Проснулась рано - меня разбудили теплые лучи солнца, заглянувшего и в мою никчёмную комнату. Сходила в школу. Там все по-прежнему: меня никто не замечает, впрочем, я этому даже рада. Криса снова нет дома - у него появился сомнительный друг, которого я ни разу не видела в лицо, но имя его я знаю точно - зовут его Женей, или Евгением, как, впрочем, мне нравится больше. Вернется мой непутёвый братец как обычно поздно ночью, а сейчас я сижу одна-одинешенька и смотрю в окно. А на улице тепло, дует легкий ветерок, облетают листья...Как я люблю ходить по этим листьям, выстилающим дорогу ковром, как мне нравится слушать их шелест под ногами. Осень - самое прекрасное время года! Дожди, дожди... Дожди - слёзы неба! Я знаю, когда идёт дождь - это кто-то плачет по ту сторону облаков. Возможно, что плачет мама или Линда.
Только осенью я живу; осенью я чувствую себя такой одинокой; одиночество - моя стихия, которую я ни с кем не разделю.
Как я хочу на небо!"
Ј 8 сентября, 2003 год.
Сегодня Крис принёс домой скейтборд, я попробовала на него встать, и чуть было не упала. Я хочу попробовать сделать это ещё раз - думаю, у меня все получится.
Пошёл дождь. Я гуляла вечером по улицам нашего тихого городка, снова одна, даже зонт забыла дома... Похоже, я заболела."
Ј 9 сентября, 2003 год.
Слава богу, я не больна! Очень не хотелось бы заболеть сейчас.
Сегодня у нас в классе появилась новое лицо. Это девочка из другой школы и, возможно, даже из другого города. Она не похожа на остальных моих одноклассниц - её одежда полностью черная ( от свитера до башмаков), волосы темно-каштанового цвета и карие глаза. Она на шее носит чёрную ленту, на которой висит крупный серебряный крест. По её виду нельзя сказать, что она очень общительна, однако девочки уже приняли её в свою компанию. Возможно, она найдет с ними общий язык. Я же его не нашла. Впрочем, не очень-то хотелось.
ПОСКОРЕЕ БЫ ВСЕ ЭТО КОНЧИЛОСЬ!"
Ј 29 сентября, 2003 год.
Похоже, я не так одинока, как думала раньше. А, может, я даже люблю жизнь?
Сегодня я обрела друга, вернее подругу, человека, которого мне так не хватало в этой жизни. Ведь даже брат от меня отвернулся.
Ее зовут Наташа, Наташа Калиновская, она моя одногодка и одноклассница. Да, это та самая девочка, которая полмесяца назад появилась в нашем классе.
Она постоянно приходила так тихо, что никто не мог сказать, в какой именно момент она вошла; уходила она так же незаметно. Я даже как-то дерзнула назвать её приведением. Она, заслышав мои слова, остановилась, посмотрела на меня испытывающим взглядом и сказала:
- Если я приведение, тогда кто ты? - спросила она чуть слышно и, не дожидаясь ответа, вышла из класса.
Мне было так горько и обидно в тот момент, что я хотела закричать и броситься за ней, налететь и ударить, ударить непременно по лицу. Но я так и осталась стоять в проеме двери.
Сегодня я пришла, как обычно раньше всех; я уже хотела усесться за свою парту, как передо мной появилась она, снова как приведение, и заняла моё место. Я замерла в замешательстве, а она отодвинула соседний стул и предложила сесть рядом. Я села, но спокойно усидеть не смогла, меня раздирали вопросы, которые я непременно, просто обязана, была ей задать. Но она молчала, а я не знала с чего начать.
- Можно я с тобой посижу? - вдруг спросила она, первой нарушив затянувшееся молчание.
- Почему именно со мной? - выпалила я, продолжая выкладывать вещи из сумки на парту.
- Потому, что только с тобой одной я ещё не успела познакомиться. Девочек я вижу насквозь - с ними у меня нет ничего общего. Из этого следует, что с ними я никогда себя не буду чувствовать в своей тарелке. Я чужая среди них.
- Со мной тоже не получится, - резко перебила я и бросила книгу на парту.
- А почему ты так думаешь?
Она посмотрела на меня словно на беспомощного щенка. Наконец раздался долгожданный звонок на урок, освободившей меня от обязанности отвечать. Однако Наташу это не остановило: она взяла ручку, открыла тетрадь и поспешно что-то написала. Написанное она пододвинула ко мне, чтобы я смогла прочесть написанное неровным почерком послание, предназначенное именно мне. Записка гласила: ЈПочему ты не хочешь со мной общаться? Неужели потому, что я не такая, как все? Или потому, что думаешь, что я и вправду приведение? ЭТО ЖЕ СМЕШНО! Ты добровольно обрекаешь себя на одиночество. Зачем тебе это надо?". Поначалу её слова смутили меня, но, собравшись с мыслями, я всё же ответила; и ответ мой был таким: ЈТы тоже не очень-то общительна. И что ты вообще ко мне привязалась? Ты никогда меня не поймешь - я упиваюсь своим одиночеством, и мне хорошо одной!". ЈПочему ты одна?" - последовал вопрос.
ЈСреди людей я чувствую себя загнанным зверем. Никто из них не знает как мне плохо - они думают, что я полоумная. Никто не знает, что мне доставляют боль их смешки по любому поводу... А мне все равно, ведь я не с ними, я не с мамой, не с сестрой, а здесь... Я живу, понимаешь, ЖИВУ!".
Мое сердце замерло от страха, ведь я ей открылась. Прежде я никому об этом не говорила - а к чему слова? - все и так об этом знают. Однако никто не знает, как мне больно хранить в себе мучительные воспоминания. Теперь я открылась. Я с замершим сердцем ждала ее ответа. Она взяла листок бумаги из моей руки, провела по нему взглядом, после посмотрела на меня. Она была растеряна - это я прочла в её глазах.
А на перемене она вышла из класса, возвратилась лишь к началу нового урока, во время которого больше не сделала ни единой попытки со мной заговорить, или как-то пойти на контакт. Она просто сидела и смотрела все время в одну точку, и если бы к ней в этот момент кто-нибудь решил бы обратиться, то, скорее всего, она и не услышала.
Заговорила же со мной Наташа только на четвёртой перемене: я стояла, опёршись на подоконник в коридоре, когда она подошла ко мне уже не так бесшумно, как обычно.
- Извини, Николь, я не хотела тебя обидеть. Можешь мне поверить. Ты, наверное, проклинаешь меня? Да и, вправду, кто я такая - всего лишь призрак! - проговорила она, заглянув мне в глаза; увидев этот взгляд, я поняла, что говорит она это не потому, что так надо - она говорила это потому, что сама этого хотела.
- Напротив, мне даже легче стало, - чуть слышно сказала я и попыталась выдавить улыбку.
- Впредь, Николь, можешь мне доверять. Я тебя понимаю, и еще у меня такое чувство будто бы встретились мы неспроста...
- Не говори загадками, проговорила я, попытавшись скрыть дрожь, которая прошла по моему телу в этот момент. Наташа же, казалось, этого даже и не заметила, или просто сделала вид, что ничего не поняла. Она лишь сказала:
- А все очень просто: ты искала друга, и я тоже искала, ни тебе, ни мне не уютно в компании сверстников - и вот мы нашли друг друга. - С этими словами она обвила руками мою шею и крепко обняла меня. Я была очень удивлена той перемене, что произошла с ней, и я этому обрадовалась.
ВОТ ТАК И Я, НАКОНЕЦ-ТО, ОБРЕЛА ДРУГА".
2.
Ј 24 октября, 2005 год.
Вчера был просто замечательный вечер, Крис очень порадовал меня, хотя сегодня и побаливает слегка голова после выпитого накануне вина. Как только мой братец это выносит! Ладно, выпью лекарство и снова буду в норме.
Распаковала подарок Наташи. Она просто замечательная - она так просто угадывает мои желания... Подруга подарила мне книгу, древний фолиант, почти антиквариат. Где только она его откопала? На черной, посеревшей от времени, обложке мелкими красными буквами написано название: ЈМифы и легенды Древнего Мира". Такой книги я уж точно в руках не держала! Я, наверное, никогда не смогу узнать Наташу до конца - эта девушка полна загадок. Она необычная, порой мне кажется, что я могу ей рассказать всё, что угодно, я могу ей доверять, как самой себе. Встреча с ней была для меня подарком, именно она помогла мне не сойти с ума. Благодаря ей я меньше стала думать о смерти. Она - мой ангел, ангел- хранитель. Мне кажется, что я могу ей рассказать о случившемся вчера на кладбище, и совсем не могу беспокоиться о том, что посмеется надо мной. Возможно, она мне поверит; однако, если не поверит, она не станет меня разубеждать в том, что все это было реальностью, а не привиделось во сне. Хотя сегодня я уже сомневаюсь, что это было.
Что ж, мне пора заканчивать изливать свою душу бумаге, которая никогда не даст мне ответ ни на один из моих вопросов, к тому же, приехала Наташа со своим отцом, дядей Витей, чтобы подвезти меня в школу, как обычно утром. Пора идти в школу".
Николь закончила и закрыла толстую тетрадь, которую вела около трёх лет, однако эта вещь была намного старее своей хозяйки; книжка была обрамлена в черный кожаный переплет и до сих пор закрывалась на крохотный ключик, который Николь носила вместе с крестиком на цепочке.
Свой дневник девушка положила в выдвижной ящик стола, за которым обычно делала уроки, и быстро подхватила школьную сумку; и в следующую секунду уже мчалась по лестнице вниз. Спустившись, Николь побежала было к входной двери, но Крис уже её опередил.