Master of Puppets I'm pulling your strings Twisting your mind and smashing your dreams... Metallica
Молчание каменных стен. Осторожный шепот пламени в настенных светильниках. Высокий потолок, теряющийся в темноте...
Вэйлис стояла у узкого окна, затянутого толстым стеклом в переплетении стального кружева. Отсюда открывался самый унылый вид из всех, что ей доводилось видеть - бесконечная, безжизненная равнина. Ни единого деревца, ни кустика, только белое снежное полотно до самого горизонта и огромные массивы льда, постоянно двигающегося и меняющего форму. Цитадель Мефистофеля, возведенная на самой вершине величественного ледника, острым копьем пронзала небо Кании.
Обстановка маленькой комнаты была довольно уютной. Грубо отесанный камень стен прятался под толстыми коврами, а небольшой очаг в углу за изящной кованой решеткой и два круглых напольных светильника, помимо мягкого света давали тепло, но Вэйлис никак не могла согреться. Сколько времени прошло с тех пор, как ее привели в эту келью и оставили наедине со своими мыслями? Два дня, три, неделя? Она не считала. Дважды в день ей приносили еду и питье омерзительные демоны, от одного вида которых у девушки пропадал аппетит. Ни Мефистофеля, ни Гэла она больше не видела, оставаясь в неведении относительно своей дальнейшей судьбы. Впрочем, она не сомневалась, что ничего хорошего ее не ждет, и задумываться об этом не хотелось.
Она в кровь разбила руки о стены, проклиная собственную беспечность, она до хрипоты взывала к своему богу, но Латендер не слышал - Элизиум слишком далек от Кании, и ее молитвы падали в пустоту. Наконец, на смену ярости и отчаянию пришло обреченное ожидание.
В унылом бездействии время утекало незаметно. У нее не было иного занятия, кроме как сидеть у огня, наблюдая за игрой пламени, или молча обозревать ландшафт восьмого круга Баатора. Разум захлебывался мыслями, а душа - чувствами. И думать и чувствовать было слишком мучительно.
Бишоп. Предатель.
При мысли о нем становилось трудно дышать от боли. Да, Мефистофель умело сплел свою интригу, не оставив им пространства для маневра. Да, ни один из них не мог поступить по-иному. И все же это предательство ранило ее гораздо глубже, чем то, в долине Мерделейн.
"Бишоп сказал, что к нему приходил аватар Латендера... Ложь. Он лгал мне все это время. Все это дело рук Мефистофеля. Я не верю, что Латендер оставил меня".
Заскрежетал замок, оповещая о посетителях. Вэйлис вздрогнула и открыла глаза. Сквозняк взметнул пламя в светильниках, и в комнату вошел Гэл. Бесшумно прикрыв за собой каменную дверь, он замер, положив руки на бедра и, не мигая, уставился на нее своим единственным нечеловеческим глазом.
-Что тебе нужно? - настороженно спросила девушка.
Тифлинг помолчал, прежде чем ответить. Выражение его лица было... странным, словно он глубоко задумался о чем-то. Наконец, он сделал шаг по направлению к пленнице.
-Сейчас ты пойдешь со мной, - сказал он. - Но прежде....
На мгновение он заколебался, словно мысленно прикидывая что-то; затем снял с пояса флягу и протянул ей:
-Выпей.
Девушка отшатнулась.
-Что это? - со страхом и недоверием спросила она.
-Это чтобы притупить боль, - ответил он.
Вэйлис не сразу поняла, о чем он говорит, подняла испуганный взгляд на Гэла.
-Что... что вы хотите со мной сделать? - ее голос нервно дрогнул.
Тифлинг покачал головой:
-Ты будешь жить. Твоя смерть не входит в планы моего хозяина. Об остальном не спрашивай. Поверь, тебе лучше этого не знать. - Он говорил спокойно, но что-то в его голосе заставило девушку испуганно сжаться.
Растерянная Вэйлис взяла из его рук флягу. А что, если там яд? Или же зелье, которое напротив, лишь усилит ее страдания? Дьяволам нельзя доверять.
-Почему? - спросила она непослушными губами, устремив на него недоверчивый взгляд.
Он отвернулся и выругался.
-Черт возьми, да какая тебе разница? Мне плевать, выпьешь ты или нет. Решай, только быстрее. Мефистофель ждет.
Поколебавшись, Вэйлис открутила крышечку фляги, принюхалась. Запаха не было. Поколебавшись, она поднесла горлышко к губам и сделала маленький глоток. Привкус у жидкости был едва уловимый, чуть холодящий. Во всяком случае, он не внушал опасений. Решившись, она несколькими глотками выпила все и вернула флягу Гэлу.
-Теперь идем.
Тифлинг протянул Вэйлис руку, которую она проигнорировала. С трудом поднявшись на ноги, она почувствовала, как чувство страха отступает, оставляя вместо себя апатию. Очевидно, зелье начинало действовать.
Гэл открыл дверь, и она последовала за ним, отметив краем глаза, что двое охранников-абишаев, охранявших ее, замыкают процессию. Коридоры крепости Мефистофеля, сложенные из темного камня, были заполнены красновато-оранжевым светом множества факелов и светильников. Здесь было еще жарче, чем в ее комнате, и совсем не верилось, что замок окружает смертоносная ледяная пустошь. На лбу Вэйлис выступил пот, перед глазами все плыло. Она следовала за Гэлом, не чувствуя пола под ногами и не замечая ничего вокруг.
-Сюда, - тифлинг остановился, пропуская девушку.
Она сделала шаг вперед и оказалась в ярко освещенной комнате. Судя по обстановке, то была алхимическая лаборатория - столы с ретортами, полки с тяжеленными томами в темных кожаных переплетах, странные запахи реагентов. Слева, вдоль стены, выстроились огромные стеклянные колбы, наполненные мутной зеленоватой жидкостью, в которой плавали существа, которых ей никогда не доводилось видеть прежде.
-Давай двигай, - тифлинг слегка подтолкнул ее вперед. Вэйлис сделала еще несколько нерешительных шагов и замерла, оказавшись перед Мефистофелем, который на этот раз вновь был в облике тифлинга. Под его пристальным, немигающим взглядом в животе опять собрался тяжелый комок страха. Мефистофель протянул к девушке руку и знаком приказал подойти ближе.
Вэйлис закусила губу, пытаясь сопротивляться движениям ставшего непослушным тела, но проклятие Томара заставляло ее повиноваться чужой воле. Она медленно приблизилась и заметила рядом с архидьяволом то, что заставило ее внутренне похолодеть, несмотря на почти невыносимую жару.
Стол, операционный стол, точь-в-точь как тот, на котором из нее был грубо извлечен осколок серебряного меча Гит - гладкая черная каменная плита, ремни для рук и ног. Тело вновь вспомнило, как чужие ледяные пальцы бесцеремонно копаются в ее груди. Рядом с этим столом стоял еще один, поменьше, на котором она разглядела тонкий острый нож, какие-то склянки и большой стеклянный сосуд с полыхающим внутри адским пламенем. Вэйлис подняла полный страха взгляд на Мефистофеля.
-Что ты собираешься делать? - хрипло выдохнула она пересохшим горлом, все еще не веря до конца, что все это происходит с ней.
"Пожалуйста. Я хочу проснуться...."
Эрзиман - то есть Мефистофель - насмешливо вскинул бровь.
-Скоро все узнаешь, - и он сделал жест в сторону стола.
-Нет... пропади ты пропадом, - прошипела девушка, собирая в кулак остатки воли и пытаясь сопротивляться молчаливому приказу. Зажмурившись, она поднесла к губам ладонь и впилась зубами в собственную плоть.
Голову тотчас стиснул невидимый обруч, в глазах потемнело, уши будто заложило ватой. Невидимые нити тянули все сильнее. Она все сильнее впивалась зубами в руку, и теплая кровь наполнила ее рот, но девушка не чувствовала боли в попытках сдержать движения тела, готового повиноваться воле нового хозяина.
-Довольно!
Резкий окрик Мефистофеля - как удар. Боль горячей волной прошла по телу, мышцы рук и ног свела судорога. Вэйлис почувствовала, как теряет равновесие и падает, но чьи-то руки подхватили ее и одним движением уложили на холодную каменную поверхность стола. Кожаные ремни туго обвились вокруг запястий и лодыжек, которые все еще продолжали судорожно дергаться.
Она почувствовала, как руки Мефистофеля разрывают на ней рубаху до пояса, как царапая когтями кожу, его пальцы ощупывают старые шрамы.
Неужели это конец? Мне страшно. Мне никогда в жизни не было так страшно! Надо... надо представить, что это только сон. Сон, который скоро закончится.
-Вот здесь, - услышала она голос Мефистофеля и почувствовала прикосновение чего-то холодного к коже под левой грудью.
Вэйлис попыталась приподнять голову, чтобы увидеть, что происходит, но лапы дьяволов-охранников стиснули ее горло, прижимая к столу. Мгновение спустя она почувствовала, как острая сталь безжалостно входит в ее тело.
Девушка пыталась сдержать крик, но безуспешно - она кричала помимо собственной воли и билась, пытаясь стряхнуть с себя нестерпимую боль, как бьется попавший в капкан дикий зверь. Когда чужие руки стали погружаться в ее грудную клетку, безжалостно раздвигая края раны, боль стала насколько нестерпимой, что сознание оставило ее.
-Что-то она рано отключилась, - в голосе Мефистофеля звучало подозрение. Он обернулся к Гэлу. Тифлинг стоял возле дверей, подпирая стену плечами, и с бесстрастным видом взирал на происходящее. - Я, кажется, просил тебя позаботиться о том, чтобы она оставалась в сознании как можно дольше.
Тифлинг пожал плечами.
-Чудо, что она не лишилась чувств от страха еще до начала процесса. Люди слабы. А может быть, зелье выдохлось, или кто-то из алхимиков что-нибудь напутал с рецептом. Разве это настолько важно? Она все равно не могла бы оставаться в сознании до конца.
-Пожалуй, ты прав.
Дьявол вновь склонился над обнаженным, залитым кровью телом. Его пальцы с усилием проникли в грудную клетку, ломая ребра. Несколько мгновений спустя он вытащил руку, сжимая что-то в ладони.
-Сердце героя, - сказал он с усмешкой. Теплая кровь густыми струйками стекала с его пальцев по руке. - Не думаю, чтобы оно нам пригодилось.
Архидьявол небрежно бросил комок плоти в стоящую неподалеку жаровню. Мгновенная вспышка - и не осталось ничего, кроме горстки пепла. Потянувшись не глядя, он взял со стола сосуд с адским огнем и поднял его повыше, разглядывая. В жидком пламени плавало нечто, напоминающее черный камень в алых прожилках.
-Сердце одного из лучших генералов моей армии, - любуясь, сказал он, - также вырванное моими собственными руками из его груди. Он был лучшим из лучших. Какая жалость, что во время восстания он выбрал не ту сторону! Его сердце даст Вэйлис все, чего она пока лишена: ненависть к танар'ри, жажду крови, жажду мести, жажду власти. Оно поможет мне окончательно отвратить ее от всего, что она прежде любила и сделать моим идеальным орудием. У меня большие планы на нее, Гэлдор.
-Я понял, - лаконично ответил тифлинг, наблюдая, как ловкие руки Мефистофеля продолжают свою работу.
Бишоп с трудом оторвал тяжелую голову от тощей гостиничной подушки и сел. В маленькой полутемной комнатушке, которую он снял за два золотых в неделю, было душно. Опустив руку под кровать, он попытался нащупать сапог, но вместо этого задел рукой пустую бутылку и она с глухим звуком покатилась по полу в направлении окна.
Кабак-бордель. Бордель-кабак. Этот марафон продолжался уже неделю, с того самого дня, как портал, открытый Мефистофелем, выбросил его на окраине самого оживленного города Побережья Мечей. Звеня полученным от архидьявола золотом, Бишоп ринулся к занятиям, давно привычным. Девки и выпивка - эти две нехитрые радости неизменно заполняли его дни в Невервинтере, в перерыве между рейдами к Лусканской границе и обратно. Глубоководье в этом отношении ничем не отличалось от Жемчужины Севера, разве что предлагало больший выбор увеселительных заведений.
Это не помогало. Ни хмель, ни женщины не могли изгнать из его сердца чувство мучительного сожаления... о чем? О себе самом? О Вэйлис? О выборе, которого у него не было?
"Забирай свою свободу", - сказал ему Мефистофель. Сказал с усмешкой, смысл которой следопыт понял только сейчас. Привыкнув идти от одной цели к другой, не размышляя, он всю жизнь гонялся за призраком свободы, а обретя ее, не знал, что с ней делать. У него не было ни друзей, ни близких, он собственными руками уничтожил свой дом и ту, которую... к которой испытывал нечто большее, чем к другим женщинам в своей жизни. И что осталось в сухом остатке?
Дешевый алкоголь, такие же дешевые шлюхи да однообразные рейды вдоль Побережья Мечей. Не так уж мало, да - все это было в прошлой его жизни, но хватит ли этого, чтобы заполнить пустоту, которую оставило в его душе все произошедшее...
Поднявшись, наконец, с кровати, он не спеша умылся, затем долго пил из кувшина предусмотрительно припасенную воду. Обтерев лицо сомнительной чистоты полотенцем, он подошел к окну.
Город всегда был для него клеткой. Здесь он чувствовал себя не в своей тарелке - слишком много людей, каждый из которых может оказаться врагом. Он сыт каменными стенами по горло. Пожалуй, пора направиться на Север, по пути выполняя подворачивающуюся работу, а перезимовать можно в Долине Ледяного Ветра.
Спустившись по лестнице на первый этаж, он миновал зал таверны, где в этот час завтракала благопристойная публика - городские стражники, клерки, таможенники, и вышел на улицу. Мысленно прикинув вес своего кошелька с учетом нескольких дней загула, Бишоп решил, что оставшихся денег достаточно для того, чтобы запастись всем необходимым для предстоящего путешествия, и направился в сторону городского рынка.
Торговцы едва начали занимать свои места в разноцветных палатках и раскладывать товары под навесами. Бишоп перевел глаза на башенные часы, возвышающиеся над торговой площадью, и присвистнул: половина девятого! Неудивительно...
Он лениво прогуливался по торговым рядам, обозревая все, что мог предложить ему рынок Глубоководья в этот час. Дорогие ткани из Амна - нет, спасибо. Пряности из Мазтики и вино из Калимшана - в другой раз. Водяные часы из Невервинтера...
Он застрял у навеса, под которым разложил свои товары бронник. Здесь не было простых доспехов из стали, какие можно купить в обычной кузнице; на манекенах были выставлены уникальные образцы, очевидно, щедро снабженные магическими свойствам. Внимание следопыта всецело приковала к себе легкая, изящная кольчуга эльфийской работы. Кольца были плотно подогнаны друг к другу, словно чешуя, и несмотря на пасмурный день, металл сверкал, словно зеркало, отражающее солнечные лучи. Разумеется, такая вещь была ему не по карману, поэтому он даже не думал поинтересоваться ее стоимостью, а просто стоял и любовался тонкой работой.
-Мне, пожалуйста, пять склянок с исцеляющим зельем средней силы, баночку шафрана и мешочек этого... как его... а, кофе! - звонкий девичий голосок, прозвучавший слева, заставил следопыта насторожиться и медленно, осторожно повернуть голову.
Стройная женская фигурка грациозно склонилась над прилавком. Жесткие волосы, словно медная проволока, свивались у шеи упругими блестящими кольцами, и пара маленьких рожек венчала голову.
"Твою мать... Нишка".
Стараясь двигаться быстро и в то же время плавно, чтобы не привлекать внимания, Бишоп отошел от прилавка оружейника и свернул в соседний ряд. Делая вид, что пялится на женские побрякушки, яркой мозаикой украшавшие прилавок сонного торговца, он напряженно следил за тифлингом, попутно лихорадочно размышляя.
"Нишка в городе. Одна? Вэйлис упоминала, что перед тем, как отправится к дьяволам, Нишка, Келгар и этот ее приятель из Рашемена, прибыли в Западную Гавань. Вэйлис покинула дом без предупреждения. Ищут ли они ее? Пытаются узнать, что случилось?"
Сам до конца не понимая почему, он захотел узнать, что здесь делает воровка. Может быть, потому, что она была связана с Вэйлис, была когда-то частью группы, в которой его, Бишопа, так до конца и не стали считать своим. Может быть, тифлинг знает что-то о других выживших компаньонах. На самом деле, его не очень волновало, живы они или нет, но чем черт не шутит - может быть, собравшись вместе, они смогут придумать, как помочь Вэйлис.
"Прекрати обманывать себя. Помочь ей уже невозможно. Дьявольские контракты не разрываются, а снять проклятие такого уровня... Аммон Джерро - вот кто знает о дьяволах все. Интересно, удалось ли выжить этому старому пройдохе, или Баатор с Бездной до сих пор делят его душу, которую он, без сомнения, не раз умудрился продать и тем, и другим?"
Когда Нишка, наконец, отошла от прилавка травника, он осторожно двинулся следом за ней. Народу было немного и потому приходилось держать большую дистанцию. К счастью, яркие, словно огонек, волосы тифлинга служили отличным ориентиром.
Девушка двигалась быстро и целеустремленно. Покинув рыночную площадь, она направилась в сторону Дворцового района и вскоре скрылась в дверях самой известной гостиницы города - "Зияющий портал".
"Неужели плутовка решила устроить экспедицию в Подгорье?" - мельком подумал Бишоп, останавливаясь возле ворот, ведущих во двор гостиницы. Это место было определенно слишком дорогим для девочки-воровки. Как бы выяснить, с кем остановилась в гостинице рыжеволосая тифлинг?
Задняя дверь таверны выходила на узкую тихую улочку. Бишоп занял наблюдательный пост на противоположной стороне и принялся ждать. Прошло, быть может, четверть часа, когда дверь отворилась и на заднее крыльцо выскочил мальчишка-поваренок в длинном заляпанном переднике с ведром в руках. Торопливо сбежав по просевшим деревянным ступеням, он направился к огороженной жердями выгребной яме.
-Эй, парень, - окликнул его следопыт, приближаясь. - Заработать хочешь?
Мальчишка поставил ведро на землю и смерил Бишопа подозрительным взглядом:
-Что вам надо... господин? - торопливо добавил он, заприметив недешевый меч в добротных кожаных ножнах и покрытые шрамами руки следопыта.
-Хочу узнать кое-что, - Бишоп извлек из кошелька круглую блестящую монетку и покрутил в пальцах. - Ты постояльцев помнишь в лицо?
Мальчишка пожал плечами:
-Не всех. А кто интересует?
-Девчонка-тифлинг. Рыжая такая, с рожками и хвостиком. Нишкой зовут. Она одна у вас гостит или с кем-то?
-Тифлинг? - мальчишка свел брови к переносице, размышляя, но почти сразу воскликнул:
-А, ну да! Есть такая. Она не одна, нет. Их тут целая компания таких... странных.
-Ну-ка, расскажи, - Бишоп насторожился.
-С ней вроде бы еще четверо. Один из них - высоченный лысый мужик. У него вся морда в каких-то странных татуировках. Я думал - он из Тэя, но повар сказал, вряд ли Дурнан пустит сюда кого-нибудь из Красных волшебников. Еще один из их компании - тоже здоровяк, но помоложе, длинноволосый такой, на барда похож. У этого лицо, как у утопленника, синее. Таких как он, я вообще никогда прежде не видел.
-А остальные двое?
-Эти вроде бы нормальные. Дворф и эльф. Дворфа Келгаром кличут. Больше ничего не знаю, - и парнишка вопросительно посмотрел на Бишопа.
-Держи, заработал, - следопыт кинул ему монетку. Мальчишка ловким движением фокусника поймал ее и спрятал в карман, поднял ведро, собираясь уходить.
-Да, скажешь кому-то обо мне - язык вырежу, - самым миролюбивым тоном пообещал Бишоп. Мальчишка, впрочем, ничуть не испугался, только глянул обидчиво, громыхнул напоследок ведром и был таков.
"Итак, Джерро здесь, вместе с Дэйгуном и остальными. Значит, они все-таки пытаются разузнать, что случилось с Вэйлис. Любопытно, насколько они продвинулись в своих поисках. Пойти к ним и рассказать все, что я знаю? Может быть..."
Он в задумчивости потер переносицу. Вряд ли бывшие товарищи по оружию горят желанием его увидеть. С другой стороны, они ничего не знают о его повторном предательстве, и это дает ему шанс... на что? Да, для чего ему собственно встречаться с ними? Даже Джерро, при всех его несомненных талантах, вряд ли обладает возможностями потягаться с Мефистофелем.
Вернувшись на постоялый двор, он заказал завтрак и устроился за свободным столом. Потягивая из кружки слабенькое местное пиво, он чувствовал, как похмельная тошнота понемногу отступает, прихватив с собой и головную боль. Пламя очага отбрасывало теплый отсвет на обшитые потемневшим деревом, сквозняк нес из кухни манящие запахи жареного над огнем мяса и гречневой каши с грибами.
Следопыт прикрыл глаза, втянул в себя букет запахов и внезапно жгуче, почти до боли где-то в груди, самой последней клеточкой тела почувствовал острую радость от того, что жив.
"Я все сделал правильно. Мы с тобой все сделали правильно. Я даже выпью за тебя. Твое здоровье, Вэйлис. Твое здо..."
-Бишоп.
Услышав свое имя, он вздрогнул, едва не выронив кружку, и торопливо поднял глаза, почти уверенный, что сейчас встретится взглядом с Касавиром. Только тот мог произнести его имя с такими ледяными интонациями. Но, конечно, это был не паладин. Бишоп встретился взглядом с невысоким худощавым эльфом. Знакомое лицо.
-Дэйгун, - вспомнил он.
Старший из братьев Фарлонг. Следопыт торопливо опустил ладонь на рукоять ножа, не зная, чего ожидать, и тут же мысленно обругал себя за такую поспешность. Нашел кого боятся! Бишоп расслабился и с вызывающим видом откинулся на спинку скамьи, развалившись в самой непринужденной позе.
-Выпьешь со мной, Фарлонг? - спросил он как ни в чем ни бывало. - Я тебя даже угощу.
Лицо Дэйгуна, как обычно, было бесстрастно. Эльф не спеша пододвинул табурет и сел напротив.
-Я не пить с тобой пришел, - сухо ответил отец Вэйлис.
Бишоп впился в него взглядом, гадая, как эльф нашел его и что ему нужно. Дэйгун выглядел усталым и безразличным. В слабо освещенном зале таверны его бледное лицо казалось серым. Он молча и, казалось, равнодушно смотрел на Бишопа, который не спешил первым начать разговор.
-Я видел, как ты следишь за Нишкой в городе и потом, возле Зияющего Портала, - наконец вымолвил эльф. - Раз ты здесь, значит, сделка с дьяволами состоялась.
"Следопыт хренов... слежку за собой не заметил. Тьфу. Пора завязывать с пьянкой и двигать подальше из города..."
Бишоп кивнул:
-Я здесь, а она там. Вопрос в том, насколько хорошо тебе известны детали?
-Аммон Джерро рассказал нам все, что знал сам - о своем друге Томаре, его наследии и проклятом оружии. Я знаю, чем пришлось заплатить моей дочери за твою жизнь... - говоря это, Дэйгун не смотрел в лицо собеседнику. Он немного помолчал и закончил:
-Почему Вэйлис так волновала твоя судьба - этого я никогда не смогу понять.
Бишоп выдавил из себя усмешку.
-Должно быть, твоя девочка просто немного заигралась в героя.
Дэйгуна чуть заметно передернуло от его слов и тона, которым они были сказаны. На мгновение в его глазах мелькнуло выражение гнева, и он отвел взгляд, пытаясь взять себя в руки.
-Мне нужно знать имя дьявола, с которым Вэйлис заключила контракт, - сказал он наконец очень спокойным тоном.
-Он назвал себя Мефистофелем, - ответил Бишоп.
Услышав имя, Дэйгун отпрянул, спрятав лицо в тени так, что разглядеть его выражение не представлялось возможным. Тем не менее, по тому, как чуть дрогнули его тонкие руки, лежащие на столе, и устало опустилась голова, Бишоп почувствовал охватившую его безысходность.
Они оба замолчали, и на фоне повисшей между ними напряженной паузы издевательски мирно шумел оживленными голосами общий зал таверны.
-Твоя дочь... - медленно начал Бишоп и запнулся. Снова мучительная пауза. Он выдохнул и продолжил уже другим голосом:
-Вэйлис совершила очередное глупое геройство, о котором какой-нибудь восторженный идиот-бард наверняка сложит песню. Только на этот раз, похоже, у песенки будет плохой конец.
Руки Дэйгуна судорожно сжались, и в какой-то момент Бишопу показалось, что эльф сейчас кинется на него. Нет, с самообладанием у старшего Фарлонга все в порядке - в отличие от Дункана.
-Если бы с тобой сейчас разговаривал Келгар...
-...то мы бы уже не разговаривали, а метали друг в друга мебель, - закончил Бишоп. - Но тебя, похоже, не хватит даже на такую глупость.
Дэйгун не спеша встал и, смерив Бишопа брезгливым взглядом, ответил:
-Хоть я и не испытываю к тебе особо теплых чувств, твоя смерть уже не вернет мне дочь. Вэйлис хотела, чтобы ты жил, и я не стану оспаривать ее выбор.
Интересно, как бы ты запел, если бы узнал о том, что я уже дважды предатель.
-Со мной необязательно играть в благородство, - Бишоп отставил в сторону кружку пива и тоже поднялся из-за стола, вновь опустив руку на рукоять ножа. - Вы ведь уже пытались устранить меня - ты и твой друг Аммон - руками Арфистов. Почему бы не закончить то, что собирались сделать?
- Я понятия не имею, при чем здесь Арфисты, - устало ответил Дэйгун. - Большую часть времени, что мы пробыли в Глубоководье я, Нишка, Келгар и Ганн провели, сидя взаперти. Слуги Мефистофеля взяли нас в заложники. Поэтому, что бы ни предпринимал Аммон, он принимал решения самостоятельно. Успокойся и прекрати хвататься за оружие. Я не собираюсь устраивать здесь драку, как бы ты ни пытался меня спровоцировать.
-Боишься не справиться?
-Прощай, - Дэйгун сделал движение на полпути к выходу, но внезапно остановился и вновь обратился к следопыту:
-Я бы на твоем месте убрался из города как можно быстрее. Ты прав - я не Аммон и не Келгар, и когда они узнают о том, что ты здесь, а они узнают об этом от меня...
-Передай им привет и расскажи, где меня искать, - сказал Бишоп.
Дэйгун чуть заметно дернул плечом.
-Дело твое.
Бишоп проводил его взглядом. Келгар и Аммон, ну-ну. Пусть заявятся сюда.
Зачем тебе это?
Игра окончена. Размахивать сейчас мечом, выслушивать бессмысленные обвинения, вновь возвращаться к тому, что давно уже осталось в прошлом...
Действительно, зачем? Черт бы побрал их всех - и Дэйгуна, и Вэйлис с ее глупым героизмом, который мешает ему свободно дышать, словно веревка на шее, и ее идиотов-друзей.
Ты ничего никому из них не должен.
Он забудет все, что произошло. Теперь уже невозможно изменить что-нибудь, а значит, самое разумное - двигаться вперед. Дэйгун прав в одном - ему действительно пора покинуть Глубоководье. Пусть глупцы верят в то, что всегда есть надежда, он же привык оценивать ситуацию беспристрастно. А одиночество - его лучший спутник... как всегда.
Вэйлис открыла глаза и шевельнулась. Что-то остро, горячо кольнуло в груди, отозвавшись смутным воспоминанием. Медленно, осторожно она села на своем ложе и, сосредоточившись, попыталась вспомнить, но в памяти остались только холод каменного стола и невыносимая боль в груди. Скинув легкое покрывало, она быстро осмотрела себя. Руки и ноги на месте, однако что-то стягивало грудь, мешая дышать в полную силу. Задрав рубашку, она обнаружила толстый слой бинтов.
Торопливо размотав повязку, Вэйлис обнаружила новый шрам - длинный, багрового цвета, он пересекал метку, оставленную серебряным осколком. Странно, но его вид не вызвал в ней почти никаких эмоций - ни страха, ни паники не было, только чуть отстраненное любопытство.
Встав с постели, она обнаружила возле постели сапоги, а рядом, на стуле - свою куртку и штаны. Девушка неторопливо оделась, прислушиваясь к своему телу. Что-то определенно было не так. Она чувствовала себя... другой.
Подойдя к двери, Вэйлис пнула ее ногой.
-Эй, - крикнула она, не очень рассчитывая на реакцию. Тем не менее, за дверью завозились, щелкнул замок, и в помещение вошел один из охранников-абишаев - огромное горгулеподобное существо. Оглядев Вэйлис, он жестом указал ей на дверь и приказал:
-Иди.
Она вышла из камеры. Абишай подтолкнул ее направо, в длинный коридор, а второй охранник жестом приказал ей следовать за ним.
Девушка повиновалась. Дойдя до конца коридора, они свернули в короткий тупичок, который заканчивался массивной каменной дверью, обильно украшенной резьбой. Тот из сопровождающих ее дьяволов, что шел впереди, толкнул эту дверь, та легко поддалась, и Вэйлис шагнула в ярко освещенную комнату.
Тифлинг Эрзиман сидел в кресле с бокалом вина в руках. Рядом с ним на столике стояла высокая бутыль из прозрачного стекла, наполненная золотисто-розовой жидкостью, играющей мягкими бликами на свету. Обернувшись к Вэйлис, он приветливо улыбнулся.
-Я вижу, что ты пришла в себя. Хорошо. Ты была без сознания несколько дней.
Девушка приблизилась к нему.
-Что ты сделал со мной?
Мефистофель откинулся на спинку кресла, отпил из бокала и немного помолчал, очевидно наслаждаясь ее смятением.
-Я сделал тебе подарок, Вэйлис, за который ты будешь мне благодарна... со временем.
Девушка почувствовала, как от его тона у нее похолодели и задрожали пальцы. Поднеся руку к груди, она повторила вопрос.
-Что ты сделал?
-Я дал тебе новое сердце. То, что билось в твоей груди прежде, было покрыто шрамами, зримыми только мне. Так много шрамов - от потерь, смертей, предательства, лжи и правды, - его голос звучал мягко, почти сочувственно. - Теперь оно стало пеплом.
Вэйлис нахмурилась, пытаясь осознать то, что он сказал. Тело услужливо напомнило ей: боль в груди, и чужие руки проникают в ее тело.... Так значит...
-Позволь избавить тебя от подробностей, - закончил архидьявол и сделал приглашающий жест рукой, указывая на стул. - Садись, выпей вина.
"Странно. Я должна испытывать ужас, но ничего не чувствую".
Девушка машинально опустилась на предложенный стул. Мефистофель наполнил вином тяжелый серебряный кубок, пододвинул к ней.
Поднеся бокал к губам, она сделала глоток. Прохладная жидкость слегка обожгла горло, оставив на языке странный привкус специй. Следующий глоток теплом разился по телу, и почти сразу наступило легкое опьянение - вино оказалось крепким. Прикрыв глаза, она прислушалась к себе. Мефистофель внимательно наблюдал за ней; поймав ее взгляд, он подался вперед и спросил:
-Чувствуешь себя другой, верно? Сожаление о прошлом, страх будущего - все ушло. Твое новое сердце, сердце дьявола, крепче стали, закаленной в огненных ямах Баатора. Не правда ли, приятное ощущение? В конце концов, я оказал тебе услугу - иначе ты бы сошла с ума от отчаяния.
-Мне все еще есть о чем сожалеть, - упрямо ответила она.
-Вот как? И что же это? - Мефистофель отпил еще немного вина, явно смакуя его вкус. Вид у архидьявола был такой, словно он вел светскую беседу, содержание которой вызывает у него лишь вежливый интерес.
-Я меня были свобода, вера и те люди, что любили меня... - говоря это, Вэйлис вдруг почувствовала себя неуверенно.
-Были? Значит, сейчас ты уже не уверена? - Архидьявол сочувственно покачал головой. - Свобода, любовь вера - это иллюзии смертных, ненужные и бесполезные. Скажи мне, участвовать в войне против Короля Теней было твоим добровольным решением? И ты всегда мечтала защищать Невервинтер, тот город, что уничтожил твою деревню и по чьей вине, пусть косвенной, погибла твоя мать? Погибла просто потому, что великий полководец Нэшер был либо настолько туп, что не смог лучше спланировать свою кампанию против фальшивого Короля Теней, либо просто плевать хотел на жизни невинных, лишь бы усидеть на троне? Отвечай, только не притворяйся - меня бесполезно обманывать. Ну! - он цепко впился пальцами в ее подбородок, поймал ее взгляд, словно строгий воспитатель. Этот взгляд не оставлял возможности солгать. Вэйлис пыталась отвести глаза, дернулась. Непослушными губами ответила:
-Нет... мне было... мне было наплевать на Невервинтер. Все, чего я хотела - это избавиться от осколков, избавиться от страха за свою жизнь. Но они связали меня по рукам и ногам, спася от суда в Лускане, и насильно всучили эту крепость.
Произнеся это вслух, она внезапно испытала облегчение. Красивые слова о героизме и самопожертвовании всегда были только ширмой, которой Нэшер прикрывал свой шантаж. Подтвердив ее статус оруженосца перед Лусканом, он знал, кто она такая и на кого работает, но с радостью поступился принципами, увидев хорошую возможность устранить глаза и уши Тайного Братства из города ее руками. В самом деле, почему бы и нет? При желании он легко мог уничтожить Вэйлис, но предпочел торговаться - ее жизнь и свобода в обмен на ... жизнь и свободу.
"Умри героиней, верной слугой Невервинтера, или тебя отправят на виселицу, как преступницу".Нэшер никогда не произносил этого вслух, но это звучало в его голосе, читалось в его глазах, когда он оказывал ей великую милость - даровал рыцарское звание лишь для того, чтобы бросить на передовую линию войны. Легко раздавать титулы потенциальным покойникам.
-Так почему же ты не послала Нэшера к черту, моя маленькая дурочка? - насмешливо спросил Мефистофель. - Потому что твой отец был бы недоволен? Потому что все вокруг ждали от тебя иного, а ты не могла разрушить их иллюзии? Потому что твой друг Эксл крепко держал тебя на поводке? Или было еще что-то?
Мефистофель был прав - но это была лишь одна сторона правды, ведь было же еще что-то, что заставляло ее идти вперед и верить в победу, но... что? И было ли?
Они все получили то, что хотели. Эксл - невидимые ниточки, с помощью которых он мог управлять событиями в городе. Нэшер - очередной титул спасителя всея Невервинтера. А она? Мертвых друзей, вырванную из тела душу - за чужую любовь, и одиночество.
Да, одиночество. Вэйлис попыталась вспомнить, когда в последний раз хоть кто-нибудь поинтересовался у нее - каково это, быть живым орудием чужой войны? Даже отец всего лишь переложил на ее плечи бремя серебряных осколков и отошел в сторону. Чужой, холодный человек, который отправил ее в путь со смертельно опасным грузом, зная, что по ее следам идут убийцы.
Она поднесла кубок к губам и, прикрыв глаза, допила ставшее вдруг безвкусным вино.
-Ты всегда была одинокой, - голос Мефистофеля звучал спокойно, почти с сочувствием. Вэйлис подняла глаза и встретилась с его понимающим взглядом.
-Ты так старалась угодить всем, играя в их игры, а они предали тебя. Будь хорошей дочерью, будь справедливым командиром, будь послушной подданной своего лорда, будь верной последовательницей своего бога - будь, будь для кого-то, только не для себя. И ты никогда не была по-настоящему свободной.
-Особенно сейчас, - отозвалась она.
Архидьявол усмехнулся.
-Я, по крайней мере, честнее их.
-Ты обманом заставил меня служить себе, - напомнила она.
Его губы продолжали улыбаться.
-Подобные интриги - это суть баатезу, - ответил он. - Хищник не виноват в том, что природа создала его таким. Зато благодаря мне ты, наконец, узнала истинное лицо своего следопыта. Ты наверняка задумывалась, что творилось в душе Бишопа, когда он обменял свою жизнь на твою душу, и спрашивала себя: пожалел ли он хоть на мгновение о том, что сотворил? Разумеется, ты полагаешь, что я примусь убеждать тебя, что в его душе не было ни капли сожаления, и заранее готова отвергнуть мои доводы. Но я не стану. Спроси себя сама, только ответь честно: сожалел ли он хоть о чем-то в своей жизни прежде?
-У него не было выбора, - машинально ответила девушка.
Я повторила это самой себе примерно тысячу раз. Или две тысячи.
-Выбор есть всегда, - ответил Мефистофель. - Он же мог все тебе рассказать, верно? И умер бы... как герой.
Помимо воли, слова дьявола заставили ее еще раз оглянуться на прошлое следопыта. Бишоп не из тех, кому свойственны сожаления и прошлом. Ни в чем и никогда он не раскаивался, это верно. Сожженная деревня, убитые лусканцы, предательство перед воротами Крепости-на Перекрестке - все это он равнодушно оставлял позади и шел дальше, не оборачиваясь. Он не прощал другим слабость и недальновидность, и сейчас, очевидно, только радуется ее глупости, которая позволила ему остаться в живых.
-Скажи... Если бы сейчас ты вдруг стала свободной и вернулась в свой мир, ты смогла бы простить его? Или хотя бы забыть, что он сделал? Скажешь "да" - только искренне, честно - и я отпущу тебя, клянусь всеми снегами Кании. - Голос Мефистофеля был требователен, а взгляд словно видел ее душу насквозь.
Да, конечно - эти привычные слова готовы были сорваться с губ, но что-то мешало произнести их. Что-то навсегда ушло из ее души - та сила, что заставляла забывать его предательства и его ложь. На сей раз след его измены лег грубым шрамом не только на душу, но и на тело. Вечное напоминание о том, что предателям нельзя доверять.
"Только такой дуре, как я, было мало одного раза".
Так и не дождавшись ответа, Мефистофель сказал:
-Будь у тебя прежнее сердце, ты бы, возможно, и простила его.
-Возможно, - призналась Вэйлис.
Наступившую следом тишину нарушал только мягкий гул магического огня в светильниках. Испытывая странное спокойствие, девушка вдруг почувствовала, насколько фальшивой была вся ее жизнь до настоящего момента. Иллюзии прошлого исчезали без следа, словно хрупкие снежинки на тепле раскрытой ладони. Нежеланный ребенок нелюдимого эльфа, вечное напоминание о гибели любимой женщины. Верная последовательница своего божества, покинутая им. Средство получения свободы для Бишопа. Оружие войны для Невервинтера. Инструмент Эксла, Нефрис, Нэшера, Аммона. Она хранила верность своему богу и своим любимым, но они предали ее. Теперь она свободна от обязательств
-Ты все еще хочешь вернуться в свой мир, к этим людям, и вновь играть по их правилам? - спросил Мефистофель. - Я предлагаю тебе другую игру, Вэйлис. Иди за мной по собственной воле, и я вознагражу тебя гораздо более щедро, чем твои прежние хозяева. Или же возвращайся к ним, чтобы снова быть обманутой и разочарованной. Если ты все еще считаешь, что тебе есть о чем сожалеть, я не стану тебя держать.
На самом дне его темных, как сама Бездна, зрачков дрожали отсветы адского пламени. Возврата к былому нет, говорил его взгляд, и сердце Вэйлис послушно отзывалось тревожными ударами.