Прозоров Иван Сергеевич. Люцифер в рясе

ПРОЛОГ

Let me enlighten you,

This is the way I pray...

(Disturbed)

***

- Как же ж так-то!? Нет! Надо отпевать, чтоб усе по-христиански было!

- Арина Степановна, успокойтесь, пожалуйста.

- Ты, ирод, еще меня успокаивать буишь? Нехристь! Сказала -- будем отпевать Наташеньку! - теща разошлась не на шутку.

- Егор, не спорь с мамой. Пожалуйста. - это вот самое "Пожалуйста" жена произнесла таким тоном, и с таким лицом, что я решил не теребить говно в бассейне и, нехотя, согласился.

- Хорошо-хорошо, отпевать -- так отпевать.

- Ну воть, доча! Сделам все по-Христу! - бабка приоживилась -- Все, звоню в церкву. Буду батюшку вызывать.

Арина Степановна энергично поковыляла к телефону, в прихожку. Ирка сурово покосилась на меня пару секунд и, подбоченившись, ушла на кухню. Я прибавил звук в телевизоре, положил пульт рядом с собой и попробовал отвлечься от всего этого хотя бы на минуту.

Шутка ли? Сегодня с утра пораньше, еще до будильника, позвонили из ментовки. Говорят, так мол и так, нашли труп девушки, судя по всему ваша дочь -- надо опознавать. Я поднял Ирку и быстрей ошпаренного кошака полетел в морг вместе с ней. Горю нашему, само собой, не было предела. Ириша вообще сразу вышла из помещения, залившись слезами. Я еще как-то старался сохранять спокойствие -- пока процедура не закончилась и не были подписаны все бумажки. После чего, уже в машине, истерика вырвалась и из меня. Хрен-ли, дочь убили! Не знаю, кем надо быть, чтобы отнестись к такому спокойно.

Наташе было всего тринадцать. Выглядела же она примерно на одиннадцать -- вся в мать. Ту тоже в двадцать три путали со школьницами. Меня даже в ментуру забрали один раз, когда мы с ней в парке целовались вечером. Потом пока моя будущая теща паспорт Иришкин не привезла и они вместе бумаг кучу не подписали, меня не отпускали, еще и педофилом обозвали, побили и в обезьянник кинули. Слава яйцам, что в пустой! Какая сука сотворила такое с моей ненаглядной доченькой? Она ж у меня отличница была, в художку ходила, рисовала страсть как красиво. И вот, неделю назад, пропала -- не вернулась со школы. Самый звиздец в том, что тут три минуты пути-то! Мы с женой тогда всю округу на уши подняли, носились как дикошарые по всем соседям, подружкам и одноклассницам. И все впустую! Твою мать! Потом менты подключились, в газету и в местные новости ориентировку подали -- и нихера.

А вот вчера, нашли вечерком в гаражах на другом конце города. Пацаны, похоже клей хотели нюхать, забрались промеж ракушек и нашли мою девочку. Перепужались, потом кто-то из них родителям своим сказал, те и вызвали наряд. В отделении позже уже видел этих малолеток -- шпана шпаной, а один аж заикаться начал. Еще бы, от такого-то! Этот нелюдь мою дочу видать насиловал, избивал -- личика на опознании было почти не узнать, по браслетику на ручке подтвердил -- я его ей из командировки привез.

Вот такие вот дела... А тут еще дома эти две клуши начали со своим христианством, отпеванием и прочей хренью... Очнитесь, дуры, млять! Ну какой, мать его в коромысло, Бог такое допустит!? Яхве? Иисус? Может, Аллах? Пошло оно все! Угораздило же связаться с христанутыми... Любовь-морковь, мать ее...

***

- Сколько!?? Какие нахер пять тыщ!? Арина Степановна, вот кто тут еще нехристь?

- Батюшка сказал, что отпевание пять тысяч будет -- ниче не знаю! Тебе что, денег жалко на то, чтоб Наташенька в рай попала?

Совсем бабка умом поехала...

- Мне, бабка, никаких денег не жалко. Хоть все отдам, да еще почки впридачу, если это поможет мне дочку вернуть! Ну или чтобы та сука, что с ней это сотворила, страдала. Так, как еще никто на этом е..учем свете не страдал!

- Окстись, Егорка! Думай чего говоришь! Давай деньгу -- я уже договорилась!

- Эх-х... - подал теще купюру.

- И еще на поминки давай.

- Сколько?

- А сколь есть?

- А то вы не знаете? Вам Иринка уже давно все разболтала -- сколько, где и чего.

- Давай полтинник, чтоб по-людски все было. Я организую, вот те крест! - картинно перекрестилась.

Спровадив тещу с толстой пачкой наличности, я занялся остальными моментами, связанными с похоронами, судмедэкспертизой и прочая. Что, собственно, полностью заняло мое время на последующие дня три.

***

Поп подъехал к подъезду почти в обед. На черном "Мерине", "Ешке", где-то трехлетке. Выгрузив свое пузо из "пресвятой колесницы" фашистского производства, он чинно проследовал в подъезд, как будто торопиться некуда и вообще, весь мир подождет. Да за пять кусков эта жирная падла должна из штанов выпрыгивать, особенно когда договаривались на полдевятого!

Войдя в квартиру, служитель табачного патриарха тут же был окружен всяческим вниманием со стороны Арины Степановны и остальных бабулек, половину из которых я видел впервые в жизни. А вторую половину -- последний раз на свадьбе, пятнадцать лет назад. Родственнички, мать их. Как помочь чем -- так хер наны, а как нажраться нахаляву -- так вот они. Не, я, конечно, не жалуюсь на материальное положение, но ведь так было не всегда. Были у нас с Иришей и голодные годы, особенно когда Наташенька только родилась. И вот хрен нас тогда кто выручил, или хотя б морально поддержал. Сами корячились.

С надменным видом, пузатый сановник проследовал в гостиную, запалил кадило и начал что-то гундосить себе под нос, размахивая вонючей цацкой на цепи, из которой валил сизый дымок. Это уныло-инфернальное действо продолжалось минут десять. Все это время бабульки истово крестились, охали и всячески изображали скорбь и религиозность. Мне, если честно было вот вообще некомфортно, мягко говоря. Остальные мужики явно ощущали себя похожим образом, но виду старались не подавать.

Когда действо все-таки закончилось, поп как ни в чем не бывало собрал свой инвентарь и, с все тем же надменным видом пошел на выход, молча. Старушек он игнорировал. И вот, проходя мимо меня, он на миг скорчил ухмылку, после чего тихо сказал мне:

- Крепись, сын мой.

Оглянувшись вслед уже выходящему в дверь священнику, я вдруг заметил на его мизинце Наташино колечко, которое я подарил ей на двенадцатилетие. Она носила его на среднем пальце. Это точно было оно -- я заказывал его у ювелира по ее эскизу! Тут меня переклинило, я резко рванулся в его сторону, накинулся и повалил мерзавца на пол, попутно заехав ему в табло.

- Сука! Это, сука, ты! Ты сделал это с Наташей!

- А-а-а! Убивают! - разголосилась теща, набросившаяся уже на меня.

- Ублюдок! Откуда у тебя ее кольцо? Признавайся! - я продолжал мутузить сволочугу, не реагируя на Арину Степановну.

- К-какое к-кольцо? - ответил мне наконец поп, когда меня еле как оттащили мужики.

- На мизинце, сволочь!

- Где? - он показал дрожащие жирные руки, на которых было лишь обручальное кольцо, на левом безымянном.

Не может быть? Когда он успел его снять? Неужели мне показалось?

- Сын мой, что с тобой?

- На тебе было ее кольцо! Я видел! - мужики еле сдерживали меня.

- Ты одержим сын мой. Бесы овладели тобой. Я очищу тебя. - с этими словами он вновь зажег кадило, достал из под полы какую-то коробочку и бутылек, положил руку мне на лоб и начал неистово читать рэп.

- Изгоняю тебя, во имя отца, и сына, и святаго духа! Аминь! Избави раба твоего, Господи, от обольщения богомерзкого и злохитрого антихриста, близгрядущего, и укрой его от сетей его в сокровенной пустыне Твоего спасения. Даждь мне, Господи, крепость и мужество твердаго исповедания имени Твоего святого, да не отступлю страха ради дьявольского, да не отрекусь от Тебя, Спасителя и Искупителя моего, от Святой Твоей Церкви. Но даждь ему, Господи, день и ночь плачь и слезы о грехах моих, и пощади яго, Господи, в час Страшного Суда Твоего. Во имя отца, и сына, и святаго духа! Аминь!

Бабки вокруг приходили в исступление, как будто одержимы бесами были они, а не я. Вся эта вакханалия вокруг еще больше приводила меня в бешенство. Я орал матом, всеми силами пытался вырваться, даже пере..бал тестю по зубам. Все это мне ни на секунду не помогло, на меня теперь навалились вообще все, не давая освободиться. В конце концов поп силой заставил меня сожрать кусок какой-то херни и залил ее тухлой водой. Что странно, я не блеванул. Вместо этого, через пару минут у меня перед глазами все поплыло, ноги подкосились, а тело расслабилось. Немного погодя, я отрубился.

Базара нет, эта гнида накормила меня наркотой. Но вот со стороны все выглядело скорее как сцена из мистического ужастика. Все родственнички теперь почитали меня, самое меньшее, за полудурка. Но было как-то похрен. Кольцо я видел точно, а значит, надо сдать попа в полицию. Если его обыщут -- вина будет доказана.

Очухался я уже вечером. Похороны и прочее прошли без меня. Естественно, жена даже не хотела на меня смотреть. К тому же оказалось, что за процедуру "экзорцизма" этот гандон содрал еще двадцать косарей, правда обещав не писать заявление на меня за избиение. Ну просто зае..ись! Мудак, изнасиловавший и убивший мою дочь, сам же отпел ее за пятеру, плюс к тому еще и отыграл внеочередное представление, за двадцатку пообещав не сдавать меня ментам! П..здец! Я его урою!

***

Естественно, после произошедшего я не успокоился. На следующий день пошел к следователю, с твердой решимостью засадить этого говнюка. На работу, само собой, не пошел.

Следак, худощавый мужичок лет сорока пяти с проплешиной на затылке, спокойно принял меня, выслушал и все записал. Оставив подтверждающую роспись, я сослался на то, что тороплюсь, и ушел. Правда ни на работу, ни домой, ни даже на кладбище не поехал. Остался ждать и наблюдать за действиями полицаев.

Уже вечером, около шести часов, следак все-таки вывел с собой пару оперов и загрузился в 'Бобик'. Чуть приотпустив машину, я осторожно последовал за ними.

Полицейские ехали за город, в коттеджный поселок. Немного поплутав, остановились возле не по-христиански богатого трехэтажного дома, окруженного трехметровым кирпичным забором. Выгрузились, позвонили в видеодомофон. Их спокойно впустили. Я остался ждать снаружи.

Спустя полчаса, калитка открылась. Вышли опера, забрались в 'УАЗку'. Немного погодя их догнал следователь, держащий в руке пакет, предварительно пожав руку моему знакомому. Да-да, тому самому! Как только он залез в машину, 'Бобик' завелся и не спеша уехал. Я так и остался стоять чуть поодаль от калитки попа.

Твою-то мать! Сука! Уроды! Ну так что? Пойти и пришить урода самому? Глупо. Посадят же. Придурок! Наивный лошок! Меня развели, кинули! Продажные скоты! Что делать? Что делать? Что делать? Поехать домой? Точно! А что еще мне пока остается?

***

На следующий день мне позвонил следак, вызвав в отделение. Я уже догадывался, что к чему, но приехал, уйдя с обеда. Не успел я войти в кабинет, меня приняли, отвели в допросную и долго, доходчиво, усердно объясняли мне, что нехорошо клеветать на уважаемых людей. Тем более, на священнослужителей. После чего отпустили, намекнув, что не стоит лезть не в свое дело. Иначе меня же и закроют. Как минимум в дурке, тем более есть куча свидетелей моей 'одержимости'.

Вернувшись домой уже затемно, я не обнаружил там жены. Позвонил. Оказалось, что Ирина ушла к маме. На неопределенный срок.

- Дура, млять! Ай-й, с-сука-а... - все тело изрядно болело после 'беседы' с органами.

В тот день я впервые в жизни наглотался обезболивающих с пивом. Идиот! Правда понял я это уже находясь мордой в унитазе, выблевывая собственный желудок. Было херово. Очень. Хотя от осознания, что твою единственную дочь изнасиловали, изуродовали и убили, а теперь та сволочь, которая это совершила, останется на воле, было в миллион раз херовее. Еще и жена ушла. Еще и выставил себя неадекватом перед всей родней. П..здец!!!

***

Продрав глаза с похмелья, я совершил, возможно, самый идиотский поступок в своей жизни. Похмелившись коньяком, я плюнув на все поехал в церковь, надеясь найти там эту сволочь.

Успел как раз к торжественной литургии. И как меня не заловили гайцы? Поддатый и взбешенный, я вошел внутрь храма и начал прорываться к алтарю, распихивая по сторонам визжащих старушенций. Попытавшийся меня остановить щуплый дьячок получил по бороде удачно подвернувшимся под руку костылем. А рука-то у меня тяжелая! Как-никак второй юниорский по самбо! Да и весу во мне тогда было килограмм сто с лишком. Плюгавенький бедолага плюхнулся на пол, забрызгав мои джинсы кровью изо рта. Но мне было похрену. Я двигался вперед, к охреневшему попу-маньяку, с явно читавшимся в глазах желанием убить гада.

Менты прибыли в тот момент, когда я остервенело колошматил канделябром иконы, пытаясь пробиться к скрывшемуся за иконостасом объекту моей ненависти. Скрутили быстро, несмотря на сопротивление с моей стороны. Было обидно. Причем не за то, что натворил. А за то, чего сделать так и не получилось.

Осознание всего п..здеца пришло уже в КПЗ. Вел себя тихо, чтобы не сделать еще хуже. Хотя куда уж? Моя выходка попала во все местные газеты, порвала ютуб, даже показали в 'Вестях'. Дьячок, как оказалось, моими стараниями получил перелом челюсти и утратил десяток зубов и кусок языка. Даже странно, что суд в итоге приговорил не к десятку-другому лет строгача, а к трем годам принудительного отдыха в дурдоме. Правда, чего уж теперь рассуждать...

ГЛАВА 1

'Я уже говорил тебе, что такое безумие?'

Ваас

***

- Вот, как-то так я сюда и попал...

- Да, епта... Ну ты, братуха, хлебнул... Давай-ка выпьем!

- Чего?? Когда эт тут бухать стало можно? Щас напихают нам полну жопу галоперидола, если спалят.

- Да ты не шуми так. Все пучком буит, если санитаров не подзывать такими воплями. - Плешивый мужичонка улыбнулся во все свои полтора десятка зубов и подмигнул.

- Петрович, знаешь... Рад бы, да не могу. Я ж тут на особом положении, сам знаешь. - Егор вздохнул и пожал плечами.

Петрович понимающе кивнул, изобразив расстроенную мину. Он давненько уже притырил полгрелки спирта, но пить в одиночку не позволял принцип. А собутыльников что-то не находилось. Хотя откуда им взяться в психушке? Тем более, что сейчас был сентябрь. Не сезон, знаете ли. Все, кто был подвержен весеннему обострению, уже вышли на волю. Пацантва же, косящая от призыва, еще не пришла. Постоянно здесь находились только он и Егор - некогда весьма здоровый детина. Правда, за те два года, что он провел в застенках на принудительном, вся здоровость буквально испарилась.

Егор усох, причем весьма серьезно - кило так тридцать потерял. Еще бы! Мало кто бы не сломался за два года на режиме. Правда, последнее время его приотпустили - не буянил и ладно. А Егору было крайне до фени на все, вот он и вел себя тихо. После того погрома в церкви, его признали невменяемым. Спасибо всем родственникам, бабкам из храма и, собственно, потерпевшему - ненавистному попу. Те на суде во весь голос вопили о его одержимости, что бесы овладели бедным Егорушкой, так как он находился в подавленном состоянии после утраты дочери. Хотя, родная тещенька наприпоминала еще кучу примеров его 'одержимости' из прошлого - насочиняла чуть ли не от сотворения мира. Пока суть да дело, жена подала на развод. И вот что-то ее шизанутая мамашка не пыталась убедить дочурку в том, что это 'нипахристианскижи'. Даже наоборот, всячески пособила ей в столь нелегком деле. Правда, Егор не противился. В результате, все, что суд таки оставил ему, тут же взыскали приставы. Собственно, машины - дестилетнего 'Финика М45' доли в бизнесе, кой-какой бытовой техники, половины гаража и одежды (кроме белья, само собой) еле хватило на покрытие всех обязательств в виде штрафа, компенсаций храму на ремонт и лично дьяку и попу за ущерб.

По итогам, у Егора осталось из имущества разве что зубная щетка да трусы семейные. А он почему-то даже не жаловался. Наверное, потому, что окончательно утратил всякий интерес к жизни. Даже подумывал о самоубийстве, где-нибудь на воле. Здесь бы не дали, даже если захотеть - вон, Верка из женского крыла, как недавний пример. Накачали каким-то галоперидолом после того, как та пыталась повешаться на трусах, и вся недолга. Теперь лежит овощем, срется под себя и иногда хихикает по ночам. Жуть, если честно...

От прежнего Егора тоже осталось мало за два года пичканья 'лекарствами'. Точнее, пичкали-то его всего два месяца, потом, видя что не буянит, забили да и все. И шатали они весь этот особый режим на известной трубе! Правда, местные 'климат' и контингент действовали сильнее любых уколов. И некогда сильный, волевой, наглый когда надо, Егор сломался. Его жизнь подогревал лишь еле теплящийся огонек желания отомстить. Егор старательно поддерживал в себе этот тлеющий фитилек, казавшийся ему последним якорем, не позволявшим уйти в море местного тихого безумия с головой. Настоящего безумия, а не того, о котором трындел тот придурок с ирокезом из стрелялки, в которую время от времени резалась Наташенька.

***

За маленькими, зарешеченными окнами стояла нетипичная для сентября погода. Было чертовски холодно, дул сильный ветер, расстреливая лицо почти не тающими капельками мокрого снега. Казалось, что деревья сегодня утратят последние остатки давно уже пожелтевшей кроны. Под ногами было на редкость мерзко, спасибо гниющему покрову из смеси грязи и листьев, местами расплывающемуся в лужах.

'Ну и погодка, мать ее...' - думал кутающийся в воротник брезентовой куртки мужчина неопределенного возраста, торопливо шагавший по загаженному переулку частного сектора. Изредка гавкавшие за заборами собаки, сигнализировавшие о том, что кто-то проходит мимо них, казалось, полностью разделяли мысли одинокого прохожего. Оттого их лай не был злобным или радостным. Скорее раздраженно-унылым.

Впрочем, мужчина на них никак не реагировал, больше озабоченный мусором, летящим прямо в лицо. А еще тем, что он промерз до костей. Но ничего, скоро дом, горячий чай, ужин, жена... Да, вот ее лучше бы как раз не было. Хотя кто бы тогда вскипятил чайник к его приходу? Нет уж, пусть будет!

- Да твою ж!.. - он неожиданно для себя наступил в лужу, весьма глубокую, задумавшись о своем - Ядрена вошь! - взгляд мужчины упал на что-то, лежащее в кустах в паре метров справа - А это чего?

На секунду забыв о промоченной до колена ноге, он осторожно подошел поближе. Вгляделся повнимательнее... И тут же в страхе отскочил назад, упав и плюхнувшись в лужу уже целиком.

- Мама дорогая... - тихо промолвил он.

Резко приведенный в чувство холодной водой, промочившей его с ног до головы, мужчина вскочил, нервно копошась в карманах. Мобильник, который он так искал, оказался залит и не работал. Что теперь делать? Недолго думая, мужчина кинулся к ближайшей калитке, начав кричать на всю округу:

- Народ, беда! Звоните ментам!

- Ты, млять, кто? Че, епт, орешь и долбишься? - сердито прикрикнул ему вышедший из домика мужик в трико.

- Тут эта... Того... - начал нервно заикаться мокрый нарушитель спокойствия.

- Че того-то? Ты дебил чтоль?

- Н-н-нет. Т-т-тут в к-к-кустах...

- Че, мля, там в кустах? А?

- Т-т-т-труп... - еле договорив, он упал в обморок.

- Епт, точно полудурок какой-то... Какой еще нахер труп? - бурчал себе под нос выходящий из калитки тип.

Странный мужичок, валявшийся на земле, не соврал. В кустах действительно лежало тело подростка. Изуродованное до невозможности, без одежды, лежало тело мертвого подростка.

- Етить твою... - мужик в трико попятился от кустов - Зинка, звони мусорам! - крикнул он, уже направляясь в дом.

Комментарии: 7, последний от 02/10/2015. © Copyright Прозоров Иван Сергеевич (construktor92@yandex.ru) Размещен: 29/07/2015, изменен: 03/09/2015. 20k. Статистика. Глава: Детектив Скачать FB2
Аннотация: По идее - триллер о демонах. Как на службе Бога, так и внутри нас. Никакой мистики. Только люди, только хардкор. (В ПРОЦЕССЕ, в час по чайной ложке)

Прозоров Иван Сергеевич : другие произведения.

Люцифер в рясе