Аннотация: В этой истории даже есть мораль, но вам она и так ясна.
Полину испепеляло чувство неловкости и стыда за других. Многие из вас сталкивались с подобным чувством, когда слышали чью-то неуместную шутку, когда кто-то над этой шуткой начинал кричать от смеха, когда вам доводилось наблюдать мерзкое, неприкрытое подхалимство к начальнику со стороны ваших коллег. Уверен, вы понимаете, о чём я говорю.
Полина же страдала в такие секунды невероятно: ей хотелось заткнуть уши, убежать без оглядки, стереть себе память... воткнуть вилку в глаз виновнику обрушившегося на неё стыда, ударить его головой об стол, повалить на пол и запинать насмерть, бить так долго это глупое лицо, пока костяшки кулаков не встретят кафельный пол. Не уверен, понимаете ли вы, о чём я говорю.
Полина не была человеконенавистницей. Она не мечтала об убийствах, не видела во снах насилия, она его даже боялась. Всё в ней было нормально и обычно, как выразились бы многие, узнав её поближе, но это скрытое чувство стыда... Полина не любила скандалов, не говорила грубости в лицо, она умела только молча умирать внутри себя в ответ на внешние раздражители. При этом Полине не хотелось запираться в себе, удаляться от людей, лишать себя радости живого общения. Пришлось научиться уворачиваться от стыда за других: внимательно следить за людьми, предугадывать их поведение, определять потенциальные эпицентры плохого юмора и лизоблюдства. В общем, постоянная бдительность в обмен на относительное спокойствие. Однако, случались порою и оплошности, тогда Полина выходила из ситуации тем, что начинала неистово крутить пуговицу на любом из предметов своей одежды, улыбаться и повторять про себя слова из одной дурацкой, но страшно приставучей песни. Способ был действенен и добыт исключительно опытным путём.
Вот Полина собирается на конференцию, куда её отправили докладываться об успехах компании и привлекать потенциальных клиентов. Она надевает пиджак, подшивает верхнюю пуговицу, оторванную трижды во времена оплошностей, красит губы, берет флешку с презентацией и отправляется. Конференции все похожи одна на другую и важного ничего из себя не представляют: "Мы очень выросли", "Мы лучший продукт на рынке", "Давайте скорее ваши деньги". Банкеты же по окончании - вот место, где совершаются сделки.
Полина ходит по банкетному залу, аккуратно цедит шампанское, чтобы не терять ни бодрости, ни самообладания, смотрит по сторонам, выискивает людей полезных. Вдруг перед ней возникает мужчина лет сорока, невысокий, но симпатичный, скорее робкий, опрятный и с огромным перстнем на указательном пальце. Незнакомец представляется Дмитрием, хвалит выступление Полины, предлагает обсудить возможное сотрудничество, но разговор разбавляет неловкими шутками, смотрит мимо, часто запинается и сбивается с мысли. Полина здесь не ради приятных бесед, а потому натягивает улыбку, принимается за пуговицу и крутит в голове идиотскую песню. Дмитрий впервые пристально глядит на неё, видит пустую улыбку и руку, теребящую пуговицу, после чего хватает себя за перстень и вращает его, будто стараясь открутить себе палец. Полина замечает последний жест и ускоряется в обращении с пуговицей, тщетно пытаясь продолжать беседу. Дмитрий отшучивается абсолютно не к месту, трудится над перстнем, переминается с ноги на ногу и случайно наступает на проходившую мимо женщину. Тут Полина отрывает верхнюю пуговицу в четвёртый раз, принимается за нижнюю, собирается распрощаться и уйти, всё еще гримасничая подобием улыбки, как вдруг, понимает: собеседник её со своим перстнем проделывает ровно ту же штуку, что и она с пуговицей! Ему стыдно за её тупую улыбку, за пуговицу, за идиотскую песню в голове, о которой он, очевидно, не имеет понятия. Ему стыдно! Когда он сам нашутил глупостей, наступил на женщину, накрутил свой несчастный перстень! Ему стыдно! Полина отрывает взгляд от перстня Дмитрия, отрывает нижнюю пуговицу от своего пиджака, хватает со стола салатную вилку и аккуратно приземляет её в левую щёку мужчины, которая непременно стала бы левым глазом, не дёрнись он вовремя. Следом встретились колено с пахом, кулак с подбородком и бутылка шампанского с затылком. Полину оттащили, Дмитрию вызвали скорую и увезли зашиваться. К сожалению, Полина была так увлечена нарастающим чувством стыда и гнева, а потом - превращением симпатичного мужчины в побитого, что даже и не предположила иных мотивов своего "обидчика".
Дмитрий же стеснялся всего на свете, но в первую очередь, себя. Успешен на работе, невысок, но симпатичен, пожалуй, остроумен - ничто из этого не вселяло в Дмитрия уверенности. Пришлось ему, как и Полине опытным путём найти себе способ справляться с недугом, особенно лютовавшим при знакомствах с женщинами - вращать перстень на указательном пальце, немного мяться с ноги на ногу и внутренне проговаривать речь Доктора Манхэттена из Хранителей. Только тогда он чувствовал хоть каплю уверенности, проигрывая, правда, в остроумии - сочетать монолог Доктора с хорошим юмором Дмитрию пока не удавалось.