил черноголовый.
   "Да я наверно смог бы обойтись силами тех солдатиков, что находятся со мной здесь", - высказался Генерал-Бывалый.
   "Хорошо Бывалый. Мы подумаем и тебе сообщим", - сказал другой черноголовый.
   В начале года я получил письмо из Австрии от коллекционера марок. На фоне всё сокращающегося количества коллег-коллекционеров по переписке это было как бальзам на раны. Она была филателистом, и ей были нужны советские гашеные марки. Но марки не разрешалось менять на открытки. Их можно было менять только на марки. А посылать через специальные пункты в открытых почтовых конвертах. Как сейчас обстоят дела, не знаю. По её совету я отправил марки, заклеенные между двумя открытками в конверте, а в ответном конверте получил открытку с репродукцией картины австрийского художника. И за время нашей переписки где-то в течение года я получил около десяти открыток с произведениями этого художника. Один раз она даже отправила, как она написала два доллара, но они конечно не дошли. В последнем письме она сообщила о своей предстоящей свадьбе и о том, что прекращает переписку. А так как я за это время впрок запасся марками, пришлось их вставлять в кляссеры.
   Когда Бывалый, а вернее Генерал в образе Бывалого, вышел, рубиновоголовый сказал: "Мы хотели выявить в своей среде тех, кто помог бежать Бывалому, но нас смущает бездеятельность Генерала. Поэтому мы решили убить сразу двух зайцев. Мы выпускаем Бывалого. Это активизирует Генерала, а ты изображаешь здесь Бывалого, и на тебя выходят помощники по его прошлому побегу".
   "Что они не узнают об этом?" - спросил Разведчик.
   "Конечно. Постараемся сделать это скрытно для наших", - заверил механик с темно-зеленой головой.
   "Так они наверно не будут из-за одного меня устраивать побег. И потом я совсем на Бывалого не похож", - высказал сомнения Разведчик.
   "Вас смущает, что Бывалый хочет уйти с солдатиками? - спросил черноголовый и продолжил. - Бывалого мы отпустим с новыми солдатиками, заодно посмотрим их в деле. А ты будешь безукоризненно похож на Бывалого внешне".
   Дальше слушать Леший не пожелал, а отправился к речке и вызвал Водяного.
   "Слушай, мне надоел этот мусор в моем лесу. Можно было бы его собрать и выбросить, но он двигается, и находиться не только на земле, но и в ней. Я могу сделать так, чтобы человек заплутал в лесу, чтобы ягоды скорее соком налились, я могу управлять живым, в вот неживое мне не подвластно", - выдал Леший наболевшее Водяному.
   "Так, так, - сказал Водяной, пощипав бороду. - Тебе бы помог домовой, он может управиться с вещами. Надо бы его сюда позвать или он тебе, какое заклинание скажет".
   "А где его найти?" - спросил Леший.
   "Да на дачах домовых нет. Слышал я, что в деревне есть домовой. Собери грибков, ягод, а я тебе пескариков свеженьких дам. Ничего человеческое ему не чуждо", - посоветовал Водяной.
   Еще в самом начале года я провел инвентаризацию открыток. На этот раз в коллекции было двадцать одна тысяча двадцать пять штук открыток. Коллекция росла не плохо, но на подходе были не лучшие времена и для коллекционирования тоже. Правда тогда казалось, что может быть хоть в этой области не будет больших изменений, а может, будут улучшения.
   Знал Леший затаённые местечки, набрал черники, а вот землянику пришлось до ума доводить, спелую уже дачники выбрали. От Водяного Леший получил ожерелье из пескариков и совет воспользоваться стаей ворон, что обитают на свалке у опушки леса.
   И вот со стаей ворон Леший полетел к Домовому. Для людей он был невидим, вот и полетел днем.
   Обратно он вернулся ближе к вечеру. И начал рассказывать Водяному о Домовом: "Ты знаешь, очень толковый Домовой оказался. Расспросил меня и сказал, что мне заклинание нужно не для мусора, так как я соберу с леса в большую кучу все, начиная с мертвых насекомых и сучков, и кончая поваленными деревьями. А нужно мне заклинание, чтобы собрались ко мне игрушки, так у детей называется беспокоящий меня мусор. И подарки наши ему понравились, особенно землянику нахваливал, мне даже неудобно стало, что она не от солнышка созрела, а поторопил я её. Ну да ладно она и не хуже".
   После этого Леший выбрал открытое место - песчаную пустошь и произнес заклинание. Со всех сторон к нему полетело что-то, а затем всё кончилось. И Леший увидел перед собой кучку из солдатиков и механиков, плюшевого мишки без ног и куклы без головы, а ещё почему-то коробку из-под конфет, и две консервные банки. Может, и ими играли, и они себя игрушками считали. Но самое интересное, что Леший то хотел собрать механиков, а про солдатиков у него в общем0то и мыслей не было. Они себя в последнее время вели себя смирно.
   "Да и ладно", - сказал он и собрал всех солдатиков и механиков в коробку из-под конфет, а что с ней делать дальше он не знал. Если он её так оставит, они наверняка разбегутся, и тогда Леший вспомнил про мальчишку, который нас его глазах потерял четырех солдатиков.
   Своё сорокалетие я с женой решил отпраздновать в ресторане. Я заказал столик в ресторане. Пришли можно сказать подруги жены с мужьями. Мы посидели, выпили, попили, потанцевали и разошлись. Как я узнал позже, сорокалетие праздновать не рекомендуется. И правда в дальнейшем пошли для меня не лучшие времена. Но это наверно не от этого праздника, а от изменений в нашем государстве. Мы вместо коммунизма принялись строить капитализм.
   Мальчишка вышел с дачных участков и направился к автобусной остановке, как вдруг увидел на дороге коробку из-под конфет. Мальчишка присел и приподнял крышку. То, что он увидел, превзошло все его ожидания. В коробке лежала целая армия, а среди них потерянные им, да и другими мальчишками солдатики. Вот интересно, кто их по лесу собирал, а затем опять потерял. Да тут ещё и попрыгунчики, да и их сколько. Вот это находка, вот это удача. Засунув коробку в сумку, мальчишка дальше отправился уже в припрыжку. А ему вслед из-за дерева смотрел, тоже счастливый Леший.
   "С глаз долой, из сердца вон", - подумал Леший.
   Дальше судьба солдатиков и механиков сложилась по-разному. Если солдатики, уже дома участвовали в боях и играх, то механиков увидела старшая сестра, и её привлекли головы механиков. И она выменяла их у брата на две коробки с наборами солдатиков. А дальше сняла жемчужины и выбросила всё остальное. Потом долго искала, чем счистить рожицы, как она считала с бусинок и наконец нашла. Это был одеколон. Затем сделала из них бусы, а вот разноцветное Правление осталось у младшего брата.
   Вот только, когда сестра надевала бусы ее, почему-то одолевали какие-то мысли, то с рацпредложениями, как бы что-то усовершенствовать, то вообще какие-то механические премудрости. А после окончания школы она пошла в институт на механическое отделение. Так механики ей то ли отомстили, то ли отблагодарили".
   "Миш ты чего не спишь?" - спросил Николай.
   "Да сейчас", - сказал Миша, вздохнул и отвернулся к стене.
   В принципе краб, запрограммированный под Галю, дал интересный ход сказке. Можно было развернуть такие события, но Николай наоборот решил побыстрее закончить и не возвращаться к ней. Это его право, да может он и прав. Николая больше интересует чистота природы, а не хитроумные ходы Бывалого-Генерала, и Генерала-Бывалого, новые сражения, да и вообще авантюрный сюжет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"