Путятин Александр Юрьевич. Вводная лекция

ВВОДНАЯ ЛЕКЦИЯ

"...Они не обещают комфорт, они вербуют новобранцев для

опасной миссии. Этот призыв имеет огромную притягательную

силу, особенно для тех, кого стоит вербовать".

(С.Н. Паркинсон "Мышеловка на меху")

- ...Вы уж не пугайте их, пожалуйста, голубчик, - за то время, пока они шли по коридору, ректор повторил эту фразу уже в четвёртый раз. - Ни слова о развале Империи, о том, как разгоняли Службу! Побольше о славе, почестях и наградах. В прошлом году генерал Дилан на смутных временах зациклился, а в результате - отсев после первой лекции... На всех пяти факультетах. До трети курса, представляете! Мы потому вас и пригласили: герой, орденоносец, прямо из гущи событий...

Полковник Краст Боун одёрнул полы мундира, пригладил орденские планки и колодки с нашивками за ранения.

- Ладно. Будет им о наградах! - сказал он, ухватившись за дверную ручку. - О славе и доблести. О карьере и почестях. Всё будет! Я могу идти?

- Ну, конечно... - неуверенно улыбнулся ректор. - Как говорится: с Богом!

Военный министр уже дважды высказывал недовольство подготовкой разведчиков. А как её обеспечить, если курсанты бегут из Академии? Ректор чувствовал - кресло под ним шатается. Ещё один "прокол", и того... "по собственному..." А всё эти чёртовы "железяки"! И какой кретин их выдумал?

Ненавистные ректору ЖЛЗК (жетон личный защищённый курсантский) не только содержали информацию о персональных шифрах и допусках, они позволяли в любой момент набрать "код отчисления" и вернуться на обычную армейскую службу. Никаких объяснительных записок, заявлений, собеседований. Ни малейшей возможности выяснить, что именно отпугнуло человека, переубедить, уговорить, заставить задуматься...

Вернувшись в кабинет, ректор включил трансляцию. И остолбенел.

"...Не каждый сможет перенести тяготы учёбы, - медленно прохаживаясь вдоль экрана, говорил Боун. - Отбраковка пойдёт очень жёсткая. Те, кого мы выгоним, через пару дней получат очередное звание и командную должность в космо-десантных войсках или гвардейской бронепехоте, пополнят ряды светского общества. Остальные, кому не повезёт остаться, о существовании "света" забудут до конца своих дней. Для общества они станут изгоями".

Ректор почувствовал, как стягивает шею воротник мундира. Рывок, ещё рывок, и сверкающие золотом пуговицы запрыгали по паркету.

"Возможно, кто-то из вас мечтал о межзвёздных яхтах, круизах на курортные планеты, о комфорте салонного шпионажа и обменах при провале "ваш-на-наш"... Забудьте! Всё это для гражданских... Для политической разведки, работающей под торговым и дипломатическим прикрытием. Львиная доля выпускников попадёт в армейский спецназ, - всё тем же будничным тоном продолжал Боун. - Их ждут "горячие точки" на дальних рубежах и чужая форма без знаков различия. Вы прошли жёсткий медицинский отбор, "драконовские" экзамены по физподготовке, тесты с усиленными нагрузками при разных уровнях гравитации, проверку на устойчивость во враждебной газовой среде... Всё это - не игровые изыски! Оно вам скоро пригодится на практике. Кому-то эти навыки помогут выжить... Возможно, даже не один раз. Но везение не вечно. Жизнь разведчика ужасающе коротка... Кто-то из вас погибнет под шквальным огнём или подорвётся на мине, кто-то застрелится, чтобы избежать плена, кого-то, потерявшего сознание, добьёт милосердный сослуживец. Законы, договоры и конвенции - не для вас. О гуманности и правах военнослужащего забудьте, к нашей работе это отношения не имеет. Медики сделают всё, чтобы химия не смогла развязать вам язык. Одни препараты будут блокироваться, другие спровоцируют аллергическую кому. А значит, в плену вас ждут жестокие пытки, как правило - круглосуточные..."

- Что он делает? Он же топит меня, падла... - бормотал ректор, трясущимися руками наливая коньяк в пузатую рюмку.

"Я вижу здесь красивых девушек, - Боун остановился у кафедры и повернулся к залу. - Над ними надругаются в первый же день плена. А потом будут насиловать много и часто. Индивидуально и большими группами. Кстати, то же самое ждёт кое-кого из мужчин, в последнее время это случается регулярно. А когда палачам надоест развлекаться, они начнут рвать щипцами ваше тело и срезать полосами кожу со спины. Половые органы станут жечь огнём, обливать кипящим маслом, опускать в кислоту. Всё, что способно испытывать боль, изуродуют до неузнаваемости..."

Речь полковника была образной и красочной. Ректору казалось, что его нос ощущает запах застывшей на полу крови, палёных волос и горелого мяса - верных спутников боли и страданий. В ушах зазвучали стоны и крики узников, бесстрастные вопросы следователей и довольный гогот палачей... Он помотал головой, отгоняя морок. Да, в таланте оратора Боуну не откажешь...

Повинуясь руке ректора, одна из камер зависла рядом с сидящим у прохода здоровяком-этландцем. По коротко стриженому виску парня катилась капля пота. Прижавшаяся к нему девушка инстинктивно поёжилась и запахнула на груди вязаную безрукавку... Глаза ректора прошлись по залу. Всюду было одно и то же: скованные позы, побледневшие лица, расширившиеся от страха зрачки...

- Ну, твою же мать!!! - проорал он, замахиваясь.

Бокал врезался в широкоформатный монитор и со звоном разлетелся на куски. На полированный дубовый стол скатилась одинокая капля.

"...Вас отучат сжимать зубы, - как ни в чём не бывало, продолжал Боун. - Их сточат до дёсен напильником или болгаркой, чтобы обнажить нервы. В конце концов, через сотни тысяч или даже миллионы секунд невыносимой адской боли, вы закончите жизнь у расстрельной стены. Хорошо, если это будет на улице. Тогда вам удастся ещё раз увидеть солнце и глотнуть свежего воздуха... Вы будете смотреть на выщербленные пулями кирпичи, на засохшую кровь и мозги предшественников и радоваться... Радоваться тому, что пытки закончились. О вашем мужестве и стойкости никто никогда не узнает. Если вас посмертно наградят, то родным запретят говорить об этих наградах. Конечно, погибнут не все. Процентов десять из выпуска доживёт до кабинетной работы. Сорокалетний аналитик с майорскими погонами - обычный потолок их карьерного роста..."

Полковник внезапно замолчал и повернулся к окну. Тишина стала такой густой, что, казалось, её можно резать ножом. Прошла бесконечно долгая минута, потом ещё одна...

"Как? Вы всё ещё здесь?! - внезапно оборвал паузу Боун. - Ну, что ж, тогда... Добро пожаловать в наше братство смертников!"

Раздалось несколько неуверенных хлопков. Потом их стало больше. Ещё больше... А затем зал взорвался аплодисментами. Не веря своим ушам, ректор перевёл взгляд в левый верхний угол экрана и схватился за сердце. В окошке с надписью "На отчисление" горел ярко-красный нуль.

Комментарии: 66, последний от 24/02/2022. © Copyright Путятин Александр Юрьевич (sharkon-cons@yandex.ru) Размещен: 30/10/2014, изменен: 14/04/2019. 7k. Статистика. Рассказ: Фантастика Иллюстрации/приложения: 1 шт.		Оценка: *7.064** Ваша оценка:
Аннотация: Приз редакторских симпатий на конкурсе "Южанин-2019"

Путятин Александр Юрьевич : другие произведения.

Вводная лекция