Собор сверкал золотыми куполами. Окруженный зеленью, он привлекал свадьбы, вдохновлял художников и фотографов прямолинейной, без лишних изысков красотой, которая вступала в полную силу весной, когда расцветала сирень. С изнаночной кулуарной стороны оплот христианства знали немногие. Еще меньше тех, кто знал о катакомбах под зданием. И только я, одна из живых, знала, кто пребывает в глубине, вбирая эманации истинной веры, как последнюю радость для древнего существа.

   - То есть, фонарь ты не взяла? - переспросил Игорь, услышав, что можно использовать для подсветки телефон.

   Мы присели над дырой, которая служила входом в подвал. Дыра, довольно крупная, образовывалась за счет загнутых вовнутрь ржавых прутьев решетки.

   - Я как-то не подумала об этом, - я смотрела на него большими невинными глазами, пытаясь выразить всю полноту моего сожаления.

   - И не смотри на меня так, - сказал он.

   Из подвала доносились неясные шорохи, сводящие дыхание и вызывающие холод в груди. Я поднялась с корточек и размяла затекшие ноги. Ребро ладони было в красных разводах от кирпича.

   - Я первая полезу - отойди.

   Я обтерла ладони о юбку.

   - Еще чего. Давай без лишнего героизма. Я иду первый, а ты за мной, - он снял бежевую куртку и закинул на стену.

   Черную футболку охватывали коричневые ремешки кобуры.

   Игорь сел на землю и просунул ноги в лишенную света дыру. Я понимала, еще рано волноваться. На этой стадии спуска, мы рискуем разве что нарваться на бездомных - ерунда по сравнению с тем, что ждет впереди. Но сердце принялось выстукивать о грудь, заглушая спокойный голос разума, и заодно расшатывая нервы.

   Игорь схватился за прутья решетки, повисел и спрыгнул вниз на что-то твердое.

   - Давай спускайся.

   Я всмотрелась в черный проем, но увидела лишь отблеск часов на руке Игоря. Только бы на крысу не наступить.

   - Ты мне не посветишь?

   Игорь усмехнулся, но достал телефон. Бетонный пол, чистый и без крыс.

   - Тебе помочь?

   Я пролезла между разжатыми прутьями и прыгнула вниз. До пола оставалось не больше полуметра, ребенок бы и то справился, чтобы мне действительно могла понадобиться поддержка.

   В подвале было тепло и сухо, как в склепе. Влажный затхлый воздух, казалось, оседал на ладонях паром. На самом деле только хотело казаться. Ладони действительно были мокрые, но вовсе не от сырого воздуха.

   - Ты вообще знаешь, как туда идти? - телефон погас в его руке.

   - Приблизительно.

   - Вдохновляет.

   Я промолчала. Он прав - ситуация гнилая. Но пока я не буду искушать свое везение и свою смелость на сегодня. Сфинкс наверняка почувствовал наше присутствие и еще неизвестно пропустит ли он нас в коридор ловушек. И тогда все зря.

   Из комнаты, похожей на своеобразный предбанник, мы попали в узкий коридор, более обихоженный, чем ниша у входа, с выметенным полом и без естественной подвальной живности.

   Глаза ослепил яркий пучок света.

   - Стой! Вы кто такие? - голос был детским.

   Игорь, не поворачиваясь, отодвинул меня за спину.

   - А ты здесь кто, часовой?

   Мальчику было лет семь. Довольно рослый и смышленый для своего возраста. Его поставили дежурить и выгонять нежелательных гостей. Не знаю, на что дети надеялись, ставя дежурить маленького мальчика с типично детским отношением к жизни, которое не успело вытравиться уличной действительностью.

   Звали его Ваня, и он верил, что в заваренный, по его уверениям, люк, в подподвальном ярусе, можно залезть. Хоть и отрицал этот факт.

   - Ну ладно пойдемте - все равно через Зинку идти.

   Мальчик повернулся спиной и, направляя луч света в пол, пошел вперед по длинному извилистому коридору.

   Рукав коридора уперся перпендикуляром еще в один коридор. Мы повернули направо. Потом налево и еще раз направо.

   - Зинка, представляешь, они говорят, что могут люк открыть! - выпалил мальчик прежде, чем я увидела к кому он обращается.

   Откинув телогрейку, с лежанки вскочила девчонка лет пятнадцати с желтым лицом и спутанными в колтуны черными волосами.

   На столе горела свеча, освещая продолговатую комнатушку тусклым в черную крапинку светом.

   - Сдурел, Малой! Кого ты притащил?! - девушка смотрела на нас выпученными глазами. Особенно её пугало оружие у Игоря на груди - она пялилась на него, лишь изредка отрывая взгляд.

   Игорь скрестил руки на груди и шепотом сказал мне, чтобы я не выходила из-за спины.

   - Говорю же, они хотят открыть люк. Вот она говорит, что он на самом деле не приварен! - мальчик так торопился рассказать занимательную новость, что проглатывал окончания.

   - Дурень, - протянула девушка, - он же мент!

   Она указала пальцем в Игоря.

   - Ты что, Зинка, не похож он на ментов. Они же в форме синей, я знаю.

   - Много ты знаешь. Вот получишь от Парильщика!

   Зина скрестила руки на груди.

   - Мы уже платили вашим, - сказала девушка.

   - Нам нужно попасть вниз, деньги нам не нужны, - ответил Игорь, теряя терпение.

   - Зато нам нужны, - сказал грубым ломающимся голосом высокий парень. Он вышел, казалось, из черной тени под пузатой синей трубой.

   - Кто вы такие и что надо на нашей территории?

   - К люку попасть нам надо, - ответил Игорь, - Кто тут у вас главный?

   - Я главный. Ты мне зубы, мент, не заговаривай, чего приперлись?

   - Повежливей, сопляк, не на рынке.

   Парень усмехнулся, достал нож, и принялся улыбаться нам, как акула. Зина затащила мальчика в угол и прижала к себе. Я сжала локоть Игоря и хотела выступить вперед.

   - Стой спокойно, - Игорь пихнул меня снова за спину.

   - Кого ты с собой привел, мент? Девку что ли? - парень заржал.

   - Не твое дело. Дай пройти, лучше по-хорошему. Тебе же не нужны проблемы?

   Парень снова заржал.

   - Не люблю я вашего брата, козлы вы все! За что я плачу вам? Чтобы какой-то мент с девкой разгуливали по моей территории?! Убирайся!

   Парень полоснул ножом перед собой.

   - Убери нож, придурок, он тебе не поможет.

   - Это не твоя территория, - сказала я тихим голосом. Нужно было что-то делать, иначе драки не миновать.

   - Че-го?

   - Мы пришли ни к тебе, а к тому кто находится за люком, - второй раз я не рискнула повторять про территорию.

   - Ты что, больная?

   - Если вы здесь давно живете, то должны были замечать. Ушибы, порезы заживают быстрее, достаточно четырех-пяти часов, чтобы выспаться. Но есть дни, когда здесь бывать опасно для жизни. Воздух становится тягучим, таким, что невозможно дышать.

   - Ну, и что из этого? Что это доказывает?

   - Это доказывает, что я не больная. Возможно, когда вам плохо, во сне приходит женщина и утешает вас.

   - Парильщик, откуда она знает?.. - Зина выглядела теперь скорее заинтересованной, чем испуганной.

   - Заткнись. Вы не пройдете, люк заварен. Так что зря шли, - сказал парень.

   - Давай мы сначала попробуем, а потом будем расстраиваться, - сказал Игорь.

   Парень скорчил гримасу.

   - Платите пятьсот рублей за вход и пробуйте сколько влезет, - ответил он.

   У меня в кармане лежала мятая пятидесятка и мелочь.

   - Держи карман шире, - ответил Игорь.

   - Тогда валите.

   - Ты не в том положении, чтобы командовать.

   - Что мне твое оружие? Убить не убьешь, а со всеми не справишься.

   Игорь в три шага подошел к парню. Я внутренне сжалась, ожидая выстрела. Парень сжал в кулаке нож, но воспользоваться им не успел. Игорь, перехватив его руку, вывернул её, и нож брякнулся о бетонный пол.

   - Ты еще пожалеешь, мент поганый! - прохрипел парень.

   Игорь завернул ему руку ближе к шее - тот зарычал.

   - Да что ты можешь, сопляк? - сказал Игорь и швырнул его к ребятам.

   Подсветив телефоном, я подняла с пола нож и убрала его в задний карман.

   - Вы не выйдете назад! Усекли, гады?!

   - Поживем - увидим. Пошли, - сказал Игорь уже мне.

   Я пригнулась и прошла в низенький укутанный густым мраком коридорчик. Игорь следовал за мной. Идти было неудобно. Шея стала затекать, словно на неё набросили канат с медными качелями, приходилось бороться с желанием разогнуться и расправить плечи.

   Я светила под ноги телефоном, который давал серое мутное изображение пола, на два тона светлее, чем чернота вокруг.

   - Тут где-то должна быть лестница, - сказала я, чтобы разогнать тишину, которая закладывала уши.

   Игорь шел следом, изредка раскалывая цементную крошку.

   Серое пятно под ногами почернело, словно детская рука на серый холст опрокинула банку с черной тушью. У меня душа в пятки ушла - мама дорогая! - чуть не свалилась. Лестница резким обрывом уходила ступеньками вниз.

   - Осторожней, тут лестница, - я поймала себя на том, что слушаю собственный голос, ставший гулким и простуженным.

   На руку налипла грязная вуаль паутины. Обтерев руку о штаны, я остановилась на пороге.

   Демон страха опустился передо мной на колени и двумя хищными лапами принялся точить когти о мои бочины, от груди до бедер. Воображение разыгралось не к добру - желудок мелко вздрагивал, и норовил свернуться и выбросить спазм к горлу.

   Казалось, что я стою на краю мира - еще шаг и от меня останется убывающий крик падения. Так же, как чувствуешь легкое дуновение ветра, который приглаживает пушок на коже, я чувствовала бесконечность в непроглядной черноте.

   - Что-нибудь не так? - голос Игоря вывел меня из ступора.

   Телефоны погасли...

   - Мы пришли. Это здесь.

   Дрожащим непослушным пальцем я надавила на кнопку клавиатуры - засветился дисплей. Под ногами все тот же бугристый пол, стены в паутине и низкий потолок.

   - Ты ничего не чувствуешь? - спросила я Игоря скорее для того, чтобы убедиться в собственной мнительности.

   На слух я уловила как он дернул плечом и огляделся вокруг.

   - Не знаю. А ты?

   - Трудно объяснить, мне кажется, что глаза меня обманывают.

   - Не знаю как глаза, но люк на месте. Вот он, - Игорь обошел так называемый люк, осветил его со всех сторон и хмыкнул.

   Люк представлял собой наклоненную трубу с крышкой и напоминал чем-то трибуну. Пока Игорь осматривал находку, я обошла всю комнату, осветила каждый уголок - нормальное замкнутое пространство.

   Мучившее меня ощущение начало ослабевать.

   - Здесь что-то написано... Похоже на иероглифы, - Игорь водил телефоном по кругу, пытаясь разобрать надпись. - К сожалению, в языках я не силен. Английский школьный - это всё, чем могу похвастаться.

   Свет телефона повторял контуры его тела, словно аура. Я осталась стоять, чувствуя каждой мышцей сковывающее меня напряжение. Еще когда закончились ступеньки, я знала, что мне придется воспользоваться Даром. Мысль, загнанная в дальние уголки сознания, развернулась передо мной неожиданно и зло - нечего было отпихивать в сторону, получай!

   - Что скажешь? - Игорь потрогал люк, но приспособления для открывания не нашел.

   Я вздохнула и дотронулась до гладкой металлической поверхности. Если этот люк и есть так называемая печать, то...

   - Надо читать... - закончила я мысль вслух.

   Игорь задержал на мне взгляд.

   Если я буду стоять и обливаться страхом, то смысл было сюда идти? Меня должно вдохновлять, что я делаю это ради бессмертной человеческой души. Без выгоды для себя... Я снова вздохнула и закрыла глаза.

   Способности формировались постепенно, каждый день по капле, срастаясь с моей личностью, привычками, характером и мыслями.

   Около двух лет назад всё закончилось. Чтобы продолжать жить, мне пришлось отказаться от всего, что умела. Я отказалась от Дара, отказалась от себя. Трудно выразить словами как мне было весело.

   И вот теперь, я собираюсь погрузиться в "старую" личность, одна мысль о существовании которой сводит меня с ума. Может, я рехнулась?

   Нет, думать о плохом - это заведомо настраиваться на проигрыш. Смысл тогда начинать? Шанс у меня есть. На этот самый шанс я и буду рассчитывать.

  Мне пришлось зафиксировать барьерами мои тонкие тела, чтобы оградить себя от миров, к которым я привыкла обращаться. Барьер ставился на века и придется именно ломать. Я втянула воздух в грудь, сколько смогла, и медленно выдохнула. Начнем с тонких уровней.

  Закрыв глаза, я стала погружаться все глубже и глубже, на уровень, соединяющий мои магические способности со способностью к визуализации. Тонкая грань, в которую можно попасть случайно или спустя месяцы тренировок, но без дара никогда.

  Я стояла в центре каменных круглых стен с низким потолком. Пять стен блокировали мою магию на пяти уровнях мира. Разрушение каждой позволит магическому току, действующей силе мага, вновь циркулировать во мне, но и ударит каждый взрыв как следует.

   Атманический и бодхический. Две стены одна за другой пошли трещинами и раскрошились мелкими камнями и песком. Я чувствовала, как шевелятся волоски на моей коже и со всех сторон обступает тишина - сплошная, без естественных шорохов, без дыхания рядом стоящего.

  Мелкими рывками я втянула воздух.

  Каждый барьер представлял собой сложный психический механизм, отделяющий меня от возможности пользоваться гибкостью моей нервной системы и вспоминать. Разрушив барьеры, я разрушу свою защиту. Но создать новую не проблема, ведь так?

  Рухнул казуальный барьер. Опять тишина. Не так уж плохо. Я перестала чувствовать тончайшие колебания, но главное, что я до сих пор соображаю - да, меня должно это радовать, должно.

   Если сломать все барьеры одним разом - то мой разум раздавит свалившейся на меня, подобно каменной лавине, информацией. Так быстро нельзя. Нельзя... А вдруг?..

  Руки потели, теперь они соскальзывали с холодного металла, норовя оставить меня без опоры.

  Астральный барьер - самый тяжелый, но его крушение позволит читать чувства, всплески желаний и эмоции, кружащие над людьми и передающиеся от одного другому, порой отравляющие, а порой дарующие радость.

  Барьер оказался слишком мощным. По стенам и потолку пошли трещины, крупные и опасные. Если кусок потолка рухнет на меня, я могу схватить инсульт, а умирать мне пока не хочется. Спасаясь, я вернулась в подвал Сфинкса. Хотя спасением это бегство и не пахло.

   Соберись! Я выдохнула и села на корточки, прислонившись виском к бугристой поверхности трубы. Игорь стоял в отдалении - когда он успел отойти? Лапик света падал ему на брюки, освещая нижнюю часть ног.

   Лапик света дрогнул, потускнел и снова вспыхнул ярким.

   - Тебе плохо?

   Я помотала головой. Он хотел дотронуться до моего плеча, но так и не дотронулся. Свет высветил его лицо снизу - он был в смятении.

   - Он сам выбрал... сам виноват в том, что с ним случилось. Ты не должна насиловать себя. Слышишь?

   Приятно знать, что он беспокоиться за меня. Приятно слышать ложь. Я закрыла глаза и глубоко вдохнула.

   - Давай уходить. Нечего здесь делать.

   Он обхватил меня за спину, и потащил вверх.

   - Нет, не надо, - я высвободила руку из его ладони, - я должна.

   Игорь продолжал поддерживать меня. Я хотела прижаться щекой к его плечу, только, вряд ли это хорошая идея.

   Барьер, препятствующий чтению чувств, оказался прочным, добротно зафиксированным. Может быть, то что я боялась его сломать, может быть, не была морально готова, сыграло со мной в вышибалу. Причем вышибали меня. Стены разрушились в пыль, стоило на них сильнее надавить. Напор захлестнувших меня чувств был так огромен, что у меня свело грудь - я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Руки ходили ходуном - я отжималась скользящими ладонями от люка, к которому мой затылок словно придавливала тяжелая ладонь, клоня ниже, ниже. Только бы не лбом, не лбом!

   Захлестывающее желание обладать дорогой крутой тачкой, перед которым меркнет операция по пересадке почки для сестры; плавящая, исходящая жарой, жажда секса; черпающая силы в водовороте слез обида; пожирающая ненависть; безысходность...

   Вместе с чужими чувствами пришел могильный холод, проник через поры и заполнил меня новой кровью.

   Только бы удержаться, не упасть головой о люк! Между глаз словно приложили раскаленной ложкой - глаза зудели от боли, по щекам бежали горячие ручейки.

   Игорь тянул меня к себе. Должно быть, я что-то говорила.

   - Все хорошо, успокойся... - шепот раздваивался эхом, как в глубоком колодце. Я ощущала себя со стороны, словно смотрела откуда-то сверху. Тело тряслось практически, как при эпилепсии, только без заглатывания языка. Его руки, тяжелые и сильные, обхватывали меня поперек грудной клетки.

   Сострадание и готовность свернуть горы ради постороннего человека, теплота искренней дружбы, легкость и радость от выполненной работы, смелость и самопожертвование; симпатия, перерастающая в любовь...

   Я поймала себя на том, что разучилась дышать, и научиться не смогу. Мир построен именно так, как положено. Плохое идет бок о бок с хорошим. Если "плохое" загоняет в яму, то "хорошее" из неё вытягивает, надо только дождаться.

   Чужие эмоции продолжали захлестывать, но я смогла отделиться от них и уменьшить поток - теперь они просто бежали, как бежит река между сковывающими её берегами.

   Я втянула воздух и сняла ментальный барьер. Нечего тянуть. Планы, идеи в чистом виде, мысли, мысли с налетом желаний - оказалось трудноперевариваемым, но после сорвавшейся плотины чувств - преодолимым. Как после воспаления легких заработать ОРВИ.

   Игорь думал о том, что сумасбродная затея может закончиться для меня клиникой, - и это в лучшем случае. Несмотря на ситуацию, мысли достигали его сознания спокойно и размеренно, под давлением жесткой воли. Легкая неловкость, что ему приходится меня обнимать. Плюс обычная мужская реакция на близость женского тела.

   Сначала меня бросило в жар, но потом пришло успокоение. Рядом со мной остается нечто неизменное, обыденное, прочный фундамент, на котором основывается жизнь и её продолжение - и эта мысль вселяла надежду. Какое приятное понятие - фундамент! Особенно в таких условиях.

   - Спасибо, - прошептала я и, наконец, смогла вынырнуть из забытья. Оказывается, я до белизны в суставах держалась за люк, а Игорь пытался оттащить меня от него.

   - Всегда пожалуйста, - ответил Игорь с сарказмом и выпустил меня из кольца рук.

   Я вздохнула и уставилась на вбитую надпись на металле. Место витиеватых иероглифов заняла остроугольная символика, похожая на мертвый язык древних славян. Надпись видоизменялась на глазах: один мертвый язык сменялся на другой. Кто-то, кто не хотел иметь дело со мной, пытался шифровать ключ... или просто испытывал.

   Я дотронулась ладонями до крышки люка. Тяжесть тысячелетий опустилась мне на плечи. Древняя цивилизация, чьи корни уходят глубоко к началу "разумного" человечества, и чей Бог вынужден ютиться в крошечном городке древней страны. Ютиться и ждать пока времена изменятся. Потому что люди, возведшие его некогда в культ, выродились и обмельчали, как мельчает изысканный сорт яблони, которую скрещивают с дичком бессчетное количество раз.

   - Мы видим то, что хотим узреть, и не замечаем сути - жизнь конечна, жизнь вечна, и достается нам через смерть. Остальное - майя, - прочитала я.

   Истина всегда прямолинейна.

   - Ты готов?

   Ощущение, что вокруг акры необъятного пространства снова наполнило меня.

   Вперед меня подталкивали инстинкты, которым пора уже доверять.

   - К чему, и что это значит...

   - Только не ругайся! - я выставила вперед палец, жест бесполезный и глупый в слепой темноте.

   - Ладно. Объясни, - процедил Игорь.

   - Доверься мне, - я взяла его за руку, бесчувственную и чужую.

   Он мысленно ругнулся, а в мои виски словно вбуравились шурупы.

   - Не много ли ты хочешь?

   - Пожалуй, да.

   Поток информации тормозил мою мыслительную деятельность, приходилось ежесекундно абстрагироваться от чужих эмоций и мыслей, что требовало времени и сил.

   Когда же это кончится?

   - Идем - нам сюда, - не дожидаясь пока он мне ответит, я потянула его за собой.

   "Черта с два!" - подумал Игорь, но пошел.

   Проходить через стены мне еще не доводилось. Стены хоть и морок, но кожу продрало холодом вполне реально.

   Я нащупала рукой стену, вроде бы такую же реальную, как и предыдущая, но через неё не пройдешь. Мы двигались по коридору. Не знаю как Игорь, но я себя ощущала котенком, которого ноги совсем не держат.

   Первый поворот.

   Впереди ждало нечто, что не вмещается в человеческое сознание. Монстр с огромной силой и властью. Чтобы нас уничтожить, ему достаточно слегка поднажать и мы лопнем, как тараканы под тапком.

   Мы для него бесплатное развлечение, и только. С чего я вообще решила, что мы ему будем интересны до той степени, чтобы тратить силы на чье-то спасение? Да, лет триста назад он страдал подобной забавой. Подпускал к себе героев, и замучивал до смерти. Видите ли, все они были корыстны.

   Моя ошибка в том, что раньше, когда моя сила была в расцвете, а гордость чрезмерна высока, я признавала за Сфинксом правоту. Жизнь для меня значила не очень много - временный этап перед вечным. Тем более, некоторым Сфинкс оставлял жизнь.

   Я остановилась. Игорь врезался в меня и чертыхнулся.

   - Я не пойду туда, - я сказала вслух или только подумала?

   - Что?

   - Знаешь, это была глупая идея. Нам лучше вернуться.

   Воздух сгустился, резко и неожиданно, и в лицо пахнуло горячим, как из цеха.

   - Вы уже пришли, - прозвучало у меня в голове.

   Я сжала руку Игоря, но он сам все понял. Свободной рукой он обхватил меня и прижал к себе.

   - Как много желают люди, приходя к Богу. Совсем не те желания, чересчур много желаний. Ты тоже желаешь! Все вы желаете... - его голос достигал моего сознания с тягучей медлительностью, словно проигрывалась кассета, колесико которой зажимают пальцем.

   Я моргала, пытаясь что-нибудь разглядеть в темноте. Наступил момент, когда чернота перестала быть чем-то отдельным, она начала проникать внутрь, через глаза, заполняя пустотой и еще большим страхом. Я встряхнула головой.

   - Все ваши желания я вижу насквозь. Суета и праздность, суета и праздность! Амат будет ждать вас. Те, кто тревожат Силу напрасно, погибают. Ты это знаешь, девочка?

   У меня закружилась голова, и повело вниз. Здесь главное, почувствовать свои ноги и стоять насмерть, а то - лицом в кирпич.

   Игорь ослабил хватку и начал сползать по стене. Я обхватила его, но удержать не смогла. Меня саму ноги еле держали.

   Сфинкс нанес легкий энергетический удар, вследствие чего наступает энергетическое истощение, в худшем случае - обморок.

   Я тоже опустилась на колени и прислонилась к Игорю. Сейчас "система" должна начать восстановление. Немного подождать...

   Я сумела встать. Меня повело, но я удержалась.

   - Мы не просто так сюда пришли, Корсмунгроммотонн! - мой голос, чужой, с хрипотцой, разорвал сухую тишину подвала.

   - Вот кто из вас приближен... Хочешь говорить?

   - Разумное существо, облеченное телом чувств, с опытом материальной жизни, настроенным сознанием, заперто в клетке Кандаона. Я прошу, вытащи его!

   Наступила тишина. Вокруг меня было темно, душно и настолько тихо, словно подземелье уснуло. Так, словно я осталась одна непонятно зачем в пустом подвале.

   - Хорошо. С одним условием... - сказал он, наконец.

   Ноги тряслись, но силы стали возвращаться ко мне.

   - Загадывай! - выдохнула я.

   Раздался рокочущий смех, от которого у меня завибрировал позвоночник в районе шеи.

   - Зачем загадки тому, кто всё знает? Тебе это не нужно, мне - тем более. Я помогу, если ты впустишь меня в своё подсознание. Редкая возможность представилась, я должен видеть.

   - Уходи, пока не поздно. Убирайся отсюда. - Игорь до боли сжал мою ногу.

   Уйти, значит, навсегда похоронить Игоря, себя и того старика, в этом могильнике. Жить с таким грузом вины, я точно не смогу.

   - Я согласна.

   Мысли в моей голове побежали по двум параллельным дорожкам. В первом случае голос разума призывал меня отказаться от опасного варварского вторжения, взывая к чувству самосохранения, приводя весомые доводы безразлично и уверенно. Параллельно с ним я слышала музыку, навязчивую мелодию, которая застревает в голове и проигрывается сама собой. От мелодии отделялись рваными кусками чувства. Я летела над ними третьей составляющей, понимая, что если зацеплю хоть одну, то могу тронуться умом. Движение переросло в бешеную гонку, в которой мысли и чувства слились в разноцветный шлейф, пока не исчезли окончательно.

   Перед внутренним взором разворачивались картины чужой жизни, сменяя друг друга внезапно. Цветущий луг с дикими пчелами, одуряющий медовый аромат распустившихся цветов; стадо степных баранов, бегущих по зеленому полотну горьких трав; сражение буйвола и леопарда; пронзительный крик орла над серыми вершинами гор, и наконец, мое рождение. Холодные руки медсестры, кровь и материнское тепло.

  

***

  

   Меня невыносимо тошнило, но без рвоты. Я открыла глаза. Темнота растворилась в золотистом мерцании света. Сколотые кирпичи на потолке, столбах, мусор и паутина, опутывающая все рваньем.

   - Игорь? Игорь!..

   Он сидел у стены, чудом удерживаясь в вертикальном положении. Ему бы на свежий воздух...

   - Тебе надо спешить, если ты хочешь им помочь, - раскатистым басом раздался голос над головой. Такого страшного голоса я не слышала в своей жизни. Ни в этой, ни в тех, которые видела только что. Голос исходил сверху. Я подняла глаза и увидела золотистого льва, который стоял на потолке. У меня закружилась голова.

   Скорей всего, я спятила. Но завершить начатое необходимо, иначе все зря.

   Лев зарычал и выпустил когти. С потолка посыпалась крошка, а за его хвостом распалась стена, открывая вход в белую, словно сотворенную из густого тумана комнату.

   Игорь сидел с закрытыми глазами и не шевелился. Я коснулась его руки. В ответ он слегка сжал мою руку. Значит, еще в сознании.

   - Что с ним!? - спросила я и не узнала собственный голос.

   - Здоровье должно вернуться к нему. А ты слушай внимательно. Встанешь, войдешь в комнату и выберешь все что пожелаешь. Встанешь, войдешь в комнату и выберешь. Не оглядываясь! Смотри вперед, усвоила, Тагес?

   Я поднялась, с усилием, и направилась к арке. Комната ослепляла и манила, как может манить то, чего очень хочешь, но никогда не сможешь получить. Под потолком было круглое окошко, из которого лился самый яркий свет, который мне доводилось видеть.

   Комната могла использоваться под кладовку, только чистую и уютную. У кровати стояло веретено с педалью и тележным колесом, на которое были намотаны нитки.

   - Первое, до чего ты дотронешься, станет твоим. Но не рассчитывай, что надолго.

   Я прошла через арку и огляделась. Мои руки стали прозрачно-белыми. Какое странное состояние. Зеркала не было, но я знала, что вся превратилась в застывший туман. Ног не чувствую...

   В углу комод, на котором сундук и куча шкатулок до потолка. Такое чувство, что хозяин вышел, оставив работу, но скоро, вот-вот должен вернуться. При взгляде на кровать мне хотелось спать, укрывшись тюлью от мух. Шкатулки манили кладом, сережками, браслетами. Я встряхнула головой. По моей вине Игорь там погибает, а я о сережках, да камнях беспокоюсь. Мне нужно то, чем можно перерубить прутья. Я заглянула под кровать, но там стояли кубки. В центре располагалась чаша, до краев наполненная красным вином, просвечивающимся сквозь стенки. "Здоровье и долголетие" - сам собой пришел ответ. Предел мечтаний для любого существа.

   Я выпрямилась. Все не то. К ажурной спинке кровати был приставлен меч. Как же так, ведь его не было секунду назад?!

   Тонкое острое лезвие, и черная рукоять. Небольшой, ловкий и рукоять под мою руку. То, что надо.

   Я схватила меч, и комната стала исчезать. Тяжелый ураганный ветер ударил мне в лицо. Меч развернуло назад вместе со мной и понесло прочь из комнаты, вниз, в черную впадину.

   Я врезалась ступнями в песок и упала на плечо. Ветер исчез, но это уже не важно. Я снова была в той пещере, черной, с костром под потолок. Мне повезло во второй раз - Безымянных не было, а из глубины доносились легкие вибрации жизни.

   Перехватив удобнее меч, я побежала к клеткам. Я делала четвертый круг, когда огонь в пещере поник и по рукам пробежал озноб.

   Они появлялись молча, один за другим. Я, глупая, надеялась, что успею до их появления. Зря.

   Первый кинулся тот, что стоял дальше всех. Я застыла, как истукан, осмысливая факт собственной смерти от когтей Забирающих. Меч дернул меня вперед и разрубил "гарпию" на подлете. Надо мной распахнулись черные крылья и "тело" распалось кусками. От силы собственного удара я упала на одно колено.

   Дальше, они отбросили вежливость и навалились всем скопом. Я рубила всё, что подворачивалось под руку. Одни успевали оскалить зубы, другие взмахнуть крыльями, но все они, один за другим сдыхали. Быстро. Оставляя резкий запах тухлой воды. Бой был быстрым, как во сне, но я даже не запыхалась. Так и должно быть - поспорила я с собой, ведь я лишь сгусток энергии... Нет, я не буду думать об этом.

   Когда последний был разрублен, я продолжила путь вниз. Без этих тварей пещера заиграла новыми красками, потеплела и подобрела, если такое возможно. В душе разлилось облегчение.

   Третьим кругом я завершила бег. Меч перерубил прутья, и клетка распалась сухими опилками. Освобожденная душа заметалась по пещере, но стены её не пускали.

   Я попыталась крикнуть, но звука не было. Глаза полезли из орбит. Или что там у меня вместо глаз. Развиться страху не дал меч, который тянул меня в черноту свода.

   - В огонь! Прыгай в огонь! - я крикнула мысленно, сфокусировав внимание на мелькающей белой массе.

   Душа застыла и, ничего не ответив, последовала совету. Огонь - единственный способ уйти из этого места, но откуда об этом мог знать этот старый чудак? Меч, словно дождавшись завершения цели, рванул вверх. Рывку такой силы я не могла сопротивляться и меня объяла тьма, захватив целиком с ног до головы.

   Меч тянул меня вперед. Я чувствовала собственные пальцы, сжимающие рукоять из последних сил, боль в руках и сон, который засасывал с ловкостью зыбучих песков. Долететь. Дождаться света, и тогда позволить глазам закрыться.

   Меч врезался в стену. Кожу продрало, словно все нервные окончания оголились в один момент. Я стала падать, медленно и неотвратимо вниз, как набухший лист с увядающего дерева... Сквозь покидающие меня силы, я увидела долгожданный свет, и тогда разжала кулаки.