Интуиция подсказывала - надо бежать! А он все медлил, не решался сделать рывок...
И тигр желаний метался в ярости по бестелесной клетке разума и бешено рвал воздух острыми, как бритва, когтями, разбрызгивая вокруг сочащуюся из пасти пену.
Желтые глаза смотрели ровно, не мигая - в мир, словно в пропасть...
Раскачивающийся из стороны в сторону хвост быстро считал прутья, больно ударяясь о каждый из них. Сейчас, вот-вот...
Но, опустив глаза и плечи, и повернувшись вдруг, он, улыбаясь, неуверенной походкой пошел вдруг проч.
Ах, как жаль...
Стройные руки рванулись вслед, за ним... застыли на мгновенье в воздухе и мягко опустились вниз. В глазах призывно - радостное счастье сменилось медленно испугом и разочарованием печали. И ресницы сделали "Па", и блестящие карие глаза сказали "Ах..." и потускнели как-то...
И тишина исчезла за протяжною скороговоркой ветра, и весело сверкнула в небе полярная звезда, словно успокаивая - ничего, мол, и не такое бывало...
И время замерло... и вновь остановилось... Вот уж и не видно вдалеке ни образа его... не видно ничего...
Но, что это? Вдруг завертелось все вокруг и закружилось! И сердце так грохочет, что сладу нет... Ах, что же это? Как же?..
И вмиг оборотилось, и повстречалось с ним сияньем глаз и нежностию чувства...
И замерло биение сердец... но лишь затем, чтоб снова возвратится к привычному в томленье ожиданью, с сомнением обдумывая: " Дальше ль продолжать иль стать на век приятною истомой?"
И вдруг рванулись оба, и закружились в вихре, и растворились в яростной пучине их чувства и желанья... Нет их боле! И в этом, верно, счастье: как страстный танец жизнь ведет нас сквозь ненастную погоду и светлые, пригожие деньки, сквозь лучезарную и мнимую победу к простой и ожидаемой печали пораженья... Оно вдруг будоражит чувства наши и заставляет нас желать, лелеять слабый огонек надежды... И бередит вопросом душу: "Ах, что же ожидает нас в конце?"
Неважно.
Важно.
Лишь танец кончится - и пропадут печали, исчезнут все заботы...
Вот вопрос: когда б не страстью увлеченный оглянулся - познал бы все вокруг и удивился, и просто б посмотрел на все?.. Как знать...
Песок у ног его застыл и потускнел. Прошелестели шепотом песчинки. Сияние померкло. Тишина.
Чего желать? Извольте, вот отрада - нет более ни судорог желанья, нет смысла, счастья нет... Одно лишь тонкое, как призрак мирозданья, волнующее где-то вдалеке... застывшее в покое... ветхое преданье о том, что суждено исполнить. И в тоске печальное той страсти увяданье.
И кто-то скажет в наступившей тишине: "Ах, видел все это однажды, и верил в нежные слова!.. И жаждал страсти, был огнем объят!.. И остывал, как сталь, бурлившая в истоме... И наслаждался вдруг покоем, тишиной, остановившимся вокруг теченьем жизни. Я помню. Был ли я иной? Как знать... Лишь сединой богаче стал. Устал. Узнал. И вроде бы достиг вершин желанья, и жил, казалось, в тишине услад мирских и боле - неземных страданий я испытал немало в потоке бурных дней и тяжесть ожиданья, и свет надежды, мрак, печаль, лобзанье, рывок и освежающий глоток желанья... вдруг пробуждался и во мне... Я помню все это прекрасно, лишь позабыл теченье лет, не помню имена друзей, врагов обличье... Стало быть, не важно однажды вдруг все осознать. Все то, что видел - восприять. Лишь раз простить. Лишь раз понять. И полюбить, и пожелать... Потом запутать и отнять, себя сломать и воссоздать! Желать, смириться, испытать... И удивляясь вспоминать, как было... и мечтать... И взором дали огибать, и вопрошать все с той же силой - Ах, будет, будет ли опять все то, что уже было... было..."