После того, как я проснулся и выпил кофе с овсяным печеньем мне захотелось посмотреть как устроен холодильник и почему электричество, которое по-моему должно быть горячим превращается в холод. Вынув из морозилки холодную курицу и пачку пельменей я стал отковыривать и отскабливать образовавшийся каким-то волшебным образом лед. Так как вилка, которой я для этого пользовался, плохо справлялась со своей работой, я вытащил из кухонного стола небольшой нож. Через несколько минут почти весь снег и лед лежали на полу кухни и неторопливо превращались в воду. За исключением одного ледяного выступа в глубине морозильной камеры все было вычищено. Пытаюясь достать до того бугра (который оказался труднодоступным) я неудачно двинул острием ножа по свему большому пальцу. Вытерев кровь салфеткой я остановился и поглядел на стену. Слева от хлебницы висел топорик со стальной ручкой, которым я иногда рублю капусту в корытце. Постояв несколько мгновений в раздумьях, посасывая свой красно-соленый палец, я, наконец решился и быстро сняв с гвоздя топорик с размаху ударил последнюю ледышку.
Прежде чем окончательно очнуться я вспоминал что произошло. Так ничего и не вспомнив я встал с гладкого коричневого пола и огляделся. Со всех сторон на меня светил коричневый свет. Хоть я посчитал, что коричневого света не бывает, но свет был именно такого колора, причем его яркость была слабой. Самое что интересное: кроме коричневого цвета ничего не было, как будто я смотрел через коричневые очки с диоптриями больших величин. Сверху упало деревянное корыто, а вслед за ним посыпалась откуда-то сверху рубленая капуста. Я, ожидая, что скоро полетит топорик отошел на несколько шагов назад. Но сверху ничего больше не падало. Я осторожно подошел к перевернутому корытцу и взяд из кучки щепотку капусты. Сначала я лизнул ее, убедившись в том, что капуста имеет обыкновенный вкус, а затем, прожевав проглотил. У меня проснулся аппетит и я начал собирать мелко рубленую капусту в ладони и есть. Капуста была свежая и сочная, мне не хватало лишь хлеба, чтобы хорошенько подзакусить. Во время поедания капусты у меня незаметно возникло чувство, что я вижу перед глазами бегущую строку. Постепенно это ощущение усиливалось и теперь я уже мог разглядеть слова: "Приятно знать, что жизнь бесконечна и счастлива, ощущать ее тонкий вкус и не знать многого". Строка исчезла и пришло понимание этих слов: они означали, что холодильник теплый снаружи и холоден внутри, он сохраняет свежими продукты питания. Я почувствовал слабость и присел, а потом и прилег. Одно воспоминание из детства стояло у меня перед глазами: "черный человек, пляшущий с маленькой девочкой, жующей яблоко, спрашивающий у окружающей темноты правильный ли он дернул провод, попав сюда". Я перестал что-либо чувстовать и потерял контроль над своим телом. Оно встало, подошло к корыту и встав перед ним на колени стало жадно пожирать капусту. Вкуса я не чувстовал. Мне стало грустно и одиноко, я захотел закрыть глаза и заснуть, но не мог, а видел перед собой только свежую и сочную мелко порубленную капусту, которая вызывала у меня теперь отвращение. Мне стало горько, я хотел плакать, но мое туловище вопреки мне злорадно улыбалось, поедая остатки капусты. Наконец, я понял, что не могу контролировать ничего, я попал в абсолютное рабство и никогда от него не освобожусь. Мне хотелось вспомнить почёму тот человек искал начало провода и почему я хотел узнать устройство холодильника, но ни понять, ни вспомнить не получалось, вместо этого я все больше проваливался в огромную отвратительную пустоту, в которой ни я, ни мои мысли ничего не значили. А потом я провалился и исчез сам для себя.