Аннотация: 3 место (из 88) в I конкурсе интернет-журнала "Пересадочная станция" (2011/12; электронная публикация). Публикация в альманахе "Царицын" N 1/2021 (Волгоград, "Перископ-Волга", 2021).
M-me Мария Тулупова не могла понять, отчего ей так беспокойно. Будто мало повидала она проезжающих на станции! Но тот первый, в очках, что снял комнату всего-то на три часа, какой-то странный и чужой. Объявился пешком со стороны леса, а одет весьма прилично. И немного смущало m-me Тулупову, что сюртук и плащ господину непривычны - будто первый раз в жизни их надел. И говор хоть и русский, но немного чудной. Госпожу Тулупову аж оторопь взяла, когда тот обсказал, кто приедет на станцию Залазы сегодня.
Из какой же губернии объявился сей необыкновенный князь? Или же разбойник, нарядившийся в одежды убиенного князя? Госпожа Тулупова до сих пор размышляла, правильно ли поступила, не послав к жандармам Антипку. Но приятная тяжесть в кармане подсказывала, что молчание сейчас и вправду золото...
Среди прочих выделялся и приезжий из Боровичей. Маленького роста, беспокойный, чернявый - с бакенбардами. Два светских молодых человека в цилиндрах смотрели на него с явным любопытством, перешептывались, но представиться не решались. А тот, заметив на столике Шиллерова "Духовидца", перестал мерить комнату ожидания шагами, сел на лавку и углубился в чтение. Странный князь вышел из своей комнаты и пристально смотрел на чернявого. Мадам Тулупова снова ощутила беспокойство, когда пришелец из леса приподнял рукав на левой руке и посмотрел на часы, укрепленные на ремешке на запястье. Все у него не как у людей!
Старые напольные часы пробили один раз - половину четвертого пополудни. А вскоре неподалеку послышался звон колокольчиков. Чернявый глянул в окно, отбросил томик Шиллера и первым вышел на улицу. За ним потянулись оба любопытных молодых человека, а следом и подозрительный в очках. И почти сразу у станции Залазы остановились четыре тройки. Из первой выбрался фельдъегерь с сердитым лицом, из остальных - три арестанта, каждый в сопровождении жандарма. Все как предсказал князь в очках! Наверно, их где-то по пути видел, а уж рассуждал, будто пророк. Или он чернокнижник какой-то? От такой мысли госпоже Тулуповой едва не стало дурно, и она не сразу расслышала вопрос чернявого:
- Вероятно, поляки?
- Да, - рассеянно ответила хозяйка станции. - Их нынче отвозят назад.
Один из арестантов, утомленный дорогой, обессилено прислонился спиной к колонне и прикрыл глаза. К нему подошел высокий, бледный и худой чернобородый молодой человек в фризовой шинели.
- А сей с виду настоящий жид, - рассеянно заметила госпожа Тулупова.
- Наверное, еще и шпион, - хмыкнул в ответ чернявый. - Не иначе как истребован в Петербург для доносов и объяснений.
Он повернулся спиной к арестантам, но тут к нему обратился пассажир в очках:
- Ошибаетесь, Александр Сергеевич! - и продекламировал вполголоса: - "За ужином объелся я, да Яков запер дверь оплошно, так было мне, мои друзья, и кюхельбекерно и тошно..."
Александр Сергеевич глянул на незнакомца с необычайным изумлением. Тот приподнял цилиндр и отрекомендовался:
- Князь Виктор Иванович Чичагин. Вы меня не помните?
- Простите, сударь, нет.
Александр Сергеевич вновь повернулся к арестантам, и чернобородый посмотрел на него с чрезвычайной живостью. Возвращаясь в здание станции с фельдъегерем, m-me Тулупова услышала, как чернявый воскликнул: "Господи! Вильгельмушка! Кюхля!" - и бросился в объятия высокого арестанта.
Оформляя фельдъегерю подорожную, хозяйка станции специально приоткрыла окно, несмотря на октябрьскую прохладу. До нее долетали лишь обрывки разговора: "Сам не знаю, куда меня препровождают..." - "Вильгельм, прочти свои стихи, чтоб мне заснуть скорее..." - "Все-таки стреляться из-за стихов нелепо..."
К обоим подбежали жандармы и бесцеремонно растащили в разные стороны. Фельдъегерь, не успев оформить подорожную, выскочил на улицу, и госпожа Тулупова услышала, как тот осыпает чернявого угрозами и бранью. В ответ Александр Сергеевич кричал, что пожалуется его превосходительству шефу жандармов Бенкендорфу или даже его величеству государю императору. На фельдъегеря угрозы пассажира не возымели ни малейшего действия, и он велел жандармам отвезти арестантов на полверсты от Залазов.
- Батюшки, да кто ж сей господин? - изумленно спросила госпожа Тулупова.
- Пушкин, который сочиняет! - с благоговением пояснил ей один из любопытных молодых людей и повернулся к товарищу: - Декабрист-арестант, надо полагать, его лицейский товарищ. Но каков наш поэт! Наслышан я, из-за "Андрея Шенье" и декабристов весь год его допрашивают. Недавно был в крепость посажен. Только что отпущен, а уже жандармам грозит!
К Пушкину тем временем устремился князь Чичагин.
- Александр Сергеевич! - доверительно заговорил он с поэтом. - Дозвольте помочь в ваших хлопотах. Сделаю сие чрезвычайно охотно. Знакомства в высших сферах - замечательно. Но для них ваш друг - государственный преступник. А у меня имеются весьма влиятельные друзья в Третьем отделении, которые незаметны, но чрезвычайно полезны. Могу сообщить вам, что господина Кюхельбекера препровождают из Шлиссельбурга в Динабург, а фельдъегерь господин Подгорный - ревностный служака. Ваших денег для друга он все равно не примет. Но пройдемте в мою комнату. Ежели дозволите, буду иметь честь сделать интересное, полагаю, предложение. Не угодно ли выслушать оное более обстоятельно?
Александр Сергеевич призадумался. Затем окликнул человека, и тот собрал сумки поэта. Большой плоский лакированный деревянный ящик с изображением пистолета на крышке Пушкин бережно нес сам. Когда за поэтом и князем закрылась дверь, госпожа Тулупова вместо облегчения вдруг почувствовала, как что-то словно кольнуло в сердце...
*
Пуля громко звякнула об стеклянную чашечку новенького портативного УЭКА-2027, и Вадим с изумлением посмотрел на маленький свинцовый шарик. Порылся в самых дальних закоулках памяти, но их словно залило солеными брызгами Красного моря.
- Забавная пулька, - хмыкнул капитан Рыков и по-хозяйски развалился в офисном кресле рядом с молодым следователем. - Такие сейчас по большей части в музеях... Но некоторые самоделкины тоже порой льют. Жаль, других следов и улик нет...
Не спрашивая разрешения, он достал пачку "Герцеговины Флор" и закурил, просматривая на дисплее снимки с места происшествия. Убитый лежал на пустыре лицом вверх, а на груди бурело пятно крови. В верхней части кадра возник портрет моложавого мужчины и надпись: "Яков Ионович Езовитов, 01.01.1987-11.08.2027".
Старший лейтенант юстиции Шаров недовольно поморщился и на полметра откатился от старого полицейского. О чем только думает начальство! Вот ведь дали напарничка! До шестидесяти дожил, а только до капитана дослужился. И ведь на пенсию не выгонишь, хотя давным-давно мог бы уже на даче капусту выращивать, как тот римский император - Диоклетиан, что ли...
Рыков не обратил ни малейшего внимания на красноречивое движение следователя и, пыхтя, как паровоз, по-приятельски хлопнул того по плечу.
- Вадик, заводи свой агрегат! Хочу глянуть, что про нашу пульку нашепчет. Точно тебе говорю: кто-то выпендрился, из музея пистолетик стырил. На "антуквариат" потянуло!
- Как вы сказали? - изумился следователь.
- Классику детективного кино, Вадик, нашему брату знать полагается! - назидательно заметил Рыков, затягиваясь сигаретой. - "Следствие ведут знатоки", дело десятое, "Ответный удар". Пятьдесят с лишним лет назад серия вышла. Там опер на помойке бичугана из себя корчил и про самовар так говорил.
- Даже мои родители тогда еще детьми были, - вздохнул Вадим. - А вы, Сан Саныч, неужели помните?
- А то! Улицы пустели, когда "Знатоков" показывали! - и Рыков фальшиво запел: - Наша служба и опасна и трудна и на первый взгляд как будто не видна... А я вот вижу - у покойничка нашего на портрете взгляд наглый. Вадик, действуй!
- Инструкцию не успел прочитать...
- Во, блин, чем ты целый день только занимался? Учись, студент!
Седовласый капитан ловко, будто всю жизнь возился с новейшими универсальными экспертно-криминалистическими агрегатами, положил пулю в приемный отсек и настроил меню. Заморгали светодиоды, по дисплею забегали замысловатые формулы, и через четверть часа агрегат выдал ответ.
- Ни фига себе номер! - воскликнул Рыков, глядя на изумленного следователя. - Всего-то год пульке! И по всем параметрам вроде как заводская, а не самоделка. Вадик, срочно ищем уникального кустаря-одиночку. Он балуется старинным оружием, готовит порох по допотопным технологиям и льет пули по-заводскому.. На такого чудика все вокруг пальцами укажут. Или нет...
- Давайте я сначала по форумам пошарю, - вздохнул Шаров. - Если не нападу на след, тогда вам карты в руки - разработка по старинке. А пока займитесь потерпевшим.
- Угу... Вадик, глянь на примечание. Офигеть не встать! Науке известны изотопы свинца с атомной массой от ста семидесяти восьми до двухсот пятнадцати. Большинство - короткоживущие. А в составе пульки изотопы плюмбум-216 с периодом полураспада целых пятнадцать лет! Глядишь, тот чудик с суперсвинцом вместо приговора Нобелевскую по физике отхватит!
- Может быть, он сотрудник секретного НИИ? - предположил следователь. - Неплохая версия, Сан Саныч!
*
В редакции "Всякой всячины" оказалось на удивление тихо и спокойно, хотя капитан Рыков ожидал увидеть в столь всеядном издании привычную суматоху.
- У нас четко отлажен производственный процесс, Александр Александрович, - пояснил оперативнику главный редактор. - Лорд Честерфилд еще в восемнадцатом веке сказал: "Умный человек иногда торопится, но ничего не делает второпях". А наши сотрудники - профессионалы высокого класса.
- И покойный Яков Езовитов тоже?
- Разумеется!
- Но я успел переговорить кое с кем... - хмыкнул Рыков.
- Понимаю, - перебил его редактор. - Помните наставления Бендера: побольше цинизма, людям это нравится. Конечно, в статьях Яков никого из литераторов приторным сиропом не поливал. Но зато язвил чертовски талантливо! Итог - дополнительные подписчики и покупатели. Он был левшой, и все называли его Левшой от критики. Теперь голову ломаю - заменить Яшу некем...
- Нас интересует другой аспект, - серьезно сказал полицейский. - Я вашего Езовитова раньше знать не знал. Но недавно увидел по телевизору - в жюри телепроекта "Песне ты не скажешь до свидания". Сколько лет на свете живу, а столько гонора и высокомерия еще не встречал. Я те песни с пеленок помню, аж на слезу прошибало, когда слушал - а он каждую обгадил. Дескать, текст - примитив и дешевка, музыка так себе, вся ценность - отражение эпохи... Читал потом, что сын Дарьи Миловановой жуткий скандал устроил на съемках, даже убить Езовитова грозился. Скандал имел продолжение?
- Вы все равно узнаете... - вздохнул редактор. - Петр Милованов и к нам приходил буянить - вскоре после эфира. До драки дошло у них с Яшей. Еле разняли. Но полицию не вызывали.
Рыков оживился и быстро опросил немногочисленных свидетелей стычки. Лучше всех запомнил драку двухнедельной давности Виктор Сапожников, который вел в газете рубрику необычных явлений. При этом сам походил на заурядного офисного клерка - тихий спокойный мужичок возрастом под сорок. Внимательно читал текст на дисплее ноутбука, невозмутимо протирая носовым платком очки. Оперативник сморщился, увидев сразу три открытых окна - по астрологии, НЛО и параллельным мирам. Однако о драке Сапожников рассказывал по-деловому, без эмоций и в деталях - кто что выкрикнул, сколько ударов достигли цели. Итог оказался не в пользу более молодого Милованова. Сорокалетний Езовитов разбил тому нос и поставил "фонари" под оба глаза, а сам отделался оторванными пуговицами и одним "фингалом". Зато дикий вопль сына прославленной певицы "убью!!!" слышала вся редакция.
Рыков уже собрался уходить, когда к Сапожникову пожаловал благообразный старичок лет восьмидесяти, живо напомнивший оперативнику Фунта из старой швейцеровской экранизации "Золотого теленка". На лице журналиста промелькнуло кислое выражение. "Как на работу сюда ходит, почти каждый день", - шепнул Сапожников Рыкову. Но однако надел очки и принял серьезный вид.
Опытный капитан тут же выяснил, что и "Фунт" был свидетелем драки. Однако тот величественно отказался беседовать с полицейским до своего важного разговора с Сапожниковым. Рыкову пришлось терпеливо ждать, пока старичок наболтается, а рука так и тянулась к пачке "Герцеговины Флор". Увы, редакция "Всякой всячины" была объявлена территорией, свободной от курения.
Под тусклую неторопливую речь Максима Ильича, методично, по пунктам опровергавшего статью в последнем номере "Всячины" о снежном человеке, Рыков вдруг почувствовал, как мышцы начинают деревенеть. Собеседники растаяли в непонятной дымке, а из-за дисплея поднялся огромный гоминоид, покрытой шерстью. Йети поднял дубинку, а капитан не мог даже шевельнуться, с ужасом слушая негромкое рычание. Гоминоид исчез так же внезапно, как появился, а Рыков увидел перед собой два удивленных лица и понял, что под монотонное бормотание старичка аж захрапел.
- Работа такая, всю ночь в засаде просидел... - многозначительно пояснил он собеседникам.
Те понимающе переглянулись и продолжили прерванный разговор. Минут через пять Максим Ильич наконец-то снизошел к полицейскомуо:
- Я к вашим услугам, молодой человек, - и, повернувшись к Сапожникову, с укоризной заметил: - Чем всякий ненаучный бред тоннами публиковать, лучше бы предложили читателям статью академика Тайманова. На даче его постоянно встречаю. Старик возмущается, что у вас за проволочки - полгода уже любопытнейший материал маринуете...
- Готовится, - пробормотал Сапожников, и по лицу журналиста Рыков понял, что тому просто не терпится спихнуть словоохотливого старичка полицейскому.
При выходе из кабинета что-то заставило полицейского оглянуться - из-под очков заурядного "клерка" сверкнул взгляд умного проницательного человека, чем-то встревоженного. А через мгновение Сапожников вновь уткнулся в свой дисплей с астрологиями и уфологиями.
*
"Фунт" выразил желание побеседовать с оперативником в парке на скамеечке и по пути развлекал несчастного капитана пересказом несостоявшейся пока статьи академика.
- Чертовски интересная гипотеза, молодой человек! - бубнил Максим Ильич. - Вам, конечно, известны теории о множественности параллельных миров. Но все они умозрительны, доказательств нет. Тем не менее Миша Тайманов полагает, что обнаружил их - некие точки пространства, где наблюдается усиление напряженности магнитного поля на определенные величины. Даже карту составил - для европейской части России. По расчетам нашего академика, эти точки - своего рода "пересадочные станции" между параллельными мирами, различающимися на целое число столетий.
- Почему на целое? - с ухмылкой поинтересовался Рыков, мысленно чертыхаясь.
- Для других миров расчеты намного сложнее... У Миши не получились. Так вот, если создать некий переходник через данную точку, мы сейчас можем оказаться в мире, где, к примеру, 2127 год, или 1927, или 1827... Конечно, ни один научный журнал такую статью не опубликует, поэтому Миша и опустился до "Всячины". Тираж большой, читает весь наш, так сказать, бомонд. Глядишь, клюнет какой-нибудь олигарх, спонсирует изготовление переходника для "пересадочной станции". Миша в статье даже принцип действия устройства изложил. Наверное, для Вити Сапожникова это слишком сложно, вот и не хочет публиковать. Хотя он совсем не такой простачок, каким прикидывается. Думаете, молодой человек, я не понимаю, что он во всю эту астрологическую и уфологическую ерунду ни грамма не верит? Просто кормится на ней и паразитирует на людском невежестве. В науку, увы, получается, Витя не верит тоже... Так что вы хотели узнать про потасовку двух задиристых молодых петушков?
К этому моменту Рыков с "Фунтом" наконец-то добрались до скамейки в тенистой части парка, и измученный малопонятным монологом капитан наконец-то с наслаждением закурил. Теперь он слушал собеседника по-настоящему, как привык за долгие годы оперативной работы, не пропуская ни единого слова из рассказа Максима Ильича:
- Я Петю предупреждал, что это авантюра. Разве можно что-то доказать желтой прессе! Они же скандалами питаются. Но он такой был настойчивый! Вот я и согласился проводить его в редакцию. Думал, придержу, если что. Куда там! Петя начал сразу на Якова кричать. Тот же постарше немного, разумнее должен быть - ничего подобного. Как начал язвить, что даже мне, честно говоря, тоже захотелось стукнуть эту акулу пера по башке. А люди молодые вспыхивают как порох. Вот Петя и не сдержался, а Яков ответил...
Выяснилось, что "Фунт" - профессор-физик, но давно на пенсии. С покойной певицей Миловановой был соседом по даче, а ее сына хорошо знает буквально с пеленок. Теперь тот живет на даче один, но постоянно собирает для кутежа веселые компании. Жив еще и брат Миловановой - Роберт. У него дача в том же поселке, но на отшибе - больше похожая на крепость. Певица с ним почти не общалась и Максиму Ильичу ничего про брата не рассказывала. Племянник, похоже, тоже с ним особо не роднится. Про драку Петра и Якова Рыков от "Фунта" ничего нового не узнал, только удивился, почему никто из свидетелей не упомянул старика.
- Одни, наверно, не заметили, другие подумали, я к Вите пришел, - пояснил Максим Ильич. - Тем более от Пети я отстал немного. А он меня потом и дожидаться не стал, убежал сразу. Хорошо еще, что сдержался, пистолет не достал...
- Какой пистолет? - Рыков даже привстал со скамейки и швырнул окурок в урну: так вот ради какой крупицы он столько времени убил на разговоры с болтливым стариком!
- Наверное, декоративный, - пояснил "Фунт". - В виде старинного - очень хорошей работы. Петя, чего доброго, мог бы в горячке стукнуть Якова рукояткой по голове... Как удержался - не пойму.
- Старинный пистолет... - задумчиво произнес оперативник и, вспомнив про исследование пули, поинтересовался: - Максим Ильич, а вы можете допустить существование относительно стабильного изотопа плюмбум-216?
"Фунт" внимательно посмотрел на полицейского и с уважением сказал:
- Вот сейчас вы меня чрезвычайно удивили, молодой человек. Но, боюсь, ваша гипотеза из области фантастики.
- Даже в сочетании с теорией академика Тайманова?
"Фунт" встал, пожал оперативнику руку и с чувством произнес:
- Спасибо за любопытную версию! Будет над чем поразмыслить!
*
После ухода Рыкова Шаров еще с полчаса молча смотрел на дисплей УЭКА-2027, но мысли молодого следователя ускакали далеко. На кой черт придумали этот эксперимент в виде постоянных оперативно-следственных групп из двух человек! И как старикан-капитан, который презирает Интернет, так ловко обставил его с агрегатом... Будто не понимает, что Вадиму после медового месяца и выхода из отпуска просто лень было читать злосчастную инструкцию. Никуда она не убежит! Но постепенно внутренние потоки желчи иссякли, а вместо них забили свежие ключи с упреками совести.
С тяжелым вздохом следователь вошел в Интернет и приступил к поиску коллекционеров старинного оружия. Пыхтя от злости, изучал переписку немногочисленных чудаков в форумах, но понемногу вник, увлекся и не заметил, как пролетели два часа. Внутренняя команда "стоп!" прозвучала при виде знакомой фамилии - Роберт Милованов: Сан Саныч звонил часа полтора назад, что активно разрабатывает подозреваемого - Петра Милованова.
Неужели и вправду напали на след? Вадим почувствовал, как закипает азарт охотника. Кто же этот таинственный Роберт? Один из форумчан упоминал передававшуюся из уст в уста байку, что кто-то когда-то рассказывал про укрепленный не хуже дзота подвал на даче Милованова: там коллекция, которой позавидует и Оружейная палата. Вот только свое увлечение Роберт ни с кем не обсуждал и к сокровищнице никого не допускал. А "кто-то когда-то" сам там не был, а лишь передавал рассказ первого мужа Дарьи Миловановой, однажды допущенного к закромам шурина. Интересный узел получался! А не пересекались ли где прежде Езовитов и Миловановы? Может, не случайно модный критик так яростно набросился на хиты певицы прошлого?
Задавая поиск в разных комбинациях, Вадим разочарованно вздохнул: увы, всемирная сеть не сохранила никаких следов былых словесных баталий певицы и ее родни с Езовитовым. Значит, проверить версию можно только оперативным путем. Для порядка к заключительной поисковой комбинации Вадим добавил слово "пистолет" и замер: правда, Миловановых поисковик отсек, но пистолет и Яков Езовитов обнаружились неподалеку в одной ветке форума на литературном сайте "Классики и современники".
В комментариях к стихотворению Пушкина "Я вас любил" Езовитов написал, что это жалкая версификация, непонятно как пленившая публику. И вообще, Пушкин - дутая величина. Настоящий русский поэт только Семен Надсон. Вот строки, над которыми и вправду хочется плакать:
Любовь - обман, и жизнь - мгновенье,
Жизнь - стон, раздавшийся, чтоб смолкнуть навсегда!
К чему же я живу, к чему мои мученья,
И боль отчаянья, и жгучий яд стыда?
Несколько человек в форуме возмущенно пристыдили Езовитова. Какой-то чудак под ником Арап сотворил изящную стилизацию с использованием твердого знака, ятя и старой "i" с точкой: рассыпаясь в любезностях, обратился к Якову как к "милостивому государю", а в конце назвал собеседника "недоученным ослом". Критик не замедлил с ядовитым ответом, и под стихотворением выросла длиннющая "борода" из комментариев. Публика весело подбадривала явно симпатичного ей оппонента Езовитова. А тот однажды продолжил спор весьма сурово:
Яков, сукин сын и хряков,
Аль забыл в злоречьи меру?
Стоп! Довольно жабой квакать!
Не угодно ли к барьеру?
Глянешь в дуло пистолета -
И прощайся с белым светом!
На следующий день посетовал, что написал столь корявые строки, будучи несколько подшофе - затем и уснул сразу. Зато Езовитов не дремал и высокомерно отвечал, что таких арапов может пачками отстреливать, как тот северянин из анекдота про ноусэров. Пусть Арап вместо стихов читает протоколы межвузовских соревнований по стрелковому спорту - Езовитов там не раз побеждал. Перебранка продолжалась долго. А развеселая публика подбадривала оппонентов восклицаниями: "Шайбу! Шайбу!", "Пульку! Пульку!", "Хоп-хоп, пулю в лоб!"
Новая версия мгновенно созрела в голове следователя. Нелюдимый чудак Роберт Милованов - коллекционер старинного оружия и поклонник старых поэтов. Такой и вправду мог сам изготовить пистолет, чтобы лишний раз не касаться своих раритетов. Выходит, он и есть Арап? Нужно срочно проверить! Вадим позвонил Рыкову:
- Сан Саныч, возвращайтесь в управление, возьмем УЭКА и поедем в поселок Ельниково. Нужно проверить дачу Роберта Милованова.
- А я уже на месте, Вадик! - весело откликнулся капитан. - С племянником Роберта Милованова. Мы тебя ждем - с агрегатом. И аптечку не забудь, а то Петя лыка не вяжет.
*
Через час Рыков, дымя сигаретой, бодро рассказывал Шарову, как вышел на Петра Милованова, теперь безмятежно храпевшего в полицейской машине:
- Приезжаю с Максимом Ильичем на дачку - спит, голубчик, дрова дровами. Спрашиваю, где пистолет - мычит. Кое-как парня раскрутил: дядя, говорит, дал - ему и вернул. Сразу сюда - а у дяди все заперто. Телефон племянник не знает, а у меня к базе доступа нет.
- Я уже созвонился с Робертом Титовичем, - сообщил Вадим. - Он вот-вот подъедет.
В этот момент у дачи остановилась "Победа" бог весть какого года выпуска, но выглядевшая так, словно только что сошла с конвейера ГАЗа. Из нее выбрался бодрый сухопарый старик лет семидесяти, очень похожий на покойную певицу.
- Так и знал, что добром Петькина авантюра не кончится, - вздохнул Милованов-старший, ознакомившись с удостоверениями Шарова и Рыкова. - Пройдемте в дом, я все объясню.
Петра оперативнику и следователю пришлось нести на руках и укладывать на диванчик в гостиной, исполненной в стиле девятнадцатого века. Неодобрительно глядя на племянника, Роберт Титович рассказал, что тот недавно приходил к нему и просил старинный пистолет - попугать критика Езовитова.
- Такой был настырный, что я согласился, - смущенно сообщил Милованов. - В конце концов, за честь сестры вступался - так уж и быть, думаю. Антиквариат, конечно, я ему не дал. Предложил модель - сам изготовил. Дал несколько пистонов - чтобы только хлопнуть. Через несколько дней Петька пришел пьяный и побитый, пистолет и пистоны вернул. Сказал, сдержался, не воспользовался. Ну, и ладно, думаю. Выходит, соврал, стервец?
Спустились в подвал, и старик показал свою таинственную коллекцию старинного огнестрельного оружия. Шаров и Рыков с восторгом смотрели на застекленные витрины с тысячами пистолетов, винтовок, ружей и дуэльных наборов в ящиках, содержавшихся в идеальном порядке. Модель, которую брал Петр, проверили с УЭКА (принесли агрегат в подвал). Отсканировали ствол изнутри и убедились, что пуля, убившая критика, была выпущена из другого пистолета. Проверили все остальные модели (их насчитывалось с десяток) - тот же результат.
- Странно... - смущенно произнес Вадим.
- А что вы хотели найти? - усмехнулся старик. - Проверяйте, пожалуйста, все подряд!
Однако Рыков поступил проще: провел экспресс-анализ замочных скважин витрин и по возрасту микроцарапин установил, что лишь две единицы хранения вскрывались относительно недавно. В одной хранились ружья, в другой пистолеты. Ни один из них не соответствовал по калибру обнаруженной в теле пуле.
К изумлению полицейского и следователя, в доме не оказалось компьютера. Милованов пояснил, что так и не научился толком с ним обращаться, а про какого-то Арапа в Интернете не имел ни малейшего понятия. Даже молодому недоверчивому следователю стало ясно, что хозяин говорит искренне. Оставалось только извиниться и уходить, но тут Рыков поинтересовался:
- Извините, Роберт Титович, а почему с сестрой всю жизнь не ладили? Как-никак знаменитость...
- А на что мне примазываться не к своей славе? - спокойно ответил Милованов. - Даша была славной девочкой, но ее очень испортили эстрада и особенно Гога, первый муж. Заразил сестру своим вещизмом... Даша с Гогой давным-давно развелась, а его идею не оставила: коллекция стоит баснословных денег, поэтому ее нужно продать. Но я не мог просто так пустить по ветру фамильное достояние! Оружие начал собирать в девятнадцатом веке наш предок - князь Виктор Чичагин. Какой смысл проедать историческое наследие? Весной, кстати, еще один претендент на коллекцию объявился. Назвался потомком князя по линии второй жены. Хотя у нас в семье считалось, что их дети умерли в младенчестве. Никого из этой ветви мы не нашли - архивы на Псковщине сгорели во время Великой Отечественной. Молодой человек не смог представить доказательств родства, но оказался редким наглецом. Попросил меня спонсировать изготовление какой-то машины для путешествия в прошлое параллельного мира - якобы оттуда он доставит доказательства. Я хотел его тут же прогнать, но он сослался на академика Тайманова. Мишу я уважаю - позвонил. Оказалось, и вправду его теория. И, знаете, я не то чтобы поверил, но подумал - почему бы не попробовать? Юридически претензии "потомка" несолидны - я проконсультировался. Но на документы для семейного архива можно было раскошелиться.
- И что? - Рыков еле сдержался, чтобы не расхохотаться. - Добыл их парень?
- Нет, но он регулярно звонит. Обещает вот-вот смастерить свой переходник.
- Переходник? - насторожился капитан. - А как зовут молодого человека?
"Он совсем не такой простачок, каким прикидывается", - вспомнил Рыков слова "Фунта", так что спокойный ответ Милованова не стал сюрпризом:
- Виктор Сапожников.
- Это который из "Всячины"? - послышался пьяный голос с диванчика. - Выходит, он мне братец многоюродный... Я как-то у дома Езовитова околачивался - разговор хотел с тем Зоилом закончить... Сапожников в Яшкин подъезд заходил - с двойником Пушкина...
- Может, тот двойник и есть Арап? - сразу воспламенился энтузиазмом Шаров. - Срочно едем к Сапожникову!
Обратно в Москву автомобиль вел Рыков и весьма удивил молодого следователя, поскольку всю дорогу молчал и не балагурил. Сосредоточенно смотрел на шоссе и гнал изо всех сил.
Однако они все равно опоздали. Из редакции Сапожников уже ушел, телефон не брал, а в квартире никто не откликался на звонки. Молодой следователь отвернулся и "не заметил", как Рыков ловко открывает дверь отмычкой.
- Ой, а Сапожников забыл хату запереть! - насмешливо сказал Рыков, глядя на следователя. - Пошли, Вадик!
Из квартиры журналиста явно только что в спешке бежали: всюду валялись разбросанные вещи, в том числе вдребезги разбитый ноутбук; на кухне на столе еще не успел засохнуть кусок хлеба... Вот только рукопись академика Тайманова нигде не обнаружилась.
- Вряд ли Сапожников перед уничтожением затирал комп тщательно, если вообще чистил, - предположил Рыков. - Вадик, тебе и карты в руки, ты по этой части мастак.
Они бегом выскочили подъезда. В автомобиле Шаров подключил к УЭКА останки ноутбука журналиста и принялся "колдовать". Из-за механических повреждений деталей работа шла медленно. Молодой следователь не раз изрыгал самые грязные ругательства под смешок напарника - тот успел выкурить не одну "Герцеговину Флор".
- Да, Вадик, не на одну трубку дело получается, не то что у Холмса, - глубокомысленно заметил Рыков. - Уже полтора часа дымим...
- Не зудите под руку, Сан Саныч! - огрызнулся Шаров, а еще через полчаса, вытирая пот со лба, торжественно провозгласил: - Готово!
В ноутбуке обнаружились и файлы и с рукописью академика, и чертежи пресловутого переходника. Он представлял собой плоскую коробку - такая легко помещалась в сумку или небольшой чемодан. Оказался в архиве и еще один чрезвычайно файл: карта-схема России с отмеченными на ней красными точками и пометками: "Пересадочные станции". Одна из "станций" была обведена кружком - деревня Залазы в Псковской области.
- Думаю, Сапожников с двойником рванул туда, - задумчиво произнес Рыков. - Или не с двойником? Башка кругом идет...
- Вы поверили в эту чушь, Сан Саныч? - изумился Вадим.
- Не знаю... - рассеянно произнес Рыков. - Сначала, конечно, думал - белиберда. Но очень уж хорошо этот бред все объясняет, в том числе изотоп плюмбум-216. Заметь, ноутбук Сапожников с собой не взял - потому что "там" такая матчасть не нужна... Если наша версия верна, то у Арапа нет документов. Значит, они едут на машине.
Шаров недоверчиво хмыкнул и полез в смартфон проверить полицейскую базу. Оказалось, что "Волга" Сапожникова действительно движется в сторону Пскова.
- Сейчас сообщу, его остановят! - обрадовался следователь.
- Мы сами должны снять сливки с этого дела, - предложил Рыков. - Поэтому брать ребяток нужно именно в Залазах, в точке перехода! Рванем туда самолетом и встретим Сапожникова с Арапом на месте.
*
Ранним августовским утром к скромной ветхой часовенке у Залазов подъехала "Волга". Из нее выбрались Виктор Сапожников и Арап в цилиндрах и костюмах старинного покроя и достали из багажника сумки и ящик с дуэльными пистолетами. Постояли у камня с портретом великого русского поэта и надписью: "Здесь на этом месте 14.10.1827 состоялась встреча поэта А.С.Пушкина с другом декабристом В.К.Кюхельбекером". Всматриваясь в изображение, Арап поинтересовался:
- Князь, вы говорили, отличие ровно на сто или двести лет. А почему у нас осень, а у вас лето?
- Академик объяснял очень заумно: погрешность связана с различием в продолжительности тропического и звездного года.... Так вы точно решили, Александр Сергеевич?
- Трудно сказать... Знать, что некий французский хлыщ будет нагло ухлестывать за неведомой мне пока Натали и не вызвать его? Князь, вы сами слышали, как Вильгельм на этом месте рассуждал - нелепо стреляться из-за стихов. А я и здесь не сдержался... Или за десять лет все же наберусь мудрости и спокойствия?..
- Значит, вы признаете, Александр Сергеевич, что застрелили Якова Езовитова на дуэли? - спокойно поинтересовался капитан Рыков, выходя со следователем из часовни. - Ваши слова записаны!
В руках оперативник держал смартфон, а журналист затравленно озирался в поисках миниатюрных микрофонов. Шаров показал свое удостоверение и строго сказал:
- Потрудитесь дать официальные показания. Вы задержаны, господа, оба - для уточнения обстоятельств дела!
- Виктор, только без глупостей! - вновь заговорил капитан Рыков. - Где переходник?
- Все-таки вы нас нашли... - прошептал ошеломленный Сапожников. - Я сразу почувствовал неладное, едва вы появились в редакции. Взгляд у вас очень проницательный.
- Александр Сергеевич, вы готовы к явке с повинной? - обратился молодой следователь к Пушкину. - Признаетесь в убийстве?
- Сие была честная дуэль, милостивый государь! - многозначительно заметил поэт. - Готов поклясться перед судом людским и Божиим!
- Но как Яков-то на нее согласился? Он что, идиот? - изумленно спросил Шаров у журналиста.
- Решил, что меня завербовала программа "Розыгрыш", - неохотно пояснил Сапожников.
- И вы допустили кровопролитие? - возмутился Рыков. - Хорош гусь, нечего сказать!
- Я думал, он зарядил пистолеты клюквой, как на дуэли с Кюхлей, - пролепетал журналист. - Специально взял мороженую из холодильника.
- Я передумал насчет клюквы! - подал голос поэт. - Не судите строго князя, господа жандармы. Я намеренно ввел моего друга в заблуждение. Подлец ваш Яков и сам виноват, что наша перестрелка столь прискорбно завершилась. Упокой, господи, его душу грешную...
- И вы хотите сказать, что действительно тот самый Пушкин? - воскликнул Вадим. - Но он же писал гусиным пером! А тут Интернет!
- Да-с, милостивый государь, поначалу мне казалось, что попал в лучший мир... - поэт вздохнул. - Диву давался, что господь смилостивился над грешником и допустил оного в рай... Неделю не мог поверить князю. Но собрался с силами, обрел душевное спокойствие. Потом оказалось, что вашими чудесами пользоваться весьма несложно - ежели есть голова на плечах. Князь Чичагин-Сапожников привел меня в ваш мир, дабы показать всенародную любовь к моему двойнику. Посему призывал к благоразумию, предупреждал, чтобы я берег себя... Но я, как на грех, столкнулся с тем пародийным Зоилом. Господин жандарм, мне весьма неуютно в вашем мире - он остался для меня чужим. Тем паче я не хочу в Сибирь! Сделайте милость, дозвольте вернуться обратно!
- Ни в коем случае! - отрезал молодой следователь. - Прошу добровольно отдать переходник и следовать за мной! В противном случае мы будем вынуждены применить силу.
- Князь, сделайте как они велят, - нервно сказал поэт Сапожникову. - Увы, жандармы нас переиграли...
Журналист недоуменно глянул на поэта, а потом долго возился с замком сумки. Руки Сапожникова дрожали. И вдруг поэт распахнул ящик и выхватил сразу два пистолета. Следователь с оперативником замерли под направленным на них старинным оружием.
- Не искушайте судьбу, господа жандармы, - резко сказал Александр Сергеевич. -- Я не намерен лишать никого из вас жизни, только ранить, ежели что... Но вдруг случится несчастье? Я и тому Зоила хотел только руку прострелить - чтоб гадости не писал хотя бы временно. Слышал, что он левша. Князь, поторопитесь!
Сапожников метнулся к поэту и выхватил из ящика с пистолетами переходник - точь-в-точь такой, как на изображении. Через мгновение в воздух взметнулось облако пыли - в нем с треском заискрили электрические разряды. Но буквально через секунду все стихло, а порывом ветра унесло пыль. А два человека с вещами исчезли бесследно...
- Жаль, академик Тайманов не увидел доказательства правильности своей теории, - со вздохом произнес капитан Рыков, доставая сигареты.
- Вы же могли помешать им... - пролепетал Шаров.
- Мог, - согласился Рыков. - Но передумал. Сначала-то хотел сенсационное дело раскрутить. Но в последний момент пожалел обоих - пусть катятся в свой параллельный мир. Вадик, не парься из-за пустяков. Подумаешь, еще один висяк! Я тебя научу, как грамотно отписаться, чтоб на психиатрическое обследование не послали... Зато Роберта Милованова порадуем с удачным вложением средств: без всякого криминала избавился от претендента на свою коллекцию!
- Даже если Сапожников вернется, его документам в суде грош цена, - заметил повеселевший Вадим. - Они же будут свежие, как та пуля!
*
Услышав шум в запертой комнате m-me Мария Тулупова обмерла, прижалась к стене и зашептала молитву. Никого же больше не селила в проклятую комнату! Батюшку туда приглашала, чтобы освятил - после бесследного таинственного исчезновения двух постояльцев. Но все равно боялась, что чернокнижник в очках вернется... Неужели так и случилось? Или почудилось?
Сомнения тут же развеяли возмущенные голоса и стук за запертой дверью. Ноги m-me Тулуповой словно приросли к полу, а язык будто отнялся. Ничего не смогла сказать подошедшему на шум Антипке. Мужик отпер замок и снял с петли - и дверь распахнулось. Точно, они! На пороге стояли оба демона - князь Чичагин в очках и чернявый Александр Сергеевич.
- Спасибо, любезный, - поблагодарил тот Антипку. - Вот тебе на водку...
- В чем дело, хозяйка? - словно издалека успела расслышать голос князя Чичагина m-me Тулупова, прежде чем окончательно лишилась чувств...
![[]](/img/p/proswirnow_a_j/zalazy/perstan.jpg)
![[]](/img/p/proswirnow_a_j/zalazy/tsaritsun1.jpg)
![[]](/img/p/proswirnow_a_j/zalazy/tsaritsun2.jpg)