К деревне они вышли уже под утро, конечно, если можно назвать деревней несколько ветхих деревянных домов приютившихся на краю леса. Правда и двадцать оборванных изможденных мужчин едва ли походили на боевое подразделение. Первые несколько человек первыми вышедшие из леса нерешительно остановились, по-звериному затравлено, со страхом, вглядываясь в подозрительно мирные силуэты домов.
- Головайчук, Павленко! А ну сгоняйте-ка туда, только чтоб тихонечко, - полушепотом отдал приказ невысокий коренастый мужчина, на котором еще кое-где сохранились остатки формы лейтенанта красной армии.
- Обижаешь командир, - сдергивая с плеча винтовку, буркнул заросший густой черной щетиной здоровяк, подталкивая в спину своего более щуплого товарища.
- Слышь Головайчук, и смотри мне там без самодеятельности, - зашипел в спину мужчинам лейтенант. В ответ прозвучало нечленораздельное ворчание очень схожее на нецензурную брань.
- Вот черти совсем распустились, - скривился лейтенант, поворачиваясь к нетерпеливо топтавшимся рядом солдатам, - а вы чего рты порозявили? А ну марш обратно в лес! Или давно по мозгам не получали?
- Да вы чего, товарищ лейтенант, откуда тут немцам взяться, - попытался спорить кто-то из толпы, но под грозным взглядом командира солдаты нехотя отступили в лес.
- А я, товарищ Семенов, категорически не согласен с вашим решением! - прозвучал за спиной лейтенанта напыщенно брюзгливый голос.
- Ты это о чем, замполит?
- Как это о чем, конечно о вашем безрассудном решении сделать привал в этой подозрительной деревне.
- У тебя есть другие предложения? Или ты хочешь отправить этих пацанов умирать в лесу?
- Конечно нет, я просто...
- Ты просто помолчи, это все, что от тебя требуется. Вон Головайчук машет, давай, веди ребят.
Недовольно фыркнув, замполит стремительно развернулся и зашагал к лесу.
- Значит так, - начал лейтенант, когда подошедшие солдаты нестройной толпой окружили его, - прежде чем мы туда отправимся, я хочу всем еще раз напомнить, если кто забыл, что мы - бойцы красной армии, а там, пока еще мирная, Советская деревня, которую мы обязаны оберегать и защищать. Это я к тому, что ежели кого поймаю на мародерстве, - пристрелю на месте. Всем понятно? А ты, Ибрагимов, чего головой крутишь, тебя это касается в первую очередь.
- Э-э! Товарищ лейтенант, зачем обижаешь?
- Ты, Ибрагимов, давай нам тут невинные глазки не строй, мы все прекрасно помним, как в прошлом месяце тебя с трудом вытащили из колхозного курятника. Позор на всю часть. Вот признайся честно, Ибрагимов, зачем ты полез в тот чертов курятник?
- Да не помню я, честно говорю, пьяный немного был, - потупя взгляд промямлил несчастный солдат, под дружный смех товарищей.
- Ну все, хватит, пошли. Бдительность не терять!
Одна коротенькая улочка, пять ветхих домишек да шесть семей ютившихся в них - вот и вся деревня. Но и этого было даже больше чем достаточно для измученных дикой природой и голодом солдат. Приняли их весьма радушно и уже спустя пару часов, попарившись в бане, хорошенько подкрепившись и переодевшись, они отправились прямиком в царство Морфея, хотя бы на время позабыв о горестях и бедах.
Солнце практически спряталось за горизонтом, отдохнувшие бойцы стали постепенно выползать из приютивших их закоулков. Только лейтенант Семенов, практически весь день с мрачным видом просидевший на крыльце одного из домов так и оставался сидеть, задумчиво глядя в небо.
- По прибытии в штаб я непременно доложу о вашем поведении, - неожиданно вернул его на землю голос замполита.
- А, это опять ты.
- Да - я. И пока вы тут прохлаждаетесь, я переговорил с местными жителями и выяснил весьма любопытные вещи, подтверждающие, кстати, мои личные выводы.
- И чего ты там выяснил?
- Как я и предполагал, немцев здесь не было и в помине. А я вам неоднократно говорил, я предупреждал, я был уверен в том, что наши войска просто не могли отступить так далеко в глубь страны. Я непременно доложу командованию обо всех ваших ошибках и просчетах, я расскажу...
- А теперь послушай меня сюда, ты штабная крыса, - поднявшись, лейтенант, схватил замполита за грудки и хорошенько встряхнув, прижал к стене, - я тоже разговаривал с сельчанами и тоже выяснил, что немцев здесь не было, зато имеется другой очень занятный фактик: каждый день в одно и то же время практически над самой деревней пролетают самолеты, немецкие самолеты- бомбардировщики. И ежели бы ты по меньше дрых то, и сам бы мог пронаблюдать сегодня эту картину.
- Ну и что, подумаешь самолеты, мало ли что это за самолеты и почему они тут летают.
- Да в том-то и дело, что они летели так, словно на прогулку, у них даже прикрытия не было. Так можно летать только над контролируемой территорией. А насчет твоего доклада командованию, так и у меня есть, что им порассказать. Например, про то, как красный офицер, коммунист при первой же атаке врага с криками "не стреляйте, мы сдаемся" поднял руки, и рванул куда глаза глядят. И спросить с меня в штабе могут только за то, что я тебя не пристрелил тогда.
- Но, но это просто был отвлекающий маневр, я...
- Ага, благодаря твоему отвлекающему маневру нас накрыли минометным огнем. Из-за тебя, гад, третья рота полегла почти полностью. Сгинь с глаз моих от греха подальше.
- Товарищ лейтенант, товарищ лейтенант! - разрядил обстановку подбежавший солдат, - там того Захаров...
- Что, Захаров?
- Та, того, знайшов, понимаете, самогону, ну и того, а теперь вот это.
- Ты, Пилипенко, давай прекращай мудрить, говори по-русски.
- Так я ж, того, и говорю. Глотнул. значит, Захаров того самогону, а тут. Понимаете, девчинка местная, ну та, шо у той хате живет, она еще, того, с утра нам на стол подавала.
- Да помню я, помню, не тяни, давай дальше!
- Так я ж и говорю, а Захаров значит, того, затащил ее у сарай и...
Семенов ворвался в злополучный сарай как раз тогда, когда в доску пьяный солдат пытался расстегнуть собственные штаны, нависнув над распростертой на земле девушкой, одной рукой закрывая несчастной рот, а другой явно не справляясь с собственными пуговицами.
- Ах жеш гад, - заорал лейтенант, налетая на бойца и отбрасывая его сокрушительным ударом ноги по ребрам. - Любви захотелось? Сейчас я тебе отобью охоту!
Отвесив Захарову еще несколько хороших пинков, лейтенант направил пистолет солдату в голову.
- Не-ненадо, товарищ ле-лейтенант, я-я не хотел, - слегка заикаясь, взмолился мигом протрезвевший боец. На мгновение их глаза встретились, и сразу же громыхнул выстрел.
- Уберите его к чертовой матери, пока я не передумал, - отворачиваясь от заливающегося слезами Захарова, бросил лейтенант.
- Пойдем, я отведу тебя домой, - помог подняться девушке Семенов.
- Не надо домой, я, я не хочу домой, - всхлипывая и шмыгая носом, выдавила она.
- Как это не хочешь домой? - Они вышли из сарая, и теперь лейтенант нерешительно остановился.
- Я бы хотела... вы не могли бы провести меня... тут недалеко есть одно место, я всегда туда прихожу, ну, когда совсем плохо.
- Ты уверена, что хочешь именно туда, а не домой?
- Да.
- Ну, тогда пошли.
Они свернули за угол ближайшего дома, пересекли засаженный картошкой участок и, поднявшись по пологому склону, оказались на вершине холма с одной стороны которого располагался выдавшийся вперед кусок леса, а с другой открывался потрясающий вид на деревеньку и окружающие ее поля. Присев на ствол упавшего дерева они несколько минут молчали, рассматривая открывшийся их взору пейзаж. Красное покрывало заката превращало все детали картины в нечто нереально сказочное.
- Это самое прекрасное, что есть в моей жизни, - наконец оборвала тишину девушка.
- Гх-гх, да, интересно, а как вы тут вообще живете? В такой глуши и сами.
- А тут совсем недалеко город, вон там, за тем пролеском. Километров тридцать отсюда. Если нам что-нибудь понадобится, мы ходим туда, но это не часто, у нас и так все есть. У нас гости тоже редко бывают. Мы привыкли. А я вот прихожу сюда, смотрю вокруг. Раньше мне интересно было смотреть на мир со стороны, слушать шорох листьев и представлять себя то парящей над полем птицей то журчащим в лесу ручейком. Теперь уже все не так. Сейчас каждый раз прислушиваешься. Это так страшно когда вместо птиц на небе появляется... это. Как вы думаете, кто мог придумать этот летающий ужас? Зачем использовать небо для смерти? Оно ведь такое... такое чистое.
- Я, я не знаю, - лейтенант с трудом проглотил застрявший в горле комок, - вообще-то я только два года назад закончил военное училище. Просто мой отец тоже был военным. И я подумал... не знаю, сейчас мне кажется, что это была ошибка. Особой тяги к этому я не испытывал, меня даже хотели отчислить, посчитали, что у меня слишком мягкий характер. А тут началось все это: грохот, скрежет, все горит, взрывается. Пока сообразили, что к чему - половины полка как не бывало, а из офицеров остались я да замполит. Не знаю, наверное, именно тогда во мне что-то поломалось. Я перестал чувствовать страх и неуверенность, зато я точно знал, что и как делать. Я был обязан выжить сам и вытащить из этого ада тех пацанов. Сражаться мы не могли. Какое к черту сражение, когда всего пять патронов на винтовку, да одна винтовка на шесть человек.... Ну, ничего, мы еще вернемся.
- Смотри - первая звездочка, - она положила свою руку на его.
- Да, это самая прекрасная звездочка, - он смотрел не на небо, он смотрел на нее. Ему хотелось просто прикоснуться к ее губам...
- Ты только посмотри, дорогой мой друг Павел, какая чудесная погода, а глянь туда - что может быть прекрасней вида первой звезды?
- Ты, Варрон, не уходи от разговора, я насквозь вижу тебя и все твои уловки. Думаешь, я не понимаю, чего ты добиваешься, зачем втягиваешь всех нас в эту авантюру?
- О чем ты, друг мой, что-то я никак не могу тебя понять. О какой авантюре ты мне говоришь? Нет, я просто даже не могу подумать... нет, не может быть, неужели ты называешь авантюрой спасение нашей родины, свободы, неужели ты называешь авантюрой борьбу с захватчиком?
- Конечно же нет, ты сам прекрасно знаешь, что я имею ввиду. Я считаю полным безумием идти на поводу у врага, особенно когда он сам выбирает место и время для битвы. О, я знаю, что означают твои красивые слова! Ты хочешь власти и славы, но это опасная игра и ставкой в ней - Республика.
- Что я слышу, неужели такой опытный воин как ты, Павел, действительно сомневается в силе наших легионов? Оглянись вокруг, взгляни на наш лагерь, которому не видно границ. Более восьмидесяти тысяч человек! Или, быть может, ты считаешь, что с такой армией мы должны трусливо прятаться, избегая сражения? Но если ты не веришь в мощь Рима, то может, поверишь воле богов, сегодня я просил прорицателя узнать, милостивы ли они к нам. Пол дня авгур читал начерченные птицами знаки и вот недавно я получил от него однозначный ответ: фортуна на нашей стороне! И, кроме того, Павел, сенат поддерживает меня, многие уважаемые люди без всяких сомнений отложили важные государственные дела и приехали сюда, дабы разделить со мной триумф предстоящей победы.
- Не надо напоминать мне о сенате, Варрон, я хорошо осведомлен о том кто и почему тебя поддерживает. Оставим на время сенат, разговор сейчас не о нем. Я прошу тебя Варрон, сделай так как советую я и клянусь, Республика тебя не забудет.
- Прости, дорогой друг Павел, но сейчас моя очередь командовать армией. Завтра я посажу этого Ганнибала на цепь. - Консул Гай Теренций Варрон плотнее запахнул тогу и с важным видом удалился в свою палатку.
- Проклятье! - тихо выругался в след ему второй консул Республики Луций Эмилий Павел и, резко развернувшись, направился к огораживающему лагерь земляному валу. В отличие от своего коллеги он предпочитал в военное время носить доспехи. Провожаемый уважительными взглядами легионеров он подошел к валу, рассеяно ответив на приветствие кому-то из офицеров, он взобрался на бруствер, и стал напряженно осматривать теряющийся в сумерках ландшафт. Где-то там, совсем недалеко отсюда, расположились лагерем и войска Ганнибала.
- Проклятье, - раздраженно повторил он, - каким глупцом нужно быть, что бы доверять какому-то прорицателю. Ганнибал очень опасный противник.
Нет, Павел не боялся Ганнибала, но человек сумевший провести армию через непреступные Альпийские перевалы, а затем по непроходимым болотам близ реки Арно, после чего наголову разбивший римскую армию во главе с Фламинием у Тразименского озера, такой человек, несомненно, заслуживал уважения. Вот и сейчас (Павел чувствовал это каждой клеткой своего тела) что-то было не так, Ганнибал, так долго избегавший битвы, неспроста решил дать бой именно здесь и сейчас. Возможно, это была ловушка, но консул привык сражаться до конца. В отличие от Варрона, Павел не очень верил в благосклонность богов, откровенно говоря, он вообще не верил в богов. Как бывалый солдат он привык доверять лишь воинскому мастерству и случаю.
Она переживает, они так давно вместе, а она еще переживает, - мысли Павла теперь обратились к жене. - Надо было оставить ее в Риме.
Агриппина, они действительно были вместе очень давно. Тогда он впервые выставил свою кандидатуру в магистрат, а она, она была просто прекрасна. Прошедшие годы только пошли ей на пользу, сделав ее красоту более зрелой. Они сблизились практически сразу, одновременно почувствовав непреодолимую тягу друг к другу. Вспыхнувшее огнем чувство начало со временем угасать, он даже собирался с ней развестись, но в последние несколько месяцев все снова изменилось. Может вследствие грозившей бедами войны, а может по другой причине, однако старое чувство стало разгораться с новой силой.
- Пора идти, завтра будет тяжелый день, - кинул он в темноту, - нужно будет еще пройти ободрить солдат и подправить меч. За оружием он всегда следил сам.
Он уже поворачивался, когда его взгляд привлекло некое довольно яркое свечение.
- А вот и красавица Луна, - консул печально улыбнулся и, спрыгнув с бруствера, побрел в лагерь.
- Только этого прожектора нам и не хватало, - щурясь на огромный диск луны, проворчал затянутый в камуфляж крепыш, потирая ладонью свою небритую физиономию.
- А какие проблемы? Нам ведь татарам по барабану, что наступать - бежать, что отступать - бежать. - Усмехнулся сидевший рядом мужчина.
- Тебе бы, "Саид", в цирке клоуном работать, а не по горам скакать.
- Так одно другому не помеха, "Слон", цирк - он ведь и в Африке - цирк, вон спроси "Актера", он тебе объяснит. Слышь, "Актер", скажи ему.
- "Теперь пора ночного колдовства.
Скрипят гроба и дышит ад заразой.
Сейчас я мог бы пить живую кровь
И на дела способен, от которых
Отпряну днем..." - Тот, кого называли "Актером" оскалил зубы и, приподнявшись, навис над "Слоном", потрясая у него над головой скрюченными пальцами.
- Смесь детского сада с дурдомом, - махнул на посмеивающихся друзей "Слон", отворачиваясь. - Слышь, командир, можно тебя на минуту, а то эти оболтусы не дадут поговорить серьезно.
- Ну, давай отойдем, - сохранявший до этого момента молчание мужчина закрыл планшет и поднялся.
- Ну, что командир, ты выяснил куда нас скинули?
- Да есть кое-какие наметки, но наверняка можно будет сказать только когда вернутся парни. Но чует мое сердце, на этот раз нас подставили по-взрослому.
- Да, не надо было тебе с начальником политотдела ругаться.
- А пошел он, урод, он думал я буду лизать ему задницу...
- А ты сломал ему челюсть, поэтому мы сами теперь в полной заднице, но все равно тебя уважаем. Думаю, многие хотели проделать нечто подобное, но никто не решался.
- Эй, командир, "Мороз" и "Леший" на подходе, - подобравшись ближе, доложил "Саид".
- Отлично! Пойдем послушаем, чего они скажут.
Две едва различимые тени промелькнули на освещенном луной участке, а уже в следующее мгновение двое мужчин в неприметных серых халатах остановились возле командира.
- И где вы раскопали этот хлам, - критически оглядывая их, спросил тот.
- Так это ж маскировка. Местному населению, почему-то, не нравятся люди в камуфляжах, вот мы и одолжили, во временное пользование так сказать. - Начал объяснять один из подошедших, друзья называли его "Морозом".
- Точно, командир, мы тех бедолажных "духов" даже не трогали, просто вежливо попросили, как в школе учили, а в пропасть они сами случайно попадали, - подключился второй, по прозвищу "Леший".
- Вы, что идиоты? Я же приказывал себя не обнаруживать.
- Да не переживай, командир, мы ж не первый раз замужем. Все было тихо, культурно, без шума и пыли.
- Ох, доиграетесь вы когда-нибудь.
- А жизнь вообще опасная штука, даже говорят смертельно опасная, я как-то в одном умном журнале прочитал: оказывается после нее никто не выживает - стопроцентная смертность, во как. К тому же вся наша жизнь, как говорится... - лекторским тоном заговорил "Мороз".
- Война? - попытался угадать "Леший".
- Не.
- Игра?
- Не.
- Лажа!
- Полная лажа! - дружно закончили они, со смехом хлопая друг друга по рукам.
- Ладно, хватит дурака валять, - прервал их веселье командир, - докладывайте, что узнали.
- Это попандос, командир. Там база, грамотная база, по всей видимости, Массуда. У них там все по-взрослому: вооружение, охрана. Чтобы их поиметь надо неделю долбать бомбами, а потом загонять полк спецназа, и то неизвестно.
- Вот жеш гадство! - сплюнул в сторону командир, - разведка эту базу второй год не может найти, а этот долбанный начпо скидывает нас прямо на нее, надо полагать совершенно случайно. Ладно, разберемся. Собирай людей, "Саид".
- Значит так, - вполголоса заговорил командир, когда вокруг него собралось человек тридцать - практически все имевшиеся в наличии бойцы, исключая тех, кто охранял подходы. - Хочу сразу обрисовать вам ситуацию. Как вы знаете, в нашу задачу входит зачистка данной местности. Ущелье, в котором нас высадили, с одной стороны заканчивается неприступными скалами, а с другой.... У нас только одна дорога. Ближайшая наша часть в сорока километрах, километрах в десяти отсюда, на нашей дороге домой, база Массуда. Связи нет. Как видите вариантов маловато, поэтому выступаем часа через два, сразу по заходу луны. И еще, если увижу, кого пьяным или обкуренным - оторву голову. А то, понимаешь, опять раздолбаете не только базу "духов", но и какой-нибудь наш гарнизон, как тогда, под Кандагаром. Все, всем отдыхать.
Посмеиваясь, и похлопывая друг друга по плечам, бойцы разошлись кто куда. Командир, "Саид", "Актер" и "Слон" снова остались одни.
- Так, что, парни, значит опять повеселимся? - взобравшись на один из валунов, улыбнулся "Саид".
- В гробу я видел такое веселье, - скривился "Слон".
- Не дрефь слоненок - прорвемся, нам не впервой.
- "Пределом это кажется для тех,
Кто к горю не привык. Но кто привычен,
Теряет счет страданьям и идет
Сквозь испытанья до конца и края". - Затянувшись зажатой в кулаке сигаретой, выдохнул "Актер".
- Слышь, "Актер", ты никогда не рассказывал, как сюда попал, - принимая сигарету из его рук, спросил "Слон".
- А очень просто. Я тогда учился уже на четвертом курсе театралки. Однажды в один не очень хороший день ко мне в институте подошел некий господин неприятной наружности. Мы пару минут поговорили о погоде, после чего он как бы невзначай переключился на другую тему. "Как вы относитесь к современным молодежным течениям в музыке, литературе, искусстве?" - закинул он удочку. "А я к ним не отношусь" - к тому моменту я уже ясно представлял, с кем имею дело. "Это хорошо, даже очень хорошо". - Одобрил он. - "Значит, мы не ошиблись, решив обратиться за помощью именно к вам". "Какого рода помощь вам нужна". - Попытался я свалять дурака. "О, это сущий пустяк. Дело в том, что наша организация немного консервативна и, откровенно говоря, немного не поспевает за всевозможными новыми веяниями, а нам бы очень хотелось всегда быть в курсе событий. Надеюсь, вы понимаете, о чем я. Естественно ваши консультации будут прилично оплачиваться". Вот так.
- Ну, а что ты?
- Я? Я послал этого чертового гэбэшника на... на улицу. Он, наверное, обиделся, но ушел. После чего подул легкий ветерок, и вот я тут перед вами. - "Актер" замолчал, молчали и остальные, думая каждый о своем. Спать не хотел никто, они просто молча следили за плавным движением огромной луны.
- Эта дура над головой меня уже в конец достала.
- Ты слышал, Ник, наконец-то нашу Анжу хоть что-то достало.
- Не обращай внимания, Кэп, очевидно у нее критические дни. Не мог же ее действительно достать вид обычной луны.
- Да пошли вы... - в ответ выругалась девушка, включая тонировку шлема своего защитного, чем-то похожего на космический, костюма. - Обычная луна - это ты, умник, верно подметил, особенно если учесть, то, что она закрывает пол неба и называется Юпитером.
- Дорогая, перестань придираться к мелочам.
- Все, закрой пасть, мы подходим! Кэп, возьми Сэма, Ральфа и Кристи - зайдете справа, а ты, Ник, забирай Тэда, Сью, Зима - ваша правая сторона, ну, а я с остальными - в лоб.
- Ох, до чего я люблю эту работу, - с наигранным сожалением вздохнул Ник сворачивая в указанную сторону, - зачем, спрашивается, производить дорогостоящих андроидов, если всю грязную работу приходится выполнять людям.
- Именно потому, что они дорогостоящи, а за наши шкурки много не заплатят. К тому же для такого задания нужны мозги, которые даже естественным путем не всем достаются. Тебе, вот, например, не повезло, поэтому приказы отдаю я, а ты, наконец, прикрываешь пасть и очень быстро шевелишь своим симпатичным задом, пока я его не отстрелила.
Они разделились, со всех сторон охватывая огромное здание, вмещавшее некогда десять тысяч поселенцев, а так же складские и производственные помещения.
- Это было бы смешно, если не было бы так грустно, - осматривая центральный шлюз, подумала Анжелина Девис, или просто Анже. - Подобные ситуации обыгрывались, чуть ли не в половине фантастических фильмах. Внезапно обрывается связь с колонией и теперь надо выяснить в чем тут дело. И кто бы мог подумать, что подобное может произойти на самом деле?
Шлюзовая камера и прилегающий к ней коридор были пусты. Дальше оказался просторный зал, от которого расходилось множество ходов.
- Разбежались, - не глядя бросила своим спутникам Анжелина, - связь не отключать.
Она осторожно пересекла зал и двинулась по одному из коридоров, попутно осматривая прилегающие помещения.
- Ник, Кэп, как там у вас?
- Это Кэп, у нас ничего.
- Пусто, как в голове андроида, дорогая, а насчет меня ты пошутила, правда?
- Если найдете хоть что-то - сразу сообщайте, - проигнорировав реплику, Ника распорядилась девушка.
Извилистый коридор вскоре вывел Анжелину к похожему на лабораторию помещению. Над одним из столов мерцало бледно голубое свечение.
- Странно обычно компьютеры этого класса отключаются сами, если рядом нет пользователя, - прошептала девушка, подходя ближе. Она уже собиралась отдать компьютеру распоряжение на прокрутку последних команд, но он внезапно "ожил" сам, выстрелив в нее своим светящимся туманом. Еще шаг и она стояла на берегу океана, это был, несомненно, земной океан: на голубом небе сверкало нормальное солнце, а теплый бриз слегка шевелил пальмовые листья.
- Операционная система "Демиург" приветствует тебя, Анжелина Девис, - зазвучал из неоткуда приятный мужской баритон. - Желаешь ли начать Игру?
- Какого черта?
- Достаточно просто сказать "да".
- Нет! Никаких игр, пока я не получу ответы на свои вопросы. Итак, я хочу знать....
- Ответ неправильный, - оборвал ее голос, и тут же картина изменилась: вместо песчаного берега возникло изображение коридора. Девушка оглянулась по сторонам - никого, но за ближайшим поворотом послышались чьи-то осторожные шаги. Направив в ту сторону оружие, она стала ждать.
- Ник? - удивленно вскрикнула она, увидев вышедшего из-за поворота человека.
- Анже? - не меньше ее удивился тот.
- Внимание, производится отключение объекта "Ник", - промурлыкал баритон и Ник, как подкошенный рухнул на пол.
- Ник! - Закричала Анжелина, подбегая к мужчине, но он был уже мертв.
- Желаешь ли начать Игру? - невозмутимо осведомился голос.
- Будь ты проклят, да, да, да!
- Спасибо, что не отказала. Итак...
Первые лучи восходящего солнца окрасили небо в розовый цвет. Они остановились на полпути к лесу.
- ...Теперь о главном, - продолжал давать наставления своим бойцам лейтенант, - о нашем дальнейшем маршруте. Я специально не стал вас инструктировать в деревне, так будет спокойней и для них и для нас. По моим предположением линия фронта находится километрах в ста отсюда. Но напрямик мы не пойдем. Я тут кое-что разузнал, короче говоря, есть один более тяжелый, но гораздо надежный путь. Поэтому мы сейчас, для вида, пойдем в ту сторону, а затем повернем в нужное нам направление. У кого есть вопросы? Тебе что-то не понятно, Ибрагимов?
- Зачем не понятно, я все слышу.
- Это радует. Если вопросов нет тогда...
Закончить предложение ему помешал приближающийся рокот двигателя. На мгновение они замерли, соображая, что бы это могло означать, а уже в следующую секунду, на ведущей из леса дороге, появился немецкий мотоцикл. Практически сразу за ним, шелестя гусеницами, выскочил танк.
- В лес, быстро! - вывел людей из ступора лейтенант, подталкивая самых нерадивых, - да шевелитесь вы, пока нас не заметили.
До спасительного леса оставалось совсем недалеко, когда за спиной Семенова прозвучал выстрел. Что-то очень холодное с силой ударило его в спину.
- Значит, меня называл трусом, а сам... - оседая на землю, услышал он голос замполита, - я докажу, я вам всем докажу.
Семенов не сразу понял, что произошло. Тело, почему-то перестало его слушаться, а в груди разгорался огненный шар.
- Видишь, видишь, я убил не просто труса, я убил дезертира. Наконец ты получил то, что заслуживаешь, - замполит навис над Семеновым, время, от времени дергая его за грудки, - а теперь я разделаюсь с этими гадами. А ну, все назад! Вы, что под трибунал захотели? В атаку! Застрелю любого, кто струсит! - оставив лейтенанта, заорал он солдатам.
- Ты, что рехнулся, замполит? Ты собираешься на танки идти с винтовками? Хочешь покончить со мной - давай, но пацанов то хоть пожалей.
- Давай, давай, вперед! - не обращая на слова Семенова внимания, подгонял солдат замполит.
Совсем рядом прозвучало несколько винтовочных выстрелов, почти сразу же в ответ грянул орудийный залп, и застрекотал пулемет. Но это уже мало волновало лейтенанта, все это отошло на задний план. Сейчас он просто лежал, всматриваясь в серое небо. Огонь, разлившийся по всему телу, постепенно начал остывать, уступая место холоду. Ног он уже не чувствовал. С глазами тоже что-то было не так: в начале небо покрылось разноцветными пятнами, а затем пришла темнота. Правда, он еще мог слышать, но этот неприятно навязчивый звук заглушал все остальное, полностью заполняя его сознание. "Какой ужасный лязг. Что же это так лязгает?" - попытался вспомнить Семенов, - "где-то он уже слышал этот звук. Да, так могут лязгать только гусеницы приближающегося танка"...
Лязг, действительно стоял ужасный.
- Что-что, а красиво говорить он умеет, - проворчал Павел, наблюдая за тем, как восьмидесятитысячная армия приветствует напутственную речь Варрона ударами мечей о щиты.
- Посмотри, мой дорогой друг Павел, посмотри на эту армию, на нестерпимый блеск мечей, разве ты не видишь - это море сулящее смерть завоевателю. И ты все еще сомневаешься в нашей победе?
- Это все лишь красивая игра слов, все это для тебя только игра. Игра в солдатики, политику, жизнь, но способен ли ты жить по настоящему, Варрон? Загляни в себя и ответь мне сейчас: можешь ли ты жить без игры?
- Ох, дорогой мой Павел, может в чем-то ты и прав: мы все погрязли в этой игре стой лишь разницей, что кто-то живет, играя, а кто-то играет, живя, но прими истину старого игрока: погружение в самого себя - самая смертельная из игр, - консул тяжело вздохнул и махнул рукой, давая команду буккинаторам. Тут же взревели трубы, и армия стройной колонной двинулась вперед.
Резко развернув коня, Павел поскакал к левому флангу.
Построенные в форме полумесяца (выпуклой стороной обращенного к противнику) войска Ганнибала стояли неподвижно, ожидая пока римляне подойдут на расстояние позволяющее использовать лучников. Естественно град стрел не смог остановить движения армии, он даже не смог замедлить ее ход. Казалось, сама неумолимая смерть размеренным шагом приближается к первым рядам, расположенной в центре, иберийской пехоты. Колонна в семьдесят рядов глубиной, словно ненужную салфетку смяла первые ряды противника, все дальше и дальше погружаясь в глубь. Еще немного и центр, состоящий из галльских и иберийских воинов, стал прогибаться, откатываясь назад. Казалось победа уже близко, но только...
- Проклятье, что это, - принимавший непосредственное участие в сражении Павел, бросил случайный взгляд в сторону и то, что он там увидел...
В самый критический момент битвы, когда раздавленный центр уже готов был в панике бежать, Ганнибал отдал приказ к наступлению флангов, и ливийская пехота, без промедления, захлопнула капкан.
- Блезус, где ты к воронам пропал, - крикнул Павел одному из своих офицеров, - разворачивай фланг, живо!
Они успели развернуться, но исход битвы был уже предрешен. Идеальный строй римлян распался, смешиваясь с противником.
- Давайте, ребятки, поднажмите еще немного. Нам только нужно вырваться из этого кольца, а дальше все будет хорошо, - Не переставая орудовать мечом, подбадривал солдат Павел.
В этой давке и неразберихе он так и не понял, откуда пришла смерть. Просто резкая боль неожиданно пронзила бок и он, споткнувшись о чье-то тело, упал на землю. Рот наполнился соленой теплотой крови, а в голове, разрывая мозг на части, глухо застучал молот. Или, быть может, эта частая дробь звучит не в его голове?
Довершая начатое, в тыл римлянам ударила конница, дробным стуком копыт сметая последнюю надежду на спасение.
Уже пять последних минут этот стук был основным действующим лицом.
- Да, заткнет кто-нибудь, наконец, этого гада?! - взорвался командир.
- "При виде жертв подобных
Нам боги сами курят фимиам". Пойдем "Слон", успокоим этого долбаного пулеметчика, - проверяя автомат, предложил "Актер".
- Я - за, - пожал плечами тот.
- Давайте, шуганите их хорошенько, а мы трахнем их отсюда, - одобрительно кивнул командир, - в случае чего встречаемся за тем перевалом.
Пулеметчик располагался на самой высокой точке данной местности, перекрывая огнем единственную проходящую здесь тропу.
- Ну, что, "Слон", как всегда? - вернувшись немного назад, они перебрались через более приветливое нагромождение камней, и остановились отдышаться у подножья пологого склона, с вершины которого все еще раздавался глухой стук пулемета.
- Да, думаю, командир сумеет развлечь этого урода, пока мы будем карабкаться на верх.
Короткими перебежками, по очереди они стали продвигаться вперед. Вершина была уже рядом, когда окружающее их пространство разродилось шквалом автоматного огня.
- Я так и знал, что задницу этой собаки обязательно кто-то прикрывает.
- Пошла жара, - снимая бронежилет и пристегивая подствольный гранатомет, обрадовался "Слон", - вот теперь мы постреляем по-настоящему. Ты, давай, вали наверх, а я тут с "духами" пообщаюсь.
Пару раз пальнув из гранатомета, "Слон" поднялся в полный рост, щедро поливая склон свинцом. Но на долго его не хватило. "Актер" не успел проползти и десяти метров, когда сзади громыхнул взрыв, после чего на пару секунд все стихло, но как только он чуть приподнял голову по соседним камням тут же застучали пули. Едва различимыми тенями душманы подбирались все ближе и ближе. Он стал готовиться продать свою жизнь подороже, однако ситуация неожиданно вновь изменилось: несколько коротких очередей за спиной "духов" возродили потерянную было надежду - это явно кто-то из своих. Осторожно выглянув из-за валуна "Актер" пустил в ход и свой автомат. Выкрикивая что-то по-арабски, душманы отступили, а возле "Актера" беззвучно появилась фигура в камуфляже.
- "Саид", а ты что тут делаешь? - приятно удивился он.
- Стреляли... - безразлично пожал тот плечами, затем с улыбкой подмигнул, - ну, что пошли пока эти собаки не вернулись?
В самый последний момент, прятавшийся в небольшой расщелине пулеметчик что-то почувствовал, резко повернувшись вместе со своим агрегатом, но два ствола рявкнули одновременно, и он тяжело повалился на камни.
- Я вот что думаю, "Саид", надо бы эту высотку проконтролировать, пока наши не проскочат.
- А у нас есть выбор? - усмехнулся тот, - вон погляди, похоже, мы разворошили муравейник. Ты давай работай там, а я разберусь с тылом.
Несколько минут они молчали, занятые каждый своим делом.
- Слышь, "Саид", похоже, мы им задали жару, - сквозь треск автоматных очередей прокричал "Актер", - командир им тоже вдул хорошо: проломился напрямик, да так, что эти ублюдки, поджав хвост, свалили. А у тебя там как? "Саид"! Эй, "Саид"! - повернувшись, он обнаружил друга неподвижно лежащим на спине.
- Ты чего расслабился "Саид"? - он подполз ближе, привычным движением нащупывая пульс, - как же тебя угораздило?
- Как, как: как всех - по-глупому, - прохрипел тот, пытаясь улыбнуться, в правой части его бронежилета зияло залитое кровью отверстие. - А знаешь, Серега, давай закурим напоследок.
- Ты чего - дурак? Напоследок, надо же такое ляпнуть, - возмущенно зашипел "Актер" доставая из кармана пакет с "травой", - "Не думай, я не льщу. Зачем мне льстить, когда твое богатство...".
- Стоять, только не это, я тебя умоляю! Раньше я говорить не хотел, а сейчас можно. Достали уже твои стихи!
- Как скажешь, "Саид", главное не нервничай. Сейчас, погоди я заряжу косяка, и все будет отлично. Ты у меня еще со Светкой из лазарета в полный рост зажигать будешь...
- Ты, конечно, извини Серега, она просила никому не говорить... мы с ней уже больше месяца....
- ...так и быть я ее тебе по дружбе.... Чего? Что ты сказал?
- Я говорю, мы с ней встречаемся,... подожди ... и ты?
Пару секунд они ошарашено смотрели друг на друга, а затем зашлись в приступе смеха.
- Вот сука, - отсмеявшись, беззлобно выругался "Актер", - меня она тоже просила никому не говорить.
Они закурили папиросу, с наслаждением втягивая сладковатый дым и прислушиваясь к неожиданно наступившей тишине.
- Не нравится мне эта тишина, - задумчиво покачал головой "Актер", - сейчас они перегруппируются и...
- Классный ты пацан, Серега, и "трава" у тебя хорошая... спасибо...
- Да ничего, потом рассчитаешься, - посмеиваясь, ответил "Актер", - слышь "Саид". "Саид"?
Но "Саид" уже не мог ответить, со счастливой улыбкой он смотрел в глубину неба.
- Какой ты смешной, когда мертвый, - закрывая другу глаза, хихикал "Актер".
Внезапно в воздухе что-то засвистело, после чего, чуть ниже по склону, громыхнул взрыв.
- А вот и тяжелая артиллерия. Давно пора. Интересно сколько им понадобится времени, чтобы пристреляться? - эта мысль так его развеселила, что он с трудом смог перезарядить пулемет. Дальнейшие события он воспринимал отрывками и с большим трудом. В начале был прикольный фейерверк взрывов, громыхавших все чаще и ближе, затем он очнулся залитый чем-то липким и с молчащим пулеметом в обнимку, а то, что он увидел внизу привело его в неописуемый восторг: по откосу карабкались закованные в доспехи римских легионеров душманы, правда, в руках у них были немецкие автоматы времен второй мировой войны. Он не сразу вспомнил кто он такой. Ему почему-то казалось, что он лейтенант Семенов, ну на худой конец консул Павел. Правда была еще какая-то баба....
Бледно голубое свечение лучом спустилось с небес, осторожно прикоснувшись к его телу.
- Господи, как я мог не верить! - глотая слезы, застонал Семенов.
- Юпитер, неужели это ты старый разбойник?- проворчал Павел.
- Твою мать! - захохотал "Актер".
Непреодолимая сила влекла его к небесам, принесший успокоение луч, словно пушинку оторвал его от земли. И вот уже набирая скорость, он несся по туннелю нескончаемого отчаяния и темноты к манящему где-то вдалеке огоньку счастья. Именно там, он это знал наверняка, его ожидал долгожданный привал, там его ждали и любили, там его приласкают и успокоят, там был его дом. Наконец бесконечность туннеля осталась позади, тепло света вибрировало совсем рядом, еще немного и его можно будет коснуться рукой, слиться в единое целое. Он уже практически погрузился в эту бесконечность счастья, когда впереди каменной стеной выросла надпись, надпись стирающая в порошок прошлое и не оставляющая надежды на будущее. Он не сразу понял ее смысл, но эти два слова выжигали в нем душу.... Эти два простых слова: GAME OVER.