Муха сидела на стекле и смотрела на улицу. Вообще-то мухи сидеть не могут, у них отсутствует само понятие: сидеть или стоять. И, очень может быть, она и не вполне смотрела, потому что тоже не понятно, что именно чувствуют мухи, и как они это называют, когда смотрят на улицу.
А там был обыкновенный день уходящего лета. Чуть пожелтевший, уже не знойный, но с косыми солнечными лучами на потрескавшемся асфальте. Внизу постоянно что-то двигалось, движение было плоским, хаотичным и не говорило мухе ни о чем. Если согласиться, что мухи умеют анализировать, то она сочла бы разумными только свои движения по стеклу. Но они были бесполезны. Пусть окно оставалось прозрачным, пробиться сквозь его толщу мухе было не по силам. Она трепыхалась и жужжала, уставала, делала паузу и предпринимала следующую попытку. Эта мука длилась уже который день.
Для мухи мир выстраивался с той стороны стекла. Там было ярко и празднично. Сновали странные немного вертикальные объекты, с высоты ее положения даже маленькие, как мухи. Хотя муха не могла назвать их маленькими. Для нее нормальным был именно ее размер, и то, что двигалось внизу, муха умела воспринимать только на отдалении, будучи за стеклом. Во всех иных случаях объекты были огромными, разными, то и дело изменяющимися и совершенно не функциональными. Не в состоянии определить логику движений, муха даже не считала очевидным, есть ли в существовании перманентных объектов хоть какой-то смысл.
Мир с этой стороны стекла был скучнее. Здесь не было ничего, что всерьез привлекало внимание, и исследование закончилось быстро, в три-четыре пикеровки по серому пространству, замурованному с четырех сторон.
Муха вновь и вновь пыталась пробиться сквозь стекло. Там была жизнь. Там был свет. Она уже почти отчаялась, когда сбоку что-то шумно открылось. Муха радостно устремилась прямо в сердцевину зовущего потока и вылетела в форточку.
***
tag: billgates
Перед экраном монитора сидел программист. Не отрываясь, он восторженно смотрел вглубь мерцающего окна. Созданный мир играл красками и буквально кипел энергией. Он был действительно красив. Программист не искал слов для описания, они возникали сами, будто ниоткуда и из ничего. Они появлялись изначально, не имели окраски, были абстрактны и общи, а потом реализовывались. Механизм воплощения программисту был не интересен, он даже подумал, что это сродни сороконожке, которая не обременяет себя размышлениями о том, как именно она идет. Программист улыбнулся, представив думающую сороконожку, и буквально одернул себя за рукав.
Этот мир был лучшим творением на сегодняшний день. Создав его, программист забыл о времени. Он трудился, ни разу не отойдя от экрана, а когда работа была завершена, не почувствовал привычного расслабления. Мир буквально потряс автора, и программист захотел одного: оказаться внутри. Не зная, как это сделать, он снова и снова стучал по клавишам, вводил новые клише и инициировал ситуации. Однако программа работала уже сама по себе. Это случилось на седьмой день, и буквально тут же он ощутил острейшее сожаление. Он не знал, сколько прошло времени. Последняя задача не давалась. Последней задачей было: войти.
Программист закрыл глаза, а когда открыл их, увидел необыкновенной красоты августовский день. Восхитительно пожелтевший, с ослепительными лучами, исходящими от яркого солнечного диска. Внизу, на плоскости, царил великолепный хаос.
Объекты мира могли быть большими и микроскопическими. Они были наполнены желаниями и целями. Они двигались. Их устремления программисту казались бессмысленными. Однако он ничего не мог поделать со всепобеждающей энергией программы. В окне был свет.
Программист снова закрыл глаза. Программа запустила zoom, и мир стремительно удалился до размеров футбольного мяча, неравномерно окрашенного в зеленый и голубой цвета. А когда открыл, увидел окно и форточку.
***
tag: fer
Пятый час я сидел у монитора. В глазах прыгали строчки, буквы складывались в слова, а когда не хотели складываться, я стимулировал их на балконе, дымя сигаретой. За стеклом был обыкновенный день уходящего лета. Внизу привычно барахталась жизнь, куда-то суетливо пробегали люди, кому-то о чем-то говорили, ссорились, здоровались, ходили о палочку или рука об руку.
Я возвращался к монитору и рождал слова: "последний летний стылый лист росистой свежестью так чист". Слова реализовывались на экране и простым щелчком "мыши" отправлялись в мир.
На форуме одновременно находились восемнадцать игроков. Самая ближняя - Скиффи - обитала в соседней галактике. Хотя и до нее было порядка тысячи семисот парсеков. Дальше обретал Чел. Самой отдаленной была галактика Лиоры. Я с трудом представил разделяющее нас расстояние, но мир исправно справлялся с парсеками на раз. Мир был свободен от времени и пространства, оставаясь наполненным густым, словно мед, чувством и азартом, от которого увлажнялись руки, учащенно билось сердце.
Глаза устало слезились, а мысли не успевали воплощаться в слова. Иногда случалось наоборот: мысль застревала где-то в глубине сознания, и у меня не хватало сил заставить ее материализоваться. Тогда я снова выходил на балкон.
Обычная жизнь текла чередом. Каждый день в ней было почти то же самое, что вчера. Редкие исключения лишь подтверждали правило. Созданный же мир был иным. Он казался хаотичным и бессмысленным. И в то же время он был чертовски привлекателен. Пожалуй, из всех характеристик одна - наиболее точная: этот мир не имел конца и не имел начала. Он был окном. Куда - это уже вопрос из области философии и другой, разлетающейся во Вселенной, материи. И потом, мне это уже не важно, мне это все равно.
Я взял первые две буквы и отправил в галактику Скиффи: "А + Б = ?"
Из другой галактики донеслось эхом: "Сидели на трубе".
Я закрыл глаза. Какое-то время мир волнообразно качался, сокращаясь в пространстве и снова разлетаясь, рассыпаясь на брызги и осколки чувств, фраз, мыслей. Мне показалось, что механизм мира в принципе понять невозможно. Даже если этого очень сильно захочет сороконожка. Я усмехнулся и открыл глаза. Экран монитора как будто подмигнул и выдал новый сигнал из бесконечного разума:
"Привет! Как дела? Как настроение?"
Довольно улыбнувшись, опять закрыл глаза. Проблем нет. Нет и решений. Вселенная - это и есть жизнь.
Пальцы побежали по клавишам, и мир обогатился очередной притчей: я лечу, вокруг сверкающее нечто, у меня огромная и длинная седая борода, даже не до пят - гораздо больше, которая тоже летит, развевается и вдруг вспыхивает на самом конце искрящимся белым огнем, как бенгальская свеча, и вот эти несколько минут, пока горит борода, пока она не сгорела, я - царь и бог. Я МОГУ ВСЕ!
На кухне всю неделю назойливо жужжала муха. Я подошел к окну и открыл форточку...