Проскурин Олег Владимирович : другие произведения.

Цветок

Жёлтый горящий шар солнца был уже почти на вершине небосклона. Гендроф утёр краем рубашки пот со лба и поднял глаза. Его взору представала старая, но ещё не успевшая надоесть картина: небольшой сад, выращенный на каменистой, высушенной почве, хрупкий на вид домик, собранный из срубленных тонких деревьев и хвороста, колодец с кристально чистой водой и вдалеке пустынная равнина лишь к востоку сменяемая кромешным лесом. Было ещё кое-что очень дорогое сердце в хозяйстве этого странного маленького существа. Это был цветок, прекрасное растение, стоившее так много труда и времени.

Гендроф взял ведро с налитой заранее и успевшей нагреться водой, и перелил немного жидкости в пыльную лейку, стоявшую у изгороди, защищающей сад. Взяв лейку, садовод направился привычным неторопливым шагом к своему детищу. Время уже приближалось, и Гендроф знал это.

Он долго ждал этого момента, с тех пор, когда встретил Ивенру. Да, она была прекрасна. И к тому же жила, как оказалось, неподалёку. С того самого дня, когда Гендроф встретил эту девушку, в нём что-то перевернулось. Это, конечно, была любовь. Но как известно любовь не даётся просто, и наш герой долго размышлял как бы завоевать свою часть этого чувства, но не нашёл ничего лучшего как подарить своей мечте цветок. Это была, наверное, глупая идея. Где в этом пустынном, засушливом краю найти цветок? Да нигде. Оставалось только одно - вырастить его самому. Эта идея оказалась ещё более сумасшедшей. То жалкое подобие огурцов, что Гендрофу удалось здесь вырастить, он окультуривал пять лет и то, они по вкусу напоминали сапоги, что же можно говорить о цветке. Но в тот день садовод взял кирку и начал разбивать твёрдую как камень, покрытую трещинами почву. Через месяц она стала похожа на пух. Покопавшись в бабушкином мешке, он нашёл коробочку со старыми семенами. Они имели не очень приятный вид, но следовало рискнуть. Гендроф взял оно семя и положил его в аккуратно выкопанную лунку и полил тёплой водой. Влюблённый сделал небольшой заборчик и оградил грядку, после чего уставший побрёл домой спасть. Проснулся он в ту ночь от страшного холода, и сначала хотел укрыться потёртой шубой, но в ужасе выбежал на улицу. Садовод не мог позволить морозам погубить прорастающее семя. Так он и остался спать на грядке, согревая почву своим телом. Позже, было ещё много таких ночей, особенно когда молодой побег пробил земную поверхность и показал первый листок на свет. Гендроф не отходил в те дни от грядки ни днём ни ночью.

Спустя год цветок вырос до нужной высоты и на нем появился бутон. Наш садовод устроил в тот день большой праздник, потому что понял - его мечта сбывается. И вот теперь, кажется, оставался последний день, и он подарит своё творение ей.

Гендроф подошёл к растению и сел рядом, поставив лейку неподалёку.

Но тот лишь качнул своим бутоном, движимый ветром. Гендроф улыбнулся и, наклонив лейку, смотрел, как вода медленно просачивается в землю.

Этой ночь он снова не спал, правда, на сей раз не сидел у цветка, он лежал в своей постели и ворочался, отлежав себе уже все бока. Время в ожидании утра тянулось очень долго, и как только в окне появился первый луч солнца, Гендроф вскочил с кровати и выбежал в сад. Растение всё так же покачивалось на ветру. Но на сей раз, бутон раскрылся, и на свет показался переливавший всеми цветами радуги цветок. Роса, застывшая на лепестках, словно подыгрывая этой красоте, светилась в лучах утреннего солнца. Садовод от удивления и радости даже приоткрыл рот.

А к дому подходила Ивенра. Как всегда на утренней прогулке она была свежа и прекрасна, кажется, каждый шаг доставлял ей большую радость. Гендроф в предвкушении достал садовые ножницы, но его прервал неожиданный треск раздававшийся откуда-то со стороны леса. Влюблённый с опаской медленно начал поворачивать голову в направлении шума. И его глазам предстало ужасное зрелище: ломая сучья, из чащи вышел трогот. Ужасная тварь огромного роста, покрытая шерстью, но имевшая неизменно лысую голову. Они всегда приходят в такие моменты. И словно в подтверждение этому утверждению тварь издала звук полный удивления и тупости. Огромные желтые глаза увидели девушку. Трогот нетерпеливо похрюкивая поплёлся в сторону своёй цели. Гендроф пытался, было, что-то крикнуть, но было уже поздно. Наглая тварь уже пробила свои телом забор и, не обращая на препятствия внимания, раздавила своей огромной лапой многолетний труд садовода. Тот лишь застыл в ужасе, пытаясь разобраться в случившемся. Трогот в это время продолжал свой нелёгкий путь. По дороге к девушке он предусмотрительно вырвал с конями стоящее неподалёку засохшее дерево. Инвера сначала не обращала на него внимания, но когда тот подобрался так близко, что его похотливое ворчание просто нельзя было не услышать, она повернулась к твари с удивлённым выражение на лице. И трогот, не долго медля, вручил ей свой подарок в виде дерева.

И словно в подтверждение этим словам трогот состроил свою самую разумную рожу, от которой можно было лишиться съеденной трапезы. Но Ивенра уже влюбилась в него. Твари ничего не оставалось, как подхватить девушку и в своих объятиях унести в глубь леса.

Гендроф, наконец, смог пошевелиться, его взгляд устремился к погибшему цветку, и в голове зародилась мысль о том, что в этим уже ничего не поделаешь. Ноги сами понесли его к домику. Спустя несколько минут, он вышел наружу и пошёл привычным шагом к своему любимому растению, но не дойдя несколько шагов, он свернул и остановился перед участком необработанной земли. Гендроф присел и, разжав кулак, опустил на камень семя, а потом, достав кирку, принялся разбивать твёрдую почву.