Войско Эдуарда Второго, короля Натилии медленно, но верно отступало под натиском воинственного Дарейского Халифата. Дарей Третий, внук основателя халифата Дарея-Завоевателя, решил осуществить мечту деда и захватить Натилию, которая была последним оплотом на пути сарлеков на северо-восток. Сарлеки, или дети пустыни, как их еще называли, продвигались вглубь Натилии все дальше и дальше. Эдуард Второй был в отчаянии: помощь из соседних стран, которые прекрасно понимали, что на Натилии Дарей не остановится, из-за весенней слякоти задерживалась. А потому потомок натилийских королей, оставив малую часть своих воинов для обороны столицы, остальным приказал собраться воедино и дать генеральный бой на Холмистом поле. Стратеги Эдуарда ели свой хлеб не зря, да и поле было прозвано Холмистым тоже не зря: на обширной равнине было много холмов и рытвин, благодаря которым знаменитые сарлекские скакуны не мог-ли участвовать в сражении. Но и Дарей недаром кормил своих визирей, сарлеки не стали гробить свою знаменитую конницу и решили взять количеством пехоты. И под натиском не менее воинственных сарлекских пехотинцев войско Эдуарда Второго медленно, но верно отступало.
Отступал вместе с войском и Артур Хидинг, один из наталийских десятников. С десяти лет Артур был в армии, сначала просто мальчиком на побегушках, сыном полка, потом солдатом, а потом получил десять рубак под свое начало. Рубаки эти были ветера-нами и против нового десятника не возмущались, зная, что Артур не раз прикрывал им спину на поле боя, убивая нападавших сзади врагов. Да и к самим солдатам он относился с большим уважением. И вот на Холмистом поле десятник со своими солдатами отступал. Воины халифата устали не меньше натилийцев, но все же детей пустыни было больше. А потому Артур вместе со своим рубаками заняли один из холмов и, прикрывая друг другу спины, отчаянно оборонялись. Такую же позицию заняли практически все оставшееся войско Эдуарда Второго. Ситуация эта называлась "каждый сам за себя", когда люди сби-вались в группки и сражались, уже не рассчитывая на помощь свыше. Но таких группок на стороне натилийцев становилось все меньше и меньше. Десяток Артура, уже успевший превратиться в девяток, был в арьергарде отступления. Все остальные группки уже отсту-пили, а рубаки Артура все сражались, окруженные уже только сарлеками.
И тут Артур осознал, что ему и его людям не выжить в этой битве: ближайшая группка оборонялась в двадцати метрах, и это расстояние было заполнено воинами Дарея. Десятник на мгновенье опустил меч и вспомнил своих родных, убитых двадцать лет назад сарлеками. Вспомнил Артур отца, который усадил будущего десятника на единственного коня и отправил в столицу Натилии. Вспомнил и мать, которая, уже видя приближающих-ся сарлеков, дала Артуру кое-какую снедь на дорогу. Вспомнил старшего брата, угрюмо сжимавшего мясницкий тесак. Вспомнил и сестру, которая на прощанье чмокнула Артура в щеку и печально улыбнулась, осознавая скорую смерть.
И внутри у Артура словно что-то взорвалось. Он выдернул из лежащего сарлека обломок копья и поднял меч.
- СМЕРТЬ! - голос десятника прогремел над полем, и Артур, проткнув клинком оторопевшего воина, бросился в последнюю атаку.
Рубаки подхватили крик своего десятника и поддержали атаку. Сарлеки дрогнули. Артур шел сквозь ряды врага, рубя направо и налево, не замечая ничего вокруг себя. Хотя если бы десятник осмотрелся, то увидел бы, что многие группки рванулись вслед за де-сятком молодого воина, которому в этой жизни уже нечего было терять. За многие годы походов такого дети пустыни еще не видели. Да и натилийцы тоже. Гонцы обеих сторон отправились к своим командирам доложить о необычной ситуации. А тем временем Ар-тур, став невольным предводителем новой атаки, даже не заметил впившуюся в правое плечо стрелу и не заметил первобытного ужаса в глаза стрелка. Десятник просто шел, орудуя мечом и обломком копья, и единственным его желанием было умереть и захватить с собой на тот свет как можно больше сарлеков. А за Артуром с тем же ужасающим напо-ром шли последние воины Натилии.
Узнав о контратаке своих воинов, Эдуард Второй, находившийся недалеко от Хол-мистого поля приказал бросить в атаку свою охрану, чтобы закрепить успех. Сам король Натилии остался без верных телохранителей и, облачившись в доспехи простого солдата, тоже пошел в нападение.
Узнав о контратаке натилийцев, Дарей Третий, у которого больше не оставалось пехоты в резерве, приказал бросить в атаку Пустынную конницу, знаменитую кавалерию сарлеков, чтобы добить врага. Сам халиф решил остаться в ставке.
Сарлеки были смятенны и напуганы. Особенный ужас у детей пустыни вызывал молодой воин без шлема с длинными светлыми волосами, убивающий налево и направо мечом и обломком копья. А когда в битву вступили сотня хорошо вооруженных и еще не-измученных битвой пехотинцев (не такая, по сути, и большая сила), сарлеки начали на-стпупать. И даже атака Пустынной конницы не принесла должного успеха: кони спотыка-лись из-за неприметных сразу ямок. Немногие удержались в седлах, и те счастливчики решили не рисковать и отступить. Большинство же всадников ждала печальная участь - смерть под собственными упавшими скакунами. Сарлеки отступали.
Артур все шел, и воины Дарея Третьего разбегались перед ним, а те, кто убежать не успевали, умирали от меча, либо обломка копья десятника. Казалось, что сама Смерть ус-тупила свое право забирать жизни людей Артуру. Десятника ничего не волновало: ни ма-лочисленная помощь натилийцев, ни атака Пустынной конницы. Артур машинально пере-хватил обломок копья и метнул его в ближайшего всадника - тот свалился с лошади с на-сквозь проткнутой шеей. Дальше десятник шел, рубясь одним мечом. Но вскоре Смерть забрала свои полномочия: один из всадников, падая со споткнувшейся лошади, ударил Артура копьем. Десятник согнулся пополам, кровь хлынула изо рта, но все же Артур сна-чала выпрямился, наотмашь ударил сарлека и только потом упал на спину, не выпустив из руки меч. Десятник закрыл глаза и увидел своих родных, которые печально улыбались. Артур потянулся к ним...
Артур медленно открыл глаза. Шевелиться он не мог, да если б и мог, то каждое движение отдавалось бы резкой болью в животе. Артур медленно повернул голову и уви-дел сидящего недалеко Томаса, одного из своих рубак. Ветеран посмотрел на своего де-сятника и улыбнулся.
- Выкарабкался-таки. Не говори ничего, тебе трудно будет, - сказал Томас. - А сарлеки отступили. Кабы не ты, так нам точно конец. Сюда сам государь наш заходил, справлялся о тебе.
Артур все же ответил, превозмогая боль в животе:
- Почему?
- Что почему? - не понял Томас.
- Почему я здесь?
- Мы нашли тебя со стрелой в плече и копьем в животе. Крови ты тогда много по-терял, но все ж костоправ наш, Леон-то, со смертью за тебя поборолся и одолел-таки ко-стлявую.
Артуру хотелось еще спросить, почему его оторвали от родных, до которых он уже почти дошел. Но сил у десятника не было даже на поворот головы. Артур заснул.
- Спи, спи, - тихо сказал Томас, - быстрее в себя придешь.
Артур сидел недалеко от палатки и занимался своим обычным делом: показывал всем желающим круглую отметину от копья на животе диаметром около трех сантимет-ров. После того боя уважения к молодому десятнику прибавилось еще больше, но самого воина это не радовало. До сих пор не мог он понять, зачем его вытащили тогда с поля боя и лечили в течение месяца: Артур хотел обратно к своим родным. Главный лекарь теперь уже наступающей армии Леон не мог объяснить, почему, казалось бы, смертельная рана зажила и почему Артур смог выжить. Ведь лекарь точно знал, что если жить не хотеть, умереть можно даже от простого пореза. А Артур жить не хотел, и в его глазах вместо привычного живого огонька была пугающая пустота.
- Ничего себе шрамик, - восхитился молодой воин из соседней сотни.
Артур дежурно улыбнулся и опустил рубаху. К нему подбежал Жан, такой же сын полка, каким и сам был в свое время Артур.
- Его Величество приказал сказать, чтобы вы приготовились. Государь к вам едет.
Артур кивнул, поднялся, надел поверх рубахи кольчугу и прицепил к поясу ножны с клинком. Вскоре к стоящему десятнику подъехал Эдуард Второй в сопровождении сви-ты и охраны.
- Артур Хидинг? - спросил король, слезая с великолепного скакуна.
- Да, Ваше Величество, - десятник положил правую руку на грудь и слегка покло-нился.
- Не стоит кланяться, - сказал король. - Если бы не ты, неизвестно, что сейчас со всеми нами было бы.
Артур воспользовался предложением Эдуарда Второго, выпрямился во весь рост и удивился: человек, с чьим именем на устах многие воины шли в атаку, был на немного, но все же ниже десятника. Однако рост не мешал Эдуарду иметь величественный вид и взгляд, который не всякий мог выдержать. Артур выдержал, но от короля не ускользнула пустая бездна карих глаз.
- Пройдем? - предложил король.
- Да, Ваше Величество, - ответил Артур и отдернул полу палатки.
Сделав знак своей свите оставаться на месте. Эдуард второй вошел в обычную па-латку обычных солдат и сел на тюфяк. Артур вошел вслед за королем.
- Садись, садись, нечего стоять, - сказал Эдуард, посмотрев на пригибающегося, но все же стоявшего десятника.
Артур сел.
- Спасибо тебе, Хидинг.
- Не стоит благодарности, - ответил Артур.
- Нет-нет, как раз стоит. Мне рассказали, что сарлеки убили твоих родителей, что ты преданно служил сначала моему отцу, мир праху его, а потом и мне. Узнал я и о том, как ты сражался на Холмистом поле. Мы посовещались с моими стратегами, и я решил, что в обычных солдатах тебе не место. Даже если ты станешь сотником или тысячником. И в моей гвардии тебе не место. Судя по тому, как ты дрался тогда, тебе терять было не-чего. Я бы даже сказал, что ты сознательно искал смерти, но не безвольной, а славной, - при этих словах Артур вздрогнул: король будто прочел мысли десятника, - чтобы захва-тить с собой как можно больше врагов. Твое место на поле боя, Артур. Я освобождаю тебя от службы мне и предлагаю тебе создать собственный отряд из таких же, как и ты, кото-рым нечего терять. Ты сможешь воевать там, где захочешь. Согласен?
Артур опешил, но не заставил короля долго ждать и согласился.
- Вот и отлично, - улыбнулся Эдуард Второй, - тогда о моем указе узнают через час. Будь готов принимать желающих.
Король поднялся и вышел. Вслед за ним вышел и Артур.
Через час у входа в палатку выстроилась очередь из солдат, желающих записаться в отряд Искателей смерти. Указ Эдуарда Второго взволновал войско. Да оно и понятно: все хотели иметь лучшую амуницию и лучшее оружие. Все хотели получать большее жа-лованье и при этом быть освобожденными от присяги. Все хотели воевать там, где укажет капитан отряда Артур Хидинг, а не там, куда приказали двигаться. Наконец, все хотели сражаться тем оружием, которым владели лучше всего, а не тем, которое выдали. Но не всех отбирал Артур в Искатели смерти. Отбор капитан нового отряда проводил необычно: каждому желающему вступить в Искатели смерти Артур просто смотрел в глаза, и если в них была хоть искорка желания жить, человек не подходил. Артур отбирал тех, кто жить не хотел. Так же как и он. А таких было немного.
Сарлеки отступали. После сражения на Холмистом поле натилийцы решили закре-пить успех, тем более, что первая помощь от соседних стран пробралась через грязь. Ко-нечно, вглубь пустыни, где находилась столица Дарейского Халифата Эдуард Второй вой-ско решил не отправлять, но гнать сарлеков решили дальше рубежей Натилии. И пока пе-хота и обозы медленно тянулись, в авангарде шла легкая натилийская кавалерия, допол-ненная союзными фреками, и не большой, состоящий из пятнадцати человек отряд. Но именно этого отряда вообще и его капитана, в частности, больше всего боялись сарлеки. Каждый из Искателей смерти стоил десятка, если не больше, воинов Пустынной конницы. Искатели смерти носили более прочные кольчуги, поверх которых была одета черная ру-баха с белым черепом на левом плече, и шлемы, и тот, кому удавалось во время боя загля-нуть в глаза Искателей, видел в них смерть.
Многие воины хотели стать Искателями смерти, немногим это удавалось. И со временем отряд, предводителем которого был Артур Хидинг, стал воинской элитой, куда принимали любого, кому на этом свете больше делать было нечего.