Я проснулся первый и стал смотреть, как Муря спит. Он вздрагивал во сне, перебирал лапами, щелкал челюстями. Потом неожиданно открыл глаза. Увидев, что я уже не сплю, потянулся, зевнул во всю свою страшную пасть, обнажив смертоносные клыки. И сел напротив.
- Ну, что ты хочешь спросить?
- Сэнсей, при всем моем уважении, но вы когда спали, немного бегали на месте. И, такое впечатление, кого-то ели.
- Мышь. Мне снилась охота на мышей. Да, славный был сон.
- Что такое - сон?
- Это когда ты видишь картинки, когда спишь. Ты не видишь снов?
- Нет. Мне иногда кажется, что я помню, что-то со мной происходило, когда я сплю, но просыпаюсь и не помню ничего. Вам снится только охота на мышей?
- Нет, иногда это бывает птица. Тогда я немного летаю по воздуху, пытаясь ее поймать. Или это бывает сон, который я не понимаю, но он повторяется.
- Что Вам снится?
- Что я везу колесницу, в который едет Богиня. Она самая красивая, самая умная, короче, самая главная. Я везу колесницу вместе с другими кошками, и среди них есть те, которые уже умерли.
- На кого она похожа Богиня?
- Похожа на мою хозяйку, но от нее исходит свет. А потом просыпаешься и немного страшно.
- А когда съешь мышь во сне, потом есть хочется?
- Ну да. Это же все во сне. Кстати, надо подкрепиться. Пошли.
Мы опять спустились в подвал по старой скрипучей лестнице. Следом за Мурей я просунул свою морду в дыру между выломанными досками и сначала ничего не увидел.
- Что ты чувствуешь? - спросил Муря.
Я замер, и тут на меня обрушились сотни запахов, звуков, и я, наконец, прозрел.
- Да, я вижу и слышу. Вон там в углу кто-то сидит, и под старой корзинкой, и тут, совсем близко. Их много.
- Я в тебе не ошибся. Ты, действительно, прирожденный охотник.
Так началась моя первая ночь большой охоты.
Я не поймал мышь этой ночью, не поймал и на следующую ночь. Но когда это случилось, я понял, как Муря был прав. Нет ничего вкуснее для кота, чем собственнолапно пойманная мышь. Я ощущал на зубах вкус крови, и моя душа пела песню удачной охоты.
Муря делал вид, что ему все равно, но я видел -- он рад за меня.
-Сэнсей, а Рудик, твой ученик, сразу поймал мышь?
-Рудик? Нет, это была крыса. Но до этого много чего произошло. Хочешь послушать?
Я положил голову на лапы и приготовился слушать.
Муря
Строг этикет самурая:
Кто решит обзываться ругательным словом -
Тот сам называется так.
Леонид Каганов
Рудя рос и менялся с каждым днем. Уже стало понятно, что таким крупным котом, как я, ему не быть. Время, когда он был умильным котенком, быстро миновало, но его по-прежнему тискали, и он стал убегать от людей. Кошки, живущие в соседней квартире, перестали его любить. Он попробовал применить к ним уроки борьбы, которые получил от меня. Они быстро скрывались в глубине квартиры, когда рыжая Рудина морда просовывалась в открытую дверь. Стал он заходить в гости и к другим соседям, проникая в чужие квартиры через окна. А, однажды я услышал жуткий грохот у нас на кухне. Это Рудя перевернул помойное ведро и с упоением стал рыться в мусоре. Для охотника не было поступка позорнее. Я стал присматриваться к Руде. Сначала в глаза бросались полоски с самым правильным узором, говорившим о гордом родстве, но дальнейший осмотр меня озадачил. В Руде было намешано всего понемногу. Присмотревшись к длинному хвосту, я понял, что в его роду явно присутствовал самый что ни на есть простой, помойный кот, и это родство не позволяло ему спокойно пройти мимо мусорника, подробно не исследовав его содержимое. У Руди были круглые желтые глаза и вислые усы, толстые лапы, нижняя челюсть забавно уходила вверх, делая его немного похожим на бульдога. Да, какой-то рыжий перс явно один раз слез со своей подушки, для того чтобы трахнуть простую дворовую кошку. Это от него у Руди была феноменальная аккуратность в интимных делах, он ни разу не написал мимо коробки, даже когда был младенцем. Но и дикой крови в нем тоже было много. Рудя отличался какой-то глупой отвагой. Он вообще был не очень умный кот. Свои шалости он никогда не скрывал и не прятался от наказания. Когда нас расчесывали, то хозяйка, проводя щеткой по нашим головам, говорила всегда одно и то же. Я догадываюсь, что.
" - У Мури тут мозги,- щетка скользит, почесывая голову большого кота.
- А у Руди тут пусто, - щетка расчесывает рыжие полоски, которые образуют букву М".
И я ее понимаю. Рудик бывал иногда очень странным. Однажды он сжевал пестрый хвостик с золотого шарика, которым украшают дерево зимой. Мучился несколько дней. Эти хвостики очень славные. Их приятно пожевать, но есть зачем? Они же неживые, и живыми не были никогда. Кто же неживое кушает? Но я никогда не называл его глупым.
И еще Рудя оказался вором. Мне никогда в голову не приходило воровать еду у людей. Мне всегда хватало моей еды и мышей, которых я ловил. Но Рудю веселило то, что можно утащить колбасу с бутерброда. Иногда он даже не ел то, что утаскивал. Ему был важен сам процесс. Ты думаешь, его били за это? Нет. Его обожали. Один раз он утащил огромный кусище красной рыбы у нашей соседки. Расположился с ним на балконе и сожрал у всех на глазах. Моя хозяйка очень расстроилась, но соседка просто пожелала Руде приятного аппетита.
Свою первую крысу он запросто принес в дом. Это случилось зимой. Он тогда еще не дорос до кошачьего совершеннолетия. В подвале он уже бывал и не раз, но мышей не ловил, просто сидел и слушал звуки, которые они издают. Ловил только больших бабочек, которые прилетают к нам на чердак. В этом он был большой мастер. Но его первая настоящая добыча была крысой. Я помню свою первую крысу. Я был уже взрослый, а крыса бала большая, старая, совсем седая. Я прыгнул с ней в форточку и принес своей хозяйке. Я был ужасно гордый, а хозяйка страшно кричала на меня. Я не мог понять, почему она не рада. Потом понял, что крыс надо оставлять у двери, а не нести в квартиру. Рудя же спокойно перетащил свою добычу через порог. Хвост крысы волочился по полу, Рудя тогда еще полностью не вырос. У хозяйки от неожиданности наступил столбняк. Она сказала "отдай", и он отдал, совершенно спокойно. У меня же крысу так просто не отобрать. Тут я увидел, что это была молодая здоровая крыса, такая запросто не расстанется с жизнью, но вот она лежала совсем мертвая перед нами. Я спросил:
- Как тебе это удалось?
- Она сама вышла на меня, и не хотела уходить, и вела себя нагло. Ведь это всего лишь крыса. Как можно бояться крыс?
Потом он принес еще несколько крыс, и все они были молодые и сильные.
Муря мог еще долго рассказывать, но заметил, что я смотрю в другую сторону. По балкону, возвращаясь с крыши, шла симпатичнейшая кошка. Поравнявшись со мной, она игриво махнула хвостом, и я было настроился на романтический лад, но получил по морде когтистой лапой от этого прелестного создания. Кошка проскользнула в приоткрытую дверь и была такова. Я проводил ее взглядом.
- Вот дура - вырвалось у меня.
- Эй, ты, поосторожней в выражениях. Это Белка, моя дочь.
Ну я идиот, подумал я про себя, она же вылитый Муря в миниатюре.
- Сэнсей, простите, я не хотел.
- Еще как хотел, но Белка просто так не даст. Ее победить надо. Она боевая кошка и не дура, как ее мать и сестра. Надо честно сказать, что ее мамаша тоже моя дочь. Вот к ним можешь наведаться, они ласковые, но очень глупые. На балкон выходят редко, все в доме сидят. Ох и воняет же там... Есть еще Алиска, но я ее не люблю.
- А Рудя...?
- И Рудя туда захаживал. Он вообще был не очень разборчив. Потом когда-нибудь расскажу, а пока ...
И мне опять досталось по полной программе. Все же этот Рудя был на редкость выносливый кот, если терпел подобные тренировки каждый день. После боя образ Белки выветрился у меня из головы, и осталась только мысль о еде.
Сто грамм
После уроков Мури я стал редко бывать на помойке. Я был сыт. В подвалах этим летом было множество мышей. Да и запачкаться боялся. Мыться я так и не полюбил, но понимал, что это необходимо. Мыши чувствуют запах. Мне нельзя было потерять и клочка шерсти, мыши могли его найти и уйти из этого места. Я стал смертью на мягких лапах, ужасом, приходящим в ночи. Я подкрадывался незаметно и разил без промаха. Бросок -- и вот маленькое тельце уже в моих зубах и тонкий хвостик свисает наружу. Я чувствовал себя сильным, очень сильным. Но мне так и не пришлось драться ни с одним пришлым котом. А мне не терпелось испытать свои силы.
Вот однажды случай представился. Я пришел к Муре и увидел, что на его месте у горшка под деревом лежит большой рыжий кот. Я ни минуты не сомневался - это не Рудя. Рудя был пушистый охотник, а передо мной валялся наглый, очень грязный помойный кот.
- Ну сейчас ты у меня получишь! - подумал я.
- Что скажешь? - спросил нахал, и посмотрел на меня внимательно своими колдовскими, очень светлыми зелеными глазами.
Мой пыл мгновенно куда-то испарился. Показалось, что этот дурно пахнущий обладатель волшебных глаз все обо мне знает.
- Муря где?
- Муря дома спит, ему жарко.
- Ты кто?
- Я - Сократос. Это меня тут так назвали. А вообще-то я - Вася.
Вася - Сократос смачно потянулся, хрустнул спиной и в развалку потрусил к миске, которая появиласяь в тени у водосточной трубы. В миске лежал рыбий хвост. На помойке такие попадались, но этот был еще и с мясом. Сократос понюхал хвост, но есть не стал.
- Хочешь?
- Хочу. -- Хвост исчез в моей пасти. - Тебя тут что - кормят?
- Да, и неплохо.
- За какие это заслуги?
- Ну заслуги были не мои, а скорее Мурины.
Тут мы заметили, что Муря сидит рядом и слушает нас.
Муря
-Это точно. Увидев меня, эти 33 несчастья на лапах упал мордой вниз и заголосил.
- Не тронь меня, я - старый, больной!
И тут он получил по морде. На рыжей шерсти, рядом с большим лишаем, остались четыре кровавые борозды.
- Понял за что?
- Понял, конечно. Больно-то как. Ты не мог бы полегче чуть-чуть ударить.
- Будешь скулить, еще получишь.
-А ты не прост, ох не прост. Как ты понял, что я не так стар и так болен, как прикидываюсь.
- У тебя взгляд слишком умный. Не хитрый, а умный. Как сюда попал?
- Шел, шел и пришел.
- Ты домашний, но уже давно на улице.
- Давно. Чуть с голоду не умер поначалу. Но теперь кое-что понял.
- Тебя из-за морды выкинули.
- Да. Лечить не стали. Думали, что я всех перезаражу.
- Это не заразно для людей, только для котов. Долго не проходит, но потом пройдет. Я таким уже болел. Тебе бы уйти, сейчас люди придут. Погонят в три шеи.
- Не-е-е. Не погонят. Главное, ты не вмешивайся. Отойди подальше в сторонку и смотри.
На лестнице раздалось громкое топанье. Хозяйка вставила ключ в замочную скважину, и тут пришла пора явиться Сократосу, хотя тогда он Сократосом еще не был. Он материализовался из воздуха прямо под ногами моей хозяйки и, встав на задние лапы, попробовал передней открыть дверь. Вся его поза была настолько человеческой и настолько жалкой, что из моей хозяйки рекой потекло омерзительное сюсюканье вперемешку с гневными взглядами в мой адрес. Кровавые полосы на рыжей морде, конечно, были замечены. Тут же замазаны мазью, и перед Сократосом поставили полную миску корма. Он, конечно, остался и стал жить у нас в подъезде. Мы с Рудей просто обалдели. Этот кот с лишаем в полморды и противным голосом, которым он очень часто жаловался на жизнь, просто очаровал всех соседей. Его поочередно пускали во все квартиры погреться, весна в том году была холодной. Он спокойно спал и у нас в доме у самой печки, положив свою уродливую морду на лапы. Я старался рассмотреть его полоски, но это было затруднительно. На морде у Сократоса, прозванного так за большой ум, был белый треугольник, идущий от носа на лоб. Он едва просматривался из-за грязи, которая толстым слоем покрывала "лицо" нашего нового друга. Сократ мыться не любил. Были там полоски или нет, понять было невозможно. Один раз я не выдержал.
- Помойся!
- Зачем?
- Воняешь.
- Ну и что, не нюхай.
- Это не правильно. Кот - чистое животное. Ты воняешь, как собака.
- Ты такой правильный?
- Да, я правильный.
- И всегда прав?
- Да.
- Тогда зачем ты всем говоришь, что Рудик - твой сын? Ведь это неправда.
- Откуда ты знаешь?
- Он может быть твоим отцом, но сыном - никогда. Ты - дикий. Дикая кровь всегда побеждает. Если ты его любишь, в этом нет ничего плохого.
- Но знаешь, что могут подумать?
- А пусть думают. Ты свободен, как ветер. Твое - все вокруг. Какое тебе дело, о чем болтают?
- Я не люблю "таких" котов.
- Ты не любишь "таких" котов, ты не любишь грязных котов, ты не любишь котов, жрущих с помойки. Да ты жутко несвободная кошачья личность, как я погляжу.
- А по шее?
- Да знаю я, что вы с Рудей - нормальные коты, но Рудя - свободен, а ты нет. Ты живешь, как будто на тебя всегда смотрят. Если ты любишь его как сына и гордишься им, то не стесняйся это показать.
- Кому это нужно?
- Ему.
Не знаю, как Сократос все понял про Рудю, но он был полностью прав. Рудя был другой. Он был охотником. Доказал это не раз. Но мне стыдно признаться, но он, мой ученик, не ловил мышей. Нет, он мог поймать мышь. Он их ловил и отпускал. Он говорил, что мыши ему нравятся. Они теплые, пушистые и бегают быстро, но они не наглые, как крысы, и ему стыдно их убивать. Один раз он принес домой живую мышь и отпустил в квартире. Я хотел ее съесть, он не дал. Сказал, пусть побегает, он забавный. Мыш жил у нас три дня. Хозяйка его заметила сразу.
Что она сказала?
- Б...дь, какая морда приволокла живую мышь?
Ночью мыш мерз и забирался к хозяйке в постель. Она опять ругалась, разбирала все, переворачивала подушки дивана и не спала полночи. На третий день я сжалился и пока Руди не было дома, прикончил мыша.
Сократос прожил у нас до лета, а потом исчез. Пока он квартировал в подъезде, то подолгу беседовал с Рудей. Когда я спрашивал, о чем, то Рудя всегда говорил:
- Так, ни о чем... Просто разговариваем.
Иногда они долго молчали, сидя на краю крыши и уставившись в лицо полной луны, которая золотила их и без того золотую, шерсть. В этот момент они тоже разговаривали, но этот разговор был понятен только им.
Сто грамм
Девочка и мальчик вместе гуляют по саду камней.
Тили-тили-рисовая похлебка,
Будущие муж и жена.
Леонид Каганов
Днем позже я еще на подходе к Муриному дому услышал эту громкую кошачью жалобу. Какая-то кошка громко жаловалась на отсутствие кота. Подойдя поближе, я понял, что это - Алиса. Ну и ну . Я думал, что персам - это на фиг не надо. Обычно Алиска дремала на подушках на балконной скамейке этажом ниже и никак не реагировала на мое появление. Котов к ней не пускали. Это Муря мне сказал. И вот вместо флегматичной кошки по балкону металось несчастное создание, которой срочно нужна была помощь. Вот эту помощь я очень охотно ей бы оказал. Для настоящего кота в такой ситуации нет препятствий. Я быстренько сбежал во двор и по виноградной лозе ловко поднялся на балкон второго этажа.
Алиска при моем появлении неожиданно затихла. Она растерялась. Я этим не преминул воспользоваться. Пикнуть не успела, как я уже сидел на ней сверху и по всем правилам попытался прижать несчастную кошку к полу. На толстой Алиске я расположился, как на подушке. Ее густая шерсть выбивалась у меня между лап.
-А-а-м! Ну ты у меня сейчас получишь по полной программе! Кхе-кхе-кхе!
Я закашлялся. Густая Алискина шерсть набилась мне в рот, забила нос. Я не мог продохнуть. Стоя над кошкой, я совсем забыл о сексе и жадно глотал воздух. И тут я услышал смех. Смеялся Муря. Его огромная морда свесилась с балкона третьего этажа прямо над нами.
- Ой не могу, ой - умора. Ты на ней смотришься, как мышь на диване. Ну что же ты, продолжай!
Я разочарованно слез с Алиски, которая не показала виду, что расстроена.
- Сам продолжай!
- Не обижайся, теперь ты понял, почему я ее не люблю. Все мы были на твоем месте. И я тоже, и Рудя.
Я поднялся к Муре и сел рядом
- Рудя был большой спец по кошкам?
- О, да. Ни одной не пропустил, как вошел в возраст. Вернее, ни одна кошка не могла устоять перед его золотой шубкой и оранжевыми глазами. Да что там говорить, он такое отмочил. Ты как-то спрашивал, кто самый сильный боец в нашем районе. Пора тебе познакомиться, пошли.
Муря повел меня совсем недалеко. Он остановился перед соседней дверью и мурлыкнул. Через какое-то время в приоткрытой двери показалась кошачья морда. О боже, это была кошка, но сколько же ей было лет! На человеческий счет - лет 120, а может и больше. Одного уха у нее не было, остался неровный огрызок, вместо глаза была черная дыра, но было видно, что она дикая, как Муря. Я решил вежливо поздороваться, но только сунулся, как молнией сверкнула маленькая лапка с острейшими когтями, и я не успел отклониться.
- Ну ничего себе.
Кошка скрылась в глубине квартиры. Во дает старушенция. "Я такой скорости не видел вообще", -- подумал я.
- Она быстрее, чем ты, сенсей, при всем моем уважении.
- Это правда. Ее зовут Муся. Она была самой сильной кошкой в округе, но это было давно. И она - моя мать.
Муря
Это она выводила меня на крышу и учила всему. Меня и Рудю тоже. Она всегда была для меня образцом, примером. Но она - кошка и должна рожать котят. Только самый сильный кот мог раньше ее уломать. Но потом силы стали покидать ее. Именно тогда она лишилась глаза и уха. Муся перестала выходить на крышу, но, видимо, ее природа не хотела успокоиться. Однажды, когда я вернулся с охоты, я увидел такое...
Дверь в Мусину квартиру, как всегда летом, была нараспашку. За этой дверью на спине лежала довольная Муся и пыталась лапой достать до подбородка Руди, который лежал рядом, безучастный. Увидев эту идиллию, я бросился прочь. Но Рудя догнал меня.
- Ты чего?
- Ты только что сделал... Я не хочу об этом говорить.
- Ну и что, она же - кошка, такая, как и все...
- Рудя - это же моя мать! И ей уже... Короче, ей много лет!
- Ну и что, она хотела и получила то, что хотела. И - забудем.
- Забудем, - сказал я, но всегда об этом помнил.
Тогда лето перевалило за середину, наступила пора кошачьих поединков. Как всегда, находилось много глупых котов, которые хотели помериться со мной силами. Но теперь их встречал Рудя. Ему тогда исполнился год. Он был сильный борец. Тяжелые, толстые лапы, унаследованные от персидской родни, хорошо делали свое дело. Но у Руди, как у бойца, был один недостаток. Пока бой шел на ровном месте - ему равных не было. Совсем другое дело - покатые крыши. Даже на плоской железной крыше Рудя проявлял слабину. Толстые лапы, которые были так хороши для ударов, совсем не годились для лазанья и прыжков. Рудя был отвратительный прыгун, лазил по крышам он и того хуже. Правда, он научился прыгать в форточку, но прыгал потешно, как-то боком, не с парапета, а с подоконника. Когда он же шел по перилам балкона, все его тело тряслось и раскачивалось в такт ходьбе. Он то и дело терял равновесие и долго махал своим шикарным хвостом туда-сюда, чтобы его восстановить. Ориентировался он тоже отвратительно. Когда он стал выходить на крышу, то очень часто не мог найти дорогу домой. Он садился на край крыши и заводил свою песню. Я уже говорил, что Рудя любил поговорить? Он орал так оглушительно, что наша хозяйка брала ключ от чердака и вылезала на крышу. Я не могу уже вспомнить, сколько раз Рудя возвращался из своих походов на руках нашей хозяйки. Меня вот с крыши никогда не снимали. Я сам нашел дорогу. И в первый раз тоже. Правда, мне тоже пришлось посидеть на краю и поорать немного. Но пока хозяйка искала ключ, я уже слез сам и ждал ее у двери. Первое время его водила по крышам моя мать, но потом Мусе надоела такая компания, и Рудя стал уходить один. Иногда за ним приходили кошки. Но чаще всего он уходил сам. Его золотая шубка мелькала на дальних крышах, отсвечивая, подобно солнечному пятнышку.
- Да, проход там хитрый. Меня тоже твоя хозяйка оттуда снимала в первый раз. Я весь вечер проорал, чуть не обоссался от крика.
Это в разговор вмешался Сократ, который подремывал, удобно расположившись под виноградными листьями в тени, и которого мы не заметили.
- Проснулся наконец!
Сократос и Муря
Поведай нам о своих странствиях, Чижик-пыжик-сан -
Видел ли дальние реки?
Пил ли горячий сакэ?
Леонид Каганов
- Проснулся.
- Так расскажи, Сократос, как ты выжил в эту зиму и куда убежал прошлым летом? Мы с Рудей тогда по тебе скучали.
- Да я сам никогда бы отсюда не ушел. Твоя хозяйка прекрасно готовит кошачью еду. Но я сам виноват. Это случилось однажды утром, в начале прошлого лета. Тот мужик, который живет этажом ниже, рядом с Алискиной квартирой, громко топая, поднялся на этаж. В руках у него было старое одеяло. Дальше он подошел к Муриной хозяйке и стал трясти одеялом у нее под носом. Он ужасно орал. И я, кажется, понял, что он говорит.
"- На, понюхай, чем пахнет. Я его только выстирал. Этот твой бомбардир его пометил. И шторы у Любы тоже. Вся брама им провоняла. Развела тут зверинец. Так вот, если ты от этого бомбометателя до завтра не избавишься, то завтра он будет висеть на веревке, рядом с моим постиранным одеялом. Я его в стиральную машину засуну. Я не шучу.
- Дядя Володя!
- Что, дядя Володя. Мало тебе двух котов. Каждую ночь - драки на крыше. На шесть квартир в подъезде - семь кошек, это - восьмой. Обалдели совсем".
- Вот так я попал на площадь перед кафедральным собором. Там рядом кафе на улице. Пришлось немного походить на задних лапах перед посетителями. Если коты тебе говорят, что совершенно свободны, знай, что это - неправда. Для того, чтобы есть, иногда приходится немного потанцевать на задних лапках.
- Или научиться ловить мышей, - влез в разговор я.
- Ловить мышей не все могут, лапонька. Это дело - кровавое. Мышь - живое создание, хоть и мышь. Это только кажется, что мышам самой судьбой предназначено быть съеденными.
- Или есть с помойки.
- Ну, это мы даже обсуждать не будем.
- Рудя не ловил мышей.
- Да. Рудя был очень хорошим котом. Я его любил, жаль его ужасно. Где его теперь черти носят... Он часто уходил. Сначала пропадал на один день, потом - на два, и вот однажды в начале зимы, когда я вернулся, чтобы меня тут немного подкормили, он пропал совсем. Уличное кафе, где подрабатывал клоуном, закрылось, а монашки из кафедрального собора приносили мне одни макароны. Фу. Рудя ушел, как обычно, и не пришел назад. Снег тогда еще не выпал, и Мурина хозяйка долго его искала, бродила по дворам, звала. И мы искали. Смотрели, не мелькнет ли вдалеке рыжая шубка. И если видели рыжего кота, то старались разглядеть его лапы. Была у Руди примета: на задней лапке - белый носок, только у когтей, совсем маленький. Кошка, которая живет в коробке в соседнем дворе, сказала, что видела его на балконе соседнего дома. Видимо, он таки свалился с крыши и не смог найти дорогу обратно. Глупый кот был, но тут все его любили.
Сто Грамм
Это случилось двумя днями позже. В уже хорошо мне знакомом Мурином дворе. Я всегда ждал от него чудес, но не поверил своим глазам. По крыше шла кошка. Я узнал Белку, дочь Мури . Вдруг крыша под ее лапами закончилась, и кошка прошла несколько шагов по воздуху, потом развернулась, прошла обратно, ступая мягкими лапками в пустоте, и села на край. Лизнула лапу и растворилась в пространстве. Перед этим она мне подмигнула, или мне это показалось.
Я посмотрел на Мурю.
- Что это?
- Что-что? Белка стала кеху.
- Что это - кеху? Ты как-то уже говорил об этом.
- Об этом говорить не принято. Но многие коты об этом знают. Ладно. Расскажу. Все равно ты уже ее видел. Кеху - кошка-призрак. Видеть ее - плохая примета. Ты увидел - берегись.
- Но она совсем недавно была обычной кошкой! Как коты становятся кеху?
- Люди верят, что все кошки могут спускаться в ад, место. куда мы все попадаем после смерти, но это не так. Туда ходят и возвращаются только кеху. Что они там делают - не знаю, но кеху становятся только те коты, которые были замучены людьми и те, которые перед смертью способны так проклясть людей, что становятся призраками.
Шерсть на моей спине встала дыбом. Мне ли, помойному коту, не знать, что способны сделать люди с кошками. Жестокости их нет предела.
- Надеюсь, что кеху попадают в ад, для того чтобы там мучить людей.
- Вот это было бы справедливо.
- Что сделали с Белкой?
- Странная история. Бывало, что кошки становились призраками, не умерев. Страдания так меняли их природу, и они продолжали существовать уже, как кеху. Но вот Белку никто не мучил. Просто люди уничтожили всю ее семью. Приехал какой-то дядька и стал вылавливать ее мать и сестру, сажать в мешок, а Белка его укусила, кажется, за руку, и удрала. Но этого было достаточно для проклятия. Вот теперь она бродит в нашем квартале. А в доме из кошек остались только моя мать и Алиска-персиянка. Но я ее не люблю, ты знаешь.
Муря озадаченно почесал ухо. Встряхнул головой и сказал.
- Ты видел кеху. Я еще раз повторяю, будь осторожен. Тебе угрожает опасность.
Сто грамм (Продолжение)
Собрались простолюдины - кому водить?
С громкой речью шагает вперед
Шишел-мышел-сан.
Леонид Каганов
Не люблю оставлять незаконченные дела. В тот же вечер я поднялся по винограду на второй этаж и прижал толстую Алиску к полу лапой. Это - не совсем то. Куда приятней ощущать под зубами мелкий и хрупкий кошачий загривок, но и так нам было очень даже ничего. Алиска оказалось ласковой кошкой. В награду я ей принес полузадушенную мышь, ее хозяева, наверно, долго ломали голову, где она ее взяла.
Возвращаясь от Алиски, я решил заглянуть на помойку. К тому времени я немного отошел от помойных дел, но меня все еще туда тянуло. Вот и теперь что-то внутри меня дрогнуло и сладко забилось при виде пятнистых рож, повернувшихся мне на встречу.
- Привет, как дела? - но не успели прозвучать приветствия, как коты тихо сползли с мусорников и приготовились дать деру. На помойке появились крысы. Серая банда шла вперед, уверенная в своей силе и безнаказанности. Да, эту ночь котам предстояло провести голодными. Помойка достанется крысам. Но я остался стоять на месте. Я окаменел и продолжал смотреть, как они приближаются. Мне вдруг стало стыдно удирать. Еще месяц назад я улепетнул бы в подворотню, но теперь... Холодок пробежал по моей спине, приподнимая шерсть. "Кеху", - вспомнилось мне, "тебе угрожает опасность!" Кошка-призрак не случайно встала на моем пути. Тут у меня в ушах прозвучал голос Мури. "Рудя сказал, как можно бояться крыс?". Да, действительно, как их можно бояться. Ох, как я их ненавидел в эту минуту. Их серые морды и серые мысли. Я знал, что они пожирают друг друга, так вот, я - кот, охотник, и вам не по зубам. Первая крыса приблизилась на расстояние прыжка. Она даже не замедлила ход, уверенная, что я сейчас побегу. И тогда я прыгнул, схватил ее за загривок и перекусил ей шею. Крыса дернулась и обвисла тряпочкой у меня под усами. Все остальные - замерли на месте. Я отбросил мертвое тело, и оно шмякнулось о булыжник.
- Ну, кто следующий? - говорил весь мой вид. Мне не было страшно в ту минуту, и крысы это почувствовали. Они отступили. Первый раз за всю историю помойки крысы ушли голодными. Что тут началось! Все коты как с ума посходили. Они бегали вокруг меня. Прыгали на мусорные баки и обратно. Ходили на задних лапах, висели вниз головой. Другие опасливо стали разглядывать мертвую крысу.
- Как ты его сделал, как сделал! - кричал Полхвоста, совершенно счастливый.
Я представил себе картину, как постаревший Полхвоста, удобно расположившись среди отбросов, рассказывает эту историю молодым котам. Тем, что еще не родились, но обязательно родятся, может вот у этих самых кошек, которые самозабвенно пялятся на мертвую крысу, сладко вздрагивая от ужаса. Я же ничего не почувствовал. Совсем ничего. В моей душе была пустота. Ну вот я и стал котом-крысоубийцей. И что? Внутри я остался самим собой. Только все эти пятнистые уроды теперь будут меня обожать так же сильно, как раньше презирали, считая чудаком, ни на что не способным. Помойка остается помойкой. С этим ничего не поделаешь. Мне стало грустно и, воспользовавшись моментом, когда на меня минуту никто не смотрел, я растворился в ночи.
Сто грамм
После крысиного побоища я еще реже стал появляться на помойке. Меня все еще забавляли хвастливые байки котов о том, кто кого надул, кто у кого кусок утащил, кто кого взгрел, щедро пересыпанные отборными ругательствами. Я сидел и слушал, молча. Потом тихо уходил. Знал я, что в этих россказнях и половины правды нет, но они меня все еще согревали. Здесь прошло мое детство. Это была моя родина. И хотя всем говорили, что я за свою помойку глотку любому перегрызу, это уже не было правдой. Да, я уже перегрыз горло крысе однажды, но особого удовлетворения от этого не почувствовал. Более того, меня все чаще стали посещать крамольные мысли, что и крысы имеют право на часть моей помойки. Что они не наглые, а просто голодные.
На город навалилась осень. Листья винограда в Мурином дворе покраснели и стали облетать по одному, крутясь в воздухе, как красные птицы. Я иногда гонялся за ними, пытаясь поймать их, для забавы. Муря наблюдал за мной, но не принимал участие в игре. Я все еще приходил к нему. Тренировки были нужны нам обоим. Рыжий Сократос, переждав летнюю жару, вернулся в кафе у Кафедрального собора. Я ходил его проведать. Ему там было хорошо. Посетители щедро угощали ласкового котика, несмотря на его потрепанный и грязный вид. Все цветочные горшки вокруг кофе были обильно помечены Сократосом. Они просто вопили: " Это моя территория. Вон отсюда". И тут Сократос остался верен себе.
Совет этого мудрого кота: хочешь есть - походи на задних лапках, очень мне пригодился. Я нашел себе дом. Мышей в подвалах становилось все меньше. Приближалась зима. В одном из дворов, недалеко от Мури я приметил старушку. Она часто несла что-то в сумке, и это что-то дивно пахло. Я увязался за ней. Когда она стала открывать свою дверь, я вспомнил Сократа и встал на задние лапы, одной лапой оперся о косяк , а другой стал царапать дверь. Вся моя поза говорила - пусти меня, и она пустила. На следующий день я принес ей в подарок мышь и положил у порога. Подарок оценили в целую миску молока. Так у меня появились миска, подстилка у печки и старая хозяйка...
Сто грамм (Продолжение)
Игривая летняя муха
Опустилась на блюдце сакуры, сваренной в сладком сиропе.
Вот и закончиласъ танка.
Леонид Каганов
В тот злополучный день я шел к Муре. На подходе к его дому у обувного магазина я заметил коробку. Волосы на моей спине встали торчком. От этой коробки несло смертью. Причем не просто смертью, а смертью именно кошачьей. Зачем я сунул туда свой нос? Ну конечно, я не ошибся. В коробке лежал мертвый кот. Он умер недавно, несколько минут назад. Под крышкой, которую я отодвинул носом, находилось месиво из поломанных костей, вывалившихся внутренностей и свежей крови и еще - РЫЖЕЙ шерсти. Наружу из коробки упал оранжевый хвост, который был совсем недавно гордостью своего хозяина, а теперь валялся грязной мочалкой на тротуаре. Даже посмотрев на этот хвост, я не понял, кто передо мной. До меня не доходило очевидное. Тут из магазина вышел человек и через секунду еще один.
- Что это?
- Да вот какая-то скотина перед магазином кота сбила и уехала. Я его в коробку положил. Не знаю, что с ним делать.
- Что делать? Жалко котика, конечно. Выброси его в мусорник.
- Надо бы зарыть, но когда? Ты прав. Выброшу.
Коробку подняли, и я заметил, как из нее наружу свесилась рыжая лапа с маленьким белым носочком у самых когтей. И еще я успел заметить, что кожа на подушечках стерта вкровь, как будто этот кот пробежал большое расстояние. Да, передо мной был Рудя, вернее, то что от него осталось. На сердце мне легла тяжесть. Рудя всего пару шагов не дошел до своего родного дома, умер почти на пороге. И я медленно пошел в браму и понес свое тяжелое сердце на третий этаж. Как сказать все это Муре? Нет, я не могу. Я тихонько проскользнул на крышу и спрятался на чердаке, где Рудя когда-то охотился за бабочками. Я никогда его не видел, не видел живым, но мне было грустно, как будто я потерял друга. Сколько времения провел на чердаке, не помню. Внизу гулко стукнуло стекло. Это тяжелый Муря, пролетев по воздуху приличное расстояние, достиг форточки. Он пришел домой с охоты. Я спустился. Муря заметил меня и вышел навстречу.
- Привет. Давай сегодня не будем бороться. У меня нет настроения. Все Рудя вспоминается. Почему, не знаю. Как он маленьким был, и я его трепал, а он терпел, как он рыбу стал воровать. Как хозяйка его искала. Она долго не плакала. А однажды я пришел домой, а она сидит над тарелкой и плачет. Я не сразу понял, в чем дело. А потом догадался. Она свои бутерброды с колбасой привыкла накрывать тарелкой от Руди, чтобы он не стырил колбасу. По привычке накрыла, а Руди нет. А я колбасу не ворую. Вот так.
Я все думаю. Рудя был не богат умом, не пропускал ни одного кулька с мусором, чтобы не разодрать, он тащил все, что плохо лежит, он в конце концов трахнул мою маму, но я его очень любил. Как ты думаешь, он об этом догадывался? Нет, не говори, ты его никогда не видел. Где он теперь? Наверняка заблудился. И даже если он захотел бы вернуться, ему никогда не найти дороги домой. Надеюсь, что там, где он сейчас, ему хорошо.
Муря помолчал. А потом добавил.
- Я сегодня Белку видел.
- Кеху?
- Да. Она вышла прямо на меня и как будто хотела мне что-то сказать. Но призраки не разговаривают. Весь день ждал какой-нибудь гадости, но ничего не произошло. А ты мне ничего не скажешь?
- Нет, сэнсей.
Я так и не смог сказать ему, что Руди больше нет. Я пришел к себе домой. Свернулся калачиком на подстилке у печки и заснул. В первый раз я не просто спал. Мне приснился сон. Мурин сон. Мне снилось, что я и Муря и Полхвоста, Фанерка и много-много других кошек тянут сверкающую колесницу, в которой едет Богиня. Все кошки тянут колесницу, их так много, что вереница из серых, полосатых, пятнистых спин уходит за горизонт. А рядом с колесницей, свободный, без помочей, летит по воздуху, перебирая лапами, солнечный кот - Рудя.