Ирина проснулась. Сама. Неожиданно и спокойно. Она открыла глаза. Вокруг абсолютная темень.
-Что сейчас? Ночь? Утро? Но почему так темно? Так удушливо темно?!
Она рывком поднялась с кровати. В голове путались мысли:
-Я что-то должна сделать?
-Почему не слышала будильник?
-Что-то...
Глаза еще не привыкли к темноте, и она ощупью побрела на кухню, посмотреть на часы. Потянулась к выключателю.
Стрелки часов замерли на цифре 3.
-Может часы остановились? -подумалось ей. Она прислушалась. Где-то в углу заскреблась мышь.
-Мышка- норушка. И тебе не спится.
Ирина снова посмотрела на часы. Стрелка переползла на одно деление.
-Идут... Четвертый час. Заснула в час, проснулась в три. И как -будто ...выспалась. Почему я проснулась?
Ирина подошла к окну. За окном -темный силуэт сарайки, как темное пятно из прошлого.
-Все разваливается...Как не хватает мужских рук! Мужских рук. Знакомое ощущение внутренней боли и обиды сдавило ее. Ей стало трудно дышать.
-Все одна...
Эта ночная темнота неожиданно прерванного сна стала душить ее.
-Одна...Но так лучше. Так спокойнее.
Ирина побрела ко входной двери и вышла на крыльцо. Свежесть наступающего утра приятно охладила разгоряченное от тревожных мыслей лицо. Утро тоже просыпалось, удивленно выползая из-за горизонта тонкой светлой кромочкой.
-И опять утро...
Она, босая, спустилась на дорожку и, осторожно ступая по остывшей земле, направилась к калитке.
Остро пахла просыпающаяся земля. Сильный аромат трав и цветов застыл во влажной ,свежей утренней прохладе. По полю плыл молочный туман. Он кутал и питал озябшую от "нелюбви" землю.
-Мы все коченеем от нелюбви! Странно как...-подумалось Ирине.
-Все о ней мечтают, о ней поют, о ней слагают стихи. А когда она приходит, гонят ее, смеются над ней и губят ее. Безжалостно губят. Разве мы умеем любить???
Ирина невольно замерла, залюбовавшись полем, купающемся в белом тумане.
-Как щедро расплескал Господь свою любовь, даря ее всем! Она и в этом неповторимом утре, и в невероятных красках цветов, их ароматах, и в дивной акварели неба, и в золоте солнца...
И мысль, вольная и стремительная, полетела в ее юность. И даже дальше- в детство.
Ах, как тепло на душе стало! Вот она девчушкой бежит за молоком в "Молочный", прыгая через две ступеньки...
А тут она спешит с подружками на утренний, детский сеанс в кинотеатр "Первомайский"...
И видит она себя радостной, бегущей по деревенскому полю, что недалеко от дачи... Наперегонки с солнцем!
Как же здорово- так просто бежать и улыбаться солнцу.
А впереди- бескрайнее поле и...целая жизнь...
И, задыхаясь от нетерпения, от переполнявшей ее внутренней радости, от чего-то необъяснимого, она летела по жизни, торопясь разделить эту радость со всеми на своем пути.
И эта ее неуемность, подчас перерастая в некую одержимость, требовала ответной радости и любви. Она жаждала любви.
Но не узнавала ее в той ,которую дарили ей .
Нет, ей нужно было нечто большее. Ей нужно было нечто другое. Но что?
Она летела навстречу чему-то несуществующему, она не могла облечь это в какой-то конкретный образ, но твердо знала, что она есть!
Разрушая себя падениями и вспышками отчаяния. Раня и разрушая тех, встретившихся на ее пути...
Ту любовь она нашла. В Боге. Она всегда была в ней и вокруг нее. Он всегда любил ее.
Она нашла ее в детях, как в своем продолжении.
Ирина невольно вернулась мысленно к деду. Может, Господь и дал ей его, в утешение...
Этот удивительный дядя Ваня, стремительно ворвавшийся в ее жизнь.
И ее сердце наполнилось пронзительной нежностью и благодарностью к этому замечательному деду. Так им всем необходимому.
Это тепло рвалось наружу, и она побежала в это туманное поле, полное молочной росы. И стала лихорадочно собирать цветы- ромашки, лютики, васильки, клевер. Она набрала целую охапку нежных полевых цветов. Запах земли, трав и цветов дурманил ее, платье намокло от обильной росы. Она торопилась. Через "лазейку" в заборе пробралась на дедовскую дачу и побежала по извилистой тропинке к дому.
Дом стоял тихий и молчаливый. Ирина подошла к крыльцу и осторожно положила трепетные цветы.