Реалия - это мир, где все довольно просто.

В Реалии нет множества континентов и океанов, есть только один континент и один огромный океан. На единственном континенте Реалии есть только один народ, один язык и одно королевство - безымянное по этой причине. В Реалии нет войн, а если они случались ранее, то этого не сохранила ее довольно-таки обширная история.

В Реалии нет ни сложной техники, ни магии, ни религии, люди там действительно живут весьма просто.

А если что в этом мире сложно, так это чувство долга, человеческие отношения и родственные связи.

***

Однажды в мир Реалии заглянул пророк. Это был не первый его визит сюда - напротив, пророк был уже немолод и успел приобрести здесь репутацию; он был дружен с королем и известен людям. Правда, большинство не подозревало, что пророк рожден в другом мире (как и о самих других мирах), и почитало его как собственную диковинку. Пророка уважали и к словам его прислушивались.

И увидел пророк, что мир Реалии в опасности.

***

В столице королевства Реалии, Трезубце, жила принцесса. Ее звали Лалия. Она была молода, красива и прекрасно воспитана, как и полагается принцессе. Лалия была дочерью королевы от первого брака и приемной дочерью короля - он стал ей отцом после того, как женился на ее матушке. Вероятно, не быть бы Лалии наследницей отца, но других детей у короля и королевы так и не появилось, а несколько лет назад ее матушка умерла.

Король был еще вовсе не стар и подумывал жениться вновь, но, пока суть да дело, его наследницей была Лалия - конечно, при условии ее замужества за достойным претендентом.

Однажды солнечным утром - стояла поздняя весна, теплая и ласковая - Лалия сидела в беседке в дворцовом саду и читала книгу. Читать ей нравилось больше чем вышивать или ездить верхом. Еще ей нравились балы, где можно было потанцевать, но бал случался редко.

Этим утром ей полагалось читать курс основ географии королевства, который задал ей учитель, но эта книга лежала на траве рядом с принцессой, отставленная безжалостно ради "приключений благородного рыцаря Маррана". Принцесса погрузилась в чтение, не замечая, что за ней наблюдают.

Принцесса прочитала еще несколько страниц и замечталась. Но, как бы ни поглотили ее мечты, она услышала вдруг, как с другой стороны резной ограды беседки, которую увила жимолость, кто-то чихнул.

- Кто здесь? - спокойно спросила она, оторвавшись от книги.

Наблюдатель, которого застали врасплох, смущенно кашлянул, а затем зашел в беседку. Это был темноволосый молодой человек; он был несколько старше принцессы и весьма хорош собой. При виде его принцесса просияла и воскликнула:

- Ро! Так ты приехал! Давно ли?

- С месяц назад, - сказал юноша.

- И появился только сейчас! Тебе не стыдно? - спросила Лалия. Она не знала, что это был не первый раз, когда Ро наблюдал за ней из случайного укрытия.

Молодой человек смутился. Он отсутствовал несколько лет, так как его отправили учиться делу воина, а учитель жил довольно далеко от столицы. Ро был сыном одной из многочисленных служанок во дворце и стал ее другом детства, но, вернувшись, он обнаружил, что его подруга стала выглядеть и вести себя иначе.

- Я думал, ты уже и не вспомнишь меня, - сказал он благодарно. - Ты так переменилась. Я много раз наблюдал за тобой, но не знал и как подойти к тебе, Лали... то есть, ваше высочество.

- Какие глупости, - сказала принцесса и рассмеялась. - Ты же мой друг! Как могла я тебя забыть?..

На лице Ро отразилось смятение, но он позволил схватить себя за руку и усадить на скамью. Забытая книжка присоединилась к курсу географии. На юношу обрушился ворох вопросов о том, как он жил все это время, но он удачно перевел разговор на события, случившиеся в его отсутствие во дворце, и пока принцесса рассказывала, любовался ей. Затем он принял решение.

- Лали, - сказал он, - я хочу сказать тебе кое-что. Можешь ли ты выслушать меня?

И, получив согласие, он рассказал ей, как поразила его, когда-то мысленно называвшего себя ее братом, любовь совсем иного толка с того момента, как он вновь увидел ее; как он наблюдал за ней, не зная, что делать, и не решаясь подойти; как сладкое чувство жгло его сердце изнутри, и днем и ночью, не давая покоя. Затем он взглянул в испуганные глаза принцессы.

- Прости, - сказал он, и она отняла у него руки и прижала к груди. - Наверное, я не должен был вываливать это на тебя вот так.

- А что ты должен был сделать? - спросила она, опустив глаза.

- Я не знаю, - сказал он честно, - но если ты прогонишь меня сейчас, это будет то же самое, как если бы я не осмелился подойти к тебе. А быть тебе другом и любящим братом, как раньше, я больше не могу. Разве я смог бы это скрывать?

Она назвала его по имени и заплакала, и он знал, что это были слезы по их общему детству - и все же, наблюдать за ними было мучительно. Он попытался обнять ее, но принцесса отпрянула, и он встал и отошел к другой стене беседки.

- Прости, - повторил он, вглядываясь в ее облик, будто пытаясь унести его с собой. - Наверное, мне лучше уйти.

- Нет, - сказала Лалия и тоже вскочила, а ее слезы сменились злостью. - Но что я должна сделать? Чего ты от меня хочешь?

- Хочу?.. - переспросил он удивленно. - Разве я могу чего-то хотеть?.. Наверное, я желал бы, как каждый влюбленный, чтобы ты разделила мои чувства.

- И что тогда? - спросила она сердито. - Пожениться нам, принцессе и сыну белошвейки, не позволят; прикажешь дарить тебе свою любовь украдкой в густой тени? Или, может, сбежать с тобой, презрев долг перед отцом и миром?

Кровь бросилась в лицо Ро. Он медленно проговорил:

- Если бы мое единственное, - он выделил это слово, -желание исполнилось, ты не обдумывала бы сейчас, почему оно исполниться не может!

Принцесса повела плечами, отбрасывая упрек; однако, ее гнев утих. Она вновь ощутила, что потеряла друга и ссутулилась, закрыв лицо руками. Ро было больно на это смотреть, и он подошел к ней, однако обнять не посмел и лишь неловко стоял рядом.

Постепенно слезы Лалии утихли, она отняла руки от лица и сказала:

- Если бы у нас был выбор... но его нет. Есть только один долг. Пожалуйста, Ро, уходи.

И он ушел.

В этот момент мир сдвинулся с места.

***

Так говорилось в одной книге - "мир сдвинулся". Это означало, что что-то испортилось, повело себя как сломанный механизм, и мир стал на путь к своей гибели.

Скажем так сейчас и мы.

Конечно, в первую очередь сдвинулся мир Ро, но кто из нас не переживал того, что пережил он сейчас? Вряд ли это могло угрожать миру Реалии. Однако же, у этой короткой сцены были последствия, и именно их узрел пророк, вновь оказавшись там.

Пророк не ужаснулся. Он был уже немолод и многое повидал. Он долго думал, стараясь рассмотреть то, что случится, и то, что случиться могло бы. Затем он принял решение и отправился в путь.

***

В ясный летний день пророк пришел в столицу. Он поднялся к королевскому дворцу, назвал себя и попросил аудиенции у короля. Ему не пришлось долго ждать - король помнил его - и в скором времени они уже разговаривали.

У пророка - мы бы рассказали сейчас о нем больше, но мы и сами о нем знаем мало - было много имен, а в мире Реалии его знали под именем Гарона. У него было время поразмышлять, и он не стал предрекать королю отдаленное будущее, но лишь ближайшее, и так, как хотел этого. Так было нужно.

Уже на следующий день герольды возвестили, что пророк Гарон предрек, будто явится людям принц, никому сейчас не известный; что, чтоб найти его, будет объявлен через месяц на ристалище близ столицы турнир, и победитель его окажется принцем по рождению и получит руку наследницы Лалии, чтоб соединилась королевская кровь воедино и явила себя Реалии. Никто не усомнился в пророчестве, ибо, как мы говорили, Гарону доверяли. А кроме того, турнир - это всегда веселье.

***

Прошел месяц, и начался турнир. Обычно на турнирах Реалии бились на луках, мечах и копьях, но сейчас, поскольку победитель должен был быть только один, соперники состязались лишь в фехтовании, а уж выберет участник турнира меч и щит, меч и кинжал или же два меча - было его заботой. Отпрыски родовитых графов и баронов шли больше заради веселья, но проиграть принцу не стыдно, дополнительные призы тоже были заманчивыми, а кроме того, кто-то поговаривал, что родство может оказаться и дальним. Никому не известные же воины воспряли духом, видя свой шанс заполучить всё королевство и красавицу-жену впридачу. Воины закрыли лица масками, легкими шлемами и платками, хотя, конечно, многих нельзя было не узнать, слишком они были известны.

Турнир продолжался несколько дней - в первый день отобрали участников, которые вообще умели драться, тем отправив к зрителям всех, кто набился в участники хохмы ради. Воинов разделили на пары, и за несколько дней провели все бои, сводя затем победителей друг с другом. И вот, настал последний день турнира, когда лишь один оставшийся бой решал судьбу королевства.

Лалия вместе с дамами была на трибуне, благосклонно принимая от каждого рыцаря перед боем знаки внимания. Она отнеслась к грядущему замужеству с неизвестным спокойно и даже с любопытством. Ей виделось в этом некое приключение, как в рыцарском романе. А еще она, как и все, доверяла пророку Гарону. Дамы ее, перешептываясь, все дни турнира обсуждали бойцов, волнуясь за тех, кто нравился им больше, но она в этом не участвовала. Какой смысл, думала она, дарить вниманием кого-то, кто сейчас же проиграет?.. Она поглядывала на участников, пытаясь угадать победителя по осанке и повадкам, но была осторожна не только в словах, но и чувствах.

Однако сейчас, когда претендентов на ее руку осталось только двое, она рассмотрела их внимательно. В последний бой вышли двое неизвестных - их лица были закрыты платками, оруженосцев у них не было, а доспехи были кожаными с металлическими накладками. Оружие, впрочем, у них было неплохим, но тоже не с фамильных графских кладовых. Один из них был блондином, и его волосы были убраны в косу до середины спины, что означало, что несколько лет этот воин не знал поражения. Другой был молод - его темные волосы еще нельзя было убрать в прическу, поэтому он перевязал их шнурком над бровями. Его движения, однако, были точными и быстрыми.

Каждого из них зрители встретили восторженным ревом, ведь до этого каждый бился во многих боях турнира и успел им полюбиться. Герольды назвали их красным и белым рыцарем по цвету платка, закрывавшего лицо. Кроме того, каждый, выходя на поле, преклонил колено и бросил к ногам принцессы по цветку - красный рыцарь-блондин бросил красную розу, а белый, темноволосый - ветку белой жимолости.

Дамы подняли белый цветок на смех, предлагая в визе знака сирень или вовсе незабудки, но Лалии было не до веселья. Она так и впилась взглядом в скромный дар, а затем, когда все внимание уже было приковано к ристалищу, наклонилась и подняла ветвь с белыми цветами. Глаза ее тревожно наблюдали за поединком, а губы были крепко сжаты.

Сначала казалось, что победит красный рыцарь. Он был опытнее и мастерство его было на высоте. Он даже нанес белому рыцарю рану - впрочем, несерьезную. Но после этого удача изменила ему, а может, силы его истощились, потому что белый рыцарь был ловок и поистине неутомим. Не выдержав скорости, красный рыцарь сбился, и противник его выбил меч из его руки и приставил острие своего клинка к его груди.

Зрители приветствовали победителя ревом и градом цветов. Он поклонился трибунам поочередно, а затем приблизился к ложе короля и придворных.

- Кто ты, белый рыцарь? - спросил его король, - Покажи свое лицо и назови свое имя.

Рыцарь снял платок, поклонился и сказал:

- Меня зовут Роланд, сир. Я не знал своего отца до этого дня.

- А как зовут твою мать?

Трибуны притихли, чтобы не пропустить ответ юноши.

- Ее звали Нана Белошвейка, сир.

Король задумался, почесывая затылок, а затем лоб его разгладился, и он улыбнулся юноше, и сошел вниз, и обнял его. Трибуны взревели вновь, приветствуя уже не победителя турнира, но принца. Ро - конечно, это был он, - вновь обернулся к трибунам, широко улыбаясь.

- Что ж, - сказал король, - я вижу, что пророчество исполнилось. Я, Элрик, признаю Роланда сыном своим и принцем Ровенским, как положено наследнику королевства. Сегодня объявляю я праздник в честь обретения мной сына, а через три дня отдам ему руку моей дочери Лалии, как предрек прорицатель Гарон, ибо достоен Роланд и доказал доблесть свою.

- Сир, отец мой, - сказал Роланд, - я прошу соизволения у вас встретиться со своей невестой сегодня перед торжеством.

***

Конечно же, король позволил. Позже они встретились в открытой гостиной ее покоев. Лалия ответила на приветствие Роланда и попросила своих дам выйти, и, когда они подчинились, взглянула на принца. Глаза ее были сухи, но в них была печаль. Он заметил это.

- Ты не рада тому, как все обернулось? - спросил Роланд. - Неужто я так плох для тебя?

- Ты лучше всех, кто бился на турнире, - сказала принцесса. - Наверное, ты лучше всех в королевстве. И теперь ты получил, что хотел.

- Я хотел иного, - сказал он с силой и надеждой, и они долго смотрели друг на друга.

- Я совсем не знаю тебя, - произнесла Лалия тихо.

- Ты знаешь меня всю жизнь.

- Раньше ты был ребенком. Я не знаю, кем ты стал сейчас.

- Я стал тем, кто должен быть рядом с тобой.

- В том все и дело, - сказала принцесса печально. - Если бы у нас был выбор... но его нет. Есть только один долг.

В этот раз она не просила его уйти. Он ушел сам.

***

Вечером был праздник, и был бал. Роланд был рядом с принцессой и старался, чтобы все ее танцы принадлежали ему. Постепенно общее веселье захватило ее, и она вновь почувствовала и узнала в этом красивом юноше своего близкого друга. Они танцевали и разговаривали друг с другом, и она больше и больше открывалась навстречу его юности, пылкости и любви.

Затем прошло три дня. У Лалии было время поразмыслить и многое вспомнить, и чаще всего она вспоминала прикосновения их рук в танце, и их смех и радость. Ее печаль ушла, сменившись ожиданием и надеждой.

***

Наступило утро их свадьбы. Роланд оставил шумную свиту внизу и поднялся на башню, где ждала его невеста. Так было принято в Реалии, и эту миссию, символизировавшую освобождение девушки из отцова заточенья, жених предпринимал в одиночку. Зачастую ему еще надо было уговорить невесту спуститься или даже просто отыскать ее в каком-нибудь огромном строении.

Но не сейчас. Лалия ждала его наверху башни в платье цвета сумерек, в опаловых украшениях цвета луны и с букетом серебристых цветов, напоминающих звезды. Сам же Роланд был одет в огненные цвета солнца (портные, не покладая рук, трудились над их одеждой три дня и три ночи, чтобы успеть к сроку). Таков был обычай мира Реалии - их легенды говорили, что когда солнце встречает луну на небе, судьбы людей меняются.

Роланд остановился у последней лестницы, и она сошла к нему. Руки их переплелись, и глаза сияли.

- Что же, моя принцесса, - спросил он, - исполнилось ли мое единственное желание?

- Я совсем не знаю тебя, - сказала она.

- Ты знаешь меня всю жизнь.

- Не как любимого, - возразила она, и он рассмеялся и ответил:

- Тогда мы будем узнавать друг друга всю жизнь.

***

Прошел год, и у них родился сын.

Прошло сорок лет, и их сын спас мир Реалии от беды, и все пошло своим чередом. Но это уже совсем другая сказка.

А в этой сказке всё было бы просто и даже скучно, если бы не только одно обстоятельство. Оно заключалось в том, что король Элрик никогда в жизни не был знаком с Наной Белошвейкой. Когда он был молод, много легкомысленных девушек дарило его любовью, некоторые из них были белошвейками, и имена многих уже забылись.

Такими прихотливыми путями иногда приходится ходить, чтобы солнце повстречалось с луной.