На улице заканчивал своё великолепное шествие легкомысленный май, тёплый и страстный, пахнущий акацией и сиренью как никогда. Днём весеннее солнце ласкало тело, заставляя кровь быстрее бежать по жилам и раньше времени оголять колени и плечи. Ночью дурманили голову соловьиные трели, не давали уснуть, заставляя мечтать о любви, о море, путешествиях и новой жизни, но тут же чёрной змеёй в голову вползала мысль о том, что, прежде всего, нужно сдать госы, защитить и получить долгожданный диплом экономиста, а уж потом.... Экзамены были на носу.
В один из таких волшебных майских дней я сидела в полупустой читалке, тупо уставившись в распахнутое окно, и думала о том, что сейчас с удовольствием отправилась бы на речку или на пикник с друзьями, но вместо этого вынуждена сидеть здесь и невероятным усилием воли заставлять себя читать всякие занудные книги. В очередной раз я попыталась сосредоточиться и уставилась в учебник, но тут скрипнула входная дверь, и в читалку впорхнула Светка Левченко, моя однокурсница. Впорхнула - это я погорячилась. Светка весила килограмм восемьдесят, имела крепкий костяк и пышную грудь. Она скорее вплыла в читалку, как ледокол в хрупкий лёд, и тут же приковала взгляды зевак
Я никогда не была с ней дружна, почти не было точек соприкосновения. Светка казалась мне скромницей и домоседкой, а я тусовалась в веселой компании, меняла наряды и ухажёров, могла махнуть в турпоход к чёрту на рога, танцевать всю ночь до упаду, в общем, жила на полную. Она училась средненько, а я шла на "красный" диплом. Только раз мы с ней и пообщались вдоволь, в колхозе на третьем курсе, когда три дня вместе дежурили в столовой. Светка оказалась не такой уже и клушей, хоть звезд с неба и не хватала. Она была полна житейской мудрости, часть которой я даже попыталась впитать в себя, и стремления вить гнездо, и не стеснялась этого естественного для нормальной женщины желания. В этом она резко отличалась от меня, легкомысленной, полной романтики, жаждущей приключений и страстей.
- Здравствуй, Лера, - степенно сказала она, подойдя к моему столу. Она всегда разговаривала так, подчёркнуто вежливо, но после этого человек начинал себя чувствовать неудобно.
- Здорово! - весело ответила я. - Какими судьбами занесло? Ты же никогда сюда не ходишь.
- Я к тебе, - деловито заявила она и подсела за мой стол. - Готова к госу?
- Почти. Уже сил нет это всё читать, - послезавтра нас ждал госэкзамен, и моя голова просто пухла от вложенной в неё информации.
- А я так себе. Какая разница. Всё равно как-нибудь сдам, и диплом дадут, куда денутся, - бросила Светка, и я снова удивилась её рациональности и житейскому подходу. А, правда, куда они денутся, всем дипломы дадут. Светка опустила глаза, поскребла ногтем стол и заявила: - Я вот чего хотела. У меня тут свадьба скоро, седьмого числа, ну, седьмого июля. Говорят, счастливый день.
- Поздравляю! Кто Он? - я изобразила на лице радость и заинтересованность, хотя не понимала, зачем она мне об этом рассказывает. Мне-то какая разница?
- Да мой парень, ну, тот, что я в прошлом году встречалась, а потом поссорилась. А теперь опять с марта. Ну, из моего села. Познакомишься, - уверила меня Светка, чем немало удивила. - Мы бы уже давно поженились, но в мае нельзя, всю жизнь промаешься. А до этого то пост, то Пасха, тоже нельзя, дети будут уродами.
- Глупости всё это, - растерялась я, потому что никогда об этом не слышала. Я даже стала лихорадочно вычислять, когда меня зачали родители, но эту дату всё равно было не с чем сравнить, я просто не знала, когда бывают посты.
- Не глупости. Это вы здесь, в городе как попало живёте, потому у вас и разводы, и дети-уроды, - огрызнулась Светка.
- А у вас нет? - нашлась я.
- Есть, но меньше. Ну, у тех, кто обычаи не соблюдает, - насупилась Светка, и я задумалась. Наверное, они на то и обычаи, чтобы их соблюдать. Может, она и права. Светка притихла, и я тоже.
- Ладно, я вот что хотела. Я хочу, чтобы ты была моей дружкой, - вдруг безаппеляционно заявила она и уперлась в меня взглядом удава. Я беспомощно заморгала, потому что дружкой никогда не была и пока не планировала, особенно на Светкиной свадьбе.
- Света, но я же, как ты говоришь, обычаев не соблюдаю. Я их и не знаю совсем, - я уже собиралась сказать, что поэтому не смогу быть дружкой, но взглянула ей в глаза и забубнила: - Вдруг я не смогу.
- Сможешь! - уверила она меня, располагаясь поудобнее, и продолжила покровительственным тоном: - Я тебе всё расскажу. Ты девочка умная, всё поймёшь. Даже если что-то не так сделаешь, никто не заметит. Все будут уже под газом.
- А свадьба что, не безалкогольная? Ты же комсомолка, Света, - я решила свалять дурака и удивлённо расширила глаза.
- Ну, ты юмористка. Ещё чего! Надо же такое придумать. Кто ж на безалкогольную пойдёт! Меня вся округа засмеёт, - возмутилась она. - Короче, я за тобой заеду шестого, ну, шестого июля. Никуда не уезжай. Да, и платье одень самое модное. Ну, вон то твоё, малиновое, итальянское. Туфли у тебя под него есть. А на второй день то, что ты на Новый год одевала, голубое. Да, кстати. Ты на выпускной уже платье купила, наверное. Если красивое, бери и его. Жаль, что у нас с тобой разные размеры, а то я бы у тебя взяла что-нибудь поносить.
- Да, жаль, - совсем обалдела я. Светка знала мой гардероб не хуже меня. Слава Богу, что у нас разные размеры, а то и правда попросила бы что-нибудь поносить.
- Да, забыла! Подарок лучше деньгами, мы с Витьком хотим сразу мебель купить, - на этой оптимистической ноте она закончила своё выступление и направилась к выходу, а я с разинутым ртом смотрела ей вслед. У самой двери она обернулась и громко сказала: - Смотри, шестого с самого утра приеду за тобой на машине. И причёску классную сделай, чтобы все обалдели! Ну, ты умеешь!
*****
Госы были сданы, диплом получен, курсом отгуляли выпускной. Лето вступило в свои права, солнце жарило что есть мочи, и мысли о море становились всё навязчивей. К тому же, родители в честь окончания вуза подарили мне путёвку на Золотые пески в Болгарию, и я считала дни до того момента, когда сяду в самолёт, и он умчит меня к морю. Конечно, я совсем забыла о том, что должна быть дружкой на Светкиной свадьбе, да и она больше не говорила об этом до конца нашей совместной учёбы.
Телефон зазвонил, когда не было ещё и восьми. Родители только ушли на работу, и я
- Алло, - встревожено сказала я, ожидая чего-то нехорошего, и не ошиблась.
- Здравствуй, Валерия, - с ужасом узнала я голос Светки. - Надеюсь, ты не забыла, что послезавтра шестое.
- Н-н-нет, - ошарашено протянула я. Конечно, не забыла, что шестое, так как ждала двенадцатого, момента отъезда в Болгарию. И, конечно, напрочь забыла о том, что обещала быть дружкой на Светкиной свадьбе. Зачем мне это горе?
- Я просто так звоню, на всякий случай. Я знаю, что ты девочка аккуратная, не забудешь. Мы с мамкой сегодня в городе, ещё нужно скупиться. Народа будет тьма, родичи из Тюмени приедут, я их никогда не видела. Там будет мой брат двоюродный, так что ты обрати внимание.
- Света, послушай, - резко сказала я, окончательно проснувшись. От того, что меня разбудили в такую рань, я разозлилась и решила не сдаваться без боя. - А почему ты хочешь, чтобы я была дружкой? У тебя что, подруг нет?
- Почему нет? Есть, - Светка была непробиваема. - У меня много подружек, но они все дома, а я хочу, чтоб дружка была городская. Ну, для солидности. Я всё-таки институт закончила. А ты подходишь лучше всех.
- И чем же? - я обалдела от Светкиного нахальства и самоуверенности.
- Ну, во-первых, ты у нас самая модная. Во-вторых, я тебя знаю, я же с тобой дружу. В-третьих, другие могли отказать.
- А я что, не могла?
- Ну, не отказала же!
Я обалдела совсем и пока подбирала довод, чтобы отказаться от такой чести, Светка снова взяла меня в оборот.
- Да ты не переживай. Всё у тебя получится. Ты не пожалеешь. У нас такой стол будет, - и она стала перечислять блюда, которые должны его украшать. - И гости будут все приличные, - тут пошло детальное перечисление приглашённых. - Короче, подруга, не забудь в парикмахерскую сбегать. Я буду у тебя послезавтра часов в шесть.
- Утра? - ужаснулась я.
- Ты что! Вечера.
Светка повесила трубку, а я, ругая себя на чём свет стоит, стала ходить по комнате. Вот угораздило. Чёрт понёс меня в эту читалку! Хотя, она нашла бы меня и под землёй. Видите ли, я модная. У нас полкурса модниц. Видите ли, мы дружим. Когда это мы с ней дружили? Пару раз поболтали - и всё! Ах, да! Я же не откажу. Я что, дура безотказная, меня что, так легко уговорить? Может, я гипнозу поддаюсь? Я стала вспоминать, кто и когда ещё пользовался моей добротой, но особо на ум ничего не шло. Выходило, что не такая уж я и безотказная. Целый день я терзалась мыслями об этой свадьбе, и только к вечеру, когда пришли родители, немного успокоилась.
- Ты что, ничего не ела целый день? Разве так можно! - возмущалась мать, хлопоча на кухне. - Ты, по-моему, совсем расслабилась, Валерия! Нет, чтобы встретить родителей пирогом или ещё чем вкусненьким, да хотя бы ужин разогреть! Но ты даже себя накормить не в состоянии.
- Мам, не ругайся. Я просто расстроена, - вяло сказала я.
- Ну, мадмуазель, чем же ты так расстроена? Поездкой в Болгарию или бездельничаньем?
- Ты думаешь, если я сижу дома, то у меня не может быть проблем?
Мои слова произвели впечатление. Мать всё оставила, села за стол и уставилась на меня:
- Сядь и выкладывай, что случилось!
- Да ничего особенного, мам. Не трагедия, но..., - и я выложила ей всю ситуацию.
- Да, Лерка. Ну, ты и дурочка, - почему-то засмеялась мама. - Напугала меня. Я думала, и правда что-то случилось. Не хочешь туда ехать - не надо. Скажи, что заболела, или ещё что. Но учти, это некрасиво. И вообще, зачем обещала?
- Ну, так получилось. Сама не знаю, как.
- Сама не знаю, как, - передразнила меня мама. - Что за характер! Наобещала - и в кусты. Вот возьми да съезди. Отвлечёшься, а то засиделась что-то ты. А так - смена обстановки.
- У меня скоро и так будет одна смена за другой.
- Не спорю. Но ведь человек на тебя рассчитывает. Сходи завтра к тёте Люсе, она тебе голову сделает. Только не вертите ничего, делайте что-нибудь девическое. Тебе там дня два быть придётся. Надо же будет ухаживать за волосами.
- Куда это ты её собираешь? В Болгарию? - перебил нас вошедший на кухню отец.
- Зачем же в Болгарию. У твоей дочери тут ещё одно путешествие намечается, - сказала мама с издёвкой и подмигнула мне. Вскоре он выслушал мою историю, но уже в маминой интерпретации, и решил, что я обязана ехать, раз так получилось. Спорить с ним было бесполезно. Родители отстегнули мне денег на подарок и на другие расходы, и я с тяжелым сердцем стала собираться в поездку.
*****
Звонок в дверь прозвенел ровно в шесть, ни секундой позже. Я знала, что Светка пунктуальна, и без сомнений открыла дверь. На пороге стоял огромный розовощёкий детина. Я хотела тут же захлопнуть дверь перед его носом, но он смущённо заморгал он белёсыми ресницами и проговорил:
- Здрасьте, вы Лера?
Я кивнула, и в душе моей зародилась радость, что свадьба отменяется, так как Светка обещала сама за мной приехать. Но этой радости удалось прожить недолго.
- Я за вами, - продолжал он мяться у порога. - Света сказала, чтобы я вас забрал. Вы уж простите, она сама не смогла, дел много.
Детина переминался с ноги на ногу. Я взяла свою сумочку и собиралась нагнуться за большим пакетом с вещами, которые решила взять с собой, как он протянул через порог свою огромную руку, схватил его и помчался по ступенькам вниз. Когда я спустилась, он уже сидел за рулём новенькой "Волги".
- Садитесь, пожалуйста, - улыбнулся он во весь рот, блеснув золотым клыком. Мне стало совсем не по себе, вдруг это какой-нибудь маньяк. Я оглянулась по сторонам в надежде, что Светка сейчас появится из-за угла, но её не было.
- А вы кто вообще? - наконец, задала я резонный вопрос.
- Я? - искренне удивился парень. - Я Виталик, её двоюродный брат.
- Из Тюмени? - нашлась я.
- Не-а, я местный. Ну, в смысле, не из Тюмени. Из Тюмени сегодня приезжают, их дядя Толик встречать поехал. Я ж их не знаю, это Светкины родичи, по мамке. А я отцу. Я тебя забирать поехал. А ты что, боишься? Не бойся, я не кусаюсь, - он попал в моё слабое место и снова улыбнулся. - Ну, правда, Светка не смогла. Совсем забыл, вот она тебе написала записку.
Он протянул мне аккуратно сложенный вчетверо тетрадный листок, исписанный крупным ровным почерком. "Валерия, не бойся. Это мой брат Виталик. Скажи ему, чтобы ехал аккуратно, и не забудь платье на второй день и на третий". И хотя в записке не было даже подписи, по командному тону было ясно, что писала его Светка.
Дорога к Светке оказалась не близкой. Мы ехали и ехали, сначала по трассе, потом съезжали на какие-то разбитые асфальтовые и просёлочные дороги, пересекали городки и посёлки, шахты и сёла. За окном мелькали терриконы, их сменяла уже слегка пожухлая от жары донецкая степь, зеленеющие поля, потом снова терриконы и шахты. Виталий ехал молча, давя на газ что есть силы, только громко сопел, то и дело, обгоняя какую-нибудь колымагу. Видно, он совсем забыл наказ Светки ехать аккуратно. Машину трясло и кидало из стороны в сторону на ямах и ухабах, ветер из открытого водительского окна трепал мои волосы, уничтожая старания тёти Люси. Всё-таки умница моя мама, девичью причёску я надеялась восстановить. Виталик курил одну сигарету за другой, отчего мои волосы и одежда напитывались дешёвым сигаретным дымом. Все мои мысли были о том, чтобы этот кошмар поскорее закончился, но уже через час я плюнула на всё и решительно открыла окно со своей стороны, надеясь глотнуть немного относительно свежего воздуха. Но в открытые окна летела только пыль, запах мазута, коровьего помёта и солярки.
- Не продует? - заботливо спросил Виталик, взглянул на меня и тут же отвернулся. Мне показалось, что он немного смутился и покраснел.
- Зато не так провоняюсь. Правда, причёске амба придёт окончательно. Знала б такое, век бы не села в вашу колымагу, - я нарочно так сказала, хотя машина была совсем новенькая, она ещё пахла по-особенному, как пахнут новые машины, даже табачный дым не смог ещё убить этот запах. Кажется, я попала в цель, потому что парень заёрзал на сидении и убавил газ.
- Я что, быстро еду? - опасливо спросил он. Видимо, всё же боялся Светкиного гнева.
- Да так, не очень. Только уже все внутренности отбил и причёску испортил. Ещё вся провонялась твоим дешёвым табаком, - прошипела я со злостью.
- Почему дешёвым? Это "Космос", - обиделся Виталик.
- Слышу, что не "Мальборо".
- Я могу и не курить, - окончательно обиделся он и выбросил окурок в окно. - Сразу бы сказала.
В машине повисла долгая пауза. Я закрыла окно со своей стороны и откинулась на сидение, чтобы немного поспать. Смотреть на пейзаж за окном мне надоело.
- А ты что, не куришь? - вдруг спросил Виталик.
- Как видишь, не курю. Так, иногда могу выкурить хорошую сигарету, - завоображала я. Вернее, соврала. Я иногда курила не по одной, и не самые лучшие. Всё зависело от того, сколько выпить в нашей веселой компании, но в обычной жизни я не курила и терпеть не могла табачного дыма.
- Молодец! - восхищенно сказал Виталик. - А у нас девки смалят, как паровозы.
Постепенно наш разговор принял форму шуточного, потом познавательного, а потом доверительного. К концу дороги мы почти подружились, и Виталик пообещал быть моей защитой и опорой в той дыре, куда мы направлялись. Честно признаться, где жила Светка Левченко, я знать не знала, какое мне было дело? Но почему я не спросила об этом, когда согласилась стать дружкой? Я совершенно потерялась на этой дороге, и уже слабо понимала, где мы находимся. Казалось, что мы скоро доедем до государственной границы. Уже почти совсем стемнело, солнце посылало свои последние алые лучи из-за горизонта, когда мы стали подниматься на крутой холм и, наконец, въехали в небольшой населённый пункт.
- Вот мы и на месте! - радостно заявил Виталик, и я успела в свете фар прочитать надпись на дорожном указателе: "Хутор им. В.И.Ленина". Мне стало смешно, настолько несуразным показалось это название, и я уже начала размышлять о том, насколько звучнее было бы здесь имя Пушкина, Мерлин Монро или Эйнштейна. Хотя, это было бы, на мой взгляд, даже приличней.
- Ты видел? - рассмеявшись, спросила я Виталика. - Ты видел эту вывеску? Хутор имени Ленина!
- Я её каждый день вижу, - пробурчал Виталик. - И что?
- С размахом! Вот придурки, надо же так было назвать, - продолжала смеяться я, но тут мы остановились. Теперь свет фар выхватил часть зелёных металлических ворот, и тут же из них выскочила целая орава людей, среди которых я увидела Светку. Видимо, городскую гостью ждали.
- Привет, подруга! - радостно бросилась она мне на шею, чем немало удивила, но вида я не подала. Видимо, так было нужно, чтобы показать, что у неё в городе есть такая подруга. - Пошли, пошли. Сейчас мамка тебя устроит. Будешь спать во флигеле.
Сначала меня завели в летнюю кухню, где за небольшим столом, заставленным закусками и бутылками, сидела подвыпившая компания мужчин и женщин разных возрастов. Я сразу догадалась, что это были тюменские родственники Светки. Говорили все громко, и каждый о своём, но при моём появлении они все тут же сосредоточили своё внимание на мне, приглашая сесть рядом и подсовывая чистую тарелку с вилкой и полную рюмку. Светка бросила меня здесь, представив, как свою подругу из города. Пришлось слушать разговоры подвыпивших людей и впервые в жизни попробовать самогон. Зато поела я от души, потому что проголодалась за долгую дорогу.
Вскоре пришла Светка и приказала мне идти с ней во флигель, где меня уже ждала постель. Флигелем оказалась маленькая хата-мазанка, которая стояла в глубине сада. Светка включила свет в комнате, где спали поперек большой железной кровати несколько ребятишек.
- Тут малые, они тебе мешать не будут. Если что, цыкни на них, они воспитанные. Тебе сюда, - дёрнула меня за руку Светка и потащила за занавеску. Там была ещё одна комната, совсем крошечная, с маленьким окошком и узенькой железной кроватью, застеленной белоснежным бельём. В изголовье одна над другой громоздились две огромные подушки.
- Вот, ложись! - скомандовала Светка и попыталась уйти, но тут настала моя очередь, и я крепко схватила её за локоть. Я видела, что она устала, но решила помучить её.
- Подожди, дорогая. Ты мне обещала про обычаи рассказать. Я дружкой никогда не была.
- Да что там рассказывать, - скисла Светка. - Ничего особенного. Завтра тебе мамка расскажет. Ну, что там делать.
- Э-э-э, нет, подруга. Если хочешь, чтобы я завтра была дружкой, давай рассказывай, - я усадила её рядом на кровать, крепко держа за локоть, и приготовилась слушать. Тяжело вздохнув, Светка начала. Она рассказывала во всех подробностях, что и когда я должна говорить и делать. Иногда мне казалось, что она специально придумывает всякие конкурсы и затеи, многие из которых казались мне не только странными, но и пошлыми. Например, мне показалось странным то, что я должна была участвовать в краже туфли невесты и в похищении её самой, должна целоваться с дружком и танцевать с ним первые танцы и т.д.. Кое-что мне приходилось записывать. Просидев со мной битый час, Светка с облегчением распрощалась до завтра и ушла, оставив меня переваривать информацию. Я немного порадовалась своей маленькой мести и попыталась выстроить в голове свои завтрашние действия. О, ужас! Я уже забыла почти всё, что говорила мне Светка. Я ещё поворочалась в кровати, пытаясь умоститься среди перин и подушек, и, наконец, уснула.
*****
- Вставай, Валерия! - услышала я сквозь сон командный голос Светки. Открывать глаза совершенно не хотелось, можно сказать, что на это просто не было сил. Но Светкин голос продолжал настаивать на своём. Я с трудом продрала глаза и взглянула на часы. Ещё не было и семи!
- Что случилось? - села на кровати я, потирая уши. Говорят, это помогает проснуться. Снова мелькнула надежда, что свадьбы не будет.
- Свадьба моя, Валерия, случилась. Вставай, дружка. Времени мало.
- В такую рань? Во сколько свадьба?
- Ничего себе рань, почти семь! Свадьба в двенадцать. Так ещё дел сколько! Одевайся в простое, потом переоденешься. Будем меня провожать! - снова скомандовала Светка и ушла. Честно говоря, я хотела снова завалиться спать, просто из вредности, но сон как рукой сняло, потому что я разозлилась. Я очень не люблю, когда меня будят в такую рань. Но ничего не поделаешь, назвался горшком - полезай в печь! Я наспех оделась в футболку и джинсы, причесалась, взяла полотенце и зубную щётку и отправилась на поиски воды.
- Деточка, иди сюда, я тебе на руки солью, - позвала меня Светкина мама, маленькая пухлая женщина с измученным и бесконечно добрым лицом. - Иди сюда, деточка, к колонке. Я водички нагрела.
Я умылась, позавтракала в компании тюменских родственников, мое плохое настроение улетучилось, и я готова была к действиям. Во дворе уже суетились женщины, накрывая большой свадебный стол. Светка позвала меня в свою комнату, где уже сидело несколько местных девчонок. Они встретили меня неприветливо, стали шептаться и оглядывать оценивающим взглядом, но мне было на это наплевать. Я уже была морально готова пережить эту свадьбу. Среди девушек выделялась одна, одетая в леопардовые блестящие лосины и облегающую золотистую блузку с люрексом. Она тут же подошла и представилась:
- Люся! Но зови меня Леопёрд, меня здесь все так зовут. Ладно, пошли. А то тут одна деревня, - метнула она презрительный взгляд на остальных Светкиных подружек, и те немного сжались.
Светка вытащила из шкафа свадебное платье, атласное, в кружевах, фатине, цветах и жемчужных бусинах, и мы принялись одевать невесту. То есть, ей помогла одеться Люся Леопёрд, остальные что-то советовали, услужливо поправляли воланы, расправляли шлейф. Наконец, Светка встала перед зеркалом и спросила:
- Ну, как?
Я не сразу поняла, что обращается Светка конкретно ко мне, но она повернулась и уставилась на меня, требуя ответа.
- Полный отпад! - громко сказала я и восторженно всплеснула руками. На самом деле, платье мне совсем не понравилось, в нём всё было слишком, но на вкус и цвет....
- То-то! - подмигнула мне Светка и стала в подробностях рассказывать, как они с мамкой и двоюродной сестрой выбирали платье, куда для этого ездили, какое платье хотела купить мамка, какое понравилось сеструхе, и что сказала сама Светка, когда в ателье попытались скорректировать её выбор. Она в деталях рассказала, как объясняла мастеру, где следует пришить кружева, а где добавить бисера, сколько за платье просили и за сколько сторговались. К концу Светкиного рассказа я так устала, что почти перестала говорить дежурные фразы "Не может быть!", "Да ты что!", "Надо же!", "А она что?" и так далее.
- Это ещё не всё, - похвасталась невеста и добавила нарочито громко: - Кое-чего не хватает!
Потом она с загадочным видом подошла к Люсе и посмотрела ей в глаза, как смотрят собаки на своих хозяев, когда хотят есть.
- Леопёрд, ты же обещала..., - прошептала Светка, и та с серьёзным видом вынула из-за пазухи что-то, замотанное в мужской носовой платок.
- На, только не потеряй, - строго сказала она и отдала свёрток Светке. Та развернула платок и вытащила наружу что-то сверкающее. Это оказалось колье, чешская бижутерия. Обычные стекляшки, но обработанные так, что испускали поистине бриллиантовый блеск. Светка приложила его к шее и взглянула на всех победоносным взглядом.
- Ух, ты, - зашипели девушки и потянули руки к украшению.
- Но-но, - осекла их Светка и немного отстранилась. - Не трогать!
- Ни фига себе, - удивились девушки. - Красотища.
- Правда, как настоящие бриллики? Вот, ещё сережки такие, - хвасталась Светка.
- Класс! - согласилась я. - Очень тебе идёт.
- Спасибо, Люся, - нежно сказала Светка, чмокнула подругу в щёку и тут же снова обратилась ко мне, желая произвести впечатление: - Люсинда у нас в торговле работает, у них там у первых всё самое модное.
- Фуфла не держим, - бросила небрежно Люся, а остальные девушки приуныли от зависти.
Наконец, Светка посмотрела на часы и сказала мне тоном сержанта:
- Иди одеваться и накрасься получше. Ну, в смысле, посильнее, - она ещё что-то хотела сказать, но передумала, и я быстро ушла приводить себя в порядок.
Я накрасилась, как и просила Светка, сильно. Можно сказать, что я сделала вечерний макияж, хотя на дворе стоял ясный день. Мне почему-то казалось, что косметика как-то защитит меня, как доспехи, что ли. Во всяком случае, так я казалась себе намного значимее. Только я натянула на себя своё самое красивое платье, то, что просила одеть Светка, малиновое итальянское, и собиралась надеть такие же малиновые, с синей отделкой, туфли, как услыхала за спиной мужской голос.
- Ты, что ли, дружка? - я вздрогнула и обернулась. Откинув занавеску, на пороге, стоял худощавый парень лет двадцати пяти и оценивающе смотрел на меня. - Ничего. А то, думаю, привезут крокодила какого-нибудь из города, и целуйся с ней потом.
- Вы, собственно, кто, чтоб я с вами целовалась? - уставилась на него я.
- Я Сергей, дружок. Не знаешь, что ли, что надо будет целоваться, - ухмыльнулся он.
- Валерия. Думаю, что целоваться вовсе не обязательно, - сказала я как можно строже и внутренне собралась. Этот Сергей мне сразу не понравился. Его развязный вид и наглый взгляд вызвали у меня отвращение. Если бы меня попросили нарисовать портрет вора-карманника или мелкого хулигана, я бы нарисовала его с этого парня.
- Будьте любезны, выйдите отсюда. Я одеваюсь, - строго сказала я, сдерживая себя из последних сил.
- Ладно, не ерепенься! Можно сказать, мы почти родня. А целоваться придётся, как не верти. Гляди, и ещё чего, - он омерзительно хмыкнул и подмигнул.
- Пошёл вон! - заорала я, и он, громко рассмеявшись, пошёл к выходу.
- Ладно, ещё увидимся!
Успокоившись, я закончила одеваться, взяла сумочку и бросила прощальный взгляд в зеркало. Кажется, неплохо!
- Тётя, тётя, бегите Светку продавать! - вбежал в комнату какой-то мальчишка и потащил меня за собой, по дороге рассказывая, что я должна торговаться, продавая Светку как можно дороже, и держать оборону, не давая друзьям жениха утащить её без выкупа или прорваться бесплатно во двор.
Бабы уже стояли стеной за воротами, не пуская во двор жениха со свитой, и требовали у них сначала мелочь, потом бумажные деньги. Парни щедро их бросали в большую хрустальную вазу, которую крепко держала в руках коренастая тётка. Потом бабы вынесли стаканы и стали требовать откупа, но уже спиртным. Раскрасневшийся жених, молодой белобрысый парень с круглым лицом и такими же круглыми голубыми глазами, то и дело наливал в стаканы водку, а бабы требовали ещё и ещё. Мне тоже сунули стакан, но пить я не стала и потихоньку вылила содержимое на землю. Тут парни улучили момент, когда бабы опрокидывали очередную порцию, клином прорвались во двор, волоча впереди взволнованного жениха, а следом сумку с бутылками, и двинулись к порогу дома. Там их уже ждали мужчины, родственники Светки. Им тоже не терпелось выпить, и они тоже потребовали выкуп. Снова жених наливал водку в стаканы, парни только успевали открывать бутылки. Получив своё, мужики расступились, и жених вошёл в дом с двумя товарищами.
- Что стоишь, бегом к невесте! - подхватила меня под руку Люся Леопёрд и потащила по ступенькам в дом. Мы влетели вовремя. Как раз жених и невеста одевали шаферу через плечо красную ленту с золотой надписью "Свидетель". Вторую ленту одели мне.
В это время возле двора остановилась уже знакомая мне новая "Волга", и мы с невестой и женихом уселись на заднее сидение. Рядом с водителем плюхнулся шафер и, развернувшись вполоборота, уставился на меня с наглой ухмылкой. Мы поехали в соседний поселок, в сельсовет. Следом за нами потянулся длинный кортеж машин с дальними и близкими родственниками. Статная женщина с высоко взбитыми белыми волосами, уложенными в сложную причёску, одетая в голубой костюм со стоячим кружевным воротником, встретила нас в небольшом украшенном рушниками зале. Она держала в руках большую красную папку с золотым теснением, из которой зачитала поздравление молодым в стихах. Бракосочетание прошло без происшествий, и мы вышли на улицу, где молодожёнов принялись осыпать конфетами, мелочью, зерном, которое застряло в волосах у окружающих, в том числе, и у меня. Когда молодожёны уже пили шампанское и били фужеры на счастье, одна подвыпившая баба кинула в толпу горсть сладостей, и чёрствый пряник попал прямо в глаз шаферу. Он схватился за лицо и взвыл, вкрапляя в свой вой отборную брань и обещания расправы. Это вызвало всеобщий хохот, и свадьба покатилась дальше. Как положено, отправились по памятным местам фотографироваться, к памятнику солдату, в берёзовую рощу, на маленький мостик, к универмагу, где был небольшой фонтанчик, и, наконец, вернулись домой, где нас уже ждал накрытый стол.
На пороге нас встретили родители невесты, держащие в руках свадебный каравай и солонку. Отломив по куску, молодые вкусили угощение. Жених, которого, как я узнала из процедуры бракосочетания, звали Виктором, подхватил невесту на руки и на гнущихся ногах понёс во двор. Свадьба шла своим чередом. Всё было сносно, если не считать того, что мне пришлось целоваться и танцевать со свидетелем, который, изрядно выпив, уже недвусмысленно предлагал продолжить наше знакомство где-нибудь на сеновале, а я подумывала, не поставить ли ему ещё один фонарь под глазом для симметрии. Зато стол был отличный! Я старалась больше есть и меньше пить, чтобы быть постоянно начеку. Танцы под магнитофон сменялись тостами, тосты - снова танцами. Веселье было в самом разгаре, когда музыку заглушил душераздирающий крик. Кто-то нажал на клавишу магнитофона, музыка стихла, и все обернулись туда, откуда этот крик доносился.
На пригорке поодаль от дома возле деревянного нужника стояла Светка во всей своей белоснежной красе и кричала, хватаясь на свои пышные груди. Кричала она так, как кричат в фильмах про войну женщины, получившие похоронку. Я почему-то сразу подумала, что началась война или Светка нашла за нужником труп своего мужа. Но, оглядевшись, я убедилась, что её Витёк сидит на своём месте и, раскрыв рот, смотрит на орущую что есть силы жену. Светкина мать метнулась к ней первой, спотыкаясь о лавки и расталкивая сидящих.
- Света, дочечка, что случилось, что? - тонко заголосила она, кидаясь к своему чаду, но та её оттолкнула и продолжала кричать. На крик побежали все любопытствующие, в том числе и я.
- Да что случилось? - подошла к Светке крепкая тётка и встряхнула её как следует. - Хватит орать! Кто обидел - убьём!
Светка и в самом деле тут же прекратила кричать и только всхлипывала.
- Ну, ну, говори, - подначивали её со всех сторон. Она обвела всех каким-то странным потерянным взглядом и зарыдала с новой силой, хрюкая носом и произнося одно и то же: - Леопёрд ... убьёт!
Наконец, от неё добились, что её почти бриллиантовое колье упало в отверстие нужника и, конечно, утонуло. Это совсем не обрадовало стоящую тут же Люську Леопёрд.
- Заведующая меня прикончит, - сказала она тихо, но так, что услышали все. Люська нахмурила брови, подбоченилась и пошла в лобовую на Светку. - Бери, где хочешь! Ты знаешь, сколько это стоит? Где хочешь, бери мне его. Хоть ныряй в дерьмо.
Светка замолчала, уставилась на Леопёрда немигающим взглядом, потом резко повернулась и решительно направилась в сторону нужника. Она шла так, как, наверное, ходили в атаку японские самураи.
-Света-а-а-а! Не-е-е-ет! - поняв её намерения, тонко-тонко заголосила мать и бросилась ей наперерез, упала в ноги. Светка завалилась во всей своей белой красе на мать и тут же попыталась встать, но та цепко держала её, тихонько поскуливая. Светка забилась, как раненный лебедь, осела на землю и снова разрыдалась, размазывая по лицу остатки косметики.
Рыдающую Светку увели подоспевшие родственники, и народ стал возвращаться к столу, разочарованный тем, что ничего страшного не произошло. Свадьба снова стала набирать обороты, хоть и без новобрачных, потому что Витёк уволок рыдающую Светку в дом утешать. Люська Леопёрд пошла туда же, и из открытого окна то и дело доносился её громкий возмущённый голос, который тут же сменялся плачем невесты. Не зная, что же мне делать, я продолжала сидеть на своем месте за столом и чувствовала, что напряжение в воздухе растёт. Я не ошиблась. Не прошло и пяти минут, как мимо сторону нужника пробежала Светкина мать с большим решетом и несколько родственников невесты, волоча с собой вёдра с верёвками. Вернувшиеся было к трапезе гости снова с интересом стали посматривать в сторону нужника и громко обсуждать происходящее, делая самые невероятные предположения. Начали сходиться к тому, что намечается очередной свадебный конкурс. Я, утомлённая событиями дня, обречённо ждала, что и мне придётся в нём участвовать, и даже стала вспоминать условия этого конкурса, но на ум ничего не шло. Я уже хотела обратиться к кому-нибудь за помощью и стала подыскивать нужную кандидатуру, как вдруг....
Вдруг дверь нужника открылась, оттуда вышел дядька с ведром в руках и стал понемногу что-то выливать из него в большое решето, которое держала в руках Светкина мать. Конечно, многим стало интересно, что же там происходит, и кое-кто из гостей снова отправился к нужнику. Но не успели они пройти и нескольких шагов, как послышался очень неприятный запах, объясняющий происходящее: мужчины черпали из нужника содержимое, а Светкина мать просеивала его через решето. Стоял жаркий летний день, и запах уже через несколько минут стал просто невыносимым. Со всей округи стали слетаться мухи и слепни, которые кружили над вонючей жижей и летели потом к свадебному столу. Не смотря на смрад, оставшиеся гости продолжали застолье. Я смотрела на всё это и не могла поверить своим глазам.
- Чего сидите?! - раздался крик буквально у меня над ухом, и я чуть не свалилась со стула от неожиданности.
- Чего сидите? - снова закричал голос, пытаясь перекричать ревущий магнитофон. - Вставайте, пошли говно тягать!
Я обернулась и увидела Светкину тётку с решетом в руках. Она, подталкивая в спину, пыталась поднять с лавок гостей. Те вяло отбивались.
- Давай, давай! - тётка всё же сумела поставить в свои ряды несколько человек. - А ты чего сидишь? Тебя это что, не касается?
- Ваша невеста, вы и ныряёте! - отшила её бойкая бабёнка, строящая глазки подвыпившему тучному мужчине. - А мы со стороны жениха.
- А чего это мы должны? - возмутилась другая гостья. - Она теперь ваша. И нечего здесь к чужим мужикам клеиться.
Тем временем возле нужника началось настоящее веселье. Там появились ещё бабы с решетами и мужики с лопатами, которые стали отбрасывать уже просеянное подальше. Почти половина гостей была занята поисками драгоценности. То и дело кто-то из искателей обращался в не очень любезной форме к, тем, кто сидел за столом, и требовал принять участие в общем деле. Сидящие за столом посылали искателей драгоценностей куда подальше и продолжали угощаться. Постепенно перебранка переросла в ссору, а ссора - в драку. Гости со стороны невесты пошли на гостей со стороны жениха. В ход пошло всё, что было под рукой. Сначала дрались только мужчины, а бабы громко верещали в стороне, но вскоре и они встали в строй. В ход пошли не только стулья, штакетник и табуретки, но и всё, что было на столе. Во врагов летел зелёный горошек и другие ингредиенты салата оливье, винегрет и помидоры, картошка пюре и куски котлет, лился компот. В крупную даму с большим декольте полетела селёдка, да так и застряла в её пышных грудях, покачивая хвостом. Использовать в боях спиртное рука не поднялась ни у кого. К столу то и дело подбегали люди, второпях опрокидывали рюмку и снова бросались в бой. Люська Леопёрд наполнила две рюмки сразу и выпила их с обеих рук.
- Дозаправка в воздухе, по-македонски! А ты чего стоишь? - вдруг увидела она меня, и моё сердце замерло. - Давай, помогай!
Наверное, у меня был слишком испуганный вид, потому что Люська махнула на меня рукой, нахлобучила на голову какого-то парнишки очередную порцию салата и ударила ногой в пах.
Я видела такое в фильмах Чарли Чаплина, и не подозревала, что это может произойти наяву. Мой ум отказывался верить происходящему. На всякий случай я незаметно отошла в дальний угол двора и наблюдала, как под пение "Ласкового мая" люди мутузят друг друга. Я молила Бога, чтобы меня никто больше не заметил и не испортил моё замечательное итальянское платье. Драка усиливалась, и кто-то уронил на землю магнитофон. Наступила, как мне показалось, зловещая тишина. На какое-то мгновение все замерли, но тут вдруг заиграл баян. Невидимый баянист играл марш "Прощание славянки". Под эту размеренную музыку драка продолжилась, но уже слабее. Видимо, пропал пыл или темп музыки оказался не тот. Марш сменился на "Полонез Огинского", а я всё не могла понять, откуда доносятся эти звуки, и стала озираться по сторонам. Во дворе все, кроме меня, были задействованы в драке, а музыка всё плыла и плыла. В этот момент невесть откуда взявшаяся маленькая собачка, в народе называемая жидовской, с заливистым лаем бросилась под стол. Музыка умолкла, а вместо неё из-под стола понеслась отборная брань и собачий визг. Из-под стола выполз мужик, волоча за собой баян, на котором, крепко вцепившись в меха зубами, висела собака. Музыкант пытался сбросить хищницу со своего инструмента, но безуспешно. Это комичное зрелище отвлекло от драки, все стали смеяться, тыча пальцами в баяниста.
В это время отворилась дверь дома, и на пороге показались новобрачные, пропустившие всё самое интересное. Они вяло переругивались, но, не смотря на это, у Светки был вид победительницы.
- Да заткнись ты! - цыкнула она на мужа и закричала, повернувшись к нужнику, где на фоне румяного заката мать с отцом продолжали цедить вонючую жижу. - Мама, мама! Иди сюда, я его нашла. Вот оно!
Светка подняла над головой ожерелье, блеснувшее в последних лучах солнца кровавыми отсветами. Мать с отцом, бросив решето и лопату, кинулись к дочери.
- Доця, слава Богу, а где ж оно было? - подбежала к ней мать, за которой вился шлейф ужасного смрада, но Светка отшатнулась от неё.
- Отойди, платье замажешь! - взвизгнула она. - Вот оно, здесь было. Витёк нашёл.
Светка показала на свою пазуху, в которой могло затеряться не одно колье. Видимо, утешая молодую жену, Витёк попытался приласкать ее, и наткнулся на драгоценность.
- Тьфу ты, дура! - не сдержалась свекровь и смачно плюнула под ноги новобрачной. - Такую свадьбу испортила. И где ты её только взял, эту дуру?
Витёк захлопал глазками и покраснел. Он не знал, поддержать ли ему мать или заступиться за жену. Обе вцепились в него немигающим взглядом. Первой сдалась мать:
- Эх ты, мямля! Тьфу!
- Я сам разберусь, - буркнул он. Казалось, инцидент был исчерпан, но тут вперёд вышла Светкина тётка.
- Слышишь, ты, ты кого дурой назвала? На себя посмотри и на своего сыночка. Скажи спасибо, что Светка за него замуж вышла. Кому он нужен, невдаха!
- Это кто невдаха! Слышь ты, баба базарная, рот свой закрой!
Я незаметно отошла опять в своё укрытие и стала ждать. Скандал длился недолго, уже через несколько минут бабы стали драться, а мужики их разнимать, подключилась молодёжь. Я решила не дожидаться последних аккордов этого побоища и потихоньку пробралась к флигелю, в котором меня поселили. Я быстро переоделась в джинсы и футболку, выключила свет и притаилась на кровати. Слава Богу, меня никто не беспокоил. Только какая-то женщина привела усталую детвору в соседнюю комнату и уложила спать. Сном праведника я проспала до самого утра, мне даже ничего не приснилось.
*****
Проснулась я удивительно рано, часов в семь, быстро привела себя в порядок и нарядилась в голубое платье. Тяжело вздохнув, я вышла во двор и увидела, что столы почти накрыты и некоторые гости уже вовсю разминаются водочкой. Второй день свадьбы начался как-то безлико. То ли вчера гости выдохлись, пока мутузили друг друга, то ли на лицо был похмельный синдром, но они только пили и ели, вовсю работая челюстями, даже отвратительный запах не был им помехой. Магнитофон был разбит, баян погрызен собакой, и без музыки народ совсем заскучал. Я тоже скучала, потому что после событий прошедшего дня всё казалось каким-то унылым и однообразным. Так было ровно до того момента, пока на горизонте не появилась Люська Леопёрд. Теперь я поняла, почему она носила такое прозвище - все её наряды были пятнистой расцветки. В этот день она явилась в обтягивающем трикотажном леопардовой расцветки платье с декольте и огромным разрезом внизу. Правда, в нём она была больше похожа на змею, чем на леопарда, да к тому же, хорошо пообедавшую. Она тут же подсела ко мне и заявила:
- Ну что, подруга, заскучала наша свадьба?
- Да, вроде того, - согласилась я, хотя мне было всё равно, что происходит, лишь бы всё это поскорее закончилось.
- Ничего, сейчас развеселим. Вадя, заноси! - скомандовала она, и во дворе появился огромный рыжий детина с магнитофоном в руках. Это вызвало кучу восторга у гостей. Естественно, тут же начались танцы.
- Это мой хлопец, Вадик, - прошептала мне в ухо Люська. - Смотри, чтоб я не волновалась. Порву, как Тузик грелку.
- Не поняла, - сказала я, удивлённо округлив глаза.
- Да всё ты поняла. Уже все пацаны на ушах - городская приехала, такая фифа. Смотри, будет Вадя клеиться - отшивай от греха подальше, не то прибью. Ладно, я предупредила. Айда танцевать! - она тут же схватила меня за руку и потащила в круг танцующих.
Пришлось танцевать. Вокруг меня сразу образовался круг из парней, и я поняла, что интерес ко мне среди местного населения действительно есть. Когда начался медленный танец, парни тут же принялись наперебой стали меня приглашать. Но в этот момент объявился шафер, тот самый Сергей, который мне сразу не понравился, и заявил свои законные права на этот танец. Честно говоря, мне не хотелось танцевать ни с одним из этих парней, но с шафером - меньше всего, тем более, что он был изрядно выпивши. Тогда я решила ему отказать и подала руку одному из стоявших здесь ребят. Тот с победным видом уже пытался обнять меня за талию и повести в танце, как шафер вдруг встал между нами и оттолкнул парня, а меня крепко схватил за руку.
- Слышь ты, додон. Исчезни!
- Слышь, ты что сказал? Кто додон, ты, козлина! - тут же возмутился обиженный парень и попытался схватить меня за вторую руку. - Она со мной танцевать решила.
Я поняла, что сделала роковую ошибку и стала причиной скандала. На хуторе народец был боевой и вступал в рукопашную при каждом удобном случае, но мне лично в локальных конфликтах участвовать не хотелось даже в роли яблока раздора.
- Да отпустите меня! - заверещала я что есть силы, и меня отпустили. Я демонстративно подошла к своему месту за столом и уселась. Ребята замялись и разошлись. Стоит ли говорить, что танцевать я больше не решалась, не смотря на приглашения. Я немного поела, поболтала с местными кумушками, выслушала рассказ невесты о том, как её уже обидели новые родственники, провозгласила несколько тостов. Я почти ничего не ела из-за неприятного запаха, который только усилился к обеду, и старалась пить только компот. Наконец, солнце стало клониться к закату, гости окончательно упились и стали разбредаться по саду, образовывая небольшие компании. Кого-то уже уносили домой, кое-где вспыхивали потасовки, женщины кокетливо визжали в кустах и заливались наигранным смехом. Воспользовавшись тем, что никому нет до меня дела, я тут же ускользнула к себе в норку. Это было ещё одной стратегической ошибкой.
Я снова переоделась в футболку и джинсы, улеглась на кровать, расслабилась и тут же уснула. Сон был какой-то некрепкий, я то и дело просыпалась. Мне казалось, что я слышу приглушённые голоса и подозрительные звуки, но тут же всё стихало, и я снова погружалась в сон. Я проснулась оттого, что мне стало трудно дышать. Было такое впечатление, что я завалена бетонной плитой. Ещё дурно пахло перегаром и ещё чем-то мерзким. Спросонок я не поняла, где нахожусь, и испугалась. Я почему-то подумала, что на меня напали грабители. Но явь оказалась ещё хуже. На мне, сопя, лежал тот самый шафер и пытался закрыть мой рот рукой. Рука воняла таранкой. Видимо, он недавно её ел, запивая пивом.
- Тихо, тихо, кися! Молчи, молчи. Ох ты, моя зайка, - ворочался он на мне и дышал прямо в лицо. Я попыталась вывернуться, чтобы вдохнуть свежего воздуха, но он только сильнее сжимал мой рот. Я расслабилась и притихла, шафер Серёга этим был явно обрадован, расслабился и даже попытался меня поцеловать. Вот тут-то я и откинула его всем своим телом, но не на бок. Я перебросила его через голову, и он с грохотом уткнулся лбом в стену. Я быстро вскочила с кровати и метнулась к выключателю. Сергей торчал вниз головой между стеной и спинкой кровати без каких-либо признаков жизни. Это привело меня в ужас. Не хватало ещё убить этого придурка. Я стала лихорадочно вспоминать, как определить, жив ли человек. На ум пришло пощупать пульс и поднести к лицу зеркальце. Запотеет - значит, жив. Пульса я не нашла и тогда взялась за зеркальце. Благо, оно всегда со мной. Я попыталась вытащить его верхнюю часть из-за кровати, чтобы добраться до головы, но безуспешно. Пришлось двигать тяжеленную кровать. Слава Богу, зеркальце запотело, а Сергей издал громкий храп, испугав меня. Я быстро опомнилась, схватила его под руки и перетащила через порог в соседнюю комнату. Тут я старалась двигаться чуть тише, чтобы не испугать малышей, а потом с удовольствием вытащила эту тушу за порог и затянула подальше в кусты, хоть это все мне далось нелегко. Вдруг из кустов послышался мужской смех.
- Ну, ты даешь! Такого парня уходила. Эй, Серёга, ты там живой? - из кустов вывалил тот самый Вадик, Люськин парень. Серёга отозвался из кустов новым приступом храпа.
- Так что, дружка, почирикаем? - вдруг показалась из-за угла флигеля ещё одна фигура. - Мы с Вадосом пошустрее, так быстро не справишься.
- Так он что, уснул, что ли? Тоже мне фраер! - захихикал Вадик. - Но мы не из таких. Да, Лёха?
Я не знала, что мне предпринять, и лихорадочно думала, пуститься ли бежать или проявить хитрость, поэтому ничего не ответила.
- Ладно, кися, иди к нам, - сладким голосом сказал Вадик, и меня чуть не стошнило. Тогда я решила проявить хитрость.
- Тоже мне, женихи нашлись. Хоть бы выпить девушке предложили, - заявила я, вложив в голос всю вульгарность и развязность, на которые только была способна. Это возымело действие.
-Та щас, нема вопросов. Слыш, Лёха, мухой. И закусь прихвати, - скомандовал Вадик, и вторая тень тут же исчезла. С одним справиться было намного легче. Я подошла к нему, засунув руки в карманы и слегка повиливая бёдрами, отчего он даже застонал и уже протянул ко мне руки. Но тут я со всей силы дала ему ногой в пах и помчалась в сторону дома, закрыла зверь на засов и затаилась. С улицы раздавался вой, проклятья и угрозы в мой адрес. Наверное, нужно было убежать куда-то подальше, но во флигеле оставались мои вещи и документы.
- Пацаны, эй, пацаны! Сюда! Наших бьют! - орал что есть мочи Вадик, пока я запихивала вещи в сумку. Судя по тому, что орал он долго, подмога всё не шла. Собравшись, я выключила свет и попыталась открыть окошко в своей комнате, но тщетно. Открывалась только форточка, куда не пролезла б и моя голова, а окно было вставлено намертво. Я чертыхнулась и вышла в другую комнату, но её окно выходило туда же, куда и дверь - в лапы Вадика. Я снова вернулась к себе, и тут поняла, что не зря училась в школе. На моём пальце было кольцо с малюсеньким, но настоящим бриллиантом, которое мне подарили родители на восемнадцатилетие. Хорошо, что я всё же надела его сюда, не смотря на запреты мамы.
Я стала обводить стекло по периметру. Мне ещё повезло, что оно было одно и тонюсенькое. Минут через десять крики Вадика были услышаны, и возле двери флигеля стали собираться другие парни. В мой адрес полетели не самые лучшие эпитеты и обещания, и я совсем разнервничалась. Наконец, я решила, что пора выдавить стекло. Но как сделать так, чтобы оно не разбилось, ведь тогда не стоило мучиться, а разбить его сразу. Я влезла на узенький подоконник и высунула руку в форточку, чтобы придержать стекло извне, а второй рукой стала его выдавливать. Как ни странно, у меня всё получилось. Я кое-как втянула его в комнату и выползла в окно, стараясь не издавать лишних звуков. Я успела вовремя, потому что собравшиеся парни, продолжая угрожать расправой, уже направились нетвёрдой походкой к моему окну. Кто-то запустил в него камнем. Я решила не испытывать судьбу и стала отползать подальше от флигеля.
- Эй, пацаны, она окно выбила!
- Вон, смотри, в кустах. Это она, держи, - заметил меня кто-то, и я стала прощаться с жизнью. Но вдруг я услыхала голос, который показался мне знакомым. Ну, конечно! Это был голос Виталика, того самого, что привёз меня сюда и обещал быть моим ангелом-хранителем.
- Вы чего тут бузите, шантрапа? - забасил он, и парни немного присмирели. - Вы чего, попутали, куда попали? Вы у моей сеструхи дома. А ну, пошли вон отсюда!
Парни попытались оправдываться, обвиняли меня, но Виталик и слушать ничего не хотел. Я затаилась в кустах, наблюдая за ходом событий, и боялась пошевелиться. Тут я услышала хруст. Из-за угла флигеля, сильно шатаясь, вышел шафер Серёга и, ругаясь на чём свет стоит, стал искать меня. Виталику пришлось цыкнуть и на него, но Серёга был не в том состоянии, чтобы понимать человеческий язык. Он тут же полез с кулаками на Виталика, припомнив все прошлые обиды. Тот отмахнулся от него, как от назойливой мухи, уложив наповал. Остальные парни бросились к ним, начался спор, а потом драка. Это было мне на руку, и я, как бешеный сайгак, понеслась, куда глаза глядят.
Опомнилась я только на берегу маленькой речушки, где и просидела до рассвета под раскидистой вербой, боясь задремать и прислушиваясь к каждому шороху. С первыми лучами солнца я, вся искусанная комарами, отправилась искать ближайшее село. Навстречу мне попалась пожилая женщина, которая рассказала, что ближайшая остановка автобуса находится в трёх километрах отсюда, и я тут же отправилась в этом направлении. Стоит ли говорить, что я туда добралась очень быстро и даже успела на первый автобус. Обратная дорога показалась мне намного легче, хотя пришлось ехать с двумя пересадками. Оказывается, я была в другой области, за 500 км от дома. В дороге я вспоминала Светкину свадьбу и думала о том, что Золотые болгарские пески вряд ли произведут на меня большее впечатление, чем хутор имени Ленина.