Прометеус : другие произведения.

Благословляющий тебя благословен

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Некоторые сожаления о невозможности изменить то, что изменить уже нельзя... Агитки - Самиздат
  "И был вечер, и было утро: день один".
  
  Сутки состоят из ночи и дня, а не из дня и ночи. Потому и шаббат начинается в пятницу вечером, и новый день наступает с вечерней темнотой.
  Сегодня пятница, значит вечером - суббота. Ещё с детства я любил этот день. С утра ждал, когда стемнеет, когда вернётся из синагоги дедушка и благословит нас - маму, тётю, брата и меня. Я стоял у окна, смотрел на улицу и ждал. И вот он появлялся, мой дедушка - высокий, худой, с покрытой головой шляпой и в строгом костюме с галстуком. Строгий костюм был на дедушке всегда, в любую погоду и в будни, и в праздники.
  Дедушка медленно поднимался по скрипучей лестнице на второй этаж нашего старого дома, открывал дверь и говорил:"Шаббат шалом!"
  Услышав это, мне представлялись ангелы, что провожают каждого еврея из синагоги домой. Мне казалось, что его лицо светится от божественного присутствия и, наконец, наступал момент, которого я так долго ждал - он благословлял нас. Сначала маму, так как она была самой старшей среди нас - он клал свою красивую руку на её голову и говорил:"Да уподобит тебя Господь Сарре, Ривке, Рахели и Лее", потом тётю. Потом подходила наша очередь - сначала старшего брата, а после и моя. Он клал руку нам на головы и произносил слова благословения: "Да сделает тебя Господь подобным Эфраиму и Менаше".
  
  Я вспоминаю, как от руки дедушки по моей голове распространялось тепло, оно проникало в моё сердце и в мою душу, я обретал душевное спокойствие. За эти несколько секунд я успевал загадать желание, которое, я был уверен, обязательно должно сбыться. Я представлял себе, что сейчас меня дедушка благословляет так же, как когда-то Ицхак благословлял Иакова.
  Я целовал дедушкину руку с благодарностью и трепетом. Совершив положенное омовение, благословив хлеб, обмакнув её в соль и произнеся необходимые слова, дедушка садился за субботнюю трапезу и мы все присоединялись к нему.
  Несмотря на то, что субботний ритуал исполнялся дедушкой каждую субботу так же, как когда-то его исполняли его отец и дед, всё нам было знакомо - каждый раз мы ждали субботы с трепетом и нам никогда это не приедалось. Как говорится - "не евреи сохранили субботу, а суббота сохранила евреев".
  
  Годы проходили, дедушка старел, мы взрослели. Всё медленнее он ходил, всё медленнее поднимался по ступеням нашей старой лестницы. Это напоминало мне песочные часы, где песок с одной половины медленно, но неотвратимо, перетекает в половину другую. Как будто утекающее от дедушки переходило ко мне. Я размышлял о том, что в этом мире, по-видимому, всё уравновешенно, где-то убывает, где-то прибавляется и с этим ничего не поделать, это - жизнь.
  
  У меня появлялись новые друзья, мы гуляли и развлекались так, как обычно развлекается молодёжь, но в пятницу вечером, я старался всегда быть у дедушки. Я дожидался его прихода и его благословления. Ему всё труднее и труднее становилось подниматься по лестнице, но он продолжал ходить в синагогу, а когда он благословлял меня, я видел, как всё сильнее дрожат у него руки.
  А потом я влюбился в хорошую еврейскую девушку, которая жила неподалёку от нас. Я очень хотел, чтобы она тоже полюбила меня, и мне казалось, что если попросить дедушку положить свою руку на мою голову и благословить меня, даже если это не субботний день, то моё желание сбудется, и это произойдёт. Сколько раз я подходил к нему! Он поднимал на меня усталый взгляд и с улыбкой спрашивал: " Это ты сынок? Что в мире происходит?" Я смущался и не решался заговорить о своём желании.
  
  Однажды я застал своего деда, сидящим в кресле около портрета бабушки, который висел в гостиной. Я подошёл и сел рядом, но он, как будто, даже не заметил поначалу моего присутствия, так глубоко он был погружён в свои думы. Через некоторое время, как бы очнувшись, он повернул голову и посмотрел на меня.
  " Знаешь, сынок, - сказал он, - после смерти моей жены, твоей бабушки, я чувствую себя очень одиноким. Как будто она унесла с собой всю радость жизни, меня ничто не радует. Мне ничего не нужно и ничего не хочется от жизни. И всё же... Господь дал, Господь взял, да будет имя Господне благословенно..."
  Он улыбнулся и погладил меня по голове. А я опять так и не нашёл в себе силы попросить благословить меня и, взглянув ещё раз на портрет бабушки на стене, вышел из комнаты. Уходя, оглянулся снова и, мне показалось, что бабушка улыбается мне с портрета. Мне подумалось в тот момент, что они с дедушкой о чём-то договорились.
  Через некоторое время дедушка умер, и, надрезав ворот на платье мамы и тёти, рав сказал ту же фразу, что говорил мне дедушка - "Господь дал, Господь взял, да будет имя Господне благословенно..."
  
  Девушка, в которую я был влюблён, вышла замуж за другого. В пятницу вечером нас уже никто не благословлял. Я иногда ходил в синагогу, сидел на дедушкином месте, а приходя домой, произносил: "Шаббат шалом!", не смея благословлять маму и тётю так, как это делал дедушка. Я думал, что я не достоин, кто я такой, чтобы брать на себя смелость давать свою благословение другим? Нет во мне Торы и нет за мной добрых дел, я молод и недостаточно благочестив и, значит, нет у меня на это прав. Так я думал.
  После окончания института я получил распределение в другой город, так что появляться дома у меня получалось только к концу недели. Однажды, когда я, как обычно вернулся домой, мама сказала, что тётя немного простужена. Я шёл к тёте по дороге в синагогу, вспоминая слова рабби Ханина: "Пойдемте, выйдем навстречу Царице Субботе", несколько подбодрил её и, как обычно, пригласил к нам, на субботний ужин. Вернувшись домой после субботней молитвы, я произнёс привычное "Шаббат шалом!" и собирался перейти к положенному ритуалу, как неожиданно тётя подошла ко мне и сказала: "Ты не мог бы благословить меня, сынок, а то что-то я скверно себя чувствую?"
  "Ну, что ты, тётя, - засмеялся я, - тоже мне, нашла большого рава!"
  "Что ж, нет - так нет." - ответила она.
  В понедельник, я уехал на работу, а когда после работы вернулся, квартирная хозяйка, у которой я снимал комнату, сообщила, что звонила моя мама и передала, что тётя умерла...
  
  С тех пор прошла уже много времени. Но каждый год, в месяц адар, после Пурима, на годовщину смерти тёти я вспоминаю её лицо и слова: "Что ж, нет - так нет." Мне становится стыдно... Мне кажется, что не откажи я ей тогда в её просьбе, она бы не умерла, может это помогло бы. Я не знаю. Теперь я понимаю, что должен быть дать ей надежду, уверенность, что всё будет хорошо. Наверное, она верила, что благословение ей поможет, как когда-то я сам надеялся, что благословение дедушки поможет в моей первой наивной любви.
  Теперь я твёрдо убеждён, что если простой человек произносит слова благословения с чистым сердцем, от всей души - то через него говорит Всевышний. Вселить в человека надежду, помочь ему поверить в чудо - разве этого мало?
  И ещё - когда я был молод, я думал, что главное в жизни - справедливость. Теперь, я считаю, что всё же главное - это милосердие. Так будем же милосердны друг к другу, тогда в мире будет меньше горя, больше счастливых людей и наступит время, когда исполнятся слова пророка Исайи: "И будет жить волк рядом с овцой, и барс будет лежать рядом с ягненком".
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"