Сергей Петрович не был примерным гражданином, но всегда чтил законы, и никаких особо крупных грешков за ним не наблюдалось. И кто бы мог подумать, что находка, хотя и довольно необычная, во дворе собственного дома приведёт его, уже пожилого, с посеребрёнными висками, на скамью подсудимых.
- Всем встать, суд идёт! - чеканя каждое слово, провозгласил секретарь; в ту же секунду двери распахнулись, впустив в зал облачённого в чёрную мантию его - областного административного судью, беспристрастного и непреклонного вершителя чужих судеб.
- Прошу садиться, - сказал надменным голосом сей почтенный господин и сам занял своё почётное место.
- Внимание, господа присяжные и участники суда! - говорил прокурор. - Слушается дело Васильева Сергея Петровича, тысяча девятьсот шестьдесят второго года рождения, о нарушении им статьи семнадцать "О сокрытие культурного наследия? закона "О кладоискательстве? от тринадцатого декабря две тысячи девятнадцатого года.
В зал суда ввели подсудимого - седовласого старика шестидесяти пяти лет. Он шёл рядом с конвойным, подняв голову, твёрдым шагом, тонкие сухие пальцы сжимали вельветовую кепку. Оглядев зал, Сергей Петрович заметил вокруг много знакомых лиц - то были его друзья, коллеги по работе и соседи - и все, как один, жадно впились взглядом в него, словно зрители Колизея, ожидая расправы над беззащитной жертвой гладиатора. Лишь в одних глазах он не прочёл осуждения: на первом ряду сидела десятилетняя девочка - его любимая внучка Алёнка - и едва сдерживала слёзы. Сергей Петрович улыбнулся и подмигнул ей, дескать, всё будет хорошо.
- Прошу вызвать для допроса свидетеля обвинения, - продолжил прокурор, когда старик занял своё место на скамье подсудимых, - Сорокину Серафиму Ильиничну, тысяча девятьсот шестьдесят шестого года рождения.
Вышла баба Сима, как её все называли - скандальная старуха шестидесяти лет, с маленькими глазками-бусинками и орлиным носом, который она постоянно везде совала.
- Господин судья, - начала баба Сима, прищурив глаз, когда ей дали слово, - Васильев знал про клад. Он искал его намеренно.
При этих словах Сергей Петрович вздрогнул. "Что задумала эта ведьма? - пронеслось в его голове. - Это она мне за малину мстит, зараза!? Тем временем соседка продолжала:
- Мы были детьми, когда его дед говорил о схороне от большевиков. Ещё тогда Васильев сказал, что отыщет клад. Но дед запретил ему это делать, дескать, схорон проклят. Вроде мужик тот, который спрятал денежки-то те, помер с голоду, после того как большевики спалили его дом. - Она с торжеством смаковала каждое слово.
"Точно, за малину мстит?, - подумал Сергей Петрович.
- Он не мог применить свои деньги, - говорила баба Сима, - вот и спрятал их, сказав, что раз уж они ему не помогли, так и никому на пользу не послужат.
"Чёртова старуха!? - мысленно произнёс Сергей Петрович. Лет, этак, сорок он не вспоминал об этой истории. Конечно, Сергей Петрович всё понял, когда увидел золото. Но кто бы мог подумать, что у этой карги такая хорошая память. "И зоркий взгляд, - Сергей Петрович помотал головой, не веря в явность происходящего, - точно видела, ведьма...?
- Сергей Петрович, вы меня слышите, - голос судьи вернул его к действительности. - Подойдите к трибуне.
- Гражданин Васильев, предупреждаю, лгать здесь не уместно, - произнёс вершитель судеб, когда он занял место допросов, - прошу, поведайте нам свою историю.
- Десять дней назад я с внуком, Вовкой, копал в огороде траншею, когда услышал лязгающий звук, начал Сергей Петрович, - вдруг моя лопата наткнулась на что-то твёрдое. Я подумал - камень или кирпич - их много попадается у нас на участке, от старого дома остались. Но это была металлическая коробка сантиметров, этак, пятнадцать в длину и десять-двенадцать в ширину. Недолго думая, Вовка вскрыл её.
- И что в ней было? - спросил прокурор, когда голос подсудимого умолк.
- Три блестящих золотых монеты по тридцать семь рублей пятьдесят копеек каждая, тысяча девятьсот второго года, - старик тяжело вздохнул, вспомнив, как блестели и переливались на солнце три рыжих диска.
- Почему вы не отнесли находку в пункт приёма исторических ценностей? - снова задал вопрос прокурор.
"Да потому, что Вовка мой скоро женится, - мысленно ответил подсудимый, - а Алёнке надо учиться после школы, она у нас смышлёная...?
- А что бы я сказал, когда у меня спросили, где я взял её. - Сергей Петрович пожал плечами. - Кто бы мне поверил, что я нашёл их в огороде? А копательство запрещено.
- Но у вас ведь лицензия, если я не ошибаюсь? - прокурор понизил голос до доверительного.
- Да, - нехотя ответил подсудимый, - я работал археологом.
- Тогда вы должны знать, какую историческую ценность представляет ваша находка?
"Конечно! Побольше тебя знаю!?
- Да потому, что золото это проклято. - Сергей Петрович вспомнил слова старухи.
- Вы же образованный человек, - судья подавил смешок, - а верите во всякие глупости.
- Это - не глупости, - твёрдо сказал старик. "И ты в этом скоро убедишься...?
- Весёлое оказалось зрелище, - усмехнулся судья и ещё подлил коньяка в чай.
- Хорошо всё-таки, что мы достали ордер на обыск, - ответил прокурор, - металлодетектор и горсть хабара более веское основание для ареста, чем показания полоумной старухи!
- Но ведь без неё не было бы никакого суда. - Лицо судьи расплылось в довольной улыбке. - Если я не ошибаюсь, это ведь она стуканула на своего соседа?
- А что с золотом-то делать?
- Значит так, Вася, коробочку с тремя золотыми передаём в бюро ценностей, а остальное - пополам. Сколько ты нашёл во время обыска?
- Ещё около тридцати монет разных годов, есть довольно редкие. Некоторые люди готовы выложить за них целое состояние.
- Как мне нравится эта работа! - воскликнул судья и снова поднёс чашку ко рту и так замер.
- Слышал? - он прислушался. Прокурор тоже весь обратился в слух, но быстро сдался.
- Отдохнуть тебе пора, Витя, - сказал он, махнув рукой, - вот, денежки получим...
- Тихо ты, - судья пригрозил пальцем, - я тебе говорю, там кто-то есть.
Следующее утро Сергей Петрович встретил в камере следственного изолятора, лёжа на жёстких нарах, подложив под голову смотанную в клубок куртку. Он читал газету, когда пришла Алёнка.
- Деда, - девочка бросилась на шею старику, едва он переступил порог комнаты для свиданий, - я испекла для тебя оладьи, - её большие карие глаза заблестели.
- Так, уж, прям сама? - Сергей Петрович пристально посмотрел на внучку.
- Мама помогала, - Алёна улыбнулась, - только совсем чуть-чуть. Вот столечко.
- А где Вова? - спросил Сергей Петрович, взяв оладьи. - Ты ведь с ним приехала?
- Он у участкового. Ничего страшного, он просто узнаёт, когда тебя отпустят.
В эту минуту взгляд старика упал на первую полосу: "Областной судья в больнице?, "...доставлен в состоянии сильного алкогольного опьянения...?, "...всё время твердит о каком-то мужике в форме времён первой мировой и о проклятии...?, "На лицо расстройство психики, вызванное чрезмерным употреблением...?, "...в народе, белка? - прочитал он, и на его морщинистом лице появилась улыбка. "Молодец, Вовка, - подумал Сергей Петрович, - жаль только золотишко не вернуть...?