Он поглядел на пышную , усыпанную цветками ветку, улыбнулся девушке уголками глаз.
-Да... Я люблю запах сирени. Он такой... почти летний.
-А скоро еще ландыши будут. Если зацвели ландыши, значит началось лето... Ой, слушай! - она ухватила его за руку. - У меня на балконе мята растет - настоящая. Хочешь чаю с мятой?
Он рассмеялся и притянул ее к себе:
-Конечно, хочу! А целоваться после чая мы будем?
-Будем! А почему - после? - смешливые искорки в зеленых глазах.
-Ммм... Можно и до. И после тоже. И вообще постоянно можно целоваться...
После чая они снова вышли на улицу. Вокруг цвел, благоухал, сводил с ума май. И небо было синим-синим, и хотелось туда - в эту синеву, раствориться, закружиться с ней в вальсе.
В августе они сидели под зонтиком летнего кафе, он пил свой кофе, она ковыряла вилочкой карпаччо с ананасами.
-Солнц, мне скоро в командировку.
-Куда ты едешь?
-В твой город, дорогая. По делам службы.
Ее серые глаза широко распахнулись, превращая ее из гламурной столичной штучки в маленькую изумленную девочку.
- Серьёзно??!! Ой, это так здорово! Ты не представляешь. Как это здорово! Мы целую неделю сможем быть вместе, да? Я буду варить тебе по утрам кофе. И... много всего еще буду. Правда. А ты правда приедешь?
-Да. У меня уже и билеты на руках.
-А когда? А ты только по вечерам будешь свободен? А куда мы пойдем? - она засыпала его вопросами, а он отвечал, смеясь, даря ей сказку, то самое чудо, которого ждала маленькая девочка, которую он в ней так любил.
Сентябрь встретил их золотом листопада и ярко-красными гроздьями рябины.
-Угостите меня чаем, моя леди? - он поцеловал нежную кожу тонкого запястья.
-Конечно, мой рыцарь! - полуулыбка, обещающая нечто большее, чем чай.
-Позвольте, я разведу огонь в камине?
-Разумеется, позволяю.
Он дунул в сторону камина, и дрова ярко вспыхнули, разгоняя полумрак комнаты.
-Оооо! Господин Дракон умеет создать подобающую атмосферу... - нежный изгиб руки, пальцы касаются его затылка, большие глаза совсем рядом.
- А моя леди умеет это оценить... - притянуть к себе и целовать долго-долго.
Чтобы потом, спустя полчаса, вымотанный этой сказкой, закрыть ноутбук и смотреть в окно, на котором дождь оставляет плохо различимые письмена.
ПАУК
Их почти всегда больше, чем одна - его девушек-доноров. Они дарят ему то бесценное, чего он ему неоткуда больше взять - эмоции. У каждой - свой вкус. Своя волна. Свой цвет и запах. Страсть Инны похожа на буйство розовых пионов. Нежность и доверчивость Али - на хрупкость подснежников. Изысканная игра Рины - на лаконичность белой розы. Все разные. Все они разные - женщины...
"Иветта, Лизетта, Жанетта, Жоржетта", - улыбался он, вспоминая песенку прожженного ловеласа из старого фильма. Он почти любил их - за то, что они отдавали свои чувства, свое кокетство, свои желания ему. Он умел вести игру сколь угодно долго, точно зная, что нужно сказать каждой, какие движения сыграть и прожить, как отреагировать на ту или иную фразу. Он играл, пока не вмешивалась реальность.
-Ты... Я тебя не вижу. Ты где вообще? - голос в телефонной трубке срывается на истерику.
-Да я рядом. Погляди в конец бульвара.
-Я тебя не вижу!! Слышишь??! Ты обманываешь? Тебя там нет, правда ведь?
- Ну, родная, как нет, когда есть? - он говорит уверенно и весело. - Я тебя вижу и машу тебе рукой.
-Где? Где?!! Зачем ты мне врешь, - Инна говорит бесцветно, роняя слова, как листы скомканной бумаги. Потом плачет. Он нажимает на кнопку - отбой. Она страдает. Страдает из-за него. Раз из-за него могут страдать, его могут ждать - значит, он живой и чего-то стоит. Так ведь?
Он прижимается лбом к стеклу и почти видит, как Аля стоит на платформе - прямая и немного взволнованная, всматривается в лица выходящих с сумками пассажиров. Ищет его. Тоже - ждет. Потом подходит к проводнику, о чем-то спрашивает. Выслушав ответ, отходит в сторону. Закуривает и достает из сумочки телефон. Входящий на домашний.
-Ты... Ты почему не поехал?! Что стряслось?!! Не молчи.
-Я решил не ехать...
-Ты же написал мне вчера, что выезжаешь, что уже в поезде??! Зачем?
Хороший вопрос.. Зачем... Чтобы она подольше ждала его. Чтобы предвкушала встречу. Чтобы была в той реальности, которую он для нее нарисовал, до сего момента. Чтобы он мог получить от нее вот этот нерв в голосе и тревожность. О нем беспокоятся, нервничают. Значит - он живой.
Она еще что-то говорит ему, почти кричит. Спрашивает его адрес. Он машинально отвечает и нажимает на отбой. Хм... Вот будет номер, если она приедет... Не хотелось бы. Любить сказочника, а найти на его месте паука... Разочаруется ведь, уйдет, хлопнув дверью - и он потеряет букет ее эмоций. Он быстренько набирает смску "не езди ко мне, я должен сам" и нажимает "отправить". Пусть лучше ждет, пусть не знает, что он никогда к ней не приедет. Если будет ждать, он на какое-то время и сам поверит, что это возможно.
"Драгоценная моя леди, позвольте мне просить Вашего прощения. Недостойный Дракон не может сегодня встретиться с Вами. Предлагаю завтра. Я заберу Вас, откуда Вы пожелаете".
"Хорошо, господин Дракон. Давайте завтра. Но учтите, что если Вы обманете меня в третий раз - я Вас забуду. Навсегда".
Забудет? И слава богу... Он порядком устал от этой игры в великосветских лордов и леди.
Завтра от нее придет сообщение: "Я рассказала мужу, что люблю тебя". Послезавтра: "Отзовись же, скотина!" и потом еще несколько с площадной бранью. И последнее: "Ты сломал мне жизнь!" Он не ответит ни на одно из них, но будет благодарен ей. Чего-то он стоит в этой жизни - если ради него рушатся многолетние отношения. Ну, а что ему нечего дать ей - так его ли в том вина?
ИНВАЛИД
Закрыв ноут, он резко ткнул в клавишу выключателя на стене за его спиной, позволив электрическому свету залить все пространство комнаты и еще резче обозначить тьму за окном, накрывшую Город. Задумчиво потер виски. Потянулся за костылями. Протопал на кухню. Улыбнулся, слушая уютный шум закипающего чайника. Здесь все так привычно, все знакомо.. Это и есть его мир - его настоящий, а не выдуманный мир: маленькая "хрущевка" с желтыми обоями, запахом сигарет и чая с лимоном. Осенью и зимой ему почти никуда не выйти - даже до магазина. Продукты ему приносит мать, постоянно ворчащая, что он совсем не выходит на улицу и скоро растолстеет, как бегемот. Нет, все не так уж фатально. Можно, конечно, пройтись, вызывая сочувствующе-жалостливые взгляды встречных прохожих. Можно даже рискнуть и выйти на декабрьский, по-предательски скользкий и припорошенный снегом лед... чтобы через несколько минут растянуться посреди улицы, а потом - долго вставать, злобно огрызаясь на поспешивших на помощь. Им-то потеха, само собой... бонус в личную карточку совести - как же, помогли инвалиду, не дали пропасть. А ему каково, а? Уж лучше он посидит дома. В уютных четырех стенах, с ноутом, в котором его ждут "Иветта, Лизетта, Жаннетта, Жоржетта", где он будет Драконом, Другом, Возлюбленным, Рыцарем в белом, да хоть чертом лысым из гоголевских мистерий!.. Лишь бы только не самим собой.
Проковыляв в ванну и сбрив там трехдневную щетину - чаще бриться смысла нету, ведь его все равно никто не увидит - он вернулся в комнату... и, чуть подумав, снова открыл крышку ноутбука. Привычный и насквозь знакомый мир иллюзий ждал, манил и обещал насыщенную эмоциями жизнь ... Резкий и неожиданный звонок в дверь заставил его вздрогнуть . "Кого еще принесла нелегкая?" Снова потянуться за костылями, крикнуть "Иду!" настойчивому трезвону.
-Кто? (черт вас дери, уродов, шатающихся в ночи)
-Привет, это я. Прости, что поздно - так поезд приходит. Ты меня впустишь?
От неожиданности открыть дверь и увидеть распахнутые навстречу глаза.
ЧЕЛОВЕК
-Держи мяту. Я тебе привезла.
-С балкона? - он пытается шутить.
-С какого балкона, нафих. На балконе снег. Это дачная - сушеная еще летом.
-Альк... Зачем ты приехала?
-Да просто посмотреть на тебя. Задолбало вранье. Я же давно поняла, что ты никуда поехать не можешь...
-Совсем давно?
-Ага, - пристальный взгляд зелёных глаз поверх кружки. - Еще когда ты в первый раз не приехал.
И тут же, без перехода:
-А ты красивый...
Он поперхнулся чаем:
-Спасибо, конечно, меня таким никто... не видел. А... что теперь?
-В смысле? Теперь я лягу спать. А ты будешь заниматься своими делами. А завтра ты мне все расскажешь. Хотя я и так все знаю.
-Откуда?
-От Инны. Интернет тесен, Гош.
-А... с нами что будет?
-Да ничего не будет... замуж я за тебя не пойду - зачем мне паук-игрок в мужьях? А в остальном... все будет как раньше.
-Аль. Не пойдешь именно по причине того, что я .. паук?
-А по какой еще? Что ты из дома не выходишь? Так сидящий дома муж - это удобно.
Похоже, она действительно не видела ни костылей, ни инвалида, ни беспомощности. Ему не за что прятаться...
Утро встретило их за кофе - все на той же маленькой кухне с уютно закипающим чайником. Рассеянно помешивая золоченой ложечкой сахар в подаренной ею чашке с золотым драконом, он то и дело мимолетно поднимал на нее взгляд, изо всех сил пытаясь понять - неужели ей действительно неважно, что он из себя представляет и почему живет так, как живет?.. Неожиданно он понял, что вопрос этот - был им задан вслух
- Да. Мне действительно неважно, что ты не можешь того, что могу я или твоя мама. Или Инна, или еще почти шесть миллиардов людей. То есть вот от слова "совсем", - она накрыла его ладонь своей, чуть переплетая пальцы. - Мне важно только одно - чтобы ты был самим собой. И любовь мужчины и женщины тут совершенно ни при чем. Как человека - я тебя и так очень люблю, Гош. Но дело не в этом, и ты сам это прекрасно знаешь. Давай взглянем правде в глаза - ты бежишь от себя. А я хочу, чтобы ты был равным себе самому. Не ради меня или кого-то еще. Не ради эмоций, которыми всласть питается твой Паук. Не ради жалости к себе, которая составляет жизнь твоего Инвалида. Не ради сказок, которые твой Сказочник с легкостью дарит всем, кто того пожелает. Каждый из них - часть тебя. Че-ло-ве-ка, понимаешь? Гош-ка, да перестань ты уже прятаться за масками, наконец - и выйди на свет, чтобы все увидели твою настоящую красоту. Ты ведь очень красивый, когда не прячешься и не боишься.. Разве жизнь, настоящая жизнь - не дороже иллюзий? Я не прошу тебя отвечать на этот вопрос - мне, он для тебя только. Просто подумай, когда я уеду, над тем, чего ты хочешь от себя. Ты - сам по себе, хорошо?.. Ты, а не кто-то там еще...
ЖИВОЙ
С тех пор прошло уже два месяца. Зима постепенно сдавала свои права, и снега на улицах было все меньше, а солнце отражалось в оконных стеклах все чаще. На пороге была весна - то самое время, когда он мог более-менее спокойно выбираться на улицу и взаимодействовать с миром хоть каким-то иным способом, кроме пальцев, порхающих над клавишами. Собственно, так было всегда или почти всегда: какая-то активность - примерно полгода или даже чуть меньше, а потом - "спячка", уход в иллюзорный мир, игры, эмоции, голод и его насыщение... Разве что-то изменится теперь? Разве что-то уже изменилось? - спрашивал его внутренний голос, пока он смотрел на себя в зеркало во время бритья.
"Да, изменилось!" - без паузы и неожиданно резко для самого себя ответил он. И то, как это было сказано, а главное - как отозвалось внутри, не оставляло сомнений, что это правда. Впервые за многие-многие месяцы - правда, да еще и сказанная при этом самому себе и добровольно, а не кому-то другому и с ощущением пистолетного дула на виске. С той самой ночи, когда Алька приехала к нему и в упор посмотрела на него своими зелеными глазищами, он вдруг понял для себя одну вещь - очень простую, но до этого словно бы закрытую и запертую от него. И вещь эта заключалась в том, что, как говорил английский писатель в сказке про девочку, попавшую по ту сторону зеркала, "никогда и ни в коем случае не надо казаться или представляться тем, кем ты ни в коем случае ни являешься, ни представляешься". Нужно (и более того - вполне достаточно) просто быть самим собой. Радоваться этому миру. Солнцу. Людям, которые тебя окружают. Или не радоваться. Или болеть и негодовать - жизнь-то не из одних радостей состоит. Точно так же, как делают это Алька или Инна. И все остальные. Тогда все то, чего ты так отчаянно ждешь и просишь у мироздания - счастье, любовь, нужность, защищенность - придет к тебе само. Просто потому, что ты увидишь, что ты этого заслуживаешь сам по себе, а вовсе не из-за того, что о тебе кто-то скажет или подумает. Ты - заслуживаешь всего того, что с собой делаешь, и достоин всего того, чего сам себе пожелаешь.
- Гош, иди сюда!.. - Алькин голос был совсем негромким, но при этом обладал удивительной способностью быть слышным во всей квартире сразу (включая и ванную, где шум воды был естественным фоном). - У меня тут запарка с не глаженым бельем, а яблоки для слоек до сих пор не наструганы!.. Поможешь, а?..
Услышав это, он совершенно по-детски ухмыльнулся во весь рот. При этом он, правда, чуть не порезался, но совершенно не обратил внимания.. Вот уже три дня, как он был в Алькином городе и наслаждался ее миром - с плюшками из совершенно особенного теста и книжками про необычные Дома и их жителей, с церквями в виде драконов и фонтанами, с набережными и мостами, на которых, как и у него дома, висело много-много самых разных замков с именами влюбленных... Да, это было всего лишь путешествие, и оно не было навсегда и в один конец - как и ничего, наверное, не бывает. Но именно благодаря этому путешествию он впервые почувствовал, что значит это - просто жить, ловя от этого бесконечный, ни с чем не сравнимый кайф. И это ощущение, кажется, поселилось в нем если и не навсегда, то весьма и весьма надолго. А что было еще важнее - так это то, что, судя по всему, его "внутренний" Человек - нашел способ жить в мире с Инвалидом, Пауком и Сказочником, не пытаясь за них спрятаться или сделать вид, что их не существует. Он еще раз улыбнулся, подмигнул собственному отражению и пошел на кухню разбираться с яблоками для слоек.