Собачий лай оглушал с первой же минуты. Чужаков, посмевших войти на песью территорию, спасали от скорой расправы лишь прутья вольера. На счастье незваных гостей, здесь, в сердце тайги, все было сделано на совесть, буквально пронизано духом основательности и хозяйской рачительности - и ладная избушка с резными наличниками на окнах, и крепкие брусья забора, местами подточенного звериными когтями, и сами вольеры, где бесновались сейчас разъяренные звери.

- Нам бы собачку, Петрович... - чужак нервно сглотнул, опасливо покосился на рычащего, брызгающего слюной пса в полуметре от его ног. - Чтоб по следу идти мог, не сбиваясь.

- Это можно устроить, - огладил густую рыжую бороду лесничий, оценивающе прошелся взглядом по троице горожан. - На охоту, никак, собрались, соколики? Чей след брать придется? Волка, небось, бить собрались?

- Н-н-нет, тут другое дело... - Замялся вдруг мужчина, взявшийся было за переговоры, зарыскал взглядом по сторонам, лишь бы в глаза Петровичу не смотреть.

- Олег, прекрати мямлить. Подождите в машине, я сама объясню. - Вперед выступила женщина лет тридцати в короткой роскошной шубке. Безупречный макияж, укладка, рубиновые серьги-капельки в ушах. Два её спутника облегченно вздохнули и помчались исполнять приказ.

- Чего изволит госпожа? - Ехидно поклонился женщине старик-лесничий.

Та неторопливо осмотрелась, примяла сапожком пушистый свежий снег и уверенным шагом направилась в избу. Хранитель тайги только головой покачал. Совсем разумение девка потеряла! Да только лес - он мудр, ему всякое ведомо, в душе человечьей хранимое.

В доме гостья по-хозяйски уселась во главе грубо сколоченного длинного стола и недобро усмехнулась.

- Вот что, старик. Мне достоверно известно, кто ты есть и чем промышляешь. И условия, на которых ты помогать всем дошедшим до этого хутора обязан, тоже. Предлагаю решить вопрос без лишних реверансов.

Пожилой рыжебородый мужчина в нелепом, местами подранном тулупе хмыкнул и хлопнул в ладоши. Мир мигнул, взорвался цветными искрами и замер, будто погруженный внутрь громадного мыльного пузыря. Сам хозяин лесной избушки раздался в плечах, сменил старый ватник на темно-зеленую хламиду. В мозолистые широкие ладони легло облачко жемчужно-серого тумана.

Женщина в ответ на волшебство презрительно фыркнула и поправила сбившийся локон.

- Что привело тебя в мой дом, Просящая? - задал ритуальный вопрос дух Леса, принявший облик человека.

- Мне нужен проводник.

- У меня только для охоты проводники годны, не для бабских прихотей, - нахмурив кустистые брови, проворчал дух.

- О, считай, что это и будет охота, - пожала она плечами и хищно оскалилась. - Охота за счастьем, хорошо звучит?

- В чем твое счастье?

- Как у всех. Материальное благополучие, здоровье мое и моей семьи, поиск достойного мужа, карьерный рост, устранение недоброжелателей и конкурентов. Пожалуй, начать стоит с мужа и конкурентов.

- Разве ж это счастье? - Удивился дух. Радужная пленка, окружившая комнату, зашевелилась. - Впрочем, не мне решать. Это все, чего ты жаждешь?

- Это основные вехи. Большего тебе знать не обязательно.

- Что ж, будь по-твоему.

Щелчок, будто спицу деревянную переломили - и туманное облачко стекло на пол, приняв форму обычной дворняги. Уши торчком, хвост крючком, черные подпалины на боках, шерсть пегого окраса. Разве что глаза чудные, пустые, как стекляшки.

Женщина брезгливо сморщила носик.

- А более пристойный вид ему придать можно? Догом, например, сделать, или мастиффом.

- Нет, - сурово отрезал дух. - Какова просьба, таков и проводник. Забирай и уходи. Как нужна будет помощь проводника - перед сном в глаза его загляни и мысленно вопрос задай. Во сне придет к тебе ответ.

- Отлично, - гостья поднялась со стула и собственническим жестом погладила пса. - Долго он прослужит?

- Это охотничий голем. - Раздраженно дернул плечом Хозяин леса и отвернулся. - Он может идти по следу вечно, пока не приведет тебя к цели.

Когда стих, наконец, собачий лай, возвестив об отъезде неприятных посетителей, в горницу спустился еще один человек. Молча присел на пол рядом с пышущей жаром печкой, потрепал за ухом щенка, увязавшегося следом за ним еще на улице.

- Ты обманул ее. Разве так можно?

- А что я мог сделать, внучек? Ты сам все слышал. - Лесничий неторопливо перебирал жестяные банки на полках, выбирая травы к чаю. - Она получила по заслугам.

- Ты обрек ее на вечную охоту, - укоризненно взглянул на старика внук. - Голем - бездушный инструмент. Он бесполезен в вопросах чувств.

- Ох, парень. Скажи она хоть слово о чувствах, я бы передумал. - Старик тяжело вздохнул. - А так... Только о себе и думает. Женское дело - любовь да счастье вокруг творить, жизнь миру дарить новую. Все остальное - пыль под ногами.

- Она говорила о семье, - перебил молодой человек деда, неотрывно глядя в огонь.

- Нет, не о семье, - усмехнулся старик. - Сам поймешь потом. Человек, отринувший радость жизни во имя любой, даже самой высокой цели - тот же голем. Живет-живет, как цель свою настигнет - так и помрет. И невеста твоя такая же. Пусть теперь побегает, глядишь, через пару столетий ей такая охота надоест, думать начнет.

Парень поморщился, будто от боли, однако возражать не стал. Лишь перетащил щенка к себе на колени. Старик одобрительно хмыкнул.

- Вот что, внучек. Щенка с собой заберешь на этот раз, уж он тебе точно дорогу верную укажет, не заблудишься. - Наполняя чашки ароматным чаем, сказал хозяин Леса. Осадил вскинувшегося было юношу строгим взглядом. - И чтоб без споров! Сразу говорил тебе, слушай сердце свое, смотри в душу, а не на обертку! А ты? Теперь проводник тебя вести будет, коли сам чувствовать разучился! Куда мать-то смотрела, непонятно! Эх, молодость... Ладно, садись к столу, пора чай пить.

Тихо падал снег, заметая тропинку к дому старика-лесничего. Где-то тянули свою песнь волки, приветствуя луну. Крепко спал на печи молодой парень, видя во сне дороги, ведущие его в дальние страны. Свернулся клубочком у него в ногах щенок белой масти, оберегая покой хозяина. Они не знали, что именно в этот момент началась для утренней гостьи Вечная охота, в которой цель никогда не будет настигнута.