Аннотация: Уф! Если есть хоть кто-то, кто дочитал до этого места, отпишитесь, плиз, в комментах, чтоб я знал писать проду или подобную ерунду никто читать не будет. Если что, то остальные главы в общем файле.
***
- Фу! Какая ты зеленая, склизкая, противная, - сказал заяц увидев лягушку.
- Вообще-то я белая и пушистая, просто болею. - ответила та.
Просто анекдот.
За дверью послышались разговоры на повышенных тонах, какая-то возьня, затем дверь распахнулась и в палату шагнули две рослых фигуры в костюмах химзащиты из прорезиненной ткани и противогазах.
- Что здесь происходит?! - Начал профессор.
- Карантин, - раздался приглушенный голос из под противогаза, - Вы пойдете с нами.
Вторая фигура молча шагнула к кровати Татьяны и достав из принесенного с собой бокса шприц, также молча ввела его содержимое в катетер, который все еще был воткнут в вену девочки. Таня мгновенно отключилась.
- Вот уроды! - Опять я остался без зрения. Судя по звукам Таню завернули во что-то шуршащее и застегивающееся на молнию. На ум сразу пришел пластиковый мешок для трупов. На всякий случай я проверил состояние девочки - она просто спала. Затем ее куда-то понесли, погрузили в машину и в течении часа мы куда-то ехали, затем еще час тряслись, судя по всему, по грунтовой дороге.
Да. Засветился я капитально. Так просто теперь не отстанут. Нужно всячески стараться показать, что я не заразный, не опасный и вообще весь из себя белый и пушистый.
Я решил пока не торопить события, и тем временем занялся восстановлением легких. После регенерации кожи, я уже знал как нужно действовать. Сформировав вначале из своей ткани структуру напоминающую легочную ткань, я расселил по ней клетки взятые из здоровых участков легких и заставил их ускоренно делиться и замещать собою мои временные заплаты. Разумеется, я принял меры, чтобы случай с хлорофилом не повторился. Пока мы двигались к пункту назначения, легкие практически полностью восстановились и моих клеток там почти не осталось.
За то время что я возился с легкими мы, наконец, куда-то доехали. Я услышал, как Татьяну прямо в мешке куда-то покатили на каталке, затем долго ехали на лифте, шипели какие-то автоматические двери как в автобусе.
Затем я почувствовал как девочку обклеивают какими-то датчиками, гудела и попискивала непонятная аппаратура, невнятно звучали чьи-то голоса. Тане заглядывали в рот, нос, уши и вообще куда только можно и куда нельзя тоже. Светили фонариком в глаза, но из-за яркого света я ничего никого не разглядел. Пару раз пытались проколоть кожу, но безуспешно, в конце-концов они удовлетворились все еще торчащим из руки девочки катетером и выдоили с поллитра крови. Все это время девочка спала.
В принципе, я полностью восстановил все повреждения, и, если не считать цвета кожи, то мог бы, со спокойной совестью, полностью удалится из организма девочки, чтобы не светится лишний раз. Но я ее втравил, судя по всему, в неприятную историю и теперь должен был как-то помочь из нее выпутаться.
Тем не менее, я полностью уничтожил остаток своих клеток в коже и легких, оставив их лишь в глазах и ушах, чтобы я мог хоть как-то контролировать ситуацию. Теперь никакие анализы не могли показать моего присутствия в организме, только если в глаза не полезут. Про уши я не беспокоился, там всего-то было буквально пара клеток в качестве вибродатчиков.
Правда, я совершенно не представлял, как я смогу ей помочь, ведь даже совета дать не могу. Думаете, почему я до сих пор не сделал звук, ведь привязать к той же барабанной перепонке пару мышечных волокон и заставить ее колебаться совсем плевое дело. Ага! Вот привяжите веревку к какой-нибудь мембране и дергая за нее попробуйте изобразить человеческую речь. Ну что, получилось?
А вот как я сам понимаю человеческую речь вопрос интересный. В принципе, кроме нескольких клеток чувствительных к вибрации я ничего и не делал. Дальше оно как-то само декодируется. Наверное я унаследовал эту возможность с тех пор, когда еще был человеком.
Возможно у меня есть и обратный интерфейс, но он, скорее всего, заточен на управление голосовыми связками и ротовым аппаратом, а не мембраной. Вырастить голосовые связки прямо в ухе я, естественно, не мог, а использовать Танины не хотел. Так у бедной девочки и крыша могла уехать, если бы она вдруг заговорила сама с собой, да еще и вслух. И со стороны это выглядело бы по меньшей мере странно.
Но ничего другого я придумать не мог. Поэтому вспомнив свои эксперименты по работе с синтезом речи, я занялся, фактически, изобретением биокомпьютера.
Да, я же не сказал, что еще будучи человеком, я работал программистом в сотовой компании, и тогда получил задание разработать голосовой движек для рассылки абонентам голосовых сообщений. Готовый покупать начальство почему-то не захотело. Ну, платят да и ладно. Короче, сделал я им тогда нечто монотонно бормотающее. Сейчас этот опыт пригодился.
Вначале, я хотел просто научить отдельную клетку заоминать и воспроизводить колебания, но, видимо для нее это оказалось слишком сложным. Колебаться на одной ноте это - пожалуйста, а как чуть что-то более сложное, то тут фиг вам.
Тогда я сделал несколько десятков клеток, думаю, что я уже имею право называть их нейронами, которые умели просто гудеть по команде, - каждая на своей ноте. Затем сформировал несколько командных нейронов, каждый из которых соответстовал какому-либо звуку русского языка. Уже на этом этапе, активировав в нужном порядке эти нейроны, я мог получать на выходе вполне человеческую речь. Но я пошел дальше, добавив еще один слой, который уже соответствовал словам.
Потренировавшись какое-то время и заодно пополнив словарный запас моего синтезатора, я настолько свыкнулся с ним, что смог вполне бегло разговаривать.
Наконец, я подключил его к мышечным волокнам подсоединенным к барабанной перепонке, как и планировал с самого начала.
За это время невидимые вивисекторы закончили свои дела и оставили девочку в покое.
Вдруг я почувствовав какое-то беспокойство исходящее со стороны моего пруда. Надо признать, что занимаясь девочкой, я совершенно забыл о своей поляне. Теперь же переключившись на ос, я даже поначалу не понял куда я попал. Над всей поляной была развернута огромный пластиковый шатер. Вокруг пруда на высоких треногах ярко горели прожектора. Всюду сновали люди одетые как те, что приходили за Татьяной, т. е. в прорезиненных костюмах и противогазах. Они натащили кучу аппаратуры, что-то измеряли, брали пробы грунта и воздуха. Даже насверлили кучу дырок в ближайших деревьях и аккуратно собрали стружку. Беспокойство было вызвано тем, что прямо в центр моего пруда была брошена маленькая проволочная клетка на веревке с живой белой крысой внутри. Крыса медленно погружалась и отчаянно барахталась. В общем-то было понятно, для чего они это сделали: хотели посмотреть какие повреждения получит крыса при контакте со мной. А вот фиг вам угадали. Я теперь белый и пушистый прям как ваша крыса и не буду больше никого переваривать.
Хотя, не надо их совсем уж разочаровывать. Я покрыл шерсть крысы слоем хлорофила не трогая при этом кожу. - Вот, будешь теперь зеленая и пушистая... Ну когда обсохнешь, - сказал я крысе. А ученые пусть как хотят, так и объясняют то, что произошло с девочкой. А я буду теперь совершенно безвредным.
По идее, предпринятые мною меры должны убедить ученых, хотя наверное это военные, в моей безопасности и незаразности, и не бросаться в меня сразу напалмом.
***
На следующее утро, открыв глаза, Таня обнаружила себя в незнакомом маленьком помещении и привязанной к кровати. Рядом попискивала стойка с аппаратурой, от которой к девочке тянулась куча проводов. Стены, потолок и пол помещения были покрыты одинаковой сероватой плиткой. В противоположной от кровати стене была металлическая герметичная дверь покрытая радужными разводами, которые появляются на металле когда он подвергается нагреванию до высокой температуры. Рядом с дверью и практически напротив кровати, находилось небольшое горизонтально расположенное зеркало размером где-то полметра на метр в массивной металлической раме и зачем-то вмурованной в стену.