Государство Российское готовилось отметить 1862 год, тысячелетие легендарного призвания Рюрика на Русь. Основные торжества должны были пройти в Ладоге. Хоть и бытовало мнение, что сел легендарный варяг княжить в Новгороде, точнее, в Городище, именно Ладогу утвердили в качестве первой столицы Руси. Слишком уж непокорным показывал себя Господин Великий Новгород, чтобы торжества достались именно ему. Еще против самого Рюрика восставали свободолюбивые новгородцы, во главе с неким Вадимом Храбрым. О личности оного Вадима историки сломали немало копий, едва ли не больше, чем о самом Рюрике, но если с варягом все более-менее стало ясно, то с его соперником так и не могли придти к единому мнению был ли он независимым князем, мятежным воеводой или кем то ещё.
За пять лет до празднования начались работы в ладожском Детинце, обновлялись покосившиеся башни, срочно заделывались провалы в стенах. Были поставлены новые ворота. В честь заложившего крепость посадника Павла повешена была мемориальная доска. Прихорашивался и остальной город. Лучшие иконописцы съезжались в Никольский монастырь и готовились реставрировать фрески в его храмах. Варяжская улица, объявленная древнейшей улицей в России, заметно преображалась. Были снесены невзрачные домишки, не представляющие исторической ценности, расширялась проезжая часть. Возводились новые здания - будущая городская Дума, школа, Собор Святого Александра Невского, закладывались корпуса Политехнического института, который самодержец должен был открыть среди прочих торжеств. Археологи провели исследования на предполагаемой могиле Вещего Олега, где после был установлен памятный знак. Киевские историки, правда, настаивали, что настоящая могила Олега находится у них, на горе Щековице, приводили в доказательство летописи и отрицали истинность летописей новгородских. Но государь был настроен считать истинной могилой Олега именно ладожскую.
Главным же событием должно было стать открытие памятника в честь тысячелетия России. До знаменательного события оставалось три года, деньги на постройку частично были собраны на пожертвования, частично выделены из казны. Проведен конкурс проектов, но ни один из них не нравился царю.
Александр, самодержец Всероссийский, внимательно просматривал проекты. Вот в одном из них, представленном под девизом "Путь России", автор предлагает установить монумент со скульптурными изображениями наиболее знаменитых мужей государства Российского - князей, царей, священнослужителей, бояр и полководцев. Вот другой проект, автор которого, не мудрствуя лукаво, предлагает отлить в бронзе Рюрика и его братьев Трувора и Синеуса, ступающих на ладожскую землю. Неплох проект, но вот недавно историки начали сомневаться в существовании братьев у легендарного варяга. Вроде Синеус можно перевести как "свой дом", а Трувор как "верная дружина". Третий проект, подготовленный не в меру ретивым верноподданным, скрывшимся под девизом "сын Отечества", предлагал увековечить всех государей российских, от Рюрика до Александра, и вообще не больно отличался от проекта "Пути России". Ещё один проект предлагал аллегорическую статую, в которой Россия представала в виде девы-воительницы. Рисунки были неплохи, но слишком уж вызывали ассоциацию с Афиной Палладой. И при чем тут Россия? Предлагали и статуи Рюрика с его дедом Госмомыслом, и модель земного шара, на котором российская карта должна была быть отлита из позолоченного металла. Но все это не то. Либо слишком дорого, либо непонятно для простого люда.
А вот, кажется, интересная мысль. Александр в задумчивости теребил усы. Неизвестный автор предлагает установить в Ладоге "нулевой километр", столб, от которого уходят во все стороны восемь дорог. А что если совместить некоторые идеи? В самом деле, пусть будет центр, от которого пойдут дороги, точнее ладожские улицы. Монумент... Пусть будет столб, на основании которого шар. Будет на нем и карта земель российских. А на самом шаре установить фигуру Рюрика. В шлеме, кольчуге, с мечом и щитом. На щите - сокол. Да и плащ князя пусть развивается подобно соколиным крыльям. Вот подходящий рисунок имеется. Синеуса и Трувора не надо. А на каждую дорогу пусть указывает та или иная фигура. Вот только чья?
Царь просмотрел проект "Пути России". Нет, августейших особ, пожалуй, не следует здесь размещать. Рюрика довольно, как символа династии и монархии. Каждое направление должно быть осмысленно. Значит... Царь вспомнил, как его наследник давеча читал былины. Три богатыря земли Русской. Илья Муромец, покровитель охранителей рубежей, воин, а потом монах. Причислен к лику святых. Мощи его покоятся в Киево-Печерской лавре. Добрыня Никитич. Скорее всего, под этим именем стал известен дядя Святого Владимира Крестителя, новгородский посадник. Недавно академик Прозоровский убедительно доказал, что Добрыня - сын древлянского князя Мала Нискиница, попавший со своей сестрой Малушей в плен к киевской княгине Ольге после падения Искоростеня. Алеша Попович. Былинный весельчак и балагур, бабник, но славный воин. Тоже неясно, кто послужил прототипом этого витязя. Летописи сообщают о гибели в битве при Калке ростовского богатыря Александра Поповича. Но, с другой стороны, есть мнение о Лешке Попелеке, языческом польском князе, правившем до Пястов. Первая версия царю нравилась гораздо больше. Но кем бы ни были прототипы, былинные богатыри известны как хранители южных границ Руси от кочевников. Решено. Пусть будут все трое. Илья Муромец смотрит на юг, Добрыня на юго-запад, Алеше достанется юго-восток. Богатырей посадить на добрых коней, вооружить, да так, чтобы у одного была добра палица, у второго меч-кладенец, а третьему дать лук-самострел.
Остается еще пятеро персонажей. С северо-восточным решение пришло достаточно быстро. Ермак Тимофеевич, поклонившийся России землей сибирской. Автор "Пути России" сделал неплохой рисунок атамана на носу струга, вглядывающегося в даль. Вот пусть и глядит Ермак на Сибирь, знаменуя казачество на службе царя-батюшки. А на восточное направление поставим другого персонажа из того же проекта. Евпатий Коловрат, защитник Рязани, убитый монголами.
С севером тоже ясно. Нужно разбавить воинов служителем Божьим. Пусть это будет пастырь с крестом и Священным Писанием в руках, идущий на север, наставлять новых Христовых чад. Самая подходящая фигура - митрополит Илларион, первый русский на митрополичьей кафедре.
Теперь северо-запад. Хорошо бы разместить здесь тезку государева, Святого благоверного Александра, прозванного Невским. Вот и собор в честь него в Ладоге завершают. На праздновании тысячелетия России произойдет и освящение храма. Но нет, решено больше князей и царей на памятнике не изображать. А что если... Точно! Сподвижник Александров, воевода Гаврила Олексич. Во время знаменитой Невской битвы он первый взобрался на шведский корабль. Вот этот момент и изобразим на монументе.
Остается запад. Ох, и задал он задачку самодержцу. Достойных претендентов много, а фигура-то должна быть только одна. И желательно, чтобы она не выбивалась из остальных. Значит, те, кто жил последние лет двести, не особо подойдут. Омельку Пугача, атамана донских казаков изобразить, разве что. Но сын его изменил Отечеству и предался турецкому султану. Нет, Омелька не годится. Байду Вишневецкого, точнее, князя Димитрия Ивановича, основателя Сечи Запорожской, тоже не стоит. Запорожцы были ещё те ребята. Случалось им и ляхам, и туркам служить, против России сабли подымать. И у самого Байды один из недостойных потомков католичество принял. Хватит казакам одного Ермака Тимофеевича в самом деле.
И тут государя осенило. Точно, как он сразу не догадался. Есть в истории России человек, достойный увековечивания на этом памятнике, причем именно в направлении запада. Человек, правивший Русью за двух государей, шурин первого и тесть второго. Вставший у кормила державы в тяжелую годину, после неудачных последних лет Иоанна Грозного, заключивший мир с Польшей, проведший удачные переговоры со шведами. Да что там говорить, именно благодаря его стараниям Ладога была возвращена России. Он предложил обратить свой взор на европейские державы, стал посылать обучаться за границей молодых сыновей боярских, его стараниями в Москве был основан университет. С его подачи в России установлено патриаршество. Тот, кого иногда называли русским Ришелье, Борис Федорович, боярин Годунов. Личность спорная, правда, можно припомнить и бесконечные интриги в первые годы царствования Феодора Иоанновича, и расправу с неугодными боярами. Вспомнить, что с родными дядьями своего зятя он обошелся не совсем честно. Хотя... Михаил Нагой стал уфимским воеводой, сменив на этом посту своего родича Ивана. Позже был возвращен в Москву, погиб же на войне со шведами. Брат его Григорий был убит под той же Уфой от лихой башкирской стрелы. Похоронен в уфимской крепости с почестями. Но устранение Нагих от воспитания племянника было оправдано, ведь царевич Димитрий в итоге был взращен Борисом и вырос в достойного государя. Пусть говорят, что боярин замыслил все это, чтобы сделать царицей свою дочь. Но ведь и государыня Ксения была одной из самых лучших русских цариц, матерью царя Андрея, возвратившего державе исконно русские земли, страдавшие ранее от ляшского ярма. Именно Андрей, вместе с дядей, воеводой Федором Годуновым, освободил от поляков Киев. Потомки Ксении принесли Государству Российскому многие земли, защитили от иноземных захватчиков. Царь Михаил, победитель турков под Азовом. Царевич Федор, создатель российского морского флота, разгромивший шведов на Балтике. Царь Симеон, покоритель Крыма. Победивший пруссаков и прирастивший Россию ингрийскими землями царь Петр. А если вдуматься, то Борис Федорович - предок нынешнего государя Александра. Не самого плохого самодержца Российского, стоит надеяться.
Значит, быть посему! И государь, вызвав секретаря, принялся диктовать указ о монументе.