Ксюша любила наводить порядок и убираться в квартире. Особенно, когда Олега не было дома. Любила вытирать пыль в самых потаённых и недоступных уголках. Встать на цыпочки или забраться на стул, а потом собрать всю пыль мокрой тряпкой, продвигаясь так, сантиметр за сантиметром, даже с хрупких плафонов люстры под потолком. После пыли главным объектом атаки чистюли была постель. Наволочки, простыня и пододеяльник слетали сразу же и отправлялись прямиком в стиралку. Взамен пользованного, из старинного комода извлекался свежий накрахмаленный комплект постельного белья и любовно, с распрямлением каждой складочки, заправлялся на кровати. После этого, перед мытьём полов, Ксюша могла устроить себе передышку: включить громко весёлую музыку и самозабвенно танцевать. При этом, она брала пульт от телевизора и, представляя, что это микрофон, приближала ко рту и шевелила губами, перевоплощаясь то в Кристину Агилеру, то ещё в кого-нибудь. Ей даже казалось, что и слова она знает наизусть, и хореография у неё отменная, - настолько легко, часто почти голая, в одних трусиках и переднике, скользила она, подпрыгивая и виляя бёдрами, по большому жёлтому ковру перед домашним кинотеатром...
- Где пульт от телевизора?! - кричал раздражённо Олег.
- Вот он, на кухне. - Ксюша, улыбаясь, спешила вернуть мужу "микрофон", случайно оставленный после танцев во время уборки возле мойки.
- Что пульт может делать на кухне? - не унимался Олег. - Я из-за тебя начало тайма пропустил!
- Вот видишь, ноль-ноль, - ласково улыбалась Ксюша, глядя на странных взрослых мужчин, гоняющих мячик по большому красивому газону.
- Где расчёска?! - возмущался Олег в очередной раз.
- Да вот же она, возле телевизора.
- Оксана, я этого не понимаю! Почему нельзя класть вещи на свои места? В чём проблема? Почему я должен нервничать из-за всяких пустяков? Давай купим десять расчёсок и разложим их по всей квартире!
- Не нужны нам десять расчёсок, Олежка. Ну не сердись! Я у тебя такая рассеянная! Это потому что счастливая. - Ксюша обнимала руками голову мужа и нежно целовала виски, глаза, нос.
- Я же расчёсываюсь, - пытался вырываться из её объятий Олег.
Ксюша лишь однажды обиделась на замечания и окрики мужа. Ссоры из-за расчёски или пульта от телевизора зачастую даже веселили девушку. Ей нравилось, каким строгим и требовательным может быть Олег. Но однажды он резко сказал ей:
- Я из-за тебя развёлся с женой и бросил сына! Зачем я это сделал?! Чтобы потом всю жизнь искать по квартире ножницы или карандаш? Задрала со своими уборками!
Ксюша даже совсем не обиделась на "задрала". Но слова о разводе - из-за неё - больно ранили в самое сердце. Словно не по любви всё случилось, а по какому-то плану, который она невольно нарушила...
И теперь, после уборки Ксюша всякий раз проверяла - все ли предметы разложены по привычным для мужа местам. Боялась, не услышит ли ещё раз тех обидных слов. И всё, казалось, наладилось в их совместной жизни, и стали меньше они ссориться по пустякам. Только танцевать и петь во время уборки девушка как-то, незаметно для себя самой, перестала. Да и улыбаться, глядя на мужа, стала реже... А так, всё у них было хорошо.