Вернувшись из Англии, Джон Бедфорд решил нанести дофину обезоруживающий удар: захватить герцогство Анжуйское, основной источник финансовых ресурсов французской армии. В то время артиллерия была ещё очень слаба и малочисленна. Пробить прочные каменные стены ей, как правило, не удавлось. Однако если нападающие находили возвышенность, с которой можно наладить прицельный обстрел зданий и складов внутри крепости, гарнизону оставалось только сдаться. Впервые эту тактику Жиль де Рэ применил при осаде захваченной англичанами крепости Ле Люд. Спрятавшись за её мощными стенам, гарнизон был готов отбить любой штурм. Однако Жиль де Рэ так удачно расположил свои бомбарды и кулеврины, что атаковать стены не потребовалось. Несколько дней обстрела, и комендант крепости Блекберн согласился на капитуляцию. Британский гарнизон оказался в плену. Французских предателей, захваченных вместе с англичанами, повесили на ближайших деревьях.
После этой победы имя Жиля де Рэ прогремело на всю страну. Вскоре он отличился ещё дважды: при взятии Маликорна и Румфора, долгое время считавшихся неприступными. Не выдержав умелой бомбардировки, их гарнизоны сдались на милость победителя. Так впервые заявила о себе в этой войне французская артиллерия, которой суждено будет сыграть важную роль в заключительных сражениях конца 1440-х и начала 1450-х годов. А сейчас Жиль умело использует свои бомбарды и кулеврины для нанесения коротких выпадов в сторону врага. Ажуйские отряды под его командрованием отбивают важные крепости в Майене и Сарте.
Чередуя вязкую оборону с мощными контратаками, французской армии удалось сначала замедлить, а вскоре и остановить британское наступление на Анжу. К концу 1427 года здесь собрались лучшие силы дофина и самые способные военачальники. Именно во время анжуйской компании Жиль де Рэ близко познакомился с Ла Гиром, Потоном дю Сентрайлем и Амбруазом де Лоре. Очень скоро все они будут воевать под знаменами Жанны д'Арк. После компании в Анжу Жиль де Рэ стал среди этих храбрецов своим человеком. Привычка биться в первых рядах и недюжинный военный талант - отличный пропуск в ряды избранных полководцев. Кстати говоря, именно во время анжуйской компании Жиль де Рэ был посвящён в рыцари. Это стало одной из наград за блестящую победу при крепости Ле Люд.
Во второй половине 1427 года Бомануар получил место коменданта Сабле. Жиль де Рэ продолжил служить под его началом, теперь уже в качестве командующего городским ополчением. Это - награда дофина за верную службу. Награда, по тем временам, немалая и весьма почетная. Отныне Жиль де Рэ - уже не капитан отряда, набранного на собственные деньги. И не безвестный юнец, возглавивший анжуйское ополчение по протекции сановитого дедушки. Он - королевский полководец. Один из тех, чьё участие в сражениях хроники отмечают персонально.
Глава 7. Англичане и бургундцы блокируют Орлеан. Поражение французов в бое у Руврэ. Жанна д'Арк и Жиль де Рэ ведут армию к Орлеану. Взятие форта Сен-Лу, крепости Августинцев и Турели
К весне 1428 года английское наступление в Анжу захлебнулось. Попытка захватить монастырь Мон-Сент-Мишель, одну из главных святынь Франции, тоже закончилась безуспешно. Британская армия понесла под его стенами большие потери и вынуждена была отступить. Однако Джон Бедфорд не отчаивался. Как опытный политик и талантливый стратег он понимал: если где-то оборона противника уплотнилась, значит, в другом месте зияет дыра. Остаётся только её нащупать.
К новому наступлению британские войска готовились тщательно. Под командованием лучшего из своих полководцев, графа Солсбери, Джон Бедфорд собрал мощные силы. С ними в поход собирались выступить войска герцога Бургундского. Объединённая армия должна была обойти с востока французскую группировку в Анжу и обрушить карающий меч на города по берегам Луары с основным направлением на Орлеан.
Это решение стало шоком не только для французов, но и для многих британских полководцев. Владелец замков и крепостей, Карл Орлеанский попал в плен при Азенкуре, и с тех пор находился в Англии. Бедфорд и Солсбери нарушили главный закон рыцарской чести, запрещающий атаковать земли, владелец которых находится у них в плену и не имеет возможности защитить свое достояние. Солсбери это касалось в особенности: ведь перед отъездом во Францию он лично поклялся пленному герцогу, что не станет посягать на его владения.
Однако британские политики решили, что в войне на уничтожение нет места для рыцарской чести. Обветшалые условности должны быть отброшены и забыты. Понять Бедфорда можно: к лету 1428 года непомерные расходы на войну привели Англию на грань банкротства. Регент чувствовал, что борьба на континенте подошла к критической точке: победа или смерть - третьего не дано.
В августе британская армия отчаянно рванулась вперёд. С первых же дней стало ясно: направление удара англичане выбрали правильно. Крепости на Луаре сдавались одна за другой почти без сопротивления. Их практически некому было защищать. Вскоре пали Рошфор, Ножан-ле-Руа, Шартр, Менг, Божанси... К осени англо-бургундская армия взяла уже более 40 городов, крепостей и замков.
12 октября войска Солсбери вышли в окрестности Орлеана. Начались бои за укрепления вокруг города. В то время главная орлеанская крепость располагалась на северном берегу Луары, и была окружена мощной зубчатой стеной. Ещё одна цитадель с двумя массивными башнями стояла на островке посреди реки. Эти башни - Турель - соединялись с городом каменным мостом. К внешним укреплениям на южном берегу из Турели можно было добраться по подъёмному мосту. На севере, западе и востоке от главной крепости располагалось несколько мощных фортов, прикрывающих дальние подступы к городу.
Солсбери, справедливо рассудив, что ключом к Орлеану является южный вход, бросил все силы на штурм Турели. К 23 октября, после нескольких неудачных попыток, его войска захватили не только предмостные, но и островные укрепления.
Теперь улицы и площади города оказались в зоне обстрела английских пушек, ведущих огонь с башен Турели. Маневрируя артиллерией, Солсбери последовательно сосредотачивал её против внешних фортов на подступах к городу, и вскоре все они были оставлены своими защитниками - один за другим. Заняв форты, англичане превратили их в опорные пункты, где расположили свои войска. Промежутки между фортами контролировали усиленные патрули. Таким образом, крупным французским отрядам и обозам без боя было уже не прорваться, но гонцы и небольшие конные группы ещё имели шанс проскочить.
Солсбери планировал со временем уплотнить кольцо укреплений вокруг города, но не успел это сделать. 3 ноября, когда он осматривал позиции противника, в стену рядом врезалось ядро, окатив английского командующего градом каменных осколков. Через несколько дней он умер от ран, так и не придя в сознание.
Руководство армией перешло к графу Суффолку. Тот решил сменить тактику. Зачем строить новые укрепления, если для блокады и обстрела города достаточно старых? Английские орудия вели непрерывный огонь, не прекращая его ни днём, ни ночью. Суффолк надеялся, что потери от обстрела вскоре принудят гарнизон к капитуляции. Недавняя компания в Анжу, где Жиль де Рэ успешно использовал этот приём, давала британскому полководцу надежду на достижение победы без больших усилий и потерь со стороны его армии. Как показали дальнейшие события, Суффолк заблуждался. Французские патриоты, сражавшиеся за родной город, за свои дома и семьи, оказались гораздо устойчивее к артиллерийским обстрелам, чем британские наёмники.
Между тем при дворе дофина царило уныние. Все понимали, что за Орлеаном сильных крепостей нет. В случае падения города Карлу останется только бежать из страны, оставив корону и Францию победоносному сопернику. В королевском совете мнения разделились. "Партия силового решения", в основном из молодых военных, в числе которых был Жиль де Рэ, настаивала на борьбе до победного конца. "Партия мира", куда входили старые советники, познавшие горечь многочисленных поражений, настаивала на срочных переговорах с Филиппом Добрым. Жорж де Ла Тремойль колебался. С одной стороны, он всеми силами старался перетянуть бургундского герцога на сторону дофина. С другой - прекрасно понимал, что шанс договориться появится только в случае победы под Орлеаном.
Карл тоже выжидал, понимая какой может быть цена ошибки... А обстановка тем временем продолжала ухудшаться. Дни шли за днями... Приближался Великий пост. Отправляя армию под Орлеан, Джон Бедфорд не ожидал, что она застрянет там надолго. Пришлось срочно снаряжать обоз с постной пищей: в основном это были бочки с копчёной сельдью. Заодно решили отправить боеприпасы для артиллерии и иное снаряжение, необходимое для длительной осады. Охранять обоз должны были: примерно тысяча британских лучников и около тысячи двухсот парижских ополченцев-копейщиков. Командовал продовольственным конвоем Джон Фастольф. Поскольку обоз снаряжали в Париже, французы узнали о его маршруте заранее и выслали отряд под командованием графа де Клермона, чтобы перехватить англичан в дороге. Утром 12 февраля 1429 года около деревни Руврэ противники встретились. Узнав о приближении французов, Фастольф приказал выстроить повозки в круг. Лучники заняли позиции на телегах, укрывшись за бочками с сельдью. Перед двумя оставленными проходами в землю вбили колья, чтобы перекрыть дорогу французской кавалерии. Копейщики заполнили проёмы между телегами.
Бой начали французские артиллеристы. Огонь из пушек и кулеврин оказался не слишком эффективным, поскольку противник мог укрыться за телегами. Но англичанам, в свою очередь, было нечем отвечать. Их стрелы до французов не долетали, а пушек в обозе практически не было. Оставалось только спрятаться за телегами и терпеть... Казалось, сражение станет первым случаем удачного использования полевой артиллерии. Однако вскоре обстрел прекратился, и французы двинулись в атаку. Дальше всё шло по обычному сценарию. Подпустив противника на расстояние прицельного выстрела, англичане обрушили на него град стрел. Французская кавалерия, напоровшись на колья, откатилась назад. Перестроившись, снова пошла на врага... Потом ещё раз, и ещё... Когда наступательный порыв противника иссяк, британцы сами сели на коней, укрытых до срока за телегами, и дружно атаковали врага... Разгром был полный. Дорога на юг освободилась.
Узнав о поражении при Руврэ, защитники Орлеана пришли в отчаяние. В начале марта в Париж отправилась их делегация во главе с Потоном де Сентрайлем. Её представители заявили о согласии капитулировать перед герцогом Бургундским, если он гарантирует сохранение жизни и имущества всем, кто находится за городскими стенами. Филипп Добрый, естественно, согласился. Однако уговорить Джона Бедфорда ему не удалось. Регенту нужны были деньги для продолжения компании, и деньги немалые! Англичане добыли победу в войне, а этот... В общем, Бедфорд Филиппу отказал. Отказал грубо и категорично. Тот вспылил... Союзники поссорились. Через несколько дней бугрундские войска оставили свои позиции под Орлеаном и ушли восвояси. Так гордыня и глупость сделали то, чего не удалось достичь дипломатии дофина.
Блокада ослабла, но для прорыва её изнутри у гарнизона не было сил. Требовалось организовать удар извне. При дворе дофина в Шиноне его советники лихорадочно пытались найти выход из положения. Для прорыва блокады нужны были деньги и армия. Армия, способная победить англичан. Создать её за несколько недель было нереально. Если верить хроникам, дофин впал в отчаяние. Он понимал, что спасти Францию может только чудо. Но в чудеса Карл давно не верил. Уже несколько месяцев его дворец осаждали толпы лжецов, шарлатанов и обычных сумасшедших. Каждый клялся, что его устами Господь объявит "верный" план спасения Франции.
Дофин был по горло сыт их бредовыми идеями... В ночь на 6 марта 1429 года Карл обратился к Богу с молитвой, прося лишь о том, чтобы ему было позволено - если уж никак нельзя победить - живым добраться до испанской границы. И словно в ответ на эту страстную мольбу, 7 марта в Шинон прибыла Жанна. Простая деревенская девушка из Дореми. Вечером она появилась во дворце: в дорожном мужском костюме, высокая, стройная, крепкая, с короткими тёмными волосами...
Однако оставим на время легенду. Будем опираться на факты... А факты таковы: ещё в своей родной Шампани, на встрече с Робером де Бодрикуром, комендантом крепости Вокулёр, Жанна заявила: святые пророчествуют ей, что вскоре Франция восстанет из пепла и объединится вокруг Карла VII. Бодрикур дал девушке коня и вооружённый эскорт, который доставил её ко двору дофина. К тому времени, как Жанна прибыла в Шинон, о невинной Деве, которая остановит англичан и возведёт дофина на трон, знали уже во всех уголках Франции.
Не будем спорить о том, посещали ли Жанну святые... На этот вопрос пусть отвечают священники. Для историка важна скорость распространения слухов! В стране хаос, разруха. В лесах - шайки разбойников, на дорогах - воинские отряды, мало чем от разбойников отличающиеся... В сравнительной безопасности только нищенствующие монахи. Брать у них нечего. Обижать боязно... Слуги Божьи! А Его гнева тогда страшились все.
Ситуация похожа на тщательно организованную интригу. Цель её проста и понятна - поднять моральный дух армии. Чтобы французы поверили: победа возможна... Более того, она попросту НЕИЗБЕЖНА! Ведь Бог - на их стороне!!! Не так уж важно: подсказывал Жанне решения святой Михаил, небесный покровитель французской монархии, или ей это только казалось. Главное: девушка свято верила в помощь небесных сил и умела заразить этой верой соратников.
Но кто был автором идеи? Кто управлял процессом из-за кулис? Чтобы понять это, необходимо ответить на три вопроса:
--
Кому выгодно?
--
Кто был способен это организовать?
--
Откуда взялись деньги на реализацию плана?
Начнём с финансовой базы. Государственная казна отпадает: на тот момент в ней не было ни гроша. Остаются деньги вассалов. Такую большую сумму могли дать Карлу два человека: Жиль де Рэ и Иоланда Арагонская. Дальше всё просто. Тому, кто финансирует проект, нужно контролировать расходы. Значит, вместе с Жанной к Орлеану двинется либо он сам, либо доверенный человек. На повестке дня - сложная военная операция. Значит, следить за её исполнением должен полководец.
Ставленник Иоландны Арагонской, Артур де Ришмон, удалён из Шинона полтора года назад. К своим обязанностям коннетабля он вернётся уже после коронации Карла в Реймсе. Рядом с Жанной в походе будет Жиль де Рэ. Что практически снимает вопрос о главном финансисте. Организовывал встречу Жанны с Карлом в Шиноне и дирижировал процессом из-за кулис, скорее всего, Жорж де Ла Тремойль. Плетение сложных интриг - как раз по его части. Основную выгоду от проекта должен был получить их общий сюзерен - дофин.
Сама встреча Девы с Карлом прошла идеально. Жанна узнала дофина, хотя он был в простом платье и ничем не выделялся на фоне придворных. Потом они отошли в сторону для разговора наедине. Карл вернулся к своим приверженцам воодушевлённый и обрадованный, но о содержании разговора никому не сказал. Молчала об этом и Жанна. Она не раскрыла тайну даже на допросе в Руане. Интересующемуся содержанием беседы епископу Кошону Дева посоветовала отправить гонцов к королю и спросить у него.
Потом последовали долгие проверки. Сначала медицинское освидетельствование, призванное подтвердить девственность. Это должно было убедить простой люд: Жанна действует с благословения Бога, а не по наущению дьявола. Ведь, согласно господствовавшим в то время народным поверьям, ни один бес не может подступиться к невинной девушке. Чтобы устранить сомнения образованных классов - купечества, дворянства и духовенства - была организована проверка религиозных взглядов Жанны. Авторитетная комиссия из ведущих богословов, после долгого разбирательства в Пуатье, подтвердила её верность католическим догматам и отсутствие ереси во взглядах.
А пока шли эти процедуры, для Жанны уже закупались породистые рысаки, на которых она двинется в поход. Лучшие королевские кузнецы ковали доспехи точно по фигуре Девы. Назначались командиры, которые пойдут с ней к Орлеану. Шёл набор в войска. Что лучше всяких слов показывает: организаторы не сомневались в исходе проверок. Решение - доверить Жанне армию - было принято сразу после первой встречи с Карлом, а возможно даже и до неё.
Здесь необходимо сделать небольшое отступление и поговорить о персонаже, который будет редко появляться на страницах книги. Фаворит и первый министра Карла, Жорж де Ла Тремойль, в отличие от остальных участников истории, предпочитал действовать чужими руками. Тихо и незаметно он двигал фигурки из-за кулис, практически не оставляя следов.
Тремойль - непревзойдённый мастер в деле притворства, двуличия и плетения многослойных интриг. Он был потрясающе себялюбив и беспринципен. Неоднократно переходил от бургуньонов к арманьякам и обратно, служил Филиппу Доброму, переметнулся от него к дофину Карлу, участвовал в его коронации, затем - в восстании против него... Тремойль, бесспорно, обладал талантом угадывать направления политического ветра. Без этого качества и недели не удержаться в кресле фаворита, чьё благополучие - а зачастую и сама жизнь - зависит от сиюминутного расположения сюзерена. Он продержался на этой должности пять лет! Самую горячую пору восстановления разрушенной смутами монархии.
Французские хроники неизменно представляют Тремойля трусом, клоуном, дураком... Вероятно, где-то с ними можно согласиться, а в чём-то усомниться. Но одно ясно точно. Дураком Тремойль не был! В 1416 году он женился на Жанне Булонской, вдове герцога Беррийского. Той самой, что спасла жизнь Карла VI на балу, затушив его горящую одежду своими юбками. Понятно, что такая умная женщина не могла выйти замуж за идиота. Их брак продержался четыре года и закончился крайне редким в те времена разводом. Нужно было обладать особым умом, политическим нюхом и целеустремлённостью, чтобы добиться такого исхода дела.
Однако всё это мелочи по сравнению с историей второго брака Тремойля. Здесь его талант интригана раскрылся во всём своём блеске. В 1427 году супругой Тремойля стала очаровательная Катрин де Л'Иль-Бушар, вдова Пьера де Жиака. Того самого, что был захвачен Артуром де Ришмоном, а затем - казнен по обвинению в сатанизме, ереси и прочих преступлениях. Ришмон из-за этого случая попал в опалу, а Тремойль получил "в наследство" жену покойного и его должность королевского фаворита... Стоит ли уточнять, что ещё до ареста первого супруга прелестная Катрин стала любовницей Тремойля. И что именно она помогла Ришмону застать врасплох Жиака.
Этот эпизод, как мощный рентген, высвечивает стиль работы Тремойля: риск и затраты - соратникам, максимальный куш - себе, и ситуация должны быть у него под контролем. Конечно, Дева молода, неопытна. Но власть кружит и не такие головы... Пророчица, чьими устами говорит Бог - опасная фигура! Сняв блокаду Орлеана, она легко может замахнуться на что-то посолиднее... Например, на государственную власть.
Нет, рядом с пылкой и неуправляемой Жанной должен находиться кто-то ещё... Человек умный и прагматичный, который не пропустит опасный момент и сможет, в случае необходимости, перехватить контроль над ситуацией. Храбрый воин и популярный полководец - такой, чтобы пользовался авторитетом в войсках. А ещё этот человек должен быть честным с союзниками, способным держать слово и не склонным к предательству. Чтобы первый министр дофина мог ему доверять.
8 апреля 1429 года, за несколько дней до выступления в поход, барон де Рэ подписывает и скрепляет личной печатью договор. В нём Жиль обязуется служить Жоржу де Ла Тремойлю всеми силами "...до самой смерти, невзирая ни на что, ни с какими не считаясь сеньорами или с кем бы то ни было другим, без исключения... в благословении и любви короля". Интересна заключительная оговорка: Жиль не должен помогать Тремойлю, если тот лишится "...благословения и любви" Карла.
Историки по-разному трактуют этот документ. Одни считают, что барону де Рэ предназначалась роль наушника и шпиона, обязанного докладывать о каждом шаге Девы. Другие пишут, что подобные договоры были типичным атрибутом времени. Их составляли десятками и практически никогда не исполняли. Матеи Казаку указывает, что аналогичные соглашения Тремойль в 1429 году подписал с герцогом Алансоном, графом Клермоном и графом де Фуа. Таким способом первый министр пытался сколотить при дворе собственную партию из преданных людей. В его положении - достаточно типичный шаг.
Мне кажется, ближе всех к истине мнение Жоржа Батая: "С этим письмом согласуется и возложенная на Жиля миссия: именно он поведёт войска, доверенные Жанне д'Арк королём. Не он один, но прежде всего отвечает за это именно Рэ - соратник фактического премьер-министра. Латремую нужно держать ситуацию под контролем и следить за ходом событий. Но главное, ему нужно соблюсти собственный интерес. Никто больше не должен встать между фаворитом и королём. Никто не должен извлечь из этих событий выгоду и обрести дополнительный вес, опасный для авторитета Латремуя".
Пунктом сбора армии назначен город Блуа. Жанна прибывает туда с отрядом сира де Гокура. Чуть позже к ней присоединяется со своими войсками Жиль де Рэ, подходят воины герцога Алансона и Амбруаза де Лоре. С армией пойдёт огромный обоз. На тяжёлые телеги грузят продовольствие и воинские припасы для Орлеана. Первая задача, которая стоит перед Жанной - доставить всё это в город без потерь.
18 апреля сборы заканчиваются, и французские войска отправляются в путь. Дева открывает марш пением "Veni Creator". Пока что Жанна - лишь знамя и символ. Решения принимают другие. По поводу маршрута мнения на военном совете расходятся. Дева предлагает двигаться по правому берегу: от Блуа к Орлеану напрямую. Однако побеждает точка зрения Жиля де Рэ: перебраться по мосту через реку и идти левым берегом - через Солонь и владения Тремойлей. Эта дорога длиннее, но безопаснее. Во-первых, на подходе к Орлеану обоз будет отделён от английской армии рекой Луарой. Во-вторых, велика вероятность, что так британцы не станут посылать войска на перехват. Ведь брат Тремойля, Жан де Жовель - мэрт д'отель герцога Бургундского и его ближайший советник. А с Филиппом Добрым у англичан с недавних пор отношения не очень... Обострять их ещё сильнее Суффолк поостережётся. Конечно, потом придётся организовывать переправу обоза через реку. Но в данной ситуации это - меньшее из зол.
Расчёт Жиля оправдал себя. Обоз прибыл на место в целости и сохранности. Припасы быстро переправили на суда. Попутного ветра долго ждать не пришлось. Он подул сразу, как только закончилась погрузка. Вся армия посчитала это Знамением Божьим... Авторитет и влияние Жанны возросли. Теперь Деве предстояло решить вторую задачу: снять осаду Орлеана.
С левого берега к городу не подступиться. Армия возвращается в Блуа. Мнение Жанна не изменилось: надо двигаться по кратчайшему пути. На этот раз Жиль с ней согласен. Во-первых, англичане их наступления не ждут - ведь в Орлеан уже доставлено всё, что необходимо для долгой обороны. Во-вторых, избавившись от обоза, войска приобрели нужную подвижность. Велика вероятность, что британские командиры просто не успеют собрать группировку, способную остановить французов. Ведь силы противника рассредоточены по крепостям и фортам вокруг Орлеана. Чтобы собрать их в один кулак, нужно время - и немалое.
Идти прямо на врага, до того побеждавшего во всех крупных сражениях - чистейшей воды безумие! Но Жиль чувствует - это может сработать! Армия подходит к городу правым берегом с западной стороны. Именно здесь у англичан самые мощные укрепления. Войска идут между британскими фортами в боевом порядке, готовые отбить фланговые атаки... Но их не пытаются остановить. Армия входит в Орлеан без единого выстрела, не потеряв ни одного солдата. Ещё одно чудо!
Но Жанне этого мало. Не тратя времени на отдых, 4 мая французские войска атакуют форт Сен-Лу, расположенный к востоку от города. Жанна бьётся в первых рядах. Жиль рядом с ней. Оба понимают: в этом бою лидеры армии должны показать простым воинам, что готовы рисковать не только чужими, но и собственными жизнями. Яростный штурм приносит успех. Форт взят, разрушен и сожжён дотла. Погибло 140 англичан, ещё 40 захвачено в плен. В кольце блокады пробита первая брешь.
Ещё из Блуа Жанна отправляла к Бедфорду и Суффолку герольдов с письмами, где убеждала их вернуть ключи от всех французских городов, а самим отправляться в Англию, поскольку "по Божьей воле" они всё равно будут вынуждены покинуть французскую землю. После взятия Сен-Лу она повторила попытку. На этот раз письмо было прикреплено к стреле, выпущенной с разрушенного моста в сторону Турели. Британские командиры ответили хохотом и оскорблениями... В красочных, сочных, хотя и не совсем приличных выражениях они объяснили французским коллегам, что именно следует делать со "шлюхой арманьяков", и пообещали продемонстрировать это при случае.
Вряд ли Жанна надеялась на другой ответ. Перед ней стояла иная задача. Городские ополченцы и солдаты прорвавшейся в Орлеан армии должны были ещё раз убедиться: Дева бережёт жизни соратников и старается, насколько возможно, решить дело миром.
6 мая французская армия атакует крепость Августинцев. Ожесточённое сражение продолжается весь день без перерыва. К вечеру измотанные бойцы покидают поле боя. Жанна со своим знаменем остаётся под стенами одна. Вся армия должна видеть: Дева умрёт, но не отступит! Англичане могут её убить... Но куда приятнее - сначала унизить! Со стен слышится глумливый хохот, летят скабрёзные солдатские шуточки. Минута, ещё одна... От обиды и отчаяния слёзы подступают к глазам девушки. Но вдруг в утоптанную сапогами землю втыкается древко второго штандарта... Жиль де Рэ спешился и готов продолжить битву! В едином порыве французы бросаются на приступ. Через несколько минут они уже на стенах. Крепость захвачена, гарнизон уничтожен.
Военный совет предлагает дать войскам отдых. Но Дева непреклонна. Ключ к Орлеану - непреступная Турель, её нужно взять - во что бы то ни стало. Жиль поддерживает Жанну. Утром 7 мая французская армия опять идёт в атаку. Жиль и Жанна бьются в первых рядах... И снова он спасает её от смерти. К вечеру Турель взята. Это сражение переломило ход войны. И именно после него Жиля стали называть "первым рыцарем Франции". Теперь они всегда вместе - Дева и Рыцарь. На военных советах Жиль неизменно поддерживает Жанну, в чьих талантах стратега он успел убедиться... А всякий раз, когда судьба боя повисает на волоске, она зовёт на помощь Жиля, своего лучшего тактика и непревзойдённого мастера меча.
Глава 8. Отступление британцев от Орлеана. Битва при Патэ. Коронация Карла VII. Неудача у Парижа. Пути соратников расходятся. Плен и смерть Жанны. Триумф Жиля в битве при Ланьи
Утром 8 мая Суффолк сжигает оставшиеся форты и выстраивает армию в поле у Орлеана. За ночь его войска прекрасно оборудовали и хорошо укрепили позицию. Действия англичан понятны. До сих пор все генеральные сражения заканчивались их победой. Французская кавалерия не могла пробить строй пеших латников, и непревзойдённые английские лучники расстреливали рыцарей, как мишени в тире. В битвах при Креси, Пуатье, Азенкуре, в десятках более мелких сражений, рисунок боя оставался неизменным. Отчаянные попытки арбалетчиков и рыцарей вскрыть оборону британского "ежа", усеянное их трупами поле и атака английской конницы, закрепляющая разгром...
Успехи вскружили французам головы. Соратники Жанны рвутся в бой. Но Дева против... "Англичане уйдут, - говорит она. - Мы уже победили! Возблагодарим за это Господа!" Поспорив немного, командиры соглашаются. Они помнят, что рыцарей, уклонившихся от боя, ждёт бесчестие. Но решение принимала Жанна, а поддержал его Жиль. Значит, в случае чего - под угрозой только его честь...
Вечером Суффолк уводит армию на север. Французы его не преследуют. По предложению Жанны в разорённом британском лагере на походном алтаре священники служат благодарственную мессу, а затем организуют крёстный ход вокруг городских стен. Весь Орлеан ликует... Грозный, непобедимый враг отступил без боя. Ещё одно чудо!
Дав войскам месяц отдыха, Жанна снова ведёт их в наступление. Британцы атаки не ждут. Их силы рассредоточены по гарнизонам городов - Жарго, Менга и Божанси. Французы снова бьют врага по частям. 12 июня они штурмом берут Жарго, 15 числа захватывают Менге, а через два дня капитулирует Божанси.
Происходит это исключительно вовремя, поскольку к месту боёв уже спешит свежая английская армия под командованием Толбота и Фастольфа. 18 июня, узнав о потере Божанси, британские командиры разворачивают войска. Французы преследуют противника. Англичане не догадываются, что враг буквально в двух шагах от них. Солдаты Толбота настолько беспечны, что при виде оленя начинают улюлюкать, как на охоте. Жанна понимает: противник не готов к бою и не ждёт нападения. У деревни Патэ лавина французской конницы обрушивается на маршевые колонны англичан. Жанна и Жиль - в первых рядах атакующих. Британские лучники не успевают изготовиться к стрельбе. Они разбиты и рассеяны. Следом разгромлены копейщики. Понимая, что ситуацию не спасти, Фастольф уводит кавалерию с поля боя. Толбот попадает в плен. Французы ликуют - это первый разгром англичан за 92 года войны.
Дева совершила ещё одно чудо! Теперь уже никто не сомневается, что она приведёт армию в Реймс и коронует там дофина. В считанные дни от англичан очищен весь бассейн Луары. Большинство городов добровольно открыли ворота перед Жанной. В некоторых случаях пришлось пригрозить осадой, пару раз армия демонстративно начинала готовиться к штурму... Но идти на приступ не понадобилось и там. Английские отряды капитулировали. Меньше, чем через месяц французская армия прибыла в Реймс. Горожане встретили её ликующими криками. От британского гарнизона они к тому времени избавились сами.
Чтобы совершить обряд помазания, нужно было привезти в реймсский собор "стеклянницу" - сосуд со священным миром, хранящийся в аббатстве Сен-Реми. Согласно древней легенде, его доставил с неба ангел в облике голубя. Это миро использовали ещё на коронации Хлодвига, первого французского монарха, принявшего христианскую веру. Первоначально реликвия представляла собой небольшую бутылочку из белого стекла. В XII веке для неё была сделана оправа в форме золотой голубки с коралловыми клювом и лапами. Стеклянница помещалась в выемке на птичьем брюшке. Голубка в свою очередь хранилась внутри второй оправы из позолоченного серебра, украшенного россыпью драгоценных камней.
Окрестности Реймса в тот момент ещё не были очищены от англичан. Существовала опасность, что враги попытаются устроить засаду и захватить стеклянницу. В аббатство из города выехал конный отряд, который возглавляли четверо военачальников дофина: маршал де Буссак, адмирал де Кюлан, глава королевских арбалетчиков де Гравилль и... молодой рыцарь Жиль де Рэ. Обратно они вернулись, сопровождая аббата Жана Канара - хранителя священной реликвии.
У кафедрального собора процессию встречал архиепископРеймсский Реньо де Шартр, которому предстояло совершить обряд. Во время коронации рядом с Карлом стояла Жанна. По воспоминаниям современников, Дева плакала от счастья. После окончания церемонии король, в соответствии с традицией, посвятил нескольких человек в рыцари, подписал приказы о превращении в графства бывших баронств Лаваль и Сюлли, а также присвоил Жилю де Рэ звание маршала Франции. Кроме этого, в знак особой монаршей милости, Карл VII разрешил ему и Жанне поместить на своих гербах золотые лилии на лазурном фоне - символ принадлежности к королевскому дому.
Лаваль - наследственное владение, принадлежащее семье Жиля. И это значит, что в день коронации барон де Рэ получил сразу три высших награды! Жанна - одну. Заслуги Рыцаря перед Францией Карл VII оценил выше, чем деяния Девы... Но почему? Рассмотрим ситуацию повнимательнее.
Во-первых, при королевском дворе идёт постоянная борьба группировок. Жоржу де Ла Тремойлю и его ставленникам противостоят приверженцы Иоланды Арагонской. Жанна для всех - "тёмная лошадка". Непонятная, а значит опасная. Жиль - наоборот. Жорж де Ла Тремойль считает его своим ставленником. Но и для Иоланды Арагонской барон де Рэ - пока ещё не чужой человек. Он - внук её наместника в Анжу, Жана де Краона. Так что подчеркнуть военные заслуги Жиля в противовес Жанне было выгодно в тот момент для обеих придворных партий.
Во-вторых, не стоит забывать и о самих заслугах. Конечно, выстраивать верную стратегию у Жиля де Рэ самостоятельно не получалось. От Орлеана и до Реймса этим занималась Жанна д'Арк. Но все задачи, требующие тактического мастерства, барон решал на "отлично". Во время анжуйской компании его "коньком" стала не только артиллерия, но и войсковая разведка. С учётом того, как неуклюжи были в те времена пушки и бомбарды, сколько времени требовалось на их перемещение - хорошо объяснимое сочетание...
В сражениях орлеанского периода тоже прослеживается интересная закономерность: каждый следующий бой французская армия ведёт против более сильной вражеской группировки, чем раньше. И всякий раз это делается так, чтобы соседние отряды англичан не успели прийти на выручку. Случайность? Вряд ли... Особенно если учитывать, как старательно в хрониках и исторических трудах подчёркиваются высокие затраты Жиля де Рэ на "многочисленных шпионов".
Присмотримся к весенне-летней компании в целом: бои под Орлеаном идут чуть больше недели. Что дальше? Месяц затишья. Зачем? Нужно дать англичанам успокоиться. Они должны поверить: противник в наступление не пойдёт. Но стоит только Суффолку рассредоточить войска... И тут же следует молниеносный рывок на север! Гениальное решение... Что характерно, маршрут движения выверен буквально по часам! Последний из гарнизонов Суффолка - Божанси - капитулирует 17 июня, а уже на следующий день Жанна и Жиль громят войска Толбота и Фастольфа в битве при Патэ.
Оба удара по британским армиям - внезапны. Гарнизоны Суффолка атаки уже не ждут, а войска Толбота и Фастольфа - ещё не ждут. Результат - полнейший разгром обеих вражеских армий! В стратегическом плане - отлично задумано. В тактическом - гениально исполнено. Заслуга Жиля де Рэ в обоих сражениях несомненна. А значение побед - бесценно. После коронации в Реймсе Карл для всей Франции уже не "буржский король", а помазанник Божий!
Бедфорду остаётся только кусать локти. После казни Жанны д'Арк он постарается переиграть историю, короновав юного Генриха в главном соборе Парижа. Однако это событие не произведёт впечатления на французов. Из пэров на церемонию явятся считанные единицы. Не приедет даже "верный союзник" англичан - герцог Бургундский. Впрочем, это случится ещё не скоро - 16 декабря 1431 года.
А пока войска Карла VII выбирают направление для нового удара. Жанна считает, что армии следует двигаться к столице. Король должен торжественно въехать в Париж, как того требует обычай: под музыку и радостные крики народа. В городе царят растерянность и страх. Англичан и бургундцев здесь не любят, но терпят, считая меньшим из зол. Сторонники Карла VII всё ещё ассоциируются с Бернаром д'Арманьяком и бесчинствами разнузданной солдатни. Париж спешно готовится к обороне.
Между тем, в окружении Карла VII активизировалась "партия мира". Старые советники требуют остановить наступление на Париж, чтобы договориться с Филиппом Добрым. После неудачи англичан под Орлеаном герцог Бедфорд "восстановил справедливость" и разделил регентские обязанности. За собой он оставил управление Англией, британскими владениями на континенте и Нормандией. Остальная территория страны до совершеннолетия Генриха VI поручалась заботам герцога Бургундского, отныне именуемого регентом Франции.
За мирные предложения выступал и Жорж де Ла Тремойль. Его беспокоило усиление Девы. В случае взятия Парижа оно могло стать угрожающим. Иоланду Арагонскую тоже тревожили успехи Жанны. Тёща требует от Карла, чтобы французскую армию возглавил Артур де Ришмон. Это его законное право коннетабля. Дальнейшее наступление против англичан Иоланда Арагонская предлагает вести в Нормандии. Территорию, контролируемую герцогом Бургундским лучше пока оставить в покое. Ведь с ним есть шанс договориться...
Тремойль соглашается с этими доводами. Мир и союз с Филиппом Добрым - его заветная мечта. Кроме того, королевский фаворит боится потерять влияние на Жиля де Рэ. Ведь кузен - его "денежный мешок", из которого ещё черпать и черпать...
На первый взгляд переговоры с бургундцами прошли успешно. Филипп Добрый пообещал Карлу VII сдать Париж через 15 дней. Отсрочка была использована для укрепления стен, подхода подкреплений и доставки боеприпасов. После чего герцог, словно в насмешку, предложил Карлу VII взять Париж самому, уточнив, что будет оборонять город.
Удачливый интриган уверен - пока армия в Нормандии, Дева будет тише воды, ниже травы. Он заблуждается... Не медля ни минуты Жанна и Жиль идут к стенам столицы. С ними движутся отряды герцога Алансона и сира де Гокура. 8 сентября французы захватывают форт, прикрывающий ворота Сент-Оноре. Штурм назначен на следующий день. Жители Парижа уверены, что город не устоит... Но курьер привозит приказ короля: отступить в Сен-Дени.
Это - инициатива Тремойля. Его резоны ясны как день, но ведь и Карл VII - не пешка. Чтобы его убедить, нужны весомые доводы! Скорее всего, главную роль сыграл текст ультиматума, в котором Жанна обещала повесить парижан, как предателей, а сам город - срыть. Карл VII хотел стать королём ВСЕХ французов. А значит, истреблять следует только оккупантов - англичан. Их местных сторонников лучше перетянуть на свою сторону. Как политик, Карл VII, бесспорно, прав! Но ведь и Жанну можно понять... Она - простая селянка. А крестьянам всё равно, на каком языке говорят враги, если они одинаково грабят и убивают.
Солдаты согласны с Девой. Никому не хочется отступать. Однако французская армия уже не та, что при Пуатье и Азенкуре. Анархия и вольница остались в прошлом. Приказам короля здесь повинуются без обсуждений... В Сен-Дени дороги Жиля и Жанны разойдутся. Дева вместе с королём отправится ко двору. Рыцарь со своим отрядом вернётся в крепость Сабле, куда назначен комендантом.
Охлаждение Карла VII к Жанне д'Арк Тремойль использует по максимуму. Чтобы оторвать Рыцаря от Девы, его продолжают осыпать милостями. Наградное оружие, орден золотой лилии, место в королевском совете, должность камергера... Указы об этом Карл VII подписывает в Сюлли-сюр-Луар, резиденции своего фаворита. Жиль должен знать, кто хлопочет о нём при дворе... Ну, а дальше происходит то, на чём всегда ловят благородных рыцарей. Вражда Жоржа де Ла Тремойля и Иоланды Арагонской перерастает в феодальную войну. Жиль де Рэ ввязывается в бои в Анжу, чтобы помочь кузену...
Рыцарь уверен, что в королевском дворце с Девой ничего не случится. Но Жанна не привыкла к праздности. Раз за разом она досаждает Карлу VII просьбами - продолжить военные действия. Жорж де Ла Тремойль советует отправить её на север, где идут бои с отрядами бургундцев. 23 мая 1430 года, во время вылазки из осажденного Компьеня, Дева попала в плен к Жану Люксембургскому, одному из вассалов Филиппа Доброго.
Среди историков принято порицать Карла VII, который оставил Деву в плену и не пытался её выкупить. Немногие понимают, что усилия эти были заранее обречены на провал. Все уверения Жана Люксембургского и Филиппа Доброго, что Жанну можно вернуть за деньги, служили только одной цели - выторговать у англичан сумму посолиднее...
Карлу VII не хотелось, чтобы Жанну осудили как ведьму. Это грозило дискредитировать недавнюю коронацию. Предлагал ли он бургундцам выкуп за пленницу? Сохранилась информация, что в тот период к Филиппу Доброму ездило тайное посольство от короля. Однако никаких документов о его работе не сохранилось. Зато хорошо известно, что всё это время Жанну настойчиво пытаются получить англичане.
С их стороны посредником выступает Пьер Кошон. Британцы хотят, чтобы Деву осудили по законам церковного и светского права... Причём, им важно сделать это руками самих французов. Епископ Кошон в качестве исполнителя подходит как нельзя лучше. Официально он - на бургундской службе. Карьерой обязан Жанну Бесстрашному. После процесса над Жанной пути Кошона и бургундцев разойдутся. Однако пока вся Франция воспринимает его как верного клеврета Филиппа Доброго.
Раз за разом Кошон отправляет письма сюзерену, требуя выдать пленницу для суда. Выкуп постепенно возрастает с 6 до 10 тысяч ливров, но ответа по-прежнему нет. Профессора парижского университета обвиняют Кошона в затяжке следствия... Затем следует их жалоба королю Генриху и прямой приказ монарха герцогу Бургундскому - выдать пленницу для суда. Всё. Игра в переговоры закончена... Филипп Добрый "уступает давлению британцев". Жанну перевозят в Руан.
Университетское начальство посылает Бедфорду письма с просьбами устроить суд над Девой в Париже, который она недавно пыталась штурмовать. Английский регент не соглашается. Во-первых, он не уверен в лояльности столичной толпы... И у Бедфорда есть к тому основания. Меньше года назад в городе был раскрыт заговор сторонников Карла VII. Где гарантии, что тогда разоблачили всех? Во-вторых, Париж формально находится под управлением регента Франции Филиппа Доброго... А в его лояльности Бедфорд давно уже не уверен. В-третьих, недалеко от Парижа находятся города и крепости, занятые французскими войсками. Если Карл VII решит отбить Жанну силой, организовать наступление на столицу его полководцам будет несложно.
Руан удобнее во всех отношениях. Это крупный город и мощная крепость. Недавнее наступление войск Артура де Ришмона показало, что Нормандия не жаждет вернуться под власть французов. Бедфорд управляет герцогством напрямую - как регент Англии. В Руане всё под британским контролем: армия, административный аппарат, судебная система.
Процесс над Жанной проходит не просто. После нескольких публичных заседаний Кошон вынужден отказаться от открытого дознания и перейти к тайному. Теперь допросы ведутся в камере пленницы. Присутствуют на них только "избранные" свидетели. Процедура противоречит обычаю, но иначе нельзя. На открытом слушании один из заседателей - Изембар де Ла Пьер - высказывается в пользу Девы. Другой - Николя Фонтен - выходит из состава суда, назвав его "неправедным".
Через несколько дней происходит новый скандал. Жанна серьёзно заболела. Англичане, которых "естественная" смерть пленницы никак не устраивала, не на шутку всполошились. Герцогиня Бедфордская прислала к Жанне своего врача. Присутствовавший на встрече мэтр де Ла Шамбр позднее утверждал: в своей болезни Жанна обвинила Кошона. Она почувствовала недомогание, когда съела кусок присланного им карпа. Было ли это покушением? Возможно. Смерть Жанны в тюремной камере нарушала планы британцев, но вполне устраивала Филиппа Доброго. И не только его...
А между тем друзья не оставили Деву в беде. Ещё до прибытия Жанны в Нормандию отряд Ла Гира внезапным ударом захватил город Лувье, что в 7 лье от Руана. 26 декабря 1430 года сюда пришли главные силы во главе с Жилем де Рэ. Поисковые отряды начинают рыскать вокруг Руана, разоряя окрестности. Они захватывают замок Шато-Гайяр и освобождают находящихся там французских пленных. Парижский университет буквально вне себя от беспокойства. Ученые мужи заклинают Бедфорда: во что бы то ни стало воспрепятствовать освобождению Жанны - "будь то за выкуп или при помощи военной силы".
13 апреля английские войска под командованием лорда Уиллоуби идут на штурм Лувье и терпят поражение. Друзья Жанны удерживают крепость до 28 октября 1431 года, однако спасти Деву выше человеческих сил. Лобовая атака ничего не даст. При любой опасности англичане могут казнить пленницу без суда. Остается присматривать за стенами Руана, надеяться на оплошность охраны и быть готовыми использовать малейший шанс.
24 мая Кошону удалось запутать Жанну и обманом заставить её подписать "отречение от своих заблуждений". Приняв во внимание "чистосердечное раскаяние" суд приговаривает Деву к бессрочному тюремному заключению на хлебе и воде. Друзья Жанны вздыхают с облегчением: у них есть время, чтобы осуществить задуманное. Англичан, недовольных мягким приговором, Кошон заверяет: "Не беспокойтесь, мы её поймаем". Четыре дня спустя явившиеся в камеру судьи видят Жанну в мужском платье, которое она обещала не носить.
Дева объяснила им: "Господь через посредство Святой Екатерины и Святой Маргариты сказал, что к великому его сокрушению я поддалась искусному обману, в результате какового сдалась и во всем уступила с тем, чтобы спасти свою жизнь. Он же сказал, что, спасая свою жизнь, я обрекаю себя на вечное проклятие".
Теперь, как вернувшуюся к прежним заблуждениям еретичку, её приговорили к сожжению на костре. Казнь состоялась 30 мая 1431 года на площади Старого рынка в Руане. В своей смерти Жанна обвинила епископа Кошона, пообещав, что обязательно призовёт его с небес на суд Божий. Когда костёр догорел, пепел Орлеанской Девы развеяли над Сеной.
Жиль покинул Лувье в начале лета. Как многие друзья погибшей, он чувствовал смятение и горечь в душе. 7 июня английский король разослал по городам письма, где объявлял, что в Руане казнена "идолопоклонница и колдунья". Святые, что являлись ей в видениях, на поверку оказались демонами. Однако, несмотря на все усилия оккупантов, им никого не удалось убедить в этой версии. Память людей навсегда сохранила образ Орлеанской Девы - самоотверженной патриотки, сожженной англичанами в Руане.