Post Mort : другие произведения.

Алчность. Том 2: Выбор

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Земля, которой никогда не существовало - Неверлэнд. Вселенная, подверженная катаклизмам и войнам. Сопряжение сфер, перекроившее и уничтожившее многие миры. Войны на уничтожение, войны за территорию. Бродящие по миру чудовища, нежить, вампиры и иные реликты. Мир, который заставляет своих жителей делать выбор между большим и меньшим злом. Наступает век Меча и Топора. Придет Час Белого Хлада... Час Безумия и Час Презрения... Или поглотит мир Вечная Тьма и Огонь. Надо только сделать Выбор. Пришел Час Алчности.

Алчность. Том 2: Выбор

[]

Annotation

     Земля, которой никогда не существовало – Неверлэнд. Вселенная, подверженная катаклизмам и войнам. Сопряжение сфер, перекроившее и уничтожившее многие миры. Войны на уничтожение, войны за территорию. Бродящие по миру чудовища, нежить, вампиры и иные реликты. Мир, который заставляет своих жителей делать выбор между большим и меньшим злом. Наступает век Меча и Топора. Придет Час Белого Хлада… Час Безумия и Час Презрения… Или поглотит мир Вечная Тьма и Огонь. Надо только сделать Выбор. Пришел Час Алчности.

Алчность. Том 2: Выбор

Пролог.

     ***
     
     Этот мир существовал всегда. Он старше любого человека, эльфа, краснолюда или низушка. Он старше любой из ныне существующих цивилизаций. Знания о том, каким был мир в своем первозданном виде, затерялись в веках. До нынешних дней добрались лишь жалкие обрывки информации. Да и те записаны со слов эльфов, которые так же, как и люди, пришли в этот мир во время катаклизма, перекроившего весь мир. Катаклизма, именуемого Сопряжение Сфер.
     Привычная всем история мира берет свое начало именно с этого знакового события, которое переплело между собой сразу несколько миров. Без этого мир не мог существовать в том виде, в котором его знают современники.
     Но все это дело давно минувших дней. В мире осталось мало людей и эльфов, помнящих те времена. Времена, когда в этот мир пришла магия. Когда народ эльфов, Aen Seidhe, господствовал на всех известных территориях, строя свои прекрасные дворцы и цветущие сады. Времена Рассвета человеческой цивилизации, когда в людях зародилась магия. Их первые попытки обуздать эту дикую силу. Их первые ошибки. Взлеты, падения и, наконец, успех. Успех, который привел к рекам крови. Крови эльфов. Уничтожение и вытеснение из своих дворцов дивного народа стало лишь вопросом времени. Но этого людям было мало. Началась эпоха войн между новообразованными людскими королевствами.
     Но, как уже было сказано, те времена прошли. И хоть войны по-прежнему продолжаются, вспыхивая временами в той или иной точке этого огромного мира, стало куда более спокойно. Если можно назвать спокойным мир, в котором на каждом углу беспечного путника поджидает смерть. Будь она от стрел эльфов или дриад, или же от лап чудовищ, таких как гули или утопцы… Или же путника может ждать встреча с самой страшной тварью из ныне существующих — человеком.
     
     
     ***
     
     Тихие шаркающие шаги на удивление были едва слышны в огромнейшем помещении. Казалось, что звук должен отражаться о каменные стены и заполнять собой все свободное пространство. Но именно в этом и заключалась главная загвоздка. Свободного пространства в обширнейшей библиотеке магической академии Бан Арда катастрофически не хватало.
     Академия, некогда основанная Хеном Гедымдейтом для обучения юных неофитов и принимающая в свои стены только мальчиков, славилась своей библиотекой. Даже Аретуза, выпускающая лучших чародеек, во многом превосходящих учеников Бан Арда, не могла таким похвастать. Хотя, возможно, это связано с тем, что мужчины-маги, в большинстве своем, в первую очередь исследователи и ученые. В то время, как чародейки Аретузы заместо научных изысканий отдают предпочтение политической деятельности, где зачастую приходится применять силу ради решения различного рода вопросов.
     Но все это ни в коем случае не говорит о том, что мужчины плохи в магии или политике, а женщины были бы непригодны для научной деятельности. Отнюдь, история имеет немало примеров, доказывающих, что все не так. Тот же Рафар Белый, остановивший Шестилетнюю войну. Или относительно свежий пример — Тиссая де Врие, создавшая элексир, позволяющий видеть невидимое, а также смотреть сквозь стены. Примеров огромное множество. Кто-то более известен, кто-то менее. И все они имеют место быть. Но остановиться стоит пока лишь на одном — Герхарт из Аэлле, более известный, как Хен Гедымдейт.
     Чародей, что видел времена прихода людей в Неверлэнд. Один из старейших магов, все еще живущих на этих землях. Член Капитула чародеев и, конечно же, основатель и несменный ректор академии Бан Ард.
     Именно его шаги раздавались в библиотеке. В такт шагам было слышно постукивание деревянного посоха, на который привык опираться Гедымдейт. Все же сам за себя начинает говорить почтенный возраст. Почтенный даже по меркам самих магов, ведь благодаря своему дару они живут значительно дольше простых людей. Не менее важную роль играет и привычка подражать старцам для придания солидности образу. А уж изменить внешность волшебнику вовсе ничего не стоит. Благодаря различным ритуалам и материальным иллюзиям можно как сохранить свою молодость и красоту, чем не брезгуют чародейки, так и прибавить себе лет.
     Наконец путь старика закончился в укромном уголке библиотеки. Расстановка полок создавала тихий закуток, где любил сидеть ректор академии. Об этом знали все, начиная с личных учеников Гедымдейта и заканчивая самым последним неофитом. Никто не смел беспокоить старика в этом месте. Посему удивительно было увидеть здесь постороннего.
     На скамье, за небольшим столиком, сидел незнакомый мужчина. При ближайшем рассмотрении можно было понять, что он является таким же чародеем, как и сам ректор. Только немногим более молодой.
     Увидев незваного гостя, Хен, если и удивился, то не подал виду. Молча пройдя к столику, он прошёл с противоположной от гостя стороны.
     — Зачем ты здесь, Радмир? — спросил мужчину старший чародей.
     Голос его был мощным и властным. В нем чувствовалась сила, способная обрушить гнев стихий на неугодного.
     Мужчина, оказавшийся Радмиром из Тор Карнедда, пристально посмотрел на Гедымдейта.
     — Тебя не было на собрании Капитула, — ответил названный.
     Голос его был совершенно иным, нежели у ректора. Тихий и вкрадчивый. Такой впору иметь начальнику тайной полиции, но никак не уважаемому члену Капитула чародеев.
     — И ты пришел мне об этом сказать? — спросил старик, и в голосе его проскользнула усмешка. — Но, право слово, не стоило. Если меня не было, то еще не значит, что я не знаю, о чем шла речь на собрании.
     — Тогда ты знаешь, что пора остановить… — начал говорить Радмир, оперевшись на стол.
     — Вы их не тронете, — с ледяным спокойствием сказал Гедымдейт, перебивая собеседника.
     Острый с прищуром взгляд младшего волшебника устремился в старика. Неизвестно, что он хотел этим сказать. Была ли это угроза или предостережение. Но на ректора Бан Арда это не возымело никакого эффекта.
     — Они переходят все границы, — продолжал гнуть свою линию член Капитула. — Эксперименты на людях…
     — А ты, оказывается, лицемер, Радмир, — протянул Хен, вновь перебивая собеседника. — Эксперименты на людях… Смешно слышать это от тебя. Неужели ты думаешь, что я не знаю о твоей лаборатории близ ведьмачьего цеха?
     Чародей из Тор Карнедда дернулся, словно от пощечины. Он действительно думал, что никто, кроме него и парочки крутящихся вокруг Альзура отступников, которых ему удалось переманить на свою сторону, обещая помилование, не знает о секретной лаборатории. Лаборатории, где маг проводил уже свои изыскания на мутантах, выходящих из-под рук отступников.
     — Вы не тронете ни Косимо, ни Альзура, — продолжил тем временем Хен Гедымдейт с интонацией, с которой обычно говорят старики, поучая юнцов, — Пока они исправно создают этих мутантов… Как их там величают?
     — Ведьмаки, — на автомате, словно прилежный ученик, ответил Радмир.
     — Точно, ведьмаков, — проговорил старик, словно пробуя на вкус новое название. — Так вот. Пока они создают ведьмаков и пока эти самые ведьмаки приносят пользу, убивая чудовищ, вы их не тронете. А все потому, что вы — чертовы чистоплюи и малолетние ссыкуны!
     Последние слова были сказаны на повышенных тонах и с целым морем презрения. Старик еще помнил времена, когда маги не брезговали сами пойти охотиться на ту или иную тварь. Но времена меняются, как и люди. И, к сожалению, чародеи не стали исключением. Гораздо удобнее бросить горсть монет ведьмаку, который сделает все необходимое, пока самим можно сидеть в своей башке, попивая горячие отвары. А если у ведьмака не получилось, и он сдох, выполняя задание, то не беда, ведь тогда ему не надо платить. А что до самого ведьмака, то всегда можно нанять нового.
     — Пшел вон отсюда, — грубо бросил старый Хен Гедымдейт, дав понять, что разговор закончен.
     Радмир поморщился от такого обращения, но перечить не стал. Знал, что с основателем Бан Арда бесполезно и даже опасно спорить. Опасно, ведь если дело дойдет до столкновения, то он мало что сможет противопоставить такому опытному чародею, который еще и являлся Истоком. А Истоки, как это известно, — сила, с которой стоит считаться.
     Поэтому незваному гостю оставалось только открыть портал и молча удалиться.
     — Ссыкун, — некультурно сплюнув, сказал ректор академии, стоило только порталу закрыться.
     Выпроводив гостя, Гедымдейт вернулся к тому, зачем шел в библиотеку. К книжной полке, на которой стоят научные изыскания, посвященные пророчествам. Начиная с их текста и заканчивая их полным и доскональным разбором.
     Искал старик одно конкретное пророчество, и поиски его долго не продлились. Все потому, что это было одно из самых известных предсказаний — пророчество Итлины, предрекающее о приближающейся гибели мира. Старому магу нужен был полный текст этого предсказания, ведь ему уже который день не дает покоя сон.
     Странный сон, в котором он, как Исток, услышал уже некогда произнесенное пророчество. Но оно отличалось от известного ему. В нем имелись строчки, которых там никогда не было, и это понял бы даже тот, кто не слышал изначальный вариант. Они были столь неказисты, словно кто-то небрежно вписал их в текст пророчества:
      «Мир стоит на перепутье. Мир поглотит Вечная Тьма и Огонь. Придет Час Алчности. Время сделать Выбор».
     
     
     ***
     
     Заснеженная опушка леса. Белое полотно снега залито алой жидкостью. Кровь была повсюду. Ее брызги разлетелись на несколько метров вокруг. При ближайшем рассмотрении можно было увидеть раскиданные куски плоти, которые не могли принадлежать человеку. Знающий человек сказал бы, что это были гули.
     Была и некоторая странность в этой картине. На частях тел чудовищ не было следов от меча. Скорее все выглядело так, что трупоеды, не найдя пропитание зимой, с голоду решили сожрать друг друга. Но внимательный путник заметил бы, что от этой мясорубки тянулся след из капелек крови и отпечатков сапог с очень странной подошвой. И тянулся этот след прямиком вглубь леса.
     Если проследовать за ним, то уже через ни много ни мало сотню другую метров можно наткнуться на высокую фигуру, закутанную в темный плащ. Это был мужчина, которому с виду не дашь больше тридцати лет, если бы не усталый взгляд его голубых глаз, светящихся каким-то потусторонним светом.
     Он стоял, прислонившись к дереву, и тяжело дышал. Руки его были полностью в крови, что сразу давало ответ на вопрос, откуда на снегу появились капли крови. Устало поправив свои длинные темные волосы, тем самым размазав алую жидкость по ним, он достал из-за ворота дорогой рубашки медальон, похожий на маленькую косточку.
     — Ну и в хреновый же мир тебя занесло, Лия, — устало проговорил мужчина, потирая большим пальцем медальон.

Глава 1. Новый мир

     ***
     
      Аварис.
     Тишина. Не было привычного шума леса. Не было ни щебета птиц, ни шелеста листвы. Казалось, природа задержала дыхание. Слышен был только скрип снега под моими сапогами.
     Смеркалось. Обустроив наконец-то импровизированную стоянку, скинул дрова для костра на специально расчищенное от снега место. Не хватало еще, чтобы сырых дров стало больше. Соорудив костер, я присел на старое поваленное бревно.
     Мои руки потянулись в сторону костра, и я прикрыл глаза. Прислушавшись к себе, обратился к собственному резерву. Усилием воли пустил поток эфира по энергетическим каналам, на выходе преобразуя его в стихию. Только добившись результата, я смог позволить себе приоткрыть глаза и расслабиться.
     Тонкая огненная струйка ударила в сложенный костер, и он нехотя начал разгораться. Воздух наполнился едким удушливым дымом. Неудивительно. Костер наполовину состоял из сырых дров. Найти сушняк в зимнем лесу оказалось не самой простой задачей. Особенно если заниматься этим без магии.
     Мысли о магии вынудили меня досадливо поморщиться. Еще одна головная боль. Не самая значительная, но самая неприятная.
     Перенос между мирами сказался на мне не лучшим образом. Пожалуй, даже худшим. Создание межмирового портала отняло у меня слишком много сил. Колоссального резерва как не бывало. Словно корова слизала, оставив после себя лишь крохи. И те чуть не пришлось потратить в первые же мгновения пребывания в новом мире. И как на зло восстановление идет очень медленно из-за необходимости адаптироваться к новому энергетическому фону. И на все уйдет не меньше месяца.
     Конечно, можно ускорить этот процесс. Я уже успел по-черновому накидать несколько ритуалов, которые бы мне в этом помогли. Но, опять-таки, для этого нужно место и материалы. Ни того, ни другого у меня сейчас нет.
     — Да и торопиться мне все равно некуда, — усмехнувшись, я вслух продолжил свои мысли и, посмотрев в сторону, добавил, — Да и незачем.
     В направлении моего взгляда лежала куча бесформенного мяса, которая совсем недавно была стаей волков. Оголодавшие по зиме санитары леса очень обрадовались одинокому путнику в моем лице. Немного даже жаль, что именно я оказался на их пути. Все же даже без магии, с одним только истинным обликом, я все еще остаюсь достаточно сильным противником. Волки и те мерзкие существа, встреченные мной после перехода в новый мир, не дадут соврать.
      «Конечно, есть и минусы в таком раскладе», — пронеслась в моей голове мысль, когда взгляд наткнулся на потемневшие от засохшей крови рукава любимого плаща.
     Не думаю, что вид измазанного в крови путника прибавит доверия среди местных, когда я с ними столкнусь. Хотя когда это произойдет, мне не ведомо. Все же я в пути уже далеко не первые сутки, но еще не встретил ни одного поселения. Это заставляет думать, что меня выкинуло в какой-нибудь глухомани, вдали от людей. В пользу этого говорит еще тот факт, что я не то, что людей не встретил, но даже и следов их жизнедеятельности. Да хотя бы пресловутой дороги или протоптанной тропинки. И не думаю, что виной всему зима.
     Одни сплошные проблемы с этим перемещением. Но чего только не сделаешь, чтобы вернуть свое. Правда, для начала это «свое» нужно было еще найти. А для этого желательно определиться с тем, куда именно я попал. Хоть у меня и появились определенные подозрения после нападения на меня тварей, очень уж похожих на гулей из мира Нэверлэнда. Но это только подозрения, не имеющие за собой никакой доказательной базы. Тем более, что такие твари могли зародиться в любом мире, насыщенном магией. Типичные трупоеды, коих полно в обширных просторах вселенной.
     Внезапно громкое урчание живота отвлекло меня от собственных мыслей. Все же обходиться несколько суток без еды даже для меня сложновато. К счастью, с водой нет таких проблем, когда вокруг столько снега. В крайнем случае, придется воспользоваться теми крохами магии, что успела накопиться в резерве, чтобы создать себе воду.
     — Хорошо-хорошо, сейчас поедим, — недовольно проворчал я в ответ на очередное урчание живота, поднимаясь с поваленного бревна, — Надеюсь, волчатина окажется съедобной.
     Вырывая приглянувшиеся куски мяса для дальнейшей обжарки на костре и растапливая снег на ранее созданной неказистой посудине, я мог только проклинать свою непредусмотрительность. Можно ведь было предположить, что другой мир — это совершенно иная экосистема, в которую вклинивается чужеродный элемент в моей лице. Элемент, которому придется адаптироваться к новым условиям.
      «Или виной всему высокомерие?», — подумалось мне, когда я вгрызался в мясо, на удивление мягкое и сочное, — «Не иначе как от Аррога заразился».
     
     
     ***
     
      Интерлюдия.
     — Вы еще долго, учитель? — стуча зубами, спросил юноша, кутаясь в теплый, обитый мехом плащ, под которым была надета только расшитая узорами туника.
     Названный «учителем» мужчина, на вид лет сорока, с частично затронутыми сединой темными волосами, поморщился от нытья ученика и пожалел, что не отправил того учиться в Бан Ард. Чтобы головы болели у преподавателей академии, а не у такого старика, как он.
     — Я ведь говорил одеться теплее, идиот, — вздыхая от бессилия, произнес старший чародей, — Слушал бы учителя, не мерз бы сейчас.
     Все же, сколь ни был бы с виду строг этот маг, но, сделав несколько пасов руками, он создал область теплового воздуха. Стоило только ученику почувствовать тепло, как он начал дышать ровнее. Постепенно согревшись, юноша даже позволил себе больше не кутаться в плащ, словно тот его последняя надежда.
     — Учился бы прилежно, а не фокусами баловался, — не удержался от шпильки учитель, желая задеть самолюбие ученика, — Тоже так смог бы.
     — Иллюзии — это не фокусы! — возмутился юноша. — Иллюзии — это искусство!
     — Это искусство, — передразнил его старый маг, изобразив пантомиму. — Херня это, а не искусство. Иллюзии не согреют тебя в холодную зиму, Стрегобор. Запомни это.
     Ученик чародея закатил глаза в ответ на очередную нотацию. Сразу стало понятно, что слова учителя были благополучно пропущены мимо ушей. Или же отнесены в категорию старческого бреда.
     — А теперь не мешайся, — бросил мужчина, начиная делать замысловатые пасы руками. — Лучше пройдись по округе и поищи еще следы.
     Было заметно, как юноше не понравилось данное поручение. Сама мысль о необходимости выходить за пределы согревающего барьера заставила его передернуться от фантомных ощущений. Но наказание за неподчинение могло оказаться гораздо хуже, чем возможность отморозить себе что-нибудь. Поэтому, тяжело вздохнув и вновь запахнув плащ, младший чародей, названный Стрегобором, вышел за пределы барьера.
     Стоило только ученику уйти, как старый маг взялся за дело всерьез. К пасам руками прибавилось тихое и неразборчивое бормотание, которое становилось все громче. Прислушавшись, можно было понять, что произносимые слова повторялись из раза в раз. Старый маг заклинал подвластную себе стихию — Воздух. Он просил, требовал, умолял рассказать о том, что здесь произошло. Это продолжалось недолго, пока чародей резко не замолчал и закатил глаза.
     Тянулись долгие минуты. Из носа старого мага начала течь кровь. Тело его стало трястись, а окружающий мир словно взбунтовался. Поднялся сильный ветер, который разметал осевший снег. У ближайших деревьев обломило ветки, а их кроны закачались в такт ветру.
     Но все закончилось так же резко, как и началось. Ветер утих, а чародей рухнул на колени и выплюнул сгусток крови. Трясущимися руками достав из небольшой сумки, висящей на поясе, пару склянок, наполненных мутной зеленовато-золотистой жидкостью, он залпом опрокинул их в себя. Постепенно его состояние начало нормализовываться. Мужчину перестали бить судороги, и он смог заметно расслабиться.
     Именно в этот момент внутрь барьера забежал ученик. Лицо его было раскрасневшееся от холода, а глаза светились беспокойством. Он стал невольным свидетелем взбунтовавшейся стихии и спешно прибежал на помощь своему наставнику.
     — Учитель, вы… — начал было свою тираду юноша, но его перебили.
     — Я в порядке, — устало ответил мужчина, — Лучше помоги подняться.
     Молодой Стрегобор сразу же подал руку наставнику, на которую он тут же оперся.
     — Нашел что-нибудь? — спросил чародей ученика, как только поднялся на ноги.
     — А? Да, — не сразу понял, о чем идет речь, юноша, — Да, нашел.
     Учитель вопросительно посмотрел на начинающего иллюзиониста, молчаливо подгоняя его перейти к делу.
     — Здесь недалеко, на небольшой опушке, — начал докладывать последний, — Лежат останки. Предположительно гули. Большего сказать не могу, следы уже замело снегом.
     — Негусто, — задумчиво протянул чародей.
     Повисло молчание. Старший чародей старался осмыслить, что показала ему стихия, в то время как младший старался не сбить настрой наставника. Но долго хранить молчание, как и сдерживать любопытство, ученик не смог.
     — Что скажете, учитель? — спросил он, поправляя плащ, — Вы что-то нашли? Удалось выяснить, что за аномалию засекли ваши приборы?
     Ответ последовал не сразу.
     — Нашел, — все так же задумчиво протянул чародей, — Еще как нашел. Если я верно истолковал то, что хотел показать мне ветер, то здесь было малое Сопряжение Сфер.
     — Что?! — удивился юноша, — Сопряжение? Но… но.
     — Сам знаю, что звучит нереально, — отмахнулся мужчина.
     — Тогда гулей… — задумчиво, словно подражая наставнику, пробормотал Стрегобор.
     Не стараясь отвечать, старый чародей лишь кивнул, подтверждая предположение, выдвинутое учеником. В этот раз молчание продлилось значительно дольше.
     — И что дальше? — вновь нарушил тишину юноша, — Мы будем искать того, кто пришел в наш мир?
     — Нет, — твердо ответил учитель, взмахом руки открывая портал, — Ветер нашептал, что это чудовище лучше не трогать.
     
     
     ***
     
      Аварис.
     — Апчхи! — внезапно чихнул я, прикрыв нос и рот, чтобы не огласить на всю округу о своем присутствии.
     С момента столкновения со стаей волков прошла уже неделя. Целая неделя моего плутания в гордом одиночестве. За этот небольшой промежуток времени успело произойти одновременно и многое, и ничего.
     В числе первого стоит сразу отметить, что, похоже, мои прогнозы про восстановление были не совсем верны. Уже сейчас я успел восстановить резерв до такой степени, чтобы начать пользоваться своим урезанным арсеналом. Конечно, о полном восстановлении пока рано говорить. Все же восполнение резерва хоть и ускорилось, но все еще далеко до прежнего уровня. Равно как и простота использования заклинаний. Порой приходится немного напрягаться, чтобы преодолеть странное сопротивление. Но думаю, после полной адаптации это все пройдет. Сейчас же я находился примерно на уровне времен обучения в школе чародейства и волшебства.
     Стоит ли говорить, что это заметно облегчило мое путешествие? Бытовые заклинания сильно облегчают жизнь в походе. Одна только возможность создать себе столовую утварь уже чего стоит. Теперь хотя бы не приходится есть, как дикарь. Или же возможность почистить от крови свою одежду, попутно наложив на нее согревающие чары. Да и в боевом аспекте я теперь могу спокойно использовать не самые затратные заклинания, не боясь свалиться от истощения в разгаре боя.
     Помимо магии, в качестве внутренних изменений, были изменения и внешние. Говоря простым языком, я наконец-то смог найти следы цивилизации. А если быть до конца точным, то на третий день моего плутания по лесу я вышел к дороге… или к тому, что должно быть дорогой. Во всяком случае, встречающиеся редкие следы копыт или целая траншея, проделанная в снегу проехавшей телегой, давали надежду на скорую встречу с местными.
     В остальном же, как и было мною ранее сказано, не произошло ничего. Как я шел непонятно куда, так и продолжаю идти, лишь изредка делая привалы. Кстати, о привале…
     — Темнеет, — пробормотал я и осмотрелся в поисках удобного места для организации стоянки.
     Уходить с дороги мне совершенно не хотелось. Поэтому, боясь пропустить потенциально проезжающих мимо местных, я разбил лагерь прямо на обочине. Конечно же, предварительно подготовив место: расчистив его от снега и организовав костер.
     Сидя на небольшом пне прямо перед костром и жуя уже порядком надоевшую волчатину, я строил план по общению с местными. Не хотелось бы вызвать подозрение или вовсе показаться сумасшедшим в их глазах.
     Внезапно меня отвлекли от занятия. Послышалось приближающееся ржание коней и ритмичное бряцание металла.
      «Всадники», — про себя подумал я, продолжая вслушиваться, — «К тому же в доспехах».
     Как-то суетиться я не стал, продолжая обжаривать очередной кусок мяса на костре. Лишь изредка бросал косые взгляды в ту сторону, откуда доносились звуки. Тем временем, они становились все громче и, соответственно, ближе.
     Так продолжалось до тех пор, пока перед моими глазами не предстала пятерка воинов. Все до единого были одеты в типовую броню, представляющую собой простой нагрудник и стеганку в бело-зеленых цветах под ним. Такая схожесть в обмундировании явно говорила о принадлежности регулярной армии или же к дружине какого-нибудь лорда.
     Когда всадники приблизились, я показательно не обратил на них внимания.
     — Стой! — отдал приказ скачущий впереди всадник.
     Вся эта небольшая колонна моментально затормозила, остановившись прямо перед моим костром.
     — Ты! — все тот же всадник указал на меня пальцем, — Кто таков? Что здесь делаешь?
     Оторвав взгляд от костра, я посмотрел на вопрошающего, раздумывая, что ответить.
     — Простой путник, — наконец-то заговорил я, пожав плечами, и ответил на вопросы, — Сижу вот.
     Для наглядности даже обвел свою стоянку руками. Парочка всадников хмыкнула. Главный же, наоборот, нахмурился.
     — Итак, милсдарь «путник», — начал он говорить, спешившись. Остальные последовали его примеру, — Поведайте нам, куда и откудова будете?
     Прежде чем ответить, осмотрел цепким взглядом всю компанию. Было в них что-то неуловимо неправильное. Не нравились они мне, и похоже это чувство было взаимно. В какой-то момент даже пришло понимание, что миром мы не разойдемся.
     — Оттуда, — тем временем ответил я, указывая на лес, после чего показал в направлении, откуда они пришли, — И туда.
     — Считаешь себя самым умным? — не выдержал главный.
     — Не жалуюсь, — ответил я, показательно расслабившись и показывая отсутствие оружия.
     Не знаю, что хотел ответить собеседник, но нас прервали.
     — Кончай уже, Брик, — сказал самый крупный всадник, — Жрать охота.
     — Тебе лишь бы пожрать, — ответил ему другой, щербатый, всадник.
     — Заткнись, — огрызнулся любитель поесть, — Давай уже отведем его в замок, и пусть там решают, что с ним делать.
     — Ага, может он этот… как его, — вновь влез щербатый, — Реданский шпиен, вот!
     — Шпион, — поправил его доселе молчавший всадник.
     Командир этого отряда молчал. Он внимательно смотрел на меня, а я на него.
     — Что же, милсдарь путник, — заговорил командир, — Пройдемте с нами.
     Я не спешил вставать со своего места, стараясь прикинуть сложившуюся ситуацию. На одной чаше весов тот факт, что я наконец-то окажусь среди людей. С другой же, окажусь я скорее в застенках ровно до выяснения обстоятельств, которое может и затянуться.
     Из плюсов же пока только то, что я, похоже, был прав с определением мира.
     — И почему я постоянно нахожу себе какие-то проблемы, — вздыхая, сказал я, поднимаясь с облюбованного пня и создавая в руке огненный хлыст.

Глава 2. Поиск пристанища

     ***
     
      Аварис.
     — М-монстр, — слабо прохрипел последний оставшийся в живых всадник, тот самый, названный Бриком.
     Мужчина был прибит руками к дереву собственным кинжалом, который я нашел у него за голенищем. Первые несколько минут он верещал от боли. Его крики нарушали тишину зимнего леса. Но рано или поздно ко всему привыкаешь, даже к боли. Это в природе людей. Поэтому теперь он лишь хрипло подвывал сорванным голосом и с ужасом смотрел на меня.
     Что до его товарищей, то их безжизненные переломанные тела лежали вокруг нас. Одному из них сожгло лицо огненным хлыстом. Он оказался самым невезучим, ведь мало того, что я целился не в него, так и смерть его была довольно мучительной. Остальным повезло чуть больше — их смерть была быстрой. Может быть такой же мучительной, но все же быстрой. По крайней мере, я верю, что смерть в следствие лишения головы или сожженных внутренних органов действительно была быстрее. Лицо же несчастного превратилось в ужасающего вида месиво несовместимое с жизнью. Все же довольно сложно выжить, когда твоя физиономия сожжена практически до костей.
     Один только несчастный Брик остался жив. Прибитый к дереву и вынужденный наблюдать, как я расправляюсь с его товарищами. К сожалению, для него это было отнюдь не везение. Мне ведь нужен был человек, который может предоставить столь желанную информацию.
     — Как же все любят вешать ярлыки, — поморщившись, ответил я, — Чуть что — сразу монстр.
     Медленно приближаясь к оставшейся в живых жертве, я не отрываясь смотрел ему в глаза. Они были полны ужаса. Чистого, незамутненного ужаса. В какой-то момент мужчина начал дергаться, пытаясь освободиться, отчего кинжал начал разрезать его ладони. Медленно и неотвратимо, орудие превращало руки в кровавое месиво.
     Возможно, будь у несчастного больше времени, он бы даже освободился, ценой потери рук. Но вот убежать уже бы не смог.
     — Н-не подходи! — чуть истерично вскрикнул мой пленник.
     — Заткнись, — спокойно сказал я, бросая в него заклинание.
     Стоило последнему достичь своей цели, как крики мужчины резко стихли. Не сразу заметив неладное, он еще какое-то время беззвучно открывал свой рот, но, осознав происходящее, посмотрел на меня с еще большим ужасом. В глазах, помимо страха, явственно начала читаться мольба.
     — Так-то лучше, — довольно произнес я, остановившись перед ним.
     Подойдя ближе, я крепко ухватился за рукоять кинжала и немного прокрутил его. Пленник зашелся в немом крике. В уголках обезумевших от боли глаз выступили капельки слез. Немного понаблюдав за страданиями мужчины и усмехнувшись, выдернул оружие. Всадник рухнул на землю, словно мешок картошки, и с ужасом посмотрел на свои изуродованные руки. Его плечи мелко затряслись, а лицо исказилось в странной гримасе.
     Понимая, что я немного переборщил и в таком состоянии от него не получу нужных мне ответов, запустил в него обезболивающее заклинание. Увидев, как в удивлении вытянулось лицо пленника, порадовался, что в последние годы не поленился изучить несколько исцеляющих заклинаний. Да и в моих опытах на людях это оказалось полезным, чтобы подопытные не померли раньше времени. Мастером в исцелении я, конечно, не стал, но кое-что умею.
     — Итак, — произнес я, присев на корточки перед пленником, — Побеседуем?
     Он вопросительно посмотрел на меня и уже было открыл рот, чтобы что-то сказать, но быстро закрыл его обратно. Из его рта не вылилось ни единого звука.
     — Ах да, — мысленно хлопнув себя по лбу, произнес я и снял с него немоту, — Теперь можешь говорить.
     — Чт… — начал было говорить мужчина, но я его перебил.
     — И советую быть вежливым. Если не хочешь закончить, как они.
     Указав на трупы, я с доброй улыбкой на устах посмотрел на собеседника. Он какое-то время переводил взгляд с меня на растерзанные тела, о чем-то думая. Ожидание начинало меня немного раздражать.
     — Говори, — приказал я все с той же доброй улыбкой на губах.
     Вот только взгляд мой был отнюдь не из доброжелательных — холодный и расчетливый. Я внимательно следил за каждым движением собеседника.
     — Ч-что говорить? — заикаясь, спросил он и, наткнувшись на мой внимательный взгляд, добавил, — Господин.
     — Давай начнем с чего-нибудь простого, — задумчиво протянул я. — У меня, конечно, уже есть определенные подозрения, но все же… Скажи, где мы находимся?
     Пленник непонимающе посмотрел на меня с немым вопросом в глазах.
     — В каких краях, — начал я пояснять. — Королевство, уния, край света, в конце то концов.
     — А-а, — понятливо протянул мужчина, — Так это… В Повиссе мы, милсдарь. Это у…
     — Можешь не продолжать, — перебил я собеседника. — Уния с Ковиром. Стало быть, самый север.
     Я задумчиво постучал по губам, продолжая следить за пленником, который с каким-то странным любопытством начал разглядывать свои изуродованные руки. На его лице появилась глуповатая улыбка, свидетельствующая о том, что проявился побочный эффект от обезболивающего заклинания. Похоже, что я немного переборщил с объемом силы.
     Вернувшись к полученной информации, я понял, что, похоже, мои подозрения подтвердились — это Неверлэнд. Мои первые мысли о паршивости мира оказались пророческими. Постоянные завоевательные войны, конфликты с эльфами, краснолюдами и другими нелюдскими расами. Обилие чудовищ разных мастей и уже привычное гонение магов, вплоть до сжигания тех на кострах. Даже свои религиозные фанатики имеются. И это лишь то, что лежит на поверхности. Восстания, заговоры магов, предстоящий конец света уже шли бонусом.
      «Паршивый мир, Лия, паршивый», — мысленно проговорил я, неосознанно потянувшись к медальону из косточки, но вовремя одернул себя.
     В голове начали возникать один за другим вопросы, ответы на которые я хотел получить. Но практически все они не имели смысла, пока я не узнаю самое главное:
     — Какой сейчас год?
     Мой вопрос не сразу дошел до пленника.
     — Что? — непонимающе произнес он, широко раскрыв глаза.
     Я медленно выдохнул и, прежде чем продолжить «допрос», вернул на лицо добрую улыбочку.
     — Скажи мне… Брик, верно? — задал я бессмысленный вопрос и, дождавшись подтверждения, продолжил, — Так вот, Брик. Скажи мне, какой сейчас год? Что в мире творится?
     — Не понимаю, о чем вы, господин, — озадаченно произнес Брик, — Но только-только наступил тысяча сотый год. Давеча отгремела война с Реданией.
     — И именно поэтому меня приняли за реданского шпиона, — задумчиво пробормотал я, потерев покрытый щетиной подбородок.
     Не самые лучшие новости. Если верить словам пленника, то я попал в этот мир задолго до известных мне событий, до которых еще надо дожить. И у меня нет уверенности, что время изменит свой ход с моим появлением. Но это все лишь часть беды. Я очень и очень мало знаю о том, что происходило до описанных событий.
     — Это усложняет задачу, — я продолжил задумчиво бормотать.
     Встряхнув головой и отогнав ненужные мысли, я посмотрел на пленника. Вряд ли он будет еще чем-то мне полезен в плане получения информации. Если она только не касается того, сколько нынче в борделях стоит залезть какой-нибудь девке под юбку. Пора было заканчивать.
     Прикрыв глаза, прислушался к самому себе, чтобы оценить, с какой скоростью восстанавливается резерв. Я мысленно отмечал и фиксировал примерные значения. Конечно, такой способ не претендует на особую точность, все же для этого нужна аппаратура и ритуалы, но такой метод хотя бы позволит понять исходные данные.
     — Что же, — громче сказал я, постепенно придав руке истинный облик.
     В следующий миг я резко вонзил свою лапу в грудную клетку несчастного. Острые когти с легкостью пробили все преграды, чтобы удалось схватить сердце жертвы. Именно в этот момент я убрал обезболивающее заклинание, но Брик все равно уже не чувствовал боли.
     — С-сука, — только и смог прохрипеть он, прежде чем его глаза закрылись, а изо рта потекла тонкая струйка крови.
     Душа незатейливого стражника, которому не повезло встретить меня, пошла мне на прокорм. Стоило только поглотить ее, как я ощутил столь родное, хоть и практически забытое, чувство эйфории. Но пришлось железной волей взять себя в руки и начать следить за внутренними изменениями. Оценить, насколько поглощение души ускорит мое восстановление.
     К сожалению, незначительно. Практически вся душа пошла на восстановление потраченных на различные заклинания сил. Возможно, дело в том, что это была простая душа. Для проверки нужен местный маг или же ведьмак. Заодно можно проверил бы, есть ли у последних души.
      «А может быть эльф?», — сам себе задал вопрос, стараясь не захлебнуться слюной, ведь души эльфов я еще не ел.
     Вытерев о снег покрытые кровью руки, задумался над своими дальнейшими действиями. Ясно было одно — выход в люди немного откладывается. Хотя бы до тех пор, пока я не восстановлюсь полностью. В таком случае, откуда получать информацию, если не контактировать с людьми? Поселиться неподалеку от какого-нибудь города? Не вариант. Город — слишком опасно. В нем может быть свой маг. Не хотелось бы, чтобы обо мне узнал Капитул чародеев, или что его заменяет в это время.
     — Так, ладно, — вслух проговорил я, поднимаясь и отряхивая руки, — Сидя на месте, я ничего не решу. Буду действовать по обстановке. А пока…
     На лицо вылезла предвкушающая улыбка. Настало время приступить к мародерству.
     Обобрав тела до последней ниточки, я стал гордым обладателем семидесяти шести монет местной валюты, нескольких бурдюков с каким-то алкоголем, небольшого запаса еды в виде вяленого мяса и всех металлических частей брони всадников. Правда последнего было до безобразия мало, все же они не рыцари, чтобы ходить, как консервные банки.
     Собрав все в найденный у мертвецов мешок, я удалился в глубь леса искать место для проживания. Тела же, как лежали, так и остались лежать. Зверье или трупоеды разберут.
     — А может прибиться к какой-нибудь деревушке? — задумчиво протянул я, шагая по снегу, — Сойду за травника или еще какого знахаря. Лечить то умею… немного.
     
     
     ***
     
     Мысли о деревушке не оставляли меня на протяжении нескольких дней, пока я искал приемлемое место для того, чтобы начать обживаться. Прикидывая все возможные плюсы и минусы этой затеи, я неуклонно склонялся к тому, что все же минусов практически и нет. Кроме необходимости общаться с безграмотным народцем и быть острожным.
     В остальном же сплошные плюсы. Наличие людей под боком, как постоянный источник информации. Деревенские нет-нет, да принесут какой-нибудь слух или новость. Плюс в деревнях чаще можно встретить путников, что также идет в копилку источников информации.
     Также деревня — это хороший способ освоиться в новом мире. Понять местный люд, их желания и пороки. Знахарство же будет неплохим прикрытием на первое время для моих навыков до тех пор, пока я полностью не восстановлюсь.
     Завершал список плюсов комфорт. Все же обустроиться в домике всяко комфортнее, чем в какой-нибудь землянке или пещере. Конечно, благодаря магии не составит труда обустроить даже самую ужасную пещеру как королевский дворец. Но, опять же, для этого необходимо восстановиться.
     Посему мои поиски места для жилища несколько сменили свой тон. Теперь я искал деревню, в которой может понадобиться человек с моими навыками. Ну или не совсем человек, но местным об этом знать не обязательно.
     Поиски заняли не менее недели. За это время успел закончиться запас вяленого мяса. В дополнение, я неожиданно выбрался из леса, который оказался не таким уж и большим. Зато передо мной предстала другая картина — линия горизонта, над которой возвышались горы. Даже лес, из которого я вышел, был расположен у подножия горы, и оставалось только задаваться вопросом, как я ее не заметил раньше. Не иначе кроны деревьев перекрывали обзор, а никак не вина моей невнимательности.
     Так или иначе, но местность в Повиссе оказалась довольно гористой. Да и климат оказался еще более суровым, чем мне думалось поначалу. Стоило покинуть укрытие леса, как ветер стал сильнее, продирая до костей. Если бы не согревающие чары, наспех наложенные на одежду, уже давно замерз бы насмерть. Это если не учитывать мою слабую восприимчивость к температурам, особенно в истинном облике.
     Но все это не сравнится с тем, что менее, чем через сутки после того, как я покинул пределы леса, мной было найдено первое поселение. Деревушка была обнесена частоколом и располагалась вдоль замерзшей реки, на другом берегу, которым было подножье небольшой горы. Небольшой опять-таки на фоне своих собратьев, уже увиденных мной. Также недалеко от поселения пролегал тракт, если судить по натоптанной дороге и следам от телег. Это значило, что любой желающий путник мог зайти и попросить ночлег, и надеяться, что ему не откажут. Во всяком случае, близкое расположение тракта позволит мне получать от случайных путников столь желанную информацию о мире.
      «Идеально», — подумал я тогда.
     Но сразу заявляться в деревню я не стал. Первым делом решил побродить по округе, чтобы понять, есть ли еще рядом населенные пункты. В прямой видимости таких не оказалось, что позволило выдохнуть и похвалить себя за то, что не пошел в том направлении, откуда явились неудачливые всадники. Боюсь, в этом случае я бы вышел к городу или замку.
     Разведав местность, я наконец-то смог позволить себе переключить внимание на деревню и ее жителей. Помимо ее расположения и других, уже описанных особенностей, мысленно отметил, что она довольно небольшая. Или она небольшая по моим меркам. Всего полтора десятка деревянных домов. Самый крупный из них располагался в самом центре, немного возвышаясь над другими домами.
     — Неплохо, — пробормотал я, продолжая наблюдать издалека, скрывая себя чарами.
     Высматривал я отнюдь не дом старосты, а жилище деревенского знахаря. Если, конечно, таковой в ней имелся. Но эта деревня не стала исключением из правил. Дом обнаружился в небольшом отдалении от других зданий, за пределами частокола. Последний факт заставил меня удивленно вздернуть брови и насторожиться. Такое пренебрежение собственной безопасностью вызывало вопросы, но играло мне на руку.
     Тем не менее я продолжил свое наблюдение, уже более пристальное, за одним конкретным домом. Чтобы в один момент все же увидеть его обитателя. Им оказалась старая, я бы даже сказал древняя, сухая женщина. Она медленно ковыляла в сторону деревни, укутавшись в меховую накидку. В деревне она надолго не задержалась и быстро направилась обратно к дому, неся в руках небольшую котомку.
      «Что же, теперь понятно, откуда эта старуха берет пропитание», — подумал я, продолжая с интересом наблюдать.
     За несколько дней моей слежки такие визиты в деревню повторялись лишь дважды. И то один, судя по всему, был по прямому профилю старухи. В остальные же дни жители сами наведывались в гости к старой знахарке, которая, похоже, пользовалась нешуточным уважением своих соседей по деревне. Последнее не было чем-то удивительным. Все же в такой глуши, человек обладающий даже минимальными познаниями в лекарском деле, на вес золота.
     Помимо праздного любопытства, мое наблюдение несло и более практичный подход. Я старательно запоминал линию поведения старушки, когда это было возможно, и, конечно же, отношение местных. На основе наблюдений я пытался выстроить схему поведения, которого нужно будет придерживаться, когда я сменю древнюю старуху на должности. И в том, что мне придется ее сменить, у меня не было никаких сомнений.
     Все же проклятые мной люди долго не живут.

Глава 3. Деревенские будни

     ***
     
      Аварис.
     С виду на скорую руку обустроенные стены подвала были пропитаны магией. Каждая досочка могла бы считаться артефактом. Если это не шедевр, то как минимум работа мастера.
      «Сам себя не похвалишь, никто не похвалит», — вздохнув, подумал я, в очередной раз проверяя комплекс наложенных чар.
     Стены, равно как и потолок, были укреплены и смогли бы выдержать несколько далеко не слабых заклинаний. Не обошлось и без согревающих чар. Без них в этих холодных краях весьма и весьма непросто. Довершал комплекс дуэт заклинаний, направленных на сокрытие — заглушающие и банальный отвод глаз. Первые обеспечивали тишину, что позволяло, не боясь обнаружения, делать в своем подвале что угодно. Отвод же оказался очень эффективен в этом мире, что доказал на деле в течение последних пары месяцев. Боюсь, без этих чар жители деревни давно бы заметили меня, кружащего вокруг поселения, словно хищник, приметивший добычу.
     Особенно громкий крик отвлек меня от мыслей.
     — Да не кричи ты, — ворчливо отмахнулся я, кинув чары немоты в мужчину. — Все равно никто не услышит. Только зря голос сорвешь.
     Вот только мой собеседник меня не слушал. Он все так же пытался кричать, даже под действием чар, забавно разевая рот, словно рыба. И ведь я еще ничего с ним не сделал. Только закрепил его кожаными ремнями на деревянном верстаке. На том самом верстаке, на котором сейчас пытался извиваться мой гость.
     Наблюдая за его тщетными попытками освободиться, я задумался о том, что мне стоит добавить на верстак еще один ремень, который будет проходить через живот подопытного.
     — Пожалуй, голову тоже надо зафиксировать, — задумчиво протянул я, наблюдая за тем, как мужчина, в результате очередной своей попытки освободиться, больно ударился головой о верстак.
     Пока отпивал из кружки отвар, который только отдаленно напоминал чай, мысли сами собой вернулись к тому, на чем меня прервали — к деревне и тому, как мне удалось в ней прижиться. Именно прижиться, ведь, как оказалось, попасть в нее было не так уж и сложно.
     Не было никакой необходимости городить целый каскад планов, ведь пройти в деревню может чуть ли не каждый желающий. Главное, не вызвать подозрений в глазах импровизированных дружинников, или, как они себя тут называют, милиции. Но мой «грандиозный» план по внедрению в поселение чуть все не испортил.
     Проклясть бабку-знахарку мне показалось мало. Моим сознанием была сгенерирована идея, которая показалась вполне уместной — протянуть жителям руку помощи в трудную минуту. После чего мне пришлось корпеть над ритуалом и поиском жертвы для него, чтобы наслать на деревушку какую-нибудь пустяковую болезнь. Учитывая походные условия, провернуть такое было непросто, и, как в последующем оказалось, без ошибок не обошлось.
     Каково же было мое удивление, когда простая простуда превратилась в целую эпидемию с лихорадкой и кровавым кашлем. На фоне всего, что успело случиться в деревушке, появление странного типа, в моем лице, выглядело очень подозрительно. Настолько подозрительно, что меня чуть ли не на вилы подняли, стоило мне только заикнуться, что я могу оказать помощь. Не желая уничтожать деревушку, чтобы потом искать новую, пришлось на ходу менять свою легенду.
     Не знаю, чудом ли, или из-за отчаянного положения жителей, но мне удалось отбрехаться. С трудом, но удалось. Теперь я для них — недоучившийся в Бан Арде чародей, которого вытурили из-за нехватки навыков. Хотя не думаю, что местные хоть что-то поняли. Колдун — он и в Зеррикании колдун, или же сведущий, для местных. Сведущий, который был вынужден разгребать собственноручно созданные проблемы, но о последнем жителям знать не стоит.
     Первая неделя жизни в деревушке с незамысловатым названием Пригорка была, пожалуй, самой сложной. Попытки разобраться в собственном ритуале и его последствиях давались нелегко. Дошло до того, что я решил составить еще один ритуал, только уже направленный на плавное избавление от болезни. Для его проведения пришлось значительно отдалиться от деревни, чтобы местные ничего не поняли, и надеяться, что в этот раз все сработает как надо. К счастью, все прошло успешно, и мне оставалось только для вида давать больным всякие сомнительные отвары.
     Стоило только последнему из заболевших встать на ноги, как моя персона заиграла новыми красками в глазах деревенских. Из подозрительного типа я превратился в подозрительного типа, который что-то умеет. Но даже так мне это не прибавило популярности. Оставалось только тяжело вздыхать и расхлебывать последствия собственных решений.
     Пришлось потратить целый месяц, чтобы наработать хоть какую-то репутацию. Изо дня в день приходилось оказывать помощь жителям, в меру своих «невеликих» сил. Староста потянул спину? Я уже тут как тут. Чье-то дитятко простыло, играя в снежки? Добрый Аварис поможет. Деревенский кузнец Митрик саданул сам себе молотом по пальцу? И я снова где-то рядом озадаченно почесываю голову.
     И таких случаев было множество. Помогая каждому, я постепенно менял мнение жителей на свой счет. Но даже так полностью мне еще никто не доверял.
      «А кто-то и вовсе не любил», — продолжил я собственную мысль, вновь бросив взгляд на обессиленно притихшего мужика.
     В числе последних было не много людей — всего трое. По крайней мере, именно столько имели неосторожность подумать, что я их не слышу, если стою к ним спиной. «Мерзкий сукин сын, чтобы его чума унесла», — примерно такие слова не раз летели мне вслед. Даже немного обидно.
     Во всяком случае, я относился ко всему философски, ведь мне все равно нечего опасаться в этой деревушке. Особенно после того, как мои силы восстановились и практически полностью адаптировались к этому миру. Это произошло аккурат после того, как я смог заработать какую-никакую репутацию и заселиться в дом почившей знахарки, где и стал обустраиваться.
     — Ладно, — решительно сказал я, потягиваясь. — Хватит бездельничать.
     Допив уже остывший отвар, я посмотрел на наконец-то притихшего мужика — одного из тех, кому я так не нравился. Подойдя ближе к верстаку, заглянул в его полные отчаяния глаза. Даже заметил пару слезинок, проступивших в уголках его глаз.
     — Успокоился? — с улыбкой спокойно спросил я.
     В ответ — только мольба в глазах. Ради интереса даже снял с него немоту и ободряюще посмотрел на него.
     — П-прошу п-п-ростите, мэтр, — заикаясь, лепетал он, что крайне забавно выглядело, учитывая его репутацию умелого и сурового охотника.
     — Раньше надо было думать, Ассе, раньше, — вздохнув, сказал я и вернул чары. — Например, когда с дружками решил распускать грязные слухи обо мне. Или же когда вы попытались поджечь этот чертов дом. Ваше счастье, что у вас ничего не вышло.
     Пока я говорил, параллельно проверял, насколько крепко держат ремни, и отмечал на верстаке места для новых.
     — Это же надо было додуматься — сжечь мага огня, — продолжал я ворчливо отчитывать охотника. — Гениальнее решения этот мир еще не видывал. Тупее было бы только попытаться утопить русалку.
     Проверив наконец надежность фиксации, пошел к столу, чтобы взять инструменты.
     — Знаешь, что самое интересное? — спросил я, обернувшись. — Я ведь вас даже трогать не собирался. Жили бы себе и жили дальше, но не-ет. Вам обязательно надо было на меня взъесться и начать пакостить. А терпение у меня не бесконечное. Вот тебе и не повезло первым. Что-то хочешь сказать?
     Снова снимая с него немоту, продолжил копаться среди инструментов, отмечая, что надо бы навести среди них порядок. Да и организовать нормальную мастерскую тоже не помешает.
     — Меня будут искать, — чуть ли не истерично, с морем надежды в голосе, произнес Ассе.
     — А я думал, что-то интересное скажешь, — вздохнув, ответил я, вновь накидывая немоту. — Не будут тебя искать. А если и будут, то ничего не найдут. Для всех ты пропал во время охоты. Как говорится: «Даже лучших иногда постигает неудача». О, нашел!
     Выудив среди инструментов резец, которым я обычно вырезал руны на будущих артефактах, и чернила, смешанные с кровью Ре-Эма, вернулся опять к верстаку.
     — Знаешь, не хотел я возвращаться к экспериментам, отчего давно не практиковался, — проговорил я, задумчиво проверяя остроту режущей кромки. — Но этот мир… Он снова пробудил мое желание постигать новое. А ведь мне всегда было интересно, можно ли создать артефакт из живого человека.
     Наклонившись над прикованным охотником, разрезал на нем рубаху, краем сознания обдумывая желаемый результат. Хоть и у меня был достаточно большой выбор, я решил начать с малого — силы. А если быть точнее, то с ее увеличения.
     Задача предстояла до жути интересная. Для начала необходимо было наметить линии, на которых будут нанесены руны, и сделать это надо таким образом, чтобы эти самые руны не убили своего носителя. Далее нужно было придумать, как инвертировать воздействие артефакта, то есть обернуть его на самого себя.
      «А ведь это только начало», — поморщившись, подумал я, занося над телом резец.
     Успех операции зависел, ко всему прочему, и от самой вязи рун, то есть от того, будут ли они совместимы не только между собой, но и с носителем. Да и сможет ли тело простого человека поддерживать их работоспособность, или они его выпьют досуха? И, как вишенка на торте, многое зависит от метода нанесения.
     Прокрутив пальцами резец, понял: вряд ли мой гость переживет этот эксперимент. Тем не менее, останавливаться я не собирался. Отрицательный результат — тоже результат.
     Стоило мне только сделать первый надрез, как по подвалу раздался каркающий голос, а в голове появился образ старосты деревни.
     — Чужак! — кричал Бран, чей крик доносился через люк, ведущий в подвал. — Чужак!
     — Понял я, понял, — крикнул я в ответ, раздраженно выдохнув. — И зачем только научил его говорить…
     Отложив инструмент подальше от подопытного, похлопал его по плечу.
     — Повезло тебе, — сказал я, в очередной раз проверив ремни, прежде чем уйти.
     Уже поднявшись по лестнице, увидел сидящего под потолком Брана. Ворон выглядел недовольным тем, что его используют в качестве дверного звонка. Завидев меня, он тут же спикировал ко мне на плечо, будучи готовым побольнее клюнуть меня, тем самым выразив все свое негодование. Но он быстро забыл обо всем, стоило мне только начать его гладить.
     — Спасибо, Бран, — усмехнувшись, поблагодарил я своего вечного спутника и друга. — Пойдем посмотрим, на кой черт приперся староста.
     Прежде чем встретить гостя, я захлопнул люк, а сверху задвинул кровать. Не бог весть что, но хоть какое-то сокрытие от любопытных глаз. С другой стороны, это лишь перестраховка, ведь всю работу выполняет отвод глаз.
     Добравшись наконец до двери, я резко распахнул ее. Передо мной стоял седовласый мужчина в возрасте. Стариком назвать его язык не поворачивался, учитывая его крепко сложенную фигуру. По словам местных, он раньше был кузнецом, еще до Митрика. Последний так и вовсе оказался не то его учеником, не то дальним родственником. Впрочем, одно другому не мешало.
     — Солтыс? — наигранно удивившись, проговорил я. — Какими судьбами ко мне?
     Тот стоял, нахмурившись. Смотрел на меня из-под своих густых бровей так, словно хотел дыру прожечь.
     — Хватит придуриваться, колдун, — гулким голосом заговорил солтыс. — А то я не знаю, что от тебя хрен что скроешь.
     — Ну что вы, что вы, — улыбнувшись, сказал я и замахал руками, аки смущенная девица.
     — А хорош уже «выкать», — все так же недовольно пробурчал бывший кузнец. — Знаю я вас, колдунов проклятых. С виду юнец, а на самом деле уже с сотку лет разменял.
     Моя улыбка плавно превратилась в усмешку. Такого провести не получится своим поведением.
     — И дай уже пройти, — продолжал ворчать солтыс. — Дело есть. Да и холодно, что аж жопа стынет.
     — Портки надевать не пробовали? — не удержался я, пропуская его внутрь дома.
     — Ха-ха, пошути мне тут, — огрызнулся он, стоило только пройти в теплый дом.
     Староста потоптался на месте, сбивая снег с сапог, и скинул меховой плащ, в который кутался все это время. Я же, с нечитаемым выражением лица, смотрел на образовавшуюся под ним лужу. Заметив, куда направлен мой взгляд, он как-то застенчиво почесал бороду и кашлянул.
     Мой тяжелый вздох. Очищающие чары, и вновь чистый пол.
     — О как, — удивленно и даже уважительно протянул гость.
     — Так какое у тебя ко мне дело, Боратек? — уже без какого-либо напускного уважения холодно спросил я.
     — Кхм, дело, да, — сконфуженно пробормотал солтыс, пожевывая собственную бороду. — Слышал, наверное, последние новости…
     — Какие из? — вздернув бровь, вновь задал я вопрос. — О том, что Подрик опять нажрался и отморозил себе хрен? Или что твоя дочурка спит с кузнецом?
     Лицо старосты в момент стало багровым от злости.
     — Не смей… — начал было распаляться гость, но, наткнувшись на мой спокойный и предостерегающий взгляд, быстро сдулся. — Ассе пропал, аккурат уже третий день как. Слышал об этом?
     — Слышал, — спокойно ответил я, уходя к печи, чтобы поставить чайник.
     — Тогда чего ты мне тут… — опять завелся Боратек, но так же быстро остыл. — Тьфу ты, все время забываю, как с вашей братией тяжело общаться.
     — И что, со многими общался? — с интересом спросил я, увеличивая огонь, чтобы вода закипела быстрее.
     — Со многими, — огрызнулся солтыс, усаживаясь на деревянный стул у стены. — Да только таких вредных, как ты, еще не встречал.
     — Я польщен, — улыбнулся я, снимая чайник и заваривая травяной отвар, чтобы протянуть одну кружку гостю, на что тот благодарно кивнул. — Польщен, что ты приравнял меня к состоятельным чародеям. Но я всего лишь студент-недоучка.
     — Студент-мудент, — протянул староста, с наслаждением попивая горячий напиток. — Чеши кому угодно, но меня ты хрен проведешь.
     Я спрятал усмешку за кружкой, отпивая отвар вслед за ним. Горячая жидкость приятно обжигала горло, согревая нутро.
     — Так и зачем ты ко мне пришел, солтыс? — попробовал я вернуться к теме, с которой мы начали. — И причем здесь Ассе?
     — Я надеялся, что ты сможешь помочь с его поисками.
     — Ты серьезно? — удивленно спросил я. — Не шутишь? Да он же меня терпеть не может.
     — Ты преувеличиваешь, — отмахнулся гость и отхлебнул еще отвара.
     — Тебе напомнить, что он и еще пара идиотов пытались поджечь мой дом? — иронично спросил я.
     Боратек поперхнулся после моих слов, и только что проглоченный отвар чуть ли не фонтаном вышел через его нос.
     — Ч-что? — с трудом откашлявшись, переспросил солтыс. — Поджечь?
     — Ты не знал? — натурально удивился я, ведь был полностью уверен, что староста в курсе инцидента. — Ну теперь знаешь.
     Мужчина не ответил. Только бормотал под нос, проклиная всяких идиотов. Его реакцию можно понять. Как еще можно относиться к людям, что решили повздорить с чародеем, что выдает себя за недоучку. Сдается мне, он уже и сам рад, что Ассе «пропал». Одной головной болью меньше.
     — Ладно, — сказал я, решив сделать вид, что сжалился над ним, — подумаю, как можно вам помочь.
     — Ты… — начал говорить Боратек.
     — Нет, я с вами не пойду, — перебил я собеседника. — В крайнем случае, отправлю с вами Брана. Будет показывать дорогу, чтобы вы не нарвались на какую-нибудь оголодавшую по зиме тварь.
     — Это все? — несколько разочарованно спросил солтыс.
     — А тебе этого мало? — иронично спросил я, прежде чем продолжить. — Как вернешься в деревню, попроси, чтобы мне принесли какую-нибудь личную вещь этого идиота. Попробую сделать вам артефакт, что укажет путь к Ассе… или тому, что от него осталось.
     На этой нерадостной ноте беседа сама собой закончилась. Допивали мы отвар в тишине. Было слышно только тихое шипение, исходящее от деревяшки, что я крутил в руках, выжигая на ней руны.
     — Пойду я, — нерешительно проговорил солтыс, поднимаясь со своего места и накидывая плащ.
     — Погоди, — остановил я гостя, заканчивая выжигать руны. — На вот, возьми.
     — Что это? — спросил собеседник, с опаской взяв в руки небольшую дощечку.
     — Артефакт, — стараясь оставаться спокойным, проговорил я. — Чтобы ваша жопа больше не стыла, уважаемый солтыс.
     На какое-то время повисла тишина, которую сразу же разорвал мой смех. Староста озадаченно переводил взгляд с меня на дощечку, после чего плюнул и, запахнувшись, покинул мой дом. И стоило только двери закрыться за его спиной, как мой смех как отрезали.
     — А артефакт забрал, хитрец, — усмехнувшись, проговорил я, сверля вход холодным взглядом.
     Уже через несколько минут, пока я спускался по лестнице в подвал, в голове промелькнула мысль, что Ассе не врал. Его действительно начали искать. Вот только за помощью обратились не к тому человеку.
     — Итак, — сказал я, взяв в руки резец и задумчиво осмотрев подопытного, — на чем мы остановились?

Глава 4. Встреча с ведьмаком

     ***
     
      Интерлюдия. Эрланд из Ларвика.
     Стук копыт о только недавно подсохшую землю вводил меня в медитативное состояние. Пейзаж медленно сменялся один за другим. Горы с заснеженными вершинами сменились зеленью лесов, чтобы те, в свою очередь, превратились в небольшие равнины, пролегающие в этой гористой местности.
     Особенно сильный ветер распахнул мой плащ, задувая под воротник. Поморщившись от холода, я плотнее подвязал ворот рубахи. Суровый климат Повисса даже сейчас, в летнее время, заставляет зябко вздрагивать от любого дуновения холодного ветра. «Суровый край для суровых людей», — как говаривал Бертрам, прикладываясь в бутылке ржаной Темерской водки, чтобы в следующий миг блаженно улыбнуться от растекающегося по телу тепла.
      «Пожалуй, даже не Скеллиге климат помягче», — подумал я, вспоминая те дни, когда в последний раз был на островах.
     Юнцы, что только встали на Путь, говорят, что холод — всего лишь неприятная мелочь. Кто-то может с ними согласиться. Действительно, если сравнивать с необходимостью шастать по болотам, помойкам или вовсе канализациям, находясь по уши в дерьме и выслеживая очередную тварь, то холод не кажется чем-то ужасным. Особенно для нас, ведьмаков.
     Вот только немногие из них видели, как замерзают люди. Холод добирается до человека бесшумнее любого высшего вампира. Обжигающий холод, что проникает внутрь тела, наполняя тебя, пока у человека не останется сил сопротивляться. Ни топота на месте, ни растирания замерзших рук, ни сил подбросить больше дров в костер. Легче только сесть и уснуть. Уснуть навечно.
     Вот и юнцы забывают, что мы, ведьмаки, — такие же люди, хоть и измененные с помощью магии. Холод берет нас медленнее, но от этого мы не становимся к нему неуязвимы. Только сопротивляться можем дольше. Сколько уже погибло таких молодых, но глупых ведьмаков, что решили вместо зимовки остаться на Большаке? И не все из них умерли от лап чудовищ. Неизвестно, сколько таких еще будет.
      «Благо, сейчас не зима, чтобы подохнуть от мороза в каком-нибудь сугробе», — усмехнувшись про себя подумал я, откидывая плащ на круп лошади.
     Вдыхая холодный воздух полной грудью, я наслаждался каждым мгновением. Спихнув Школу на бедного Бертрама, я фактически сбежал на Большак. Сбежал от рутины, от нытья чародеев, что у них не выходит увеличить количество выживших после испытания травами, от требований мальков выпустить их на Большак, ведь они уже все умеют и знают.
     — Не о том думаю, — сплюнув, проговорил я и встряхнул головой, чтобы отогнать ненужные мысли.
     Стоило взять себя в руки, как мысли вернулись к предстоящей работе.
     Выбравшись на Большак, я ожидал привычно скитаться от деревни к деревне, от города к городу, надеясь найти работу для ведьмака. И какого-же было мое удивление, когда я нашел ее в ближайшем от нашей крепости, Каэр Серен, городе. На доске висела наградная грамота с описанием задания, за выполнение которого обещали не много не мало — пятьсот бизантов*.
     В округе начали пропадать люди. Сначала это были простые кметы из близлежащих деревень. Позже к ним присоединились и путники, в числе которых были как люди, так и нелюди. Мелкие купцы, наемники, какой-то вельможа. И даже пара отрядов солдатни, что были отправлены на поиски этого самого вельможи. До кучи пропали и все разбойники, но этому уже все были, по большей части, рады. И продолжались эти пропажи уже около полугода.
     Все это было очень и очень странно. Это не было похоже на поведение ни одной из известных мне тварей, а узнал я их, за свои почти полтора века жизни, довольно немало. И ни одно из них не смогло бы скрываться так долго, что, как минимум, говорит о разумности этой твари. Но и тут была загвоздка: какое разумное чудовище будет охотиться близ ведьмачьей крепости? На такую наглость, пожалуй, способны разве что вампиры.
     — Альп? Муля? — делал я одно предположение за другим. — Или истинно высший?
     Именно это мне и предстояло выяснить. А пока я приближался к деревушке Подгорка, где несколько месяцев назад также пропала пара человек.
     На подходе к поселению меня ждало ополчение.
     — Годы идут, а люди не меняются, — пробурчал я и тяжело вздохнул, ожидая уже привычную реакцию.
     Стоило приблизиться еще больше, как от частокола ко мне навстречу вышел нескладный пузан с топором в руках.
     — А ну стоять, приблуда! — неприятный голос пузана резанул по ушам. — А то башку развалю!
     Поморщившись, еле сдержался, чтобы не прочистить показательно уши. Очень уж визгливый голосок у этого толстячка. Усиленный мутациями слух воспринимает каждое слово, сказанное этим «дивным» голоском, как личное оскорбление, и отдает в голову тупой болью.
     — Ну стою, — спокойно и тихо ответил я, остановив лошадь. — Дальше что?
     Можно было, конечно, двинуть этому кмету по голове за излишне длинный язык, но... зачем? Я не вспыльчивый Кот*, который за косой взгляд решит вырезать всех жителей деревни.
     — Кто такой? — сдвинув брови, спросил пузан, поигрывая топором. — Что забыл тут?
     — А вы всех путников так встречаете? — не удержался я от легкой издевки.
     Пузан налился кровью, лицо его пошло пятнами.
     — Ах ты, паск..., — перехватывая поудобнее топор, заговорил он, но был прерван.
     — Остынь, Садко, — донесся зычный голос со стороны. — Остынь.
     К нам подошел рослый бородатый мужчина. Он похлопал пузана по плечу, дав знак, чтобы тот отошел. Стало понятно, кто тут за старшего.
     — Вы уж простите этого дурака, милсдарь возьмак, — почесывая бороду, извиняющимся тоном проговорил мужчина.
     — Ведьмак, — на автомате поправил я, разглядывая новое действующее лицо.
     На полголовы выше меня. Телосложение плотное. Взгляд острый. Рука лежит на топоре, заткнутом за пояс. На левой руке ужасного вида шрам, и, судя по характеру повреждений, орудовать конечностью у него выходит с трудом.
     — Ну так, это... я так и сказал, — озадаченно проговорил он.
     — Проехали, — отмахнулся я, переходя к делу. — Я слышал, в округе люди пропадают.
     — Есть такое, — покивал бородатый. — Да токмо у нас уже почитай, как пару месяцев никто не пропадал. Ровнехонько после того, как мы чужаков перестали впускать.
     — Интересно, — задумчиво протянул я. — А почему так?
     — Так откель ж мне знать то? — удивился собеседник. — Это вам не у меня надо спрашивать, милсдарь возьмак.
     — Ведьмак, — опять на автомате поправил я бородача. — А у кого же тогда спрашивать? У старосты?
     — У старосты можно, да, — покивал он, поглаживая бороду. — Солтыс — мужик умный. Многое знает.
     С трудом сдержал раздраженный вздох. За несколько лет безвылазного сидения в крепости, вынужденно занимаясь управленческими делами, я совсем отвык от общения с кметами. Надо впредь чаще выбираться на Большак. Надо только придумать, на кого дела скинуть.
     — Тогда может проводите к вашему солтысу? — тем временем, старясь сохранять спокойствие, спросил я.
     — Я бы и с радостью, милсдарь возьмак.
     — Ведьмак, — поморщившись, вновь предпринял попытку поправить его.
     — Да только не велено, — с досадой продолжил говорить кмет, проигнорировав меня.
     — Чего не велено? — не сразу понял я.
     — Так, это... в деревню впускать. Я же уже говорил.
     Не выдержав, я раздраженно выдохнул. Уже начинаю жалеть, что решил быть вежливым. Давно стоило закончить это представление. Аксий легко решил бы мою проблему. Но, стоило мне сложить пальцы в ведьмачьем знаке, как бородатый решил продолжить.
     — Но вы можете поговорить с мэтром Аварисом, — погладив раненую руку, сказал бородач.
     Не отпуская готовый сорваться знак, спросил:
     — И кто такой этот ваш «мэтр Аравис»? — осторожно спросил я.
     — Не «Аравис», а «Аварис», милсдарь возьмак, — словно в отместку, поправил меня кмет. — Вы уж не перепутайте, а то очень уж он этого не любит. Он к...
     — Колдун ебучий, — встрял в разговор пузан. — Вот он кто.
     — Хайло закрой, Садко, — зло проговорил бородач, пристально посмотрев на товарища. — Или уже забыл, как этот самый колдун твою дочурку чуть ли не с того света вытащил? А, Садко? Чего замолк, язык в жопу засунул?
     Я плавно развеял знак, смотря, как старший отчитывает своего товарища.
     — Пшел отсюда, — прогнал мой собеседник пузана после сеанса нотаций. — Кхм, так о чем я, собсна, говорил. Мэтр Аварис колдун, тут уж Садко не соврал. Вы уж с ним повежливей. Очень уж у него характер скверный. Но мужик он честный, с понятиями. А какие отвары делает... ммм, зимой самое то. До костей согревает. Кхм, да. Вот.
     — Колдун, значит, — заинтересованно пробормотал я.
     Пожалуй, встреча с ним будет куда предпочтительнее встречи со старостой. Все же, человек сведущий сможет рассказать гораздо больше, чем простой кмет, каким бы мудрым он ни был.
     — И где мне найти этого колдуна? — спросил я, мысленно строя примерную картину диалога.
     
     
     ***
     
      Аварис.
     — Апчхи, — не успев прикрыть рот, чихнул я с такой силой, что сложенные на столе записи разлетелись. — Да что же такое. Какая паскуда меня вспоминает?
     Понимая, что мне никто не ответит, начал собирать собственные записи, в которых я фиксировал результаты того или иного эксперимента. А экспериментов было много. Какие-то закончились успешно, а какие-то нет. Но отрицательный результат — тоже результат.
     Конечно, можно было все собрать с помощью магии, все же я знаю достаточно бытовых чар. Да и тот же телекинез неплохое подспорье в таких вопросах. Но я предпочитаю работать руками. Был в этом определённый шарм.
     Раздавшийся хрип отвлек меня от медитативного собирания записей.
     — Ой, да заткнись ты уже, — проворчал я, ненадолго отвлекшись от своего занятия, чтобы не глядя кинуть сгусток Тьмы в направлении звука.
     Там, на верстаке, лежало переломанное, но при этом все ещё живое тело, которое когда-то было человеком. Хоть в нем и угадывались человеческие черты, но в последние мгновения своей жизни он походил на некачественную помесь волколака и трупоеда. Альгуля, которого я выловил буквально на днях, если быть точным. Проще говоря, на верстаке лежал мой первый опыт в химерологии.
     Сейчас же его постепенно поглощал сгусток Тьмы. Это жадное до органики заклинание отлично подходило для таких вопросов. Конечно, это подобно забиванию гвоздей микроскопом, но кого это вообще волнует. Точно не меня.
     — Да уж, — тяжело вздохнув, проговорил я, складывая собранные записи в аккуратную стопочку. — Хреновый из меня химеролог.
     Впрочем, я не унывал. Хоть первый опыт в скрещивании видов и не увенчался успехом, я не собирался опускать руки. Редко какой эксперимент удается провернуть с первого раза. Иногда это требует сотни попыток и кучи потраченных сил и времени. Именно последнее отделяло меня от успеха. А пока я буду учиться на собственных ошибках. Конечно, умные учатся на чужих, но, похоже, ко мне это не относится.
     В очередной раз осмотрев помещение, служившее мне лабораторией, с досадой осознал, что я только что отправил на тот свет последний живой материал. Новый же неизвестно, когда удастся достать. Инициатива солтыса в изоляции деревни доставила мне множество неудобств. Теперь приходится делать вылазки в другие земли, отчего охота стала только дольше. Благо, что после полного восстановления и адаптации в мире, я смог без опасений использовать магическое перемещение.
     Те же Крылья Тьмы стали прекрасным способом добраться до нужной точки. Особенно когда я не бывал в тех краях ни разу, чтобы использовать трансгрессию. Представляю, скольких кметов я напугал, пролетая над их головами в образе черной дымки.
     — В следующий раз надо провернуть нечто подобное, только с огнем, — усмехнувшись, пробормотал я, прикидывая в голове реакцию местных на такую своеобразную комету.
     Чего только не сделаешь, чтобы разогнать скуку. Все эти эксперименты, хоть и приносили мне пользу, утоляя жажду новых знаний, но и они рано или поздно наскучат. Чувствую, вскоре мне надо будет придумать новое занятие, и желательно, чтобы оно затянуло меня надолго.
      «Ведь неизвестно, сколько мне еще придется ждать», — подумал я, поглаживая висящую на шее костяшку, которая никак не реагировала.
     Внезапно в голове возник образ приближающегося к дому человека верхом на лошади.
     — Как не вовремя, — поморщившись, пробормотал я, чтобы в следующий миг, не заморачиваясь, переместиться в дом.
     Стоило мне появиться посреди комнаты, ко мне на плечо спикировал выскочивший из темной дымки ворон. Уставившись на меня, он нетерпеливо клюнул, ожидая очередную порцию ласк. Усмехнувшись, погладил его по перьям.
     — Молодец, Бран, — похвалил я птицу, от чего ворон гордо вздернул клюв.
     Раздался громкий стук в дверь. Незваный гость явился, и пора его встречать.
     На пороге моего дома стоял невысокого роста и плотного телосложения мужчина. Облачен в достаточно тяжелый на вид доспех с панцирем и кольчугой. Местами, на плечах и коленях, имелись шипы. Кожа его была светлой, а черты лица острыми. Волосы были заплетены в длинную косу, а виски, в стиле викингов, выбриты.
      «Чего здесь забыл выходец со Скеллиге?», — пронеслось у меня в голове, пока я не продолжил свой осмотр.
     На лице было несколько тонких шрамов, а также небольшая бородка «испантолка». Но не это было самой примечательной чертой на его лице. Самыми выделяющимися были глаза. Желтая радужка и вертикальный кошачий зрачок говорили сами за себя. Дополнял картину медальон в виде головы грифона. Это могло означать только одно — ко мне в дом явился ведьмак.
     — Вот уж не ожидал, что ко мне в дом заявится ведьмак, — вместо приветствия произнес я. — Проходи.
     Отойдя в сторону, я впустил внутрь немного угрюмого охотника на чудовищ.
     — Уютненько, — едва слышно пробормотал незваный гость, проходя в дом.
     Его цепкий взгляд рассматривал все, подмечая каждую деталь. Периодически он словно успокаивающе трогал вздрагивающий медальон.
     — А я не думал, что встречу чародея, который решил заделаться знахарем, — подражая моему тону, проговорил мутант. — И главное, где — в деревне.
     — Пути мои неисповедимы, — не стал я отнекиваться и придерживаться своей легенды, все равно не поверит. — Но давай ближе к делу. Зачем приперся?
     Пока он думал, Бран решил, что наше общество стало для него скучноватым. Каркнув мне прямо в ухо, он взлетел под потолок, чтобы там исчезнуть в очередной темной дымке. Похоже, отправился на охоту.
     — Заказ у меня, — ответил он, смотря в то место, где только что был ворон.
     — Молодец, — похвалил я убийцу чудовищ — А я здесь причем?
     Не дожидаясь его ответа, я отошел в сторонку. Взмахами рук призвал к себе кухонную утварь и остатки обеда, что оставила после себя Маришка, дочурка мельника. Девка слабовата на передок, вот иногда и приходит на сеансы «лечения».
     Закончив накрывать, я жестом пригласил ведьмака за стол. Хоть я никого и не ждал, это был не повод быть негостеприимным. Особенно, когда этот самый гость — продукт производства местных магов.
     — Да вот направили меня к тебе, мэтр Аварис, — решил он проявить вежливость и обратиться ко мне, как здесь принято. — Сказали, что сможешь помочь.
     — Интересно, кто же у нас такой говорливый, — пробормотал я тихо, но был более чем уверен, что ведьмак меня услышал. — Но прежде, чем я отвечу, может представишься? А то ты мое имя знаешь, а вот я твое нет.
     — Эрланд из Ларвика, — не дал он себя смутить, аккуратно цепляя еду.
     — Итак, Эрланд. Что я получу за свою помощь?
     Ведьмак, жевавший в этот момент пирожок, поперхнулся.
     — Я и забыл, какие вы, маги, жадные, — откашлявшись, проговорил он.
     — Есть за мной такой грешок, — пожимая плечами, я слегка улыбнулся, — но ты так и не ответил.
     — И что? Даже не поинтересуешься, что за заказ?
     Он с интересом посмотрел на меня, оставив недоеденную еду на тарелке.
     — Не вижу смысла, — небрежно отмахнулся я. — В округе из заказов только убийство накеров и слухи о пропаже людей. И я не думаю, что тебе, Эрланд из Ларвика, понадобилась помощь с убийством.
     Ведьмак крепко задумался.
     — Итак? — поторопил я гостя, устав ждать.
     — Чего ты хочешь, чародей? — угрюмо спросил он, растеряв всю свою вежливость.
     Вот сейчас он выглядел именно так, как описывают ведьмаков: бледные, практически лишенные эмоций убийцы чудовищ.
     Усмехнувшись, я посмотрел на него в ответ, рассматривая того с ног до головы. Меня мало интересовала его внешность. Сейчас меня привлекало нечто иное — секрет ведьмачьих мутаций. Каким образом его глаза приобрели такой вид? Как местные чародеи добились зарождения зачатков магии, если у ведьмаков даже не развито магическое начало? Возможно ли как-то усилить их мутации методами, которые уже известны мне? Но ответы я получу только при одном условии.
     — Скажи, ведьмак, — начал я, подавшись вперед и параллельно накидывая на себя Щит Мрака, заметив, как начал дергаться медальон гостя, что несказанно его обеспокоило. — Можно я тебя препарирую?

Глава 5. Догадливый ведьмак

     ***
     
      Аварис.
     Растянувшаяся минута молчания. Напряжение, витающее в воздухе, все нарастало. Казалось, что достаточно одной лишь искры, чтобы все вокруг вспыхнуло и взлетело на воздух.
     Внезапно ведьмак выставил перед собой руку, сложив пальцы в замысловатый знак, чтобы в следующий миг в меня полетела едва видимая волна силы. Она явно должна была меня отбросить назад, но безобидно разлетелась об выставленную защиту. Однако это не остановило убийцу чудовищ, и в следующее мгновение в меня был направлен поток огня, единственной пользой которого стал порезанный обзор.
     Я с интересом наблюдал за применением ведьмачьих знаков. Первым, судя по всему, был Аард, который по эффекту больше всего напоминал воздушный кулак. Ну или таран, в зависимости от вложенных сил. Поток огня явно был Игни, и, честно сказать, он меня разочаровал. Бесполезный знак. Им разве что костры разжигать да помещение освещать.
     Хотя, с другой стороны, такие возможности для человека с неразвитым магическим началом можно считать неплохим аналогом заклинаний. Простота использования, малая энергозатратность и отличная скорость — основные плюсы ведьмачьих знаков. И только один минус — не универсальность в связи с их малым количеством. Но и этот «минус» можно преодолеть, было бы желание.
      «Интересно», — подумал я, прикидывая в голове, какие варианты знаков я бы смог придумать, если бы знал систему их составления. А ведь больший арсенал мог бы сделать из ведьмаков грозную силу.
     В то время, пока я размышлял над эффективностью знаков, отбросив табурет, на котором сидел, Эрланд ушел перекатом в сторону. Уже поднимаясь, он выхватил меч и выставил его в мою сторону, параллельно накладывая на себя защиту — Квен. Ждать моих ответных действий он явно не собирался и поэтому сразу же ринулся в атаку.
     Прикрыв глаза, я протяжно выдохнул, задаваясь вопросом: «И почему меня всегда неправильно понимают?»
     Когда я вновь открыл глаза, ведьмак уже был возле меня и заносил меч над моей шеей. Пришлось резко ускориться, чтобы сохранить целостность собственной тушки, которая дорога мне хотя бы как память. Слегка нарастив чешуи на правой руке, тем самым прибавляя ей прочности, я выставил ладонь, как преграду на пути меча. Все ради того, чтобы увидеть удивленное выражение лица ведьмака, который увидел, как чародей поймал его оружие голыми руками.
     — Довольно, — твердо сказал я, держа клинок за острие.
     Но Эрланд не хотел меня слушать и сделал тщетную попытку выдернуть оружие из моей цепкой хватки. Понимая бессмысленность подобных действий, он отпустил меч и отскочил назад, потянувшись за другим клинком, в этот раз серебряным. Но так и застыл с занесенной за спину рукой.
     Его сдерживали жгуты тьмы, что вырвались из тени под его ногами. Оплетая ведьмака, словно змеи, они не позволяли ему сделать ни единого движения. Хотя, не окажись вокруг него жгутов, он все равно не смог бы нормально двинуться. Атмосфера в доме резко поменялась с теплой и душевной на холодную и темную. Огонь в печи практически потух, а тени стали темнее и больше. Воздух стал тяжелым и начинал сдавливать легкие.
     — Довольно, — повторил я голосом, невольно переходящим на рык.
     Только спустя минуту Эрланд расслабился, а я смог позволить себе отпустить ведьмака. Атмосфера вернулась в норму, и единственным напоминанием о произошедшем остался небольшой беспорядок в виде побитой посуды, которую снесло аардом.
     — Вам, ведьмакам, лишь бы все ломать и крушить, — покачав головой, я указал на царящую разруху.
     Взмах рукой — и простой репаро, перекаченный магией, начал свою работу. Вещи и осколки разбитой посуды завертелись ураганом. Словно в обратной перемотке, все устремилось к тем местам, откуда их снесли. Предметы быта постепенно восстанавливали свою целостность. Все это сопровождалось удивленным взглядом ведьмака, который, похоже, еще не видел подобного применения магии.
     — И почему меня вечно неправильно понимают, — вновь тяжело вздохнул я, отпивая уже остывший отвар, кружка с которым осталась единственным целым элементом в этом буйстве.
     — Что? — непонимающе переспросил ведьмак.
     — Расслабься, говорю, — отмахнулся я от него. — Не собираюсь я тебя препарировать. Нахрен ты мне не сдался, тем более такой нервный.
     — Но как же… — продолжал он, ничего не понимая.
     — Мои слова? — усмехнувшись, спросил я, косо посмотрев на гостя. — Не более, чем просто слова. Хоть мне и интересно, как устроены ваши мутации, я пока еще не рехнулся, чтобы резать ни в чем не повинного человека. Да и всегда можно напроситься в ученики к магу, ответственному за ваше создание. Альзур, если правильно помню?
     Эрланд явно хотел что-то сказать на тему того, что он думает о таких магах, как я, и обо мне, в частности. Но, к сожалению, ему не дал это сделать раздавшийся стук в дверь.
     — И кого же там принесло? — задумчиво протянул я, направляясь ко входу и перестав обращать внимание на застывшего ведьмака.
     За дверью меня ждала жена кузнеца Митрика. Рядом с ней стоял мальчуган лет пяти, что держал ее за руку и пытался спрятаться за юбку матери.
     — Зоська? — вместо приветствия спросил я. — Ты чего это тут? Случилось что?
     — Здравствуйте, мэтр, — с улыбкой поздоровалась женщина и немного растерянно продолжила. — Так это… вы же сами сказали прийти через пару дней. Вот мы и пришли.
     Мне понадобилась секунда, чтобы вспомнить, что так и было. Я ведь и правда велел так поступить, когда они с мужем прибежали, неся на руках своего сынишку с рассеченной ногой.
     — Точно-точно, — закивал я, пропуская посетителей в дом, где сразу стало тесновато. — Совсем запамятовал.
     Стоило новым гостям зайти, как они тут же наткнулись на ведьмака, который в это время успел сесть обратно за стол. И я буквально кожей чувствовал, как в меня упирается мрачный и настороженный взгляд.
     — Ой, — воскликнула женщина, смешно дернувшись, — мы вам помешали, мэтр?
     — Все в порядке, — отмахнулся я. — Мой друг может немного подождать. Так ведь, Эрланд?
     Я внимательно посмотрел на ведьмака, надеясь, что он поймет намек.
     — Что вы, что вы, — нацепив на лицо насквозь фальшивую улыбку, ответил мутант. — Вы никак не помешали.
     — Как чудно, — обрадовалась Зоська, и лицо ее разгладилось.
     — Давайте не будем затягивать, — сказал я, садясь на корточки перед мальчуганом. — Давай показывай свое боевое ранение.
     Следующие несколько минут были потрачены на осмотр пациента. Новообразовавшийся шрам проходил через все бедро — от колена до паха. Только чудом рассечение не задело ни одной артерии, повредив только мясо, отчего осмотр в данный момент проходил довольно быстро. Проверив, как срастаются ткани и нет ли осложнений в виде занесенной инфекции, я, потрепав мальчишку по голове, велел тому натягивать портки обратно.
     — Заживление идет нормально, но советую не беспокоить ногу еще с неделю, — проговорил я, поднимаясь и поворачиваясь лицом ко взрослым гостям, которые как-то странно на меня смотрели. — Что?
     Вопрос вывел из ступора Зоську, и та смущено улыбнулась.
     — Простите, мэтр, — пряча глаза, проговорила она. — В деревне говорили, что вы хорошо ладите с детьми. И я вот увидела и…
     — Удивилась, — закончил я за нее. — Наверное интересно, откуда такому колдуну, как я, знать, как управляться с детьми?
     — Нет, что вы, мэтр, — сразу же замотала головой женщина. — Я…
     — Не отнекивайтесь, — усмехнулся я, подталкивая мальчика к матери. — А то я не знаю, о чем постоянно болтают девки в деревне.
     Мои слова смутили Зоську еще больше, и та уж совсем опустила голову.
     — В этом нет никакого секрета, — решил я все же немного раскрыть завесу тайны своего прошлого. — У меня были младшая сестра и брат, которым я, фактически, заменил отца. Так что общение с детьми мне не в новинку. Так и можешь передать девкам, когда будут спрашивать.
     Женщина смущенно кивнула и направилась к выходу, когда решил подать голос доселе молчавший Эрланд.
     — И где сейчас твои брат и сестра? — со странной интонацией, словно не веря мне, спросил ведьмак.
     — В ином мире, — тихо и безэмоционально ответил я, выставляя за дверь мать с ребенком.
     Захлопнув дверь за посетителями, я повернулся к ведьмаку лицом. После моего ответа он выглядел немного смущенно, видимо по-своему его поняв.
     — Продолжим? — спросил я, вновь привлекая к себе внимание.
     
     
     ***
     
     Дальнейший разговор с ведьмаком вышел, мягко скажем, непростым. По большей части, из-за кучи вопросов, что сыпались из этого, казалось бы, неэмоционального мутанта. Начиная с того, как я остановил его удар голой рукой, и заканчивая тем, что это была за стихия в конце.
     Мне приходилось лавировать и выбирать, что говорить. Но, по крайней мере, это даже было весело — водить его за нос. На последнем же вопросе я и вовсе начал смутно вспоминать, что местные маги считают магию проявлением Изначального Хаоса, что ворвался в мир после Сопряжения Сфер, а заклинания они делят по четырем основным стихиям — Огонь, Вода, Земля и Воздух.
     Пришлось даже задуматься, чтобы как-то объяснить магию Тьмы, которую в этом мире знать не знали. Можно было, конечно, назвать ее проявлением Хаоса, но, как по мне, это было оскорблением — называть так Тьму. Силу, куда более древнюю, чем Хаос. Пришлось тихонько съехать с этого вопроса, но я был более чем уверен, что к нему мы еще вернемся. И к этому моменту мне надо будет лучше узнать теорию магии местных.
     Как-то плавно разговор вновь перетек в изначальное русло, и мы вернулись к теме ведьмачьего заказа. Эрланд нехотя поделился своими подозрениями на тему того, что исчезновения людей могут быть делом лап какого-нибудь высшего вампира. В таком случае он не отказался бы от помощи чародея. Даже вновь заикнулся об оплате моих услуг, лишь намекнув, что против того, чтобы его вскрывали.
     В моей же голове все это время зарождался «гениальный» план, выполнение которого, как минимум, помогло бы интересно провести время. Что было весьма актуально на фоне скуки, начинающейся от сидения на одном месте в захолустной деревушке. Черт возьми, да я в новом мире, в котором еще столько всего неизведанного и интересного. А что может быть забавнее и интереснее, чем водить за нос ведьмака? Наверное, только помогать ему в охоте на самого себя.
     Поэтому, сговорившись на тему того, что за помощь он сведет меня с чародеями, сведущими в создании ведьмаков, мы приступили к поискам. Я, наверное, работал даже с большим энтузиазмом, чем сам Эрланд, ведь выполнение задания означало, что мы быстрее отправимся в крепость ведьмаков.
     Думаю, не стоит говорить, что при наличии под рукой мага, который может перемещаться на большие расстояния, дело пошло быстро. Конечно, ведьмака сильно удивил способ перемещения, который сильно отличался от привычных порталов, но он лишь покачал головой и сдержал рвотный позыв от первого опыта трансгрессии.
     На местах я уже никак не мешал ведьмаку, ходя за ним следом, словно хвостик. Только невзначай подталкивал его, чтобы тот начал расспросы людей, знакомых с похищенными. Наверное, он сильно удивился, когда узнал, что не все жертвы были хорошими людьми. Ведь, как было сказано, я еще не сошел с ума окончательно, чтобы ставить опыты на невинных людях.
     Так проходили дни. Я перемещал нас на новую точку, где Эрланд разговаривал с людьми, искал следы — простыми словами, вел расследование. В конце дня мы возвращались обратно в Подгорку, где я сдавал его в руки солтысу, что согласился приютить мутанта. И пока ведьмак сладко дрых, для меня работа только начиналась — срочно было необходимо найти вампира, на которого все можно было спихнуть.
     Конечно, не зная ни повадок этих тварей, ни способов их обнаружения, я, как слепой, тыкался в каждый угол. Но то ли мне улыбнулась удача, то ли сам мир решил надо мной сжалиться, но в итоге я все же наткнулся на тварь, что была похожа на катакана*. Переместить его в область, где пропадали люди, было не так уж и сложно.
     Остальное же было делом техники: надо было оставить следы катакана на месте очередного исчезновения. И дальше уже в дело вступал ведьмак с его, как я узнал, колоссальным опытом. Поэтому, чтобы «выследить» вампира, не потребовалось много времени, равно как и на его уничтожение. Дальше ведьмаку оставалось только сдать заказ и получить свои кровно заработанные денежки, а мне ради этого поработать точкой быстрого перемещения.
     — Это ведь был ты? — спросил Эрланд после того, как он сдал заказ и я переместил нас обратно в мой дом.
     Не надо быть гением, чтобы догадаться, что он имел ввиду. Взглянув на мутанта и заметив, что тот не проявляет никаких признаков агрессии или недовольства, я расслабился, удобно устроившись на своем стуле.
     — Как догадался? — не стал отрицать я, разливая нам вишневую настойку, которую как-то раз принес мне староста.
     Ведьмак опрокинул в себя содержимое кружки и протяжно выдохнул. Настойка у солтыса вышла крепкая.
     — Сопоставил факты, — пожал он плечами и, задумчиво пригладив бороду, продолжил. — Поговорил с деревенскими. Они сказали, что ты появился в деревне примерно полгода назад. Ровно тогда и начались пропажи людей. И именно в этой деревушке произошло первое исчезновение — местный охотник Ассе, что ушел в лес и не вернулся.
     Я внимательно слушал собеседника, лишь периодически кивая в такт его словам. Слушал и запоминал его выводы, чтобы в следующий раз лучше заметать следы.
     — Именно Подгорка стала эпицентром похищений, — продолжил тем временем мутант. — Расспросив местных, я также обнаружил, что этот самый исчезнувший охотник пытался поджечь твой дом. Это не могло не вызвать подозрений, поэтому я решил проверить. Намекнув тебе, что все это может быть делом рук катакана*, я начал ждать. Но я не сказал одного: на такое способны только старые представители этого вида, да и предпочитают вампиры селиться недалеко от людей. Чтобы быть, так сказать, ближе к своей кормушке. Что было дальше, ты и без меня прекрасно знаешь.
     На какое-то время наступила тишина, во время которой я делал в сознании пометки — досконально изучить местный бестиарий. Так опростоволосится еще надо суметь.
     — И что дальше? — иронично спросил я, хитро взглянув на ведьмака. — Не будешь бросаться на меня с криками: «Ты обманул меня, подлый колдун! Умри, проклятый лжец!»?
     — Не буду, — спокойно ответил мужчина. — Тем более, что в заказе говорилось «найти» причину исчезновения людей и разобраться с ней. Ни слова о том, что надо кого-то убить. Ну вот я и нашел… и разобрался. Люди ведь больше не будут пропадать?
     На его вопрос я с улыбкой кивнул, сам же про себя думая: «По крайней мере, не в этой стране и не в ближайшее время».
     — Ну вот и славно, — блекло улыбнулся этот хитрец. — Считай, что я выбрал меньшее зло.
     — Пресловутый ведьмачий кодекс? — поинтересовался я.
     — Нет, просто мне моя жизнь еще дорога, — усмехнувшись, ответил он. — И интуиция мне подсказывает, что я с ней расстанусь, если решу напасть на тебя. А я привык верить интуиции, тем более что все еще помню, как легко ты меня одолел. А так хотя бы вампира убили. Так сказать, спасли его возможных жертв.
     Замолчав, он взял со стола бутыль и плеснул нам еще настойки, чтобы сразу же ее выпить.
     — Интересно, — наконец-то заговорил я, посмотрев на собеседника, — найдется все-таки среди ведьмаков согласный на то, чтобы его препарировали, или все такие несговорчивые, как ты? Как думаешь, Эрланд?
     — Думаю, что тебе лучше пойти в жопу со своими вопросами, Аварис, — усмехнувшись, ответил он.

Глава 6. Путь до Каэр Серен

     ***
     
      Аварис.
     — Сколько, говоришь, еще до вашей крепости? — спросил я, развалившись на бревне.
     Ведьмак, которому был адресован вопрос, в этот момент снимал с лошадей седельные сумки. Сложив их возле моих ног, он наконец-то удосужился ответить.
     — Дня три, если двигаться без остановок, — бросил он, возвращаясь обратно к лошадям, чтобы расседлать их. — В ином случае сложно сказать.
     — Не быстро, — цыкнув, пробормотал я и, открыв сумки, сплюнул, достав наши припасы. — Опять вяленое мясо.
     Не то чтобы я был против него, но четвертый день подряд… Утром — вяленое мясо. Днем в пути — вяленое мясо. И только на вечернем привале хоть какое-то разнообразие — вяленое мясо с хлебом.
     — Ты это говоришь на каждом привале, — спокойно произнес Эрланд, расслабляя ремешок под лошадиным крупом. — Перенес бы нас к крепости, как делал это раньше, уже сидели бы за столом, поедая какого-нибудь кабанчика и запивая его каэдвенским стаутом.
     Косо глянув на мечтательное выражение лица убийцы чудовищ, я усмехнулся, отставляя еду и начав сооружать костер.
     — Слюни подбери, — параллельно ответил я, жестом призывая с пару десятков сухих веток из округи. — Каэдвенский стаут он захотел. Что до перемещения, то кажется, что я тебе уже объяснял, как оно работает. Чтобы открыть нормальный портал, мне нужны координаты.
     Прервавшись, я поджег хворост и стал постепенно подкидывать сухих веток в огонь, чтобы тот лучше разгорелся.
     — А координаты ты бы мне не дал, даже если бы их знал, — продолжил я, поудобнее устраиваясь на бревне. — Так что плетемся мы отнюдь не из-за меня.
     К этому моменту Эрланд уже закончил с лошадьми и, привязав их к ближайшему к дереву, присел напротив меня. Не глядя пошарив в сумках, я выудил оттуда очередной кусок мяса и кинул его ведьмаку.
     — Ага, виновата лошадь, — саркастично произнес он, достав острый кинжал из-за голенища. — Лошадь, на которой ты не умеешь ездить.
     Отрезав кусочек мяса, он закинул его себе в рот.
     — Нельзя быть идеальным во всем, — пожав плечами, ответил я, расслабленно глядя в ночное небо. — Да и не доводилось мне как-то прежде кататься на лошади. Я предпочитал несколько иной способ передвижения.
     — И какой же, извольте спросить, мэтр Аварис? — с огромной долей иронии спросил Эрланд.
     — Ноги, ведьмак, ноги, — слегка улыбнулся я. — Им я доверяю куда больше, чем какой-то животине.
     — И что, ничего магического? — со скепсисом спросил он. — Не считая этой твоей трансгрессии.
     — Ну почему же, — усмехнулся я в ответ, — есть еще пара вариантов.
     — Продемонстрируешь? — с интересом спросил Эрланд.
     — Как-нибудь в другой раз, — ответил я, не имея настроения лишний раз напрягаться.
     Дальнейший разговор не особо вязался: то ли не могли найти интересные темы, то ли я успел достать ведьмака за время дневного перехода. Посему остаток вечера, до самого отбоя, мы провели в практически полной тишине. Если не считать ничего не значащих фраз, треска костра и волчьего воя в глубине леса.
     — Я подежурю, — бросил я Эрланду, когда на небе появились первые звезды.
     Мой спутник благодарно кивнул. Такую реакцию можно понять. Кто, как не одиночки вроде ведьмаков, оценит возможность полноценно поспать. Не беспокоясь, что твой скарб утащат какие-то залетные бандиты, что только вчера были обыкновенными свинопасами. Не беспокоясь о нападении диких животных или же иной, куда более страшной живности, — чудовищах. Что касается меня, то все просто. Мне ничего не стоит продежурить хоть всю ночь, ведь с некоторых пор мне нужно гораздо меньше времени на сон.
     Подстелив по себя плащ, Эрланд сполз на него и облокотился на бревно, на котором только что сидел. Сложив руки на груди и опустив голову, убийца чудовищ практически моментально уснул.
     Я же, тем временем, создал сигнальную сеть и раскинул ее на сотню метров вокруг нас. Теперь подобраться к нашей стоянке незамеченным выйдет далеко не у каждого. Посему можно было немного расслабиться и предаться воспоминаниям.
     Завершение ведьмаком заказа означало только одно — вскоре он покинет деревню. Несомненно это заставило меня начать действовать. Ведь упускать возможность обзавестись таким спутником, который хорошо осведомлен реалиями этого мира, было бы глупо с моей стороны. Поэтому я сразу же напросился к нему в компанию, прозрачно намекая, что он, вообще-то, остался мне должен за помощь. И тот факт, что все это время целью в этой своеобразной охоте был я сам, волновал меня крайне мало.
     Конечно, Эрланд пытался сопротивляться, приводя совершенно нелепые доводы. Например, что ведьмаки работают в одиночку. Как по мне, глупость несусветная. Наверное, именно поэтому у профессии ведьмака такая большая смертность. Ну и плюс потому, что некоторые идиоты вступают в бой с несоизмеримо более сильным противником. Но это уже другая история.
     Я же, в свою очередь, заверил ведьмака, что не буду мешаться под ногами. Но это касалось только ведьмачьих заказов. В любом случае, я оставался в плюсе.
     Наверное, единственное справедливое замечание Эрланда касалось деревни и того, что я собирался оставить бедных кметов без знахаря. Но я от него отмахнулся, прекрасно понимая, что рано или поздно они найдут нового. Правда, это все равно не помешало мне позаботиться о том, чтобы деревенские могли хоть как-то справляться и без посторонней помощи. Поэтому каждый житель Подгорки стал гордым обладателем простого амулета, единственной целью которого стало укрепление здоровья владельца. И, чтобы обеспечить определенную автономность работы артефакта, я замкнул его подпитку за счет излишков жизненной энергии носителя. Наверное, это было излишне — придумывать подобную систему для серии простеньких амулетов. Но я смотрел на это, как на вызов.
     В день, когда нам предстояло двинуться в путь, нас провожали всей деревней. Одни были опечалены фактом моего ухода, как та же Маришка, которая будет вынуждена искать другой источник спасения от своего «недуга». Кому-то было откровенно все равно, есть я или меня нет. К таким людям относился староста, который философски рассуждал, что наличие чародея в деревне, так еще и благосклонно к ней настроенного, не могло продлиться долго. Пожалуй, только Садко, единственный выживший из той тройки идиотов, что пытались поджечь мой дом, был откровенно рад, что я покидаю их деревушку.
      «Хватит предаваться воспоминаниям», — одернул я сам себя, принимая сидячее положение.
     Необходимо было занять себя делом на эту ночь. И раз ведьмак, сам того не понимая, бросил мне вызов, заявив, что я мог бы переместить нас прямиком к крепости, я не мог его не принять. Стоит придумать способ ускорить передвижение. Возможно, стоит усовершенствовать Крылья Тьмы, чтобы я в таком состоянии смог переносить грузы.
      «Или один единственный груз в полном боевом облачении», — подумал я, смотря на спящего возле костра ведьмака.
     Во всяком случае, это позволит не только ускорить наше передвижение, но и избавит от необходимости контактировать с этим пыточным устройством, которое лишь по ошибке называют лошадью.
     Посмотрев на привязанных к дереву животных, наткнулся на взгляд лошади, на которой ехал уже который день. Отчего-то показалось, что она сейчас закатит глаза, показывая тем самым свое отношение ко мне.
     — Не смотри на меня так, — скривившись, тихо сказал я животине в ответ, прежде чем приступить к расчетам. — Ты мне тоже не нравишься.
     
     ***
     
     На утро мы вновь двинулись в путь, отчего расчеты приходилось проводить в дороге. Это не могло не поднять настроение ведьмаку, который явно воспринимал все происходящее, как личный праздник, ведь я наконец не докучал ему расспросами.
     Дорога, по которой мы следовали, была извилистой. К полудню нам стали все чаще попадаться возделанные поля с немногочисленными рабочими на них. Все же, как пояснил Эрланд в ответ на мой немой вопрос, заниматься земледелием в условиях сурового севера — не самое благодарное занятие. Земля, не успевшая толком прогреться, довольно твердая, отчего приходилось прикладывать куда больше усилий для возделывания. Не говоря уже о капризности многих культур растений: стоило немного ошибиться или опоздать, как посадки мерзли.
     Поэтому Повисс, как и Ковир, живет за счет своих ремесленников, которые известны во всех северных странах. Также многие самые «современные» устройства, в том числе и осадные, родом из этих земель.
     Постепенно, среди посадок, начали появляться одинокие домишки, которых с каждым часом становилось только больше. Пока на нашем пути не встала довольно крупная деревня — в несколько раз больше Пригорки.
     Помимо размеров, было еще много отличающихся аспектов. Например, отсутствовал частокол, что указывало на более безопасные земли. Дома, попадающиеся на глаза, были куда добротнее, да и люди куда более открытые. В этой деревне имелась даже своя небольшая корчма, которая, видимо, существует только за счет выпивающих мужиков и редких путников, что решили остановиться в деревне.
     Сейчас же этими самыми путниками были мы, так что было принято решение сделать здесь остановку, прежде чем снова отправиться в путь.
     — Пожалуйста, не создавай проблем, — тихо обратился ко мне ведьмак, когда мы подъезжали к заведению.
     — Плохого же ты обо мне мнения, — усмехнулся я, направляя лошадь ко входу.
     — Просто успел немного узнать твой несносный характер, — ответил мне спутник.
     Я не стал как-то комментировать его заявление. Только постарался спрятать вылезающую на лицо лукавую улыбку. Ведь знай он меня достаточно хорошо, как пытается показать, то понял бы, что главной его проблемой являюсь я сам.
     Спешившись, мы привязали лошадей к стойлу, что было в стороне от самого здания. Если быть до конца честным, то привязывал, конечно же, Эрланд, пока я разглядывал большую, сколоченную из плохо обработанной древесины, доску объявлений. Смотрел я на нее несколько озадаченно, так как считал этот элемент мира условностью, неприменимой в реальности, но все оказалось иначе.
     Хотя содержание объявлений вносило хоть какую-то ясность. Здесь не было заказов на убийство какого-нибудь лихо или иной нечисти. Доска была завешана пергаментом низкого качества. Все, с позволения сказать, объявления были написаны с ошибками. Какие-то гласили, что некий Борк — проклятый жулик и ворюга, другие были посвящены открывшемуся сезону охоты или поиске пары рабочих рук для помощи в починке забора.
     — М-да, — цыкнув, протянул я, почесывая покрытый щетиной подбородок.
     — Чего застыл? — спросил закончивший с лошадьми ведьмак, подходя ближе. — А, реданские новомодные досочки.
     Я вопросительно посмотрел на спутника, взглядом требуя продолжения.
     — Наш королек Эдмунд, — начал он несколько пренебрежительно, направляясь к двери, ведущей в корчму, — очень уж любит все новое, отчего и приказал в каждой крупной деревушке поставить доски объявлений, на подобие тех, что успел увидеть во время войны унии с Реданией. Нововведение, конечно, здравое и даже, в какой-то степени, полезное.
     — Но, — сказал я, когда Эрланд ненадолго замолчал.
     — Но, как видишь, кметы решили использовать доски по-своему, — усмехнулся он. — А ведь по задумке на них должны были размещать только указы местных властей. Может быть даже для нас, ведьмаков, было бы что-то полезное, в виде информации о заказах.
     В этот момент мы зашли в корчму, и в нос сразу же ударил запах еды и дешевой выпивки. Изнутри здание казалось еще меньше, чем снаружи. Плохое освещение, несколько деревянных столов, часть из которых была занята какими-то забулдыгами.
     Не выдержав, я поморщился от запаха перегара, что доносился до меня. Так пах мужик, что лежал на одной из скамей в полной отключке.
     — И откуда только ты все это знаешь? — задумчиво протянул я, прикрывая нос рукой.
     — Работа у меня такая, — ответил он, удаляясь в сторону полноватого мужичка, что стоял за грубо сколоченной стойкой.
     Я же решил попытать счастья и найти в этом заведении место. Проходя мимо столов, я прислушивался к разговорам местных в надежде услышать какую-нибудь полезную информацию. Но ничего путного так и не услышал. Если не считать отрывка фразы о том, что кто-то наложил на себя руки.
     Подходящее место найти оказалось не так просто. Где-то было банально не убрано. На некоторых столах красовались подозрительные высохшие пятна. Но, при этом, где-то были видны попытки убрать следы пребывания посетителей. Складывалось ощущение, что за корчмой просто не успевают следить.
     По итогу я плюнул на все и вернулся к тому столу, где видел мужика в отключке, лежащего на скамье. Помня, что Эрланд просил не создавать проблем, я уселся на скамью, что была по другую сторону стола от забулдыги. Сложив руки перед собой, постарался принять максимально скучающий вид. Параллельно с этим с усилием воли с силой толкнул мужика. Этого хватило, чтобы тело с грохотом рухнуло на деревянный пол, привлекая к себе внимание всех посетителей корчмы.
     Какое-то время забулдыга лежал неподвижно, пока не начал ворочаться, издавая страшные кряхтящие звуки. Через несколько долгих мгновений он смог-таки принять сидячее положение и стал озираться по сторонам. Забулдыга явно пытался понять, каким образом оказался на полу, ведь всего мгновение назад он мирно спал за столом. За тем самым, за которым сейчас сидел я и насмешливо поглядывал на пьянчугу. Вот его взгляд медленно переходит со скамьи на стол, а со стола на меня. Ему понадобилось несколько секунд, чтобы хоть немного сфокусироваться на мне своими залитыми глазами. На его лице можно было увидеть работу мысли: ржавые шестеренки в его голове начали крутиться. И так до тех пор, пока в его совершенно не светлую голову не приходит озарение.
     — Ты… — закипая, начал говорить он, параллельно делая попытки подняться.
     Ноги его заплетались, а руки отчаянно тряслись, отказываясь помогать хозяину.
     — Ты…! — продолжал он повторять, все больше повышая тон.
     Вот он с трудом ухватился за столешницу и начал подниматься, держась за нее. Стол затрясся от прикладываемых мужиком усилий. Вот он наконец-то смог встать на ноги и, упираясь руками, навис над столом, попытавшись приблизить свое лицо ко мне. В нос резко ударил запах перегара и гнилостный аромат не чищенных зубов.
     — Это ты… — продолжал пьянчуга, показывая все богатство своего словарного запаса.
     Мужчина все больше и больше нависал над столом. Одной рукой он уже начал тянуться ко мне, и намерения его были далеки от добрых.
     — А ну-ка прекратил! — раздался приказ, исходящий со стороны хозяина заведения и заставивший пьянчугу вздрогнуть. — Хватит мне тут клиентов распугивать.
     — Но, — растерянно начал было что-то говорить забулдыга.
     — Ничего не знаю, — категорически стоял на своем корчмарь. — Иди лучше проспись, Борк.
     Начавшийся разгораться спор хозяин заведения развивать не собирался. Покинув место за своей стойкой, он стремительно приблизился к столу, за которым сидел я. Схватив не ожидавшего подобного обращения пьянчужку, он потащил его к выходу, где фактически вышвырнул на улицу. Стоило только раздражающему элементу покинуть здание, как наблюдавшие все это время за представлением посетители вернулись к своим делам.
     Ведьмак, перекинувшись парой слов с корчмарем, который вернулся за свою стойку, наконец-то направился к теперь уже нашему столику. В руках он нес пару больших кружек, в которых явно плескалось что-то пенное и алкогольное.
     — Мне казалось, что я просил не создавать проблем, — первое, что сказал мне Эрланд, наконец-то усевшись напротив меня и поставив на стол кружки.
     — Ничего не могу с собой поделать, — с усмешкой ответил я, потянувшись к одной из емкостей.

Глава 7. Призрак в поле

     ***
     
      Аварис.
     Глиняные сосуды гулко стукнулись друг об друга. Ведьмак приложился к своей кружке и еще долго не отрывался от нее. Только и видно было, как его кадык заходил ходуном от каждого могучего глотка. Видимо он решил разом выхлебать всю выпивку.
     Я с сомнением посмотрел на пенное содержимое своей посудины. Когда нет возможности опьянеть, совершенно иначе начинаешь смотреть на любую выпивку. Особенно на такую паршивую.
      «Не то чтобы в этой не менее паршивой, чем это пиво, корчме нашлось что-то получше», — внутренне усмехнувшись, подумал я, все же заставляя себя сделать несколько глотков.
     — Придется нам тут задержаться, — проговорил Эрланд, наконец-то поставив свою кружку на стол.
     — На то есть причины? — задал я вопрос, стараясь не морщиться он неприятного вкуса пива.
     Ведьмак ответил не сразу, задумчиво постукивая пальцами по столешнице.
     — Заказ, — наконец произнес он слово, которое сразу же расставило все по своим местам.
     Я с некоторым удивлением посмотрел на собеседника.
     — Неужели тебе мало тех пятисот монет, что ты получил за прошлый заказ? — просто ради интереса спросил я. — Если не ошибаюсь, то это неплохие деньги… для ведьмаков.
     — Не сравнивай, — отмахнулся он. — Это даже заказом назвать сложно.
     — Как-то даже обидно, — с наигранной грустью произнес я, почесывая пальцем щеку и отмечая про себя, что он никак не стал комментировать мои слова о деньгах.
     Спутник лишь одарил меня косым взглядом и вновь погрузился в себя, не иначе как думая о новом заказе.
     — Сколько? — продолжил я допытываться до ведьмака, отставив в сторону кружку с так и не допитым пивом.
     — Что «сколько»? — переспросил Эрланд, то ли действительно не понимая, о чем речь, то ли мастерски прикидываясь.
     — Сколько нам предлагают за заказ?
     — Что значит «нам»? — недоумевал собеседник. — С чего ты вообще взял, что мы будем работать вместе?
     Подперев рукой голову, я снисходительно посмотрел на убийцу чудовищ. На мое лицо сама собой вылезла нахальная ухмылка, которая, я более чем уверен, раздражала моего спутника.
     — А с чего ты взял, что меня остановят твои слова? — задал я встречный вопрос.
     Вопрос был риторическим, и Эрланд это прекрасно понимал. Равно как и то, что действительно не сможет остановить меня от участия в работе. Все же за то недолгое время, пока мы путешествуем вместе, он успел меня немного узнать. Да и глупо будет с его стороны отказываться от добровольной помощи чародея.
     — Пятьдесят монет, — наконец-то выдавил он из себя.
     — Еще и работать за гроши, — сокрушенно вздохнул я. — Ты хотя бы торговался?
     — Не в чести это, — словно по буклету начал воодушевленно говорить ведьмак, — отворачиваться от людей, попавших в беду. Да и неправильно будет обдирать их, воспользовавшись отчаянным положением.
     Я с удивлением уставился на спутника, как на какое-то чудо света. Конечно, я понимаю, что мы еще мало знакомы, но как-то не замечал за ним такого благородства. Мне всегда казалось, что ведьмаки ставят во главу угла эффективность во всем. Но упущенная возможность увеличить свою прибыль говорит об обратном. Или, может быть, просто мне на пути попался неправильный ведьмак?
     Тут в моем поле зрения оказалась уже пустая кружка Эрланда. В голову сразу же закралось подозрение, что в нее могли что-то подмешать. Но, с сомнением переводя взгляд с кружки на ведьмака и обратно, я все же был вынужден отбросить эту мысль. Думаю, усиленный посредством мутаций метаболизм моего спутника должен был бы нейтрализовать всякую дрянь. Да и если вспомнить, то Эрланд говорил с корчмарем до того, как тот дал ему выпивку.
     — Само благородство, — тем временем проговорил я, продолжая смотреть на ведьмака, как на какую-то диковинку. — Прямо-таки рыцарь: не обижай слабых, будь бескорыстным, переводи бабушек через дорогу. У вас все такие, или ты один такой бракованный?
     — Какую бабушку? — спросил ведьмак, пропуская мимо ушей шпильку в свою сторону.
     — Впрочем, — я так же решил проигнорировать его вопрос, — твоя «правильность» не помешала тебе взять деньги за прошлый заказ.
     Собеседник пристыженно отвел взгляд. Похоже, что мои слова ударили прямо в цель, задевая потаенные струны души.
     — Ладно, — усмехнувшись, произнес я. — Рассказывай, что за заказ.
     — На самом деле, все просто и сложно одновременно, — практически сразу оживился Эрланд, явно довольный тем фактом, что мы отошли от неудобной темы. — Ты, наверное, заметил не лучшее состояние корчмы?
     — Такое трудно не заметить, — усмехнулся я, слушая вводную.
     — Собственно, по словам корчмаря, еще месяц назад все было совсем не так, — продолжал работник ведьмачьего цеха. — Зал был чище, да и люди вели себя куда как скромнее. А все потому, что хозяину всячески помогала его невестка, таская еду и выпивку посетителям или убирая за ними.
     — Пока не улавливаю связи между заказом, чистотой в таверне и какой-то девицей, — перебил я собеседника.
     — Я как раз к этому подходил, — произнес Эрланд, недовольный тем, что его перебили. — В общем, девка эта была на сносях, да только в один момент потеряла ребенка в утробе. После чего уже ее саму нашли мертвой. Наложила на себя руки.
     — И почему нельзя было начать именно с этого? — задал я риторический вопрос.
     Я задумчиво постучал пальцами по столу.
     — История, конечно, занимательная, — проговорил я, так и не дождавшись продолжения от ведьмака. — Но все же в чем по итогу заключается наша работа?
     — Успокоить неприкаянный дух этой девицы, пока никто не пострадал, — все же пояснил убийца чудовищ.
     — И в чем же сложность, о которой ты говорил?
     — В том, что по всем признакам это мара, — начал отвечать ведьмак, но, увидев непонимание на моем лице, решил пояснить. — Обычно марами становятся женщины, которые не смогли перенести утрату ребенка и наложили на себя руки. Довольно редкие твари, от того и плохо изучены. Известно разве то, что они, равно как и полуночницы, проявляют наибольшую активность в полночь.
     — Чудно, чудно, — с нетерпением проговорил я, ожидая встречу с новым для себя видом призраков. — Когда приступаем?
     — Сейчас, — ответил он, поднимаясь из-за стола.
     
     
     ***
     
     Надо заметить, что я совершенно не так себе представлял выполнение ведьмачьих заказов. В голове все выглядело интереснее что ли. Реальность же оказалась куда более прозаичной.
     Покинув столь гостеприимное заведение, как деревенская корчма, мы занялись самым «увлекательным» занятием — расспросом очевидцев. На эти разговоры мы потратили практически все дневное время. Хотя нам всего то и требовалось понять примерную зону, в которой обитает призрак. Но найти людей, которые бы видели нашу цель, оказалось не так уж и просто. Многие даже с удивлением смотрели на нас, как на чудиков, стоило нам только заикнуться о призраке. Не знаю, как Эрланда, но меня такая реакция селян настораживала.
     Во всяком случае, нам все же удалось найти пару очевидцев. Одним из них оказался Борк — тот самый забулдыга, которого я скинул со скамьи в корчме. Стоит ли говорить, что диалог в основном вел ведьмак, в то время как я старался отсвечивать как можно меньше. Хотя, учитывая его неадекватное состояние, мне можно было особо и не скрываться. По мере диалога приходилось выуживать полезную информацию из потока пьяного бреда. По итогу удалось выяснить не только примерное место обитания духа, но и то, что этот самый забулдыга оказался скорбящим мужем этой самой девицы, равно как и сыном нашего заказчика, в лице хозяина корчмы.
     Ситуация становилась все страннее и страннее. Усугубляли ситуацию и слова, которые часто повторял Борк, находясь в бреду: «Не могла». Все это только прибавляло вопросов.
     Второй же свидетель только подтвердил уже полученные нами сведения.
     Как итог, стоило только солнцу уйти за горизонт, как мы с Эрландом уже сидели посреди одного из ближайших к деревне полей. Погода была ясной, отчего луна давала достаточно много света. Хотя я бы и не отказался от костерка, но боюсь, что деревенские не оценят, если их урожай случайно сгорит.
     — Тебе не кажется все это странным? — задумчиво спросил я ведьмака, полностью улегшись на подстеленный плащ.
     Охотник на чудовищ не ответил. Он сидел немного в стороне, поджав под себя ноги и погрузившись в медитацию, чтобы настроиться на предстоящий бой. Если приглядеться, можно было заметить, как в том или ином месте напрягаются его мышцы. Словно он проводил разминку перед боем.
     Возле него на небольшой тряпочке лежала парочка склянок, которая вызывала во мне довольно большой интерес. Хотя стоит отметить, что ведьмачьи элексиры в принципе вызывали интерес у любого мага этого мира. Мне же, как мастеру зельевару, хотелось разобрать их на составляющие, изучить их воздействие на организм ведьмаков и простых людей, провести ряд экспериментов, чтобы по возможности их улучшить или и вовсе перевести их действие на артефакт, как я делал это раньше.
     — Разбираться будем позже, — тихо и спокойно ответил Эрланд, вынырнув из медитации.
     В этот момент он куда больше походил на ведьмака, как о них рассказывают, чем обычно. Отсутствие эмоций и полная концентрация на задаче. Казалось, что передо мной совершенно иной человек.
     Вот он потянулся к одной из склянок, чтобы, вытащив пробку, мигом опрокинуть в себя все содержимое. Несколько секунд ничего не происходило, после чего ведьмак вдруг резко согнулся, уперевшись руками о землю. Он оскалил зубы, через которые то и дело прорывался рык. Мышцы шеи напряглись, словно их свело судорогой. Кожа стала на целый тон бледнее, и через нее стало хорошо видно вздувшиеся и потемневшие вены. Зрачки в широко распахнутых глазах превратились в тонкие щелочки. Стоило только ведьмаку немного прийти в себя, как он залил в себя еще один элексир, и все повторилось вновь.
     Я наблюдал за метаморфозами с живым интересом и пытался понять принцип изменений. Правда, получалось из рук вон плохо. Могу только предположить по сузившимся зрачкам, что первым элексиром был «кошка», что улучшал светочувствительность и позволял видеть в практически кромешной темноте. Что делало содержимое второго флакона для меня оставалось загадкой.
     — Закончил? — спросил я, продолжая наблюдать за приходящим в себя Эрландом
     — Д-ха, — хрипло ответил тот после недолгого молчания.
     Он начал водить головой из стороны в сторону, втягивать носом воздух, словно к чему-то принюхиваясь. Похоже, после принятия эликсиров значительно усилились его животные инстинкты. Периодически ведьмак кидал взгляд и на меня, и в его глазах явственно читалась осторожность, на что я только усмехался в ответ. Похоже, что обострившиеся чувства позволяли ему ощутить исходящую от меня опасность.
     В очередной раз втянув носом воздух, ведьмак резко подобрался.
     — У нас гости, — прохрипел он осторожно, стараясь не издавать звуков, и вытащил клинок.
     — Заметил наконец, — сказал я, разглядывая с помощью истинного зрения знакомую ауру корчмаря.
     Этот грузный мужчина старательно прятался буквально в десятке метров от нас. В который раз я был благодарен собственной предусмотрительности за заранее наложенный отвод глаз. Все потому, что этот тип старательно высматривал что-то на поле, вероятно ища нас и не осознавая при этом, что его цель буквально у него перед носом.
     От вопросительного и слегка удивленного взгляда Эрланда я лишь отмахнулся, не собираясь вдаваться в подробное объяснение того, каким образом мы все еще остаемся незамеченными. В ответ я лишь жестом предложил подобраться к нашему заказчику ближе. Мне было чертовски любопытно узнать, что же здесь делает этот тип. Хотя определенная картина событий у меня уже сложилась. Оставалось только подтвердить или опровергнуть ее.
     По мере приближения нашему взору открывалось все больше и больше подробностей. Выглядел наш незваный гость встревоженно, то и дело оглядываясь по сторонам, словно не хотел быть пойманным. Лежащий перед ним на земле топор, в рукоять которого он крепко вцепился, довершал картину. И ежу было понятно, что корчмарь нервничает. Причем довольно сильно.
     Сняв с нас заклинание отвода глаз, я нарочито громко проговорил:
     — Чудесная ночь, не так ли, уважаемый Огол?
     Издевательская усмешка так и чувствовалась в моем голосе. Но, к сожалению, ее никто не оценил. Старательно прячущийся мужчина дернулся, словно ужаленный, чтобы в следующий миг развернуться и столкнуться нос к носу с угрюмым ведьмаком и мной, которого уже начинала забавлять сложившаяся ситуация.
     — А-а, в-вы? — заикаясь не то от удивления, не то от страха, несвязно пробормотал мужчина. — М-мастер в-в-ведьмак?
     — Что ты здесь забыл, корчмарь? — мрачновато спросил Эрланд.
     — И правда, уважаемый, — сказал я, наклоняясь над все еще испуганным мужчиной. — Неужели не верите, что ведьмак справится с заданием?
     — Я-я п-подумал, — все еще заикаясь, начал говорить Огол, — что в-вам может п-понад-добиться п-помощь. В-вот и п-пришел, н-но не смог в-вас найти.
     С каждым словом он начинал все меньше и меньше заикаться, но наскоро придуманная легенда выдавала его с головой.
     — Эрланд, он… как бы это помягче сказать… пиздит, — со снисходительной улыбкой обратился я к своему спутнику.
     — И без тебя понял, — отмахнулся от меня ведьмак. — Одно только понять не могу. Зачем?
     — А не все ли равно? — спросил я. — Ведь и так ясно, что он пришел добить ослабленного ведьмака, чтобы правда не вскрылась. Но мне, если честно, плевать на его мотивы. Лучше скажи, что будем с ним делать? Может отдашь его мне на опыты? У меня как раз появилась пара интересных идей.
     Эрланд не ответил, о чем-то крепко задумавшись. Похоже, что в его голове тоже сложилась картина произошедшего.
     — Нет, — процедил сквозь зубы ведьмак. — Сначала я хочу услышать от него правдивую историю.
     — Боюсь, что у тебя нет на это времени, — став серьезнее, сказал я, почувствовав изменения в атмосфере.
     По сознанию ударило целой гаммой чувств — безбрежная скорбь, тоска и злоба. Тусклый лунный свет стал ярче, пока перед нами не появилась главная виновница происходящего. Парящая над землей, изможденная и скорбная девушка с бледной, как мел, кожей и длинными темными волосами. Глаза ее были зашиты грубой ниткой, но сквозь веки пробивался потусторонний свет, очень похожий на свет луны. Одета она была в изодранное темно-синее платье.
     — Сука, — выругался Эрланд, встав в боевую стойку и выставив перед собой меч. — Нихера это не мара.
     Ведьмак был прав. Перед нами предстала самая что ни на есть настоящая полуночница — проклятый дух убитой женщины. Прямое доказательство тому, что невестка корчмаря не наложила на себя руки и что мое предположение было верным. Пазл сложился. Становилось понятно, почему Огол решил сам оплатить заказ, равно и то, почему захотел добить ведьмака.
     В какой-то момент призрак посмотрел на лежащего на земле мужчину, который, казалось, от страха успел обделаться. Придержав ведьмака, собиравшегося рвануть в бой, я с интересом наблюдал за происходящим.
     — Убийца, — завыла полуночница, ринувшись на корчмаря.
     В миг оказавшись возле него и став материальной, она вцепилась в его перекошенное от ужаса лицо и завыла еще сильнее, слегка размыкая свои сшитые веки. К вою призрака присоединился и корчмарь, в ужасе крича и всячески пытаясь отбиться. Только все было тщетно, так как атаки проходили насквозь. Да и что может сделать обычный железный топор против призрака.
     Вдруг из разинутой пасти чудовища полился лунный свет, и в тот же миг зажатый в ее лапах мужчина начал стремительно усыхать, превращаясь в иссохшую мумию. В истинном зрении было прекрасно видно, как призрак вытягивает жизненную энергию из тела своего убийцы.
     В этот момент Эрланд все же вырвался из моего «захвата» и помчался в сторону полуночницы, на ходу накладывая на округу Знак Ирден. Но стоило ему только достигнуть цели и сделать выпад мечом, как призрак отпустил свою жертву и лопнул, осыпавшись осколками лунного света. В последний миг можно было увидеть вполне себе живое лицо девушки, которая смотрела на меня с благодарностью.
     — Лучший способ изгнать мстительного духа, — заговорил я, подходя к иссушенному телу корчмаря, пока ведьмак пытался понять, что же произошло, — это позволить этому самому духу отомстить.
     — Ты знал, — проговорил недовольный ведьмак, не спешивший при этом убирать оружие.
     — То, что он убийца? — спросил я, потыкав носком ботинка труп и присев возле него. — Догадывался. Будет ли изгнан призрак после того, как совершит свою месть? Нет, но предполагал.
     Перевернув мумию, я начал шарить у того по карманам в поисках ценностей.
     — А если бы не сработало? — все так же недовольно спросил мой спутник, все же убрав оружие. — Если ты ошибся, и призрак бы не ушел? Или бы убийцей оказался кто-то другой?
     — Так дух сам назвал корчмаря убийцей, — пожав плечами, сказал я, но увидел лишь непонимание в его глазах. — Ты не слышал?
     — Я слышал только этот мерзкий вой, — поморщившись и странно посмотрев на меня, ответил Эрланд.
     — Интересно, — задумчиво протянул я и, отвлекшись от мародерства, сделал в сознании заметку изучить этот феномен. — Но во всяком случае, если бы не получилось, у меня всегда есть запасной план. Да и, в конце концов, ты тут на что?
     На это уже ведьмак не нашел, что ответить, а я продолжил шмонать тело. В одном из карманов я все же кое-что нашел — небольшой ключик.
     — Во всяком случае, в деревне нам лучше не задерживаться, — проговорил я, встав в полный рост, и, показав ведьмаку находку, продолжил. — Но перед этим… Не хочешь все-таки получить свои деньги за работу? Или тебе твое благородство не позволяет?
     Ответом мне был только тяжелый вздох ведьмака и бормотание, полное скорби: «О боги, с кем я связался?».

Глава 8. Каэр Серен

     ***
     
      Аварис.
     — И все же, — продолжал Эрланд, когда мы уехали достаточно далеко от деревни, — зачем ему понадобилось убивать свою невестку?
     Я скосил взгляд на ведьмака с весьма задумчивым видом. Похоже, что все время с инцидента на поле он думал только об этом. Теперь хотя бы становится понятным, почему он сильно возмущался, когда я, вместо обещанных пятидесяти монет, забрал все, что успел скопить наш заказчик.
     — Не все ли равно? — усмехнувшись, спросил я, вновь смотря на дорогу. — Не ищи логику там, где ее нет. Корчмарь убил девицу, ее дух захотел отомстить. Это все, что нам нужно знать.
     Но мой спутник все так же был задумчив. К этому моменту пейзаж успел кардинально измениться. Засеянные поля сменились дикой местностью, плавно переходя в леса и предгорье. Населенные пункты, даже самые маленькие, больше не попадались. По словам того же Эрланда, покинутая нами деревня была последней на нашем пути, далее — только длительный переход к твердыне ведьмаков. Переход, большую часть которого мы уже успели пройти. Осталось только преодолеть каменное ущелье, что вело прямиком к Каэр Серен.
     — И все же, — вновь повторил свои слова ведьмак. — Зачем? Почему?
     Не выдержав, я закатил глаза и тяжело вздохнул.
     — Вот зачем тебе это знать? — немного раздраженно спросил я. — Для чего? Хочешь успокоить свою совесть или что?
     — Просто пытаюсь понять мотивы поступка, — угрюмо и недовольно ответил убийца чудовищ.
     — Мотивы, ха-а, — издав смешок, повторил я за спутником. — Ты вроде уже с сотню лет разменял, а все никак не поймешь.
     Эрланд недоумевающе посмотрел на меня.
     — Что я должен был понять? — нахмурившись, спросил он.
     — Мир — жестокое место, — холодно ответил я, не глядя на собеседника и просто продолжая путь. — И таким его сделали люди. Не чудовища, как бы это не пыталось доказать общество. Люди привыкли винить во всем монстров, в то время как сами ничуть не лучше, а иногда даже хуже. Пьянство, разврат, насилие, воровство — все это характерно только людям, но они упорно продолжают твердить, что монстры не они, а привидения, бродящие по хатам, или какая иная тварь. Так им проще жить.
     — И что ты хочешь этим сказать? — с еще большим недоумением спросил Эрланд, прервав меня.
     — То, что не стоит искать оправданий действиям людей, — начал пояснять я свою мысль. — Люди делают что-то, потому что могут. Не больше, не меньше. Корчмарь, вероятно, возжелал свою невестку, а та ему отказала. Чем все закончилось, ты и так знаешь.
     Вновь наступило молчание. Только ветер, что гулял в ущелье, да цокот копыт нарушали тишину. Ведьмак выглядел еще более задумчивым, чем раньше, полностью уйдя в себя.
     — Не все столь благородны, как ты, — решил я нарушить затянувшееся молчание. — Твои рыцарские идеалы применимы только к тем, кто живет по таким же принципам. Чем раньше ты это поймешь, тем проще тебе будет жить. Или хочешь сказать, что не было в твоей практике случаев, когда заказчик не собирался платить? А может и вовсе пытался пырнуть вилами в живот?
     Охотник на чудовищ ничего не ответил, но по одному его нахмурившемуся виду можно было понять, что такие случаи были. И не один раз. Это то, с чем рано или поздно сталкивается каждый ведьмак.
     — Но это не значит, — продолжил я, решив немного сгладить углы, — что ты должен отступиться от своих принципов. Все же в этом паршивом мире и без того мало достойных людей. Поэтому просто держи в голове мои слова, но поступай так, как считаешь нужным.
     — Говоришь, как разочаровавшийся в мире старик, — решил он поддеть меня.
     — А ты как обиженная баба, — не остался я в долгу, бросив на него косой взгляд. — И что теперь? Подарить тебе цветы и попросить прощения?
     Спустя мгновение по ущелью разнесся наш дружный смех, отвлекая тем самым от тяжелых мыслей.
     — Во всяком случае, если хочешь, можешь попытаться изменить мир, — усмехаясь, проговорил я. — Только смотри не обделайся от натуги.
     — Аварис, — обратился он ко мне после недолгого молчания.
     — Что? — я с любопытством взглянул на него.
     — Иди нахрен, вот что.
     В каком-то ущелье, образовавшемся между гор, дорога, сузившись, вильнула в сторону, чтобы в следующий миг резко расшириться и открыть нам вид на виднеющуюся вдали ведьмачью крепость.
     — Каэр Серен, — с изрядной долей гордости сказал Эрланд.
     Я же не стал ничего отвечать, продолжая смотреть на твердыню. Она располагалась на высоком уступе посреди скалистого побережья у подножия Драконьих гор. Внизу бушевало море: его волны то и дело разбивались о скалы. Такое расположение Школы Грифона было весьма удобным с точки зрения обороны, ведь оно сильно затрудняло доступ к ней посторонних. По зиме сюда так и вовсе будет невозможно попасть.
     Посмотрев на крепость в истинном зрении, я с трудом удержался, чтобы не пустить слюну от желания обладать этим местом. Каер Серен находился прямо посреди шторма энергии, в котором превалировал концентрированный воздушный эфир. Но он не был чистым. В этом месте отчетливо чувствовались отголоски боли и страданий. И это на таком большом расстоянии. Боюсь представить, как это чувствуется вблизи.
     — Ты знаешь, что это место «проклято»? — спросил я, с интересом посмотрев на спутника.
     — Знаю, — чуть ли не сплюнув от досады, сказал ведьмак, едва слышно пробормотав под нос «все настроение испоганил». — Ранее чародеи проводили здесь свои первые опыты по созданию нас — ведьмаков. Их действия и вызвали проклятье и призраков.
     — И как вы тут живете? — продолжал допытываться я.
     — Молча, — огрызнулся Эрланд. — Не то чтобы у нас был выбор. Когда мы пришли в эти края, чтобы основать нашу Школу, по первой пришлось заняться призраками. Не могу сказать, что это было легко. Полный призраков замок на месте силы — хуже ситуацию даже придумать сложно. Несколько наших собратьев даже погибло в процессе очищения этой крепости. Но в итоге тварей мы перебили. Только вот снять проклятье так и не удалось, но мы смогли его ослабить. Правда в последнее время оно вновь начало набирать силу.
     Я скептически посмотрел на ведьмака. Не может ведь быть такого, чтобы никто из «грифонов» не понимал, почему проклятье набирает силу. Сдается мне, что создание новых ведьмаков — процесс далеко не самый приятный. Я бы даже сказал, что чертовски болезненный. И все это посреди места, пропитанного болью и страданиями. Интересно, почему же проклятье вновь набирает силу? Куда смотрят их чародеи? Или они только и могут, что проводить мутации?
     — Пойдем, — приглашающе махнув рукой, сказал спутник и пришпорил свою лошадь. — Надо добраться, пока не стемнело окончательно.
     — Ну если ты хочешь двигаться своим ходом, — сыронизировал я, спрыгивая с лошади, — то ради бога… или богов. А я, пожалуй, сэкономлю немного времени.
     Не прошло и минуты, как ведьмак уже стоял возле меня, держа свою животину за поводья. Усмехнувшись, я начал снимать со своей кобылы седельные сумки вместе с самим седлом, чтобы в последующем их уменьшить и убрать в карман. Сказать, что такое действие удивило Эрланда, это все равно, что ничего не сказать.
     — Что? — весело спросил я, глядя в его удивленные глаза. — Я и не такое умею.
     И, словно в подтверждение своих слов, я решил вспомнить школьные курсы трансфигурации и превратить животинку в простую дощечку. Классическое превращение живого в неживое. Конечно, можно было бы обойтись без этих мер и переместиться вместе с лошадьми, но опытным путем было доказано, что крупный скот плохо переносит трансгрессию, находясь в обычном состоянии. Однако, это справедливо только для животных не магического происхождения. Да и магу банально легче переместить именно «неживой» предмет, чем здоровенную скотину.
     — Чего застыл? — спросил я, вновь обратив внимание на ведьмака, который все никак не мог оправиться от удивления. — Давай, сейчас будем повторять процедуру.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Эрланд из Лаврика.
     Устало рухнув на стул в своем кабинете, который по совместительству был и моей спальней, я пытался привести свои мысли в порядок. Слишком уж много необычных событий со мной приключилось менее чем за месяц. И это при условии, что нас, ведьмаков, вообще сложно чем-то удивить.
     Казалось, что мир решил отыграться на мне за все те годы, что я не выходил на Большак. Но одно я знаю точно: все началось со странного знакомства с не менее странным чародеем. Чародеем, который видимо решил сделать жизненной целью — перевернуть уже мою жизнь с ног на голову.
     Все еще не понимаю, как человек может совмещать в себе столь разные качества. Чего только стоят его чудовищные опыты, информацией о которых он поделился со мной так, между делом. Словно это ничего не значащая мелочь. И, к своему стыду, я не мог отрицать их пользу, представляя, какие перспективы могут открыться для Школы Грифона. Особенно, если Аварису удастся закончить начатое и внедрить хотя бы долю полученных результатов в систему наших мутаций.
     По большей части, именно из-за этого я согласился взять его в Каэр Серен. И, сдается мне, Аварис прекрасно понимал, что я собираюсь его использовать. Равно, как и у меня было понимание, что за любую помощь с его стороны придется платить.
     Внезапно дверь в мой кабинет распахнулась, впуская внутрь старого друга и соратника — Бертольда. Каждый раз глядя на него, я удивляюсь превратностям судьбы. Не знающие нас люди всегда принимают его за старшего, что неудивительно, ведь он выглядит, как старик. Поджарая фигура и невысокий рост, морщинистое осунувшееся лицо, обрамленное коротко стриженными, белыми, как лунь, волосами и бородой. В то время, как мне не дают больше сорока лет. И это при условии, что Бертольд младше меня на добрых пару десятков лет.
     — Рассказывай, кого это ты привел? — как и всегда друг сразу же перешел к делу, оправдывая свою репутацию прямолинейного человека.
     — Здравствуй, Бертольд, — устало проговорил я. — Спасибо, что спросил, как у меня дела, Бертольд. Как видишь, хорошо, вернулся живым с Большака. У тебя как дела, Бертольд? Как подготовка аколитов, Бертольд?
     С каждым моим словом у друга все сильнее начинал дергаться глаз.
     — Хорош придуриваться! — не выдержал наконец-то этот не в меру эмоциональный ведьмак. — Рассказывай давай!
     — Чародея я привел, чародея, — подняв руки в примирительном жесте, ответил я.
     — Да понял я, что не кисейную барышню, — поморщившись, сказал Бертольд, падая на второй стул, что был придвинут к столу. — Кто он? Что ему надо? Зачем ты его привел? Мне что, надо тебя допрашивать?
     Вопросы лились из товарища, как из рога изобилия. Я же не спешил давать ему столь желанных ответов. И не потому, что не хотел. Скорее я просто не знал на них ответ.
     — Даже не знаю, с чего начать, — устало произнес я, собираясь с мыслями. — Кто он? Не знаю. Равно как и не знаю, что ему надо.
     — Но что-то же тебе известно, — уже спокойнее сказал собеседник.
     — Известно, — согласился я, задумчиво покивав самому себе. — Зовут его Аварис, если это его настоящее имя, конечно. Встретил его в одной небольшой деревушке, где тот притворялся знахарем и колдуном-недоучкой. Ладит с детьми.
     — Ты к нам няньку привел? — вставил свои пять копеек Бертольд.
     — При этом он жесток, циничен, прагматичен, — продолжил я перечислять качества нового знакомого, не обращая внимания на слова друга. — И, конечно же, до безобразия силен и искусен в магии. В последнем успел убедиться на собственной шкуре.
     Ненадолго в моем кабинете наступила тишина. До моего чуткого слуха доносился только звон тренировочных мечей со внутреннего двора крепости и звук глухих ударов о тренировочные снаряды. Периодически в эту композицию вклинивались голоса инструкторов.
     — Не нравится он мне, — прервал молчание друг.
     — Тебе никто не нравится, — с явной иронией в голосе сказал я.
     — Очередной ебучий колдун в крепости, — Бертольд решил проигнорировать мои слова. — Это не к добру. Помяни мои слова.
     — С чего ты взял, что так и будет?
     Мне и правда было интересно, с чего взялось такое предвзятое отношение к нашему новому знакомому, ведь они знакомы всего ничего.
     — Да это ясно так же, как и то, что у тебя в жопе дырка, — эмоционально ответил Бертольд своей излюбленной краснолюдской поговоркой. — Не успел появиться, а уже шастает везде, что-то вынюхивает. Сует свой нос, куда не надо.
     — Дай угадаю, — начал я понимать, в чем дело. — Он достал тебя с расспросами про знаки?
     По дернувшемуся глазу можно было понять, что я угадал. Вспоминая, какой интерес проявлял Аварис каждый раз к нашим ведьмачьим знакам, каждый раз пытаясь понять принцип их работы, все становилось на свои места. Не добившись от меня должного ответа, ведь я по большей части практик, а не теоретик, чтобы объяснять, как все должно работать, мой спутник пожелал найти более сведущего человека. И на кого мог пасть его взор, как не на человека, который отвечает за обучение аколитов ведьмачьим знакам?
     — Да достал! — не стал отрицать очевидного мой старый друг. — Да он кого угодно достанет. Все они, колдуны, одинаковые. Им лишь бы украсть чужие знания. Потому что у них на уме только…
     Дверь кабинета вновь распахнулась, прервав монолог Бертольда. Внутрь влетел щуплый парень с жиденькой бородёнкой. При этом одет он был весьма аляповато — чересчур цветасто. Но выделялось в нем совершенно иное — это кожаный фартук, на котором отчетливо были видны следы от крови и реагентов. Характерная черта всех чародеев, что когда-то удалось утянуть с собой в Каэр Серен, чтобы те готовили новые мутагены и контролировали процесс превращения в ведьмака. И хоть мы, грифоны, более сведущи в магии, чем наши собратья по цеху из других Школ, без помощи со стороны чародеев нам не справиться. Мы банально не смогли бы проконтролировать ход мутаций.
     — М-мастер Эрланд, — заикаясь от возмущения, заговорил гость. — Т-требуем, чтобы вы н-немедленно убрали э-этого… э-этого… этого монстра от лабораторий. Он… он мешает работать и в-вмешивается в процесс испытания травами.
     — Наверняка еще и бездарями вас назвал, — пробубнел я себе под нос так, чтобы маг меня не услышал.
     Зато услышал Бертольд и постарался спрятать улыбку в бороде.
     — Хорошо, — уже громче сказал я, приняв серьезный вид. — Я поговорю с ним.
     — И п-побыстрее! — истерично воскликнул маг. — Пока этот варвар не поломал ценное оборудование!
     С этими словами чародей, чьего имени я уже даже и не помню, поспешно удалился. Явно в направлении их лабораторий, чтобы тщетно попытаться остановить Авариса.
     — Беру свои слова обратно, — сказал Бертольд, славящийся своей открытой неприязнью к магам. — Этот тип мне уже начинает нравиться.
     Кабинет потонул в нашем дружном смехе.

Спешл №1. Новый набор

     ***
     
      Интерлюдия. Каэр Серен.
     Солнце — редкое явление в этих суровых краях. Особенно в это время года, когда не слишком теплое лето уступает место еще более холодной осени. Все чаще идут ледяные, промораживающие до самых костей, ливневые дожди, которые делают это и без того не самое дружелюбное побережье еще опаснее.
     На просторах Великого моря эта непогода нередко заканчивается штормами. Воды, кишащие чудовищами, становятся неспокойными, хотя и не сказать, что они хоть когда-то были спокойны. Огромные волны разбиваются об утес, на вершине которого стоит древняя и неприступная крепость ведьмаков — Каэр Серен. Кажется, что этой древней, как мир, крепости все нипочем, равно как и ее обитателям.
     В этот редкий солнечный день во внутреннем дворе крепости было довольно оживленно. Многие ведьмаки Школы Грифона уже успели вернуться с Большака и сейчас всячески пытались себя занять. Кто-то оттачивал свое мастерство, кто-то пытался оправиться от ран, полученных во время множества заказов. Некоторые же вовсе беспросветно заливались дешевой ржаной водкой и неизвестно, хотели они согреться или же просто забыться в пьяном угаре.
     Немногие же ответственные ведьмаки, чьи навыки были признаны другими товарищами по ремеслу, занимались тренировками молодняка, что еще недавно прошли испытания травами. Они же занимались и размещением нового набора — юнцов, которым посчастливилось, или же нет, оказаться на пути какого-нибудь ведьмака. Эти ничего не понимающие мальчонки стали либо разменной монетой в одном из заказов, либо, в редких случаях, сами решились встать на путь убийцы чудовищ. Но ни те, ни другие еще не знали, какая участь их ждет и что далеко не каждый из них переживет процесс мутаций.
     Им также было невдомек, что их судьба решается в одном из немногочисленных залов замка, где собрались все старшие члены Школы Грифона, во главе с их бессменным главой — Эрландом из Лаврика.
     — Новый набор прибыл, — проговорил он, задумчиво поглаживая свою бородку и окинув взглядом всех присутствующих. — У всех все готово?
     Глава Школы пользовался высоким авторитетом среди своих последователей, отчего к нему с уважением относились все присутствующие, некоторым из которых даже посчастливилось когда-то давно побывать учениками этого старейшего ведьмака. Того, кто был в числе первых созданных чародеями мутантов. Того, кто застал времена, когда Орден ведьмаков еще был един, а не грызся между собой за каждый заказ.
     — Готово, — кивнул один из присутствующих ведьмаков. — Мясо размещено в казармах и ожидает своей участи.
     Голос ведьмака был шипящим и, словно сталь, вынимаемая из ножен, сильно резал слух. Говоривший был немолодым мужчиной в возрасте с длинными, зачесанными назад волосами, среди которых явно прослеживалась седина. Его осунувшееся лицо украшала короткая бородка, а на лбу было несколько горизонтальных шрамов, которые, вероятно, оставила какая-нибудь тварь, встреченная на Большаке во времена юности ведьмака. Облачен он был, как и большая часть представителей Школы Грифона, в латы поверх поддоспешника, желтая ткань которого выглядывала из-под элементов брони.
     — Кельдар! — прикрикнул на товарища другой ведьмак. — В который раз говорю, хватит называть так своих возможных собратьев.
     Говоривший выглядел на порядок младше своего собрата по ремеслу, но это не отражало его истинного возраста. Лицо его не было осунувшимся, а наоборот выглядело вполне здоровым, как и сам ведьмак. Он был заметно шире в плечах и носил доспехи из махакамской стали, которыми очень гордился. Волосы его были русыми, коротко стрижеными и не несли и следа седины. Лицо не было изуродовано шрамами, что было редкостью среди ведьмаков. Зато его украшали густые добротные усы, которые этот ведьмак забавно топорщил, когда злился.
     Названный же Кельдаром лениво повел головой в сторону товарища, который решился сделать ему замечание. Его усталый взгляд не выражал ничего, кроме снисхождения.
     — Вот именно, что «возможных», — тихо проговорил он. — Когда пройдут все испытания, тогда и перестанут быть мясом. Так будет, пока я занимаюсь их подготовкой. Тебе ясно, Георг?
     В помещении повисла гнетущая тишина. Другие ведьмаки не хотели рисковать и встревать в разборки между этими поистине легендарными личностями и только с надеждой смотрели на главу. Только он обладал достаточным авторитетом, чтобы заткнуть обоих.
     — Хватит, — хлопнув по столу, не заставил себя ждать Эрланд. — Как бы не было прискорбно, но Кельдар прав. Этим юнцам еще только предстоит пройти мутации, и все мы знаем, что выживает от силы треть.
     Присутствующие досадливо поморщились. Каждый невольно вспомнил свой путь становления ведьмаком. Как их еще мальцами восьми или десяти лет привели в крепость. Как их подвергли первому, и одному из опаснейших, Испытанию травами. Вспомнили, каким болезненным был процесс. Как по их венам впервые пустили элексиры, что вытесняли их собственную кровь и размягчали структуру организма, чтобы он был более податлив для дальнейших изменений. Вспомнили, как впадали в состояние, близкое к коматозному, но при этом продолжали все чувствовать. И как после чародеи говорили, что шансов выбраться из этого состояния крайне мало.
     Действительно, всем был прекрасно известен этот прискорбный факт: из десяти подвергнутых Испытанию травами выживали не более трех-четырех юношей. Но процесс изменений не заканчивался только Испытанием травами, равно как и не заканчивался длинный и опасный путь подготовки новых ведьмаков, в ходе которого могли умереть или остаться калеками те немногие счастливчики, которым повезло пройти все мутации.
     — И, если тебе что-то не нравится, Георг, — продолжил говорить основатель Школы Грифона, пристально посмотрев на усатого ведьмака, — можешь сам заняться подготовкой новеньких и забрать место наставника у Кельдара. Не все же тебе за драконами бегать. Да и мальки обрадуются, что их учит сам Драконобоец.
     Названный Георгом ничего не ответил, лишь сложил руки в знаке, которым суеверные кметы отгоняют всякую нечисть. Это вызвало улыбки на лицах обычно мало эмоциональных ведьмаков, ведь все прекрасно знали, насколько Драконобоец романтичная натура, грезящая рыцарскими подвигами, и при этом насколько он не любит учить кого-то. По словам самого Георга, ему просто не хватает терпения и усидчивости.
     — Вернемся к работе, — призвал всех к тишине Эрланд. — Бертольд, у тебя что?
     — Залы для медитаций готовы, — пожал плечами седой ведьмак, почесывая голову. — Собственно, как и всегда, ведь вы ими постоянно пользуетесь. Места силы им все равно не скоро увидать, поэтому сейчас о них можно забыть. Что еще?
     Бертольд крепко задумался. Никто не собирался торопить того, кто являлся ближайшим последователем основателя Школы, и, по совместительству, наставником, ответственным за обучение аколитов контролю своей силы и владению ведьмачьими знаками — разновидностью боевой простейшей магии.
     — О, точно! — радостно сказал седой ведьмак. — Я экспериментировал со знаками и нашел пару новых методов контроля. Думаю, стоит попробовать на новом наборе. Они определенно покажут…
     Все присутствующие ведьмаки, которые достаточно близко знали Бертольда, страдальчески закатили глаза. Они прекрасно знали, как любит этот старый ведьмак рассуждать о знаках, и понимали, что это может продолжаться часами. Такая его черта делала его весьма похожим на так не любимых им чародеев.
     — Хорошо, Бертольд, — жестом остановил его Эрланд. — После расскажешь мне все в кабинете.
     Названный сконфуженно замолчал и только после кивнул, принимая замечание.
     — Что скажет наш новый глава Алхимиков и Чародеев? — обратился основатель Школы к единственному присутствующему здесь не ведьмаку.
     Названный окинул всех присутствующих задумчивым взглядом голубых, отдающих потусторонним свечением, глаз. Его черные, словно ночь, волосы свободно спадали на плечи и частично закрывали лицо, создавая тень и делая его еще более жутким. На лице его была извечная снисходительная ухмылка, которая многих раздражала до зубного скрежета.
     Новоявленный глава Алхимиков и Чародеев, которого чуть более года назад привел в замок сам Эрланд из Лаврика, был фигурой загадочной, но с ним приходилось считаться. О нем было известно до прискорбного мало, но его личную силу признавал каждый. Особенно после того, как ему удалось снять проклятье с этого замка.
     — Мои лаборатории готовы, — приятный голос, заставляющий внимательно прислушаться, разнесся по залу, а на лице обозначенного мага новыми красками заиграла предвкушающая ухмылка.

Глава 9. Проклятый артефакт

     ***
     
      Аварис.
     Отпив из кружки, я поморщился от горечи напитка. Заглянув в кружку, с отвращением уставился на мерзкую зеленоватую жижу, которую вынужден пить. В какой-то момент мои травяные отвары сменились на эти сомнительные стимуляторы, которые помогали моему организму дольше бодрствовать. И это при условии, что мне и без того не столь необходим сон. Но навалившаяся нагрузка была способна сломить даже меня. Невольно это напомнило мне времена, когда я пытался разработать ритуал, так как должен был помочь маме. Но тогда, пожалуй, было даже хуже.
      «Вот и помогай после этого ведьмакам», — подумал я, откидываясь на спинку стула и запрокидывая голову.
     Пока взгляд бесцельно бродил по всем трещинкам на потолке, внутренне я старался успокоить сам себя. К сожалению, доводы из серии «я знал, на что шел» и «меня никто не заставлял» слабо помогали справиться с ситуацией. Приходилось мечтательно представлять в голове то, к чему все это в идеале должно привести… лет через пятьдесят или даже сто. Но я умею ждать.
     Кинув взгляд на стол, за которым я сидел, увидел беспорядочно раскиданные бумаги с результатами исследований. К сожалению, не только моих, отчего работы только прибавлялось. Некоторым записям было уже около сотни лет. Мне предстояло долго и кропотливо разобрать их и систематизировать, чтобы выявить закономерность. Выбросить бесполезные или нестабильные элементы и заполнить эти места более перспективными, но при этом стабильными и в меру безопасными идеями.
     И все это ради того, чтобы снизить смертность в процессе Испытания травами. Задача не из легких, и от того это весьма неблагодарное занятие. Но, как по мне, возможный результат того стоил.
     Внезапно раздался стук в дверь, от чего я оторвал взгляд от бумаг и посмотрел на вход в свой кабинет, который пришлось оборудовать самостоятельно.
     Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулась голова одного из чародеев, что отвечают за контроль мутаций. Хотя сложно называть таких, как он, магами, когда создание ведьмаков — это все, что они умеют. Зато гонору у таких более чем хватает, в чем я успел убедиться около трех месяцев назад.
     — Г-господин, — начала подобострастно блеять голова, торчащая в проеме. — К вам мастер Эрланд.
     — Пусть зайдет, — холодно проговорил я.
     Голова недо-мага быстро юркнула обратно за дверь. После чего сначала послышались голоса, а затем дверь резко распахнулась, впуская внутрь хорошо знакомого мне ведьмака, который оказался не простым убийцей чудовищ, но и основателем Школы Грифона.
     — Аварис, — сказал он, кивнув в знак приветствия.
     Я ничего не ответил. Только молча кивнул на один из стульев, что стояли для посетителей.
     — С чем пожаловал? — устало спросил я, стоило только гостю поудобнее умостить свой зад.
     Ведьмак какое-то время мрачновато буравил меня взглядом своих кошачьих глаз. Хотя сейчас они больше напоминали нормальный человеческий глаз, так как из-за плохого освещения в кабинете зрачок практически затопил золотистую радужку.
     — Может объяснишь, что это такое? — задал Эрланд странный вопрос, словно ожидая, что я помню, о чем идет речь.
     Я вопросительно вскинул бровь, тем самым предлагая собеседнику пояснить свои слова.
     — Не придуривайся, — немного раздраженно проговорил он. — На собрании ты сказал, что лаборатории готовы. Но я этого не вижу. Даже приборов нет.
     Тяжело вздохнув, я не спешил отвечать и только устало прикрыл и потер глаза.
     — Куда ты все дел? — продолжал распаляться основатель Школы. — Ради чего я сделал тебя главой чародеев?
     В этом месте я уже не смог промолчать.
     — Это был исключительно твой выбор, — тихо произнес я, сверля собеседника мрачным взглядом. — Тебя об этом никто не просил. Равно как и никто не заставлял этого придурка Герка нападать на меня.
     Вырвавшееся из-за накопившейся усталости раздражение нашло свой отклик в окружающем мире. Тени привычно стали гуще и больше, начав свои поползновения в сторону источника раздражения. Пришлось споро брать себя под контроль. Мертвый ведьмак — это последнее, что мне сейчас нужно было.
     — А тебя никто не просил провоцировать его на нападение, — не остался в долгу убийца чудовищ. — И не делай вид, что не понимаешь, о чем речь. Я достаточно хорошо успел изучить твой характер.
     Я старательно держал каменное выражение лица, не собираясь признавать его правоту. Я же не виноват в том, что этот Герк был настолько зазнавшимся ублюдком, что не стерпел того факта, что был послан в задницу краснолюда.
     — И уж тем более тебя никто не заставлял его убивать и лишать наших чародеев руководителя, — продолжал Эрланд, осуждающе смотря на меня, но, не увидев раскаяния, вздохнул. — Одни проблемы после того, как я привел тебя в замок. Спасибо, что хоть проклятье снял.
     Последние слова звучали больше как сарказм, нежели как искренняя благодарность. Я же отвел взгляд в сторону, пряча вылезшую на лицо улыбку и невольно вспоминая все события, последовавшие после моего появления в Школе Грифона.
     Прибытие в ведьмачью крепость вновь пробудило мою жажду получения новых знаний. Особенно явно это сказывалось в первые несколько месяцев, когда я не находил себе места и пытался пролезть в каждый закуток этой древней твердыни, чем изрядно бесил как некоторых ведьмаков, так и всех магов вкупе с алхимиками, обитающими в ней.
     Не было ничего, что бы не было мне интересно. Начиная с ежедневного быта ведьмаков и заканчивая процессом мутаций, за которыми приходилось наблюдать чуть ли не украдкой. Конечно, Эрланд пытался поговорить со мной на тему того, что мне стоит быть более сдержанным. Но он моментально был послан в пешее путешествие в места не столь далекие. Я не собирался как-то сдерживать себя в любимом занятии и уж тем более отказываться от него.
     Так продолжалось первые пару месяцев, пока мой вспыхнувший интерес не пошел на спад. К этому моменту, по наступлении осени, в Каэр Серен начали прибывать первые ведьмаки, возвращающиеся на зимовку. Как мне позже пояснил Эрланд, зимовка не столь обязательна. Она больше походит на своеобразный ритуал ведьмаков. Возвращаются в обязательном порядке только в двух случаях: ведьмак привел нового аколита в крепость, или этому же самому ведьмаку необходимо время, чтобы зализать раны, и ему не удалось найти иное пристанище на зиму.
     В остальном же все держалось на некоторой общности между ведьмаками Школы Грифона. По словам некоторых охотников на чудовищ, с которыми я успел найти общий язык, не каждая школа может похвастаться чем-то подобным. Те же «медведи» и «коты» часто устраивают кровопролитные стычки. И не только с членами других Школ, с которыми сталкиваются во время заказов, но и между собой. В частности, у тех же «медведей», именно неуживчивость и тяжелый характер их основателя, а также его нежелание признать чей-либо авторитет, стали чуть ли не основополагающими критериями отбора в их Школе. Как говорил сам Эрланд: «Медведей не связывает ни дружба, ни братские узы, ни формальные правила. У них нет причин оставаться верными друг другу». На закономерный вопрос о том, почему же «медведи» еще не перебили друг друга, Эрланд лишь незатейливо пожал плечами.
     С «котами» дело обстояло несколько проще. Они были беспринципны и вспыльчивы. Второе обуславливалось их нестабильными мутациями, процесс которых редко заканчивался полным успехом. В остальном же у них был какой-никакой кодекс, и с ними зачастую можно было разойтись полюбовно. Особенно если не претендовать с котами на один заказ.
     Наверное, единственные ведьмаки, о которых «грифоны» отзывались с уважением и даже были не против разделить заказ — это ведьмаки Школы Волка. «Традиционалисты» — пожалуй, именно так можно было емко охарактеризовать их, если исходить из всего, что мне успели рассказать Эрланд и Бертольд, который в какой-то момент перестал меня избегать.
     Все это лишь заинтересовавшие меня моменты и то, что я смог узнать за недолгое пребывание в Школе. Были и моменты, которые я не смог понять и принять. Такие, как их философия Пути, которая фактически описывала образ жизни ведьмаков: длительные путешествия по большаку, поиск контрактов на монстров и их уничтожение. И так без конца, до тех пор, пока в один прекрасный, или не очень, момент не встретишь свою смерть от лап или в пасти какой-нибудь твари. Моя неосторожно брошенная в ответ фраза «у ведьмака нет цели — только Путь» даже приглянулась этим безумцам, отчего они начали смотреть на меня с малой толикой уважения. Поэтому мне приходилось изрядно сдерживаться, чтобы не хлопнуть самого себя по лицу, и тяжело вздыхать, осознавая, что нет смысла им предлагать идеи реорганизации или централизации приема заказов, на подобие какой-нибудь гильдии. Они банально к этому были не готовы.
     Да и не обладаю я пока нужным авторитетом, чтобы предлагать нечто подобное. А авторитет, как правило, всегда можно наработать.
     Поэтому я и вспомнил о своей затее, которая промелькнула у меня в голове еще на моменте моего первого появления в Каэр Серен — снять проклятье с этого места. Такую возможность было бы глупо упускать. Шутка ли — заиметь в должниках целую ведьмачью Школу. А то, что именно так и будет, было понятно, как ясный день. Все же вновь набирающее силу проклятье не лучшим образом сказывалось на общей атмосфере в крепости. Постоянное, едва уловимое давление на сознание — не самое приятное чувство.
     Да и, к тому же, что может быть лучше в зарабатывании авторитета, кроме того, с чем сами ведьмаки не справились? А так, глядишь, после снятия проклятья они вовсе не захотят покидать крепость и вставать на Путь. Не то, чтобы я был каким-то альтруистом и желал помочь бедным и обездоленным ведьмакам. Просто их благодарность можно было бы использовать.
     С энтузиазмом взявшись за работу, я перелопатил практически всю крепость в поисках источника проклятия. Не сказать, что это заняло у меня много времени. Все же, имея истинное зрение, я понимаю, что для меня все становится значительно проще. В итоге осмотр крепости привел меня в старые заброшенные лаборатории, где проводились первые опыты по созданию ведьмаков.
     Вокруг того места, где находились эти самые лаборатории, образовалась некая зона отчуждения. Учитывая тот магический фон, который от них исходил, это было совсем неудивительно.
     Стоило мне только попасть внутрь, как по моему сознанию попытались пройтись катком из образов. К счастью, моя защита выдерживала и не такое, отчего я лишь досадливо поморщился, отмахиваясь от наваждения. Но, тем не менее, усилившееся давление осталось. Казалось, это место само по себе пыталось свести всех с ума. И если сейчас проклятье проявляет такое воздействие, становилось страшно от представления, как дела обстояли раньше. Ведь, по словам Эрланда, здесь было полно различных призраков.
     Осматривая лабораторию, заставленную проржавевшими станками, затупившимися инструментами, огромными пустующими колбами и верстаками со следами засохшей крови, я думал, каким образом мне стоит снять проклятье. Да и возможно ли его снять вовсе, учитывая его постоянную подпитку и некий паразитизм на месте силы.
     С одной стороны, здесь подошла бы магия Света. Она буквально выжгла бы здесь все. Досталось бы даже природному фону, но, тем не менее, задача была бы выполнена. В этом вся суть света — бескомпромиссность. Хотя Аррог бы со мной поспорил. Но, к счастью, я не владею этим направлением магии. Оно мне банально недоступно, чему я неимоверно рад.
     Свет можно было бы попробовать заменить Огнем и попытаться также выжечь все в этом месте. Вот только сил придется приложить неимоверно больше, что будет сложно даже для меня. Поэтому этот вариант отпал практически моментально. Да и Огонь, в отличие от Света, не дает всех гарантий в уничтожении проклятья.
     Поэтому мой выбор был очевиден. Моя сила — это Тьма. Она, и только она, способна справиться с проклятьем, не повредив при этом магический фон. Ведь основное свойство Тьмы — это поглощение. Она поглощает все: материю, свет, чужую магию и многое другое. А уж проклятье она должна поглотить с невероятной легкостью.
      «Вот только стоит ли оно того?» — примерно такой вопрос возник у меня в голове на тот момент.
     Ведь и правда, зачем просто снимать проклятье, когда его можно использовать. Передо мной ведь стояла цель очистить от него конкретно эту крепость. Дело оставалось за малым — придумать, как все провернуть.
     Несколько дней тогда у меня ушло на обдумывание вариантов. Я взвешивал все «за» и «против» своей затеи. По итогу я все же сдался и принялся за реализацию.
     Вспоминая все, что я успел узнать о проклятьях, когда искал способ вылечить маму, пришел к выводу, что можно провернуть интересную затею. Действовать на стыке магии Тьмы, ритуализма и капельки артефакторики. Впитать за счет Тьмы само ядро проклятья, чтобы, в последующем, посредством проведения ритуала поместить его в какой-нибудь предмет. В дальнейшем необходимо было только с помощью рун укрепить структуру, а также внедрить простой переключатель. Чтобы проклятье просачивалось в окружающий мир только по моему желанию. Получалась этакая темная артефакторика, с помощью которой сознательно можно создавать проклятые предметы.
     Сам процесс не занял много времени, равно как и не был столь сложным, как могло показаться. Но, как это обычно бывает в таких случаях, дьявол кроется в мелочах. Более двух недель у меня ушло на подготовку. И большую часть из них заняла разработка ритуала, позволившая бы запихнуть проклятье в предмет, а также моя небольшая конфронтация с этим идиотом Герком, которому показалась подозрительной моя деятельность. Особенно не понравилось ему то, что я пробрался в лаборатории, чтобы достать кое-какие элементы, такие как ртутный раствор, смешанный с кровью, для того, чтобы можно было начертить схему ритуала.
     К счастью для него самого, главу чародеев смог унять Эрланд, взяв всю ответственность за происходящее на себя. На какое-то время этого оказалось достаточно. Я хотя бы смог спокойно завершить ритуал, потратив еще сутки на его проведение и стабилизацию проклятья в самом предмете, которым стал найденный в кладовой старый кубок. Его же уставший я закинул в «дальний ящик», отметив про себя позже поэкспериментировать над ним.
     Чтобы ритуал прошел успешно, мне даже пришлось попросить Эрланда приостановить в крепости любые процессы, что могли вызвать болевые ощущения. По итогу в Школе фактически был объявлен выходной. Первый и единственный выходной с момента появления ведьмачьего цеха. Такие меры необходимы были для того, чтобы не подпитывать проклятье во время проведения ритуала, ведь это могло его дестабилизировать. Что могло бы привести к печальным последствиям.
     Запрет на тренировки все восприняли благосклонно. Особенно новоиспеченные ведьмаки были этому рады, отчего были готовы вознести меня чуть ли не в ранг святых. А вот приостановку работы лабораторий и, соответственно, исследований и испытаний, проводимых в них, восприняли отрицательно. Точнее, отрицательно ее воспринял только Герк, который посчитал это чуть ли не личным оскорблением. Его же попытка проигнорировать предписания была пресечена оцеплением из старших ведьмаков, которые караулили лаборатории.
     Надо ли говорить, что такое отношение только больше разозлило бывшего главу чародеев, и поэтому он решил выместить злость на виновнике происходящего — на мне. Как показала практика, решение было глупым и опрометчивым. Я бы и сам не рискнул лезть к себе после изматывающей и кропотливой работы. Да еще и высказывать что-то, добавляя раздражения.
     Собственно, за такое Герк и был послан уставшим, раздраженным и желающим поскорее присесть возле камина и поцеживать какой-нибудь крепкий напиток мной в задницу краснолюда. Как по мне, это был верх гуманности с моей стороны. Особенно если учитывать, что сам я желал просто испепелить раздражающий фактор. И такой шанс представился, когда ранимая душа Герка не выдержала такого к себе отношения.
     Скоротечный бой, в котором у этого недо-мага не было и шанса, увидела половина крепости. И эта же половина видела, что первым напасть решил именно Герк.
     Во всяком случае, этот инцидент лишил чародеев руководителя, а меня — хорошего настроения на долгое время, потому что новым главой с «легкой» руки Эрланда был назначен я.
     Встряхнув головой и отогнав воспоминания, я вновь посмотрел на гостя, который выглядел чуть ли не более уставшим, чем я сам. Зрелище всколыхнуло во мне остатки человечности, отчего мне стало его жалко.
     — Расслабься, — сказал я наконец-то, чем привлек к себе внимание собеседника. — Если я сказал, что все готово, значит все готово.
     — А приборы… — начал было вновь распаляться Эрланд.
     — Перенес в старые лаборатории, которые сам же и отремонтировал, — отмахнулся я, перебивая ведьмака, и, заметив удивление на его лице, продолжил. — Ты хоть иногда интересуйся последними новостями, прежде чем приходить с претензиями.
     Вид пристыженного ведьмака, который был минимум в два раза старше меня, стал усладой для моих глаз. И плевать, что приборы были перенесены буквально этой ночью, и об этом еще никто не успел узнать, кроме моих подчиненных. Но кто с ними вообще будет разговаривать.

Глава 10. Предвкушение изменений

     ***
     
      Интерлюдия. Магическая академия Бан Ард.
     Доносящийся из-за дверей кабинета ректора грохот вперемешку с руганью заставил чародеев поскорее удалиться и желательно как можно дальше. Все прекрасно понимали, что несменный лидер академии Бан Ард в данный момент не в духе и не желает никого видеть. Другие чародеи-наставники академии уже привычно возвращались в свои лаборатории или учебные кабинеты, откладывая свои доклады на более благоприятное время.
     Юнцы же, случайно оказавшиеся рядом с кабинетом ректора, так и вовсе исчезли в числе первых, опасаясь попасть под раздачу.
     И только единицы знали, что весь этот ужасающий грохот и ругань преследовали только одну цель — избавиться от лишних ушей. В число этих избранных входили только те личности, что очень хорошо знали ректора и его тихий нрав.
     Вот и сейчас несменный ректор академии, Герхарт из Аэлле, более известный как Хен Гедымдейт, возжелал избавиться от посторонних. Расшвыривая ненужные предметы по кабинету и старательно ругаясь, как матросы в порту, он следил, чтобы в коридоре за дверью никого не осталось, для чего сделал стену прозрачной со своей стороны.
     В такие моменты у его личных учеников всегда возникал только один вопрос: «Зачем столько мороки, когда можно наложить полог тишины?». Но на это у старого Хена было свое мнение, отступать от которого он был не намерен: «Любую защиту или заклинание можно взломать. Другое дело, когда это некому сделать».
     Убедившись наконец, что более нет риска, что предстоящий разговор могут подслушать, Хен направился в дальний угол своего кабинета, где стояло магическое устройство, которое чародеи используют для общения на расстоянии — мегаскоп.
     Внешне мегаскоп мог показаться простым, но на деле все обстояло иначе. Устройство, состоящее всего лишь из двух зеркал с черной занавесью, парой линз, светильников и крупного бриллианта, или же кристалла наивысшей чистоты, было весьма непростым в использовании и требующим очень точной настройки. Настолько точной, что от малейшей ошибки незадачливый чародей, решивший его использовать, рискует расстаться с жизнью.
     Именно по этой причине старик Гедымдейт постоянно ворчит, когда ему приходится проверять настройки, ссылаясь на то, что старый добрый хрустальный шар, не требующий такой отладки, гораздо удобнее для связи. И только его малый радиус действия оправдывал необходимость использования мегаскопа. Но, как бы громко ректор Бан Арда не ворчал, даже он не мог оспорить полезность этого устройства в исследованиях и экспериментах.
     — Наконец-то, — мощный голос чародея разнесся по кабинету.
     Вытерев проступивший на лбу пот, мужчина почтенного возраста приступил к подключению, сдернув черную занавесь с зеркал и встав перед одним из них. Свет от зажегшихся светильников стал фокусироваться в кристалле, чтобы после, под действием сил чародея, перейти в одно из зеркал.
     Первое время ничего не происходило, но в какой-то момент отражение старика поплыло и стало постепенно меняться. Этот феномен продолжался недолго, пока в зеркале окончательно не сформировалась фигура другого чародея, который выглядел в разы моложе.
     — Ты опоздал, — спокойно сказал Гедымдейт, смотря в зеркало.
     — Прошу прощения, — склонив голову, проговорил младший чародей. — Местному корольку срочно понадобилось мое присутствие. Видите ли, у монаршей особы выскочил чирей на заднице. Пришлось убирать.
     Голос Олгафа, придворного чародея в унии Ковира и Повисса, звучал как-то неестественно и плоско. Сказывалось плохое качество связи, которое было обусловлено большим расстоянием между мегаскопами.
     — А что ученик? — спросил ректор, и в голосе его чувствовалась издевка.
     Мужчина в отражении страдальчески закатил глаза. Было видно, насколько он устал от подобных вопросов.
     — Балуется своими иллюзиями, — чуть ли не сплюнув, ответил Олгаф. — Больше ни на что не обращает внимания. Уже с десяток раз успел пожалеть, что решил взяться за его обучение. «Иллюзии — это искусство». Тьфу ты.
     На последних словах чародей и вовсе явно попытался спародировать своего нерадивого ученика.
     — Неважно, — отмахнулся, как от чего-то малозначимого, Гедымдейт, холодно посмотрев на собеседника. — Главное, чтобы смог занять твое место при дворе, когда Капитул тебя отзовет.
     — С этим проблем не возникнет, — уже серьезнее ответил придворный чародей.
     — Чудно, — благосклонно произнес старый чародей. — Но вернемся к делу. Ты писал о каких-то странностях в своем регионе. Даже упомянул сопряжение. Не хочешь пояснить?
     На какое-то время в кабинете ректора наступила тишина. Мужчина в отражении выглядел задумчивым. Он усиленно выбирал информацию, которая будет достойна внимания столь уважаемого им члена Капитула чародеев.
     — Около двух лет назад, — наконец-то начал говорить Олгаф, — в Повиссе начали пропадать люди. Сначала никто не придал этому значения, мало ли кто погибает от лап монстров. Но пропажи стали чаще, пока в один день не пропал какой-то вельможа. Тогда за бестию назначили награду.
     — До меня доходили слухи, — задумчиво покивав, проговорил Хен. — Но, насколько я помню, за заказ взялся небезызвестный ведьмак Эрланд из Лаврика. Неужели слухи врали, и он не справился?
     — Справился, — как-то неуверенно ответил мужчина в зеркале. — Или нет. Сложно сказать. Но он притащил голову катакана, после чего исчезновения прекратились.
     — Откуда тогда такое недоверие? — заинтересованно задал вопрос ректор Бан Арда. — Ведьмаки обычно исправно выполняют свою работу. Особенно если речь идет о «грифонах» или «волках».
     Олгаф не спешил отвечать, в очередной раз задумавшись, стоит ли ему развивать свою мысль или замолчать, пока не поздно. С другой стороны, максимум, что может случиться, если он все же выдаст информацию, — это то, что старик Гедымдейт посчитает его сумасшедшим.
      «Лучше перестраховаться», — подумал он в тот момент, посмотрев на все еще ожидающего продолжения чародея.
     — Примерно в то же время, как начались исчезновения, — заговорил наконец-то Олгаф, — мои приборы засекли сильную магическую активность на окраине Повисса. Прибыв на место, мы с учеником обнаружили только следы боя с трупоедами и остаточную магию.
     — Пока не вижу ничего странного, — холодно произнес Гедымдейт, перебивая собеседника.
     — Странности начались потом, — невесело ответил младший чародей. — Обращение к стихии дало неоднозначные результаты. Все указывало на… Сопряжение сфер. Малое, но сопряжение.
     Последние слова он проговорил чуть ли не шепотом. Хотя малые Сопряжения и были редкостью, тем не менее они все же были. Каждый раз они привносили что-но новое на просторы Неверлэнда. И не всегда это «что-то» приживалось и могло выжить в новых условиях.
     — Интересно, — задумчиво протянул ректор академии, погладив свою бороду. — И ты думаешь, что два этих события взаимосвязаны? Есть доказательства?
     — Только мои подозрения, — покачав головой, ответил придворный маг. — Я не верю в такие совпадения. Да и каким бы прославленным ведьмаком не был Эрланд, но выйти из боя с катаканом без единой царапины… При этом очень быстро выйдя на бестию.
     Хен Гедымдейт задумчиво покивал, принимая подозрения младшего чародея. Старый маг не понаслышке знает, какими опасными противниками являются вампиры, даже если относятся к классу условно высших. Все это действительно выглядело подозрительно.
     Но одних подозрений мало, чтобы что-то утверждать. Это действительно могло быть как совпадением, так и везением ведьмака.
     — К тому же, — словно прочитав мысли старого чародея, вновь заговорил Олгаф, — мне донесли, что недавно один ведьмак после заказа напился в кабаке и нес какую-то околесицу о том, что их глава притащил с собой подозрительного типа.
     Старый маг ничего не отвечал, только глубже погрузившись в собственные размышления. Лицо его потемнело, брови съехались, образовав глубокую складку. Хмурясь, он смотрел на собеседника не отрываясь, отчего даже Олгафу, привыкшему крутиться при королевском дворе, стало некомфортно.
     В свете новой информации все выглядело в разы подозрительней. Но даже этого было мало. В голове ректора академии и, по совместительству, члена Капитула появилась мысль, что все нужно проверить самостоятельно. Есть вероятность, что ведьмаки что-то могли знать.
      «Нужно поговорить с Касимо», — подумал старик, уже строя линию поведения. - «Возможно, он сможет надавить на собственные творения, если те заартачатся».
     — Я до сих пор не знаю, стоит ли нам в это ввязываться, — вдруг неуверенно проговорил придворный чародей, по-своему расценив молчание Гедымдейта.
     Старый маг заинтересованно поднял взгляд на фигуру собеседника в отражении, молчаливо подталкивая продолжить мысль.
     — Во время обращения к стихии, — в голосе Олгафа стало только больше неуверенности, — в моей голове появился образ чудовища, которое лучше не тревожить.
     — Чудовища? — переспросил ректор Бан Арда в надежде узнать внешний вид той отрыжки Сопряжения сфер.
     — Я не знаю, как описать увиденное, — тем временем продолжал младший из чародеев. — Фигура была словно соткана из тьмы и огня…
     Олгаф еще что-то говорил, но старик Хен уже его не слушал. В его голове словно набатом гремели слова, что некогда он услышал во сне: «… Вечная Тьма и Огонь. Придет Час Алчности…».
     
     
     ***
     
      Аварис.
     Подсечка. Удар. Отступить на два шага. Не дать противнику прийти в себя. Сближение. Пируэт и косой удар в открытый бок.
     Уже предвкушая победу, осознал свою ошибку — слишком рано расслабился. В последний момент выставленный противником усиленный квен разлетелся в дребезги и силой отбросил меня в сторону. Кубарем покатившись по земле, я распластался на спине, смотря в пасмурное небо и пытаясь вдохнуть. В следующий миг перед моими глазами замаячил кончик тренировочного меча.
     — Почему я вообще на это согласился? — сипло задал я риторический вопрос, стараясь восстановить нормальное дыхание, при этом распластавшись на земле.
     Все тело неимоверно болело, а пот заливал глаза. В левом боку, куда пришелся один из ударов, изрядно саднило. Ссадина вынуждала меня шипеть от боли при любом неудачном движении.
     — Может, потому что ты сам это предложил? — не скрывая усмешки, задал встречный вопрос глава Школы грифона, возвышаясь надо мной.
     Мне оставалось только протяжно выдохнуть и проклинать тот день, когда я решил, что научиться владеть мечом — вполне хорошая идея. И единственный учитель, который приходил мне в голову, был Эрланд. Думаю, не стоит говорить, что этот хитрец никак не мог упустить возможности безнаказанно заняться моим избиением. Хотя иногда он все же отдавал меня на попечение кого-нибудь из старших ведьмаков.
     — В следующий раз, когда в мою голову придет похожая идея, — устало проговорил я, смотря снизу вверх на Эраланда, — отговори меня.
     В ответ ведьмак лишь усмехнулся, протягивая мне руку и помогая подняться на ноги.
     — Уже неплохо, — проговорил убийца чудовищ и, по совместительству, мой тренер. — Будь на моем месте простой человек, то был бы не жилец. Равно как и не используй я квен, победа была бы твоя. Не думаю, что я смог бы выдержать твой удар со всей силы. Поэтому неплохо.
     — Неплохо, — посмаковав слово, повторил я за ведьмаком, осматривая свой внешний вид. — Но хотелось бы «хорошо» или «отлично».
     Стоило мне только почувствовать почву под ногами, как я тут же применил очищающее заклинание, которое привело мою тренировочную одежду в идеальное состояние.
     — Каждый раз этому поражаюсь, — пробормотал Эрланд, смотря на мой идеальный внешний вид, в то время как сам он был изрядно помят.
     — Я не виноват, что знакомые тебе чародеи не любят комфорт, — усмехнувшись, ответил я и взмахом руки повторил процедуру очистки, но уже на ведьмаке.
     Благодарно кивнув, он побрел убирать тренировочные мечи на место, пока я размышлял над произошедшим. Очередное поражение. Сколько их уже было, и сколько еще будет. Мой опыт рукопашных боев помогал мне лишь отчасти, равно как и нечеловеческая сила, скорость и реакция. Но стоило всему этому столкнуться с колоссальным опытом ведьмака, как все моментально рассыпалось, как карточный домик. Конечно, мы оба осознавали, что, если нам сойтись в настоящем бою, победа будет за мной. Но все это совершенно не мешало Эрланду, пользуясь ситуацией, из раза в раз валять меня в грязи. Иногда даже буквально.
     — И все же, — услышал я голос главы «грифонов», приближающийся ко мне, — я все еще не могу понять, на кой черт тебе понадобился навык владения мечом. С твоей то силой можно вовсе не прибегать к оружию.
     Я ответил не сразу. Бросив усталый взгляд на задумчивого ведьмака, я закатил глаза. Как же я устал повторять одно и то же из раза в раз.
     — То есть в то, что мне просто захотелось, ты не веришь? — спросил я, на что тот отрицательно покачал головой. — А жаль. Потому что другого объяснения не будет.
     Пока Эрланд возмущенно смотрел на меня, я лишь усмехался. Конечно, можно было перечислить ему хотя бы часть причин моего интереса к владению мечом. Например, тот факт, что я не всегда хочу светить своей силой. Не насылать же мне метеоритный дождь на каждого рыцаря, возжелавшего дуэли. А учитывая мой характер, такие обязательно найдутся.
     К тому же, если брать в расчет мои далеко идущие планы, навык владения холодным оружием мне точно понадобится. Не столько ради обороны или нападения, сколько ради статусности.
      «Да и в том, что мне просто захотелось поучиться новому, нет ни капельки лжи», — подумалось мне, когда чей-то крик отвлек меня от размышлений.
     — Мэтр Аварис! — услышали мы возглас со стороны.
     Повернув в ту сторону голову, я увидел спешащего к нам чародея, которого я сделал ответственным за проведение Испытания травами. Он и его группа должны следить за ходом мутаций, а также фиксировать результаты. Последнее особенно касалось всех внесенных мной изменений в процесс создания ведьмаков. Конечно, обязательная фиксация результатов замедляла работу. Но сильнее сказывался приказ до последнего пытаться вытянуть испытуемого с того света, если Испытание пойдет не по плану. Это изменение уже снизило смертность среди претендентов, что позволяло заикнуться об успехе затеи.
     — Мэтр Аварис, — уже тише, с тяжелой отдышкой, проговорил мой подчиненный. — Результаты, господин.
     С этими словами он протянул мне небольшую стопку пергамента, скрепленную шнурком.
     — Это не могло подождать, Агдел? — поморщившись, спросил я.
     — Вы должны это увидеть, — продолжал чародей, упрямо тыкая в мою сторону пергаментом с результатами.
     Тяжело вздохнув, я все же забрал из его рук стопку и стал вчитываться. Рядом со мной пристроился Эрланд, который с большим любопытством заглянул в записи. Около десяти минут мне потребовалось, чтобы бегло ознакомиться с результатами, и в итоге я мог с уверенностью сказать, что они действительно стоили моего внимания. Внесенные мной изменения, такие как включение в перечень элексиров с вытяжками из сердец монстров и правки в направлении мутаций, позволили добиться заметных результатов. Наблюдалось улучшение костной структуры, что повышало ее прочность. Также немного увеличилась плотность мышечных волокон, что в перспективе должно еще больше повысить силу и скорость будущих ведьмаков. Конечно, прибавка не столь значительна, но, как показывает практика, даже такая мелочь может быть решающей. К тому же, вкупе с улучшенной проводимостью нервных импульсов, предыдущие изменения заиграли новыми красками.
     Но самым важным результатом было…
     — Снижение смертности вдвое?! — удивленно воскликнул Эрланд, ошалевшими глазами смотря на меня, словно на какого-то бога.
     На мое лицо невольно вылезла предвкушающая улыбка.
      «Теперь вы мои с потрохами», — продолжая улыбаться, подумал я, глядя в спину удаляющемуся Эрланду, который спешил поделиться новостью.

Глава 11. Незваные гости

     ***
     
      Аварис.
     — Не трясись ты так, — раздраженно сказал я юному аколиту, который оказался в моей личной мастерской. — Не съем же я тебя.
     Однако мои слова прошли мимо ушей слушателя — им был паренек, только недавно прошедший через мутации. Один из первых ведьмаков, что были созданы по улучшенной мной методике.
     Тяжело вздохнув, я оторвался от своей работы, чтобы подойти к одному из небольших, грубо сколоченных шкафов. После недолгого копошения, сопровождаемого моим ворчанием о необходимости уже провести инвентаризацию, чтобы систематизировать хранение ценных ингредиентов, я выудил на свет стеклянную бутыль. Внутри плескалась прозрачная жидкость, что внешне сильно напоминала воду. Их даже можно было спутать, если бы не одна незначительная деталь. Мысли о готовящейся мною пакости заставили меня невольно улыбнуться, несмотря на всю глупость этой затеи.
     Вернувшись к столу, я взмахом трансфигурировал скомканный лист в стакан, куда и налил содержимое бутыли после того, как ее откупорил. В нос ударил характерный аромат, на что я мгновенно отреагировал, наложив заклинание, которое должно отрезать запахи. Мне ведь не нужно, чтобы юный ведьмак с улучшенным обонянием учуял подвох раньше времени.
     Этот же новоиспеченный мутант все это время следил за каждым моим действием со странной смесью страха, любопытства и подозрения. И, конечно же, особого внимания удостоилась подозрительная, по мнению мальца, жидкость. Поэтому, когда я подошел к нему со стаканом в руках, паренек был уже белее мела.
      «Или все дело в мутациях?», — задумался я.
     — Пей, — тем временем, приказным тоном произнес я, протягивая емкость подростку.
     — Ч-что это? — нашел он в себе силы и все же задал вопрос, хоть и заикаясь, продолжая при этом с подозрением переводить взгляд с меня на жидкость, плещущуюся в стакане.
     — Успокоительное, — усмехнувшись, произнес я, чуть ли не вкладывая его в руки ребенка.
     Оставив пока еще не состоявшегося ведьмака наедине с его мыслями, я вернулся к своим делам. Все же артефакт сам себя не доделает, а ведь мне еще нужно будет провести испытания получившегося экземпляра. И если дело выгорит, то ведьмачьи амулеты, помимо обнаружения творящейся магии, обзаведутся эвакуационным порталом.
     Конечно, в случае успеха затеи, раздавать каждому ведьмаку новую безделушку я не собирался. Придется подавляющему большинству походить с амулетами старого образца. И дело далеко не в ограниченности ресурсов. Все же этот вопрос вполне решаемый. Надо всего лишь наладить торговлю через какого-нибудь купца, который возьмет на себя сбыт продукции в виде простеньких артефактов с согревающими чарами. Учитывая суровый климат в регионе, спрос будет ошеломляющий. К счастью, я вполне смогу клепать эти элементарные безделушки целыми партиями. Главное — не обрушить рынок предложением, превышающим спрос.
     После уже через этого же купца можно будет организовать поставки в Каэр Серен необходимых мне материалов, что по итогу должно было нивелировать дефицит.
     Вот только моя затея куда как проще. Если я буду раздавать каждому ведьмаку амулет, который в случае смертельной опасности сможет перенести их в безопасное место, то как бы это не привело к потенциальному ослаблению ведьмаков. Ведь зная, что есть определенная безделушка, висящая на шее, что может спасти в любой момент, они могут сразу потерять присущую ведьмакам бдительность. Мне не нужны ведьмаки, которые не могут о себе позаботиться. Естественный отбор никто не отменял.
     Поэтому чести носить новые амулеты будут удостоены только опытные убийцы чудовищ. Опытные и, конечно же, верные. Не хочется мне снабжать своими артефактами ренегатов. А они, как показывает история, есть даже среди «грифонов».
      «Или все же раздать безделушку, но не говорить никому о новом функционале?», — задумался я, ненадолго отвлекаясь от работы.
     В этот момент малец, что долго не решался приступить к исполнению моего приказа, все же сделал большой глоток. Чтобы после секундного промедления зайтись кашлем, который вызвал у меня невольную улыбку.
     Повернувшись к юному посетителю, я терпеливо ждал, пока малец не восстановит дыхание. И пока он это делал, на его бледной коже появился румянец, придав ему менее болезненный вид.
     — Это же водка, — прохрипел подросток, вытирая начавшие слезиться глаза и с какой-то обидой смотря на меня.
     — Краснолюдский спирт, — поправил я юного собеседника, но мое замечание явно не улучшило его настроение. — И не смотри на меня так. Я тебе не соврал. Свою задачу напиток выполнил: ты больше не готов наделать в штаны от одного моего вида. А это значит, что мы наконец-то можем приступить к работе.
     Пока паренек пытался осмыслить мои слова, я начал в темпе накладывать одно диагностическое заклинание за другим. Не хотелось чересчур затягивать с процедурой. Наоборот, надо было сделать все как можно быстрее, чтобы наконец вернуться к своим делам.
     Пока чары собирали информацию, вспомнил забавный факт: за время моего пребывания в твердыне ведьмаков мне пришлось изрядно подтянуть знания и навыки в целительстве. Все же негоже, когда глава чародеев и алхимиков не может выполнить собственные же требования. И, учитывая необходимость вытягивать детей, проходящих через мутации, чуть ли не с того света, это могло отрицательно сказаться на моей репутации. Поэтому в первое время, чтобы не ударить в грязь лицом, приходилось нивелировать недостаток навыка колоссальными затратами энергии. Сейчас, при тех же затратах, я могу спокойно хоть всех обитателей Каэр Серена поставить на ноги.
      «Сметвик бы мной гордился», - подумал я, ожидая завершения действия чар.
     Когда заклинания завершили свою работу, я получил целый пакет информации по организму посетителя. И полученные результаты вызывали только один вопрос:
     — И зачем тебя отправили ко мне? — недоуменно спросил я.
     По показателям все мутации прижились просто великолепно, и осложнений быть не должно. Отсюда и возникло мое недоумение. Обычно на моем столе оказываются либо проблемные персонажи, чьи мутации пошли немного не по плану, с чем не могли справиться мои подчиненные, либо, наоборот, аколиты, чересчур хорошо принявшие мутации и нуждающиеся в проведении дополнительных Испытаний. Этот же экземпляр, на первый взгляд, не относится ни к тем, ни к другим.
     — Э-эм, — замялся малец, почесав затылок, и пристыженно опустил голову, — вообще-то меня послал наставник Кельдар. Он просил передать, что мастер Эрланд хотел вас видеть.
     Словами не передать, сколько сил мне пришлось приложить, чтобы не хлопнуть себя по лицу. Но протяжный не то вздох, не то стон все же вырвался из меня.
     Взмахнув рукой, я заставил все предметы в мастерской прийти в движение. Разбросанный по столу пергамент с моими записями и пометками собрался в аккуратную стопку на краю столешницы. Инструменты по воздуху пролевитировали к ящикам, в которых они и хранились. На столе остались только заготовки, у которых не было своего обозначенного места.
     Подхватив со спинки стула свой плащ, я уже было собирался уходить, подгоняя перед собой юного ведьмака. Но был вынужден остановиться у самых дверей из-за слов мальца.
     — М-мэтр Аварис, — вновь замялся подросток, обращаясь ко мне. — Вообще-то, у меня есть проблема.
     — И какая же? — с едва уловимым для ребенка сарказмом спросил я.
     Паренек едва заметно сглотнул, прежде чем начать говорить.
     — Жру, как не в себя, и постоянно хочется пить, — выпалил он на одном дыхании. — А еще постоянная слабость.
     Слова юнца смогли пробудить во мне толику интереса, и я активировал истинное зрение.
     — Я поговорил с другими ребятами, — уже смелее продолжил ребенок. — Я думал, что так и должно быть. Но они сказали, что ничего такого не чувствуют… Что со мной, мэтр?
     Слова этой заготовки под ведьмака я улавливал краем сознания, пока сам очень внимательно рассматривал ребенка. И чем дольше я это делал, тем интереснее детали мне попадались. Что по итогу вылилось в более чем занимательный результат.
     — Что я могу сказать, — выдохнув, сказал я, задумчиво почесывая подбородок. — Тебе несказанно повезло. Иначе и не скажешь. Похоже, что мутации вместо того, чтобы забрать излишки энергии на еще большее усиление тела, спровоцировали формирование магических каналов. Дар, не иначе. Отсюда и твой зверский голод.
     — А слабость? — как-то по-детски наивно спросил он, но глаза его были предельно серьезны.
     — А слабость, — повторил я за ним, ответив на его взгляд и заставив мальца опустить голову. — Потому что вас кормят хреново. Недоедаешь ты, вот сил и не хватает. Хотя дай тебе сейчас коня, ты и его сожрешь и не заметишь.
     Юнец удивленно посмотрел на меня, на что я лишь ободряюще взлохматил его жесткие, как солома, волосы. Нюансов было много, но я не стал вдаваться в подробности, чтобы не загружать мозг ребенка. Чего уж говорить, я и сам не до конца понимал, каким образом так вышло. Процесс создания ведьмаков после внесения мной изменений стал более четким и выверенным. Он не должен был вызывать таких непредвиденных реакций.
     Процесс создания ведьмаков не предусматривал формирования магических каналов. Максимум — это появление зачатков магии, которых слишком мало для применения нормальной магии. Отсюда и необходимость в знаках, для которых достаточно минимальных способностей. Про контроль так и вовсе не стоит говорить.
     — То есть я, как вы, мэтр? — забавно наклонив на бок голову, спросил паренек.
     — Едва ли, — хохотнув, ответил я. — Будь ты, как я, мне было бы впору начать волноваться. Не думаю, что и чародей из тебя выйдет. Скорее, тебе будет значительно проще применять Знаки. Сейчас сложно ответить, все же с таким я сталкиваюсь впервые.
     Судя по слегка расстроенному лицу паренька, что уже много для прошедшего Испытания, в процессе которых будущим ведьмакам притупляют эмоции, ожидал он совсем иного ответа.
     — Ладно, — решительно произнес я, открывая дверь мастерской. — Сейчас бесполезно гадать. Будем наблюдать. А пока бегом на кухню. Попросишь, чтобы тебя накормили от пуза. Скажешь, что так приказал мэтр Аварис. Все понял?
     Стоило парнишке услышать про еду, как он уже готов был сорваться с места, поэтому, кивнув в ответ на мой вопрос, он понесся в направлении кухни.
     — А теперь пора узнать, чего хотел Эрланд, — пробормотал я, прикрывая за собой дверь.
     Продвигаясь по узким коридорам крепости, решил сделать небольшой крюк, чтобы заглянуть в лаборатории. Необходимо сделать выговор идиотам, что пропустили ребенка, у которого начали формироваться магические каналы. И тот факт, что они не владеют истинным зрением, меня мало волновал.
     Но чем дольше я шел, тем сильнее начинал улавливать витающее в воздухе напряжение. Встреченные на пути ведьмаки хоть и здоровались, но старались обходить меня стороной. Кто-то же, наоборот, смотрел на меня с какой-то странной потаенной надеждой.
      «Какого черта происходит?», - подумалось мне, когда я подходил к лабораториям.
     За деревянной дверью, что вела в одно из самых охраняемых мест ведьмачьего цеха, разносился какой-то подозрительный шум, отдаленно похожий на восхищенные возгласы.
     — Интересно, — пробормотал я, тихонько открывая дверь и параллельно накладывая на себя отвод глаз.
     За дверью меня ждал недлинный коридор, по которому нужно пройти, прежде чем оказаться в святая святых этой крепости — лаборатории по созданию ведьмаков. Но обычно встречающий меня шум работы сменился на голоса. Или, если быть точным, голос и чье-то жалкое блеяние.
     В один момент коридор резко закончился, и я ступил на каменный пол лабораторий. Тусклый свет привычно горел и освещал помещение. На верстаках, в ретортах, варились новые эликсиры, которые в последующем будут использованы. Шкафы также были на месте.
     Все выглядело привычно и обыденно, кроме одного фактора — люди. Все чародеи и алхимики, от молодого к старому, стояли посреди помещения с опущенными головами. Один из них так и вовсе стоял возле объекта, который и привлекал к себе внимание.
     Возле одного из верстаков стоял мужчина среднего роста и подтянутого телосложения. Длинные волосы черного цвета были едва тронуты сединой. Это его голос, мощный и властный, я слышал, находясь за дверью.
     — Удивительно! — восклицал он, склонившись над верстаком и копошась в моих записях с инструкциями по улучшению мутаций. — Это же было элементарно. Как я сам до этого не догадался.
     В этот момент он развернулся, и я смог получше рассмотреть незваного гостя. Мужчина не был молод, о чем и свидетельствовала седина в зачесанных назад волосах, но дополнялась картина морщинами и короткой эспаньолкой, тоже частично седой. Голубые глаза, тонкие губы и острый нос заставили задуматься о нашей внешней схожести. Хоть и весьма отдаленной.
     Облачен он был в дорого выглядящие вещи. Голубой плащ с изукрашенным и расшитым узорами воротником. Под плащом виднелась золотистого цвета туника из такой же дорогой ткани. Штаны, как и сапоги, конечно, не выделялись столь сильно, как остальной наряд, но были ненамного дешевле остальной одежды.
     — Кто это придумал? — спросил он у застывшего возле него Агдела.
     Понимая, что происходит что-то странное и неправильное, я моментально сбросил с себя отвод глаз, чем привлек к себе внимание чародеев, что стояли ко мне ближе всего.
     — Неважно, — отмахнулся незваный гость, махнув рукой и отвлекшись от Агдела, что с каким-то страхом смотрел на меня. — Я заберу записи, чтобы подробнее изучить. Может я ошибался, и ведьмаки не просто побочный продукт экспериментов…
     — В чем ты точно ошибаешься, — мрачновато произнес я, стараясь сдержать нарастающий гнев, — так это в том, что ты можешь забрать что-то, принадлежащее мне.
     С каждым моим словом в окружающее пространство выливалось все больше и больше моей магии. Пока это было не столь явно, и ощутить изменения могли только особенно чувствительные люди, но так не могло продолжаться постоянно.
     — Ты еще кто такой? — чересчур дерзко спросил он, с вызовом смотря мне в глаза.
     — Аналогичный вопрос, — серьезно произнес я, отвечая на его взгляд.
     Не знаю, сколько продолжалась эта битва взглядов, но за это время концентрация моей магии в пространстве значительно возросла. Тени привычно стали гуще, а свет еще более тусклым.
     — Похоже, ты чего-то… — начал было что-то говорить мужчина.
     — Заткнись, — произнес я, и мой голос, резонируя и отражаясь от стен, разнесся по всей лаборатории.
     Хотевший было возмутиться мужчина не смог вымолвить и слова, равно как и вдохнуть хоть каплю воздуха. Сжимая его шею невидимыми телекинетическими тисками, я раздумывал, что сделать с этим наглецом.
     К этому времени тени по углам помещений стали настолько густыми, что начали казаться провалами в саму Тьму. По лаборатории стал разноситься едва уловимый тихий шепот на безумной смеси мертвых языков. Чародеи и алхимики стали с беспокойством оглядываться по сторонам. Слов никто не мог знать, но смысл был понятен всем: «Убить».
      «Убить его просто так будет слишком милосердно», — усмехнувшись, подумал я, наслаждаясь чувством, что сейчас достаточно одного только моего желания, и с этим наглецом может случиться что угодно.
     — Аварис, не надо! — услышал я вдруг голос Эрланда со стороны входа в лабораторию.
     Посмотрев туда, увидел ведьмака, стоящего в компании двух пожилых чародеев. И если глава Школы Грифона выглядел серьезно и обеспокоенно, то от магов так и несло любопытством.
     — Хорошо, — согласился я, тем самым идя на встречу товарищу.
     Тени начали постепенно развеиваться, а атмосфера принимать свой обычный вид. Пропал и шепот, отчего все глубоко вздохнули. Все, кроме наглеца, которого я все еще удерживал за шею. Его лицо успело приобрести багровый оттенок. Еще немного, и он банально помер бы от нехватки воздуха, поэтому пришлось отпустить его.
     Рухнув на пол, он жадно вдохнул воздух, пытаясь восполнить дефицит кислорода.
     — Спасибо, — сказал подошедший Эрланд, радуясь, что удалось избежать кровопролития.
     — Без проблем, — пожав плечами, ответил я. — Но пусть знает, что живет только по моей прихоти.
     С этими словами я взмахом руки создал портал прямо под чародеем, который все пытался отдышаться. Не прошло и секунды, как он исчез, а портал моментально схлопнулся.
     — А пока пусть наберется хороших манер, — ухмыльнувшись, произнес я. — И поймет, что нельзя трогать МОИ вещи.

Глава 12. Неоднозначный разговор

     ***
     
      Аварис.
     Не так я себе представлял знакомство с чародеями, что были идейными вдохновителями и создателями первых ведьмаков. Думаю, что многие старые ведьмаки еще помнят их личности, равно как и то, на что они способны. Наверное, поэтому Эрланд так удивился, когда, казалось бы, великий чародей Альзур был выброшен, словно какой-то ненужный котенок, в портал, что вел за пределы замка.
     — Ну и какого черта это было? — отойдя от удивления, слегка раздраженно спросил Эрланд, когда мы поднялись в его кабинет.
     Его раздражение нетрудно понять. Такая моя выходка не может остаться без ответа, поэтому он закономерно прикидывал варианты того, чем вся эта ситуация должна закончиться.
     Пройдя к столу, за которым глава Школы Грифонов обычно занимается самой нудной деятельностью, то есть ведет учет необходимого для нужд крепости, я невербально трансфигурировал один из стульев в удобное кресло. Стараясь не обращать внимания на заинтересованные взгляды со стороны сопровождающих нас старых чародеев, поудобнее устроился в подготовленном месте. Можно было, конечно же, превратить и остальные стулья в нечто более удобное, но я не нанимался заботиться о комфорте других людей.
     — Ты о чем? — сделав невинный вид, наконец-то задал я встречный вопрос.
     — Не придуривайся, — сказал убийца чудовищ, серьезно посмотрев мне в глаза. — Ты прекрасно понял, о чем я. Зачем надо было выкидывать мэтра Альзура?
     Данный вопрос интересовал не только ведьмака, но и чародеев. Вот только судя по уровню заинтересованности в их глазах, их интерес был больше дежурный. Это заставило меня внутренне усмехнуться. Подозрения, что среди местных магов нет как таковой общности, явно подтверждались.
     Особенно это было очевидно по добродушно выглядящему чародею с длинными, белыми от седины, волосами и такой же бородой. Вкупе с его ободряющей улыбкой, он был очень похож на простого доброго дедушку. Разве что взгляд вивисектора сильно выбивался из образа. Простой человек может и не заметил бы подвоха, но это не относилось ко мне. Все же трудно с чем-то спутать взгляд, который видишь в отражении каждый день.
     По опыту жизни в прошлом мире, было предельно ясно, что к таким личностям лучше не поворачиваться спиной, не говоря уж о доверии. Без разницы: будь ты друг, брат или ученик. Они с радостью пустят тебя на убой, если это будет выгодно или же ради «общего» блага. Все же последний урок Альбуса не прошел для меня даром.
     Эту личность тем более не стоило недооценивать. Косимо Маласпина, он же учитель Альзура, вместе с которым он и принялся за создание первых ведьмаком. Человек, чьи моральные ориентиры еще более гибкие, чем у меня. Ему плевать на жизнь подопытных, ведь главное для него — это результат. Если ситуация требует начать ставить опыты на детях, он запросто пойдет на такой шаг. Именно так и были созданы первые ведьмаки.
     Поэтому не было ничего удивительного в том, что его слабо интересовала судьба его ученика.
     Бросив взгляд на Эрланда, я лишь мысленно поблагодарил его и свою предусмотрительность. Ведь после моего обустройства в крепости я начал планомерно собирать сведения о личностях, которых точно стоит остерегаться. Список выходил немаленький. И хоть в силовом противостоянии они вряд ли сумели бы со мной потягаться, но вот их интриги явно могут доставить проблем.
     Конечно же, были и те, о ком ведьмаки не могли знать всего. Такие люди наверняка могли доставить хлопот даже мне. И надо же было моему пресловутому везению сработать таким образом, что один из таких сидит напротив меня и, не отрываясь, смотрит на меня, явно изучая. Но и я не оставался в долгу, с помощью активированного истинного зрения активно изучая возможного противника.
     Старик явно мог доставить мне хлопот. Если не благодаря своему опыту, которого у него вагон и маленькая тележка, так за счет личной силы, которой он также не был обделен. Хоть и природу этой самой силы я не понимал до конца, отчего мне непременно хотелось изучить этот феномен.
     В магической оболочке этого старого чародея была червоточина, которая то и дело исторгала из себя потоки энергии и напитывала ими мага. Создавался этакий практически бесконечный приток магической энергии, которую явно было трудно контролировать. По крайней мере, будучи человеком, ограниченным пропускной способностью своих магических каналов.
     Когда я глядел на эту картину, в голову приходил только один термин, который был мной изучен относительно недавно — Исток. Невероятно редкое, поэтому и слабо изученное явление. Человек, обладающий невероятно большими и практически неконтролируемыми магическими способностями.
      «Похоже, что не такими уж и неконтролируемыми», — подумал я, прежде чем переключиться наконец-то на ведьмака, который все еще ждал от меня ответа.
     — Я немного вспылил, — наконец-то сказал я, изобразив виноватую улыбку, в которой не было ни капли искренности. — К тому же ты знаешь, что я не люблю, когда кто-то пытается взять мои вещи. Да и этот Альзур был наглым без меры. Пришел, начал устанавливать свои порядки.
     — Уж кто бы говорил, — тихо пробормотал Эрланд, но мой чуткий слух все равно уловил его слова.
     — И куда же вы отправили моего ученика, милсдарь…? — спросил Косимо, сделав паузу и явно ожидая, что я представлюсь.
     Вот только я не собирался идти на поводу его манипуляций.
     — Это неважно, — отмахнулся я, не желая развивать эту тему.
     Как минимум потому, что я не задавал четкой точки конечного перехода. Единственная установка, которая была у портала — это «подальше отсюда». В остальном все зависело от обыкновенной случайности и количества вложенной энергии. Учитывая мое везение и тот факт, что сил я в порыве эмоций не жалел, результат был непредсказуем. Его могло выкинуть как высоко в горах, так и настолько же высоко, только где-нибудь над морем.
     Оставалось только надеяться, что Альзур был действительно великим чародеем, а не ярморочным фокусником, который немного знает о магии. Боюсь, что в ином случае у него мало шансов выжить. В любом случае, горевать я о нем не буду.
     — То есть как это не важ… — решил показать свою значимость Маласпина, но был прерван.
     — Косимо, — спокойным, но при этом не обещающим ничего хорошего, тоном проговорил второй чародей. — Прошу.
     Создатель ведьмаков сконфуженно кивнул, пробормотав «да, учитель». Это выглядело весьма необычно: когда старый, умудренный опытом человек сконфуженно замолкает, как нашкодивший ребенок. Зато теперь становилось понятно, кто в этой парочке главный.
     — Не мог бы ты оставить нас? — все тем же тоном произнес этот весьма авторитетный чародей. — Пройдись, посмотри, что нового придумали твои творения. Конечно же, если хозяева позволят.
     На последних словах он посмотрел мне в глаза, словно спрашивая разрешения. И хоть лицо его было серьезно, то во взгляде было полно веселья. Похоже, что его забавляла сама ситуация, или же ему просто нравилось таким образом спускать на землю своего ученика.
     — Эрланд, — обратился я к ведьмаку, привлекая его внимание. — Проводи нашего гостя в лаборатории. Пусть понаблюдает за работой.
     Глава Школы Грифона не стал артачиться и уступил мне главенство в этом вопросе. Коротко кивнув, он поднялся со своего места, чтобы направиться к выходу. За ним поплелся Косимо, который выглядел не очень довольным тем, что его так вот выставляют за дверь. Но волшебное слово «лаборатория» явно улучшило его настроение, отчего я не удержался от комментария, стоило им только достичь двери.
     — Мэтр Маласпина, — окликнул я старика и, дождавшись, пока тот оглянется, продолжил. — Одно условие: вы можете только смотреть. Не надо мешать людям работать.
     Коротко кивнув, дуэт ведьмака и чародея удалился, оставив меня наедине с последним гостем.
     — Не боитесь, что Косимо увидит что-то лишнее? — с легкой улыбкой спросил он.
     — Ничуть, — ответил я, скопировав его выражение лица. — Не думаю, что он сможет узнать что-то новое для себя. Эти бездари в лаборатории все равно не делают ничего секретного.
     К этому моменту уже успел наступить вечер, отчего в и без того плохо освещенном помещении стало еще темнее. Не могу сказать, что это как-то мне мешало, но я решил этого не показывать. Перестав обращать внимание на собеседника, я наколдовал несколько люмосов, огоньки которых я распределил под потолком комнаты.
     — Какая интересная магия, — с интересом проговорил старик, разглядывая новый источник света. — Это стихия Огня?
     Его вопрос заставил меня вспомнить местную градацию магии, о которой я успел немного узнать из тех книг, что лежат в библиотеке крепости. Не могу сказать, что информации было много, но, как мне кажется, основы я ухватил.
     Местные черпают силы из четырех стихий. Огня, воздуха, воды и земли, соответственно. И уже после эту самую энергию используют в самих заклинаниях. Но иногда им приходится взаимодействовать и с самими стихиями напрямую. Сама местная магия с этим тонким процессом заимствования энергий была мне очень интересна. Возможность тянуть энергию, чтобы использовать ее для недоступного мне направления магии, была очень привлекательной.
     Конечно, мне не было точно известно, возможно ли это. Именно поэтому мне хотелось найти человека, сведущего в этом вопросе. И хоть, как мне кажется, этот человек был найден, а если быть точным, то он сам пришел ко мне, я все же не собирался показывать свою заинтересованность.
     — Прежде чем продолжить, было бы неплохо представиться, — с намеком проговорил я, слегка приподняв одну бровь. — И все же назвать истинную цель визита сюда.
     На какое-то время наступило напряженное молчание. Старик внимательно смотрел на меня и о чем-то думал, пока я, в свою очередь, прикидывал, как лучше избавиться от собеседника, если мне не понравится, куда идет диалог.
     — И правда, где же мои манеры, — с насквозь дежурной улыбкой ответил чародей. — Хен Гедымдейт, член Капитула Чародеев и основатель академии Бан Ард.
     В этот момент во мне начало закрадываться нехорошее предчувствие.
     — Теперь ваша очередь, — улыбнувшись, продолжил член Капитула, — мой иномирный друг.
     Стоило этим словам прозвучать, как я в тот же миг расслабился. Не было ни паники, ни страха, ни какого-то беспокойства от того, что мое происхождение было раскрыто. Было только ожидание трудного диалога.
     — Зараза, — как-то устало выругался я.
     
     
     ***
     
     Сидя в своей комнате, которая была значительно больше, чем казалось, благодаря заклинанию расширения пространства, я вспоминал прошедший диалог.
     — Чего от тебя хотел Гедымдейт? — спросил Эрланд, ворвавшись ко мне после того, как проводил незваных гостей.
     Ничего не ответив ведьмаку, я только сделал приглашающий жест, продолжив молча попивать вино. Стоило Эрланду устроиться в подобном моему кресле, как возле него моментально появился еще один бокал с туссентским красным.
     Пока ведьмак с некоторым подозрением принюхивался к содержимому бокала, я вновь мысленно вернулся к разговору с членом Капитула. И надо заметить, что разговор этот был неоднозначным.
     С одной стороны, как выяснилось, малое Сопряжение Сфер, как Гедымдейт прозвал мое перемещение, — явление хоть и редкое, но, тем не менее, имеет место быть. Таким образом, в этом мире появляются разные виды животных или же новые монстры. Изредка через такие разрывы в пространстве проходят люди.
     По большей части, чародеи не обращают внимания на такие события. Но бывают и исключения. И надо же было так повезти, что именно мой случай стал таким исключением.
      «Хотя сам виноват», — мысленно одернул я сам себя, отпив вина, — «всего лишь надо было сдержать свой исследовательский порыв и не устраивать похищения».
     Похоже, что я довольно-таки расслабился за время спокойной жизни и начал допускать ошибки. Ведь именно из-за того, что я слишком плохо замел следы во время нашей с Эрландом «охоты» на меня же, чародеи и вышли на меня.
      «А ведь действуй я как прежде, просто убил бы ведьмака и скрылся», — подумал я, задумчиво посмотрев на главу «грифонов».
     Тот, заметив мой взгляд, вопросительно посмотрел на меня в ответ, на что я лишь махнул рукой, как бы говоря: «Не обращай внимания». Пожав плечами, он продолжил наслаждаться дорогим вином и ждать, пока я закончу размышления.
     Возможно, действительно стоило тогда избавиться от ведьмака, пока была такая возможность, и уйти в ту же Темерию, но уже поздно что-либо менять. Нужно отталкиваться от того, что у меня есть на данный момент, то есть от целой крепости обязанных мне ведьмаков, а также их нового поколения, что обещает превратиться в грозную силу… в ближайшем будущем. Лет так через двадцать. Оставлять все то, что рано или поздно я смогу использовать, было бы глупо.
     Поэтому, раз уж я уже привлек к себе внимание, будем пользоваться этим по полной программе.
     — Я ухожу из Каэр Серен, — спокойно произнес я, косо посмотрев на собеседника.
     Мои слова заставили Эрланда поперхнуться только что отпитым вином.
     — Ты шутишь?! — прохрипел он, немного откашлявшись. — Вот так про…
     — Расслабься, — бросил я, серьезно взглянув на ведьмака. — Я же не сказал, что уйду прямо сейчас. Старик хочет, чтобы я пришел к нему в академию, но не сказал когда. Думаю, год-другой у меня есть.
     Эрланд ничего не ответил на это, понимая, что игнорировать члена Капитула будет чревато.
     Комната вновь погрузилась в тишину, только теперь мы поменялись ролями. Ведьмак думал о сложившейся ситуации, а я просто наслаждался вином, потому что решение мной уже было принято.
     Раз уж этот старик предлагает помощь, тем самым желая сделать меня своим должником, то я обязательно ею воспользуюсь, только не факт, что буду чувствовать себя должным кому бы то ни было. Если для того, чтобы легализоваться, необходимо закончить академию Бан Арда, я с радостью пойду на встречу новым знаниям, которые сами идут в мои руки.
     Вся неоднозначность нашего диалога сводилась к тому, что старик явно задумал как-то меня использовать, явно понимая, что я так же буду использовать уже его.
      «Но чего он точно не подозревает, так то, что «инструмент» ему попался непослушный», — подумал я, не замечая, как на лицо вновь вылезла предвкушающая ухмылка.

Глава 13. В Путь

     ***
     
      Интерлюдия. Альзур из Марибора.
     — Я убью его! — чуть ли не кричал я, расхаживая по мастерской учителя.
     Это была первая связная фраза за последнее время. До этого момента изо рта вылетали только рычания или проклятия. Хотелось рвать и метать. Хотелось разнести все вокруг. Но приходилось сдерживаться. Еще с юношества, во времена ученичества, я усвоил, что учитель Косимо не любит беспорядка. Особенно когда этот самый беспорядок наводят в его мастерской.
     Поэтому он меня по голове не погладит, если я сломаю хоть один, даже малозначимый, прибор.
     — Спешу тебя огорчить, — спокойно проговорил учитель, отвлекаясь от работы. — Ты ему ничего не сделаешь.
     Смысл его слов не сразу дошел до меня. Но даже когда я понял, что хочет донести до меня Косимо, этого мне оказалось мало.
     — Не понял, — растерянно и как-то немного обиженно пробормотал я, от неожиданности застыв на месте. — Как это ничего не сделаю? Ты думаешь, я не справлюсь с каким-то жалким недоучкой, что даже академию не заканчивал?
     Уставившись на старика в ожидании ответа, заметил, как он едва вздохнул. Отложив перо, которым все это время что-то тщательно выводил на бумагах, он посмотрел мне в глаза. Не знаю, что он хотел там увидеть, но, судя по едва дернувшемуся уголку губ, учитель не увидел желаемого.
     — Этот самый «недоучка» вышвырнул тебя из замка, словно котенка, насравшего в хозяйские тапки, — со слабой усмешкой на устах пробормотал учитель, явно надеясь, что я его не услышу.
     Вот только я услышал. И хоть слова учителя Косимо были не из приятных, я не мог не признать справедливость этого замечания, и от того становилось только хуже. Я мог сколько угодно винить других в моем позоре, но факт остается фактом: великий чародей Альзур оказался беспомощен.
     По сей день мне порой снится это презрительное выражение лица, эти голубые глаза, что смотрят на тебя, как на блоху. Этот небрежный взмах рукой, словно человек просто отогнал назойливую муху, и проклятый портал, который выбросил меня в открытом море. Море, так и кишащее всякой мерзостью, которая могла меня запросто убить. И даже выжив, я был вынужден каким-то образом добираться до суши, неспособный построить портал, будучи посреди открытого моря и вынужденный тратить силы на поддержание щита от всякой нечисти.
     Иначе как везением нельзя назвать проплывающий мимо корабль этих варваров со Скеллиге. В иной раз я бы даже не взглянул в их сторону, но выбирать не приходилось.
     Я физически не мог себе позволить простить такое унижение. И теперь учитель говорит, что я ничего не сделаю этому ублюдку? После всего произошедшего я сделаю все, чтобы эта тварь сдохла мучительной смертью.
     — Старик Гедымдейт запретил его трогать, — соизволил наконец-то пояснить Косимо. — У него какие-то планы на этого человека. Старик будет очень недоволен, если с ним что-то случится. И ты прекрасно знаешь, что не с нашим статусом ренегатов идти против единственного человека, прикрывающего нас от остальных членов Капитула.
     Как ни прискорбно это признавать, но учитель был прав. Но от чего же на душе было так мерзко? Чувство, словно меня предали.
     — Да и вряд ли ты бы с ним совладал, — спокойно продолжил Малспина, направившись к мегаскопу, чтобы настроить портал. — Как сказал старик Гедымдейт, даже ему будет тяжело справиться с этим типом.
     — Если нельзя одолеть силой, — пробормотал я, обдумывая слова учителя, — можно взять хитростью… или завалить толпой.
     — Где ты возьмешь такую толпу, — слегка улыбнувшись, поинтересовался Косимо, наконец-то открыв портал, — готовую пойти на довольно сильного мага? Так еще и с целой ведьмачьей школой на привязи. Зная «грифонов», я думаю, что они вряд ли останутся в стороне.
     Учитель прав. Такому количеству людей банально неоткуда взяться. Разве что использовать паршивых кметов, но что смогут сделать эти деревенщины против ведьмаков? И хоть ответа на вопросы учителя у меня сейчас не было, сдаваться я не был намерен.
     Видимо увидев в моем взгляде упрямое желание расквитаться с обидчиком, Косимо как-то обреченно вздохнул и махнул рукой.
     — Делай, что хочешь, — с каким-то раздражением проговорил он и, указывая мне на портал, продолжил. — Только меня в это все не впутывай.
     Уже будучи в своем убежище, скрытом иллюзиями от посторонних глаз, и немного успокоившись, я смог понять старика. Он банально не хотел наживать себе еще больше врагов на старости лет. Как он сам говорил: «Мой удел — это исследования, а не интриги, в которых погрязло большинство чародеев». А учитывая требование Гедымдейта, здесь явно намечалась именно какая-то интрига.
     Понять старика, с его нежеланием менять привычную жизнь, было можно. В какой-то степени я даже разделяю его взгляды, но сейчас я никак не мог закрыть глаза на унижение.
     — И раз уж напрямую действовать не по силам, да и, к тому же, нельзя, — проговорил я, открывая свой тайник, — значит надо создать того, кому будет по силам убить любого мага.
     Озвучив свои мысли, я достал на свет журнал со своими записями, где хранились данные о моих лучших экспериментов. Журнал включал в себя все мои лучшие наработки, собранные воедино.
     Когда-то я грезил созданием идеального существа. Бессмертного. Невосприимчивого к магии и до жути смертоносного. Грезил, пока не закинул этот журнал в тайник, отложив тем самым проект до лучших временен.
      «И, похоже, такое время настало», — подумал я, разглядывая свои труды, на обложке которых красовалось короткое слово — «Вий».
     
     
     ***
     
      Аварис.
     — А ну иди сюда, паршивец мелкий! — кричал Кельдар вслед убегающему мальчугану, которому посчастливилось пройти Испытание травами.
     Только ребенок его совершенно не слушал и только быстрее перебирал ногами. Вопреки всей забавности этой ситуации, мне оставалось только горестно вздохнуть. Ведь разбираться в ней придется мне, так как паренек бежал прямиком ко мне.
     — Опять, — пробормотал я, уже привыкнув к подобному.
     Это был та самая заготовка под ведьмака, которой повезло, помимо мутаций и обретения зачатка дара, также нарастить и магические каналы. Помню, как полтора года назад, когда я впервые столкнулся с подобным, данный феномен вызвал во мне интерес. Правда он был не столь долог, как хотелось бы.
     И все потому, что разгадать загадку этой аномалии было до прискорбного просто. Избыточная энергия, вырабатываемая во время процесса мутаций и используемая чародеями для корректировки процесса, не рассеивалась, как должна была. После окончательного формирования и встраивания всех мутаций, вкупе с зачатками дара, организм продолжал усваивать бесхозную энергию. Таким образом, телом запускался очередной процесс, который был для организма наиболее логичным и естественным — формирование магических каналов.
     По итогу, получившегося мутанта уже нельзя назвать ведьмаком, хотя они все еще и наиболее близки к нему. Но и нельзя назвать полноценным магом, так как каналов было значительно меньше, чем нужно, так еще и развиты они были довольно слабо. И не стоит забывать, что зачатки дара так же остались на уровне ведьмака. С единственным различием. В столь юном возрасте он лишь немного уступал взрослым убийцам чудовищ.
     Воодушевленный идеей взрастить поколение чародеев, способных двигаться и реагировать столь же быстро, как и ведьмаки, я взялся за обучение мальца. И достаточно быстро разочаровался. За прошедшие полтора года он смог воспроизвести только парочку простейших заклинаний, которые лишь на малую долю превосходили Знаки по эффективности. При этом, стоило ему только использовать какое-нибудь плетение больше одного раза, как ребенка выпивало досуха.
     Конечно, у меня было понимание, что одно или два заклинания в десять лет — это вполне себе неплохой результат, учитывая слабенький дар. И если паренек, которого звали Гоин, продолжит тренироваться, то в будущем эти одно-два заклинания могут превратиться и в десяток. Но данную теорию подтвердит или опровергнет только время. Я же нянчиться дальше не собирался.
     В итоге я лишь выдал короткие рекомендации по тренировкам, а также обязал молчать о полученных от меня знаниях. Не постеснялся даже взять с ребенка все необходимые клятвы и обеты. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь чародей, как тот же выскочка Альзур, узнал о появлении подобных ведьмаков. Хоть им и никогда не стать полноценными магами, но это вызовет прецедент, который, в свою очередь, создаст угрозу для статуса чародеев.
      «А угрозы, как правило, принято устранять», — подумал я, мысленно оценивая возможные последствия.
     Чтобы как можно дольше сохранить тайну, приходилось обучать ребенка в строжайшем секрете. О происходящем знали только старшие ведьмаки, да и те из числа наставников, которые практически не покидают стен крепости.
     Хотя и называть наши занятия полноценными тренировками или обучением было бы не совсем верно. Скорее все сводилось к тому, что я показывал Гоину пару-тройку заклинаний из числа тех, что ему по силам, и наблюдал за его потугами в попытках их повторить. Позже, чтобы сократить затрачиваемое время, оставил в этом списке заклинаний только полезные, которые помогли бы ему на Пути ведьмака, как те же связывающие чары или заклинание вскрытия замков.
     Негусто? Возможно. Но если уметь использовать их своевременно, то это весьма облегчит жизнь в будущем. Теперь же, после того как мой интерес немного угас, ребенок был предоставлен сам себе. А мне оставалось только наблюдать со стороны и фиксировать результат.
     Возможно, такой подход был не самым правильным. Я бы даже сказал, что совершенно неправильным. Но на то были свои причины.
     И основная из них — факт, что Гоин пока единственный из нового вида ведьмаков. И сейчас он больше представляет собой некий эксперимент, нежели часть полноценного проекта. А чтобы этот проект вообще увидел свет, необходимы и другие подобные ведьмаки. Но за полтора года пока не появилось ни одного. И было неизвестно, когда появятся ведьмаки, подобные ему.
     В этот момент Гоин наконец-то добежал до меня, чтобы сразу юркнуть мне за спину в надежде, что я его спасу.
     — Мэтр Аварис, — обратился ко мне наставник Кельдар, который пришел вслед за ребенком, — не могли бы вы посодействовать?
     По его глазам можно было понять, что он так же устал от подобного, равно как и я. Причиной таких ситуаций служили наши занятия магией. Ребенок, в своей детской непосредственности, не понимал, зачем ему владеть мечом, когда можно решить проблему с помощью магии. Доводы же, что в магии он умеет чуть больше обычного ведьмака, его совершенно не вразумляли, равно как и тот факт, что меч — есть и будет главным инструментом ведьмака.
      «Ну и мозги, конечно, если они есть», — усмехнувшись про себя, подумал я, поворачиваясь к ребенку.
     — Гоин, — строго произнес я, посмотрев на подопечного сверху вниз, отчего тот мигом опустил взгляд. — Ступай с наставником Кельдаром.
     — Но…! — начал было что-то говорить этот зародыш ведьмака, но был прерван.
     — Никаких «но», — отрезал я, нахмурившись. — Ты идешь с наставником Кельдаром и будешь заниматься до тех пор, пока он не скажет, что доволен твоим прогрессом. И чтобы никакой магии или Знаков. Ты меня понял?
     Гоин лишь обреченно кивнул и поплелся в направлении тренировочной площадки.
     — Подохнет, — устало пробормотал Кельдар, прежде чем пойти за аколитом, — как пить дать, подохнет.
     Смотря вслед старшему ведьмаку, я осознавал, что мне оставалось лишь внутренне с ним согласиться. С таким отношением к обучению есть риск, что первый же заказ закончится для Гоина смертью. Это вынуждало задаться вопросом: «А не зря ли я потратил на него время?».
     Так, размышляя об ошибках и упущениях в воспитании, я вернулся в свои покои, где все уже давно было собрано и готово для дальней дороги. Конечно, это не значит, что помещение сразу опустело. В комнате все еще было много вещей, которые я успел нажить за последние пару лет. Я не собирался покидать Каэр Серен насовсем. К тому же, мне никто не мешает периодически перемещаться в крепость, даже будучи в другом Северном королевстве или и вовсе на Юге.
     Подхватив сумку, зачарованную на расширение пространства, я переместился практически к самим воротам крепости. Собираясь покинуть Каэр Серен по-тихому, я мог бы переместиться и за ее пределы, но желание сделать все правильно заставило поступить иначе.
     Уже открыв ворота, телекинезом дернув за рычаг, я услышал тихие шаги. Чуткий слух и хорошая память позволили за пару лет запомнить манеру ходьбы ведьмаков, отчего даже им становилось сложно подобраться ко мне незаметно.
     — Уже уходишь? — услышал голос подошедшего ближе Эрланда.
     Повернув голову, увидел, что вместе с ним пришел еще Бертольд.
     — Интересно, и как ты только догадался? — усмехнувшись, задал я встречный вопрос.
     Секундное молчание мигом перешло в дружный смех. После чего, отсмеявшись, Эрланд достал из-за спины сверток и протянул его мне.
     — Подумал, что так будет правильно, — с легкой улыбкой проговорил он, пока я разворачивал довольно увесистый презент. — Да и к ведьмакам на большаке меньше вопросов.
     Откинув грубую холщевую ткань, я уставился на пару добротных мечей — серебряный и стальной. Против чудовищ и против людей.
      «Оба против чудовищ», — поправил я сам себя, напоминая, что некоторые люди могут быть пострашнее любого монстра.
     Довершал картину круглый медальон с выгравированной головой грифона. Ведьмачий медальон старого типа был обвязан вокруг рукояти одного из мечей.
     — Я, конечно, понимаю, что вряд ли тебе что-то из этого понадобится, — продолжал говорить глава Школы Грифона, — но традиции есть традиции.
     В ответ я лишь благодарно кивнул и сразу же начал цеплять оружие себе за спину.
     — Ты не удивлен, — даже как-то расстроенно произнес Эрланд.
     — Просто ты предсказуемый, — с улыбкой ответил я, чем вызвал смех со стороны не особо участвовавшего в диалоге Бертольда. — Впрочем, у меня для вас тоже кое-что есть.
     Присев на корточки возле сброшенной сумки, я, под внимательным взглядом ведьмаков, выудил из нее небольшую записную книжку.
     — Держи, — сказал я, протягивая предмет прежде, чем ответить на немой вопрос, — Это мои заметки по возможности улучшения Знаков.
     Не успел я закончить фразу, как Бертольд выдернул записи из моих рук. Эрланд же даже не успел на это среагировать, поэтому только наблюдал за тем, как старый ведьмак вчитывается в содержимое.
     Возможностей для улучшения, конечно, было не так много. Знаки — это простейшая магия, и любое вмешательство усложняет их использование. Но даже моих маленьких заметок будет достаточно, чтобы увеличить выживаемость ведьмаков. Все же одной возможности совместного использования Квена хватит, чтобы начать брать совместные заказы на особо опасных тварей.
      «Хотя, сдается мне, что юное поколение не скажет мне «спасибо» за увеличившийся объем тренировок», — усмехнувшись, подумал я, прежде чем все же переместиться из крепости, пока ведьмаки были отвлечены.
     Все же я не люблю прощания.

Глава 14. Встреча с Aen Seidhe

     ***
     
      Аварис.
     Лето было в самом разгаре, что очень даже неплохо, учитывая дальнюю дорогу. Не то чтобы климат как-то мог повлиять на комфорт моего путешествия. Все же зачарованная одежда хорошо справляется с любыми погодными условиями. Да и, в конце концов, я всегда могу воспользоваться Крыльями Тьмы для быстрого перемещения.
     Но для неспешного путешествия лето было куда приятнее с эстетической точки зрения, чем та же осень или, уж тем более, зима. Хотя и в летнем времени есть свои недостатки. Например, постоянно докучающие насекомые, от которых порой приходится спасаться с помощью магии. Но все же эти вездесущие твари были обыденностью, не более. Чего не скажешь о другом недостатке теплых деньков…
     — Как-то даже жалко их, — совершенно безэмоционально проговорил я, отгоняя назойливых мух, которые слетелись на останки.
     Трупы были сильно обезображены, и в них с трудом можно было узнать людей. Основной причиной этому стало то, что они были сильно обглоданы. Местами даже до костей. На том, что осталось от тел, можно было заметить следы от крупных, бритвенно острых когтей, а также клыков, что были им под стать. Типичная работа трупоедов, а конкретно в этом случае гулей.
     Эти путники явно совершили смертельную ошибку, решив, что падальщики не нападают на живых существ. Это все при условии, что они знали о наличии неподалеку гнезда гулей. Конечно, меня мало волновали мотивы действий этих неудачников.
     Куда больше меня занимал вопрос о том, откуда здесь, вдоль Большака, взяться этим самым гулям. Обычно эти твари гнездятся близ мест, где есть большое скопление мертвечины. И за те десять дней, что я уже в пути, мне еще не доводилось слышать, что где-то в этих краях проходила какая-нибудь масштабная битва. Про наличие поблизости кладбища так я и вовсе молчу, ведь ближайшая деревушка — в километрах двадцати отсюда.
     — Интересно, — задумчиво пробормотал я, подойдя ближе к обезображенным останкам и присев рядом с ними на корточки.
     К сожалению, навыками некромантии я так и не овладел, поэтому мне предстоял долгий и муторный процесс копошения в чужих внутренностях.
     Первичный и вторичный осмотры не дали никаких результатов. Растерзанные тела, следы когтей, брызги крови, уже впитавшиеся в землю. Землю, на которой так же четко видны следы нечеловеческих лап. Все по-прежнему указывало на смерть от лап чудовищ, которым банально неоткуда здесь взяться. Логическая цепочка не складывалась, и посему мое маленькое расследование продолжалось.
     Наверное, будь на моем месте нормальный ведьмак, он бы уже все понял. Я же все еще мало знаю об этом мире, кроме событий, до которых еще предстояло дожить. Поиски осложнялись и тем, что я банально не знал, что именно ищу, отчего и не мог воспользоваться магией.
      «А может воспользоваться медицинскими чарами поиска инородных тел?», — задался я вопросом, на несколько секунд остановившись и посмотрев на останки. — «Не вариант. Слишком много лишнего мусора могло попасть в тела».
     Так бы я и продолжил безрезультатно копошиться в трупах, если бы случайно не наткнулся на что-то острое в изрядно пожеванных кишках одной из жертв. Особо не мудрствуя и не боясь порезаться, я покрепче схватил найденный предмет и выдернул наружу. Надо ли говорить, что и без того ужасно выглядящие останки стали еще хуже. Тем не менее своей цели я добился и выудил на свет наконечник стрелы.
     — И как же ты тут оказался? — с улыбкой на лице задал я риторический вопрос, разглядывая свой трофей, пока в голове выстраивалась цельная картина.
     Осталось только сопоставить улики с фактами и дополнить все это моими домыслами.
     Трупы на дороге, наконечник стрелы, найденный в одном из тел, и, конечно же, трупоеды, что изрядно попортили жертв. Пазл сложился. Судя по всему, гули все же обгладывали уже мертвые тела, но смерть путников все так же остается насильственной. Только теперь виной всему нападение других чудовищ — людей. Этому свидетельствует наконечник стрелы в брюхе одной из жертв. Не думаю, что он, или она, был достаточно глуп, чтобы проглотить столь острый предмет.
     Похоже, что разбойники, или какая-то другая шваль, орудуют здесь регулярно, что и привело к появлению гулей. Ведь как можно пропустить столько бесхозного мяса, будучи тварью, ведомой голодом. Те же, в свою очередь, неплохо подчищают хвосты за бандитами, обгладывая и уродуя трупы, тем самым маскируя все под нападение трупоедов.
     — Хитро, — усмехнулся я, убирая наконечник в нагрудный карман.
     Ранее не бросающиеся в глаза детали стали более явными после того, как я окончательно пришел к подобной версии событий. Например, полное отсутствие чего-либо ценного на трупах или же возле них. Да и само расположение тел, практически сваленных в кучу на обочине. Все это подтверждало мою теорию, указывая на то, что здесь приложили свою руку люди.
      «Во всяком случае, трупоеды не утаскивают свою добычу», — подумалось мне, пока я оттирал кровь с рук. — «Либо я просто не знаю о таких случаях».
     В любом случае, вся эта информация мне мало что дала. Только одно простое напоминание: мир — жестокое место, и неизвестно, где тебя может поджидать опасность. К счастью, мне и без таких напоминаний не хочется получить в своем теле пару лишних, не задокументированных дырок. Поэтому приходится на постоянной основе держать на себе щит от физических атак.
     Продолжив путь, я и вовсе уже почти позабыл о «загадочных» трупах. Какое мне дело до жизней каких-то кметов. И я бы вовсе забыл об этом инциденте, если бы не одно событие, достойное дешевого бульварного романа.
     Через полчаса пешего пути дорога завернула и скрылась за деревьями. Солнце за это время совсем ушло за горизонт, и наступили сумерки, отчего я стал задумываться о поиске места для ночлежки. Не то чтобы путь в темноте был бы сложнее, отнюдь. Я просто не собирался торопиться.
     Я уже остановился и прикидывал, с какой стороны дороги будет лучше организовать свою стоянку, как вдруг до моего чуткого слуха донеслись странные звуки боя: звон мечей, крики воинов и стоны умирающих людей. Невольно нахмурившись, я сбросил все вещи, не забыв накинуть на них отвод глаз, и пошел на встречу звукам, на ходу вытаскивая меч.
     Но не успел я приблизиться к повороту, как из-за него выскочило маленькое нечто, в котором можно было угадать девочку подростка. Только нормальные девочки не бегают по большаку со стрелой в плече и в красивом, хоть и залитом кровью, платье. Она бежала, не разбирая дороги, то и дело спотыкаясь через шаг. Лицо было перекошено в гримасе ужаса, а из глаз текли слезы.
     — Какого черта… — пробормотал я, силясь понять, что здесь происходит.
     И словно бы в ответ на мой незаданный вопрос вслед за девочкой выскочили две высокие и худощавые фигуры, вооруженные луками. Завидев, судя по всему, свою цель, они дружно вскинули луки и наложили стрелы на тетиву. Когда эта парочка уже готова была выпустить свои смертоносные снаряды, девчонка успела добежать до меня, но, завидев в моей руке меч, испугалась пуще прежнего. Встав как вкопанная и сильно побледнев не то от страха, не то от потери крови, она не могла вымолвить ни единого слова.
     На оценку ситуации и принятие решения у меня ушло не больше пары мгновений. Тем не менее этого малого времени хватило нападающим, чтобы выпустить стрелы в девочку и уже приготовиться к следующему выстрелу, который явно предназначался мне.
     Простой щит, вызванный защитить от физического урона, появился на пути стрел практически мгновенно, чем спас жизнь девчонки. Сама же жертва постепенно начала отмирать, поняв, что странный незнакомец, в моем лице, не собирается ее убивать. Я же, ободряюще улыбнувшись, сделал пару шагов вперед, тем самым отгораживая ее от нападающих, которые пытались понять, почему их стрелы не достигли цели.
     Пользуясь их замешательством, я моментально переместился к этой парочке, оказавшись у них за спиной. Не ожидая от меня подобного шага, враги не сразу поняли, что произошло, за что и поплатились жизнью. Горизонтальный взмах мечом — и голова одного из них летит на землю. Вслед за ним на пыльную дорогу, словно мешок с картошкой, падает и обезглавленное тело, практически моментально образуя под собой огромную лужу крови.
     Второй нападавший, увидев незавидную участь своего товарища, попытался разорвать со мной дистанцию. Но сделать это оказалось затруднительно, особенно когда в твоем брюхе торчит копье, сотканное из огня. За попытку сбежать его смерть оказалась не столь быстрой и совсем не безболезненной. Его дикий вой, вызванный сожжением его внутренних органов, разнесся по округе и напугал птиц, сидящих на ветках деревьев.
     — Мусор, — сплюнув, сказал я, носком ботинка переворачивая отрубленную голову.
     На меня смотрело лицо с застывшей маской удивления. И лицо это явно принадлежало представителю одной из Старших рас, то есть эльфу, они же Aen Seidhe*. Этому свидетельствовали резкие, удлиненные и при этом изящные черты лица, а также заостренные уши, которые виднелись из-за локонов волос цвета воронова крыла. Глаза миндалевидные с зеленым зрачком.
     Другими словами — типичный эльф. Точь-в-точь, как их любят описывать во всякого рода книгах. Прекрасный и благородный народ. Долгожители и могущественные маги.
     — Ага, как же, — пробормотал я, слегка поморщившись. — А еще они чересчур высокомерны.
     Меня отвлек звук падающего тела. Резко осмотревшись, увидел, как спасенная девчонка осела на пыльную дорогу. Судя по белому, словно мел, лицу, она совсем обессилела. Так еще и потеря крови дала о себе знать. Хлопнув себя по лбу, я поспешил к спасенной особе. Не хватало еще потерять ее столь глупо после того, как защитил.
     Стоило мне подойти ближе, я немедля кинул в нее диагностирующие чары и присел возле на корточки. Пока заклинание передавало мне пакет информации по состоянию девчонки, я, не слушая ее слабых возражений, разорвал рукав ее платья, чтобы осмотреть рану.
     Ранение оказалось не сквозным, отчего захотелось выругаться. Любая попытка вытащить стрелу приводила ко вспышке боли, а спасенная начинала шипеть сквозь зубы.
     — Придется резать, — проговорил я, незаметно создавая острый нож.
     — Что? — слабо и едва слышно спросила девчонка, но прервалась, заскулив от боли.
     — Терпи, мелкая, — ободряюще сказал я, делая небольшой надрез на плече вокруг древка стрелы.
     Раздвинув края раны, я увидел сам наконечник, уткнувшийся в кость, которая и остановила стрелу. Встреча с металлическим наконечником не прошла для нее даром, и можно было увидеть, что часть кости откололась. Досадливо выругавшись от понимания прибавившейся работы, я потянул за стрелу, продолжая держать рану открытой.
     — Я… не… мелкая… — тихо проговорила девчонка, изливаясь потом и продолжая поскуливать от боли.
     — Ага, а я не демон, пожирающий души, — буркнул я, стараясь не отвлекаться и продолжая вытягивать снаряд.
     Стоило только стреле вылезти наружу, как я сразу же плотно сжал края раны и наложил заживляющее заклинание, щедро напитав его энергией. Это позволило скрепить края и избавить девочку от кровотечения. Но это было решение лишь на первое время. В последующем придется заняться раной гораздо плотнее. Только это будет значительно позже, а пока у меня есть проблема понасущнее.
     — Не стоит тянуться к мечу, dh’oine*, — послышался у меня за спиной голос.
     Я замер. Заметил, как напряглась девочка, на что я подарил ей ободряющую улыбку.
     — Встань, — приказал голос у меня за спиной, и я решил подчиниться, с интересом гадая, что же будет дальше. — Повернись.
     Вновь подчинившись, я развернулся, чтобы увидеть, как полукругом передо мной выстроились два десятка эльфов. Каждый, как на подбор, был высок и худощав. Вооружены луками и короткими клинками. Одежда зеленых и коричневых тонов. На лицах у большинства застыла маска презрения.
     — Отойди от девчонки, dh’oine, — приказал их предводитель.
     Во главе этого эльфийского отряда был мужчина, который выглядел немного старше остальных, что говорило о вероятно большом опыте.
     — Человек? — усмехнувшись, переспросил я, не спеша выполнять приказ. — Вот уж вряд ли.
     Он оценивающе посмотрел на меня, пока его взгляд не наткнулся на висящий на моей груди ведьмачий медальон.
     — А, vatt’ghern*, — понятливо протянул эльф, сделав свои в корне неверные выводы. — И правда, людьми подобных тебе назвать уже не получится.
     В этот момент со стороны, где я убил первых двух эльфов, донесся крик, полный ярости и скорби. С интересом посмотрев туда, увидел, как фигура одного из эльфов, казавшаяся мельче остальных, стоит на коленях и сжимает в объятьях отрубленную голову. Эта картина болезненно кольнула мое сознание, немного подпортив настроение.
     — Que suecc’s*? — спросил главный эльф одного из подчиненных.
     — Этот bloede* dh’oine убил Галлара, — с едва сдерживаемой злостью ответил вопрошаемый представитель Народа Гор.
     — Вообще-то, там был еще второй, — издевательски проговорил я, мерзко ухмыляясь. — Но на него вам, видимо, плевать.
     Теперь все эльфы смотрели на меня иным взглядом. Не было больше презрения, только злость и желание убить. Пожалуй, только их предводитель оставался спокоен и продолжал на меня внимательно смотреть, словно что-то для себя решая.
     — Не хотел я этого, vatt’ghern, — как-то устало проговорил главный «сэидхе». — Думал отпустить тебя после того, как ты бы отдал нам девчонку. Но ты не оставляешь мне выбора.
     Я почувствовал, как спасенная вздрогнула после слов о том, что я был бы вынужден ее отдать. Не обращая на нее больше внимания, посмотрел на врагов, что вскинули луки, подчиняясь приказу командира. На их лицах были предвкушающие улыбки. Это был тот самый приказ, который они выполнят с удовольствием. Убить ведьмака. Убить человека.
     — Не лги себе, эльф, — с презрительной усмешкой сказал я, вовсе не страшась направленного на меня оружия, чем сильно смутил этих «разбойников». — Ты бы не оставил меня в живых. Не мог оставить, ведь я — ненужный свидетель.
     В ответ эльф слабо улыбнулся и фыркнул.
     — Ты прав, vatt’ghern, — все так же слабо улыбаясь, сказал он, подняв руку, чтобы дать отмашку своим подчиненным, — не оставил бы.
     — Но, видишь ли, в чем дело, эльф, — медленно проговорил я, не дав ему отдать приказ, и губы мои сами собой растянулись в кровожадном оскале. — В одном ты ошибся. Я не vatt’ghern.
     Намеренно сделав паузу, чтобы будущие трупы поняли смысл сказанных мною слов, я выпустил малую доли свой силы в окружающий мир. Это моментально сказалось на окружающих. Девчонка в тот же миг потеряла сознание, в то время как эльфы еще стояли на ногах и силились понять, отчего им стало так тяжело дышать.
     Издевательски сделав глубокий вдох, наслаждаясь запахом ночи, я посмотрел прямо в глаза предводителя эльфов. Учитывая, что сумерки уже успели смениться ночью, мои глаза, загоревшиеся потусторонним светом, выглядели еще более устрашающе.
     — Я не ведьмак, — уже на всеобщем повторил я, подготовив заклинание. — Я кое-что гораздо, гораздо хуже.
     Стоило прозвучать последнему слову, как заклинание огненной волны, щедро накаченное магией, сорвалось с моих рук. Избыток энергии сделал свое дело, и волна превратилась в цунами, возвышаясь над нашими головами на добрых пять метров. Расходясь конусом, заклинание уничтожило все на своем пути в радиусе ста метров, в том числе неудачливых эльфов и часть леса, что была за их спинами.
     — Переборщил, — критично осматривая получившееся пепелище, проговорил я.
     
     
      Старшая Речь*:
      Aen Seidhe — Народ Гор.
      dh’oine — человек.
      vatt’ghern — ведьмак.
      Que suecc’s? — «что случилось?»
      Bloede — ругательство «чертов, проклятый». Дословно «кровавый».

Глава 15. Юная чародейка

     ***
     
      Аварис.
     Стоя и рассматривая раскинувшееся передо мной пепелище, в которое превратился участок некогда густого леса после моего заклинания, я задумчиво почесывал покрытый жесткой щетиной подбородок. Там, на обугленной земле, лежало около пятнадцати обгоревших тел эльфов. Тем же, кто находился в опасной близости ко мне, повезло меньше — от них не осталось даже пепла.
     — Хреновый из меня переговорщик, — с усмешкой пробормотал я, беря под контроль очаги огня, чтобы не допустить пожар.
     Стоило погасить пожар и снова посмотреть на трупы, мои мысли вновь вернулись к необходимости освоить некромантию или овладеть хотя бы основами этого ремесла. Это было бы полезно в таких случаях, когда живых врагов не осталось, а ответы получить нужно. Хотя конкретно в этом случае, боюсь, даже некромантия была бы бесполезна.
     — Интересно, что они делали так далеко от Синих гор, — пробормотал я, носком ботинка переворачивая очередной труп. — Теперь еще и исследовать их не смогу. Надо было оставить хотя бы одного в живых.
     Немного побродив по обугленной земле какое-то время, я еще надеялся найти выжившего, но вскоре плюнул на это дело. Лишь сделав в сознании отметку, что с простецами, не обладающими магией, стоит быть полегче. Хотя бы не применять против них площадные заклинания.
     — Ладно, что сделано, то сделано, — отмахнулся я, прежде чем вернуться к раненой девчонке. — А что с тобой делать, пока неясно…
     Пользуясь спокойной обстановкой, можно было внимательней приглядеться к спасенной особе. Худенькая, еще не успевшая сформироваться в нужных местах фигурка, одетая в темно-синее платье, на котором с трудом можно было заметить пятна крови. Правильные черты лица позволяли сказать, что в будущем она вырастет весьма красивой дамой. Пухлые губки, прямой нос и аккуратные тонкие бровки только дополняли картину.
     Единственный элемент, который изрядно портил внешний вид девчонки — это рана на плече, лечение которой нужно закончить.
     Но все это меркло на фоне одного интересного факта, о котором я узнал, осмотрев спасенную с помощью истинного зрения. Она была одаренной! И причем весьма сильной. При должном подходе к обучению из нее должна выйти могущественная чародейка. Поневоле на лицо вылезла гаденькая ухмылка, стоило только представить лица местных магов, если я собственноручно обучу эту девчонку. Правда, пришлось временно отбросить эту идею, так как для начала необходимо было порешать все вопросы со стариком Гедымдейтом.
     — Но обязанная мне сильная магичка лишней не будет, — мечтательно произнес я, в очередной раз осматривая с ног до головы спасенную персону. — Э-эх, приступим.
     Безмолвно отправил в бессознательную девочку заклинание «левикорпус», отчего она тут же поднялась в воздух и последовала за мной. Сам же я направился к тому месту, где скинул свои вещи и которое присмотрел для стоянки на ночь. Уже на месте я в темпе занялся разведением костра на тот случай, если девчонка очнется. Все же людям, как показывает практика, не свойственно видеть в темноте.
     Закончив с костром, я наколдовал несколько светляков и подвесил их над подростком, после чего приступил к нормальному лечению, предварительно накинув на пациента согревающие и усыпляющие чары, чтобы девочка не очнулась во время операции от боли. Вновь вскрыв рану от стрелы, я уже внимательнее осмотрел повреждение. Все, как я и запомнил: отколовшаяся кость и рваная рана. Неприятно, но не критично. Сосуды не задеты, значит, что работы будет не так много.
     Первым делом аккуратно надрезал края раны, чтобы иметь лучший доступ к осколкам кости. После чего уже стал аккуратно собирать каждый, даже самый маленький кусочек и выстраивать мозаику из кости, чтобы приложить результат к исходному месту. Далее пришлось наложить магическую шину прямо на саму кость, чтобы эта композиция не разлетелась, и уже после можно было «зашивать» рану. Но перед этим не помешало бы сделать еще кое-что.
     Вытянув руку в сторону, я буквально воткнул ее в пространство, так что она исчезла в темном провале небольшого портала. Простые манящие чары — и в мою ладонь по ту сторону портала влетела склянка, которую я мигом вытащил оттуда, после чего портал моментально схлопнулся.
     Зубами оторвав пробку, щедро вылил мутновато-зеленую жидкость прямо в еще не закрытую рану и уже после повторил процедуру с заживляющим заклинанием, щедро сдобренным энергией. Края раны начали медленно срастаться, оставляя после себя тоненький шрам, который она сможет свести самостоятельно, если станет чародейкой.
     — Здесь закончили, — выдохнув, проговорил я, убирая весь инструментарий. — Осталось только одно — проверить место боя.
     Но прежде, чем отправиться, я еще раз проверил усыпляющие чары на девочке, а также накинул на округу сигналку и скрывающие чары. Не хватало еще, чтобы сюда кто-нибудь заявился, пока меня нет.
     Сделав все необходимое, я наконец-то выдвинулся к месту, откуда еще недавно доносились звуки битвы. Двигаясь вдоль тракта, я не замечал ничего необычного, пока не завернул вслед за дорогой.
     На первый труп я наткнулся на подходе к основному месту действия. Это был парнишка, на вид ненамного старше спасенной мной девчонки. Простой подросток, даже не воин. Одет в цветастый наряд, отчего больше походил на пажа или барда. В пользу первого говорила небольшая сумка через плечо, которая виднелась из-под рухнувшего тела. В его спине торчало сразу три стрелы. Одна из них вошла в области сердца. Верная смерть, хоть и не сказать, что быстрая. Он явно успел осознать, что умирает.
      «Похоже, что он убегал», — задумался я, присев рядом с трупом. — «И возможно, что убегал он вместе с девкой»
     — Вот только повезло ему меньше, — уже вслух закончил я мысль.
     Перевернув тело паренька, я смог снять с него сумку. Последний раз глянув на лицо подростка, на котором застыла гримаса изумления, боли и страха, я полностью переключился на содержимое сумки. Вид убитых меня уже давно не волновал. Откуда такому чудовищу, как я, пожирающему души и равнодушно вскрывающему людей, должна быть ведома жалость…
     В сумке оказались бумаги, которые частично были залиты кровью. Беглый осмотр их содержания помог определить, что я был не очень далек от истины. Паренек был гонцом. Конечно, не из тех, что стояли на службе у королей, способные слово в слово запоминать содержимое посланий, чтобы не доверять тайны бумаге или пергаменту. Нет, это был простой гонец, возможно, только вступивший на эту стезю. Парню просто не повезло.
     Меня заинтересовало только одно письмо, которое столь «удачно» оказалось залито кровью больше остальных. К счастью, большую часть текста удалось разобрать без проблем.
     В нем говорилось об одной конкретной девочке с хорошим магическим потенциалом, которую следовало отправить учиться в Аретузу. Заканчивалось письмо просьбой, обращенной к некой Жейд, сопроводить девчонку до академии, а в качестве компенсации за доставленные неудобства предложением различных «благ».
     — Ясно, что ни хрена не ясно, — пробормотал я, складывая письмо и убирая его в нагрудный карман.
     Не сказать, что это принесло хоть какую-то информацию. Наоборот, вопросов только прибавилось. Например, кто такая эта Жейд? Где она должна была встретить девочку, о которой идет речь в письме? И идет ли речь о спасенной мной особе, ведь гонец для сопровождения был бы странным решением. Возможно, ей просто не повезло оказаться не в том месте, не в то время.
     Вздохнув, я поднялся на ноги, чтобы двинуться дальше. У гонца я уже не получу новой информации.
     Долго идти не пришлось. Я быстро наткнулся на новые тела, что лежали прям на тракте вокруг одиноко стоящей телеги со следами крови на бортах. Большая часть трупов была утыкана стрелами, словно подушечки для иголок. Ни за что не поверю, что эльфы не могли попасть первой же стрелой в глаз, чтобы жертва ушла из мира без мучений. Все указывало, что длинноухие издевались над людьми, позволив им помучиться.
     В остальном открывшаяся картина хоть и была дикой и жестокой, от этого же не казалась менее обыденной для этого мира. Ничего нового и странного, простое разбойное нападение. Разве что вместо обыкновенных грабителей выступили эльфы, которые никак не могут свыкнуться с поражением своей расы, тем самым порождая еще большую жестокость и ненависть к нелюдям.
      «И не только мне известно, во что по итогу все выльется», — подумал я, подходя ближе к телам.
     Кучеру, вероятнее всего, повезло больше остальных. Если можно назвать везением смерть от стрелы, попавшей в глазницу. Во всяком случае, его ждала мгновенная смерть, отчего его тело завалилось прямиком в телегу, в которой было три небольших сундучка. Запрыгнув в средство передвижения, я вскрыл каждый из них.
     Сказать, что я удивился содержимому, это ничего не сказать. В одном из них оказалось золотишко, в то время как в оставшихся лежали парочка книг и свитков.
     — А вот и обещанные блага, — усмехнувшись, пробормотал я, закрывая сундучки.
     Решив вернуться к ним немного позже, я спрыгнул с телеги и начал осматривать оставшиеся трупы. Все как на подбор были воинами, что позволяло сделать один простой вывод — у девчонки все же был конвой. Но вместе с этим выводом появились и сразу несколько других вопросов. Почему нельзя было ее отправить порталом? Или же чем руководствовались эльфы, нападая на вооруженный отряд?
     — Надеюсь, что мелкая сможет разъяснить хоть что-нибудь, — продолжал я разговаривать сам с собой и параллельно осматривать тела.
     Эльфийские стрелы собрали поистине кровавую жатву. Но и мечи людей смогли все же вкусить эльфийской крови. Отходя все дальше от телеги, можно было увидеть, что трое воинов успели прорваться к густым зарослям, где скрывались стрелки. Не все из них успели добежать до цели. Одного таки застигла стрела. Но те, кто справился с задачей, смогли зарубить нескольких зазевавшихся сейдхе. Прежде, чем умереть самим, будучи практически изрубленными очнувшимися длинноухими, они успели забрать с собой не меньше пяти эльфов.
     Внезапно я услышал стон. Прислушавшись, я сделал пару шагов к небольшому кустарнику, чтобы увидеть, как туда тянется след от крови. Раздвинув кусты можжевельника, увидел небольшую яму, в которой на открытых корнях лежал эльф. Внешностью своей он не отличался от своих собратьев, если не считать свежей раны от меча, идущей по диагонали через всю грудь.
     Спрыгнув в яму, заметил, как раненый открыл глаза.
     — Vatt’ghern? — после недолго молчания, с трудом сфокусировав на мне взгляд, удивленно произнес эльф.
     Слова давались ему тяжело. Изо рта потекла тонкая струйка крови, отчего эльф закашлялся, чем потревожил рану. Застонав от боли, он с мольбой посмотрел на меня и одними губами прошептал:
     — Помоги…
     Наклонив голову на бок, я посмотрел на него, как на какую-то диковинку. В который раз пришлось порадоваться собственному везению. Губы мои растянулись в довольной улыбке. Нашелся тот, кто сможет внести немного ясности в происходящее.
     — С чего бы? — не меняя выражения лица, спросил я. — Какая мне от этого выгода?
     Сменившееся с надежды на отчаяние выражение лица длинноухой твари стало усладой для моих глаз.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия.
     Страх. Боль. Кровь. Смерть. Много смертей. Крики. Звон метала.
     И снова страх. Море страха. Бежать. Надо бежать. Не оглядываться.
     Резкая боль в руке. Крик. Мой крик. Падение. Боль в ободранных ладонях. И снова страх. Страх, что сковывает движения. Закусить до крови губу. Нельзя останавливаться.
     Встать. Навалившаяся тяжесть не дает встать сразу. Ползи. Ползи. Тяжести нет. Надо вставать. Бежать и не оглядываться. Но проклятое любопытство взяло верх. Я оглянулась.
     Тело. Мертвое тело друга. Он напросился с нами в качестве гонца. Друг, что весь путь рассказывал глупости и предлагал сбежать, пока никто не видит. Друг. Мертвый друг и мерзкие улыбающиеся лица эльфов.
     Кровь отхлынула от лица. Стало дурно. Желудок скрутило. Проступили слезы.
     Нельзя! Не время.
     Бежать. Надо бежать. Слышу, как за мной гонится моя смерть. Она дышала мне прямо в затылок. Бежать. Силы стали покидать. Бег замедлился. Сзади послышался смех эльфов. Им весело. Им нравится мой страх.
     Ненавижу! Простая мысль, что дала сил двигаться дальше.
     Вдруг впереди появилась фигура. Мужчина. Высокий. Мрачный. Человек. В его руках меч. Он защитит. Я посмотрела ему в глаза. Синие, светящиеся потусторонним глаза. Холодные.
     Страх сковал меня с новой силой. Сдвинуться не получилось. Свист стрел. Поздно. Закрыла глаза. Я мертва…
     Мертва? Боли не было. Я жива?
     Невольно оглянулась, чтобы проверить. Но увидела только летящую на землю голову эльфа и копье, словно сотканное из огня, которое проткнуло второго преследователя. И снова эти холодные голубые глаза.
     Мужчина вернулся ко мне. Он что-то говорил. Я что-то отвечала. Не помню. Помню только светящиеся голубые глаза, в которых промелькнула капля беспокойства.
     И вновь эльфы. Много эльфов. Надежда вновь покинула меня. Я пыталась разобрать, что они говорят, но сознание покидало меня. Успела услышать только одно слово: ведьмак.
     Стало тяжело дышать. Взор застилала тьма. И только память о голубых и холодных, словно лед, глазах преследовала меня…
     Вдох…
     Выдох…
     Вдох…
     Воздух наполнил легкие, и я резко проснулась, принимая сидячее положение.
      «Сон, это был всего лишь сон», — подумала я, попытавшись протереть глаза, но резко зашипела от боли в руке.
     Сонливость как рукой сняло, и я широко раскрыла глаза, чтобы сразу же прищурить их обратно. По глазам больно резанул свет от костра. Повторив попытку осмотреться, я начала медленно приподнимать веки, пока глаза не привыкли к свету. Но я все равно не рискнула поднимать голову сразу.
     Начав осмотр с того, на что уже упал взгляд, поняла, что все это время я лежала на черном плаще, который был постелен прямо на землю. Неподалеку от меня к дереву была прислонена сумка. Рядом с ней же лежала и пара мечей.
     — Очнулась? — внезапно услышала я голос, что был в моем сне.
     Повернув голову, увидела фигуру мужчины. Того самого, что был во сне. Или же это был не сон?
     Мужчина был одет во все черное, отчего его было еще труднее увидеть, даже учитывая свет от костра. Огненные блики едва освещали его лицо, на которое словно наползла тень. Видно было только яркие, светящиеся глаза. Голубые глаза, те самые. Только в этот раз они смотрели на меня с каким-то интересом.
     Невольно я попыталась вскочить, но, уперевшись рукой в землю, вновь зашипела от боли.
     — Не дергайся, — с усмешкой в голосе проговорил мужчина. — Я подлатал твою руку, но еще пару дней она будет болеть.
     Я вновь, только в этот раз внимательней, посмотрела на человека, одетого в черное. Но сколько бы я не пыталась разглядеть его лучше, у меня ничего не получалось. Тени словно нарочно падали таким образом, чтобы скрывать детали. Виднелись только глаза и серебряный медальон на груди, с изображением головы грифона.
     — Ведьмак, — прошептала я, как завороженная, наблюдая за тем, как качается амулет.
     В ответ мужчина опустил взгляд на свою грудь и издал смешок.
     — В какой-то степени, — дал он странный ответ, после чего перевел взгляд своих завораживающих глаз на меня. — Но это не так важно. Куда важнее кто ты такая?
     Его вопрос поставил меня в тупик.
     — Достаточно имени, — с весельем в голосе добавил ведьмак.
     Я ответила не сразу. Собираясь с мыслями, чтобы представиться так, как когда-то учила меня матушка.
     — Шеала, — произнесла я свое имя, стараясь придать голосу твердость. — Шеала де Тансервилль.

Глава 16. Опять нянька?

     ***
     
      Аварис.
     Шеала де Тансервиль. Никогда бы не подумал, что встречу этого персонажа при таких обстоятельствах. Но о ней мне известно не так много, как хотелось бы.
     Одна из сильнейших волшебниц и член пока еще не созданной Ложи Чародеек. Личность, которую уважали и боялись многие колдуньи даже за пределами Северных королевств. При всем при этом, насколько мне известно, она была не сильно заинтересована политикой и сопутствующими ей придворными интригами и практически полностью посвятила себя изучению магии. По крайней мере, так было до тех пор, пока не была создана Ложа Чародеек, и на горизонте замаячило дитя Старшей крови.
     И именно такая личность сидит сейчас рядом, у костра, укутавшись в мой плащ, и попивает приготовленный мной же отвар из растений, обладающих успокоительным эффектом. При этом еще умудряется кидать на меня взгляды, полные опасливого любопытства, думая, что я не замечаю.
     Будет даже как-то жаль ее огорчать.
     — Если тебе есть, что спросить, — начал говорить я, не отрываясь от методичного помешивания еды в котелке, — то спрашивай, а не пытайся проделать во мне дыру своим взглядом.
     Стоило спасенной особе понять, что она оказалась поймана с поличным, как она в тот же миг отвернулась. Но я все же успел углядеть легкий румянец на ее щеках. И если это еще можно было списать на отблеск костра или эффект от отвара, то стремительно краснеющие кончики ушей, что едва торчали из копны темно русых волос, иначе, как смущением, объяснять не получалось.
     Не удержавшись, я громко фыркнул. В этот момент Шеала своим поведением безумно напоминала мне малышку Валери, которая реагировала точно так же, когда ее на чем-то ловили. Например, когда она попыталась тайком стащить одну из моих палочек, чтобы попрактиковаться в магии. Или когда я подарил ей эту самую палочку в честь окончания обучения в Хогвартсе. Каждый такой случай неизбежно заканчивался тем, что сестренка выходила из образа холодной принцессы.
     Встряхнув головой, я быстро отогнал тоскливые воспоминания, пока не стало слишком поздно. Вернувшись в реальность, понял, что, задумавшись, даже прекратил помешивать еду в котелке.
      «Дожили. Варю похлебку, как какой-то кмет», — тихо вздохнув, я продумал про себя, откладывая наконец-то поварешку и снимая котел с костра.
     — Скажи… — начала было говорить юная магичка, но быстро осеклась. — Скажите, мэтр…
     — Аварис, — перебивая девчонку, поспешил представиться я, — можно просто — Аварис.
     — Просто… Аварис? — с сомнением переспросила Шеала.
     Я лишь усмехнулся. Ее скепсис был понятен. Слишком уж я выбивался из местных норм, ведь многие здесь стремятся назваться полным именем или хотя бы обозначить место своего рождения. В ином случае ты не более, чем безродный кмет, а к безродным доверие значительно меньше.
     — Не думаю, что тебе что-то скажет имя моего Рода, — криво улыбнувшись, сказал я, — как и место рождения.
     — И все же? — упрямо продолжала допытываться эта любопытная особа.
     Посмотрев в широко раскрытые от интереса глаза и подумав, что их обладательница, похоже, таким образом пытается отвлечься от произошедшего, я не смог отказать в столь малом.
     — Если ты настаиваешь, — усмехнувшись, сказал я, но замялся.
     Язык не поворачивался представиться именем семьи, которую я, фактически, оставил в прошлом мире. Да и имя это здесь не имеет никакого веса, что делало меня безродным.
      «И почему раньше у меня не возникало такой проблемы?», — внутренне усмехнулся я, понимая, что за пару лет моего нахождения в этом мире передо мной еще вставала необходимость представиться полностью.
     — Нокс, — представился я первым пришедшим на ум словом, коря себя за скудную фантазию. — Аварис Нокс.
     Девочка серьезно кивнула, старательно все запоминая, прежде чем вернуться в тому, с чего начался диалог.
     — Господин Нокс, — обратилась ко мне Шеала, выглядя при этом так, словно собирается прыгнуть в омут с головой. — Мое сопровождение, они… они…
     Еще несколько раз повторяя одно и то же слово, она постепенно затихала до тех, пока и вовсе не замолкла. Опустив голову, она спрятала свое лицо за выбившейся челкой. Руками она с силой сжала подол платья, да так, что аж костяшки побелели. И все же она так и не озвучила свой вопрос, но оно и не требовалось. Все было понятно и без слов.
     — Прости, мелкая, — горько усмехнувшись, произнес я, — но никто не выжил.
     — Понятно, — тихо прошептала она, не поднимая головы и явно стараясь сдержать эмоции.
     Я старался меньше смотреть в сторону девчонки, чтобы банально не смущать ее. Вернувшись к приготовлению еды, прокручивал в голове все, что удалось узнать от эльфа, которому не посчастливилось выжить и встретить меня. Из всего сказанного умирающим эльфом выходило, что Шеале и ее сопровождению попросту не повезло оказаться не в то время не в том месте.
     Загнанные в Синие горы эльфы, обреченные на медленное вымирание, не собирались мириться с уготованной им участью. Вдохновляясь отгремевшим с полвека назад полномасштабным восстанием, которое, впрочем, закончилось лишь еще более громким поражением ушастых, эльфы уходили в партизанские отряды, чтобы убивать или быть убитыми, но остаться при этом свободными. Глупость, да и только.
     Но именно эта самая глупость и привела один из таких партизанских отрядов эльфов, верящих, что они сражаются за свободу собственного народа, на территорию Ковира, где и развернулись последние события. Но стоит отдать должное предводителю этого ушастого отряда. Он долгое время сдерживал жажду человеческой крови у своих подчиненных, так как явно понимал, что, убивая каждого встречного человека, они довольно быстро привлекут к себе ненужное внимание. И все складывалось весьма неплохо до тех пор, пока они не решили напасть на одну непримечательную телегу с небольшой охраной, что и привело их к встрече со мной.
      «Превратности судьбы, не иначе», — подумал я, усмехаясь про себя.
     Отбросив лишние мысли, я трансфигурировал из пары деревяшек миску с ложкой, куда и положил похлебку.
     — Держи, — сказал я, протягивая еду ребенку. — Тебе надо поесть.
     Но девочка не шевельнулась. Посмотрев на нее, я заметил удивленное выражение лица и заинтересованность во взгляде, что был направлен на миску.
     — Ты удивлена, — сказал я, без особого труда поняв причину ее заинтересованности.
     Шеала кивнула, после чего осторожно взяла миску, которую я все еще держал в вытянутой руке. Но есть она не спешила, какое-то время продолжая удивленно рассматривать столовую утварь.
     — Вы чародей, — наконец-то серьезно произнесла она, сделав для себя определенные выводы.
     — Трудно не догадаться, — не стал я отрицать очевидного, криво усмехнувшись.
     — Но почему тогда вы притворяетесь ведьмаком? — не унималась любопытная девчонка.
     — Все вопросы потом, сначала поешь, — уже строже произнес я, избегая тем самым дальнейших вопросов. — Тебе нужны силы.
     Этого было достаточно, чтобы девочка послушно принялась за поглощение пищи, но недостаточно, чтобы погасить ее интерес. Оставалось только тяжело вздохнуть, понимая, что вскоре меня будет ждать форменный допрос от юной особы. К этому моменту нужно придумать относительно правдоподобный ответ на вопрос о том, почему чародей притворяется ведьмаком. В конце концов, не говорить же ей, что это просто моя личная блажь, которая, ко всему прочему, вызывает куда меньше вопросов у знающих людей, чем никому не известный чародей.
     Впрочем, реальность в который раз решила показать, что она куда более непредсказуемая, чем нам кажется.
     — Господин Нокс, — обратилась ко мне Шеала после того, как проглотила последнюю ложку с похлебкой.
     — Чего тебе, мелкая? — обреченно спросил я, приготовившись к расспросам и заметив, как бережно девчонка держит созданную магией утварь.
     Де Тансервиль ответила не сразу. Можно было заметить, как она собирается с мыслями.
     — Нчитемня! — быстро протараторила девчонка, при этом зажмурившись, словно боясь моей реакции.
     — Что? — на автомате переспросил я.
     Не открывая глаз, она набрала воздуха в легкие, чтобы в следующий миг четко произнести всего два слова:
     — Научите меня!
     Ночной лес встрепенулся от звука смачного шлепка, вызванного столкновением моей ладони с моим же лицом.
     
     
     ***
     
     — У тебя только два выхода, тупая скотина, — раздраженно проговорил я, натягивая поводья. — Либо ты меня слушаешься, либо я продам тебя кметам под плуг или, и того хуже, пущу на колбасу.
     Буланый мерин, который еще недавно был запряжен в телегу, презрительно фыркнул и повел мордой, но все же начал послушно двигаться вниз по лесистому склону. Справа от меня послышалось тихое, едва сдерживаемое девчачье хихиканье, на которое я ответил мрачным выражением лица и обещаниями заставить учить огромный талмуд, посвященный алхимическим ингредиентам. Угроза помогла. Смех прекратился, и вторая лошадь, на которой сидела Шеала, засеменила быстрее и обогнала меня.
     Похоже, юная чародейка за прошедшие пару дней уже успела не раз пожалеть, что уговорила меня дать ей пару уроков магии. Фактически, это означало, что я занимаюсь ее обучением до тех пор, пока нам по пути, то есть до Третогора, столицы Редании, где ее должны встретить и проводить до Аретузы.
     Впрочем, я думаю, что не стоит ей знать, что я сопротивлялся ее уговорам только для виду. Все же соблазн заиметь хоть какое-то влияние на сильную и уважаемую, в будущем, чародейку был слишком велик. Конечно, в идеале ее бы следовало сделать моей официальной ученицей, но я опять-таки утыкаюсь в мою безызвестность в магической среде, от которой я и собирался избавиться, «закончив» академию Бан Арда. И уже после посмотрим, как сложатся обстоятельства.
     Пока же я преподавал Шеале азы магического ремесла, которые были больше наполнены теорией, нежели практикой. Но даже так я не постеснялся и стребовал с девочки клятву о неразглашении имени ее «учителя» и, уж тем более, посредством этой же клятвы, запретил передавать кому-либо полученные знания. Не то чтобы я опасался утечки информации или той жалкой крупицы знаний, что я успею преподать Шеале. Я больше действовал по зову собственной интуиции.
     Поднявшийся сильный и холодный ветер отвлек меня от размышлений. Подняв голову и нахмурившись, посмотрел на сгущающиеся тучи. Все это предвещало приближающуюся грозу, и перспектива провести очередную ночь под открытым небом не очень-то привлекала. Конечно, я мог бы, в случае крайней нужды, продолжить путь и под проливным дождем, накинув на себя и на Шеалу несколько согревающих и отталкивающих воду заклинаний. Но я не видел в этом необходимости. Да и нет желания месить под ногами грязь, в которую неминуемо превратится дорога.
     К счастью, неподалеку должна быть деревня, в которой мы могли бы остановиться.
     — М-мастер Нокс, — стуча зубами и ежась от озноба, сказала юная магичка.
     — Знаю, — ответил я, накинув на нее еще согревающее заклинание, и пришпорил коня.
     Нужно было быстрее добраться до деревни.
     Вот только в самой деревне нас ждал неожиданный сюрприз. Деревня была ограждена явно наспех сколоченным частоколом. Нас не спешили принимать с распростертыми объятиями, что, в целом, не было чем-то удивительным. Все же времена совсем не спокойные. Однако стрела, отскочившая от выставленного в последний момент щита, по моему, сугубо личному, мнению, была несколько лишней.
     — Похоже нам не рады, — со странной интонацией сказала Шеала, глядя на переломившуюся стрелу, лежащую на земле.
     — А то я не заметил, — саркастически произнес я, прежде чем вновь обратить внимание на частокол. — Эй там! Свинопасы хреновы! Мне казалось, прежде чем пускать стрелу, должно спросить, кто явился!
     Мой усиленный магией голос свободно разносился по округе, резонируя со стенами хлипкого частокола, заставляя тот дребезжать. Шеала, не ожидавшая подобного, быстро закрыла уши, но даже так была вынуждена морщиться от особенно громких звуков.
     Стоило эху моего голоса замолкнуть, как из-за частокола показалась парочка немытых деревенских рож, которые с испугом посмотрели на нас.
     — Э-э-эм.а-а-э, — многозначительно протянула первая рожа, пока вторая явно собиралась с мыслями.
     — Эта… Кто такие? — наконец-то родил второй и нахмурился, вероятно пытаясь выглядеть более грозным.
     Смотря на эту явно не блещущую интеллектом парочку, я с огромным трудом удержался, чтобы не хлопнуть себя по лбу. Посмотрев на мою юную спутницу, увидел у нее примерно схожее с моим выражение лица.
     — С этого и надо было начинать, идиоты, — послышался с той стороны грубый голос.
     Вслед за голосом из-за частокола, отгоняя парочку чумазых идиотов, высунулось новое действующее лицо. Уже не молодой мужчина с густой бородой и седыми, коротко стриженными волосами. Он, нахмурившись, окинул нас Шеалой взглядом и чему-то покивал.
     — Повторю вопрос, — громко сказал этот мужчина. — Вы кто такие и что вам надоть?
     Тяжело вздохнув, я уже ничему не удивлялся и просто спокойно произнес:
     — Ведьмак я… с ученицей.
     Краем глаза заметил, как Шеала после моих слов приосанилась, явно польщенная тем, что я впервые назвал ее ученицей.
     — Чем докажешь? — со скепсисом спросил мужчина. — Да и что-то не припомню я, чтобы ваша братия девок в ученицы брала. А ну признавайся, на кой черт тебе девка, мутант проклятый!
     Я не ответил. Начав медленно массировать виски, я как мантру повторял про себя, что не стоит убивать первого встречного за глупость. Делу это не поможет, скорее вынудит меня вырезать всех жителей деревни, что вряд ли хорошо будет выглядеть в глазах Шеалы. И тогда уже глупцом останусь я.
      «Правду говорят: разрушатся горы, иссохнут моря, но глупость людская будет всегда», — подумал я, посмотрев на упрямое лицо мужчины, который все еще ждал от меня ответа.
     — Это надолго, — обреченно и тихо проговорил я,
     Рядом раздался тихий смех девчонки, которую, похоже, сложившаяся ситуация начала забавлять. И плевать ей уже было, что вот-вот прольется дождь. Главное только, чтобы это не был кровавый дождь…

Глава 17. Пушистая проблема

     ***
     
      Аварис.
     — А я еще раз спрашиваю, — продолжал упрямо говорить мужчина. — Чем докажешь, что ты аль эта соплячка — ведьмаки?
     Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.
     Размеренное дыхание с трудом справлялось с подступающим гневом. Если в первое время я относился к сложившейся ситуации спокойно, то чем дольше продолжался этот цирк, тем больше во мне копилось раздражения. Хотелось испепелить этого наглого мужика. Его и всю эту деревню в придачу. А лучше разорвать всех и сбросить во Тьму. Чтобы они умирали медленно и мучительно. Но я сдерживался. Не хотелось пугать ребенка.
     Шеала же уже давно перестала смеяться над происходящим. Девчонка устала и явно хотела поскорее все это закончить. Не улучшал обстановку и начавший накрапывать дождь, отчего мне пришлось незаметно наложить отталкивающие воду заклинания на себя и свою спутницу. Тучи сгустились настолько сильно, что можно было подумать о наступившей раньше времени ночи. И этот, пока еще слабый, дождик мог перерасти в ливень в любой момент.
     — И вообще, — продолжал говорить житель деревни, явно не замечая, что я уже некоторое время ему не отвечаю, — у нас тут вурдалаки завелись. Эти проклятущие зверюги совсем жизни не дают.
     Я слабо обращал внимание на то, что он говорит, отмечая их содержимое краем сознания. Сейчас меня раздражал один только его голос, который в самом начале нашей «беседы» еще казался вполне нормальным.
     Зато Шеала очень уж внимательно вслушивалась в слова этого умалишенного. Потому что, стоило ей только услышать о вурдалаках, или оборотнях, как девчонка моментально постаралась оказаться ближе ко мне.
     — Откуда нам знать, что вы не из энтих… — сказал деревенщина, изобразив руками что-то «эдакое», прежде чем закончить фразу, — вурдалаков.
     Между моих пальцев к этому времени уже начали проскакивать огненные всполохи, готовые в любой момент превратиться в смертоносное заклинание. Пришлось сдержать мимолетный порыв и буквально «стряхнуть» огонь с руки. К тому же, в мою голову пришла идея, которая удовлетворит меня и не приведет к массовым смертям. Хотя, видит Тьма, одна только мысль о массовом убийстве этих деревенщин грела мою грешную душу. Но рационализм помог сдержать порыв.
     — Значит тебе нужны доказательства? — громко спросил я, чувствуя, как мой глаз начал дергаться.
     — Истинно так, милсдарь, — чинно покивав, ответил этот раздражающий тип, — истинно так.
     — Будут тебе доказательства, — тихо проговорил я, спешившись и передав поводья лошади Шеале. — Подержи-ка.
     — А вы куда, мэтр? — удивленно спросила девчонка, удерживая двух лошадей.
     — Показывать деревенщинам их место, — растянув губы в предвкушающей улыбке, ответил я.
     Не дав больше юной магичке сказать и слова, я двинулся ближе к частоколу. Остановился я только тогда, когда до него было не более двух метров.
      «Раз представился ведьмаком, то и действовать буду как ведьмак», — подумал я, оценивая, сколько понадобится сил, чтобы снести этот хлипкий частокол.
     Обитая в крепости, буквально кишащей ведьмаками, было бы странно не обучиться у них паре фокусов, в число которых вошли и ведьмачьи знаки.
     Прикрыв глаза, я сосредоточился на бурлящей внутри меня магии. Не хотелось случайно одним взмахом уничтожить деревню, ведь в таком случае нам бы не было, где остановиться на ночь. Резкий выпад рукой, сложенной в замысловатом жесте, — и с нее слетает накаченный магией знак Аард.
     Словно грянувший гром, раздался грохот от столкновения ведьмачьего знака и преграды. Ворота вынесло вместе с частью стены и в тот же миг унесло куда-то вглубь деревни, оставляя за собой траншею. Стоящим за этими воротами не повезло, ведь их так же унесло и проволокло по земле добрых метров пять.
     Повезло только этому седому бородачу, который лишь свалился со стены и, плюхнувшись на задницу, отбил ее. Сидя на земле, он постепенно пытался прийти в себя и, по мере этого процесса, все с большим ужасом смотрел на мою персону.
     Довольный от выполненной работы, я подошел к этому кмету, чтобы одной рукой поднять его за грудки и подтянуть к себе, отмечая, что он тяжелее, чем кажется на первый взгляд. Пристально посмотрев ему в глаза, я, благодаря метоморфизму, сделал свои глаза больше похожими на ведьмачьи. Во взгляде бородача промелькнуло понимание.
     — Такого доказательства тебе достаточно, кмет? — презрительно спросил я, буквально выплюнув последнее слово.
     — Дха, — сипло ответил он, дрожа от страха.
     Губы сами собой растянулись в довольной улыбке. Как же приятно ставить на место зарвавшихся людей. Но не хватало финального штриха.
     — Чудно, — продолжая скалиться, сказал я.
     Отпустив мужчину, я позволил ему встать на ноги и немного расслабиться. Когда же он несколько раз осмотрел себя, не веря, что остался цел, и наконец-то посмотрел на меня, я одарил его самой доброй улыбкой, на которую был способен. Все, чтобы в следующий миг резко ударить ему кулаком прямиком в глаз, заставляя уже бессознательное тело рухнуть на землю, словно мешок с картошкой.
     — Вот теперь я доволен, — удовлетворенно сказал я, после чего крикнул девчонке. — Шеала, иди сюда. Я договорился.
     Девочка что-то пробурчала со странным выражением лица, прежде чем пришпорить своего коня, ведя мою животину за собой.
     Мы повернулись к деревне, которая больше не была похожа на себя прежнюю. Хлипким оказался не только частокол, но и все в поселении. Некоторые дома выглядели особенно старыми и обветшалыми, с просевшими от времени стенами и отсутствующими крышами. Жилые же дома все были с заколоченными окнами, на что мне оставалось только удивленно вскинуть брови. Неужели местные думают, что какая-то деревяшка сможет сдержать оборотня?
     Если приглядеться, можно было увидеть на некоторых домах следы от когтей, что явно указывало на то, что зверю удалось попасть в деревню. Остается только вопрос: почему нет следов крови. Неужели оборотня что-то спугнуло, ведь иначе здесь началась бы кровавая баня. Или причина кроется в чем-то ином?
     Пока я рассматривал деревню, из уцелевших домов повыходили любопытные жители, привлеченные шумом на улице. Первым, что они увидели, были лежащие бессознательные тела двух идиотов, которые умудрились выпустить в меня стрелу, и глубокую траншею, оставленную куском частокола. Словно истинные сыщики, они проследили за тем, откуда тянется след траншеи, чтобы уткнуться взглядами в меня и в очередное бессознательное тело, лежащее у моих ног. Несколько долгих мгновений им понадобилось, чтобы понять происходящее, и их взгляды начали выражать нешуточное опасение.
     — Кто из вас солтыс? — криво ухмыльнувшись, спросил я, выводя таким образом их из ступора.
     В ответ все, как один, молча указали на седого мужчину, которого я буквально только что вырубил.
     — Зараза, — тихо выругался я, понимая, что сейчас придется приводить его в чувство.
     
     
     ***
     
     Дом старосты несильно отличался от других в этом богами забытой деревушке. Было заметно, что солтыс живет один, так как не наблюдалось того уюта, который обычно появляется, когда за хозяйством следит женщина. Или же так казалось из-за таких же заколоченных окон, как и в других жилых домах. А возможно из-за мрачной и гнетущей атмосферы безнадежности, что окутала эту деревню.
      «А тут еще этот проклятый дождь», — поморщившись, подумал я, прислушиваясь к шелесту падающих и разбивающихся о землю капель.
     — Значит вам докучают волколаки? — между тем спросил я, задумчиво потерев подбородок и переключив свое внимание на владельца дома. — То бишь, вурдолаки?
     — Истинно так, мастер ведьмак, — ответил деревенский солтыс, прикрывая подбитый глаз.
     Пока я смотрел на его морду, рот сам собой растягивался в довольной ухмылке и вспоминался последний час, в течение которого солтыс рассыпался в извинениях и причитал. Он говорил, что времена тяжелые, мол, «нынче по дорогам всякий сброд шастает», да еще и «монстряка» завелась. Вот и не признали поначалу во мне ведьмака.
     И ведь винить их не в чем, если посудить. Не признали во мне ведьмака? Так я им и не являюсь. С другой стороны, я представляюсь ведьмаком из-за личной блажи, но даже кметы не сразу признают во мне работника ведьмачьего цеха. Возможно, стоит лучше поработать над образом.
     — Прошу, мастер ведьмак, — уже жалобно проговорил солтыс, убрав руку от глаза и открыв миру наливающийся кровью синяк, — помогите нам. Совсем спасу нет от этой зверюги. Часть жителей уже давно сбежала. Видели, наверное, дома заброшенные. А те, что остались, либо боятся, либо не хотят оставлять свой скарб.
     Ненадолго в доме наступила тишина, нарушаемая только стуком деревяной ложки о такую же тарелку: Шеала уплетала за обе щеки кашу, что положил ей солтыс.
     — Сам почему не сбежишь? — просто из праздного интереса спросил я.
     — Я бы и сбежал, — досадливо поморщившись, ответил бородач. — Да только куда? Где примут такого старика, как я?
     — Где-нибудь да приняли бы, — тихо проговорил я.
     Присев наконец-то на скамью и сложив руки на груди, я прислонился к стене.
     — Много жертв? — поинтересовался я, внимательно посмотрев на собеседника.
     — Хвала богам, пока обошлось, — ответил староста, сделав жест, отгоняющий зло. — Пропал только один человек. Бедняга Клод — это братец того идиота, что пустил в вас стрелу. Отправился с лес за дичью и пропал. Мы не сразу забили тревогу: Клод любил уходить на несколько дней. Но мы тогда еще не знали, что в наших краях появился вурдалак. А потому уже стало поздно.
     Внезапно раздавшийся за окном гром ненадолго прервал мужчину.
     — Теперь эта тварь кружит вокруг деревни, — спокойно и несколько устало продолжил солтыс. — Не знаю уж, опасается чего или выжидает, но внутрь не особо спешит лезть. Правда, пару раз ему все же удавалось пробраться в деревню. Думал уже, что все, конец нам всем настал. Да только вурдалак этот покружил вокруг домов, порычал, повыл да стены исполосовал. Да и скрылся в лесу. Повезло, одним словом.
     — Да-а, повезло так повезло, — задумчиво протянул я, анализируя его слова.
     И чем дольше я думал, тем больше сходился в одном мнении — этот волколак разумен. А осознающий свои действия оборотень — большая редкость в этом мире. Ведь волколаком можно стать только двумя способами: посредством проклятья или же родиться таковым. Разумность присуща больше второму варианту, но они, при этом, свободно контролируют свою трансформацию. В чем тогда проблема в человеческом обличии попасть в деревню и устроить здесь кровавую баню? Или ему доставляет удовольствие держать всех в напряжении? Тогда почему он проник в деревню и не пролил ничьей крови, ведь тогда напряжение только бы возросло?
     Можно, конечно, предположить, что конкретно этот оборотень относится к проклятым. Но тогда возникает еще больше нюансов. Все зависит от условий проклятия, личностных качеств проклятого, того, когда он обращается в зверя. Например, в полнолуние, либо же это вообще перманентное пребывание в волчьей шкуре. Где-то, среди кучи бестиариев, что были в Каэр Серен, я даже читал, что при должном стечении обстоятельств некоторые проклятые могут ненадолго приходить в сознание и говорить. Но, как по мне, это еще более редкое явление, чем просто разумный волколак.
      «Слишком много вопросов и слишком мало ответов», — тоскливо подумал я, краем глаза наблюдая за тем, как моя вынужденная ученица уже откровенно клюет носом.
     Поднявшись со скамьи, я подошел к девчонке, чтобы накинуть на ее плечи свой плащ и подхватить ее на руки. Молча, жестом, спросил, куда ее положить, на что хозяин дома указал на единственную кровать, на которую я и уложил девчонку.
     — А говорят, ведьмакам чужды любые чувства, — тихо, себе под нос, пробормотал староста, продолжая наблюдать за мной.
     Я не стал как-то комментировать его слова, лишь слегка дернул уголками губ, параллельно поправляя плащ на Шеале и накладывая заглушающие чары, чтобы не разбудить ее лишним шумом.
     — Как часто он появляется? — спросил я, возвращаясь к разговору и усаживаясь обратно на свое место, отметая лишние мысли.
     Если судьба складывается таким образом, что и в этом мире оборотни то и дело встречаются у меня на пути, то кто я такой, чтобы сопротивляться этому. К тому же, можно будет досконально изучить местных проклятых с пушистой проблемой на предмет различий с теми, кто уже встречался на моем пути.
     
     
     ***
     
     — Двести крон, — поутру назвал я цену.
     Следующий день настал довольно быстро. Ночь и, что самое главное, дождь мы с Шеалой все же переждали в доме солтыса, которого звали Арно. И если юная магичка проспала всю ночь, то я устроил старосте форменный допрос, чтобы вытянуть из него всю возможную информацию об оборотне. Даже если он считал эту информацию несущественной.
     И вот, в самый разгар утра, мы все же добрались до самой важной и приятной части работы ведьмака — оплаты.
     — Побойтесь богов, мастер ведьмак, — причитал староста, который еще ночью говорил, что готов отдать все, чтобы проблема с оборотнем наконец-то разрешилась. — Ну какие двести? У нас отроду таких денег никогда не было. Пятьдесят.
     Я снисходительно взглянул на собеседника, после чего устало выдохнул, заметив в его глазах непонимание. В голове крутилась простая мысль о том, насколько проще договориться с торговцами или людьми, близкими к этому делу, хоть и порой они излишне скупы. Но они хотя бы готовы заплатить без лишних слов, в отличие от тех же деревенских, которые начинают либо сразу, либо уже после выполнения заказа причитать о том, что у них «много проблем и вообще денег нет, идите нахрен». Раздражает.
     — Послушай меня внимательно, Арно, — вкрадчиво проговорил я, поднимаясь со своего места и нависнув над старостой, схватив того за горло. — Я тебе доходчиво объясню. Слушаешь?
     Солтыс, побледнев, попытался вжаться в спинку своего стула и молча кивнул. Или, точнее, попытался кивнуть.
     — Я не торгуюсь, — вкрадчиво сказал я, продолжая сохранять зрительный контакт и сжимать горло собеседника. — Если я сказал двести крон, значит двести крон. Иначе оборотень так и останется сугубо вашей проблемой. Я понятно выразился?
     Староста вновь закивал, после чего я его отпустил.
     — А с виду казался нормальным человеком, — тихо и недовольно пробурчал себе под нос Арно, явно думая, что я его не услышу.
     Я не стал акцентировать свое внимание на его словах и переключился на проснувшуюся Шеалу, которая застала эту сцену.
     — А вы умеете торговаться, учитель, — задумчиво, с каким-то странным блеском в глазах проговорила девчонка.
     — Не без этого, мелкая, — усмехнулся я, подходя к своим вещам.
     Присев возле своей сумки таким образом, чтобы скрыть ее от глаз солтыса, я выудил из нее небольшую коробочку, в которой хранил запасной комплект защитных артефактов. Открыв ее, я задумчиво посмотрел на различного рода брошки, серьги, кольца и браслеты. В уме прикинув оптимальный вариант сочетания, в котором предметы не будут конфликтовать между собой, посмотрел на девчонку, которая пыталась аккуратно сложить мой плащ. Выходило у нее, к слову, не очень, но она не сдавалась.
     — Мелкая! — окликнул я юную чародейку и, дождавшись, пока она повернется ко мне, продолжил. — Иди сюда.
     Она незамедлительно подошла ко мне, неся в руках так и не сложенный до конца плащ.
     — У меня, вообще-то, имя есть, — нахмурившись, пробурчало это чудо, смотря на меня исподлобья.
     — Знаю, — покивал я, соглашаясь и забирая из ее рук ношу, после чего тише добавил. — Но ты сама напросилась ко мне в ученицы. И пока я твой учитель, считаю, что вправе называть тебя так, как пожелаю. Или до тех пор, пока не заслужишь иного обращения.
     Девчонка насупилась еще больше, но задумалась.
     — Ладно, все потом, — отмахнулся я и выудил из коробочки одну подвеску с парой браслетов. — На вот, лучше примерь.
     Шеала удивленно уставилась на протянутые украшения, которые, хоть и выглядели просто, именно поэтому и были весьма красивы. Браслеты представляли собой простые тонкие кольца с выгравированными на них рунами, которые выстраивались в замысловатый узор. И функция у этих браслетов была только одна — защитить своего хозяина. В момент активации один из браслетов создает защиту от физических атак, которая окружает носителя, словно скорлупа. Вот только эту скорлупу не пробить даже выстрелом из баллисты, хоть это и заметно просадит ее резерв. Но, чтобы его восполнить, есть второй браслет, который так же, как и первый, создает защиту. Только в этот раз защита направлена против магии. Щит, об который разбивается большая часть заклинаний, если, конечно, они не перекачены магией настолько, чтобы превысить лимит прочности щита. А он, по аналогии с щитом от физических атак, напрямую зависит от оставшегося резерва.
     Помимо простой защиты «магический» браслет также поглощает остаточные эманации эфира и направляет их в последний элемент этого комплекта — простенькую подвеску в виде листочка с крупным хризолитом по центру. Именно подвеска выполняет роль накопителя, подпитывает и попутно стабилизирует работу браслетов. Система хоть и простая, но вполне действенная.
     — Это мне? — наконец-то смогла вымолвить Шеала. — Но за что? Я не могу… это наверное…
     — Ты чего там себе навыдумывала, дуреха мелкая? — спросил я, перебивая девчонку. — Это защита. Мы ведь не хотим, чтобы волколак тебя подрал? Так что это не подарок. После того, как выполним заказ, вернешь.
     — Я тоже иду?! — еще более удивленно спросила она, тактично прослушав, что комплект придется вернуть.
     Вместо ответа я начал помогать ей надеть комплект, заодно проверив, как все работает. За нашими приготовлениями с интересом наблюдал староста, а в его взгляде росло беспокойство.
     — Э-эм, господин, — нерешительно начал он. — Зачем же вы так… Может не стоит брать девчушку? Погубите ведь, как пить дать, погубите.
     — Помолчи, Арно, — грубовато ответил я, в последний раз проверив комплекс чар. — И не лезь, куда не просят. Да и рядом со мной ей ничего не угрожает.
     Прикрепив за спину мечи, я в последний раз проверил, как все сидит.
     — К тому же, если я прав, — продолжил я пояснять больше для Шеалы, нежели для деревенщины, мнение которого меня мало волновало, — а скорее всего прав, мы имеем дело с человеком, который стал волколаком посредством проклятья. А тебе, мелкая, раз напросилась в ученицы, будет полезно узнать, как работать с проклятиями.
     На последних словах я направился к выходу, ведя за собой юную чародейку. Бросив напоследок солтысу, чтобы тот приглядел за нашими лошадьми и вещами, я понадеялся на его благоразумность. В противном случае, если вместо пригляда в нем взыграет алчность, и он позарится на мои вещи, его ждет весьма неприятный сюрприз. Неприятный настолько, насколько может быть неприятным удар молнии или же дробление костей. Уже и не помню, какое именно заклинание закладывал в защиту от воров.
     — Наставник, — обратилась ко мне Шеала, семенящая за мной и придерживающая подол платья. — А если вы все же ошиблись?
     Я не спешил отвечать, лишь критически оглядывал спутницу.
     — Напомни мне, когда окажемся в городе, чтобы я купил тебе побольше нормальной походной одежды, — проговорил я, кидая в нее бытовые чары, чтобы решить ее проблемы с подолом, лезущим под ноги. — А что до ошибки, то это исключено. Волколаком можно стать только двумя способами. И если это не проклятие, то только врожденная ликантропия. Но это невозможно, хоть я поначалу на нее и думал из-за слишком разумного поведения для зверя.
     — Почему невозможно? — продолжала расспрос девчонка, когда мы уже вышли за пределы деревни.
     Прежде чем ответить, я раскинул вокруг нас поисковую сеть, которая должна искать любые живые объекты крупнее среднестатистического человека.
     — Невозможно это потому, — начал я отвечать, идя в одному мне ведомом направлении, которое удачно совпадало с тем, где последний раз видели чудище, — что такие врожденные волколаки предпочитают скрываться среди людей, и делают это очень уж хорошо. Да и поступки нашей цели выглядят слишком странно и непоследовательно. Словно зверь что-то знает и пытается кого-то запугать.
     — Кого? — вновь проявила свое любопытство Шеала, пытаясь поспевать за мной.
     — Того, кто его проклял, — ответил я, активируя истинное зрение. — Например, того идиота, что пустил в нас стрелу.
     Дальнейший путь вглубь леса мы проделали в молчании. По мере нашего продвижения лес становился все гуще, что явно не ободряло мою спутницу, так как она все сильнее пыталась прижаться ко мне. Я же старался не обращать на это внимания, полностью переключившись на показания поисковой сети.
     Примерно с полчаса ничего не происходило, пока я не почувствовал отклик, и довольно сильный. Его источник находился примерно в пятистах метрах от нас.
     — Стоп! — сказал я, придерживая девчонку, которая от неожиданности уткнулась в меня. — Туда.
     Указав путь, я двинулся первым, стараясь двигаться достаточно быстро, но, при этом, чтобы Шеала не теряла меня из виду. Не хватало мне еще потом искать заплутавшую в лесу юную магичку.
     На подходе к источнику мой чуткий слух начал улавливать рычание, которое то и дело сменялось скулежом. И чем ближе я подходил, тем больше звуков я слышал. Глухие удары, треск дерева, тяжелое дыхание.
     Когда мне оставалось всего ничего до цели, буквально выглянуть из-за дерева, я почувствовал, как под моими ногами хрустнула ветка. Миг — и все ранее слышимые звуки прекратились. Тишина.
     — Твою мать, — тихо выругался, когда слух уловил стремительно приближающиеся шаги, а поисковая сеть указала направление движения в нашу сторону.
     Не вынимая оружия, накинул на себя несколько слоев защиты. И сделал я это очень вовремя, как раз в тот момент, когда из-за того самого дерева вылетела смазанная тень и бросилась на меня.
     Резко уйдя в сторону, я пропустил мимо себя летящего волколака. А это был именно он. Своеобразный гибрид человека и волка. Непропорционально длинные конечности. Большие габариты, крупнее человека раза в полтора. Крупная и уродливая голова волка, а также клочки шерсти, растущие на грубой, серого цвета, коже, завершали картину под названием «Оборотень обыкновенный».
     Пролетевшая мимо меня туша кубарем покатилась по земле, но довольно шустро поднялась на лапы и вновь рванула в мою сторону. Впрочем, это было последнее, что успел сделать зверь, так как второй атаки на себя я не собирался допускать.
     Мысленное усилие — и вокруг волколака, что посмел на меня напасть, образовались черные пятна, которые словно поглощали свет. В следующий миг из них вылетели цепи, сотканные из Тьмы, и устремились к чудовищу. Надо отдать должное оборотню: от некоторых он успел увернуться, но цепей было слишком много. Стоило только одной из них попасть в цель, как скоротечный бой можно было считать закончившимся.
     Цепи, одна за другой, пробивали тело и конечности твари, чтобы, зафиксировавшись, резко натянуться, оставив зверя фактически распятым передо мной. Кровь из ран стекала по зверю и скапливалась под ним. Но сам волколак был еще жив. Все они весьма живучи, и такими мелкими ранениями его не убить.
     — Ты очень вовремя, мелкая, — сказал я запыхавшейся Шеале, которая прибежала, проламывая кусты. — Займемся практическими заня…
      — Помоги, — внезапно послышался гулкий, с рычащими нотками, голос.
     Немая сцена. Девочка удивленно уставилась на заговорившего волколака. Зверь же, в свою очередь, вполне осознанно и с мольбой смотрел на меня.
     — Интересно, — проговорил я, растянув губы в улыбке, от которой Шеала почему-то слегка побледнела.

Глава 18. Правильный выбор

     ***
     
      Аварис.
     — Как интересно, — задумчиво проговорил я, обходя вокруг все еще скованного цепями волколака. — С виду простой проклятый с перманентным превращением, но при этом у объекта сохраняется рассудок. Правда, судя по некоторым признакам, разум не всегда властвует над телом. Я ведь прав?
     Вопрос был адресован зверю, на что он утвердительно кивнул своей волчьей головой. В его взгляде, что был устремлен на меня, еще теплилась надежда, что я смогу помочь ему. Он надеялся, что у меня получится избавить его от мучений.
     Вот только я не собирался спешить. У нас тут вообще-то намечался урок по работе с проклятиями. Шеала как раз успела немного отдышаться и прийти в себя после короткого забега.
      — Итак, мелкая, — обратился я к ученице, и голос мой сам собой стал значительно строже. — Перед тем, как приступить, устроим небольшую проверку знаний. Поглядим, как хорошо ты запомнила мои слова. Расскажи все, что знаешь о проклятиях.
     Девочка сначала стушевалась, явно не ожидая от меня опроса, отчего не сразу начала отвечать. Но вскоре она смогла взять себя в руки и, отвлекшись от разглядывания чудовища, все же приступила к рассказу:
     — Проклятия относятся к жестокой, сложно предсказуемой и малоизученной области магии, — начала говорить юная чародейка заученными фразами.
      «Малефики с тобой бы поспорили», — подумал я, не перебивая и продолжая слушать Шеалу.
     — Считается, что проклятия черпают силу от демонов из…
     — Брехня, — перебил я девчонку. — Не помню, чтобы я говорил тебе подобную чушь. Демоны — не источник всех бед, и им уж точно незачем подпитывать чужие проклятия, не получая при этом ничего взамен. Глупость какая-то.
     Девчонка густо покраснела и опустила голову. Похоже, что, не подумав, она решила приплести немного от себя.
     — Но если проклинающий предложит взамен свою душу, тогда другой разговор, — уже мягче сказал я. — Вот только найди такого идиота, что решит продать свою душу ради такой мелочи. Особенно когда проклятие способен наложить даже простой человек. Всего-то и требуются воля и сильные эмоции, зачастую это ненависть или зависть.
     Перестав краснеть за свою отсебятину, Шеала начала внимательно слушать мою импровизированную лекцию.
     — Ладно, опустим пока эти нюансы, — сказал я, поворачиваясь к волколаку, который ещё не растерял свой рассудок и тоже стал невольным слушателем лекции. — Давай лучше скажи, что думаешь о нашем экземпляре.
     — Не знаю, — неуверенно произнесла юная магичка, немного стушевавшись.
     — Не разочаровывай меня, — строгим голосом сказал я, после чего медленно выдохнул и напомнил себе, что она ещё ребёнок. — Ещё раз. Все вводные данные для того, чтобы сделать вывод, у тебя есть.
     Нахмурив бровки, будущая чародейка задумалась. Осматривая оборотня и то и дело кидая на меня хмурый взгляд, она явно пыталась понять, о каких вводных данных идёт речь. Благо, что девочка она смышленая, и ей не потребовалось много времени, чтобы сделать необходимые выводы.
     — Проклятие ликантропии, — задумчиво произнесла Шеала, продолжая нарезать круги вокруг оборотня. — Превращение постоянное. Это может указывать на силу проклятия или какое-то условие. Склоняюсь ко второму варианту.
     — И почему же? — поинтересовался я, желая узнать ход её мыслей.
     — Если бы проклятие было сильным, — начала пояснять свои рассуждения мелкая, — то наш… объект не смог бы сохранять свой разум.
     — Неплохо, — показательно похлопал я. — Неплохо. Но…
     Приосанившаяся было девчонка моментально напряглась, стоило ей услышать это злополучное «но».
     — Что если я добавлю еще одно условие? — вкрадчиво продолжил я. — Проклятие наложил близкий человек — родственник. К примеру…
     — Брат, — внезапно, с удивлением и сдерживаемой злостью, прорычал волколак, тем самым перебивая меня.
     В глазах зверя можно было увидеть странную смесь понимания и отрицания. Из его глотки то и дело начал вырываться рык, а отрицание перерастать в злость.
     — Верно, дворняга, — усмехнувшись, сказал я, прежде чем вернуть своё внимание к ученице. — К примеру, брат.
     — Н-но что это меняет? — недоумевала Шеала.
     — Все, — дал я простой ответ, — и одновременно ничего.
     Мои невольные слушатели непонимающе уставились на меня. Даже оборотень изволил отвлечься от собственных мыслей.
     — Предполагаю, что это было простое проклятие, — начал я давать пояснения уже двум обратившимся в слух персонам. — Уж не знаю, как твой брат, дворняга, пришёл к подобному. Да и, если честно, мне плевать на это. Тем не менее, это было бы самым простым проклятием ликантропии, если б в дело не вступили кровные узы. Усилив проклятие, они и привели к перманентному превращению. Все же, недаром говорят, что близкий человек ранит больнее.
     Ненадолго замолчав, я дал возможность юной магичке и волколаку обдумать мои слова.
     — Но как же сохранение рассудка? — спросила Шеала.
     — А никак, — развел я руками. — Скорее всего, это было условием проклятия. Мало ли чего хотел этот идиот. Например, свести с ума своего брата. В конце концов, запертость в теле чудовища и голод сделали бы свое дело. Но, как я уже сказал, мне плевать на его мотивы. Сейчас важно другое. Каким образом мы поможем нашему несчастному?
     Параллельно со своими словами я быстро усыпил волколака и убрал цепи, сдерживающие его. Шеала с интересом наблюдала за моими действиями, ожидая, чем все закончится.
     — Итак, приступим к практической части нашего занятия, — усмехнувшись, сказал я, призывая спутницу подойти ближе. — Запомни, мелкая, способов помочь проклятому достаточно много. Равно как и способов наложить это самое проклятие. Но сейчас нам доступны только четыре из них.
     — Какие? — тут же спросила она, стоило мне только замолкнуть.
     Судя по блеску в глазах, девочка была рада наконец-то притронуться к настоящей магии. Даже захотелось посмотреть на её лицо, когда она увидит, что действительно можно считать настоящей магией.
     — Простой, — начал я перечислять, ничего не поясняя, — сложный, справедливый и милосердный. Выбирай.
     — Выбирать? — удивилась она, широко открыв свои глазенки.
     Я только кивнул в ответ и, скрестив руки, стал ждать. Мне действительно было интересно, какой выбор она сделает.
     — В чем подвох? — с подозрением спросила девчонка.
     — Скоро поймёшь.
     Лёгкая улыбка не покидала моего лица, пока перед ученицей стоял этот непростой выбор, где все варианты, кроме одного, варьировались от меньшего зла к большему.
     — Милосердный, — наконец-то выбрала будущая чародейка.
     — Значит, милосердный, — покивал я, создавая огромное огненное копье над спящим оборотнем. — Поздравляю! Ты убила чудовище.
     После чего я сделал вид, что отпускаю копье. Шеала смотрела широко раскрытыми глазами на происходящее. Изо рта девочки вырвался отчаянный крик «нет», а в глазах можно было прочесть осознание ошибки и неминуемости происходящего.
     — Расслабься, мелкая, — я усмехнулся и развеял копье. — Я пошутил.
     Пока она осмысливала ситуацию, а её шок переходил в стадию возмущения, я поспешил добавить:
     — Я бы его не убил. Мне просто было интересно, что ты выберешь.
     — Мастер Нокс! — начала уже было возмущаться девочка, но быстро замолчала под действием чар немоты.
     Какое-то время она беззвучно открывала рот, словно рыба, пока до неё не дошло, что что-то не так. Поэтому все, что ей оставалось сделать, это удивиться, чтобы после уставиться с немым требованием снять чары.
     — Так-то лучше, — довольно произнес я, нагло улыбнувшись возмущённой девочке, после чего, как ни в чем не бывало, продолжил. — Зато теперь ты понимаешь, к чему мог привести твой неосторожный выбор.
     Шеала все ещё продолжала возмущённо дышать и смотреть на меня с осуждением, но все же начала прислушиваться к моим словам.
     — Как ты уже поняла, — продолжил говорить я, начав как лектор ходить из стороны в сторону, — милосердный вариант — убить проклятого. Просто чтобы не мучился. Простой вариант, как понятно, самый простой. Всего лишь надо убить того, кто наложил проклятие. Но этот же вариант самый ненадёжный.
     И вновь этот возмущённый взгляд юной магички.
     — Не смотри на меня так, — отмахнувшись, сказал я. — Да, иногда такой способ срабатывает. Но я люблю точность, поэтому этот вариант отпал моментально. Остались у нас «сложный» и «справедливый». Догадаешься, какой из них правильный?
     Задав вопрос, снял с неё чары. В этот раз ученица думала куда как тщательней, опасаясь снова допустить ошибку.
     — Его нет, — решил я все же сжалиться над ней, когда её размышления затянулись. — Пойти по сложному пути — значит заняться долгим и муторным снятием проклятия. А справедливый — означает перекинуть проклятие тому, кто его наложил.
     Заготовка под чародейку ничего не ответила, внимательно прислушиваясь к моим словам и следя за моими действиями. Я же, в свою очередь, начал планомерно расчищать для себя полянку, чтобы было достаточно места на начертания ритуального круга. В этом деле мне отлично помогало перекаченное энергией сэко, которым я срубил несколько ближайших деревьев. После чего с помощью нескольких бытовых заклинаний разровнял площадку, убрав лишний мусор, корни и пеньки, попутно в очередной раз убедившись, что бытовая магия — это, пожалуй, лучшее изобретение магической науки.
     — Каждый сам для себя определяет правильность того или иного выбора, — продолжал я говорить, параллельно обозначая пределы ритуального круга. — Те же ведьмаки, например, поступят в зависимости от наибольшей выгоды и Школы, в которой прошли обучение. Например, «медведи» и «коты», скорее всего, убили бы волколака и, получив свою награду, ушли бы. В то время как «волки» и «грифоны», вероятнее всего, поступили бы по совести и сняли проклятие. И каждый из них думал бы, что поступил верно. Конечно, это все утрированно, но суть должна быть предельна ясна.
     Замолчав, я оценил получившийся круг и приступил к нанесению рун. Уруз, как символ перемен и исцеления от болезни. Перт, руна поиска незримого, в связке с Манназ, руной человеческих взаимоотношений и связей. Это должно было позволить ритуалу обнаружить нить, связывающую двух братьев. Довершали картину руны передачи и завершения темного периода в жизни — Вуньо.
     Придирчиво оценив работу, все же добавил руну Соулу, как олицетворение стопроцентного успеха.
     — А вы, учитель? — внезапно задала вопрос Шеала, отвлекая меня от занятия. — Какой вариант вы считаете правильным?
     Удивленно посмотрев на подопечную, увидел в ее глазах только живое любопытство.
     — Все, — ответил я, возвращаясь к работе. — Все зависит от выгоды.
     — То есть…
     — Да, — кивнул я, не дав ученице договорить. — Если бы мне было выгодно, я просто убил бы этого проклятого или его брата. Поэтому тебе, мелкая, не стоит на меня равняться.
     Замолчав, я подошёл к спящей туше волколака и удлинившимся когтем, который постарался спрятать от девчонки, нацарапал несколько стабилизирующих рун, а затем сцедил в склянку немного крови. Очень уж мне было интересно исследовать местных ликантропов и понять, чем они отличаются от тех, с которыми я был одно время очень близко знаком.
     — Ладно, разговоры потом, — сказал я, отлевитировав тушу в центр ритуального круга. — Теперь смотри внимательно и запоминай. Сил в тебе, конечно, пока мало для подобного, но, может, в будущем пригодится.
     — Будем снимать проклятие? — оживившись, спросила Шеала, подразумевая «сложный» путь.
     Я косо глянул на девочку, что с блеском глазах смотрела на руны, пытаясь их запомнить.
     — Нет, конечно, — скривившись, ответил я, чуть ли не покрутив пальцем у виска. — Вернем проклятие его братцу, ведь мы за справедливость!
     После чего подал энергию в круг, запуская тем самым ритуал и игнорируя возглас ученицы.
     — Очень уж мне не понравилось, что какой-то паршивый кмет посмел выпустить в меня стрелу, — уже значительно тише пробормотал я — И хоть я и не злопамятный, но я злой, и память у меня хорошая.
     
     
     ***
     
     Я сидел за столом и мрачно смотрел на солтыса этой проклятой деревушки. Рядом с ним сидел избавленный от проклятия охотник Клод и за обе щеки уплетал какую-то паршивую на вид кашу. Задумчиво осмотревшись, увидел подпаленный и потрескавшийся, словно от удара молнии, участок стены.
      «Значит все-таки пытались обокрасть», — мрачно усмехнувшись, подумал я, краем глаза замечая, как староста старается спрятать обожженную руку.
      Собственно, я ни капельки не был удивлен. Такова уж природа людей, которые сильно подвержены своим порокам. И, так уж выходит, что алчности, как правило, людям поддаться куда как проще. Нет порока сильнее жадности, уж мне ли об этом не знать.
     — Значит ты, кмет, говоришь, — вкрадчиво и тихо проговорил я, пристально посмотрев в глаза Арно, — что заплатишь только сотню крон, а не двести, как мы договаривались?
     — Верно мыслите, мастер ведьмак, — пригладив бороду здоровой рукой, ответил этот хитрец.
     Со стороны раздался возмущенный вздох. Посмотрев туда, увидел Шеалу, уже набравшую полную грудь воздуха для гневной тирады. Едва заметное движение пальцем — и в девчонку летит силенцио, не позволив ей сказать хоть слово. В этот раз мелкая быстро осознала происходящее и посмотрела на меня, на что я отрицательно покачал головой. Не стоит начинать бессмысленную разборку.
     В ответ ученица насупилась и села на скамью, прижав к груди небольшой мешочек для личных вещей, который я ей отдал. С трудом сдержал улыбку, вспомнив, как Шеала пыталась незаметно убрать в него комплект артефактов, что я ей «одолжил». После чего она еще несколько минут ходила с гордо поднятой головой, словно сделала что-то невероятно сложное. Но сложнее всего было мне — сделать вид, что я ничего не заметил и вовсе забыл о комплекте.
     Отвернувшись, я вновь переключил свое внимание на деревенских. Было прекрасно видно, что староста едва сдерживает довольную ухмылку, думая, что смог нагреть ведьмака.
     — И что же дало тебе право принять такое решение, а кмет? — спросил я, глядя в бесстыжие глаза старика.
     — Так, стало быть, уговор какой был? — пожевав губы и приосанившись, спросил дед так, словно собирался пояснить что-то несмышлёному ребенку. — Уговор был на убийство вурдалака. А вы что?
     Я удивленно посмотрел на него. Мне уже не столько были важны деньги, сколько было интересно, что еще скажет этот болезный.
     — Избавил вас от проблемы, — ответил я, предчувствуя очередную околесицу, которую выдаст староста.
     — О, нет-нет, мислдарь ведьмак, — довольно проговорил Арно, чуть ли не лопаясь от самомнения. — Это вы так говорите. Еще утверждаете, что расколдовали нашего бедного Клода, мол это он был вурдалаком. Но где доказательства?
     Я ничего не ответил, только посмотрел на опустившего голову охотника.
     — И вообще, вурдалаками могут стать только вероотступники, — солтыс, тем временем, продолжал нести бред. — Это всем известно, как и то, что крысы рождаются из соломы. Наш Клод — свято верующий в богиню Мелитэле человек. Так ведь, Клод?
     Почувствовалась легкая тряска стола от того, что Арно пнул охотника по ноге.
     — Истинно так, уважаемый Арно, — еще ниже опустив голову, едва слышно пробормотал расколдованный мной бывший волколак.
     — Во-от, видите? — указывая пальцем вверх, произнес солтыс. — Я бы вам и вовсе мог бы не платить. Но, как учил меня отец, любая работа должна быть оплаченной. Даже если она была выполнена хреново. Поэтому я и отдаю половину суммы, и то только потому, что вы нашли нашего бедного Клода.
     — Что же, сотня так сотня, — выдавив из себя фальшивую улыбку, проговорил я, поднимаясь из-за стола. — Давайте уже закончим с этим фарсом поскорее.
     Стоило мне только получить мешочек с монетами, я молча подошел к своим вещам. Подхватив сумку и закинув мечи за спину, рукой поманил Шеалу, чтобы следовала за мной. Девчонка этому была только рада и, выходя из дома, совсем по-детски показала язык солтысу. Такое незатейливое действие немного подняло мне настроение. Но, чтобы настроение стало еще лучше, нам нужно было как можно скорее покинуть деревню.
     Чтобы дойти до частокола, который еще не успели починить, потребовалось немного времени. Еще раз оглянувшись на деревню, я ухмыльнулся, когда наткнулся взглядом на братца Клода. Тип, что выпустил в меня стрелы, выглядел откровенно паршиво. Бледный, истекающий потом, с синяками под глазами и трясущимися руками. Новоявленный оборотень готов был обернуться в любую секунду. И, учитывая наступающую ночь, эта самая секунда скоро наступит.
     Взмахом создал репаро и направил его на ворота частокола, которые в тот же миг пошли в движение, стремясь принять свое законное место. Подлетев к частоколу и напугав зрителей, они, словно пазл, встали на место, отрезая нас от деревни. Продолжая ухмыляться, накинул еще несколько укрепляющих и защитных заклинаний на частокол. Хлипкий частокол постепенно превращался в непреодолимое препятствие. Вот только призвано оно не защищать от внешних угроз, а наоборот, не позволить выбраться угрозам внутренним.
     Закончив накладывать заклинания, я пошел прочь от деревни. Но не успели мы отойти достаточно далеко, как до наших ушей донеслись первые крики и громкий рык.
     — Вы были правы, учитель, — тихо проговорила Шеала, заставив меня заинтересованно посмотреть на нее. — «Справедливый» вариант самый правильный.

Глава 19. Вода камень точит

     ***
     
      Аварис.
     Облака медленно плыли над головой. Через прорехи в них пробивались солнечные лучи, освещая пологий берег и отражаясь от распростершейся водной глади реки. Сам берег был травянистый, и только у самой кромки воды начиналась голая земля, которая под водой превращалась в ил из-за спокойного течения. Именно из-за илистого дна вода в реке была довольно мутной.
     По ту сторону реки практически сразу начинался густой лес, из которого мы только недавно вышли, прежде чем я перенес нас на этот берег, где и было решено сделать привал. А чтобы не терять время зря, пользуясь близостью реки, как неплохого источника водного эфира, я решил приступить к обучению девочки.
     Возглас «ой» оторвал меня от любования природой и заставил обратить свое внимание на Шеалу. Юная чародейка вновь потеряла концентрацию во время занятия, отчего магия вышла из-под контроля. Повезло, что вся энергия попросту вернулась в источник.
     — Еще раз, — строго сказал я, наблюдая за стараниями ученицы.
     Девчонка устало выдохнула и все же прилежно приступила к заданию. Устроившись поудобнее и подогнув под себя ноги, она сложила перед собой руки лодочкой. После чего прикрыла глаза и сконцентрировалась.
     — Магия, — тихо и вкрадчиво начал я читать коротенькую лекцию, — по мнению многих чародеев и чародеек, представляет собой овеществление Хаоса. Они считают магию оружием Хаоса. Якобы эта сила поглощает и развращает этот мир.
     Можно было подумать, что мои слова только мешают Шеале сосредоточиться на задаче. Но на самом деле монотонность, наоборот, помогала погрузиться в транс. А создаваемые мной всплески магии увеличивали ее концентрацию в воздухе, помогая легче ее почувствовать.
     — Вот только это несусветная чушь, — слабо улыбнулся я, не меняя при этом тона. — Магия — это Искусство. Искусство могущественное и способное на невероятные вещи. Магия может отворить любые двери. Вопрос лишь в том, сможешь ли ты ей грамотно воспользоваться?
     По лицу юной магички стекал пот. Губы Шеалы были поджаты, превратившись в тонкую, едва заметную полоску. Она всегда так делает, когда очень сильно на чем-то концентрируется. Я же больше наблюдал за ней с активированным истинным зрением и следил за правильным выполнением задания.
     Мне было прекрасно видно, как напряжены ее магические каналы. Как по ним медленно, с черепашьей скоростью, ползет струйка энергии в направлении ладоней.
     — Но магия также и опасна как для окружающих, так и для самого пользователя, — продолжал я свою лекцию. — Отсюда вытекает еще и то, что магия — это Наука. И чтобы в должной мере овладеть ею, одного дара или таланта мало. Магия — это совокупность твоих знаний и опыта. Именно они помогают тебе вовремя узнать о своей ошибке.
     В этот момент девочка потеряла концентрацию и энергия, вяло текущая по ее каналам, резко ускорила свое движение, что чуть не закончилось плачевно. Быстро сформировавшаяся в ладонях Шеалы капля воды взорвалась мелкими каплями, которые в тот же миг превратились в сосульки и так и норовили вонзиться как в меня, так и в саму ученицу.
     К счастью, я вовремя успел поставить щит вокруг капли, и все снаряды безвредно рассеялись. Хотя даже так руки девочки, будучи очень близко к эпицентру взрыва, пострадали, отчего Шеала тут же завалилась на бок. Свернувшись в клубок и прижав к груди покалеченные руки, она начала тихо всхлипывать.
     — Опять, — устало вздохнул я, подсаживаясь к ней ближе.
     Аккуратно взяв ее руки в свои, наложил сначала обезболивающее заклинание, после чего приступил к основному лечению. Устранив поражающий элемент в виде нескольких застрявших сосулек и достав из своей сумки флакончик с мазью, начал медленно и аккуратно обрабатывать раны. Параллельно с этим я накладывал одно заживляющее заклинание за другим, стараясь избежать моментальной регенерации. Боюсь, что неокрепшему организму ребенка мгновенная регенерация только навредит, так как заставит тело тратить экстремальное количество сил. И их пришлось бы в экстренном порядке возмещать, чтобы тело попросту не иссушило себя, ведь расход энергии в таком случае практически моментальный.
     Но даже без этих крайностей заживление происходило, можно сказать, на глазах. Ранки быстро покрывались коркой, а покрасневшая кожа вновь приобретала естественный оттенок.
     — Все-все, — успокаивающе и тепло произнес я, поглаживая ученицу по голове. — Уже все хорошо.
     Еще несколько раз всхлипнув, она все же взглянула на свои руки. В девичьих глазах все еще стояли слезы, но лицо больше не кривилось от боли.
     — Поешь, — сказал я, протягивая ребенку кусок колбасы с краюхой хлеба, которые я выкупил в корчме. — Тебе надо восстановить силы.
     Шмыгнув носом, ученица аккуратно, словно боясь боли, забрала протянутую еду. Я лишь усмехнулся в ответ на ее действия. Шеала прекрасно знает, что боли после моего лечения не будет, ведь такая ситуация происходит не в первый раз.
     — Именно знания и опыт должны были помочь тебе, — продолжил я лекцию, пока девочка уминала за обе щеки импровизированные бутерброды. — Они бы помогли тебе понять, что ты слишком поторопилась. Зачерпнула слишком много и пыталась как можно скорее продавить энергию, чего на первых порах делать нельзя. Перво-наперво ты должна привыкнуть к ощущению циркулирующей в твоем теле энергии.
     Посмотрев на увлеченную едой юную чародейку, я тяжело вздохнул. Мои слова сейчас были бесполезны. Она все равно пропустит их мимо ушей и вновь допустит ту же ошибку, а мне опять придется ее лечить.
     Может я слишком мягок с ней? Ведь тем же Гарри и Валери в те моменты, когда мне удавалось дорваться до их обучения, я не давал никаких поблажек. Возможно, стоит вспомнить былые времена и стать чуточку построже?
      «Например, не лечить ее сразу, а дать вдоволь прочувствовать цену своей ошибки», — промелькнула у меня в голове довольно жестокая мысль.
     — Учитель, — обратилась ко мне Шеала, тем самым отвлекая меня, — вы ведь говорили, что Вода самая легкая в освоении стихия. Тогда почему у меня ничего не выходит?
     Удивленно посмотрел на девчонку.
     — Я действительно так сказал? — недоуменно спросил я, пытаясь вспомнить, когда сморозил такую глупость. — Может я был пьян?
     Даже учитывая, что алкоголь меня практически не берет, второе утверждение было куда реальнее, чем то, что я мог выдать такую чушь.
     — Ну, может и не совсем так, — сразу же замялась ученица. — Но вы точно что-то такое говорили!
     — Ну раз уж говорил, — покивал я, задумчиво потерев подбородок, — то речь скорее всего шла о пластичности. А пластичность и простота немного разные вещи.
     Я ненадолго замолчал, чтобы доступно сформулировать мысль.
     — Вода действительно самая пластичная и податливая стихия, — начал я, привлекая к себе внимание девочки и параллельно устраивая демонстрацию. — Она может принимать любые формы. Становиться твердой или вовсе превращаться в пар. Ею можно как защищаться, так и атаковать. Она хороша во всех своих проявлениях.
     Пока я говорил, в моей руке сформировался водяной шар, который в такт с моими словами принимал различные формы. Растягивался и сужался. Становился твердым льдом и летучим паром, чтобы после вновь собраться каплями в моей руке.
     — Что до энергии водной стихии, — продолжал я говорить, — то она также хорошо преобразовывается для иных направлений, например, целительства. А еще она в наименьшей мере влияет на своего пользователя.
     В следующий миг водяной шар в моей руке растекся, а на его месте образовался огненный. Он сразу же обдал нас жаром, так и норовя опалить волосы.
     — Самая же простая в применении стихия, — прибавив строгости в голосе, заговорил я, — это Огонь. Эта стихия всегда рвется вперед, отчего применить заклинания этого направления или же впитать энергию Огня проще всего.
     — Тогда почему…
     — Потому что Огонь, — перебил я Шеалу, строго посмотрев на нее, — самая опасная из стихий. Эта стихия с радостью сожжет как тебя, так и всех, кто находится рядом с тобой. Энергия этой стихии требует жесткого контроля. Представь, если бы вместо капли воды в твоей руке был бы огненный шар. Много бы осталось от твоих рук, если бы он рванул?
     Девочка побледнела и испуганно замотала головой, пряча свои руки за спиной.
     — Вот то-то же, — удовлетворенно усмехнулся я. — К тому же, энергия Огня очень плохо поддается преобразованию и сильно портит характер носителя, делая его вспыльчивым, раздражительным, эгоистичным и, попросту, злым.
     — То есть как вы, учитель? — состроив невинное личико, спросила Шеала.
     Внезапно в ее лицо влетела наколдованная струя воды, вызывая девчачий визг.
     — Ха-ха, очень смешно, — саркастически сказал я, глядя на отплевывающуюся ученицу. — Но ты не угадала. Я таким родился.
     Посмотрев на недовольное и обиженное лицо Шеалы, я все же сжалился над ней. Едва уловимое движение пальцами — и простенькие бытовые чары летят в мелкую. Не прошло и десяти секунд, как она вновь сидела сухая, словно не было той струи воды.
     — Ладно, отдохнули и хватит, — решительно сказал я. — За дело, мелкая.
     — Опять?! — возмутилась она.
     — Не опять, а снова, — с довольной ухмылкой ответил я.
     Наверное, стоит признать, что я просто люблю издеваться над учениками. Может в этом и смысл бытия учителем?
     — Запомни, мелкая, — обратился я к ученице, пока она вновь устраивалась поудобнее. — Магия — это Искусство и Наука. Это Меч и Щит в одном флаконе. Это ключ от реальности. Магия — это дар, доступный немногим, и только от тебя зависит, как ты им воспользуешься. Остальные же обречены вечно смотреть с завистью и изумлением.
     Всплеск воды заставил меня замолчать и осмотреться. Шеала, обеспокоенная резко наступившей тишиной, приоткрыла глаза. Не шевелясь, она вопросительно посмотрела на меня.
     — У нас гости, — спокойно ответил я, рассматривая этих самых «гостей».
     Ростом со среднего человека. Тощие, что аж кости торчат, да с гребнями на загривках. На руках между пальцев перепонки, а ноги так и вовсе были похожи на ласты. Кожа существ была дряблой и синюшной. Пальцы на руках заканчивались тонкими и, наверняка, острыми когтями. Головы у каждого из «гостей» были вздутыми, с выпуклыми глазами.
     — Утопцы, — даже немного разочарованно сказал я, поднимаясь с земли.
     — Учитель? — с беспокойством в голосе спросила Шеала.
     Взглянув на нее, я ободряюще улыбнулся.
     — Не волнуйся, — ответил я с улыбкой на устах, удаляясь от нее все дальше и разминая на ходу затекшие во время долгого сидения мышцы. — Просто покажу тебе пару фокусов.
     Оставив оружие лежать у нашей импровизированной стоянки, я пошел навстречу чудищам. Спокойно приближаясь к утопцам, я перебирал в голове варианты того, как мне стоит расправиться с этими тварями. Конечно, зная их уязвимость к серебру и огню, можно было сыграть на этом. Но я посчитал, что наиболее показательным будет разделаться с утопцами с помощью привычной им стихии.
     И хоть с водой я пока управлялся не так хорошо, как с тем же Огнем или Тьмой, но даже того, что я умею, будет более чем достаточно для этих тварей. К тому же, такая демонстрация должна неплохо замотивировать Шеалу заниматься усерднее.
     — Да и начать с чего-то надо, — тихо пробормотал я, мысленно перебирая известные мне заклинания магии Воды. — Иначе никогда так и не достигну даже уровня магистра в этом направлении.
     Настроившись на водный эфир, источником которого была так удачно протекающая мимо река, я прикрыл глаза. Выпустив заклинание в водную гладь за спинами утопцев, я продолжил идти к ним навстречу, плавно разводя в стороны руки.
     Эти мерзкие твари, явно что-то почуяв, в тот же миг бросились на меня, но, к несчастью для них, слишком поздно. Резкий оборот руками — и река словно ожила. Образовавшаяся волна устремилась на нас и, словно корова языком, слизала с берега всех тварей, заключив их в один большой водный пузырь, что завис над берегом.
     Для любого человека этого было бы уже достаточно, чтобы утопить его в этой водяной тюрьме. С водными же обитателями такое не прокатит. Но это уже хуже для них самих, ведь как говорится: «Вода камень точит». А телам этих трупоедов очень далеко до крепости камня.
     Продолжая помогать себе руками, я постепенно начал закручивать воду внутри водяной тюрьмы. Утопцы, недоумевающие, как они вновь оказались в воде, не сразу осознали, что происходит. Тем временем, вода закручивалась все быстрее, образуя целый водоворот, после чего я создал еще один вектор течения воды. А после еще один и еще. И так до тех пор, пока вода не начала течь в абсолютно хаотичных направлениях.
     До моего чуткого слуха донесся приглушенный толщей воды визг, полный боли. Вода постепенно начала окрашиваться в красный цвет, и в ней начали мелькать куски тел этих тварей.
     Если струя воды, выпущенная под огромным давлением, способна разрезать камень, то сегодня этот мир, в лице юной чародейки, увидел, что бывает с теми, кому не посчастливилось оказаться в этой водяной мясорубке. Хаотично двигающаяся на огромной скорости вода буквально отрывала от утопцев кусок за куском, превращая их в мелко порубленный фарш.
     Удовлетворившись зрелищем, я отпустил контроль над водой, и шар в тот же миг опал на землю, окрашивая берег в цвет крови. Большая часть воды сразу же вернулась обратно в реку, оставшаяся же моментально впиталась в землю. На берегу остались лежать только куски тел.
     — М-да, не подумал, — протянул я, задумчиво постукивая указательным пальцем по губам. — И как мне теперь с них собрать трофеи? Допустим, глаза и зубы, если повезет, я найду… Но как теперь мозг то достать?
     В задумчивости, я бродил от кучки к кучке и ворошил их в надежде найти что-то ценное. В итоге, я стал обладателем десятка зубов, которые позже можно будет измельчить и пустить на какой-нибудь элексир. Глаза не удалось найти вовсе, но я быстро забыл об этом, когда в очередной куче мяса смог найти мозг утопца. Правда, надо признаться, он оказался сильно поврежден.
     — Интересно, а на нем сработает «репаро»? — задумавшись, пробормотал я и сам того не заметил, как на моем лице появился маниакальный оскал. — А что? Никто ведь еще не пробовал.
     Мою беседу с самим собой прервал судорожный и протяжный вздох со стороны. Спешно убрав с лица оскал, чтобы не пугать ученицу, я обернулся к ней.
     Шеала все так же сидела на земле, поджав под себя ноги, и широко раскрытыми глазами смотрела на меня и на залитый кровью берег. Судя по часто вздымающейся груди, пока я разбирался с утопцами, девчонка вовсе забыла, как дышать.
     — Понравилось зрелище? — ухмыльнувшись, спросил я.
     Юная чародейка, все еще находясь под впечатлением, даже не сразу поняла, что я обращаюсь к ней.
     — Аг-га, — заикаясь, выдавила она из себя.
     Подойдя к ней ближе и присев напротив нее, я ободряюще улыбнулся.
     — В таком случае, занимайся усерднее, — спокойно произнес я, — и когда-нибудь ты сможешь так же.

Глава 20. Граница Редании

     ***
     
      Аварис.
     — Ну что, мелкая, остался последний рывок? — вернувшись к месту нашей стоянки, улыбнувшись, я спросил у Шеалы, пытающейся вникнуть в книгу по магии Воды, которую пришлось составлять чуть ли не на скорую руку, отчего она больше походила на краткие инструкции по освоению стихии. — Отсюда до Третогора рукой подать. Надо только границу пересечь. А там уже сплавлю тебя на руки чародейке.
     Девочка отвлеклась от своего занятия и посмотрела на меня нечитаемым взглядом, но ничего не ответила, чем вызвала у меня понимающую усмешку.
     Еще вчера ее поведение было совершенно иным до тех пор, пока я не сказал, что до конца нашего совместного пути осталось всего ничего. Такому поведению были свои причины, что вынуждали относиться к ситуации с пониманием.
     — Каков прогресс? — решил я сменить тему и кивнул на «книгу»
     Юная магичка ответила не сразу.
     — Зачем все это? — спросила Шеала настолько тихо, что, если бы не чуткий слух, я бы ничего и не услышал.
     — Ты о чем? — поинтересовался я, не совсем понимая, к чему она клонит.
     Она вскинула голову и заглянула мне в глаза. Во взгляде ее можно было уловить обиду.
     — Зачем это обучение? — уже громче спросила она, все больше и больше распаляясь. — Зачем продолжаете возиться со мной, если решили спихнуть меня на попечение чародейкам? Зачем вы вообще согласились обучать меня, если не собирались заканчивать мое обучение? Зачем…
     Я не стал дослушивать ее бредни и просто кинул в нее силенцио. Девочка начала беспомощно открывать и закрывать рот, словно рыба, выброшенная на берег. И так до тех пор, пока не поняла, в чем дело. Она сложила руки на груди и обиженно насупилась.
     — Все сказала? — приподняв одну бровь, задал я вопрос.
     По ее упрямому взгляду можно было понять, что сказала она далеко не все, и еще бы продолжила, если бы не мои чары. Но мне было плевать, ведь мой вопрос был насквозь дежурным.
     — А теперь послушай меня, девочка, — заговорил я таким тоном, который моя временная ученица еще не слышала от меня. — Я не вынуждал тебя стать моей ученицей. Ты сама напросилась ко мне. Будь моя воля, оставил бы тебя еще в каком-нибудь задрипанном городишке по типу Блавикена, и крутилась бы дальше, как могла. Но нет, я, по доброте душевной, решил провозиться с тобой дольше, жертвуя собственными планами.
     Шеала молчала, хоть и в ходе своего монолога я снял с нее чары. Могу сказать только, что она прекрасно понимала мою правоту, но и не могла принять этого. Поэтому все, что ей оставалось делать — это слушать меня, опустив голову.
     — И после всего ты спрашиваешь, зачем все это? — тем временем я продолжал отчитывать девчонку. — Зачем я продолжаю с тобой возиться? Хотя уже давно мог переместить нас, минуя эту чертову границу, и сплавить тебя на руки чародейкам. Может сама ответишь?
     Но девчонка все продолжала молчать.
     — Нет? — усмехнувшись, спросил я, вздернув одну бровь. — Тогда я сам.
     Нависнув над заготовкой под чародейку, я продолжил:
     — Я вожусь с тобой, потому что хочу, — вновь ухмыльнувшись, ответил я на свой же вопрос. — Но если тебе этого мало, то вот тебе еще пара причин. Например, я не доверяю этим тупым курицам, засевшим в Аретузе, что готовы калечить своих учениц. Но я знаю, что сейчас мне никто не позволит просто взять и забрать тебя в личные ученицы. Нет еще у меня необходимого статуса. Поэтому я так стараюсь вбить в твою голову основы, ведь они являются фундаментом всего обучения. Поэтому я так упорно оттягивал время нашего прибытия, чтобы дать тебе больше времени. Именно поэтому мы сидим на этой проклятой всеми богами границе, дожидаясь своей очереди вместо того, чтобы просто переместиться как можно ближе к городу.
     Высказав все, я замолчал, дав возможность девчонке обдумать мои слова. Сам же я пока решил заняться довольно медитативным занятием — полировкой оружия. Присев на большой валун, я взялся в первую очередь за стальной меч и приступил к делу, стараясь не обращать внимания на происходящее вокруг, хоть и посмотреть было на что.
     Мы сидели в небольшом отдалении от берега реки, которая была естественной границей между странами. По сторону реки начинались земли Редании, в столицу которой нам и нужно было попасть. Именно в этом месте находилась переправа через реку. И, как это обычно бывает в таких местах, здесь собралась немаленькая такая очередь. А занимающаяся переправой барка, неуклюжая словно черепаха, была только одна, что намекало на долгое ожидание.
      «Во всяком случае, мы никуда не торопимся», — подумал я, прежде чем отвлечься от своего занятия и посмотреть на все еще насупившуюся ученицу, — «Хотя я уже начинаю жалеть об этом».
     Забыв на время о юной магичке, я все же оглянулся вокруг. У самой пристани, сколоченной из дерева, собралась целая толпа народа. Будущие пассажиры барки, в основной массе являющиеся купцами или кметами, занимались своими делами в ожидании своей очереди. Кто-то нетерпеливо топтался на месте, явно думая, что это ускорит процесс. Особенно хитрые старались пройти ближе к пристани, чтобы прошмыгнуть на барку мимо очереди. Другие же пассажиры дремали на своем багаже. Среди последних можно было узнать купцов, уже привычных к подобному ожиданию и понимающих, что с этим ничего нельзя сделать.
     Внезапно рядом со мной раздалось тихое бормотание, что отвлекло меня от созерцания.
     — Ты что-то сказала? — спросил я, повернувшись к Шеале.
     — Простите, учитель, — уже громче проговорила девчонка со все еще опущенной головой. — Я не знаю, что на меня нашло.
     В ответ она услышала только тихую усмешку, потому что я подозревал о причинах такого резкого изменения настроения. И дело далеко не в новости, что скоро наши пути разойдутся. Хотя и в ней тоже. Все же, как ответственный учитель, я позволял себе следить за здоровьем своей подопечной, для чего каждый день проводил диагностики под предлогом проверки прогресса в развитии дара.
     Причиной перепадов настроения было половое созревание девочки. Она стремительно входила в подростковый возраст, что неминуемо вело за собой изменения в гормональном фоне девушки. Конечно, до первого менструального цикла еще было далеко, но изменения уже начались. И с этим приходилось считаться.
     Начавшиеся изменения были еще одной причиной того, почему я все же решил сдать ее на попечение чародейкам из Аретузы. В женском обществе ей смогут объяснить все, что с ней происходит, и научат с этим жить, чего я, как мужчина, дать не смогу.
     И обретение обязанной мне ученицы и связей среди сильных чародеек, что в будущем смогут влиять на политику стран, не играло никакой роли… Ну, разве что самую «малость». Но об этом я предпочту умолчать.
     — Я не в обиде, — наконец-то заговорил я, чтобы успокоить Шеалу, — и все прекрасно понимаю. Но, как уже сказал, мне никто не позволит сейчас забрать потенциально сильную чародейку в личные ученицы.
     Ненадолго замолчав, я решил немного подсластить ситуацию.
     — Однако, если захочешь, мы сможем продолжить обучение, — сказал я, после чего в тот же миг ученица резко подняла голову и с надеждой взглянула на меня, — после того, как закончишь обучение в Аретузе.
     — Но как мне вас найти? — немного растерянно спросила меня подопечная.
     — Не думаю, что с этим возникнут проблемы, — усмехнулся я, возвращаясь к полировке оружия. — К тому времени мое имя уже будет на слуху. А пока хватит отвлекаться, займись лучше делом.
     Обрадованная девчонка в тот же миг вернулась к чтению книги, пока я погрузился в себя, отгородившись от мира.
     Мысленно представив себе карту Неверлэнда, я думал, как мне стоит продолжить путь после того, как сдам Шеалу на руке к чародейке. Почему-то у меня даже не было мысли, что в Третогоре может заседать чародей. Но, даже если я ошибаюсь, это сыграет мне на руку, ведь в таком случае девочка увидит явное различие между мной и другими магами.
     Возвращаясь к вопросу дальнейшего пути, я понимал, что выбор не слишком то и велик. Либо двигаться от Третогора напрямую к Бан Арду, пересекая Пустульские горы, либо сделать небольшой крюк и спуститься к реке Понтар, чтобы пройти уже между Махаком и Пустульскими горами.
     И, хоть пересечь горную гряду для меня не составляет проблем, склонялся я, по большей части, ко второму пути. Все же этот вариант был более очевидным для меня, ведь в таком случае я смогу пройти вдоль границы с Темерией, если и вовсе не пересечь ее. Слишком уж большой интерес во мне вызывали друидские рощи, которые находятся на территории Темерии.
     — Ты лыцаль? — раздался рядом детский голос, который отвлек меня от размышлений.
     Посмотрев на нарушителя моего спокойствия, увидел мальчугана лет пяти. Он несколько раз шмыгнул носом и поправил пеструю шапочку с длинным, свисающим на бок пером. Одежка на нем была под стать шапочке, такая же пестрая, хоть и изрядно заляпанная. Но чего с детей взять, в этом возрасте они редко следят за внешним видом. Зачастую им плевать на одежду, на которую потом и кровью зарабатывали их родители.
     — Ты лы-цаль? — отчаянно картавя, вновь повторил свой вопрос мальчуган после того, как так и не дождался от меня ответа.
     — Правильно будет говорить «рыцарь», — состроив презрительную мину, поправила ребенка встрявшая в разговор Шеала.
     За вмешательство, впрочем, она быстро поплатилась. Ребенок показал ей язык и назвал дурой и зазнайкой, после чего с ожиданием уставился на меня, пока моя ученица пыталась прийти в себя от оскорблений.
     — Нет, — все же ответил я, веселясь со сложившейся ситуации. — Не рыцарь и не «лыцаль».
     — Жаль, — с какой-то странной грустью сказал мальчик. — А вот у моего папки тоже есть меч, и он лыцаль. А почему ты…
     Не знаю, что хотел спросил ребенок, и видимо никогда не узнаю, потому что к нам быстро подбежала какая-то дородная дама и схватила мальчугана за торчащее из-под шапочки ухо.
     — Эрвинг! — строго сказала она, оттягивая тому ухо. — Сколько раз я тебе говорила не убегать от меня и не якшаться с кем попало?
     Стало как-то даже обидно, и мне захотелось превратить эту дамочку во что-нибудь. Но, на ее счастье, она быстро исправилась, видимо заметив при мне медальон и мечи.
     — Ох, мастер ведьмак, — сказала женщина, неловко улыбнувшись, отчего толстые щеки практически закрыли ее маленькие глазки, — прошу меня простить. Я вас не признала.
     Дождавшись от меня дежурного «ничего страшного», она поспешила удалиться, утаскивая за собой уже попискивающего от боли мальчишку, тем самым оставляя нас с Шеалой вновь одних. Посмотрев на ученицу, я увидел на ее лице схожее с моим выражение. Оба были в какой-то степени оскорблены поведением этой парочки.
     — Иногда я задаюсь вопросом, — тихо и задумчиво произнес я, привлекая внимание ученицы, — почему я еще не начал сжигать направо и налево всех глупых людей?
     — Зная вас, учитель, — так же тихо и повторяя мои интонации, проговорила Шеала, — я тоже удивлена этому факту.
     — Удивлена она, — усмехнулся я ей в ответ, — лучше вернись к занятию.
     — Но у меня был вопрос.
     Настала пора удивляться уже мне, ведь раньше она не задавала вопросов, принимая все мои наставления на веру. Это было что-то новенькое, отчего я с интересом посмотрел на нее, без слов требуя продолжать.
     — Э-эм, как бы, — сразу стушевалась девчонка, но после смогла взять себя в руки, — почему именно вода? Точнее, вы говорили, что она самая про….
     Я очень пристально посмотрел на нее.
     — Пластичная, — продолжила она, заметив мой взгляд, — и вы противопоставляли ее огню. Я это все поняла. Но вы не рассказали о других стихиях. Почему?
     — Потому что рано, — просто ответил я, пожав плечами. — Я бы тебе и про огонь ничего не говорил, но ты заговорила про самую простую в освоении стихию. Что до остальных, то про землю и воздух тебе расскажут в Аретузе.
     — Но вы же сами сказали, что в Аретузе засели тупые курицы, — возмутилась юная магичка, надув губки.
     — Сказал, — сразу же согласился я, прежде чем продолжить. — Но это для меня они тупые курицы, а для тебя почтенные наставницы. Не перепутай в будущем, иначе проблем не оберешься.
     — Но вдруг они ничего не расскажут, — продолжала упрямствовать подопечная.
     Я устало выдохнул.
     — Если они не расскажут, — терпеливо начал я, — значит подтвердят мои суждения об их умственных способностях. А ты своим нетерпением пока подтверждаешь, что тебе еще рано знать о других стихиях, ведь они требуют этого самого терпения и железной воли.
     — Но…
     — Никаких «но», — строго сказал я, перебивая ученицу, — вернись к книге. У нас и так осталось мало времени, чтобы тратить его на бесполезную для тебя, на данный момент, теорию.
     Девочка поджала губы, но все же вернулась к чтению, тем самым позволив и мне заняться своими делами. Но, к сожалению, спокойствие продлилось недолго, ведь наконец-то прибыла барка, и вся толпа начала медленно загружаться на нее.
     Поднявшийся шум отвлек меня и Шеалу, которая успела немного подуспокоиться.
     — Милсдарь, — издалека прозвучал голос шкипера. — Еще остались места. Прошу на борт.
     — Повезло, — усмехнувшись, тихо произнес я, поднимаясь со своего места и давая указание ученице. — Иди пока. Я догоню.
     Кивнув, девчонка, прижав к груди книжку, засеменила в сторону пристани, где судно дожидалось своих последних пассажиров в нашем лице. Тем временем я наскоро собирал наши вещи, закидывая мечи и сумки за спину. После чего быстрым шагом так же направился к судну, на пол пути догнав Шеалу.
     Уже на подходе к барке стало понятно, что покой нам будет только сниться. Из воды начали вылезать уже привычные мне утопцы, явно привлеченные большим скоплением людей, что было несколько странно. Эти твари обычно нападают на одиноких или зазевавшихся путников, что могли подобраться близко к воде.
     — Мужики! — перекрикивая начавших паниковать женщин, закричал один из пассажиров. — Ату их!
     Похватавшее все, что только под руку попало, мужичье уже собиралось сойти с барки и надавать тварям вилами да дубинами. Вот только я понимал, зная этих кметов, что они наверняка полезут в воду, где у них не будет шансов против водных жителей.
     Устало вздохнув, я звонко щелкнул пальцами. Под начавшими выбираться на берег утопцами образовалось заклинание, которое в тот же миг превратилось в огненный столб, что моментально превратил мерзких тварей в пепел. Гул пламени заглушил визжащих баб и оставил после себя только звенящую тишину, стоило только огню опасть.
     Мужики, так и не успевшие спрыгнуть с барки, застыли с удивленными рожами. Женщины недалеко ушли от них по реакции и, широко раскрыв глаза, глотали воздух ртами.
     — Учитель, — тихо сказала Шеала, подергав меня за рукав, — вы ведь хотели, чтобы вас считали ведьмаком.
     — Надоело, — отмахнулся я, продолжая идти к барке. — Устал я от этих игр в ведьмака.

Глава 21. Советница короля

     ***
     
      Аварис.
     Третогор был довольно крупным городом и, по совместительству, столицей Редании, в которой расположена резиденция реданских королей. Некогда построенный на руинах бывшего эльфийского города, отчего в некоторых зданиях до сих пор прослеживается стиль длинноухих, Третогор был удачно расположен.
     В остальном же, как бы это ни было парадоксально, сам город ничем особо не был примечателен. Обычный крупный средневековый город: небольшой замок, королевский дворец, несколько крупных, явно правительственных, сооружений и все. Ничего интересного, чего бы захотелось увидеть путешественнику, вроде меня.
     Возможно, это я слишком придирчив, ведь Редании еще далеко до сильного и могущественного королевства. Страна и так проживает свои не лучшие годы. Сказывался ряд поражений, что понесла Редания на военном поприще. Чего стоит Семилетняя война, о которой так и талдычат местные и в ходе которой Третогор и стал столицей заместо Новиграда.
      «Может в этом и причина плохой развитости города?», — задумался я, с трудом сдерживаясь, чтобы не закинуть ноги на стол, но вовремя одернул себя, — «Хотя вряд ли, лет-то прошло немало с тех пор».
     Во всяком случае, удостоверившись, что в городе не получится найти что-то, что меня бы заинтересовало, мы с Шеалой устроились в одной из городских таверн. В ней мы и принялись ждать… чародейку. Не знаю уж, кто именно из чародейской братии должен в это время быть советником короля Редании. Но в одном я уверен точно — это не некая Жейд, о которой говорилось в письме, что нес гонец. Все же изначальный маршрут следования Шеалы с сопровождением мне не был знаком. А саму девчонку никто не спешил посвящать в такие тонкости.
     Оставался, конечно, актуальный вопрос: как вызвать к себе чародея. Были мысли завалиться в его жилище, хоть это и было чревато проблемами. Но, на счастье этого неизвестного или скорее неизвестной, по словам тех же жителей Третогора, никто не знает, где живет «госпожа советник». Следовательно, единственное место, где можно выловить эту дамочку — королевский дворец, или точнее резиденция, перестроенная под дворец.
     Но лезть туда без приглашения равносильно не самоубийству, конечно, но идиотизму так точно. Это неминуемо бы привело к конфликту. Даже я не стал бы наживать себе на ровном месте врагов таким образом. Конечно, будь я какой-нибудь именитой личностью, возможно такой трюк и прокатил бы. Но, к сожалению, я не в том мире, где меня все знают, а кто-то еще и боится. Здесь мое имя пока неизвестно в широких кругах, и придется с нуля нарабатывать репутацию.
     — А вдруг не придет? — продолжала свое нытье Шеала, чем сбила меня с мысли.
     — Если не придет, — начал отвечать я, продолжая пристально следить за входом в таверну, — то у меня появятся сильные сомнения насчет умственных и магических способностей «госпожи советницы».
     Последние слова я проговорил, старательно передразнивая какого-то типа, который был больше похож на типичного клерка.
     Во всяком случае, возвращаясь к вопросу «приглашения», помимо личного разговора у меня была еще парочка вариантов, как вызвать советницу на разговор. Один из них, как это обычно у меня бывает, скорее всего заставил бы ее насторожиться, а может и вовсе быть враждебной ко мне. Возможно, она даже заявилась бы с отрядом стражи и во всеоружии. Другой реакции сложно ожидать, если собираешься устроить мощный магический выброс посреди города. Думаю, такое стоит проворачивать только тогда, когда я создам себе определенную репутацию, как среди магов, так и среди простых людей.
      «Пока у меня есть репутация только среди ведьмаков», — пронеслось у меня в голове, пока я задумчиво отпивал из кружки, — «Хоть она и играет роль только в Школах Грифона, и лишь благодаря стараниям Эрланда, Волка. Но, как минимум, начало положено».
     Поэтому из доступных оставался только последний вариант — послать ворона с приглашением на разговор. Благо Бран спокойно смог добраться до цели незамеченным и показательно испарился в темной дымке, чем должен был заинтересовать чародейку. Но женское любопытство — явление, по своей сути, исключительно случайное до невозможности, абсолютно неуправляемое и совершенно непредсказуемое, отчего приходилось надеяться на везение и случай.
     На мое счастье, отворившаяся дверь таверны и вошедшая в нее женщина, которая в истинном зрении определялась не иначе, как обладательница магического дара, отмели мои сомнения.
     Подобравшись на стуле и отставив в сторону кружку с каэдвенским стаутом, я сложил руки перед собой, уставился на новое действующее лицо и незаметно, чисто на всякий случай, создал Щит Мрака. Никто не может предсказать, чем закончится эта встреча.
     Пользуясь тем, что вошедшая особа пока занимается буквально сканированием посетителей с целью понять, кто из них такой дерзкий, чтобы вызвать на разговор саму советницу короля, я и сам решил рассмотреть ее внимательнее.
     Темные волосы и такие же темные глаза. Ладная фигура с неплохими формами, чем эта дамочка бессовестно пользовалась. Иначе как можно было объяснить этот немалых размеров вырез на богато украшенном платье теплых тонов, что практически не оставлял простора для фантазии. Единственное, что могло отвлечь внимание собеседника от ее груди, наверное, только ожерелье из черных агатов, которое приятно выделяло тоненькую шею.
     Можно было сказать, что она весьма хороша собой. Не побоюсь этого слова, красива. И это по моим-то меркам. Для местных, что кметов, что дворян, она так вовсе должна казаться богиней красоты. И это не смотря на довольно широкую челюсть, что немного лишала ее утонченности. Но это всего лишь мои вкусовые предпочтения, играющие второстепенную роль в данный момент.
     Понимая, что сама эта дамочка с поиском моей персоны не справится, решил дать ей небольшую подсказку. Вызвав Брана, дождался, когда тот буквально материализуется из темной дымки и сядет передо мной на стол.
     Пока я с некоторым удовольствием рассматривал трехглазого ворона и воздавал себе хвалу за то, что догадался держать птицу в домене, эта наглая пернатая морда стащила кусок мяса с моей тарелки. Не зная, как реагировать на такую наглость, перевел взгляд на чародейку, которая наконец-то меня заметила.
     Встретив оценивающий взгляд темных глаз, я усмехнулся и показательно почесал ворона. Реакция на мои действия со стороны чародейки была только одна — подозрительный прищур. И уже после этого она целенаправленно двинулась к нашему столику.
     — Как видишь, пришла, — все с той же усмешкой сказал я Шеале, которая отнюдь не была рада появлению чародейки, так как все еще лелеяла надежду, что отправится дальше со мной. — А ты сомневалась.
     Видя расстроенную мордашку ученицы, я все же сжалился и ободряюще похлопал ее по плечу, сменив усмешку на теплую улыбку. Пусть запомнит учителя и человека, которому обязана, в хорошем свете, а саркастическую усмешку мне сегодня есть кому подарить.
     Пока я создавал последний положительный образ перед ученицей, до нашего столика все же добралась советница короля Редании.
     — Стоит заметить, — заговорила она весьма приятным на слух голосом, — что это было верхом наглости — посылать в королевский дворец свое… животное.
     Последнее слово она манерно выплюнула, на что я только фыркнул. Глупая, даже, пожалуй, детская попытка задеть чувства оппонента. Особенно таковой она кажется, если вспомнить, что она обо мне знает катастрофически мало. И, видимо, пытаясь восполнить данный пробел, она решила пошариться в моем сознании. Очень самонадеянно.
     — Мне отчего-то казалось, что выпускницы Аретузы обучены думать головой, — пробормотал я больше для Шеалы, нежели для собеседницы, и вызвал этим самым у ученицы тихий смешок. — Впрочем, это неважно. Начнем с расшаркиваний или сразу перейдем к делу?
     Мои сомнения в умственных способностях чародейки явно задели ее. Можно было заметить, как она старательно держала себя в руках. Крылья носа так и раздувались от ее частого дыхания. Но все это было лишь показное. Скрытыми от посторонних глаз остались ее усилившиеся попытки пролезть в мой разум, что порядком начало меня доставать.
     — Значит сразу к делу, — покивал я, по собственному интерпретируя ее действия и хлестко отбивая ее ментальный щуп, отчего она дернулась, словно от пощечины, и поморщилась. — Прошу.
     С этими словами я достал из кармашка в несколько раз сложенное письмо и протянул советнице короля. Та, в свою очередь, сначала сфокусировала свой взгляд на мне, после чего перевела его на конверт, пока все же не решилась наконец взять его.
      «Голыми руками», — отметил я про себя, с трудом сдержавшись, чтобы не покачать головой, — «Край непуганых идиотов. И это после демонстрации способностей. Я ведь мог отравить пергамент или вовсе проклясть».
     Пока женщина вчитывалась в уже известное мне содержимое письма, я спокойно ждал, допивая остатки стаута.
     — Не знаю, чего вы добивались, — с каким-то затаенным злорадством начала говорить чародейка, — но спешу вас огорчить: я отнюдь не Жейд, о которой идет речь. Поэтому не…
     — Я знаю, — спокойно ответил я, перебивая советницу. — И мне, если честно, плевать.
     Откинувшись на спинку стула, я решил наконец-то возвести вокруг нас полог тишины и слабенький отвод глаз. И так слишком много внимания привлекла дамочка, когда зашла в заведение.
     Мои действия не прошли незамеченными для чародейки, отчего она взглянула на меня уже иначе. Видимо наконец-то дошло, что мне не просто повезло отбить ее попытки чтения сознания.
     — Думаю, нам стоит вернуться все-таки… к расшаркиваниям, — сразу же сменила она линию поведения, скопировав мою интонацию на последнем слове. — Филиппа Эйльхарт из Третогора, ныне советница короля Радовида III Смелого.
     На моменте, когда она произнесла свое имя, я взглянул на нее совершенно иначе. Вот уж не ожидал, что встречу будущую основательницу Ложи чародеек так скоро и при таких обстоятельствах. Вспоминая, что я знаю о ней, в будущем одной из самых амбициозных чародеек, невольно задумался, а стоит ли отдавать Шеалу в ее руки. Как бы она не испортила мне ученицу своими идеями.
      «Хотя может эти идеи пока и не сформировались», — задумался я, оценивая ученицу другой, еще более известной личности, что должна ныне занимать пост ректора Аретузы.
     Тем временем, представившись, Эйльхарт с ожиданием посмотрела на меня, на что я лишь закатил глаза. Как же проще было с прямыми, словно меч, ведьмаками. Пришлось спешно вспоминать навыки общения с чистокровными.
     — Аварис Нокс, — вздохнув, представился я, но видя, что чародейка все еще ждет, продолжил. — Что до родины, не думаю, что она что-то скажет вам, госпожа Эйльхарт. Но если вам будет проще, то считайте, что я из Повисса. Все же я провел там немалый отрезок своей жизни.
     Не стал уточнять, что этот отрезок жизни относился только к моему пребыванию на просторах Неверлэнда.
     — Это, — указал я на ученицу, — Шеала де Тансервиль. Собственно, о ней и идет речь в письме, которое вы, госпожа Эйльхарт, так старательно мнете в руках. И, как я уже сказал, мне плевать, что…
     Легкий телекинетический посыл — и стул перед чародейкой резко отодвигается.
     — Вы…
     Второй посыл, уже немного сильнее, сковывает тело женщины, неготовой к подобному исходу, и словно марионетку усаживает на подготовленный стул.
     — Не…
     Последнее воздействие резко придвигает стул обратно к столу.
     — Жейд, — с доброй улыбкой закончил я под шокированным и немного испуганным взглядом Филиппы и восхищенным Шеалы.
     Последняя восторженно вздохнула и тихо пробормотала: «Учитель, а меня научите так же?». Но, судя по резкому взгляду советницы короля, ученица сказала это недостаточно тихо.
     — Моей задачей, — продолжил я, не обращая внимания на слова мелкой, — было отдать девчонку в руки чародейки, чтобы та сопроводила юное дарование в академию. И кто, как не ученица самой Тиссаи де Врие, подойдет на эту роль лучше всего?
     Возможно, с моей стороны было опрометчиво выбирать такую линию поведения с чародейкой, которая должна была разменять уже сотню лет, и уж тем более с той, кто может затаить обиду за такое обращение. Но, как подсказывает мне опыт, в этом краю непуганых идиотов, с тобой не будут считаться, пока ты не докажешь, что достоин этого. Плюс у местных слишком много гонора, чтобы вести с ними нормальную беседу. На подобное способны, наверное, только поистине старые представители магического сообщества.
     Да и попривык я общаться с позиции силы. Особенно, когда собеседник чувствует эту разницу в силах. Что уж тут поделать, если в какой-то момент жизни я осознал, что любую интригу может разрушить банальный случай. К тому же, я еще не настолько выжил из ума, чтобы считать себя настолько умным, чтобы стать способным подстроить идеальную интригу. А так я хоть могу примерно предсказать реакцию собеседницы, основываясь на ее канонном характере.
     И стоит отдать Филиппе должное, ведь несмотря на довольно оскорбительное поведение с моей стороны, она весьма неплохо держала свое лицо. Правда, немного дергающийся глаз выдавал ее с лихвой, но это лишь малозначительные детали, которые заметит далеко не каждый.
      «Этого и следовало ожидать от интриганки, что в будущем фактически захватит власть в стране», — усмехнулся я собственным мыслям, также вспомнив, как эта самая дамочка закончила, чересчур поверив в себя.
     — Я понимаю, куда вы клоните, господин Нокс, — взяв себя в руки, она нацепила на свое лицо дружелюбную улыбочку. — И я с радостью сопровожу будущую… сестру до Аретузы. Но я должна знать, что сказать наставнице. Не думаю, что она просто возьмет и примет девчонку с улицы, какой бы талантливой она ни была. Да и обучение в академии стоит денег, вы сами должны это знать.
     В этот момент Филиппа отчего-то напоминала мне мелкого дельца с торговой улицы, что пытается навариться на незнающем покупателе. Не укрылась от меня и ее грубая попытка расположить Шеалу к себе, назвав ее «сестрой». Что-то не припомню, чтобы чародейки так отзывались друг о друге. В их сфере, как и в любой другой, широко распространена конкуренция. Каждый хочет занять место получше, подсидев своего «товарища».
     А эта ее попытка манипуляции так и вовсе смешна, но, думаю, не знай я прописных истин, то может быть и повелся бы. Но, к счастью, тот факт, что чародейская братия берет на обучение всех без разбору мне был известен. А если ученику нечем заплатить за обучение, то всегда есть долговые расписки, обязывающие выплатить необходимую сумму по окончании академии. Чародеям совсем не с руки, чтобы по миру бегали необученные и не умеющие контролировать свои силы субъекты, которые бы несли угрозу простым людям и тем самым портили величественный и непогрешимый образ мудрых чудотворцев.
     — Сколько? — просто спросил я больше из вежливости, нежели из неподдельного интереса ценой вопроса.
     — Когда я проходила обучение, стоимость составляла порядка семисот оренов или крон, — сделала Эйльхар задумчивый вид, после чего махнула рукой и продолжила. — Но вы же понимаете, что время идет, цены растут. Может вам стоит самому…
     Не удержавшись, я фыркнул, чем прервал чародейку. Ее желание привести неизвестного сильного мага к своей наставнице под предлогом, что я смогу самолично узнать стоимость обучения, было абсолютно понятно. Может я бы даже согласился, настояв на применении портала, чтобы не терять времени, но в мои планы не входило столь ранее знакомство с еще одним ректором, только уже женской академии. Такого знакомства мне пока хотелось бы избежать. Хватит с меня и Гедымдейта с его непонятными планами.
     — Как-нибудь воздержусь от преждевременного посещения Танедда, — стараясь вежливо улыбаться, произнес я. — Может быть позже, во время следующего Чародейского Сбора.
     — Может быть, — словно на автомате повторила за мной Филиппа, пристально следя за моими действиями.
     — А что до денег, — продолжил я, кидая на стол мешочек, в котором было около трехсот крон, — то вот первоначальный взнос. Счет на остальную сумму пусть госпожа де Врие пришлет старику Гедымдейту. Через него же и передам остаток суммы.
     Рядом послышался тихий всхлип, после чего мне в бок резко врезалось маленькое тельце и крепко сжало меня в объятьях. Повернув голову, увидел, что Шеала с мокрыми от слез глазами и хлюпающим носом одаривала меня благодарным взглядом.
      «Дуреха, я же отдал деньги, что были в той злополучной телеге. Они ведь даже не мои, по большей части», — чуть ли не закатив глаза, подумал я, но не стал ничего говорить и перевел взгляд обратно на взрослую чародейку.
     Женщина задумчиво смотрела на лежащий на столе мешочек и периодически переводила взгляд с меня на Шеалу, пока наконец-то не выдохнула.
     — Хорошо, — наконец-то сдалась она, хоть и не оставила надежды заманить меня в Аретузу. — Но будет все же лучше, если вы позже передадите деньги сами.
     Я ничего не ответил, лишь подарил ей вежливую улыбку.
     — Приведете ее завтра ко дворцу, — произнесла Эйльхарт, а ее тон вновь сменился на тот, которым она привыкла раздавать указы, — я распоряжусь, чтобы вас пропустили.
     — Не стоит, — остановил я ее, указав на небольшую котомку с вещами, — она уже готова. А я слишком спешу, чтобы задерживаться в этом скучном городишке хоть еще на один день.
     — В таком случае, — безэмоционально произнесла она, впервые оценивающе посмотрев на девчонку, — пойдем, дитя.
     Шеала, помедлив несколько мгновений, все же отцепилась от меня и потянулась, чтобы поднять котомку. На ее лице не было ни следа от пролитых слез, что заставило меня улыбнуться. Очередная манипуляторша — единственная характеристика, что пришла мне в голову.
     Прежде, чем она ушла с чародейкой, которая резко растеряла всю свою вежливость, я положил ученице руку на плечо, приостанавливая ее. Схлопнув полог тишины до тех размеров, чтобы помещались только мы вдвоем, и убрав отвод глаз, я решил дать ей последнее указание.
     — Помни, чему я тебя учил, — тепло улыбнулся я ученице, после чего не удержался от «шпильки» в ее адрес, — и если хочешь, чтобы после я продолжил твое обучение, не давай никому мой «подарок».
     На последних словах я скосил взгляд в сторону небольшой сумочки, где эта пройдоха спрятала некогда одолженный мной защитный комплекс артефактов. Поняв, о чем идет речь, девочка густо покраснела и опустила голову.
     Я же, сняв полог и выпрямившись в полный рост, сказал:
     — Мне тоже пора, — начал я собираться, поднимая свои вещи и кидая на стол несколько монет в счет оплаты за выпивку, — до скорых встреч, госпожа Эйльхарт.
     Я кивнул в знак прощания женщине, продолжающей буравить меня взглядом.
     — Мелкая, — в очередной раз улыбнулся я, — не скучай.
     Она что-то ответила, но это было слишком неразборчиво, чтобы я смог понять.
     — Бран, за мной, — сказал я ворону, открывая перед собой темную рамку портала.
     Уже заходя в портал, заметил, что все посетители таверны, оставив свои дела, все это время затаив дыхание глазели на нас.
      «Не моя проблема», — злорадно подумал я, когда портал закрылся у меня за спиной.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Шеала де Тансервиль.
     Стоило порталу закрыться за спиной учителя, как чародейка, которой оставил меня мастер Нокс, сразу же переменилась в лице. Гримаса отвращения и злости исказила её лицо.
     — Да кто он вообще такой, чтобы… — практически прошипела она, но резко остановилась, покосившись на меня. — Шеала, верно же? Не расскажешь о своем учителе?
     Ее попытка сделать располагающее к себе выражение лица была полностью провальной. Поэтому, вспоминая принесенную клятву и наказ учителя, что не стоит о нем распространяться, я попросту пожала плечами. Как сказал бы мастер Нокс: «Состроила из себя дурочку».
     «Лицемерка», — подумала я про себя, когда с лица этой Филиппы моментально слезло доброжелательное выражение.
     После эта женщина окинула взглядом замерших кметов и редких купцов, что остановились в таверне. Самые умные успели отвернуться, но таковых было слишком мало, чтобы не привлечь внимание чародейки.
     Но стоит отдать ей должное, она смогла сдержаться. Ограничилась только свирепым взглядом, которого толпе оказалось более чем достаточно. Народ сразу же решил заняться своими делами, чтобы не провоцировать чародейку. Она же, в свою очередь, вновь посмотрела на то место, где ещё совсем недавно был портал.
     — Аварис Нокс, — прошептала она имя учителя, словно смакуя его, — я запомню. Пойдем, девочка!
     Не дожидаясь меня, она двинулась к выходу из главного зала таверны. Я в тот же миг рванула за ней, не собираясь отставать. Это не добрый мастер Нокс, который всегда готов подождать, если я отстала, а какая-то злопамятная карга.
      «У учителя прямо-таки дар наживать себе врагов на ровном месте», — подумала я, отчего-то совершенно не беспокоясь о человеке, невольно ставшим для меня примером.

Спешл №2. Ученица чародея

      ***
     
      Шеала де Тансервиль.
     Как же темно и мрачно. Неудивительно, если знать хорошо хозяйку этой комнаты. Эта женщина только подтвердила своим поведением и видом то, что говорил мастер Нокс: чародейки действительно хитрые, расчетливые и вредные. Зеленый балдахин на кровати — подтверждение ее змеиной натуры. Черные углы, скрывающие во тьме пауков и мышей — ее лицемерная душа. Всем сердцем я невзлюбила ее и обиженно наблюдала за тем, как она, озираясь, беседует с кем-то в волшебном приспособлении из стекла, металла и еще чего-то светящегося. Пока Филиппа, почти не двигая губами, сквозь зубы произносила несомненно важные слова, среди которых то и дело проскакивало имя учителя, я могла оглядеться и узнать немного больше о том месте, где она, судя по всему, проводила довольно много времени.
     Советница короля жила довольно неплохо. Столько еды на столе мне только снилось в наших недолгих, но и непростых странствиях с учителем. Но женщина не торопилась накладывать съестное мне в тарелку и щедро угощать, а я не хотела показаться убогой или невоспитанной, поэтому сидела в стороне, не показывая своим видом, насколько я голодна. Украшенные камнями сундуки наверняка хранили очень красивые платья. Внешний вид важен для чародеек, как говорил учитель: «Все они носят маски в виде своих ослепительных нарядов и глубоких декольте». Глупо, наверное, ее ненавидеть, но вся эта череда событий лишила меня слишком многого. Я не могла предположить, что все так обернется.
     В первый раз, когда магия проснулась во мне, мы с детьми слуг играли во дворе. Солнце сильно нагрело воздух, мы хватали друг друга за руки и менялись местами. Я бегала не очень быстро, но мне было весело и смешно. Вдруг один мальчишка побежал за мной и подставил подножку. Я ужасно разозлилась, но не побежала плакать домой, как сделала бы раньше, а подбежала к нему и хотела толкнуть его в ближайшие кусты, чтобы наказать этого много о себе возомнившего кмета. Вместо этого мои руки столкнулись с его, мальчишка схватил меня за запястье и отбросил на траву. Все смеялись так громко. Мое платье вымазалось зеленым, я уже почти была готова расплакаться. Но ребята не хотели меня обидеть, мы были дружны, и тот самый мальчик, видимо в качестве извинения, протянул мне руку. Но вглядевшись в его лицо, я не увидела в нем раскаяния. Только веселье и злорадство над тем, что хозяйская дочка вывалялась в грязи. Это привело меня в еще большую ярость. Неизвестная мне сила резко оттолкнула мальчика от меня и отбросила в стену ближайшего дома. Все тогда очень испугались, но больше всего испугалась я. Все дети, а также набежавшие во двор слуги, смотрели на меня с непониманием и страхом, а мальчик, которого отбросило, вытирал с затылка кровь.
     Тем же вечером мой отец долго говорил со мной и объяснял, какая это гордость — иметь в семье чародейку, а мама почему-то тихонько плакала ночью в подушку. Я слушала ее всхлипывания и не понимала, почему она так грустит, если магия — это дар. Отец же все продолжал и продолжал говорить о невероятном везении, ведь благодаря мне род де Тансервиль сможет возвыситься. По его словам, я обязательно должна стать, как минимум, советницей у какого-нибудь влиятельного лорда или же короля. Тогда я была безумно рада такой возможности и тому, что отец мною гордится.
     И только теперь благодаря тому, что учитель смог мне разъяснить, как он говорит, «чародейскую кухню», у меня получилось понять, что для отца я не более, чем разменная монета. Возможность получить больше власти и влияния. Теперь я немного понимаю мать и ее слезы, ведь быть чародейкой — не такая уж и завидная участь. Но тогда я так, конечно, не думала.
     Долгих полгода, в течение которых я грезила о том, что стану великой, отец вел переговоры с какой-то чародейкой. Я даже не запомнила ее имени, хоть она и приезжала, чтобы подтвердить наличие у меня дара. Но именно она помогла с тем, чтобы отправить меня к какой-то своей подруге, которая уже должна была проводить меня до места обучения всех чародеек — Аретузы.
     Я с радостью и гордостью села в подготовленную повозку и с облегчением приняла просьбу друга поехать с нами. Это был тот самый мальчик, который пострадал из-за моего выброса энергии. За прошедшие с происшествия полгода Иен успел стать моим другом. Мне было очень приятно, что он не только не обиделся, хотя первое время смотрел на меня с опаской, но и захотел поддержать меня в дороге. Его назначили гонцом. Мы болтали и весело смеялись, он иногда шутил, что было бы неплохо сейчас выпрыгнуть из повозки и побежать, куда глаза глядят. Начать новую жизнь с новым именем в неизвестном городе. За это его и любили — за его неиссякаемую фантазию.
     Думаю, Иен был первым из трупов, на которые наткнулся мастер Нокс. В тот момент я, видимо, лежала без сознания после лечения руки. Сперва я решила, что учитель всего лишь ведьмак, но меня сбила с толку его магия. А еще он не выглядел, как ведьмаки. Ну или как те ведьмаки, которых я когда-либо видела. Мне показалось, что Аварис Нокс точно должен происходить из древнего рода. Как сказал бы отец, в нем чувствовалась порода. Одним своим видом он выделялся. Тогда в свете костра вокруг него словно витал ореол загадочности.
     Так и вышло. Когда открылось, что мастер Нокс совсем не ведьмак, я удивилась скорее для виду. В душе я понимала, что если уж он и из ведьмаков, то уж точно из таких, каких я еще не видела. Хотя, конечно, видела я их совсем не много. Чары учителя так меня восхитили, что мне показалась судьбоносной эта встреча. Я не знала, насколько сильны чародейки, но отец рассказывал мне о них. И даже в рассказах отца они не умели столько, сколько умел учитель.
     Очевидно, что брать меня в ученицы совсем не входило в планы мастера. Он выглядел так, будто все люди мира — пыль под его ногами. Могу его отчасти понять, с его-то силой. Поэтому для меня вдвойне ценно было стать его ученицей. Как же я счастлива была его, не очень-то и довольному, согласию.
     Несмотря на его, на первый взгляд, незаинтересованность в моем обучении, он довольно ответственно подошел к процессу. Я не ожидала быстрых успехов, но, признаюсь, не совсем понимала, насколько мне будет сложно. А оказалось обучение действительно непростым. Уж не знаю, так было только с мастером Ноксом или будет продолжаться и в академии.
     Учитель часто ворчал и говорил о том, что хочет поскорее избавиться от меня и я его только задерживаю. Но от меня не скрылась иная часть его натуры. Я видела, как он медлит в пути, когда я начинаю хныкать от боли в ногах и усталости. Замечала, что он отдавал мне больше еды, чем могло потребоваться. А еще от меня не ускользнула его обманчивая забывчивость, когда я решила умыкнуть волшебные украшения, отданные мне на время поисков волколака. Конечно, я мастерски сделала вид, что попросту забыла о них или решила, что это подарок, но учитель не такой дурак, чтобы его обманула простая девчонка, пусть и с задатками чародейки.
     Мастер Нокс определенно возлагал на меня большие надежды, и мне это, конечно, только льстило, хоть я и понимала, что такой человек, как он, не может проявлять интерес просто так. Когда-нибудь наступит день, когда мне придется расплатиться за свое обучение. Но даже так я довольно близко к сердцу приняла приближение нашего расставания, хотя и ожидала этого. Признаться честно, мне казалось, что учитель передумает, раз уж он настолько хорошо ко мне относится. Естественно, все это было лишь моими мечтами. Даже любовь матери не оставила меня с ней, а уж мастеру я совсем чужая. Он мне объяснил, что все к лучшему, и я доверилась его словам. Так же сильно, как я верила ему, я не верила Филиппе.
     — Вставай, пора идти, — грубо хлопнув по моему плечу, прошипела недовольная чародейка, вырвав меня из воспоминаний, — наставница уже ждет.
     Я послушно встала с неудобного стула и встала рядом с женщиной. От нее резко пахло какими-то цветами, так, что у меня немного закружилась голова. Видимо, все-таки стоило немного побыть невоспитанной девчонкой и стащить со стола что-нибудь поесть.
     Филиппа вдруг стала странно размахивать руками, будто танцует какой-то смешной танец. Губами она шептала что-то невнятное, а глазами устремилась в сторону странного прибора, с помощью которого она еще недавно с кем-то говорила. Когда же я увидела открывшуюся арку портала, то постаралась сдержать презрительный смешок, который так и рвался наружу. Вспомнив, как легко и просто, одним взмахом ладони, мастер Нокс открывал порталы, я с еще большим недоумением стала смотреть на чародейку. Та же, в свою очередь, выглядела очень сосредоточенной, серьезной и немного высокомерной.
     Думаю, она в своей голове представляла, как я смотрю на нее с восхищением и желаю стать такой же. Забавно осознавать, что настолько сильная магичка, советница короля, и в подметки не годится человеку, который удостоил меня звания своей ученицы.
     — Идем, — позвала меня Филиппа, указав на портал.

Глава 22. Первое желание

     ***
     
      Аварис.
     Когда я сбросил балласт в виде девчонки и лошадей, мое продвижение в сторону Бан Арда значительно ускорилось. Останавливаться по любому поводу больше не приходилось, что позволяло игнорировать большую часть населенных пунктов. Так же благоприятно влиял на это способ перемещения — Крылья Тьмы помогали стремительно преодолевать большие расстояния. Конечно, пользоваться ими приходилось по большей части ночью, чтобы не шокировать простой люд и не порождать лишние байки.
     Сказать по правде, можно было создать себе из подручных средств метлу, благо в этом не было ничего сложного, и внедрить в нее отвод глаз. Но я и раньше не был большим любителем такого способа перемещения, поэтому отбросил этот вариант. Хотя в памяти я все же сделал зарубку на тему создания устраивающего меня по всем пунктам транспорта.
     Но и без этого до города Ринда, что находился к югу от Третогора, я добрался за какие-то жалкие сутки. Сам город был расположен на берегу реки Понтар, которая служила границей между Реданией и Темерией. Ринда был небольшим городком, но, в какой-то степени, приятным и тихим. Хотя раньше он мне показался бы скучным, но, как показывает практика, со временем вкусы меняются. А может во мне просто говорит возраст. Все же без малого уже седьмой десяток разменял. Или восьмой? Как-то я сбился со счета.
     Во всяком случае, первоначально я не собирался останавливаться в этом тихом и захолустном городишке, если бы не одно «но». Очень уж вовремя мне вспомнились события, во время которых один довольно известный трубадур в окрестностях Ринды выловил кувшин с запечатанным в нем джином.
     Не успел я осознать эту мысль, как уже начал буквально рыть землю в округе города в поисках небольших озер, на дне которых мог бы находиться тот злополучный кувшин. В моем сознании даже мысли не было о том, чтобы оставить все, как есть, дабы не ломать события, которые должны будут произойти. Были только слабые сигналы о том, что вмешиваться в чужие судьбы может быть чревато. Мне ли об этом не знать. Но желание завладеть этим существом, исследовать его и воспользоваться в своих целях было практически непреодолимым и заглушало все возможные доводы.
      «Да и никто ведь не мешает потом вернуть его на место, так ведь?», — размышлял я, прочесывая округу, — «Никто даже не заметит».
     Так, успокаивая себя, я и продолжал поиски, которые, к счастью, не заняли много времени. Каких-то пара дней — и мной было найдено небольшое озерцо, которое когда-то было притоком реки, примерно в трех километрах от города.
     — Ну что же, — с предвкушающей улыбкой на лице начал говорить я, скидывая вещи на берегу, — пора немного порыбачить.
     Хотя рыбалкой это было сложно назвать. Не зная наверняка, есть ли в этом озере искомый мною предмет, я интереса ради попробовал использовать акцио. Попробовав несколько вариантов названий емкости с джином, я так и не добился нужного варианта. Из этого выходило несколько вариантов. Либо я так и не использовал нужное название, либо «кувшина» банально нет в озере. Или все было гораздо проще и сложнее одновременно — вместилище джина не поддается столь простым чарам. Ведь, будь все иначе, каждый второй чародей, владеющий любым аналогом манящих чар, мог запросто получить в свое пользование джина.
     — Похоже, придется немного промокнуть, — почесав подбородок, задумчиво проговорил я, после чего начал скидывать с себя верхнюю одежду.
     Оголившись по пояс и скинув сапоги, я аккуратно сложил вещи возле лежащей на берегу коряги и накинул на них чары, чтобы они не бросались в глаза случайным путникам, если таковые будут, пока я нахожусь под водой.
     Закончив с вещами, я наколдовал себе головной пузырь, чтобы можно было свободно дышать под водой, и закатал штанины практически до колен. После чего уже решительно шагнул в воду, старательно не обращая внимания на холод. Вода, на удивление, оказалась холодной несмотря на летнее время.
     — Надо было просто испарить всю воду, — сквозь зубы проговорил я, заходя все глубже и глубже, постепенно начиная привыкать к температуре воды.
     Вскоре я и вовсе перестал обращать внимание на любые неудобства, после чего уже нырнул под воду. Приоткрыв глаза и привыкнув к обстановке, начал осматриваться в поисках искомого предмета.
     Озеро, больше похожее на пруд, оказалось совершенно не глубоким. Максимальная глубина была не более пяти метров. Жаль только, что вода оказалась довольно мутной, что замедляло поиски. Не хотелось бы проторчать на дне озера целый день.
     Но, к счастью, поиски не заняли много времени. Уже через пару часов тщательного осмотра дна я нашел искомый предмет. Хотя у меня были все шансы проплыть мимо. Горлышко кувшина торчало из клубка прогнивших веревок, остатков сетей и водорослей. Подплыв поближе, я начал аккуратно вытаскивать емкость, стараясь ничего не повредить. Мои действия подняли ил со дна, отчего приходилось работать на ощупь, так как видимость стала практически нулевой.
     Когда же я смог полностью вытащить кувшин, то просто сколдовал асцендио, и чары буквально вытолкнули меня из воды. Мне только и оставалось, что покрепче держать емкость и, сгруппировавшись, приземлиться на ноги.
     — И что тут у нас? — пробормотал я, стоило мне оказаться на берегу.
     Откинув с лица мокрые волосы, первым делом осмотрел местность на наличие посторонних и, только убедившись в их отсутствии, переключил свое внимание на предмет в руках. Это был щербатый глиняный кувшин, чем-то напоминающий двуручную амфору. Местами он был черным от остатков сгнивших водорослей и почти полностью покрыт илом. На пробке красовалась начертанная печать, что была единственным источником магии в этом предмете. В остальном это был не более, чем старый кувшин.
     — Интересно, — пробормотал я себе под нос, прежде чем продолжить, — но спешить не стоит.
     Накинув на себя согревающие чары и просушив штаны, начал планомерно собираться. Нужно было отойти подальше от города, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, если что-то пойдет не так. Поэтому вскоре я быстрым шагом удалился от озера и города в сторону долины Потнара.
     Спустя несколько часов пути стало темнеть. Солнце уже наполовину зашло за горизонт, а я, тем временем, искал себе место для стоянки и освобождения джина. Впрочем, на мое счастье такое место нашлось быстро. Тихая и неприметная поляна в минутах десяти от большака.
     Скинув вещи на краю поляны и аккуратно поставив кувшин, я занялся начертанием круга, который обязан был ненадолго сдержать джина, если тот внезапно решит разбушеваться. Сбежать я успею в любом случае, но перестраховка не помешает.
     — Ну, понеслась, — прежде чем откупорить кувшин, пробормотал я, завершив чертить все известные руны защиты, образовавшие второй круг, внутри которого стоять предстояло мне.
     Покрепче ухватившись за пробку с печатью, я одним движением выдернул ее, а саму емкость зашвырнул в круг, предназначенный для джина. Само существо не заставило себя ждать, и из кувшина вырвался светящийся красный дым. Он запульсировал и несколько раз попытался выйти за пределы барьера, образованного кругом. Понимая, что просто так у него не получится ускользнуть, джин собрался в неправильной формы шар и превратился в карикатурную безносую голову с огромными пустыми глазницами, испускающими зеленоватый свет. Рот этой твари больше напоминал по своей форме клюв, но при этом был усеян острыми зубами.
     Какое-то время мы молча изучали друг друга, и я параллельно думал, какие желания я могу загадать джину. И сделать это нужно было так, чтобы он не переиначил их, как пожелает. Ведь, исходя из имеющейся у меня информации, касающейся джинов, характер у них обычно прескверный. Что, вкупе с таким могуществом, позволяющим выполнять практически любые, даже самые изощренные желания, создавало гремучую смесь.
     — Желания, — внезапно пророкотала зависшая в воздухе голова.
     Видимо не дождавшись от меня привычной реакции, джин, или же д’йин, решил меня поторопить. Это он зря.
     — Первое желание, — начал я, забавы ради решив проверить одну теорию, — хочу, чтобы ты, джин, исполнил десять моих желаний.
     Голова исчезла, вновь превратившись в шар, который запульсировал с новой силой, начиная расти в размерах. Красное свечение становилось все ярче, а тварь начинала яростней биться о стены барьера. Да так, что мне впору было начать волноваться.
     — Нельзя! — вновь пророкотал д’йин.
     Голос его был столь громким, что мне на какое-то время заложило уши.
     — Ну нельзя, так нельзя, — спокойно проговорил я, слегка поморщившись от неприятных ощущений и звона в ушах. — Чего кричать то сразу. Всего лишь захотел проверить. Тогда хочу, чтобы ты стал моим рабом!
     Начавший было успокаиваться джин вновь яростно завибрировал и продолжил биться о стены барьера.
     — Ладно, ладно, — сказал я, подняв руки в примирительном жесте. — Уже и пошутить нельзя.
     Джин постепенно начал уменьшаться в размерах, вновь принимая форму безносой головы, которая уставилась на меня своими пустыми глазницами. Во взгляде джина чувствовалось недоверие, на что я лишь усмехнулся. После чего продолжил думать над тем, что загадать этому гению стихии. А ведь желаний было много, но при этом мало того, чего бы я не смог добиться сам.
     Можно было бы загадать, чтобы я вернул все свои силы, что когда-то у меня были. Но я не стал бы этого делать. Хотя бы потому, что было бы глупо позволять враждебно настроенному существу как-то воздействовать на меня. Да и, к тому же, не уверен я, что джин смог бы исполнить такое желание.
     Задумчиво постукивая пальцем по губам, я разглядывал гения стихий. Не знаю, сколько прошло времени, пока мы так «стояли», но над нашими головами уже начали появляться первые звезды. Красный свет, исходящий от джина, довольно зловеще освещал поляну и мою внезапно вылезшую на лицо улыбку.
      «Чем не желание», — подумалось мне, когда я выходил из собственного круга, что вызвало интерес со стороны гения стихий.
     — Джин, — обратился я к летающей головешке, подойдя вплотную к барьеру, — хочу тебя исследовать. Поэтому вот тебе мое желание — не сопротивляйся.
     Видя, что от джина не было реакции, аналогичной предыдущим, я смело стер одну из рун, тем самым нарушая контур сдерживающего барьера. Но голова продолжила безучастно парить в воздухе, зло и несколько обреченно поглядывая на меня.
     — Славно, — оскалился я еще шире, протягивая руку к обреченному джину, — надеюсь, ты долго продержишься.
     
     
     ***
     
     — Ну, с желанием я не ошибся, — зевнув, задумчиво протянул я, продолжая свой путь до Бан Арда и мысленно прокручивая результаты исследования, на которые потратил целую неделю.
     В течение всего этого времени я совершенно не спал и буквально поселился на той поляне, фактически превратив ее в собственную лабораторию и старательно оградив от посторонних глаз. Мне ведь не хотелось, чтобы кто-то заглянул на огонек в самый неподходящий момент. Например, когда я ломал голову, как мне вскрыть то и дело превращающегося в дым джина. Наверняка со стороны это могло показаться забавным зрелищем.
     Надо ли говорить, что все мои махинации совершенно не нравились гению стихий, и он обязательно бы взбесился и попытался бы меня уничтожить, если бы не мое желание. А сражаться с разъяренным существом, пределы могущества которого неизвестны, было бы сложно даже мне.
     Во всяком случае, я совершенно точно не жалел о своем желании, ведь до тех пор, пока я скажу, что исследование завершено, джин будет в моей власти. Конечно, я понимал, что этот мстительный дух стихии точно ничего мне не простит, и стоит только прозвучать третьему желанию, как он в тот же миг набросится на меня. Но к тому времени я либо найду способ его подчинить, либо же потрачу последнее желание на то, чтобы он попросту убил сам себя. В любом случае, я останусь в плюсе. Осталось только придумать, на что потратить второе желание, но это не к спеху.
     Пока же мне нужно было скомпоновать те данные, что я успел получить за неделю исследований. Из-за невероятно крепкой связи со стихией Воздуха, джинов практически невозможно уничтожить. Точнее, можно лишь повредить их физическую оболочку с помощью серебра или заклинаний, но сами они в тот же миг уйдут на план своей стихии, оставшись недосягаемыми для недоброжелателя. Чем-то это напомнило мою собственную связь с доменом. Ведь если уничтожить мою телесную оболочку, я в скором времени возрожусь на просторах домена. Проводя аналогию, я понимал, что единственный способ действительно убить джина — это уничтожить его душу. Меня даже позабавил этот факт, отчего я невольно рассмеялся, чем заставил головешку смотреть на меня с некоторым беспокойством.
     В остальном же, помимо этакого бессмертия, связь со стихией воздуха делала физическую оболочку джина неуязвимой для большинства атак. Только серебряный меч, покрытый маслами против духов, или магия хоть немного могли ему навредить. Да и даже клинок, в большей степени, скорее разозлит джина, нежели нанесет сколь-нибудь существенный урон. С магией все было сложнее: простые магические проявления, равно как и меч, практически не несли угрозы для существования д’йина. В то же время, более могущественные заклинания уже могли уничтожить его физическую оболочку и, возможно, даже повредить душу.
     Последний факт, конечно, я не проверял, опасаясь, что случайно уничтожу гения стихий, тем самым освобождая его. Но тот факт, что какому-то магу древности удалось заточить таких тварей, способных призывать мощнейшие бури, ураганы и штормы, в простые глиняные емкости, обязуя при этом выполнить три желания освободившего их разумного, давал возможность смело делать определенные выводы.
     — Во всяком случае, — тихо и устало, озвучил я собственные мысли, зависнув в воздухе черной кляксой и окинув взглядом долину Понтара, — материала для исследований мне теперь хватит надолго.
     Возможно, из этих исследований я даже смогу что-то подчерпнуть для себя. Например, то же слияние со стихией выглядит весьма и весьма перспективно. Главное, чтобы это не прибавило мне каких-нибудь уязвимостей.
     К этому моменту, пока в голове укладывались полученные данные, я успел пролететь всю долину Понтара, где сошлись границы четырех государств. После чего удалось проскочить через границу Каэдвена, скрываясь на фоне ночного неба и став лишь едва уловимой тенью, которую очевидцы примут за игры разума. До Бан Арда оставалось буквально рукой подать. Очень длинной рукой.
     Продолжая размышлять на тему слияния со стихией, пришел к выводу, что в таком случае рискую лишиться возможности использовать другие магические направления. К тому же, черт его знает, чем обернется слияние с Тьмой. Это в нынешнем состоянии я не подвластен влиянию стихии. Но стоит мне слиться с ней, как бы Тьма мне не благоволила, кто знает, какое чудовище может получиться на выходе, и не факт, что это буду все еще я. Да и к Свету я наверняка стану более уязвимым.
     — И хочется, и страшно до усрачки, — невесело продолжал я бормотать, летя в направлении Синих гор и рассматривая раскинувшиеся внизу просторы очередного северного королевства. — Не хочется рисковать.
     Отбросив все лишние мысли, я продолжил свой полет, начав высматривать какую-нибудь деревушку или город, чтобы устроиться на нормальный ночлег. Начав постепенно снижаться, я так и не узнал, что сделанный мной в этот момент выбор во многом повлиял на дальнейший ход истории.

Глава 23. Бан Ард

     ***
     
      Аварис.
     — А тут многолюдно, — протянул я, оглядываясь по сторонам, после чего с усмешкой добавил. — Примерно, как в каком-нибудь селе.
     Мое одиночное путешествие наконец-то подошло к концу, и я добрался до второго по величине города в Каэдвене — Бан Арда. Он был расположен практически у самого подножья Синих гор, что было выгодно стратегически при осаде. Особенно если сделать несколько потайных ходов из города. Безопасность с магического направления должна обеспечивать находящаяся неподалеку одноименная магическая академия.
     По крайней мере, именно так я думал до нынешнего момента. Рассматривая город, его стены и дома, я все никак не мог найти хотя бы кусочек магической структуры. Ни единого плетения. Не было ничего, что бы защитило город от нападения извне. Я хоть сейчас мог устроить здесь метеоритный дождь, и никто бы не смог мне помешать.
     — Край непуганых идиотов, — проворчал я, направляясь в администрацию города.
     Спрашивается, зачем мне идти в администрацию, когда можно заявиться прямиком в академию. Особенно при условии, что меня должен ждать сам ректор этого учебного заведения. Да только никто не в курсе об этом самом визите, ведь я никого не уведомлял. А начинать знакомство со вторжения на территорию будет не самым лучшим решением, если я хочу заработать себе хорошую репутацию. Не говоря уже о том, что такой визит наверняка поставит крест на том, чтобы по-тихому вписаться в чародейское общество.
     Хоть раз в жизни надо сделать что-то по уму. Поэтому мне пришлось отправиться в сторону городской администрации, что была расположена в самом центре Бан Арда. Именно там, по словам горожан, я смогу найти дежурного мага, который отвечает за связь между городом и академией. Через него-то я и передам послание старику.
     Вот только, как это обычно бывает, у мироздания были свои планы.
     Стоило мне только подойти к зданию администрации, как мне сразу стало ясно, что так просто к нужному мне магу я не пробьюсь. У самых дверей администрации собралась небольшая толпа, состоящая из детей, подростков и взрослых. Последние яростно стучали и в разнобой требовали, чтобы их впустили и проверили все заново. Утверждали о какой-то ошибке, да и, в целом, вели себя довольно нагло. Детвора же, включая подростков, выглядела отчего-то расстроенной.
      «Интересно», — подумал я, приглядываясь внимательнее к собравшимся людям.
     На преступников не похожи, ведь иначе все они были бы окружены стражей. Также не были они похожи и на попрошаек: не так уж и плохо они одеты. Я бы даже сказал, что слишком хорошо. Вещи явно не из дешевых, что, как минимум, говорило о состоятельности этих людей, если не о благородном происхождении. Оставался только вариант, который касался будущих учеников академии, но ни в ком из присутствующих не было и толики дара.
     — Впрочем, неважно, — пробормотал я, усмехаясь собственному любопытству.
     Натянул капюшон посильнее, так, что падающая от него тень скрыла половину моего лица. Небольшая добавка эфира Тьмы в тени — и лицо нельзя было бы разглядеть даже при хорошем освещении. Видимым оставался только рот, на котором застыла холодная усмешка.
     Именно с таким видом я попер вперед и, словно ледокол, начал расталкивать всех в стороны, продвигаясь к дверям администрации. Такое грубое отношение к себе эти благородные, конечно же, стерпеть не могли и начали было возмущаться. Но даже самым крикливым хватило холодного, пробирающего до самых костей взгляда голубых глаз, светящихся в черноте Тьмы вместо лица.
     После того, как испуганные простецы позволили мне пройти дальше, я наконец-то добрался до дверей администрации. Ожидаемой стражи на входе не было, что показалось мне довольно странным, учитывая собравшуюся недовольную толпу. Впрочем, эта самая стража обнаружилась внутри здания, и вид у них был весьма и весьма измученный, отчего они не сразу отреагировали на мое появление.
     — Мэтр Галер же сказал им, — устало вздохнув, проговорил совсем уж юный парень, — что в них нет этого, как его там… магического дара. Зачем продолжать этот балаган?
     Тот, что постарше, задумчиво посмотрел на товарища и слабо чему-то улыбнулся. В улыбке почувствовалась толика ностальгии.
     — Ты ведь только в этом году заступил на службу? — старший задал вопрос и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил. — Тогда ты удивишься тому, что я скажу. Некоторые приходят уже не в первый раз.
     Оставаться и тратить время на то, чтобы дослушать и без того очевидную историю, у меня не было желания. Набросив на себя отвод глаз, я попросту прошел мимо столь «бдительной» стражи, что даже не обратила внимание на открывшуюся входную дверь.
     В поисках дежурного мага мне пришлось немного поплутать по зданию. До тех пор, пока я не почувствовал отголоски творящейся магии. Они исходили из-за двери кабинета, в который я уже успел заглянуть, но, никого не увидев, покинул его. Как оказалось, зря, поэтому я сразу же направился обратно.
     — Сколько раз повторять, — сразу же услышал я усталый голос, стоило мне только отворить дверь кабинета, в котором заседал нужный мне маг. — В вас нет ни капли магии. Проваливайте уже.
     Встав в дверях, как вкопанный, я удивленно наклонил голову набок, разглядывая при этом дежурного мага, словно какую-то неведомую зверюшку. Это же надо додуматься, высказывать такую чушь, даже не посмотрев, кто именно к тебе пришел.
     Сам же маг оказался довольно молодым парнем, который, похоже, совсем недавно закончил академию, по окончании которой его назначили на должность дежурного мага. Или же эта должность была наказанием, если судить по вороху бумаг, скопившемуся на столе юного чародея.
     — Вы еще тут? — с ленцой спросил парень, видимо так и не услышав звук закрывающейся двери. — Я же сказал — проваливайте. Мешаете работать.
     Смотря, как этот самый умник даже не притронулся ни к одной бумажке, я стал понимать, каким образом он тут «работает». Невольно начал дергаться глаз от столь вопиющей наглости. Даже пришлось, словно мантру, повторять про себя, что паренек — не мой слуга, и что все это не мое дело, в которое не стоит ввязываться.
     — Мне отчего-то казалось, — тем временем, спокойно проговорил я, заходя в кабинет и закрывая за собой дверь. — Что я не похож на того, кому нужно повторно обучаться магии. И уж тем более не похож на паршивого кмета, чтобы так со мной разговаривать. Тебе так не кажется, Галер?
     — Простите? — недоуменно спросил юный маг, наконец-то обратив на меня внимание. — Мы с вами знакомы?
     — Неважно, — отмахнулся я, подходя наконец-то к столу и запечатывая на всякий случай дверь. — Лучше скажи, ты можешь связаться со стариком… то есть Гедымдейтом?
     Для верности и наиболее честного ответа я решил использовать империус на юнце, отчего его взгляд сразу же расфокусировался, а на лице перестали отражаться какие-либо эмоции. Он превратился в живую куклу, ожидающую приказов.
     Конечно, можно было обойтись и без непростительного, но, памятуя о своей бездарности в работе с чужим разумом, я не стал рисковать. Даже используя простой конфундус, я рискую превратить мозги собеседника в кашу. И это не говоря уже о более сложных заклинаниях. Было бы сложно объяснить потом, почему еще недавно нормальный человек сейчас пускает слюни и ходит под себя. А действие непростительного в моем исполнении хотя бы известно.
     Да и, к тому же, мне стало интересно, насколько местные подвержены этой магии. Все же, ментальная магия, хотя бы на уровне чтения мыслей, в этом мире куда более распространена.
     — Могу, — тем временем, Галер монотонно ответил на мой вопрос, — но не могу.
     — Поясни, — заинтересовавшись, приказал я, параллельно отслеживая, чтобы парень не скинул с себя «поводок».
     — Господин ректор, — после недолго молчания все так же монотонно продолжил чародей, — покинул академию, отправившись на внеочередное собрание Капитула.
     Досадливо цыкнув, я отошел от стола и начал задумчиво ходить по кабинету, думая, как поступить дальше. Можно, конечно, приказать дежурному магу, чтобы тот сопроводил меня в академию, но, думаю, это будет странно выглядеть со стороны. Но уточнить все же стоило.
     — Можно ли приводить посторонних в академию? — задал я вопрос и почувствовал, что воздействие империуса чуть не спало.
     Пришлось усилить контроль, чтобы чародей не освободился раньше времени.
     — Н-нет, — через силу проговорил Галер.
     — Досадно, — проговорил я, с интересом отмечая, что чародей продолжал борьбу с заклинанием, — но ладно. Впрочем, все как я и думал.
     Скрестив руки на груди и задумчиво постукивая пальцем по губам, я расхаживал по чужому кабинету. Вариантов дальнейших действий было не так уж много. Точнее, их и вовсе не было, ведь все сводилось к простому ожиданию.
     Посмотрев на юного чародея, я снял с него чары, после чего тот еще какое-то время смотрел остекленевшими глазами в одну точку. Привычное состояние для человека, на которого впервые был наложен империус.
     — Ч-что п-произошло? — наконец-то, с трудом ворочая языком, заговорил Галер.
     — Черт его знает, — совершенно искренне ответил я.
     И действительно, я не знал, отчего снятие империуса не прошло незаметно, как это обычно бывает. Раньше таких проблем с заклинанием не наблюдалось, да и я полностью уверен, что использовал его правильно. Выходило, что местные несколько иначе воспринимают контроль собственного разума. Вероятно, причиной служат частые практики с ментальной магией, но нельзя быть до конца уверенным.
      «Надо это исследовать», — подумал я про себя, участливо наблюдая, как чародей приходит в себя.
     — Что последнее ты помнишь? — задал я интересующий меня вопрос.
     — Что… что, — нахмурившись, заговорил дежурный маг, — мы о чем-то разговаривали.
     — Угу, — по-деловому покивал я.
     — Потом… у меня заболела голова, — уже неувереннее продолжил Галер. — И все.
     Я сделал вид, что задумался, внутренне радуясь, что хоть в плане сохранения воспоминаний империус сработал, как надо. После чего я подошел к чародею ближе и, вытянув палец, коснулся его головы. Вместе с этим начали работать лечебные чары, которые должны были унять его головную боль.
     — Спасибо, — облегченно сказал собеседник.
     — Вам нужно больше отдыхать, молодой человек, — сокрушенно покачав головой, проговорил я. — Такие приступы в вашем возрасте — это ненормально.
     Вытащив из кармана медальон Школы Грифона, я положил его на стол перед дежурным магом. Конечно же, это был не настоящий медальон, а пустышка, которая должна была только напомнить обо мне. Настоящий же я не отдам никому.
     — Ну не буду вам мешать, — сказал я и, указав на медальон, продолжил. — Как и договаривались, передайте медальон господину ректору, после того как он вернется с собрания Капитула.
     Пока юный чародей рассматривал ведьмачий медальон, я успел дойти до двери.
     — Но что мне ему сказать? — растерянно задал он вопрос мне вслед.
     — Скажи, что заходил его старый друг из Повисса, — улыбнувшись, ответил я, выходя за дверь. — Думаю, он поймет.
     Не дав парнишке шанса сказать хоть слово, я в темпе покинул кабинет и захлопнул за собой дверь. Последнее, что уловил мой чуткий слух, — это тихое бормотание: «Почему мне кажется, что я что-то забыл?». Невольно усмехнулся.
     — Теперь можно и в таверну, — пробормотал я, снова накидывая на себя отвод глаз и прокрадываясь мимо стражи. — Или лучше в бордель? Если он, конечно, есть в городе… хотя, о чем это я, здесь же полно студентов. Бордель просто обязан быть.
     
     
     ***
     
     В итоге бордель отменился практически сразу, стоило мне только найти сие заведение в городе. Девчонки банально оказались страшноваты. Возможно, я просто придрался, но переступать через себя ради мимолетного удовольствия желания не было, да и удовольствия ли. В общем, не сказав ничего, я покинул дом плотских утех и все же пошел в таверну, где и снял себе комнату на пару ночей.
     Уже лежа на простой деревянной кровати, я крутил в руках совершенно холодный медальон в виде фаланги пальца. Хотя мне он отчего-то казался горячим.
     — Издеваешься? — усмехнувшись, пробормотал я, наконец-то убирая медальон обратно под рубаху.
      «Совсем уже крыша поехала, раз с костяшкой разговариваю», — подумалось мне, пока я натягивал на ноги сапоги, чтобы покинуть комнату.
     Выйдя из комнаты налегке, на всякий случай накинул сигналку и запирающие чары на свой номер. Не хотелось бы так глупо остаться без вещей.
     Пока спускался по лестнице на первый этаж в общий зал, до меня дошел гул голосов. Несмотря на позднее время, многие не спали и продолжали гулять. Кто-то просто пытался побыстрее все съесть, чтобы покинуть шумное место. Кто-то отдыхал своей компанией, как, к примеру, группа краснолюдов, оккупировавшая стол в самом углу помещения. Их низкие басовитые голоса хорошо было слышно даже сквозь гул толпы.
     Но больше всего шума было от главных нарушителей спокойствия — учеников магической академии. Их было достаточно много, особенно для замкнутого пространства. Они, словно тараканы, разбежались небольшими кучками по всему общему залу и создавали общую атмосферу. Иногда тот или иной юный чародей перебегал от одной компании к другой. Другие же постоянно таскали все новые и новые кружки с выпивкой, отчего мне даже стало боязно. Все же пьяный маг — не то, с чем вы захотите столкнуться на своем жизненном пути. А если этот маг еще и недоучка, то лучше сразу бежать.
     Еще больше волнения добавлял тот факт, что в академии Бан Арда обучаются только мальчики. И это определенно оставляет свой ощутимый след, и на выходе мы получаем толпу пьяных парней с магическими способностями. И эти самые парни не прочь, словно павлины, распустить хвосты перед немногими молодыми дамочками, что присутствовали в помещении.
      «И парочку из этих «невинных дев» я видел в борделе», — с усмешкой подумал я, внутренне веселясь от понимания того, что парням ничего не светит, если в их кошельках не звенит достаточно монет.
     Тем временем я забрал на стойке кувшин махакамской медовухи, параллельно сетуя, что все хорошее вино в этом заведении закончилось. Высматривая себе место в зале, понял, что свободных столов нет. Оставалось только к кому-нибудь подсесть или вернуться в свой номер. И как бы второй вариант не был соблазнителен своей тишиной, я решил, что пить в одиночестве — это первый признак алкоголизма. Поэтому пришлось искать наиболее тихую компанию.
     Таковых было не много. Какие-то пропитого вида индивиды, которые вот-вот сползут под стол от количества выпитого. Или же та самая компания краснолюдов, которая хоть и не была тихой, но была меньшим из зол.
     — Такой себе ассортимент, — уныло пробормотал я себе под нос, пока мой блуждающий по залу взгляд не наткнулся на совершенно неприметный столик, который выглядел так, что, казалось, он вот-вот развалится. Своим видом он явно отпугивал от себя посетителей. — Идеально.
     Споро маневрируя между столов и шныряющих туда-сюда юных чародеев, я стремительно приближался к намеченной цели.
     Вблизи этот стол выглядел еще хуже, чем казалось издали. Одна ножка шаталась, а другая практически сгнила. Столешница была исцарапана, местами виднелись подпалины. Да и само дерево, из которого был сделан этот стол, сильно потемнело от времени.
     — Если что-то нельзя починить изолентой, — с усмешкой проговорил я, прикасаясь к столу, тем самым используя на нем щедро напитанное магией репаро, — то нужно использовать больше изоленты.
     Прямо на глазах все дефекты устранились, а дерево стремительно посветлело, чтобы в результате выглядеть так, словно этот стол только-только вышел из-под руки плотника.
     Довольный проделанной работой, я поудобнее устроился за столом. Но когда я уже собрался приложиться к кувшинчику с медовухой, свет заслонила тень. Медленно повернув голову, чтобы увидеть, кто это решил ко мне подойти, я наткнулся на взгляд двух желтых фосфоресцирующих глаз с вертикальным зрачком.
     — Позволишь, брат? — с холодной улыбкой проговорил он на удивление приятным голосом и указал на вторую пустующую скамью.
     С точно такой же улыбкой я согласно кивнул и продолжил рассматривать собутыльника.
     Ведьмак. На вид ему не более тридцати, что, впрочем, совершенно ни о чем не говорит. Короткие темные волосы и небольшая аккуратная бородка, вкупе с приятной внешностью и отсутствием изъянов, явно делали его довольно привлекательным для прекрасного пола. Одет он был хоть и не богато, но вполне добротно, что, как минимум, указывало на то, с заказами у него проблем нет, как и с деньгами. На шее же, поверх кожаного жилета, висел стандартный ведьмачий медальон с изображением головы волка.
     — Аварис, — представился я. — А тебя как звать, волк?
     Тот сначала отпил из своей кружки и внимательно посмотрел на меня.
     — Весемир.

Глава 24. Возможности и условия

     ***
     
      Аварис.
     Вести праздные разговоры с очередным ведьмаком желания не было. Даже если это сам Весемир, один из старейших ведьмаков, оставшихся в живых. Конечно, таковым он должен стать в будущем, если предшествующие этому события все-таки произойдут. А учитывая мое вмешательство и помощь ведьмачьему цеху, вероятность такого будущего крайне мала.
     — Не знал, что грифоны начали раздавать свои медальоны даже тем, кто не прошел все мутации, — вдруг заговорил Весемир, чей цепкий взгляд зацепился за медальон Школы Грифона, висящий на моей шее.
     Нетрудно догадаться, что он имеет в виду. Все же, у меня не было столь яркой черты, как желтые глаза с вытянутым зрачком, что обычно выделяет ведьмаков среди простых людей. Отвечать на заданный вопрос я не особо спешил, но, видя разгорающееся нетерпение в глазах мутанта, все же решил заговорить.
     — В мире есть много вещей, о которых ты не знаешь, волк, — уклончиво проговорил я, наблюдая за реакцией ведьмака. — Но если тебе так будет проще…
     С этими словами я прикрыл глаза, чтобы открыть уже точную копию ведьмачьих глаз.
     — Так лучше? — со снисходительной улыбкой спросил я Весемира.
     Реакция ведьмака не заставила себя ждать. Он резко дернулся, пытаясь выставить вперед руку в знаке Аард, но застыл, не в силах пошевелиться. Обездвиженный моими чарами, он пристально смотрел на меня, не оставляя при этом попыток пошевелиться. Но стоит отдать ему должное — он был абсолютно спокоен. Конечно, немалую роль в этом сыграли притупленные эмоции у мутантов, но даже так сохранить спокойствие, когда буквально чувствуешь себя беспомощным, довольно сложно.
     — Спокойно, Весемир, спокойно, — сохраняя на лице снисходительную улыбку, проговорил я, параллельно накладывая отвод глаз, чтобы не привлекать внимание местных. — Ты что же это, решил устроить здесь резню?
     Потянулись долгие мгновения, пока наконец-то Весемир не выдохнул и, расслабившись, прикрыл глаза.
     — Так-то лучше, — уже мягче улыбнувшись, сказал я, убирая чары с ведьмака. — Зачем затевать никому не нужную драку, когда можно просто выпить.
     С трудом удержался от усмешки после собственных слов. Так странно слышать нечто подобное от самого себя. Ведь бывали времена, когда я думал совершенно иначе. И даже сейчас: нет-нет, да и проскакивает эта моя натура.
     Мутант прислушался к моим словам и потянулся к собственному кувшину, от которого разительно пахло ржаной водкой. Слегка поморщившись, я не стал как-то комментировать выбор выпивки. Как говорят, о вкусах не спорят.
     Тем временем, я вновь прикрыл глаза и вернул им прежний вид. Все же родные глаза куда ближе моему сердцу, как и сама внешность. И, хоть с помощью метаморфизма можно добиться многого, использую я его только для того, чтобы принять свой истинный облик. Или же в таких редких случаях, как нынешний.
     — Смотрю, у тебя много вопросов, — проговорил я, когда открыл глаза вновь и наткнулся на внимательный взгляд ведьмака.
     — Интересно, как ты догадался, — саркастически произнес Весемир, залпом выпивая налитую водку.
     — Просто я слишком хорош, — наигранно проговорил я.
     Собеседник на это лишь фыркнул и пробормотал что-то, навроде «видали мы таких… желательно в могиле».
     — Спрашивай, коли есть вопросы, — сказал я, игнорируя его комментарий.
     — Для начала ответь, кто ты такой? — сходу начал он задавать вопросы. — И какого хрена на твоей шее весит медальон грифонов? Медальон имеют право носить только те, кто прошел все испытания. Либо же…
     Дослушивать его я не стал и просто кинул в ведьмака силенцио, заставив того беззвучно разевать рот, пока до него не дошло происходящее. Я же, тем временем, устало вздохнул и потер переносицу.
      «Прав был Эрланд. Волки - чертовы традиционалисты», — подумал я, стараясь игнорировать возмущенный взгляд ведьмака, — «Но самое главное: как только из этого «чуда» получился тот самый Весемир? Не иначе как резня в Каэр Морхене должна будет так на него повлиять».
     — Что-то у меня пропало желание отвечать, — тихо, устало и слегка раздраженно проговорил я и, когда уже хотел продолжить, резко оборвал сам себя.
     Внезапно на задворках сознания появилось ощущение сильного источника магии, который двигался в нашу сторону. Из всех известных мне чародеев только у одного достаточно сил на то, чтобы вот так вот фонтанировать магией.
     Улыбнувшись, я переключил свое внимание обратно на Весемира.
     — Прежде, чем ты получишь ответы на все свои вопросы, — сказал я ведьмаку, понимая, что наш разговор планомерно подходит к концу. — Скажи мне вот что… У тебя есть заказ, который ты должен выполнить?
     Мутант непонимающе посмотрел на меня, но все же ответил, отрицательно помотав головой.
     — Чудно, — улыбнулся я и, пользуясь тем, что нас никто не видит, открыл портал, который вел прямиком в Каэр Серен.
     Весемир удивленно уставился на черную арку портала и перевел обеспокоенный взгляд на меня.
     — Расслабься, там тебе все объяснят, — сказал я, поднимая ведьмака в воздух и закидывая в портал, успев напоследок добавить. — Передашь Эрланду, что ты от меня. Думаю, он все поймет.
     Последнее, что я увидел, прежде чем известный в будущем ведьмак скрылся в портале, это возмущение на его лице и беззвучно открывающийся рот.
     — М-да, наверное, стоило сначала снять с него чары, — пробормотал я, почесав затылок и закинув вдогонку к Весемиру его мечи, которые все это время были прислонены к столу. — Хотя через часик они все равно спадут.
     Казалось бы, зачем нужно было так поступать с Весемиром? Но я увидел в этом возможность. Возможность наладить связь между двумя ведьмачьими школами, которые больше всего мне импонировали. К тому же, Эрланд тоже далеко не дурак и не упустит предоставленной возможности. В идеале все это должно привести к обмену опытом между школами Волка и Грифона. Что в последствии должно предоставить мне доступ в Каэр Морхен — обитель «волков».
     Но все это дела далекого будущего. А пока я уселся обратно на свое место и налил остатки медовухи, которые и попивал в ожидании следующего «гостя». И он не заставил себя ждать.
     Дверь городской таверны отворилась, и внутрь вошел закутанный в плащ человек. Он и был тем самым источником магии, которую я почувствовал ранее.
     Новый посетитель быстро осмотрел главный зал, пока не наткнулся на меня. К этому времени я уже успел снять отвод глаз, поэтому заметить меня было не сложно. Он долго смотрел на меня, видимо пытаясь вспомнить, как я выгляжу.
     Наконец-то, что-то для себя решив, он двинулся в мою сторону, обходя столы, за которыми сидели другие посетители таверны. Особенно тщательно он избегал столиков с учениками академии, что было неудивительно. Все же не по статусу такому человеку находиться здесь, хоть это и вполне неплохая таверна.
     И вот, наконец, он достиг моего столика. Его тень загородила свет, а из-под капюшона на меня смотрел знакомый мне чародей.
     — Давно не виделись, старик, — ухмыльнувшись, сказал я, продолжая смотреть в глаза ректора академии.
     В ответ послышался тяжелый вздох.
     — Заставил старика бегать за собой, — сокрушенно проговорил Гедымдейт. — Неужели нельзя было нормально все объяснить Галеру?
     С этими словами он кинул мне на стол медальон-пустышку, который я оставил дежурному магу. Усмехнувшись, я взял безделушку в руки и покрутил ее в пальцах.
     — Пойдем, — бросил старый чародей. — У меня еще полно дел.
     — Вообще-то, я ждал тебя несколько позже, — сказал я, поднимаясь со своего места. — Даже комнату успел оплатить.
     Намек в моем голосе не прочитал бы, наверное, только дурак, а Гедымдейт таковым не был. Оглянувшись, он внимательно посмотрел на меня, после чего вновь послышался тяжелый вздох.
     — Я возмещу, — тихо проговорил он, на что я радостно улыбнулся.
     Мелочно? Возможно. Но не зря говорят: «Сделал гадость — сердцу радость».
     
     
     ***
     
     По итогу, стоило мне только собрать свои вещи, как Гедымдейт открыл портал, который вел в академию, прямо в комнате таверны. Это позволило мне воочию увидеть разницу между мной и местными магами. Чтобы открыть этот портал, конечная точка которого была не так уж и далеко от города, старик сделал несколько замысловатых пассов руками, параллельно нашептывая заклинание явно на эльфийском языке.
     Невольно я даже усомнился, стоит ли мне изучать местную магию, если уж даже такой старый и сильный чародей, как Гедымдейт, не смог перевести ее в невербальное использование. Но, посомневавшись, я все же отбросил эти мысли, убедив себя, что не стоит делать поспешных выводов после увиденного.
     Вспоминая о наличии такого явления, как Сопряжение сфер, могу предположить, что местные попросту опасались изучать пространственную магию. Но выводы делать пока рано.
     На выходе из портала мы оказались в просторном, богато обставленном кабинете. Большой стол, заставленный бумагами и книгами. На нем также находился и хрустальный шар, который местные используют для общения друг с другом на расстоянии. Несколько стеллажей, на которых тоже было полно книг и странного вида предметов. Чего только стоил человеческий череп с инкрустированными в него драгоценными камнями.
     В углу помещения за ширмой можно было увидеть прибор, состоящий из линз, драгоценных камней и двух зеркал, стоящих друг напротив друга. Хотя прибор и отличался от того, что я видел и представлял, с уверенностью можно было предположить, что это был мегаскоп.
     Пока я разглядывал кабинет, старик Гедымдейт скинул с себя плащ, оставшись в своих богатых одеждах, и пошел к своему месту за столом. Дабы самому не стоять, я глазами нашел большое и мягкое кресло, которое также находилось здесь, и пролевитировал его к себе.
     — Итак, старик, — начал я, стоило мне только поудобнее устроиться в кресле и закинуть ногу на ногу, — каков план?
     — О чем ты? — спросил ректор академии, после того как отодвинул от себя часть бумаг и сложил руки на столе.
     — О том, как ты собрался меня легализовать, — пояснил я, терпеливо дожидаясь ответа.
     — Все очень просто, — начал говорить Гедымдейт. — Тебе всего лишь надо подписать контракт с академией и закончить ее, сдав все экзамены.
     В кабинете наступила тишина. Я удивленно взглянул на старика, но он, не меняя выражения лица, продолжал ждать моей реакции. Закрыл и открыл глаза. Ничего не изменилось.
     — Повтори, — попросил я ректора.
     — Тебе нужно закончить академию, — терпеливо выполнил он мою просьбу.
     Я картинно прочистил уши, надеясь на реакцию старика. Ее не было.
     В голове всплыла странная картина — полная аудитория подростков, что только поступили в академию, и среди них сидит мрачный мужчина в одежде ученика академии. После такого мне никогда не отмыть свою репутацию.
     — Я надеюсь, ты пошутил, старик, — вкрадчиво сказал я с потаенной надеждой в голосе.
     — Отнюдь, — отрицательно помотав головой, произнес Гедымдейт. — Закончив академию, ты официально вольешься в наше магическое сообщество. Это позволит тебе зани…
     Старик еще что-то говорил, но я его не слушал. В моей голове картина мрачного мужчины, сидящего среди подростков, начинала играть все новыми и новыми красками. Подростки уже вовсе превратились в маленьких детей, когда я не выдержал и перебил ректора.
     — Ты как себе это представляешь, старик? — воскликнул я, активно жестикулируя. — Ты посмотри на меня? Как ты представляешь меня среди этой детворы? Какое, к черту, обучение в академии?!
     В кабинете вновь наступила тишина. Я возмущенно смотрел на Гедымдейта, пытаясь понять, о чем это поехавший старикан думал, предлагая мне этот вариант. Так продолжалось, пока я не заметил, как начали дрожать губы ректора. Да и сам он начал странно подергиваться.
     В моем сознании промелькнула одна очень интересная догадка, которая заставила мой глаз дергаться.
     — Ах ты ж старая су-ука, — протянул я, прикрывая глаза руками.
     В этот момент раздался хохот ректора академии, который только сейчас перестал сдерживаться. Смеялся он чуть ли не до слез, в то время как мне все больше и больше хотелось двинуть ему по зубам.
     — О-ох, не могу, — выдохнул наконец старик, держась за живот. — Неужели действительно подумал, что придется учиться с этими школярами?
     Мой красноречивый взгляд был лучшим из возможных ответов.
     — Ну не все же тебе над людьми издеваться, — с весельем в голосе сказал Гедымдейт.
     — Ладно, пошутили и хватит, — постарался я как можно скорее перевести тему. — Какой, в итоге, план?
     Старик посмотрел на меня с хитрым прищуром.
     — Ну, вообще, я не шутил, — начал говорить он, достав из выдвижного ящика бумагу и придвинув ее к краю стола. — Тебе действительно придется подписать контракт и закончить академию, сдав все экзамены…
     Он поднял руку, когда я уже хотел было возмутиться по поводу того, что шутка, повторенная дважды, не становится в два раза смешнее.
     — Но, — сказал он, акцентировав внимание на второй части плана, которую до этого он не озвучил. — Учиться в самой академии тебе не обязательно. Оформим тебя, как моего личного ученика, что позволит нам в процессе «обучения» попросту обмениваться опытом. Все, что от тебя будет требоваться — это сдать все экзамены. Но не думаю, что с этим возникнут проблемы.
     Он вопросительно посмотрел меня.
     — Не возникнут, — буркнул я, постепенно успокаиваясь.
     — Вот и чудно, — сказал он, хлопнув в ладоши. — Конечно же, ты, как мой личный ученик, будешь иметь доступ ко всей библиотеке академии для того, чтобы подготовиться к экзаменам.
     Не знаю, какой реакции после этих слов он ожидал, но он явно ее не получил.
     — Во всяком случае, — так и не дождавшись от меня ничего, продолжил Гедымдейт, — осталось только подписать контракт и дождаться Мардина.
     — Кого? — приподняв одну бровь, поинтересовался я, тем самым прерывая ректора.
     — Мардина, — терпеливо повторил старик, — это наш проректор по студенческим вопросам. Он то все и оформит, как надо. После чего останется только заняться обучением.
     — Славно, — совершенно без эмоций произнес я. — Но сначала ответь на один вопрос, который мучает меня с нашей первой встречи.
     Хен Гедымдейт с ожидаем посмотрел на меня.
     — Что ты хочешь за свою помощь? — спросил я, внимательно наблюдая за реакцией старика.
     — Узнаешь, — загадочно улыбнувшись, ответил Гедымдейт, и мне отчего-то захотелось грязно выругаться.

Глава 25. Теория магии

     ***
     
      Аварис.
     Удобно устроившись в мягком кресле напротив камина, я вчитывался в ровные строчки на странице книги, посвященной теории магии. В комнате царила тишина, которая нарушалась только шелестом страниц и стуком бокала с вином, который то и дело опускался на стоящий рядом с креслом столик. С каждой прочитанной страницей росло мое недовольство, отчего я решил ненадолго прерваться.
     Отложив толстенную книгу на столик, я залпом допил все оставшееся вино. После чего поднялся с кресла и, с хрустом потянувшись, осмотрелся, чтобы слегка раздраженно цыкнуть. Причиной моего недовольства была комната, которую мне выделили на период обучения.
     Хотя, казалось бы, с чего мне жаловаться? Просторная комната с хорошей удобной мебелью и обустроенная камином. Даже есть небольшое окно с видом на внутренний двор древнего эльфийского комплекса. Места более, чем достаточно, и все это только мне одному.
     Вот только так комнатушка начала выглядеть благодаря мне и заклятию незримого расширения, на установку которого я потратил не один час. До сего момента выглядела она совершенно иначе и походила больше на каморку. Темная из-за отсутствия сколько-нибудь нормального освещения. Пожалуй, только окно и было единственным источником света. Что до размеров комнаты… да мой номер в таверне был и того больше. Во всяком случае, хотя бы мебель была неплохой.
     Когда же я решил уточнить насчет своих жилищных условий, то Мардин меня клятвенно заверил, что это был лучший вариант из имеющихся. Я бы может даже поверил, если б это не была откровенная ложь. Ведь мне было известно, что учеников селят по двое в весьма просторных и комфортабельных комнатах. И, учитывая размеры дворцового комплекса, не думаю, что возникли бы проблемы с поиском помещения.
      «Стоит уже смириться, что я просто не понравился местному проректору», — подумал я, расслабленно слушая треск горящей древесины.
     Поэтому пришлось самому озаботиться обеспечением комфортабельных условий. Долго ломал голову над выбором: обойтись ли мне простым расширением пространства или же подойти к делу творчески. По итогу решил выбрать золотую середину и взять комплекс чар, который был применен при создании мастерской деда. Помню, Карлус часто хвастался, каких трудов ему стоило установить плавильную печь в непредназначенном для этого помещении. И это еще не говоря об укреплении стен и защите от вторжений посторонних лиц.
     Собственно, применив этот комплекс чар, я смог позволить себе установить в помещении камин, у которого роль дымохода играл небольшой каменный мешок с чарами очистки воздуха. Это было муторно и сродни забиванию гвоздей микроскопом, но, во всяком случае, оно того стоило.
     Надо было видеть выражение лица Мардина, когда он лицезрел, во что я превратил свою комнату. Его гримаса шока и неверия еще долго будет греть мою душу. Главное, теперь не забыть перед тем, как покину стены академии, вернуть все в прежнее состояние. Не хватало еще, чтобы плодами моих трудов пользовались другие.
     — Хотя не уверен, что местные смогут понять, как все работает, — пробормотал я со вновь начавшим нарастать раздражением.
     Сделав глубокий вдох, я попытался успокоиться, понимая, насколько бесполезны сейчас эмоции. Но…
     — Ну что за идиоты, — чуть ли не завыл я, смотря в потолок и без сил падая обратно в свое кресло.
     … тщетно.
     — Это же надо было так просрать весь свой потенциал, — тем временем продолжал я сокрушаться, закрыв лицо руками. — Как?! Просто как?!
     Не знаю, сколько времени я провел, спрятав лицо в ладонях, но постепенно я начал успокаиваться. Хотя даже так мне хотелось выть не то от ярости, не то от обиды за других.
     Виной всему система магии в Неверлэнде. Если, конечно, это можно назвать системой. Но обо всем по порядку.
     Стоило мне только более или менее обустроиться, как наступило время первого урока у старика Гедымдейта. Хотя называть это полноценным уроком будет немного неправильно. Скорее, все походило на обмен знаниями. И началось все с известных нам теорий магии… и на этом же закончилось, потому что удивлению моему не было предела.
     По словам ректора Бан Арда, выходило, что люди, которые приплыли на берега Неверлэнда, не обладали магическим даром. И, по их же мнению, причиной возникновения магии стало такое явление, как Сопряжение Сфер. Катаклизм, что затронул вереницу миров и частично смешал их границы, тем самым позволяя легко их преодолевать. И, хоть длилось это все недолго, этого оказалось достаточно, чтобы пробудить в людях силу.
     На этом моменте все еще было хоть немного логично, пока речь не зашла об Изначальном Хаосе. Якобы проявление и управление силами Хаоса — это и есть магия, которой владеют местные чародеи. Честно признаться, на этом моменте я с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться в лицо старику. Управление Хаосом… это же надо было такое придумать.
     Я не стал как-то комментировать или поправлять ректора, ведь они, похоже, просто не понимают отличия между эфиром, что пропитывает все вокруг и является источником магии, и Хаосом. Первостихия, несущая только разрушение. Никому не дано управлять этой силой, кроме тех, кто в ней родился. Смельчакам же, которые все же решили попытаться, остается только посочувствовать.
     Исходя из собственных знаний, я решил пока не переубеждать Гедымдейта. Тогда наша первая лекция могла бы изрядно подзатянуться. Обоюдное обсуждение теории продолжалось, пока речь не зашла о практике, а точнее о способе, которым пользуются местные чародеи. На этом месте я все же словил когнитивный диссонанс.
     Именно практическая часть и стала для меня причиной раздражения. А также поводом попенять себя за то, что не удосужился как следует расспросить тех чародеев, что были в твердыне ведьмаков.
      «Либо я дурак и не так все понял, либо они не смогли нормально все объяснить», — вздохнув, подумал я, забирая книгу со столика и начиная ее бесцельно листать.
     Все дело в том, что, вместо нормального использования внутреннего резерва, местные решили «изобрести» колесо. Черпая силы из стихий, которые считают проявлением энергии Хаоса, они трансформируют ее и переливают в заклинания. Взаимодействуя с энергией, они не пропускают ее через себя, так как это считается чрезвычайно опасным делом, ведь это может вызвать неконтролируемый выброс энергии. Вместо этого многие впитывают энергию в себя, чтобы после передать ее заклинанию. Можно сказать, что чародеи формируют в себе искусственный резерв.
     И самое главное: во всем этом процессе их собственный резерв практически не используется.
     Казалось бы, в чем проблема? Это ведь позволит колдовать без затрат сил, что даст возможность колдовать неограниченное количество раз. Вот только оно так не работает. Чтобы удерживать в себе определенное количество энергии, которого хватит на формирование защитного заклинания, чародеи вынуждены всегда быть сконцентрированы. На такое способны только талантливые, по местным меркам, маги. Большинство же, перед атакой, лечением или любым другим действием, вынуждены сначала накопить заряд энергии. Надо ли говорить, что это сильно сказывается на скорости сотворения чар?
     К тому же, когда «талантливый» исчерпает заряд, он превращается в такую же обыденность, как и остальные. И не надо забывать и об откатах, которые будут бить по организму мага, ведь накапливание в себе чужеродной энергии не проходит бесследно. И так будет продолжаться до тех пор, пока чародей не свалится без сил.
     Как итог: этот метод не только не имеет плюсов, так еще и полон минусов. И к ним же добавляется стагнация собственного развития. Ведь, не используя свой собственный резерв и источник, чародеи тем самым перестают, а если точнее, то даже не начинают его развивать. Стоит ли говорить, что это тупиковый путь? Они ведь даже не задумывались, отчего запрещено пропускать энергию стихий через себя. Не задумывались, что в таком случае формируется смесь энергий, которая уже поддается структуре заклинания, что и приводит к непредсказуемым результатам.
     — Все равно, что обезьяны с гранатами, — вздохнув, проговорил я и устало начал массировать виски. — Надеюсь, что эти курицы из Аретузы не испортят мне ученицу.
     Откинувшись на спинку, я уставился в потолок.
     Самая большая ирония состоит в том, что метод местных чародеев прекрасно подошел бы слабосилкам или же сквибам, то есть тем, чьих сил не хватит на формирование даже слабейшего заклинания. Но ведь так учат даже тех, чей резерв весьма велик. И я еще молчу об Истоках. Вот уж кто бы точно мог колдовать практически безгранично. Но, вместо этого, они используют костыли при здоровых-то ногах.
     Меня злила мысль о том, что, имея возможность использовать постоянно восполняющийся резерв, Гедымдейт, как Исток, занимался какой-то ерундой. А ведь мог стать сильнейшим чародеем в этом поганом мирке. Оставалось только сплюнуть от сожаления.
     И, что самое интересное, всем прекрасно известно, откуда у данной «системы» растут уши — первых магов среди людей обучали эльфы. Данный факт заставляет задуматься о многом. Я более, чем уверен, что сами эти ушастые твари даже не думали использовать столь ущербный метод.
     — Может стоит вырезать все это эльфийское племя? — пробормотал я, всерьез задумываясь над этим вопросом. — Хотя, с другой стороны, это все не мое дело. Но зато сколько материалов для исследований у меня будет… Стоит подумать об этом на досуге.
     Вновь поднявшись с кресла, я подошел к окну и взглянул на внутренний двор академии. Там можно было заметить идущих по своим делам учеников.
     — Будущие чародеи, — хмыкнул я, наблюдая за очередной компанией юнцов, которая явно была не в самом трезвом состоянии.
     Большая часть из учеников академии наверняка ничего из себя не представляет. Возможно, кто-то даже будет отчислен, так и не закончив обучение. Но ведь даже среди них наверняка найдутся талантливые ребята, чей потенциал будет обидно зарывать, обучая по общепринятым нормам.
     — Хотя оно мне вообще надо — лезть не в свое дело и вновь становиться нянькой? — усмехнулся я, намереваясь отойти от окна.
     Уже вернувшись к креслу и долив в свой бокал остатки вина, я задумался.
     — А может подкинуть парочке случайных студентов адаптированную программу обучения? — пробормотал я, потягивая вино. — В качестве эксперимента. Было бы интересно понаблюдать.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия.
      Альзур из Марибора.
     Задумчиво постукивая по столу, я смотрел на изрядно потолстевший дневник с записями по проекту «Вий». Вот только жаль, что все эти записи посвящены моим провалам. Создать полностью иммунное к магии существо, при условии сохранения над ним контроля, оказалось не так уж и легко, как я думал на первый взгляд.
     — М-м-м! — донеслось до меня мычание пристегнутого к верстаку подопытного.
     — Да заткнись ты! — раздраженно воскликнул я, кинув в подопытного первое, что попало под руки.
     Это оказалась банка с насекомыми, которая разбилась о край верстака, так и не попав по подопытному. Но даже этого оказалось достаточно, чтобы тот успокоился.
     — То-то же, — хмыкнул я, прежде чем вернуться к размышлениям.
     Я вспоминал, с чего вообще началась эта серия экспериментов, и перед глазами то и дело всплывала физиономия того выскочки. Его ухмылка мерещится мне каждый раз, когда очередной эксперимент заканчивается провалом.
      «К счастью, не все эксперименты заканчиваются полным провалом», — подумал я, переводя взгляд на прикованного к верстаку мужчину.
     Очередной мой проект, построенный на некоторых выкладках, что я успел прочитать, пока этот нахальный ублюдок не зашвырнул меня в портал. Выкладки были посвящены тому, как улучшить скорость реакции и восприятия. Конечно, все это касалось будущих ведьмаков, которые еще только должны будут пройти испытание травами. Но никто ведь не мешает немного переделать основу и попробовать все это на простом человеке.
     Только в процессе я понял, что мне все же придется провести определенные мутации в организме подопытного. Как-никак за улучшенной реакцией нужно еще поспевать, а простой человек на это не способен. Пришлось в темпе начать пересчитывать некоторые данные, чтобы внести изменения в процесс эксперимента.
     На выходе же я должен получить человека, способного тягаться с лучшими из ведьмаков. А пока…
     — Учитель! — внезапно ворвался в мою мастерскую Идарран, отвлекая меня от мыслей.
     Вздохнув, я посмотрел на худощавого и неестественно бледного мужчину, который, по совместительству, когда-то являлся моим учеником.
     — Чего у тебя? — несколько уныло спросил я.
     — Вы просили сообщить, — начал говорить Идарран, — когда появятся сведения о том маге.
     Слова ученика дошли до меня не сразу, но, когда это случилось, на лицо вылезла злорадная усмешка.
     — И? — нетерпеливо потребовал я продолжения, пристально смотря на ученика.
     — Если исходить из переданного вами описания, — решил он начать издалека, — то данную личность последний раз видели в Бан Арде.
     Осознав сказанное собеседником, я с трудом сдержался, чтобы не сплюнуть от досады. Старик Гедымдейт наверняка пригласил его в свою академию, а достать его оттуда будет невозможно даже для меня.
     В этот момент мой блуждающий взгляд наткнулся на осколки разбитой банки с насекомыми. Среди этих ползающих тварей сильно выделялся большой черный паук, который натолкнул меня на мысль о другом существе. Оно было побочным продуктом моих экспериментов по созданию Вия, и только немного не дотягивало до идеала.
     — Но он ведь не сможет все время находиться в стенах академии, — задумчиво пробормотал я.
     Злорадная усмешка вновь украсила мое лицо. Подойдя к рассыпанным на полу насекомым, я ловким движением руки подхватил заинтересовавшего меня паука. После чего направился к резервуару со смесью элексиров.
     — Идарран, — обратился я к ученику, даже не оборачиваясь, — тащи сюда все мутагены, которые у нас есть.

Глава 26. Особенности обучения

     ***
     
      Интерлюдия.
      Францеска Финдабаир, также известная как Маргаритка из Долин.
     Не прошло и года, как снова был созван Капитул чародеев, на котором люди вновь решали судьбу Северных королевств. Меня все время, пока шло обсуждение, одолевала скука. Пока вопрос напрямую не касался моих сородичей, например, получения Дол Блатанна во владения моей расы, меня не волновало происходящее.
      «Вот было бы славно — перегрызи эти корольки друг другу глотки», — слегка мечтательно подумала я.
     Да и почему меня, ту, что живет уже далеко не первую сотню лет, должны волновать проблемы этих коротко живущих dh’oine. Признаться честно, я даже не запомнила имена некоторых чародеев, что заседают в Капитуле. Какой смысл мне запоминать тех, кто умрет через какие-то жалкие пару сотен лет.
     Поэтому я запоминала только выделяющихся личностей. Таких, как, например, Тиссая — единственная, кроме меня, хоть что-то представляющая из себя женщина, состоящая в совете. Она так же, как и я, не горит желанием участвовать в политике, стараясь придерживаться нейтралитета.
     Вторым же человеком, которого сложно не запомнить, был Гедымдейт. Хотя я его помню еще с тех времен, когда он носил имя Герхарт из Аэлле. Этого старика, по людским меркам, мне пришлось запомнить. Слишком уж он надоедливый и мешает моим планам.
     Вот и в этот раз он то и дело смотрел на меня, словно в чем-то подозревая. Не безосновательно, конечно, но это начинало порядком надоедать. Я с трудом сдерживалась, чтобы не закатить картинно глаза.
     Внезапно решил заговорить Радмир, привлекая к себе внимание этого надоедливого старика, за что я готова была сказать ему спасибо... не будь он dh’oine.
     — Дорогой Хен, — с дежурной улыбкой заговорил член Капитула, обращаясь к ректору академии Бан Арда, — до меня дошли слухи, что вы вновь взяли личного ученика. Признаться честно, такое редко можно услышать о вас. Поэтому прошу, скажите… слухи правдивы?
     Все члены Капитула удивленно посмотрели на Герхарда. Даже я не смогла скрыть интерес, ведь это действительно довольно редкое событие, чтобы один из старейших чародеев брал личного ученика. Но также на лицах присутствующих можно было увидеть и опаску, так как все прекрасно помнили прошлого ученика Гедымдейта — Косимо. Неудивительно, что все закономерно опасаются того, что новый ученик старика так же, как и его предшественник, пойдет по пути ренегата.
     — Слухи правдивы, — Герхард не стал отрицать очевидное. — И, смею вас заверить, этот юнец подает большие надежды. Признаться честно, ему личное ученичество вовсе без надобности. Он и без того весьма хорош в магическом искусстве, ведь закончил академию с отличием.
     Краем глаза подметила, как Тиссая едва заметно поморщилась и отвернулась, дабы скрыть свое недовольство. Такая реакция позволила сделать вывод, что ректор Аретузы знает, о чем, а точнее о ком идет речь. Возможно, даже успела лично познакомиться с ним. Это вызвало еще больше интереса к персоне нового ученика Гедымдейта.
      «Надо будет и самой познакомиться с этим учеником», — задумалась я, мысленно прикидывая варианты, как с помощью ученика заставить старика плясать под чужую дудку или, на худой конец, вынудить того выйти из состава Капитула, если удастся наставить его ученика встать на путь ренегата, — «Или же, если он такой выдающийся, как о нем отзывается этот старый пень, стоит его прибрать к рукам? Не думаю, что это будет сложно сделать. Молодые люди весьма падки на красивые тела и милые мордашки. А уж затащив того в постель, можно будет…»
     — Вот как? — задумчиво заговорил Радмир в ответ на слова Герхарда, чем отвлек меня от собственных мыслей. — Это обнадеживает. Но может тогда назовете имя этого дарования?
     Я с интересом посмотрела на Гедымдейта, который, на удивление, выглядел довольным такому интересу к персоне ученика. Это настораживало.
     — Отчего не сказать, — словно делая одолжение, проговорил Герхард. — Аварис Нокс из Повисса.
     Услышав имя ученика ректора Бан Арда, я словно отключилась. Заседание Капитула продолжалось, но проходило мимо моего сознания, которое оказалось занято шквалом видений. Многие из них я уже видела в последние годы, а про какие-то рассказывала мне Ида, моя советница и, по совместительству, Ведающая.
     Одно видение сменялось другим, но неизменными оставались только Тьма и Огонь. Я видела, как Огонь сжигает деревню за деревней, город за городом, оставляя за собой лишь пепел. Видела, как Тьма медленно, но верно ползет в сторону Синих гор, поглощая все на своем пути. Видела смерти краснолюдов и низушков, смерти людей и… эльфов. Видела смерть своего народа, остатки которого пытались сбежать от надвигающегося бедствия.
     Стоило видениям отступить, как меня охватил страх. Липкое и противное чувство все никак не покидало меня. Страх словно сковал мою волю и разум, не позволяя мыслить адекватно.
     Не знаю, сколько времени мне потребовалось, чтобы прийти в себя, но стоило только оправиться от видений, я тут же осмотрелась. Заседание Капитула продолжалось, и казалось, что не прошло и минуты с тех пор, как меня захлестнуло волной видений.
     Вглядываясь в каждого из присутствующих, я пыталась понять, заметили ли они мою мимолетную слабость. Но, как бы я не пыталась, у меня не получилось заметить ни малейшего признака, который бы указал на то, что конкретно этот человек все увидел. Это позволило вздохнуть спокойнее, но ни в коем случае не расслабиться.
      «Нужно быть осторожнее», — подумала я, но мысли мои касались совершенно иного, нежели сохранение репутации. И хоть у меня было понимание, что видения это лишь один из множества возможных вариантов будущего, но я никак не могла избавиться от дурного предчувствия. Перед глазами так и стояла картина светящихся потусторонним светом голубых глаз, которые сквозь Тьму смотрели на меня, как на какую-то игрушку.
     
     
     ***
     
      Аварис.
     Послышались глупые смешки в небольшом отдалении от меня. Эта небольшая компания юных заготовок под чародеев что-то бурно обсуждали, то и дело пытаясь сдержать смех. Их столик для чтения был завален книгами, да только никто из этих парней не притронулся ни к одной из них.
     Я не пытался вслушиваться в тему их разговора и уж тем более не пытался встревать. Я решил просто не обращать на них внимания. Но, как это обычно бывает, планы идут по одному месту.
     — Достали, — процедил я, резко захлопнув книгу, которую читал, после очередного взрыва приглушенного смеха.
     Легкий пас рукой — и у всей компании пропадают голоса. Надо отдать должное: заметили они неладное сразу, вот только на реакцию это никак не повлияло. Они в панике смотрели друг на друга, не зная, что делать. А ведь я не вкладывал много сил в заклинание безмолвия, и у них не должно было возникнуть проблем с избавлением от чар.
      «Неучи», — досадливо подумал я, теряя интерес к этой компании.
     Многие посчитают, что я слишком предвзят. Это ведь ученики Бан Арда, а не Аретузы. Ведь, как говорят, в Аретузе обучение лучше, отчего и считают женщин более сведущими в магии. Но я не могу полностью с этим согласиться.
     В то время, как в Аретузе девушкам запрещают покидать стены академии, пока не будет закончено обучение, в Бан Арде же ученики могут свободно покидать академию в специально отведенные для этого выходные. Когда в Аретузе имеют место быть жесткие, а иногда даже жестокие наказания, в Бан Арде ограничиваются выговором, оставляя все на совести ученика.
     Но даже так нельзя сказать, что из-за подобного подхода ученикам становится легче учиться. Их все так же обучают всему, что должен знать чародей: начиная с письма и чтения и заканчивая историей. Все же требования к знаниям остаются прежними. И если им не соответствовать, то можно легко вылететь из академии, так и не закончив обучение. Но почему же, если требования к знаниям остаются прежними и строгость обучения слабо влияет на уровень образования, чародеек продолжают считать лучше чародеев.
     За год, проведенный в стенах академии Бан Арда, мне кажется, что я разгадал эту загадку. Все оказалось до банальности просто — все дело именно в том, что разделение идет на мужчин и женщин. А если точнее, то дело в изначальном неравенстве полов.
     В Неверлэнде женщинам гораздо сложнее пробиться в люди, даже будучи чародейками, отчего им приходится прикладывать значительно больше усилий для того, чтобы чего-то добиться. Они больше времени уделяют совершенствованию своих сил. Но иногда и этого мало, и тогда в ход идут интриги, половые связи и прочие способы манипулирования людьми. Чародеев много, и королей на всех не хватит. Тот, кто не удостоился чести стать королевским советником, вынужден идти на службу лордам помельче, от герцогов до баронов. Отсюда и довольно высокая конкуренция. Поэтому подойдут любые методы, чтобы занять место под солнцем.
     Однако есть и минусы в таком подходе. Стремясь на вершину власти, с целью самоутвердиться, многие чародейки забывают о другом направлении — развитие магической науки. Конечно, это не значит, что среди женщин нет тех, кто стремится открыть нечто новое, но в этой сфере чародеи уходят на три корпуса вперед. Большая часть открытий сделана именно мужчинами.
     Хотя вся моя теория меркнет на фоне основной массы чародеев и чародеек, которые ничего из себя не представляют. Удел таких личностей — прислуживать более сильным своим коллегам.
     Не желающим же пресмыкаться и обладающим хоть какими-то зачатками мозгов и тем, кому не повезло с устройством на службу к какому-нибудь лорду, всегда открыт путь в крупные города. Чародей в городской страже или же маг, предоставляющий косметические услуги жителям. Выбор довольно широкий. Может даже повезет стать весьма уважаемым чародеем в городе. Во всяком случае, это неплохой способ заработать себе имя и вновь попытаться выбить себе место получше.
     Сорвавшиеся с места ученики академии отвлекли меня от мыслей. Провожая их спины, я невольно поморщился от того, что они так и не смогли избавиться от моих чар. Это заставило задуматься, смогли бы их снять ученицы Аретузы? Возможно, ответ на этот вопрос мне еще только предстоит получить. Пока же остается с прискорбием признать — все чародеи, исключая талантливых и упорных, в общей своей массе, весьма посредственны.
     Не уверен, что даже подкинутые местным знания о другом способе колдовства помогут им. Они ведь попросту будут лениться изучать что-то новое. И это при условии, что учеников не ограничивают изучением только одного направления. На их месте я бы во всю пользовался представленной возможностью.
      «Но попытаться все же стоит», — усмехнувшись, подумал я, — «В конце концов, эксперимент на то и эксперимент, чтобы узнать точно — прав я или нет».
     Встав со своего места, я взял стопку книг, которая собралась передо мной на столе. Проходя вдоль стеллажей библиотеки Бан Арда и раскладывая по своим местам труды, которые прочел, я двигался в сторону секции, где хранились книги по теории магии. Боязни, что меня поймают на моих действиях, не было, как минимум, по двум причинам. В библиотеке никого не было, если не считать парочки студентов, полностью погруженных в чтение, а также потому, что я не делал ничего противозаконного.
     Добравшись наконец-то до секции с теорией, я разложил по полкам в случайном порядке пять книг, написанных лично мной. Каждая из них несла в себе информацию по теории возникновения такого феномена, как магия, объяснения, что такое эфир, а также пояснения о том, каких видов он бывает. Я даже изложил начальные методики раскачки собственного резерва и намекнул, что все изложенное в этих книгах лишь основы.
     Каждый из этих трудов был продолжением другого, и, чтобы охватить все полностью, нужно прочесть все пять томов. Конечно, мне пришлось постараться, чтобы адаптировать информацию под местную систему, и остается надеяться, что оно того стоило.
      «Время покажет», - улыбнувшись, подумал я, ставя книгу на полку и любуясь позолоченными буквами на корешке, где красовалось название «Тайны магии: теория и практика. Автор: Аварис Нокс».
     Уже собираясь уходить, я наткнулся на вечно хмурого Мардина, который очень пристально смотрел на меня.
     — О, господин проректор, — наигранно обрадовался я, собираясь обойти его стороной. — Какими судьбами здесь? Решили освежить знания? Ну, это правильное решение, нужно постоянно совершенствоваться. Все же магия — штука опасная.
     На лице мужчины не дрогнул ни единый мускул.
     — Странно это слышать от вас, «мэтр» Нокс, — голос проректора так и сочился сарказмом, что сильно контрастировало с его по-прежнему хмурым лицом. — Потому что мне не более, чем десять минут назад пришлось снимать чары безмолвия с компании учеников. Может подскажете мне, чьих рук это дело?
     — Не знал, что вы так печетесь о благополучии учеников, господин проректор, — с усмешкой на устах проговорил я. — Но, право слово, неужто вы пришли сюда только для того, чтобы отчитать провинившегося?
     — Была бы моя воля, то и вовсе отчислил бы, — тихо пробурчал собеседник, посмотрев в сторону.
     Мне оставалось только усмехнуться в ответ на его слова. Такое бессилие по отношению ко мне его безумно раздражало. Я ведь официально уже закончил академию, а, следовательно, не подвластен местным правилам.
     — Вас искал ректор, — наконец-то озвучил он настоящую цель своего визита в библиотеку.
     — Интересно, — протянул я, вспоминая, что весь последний месяц старик всячески меня избегал. — Известно, зачем?
     — Нет, — коротко ответил собеседник, после чего добавил. — Известно лишь то, что дело срочное.
     — Вот как? — слегка удивился я словам проректора. — Тогда передайте ректору, что я подойду через полчаса.
     Мардин сильнее нахмурился и сделал шаг вперед, чтобы оказаться ко мне практически вплотную.
     — Какую часть слова «срочно» вы не поняли, «мэтр» Нокс? — стараясь говорить спокойно, спросил он.
     Нахально ухмыльнувшись в ответ, я посмотрел ему прямо в глаза. Использовав буквально каплю энергии, я заставил свои глаза едва заметно светиться. И, учитывая плохое освещение библиотеки, не заметить такое изменение он попросту не мог.
     — Какую часть слова «полчаса» вы не поняли, господин проректор? — продолжая улыбаться, спросил я и, для пущего эффекта, слегка сжал его горло телекинетическими тисками.
     Почувствовав незримое прикосновение к своей шее, Мардин сглотнул и тут же отвел взгляд. На что я только шире ухмыльнулся и отпустил его.
     — Полчаса, Мардин, — повторил я уже тише и, развернувшись к стеллажам, потерял интерес к чародею. Только и слышно было, как тот спешно удаляется.
     Сам же я начал бродить по библиотеке в поисках книги для легкого чтения, которой хватит на вечерок другой. Когда наступила пора все же идти на поклон к ректору, в моих руках уже находилась парочка трудов — бестиарий и теория зачарования, которую я взял по большей части для того, чтобы ознакомиться с местной системой создания зачарованных предметов.
     — Ну что же, — проговорил я, закидывая книги в свою сумку, — пора.
     Но стоило мне только направиться к выходу из библиотеки, как мой глаз зацепился за внешне неприглядный, но при этом довольно толстый талмуд. Название было практически не видно, поэтому я подошел ближе и взял заинтересовавшую меня книгу в руки и открыл первую страницу. На развороте было написано: «Мутагены и мутации: способы изменения живых организмов».
     — Автор: Косимо Маласпина, — прочитал я и улыбнулся. — А вот это уже интересно. Сойдет для легкого чтива.

Глава 27. Махакам

     ***
     
      Аварис.
     — Может послать все к чертовой матери и засесть где-нибудь в глуши? — задумчиво протянул я, блуждая взглядом по горному хребту. — Маленький домик в глуши леса, банька и горячие отвары. Может даже начать варить медовуху.
     Внезапно поднялся сильный ветер, сбивая меня с мысли. Прикрыв лицо руками, наложил на себя больше согревающих чар. В следующий миг пришлось отскочить в сторону от падающего на меня огромного куска льда, который, упав на каменную тропу, разлетелся множеством осколков.
     — А может уйти в Новиград? — все так же задумчиво произнес я, провожая взглядом маленький осколок, который, крутясь, скользил к краю тропы. — Открыть там таверну… или бордель. Точно, бордель. И назвать его как-нибудь по-эльфийски, чтобы ушастые побесились. И просто дождаться возрождения Лии.
     Вот кусок льда докатился до края и сорвался вниз, собирая на своем пути еще несколько схожих осколков. Они покатились вниз по склону, собирая за собой снег и вызывая небольшую лавину.
     Хмыкнув, я отвернулся обратно к тропе и продолжил свой путь.
     — Хотя лучше не стоит, — пробормотал я. — Если Лия узнает, что я открыл бордель, то она мне голову открутит. Да и кого я обманываю. Уже через год такой оседлой жизни я взвою от скуки.
     Очередной порыв ветра распахнул на мне плащ и скинул капюшон. Мои, более ничем не защищенные волосы стали развеваться на ветру, то и дело попадая в глаза. Раздраженно вздохнув, я запахнул плащ обратно и натянул капюшон поглубже, добавив сверху чар, чтобы больше такого не повторилось.
     — То ли дело сейчас, — саркастически хмыкнул я, стараясь не слишком усердно мысленно покрывать матом старика Гедымдейта, — веселья столько, что можно обоссаться от счастья. Ношусь туда-сюда, как какой-то мальчик на побегушках…
     Раздраженно вздохнув, я постепенно начал вспоминать события, что последовали после одного злополучного посещения мной кабинета ректора. Уже на самом подходе к дверям кабинета меня охватило дурное предчувствие, а своим чувствам я привык доверять. И, как оказалось, не зря.
     Разговор со стариком Гедымдейтом, вопреки ожиданиям, вышел недолгим, но весьма содержательным. Все сводилось к одной простой истине — хватит мне сидеть в тени, пора начинать действовать.
     Старик поведал мне о том, что члены Капитула заинтересовались мной, как его новым личным учеником. Честно сказать, пока Хен вел свой рассказ о том, как он меня расхваливал перед Капитулом, мне захотелось двинуть ему по голове. Желательно посильнее, чтобы наверняка. Конечно, я хотел заработать себе репутацию в этом мире, но при этом хотелось бы избежать лишнего внимания со стороны этих чертовых подколодных змей, то есть политических деятелей. Но стараниями «учителя» мне не было суждено избежать внимания со стороны этих коварных тварей, то есть уважаемых членов Капитула.
     Во всяком случае, одно становилось ясно — старик хочет столкнуть меня с Капитулом. Вопрос лишь в том, зачем ему это и как он себе это представляет? Но, как показало время, он делал ставку больше на наращивание репутации, нежели на прямое столкновение.
     Вот только следующее предложение ректора вызвало с моей стороны бурю негодования. Он предлагал выполнять определенные задания Капитула, что в дальнейшем должно было позволить мне, скажем так, продвинуться по карьерной лестнице, то есть претендовать на место в Совете Чародеев или вовсе в Капитуле. Стоит ли говорить, что старик был послан в долгое пешее путешествие с такими идиотскими предложениями? Не хватало мне еще начать плясать под чужую дудку.
     И закончился бы тогда наш разговор если не мордобоем, так уж ссорой точно, но Гедымдейт решил уступить. В итоге мы пришли к соглашению. Чтобы сохранить видимость лояльности к Капитулу, я согласился выполнять одно задание раз в полгода, и то, если оно меня заинтересует. В остальное же время я был предоставлен самому себе. Может показаться несколько наглым выдвигать такие условия, ведь, по их мнению, я всего лишь относительно недавно закончивший академию чародей. Вот только Гедымдейт, знающий правду, был вынужден признать, что мое предложение более чем справедливое.
     Не знаю уж, как старик подал эту информацию своим коллегам, но, как факт, практически все члены Капитула с ним согласились. Правда и выдвинули встречное условие, а точнее решили устроить проверку моих навыков путем выполнения пробного задания. К счастью, ничего сложного — всего лишь выследить какого-то никчемного ренегата.
     Отступник, а если точнее, то просто идиот, не придумал ничего лучше, как организовать лабораторию под домом и не задуматься об экранировании ее с помощью чар. Дом, конечно, он догадался оформить на подставное лицо, вот только горящая в магическом спектре, словно свеча в ночи, лаборатория выдавала его с головой. И все это посреди города Хамм, что является столицей одноименного баронства в Вердене. Собственно, самым сложным и долгим в этом задании оказался именно путь из Бан Арда до Хамма.
     По итогу, первое задание закончилось неимоверно быстро. Всего то и надо было проникнуть в совершенно не защищенный дом да вырубить ничего не подозревающего ренегата. После чего, уже со спокойной душой, обшарить лабораторию на предмет чего-нибудь интересного. А что? Мало ли, иногда и у дураков бывают интересные идеи. К сожалению, это был не тот случай, и пришлось просто закинуть отступника в портал, который вел прямиком в кабинет ректора Бан Арда, и отчитаться о выполнении задания.
     С тех пор минуло четыре года. Целых четыре года, за время которых я неоднократно успел смотаться до Каэр Серена, чтобы проверить свой «карманный» ведьмачий цех. Последний раз я их проведывал на прошлой зимовке, и во время этой встречи грифоны огорошили меня новостью, что с последнего набора, прошедшего изменения, появилась парочка особенных детей. Они были схожи с Гоином — пареньком, у которого образовались магические каналы. Беглый осмотр детей, оказавшихся близнецами, пробудил во мне интерес. Их дар к магии был несколько больше, чем у Гоина, что обнадеживало.
     Тогда мне пришлось настрого запретить распространяться о таком явлении и, до кучи, накидать рекомендации по тренировкам. К тому же, опираясь на знания, полученные в стенах академии, я смог скорректировать и подготовку самого Гоина, что стал прототипом новых ведьмаков. В конечном счете, план тренировок стал этаким симбиозом моей системы обучения и местной. Конечно, даже так до полноценных чародеев этим детям еще далеко, но, учитывая физические возможности ведьмаков, они с лихвой должны будут нивелировать свои недостатки.
     Помимо прочего, я продолжал выполнять поручения Капитула, которые передавали через старика Гедымдейта. Часть из этих заданий все еще сводилась к отлову или же устранению ренегатов. Фактически я должен был выполнять часть работы, которую не смог завершить Преторий — ветвь Капитула, исполняющая функции поиска и задержания отступников.
     Но также были и другие виды поручений, за время которых мне приходилось контактировать со многими чародеями. Часть их них мне даже была известна, как, например, Филиппа Эйльхарт.
      «Век бы не видеть эту властолюбивую суку», — передернув плечами, подумал я, стоило мне только о ней вспомнить.
     Вот и сейчас я был вынужден отправиться выполнять очередное задание Капитула, из-за которого оказался посреди горной цепи Махакама. В этот раз мне предстояло примерить на себе шкуру посла. А если точнее, то договориться с гномами и краснолюдами Махакама о поставках двимерита для нужд Капитула.
     — Нет чтобы договориться с Ковиром, где этого двимерита в разы больше, — недовольно пробурчал я, продолжая брести по горной тропе. — Но нет, нам нужен именно тот, что добыт в Махакаме. А то, что эти чертовы коротышки не захотят заключать договоры с людьми, они не подумали.
     В который раз за сегодняшний день из меня вырвался тяжелый вздох.
     — Кого я обманываю, — усмехнулся я. — Сам ведь согласился на это задание, потому что стало интересно посмотреть на быт гномов и краснолюдов. А ведь мог спокойно отказаться, тем более что лимит поручений в этом году уже выполнен. Вечно мое любопытство заводит меня черт знает куда.
     В этот момент до моих ушей донесся странный шум, который шел из-за поворота тропы. Я не сразу придал этому значение, но раздавшийся в следующий миг рев заставил меня поспешить к источнику звуков.
     — Лишь бы не очередная девчонка, попавшая в беду, — в надежде проговорил я, прежде чем выскочить на поворот тропы, после чего был вынужден взять свои слова обратно. — Хотя лучше бы эта была девчонка, а еще лучше — прекрасная дама, попавшая в беду.
     На тропе перевернулась небольшая телега, которая была загружена всякой утварью под завязку. Горный козел, который выполнял роль тяглового животного, также лежал на боку и беспомощно дергал ногами в тщетных попытках подняться. За перевернутой телегой спрятался, трясясь от страха, очень низенький мужичок, ростом не превышающий и метра. Вытянутые острые уши и непропорционально длинный нос выдавали в нем типичного для Неверлэнда гнома.
     В небольшом отдалении от перевернутой повозки виднелся большой, явно свежевырытый тоннель. Подойдя еще ближе, я увидел и того, кто этот самый тоннель вырыл.
     На месте, где тропа расширялась, можно было увидеть огромную тушу чудовища, отдаленно напоминающего броненосца-мутанта. Серая шкура, которая была больше похожа на каменную броню, и двупалые лапы, которые были словно облачены в каменные перчатки, позволяли с уверенностью сказать, что нарушителем спокойствия моего пути оказался шарлей.
      «Который, при этом, с кем-то сражается», — подумал я, пытаясь разглядеть, что происходит за тушей этой твари.
     Внезапно со стороны бьющегося чудовища раздался грохот. Снег разметало в стороны, а самого шарлея что-то заставило сделать пару шагов назад. Это позволило мне увидеть противника чудовища.
     Облаченный в броню мужчина с мечом в руках и выглядывающей из-за плеча рукоятью второго клинка выглядел очень знакомо. Чересчур знакомо.
     — Эрланд? — искренне удивился я.
     Сам ведьмак стоял, вытянув руку со знаком Аард в сторону твари. Он тяжело дышал, да и в целом выглядел изрядно помятым. Судя по тому, как он аккуратно наступал на левую ногу, он успел попасть под удар шарлея.
      «Надеюсь, что ничего серьезного», — обеспокоенно подумал я.
     В этот момент отступившее чудовище встряхнуло своей уродливой головой и уставилось на своего обидчика в лице ведьмака. После чего тварь свернулась в шар. Зная повадки этих тварей, я понимал, что так они делают только в двух случаях: чтобы быстрее прокладывать себе путь под землей или же атаковать противника.
     События понеслись галопом. Эрланд и сам понял, что собирается сделать шарлей, но быстро отступить с поврежденной ногой у него точно не вышло бы.
     Тварь сначала дернулась вперед, собираясь разогнаться в сторону ведьмака, которого, в лучшем случае, откинет в сторону. В худшем же, раздавит или выбросит за пределы тропы прямиком на крутой склон горы.
     — Везучий ты, сукин сын, стоит заметить, — усмехнувшись, проговорил я, трансгрессируя рядом с раненым ведьмаком.
     Быстро схватив удивленного ведьмака за руку, я перенес нас в сторону, оставляя напоследок на пути уже разогнавшегося шарлея огненную стену. Оказавшись в безопасности, мы могли наблюдать, как эта тварь, ослепленная из-за загородившего ей путь огня, на полном ходу вылетает с края тропы и катится вниз по склону.
     — Ну, вернется он не скоро, — весело проговорил я, подойдя к краю и любуясь тем, как эта туша продолжает скатываться все дальше и дальше.
     — Аварис? — наконец-то смог проговорить по-прежнему удивленный ведьмак.
     — Ну не пророк Лебеда же, — усмехнулся я и похлопал ведьмака по плечу. — Он бы тебя точно не спас.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия.
      Альзур из Марибора.
     Как же приятно вернуться в родной город. Уже не вспомню, сколько лет прошло с тех пор, как меня выкинули из поместья неродных мне людей, куда когда-то меня подкинули. Много воды утекло с тех пор. Это место навевает воспоминания. Как неродные люди неохотно приняли меня, при условии, что кто-то из них совершенно точно был моим отцом. Как мужчины в этой семье сторонились меня, словно боялись проявить привязанность. Помню ту жалость, что проявляли женщины, живущие в этом доме. Но жалость — плохой заменитель любви.
     Помню, как впервые подвергся издевательствам со стороны других детей, когда те узнали, что я подкидыш. Они издевались надо мной из-за низкого происхождения, но, в какой-то степени, я должен быть им благодарен. Ведь только благодаря им нашел для себя спасение в книгах. Местная библиотека стала моим пристанищем. Я даже загорелся рыцарскими идеалами, о которых прочел в одной из книг. Как сейчас помню: «О добродетелях рыцарских» за авторством Матео из Метинны. Помню, что воодушевленный прочитанным искал для себя в округе испытания, за что был неоднократно бит.
     Но так продолжалось недолго. В следующий раз разбойники поплатились и остались лежать обугленными останками у моих ног. Это стало очередным переломным моментом в моей жизни. Меня отдали учителю, чтобы я научился контролировать свою силу. По факту же, от меня избавились...
     — Но я не виню вас за то, что отказались от меня, — проговорил я, шагая по поместью, в котором не осталось ни единой живой души. — Вы испугались, это можно понять. Честно сказать, я и сам тогда испугался.
     Продолжая шагать по скрипящему полу, я старательно перешагивал через обломки мебели и лужи алой жидкости. Я направлялся в сторону двери, которая, как помнил, вела в просторный подвал. Именно туда уходил мой магический поводок.
     Добравшись до двери, которая висела на одной петле, я распахнул ее. В нос ударили не самые приятные ароматы, но я даже не поморщился. Все же, во время своих опытов чем только не приходилось дышать.
     Спускаясь вниз по лестнице, начал слышать едва уловимые щелчки, которые сменялись звуками разрываемой плоти.
     Добравшись до последней ступеньки, я смело шагнул вперед на единственный чистый участок пола. Остальной подвал был залит кровью и усеян кусками тел, на которых можно было увидеть обрывки одежды.
     Посмотрев по сторонам, понял, что звуки исходят из самого темного участка подвала. Я усмехнулся и захотел было сделать шаг в том направлении, но резко остановился. Из темноты вдруг выкатилась голова старика, в котором я узнал одного из тех, кто когда-то принял меня в этом доме.
     — А ты постарел, дядюшка, — улыбнулся я, смотря в глаза мертвеца.
     Внезапно наверху раздались быстрые шаги, и в дверном проеме появился взволнованный Идарран.
     — Учитель! — воскликнул он, чем заставил меня натянуть магический поводок, чтобы на моего ученика никто не бросился из темноты.
     — Что-то случилось? — спокойно поинтересовался я, продолжая удерживать поводок.
     Ученик решил не кричать и спешно спустился вниз, брезгливо смотря на лужи крови.
     — Учитель, — повторил он, — до меня дошли слухи, что ученика Гедымдейта видели в горах Махакама.
     Потребовалась пара мгновений, чтобы понять, о ком идет речь, после чего мой рот растянулся в довольной улыбке.
     — Махакам, значит, — продолжая улыбаться, проговорил я. — Чудесно, просто чудесно.
     В этот момент щелчки прекратились, чтобы в следующий миг из темноты практически бесшумно вышел огромный паук. Его размеры могли ужаснуть любого, но не меня. Я, как его создатель, позаботился о том, чтобы эта тварь слушалась меня беспрекословно.
     Широко расставляя лапки, чтобы не упираться в потолок, мой маленький эксперимент придвинул свою морду к Идаррану и издал какофонию щелкающих звуков.

Глава 28. Затишье

     ***
     
      Аварис.
     — Значит, говоришь, что у тебя здесь работа? — задал я вопрос, накладывая шину на ногу ведьмака.
     — Именно, — согласился Эрланд, поморщившись от неприятных ощущений. — Та самая работа, которую ты скинул вниз по склону.
     В этот момент я резко затянул повязку, на что глава «грифон» резко зашипел и возмущенно посмотрел на меня. Но вместо раскаяния увидел только гаденькую улыбку в моем исполнении.
     — Допустим, не я скинул, — наконец ответил я, крепче фиксируя шину, — а шарлей сам укатился. Его никто не заставлял.
     Зафиксировав ногу, я поднял с земли кусочек льда и трансфигурировал из него деревяшку, которую подал ведьмаку. Ему не потребовалось объяснять, что и зачем, поэтому он просто зажал кусок дерева в зубах и кивнул. Покрепче ухватившись за поврежденную ногу, я резко затянул последний узел. Шина моментально сдвинулась, и сломанная кость с противным хрустом встала на место. Изо рта ведьмака донесся полный боли рык. Вправленная без анестезии кость — не то, что захочешь ощутить вновь.
     Хмыкнув, я тщательно ощупал поврежденную конечность, чтобы убедиться, правильно ли все вправил. После чего уже окончательно зафиксировал шину и наложил чары, которые должны будут ускорить и без того быструю ведьмачью регенерацию. Каких-то три-четыре дня — и нога будет полностью здоровой.
     — Да и если бы я не вмешался, — закончив с лечением, уже серьезнее проговорил я, — то, боюсь, Школе Грифона пришлось бы выбирать нового главу.
     — Я бы справился, — недовольно пробурчал охотник на чудовищ.
     — Но не со сломанной ногой, — возразил я, тем не менее не отрицая возможности удачного исхода боя. — Но даже если так, то я не знал, что ты альтруист.
     Эрланд удивленно посмотрел на меня, на что мне оставалось только тяжело вздохнуть и прикрыть лицо рукой.
     — Идиот, — тихо прошептал я, но более чем уверен, что чуткий слух мутанта уловил сказанное мной. — Ты ведь еще не договорился о цене. Или ведьмаки теперь работают бесплатно?
     Ведьмак хотел что-то ответить, но не успел. Его опередил гном, который бросил попытки поставить свою телегу на колеса.
     — А вот здесь вы неправы, господин чародей, — деловито произнес он неожиданно приятным баритоном, который никак не вязался с его внешностью. — Мы с Эрландом уже договорились о цене в пять сотен полновесных ковирских марок. Немалая цена, смею я заметить.
     Я смерил этого коротышку нечитаемым взглядом и посмотрел на ведьмака.
     — Пятьсот марок? — скептически спросил я охотника на чудовищ, который почесывал затылок, теперь явно понимая, что неслабо так продешевил.
     — Истинно так, — опять встрял гном, деловито кивая. — Я бы не дал больше трехсот, но острая необходимость вынуди…
     — Помолчи, — немного раздраженно сказал я, накладывая на коротышку чары безмолвия.
     Пока тот беспомощно открывал рот, пытаясь произнести хоть что-то, я вновь посмотрел на ведьмака. Вопросительно приподняв одну бровь, я терпеливо ждал того, что скажет этот мутант-альтруист.
     — Думал, тварь будет помельче, — вздохнув, сказал ведьмак. — Сам знаешь, что обывателям свойственно преувеличивать. К тому же, учитывая размеры…
     С последними словами он многозначительно посмотрел на гнома, что не скрылось от нелюдя, и на что тот ответил возмущенным взглядом.
     — Вот вроде уже сотню лет разменял, а все равно совершаешь тупые поступки, — вздохнув, сказал я, после чего решил прокомментировать его слова. — И вообще, мне казалось, что прежде, чем установить цену, нужно оценить, с чем придется работать. Или я не прав?
     — Прав, — согласился со мной Эрланд.
     — Чудно, — улыбнувшись, сказал я. — Значит, повысишь цену, как только доберемся до этих проклятых гномьих пещер.
     Стоящий рядом гном выпучил глаза и возмущенно замахал руками, отчаянно жестикулируя и указывая себе на рот. Закатив глаза, я все же снял с него чары.
     — Благодарю, — на автомате выпалил он, после чего сразу же начал причитать. — Так не делается! Цена уже была оговорена и изменению не подлежит!..
     Пока гном распинался на тему здоровых деловых отношений, я слегка наклонился к Эрланду.
     — Это вообще кто? — тихонько спросил я, но заметил, как у гнома дернулось его большое ухо.
     В следующий миг коротышка резко замолчал, приосанился и, глубоко вдохнув, выпалил:
     — К вашему сведению, — чинно начал нелюдь, — я имею честь быть официальным представителем торговой палаты Махакама, в Темерии. Господин Враганог, к вашим услугам.
     Переведя взгляд на все еще перевернутую телегу, из которой вывалилось множество разной утвари неизвестного назначения, я хмыкнул.
     — Представитель, ага, — с легкой насмешкой произнес я. — Оно заметно.
     Моментально заметив мой взгляд, он быстро замахал руками.
     — О, не обращайте внимания, — отмахнулся он, — просто наши изобретатели уж больно любят всякие диковинки. Но вы не переводите тему. Как я уже сказал ранее, цена за контракт на этого вашего шарлея уже оговорена и изменению не подлежит… если только в меньшую сторону. Все-таки мы торговая палата, а не абы кто. У нас все официально.
     Раздался вздох Эрланда, после которого последовало его тихое бормотание: «Зря, ой зря». Невольно на моем лице появилась самая фальшивая улыбка из всех возможных.
     — Если у вас все официально, — передразнил я гнома, с улыбкой наблюдая за его реакцией. — Стало быть, у вас и документ есть, который подтвердит ваши слова.
     — Какой документ? — не сразу понял меня Враганог, состроив удивленную морду.
     — Как это «какой»? — деланно удивился уже я, хоть и выглядело все это насквозь фальшиво. — Контракт, который вы заключили с ведьмаком Эрландом, и в котором указано, что цена убийства шарлея составляет пять сотен марок.
     Судя по растерянному виду гнома, становилось предельно ясно, что никакого контракта у него нет. И оно не удивительно. Ведьмаки никогда не заключали никаких контрактов, опираясь только на устные договоренности. И все это прекрасно знают, и всех это устраивало. А учитывая, что подавляющее большинство ведьмаков попросту не умеет торговаться, ситуация еще печальнее.
     — Я так понимаю, — произнес я, и моя улыбка стала еще шире, — что такого документа у вас нет. Плохо, очень плохо.
     Показательно поджав губы, я сочувствующе покачал головой.
     — Надеюсь, вы еще не успели ничего сообщить своему начальству? — вкрадчиво поинтересовался я и с трудом удержался от довольной ухмылки, когда увидел растерянность на лице нелюдя. — Неужели? Досадно…
     — Господин Враганог, не слушайте ег… — начал говорить ведьмак, но быстро заткнулся, когда я наступил тому на ногу и, для верности, наложил чары безмолвия.
     — Будет прискорбно, если вы приедете с новостью, что сделка сорвалась из-за вашей скупости, — продолжал я обрабатывать коротышку, для убедительности наложив слабенький конфундус, чтобы притупить критическое мышление.
     Взгляд гнома стал слегка расфокусированным, что свидетельствовало о том, что чары подействовали. Он начал нервно расхаживать из стороны в сторону и постоянно повторять одну и ту же фразу: «Что же делать?».
     — Я могу вам помочь, — заговорщицки проговорил я, останавливая коротышку и наклоняясь к нему.
     — Как? — прошептал он с такой надеждой, что я невольно заволновался, не переборщил ли с силами, вложенными в конфундус.
     — Ничего сложного, — ободряюще улыбнувшись, сказал я. — Я сам заплачу ведьмаку необходимую сумму, а взамен вы поможете мне встретиться с вашим руководством.
     С этими словами я пошел к телеге, которая все еще лежала на боку. Бедный козлик, что был в нее запряжен, уже не двигался, а просто тяжело дышал, вывалив наружу язык. Вздохнув, я с помощью чар левитации поднял телегу в воздух, чтобы вернуть ее в вертикальное положение и опустить на колеса. Животное, что до этого устало лежало на боку, похоже не выдержало стольких потрясений за один день и обмякло.
     — Мда-а, — протянул я, думая, как теперь двигать эту гору мусора, которую гном назвал диковинками.
     — А пятьсот марок? — внезапно раздался озадаченный голос Враганога.
     — А что с ними? — с хитрой улыбкой спросил я. — Вы ведь «выплатили» их ведьмаку за проделанную работу. Разве не помните?
     После секундного промедления губы гнома растянулись в такой же хитрой улыбке, как и у меня. Переведя взгляд на Эрланда, который угрюмо молчал, находясь под чарами безмолвия, я заговорщицки подмигнул ему. На что он просто закатил глаза, не в силах произнести ни слова. Хотя, уверен, будь у него такая возможность, он явно сказал бы что-то из серии: «Зачем я вообще с тобой связался?».
     
     
     ***
     
     — Получается, Капитул желает наладить поставки двимерита? — спросил меня собеседник, задумчиво постукивая своими толстыми пальцами по столу.
     Это был типичный краснолюд. Немного выше уже виденного мной гнома, но, при этом, куда шире в плечах. Лицо хоть и было весьма грубоватым, но куда более пропорциональным, нежели у гномов. И картину завершала, конечно же, длинная седая борода, обрамленная золотыми кольцами. Сам он был одет в весьма роскошные, по местным меркам, одежды, что указывало на хороший достаток. Оно и не удивительно, ведь глава торговой палаты не может быть бедным.
     Сидели мы в его кабинете, который, на удивление, был просто обставлен. Большой стол, за которым хозяин принимает посетителей. Несколько стульев, расставленные вдоль стен. Да и парочка шкафов, которые были расположены позади хозяина кабинета. Не было здесь ни роскошных ковров, ни других дорогих приблуд, которые должны подчеркнуть статус главы торговой палаты. Да и сам кабинет был, к тому же, довольно тускло освещен, что, в принципе, мне совершенно не мешало.
      «И краснолюдам, похоже, тоже», — подумал я, наблюдая, как этот коренастый коротышка вновь вчитывается в бумаги, которые я передал.
     По правое плечо от старшего краснолюда стоял второй, куда более молодой. Если приглядеться, можно было заметить схожесть в чертах лиц этих двух нелюдей, что указывало на их кровное родство. Борода у молодого краснолюда была значительно короче и не достигала пояса, что позволяло примерно оценить возраст данного индивида. Все же краснолюды считаются полностью взрослыми, когда их борода достигает пояса, что происходит примерно к пятидесяти годам.
     Молодой все это время, пока мы с его старшим родственником вели диалог, буравил меня взглядом. Не знаю уж, чем вызвано такое внимание, но я старался это игнорировать.
     — Истинно так, господин Балтимор, — ответил я, выдавив из себя учтивую улыбку. — В идеале, если минерал уже будет обработан вашими мастерами.
     — Еще бы было иначе, — хохотнул доселе молчавший молодой краснолюд. — Вы же, колдуны, нихера руками делать не умеете.
     В следующий миг старший резко хлопнул ладонью по столу. Звук удара оказался настолько звонким, что эхом разнесся по кабинету, после чего в помещении наступила звенящая тишина.
     — Беримор, — тихо, но строго, сказал хозяин кабинета. — Будь добр, помолчи.
     Хоть в голосе старика не чувствовалось угрозы, даже этого оказалось достаточно, чтобы молодой краснолюд сглотнул и пробормотал извинения.
     — Прошу простить моего сына, — вежливо сказал Балтимор. — Он еще довольно юн и не знает, когда следует открывать рот.
     — Не стоит извиняться, — с учтивой улыбкой проговорил я. — Ведь на правду не обижаются. Большинство чародеев действительно ничерта не умеет делать своими руками.
     — Но не вы, — скорее утвердительно, чем вопросительно, произнес глава торговой палаты с хитрой улыбкой на лице.
     Его взгляд был устремлен на мои руки, которые я сложил на столе. Развернув руки к себе, я с усмешкой посмотрел на мозолистые ладони. Работа с мечом сделала мои руки довольно грубыми. Также несколько мозолей было на пальцах — от частого использования инструментов, с помощью которых я вырезал руны на артефактах. Даже было несколько шрамов от порезов, оставшихся с самого детства, когда дедушка только учил меня работе с артефактами. Конечно, мне не составило бы труда все это убрать и вернуть рукам былой лоск. Но я этого делал, как минимум потому, что все это часть того, что делает меня тем, кто я есть.
     — Но не я, — наконец-то сказал я, решив не отрицать очевидного и как-то по-доброму усмехнувшись.
     Старый краснолюд не стал комментировать мои слова. Он о чем-то задумался, забавно пожевывая свои губы. Иногда он хмурился собственным мыслям, но вскоре лицо вновь разглаживалось. Так продолжалось несколько минут, пока старик Балтимор не пришел к какому-то решению.
     — Вы должны понять, мэтр Нокс, — начал он медленно говорить, словно подбирая слова на ходу. — Махакам не столь богат на двимерит, как тот же Ковир. Бесконтрольная выработка может истощить и без того бедные, до необходимого вам минерала, жилы.
     — Это значит «нет»? — приподняв одну бровь, спросил я.
     — О нет, что вы, — замахал своими непропорционально длинными руками старик. — Просто я не могу единолично принимать такое решение, поэтому не могу дать вам сейчас ответ. Мне нужно переговорить со Старейшиной. Все будет зависеть от его решения.
     — Вот как? — сделав вид, что задумался, проговорил я.
     В словах этого краснолюда сомневаться не приходилось. Все же население Махакама живет по довольно строгим правилам, за нарушение которых жестоко карают. В данной же ситуации мне еще повезло, что Старейшина может принять решение самостоятельно, и не придется впутывать совет кланов. Одного краснолюда уговорить куда проще.
     — И у вас никак не получится повлиять на решение Старейшины? — задал я самый важный вопрос, внимательно следя за реакцией старика. — Скажем так… за услугу.
     — Услугу? — явно заинтересовался краснолюд.
     Удовлетворившись его реакцией, я довольно улыбнулся.
     — Слышал, у вас проблема с нападениями шарлея, — проговорил я.
     — Не буду отрицать, — покивал Балтимор. — Но, насколько я помню, для того чтобы избавиться от чудовища, уже наняли ведьмака.
     — Но ведь это не первый раз, — продолжил я вкрадчиво, — когда вам приходится нанимать ведьмака, чтобы избавиться от подобной твари.
     — И что вы предлагаете, мэтр Нокс? — подобрался старик.
     — Всего лишь раз и навсегда избавить вас от проблем с шарлеями.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Гора Карбон.
     У склона горы Карбон было неспокойно. Совсем недавно откуда-то сверху скатилось ужасное чудовище, словно закованное в каменную броню. Это был шарлей. Только достигнув основания горы, чудовищу удалось остановиться. Такой экстремальный спуск не прошел даром, и монстр еще долго приходил в себя, распластавшись на земле.
     Когда же шарлей почувствовал себя лучше, он тяжело поднялся на своих лапах и медленно поплелся в сторону горы, с которой недавно скатился. Вот только он не собирался карабкаться вверх. Достигнув каменной стены, он начал ее разрушать и продвигаться все дальше, оставляя за собой темный провал тоннеля. Шарлея ждали глубокие шахты, в которых так много вкусных низкорослых существ.
     С уходом чудовища обстановка у подножия горы недолго оставалась спокойной. Пока внезапно, неподалеку от тоннеля, не открылся портал, из которого вышло трое людей. Один из них был щуплым и бледным молодым человеком в темных одеждах. Выйдя первым, он деловито осмотрелся по сторонам.
     Двое других людей, в противовес первому, были довольно крупными. Выходя из портала, они тащили за собой крупный ящик, исписанный подозрительными письменами. Пыхтя и вытирая пот, они вытащили-таки свой груз, после чего портал закрылся.
     Один из «грузчиков» посмотрел по сторонам, после чего задрал голову вверх и проговорил:
     — И как твой учитель хочет, чтобы мы затащили этот чертов ящик в гору?
     — Так еще и протащить его как-то мимо махакамской Добровольческой рати, — вторил другой здоровяк своему товарищу.
     Вот только ответа на их претензии не последовало. Щуплый парень продолжал осматриваться, пока не наткнулся взглядом на темный провал тоннеля, который явно уходил вглубь горы. Губы «бледного» растянулись в довольной улыбке.
     — Идарран! — хором крикнули здоровяки, пытаясь докричаться до своего компаньона.
     — У меня есть идея, — продолжая улыбаться, произнес названный Идарраном человек.

Глава 29. Шахты

     ***
     
      Аварис.
     Для шарлеев, предпочитающих подземный образ жизни, шахты краснолюдов и гномов словно шведский стол. Неудивительно, что раз в пару десятков лет какая-нибудь из этих тварей набредала на шахты, полные вкусного разумного мяса. И после такого пиршества добровольно уходить они уж точно не собирались. Естественно, старик Балтимор не мог отказаться от моего предложения. Когда еще подвернется шанс избавиться от такой проблемы, как шарлеи.
     Конечно, прежде чем приступить к охоте на чудовище, пришлось переждать пару дней, пока не срастется перелом у Эрланда. За это время я успел хорошенько опросить местных, в число которых вошли и некоторые шахтеры, о том, где чаще всего случаются нападения шарлея. Даже получилось раздобыть карту шахтовых тоннелей, где уже были отмечены места, в которых появлялся этот бронированный монстр.
     — И какой у нас план? — спросил я ведьмака, когда он наконец-то поправился, и мы смогли приступить к выполнению задания.
     Эрланд, который шел рядом, на секунду повернул в мою сторону голову и окинул меня нечитаемым взглядом.
     — Ты спрашиваешь меня, какой у нас план? — слегка удивленно спросил он. — Это ведь ты все это затеял. Так еще и поторапливал меня, не дав нормально подготовиться.
     Не выдержав, я закатил глаза и отвернулся.
     — Так что может это ты мне скажешь, какой «у нас» план? — продолжил он говорить, сделав вид, что не заметил моего выражения лица.
     — Зануда, — тихо пробормотал я, достав из кармана сверток с картой тоннелей.
     Швырнув его ведьмаку, я терпеливо дождался, пока тот развернет сверток, после чего уже приступил к пояснениям.
     — Мой план максимально прост, — проговорил я, пока ведьмак рассматривал краснолюдские закорючки не карте. — Мы спускаемся вниз и проверяем каждую из отмеченных точек в этих сраных шахтах. Находим шарлея, и ты его убиваешь.
     — Я убиваю? — оторвавшись от разглядывания карты, спросил Эрланд.
     — Ну не я же, — как само собой разумеющееся, ответил я. — В конце концов, ты же у нас ведьмак, и это твоя работа, за которую, между прочим, я же тебе и плачу.
     — Но ты ведь не дал мне времени даже подготовиться, — вновь повторил он. — Я, знаешь ли, не ношу с собой весь набор элексиров. Они, знаешь ли, имеют обыкновение портиться. У меня при себе сейчас только ласточка и завалявшийся гром. А ведь мы лезем в чертовы шахты, где темно, как в жопе краснолюда. Мне, как минимум, нужна кошка. И это еще не говоря о других элекси…
     В следующий миг он резко замолк от того, что я уткнул в его грудь небольшой подсумок, который от столкновения издал звон стекла. Ведьмак удивленно посмотрел на меня, на что я молча указал ему, чтобы он открыл сумку.
     Последовав моему указанию, глава Школы Грифона медленно расстегнул подсумок, чтобы, через мгновение осознания, удивленно уставиться на меня.
     — В отличие от некоторых, последние пару дней я не прохлаждался, — усмехнувшись, сказал я, скрестив руки на груди. — Так что пользуйся.
     Уже не обращая на меня внимания, убийца чудовищ начал одну за другой вытаскивать склянки и внимательно разглядывать.
     — Всего понемногу, — прокомментировал я, когда он в очередной раз достал стеклянную тару и удивленно посмотрел на меня. — Кошка, Гром и Зелье Петри — все, что тебе понадобится. Остальные элексиры добавил просто на всякий случай.
     — А Белый мед? — обеспокоенно спросил Эрланд.
     — Посмотри в правом кармашке, — отмахнувшись, бросил я. — Но он тебе вряд ли понадобится.
     — Это еще почему? — вновь удивился ведьмак.
     — Ну ты же не думаешь, что я дал тебе элексиры, которые не прошли мою доработку? — со снисходительной улыбкой ответил я вопросом на вопрос. — Токсичность, минимизированная настолько, чтобы организм сам смог справиться с последствиями. Мои элексиры, пожалуй, даже можно давать простым людям. Как минимум, сдохнуть от отравления они не должны.
     Уставший удивляться Эрланд просто закрыл подсумок и повесил его себе на пояс. Не то от обилия информация, не то еще от чего, но похоже он не обратил внимания, что внешне подсумок слишком мал для того количества элексиров, которое я ему дал. Я же просто тихонько хмыкнул, в надежде не пропустить его реакцию, когда он осознает эту несостыковку.
     — Это все? — безэмоционально спросил он, на что я аж опешил.
     — Да, все, — несколько возмущенно ответил я. — Или ты еще что-то ждал?
     — От тебя всего можно ожидать, — выдохнув, проговорил он, возвращаясь к изучению карты.
     Я же в этот момент постарался незаметно отвести взгляд.
     Думаю, не стоит ему знать, что помимо набора, который я ему передал, у меня есть еще парочка таких же. Честно признаться, я не смог устоять и от скуки начал экспериментировать с составами элексиров, отчего и вышло два набора. Один из них был подобен тому, что получил Эрланд, только токсичность элексиров в нем не была уменьшена. Чего не скажешь об эффектах, которые, напротив, был усилены. Вот только я не могу предсказать, как они повлияют на организм ведьмака. Требовалось провести тесты, что было справедливо и к последнему набору.
     Он был самым сомнительным, но, при этом, самым перспективным, при условии доведения его до ума. Создавая элексиры из этого набора, я дал волю своей больной фантазии, что привело к созданию интересных сочетаний. Например, мне удалось смешать Гром и Пургу в один элексир. Конечно, полученный результат уступал своим предшественникам, работающим по-отдельности, но, при этом, его токсичность была значительно ниже, чем у любого из них. Одновременное улучшение силы и скорости реакции, хоть и не такое значительное, как изначально, все же того стоило.
     Таких сочетаний получилось несколько, и все чем-то уступали своим исходникам. Но добиться большего результата, работая буквально на коленке, невероятно сложно. Будь я в своей лаборатории, думаю, смог бы добиться того, чтобы свойства элексиров не уменьшались. И, возможно, у меня бы даже получилось увеличить время действия снадобья, если вовсе не сделать его постоянным, что, по итогу, перевело бы его в разряд мутагенов.
      «Когда закончу здесь дела, надо будет обязательно заняться этим вопросом», — с каким-то предвкушением подумал я, уже представляя, во что можно будет превратить ведьмаков.
     — Пошли, — тем временем бросил я, направляясь к чуду инженерной мысли гномов — лифту, который должен был спустить нас на нижний уровень, где находится вход в шахты.
     Вот только у места, где нас должен был ждать гном, который и спустил бы нас на лифте, было неожиданно оживленно. Небольшая толпа краснолюдов стояла у деревянной конструкции, которая поднимала и опускала на веревке небольшую платформу. Вся эта собравшаяся толпа коротышек галдела, словно бабки на базаре. Вот только в их голосах, помимо возмущения, присутствовал и страх.
     Наше появление ожидаемо вызвало интерес и заставило всех замолчать. Пользуясь этим, я попытался взглядом найти необходимого нам гнома. Искомый индивид обнаружился возле конструкции, что очень сильно напоминала лебедку. Он стоял и озадаченно чесал свою непропорционально большую голову.
     — Уважаемый, — обратился к нему Эрланд, растолкав притихших краснолюдов и пройдя ближе к гному, — что случилось? Нам бы спуститься вниз.
     Гном испуганно дернулся и обернулся. Стоило ему увидеть, кто перед ним, он сразу же успокоился.
     — А, милсдарь ведьмак, — выдохнул гном, — вы меня напугали. Меня предупредили…
     Я перестал слушать, о чем говорит этот коротышка, уже подозревая, что могло случиться и вызвать столько ажиотажа. Заинтересовавшись этим моментом и пользуясь тем, что всеобщее внимание приковано к ведьмаку, я прошел к самому краю дыры в платформе, над которой и построена конструкция, что должна поднимать платформу.
     Посмотрев вниз, на дно, я ничего не увидел. Хоть темнота и не была для меня помехой, но вот глубина делала свое дело. Но, по правде сказать, чтобы понять причину ажиотажа не надо видеть происходящее внизу. И уж тем более не нужно быть гением, чтобы заметить свободно висящую веревку, которая колыхалась из стороны в сторону.
     — Похоже, что у нас проблема, — сказал подошедший ко мне Эрланд, — веревка…
     — Оборвалась, — продолжил я за него, указывая вниз.
     Пока ведьмак вглядывался в темноту, царящую внизу, к нам подошел тот самый нервный гном. Он явно что-то хотел сказать, но вместо этого неловко мялся на месте.
     — Уважаемый, — обратился я к нему, понимая, что рискую не дождаться, пока он сам заговорит, — где находится ближайший запасной спуск?
     — А? — переспросил гном, который настолько задумался, что не расслышал меня.
     — Где спуск ближайший, спрашиваю, — уже громче сказал я без былой вежливости.
     — А, спуск, — аж подпрыгнув на месте, проговорил коротышка. — Здесь, недалеко, но спуск очень длинный и…
     Я жестом попросил его замолчать, уже и без того понимая, о чем пойдет речь.
     — Что будем делать? — задумчиво спросил ведьмак.
     — Ничего, — усмехнувшись, ответил я, прежде чем повернуться и с весельем спросить главу ведьмачьей школы. — Надеюсь, ты умеешь летать?
     Он удивленно посмотрел на меня, словно бы пытаясь понять, не сошел ли я с ума.
     — Что-о-о-а-а?! — хотел было что-то спросить Эрланд, но было уже поздно, ведь я спрыгнул вниз, утаскивая за собой ведьмака, чей вопрос перерос в крик.
     
     
     ***
     
     — Чертов псих! — крикнул на меня ведьмак, как только его ноги коснулись земли.
     Я же не мог ответить, с трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. Летели мы вниз всего ничего — чуть больше десяти секунд, что говорило о довольно существенной глубине. Но все это время Эрланд не прекращал кричать и покрывать меня матом, вызывая у меня только смех.
     Когда у меня наконец получилось разглядеть дно, я сильно замедлил наше падение с помощью телекинеза, что позволило мягко приземлиться.
     — Колдун ебучий! — убийца чудовищ продолжал ругаться почем зря.
     — Хватит уже причитать, — помахав рукой, проговорил я. — Ты жив-здоров и даже с сухими портками. Так что прекращай уже.
     Ведьмак резко замолчал после моих слов и начал деловито проверять свои вещи на предмет того, не потерялось ли что-то при падении.
     — Мог бы и предупредить, — тихо буркнул Эрланд, поправляя ножны с мечами.
     — И пропустить такое веселье? — усмехнувшись, ответил я. — Ну уж нет. А насчет предупреждения: я ведь спросил, умеешь ли ты летать.
     Ведьмак явно что-то хотел мне ответить, но, медленно выдохнув, решил промолчать. После чего попытался осмотреться вокруг, но в итоге все равно полез в подсумок, чтобы достать Кошку. Откупорив крышку, он опрокинул в себя все содержимое склянки и после секундного промедления, зарычав, согнулся, закрывая глаза руками. Какое-то время он стоял так, скрючившись, пока не привык к ощущениям и не начал медленно разгибаться, что позволило рассмотреть изменения, которые постигли ведьмака.
     Зрачки Эрланда превратились в два черных озера, тем самым практически полностью заполнив радужку. Это позволяло значительно лучше видеть в условиях плохой освещенности, близкой к полной темноте.
     — Все в норме? — участливо спросил я, будучи немного обеспокоенным действиями моих элексиров.
     Эрланд ничего не ответил, отмахиваясь и как бы говоря, что волноваться не о чем. После чего присоединился ко мне, осматривая место, в котором мы оказались. Быстро переглянувшись, мы решили разделиться, чтобы быстрее охватить все пространство.
     Пока глава ведьмачьей школы внимательно осматривал несколько тоннелей, что уходили вглубь горы, я решил найти упавшую платформу. Впрочем, искать ее долго не пришлось.
     Превратившаяся в безобразные обломки деревяная платформа находилась в небольшом отдалении от места, где мы приземлились. Подойдя ближе, я был готов ко всему, что бы могло послужить причиной обрыва веревки. Вот только видимой причины не было, собственно, как и последствий, которые могли возникнуть, будь подъемная платформа загружена людьми.
     — Меня кое-что беспокоит, — вдруг сказал подошедший ко мне Эрланд.
     — И что же? — на автомате поинтересовался я, ногой убирая один из обломков платформы.
     — Тебе не кажется, — начал вкрадчиво говорить охотник на чудовищ, — что после такого события, как обрыв троса, здесь должен быть не меньший ажиотаж, чем наверху.
     Слова мутанта легли на благодатную почву, ведь меня и самого мучал этот вопрос. Почему никто из шахтеров не отреагировал на оборвавшуюся веревку? А если на подъемнике во время инцидента поднимались шахтеры, то почему нет переломанных от падения тел?
     В надежде найти хоть какую-то зацепку, я с удвоенной силой начал копошиться в обломках. Но результата это практически не дало, кроме возможности сказать, что подъемник был отчего-то пуст.
     — Ни черта не понятно, — проговорил я, достав карту тоннелей и выискивая на ней метку ближайшей стоянки шахтеров, где они отдыхали. — Туда.
     Наконец-то определившись, мы отправились в направлении ближайшего шахтерского лагеря, который, как на зло, находился недалеко от тех мест, где видели шарлея. Конечно, можно было сразу отправиться на поиски твари, но, для начала, хотелось бы разобраться с инцидентом. Очень уж беспокоило меня отсутствие реакции на поломку подъемника.
     — Слишком тихо, — проговорил Эрланд, на что мне оставалось только согласно кивнуть.
     Тишина была полнейшей. Не было ни довольно громких голосов краснолюдов, ни звуков работы. Ничего. И это настораживало.
     Дальнейший путь до временного лагеря мы прошли в тишине, стараясь вслушиваться в любые шорохи. В какой-то момент, когда мы уже практически дошли до нужного места, которое должно было быть буквально за поворотом, Эрланд резко остановился. Придержав меня и не позволив пройти дальше, он глубоко вдохнул воздух. Ведьмак начал принюхиваться к чему-то, его ноздри раздувались при каждом вдохе.
     — Пахнет кровью, — сплевывая на пол, предупредил ведьмак, вынимая при этом один из мечей.
     — Твою мать, — выругался я, понимая что мой план летит к чертям собачьим.
     Хоть мало что может мне угрожать, но интуиция подсказывала мне быть осторожным. А прислушиваться к ней я привык, поэтому решил не испытывать судьбу. Прежде чем пройти дальше, наложил на себя и ведьмака несколько защитных заклинаний.
     Ведьмак двигался медленно и совершенно бесшумно. Осторожно переставляя ноги, он старался обходить маленькие камушки, которые можно было случайно задеть. Клинок он держал перед собой, словно прощупывая им пространство перед собой и готовый в любой момент пустить его в ход.
     Я же обеспечивал бесшумность с помощью чар. Пристально вглядываясь во тьму тоннеля, я не видел ничего, что могло нести нам угрозу. Но интуиция не замолкала, от чего становилось еще более напряженно. Активировав истинное зрение, я попытался увидеть хоть что-то, кроме проклятого камня, но кроме сигнатуры ведьмака не увидел ничего.
     В этот момент поворот тоннеля закончился, и мы вышли в небольшую пещеру. Раньше здесь явно все было уставлено ящиками и лежанками для отдыхающих шахтеров. Возможно, здесь даже можно было найти пищу, которой питались краснолюды. Вот только сейчас все это сделать будет проблематично, так как тут царила разруха. Но не разруха заставила меня с ведьмаком нахмуриться.
     В уже бывшем временном лагере шахтеров все было залито уже начавшей сворачиваться кровью. Целые лужи крови, брызги на стенах, а также кровавые следы на обрывках спальников. Здесь явно умерло немало краснолюдов.
     — И ни одного тела, — задумчиво пробормотал я, озвучивая свои мысли.
     — Не похоже на шарлея, — так же задумчиво пробормотал уже Эрланд, крепче сжимая рукоять меча.

Глава 30. Щелчки в темноте

     ***
     
      Аварис.
     — У тебя есть идеи? — тихо спросил Эрланд, внимательно всматриваясь во тьму тоннеля.
     — Если бы были, — раздраженно произнес я, — то мы бы уже сидели в таверне и хлестали махакамскую медовуху.
     Досадливо сплюнув, я вновь активировал истинное зрение, надеясь увидеть хоть какую-нибудь сигнатуру, которая могла бы принадлежать выжившим. Вот только сколько бы я не осматривался и не пытался прочувствовать пространство, никого живого в ближайшей округе не было.
     Прикрыв глаза, я прислонился к каменной стене и задумался. Все происходящее в этих проклятых шахтах абсолютно точно не нормально. Мы блуждали по тоннелям уже не первый час, но все еще не нашли никого. Ни единой живой души. Даже трупов не было, что странно. Только следы крови. Будь трупы съедены на месте, самой крови было бы в разы больше. Следовательно, тела утащили, а раз так, то необходимо найти это самое место.
     — Не знаю, как тебя, — сказал я, не открывая глаз, — но меня начинает раздражать эта ситуация.
     Ведьмак ничего не ответил. Он был на чем-то сконцентрирован, о чем свидетельствовал его хмурый вид.
     — Все в норме? — обеспокоенно поинтересовался я.
     Но вместо ответа я услышал только шиканье. Эрланд приложил палец к губам в знак того, что я должен соблюдать тишину, заставив тем самым меня подобраться.
     — Я что-то слышал, — очень тихо прошептал охотник на чудовищ, указывая в сторону тоннеля, в котором, если верить карте, мы еще не были.
     Насторожившись, находясь в полной тишине, мы стали прислушиваться к происходящему. Чуткий слух помогал улавливать малейшие изменения в дыхании ведьмака. Позволял слышать, как где-то упал и покатился по полу камушек. Но я все еще не слышал ничего подозрительного.
     Так продолжалось ровно до тех пор, пока я не уловил странные повторяющиеся щелчки. Можно было предположить, что это щелкает какой-то механизм, но слишком уж звук был… живым. Как бы это странно не звучало, но на подсознательном уровне было понимание, что так звучит живое существо. Это было ни с чем не сравнимое звучание, похожее, разве что, на стрекот цикад.
     Быстро в очередной раз накинув на нас чары, приглушающие звуки, я дал знак Эрланду, чтобы тот двигался за мной. Сам же я немедля отправился вглубь тоннеля, откуда исходили эти подозрительные щелчки.
     Бесшумно ступая по каменному полу, мы продвигались все дальше, периодически останавливаясь, чтобы прислушаться. Щелчки изредка пропадали, но при этом, появляясь вновь, становились все более отчетливыми. В какой-то момент мы увидели уже привычные следы успевшей подсохнуть крови. Вот только здесь ее было в разы больше.
     Оглянувшись на Эрланда, заметил, как он напряженно сжимает меч. Другая рука была свободна, но пальцы слегка подрагивали, готовые в любой момент сложиться в какой-нибудь ведьмачий знак.
     Последовав примеру ведьмака, я наложил на себя еще ни разу не подводивший меня Щит Мрака на тот случай, если в конце нас ждет нечто магическое. Касаемо же физического урона я понадеялся на простой кинетический щит, что фактически повторял знак Квен, а также на скорость реакции.
     Мы продолжили идти. Неизвестность того, что нас может ждать, только увеличивала напряжение.
      «Будь моя воля, давно бы спалил все в Адском пламени», — подумал я, всматриваясь вперед, чтобы ничего не пропустить, — «Да только плакал потом договор с коротышками. До кучи еще и буду вне закона в Махакаме… Чертов Кодекс Штейгера».
     Но все рано или поздно заканчивается, как и закончился этот чертов тоннель.
     Мы вышли в довольно просторную пещеру. Она сильно отличалась от той, в которой был разбит шахтерский лагерь. Здесь не было ни единого следа деятельности краснолюдов, что могло сказать о естественном происхождении данной пещеры. Вторым существенным отличием была кровь, а точнее ее количество. Ее было настолько много, что под ногами начинало противно хлюпать.
     — Там, — вдруг сказал убийца чудовищ, указывая в сторону.
     Посмотрев туда, куда указал ведьмак, я увидел картину, которая не оставила бы равнодушным никого.
     В угол пещеры была свалена целая гора трупов. Тела, которые когда-то являлись живыми шахтерами, были растерзаны. Оторванные конечности и головы, вываливающиеся потроха и торчащие во стороны кости. Удивительным во всем этом был тот факт, что тела не были поедены. Словно всех убили не ради пропитания, а развлечения ради. Все выглядело так, словно мы попали в логово какого-то маньяка.
     — Не думаю, что шарлеи способны на подобное, — пробормотал я, подходя к куче тел, которые уже начали разлагаться и издавать зловоние.
     Присев на корточки, я принялся брезгливо рассматривать трупы. Мне хотелось понять характер повреждений, чтобы попытаться определить существо, способное на такое. Вот только после беглого осмотра идеи не появились.
     Какие-то части были раздавлены, какие-то же — оторваны грубой силой. В одном из трупов я обнаружил сквозное отверстие, в которое можно просунуть руку, если не две. Такое ощущение, что несчастного насадили на очень острый камень, да только таких в шахтах я не видал.
     Все вело к тому, что тот, кто все это совершил, довольно силен в физическом плане. Вот только на этом зацепки заканчивались. Слишком много тварей утаскивают своих жертв в логово, отчего определить то, с чем мы столкнулись, по повадкам довольно сложно. Но все это меркло на том фоне, что ни одна из подобных тварей не стала бы «селиться» в том месте, где обитают шарлеи.
     — Аварис, — позвал меня Эрланд, находящийся с той стороны от кучи трупов. — Думаю, тебе стоит взглянуть.
     Заинтересовавшись тем, что так взволновало ведьмака, я поспешил к нему. И стоило мне только зайти за гору, как увиденное меня неслабо удивило. Конечно, я был готов увидеть всякое, но точно не растерзанное и разорванное на куски тело шарлея.
     — А вот это уже интересно, — с азартом проговорил я и, сам того не осознавая, оскалился.
     Присев рядом с трупом чудовища, я очень внимательно начал его осматривать. Характер повреждений был схож с теми, что были на телах краснолюдов. Это могло говорить только о том, что все это дело рук одного существа, и о том, что мой изначальный прогноз физической силы был несколько ошибочен. Тварь, сотворившая подобное, не просто сильна. Она крайне сильна.
     — Похоже, у тебя украли работу, — невесело пошутил я и посмотрел на спутника.
     Эрланд бросил на меня косой взгляд и покачал головой, но не стал комментировать мои слова. Склонившись над трупом шарлея, он задумчиво почесал свою бородку.
     — Какая тварь способна на подобное? — все так же задумчиво пробормотал ведьмак.
     — Если уж даже ты не знаешь, — разведя руками, сказал я, — то, вероятно, это какой-то новый вид, или же кем-то созданный мутант.
     В очередной раз окинув взглядом растерзанные тела краснолюдов и шарлея, я продолжил:
     — Очень агрессивный мутант.
     Ведьмак молчал. И я прекрасно мог его понять. Сложившаяся ситуация выходила за все рамки. Он имел полное право отказаться от работы и не подвергать себя опасности при столкновении с неизвестным противником. Думаю, будь на его месте кто-то из Школы Кота, то он так бы и сделал. Или заломил бы стоимость до небес. Но «грифоны», с их рыцарским кодексом, не могут так поступить.
     Идиотизм? Возможно. Непрактично? Абсолютно точно. Но, могу сказать, что поступи он как «коты» и уйди сейчас, я был бы в нем сильно разочарован.
     Я так же мог бы спокойно вернуться, заявив, что работа выполнена. Я более, чем уверен, что неизвестная тварь, оказавшаяся в одной из главных шахт Макахама, запросто изведет шарлеев. Вот только до кучи к чудовищам от ее лап погибнет еще немало коротышек. Не то, чтобы мне было жалко краснолюдов и гномов, но ведь рано или поздно об этой твари узнают. А когда это случится, все начнут вспоминать, после кого все это началось. Не хотелось бы, чтобы всех собак спустили на меня. Устану после этого отмывать репутацию.
     Да и, к тому же, мной в большей степени движет интерес. Очень уж мне хотелось узнать, что за тварь завелась в этих тоннелях. Интуиция подсказывала мне, что это все чертовски важно. Оставалось только найти эту неведомую зверюшку.
     Не успел я толком подумать, где искать существо, убившее всех в шахте, как что-то царапнуло мое сознание. Словно кто-то убрал давно привычную деталь.
     — Щелчки прекратились, — вторя моим мыслям, настороженно сказал Эрланд.
     Стоило мне только осознать сказанное им, как краем глаза я заметил массивную тень, возникшую у ведьмака за спиной.
     — Сзади! — крикнул я, пытаясь предостеречь спутника.
     Вот только опытному ведьмаку мои слова были не нужны. Не успел мой крик стихнуть, как Эрланд развернулся на месте, желая встретить угрозу лицом к лицу. Он с трудом успел наложить на себя Квен, чтобы в следующий миг до моих ушей донесся звук битого стекла. Квен был уничтожен, а Эрланда унесло в стену от силы удара.
     Чтобы не стать следующим, мне пришлось максимально быстро отскакивать в сторону. Уйдя перекатом и встав на ноги, я обновил на себе защиту. Пользуясь возможностью, решил рассмотреть тварь, которая уже была на том месте, где еще мгновение назад был я, и вытаскивала лапу из образовавшейся от ее удара дыры в каменном полу.
     Выглядело существо как гигантских размеров паук. Рост его явно превосходил планку трех метров, отчего оно буквально возвышалось надо мной. Учитывая его габариты, любой бы ужаснулся, увидев нечто подобное, но не того, кто когда-то спалил логово акромантулов. Гигантские пауки для меня довольно привычное зрелище, хоть от этого оно не становится менее мерзким.
     Хотя конкретно у этого экземпляра было немного иное строение тела, что могло отличить его от уже упомянутых акромантулов. Вместо жгучих волосков, которые покрывают тела пауков, у этой твари был крепкий, даже на вид, хитин.
     — Похоже, моя теория о том, — начал говорить я, параллельно аппарируя в сторону ведьмака, который сполз по стене, — что эта тварь — искусственно созданный мутант, начинает обретать краски.
     Пользуясь тем, что паук не сразу понял, куда делась его жертва, я решил осмотреть своего спутника. Эрланд был без сознания, но видимых повреждений на нем не было. Квен исправно выполнил свою задачу и защитил ведьмака от смертельного удара. Но столкновение со стеной, похоже, вышибло из него дух.
     — Ненавижу, блять, пауков, — сплюнув, выругался я и набросил на бессознательного охотника на чудовищ защиту. — И почему я должен выполнять твою работу? Ни единой марки от меня не получишь.
     С этими словами я создал огненное копью и кинул его в эту мерзкую тварь, которая хотела было броситься на меня. Вот только копье, которое должно было пробить голову паука, отскочило, осыпавшись искрами и оставив после себя слегка поврежденный хитин и подпалины. Тварь угрожающе защелкала своими жвалами.
     — Не понял, — нахмурившись, сказал я, быстро создавая огненный хлыст, а затем и путы, и пытаясь обвить ими паучьи ноги.
     Обвить получилось, отчего начавшая движение тварь покачнулась и чуть не упала. После чего паук резко дернул одной лапой и разорвал сдерживающие его заклинания. На местах, где хлыст коснулся его, были только следы от огня и никаких серьезных повреждений.
     — Понял, — оскалившись, сказал я, вновь уходя в сторону и провоцируя паука, чтобы тот не переключился на все еще бессознательного Эрланда.
     Следующие несколько минут превратились в череду однотипных действий. Я швырял к тварь заклинание, уворачивался от ее удара и высматривал, какие повреждения мне удалось нанести. Результаты удручали. Ничего, кроме нескольких трещин и следов от огня на поверхности хитина, а также удачно подбитого глаза твари, достичь не удалось.
     Выходило, что на паука не действуют слабые чары. Ну или действуют, но весьма и весьма минимально. Следовательно, если я хочу избавиться от этого проклятого паука, стоит использовать заклинания помощнее. Но все опять утыкалось в Кодекс Штейгера, ведь от моих огненных атак рискует обвалиться потолок.
     — Остается только один вариант, — усмехнувшись, сказал я, вновь перемещаясь в сторону, чтобы не попасть под удар лапой.
     Выпустив огромное количество энергии в пространство, отчего тьма, царившая кругом, словно стала еще гуще, я приготовился к бою.
     — Давненько мне не приходилось хоть как-то выкладываться, — проговорил я, прислушиваясь.
     До ушей начал доноситься знакомый шепот, который может свести с ума любого, чья психика недостаточно крепка. Тьма, словно ласковый зверь, начала сгущаться вокруг меня, желая защитить своего хозяина. Стоило только отдать приказ.
     Удивительно, но паук перестал меня атаковать, остановившись на месте. Характер его щелчков изменился с агрессивного на настороженный. Это говорило о том, что существо не просто безмозглое создание, а обладает зачатками интеллекта. И сейчас он почувствовал угрозу.
     — Поздно, — прошептал я, спуская «зверя» с поводка.
     Со всех сторон, из самых темных углов пещеры, вылетели щупальца, сотканные из Тьмы. Они молниеносно устремились к пауку и начали обвиваться вокруг его конечностей. Тварь отчаянно сопротивлялась, но, чем больше она дергалась, тем крепче сжимали ее щупальца. Так продолжалось до тех пор, пока паук не оказался буквально подвешен, удерживаемый за свои лапы.
     — Помнится, — ухмыляясь, проговорил я, — в детстве мне нравилось отрывать ножки насекомым.
     В следующий миг по пещере разнеслось яростное, полное боли, щелканье, которое уже больше походило на стрекот. Щупальца Тьмы, слушаясь моей воли, начали медленно тянуть за удерживаемые конечности твари. С каждой секундой сила натяжения росла, а стрекот становился все громче.
     В какой-то момент до моих ушей донесся мерзкий хруст ломающегося хитина. Хруст плавно перешел в звуки отрываемой плоти, после чего одна из лап твари не выдержала и оторвалась.
     — Осталось семь, — кровожадно улыбаясь, сказал я, с удовольствием наблюдая, как паук лишается одной лапы за другой.
      «Главное — не увлечься», — напомнил я сам себе, — «Хотя бы туловище надо оставить целым, чтобы было, что исследовать».

Глава 31. Раздражающие обстоятельства

     ***
     
      Аварис.
     — Живучая тварь, — удивленно проговорил я, наблюдая за тем, как лишенный конечностей паук продолжает трепыхаться.
     Понаблюдав за ним еще какое-то время и удостоверившись, что это существо более ничего не сможет сделать, я поспешил к Эрланду. Вмиг оказавшись возле него, я принялся уже тщательнее осматривать товарища.
     Ведьмак все еще был без сознания. Его дыхание было размеренным, словно он спит. Такое состояние охотника на чудовищ меня немного напрягало. Учитывая его скорость восстановления, он обязан был уже прийти в себя. Но этого не произошло, что крайне странно.
     Использование на ведьмаке диагностических чар не принесло большей ясности. Они указали на нарушение работы мышц зрачка, что можно было списать на эффект от элексира Кошка. А также указали на нарастающие боли и головокружение объекта, что неудивительно, если учитывать его столкновение со стеной.
     — Надо уже изучить комплексные чары диагностики, — покачав головой, проговорил я, в очередной раз отмечая про себя необходимость углубленного изучения целительства. — И буду потом отбиваться от просьб монархов убрать очередной чирей с их монарших задниц.
     Вздохнув, я все же решил собственноручно провести осмотр, не полагаясь на чары.
     Подвесив светляк для яркого освещения, я один за другим раскрыл его глаза. Вертикальные зрачки ведьмака превратились в две узкие полоски, стоило им только увидеть свет. Это довольно странно, ведь эффект «кошки» еще не прошел, и они наоборот должны быть расширены, чтобы улавливать каждую частицу света. И данный эффект должен сохраняться, даже если охотники на чудовищ выходят в хорошо освещенную зону. Именно поэтому, прежде чем выбраться из очередных катакомб, куда загнала их работа, они дожидаются окончания действия элексира.
     Суженные же зрачки могли означать, что у Эрланда нарушена реакция на внешние раздражители. Такое бывает в случае нарушений функционирования мозга в следствие травмы.
     Промелькнувшая в голове догадка заставила меня приподнять тело ведьмака. Ощупывая его голову, пальцами наткнулся на что-то влажное. Я тут же одернул руку и, посмотрев на пальцы, увидел на них следы ярко-алой крови. Уже куда бережнее, поддерживая его голову за шею, я положил ведьмака на бок. Подвесив еще один светляк для лучшего освещения, стал осматривать его голову, пока не нашел ссадину практически у самого основания черепа.
     — Сотрясение, — выдохнув, сказал я и параллельно наложил чары, ускоряющие восстановление.
     От моих действий он, конечно же, не очнулся, но, думаю, вскоре это изменится. В крайнем случае, сам приведу его в чувство, когда это потребуется. Сейчас же я решил оставить его в покое, чтобы тщательно изучить тварь, с которой мы столкнулись.
     Вернувшись к пауку, который все еще продолжал дергать туловищем, тем самым пытаясь двигаться, я в очередной раз удивился.
     — Тебе же хуже, что все еще не сдох, — усмехнувшись, сказал я, создавая цепи, которые должны были сковать его на месте.
     Если раньше паук спокойно мог разорвать эти оковы, то сейчас у него не было такой возможности.
     Присев прямо возле его жутковатой морды, я стал осматривать повреждения, которые мне удалось ему нанести. Правда, назвать увиденное повреждениями было несколько стыдно. Одни подпалины да трещины на хитине, который, судя по всему, по максимуму уменьшал магическое воздействие на паука. Как подтверждение этой теории, можно было использовать удачно уничтоженный глаз паука. А также тот факт, что физическое воздействие на эту тварь все же возможно. Иначе мне не удалось бы сковать его даже на короткое время.
     Из этого выходило, что данное существо защищено от магического урона, но, при этом всем, еще и уязвимо к физическому. Хотя назвать его уязвимым язык не поворачиваться, учитывая силу, которой обладает эта тварь. Та простота, с которой были разорваны мои путы, а также то, с какой легкостью паук расправился с шарлеем и не получил при этом урона, — такое не каждому дано.
     — Слишком идеально, — пробормотал я себе под нос, пытаясь понять изъян создания этого монстра. А в том, что он был именно создан, сомневаться не приходилось. Такие твари в природе сами собой не заводятся.
     Вскоре мои мысли плавно перешли в действия. Я решил на практике узнать, что именно может нанести урон этой твари. И спустя минут десять таких экспериментов, я мог с уверенностью заявить, что наибольший эффект был от соприкосновения паука со сгустком Тьмы. Это, казалось бы, слабое заклинание в тот же миг начало разлагать тварь, которая от боли вновь застрекотала. Конечно, разложение было не столь быстрым, как я привык, когда использовал сгусток против людей, но результат оказался все равно впечатляющим.
     — Перейдем ко второму этапу? — кровожадно улыбаясь, проговорил я, смотря в глаза твари.
     Зажигая простой огонь в руке, я поднес его к свежей ране от оторванной конечности. В воздухе сразу же появился мерзкий удушливый запах, а плоть твари в месте контакта с огнем начала обугливаться.
     — Значит, все же только хитин, — задумчиво пробормотал я, кивая собственным мыслям.
     Не ожидая какого-то ответа от безмозглого существа, я начал бить тварь одним и тем же заклинанием в одно и то же место. Хотелось выяснить предел прочности этого довольно интересного хитина. И выходила в результате довольно интересная картина. Броня паука способна выдержать добрых пару десятков ударов маломощными заклинаниями или же несколько ударов уже куда более серьезных чар.
     Это позволяло назвать этого паука идеальным охотником на чародеев. На местных чародеев. На тех, кто не способен выпустить больше парочки серьезных заклинаний в процессе скоротечного боя. После чего, не способные нанести сколько-нибудь существенный урон пауку, они бы пали от лап этого монстра.
     — Кто же тебя создал? — пробормотал я, со скукой наблюдая, как чудовище слабо дергается. — И самое главное — зачем?
     Зачем кому-то создавать монстра, на которого практически не действует магия, и выпускать его в шахтах Махакама. Что-то не припомню, чтобы среди краснолюдов или гномов были чародеи. Из чего следует, что несколько расточительно использовать этого «антимага» против тех, кто этой самой магией не пользуется.
     Выходит, что паук переросток оказался здесь не просто так. И, вероятно, причиной его появления послужил кто-то из нас.
      «Хотя не думаю, что у Эрланда есть враги, способные на создание подобного», — подумал я, бросив взгляд на бессознательного ведьмака.
     — Хотя гадать можно долго, — усмехнувшись, сказал я, превращая свои руки в когтистые лапы. — Но в любом случае, кто бы это ни был, стоит сказать при встрече «спасибо». Не каждый день можно найти столько стойкого к магии материала.
     Все с той же усмешкой я поудобнее ухватился за края хитиновой пластины на теле чудища. В следующий миг пещеру огласил противный звук отрывающегося от плоти хитина. Такого издевательства монстр уже не выдержал и, наконец, испустил последний вздох.
      «Интересно, применимо ли к насекомым подобное выражение», — задумался я, отрывая одну пластину за другой.
     Закончив с монстром, я вернул своим рукам нормальный человеческий облик и довольно посмотрел на результат своих трудов — аккуратно сложенную стопку пластин.
     — Осталось только понять, пройдут ли они через портал, — пробормотал я, на пробу закидывая одну пластинку, которая спокойно оказалась по ту сторону портала. — Ну, как-то же этот монстр должен был здесь оказаться.
     Быстро закончив с транспортировкой, используя в качестве точки назначения мою лабораторию в Каэр Серен, я вернулся к Эрланду. В очередной раз проверив его состояние, я принялся насильно приводить его в чувство с помощью чар.
     Сразу же после этого его дыхание изменилось, но он по-прежнему не открывал глаза и продолжал лежать на каменном полу. Вздохнув, я присел на корточки рядом с его головой.
     — Я знаю, что ты пришел в себя, — нечитаемым тоном проговорил я.
     Эрланд начал медленно переворачиваться, чтобы встать на четвереньки. Но, стоило ему только принять подобное положение, как его вывернуло перед собой.
     — Голова, — прохрипел он, с трудом фокусируя взгляд.
     — Я бы помог, — невинно протянул я, постукивая указательным пальцем по губам и смотря в потолок, — но из вариантов только топор.
     — Иди на хрен, — с трудом ответил ведьмак, роясь в подсумке, который я ему дал, и затем достав оттуда Ласточку. — Что с чудовищем?
     Задав вопрос, он опрокинул в себя содержимое флакончика. Элексир начал действовать моментально. Бегающие глаза наконец-то смогли сфокусироваться на одной точке. Постепенно начал пропадать тремор, да и сам ведьмак перестал раскачиваться, отчего смог позволить себе подняться на ноги.
     — Я со всем разобрался, — ответил я.
     Он задумчиво окинул взглядом пещеру и наткнулся на то, что осталось от паука.
     — Ладно, хватит прохлаждаться, — проговорил я, хлопая охотника на чудовищ по спине. — И так слишком много времени потратили из-за того, что ты решил «вздремнуть». А ведь тебе еще рубить голову шарлею, а мне выполнять свою часть договора.
     Эрланд ответил не сразу. Он с трудом устоял от моего хлопка и косо глянул на меня, потирая одной рукой лоб.
     — Я уже говорил, что ненавижу тебя? — устало спросил он.
     — Сегодня еще нет, — усмехнувшись, ответил я и достал карту шахт, оценивая фронт работ по устранению угрозы шарлеев и периодически возвращаясь к мысли, кто бы мог создать убитого мной монстра
      «Может потратить желание у джина и узнать личность загадочного отправителя?», — задумался я, ненадолго отрываясь от карты. — «Хотя нет. Так будет слишком скучно».
     
     
     ***
     
     — Значит, — задумчиво и с сомнением протянул краснолюд, — раз в десять лет необходимо обновлять контур?
     — Истинно так, господин Балтимор, — выдавив из себя самую дружелюбную улыбку, на которую был способен, ответил я.
     Внутренне же я потихоньку начинал закипать от излишней дотошности главы торговой палаты. Еще несколько дней назад вежливый краснолюд словно преобразился. Он начал ставить под сомнения все мои слова и действия, чем безмерно меня раздражал. Возможно, он изменил свое отношение после того, как до верхушки дошла весть о смерти сородичей в одной из шахт. Я более, чем уверен, что у многих там были близкие среди погибших.
     Нам с Эрландом, конечно же, никто не выдвигал обвинений. Особенно после проведения расследования. Тем не менее, как говорится, осадочек остался, и многие не поверили, что мы невиновны. И похоже, что глава торговой палаты как раз из числа «скептиков», что поставили под сомнения результаты расследования. Но, при этом, отказаться вести со мной дела он не мог, так как я все еще являлся официальным представителем Капитула чародеев. Вот и пакостит, как может, продолжая задавать одни и те же вопросы уже в который раз.
     — И, конечно же, чтобы обновить контур, нужны будете вы, — с неприязнью произнес он.
     Я с трудом сдержал зубной скрежет, ограничившись простым вздохом.
     — Отнюдь, — не согласился я, покачав головой, — с задачей справится практически любой чародей.
     На самом деле, весь этот контур не более, чем фикция. Фактически, простейшие чары, которые должны отпугивать диких животных от лагеря и которые были переделаны мной под определенный вид существ. Все, что требуется от того, кто будет заниматься «обновлением» контура чар, — просто пройтись и напитать руны, высеченные на стенах шахт.
     — И чем же это отличается от необходимости нанимать ведьмака в раз в десять лет? — довольно, словно на чем-то подловил меня, спросил Балтимор. — Всяко дешевле нанять ведьмака за пару сотен монет, чем кого-то из вашей братии.
      «Думаю, не стоит говорить, что ведьмака им все равно придется нанимать», — немного злорадно подумал я, вспоминая, что контур будет действовать только на территории шахт.
     — Тем, что в отличие от ведьмака, — тем временем произнес я, — мой контур гарантированно справится с задачей. Да и, к тому же, если будете все делать в срок, не будет ненужных жертв.
     Слова о жертвах нашли своего адресата. Мне стало отчетливо слышно, как старый краснолюд заскрипел зубами. Крылья его носа начали раздуваться, а сам он часто задышал. Лицо стало багровым, и казалось, что он вот-вот взорвется.
     Но стоит отдать должное его опыту. Постепенно глава торговой палаты начал успокаиваться, но недобрый огонек в его глазах сохранился.
     — Раз уж вы заговорили о гарантиях, — заговорил он, прищурившись, — то каковы гарантии, что этот ваш «контур» вообще поможет?
     — Вам придется поверить на слово, — пожав плечами, сказал я. — Если, конечно, у вас не найдется еще одного шарлея, чтобы все проверить.
     — В таком случае, — продолжил старый краснолюд, — считаю справедливым, что оплату вы получите, как только мы сможем все проверить. То есть через десять лет.
     Я сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул. В кабинете Балтимора резко стало темнее. Тени сгустились, а воздух стал тяжелым, отчего старик начал хватать ртом воздух.
     — Сдается мне, что вы что-то не так поняли, господин Балтимор, — мои слова так и сочились плохо скрытой издевкой. — Мы с вами не торгуемся. Я прекрасно осведомлен, что ваш Староста уже одобрил договор на поставку двимерита. И поэтому весь этот спектакль не более, чем фикция, равно как и эта глупая попытка вывести меня из себя — не более, чем ваша личная инициатива.
     К этому моменту тени стали еще гуще. Еще немного, и в кабинете зазвучал бы сводящий с ума шепот на мертвых языках.
     — Поэтому, — продолжил говорить я, смотря на вжавшегося в свой стул краснолюда, — давайте закончим все побыстрее, потому что любые задержки меня немного раздражают.
     Медленно поднявшись со своего места, я подошел к столу, за которым сидел уже совсем бледный краснолюд. Уперев руки в столешницу, я буквально навис над стариком.
     — А я очень не люблю, — жутковато улыбнувшись, сказал я, — когда меня что-то раздражает.

Глава 32. В Ковир

     ***
     
      Интерлюдия.
      Альзур из Марибора.
     — Как?! — кричал я, держась за голову и смотря на пытавшегося казаться как можно меньше Идаррана. — Как, хаос тебя раздери, это могло произойти? Как этому ублюдку удалось выжить?!
     Не в силах сдержать эмоции, я чуть ли не завыл от бессилия. Хотелось крушить все вокруг, до чего только дотянется рука, а до чего не дотянется — уничтожить с помощью магии. Но приходилось сдерживаться, чтобы ненароком не убить ученика. Хватит нам и этих двух трупов, которые помогали ему выполнять поручение.
     — Бесполезные ничтожества! — в последний раз крикнул я, в ярости ударив по столу кулаком.
     Руку неприятно прострелило болью. Но, вместо протрезвляющего эффекта, она только больше распалила огонь гнева. Шипя и баюкая больную руку, я с трудом пытался сдержать эмоции.
     Вдох. Выдох.
     — Спокойствие, — тихо проговорил я, продолжая дышать.
     Вдох. Выдох.
     — Здесь полно дорогого оборудования, — продолжал я бормотать себе под нос вещи, которые должны были остановить мою вспышку гнева. — Оно того не стоит.
     Вдох. Выдох.
     — Я спокоен, — в последний раз выдохнув, сказал я.
     Замолчав, я выжидательно уставился на Идаррана. Тому не потребовалось много времени, чтобы понять, что я требую пояснений причины провала.
     — Э-эт-то, — заикаясь, начал говорить ученик, но быстро взял себя в руки, — это случайность…
     — Случайность… — повторил я, словно смакуя это слово. — То есть ты хочешь, чтобы я поверил, что все это случайность? Случайность, что мой идеальный убийца магов был убит, как бы странно это не звучало.
     Встав из-за стола, я подошел к ученику и начал нарезать круги вокруг него.
     — Так еще и не смог нанести даже царапины этому ублюдку, — иронично проговорил я. — Ты хочешь сказать, что это тоже случайность?
     Последние слова я произнес практически в лицо ученику. Опустив голову, он пробормотал:
     — С ним был ведьмак…
     — Ведьмак, дерьмак, да хоть сам Абрад Старый Дуб, — чуть ли не выплюнул я слова, снова начиная распаляться. — Если ты не забыл, то это я создал ведьмаков. И я прекрасно знаю, на что они способны. А выстоять против моего творения ни у одного мутанта попросту нет шансов.
     С каждым моим словом голова ученика опускалась все ниже.
     — И ты хочешь, чтобы я поверил, — продолжал тем временем я, — что какой-то паршивый ведьмак помог этому ублюдку справиться с тем, с чем они не должны были справиться?
     Внезапно Идарран поднял голову и упрямо посмотрел мне в глаза.
     — Мы сделали все в точности, как вы и велели, учитель, — неожиданно твердо сказал он. — Но вы сами говорили, что ваш эксперимент еще далек от совершенства. Так быть может ваш… враг смог найти изъян и…
     — Исключено, — прервал я собеседника. — Найти слабость созданного мной инсектоида действительно не сложно, но для этого нужно время. Ты хочешь сказать, что этот выскочка смог найти его в процессе боя? В то время, как практически все, кроме сильнейших заклинаний, бесполезны против моего творения…
     Я резко замолчал. На ум пришла одна довольно простая догадка. Ведь действительно, с инсектоидом можно было справиться с помощью достаточно сильного заклинания, которое способно пробить магическое сопротивление получившейся твари. Но чтобы использовать подобные чары, необходимо немало времени, чтобы собрать достаточно энергии. Даже я не смог бы использовать моментально нечто схожее с моим Громом. И тут, думаю, ведьмак мог сыграть решающую роль и выиграть время, необходимое на подготовку заклинания.
     — Случайность, — задумчиво пробормотал я. — Действительно, случайность.
     Я начал расхаживать по лаборатории, думая, как следует поступить. Я уверен, что этот голубоглазый ублюдок не дурак, и явно понял, что инсектоид создан искусственно. Возможно, он даже сможет изучить труп, а значит и найдет изъян. Следовательно, можно даже не рассчитывать на то, чтобы использовать инсектоида второй раз.
      «Стоит тщательнее продумать план», — подумал я, возвратившись к столу и принявшись перебирать бумаги.
     — Учитель, — позвал меня Идарран.
     Оторвавшись от бумаг, я оглянулся и вопросительно взглянул на него.
     — Может стоит отступить? — с какой-то скрытой надеждой спросил ученик.
     — Отступить? — с усмешкой повторил я. — И тем самым признать свое поражение? Да ты шутишь.
     — Но ведь он даже не…
     Не знаю, что хотел сказать Идарран, но я прервал его взмахом руки.
     — Довольно, — отрезал я и строго взглянул на ученика. — Ни слова более. Я не собираюсь спускать ему с рук то унижение.
     Наступила тишина. Ученик больше не стал выдвигать столь глупых предложений. Я же вновь задумался над вариантами устранения ученика Гедымдейта. Первым на ум приходило очевидное: просто сделать все своими руками. Сил и опыта для такого у меня более, чем достаточно, но это привлечет слишком много ненужного внимания со стороны Братства чародеев. И хоть среди них мне стоит опасаться только старика Гедымдейта, но все же хотелось бы избежать лишнего внимания. Оно может затруднить мне работу.
     Из оставшихся вариантов оставалось только устранение чужими руками или же создание новой, еще более совершенной, твари. Я склонялся ко второму варианту, но для него необходимо было время и большое количество ресурсов. А ждать мне не хотелось. Я не сильно люблю это дело.
     Значит придется прибегнуть к помощи других людей.
      «Или нелюдей», — задумался я, приподняв уголки губ в подобии улыбки, — «Но сначала надо больше сведений о цели».
     — Найди надежных людей, — приказал я ученику. — Мне нужны шпики. Я хочу, чтобы они следили за каждым шагом этого ублюдка. А еще лучше, чтобы выяснили всю его подноготную. Родня, друзья, близкие, откуда и куда. Хочу знать все, вплоть до того, когда он ходит справлять нужду.
     — Мы… — начал было Идарран, но, посмотрев на два трупа старых помощников, которые все так же лежали на полу лаборатории, быстро исправился. — Я все сделаю.
     — Уж я надеюсь, — саркастически сказал я, подумав, что иначе придется искать нового, более толкового ученика. — Ступай. И забери этот мусор.
     Я указал на трупы на полу и сел за стол. Идарран же, взяв за ноги одного из мертвецов, потащил тело к выходу, оставляя за собой кровавый след. Я поморщился, оглядывая получившийся беспорядок, но решил заняться делами, лишь напомнив ученику, чтобы почистил тут все.
     — Раз чудовищу с тобой не совладать, — улыбнувшись, проговорил я, — то что насчет охотника на чудовищ?
     
     
     ***
     
      Аварис.
     — Апчхи, — громко чихнул я и шмыгнул носом.
     Ректор, которого я прервал таким необычным способом, удивленно посмотрел на меня.
     — Будь здоров, — скорее на автомате произнес он.
     — Спасибо, — ответил я, сам удивляясь произошедшему.
     На какое-то время в кабинете Гедымдейта наступила тишина, пока старик не кашлянул в кулак и не прочистил горло.
     — Так на чем я остановился? — спросил он.
     Со скучающим видом подперев голову рукой, я косо глянул на старика.
     — Ты хотел в очередной раз повесить на меня мутную работу, — со снисходительной улыбкой начал говорить я. — А я хотел послать тебя на хер.
     Старик молчал. Но по тому, как заиграли его желваки, можно было легко понять, что его раздражает мое поведение, но сделать с этим он ничего не может. Мы с ним уже давно выяснили границы дозволенного друг для друга, а магическая клятва, на которой я настоял в тот момент, не позволяла что-либо сделать, если это противоречит букве нашего договора.
     Да, я нагло пользовался тем, что местные совершенно не разбираются в магических клятвах, в то время как у меня есть в этом определенный опыт. Стыдно ли мне? Ничуть. Буду ли я и дальше играть на нервах старика? Абсолютно точно.
     Невольно моя улыбка стала еще шире.
     — Ну ладно, — махнул я свободной рукой, — говори, что там у тебя.
     Еще какое-то время посверлив меня взглядом, ректор медленно выдохнул.
     — Мне нужно, чтобы ты занял место чародея при дворе Герарда Тройденида, — наконец-то рассказал он о работенке, которую хотел на меня повесить.
     — Король Ковира? — приподняв одну бровь, спросил я.
     — Он самый, — согласно кивнул Гедымдейт.
     — Насколько я знаю, — после недолгого раздумья проговорил я, — место придворного чародея в унии уже занято. Олгафом, если не ошибаюсь.
     Ректор, не скрываясь, поморщился.
     — Все-е, — протянул он, — непросто.
     Я удивленно вскинул брови и вопросительно посмотрел на моего официального «учителя».
     — Между Ковиром и Повиссом очередной разлад, — начал пояснять ситуацию Гедымдейт. — Поэтому Олгафу со своим учеником придется остаться при дворе Повисса. Отсюда возникает проблема со двором короля Ковира. Подходящих кандидатов попросту нет.
     — Интерес-сно, — шипяще протянул я. — И ты решил заткнуть кадровую дыру мной. Я так похож на затычку?
     Складывающаяся ситуация начинала меня неслабо так раздражать, что моментально стало отражаться на окружающем мире. Воздух казался значительно тяжелее от увеличившейся концентрации магии. Глаза мои начали едва заметно разгораться потусторонним огнем. Сам же я в этот момент прикидывал в голове, каким бы заклинанием лучше всего огреть старика. Так, чтобы не совсем смертельно, но очень болезненно. В голову ничего, кроме круцио, не приходило.
     — Не похож, — кашлянув, быстро произнес Гедымдейт, заметив изменения. — Но я предложил твою кандидатуру на последнем собрании Капитула, и всех она устроила.
     — А мне почему-то казалось, — вкрадчиво, уже совсем без улыбки, сказал я, не дослушивая старика, — что на собрании ты должен был предложить мою кандидатуру на вступление в Совет чародеев.
     — Если бы ты не стал меня перебивать и дал сказать, — недовольно проговорил ректор, — то я бы все объяснил.
     — Уж объясни, — с холодной улыбкой произнес я, — будь добр. А то у меня складывается ощущение, что ты… как бы это помягче сказать… Пиздишь.
     «Учитель» посмотрел на меня нечитаемым взглядом, но решил не акцентировать свое внимание на сказанном мной.
     — Я выдвигал твою кандидатуру на вступление в Совет, — начал пояснять старик, — но в Капитуле оказались те, кто посчитал, что у тебя недостаточно опыта для этого. Поэтому я и предложил отправить тебя в Ковир, ко двору короля, в качестве последней проверки твоих способностей.
     — Прелестно, — цыкнув, проворчал я себе под нос, — просто прелестно.
     Гедымдейт решил проигнорировать меня и продолжил.
     — Соответственно, я также добавил к своему предложению особое условие, — как-то самодовольно заговорил собеседник. — Поэтому, если хорошо себя покажешь, станешь кандидатом на вступление в Капитул.
     Я недоуменно посмотрел на старика. Атмосфера в кабинете уже давно пришла в норму, а мое раздражение было вытеснено удивлением.
     — Минуя Совет? — решил уточнить я интересующий меня момент.
     — Минуя Совет, — кивнул Хен с такой самодовольной рожей, что хотелось по ней хорошенько треснуть, но в данный момент я готов был закрыть на это глаза.
     Но кое-что все же не состыковывалось в этой радужной картине.
     — Постой, — уже серьезней сказал я, подняв руку. — Но, насколько я знаю, места в Капитуле ограничены, и все они сейчас заняты. Я прав?
     — Прав, — не меняясь в лице, подтвердил мои слова Гедымдейт, но решил все же продолжить. — Но место всегда может освободиться. Добровольно или…
     Он сделал характерный жест, проведя пальцем по горлу. Я даже немного удивился и иначе посмотрел на ректора. Вот уж не ожидал, что он способен на подобное и готов пойти на столь кардинальные меры, даже при условии его недовольства некоторыми членами Капитула.
     — Значит Ковир, — задумчиво протянул я с некоторым сомнением.
     Влезать в политические дрязги местных корольков, откровенно говоря, желания не было. Но я понимал, что вступление в Капитул может быть полезным для моих целей, отчего награда становилась только заманчивее. Но добровольно окунаться в этот ушат дерьма, наполненный интригами и обманом и называемый при этом политикой, желания не прибавлялось.
      «А ведь я всего лишь хотел обзавестись репутацией», — вздохнув, подумал я про себя, осознавая, что старик Гедымдейт в любом случае пропихнет меня в Капитул. По крайней мере, в том случае, если я правильно понял его замысел с тем, что ему нужны свои люди в Капитуле.
     — Зато ты будешь ближе к ведьмакам, о которых так печешься, — похоже, что таким образом он попытался меня подбодрить.
     Вот только наткнулся он на многозначительный взгляд исподлобья, так что решил не развивать свою мысль.
     — И долго мне, — начал говорить я, пытаясь подобрать нужные слова, — придется вытирать сопли этому корольку… Как там его?
     — Герард Тройденид, — любезно подсказал ректор, хотя прекрасно понимал, что имя короля меня интересует в последнюю очередь.
     — Ну так что? — я вопросительно посмотрел на ректора.
     Он ненадолго замялся и немного нахмурился, словно прикидывал примерные сроки, на время которых я буду вынужден вариться в политическом котле.
     — Сам понимаешь, — начал он неоднозначно и с какой-то долей сомнения. — Чтобы освободить место в Капитуле и не вызвать подозрений, потребуется время.
     — Сколько? — тихо спросил я, требовательно смотря на старика Гедымдейта.
     — К тому же, нужно будет найти замену на твое место при дворе, — продолжал он, словно специально игнорируя мой вопрос и оттягивая момент истины.
     — Сколько?! — уже повысив голос, спросил я, вновь начиная раздражаться.
     Благо у Хена хватило ума, что не стоит больше тянуть с ответом.
     — Не знаю, — вздохнув, наконец-то произнес он. — Может лет десять… или больше.
     Тишина. Казалось, что еще чуть-чуть, и от нее начнет звенеть в ушах.
     — С-сука, — шипя, процедил я, прежде чем разразиться длинной матерной тирадой, во время которой я то и дело переходил на краснолюдскую брань вперемешку со Старшей речью.

Глава 33. Контроль ситуации

     ***
     
      Аварис.
     — Должен заметить, ваше величество, — проговорил я, вальяжно развалившись в кресле и осматривая свои ногти, — это было весьма неразумно с вашей стороны.
     Я находился в королевских покоях, куда доступ был далеко не у всех. Думаю, не стоит уточнять, что я не входил в число этих доверенных лиц. Но когда меня останавливали подобные условности? Конечно, в первое время это вызывало кучу проблем и скандалов. Меня даже несколько раз пытались обвинить в покушении на королевскую особу. Правда, сделать мне что-то они все равно не могли.
     В конце концов, за прошедшие шесть лет, что я нахожусь при дворе, все уже попросту привыкли к таким моим выходкам. Хотя меньше беситься от этого не стали.
     — Мэтр Нокс, — стараясь сохранить спокойствие, кивнул король Ковира.
     Нужно отдать ему должное, он довольно быстро привык к тому, что я могу спокойно заявиться в его покои, чтобы обсудить тот или иной момент, касающийся его правления. Но это все равно не мешало ему всячески намекать мне на то, что его покои не проходной двор.
     Этот раз тоже не стал исключением.
     — Вы бы могли сказать мне об этом на совете, — проговорил король, подходя к небольшому столику, на котором стоял кувшин с вином, — а не в очередной раз заявляться в мою спальню. Неровен час, и придворные начнут думать… всякое. Все же двое мужчин в спальне да наедине — слишком плодородная почва для слухов.
     Я удивленно вскинул одну бровь и по-новому взглянул на мужчину, который уже разменял шестой десяток. Хотя по нему и не скажешь, что ему уже больше шестидесяти, разве что от силы лет сорок. Наверняка, так сказывается наличие примеси эльфийской крови в его жилах.
     — Неужели ваше величество способно шутить? — усмехнувшись, задал я риторический вопрос. — Но, в любом случае, если вас это беспокоит, могу заверить, что вы не в моем вкусе. Предпочитаю молодых и прекрасных дам, желательно рыженьких. К тому же, эти слухи так же ударят и по вам, значит вы сделаете все, чтобы об этом не начали судачить.
     Наглая ухмылка на моем лице стала шире, а король вынужденно поморщился. Он прекрасно понимал мою правоту. Стоит отметить, что подобные слухи ударят по нему даже больше, чем по мне. Народ начнет сомневаться в своем короле, а слухи поползут дальше и станут обрастать все новыми и новыми выдуманными подробностями. Рано или поздно туда приплетут и тот факт, что у короля рождаются только девочки, якобы это боги наказали его за мужеложство.
     — И все же, ты мог бы и поприсутствовать на совете, — спокойно сказал его величество, перейдя на «ты» и не став акцентировать внимание на моих словах. — Иначе придворные скоро забудут, как выглядит советник короля.
     — И слушать эти расшаркивания аристократов? — с иронией спросил я. — Ну уж нет, увольте. Ничего нуднее в жизни не видел. Они нагоняют на меня тоску.
     — Ты, Нокс, — неопределенно начал собеседник, — наверное, первый человек, который осмелился назвать этикет — нудным.
     Король наконец-то налил себе вина в кубок и пригубил его, поставив кувшин обратно на стол. Я, не церемонясь и не заморачиваясь правилами приличия, налил с помощью телекинеза вина во второй кубок и подтянул его к себе. Все это действие сопровождалось осуждающим взглядом со стороны королевской особы.
     — И я уверен, что все согласятся с моими словами, — проговорил я, покручивая кубок в руках. — Просто ни у кого не достает смелости сказать об этом.
     В ответ я удостоился лишь косого взгляда со стороны монаршей особы.
     — Переходи уже к сути, колдун, — недовольно проговорил король Ковира.
     — Но-но, — наигранно возмущенно произнес я в ответ на очевидную провокацию. — Маг! И попрошу не путать.
     Отпив вина из бокала, я поднялся со своего места, параллельно ставя заглушающие чары на покои и запирающие на дверь. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь вмешался в наш диалог.
     — Зря ты, Герард, — перейдя на «ты», произнес я, — решил пойти на поводу у аристократии.
     — Не понимаю, о чем ты, — тем не менее, не поведя даже бровью, ответил Тройденид.
     Я устало вздохнул и подошел практически вплотную к королю. Разница в росте позволяла мне практически нависать над монаршей особой. Вторжение в личное пространство и взгляд сверху вниз — неплохие способы заставить собеседника чувствовать себя некомфортно.
     — Не пытайся прикидываться глупее, чем ты есть на самом деле, — ухмыльнувшись, произнес я, заглядывая в глаза местному корольку. — Твоя знать решила приютить у себя сосланную дочурку Вриданка вместе с мамашей. И, насколько я знаю, ты решил пойти еще дальше и прописать ее при дворе. Как по мне, это был весьма глупый и недальновидный поступок.
     Король что-то хотел сказать, но чары немоты не позволили вырваться из его рта ни единому звуку.
     — А ты, как я уже сказал, не так глуп, как пытаешься показаться, — моя ухмылка стала еще шире. — Иначе ты бы не правил вот уже практически пятьдесят лет. Так скажи мне, что ты задумал вместе со своими прихлебателями?
     В глазах короля читался гнев, и он явно не собирался отвечать на мои вопросы, вероятно думая, как бы пробиться через мои чары, чтобы приказать схватить меня.
     — Ох и не люблю же я эти чары, — пробормотал я, прежде чем произнести заклинание. — Империо!
     Я старался влить как можно меньше энергии в непростительное, дабы не превратить короля Ковира в пускающий слюни овощ. Но даже так ему точно был обеспечен целый день головной боли, которую мне же и придется ему снимать.
     — Говори, — приказал я.
     — Беатрикс сильно обозлилась на Вриданка, — начал монотонно объясняться Герард. — Поэтому, когда ее с дочерью сослали сюда, она сама пришла на поклон и сделала предложение, от которого сложно было отказаться.
     Тройденид мог больше не продолжать говорить, ведь все и так становилось понятно. Мозаика сложилась.
     Обозленная и брошенная женщина возжелала отомстить и не пожалела ради достижения цели собственную дочь. Ковирская же знать не смогла упустить подобной возможности, особенно учитывая последние события, которые привели к напряженным отношениям между Ковиром и Реданией. Король Вриданк сильно ограничил экспорт зерна, что может привести к голоду. Пока получается нивелировать разницу за счет контрабанды, но это сильно сказывается на стоимости зерна. Переговоры велись неоднократно, даже мне пришлось пообщаться с Филиппой, чтобы она повлияла на своего короля. Но объемы поставок оставались прежними.
     И теперь в руках Ковира претендент на престол Редании. Не нужно быть гением, чтобы понять, что местные не упустят возможности посадить управляемого, воспитанного ими правителя на трон соседней страны.
     — И почему никто никогда не задумывается о возможных последствиях своих действий, — устало проговорил я, приказывая подчиненному моей воле королю замолчать. — Почему нельзя продумать все хотя бы на пару шагов вперед.
     Если подумать хотя бы немного, то в голову лезут сразу несколько вариантов развития событий. Никто добровольно не отдаст престол фактически изгнанной девчонке, будь она хоть трижды первенцем короля. В итоге все приведет к войне, в ходе которой будут гибнуть люди, в число которых войдут и кметы. Будут сожжены поля, что приведет к уменьшению объемов производства зерна. Но даже если закрыть глаза на все возможные последствия, в число которых также войдет обозленность людей, с чего знать решила, что у них получится посадить на трон «своего» человека? Или, даже если получится, какие гарантии, что девчонка, получив в руки власть над куда более сильной страной, станет плясать под чужую дудку?
     Почему никто и никогда не задумывается о подобных вероятностях?
     Устало потерев глаза, я сел обратно в кресло. Герард же остался стоять на своем месте, бессмысленно смотря вперед.
     — Так, давай-ка подумаем, — потирая виски, начал я рассуждать вслух. — Ввязываться в это политическое дерьмо я не собираюсь. Но Капитул обязательно повесит все происходящее на меня, сославшись на то, что я должен был отговорить короля от подобной идеи. Следовательно, у меня вариантов всего два.
     Бросив взгляд на короля, на лице которого не отразилось ни единой эмоции, я с досадой признал возможный вариант со взятием монаршей особы под полный контроль несостоятельным. Придворные лизоблюды сразу же заметят изменения в поведении правителя.
     Следовательно, мне необходимо взять ситуацию под свой контроль иным путем. Например, постараться повлиять на ребенка, которого хотят использовать. Или же избавиться от должности придворного чародея до того момента, как на меня смогут повесить будущие события. И склоняюсь я, по большей мере, ко второму варианту. Предпочту не влезать в эту кучу дерьма, а остаться в стороне и вычленить для себя максимальную выгоду.
     Вот только если я самовольно уйду с должности придворного чародея, не видать мне места в Капитуле. Дожидаться же случая, когда у старика Гедымдейта выйдет вытурить кого-нибудь с насиженного места, тоже как-то не с руки. Напрашивается один простой вывод — необходимо самому обеспечить освобождение вакантного места.
     Все для себя решив, я поднялся со своего места.
     — Меня здесь не было, — сказал я Герарду, прежде чем снять с него империо. — Вернувшись в покои, ты почувствовал себя плохо и лег спать.
     Король заторможенно кивнул, после чего я уже снял с него непростительное, одновременно с этим снимая все чары с его покоев. В тот же миг Тройденид схватился за голову. Его покачнуло, но он устоял на месте.
     Я же, пользуясь тем, что нахожусь вне поля его зрения, побыстрее аппарировал прямиком в свою лабораторию, которую потребовал для себя организовать еще в момент моего первого визита ко двору короля.
     — Лучше бы озаботился производством наследника, — начал ворчать я, оставшись один, — вместо того, чтобы зариться на территорию соседа. А то пять девок настругал, а ни одного пацана заделать так и не смог.
     Подойдя к своему рабочему столу, я тяжело рухнул на стул. Откинувшись на спинку и запрокинув голову, я уставился в одну точку на потолке.
     — Шесть лет работы коту под хвост, — тяжело вздохнув, проговорил я.
     Радовало только то, что я успел воспользоваться всей полнотой власти, которая даруется с должностью придворного чародея и советника короля. Благодаря новым возможностям мне удалось приложить свои загребущие ручки к добыче двимерита, которого в Ковире действительно было значительно больше, чем у краснолюдов. Так на складах Каэр Серена образовался неплохой такой объем двимеритовой руды, которой хватит мне на ближайшие лет десять. И даже по их прошествии связи с работниками, которые занимаются добычей этой, несомненно, ценной руды, мне помогут пополнить запасы. Людская натура не позволит им пройти мимо выгодного предложения.
     Хотя должность придворного чародея дарует не только возможности, но и некоторые обязанности. Например, необходимость контролировать вверенную территорию и, соответственно, помогать чародеям из Претория с отловом ренегатов. Но я был бы не я, если бы не воспользовался и этим. Конечно, приходилось прикладывать немало усилий, чтобы поводить за нос Преторий, но у меня получилось заполучить себе нескольких перспективных ренегатов. Загнав их под кабальные клятвы и выжигая на их душах рабскую печать, я получал неплохой актив, который можно было использовать и не бояться пустить их в расход.
     — А теперь им предстоит еще больше работы, — усмехнувшись, пробормотал я, принимая нормальное положение и склоняясь над столом.
     Придется постараться, чтобы «вынудить» кого-нибудь из членов Капитула «уйти». Первым делом нужно собрать как можно больше информации на каждого из них. Возможно, для этого даже придется подключить ведьмаков.
      «Хотя из них шпионы, как из говна конфета», - усмехнувшись, подумал я, представляя их в этой роли.
     Возможно, придется прошерстить городские тюрьмы. Конечно, надежды мало, но может удастся найти кого-нибудь, обладающего обширными связями. Такие личности в качестве рабов могут быть очень и очень полезными.
     Накидав примерный план, я встал из-за стола и пошел в угол, в котором стоял мой мегаскоп. Интересное устройство местных артефакторов, которое используется чародеями как для общения на расстоянии, так и для настройки и стабилизации порталов. Для меня он, конечно же, не более, чем бесполезная безделушка. Но мне все же пришлось его приобрести, чтобы поддерживать связь с ректором Бан Арда и подконтрольными мне ренегатами.
     Добравшись до мегаскопа, я уже было собирался отправить послание с указаниями для рабов, но остановился. В этот момент мое сознание что-то царапнуло. Какое-то странное несоответствие в привычной картине.
     Медленно окинув взглядом свою лабораторию, делая при этом вид, что просто задумался, я пытался понять, что именно зацепило мое сознание. На первый взгляд все было на своих местах. Но странное чувство не покидало меня. Затем я активировал истинное зрение и вновь окинул взглядом лабораторию, но ничего не изменилось. Ничего подозрительного замечено не было.
     Тогда я повернулся обратно к мегаскопу и застыл. Пара кристаллов в устройстве выглядели совсем иначе в магическом спектре. Один из них так и вовсе искажал вокруг себя потоки магии.
     Отключив истинное зрение, я вытащил из устройства эти кристаллы и внимательнее пригляделся. Тот, что искажал вокруг себя магию, оказался обогащен весьма неприятным сюрпризом — к нему был прилеплен крохотный кусочек двимеритовой руды, от соприкосновения с которой по телу пробежали мурашки.
     Выкинув его, я обратил внимание на второй заинтересовавший меня кристалл. Но невооруженным взглядом на нем было сложно что-либо увидеть. Оставалось только предполагать, что и в этом кристалле есть какой-то изъян. Поэтому он полетел вслед за своим товарищем.
     Теперь придется озаботиться производством новых кристаллов, так как старые больше никуда не годны. Любой изъян, не говоря уже о наличии рядом с мегаскопом двимерита, может привести к непредвиденным последствиям, вплоть до взрыва.
     — Итого, это уже третье покушение за последние годы, — пробормотал я, собираясь заняться поисками того, кто подпортил мне мегаскоп. — Надо бы уже найти моего тайного поклонника и «поговорить» с ним по душам.

Глава 34. Купол Тьмы

     ***
     
      Аварис.
     Стоит признать, что план с поиском «добровольных» помощников по городским тюрьмам был провальным. Максимум, кого удалось найти, это всякую шваль из мелких воришек, торговцев наркотиками да мошенников. Хотя и была парочка забавных экземпляров. Один, например, насрал в шлем какому-то маршалу, за что его и упекли за решетку на целых три года.
     Собственно, именно после него я понял, что искать кого-то серьезного в тюрьме смысла попросту нет. Такие попросту не попадают за решетку или же просто там не задерживаются.
     — Впрочем, не сильно то я и надеялся, — вздохнув, сказал я, когда наконец-то вернулся в свою лабораторию и смог расслабиться.
     Но долго прохлаждаться у меня не получилось. В какой-то момент я почувствовал тревогу и необъяснимый страх. Напрягшись, я медленно осмотрел лабораторию с помощью истинного зрения на предмет угроз. Все было без изменений, и защитный контур не был потревожен. Это точно не было очередное покушение.
      «Да и это липкое чувство страха мне не свойственно», — подумал я, прикрывая глаза и прислушиваясь к себе.
     Долго копаться не пришлось, и причина моего состояния довольно быстро стала ясна. Страх исходил от одного из носителей рабского клейма. Собственно, через него мне и транслировались отголоски сильных эмоций. И если в обычной ситуации мне было бы плевать на этот расходный материал, то сейчас я был не в тех обстоятельствах, чтобы разбрасываться кадрами. Пусть и такими посредственными, как местные, средней силы чародеи.
     Да и чего греха таить, мне просто стало любопытно, что могло до такой степени напугать одного из моих рабов.
     Мысленно потянувшись к метке, я решил не влезать в голову к носителю, опасаясь спалить его сознание. Вместо этого я постарался вычислить его местоположение. Усложнялось все тем, что, по-видимому, раб постоянно передвигался. Вероятно, убегал от чего-то, если учитывать страх, продолжающий транслироваться от него.
     В какой-то момент мне все же удалось выцепить координаты, куда я незамедлительно открыл портал. На выходе меня ждала довольно глухая местность. Опушка густого леса, плавно переходящая в засеянные поля. Недалеко виднелась накатанная телегами дорога, которая, судя по всему, вела в сторону какого-то поселения. В подтверждение этой теории вдали виднелось несколько соломенных крыш.
     Все это, конечно же, было прекрасно и, в некоторой степени, успокаивающе, но сколько бы я не осматривался, у меня не получалось найти порабощенного мной ренегата. В это же время, словно вторя моим мыслям, я почувствовал творимую магию в том направлении, куда уходила дорога.
     — Чертова погрешность в координатах, — проворчал я, в несколько скачков преодолевая расстояние между точкой выхода из телепорта и местом, откуда исходила магическая энергия.
     Переместившись, я оказался посреди деревушки. Нельзя сказать, что она была крупной. Так, пара улочек и с десяток деревянных домов. Но, при этом, на входе в деревню была корчма, что, как минимум, намекало на то, что эта деревня довольно проходная. Но все это было не так важно, как тот факт, что в глубине деревни я все еще чувствовал творящуюся магию.
     Чтобы не терять время, я аппарировал на крышу одного из домов. Приложив немного усилий, чтобы не навернуться с нее, я наконец-то увидел причину страха своего раба.
     Прямо посреди пустующей деревенской улицы стоял молодой невысокий мужчина с осунувшимся, бледным и перекошенным от страха лицом. Плащ, в который он пытался закутаться, был разорван, а одна рука висела плетью, и по ней на землю стекала кровь. Это был один из спасенных мной ренегатов. Пожалуй, самый перспективный из них, так как имел хоть какие-то связи, из-за чего до этого у него довольно долго получалось скрываться от Претория.
      «Но, похоже, теперь удача его покинула», — с горькой усмешкой подумал я, присаживаясь на крышу, чтобы понаблюдать за происходящим.
     А посмотреть было на что. Моего раба окружили пятеро людей, облаченных в длинные черные мантии с красными накидками. Вдобавок на каждом был надет остроконечный шлем и железная маска, оставляющая открытым только рот.
     — Преторий, — сплюнув, пробормотал я. — Вспомнишь солнце, вот и лучик.
     Пятерка чародеев из карательного отряда была вооружена посохами, больше похожими на булавы, а у одного из них еще и виднелась цепь, которая, насколько я знаю, изготовлена с добавлением двимерита. Но непохоже, что псов Капитула волновала сохранность тушки ренегата.
     — Сдавайся, Везоф, — донесся до меня хрипловатый голос одного из преторов. — В этот раз тебе не уйти.
     Мой раб ответил далеко не сразу. Было заметно, что ему приходилось собираться с силами, чтобы сказать хоть что-то. Учитывая его рану и довольно бледное лицо, могу сказать, что он потерял немало крови, и похоже оставался в сознании чисто из упрямства.
     — Сдаться? — выдавив из себя усмешку, сказал он. — Чего ради? Знаю я, что ваши дознаватели вытворяют с другими ренегатами. Нет уж, увольте.
     После чего он попытался атаковать своих преследователей. Выставив здоровую руку перед собой, он запустил молнию в сторону одного из преторов. Но то ли он не смог собрать достаточно энергии, то ли выставленный преториями щит был слишком крепок — молния лишь осыпалась безобидными искрами, а сам раб моментально побледнел еще больше. Парня начало шатать, и ему пришлось прикладывать усилия, чтобы остаться на ногах. Похоже, что на заклинание ушли его последние силы.
     — Это бесполезно, Везоф, — спокойно произнес претор с хриплым голосом. — У тебя изначально не было шансов. Сдайся, и я обещаю тебе, что ты не пострадаешь.
     — Другим… вы тоже… что-то… обещали? — зло и делая паузы, чтобы сглотнуть слюну, процедил ренегат. — Или сразу… повели… к палачу?
     Я заметил, как один из чародеев из карательного отряда опустил голову и потер глаза. В наступившей тишине было сложно не услышать его тяжелый вздох.
     — Зря ты так, — как-то устало ответил пес Капитула. — У нас есть указ Верховного Претора. Господин Алоис позволил поступать с ренегатами так, как мы посчитаем нужным. Тебе в любом случае не уйти. Но только от нас будет зависеть, в каком состоянии ты окажешься в казематах.
     В этот момент я вновь почувствовал страх, исходящий от раба. Но я уже не обращал внимания на происходящее, ведь в моей голове начал выстраиваться план. Очень уж удачно мне подвернулись псы Капитула, и такую возможность нельзя было упускать.
     — В последний раз предлагаю, — продолжал говорить претор, оказывая моральное давление на ренегата, — сдайся. Скажу тебе честно: будь моя воля, я бы уже убил тебя. Но ты обладаешь сведениями, которые очень интересуют господина Алоиса.
     Везоф невольно дернулся, что не укрылось от глаз карательного отряда.
     — Но я уверен, что ты сможешь избежать встречи с дознавателями, — в голосе претора чувствовалась улыбка. — Тебе всего лишь нужно будет добровольно рассказать, кто помог тебе скрыться в прошлый раз.
     Раненый ренегат напрягся. Он явно был бы и рад рассказать все, что знает, чтобы спасти свою шкуру, но рабское клеймо, выжженное на его душе, попросту не позволило бы это сделать. Причиняя боль и не позволяя произнести ни единого звука, оно жгло его душу, рискуя повредить ее. Необходимо было вмешаться, чтобы не лишиться раба и не упустить такой куш, как целый карательный отряд Претория.
     Удаленно действуя на клеймо, я приказал ему перестать воздействовать на ренегата, отчего он моментально рухнул на землю и отключился, стоило только боли уйти. Это немного удивило псов Капитула, и они растерянно переглянулись, прежде чем вооруженный цепью из двимерита не ступил вперед, чтобы связать отступника.
     — Не стал бы я на вашем месте его трогать, — с усмешкой громко произнес я, все так же сидя на соломенной крыше одного из домов.
     Звук моего голоса разнесся над улицей и заставил членов Претория подобраться и встать спиной к спине друг друга. Им понадобилось некоторое время, чтобы понять, что на них никто не собирается нападать в сию же секунду. Но стоит отдать им должное: расслабляться они не спешили и стали осматривать местность в поисках того, кто посмел их прервать.
     Так продолжалось, пока один из них наконец-то не взглянул наверх, после чего взгляды всех обратились ко мне.
     — Аварис Нокс, — после недолгого молчания наконец проговорил претор, до этого убеждающий моего раба сдаться. По-видимому, он был главным в этой пятерке.
     — Какая честь, меня узнали, — со скукой проговорил я, показательно рассматривая собственные ногти.
     — Что в такой глуши делает ученик господина Гедымдейта? — настороженно задал вопрос претор.
     — Ну-у, — задумчиво протянул я, — в данный момент сижу.
     После чего я встал на ноги и, слегка оттолкнувшись от крыши, плавно спустился вниз, поддерживая себя с помощью телекинеза.
     — А теперь стою, — продолжил говорить я, мягко опуская ноги на землю. — Если не идиоты, могли бы и сами догадаться.
     Маски неслабо мешали увидеть выражения их лиц, но я более чем уверен, что у кого-то точно дернулся глаз.
     — Мне казалось, что вы не настолько глупы, чтобы не понять смысл вопроса, — не оставшись в долгу, серьезно проговорил главный, поджав губы.
     — А мне казалось, — гаденько ухмыльнувшись, произнес я, делая несколько шагов к ним навстречу, и встал между ними и бессознательным чародеем, — что я не приписан к числу ренегатов и не обязан отвечать на вопросы всякого сброда, одевающегося, как клоуны.
     В воздухе явственно стало чувствоваться напряжение.
     — В последний раз спрашиваю, — крепче сжав посох, начал говорить «хриплый». — Что вы здесь делаете, «мэтр» Нокс?
     — А мы что, на допросе? — усмехнулся я и сложил руки на груди.
     — Нет, но мы можем это устроить, — на лице лидера карательного отряда появилась едва уловимая улыбка, которая намекала, что уж он бы с удовольствием устроил бы мне встречу с дознавателями.
     Окинув оценивающим взглядом оставшихся преторов, я хмыкнул. Они явно были солидарны со своим командиром.
     — Пожалуй, откажусь, — с улыбкой ответил я, возвращая свое внимание главному. — Но я запомню ваше предложение.
     Какое-то время мы смотрели друг на друга. Учитывая железные маски, глаза были единственным, что я мог рассмотреть в полной мере. Не знаю уж, что я хотел в них увидеть, но они были более чем обычные. Во взгляде чародея чувствовалось напряжение, которое он явно не хотел демонстрировать своим людям.
     Не знаю уж, сколько продолжалась наша игра в «гляделки», но в какой-то момент претор все же отвел взгляд и дал знак своему подчиненному с двимеритовой цепью, чтобы тот заковал бессознательного ренегата.
     Тот, кивнув в ответ, сделал пару шагов в сторону Везофа, чтобы в следующий миг рухнуть на землю, лишившись головы.
     — Ну я же предупреждал, что не стоит его трогать, — вздохнув, сказал я, развеивая огненный меч, которым и была отрублена голова чародея. — Ну почему никто и никогда не слушает предупреждения?
     Стоило только товарищам погибшего осознать происходящее, как их лидер буквально отскочил от меня. После чего они сбились вместе, и один из них выставил щит, выглядящий, как полупрозрачная оранжевая пленка в виде купола.
     — Как это понимать? — хрипло спросил лидер.
     Я вздохнул и потер глаза.
     — Как-как, — передразнил я его, закатив глаза. — Как нападение, идиот… Очень уж я не люблю, когда трогают то, что принадлежит мне…
     Но не успел я толком договорить, как в меня полетели заклинания. Молнии, какие-то сгустки энергии и даже парочка огненных шаров.
     — Слабо, — разочарованно проговорил я, прежде чем заклинания столкнулись с Щитом Мрака, который их попросту поглотил. — Очень слабо.
     Жаль, что из-за масок не было видно выражения лиц. Занимательное, должно быть, оказалось бы зрелище.
     — Может вам время дать, чтобы вы подготовили что-нибудь посильнее? — наклонив голову набок, спросил я и, сложив руки на груди, задумчиво постучал указательным пальцем по губам.
     Вместо ответа в меня швырнули еще несколько молний и огненных шаров. Мне же оставалось только разочарованно покачать головой.
     — Не говорите потом, что я не дал вам и шанса, — вздохнув, проговорил я, прежде чем начать действовать.
     Переместившись внутрь купола, который никак не защищал от подобного хода, я оказался между чародеями, лицом к лицу с тем, кто все еще удерживал купол. Миг — и на его лице отразилось удивление, быстро сменившееся гримасой боли. Огненное копье в живот не самое приятное, что можно испытать в жизни.
     В воздухе запахло горелой плотью. Копье буквально выжигало внутренние органы несчастного, заставляя того мучаться от боли. Учитывая площадь поражения, он уже не жилец, но смерть его будет долгой и мучительной.
     Пока я с интересом наблюдал за мучениями их товарища, остальные чародеи успели отскочить от меня и начали готовить заклинания. Не став церемониться, я выдернул копье из «щитовика» и не глядя швырнул его в того, что был справа. После чего, развернувшись к левому претору и выставив вперед руки, выдал огромный поток огня, который, будучи щедро накаченным энергией, разошелся в стороны, принимая конусообразную форму. Нулевые шансы увернуться. Последним, что я увидел, стали широко раскрытые глаза чародея, прежде чем огонь поглотил его, превращая того в обугленный кусок плоти.
     Повернув голову в ту сторону, куда я швырнул копье, увидел вполне себе живого мага, который заканчивал готовить заклинание. Очередная молния сорвалась с его рук, но ударила она в землю, где я стоял еще мгновение назад. Сам же я переместился за спину к противнику и схватил того за шею, приподняв над землей, чтобы развернуть его к себе лицом.
     — Твоя душа, — чуть ли не облизнувшись, прорычал я, глядя в полные ужаса глаза, — теперь моя.
     Хруст сломанных шейных позвонков — и жертва безвольной куклой обвисла у меня в руке. Привычное чувство эйфории вновь захлестнуло меня. Не удержавшись, прежде чем взять себя в руки, я позволил себе вздохнуть полной грудью и насладиться этим, казалось бы, забытым чувством. Вот только меня отвлекли от моего занятия.
     Я почувствовал довольно сильную магию, творящуюся рядом, и вспомнил о специально оставленном в живых лидере группы. К этому моменту он закончил творить заклинание и выпустил его. В тот же миг на меня и довольно большую площадь вокруг обрушился град из огромных каменных валунов.
     Пришлось спешно выставлять кинетический щит, от которого падающие валуны отскакивали, как мячики. Так продолжалось несколько минут, и по окончании действия заклинания я остался в окружении множества камней. Используя слабый телекинетический толчок, я разогнал поднявшуюся пыль, чтобы увидеть, что практически вся улица оказалась устлана крупными валунами.
     — Неплохо, — оценил я старания последнего оставшегося в живых претора, параллельно откидывая в сторону труп его товарища.
     После чего я переместился в то место, где должен был стоять лидер карательной группы, и оказался у него за спиной. Он стоял и смотрел на заваленную камнями улицу и тяжело дышал.
     — Сдох? — еще более хрипло, чем раньше, задал он вопрос в воздух, хотя явно понимал, что он последний из своей группы.
     — Не-а, — весело протянул я.
     В тот же миг претор развернулся и с ужасом уставился на меня. Чтобы он не успел улизнуть, я схватил его за горло и с интересом посмотрел на него. Чародей выглядел не лучшим образом. Губы посинели, а кожа стала бледной. Глаза, видимые в прорезях маски, стали красными от полопавшихся капилляров. Похоже, такое сильное заклинание пагубно сказалось на нем.
     — Чу-дхо-вищхе, — прохрипел он, отчаянно пытаясь разжать мою руку.
     — О да, еще какое, — оскалившись, ответил я, зажигая в свободной руке рабское клеймо. — И теперь ты на него работаешь.
     С этими словами я приложил руку ко лбу моего будущего раба и держал, пока клеймо в должной степени не оказалось выжжено на душе претора. Под его крики я продолжал выжигать на его душе свою метку, тратя на это все больше сил. Как и прежде, это было непросто, и практически добрая половина резерва ушла, чтобы обратить эту шавку Капитула в своего слугу.
     По окончании процесса мой новый раб попросту отключился, так что я позволил себе выдохнуть и разжать руку. Претор рухнул на пыльную дорогу, как мешок с картошкой.
     — Давно я нормально не сражался, — размяв шею, проговорил я. — Так и заржаветь недолго.
     Окинув взглядом место боя, я задумчиво почесал голову, зацепившись взглядом за окно одного из домов, в котором мгновение назад была видна чья-то макушка.
     — Лучше бы вы сидели по домам и боялись даже нос высунуть, — нахмурившись, сказал я, понимая, что лишние свидетели мне сейчас ни к чему.
     Потратив часть оставшихся сил, я использовал Купол Тьмы, который накрыл собой всю небольшую деревню, отрезая ее от внешнего мира.
     — Ну ничего, — с горькой усмешкой произнес я, — ваши души хорошо мне послужат.
     Ответом мне стали испуганные вопли и крики людей, которых утаскивало во Тьму, и потусторонний шепот. В куполе нет места для живых. Здесь царит только смерть и… Тьма.

Глава 35. Выбор цели

     ***
     
      Аварис.
     Уже какое-то время я задумчиво прокручивал между пальцев костяной амулет, ощущая его шершавую поверхность. Стал все чаще замечать за собой такое действие, когда нужно принять какое-нибудь важное решение. Не знаю уж, как, но это, казалось бы, простое занятие помогало мне собраться и сделать правильный для себя выбор.
     Но сейчас амулет меня не успокаивал и не помогал собраться с мыслями. Скорее наоборот, он словно бы вносил смуту в мои чувства. Порой даже начинало казаться, что он болезненно, словно бы осуждая за что-то, жжет кожу. Но наваждение быстро проходило, отчего все эти эффекты можно было списать на игру подсознания.
      «Или на мое богатое воображение», — подумал я, продолжая крутить амулет и мысленно возвращаясь к недавним событиям.
     …
      — Чудовище, — зло процедил порабощенный претор.
      Я устало закатил глаза, но не прервал своего занятия.
      — Ты повторяешься, — спокойно ответил я, заканчивая готовить эликсир, который должен был ускорить выздоровление Везофа. — Придумай что-нибудь новенькое.
      Закончив с варкой, я разлил получившееся варево по склянкам и фактически швырнул смирно стоящему в стороне рабу. На его счастье, ему удалось поймать сверток, что было непросто, учитывая недееспособность одной руки. Послышался звон стекла. Я с прищуром посмотрел на ренегата.
      — Осторожно, дубина, — проворчал я, отворачиваясь. — Новые делать не буду.
      — Простите, господин, — поклонившись, сказал отступник, крепче прижав сверток.
      — Проваливай, — сказал я, взмахом руки открывая портал куда-то в Реданию. — Задание свое знаешь.
      Кивнув, он нырнул в портал, оставляя меня наедине с претором.
      — Ну а теперь займемся тобой, — вздохнув, устало проговорил я, смотря на чародея, который, словно оловянный солдатик, застыл посреди лаборатории.
      Лишенный уродливого шлема и железной маски, передо мной предстал обыкновенный человек. Мужчина, которому с равным успехом можно дать как тридцать, так и все пятьдесят. Лицо немного осунувшееся, с высокими скулами. В остальном же ничем не примечательный тип. Обычный. Серый. Такого в толпе увидишь и в тот же миг забудешь. Собственно, и одаренным с магической точки зрения его сложно назвать.
      — Ну рассказывай, — поудобнее устроившись на стуле и закинув ногу на ногу, сказал я.
      …
     — Мэтр…
     …
      Вот только претор не спешил отвечать, вынуждая меня послать сигнал клейму. После чего чародей рухнул на пол от боли, а мне оставалось лишь порадоваться, что я догадался наложить заглушающие чары.
      Продержав его в таком состоянии минуту, я прекратил воздействовать на клеймо.
      — Ублюдок, — прошептал он, тяжело дыша.
      — О, что-то новенькое! — показательно обрадовался я. — Может еще что-то скажешь? Например, откуда вы узнали, что кто-то помог Везофу?
      Ответа не последовало.
      — Не советую молчать, — снисходительно улыбнувшись, сказал я, посылая короткий импульс клейму.
      …
     — Мэтр Нокс…
     …
      — Это было очевидно, — наконец-то через силу ответил пес Капитула. — По нашим данным, у него, как и у нескольких других ренегатов, недостаточно навыков, чтобы незаметно скрыться от нас.
      Он замолчал и отвел глаза.
      — Еще что-то? — спросил я, с интересом наблюдая за тем, как он пытается обойти действие клейма. — Неужели были подозрения на мой счет? Отвечай честно и максимально полно.
      Простой приказ еще больше ограничил свободу действия чародея. Он напрягся, сжал челюсти и терпел боль, которую причиняло клеймо. Я не торопил события и оценивающе продолжал наблюдать, как долго он сможет продержаться. Все же ломать и подчинять сильную личность куда выгоднее, чем весь тот мусор, что сейчас числится среди моих рабов.
      — Нет, — спустя некоторое время все же ответил он.
      Претор вновь напрягся, а я не удержал снисходительную улыбку.
      — Пока нет, — продолжил он, выдохнув. — Информация пока проверяется… но скоро за тобой точно придут, ублюдок.
      Сколько же злорадства было в его словах. Мне же оставалось, не меняя выражения лица, продолжать смотреть на него. И так до тех пор, пока на его лице не отразилось озарение, что если проверка что-то и даст, то новый карательный отряд ждет та же участь, что и его. К тому же, теперь он мой помощник, в чем сам радостно сознается, стоит мне только отдать соответствующий приказ. Если говорить более поэтично, то теперь наши судьбы связаны — куда я, туда и он. Но я не удивлюсь, если ему хватит ума, чтобы намеренно подставиться.
      — В твоих же интересах, — подавшись немного вперед, проговорил я, — чтобы ваши ищейки ничего не нашли. Смекаешь?
      Претор сдавленно кивнул.
      — К тому же, — произнес я, — раз уж ты у нас состоишь в Претории, думаю, тебе не составит сложности достать для меня сведения о членах Капитула. Все понятно?
      Раб вновь кивнул, уже практически без сопротивления. Хотя в глазах еще читалось упрямство.
      — А… — хотел было он что-то сказать, но я не стал его слушать.
      — Ну раз ты все понял, — протянул я, поднимаясь со своего места и подходя к нему поближе. — Сейчас мы займемся кое-чем полезным.
      — Чем? — как-то обреченно спросил он.
      — Ограничим твою свободу действий, конечно же, — улыбнувшись, сказал я. — Мы ведь не хотим, чтобы ты «случайно» взбрыкнул.
      …
     — Мэтр Нокс! — бесцеремонно вторгся в мои воспоминания громкий возглас.
     Первым желанием было швырнуть Сгусток Тьмы в сторону нарушителя спокойствия. А вторым желанием было испепелить его на том же месте. Но я решил повременить с расправой и уже куда осмысленнее осмотрелся.
     Первым делом я опустил голову и внимательно посмотрел на все еще сжимаемый в руках амулет. Наваждение уже давно прошло, и больше не было никакого жжения. Простой амулет из фаланги пальца. Привычная шершавая поверхность, и ничего более.
     Встряхнув голову, я продолжил осматриваться, постепенно понимая, насколько сильно я задумался, раз забыл, где нахожусь.
     Просторный зал с высокими полками, украшенными лепнинами и золотыми узорами. Большие колонны, вдоль них выстроилось множество людей, в которых можно было легко узнать ковирскую знать. Их взгляды были направлены на меня. Кто-то смотрел с осуждением, другие же — с какой-то насмешкой. Лица последних я решил запомнить получше и продолжил осматриваться.
     Сам я сидел за относительно небольшим столом. Вместе со мной были приближенные к королю люди. Повернув голову, я увидел и саму монаршую особу, который недовольно смотрел на меня. Похоже, что именно Тройденид и оторвал меня от воспоминаний.
     — Мэтр Нокс! — повторил он, когда наши взгляды пересеклись. — Вы не забыли, где находитесь? Мы вам не мешаем?
     Я ответил не сразу, борясь с желанием сжечь здесь все к чертям собачьим.
     — Прошу прощения, ваше величество, — вопреки собственным мыслям, произнес я. — На ум пришла идея интересного исследования, вот я и задумался. Сами понимаете, как это бывает…
     Конечно же, никакого понимания со стороны короля Ковира не было и в помине. Но все же он решил не заострять свое внимание больше необходимого.
     — Попрошу больше не отвлекаться, — строго сказал Герард. — Об… исследованиях… подумаете после. Сейчас есть куда более насущные проблемы.
     — Позвольте узнать, какие? — натянув максимально добродушную улыбку, спросил я. — Раз уж я немного отвлекся.
     Со стороны собравшихся тут знатных особ послышались смешки. Даже те, кто изначально ограничивался только осуждающим взглядом, не удержались от улыбок.
     Впрочем, меня не удивила их реакция. Все при дворе не более, чем шакалы. Пока ты на гребне успеха, они не устают тебе льстить. Но упаси Тьма кому-то впасть в немилость королю — и эта свора в тот же миг, почуяв кровь, безжалостно растерзает кого угодно, будь даже этот кто-то из их числа. Вот только, похоже, что порой они забывают, на кого можно скалить зубы, а на кого нельзя.
      «Непуганые идиоты», - вздохнув, подумал я, переключая внимание на них и высвобождая немного магической энергии.
     В тот же миг воздух стал плотнее. Всем, кроме меня и короля, которого пришлось ограждать от данного эффекта, стало сложно дышать. Кто-то даже схватился за горло, отчаянно пытаясь вдохнуть. Некоторые же и вовсе схватились за стоящих рядом, чтобы позорно не упасть на пол.
     Король, не будучи откровенным идиотом, быстро смекнул, кто стал причиной происходящего, и, нахмурившись, посмотрел на меня. Но, как я уже сказал, не будучи откровенным идиотом, он не стал что-то приказывать.
     — Мэтр Нокс, — успокаивающе сказал он, после чего перешел на «ты». — Аварис. Прошу…
     Далеко не сразу, но все же я уступил. Решил, что не стоит разжигать конфликт, даже если я собираюсь как можно скорее покинуть место придворного чародея. После того, как я перестал фонтанировать энергией, она быстро развеялась, и аристократы смогли вдохнуть полной грудью.
     Конечно же, стоило им прийти в себя, как я стал ловить на себе злые взгляды. Но ответом им была только моя ухмылка. Такое поведение могло показаться опрометчивым, но только будь я обычным человеком или же средней руки чародеем. Но ни первое, ни второе ко мне не применимо. К тому же, еще далеко до тех времен, когда короли пойдут против Братства и Капитула. И пока эти времена не наступили, я могу позволить себе некоторые вольности. Но если они все же осмелятся пойти против меня… Что же, значит Ковир не досчитается кого-то из своей знати. Кого-то очень храброго, но не очень умного.
     — И вновь прошу простить, ваше величество, — улыбнувшись, сказал я полным раскаяния тоном. — И, конечно же, вас господа я тоже прошу меня простить.
     Последние мои слова были насквозь пропитаны фальшью. Кажется, только идиот не понял бы, что мои слова не более, чем очередное издевательство.
     — Вернемся к делу, — кашлянув, сказал Герард. — А вас, мэтр Нокс, попрошу больше не отвлекаться.
     — Конечно, ваше величество, — все с той же улыбкой ответил я, действительно отбрасывая лишние мысли.
     
     
     ***
     
     — Мне казалось, что придворный чародей, — не отрываясь от каких-то бумаг, сказал Гедымдейт, стоило только в его кабинете открыться моему порталу, — должен быть при дворе.
     — Шесть лет я был там, — ответил я, закрывая портал и проходя к своему излюбленному стулу. — Думаю, за пару часов моего отсутствия ничего не случится.
     — Я бы не был так уверен, — пробормотал старик.
     Хмыкнув, я поудобнее устроился на стуле.
     — На самом деле, я к тебе ненадолго, — сказал я. — Просто хотел кое-что узнать.
     — Вот как? — с интересом спросил ректор Бан Арда, отрываясь от своего занятия. — Если это какая-то мелочь, мог связаться со мной через мегаскоп.
     Я поморщился.
     — Кто-то пытался меня убить, испортив мегаскоп, — поджав губы, произнес я. — Поэтому придется тебе, старик, потерпеть мое присутствие.
     Гедымдейт широко раскрыл глаза. И неудивительно, ведь новость о покушении его явно впечатлила, так как я ему еще не говорил об этом инциденте. Собственно, как и о предыдущих. Если бы речь не зашла о мегаскопе, я бы может и вовсе ничего ему не говорил.
     — Не делай такое лицо, старик. Можно подумать, что на тебя никогда не совершали покушений. Уж у тебя-то врагов должно быть немало.
     — Да, но… — начал было говорить «учитель», но я его перебил.
     — Забудь, — отмахнулся я. — Разберусь с этим, когда будет время. Лучше скажи, как продвигаются дела с освобождением для меня места в Капитуле?
     Стоило прозвучать вопросу, как старик в тот же миг подобрался. Отбросив лишние мысли и убрав в сторону бумаги, с которыми работал до этого, он сложил перед собой руки в замок.
     — Все оказалось сложнее, чем я думал, — произнес он.
     Было прекрасно видно, что эти слова дались ему нелегко.
     — Пояснишь? — посерьезнев, спросил я, закинув ногу на ногу.
     — Я бы с большим удовольствием убрал из Капитула эту ушастую стерву, — начал говорить Гедымдейт. — Слишком уж она опасна. Но ее позиции чересчур крепки. Если насильно убрать ее из Капитула, с большой вероятностью это приведет к очередной войне с эльфами.
     — Убить? — приподняв уголки губ, предложил я.
     Старик махнул рукой на меня.
     — Результат будет тот же, — пояснил он. — Если не хуже. Кто-нибудь точно что-то заподозрит. А если уж прознают, то это сделает из нее мученицу. Ни к чему нам вторая Аэлирэнн.
     В словах старика была логика. Я и сам приходил к схожим мыслям, когда через ручного претора подробнее узнал о членах Капитула. Вот только меня не беспокоила возможность своими действиями развязать войну с эльфами. Но, зная себя, я мог попросту не остановиться и, войдя во вкус, довел бы до того, что простая война переросла бы в геноцид. А это уже немного не та репутация, которую я хотел бы получить.
     — Ладно, с эльфийкой все понятно, — сказал я, подавшись вперед. — Но с остальными то что? Тиссая, Радмир, Агнесс?
     — С ректором Аретузы можно договориться, — сразу же ответил «учитель». — Тиссая хоть и бывает упряма, но далеко не дура и поймет, куда дует ветер.
     — Хорошо, — кивнул я. — Оставшиеся двое?
     Гедымдейт не ответил. Он задумчиво пожевал собственные губы и разгладил бороду.
     — С ними будет непросто, — наконец-то заговорил он. — Эта парочка, как ты должен знать, заседает в Капитуле еще с момента его создания. Уж кого-кого, а вот их будет непросто исключить из состава. Слишком уж сильно они в нем укоренились.
     — Ну-у, — протянул я, разглядывая собственные ногти, — сорняк всегда можно вырвать… с корнями.
     Ректор Бан Арда внимательно на меня посмотрел, но вскоре устало прикрыл глаза.
     — Можно, — вздохнув, сказал он. — И похоже, что именно так и придется сделать. Вот только они оба весьма могущественны и сильны.
     — Неужто сильнее тебя? — усмехнувшись, спросил я. — Истока?
     — Нет, — отзеркалив мою усмешку, ответил Гедымдейт. — Но невредимым из боя я точно не выйду. Да и тихим наше столкновение точно не будет, ты сам должен понимать. После этого у других членов Капитула точно возникнут вопросы. Вот и получается, что все довольно непросто. Тех, кого можно убрать, лучше не трогать, а тех, кого не жалко, будет сложно убрать.
      «Просто ты не знаешь, как сделать все тихо», — подумал я про себя, но не стал говорить это вслух.
     — Не волнуйся, — продолжал тем временем старик. — Я что-нибудь придумаю. В крайнем случае, попробую раскачать стул под Радмиром, используя тот компромат, что у меня на него есть.
     В голосе ректора так и чувствовалось сомнение. Видимо, этого компромата не то чтобы мало, но явно недостаточно, чтобы провернуть задуманное. И сказал он о нем сейчас, только чтобы попытаться меня успокоить.
     — Хорошо, старик, — без лишних эмоций произнес я, поднимаясь со стула. — Я подожду…
     С этими словами я взмахом открыл портал обратно в свою лабораторию.
     — … но недолго.
     Сказав последние слова, я шагнул в арку портала, которая в тот же миг схлопнулась. Одновременно с этим я отпустил контроль над щупальцами Тьмы, которые готов был пустить в ход в любой момент.
     — Старик забывает, — пробормотал я, скидывая плащ и вешая на спинку стула, оставшись при этом в темном камзоле, — что он сам является членом Капитула. Жаль только, что при его смерти не только освободится место, но и появится куча проблем, которые он нивелирует своим существованием.
     Но я действительно был готов немного подождать результатов от Гедымдейта. По крайней мере, до тех пор, пока я сам готовлюсь к устранению одного из членов Капитула. Во всяком случае, теперь я хотя бы знаю, на кого собирается нацелиться сам старик.
     — Ну а мы поработаем над другой целью, — ухмыльнулся я.
     С этими словами я послал сигнал по связи между мной и фамильяром. Спустя пару мгновений из темной дымки под потолком бесшумно появился Бран. Трехглазый ворон быстро спикировал вниз, приземлился на мою выставленную вперед руку и требовательно ткнул меня клювом.
     — Найди мне Агнесс из Гланвилля, — приказал я, заглядывая в удивительно умные глаза птицы.

Глава 36. Знакомство в гробнице

     ***
     
      Аварис.
     — Ты уверен, что это здесь? — с сомнением в голосе спросил я, косо посмотрев на Брана.
     В ответ ворон одарил меня полным возмущения взглядом. Взъерошив перья и расправив крылья, он начал яростно ими размахивать. В его карканье чувствовалась обида. Он словно говорил: «Если не нравится, то сам ищи эту человеческую самку».
     — Ладно-ладно, успокойся, пернатый, — усмехнувшись, сказал я, приглаживая оперение птицы. — Я тебе верю. Просто это немного… неожиданно.
     Действительно, ожидать чего-то подобного было, как минимум, сложно. Наверное, на это и был весь расчет.
      «Или же я просто чего-то не знаю об этой чародейке», — поджав губы, подумал я, внимательно осматривая местность.
     Все дело в том, что, выйдя из портала, который я построил по координатам Брана, я оказался на кладбище, которое располагалось возле стен Вызимы. И, будто этого мало, и кладбище оказалось не из самых простых. Оно было самым старинным из имеющихся кладбищ в столице Темерии и соседствовало с загородной резиденцией королей.
     — Свезло, так свезло, — пробормотал я, оценивая огромную территорию этого старинного некрополя.
     Я стоял на поляне из высохшей травы, прямо перед большими коваными воротами, по бокам от которых начинался высокий каменный забор. Такое ограждение было вполне себе логичным, если вспомнить, что в местах большого скопления мертвецов очень уж любят организовывать свои гнезда различного рода трупоеды, такие как гули и альгули. Хотя, учитывая близкое расположение королевской усадьбы, кладбище регулярно должны зачищать от всякой мерзости. Но лишняя осторожность никогда не навредит.
     Виднеющаяся за воротами территория кладбища была довольно обширной, и с того места, где я находился, нельзя было разобрать, где оно заканчивается. К тому же, неслабо так мешал густой туман, что стелился над землей и мешал нормально все рассмотреть.
     — Ну, стояние на месте делу не поможет, — пробормотал я, прежде чем слегка щелкнуть ворона по клюву. — Можешь лететь. Поищи пока что-нибудь… интересное.
     Возмущенно ткнув меня клювом в руку, трехглазый ворон все еже испарился в темной дымке. Его недовольство можно понять: очень уж он не любит столь неопределенные поручения.
     — Понеслась душа в рай, — вздохнув, сказал я, пасом распахивая ворота настежь.
     Стоило только шагнуть на территорию кладбища, как я сразу запер за собой двери. Не хотелось, чтобы кто-то заметил открытые створки и заинтересовался происходящим.
     Находиться в этом месте было не очень-то и приятно. Мало того, что из-за близкого расположения с водой здесь стоял стойкий затхлый запах, так еще и сама сырость не приносила удовольствия. Но если от этих факторов можно избавиться с помощью магии, то вот от атмосферы избавиться так просто не выйдет.
      «Вообще, если разогнать облака, добавить света, создать радугу, — задумался я, примерно представляя себе картину, — хотя радуга будет явно лишней».
     — И почему некроманты любят такие места? — задал я в воздух риторический вопрос, пытаясь понять, какого это — большую часть своего времени проводить в таких местах.
     На всем протяжении моего пути одни надгробья сменяли собой другие. Они были разной степени сохранности, собственно, как и могилы, над которыми возвышались эти каменные постаменты. Какие-то были свеженькими, словно только вчера вырытыми, другие же — старыми, явно еще со времен образования Вызимы. Одни ухоженные, другие же — поросшие сорняками. Надгробья были и целые, и поломанные, и поваленные в грязь. Некоторые так и вовсе уже поросли мхом настолько, что их стало невозможно различить. Про то, чтобы разобрать надписи, указанные на них, так и вовсе речи быть не могло.
     И все это создавало довольно унылую атмосферу, которая неуловимо начинала давить на сознание. Тяжело даже представить, какого здесь находиться простым людям.
     — И все же родная лаборатория мне милее, — усмехнувшись, проговорил я, наконец-то в полной мере оценив обстановку. — Стоит просто признать, что некромантия, наверное, не для меня.
     Не знаю, сколько я там находился. Сложно было следить за временем, когда вокруг практически ничего не менялось. Но в какой-то момент мое внимание привлек звук в небольшом отдалении от меня. Ведомый любопытством и скукой, я решил посмотреть на источник звука, хоть и подсознательно знал, что меня там ждет.
     Стоило же мне только приблизиться к месту, откуда доносился заинтересовавший меня звук, как до моих ушей начало доноситься слабое рычание. Сделав еще несколько шагов, я стал свидетелем того, как какой-то трупоед роется в только что разрытой им же могиле. Судя по довольному рычанию, он таки докопался до столь желанной мертвечины.
     — Мерзость, — с отвращением подумал я, совершая легкий пас в сторону гуля.
     Всего миг — и прямо из ямы, которую отрыл трупоед, вырвались ленты, полностью сотканные из Тьмы. Они быстро окутали собой монстра и с силой потянули туда, откуда вылезли. Туповатая тварь не сразу поняла, что произошло, и вскоре стало уже поздно что-то понимать. До моих ушей донесся жалобный не то вой, не то визг, и трупоед исчез в недрах могилы. Только брызги мерзко пахнущей крови, разлетевшиеся по округе, напоминали о недавнем существовании гуля.
     Только избавившись от чудовища, я услышал схожие с недавним звуки. В округе было еще полно подобных гулю тварей. Вспомнились раскопанные могилы, попадающиеся на пути. Все это указывало на то, что зачистку кладбища от чудищ не делали довольно давно.
     — Это работа для ведьмака, — усмехнувшись, сказал я, накидывая на себя комплекс чар, скрывающий мое присутствие. — Но не для меня. Я же не нанимался на эту пустую трату времени.
     Дальнейшее исследование кладбища проходило вполне себе спокойно. Чудища не чувствовали моего присутствия, а я, в свою очередь, не тревожил их покой, позволяя, тем самым, им спокойно заниматься вопросами своего пропитания. Так продолжалось до тех пор, пока я не заметил странный магический конструкт глубоко под землей. Но сколько бы я после этого не искал, в ближайших окрестностях не было ничего, что могло бы помочь до него добраться, кроме тонкой нити энергии, уходящей куда-то в южную часть кладбища.
     — Ну, не копать же мне, — усмехнулся я, прежде чем взлететь в небо с помощью Крыльев Тьмы и устремиться вслед за нитью.
     Хоть кладбище и было большим, но не настолько, чтобы полет был достаточно долгим. Всего через пару минут я приземлился возле неприметного входа в природную пещеру, в глубине которой виднелся схожий с уже увиденным ранее магический конструкт.
     — Надеюсь, что все это не зря, — покачав головой, с сомнением произнес я, зажигая светляк и проходя через узкий проход, который вел вниз.
     Какое-то время пришлось продвигаться боком, надеясь, что этот путь не ведет куда-то в тупик. К счастью, удача сегодня была на моей стороне, и спустя добрых пять минут проход стал шире, пока и вовсе не вывел меня под высокие своды пещеры.
     Судя по неровности стен и большому количеству сталагмитов и свисающих с потолка пещеры сталактитам, пещера явно имела природный характер происхождения.
     — Ну или кто-то неплохо заморочился, чтобы все замаскировать, — усмехнувшись, сказал я, слушая собственное эхо.
     Во всяком случае, мою теорию подтверждал большой, в высоту моего роста, камень, стоящий в дальнем углу пещеры. На нем были выгравированы полосы, которые создавали странный узор, похожий на одну большую руну. Именно этот самый камень и был источником того самого магического конструкта.
     — Камень путника, — задумчиво пробормотал я, вспоминая, что читал о подобных камнях в библиотеке Бан Арда.
     И, к сожалению, сведений о подобных камнях я нашел не так уж и много. Кроме того, что камни путника открывают проход ко второму такому же камню, ничего неизвестно. Собственно, из-за своей функции они и получили такое название. В остальном же понятно только то, что устройства эти довольно древние. Настолько, что их возраст уходит далеко за те года, когда в этот мир пришли люди. Можно было бы сказать, что они были изготовлены эльфами, если бы не руна, украшающая их. Она никак не относилась к Старшей речи. Вероятно, что эти камни были разбросаны по миру задолго до появления ушастых снобов на Континенте.
     Впрочем, все это не столь важно. Куда важнее принцип их действия, ведь проход они открывают только после определенной комбинации магических воздействий, основанных на стихиях Огня, Воды, Земли и Воздуха.
     — Ну-с, приступим, — размяв шею, проговорил я, радуясь интересной задачке.
     Четыре стихии в совершенно разных комбинациях. В среднем, должно быть не более двухсот пятидесяти шести вариантов. Не столь большое число, поэтому можно было бы просто заняться перебором, и, рано или поздно, нужная комбинация была бы найдена. Но это долго и слишком просто. Если пораскинуть мозгами, можно неплохо сократить число вариантов, а то и вовсе отгадать нужные стихии.
     Внимательно вглядываясь в камень путника, я пытался понять закономерность. Магический конструкт наслаивался на изображенную на поверхности камня «руну». Плавные линии с небольшими завитками, словно завихрения воздуха.
     — Попробуем, — закусив губу, я попробовал создать поток воздуха и направить его на камень.
     В тот же миг линии, дублирующие эту часть рисунка, стали едва уловимо светиться. Это вселило больше уверенности, и я начал пробовать другие стихии. Спустя пару минут я уже мог смело отвергнуть Землю и Воду.
     — Значит, Огонь и Воздух, — задумчиво покивал я, оценивая, насколько сократилось количество возможных вариантов.
     Став заново воздействовать магией на камень, отметил, что при использовании магии Воздуха линии магического контура начинали светиться, но при повторном воздействии этой же стихией свечение прекращалось. Это явно намекало на неверную последовательность. После такой очевидной подсказки отгадать нужную последовательность было проще простого.
     И стоило только использовать последовательно Огонь и Воздух друг за другом, как я почувствовал изменения в пространстве. Словно меня куда-то затягивает, но, при этом, я не видел никакого портала. Скорее, это все напоминало перемещение с помощью порт-ключа, когда тебя затягивает в трубу в пространстве и выкидывает в другом месте.
     — Интерес-сно, — было первое, что я произнес, стоило мне вновь почувствовать под ногами землю. — Ну и где я?
     Первичный осмотр позволил сказать, что я оказался в каком-то не то склепе, не то гробнице. Мрачная атмосфера, факелы, освещающие путь, длинные коридоры с небольшими ответвлениями. Большое количество колонн вдоль стен, которые удерживали высокие своды этого места. И, конечно же, множество каменных гробов. Пустые они или нет — проверять не хотелось. Да и не столь важно это было. По крайней мере, не так важно, как тот факт, что, похоже, в этой гробнице поселилась древняя чародейка. И это, как минимум, странное место для той, кто является магистром магии, специализирующейся на силах Воздуха.
     — Либо чего-то мы об этой старой кошелке не знаем, — усмехнувшись, сказал я, убеждаясь в целостности чар сокрытия и накладывая на себя Щит Мрака, прежде чем продолжить свой дальнейший путь.
     Гробница оказалась далеко не маленькой и явно непростой. Слишком изысканно были украшены стены, чтобы здесь хоронили простых людей. Некоторые погребальные залы так и вовсе поражали размерами, и это при наличии всего одного гроба, стоящего посреди зала. Складывалось ощущение, что это какая-то усыпальница для вампиров, если бы кровопийцам этого мира нужен был сон в гробах.
     Но все это я отмечал лишь краем сознания, полностью сосредоточившись на поисках своей цели. И плутать бы мне по лабиринтам гробницы еще долго, если бы в один момент я не начал натыкаться на куда более «обжитые» залы. Парочка были явно приспособлены под склады, если судить по большому количеству ящиков. Оставалось только догадываться, как их сюда затаскивали. Не иначе как с помощью портала.
     Вскоре на моем пути попались помещения, которые явно можно было назвать лабораторией и библиотекой. И если ко второй я решил вернуться позже, то первая меня заинтересовала. Я решил немного осмотреться, пытаясь понять, чем же таким занимается Агнесс, раз ей понадобилось обустраивать себе убежище в древней гробнице. И стоит заранее отметить: результаты меня… самую малость удивили.
     Самое устройство лаборатории меня мало интересовало. Я понимал, что не увижу ничего нового в качестве приборов и прочей утвари. Все же местные привыкли действовать по какому-то стандарту, и редко можно встретить что-то необычное в этом плане.
     Но меня заинтересовало то, что лежит на верстаках. Хотя правильнее будет назвать их разделочными столами. Практически на всех лежали мертвые тела. В большинстве своем это были люди, но также имелась парочка эльфов, низушков и даже один вампир — брукса, если быть точным. И все они были в разной степени препарированы. У кого-то отсутствовали конечности, у другого не было внутренних органов. Кто-то же был будто искромсан просто из прихоти, ибо я не уловил логики в действиях. Но больше всего досталось эльфам и вампирше. Складывалось ощущение, будто кто-то пытался что-то обнаружить в этих телах.
     — Интерес-сно, — протянул я, задумавшись, чем же тут занималась эта Агнесс.
     На ум приходило два варианта. Она либо занималась некромантией, на что явно намекало месторасположение лаборатории, либо хотела что-то или кого-то создать. Но, в любом случае, любого из этих поводов достаточно, чтобы объявить ее отступницей.
     Вдруг я услышал легкие, едва слышимые шаги из коридора. Будь я простым человеком, наверняка бы не обратил внимания. Первым желанием было встретить «гостя» огненным копьем или же сгустком Тьмы. Более серьезные заклинания я как-то опасался использовать, чтобы не обрушить гробницу. Но я все же решил не подавать вида, что заметил чье-то присутствие. Как показывает практика, когда противник полностью уверен в своей непобедимости, он становится очень словоохотлив. А мне только это и надо было.
     — Интересно, согласна, — наконец-то прозвучал за спиной голос, и я намеренно дернулся, изображая, что меня удалось застать врасплох.
     В следующий миг мне пришлось отойти в сторону от полетевшей в мою сторону молнии. Намеренно выполняя действия медленно, я подставился под удар. Сам заряд поглотил Щит Мрака, но меня откинуло на несколько метров, повалив по пути несколько разделочных столов.
     — Ну и кто тут у нас, — послышался мерзкий голос, так сочащийся издевкой, пока я удивлялся тому, что она решила заговорить до того, как ударить.
     В нескольких метрах от меня стояла сама Агнесс из Гланвилля. Несмотря на свой возраст, она все еще выглядела как юная девица. Темные волосы, тонкие черты лица, гладкая кожа без морщин и ладная фигура. Ее даже можно было бы назвать красивой, если бы не подозрительная бледность. Словно в ней не циркулировала кровь.
     — Да это у нас восходящая звезда, — с кривой ухмылкой и холодом в глазах проговорила чародейка, показательно похлопав в ладоши. — Сам Аварис Нокс. И что же ученику Гедымдейта понадобилось в моей обители?
     Я не отвечал, стараясь не подавать вида, что ее атака не принесла никакого ущерба.
     — Ах, прости, — прикрыв рот рукой, сказала она, — ты, наверное, гадаешь, как я тебя заметила?
     С этими словами она начала делать пасы руками, создавая тем самым простенькие иллюзии.
     — Видишь ли, мальчик, — глумливо сказала она. — Камень путника создает сильные колебания в магических интерсекциях, что и позволило мне узнать о «госте». Но это простительно не знать, все же камни довольно плохо изучены. Но за что тебе действительно должно быть стыдно, так это за то, что ты решил спрятаться за иллюзией под носом у того, кто мастерски ими владеет. Неужели Гедымдейт тебя этому не учил?
     Сколько же желчи было в ее голосе. И это при условии, что я на ней не видел сейчас никакой защиты. Удивительная самоуверенность.
     Едва заметный пас рукой — и в чародейку полетело парализующее заклинание. Единственное, как она успела отреагировать, это удивленно раскрыть глаза.
     Медленно поднявшись, я деланно размялся.
     — Ну, это было неприятно, — проговорил я, отряхаясь от пыли. — Но, честно сказать, я разочарован.
     После чего я посмотрел на все еще застывшую женщину. Ее глаза чуть ли не метали молнии, подобно той, под которую я подставился. При этом она явно пыталась скинуть с себя паралич.
     — Можешь даже не пытаться, — сказал я, добавляя на всякий случай еще чар.
     Продолжая потягиваться, я деланно растер спину, которой ударился об один из разделочных столов. Оставалось только сокрушаться, что Щит Мрака не защищает от подобного.
     — Сказать по правде, — произнес я, в последний раз потянувшись и наложив на себя заживляющие чары, — хотел тебя сразу убить, как только найду. Но раз уж у тебя тут столько всего интересного, да еще и ты сама ко мне пришла…
     С этими словами я наконец-то подошел к чародейке и, заглянув ей в глаза, оскалился. Мои глаза превратились в два провала во Тьму. На лице Агнесс отразились страх и понимание, в чьих руках она оказалась.
     — Побеседуем? — чуть ли не облизываясь, спросил я.

Глава 37. Лицемерие магов

     ***
     
      Аварис.
     — Чудовище, — практически выплюнула Агнесс, но голос ее дрожал от страха.
     Я усмехнулся, продолжая перебирать различного рода инструменты в лаборатории чародейки. Сама она была привязана к одному из разделочных столов, на котором еще недавно был прикован какой-то эльф.
     — Как все вы любите бросаться такими словами, — покачав головой, наконец-то ответил я, выбрав металлическую спицу. — Чудовище, монстр, ублюдок… Уже и не упомню, сколько раз я все это слышал.
     Покрутив спицу, я попытался уколоть ею палец, чтобы оценить ее остроту. Небольшой укол боли — и на подушечке выступила капля крови. Удовлетворенный результатом, я направился к чародейке, на ходу продолжая монолог.
     — Иронично, но раньше я бы посчитал такие слова вполне уместными, — задумчиво потирая подбородок, сказал я. — Но сейчас…
     Склонившись над столом и заглянув в глаза Агнесс, я медленно провел спицей по ее щеке, оставляя тонкий кровавый след. Стоит отдать ей должное: она не закричала от боли, только попыталась одернуться.
     — Сейчас я, пожалуй, не соглашусь, — продолжил я, оторвав спицу от лица плененной чародейки. — Что делает меня монстром? Мое происхождение? Тебе не кажется, что это слишком поверхностно.
     С этими словами я провел спицей по другой щеке, оставляя симметричный след. В этот раз чародейка, все же поморщившись, зашипела.
     — Может быть, мой характер? — задумчиво протянул я, постукивая пальцем свободной руки по своим поджатым губам, при этом продолжая оставлять легкие царапины на бледной коже жертвы. — Возможно, но лишь отчасти. Или монстром меня делает количество убитых мною людей?
     Чуть сильнее надавив спицей, я услышал мычание сквозь плотно сжатые губы чародейки.
     — Тебе тоже кажется, что последнее ближе к истине? — картинно удивившись, спросил я, оторвав полоску металла от лица женщины.
     — Сопляк, ты… — начала было что-то истерично говорить дамочка, стоило боли немного утихнуть, но продолжить не смогла.
     Чары безмолвия сработали более чем исправно. Агнесс беспомощно открывала и закрывала рот, словно выброшенная на сушу рыба.
     — Помолчи, — раздраженно сказал я, заглядывая в глаза магичке.
     Сколько злости в них было. Мне кажется, если бы можно было убивать одним только взглядом, то лежать бы мне уже хладным трупом в могиле. Но, к счастью, чтобы нечто подобное сбылось, нужно что-то большее, чем просто желание.
     — Весь настрой сбила, — раздосадовано покачав головой, произнес я. — На чем я там остановился?
     Ответа не последовало. Только усилилось возмущенное дыхание.
     — Точно! — воскликнул я. — Делает ли меня монстром количество убитых мною людей? Мне кажется… нет. Ничего из перечисленного мной не делает меня монстром. Убийцей? Да. Но никак не монстром.
     Вновь склонившись над столом, я превратил ноготь на указательном пальце в острый коготь и, отшвырнув в сторону спицу, провел им по лбу Агнесс. Из-за того, что коготь был значительно толще и острее спицы, вместо царапины получился глубокий, до самой кости, разрез. Рот чародейки раскрылся в немом крике, из глаз брызнули слезы, а сама она попыталась убрать голову, чем сделала только хуже.
     — А теперь давай посмотрим на тебя, — усмехнувшись, сказал я и простым движением руки заставил стол с прикованной к нему женщиной занять вертикальное положение и повернуться лицом к лаборатории, уставленной такими же столами. — Скажи мне, что ты видишь?
     Обойдя стол со стороны, я схватил Агнесс за щеки и заставил смотреть на ее труды, параллельно снимая чары немоты. Встряхнув ее, я намекнул, что не стоит отмалчиваться.
     — Л-лабораторию, — с трудом выдавила она из себя.
     Отпустив ее, я вздохнул и прикрыл лицо рукой.
     — Какая, к черту, лаборатория? — устало задал я риторический вопрос. — Трупы ты видишь, идиотка. Трупы людей, эльфов, низушков и даже вампира. И почему-то я уверен, что смерть их была далеко не из приятных. Так и что тогда получается? Ты у нас тоже монстр. Или чудовище? Или…
     — Н-нет, — измученно выдавила Агнесс.
     — Нет, — задумчиво повторил я за ней, прежде чем с отвращением продолжить. — Как же лицемерно. И ведь это у нас уважаемый член Капитула.
     Встав напротив чародейки с изуродованным лицом, я задумчиво потер подбородок.
     — Знаешь, чем мне нравятся ведьмаки? — внезапно спросил я, чем немного удивил женщину. — Они простые. Делают свою работу, получают за это деньги. И так снова и снова. Ведьмаки существуют для того, чтобы убивать чудовищ. И они оправдывают свое существование, убивая очередного василиска, грифона или дракона, что угрожали людям. Но что им делать, если настоящие чудовища, по сравнению с которыми даже дракон выглядит невинным щенком, бродят по миру, скрываясь за идеалами, верой или законом?
     Ответа не последовало.
     — Молчишь? — приподняв одну бровь, спокойно спросил я. — Ну молчи.
     Развернувшись, я ушел к столу, на котором были свалены лабораторные инструменты, больше походившие на приспособления для пыток. Вновь начав копаться в этой куче, я продолжил говорить.
     — Я не больше монстр, чем любой из вас, — проговорил я, взвешивая в руке орудие, больше похожее на тесак. — Наверное, даже меньше, чем любой другой, заседающий в Капитуле. Ну или, как минимум, я не лицемер и вполне способен признать свои… пороки.
     Наконец-то подобрав подходящий инструмент, подобный клещам, я вернулся к прикованной к столу пленнице.
     — Например, один из моих пороков, — с милой улыбкой начал я, поигрывая клещами. — Жажда к собирательству всего, что меня заинтересует. И так уж получилось, что меня очень сильно заинтересовало, что ты тут пыталась сделать.
     С этими словами я свободной рукой с силой сжал ее щеки, заставляя раскрыть рот. В ее глазах отразилось понимание, за которым последовал страх. Она начала отчаянно дергать головой и что-то бессвязно мычать, тем самым оказывая сопротивление. Но, к сожалению для нее, у меня была куда больше сил.
     Зафиксировав ее голову, я еще сильнее сжал руку и просунул клещи в открытый рот. Приметив один из зубов, я ухватился за него и резко дернул на себя руку с зажатыми клещами. Изо рта мне на лицо брызнула кровь, и в следующий миг лабораторию огласил громкий не то визг, не то вой, который сочился болью.
     — Ты уж прости, — улыбнувшись, сказал я. — Я немного плох в ментальной магии. Поэтому придется по старинке.
     
     
     ***
     
     Звук разбивающихся о скалы волн доносился до моих ушей, пока я шел вдоль каменного моста, соединяющего континент с островом Танедд. Позади меня была полуразрушенная магическая башня Тор Лара, построенная еще эльфами.
     Сам остров Танедд походил больше на вколоченный в морское дно гигантский каменный столб, обвитый серпантином дорог, террасами и зигзагообразными лестницами. На террасах пестрели небольшие рощи и сады, из зелени которых вверх тянулись остроконечные башни школы магии для девочек — Аретузы.
     Помимо башен можно было увидеть и стены замка Локсия — единственного доступного для посещения посторонними места, а также дворец Гарштанг, куда попасть уже гораздо сложнее. И дело все в том, что в последнем проводились заседания Совета и Капитула, а также Большой Сбор магов, на который мне, по счастливой «случайности», пришло приглашение.
     — Вот не мог старик раньше предупредить, — раздраженно бормотал я, продолжая идти по мосту.
     Гедымдейт связался со мной буквально через пару дней после того, как я вернулся в Ковир. На мое несчастье, к этому моменту я успел починить мегаскоп, поэтому сослаться на то, что я не получал послания, не вышло.
     А ведь я мог спокойно продолжать разбор данных, которые получил в лаборатории Агнесс и от нее самой. Утверждая раньше, что нахождения в лаборатории будет достаточно, чтобы чародейку признали отступницей, я был более чем прав. Именно поэтому, после того как я закончил допрос по методу мистера Грея, мне пришлось замести следы своего присутствия, а также инсценировать все таким образом, чтобы у тех, кто нарвется на гробницу, сложилось впечатление, будто Агнесс убил вырвавшийся из оков вампир. Пришлось ради этого знатно побегать, чтобы найти второго вампира и запустить его гробницу.
     Что до сведений, полученных в лаборатории, то в одном я точно ошибался — Агнесс не практиковала некромантию, хоть и была в ней осведомленной личностью. Все было просто и сложно одновременно. Чародейка искала способ продлить свою жизнь.
     Как оказалось, магистра магии сильно напрягал тот факт, что человеческий век короток. Ведь даже если ты чародей, твое время все еще ограниченно, в отличие от куда более долгоживущих рас. Вот она и изучала представителей всех возможных рас, в надежде найти то, что дарует им молодость и долгую жизнь. Особенно она сконцентрировалась на изучении вампиров и даже смогла частично привить себе их свойства. Но, кроме нездорового внешнего вида и желания выпить крови, ей ничего не прибавилось. Хотя она и считала, что находится на пути к успеху и что ей остается только привить себе ген Старшей Крови, который она и искала у эльфов.
     И, хоть результаты ее были довольно удручающими, я все же был рад получить такой пласт довольно ценной и, самое главное, воодушевляющей информации. Особенно ценной для меня оказалась информация, касающаяся гена Старшей Крови, отчего, вернувшись в свою собственную лабораторию, я собирался углубиться в эти исследования, но, как я уже сказал, одно простое послание нарушило мои планы.
     И теперь я был вынужден какое-то время проторчать на этом сборище магической братии.
     — Главное, не вспылить и не прибить кого ненароком, — усмехнувшись, пробормотал я, когда уже подходил к открытым воротам замка.
     Чтобы дойти до дворца Гарштанг, первым делом необходимо было пройти через замок Локсия, во внутреннем дворе которого было довольно людно. Сам замок практически не отличался от других подобных сооружений на просторах Северных королевств. Разве что в нем было чуть больше человеческого, нежели эльфийского.
     Внутренний двор был ухожен, и в нем столпились люди, которые, разбившись на небольшие группы, что-то живо обсуждали. Вот, под сводами стены, компания из трех чародеев, которая о чем-то спорила между собой с пеной у рта. А там, под сенью деревьев, стояла компания девушек. Они о чем-то разговаривали и глупо хихикали. Все они были разными, но объединяло всех только два фактора: все присутствующие были чародеями, и стоило мне пройти мимо любой компании, как она тут же замолкала и начинала оценивающе смотреть на меня.
     Стараясь не обращать внимания на взгляды, я продвигался сквозь внутренний двор, к дверям, которые должны были вести внутрь самого замка.
     Возле высоких дверей, через которые проходила очень малая часть гостей, стояла высокая статная женщина с резкими чертами лица. Ее иссиня-черные волосы были гладко причесаны. На тонких губах была слабая усмешка, но, при этом, блестящие светло-карие глаза оставались строгими и спокойными. На ней было надето красивое синее платье с глубоким вырезом. Последнее меня уже совершенно не удивляло, учитывая любовь местных чародеек добиваться своего если не с помощью магии, так с помощью своей красоты. На шее дамочки висело, вопреки моим ожиданиям, простое золотое ожерелье.
      «От ректора Аретузы как-то ожидалось большее», — скопировав усмешку женщины, подумал я.
     — Рад с вами наконец-то встретиться, госпожа де Врие, — не меняя выражения лица, заговорил я, стоило мне только подойти ближе. — Должен сказать, старик Гедымдейт многое о вас рассказывал.
     — Аварис Нокс, — словно смакуя мое имя, степенно произнесла чародейка, — как-то не слишком почтительно с твоей стороны называть учителя стариком.
     — Может быть, — не стал отрицать я, легкомысленно пожав плечами. — Но назови я его хоть великим магом, это не изменит того факта, что он старик.
     Не удержавшись, женщина фыркнула.
     — И правда «саркастичный и циничный», — усмехнулась ректор Аретузы. — Впрочем, Хен тоже многое рассказывал о тебе. И отзывался как об исключительно талантливом и многообещающем представителе Братства.
     — Вот как? — картинно удивился я.
     — Еще о тебе рассказывала моя дорогая Филиппа, — продолжала Тиссая, не обращая внимания на мои слова. — Правда, она была не столь… сдержана в словах.
     Тут уже я не удержался и усмехнулся. «Сдержана в словах» — вероятнее всего, это означало, что советница короля Редании костерила меня, что было сил. Впрочем, оно и неудивительно, учитывая то, насколько я потоптался по ее гордости.
     — Наше знакомство вышло немного… — проговорил я, пытаясь подобрать подходящее слово.
     — Грубым? — с усмешкой подсказала де Врие.
     — Эмоциональным, — улыбнувшись, сказал я. — Я тогда был немного раздражен, да и торопился, к тому же.
     Ректор Аретузы покивала, делая вид, что приняла мою отмазку.
     — А тут довольно людно, — перевел я тему, пока была такая возможность. — Я думал, что Большой Сбор будет проходить на территории Гартанга, а не здесь.
     — Туда допущены только… выдающиеся личности, — с паузой произнесла чародейка, внимательно посмотрев на меня. — Остальным же, кто мало чего из себя представляет, остается довольствоваться обществом себе подобных. Ты бы знал это, если бы присутствовал на прошлых Сборах.
     — Такие напыщенные приемы вгоняют меня в тоску, — отмахнулся я. — Старик Хен знает об этом, поэтому никогда не приглашал на подобные мероприятия.
     — А в этот раз пригласил, — сказала собеседница с хитринкой во взгляде. — Есть предположения, почему?
     — Теряюсь в догадках, — саркастически произнес я. — Честно, я бы с радостью незаметно покинул это место, но, похоже, придется провести какое-то время с «себе подобными».
     Последние слова я проговорил, уже разворачиваясь обратно ко внутреннему двору и собираясь найти какой-нибудь неприметный угол, чтобы незаметно раствориться в тенях.
     — Боюсь, у тебя ничего не выйдет, — с усмешкой сказала ректор Аретузы, тем самым заставляя меня остановиться. — Но в одном ты прав: тебе придется провести время с «себе подобными». Поэтому прошу пройти за мной.
     Не дожидаясь меня, она прошла внутрь замка через высокие двери. Заинтересованно подняв одну бровь, я последовал за женщиной. Пройдя через створки, я попал в длинный коридор, из которого вело несколько коридорчиков поменьше. Но, похоже, что нас интересовал только главный, если судить по тому, как ректор Аретузы бодро шагает в сторону очередных дверей, виднеющихся в дали.
     Шли мы молча, поэтому я воспользовался случаем и рассматривал архитектуру. Не сказать, что она меня впечатлила, скорее мне просто было больше не на что смотреть.
     В какой-то момент, проходя через очередные двери, мы попали в просторный зал, где собралось немало народу, хоть и значительно меньше, чем во внутреннем дворе Локсии. Здесь так же, как и снаружи, чародеи разделились на множество групп и живо общались между собой. Разве что, здесь было куда больше женщин. Я бы предположил, что здесь действительно находились только дамы, если бы не увидел ранее Гедымдейта в компании с еще одним чародеем, которые удалились в одну из неприметных дверей.
     — Прямо цветник какой-то, — вслух пробормотал я.
     — Если бы вы, мужчины, так же, как и мы стремились выбиться в люди, то здесь было бы куда больше людей, — прокомментировала она мои слова. — Впрочем, теперь этот «цветник» разбавит еще один мужчина.
     Оценив ее слова, я уже собирался оторваться от Тиссаи и спокойно побродить по залу, в котором оказался, но был остановлен спутницей.
     — Не отставай, — строго сказала она, направляясь к неприметной двери, в которой еще некоторое время назад скрылся Гедымдейт.
     — И куда мы? — с любопытством поинтересовался я. — Неужели есть сбор еще более достойных личностей.
     — Можно сказать и так, — ответила Тиссая де Врие. — Тебе следует предстать перед Капитулом.

Глава 38. Второе желание

     ***
     
      Аварис.
     — Могу тебя поздравить со вступлением в ряды членов Капитула, — с улыбкой сказал Гедымдейт, когда мы вернулись в зал, где проводился общий сбор.
     — Не твоими стараниями, старик, — недовольно ответил я, забирая кубок с вином у мимо проходящего слуги.
     — Кстати об этом, — посерьезнел ректор Бан Арда и, сбавив тон, продолжил. — Мог бы подождать, пока я сам со всем разберусь. Твоя спешка…
     Старик не успел договорить, как его горло сжала невидимая глазу хватка. Он потянулся к своей шее, но остановился, наткнувшись на мой довольно раздраженный взгляд.
     — Подождать? — практически прошипел я, стараясь внешне выглядеть спокойным. — Я шесть лет ждал, протирая штаны при королевском дворе. Сколько мне еще нужно было прождать, выслушивая этих лживых, мерзких и мелочных существ, которых по какому-то недоразумению называют знатью? Сколько еще я должен был притворяться верной шавкой немощного королька, который не может произвести на свет наследника? Год? Два? Пять лет? А может десять? Когда ты там собирался перейти к более решительным действиям? Скажи мне, старик?
     С каждым словом хватка становилась все сильнее, а лицо старика краснело. Но, в конце концов, я все же отпустил его и украдкой оглянулся, проверяя, нет ли у нас лишних свидетелей. К счастью, все были заняты своими делами и разговорами.
     — Т-хвоя спешк-ха, — хрипло повторил старик, не акцентируя внимание на моей вспышке, — вызвала только больше подозрений. Надеюсь, ты не думаешь, что другие не смогут ничего понять?
     — Может и смогут, — пожав плечами, ответил я, будучи все еще раздраженным. — Вот только доказать у них ничего не получится. А что такое подозрения без доказательств? Не более, чем сотрясание воздуха.
     — Возможно, — не стал спорить со мной ректор Бан Арда. — Но можно ведь было провернуть все после Большого Сбора.
     — И что бы это изменило? — отпивая вина, задал я риторический вопрос. — Да и ты сам не сказал мне, что планируется сбор. Впрочем, это уже не так важно. Что сделано, то сделано, и теперь придется плясать от того, что имеем.
     Гедымдейт ничего не сказал, лишь молча приложился к своему кубку с вином.
     Сам я мысленно вернулся к моменту, когда простое представление Капитулу превратилось в назначение меня одним из его членов. Что оказалось довольно неожиданным, отчего мне даже не пришлось изображать удивление.
     Убивая Агнесс и заметая за собой следы, я ожидал куда более медленной реакции. Даже самые приблизительные из возможных сроки, когда члены Капитула должны были забить тревогу после пропажи своей коллеги, никак не могли оказаться меньше пары недель. Но, как обычно бывает в таких случаях, вмешивается его величество «случай». Какой-то «кот», нанятый для очистки кладбища, сумел неведомым мне образом наткнуться на пещеру, а дальше все пошло своим чередом. Обнаружение камня путника, перемещение в гробницу, куча трупов, вкупе с мертвой хозяйкой этого места, и вполне себе живой вампир, завершавший эту композицию.
     Но, как я уже сказал, имеем то, что имеем. И даже исходя из того, что события были довольно сильно форсированы, они все еще играли мне на руку. Стоит отдать должное старику, который быстро подсуетился, активно проталкивая меня на место покойной Агнесс.
     — Какие дальнейшие планы? — уже куда спокойнее спросил я «учителя».
     — Пока никаких, — уже куда собраннее ответил Гедымдейт. — Прежде всего обвыкнись на новом месте, разберись с новыми обязанностями, и уже потом я введу тебя в курс дела. К тому же, тебе надо подумать, кого ты можешь порекомендовать на свое место при дворе Ковира.
     На последних словах я не выдержал и посмотрел на старика как на умалишенного. Учитывая, что я ни с кем особенно не держал контакт, чтобы смог его посоветовать, слова Гедымдейта казались, мягко говоря, неуместными. И, к счастью, старик правильно интерпретировал мой взгляд.
     — Понял, — вздохнув, произнес он. — Сам подберу кого-нибудь смышленого. Тебе надо будет только ввести человека в курс дела.
     — Это все? — поинтересовался я, на что старик просто кивнул. — Чудно.
     На последнем слове я сделал то, о чем мечтал еще с момента появления на Сборе — открыл портал и чуть ли не рыбкой в него нырнул. Исследования и проверка данных, полученных из опытов Агнесс, сами себя не проведут.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Тиссая де Врие.
     — Все это очень странно, — проговорила Францеска, стоя рядом со мной и нервно крутя в руках изящный кубок, в котором еще недавно плескалось вино.
     — У тебя все равно ничего нет, кроме твоих домыслов, Францеска, — спокойно сказала я эльфийке, которая поморщилась в ответ на мой комментарий. — Иногда домыслы — это всего лишь домыслы, и не более.
     Но, несмотря на мой ответ, я была внутренне с ней солидарна. Задумчиво смотря на то место, где только что закрылся портал за спиной нового члена Капитула, я вспоминала прошедшее собрание.
     Оно действительно было неоднозначным. Возможно, такое ощущение возникло из-за изменений в составе Капитула, и мы попросту к этому еще не привыкли. Думаю, что немаловажную роль в этом сыграл и довольно трудный характер нового члена нашего собрания. Нокс оказался совершенно не эмпатичным человеком с вечной ухмылкой на лице, которую порой так и хотелось стереть с его физиономии. Его едкие замечания могли вывести из себя любого. Даже Францеска не смогла сдержать зубной скрежет, когда он здорово потоптался на ее самолюбии.
     Но все это было несущественной мелочью в сравнении с тем, что наша дорогая эльфийка назвала странным. Буквально несколько дней назад Агнесс перестала выходить на связь. И все бы ничего, ведь она часто пропадала, увлекаясь своими исследованиями. Но закрыть глаза на это не позволил простой случай, который произошел на одном из кладбищ Вызимы. Нанятый для очистки некрополя от трупоедов ведьмак каким-то волшебным образом наткнулся на хорошо скрытую пещеру с камнем путника. Это не могло нас не заинтересовать, ведь данных камней не так много, чтобы упустить возможность исследовать новый.
     Чтобы подобрать комбинацию, не потребовалось много времени, и все шло штатно, пока после перемещения отправленные изучить камень чародеи не оказались в древней гробнице. Найденное там повергло всех в шок и могло бросить тень на компетентность лиц, заседающих в Капитуле. Никто и подумать не мог, что Агнесс может заниматься настолько бесчеловечными опытами над людьми и представителями других рас. Ее внимание не обошло даже вампиров, один из которых и стал причиной ее смерти… по официальным данным.
     Именно на этом месте и начинались те странности, о которых твердит Францеска. Ведь если вспомнить то, с каким рвением старик Хен пытался продвинуть своего ученика в Капитул, то случившееся с Агнесс выглядело крайне подозрительно. Да, это не умаляет ее вины в том, что она нарушила законы Братства и должна быть объявлена отступницей. Но слишком уж вовремя все это произошло.
     Вот только зная Хена, я совершенно точно уверена, что он не пошел бы на такой шаг, как устранение одного из нас, ради продвижения своего ученика. Я, как никто другой, могу понять его. Слишком он мягкий для подобного шага и очень уж не любит различного рода интриги. Для него существует только магия и развитие нашего сообщества.
     Другое дело его новый ученик. Темная лошадка. Появился из ниоткуда и обладает неизвестным уровнем силы, но явно достаточным, чтобы даже ректор Бан Арда признал это. И это не говоря уже о его характере, о котором все, кто с ним общался, отзываются не самым лестным образом.
      «Хотя нет! Не все», — подумала я, вспомнив о юной ученице, которую привела когда-то Филиппа. Юная Шеала отзывалась о своем «спутнике» не иначе как положительно, называя его суровым, но по-своему добрым человеком.
     — Здесь явно что-то нечисто, — проговорила эльфийка, собираясь уходить, чем отвлекла меня от собственных мыслей.
     — Возможно, — не стала я с ней спорить, говоря это уже практически ей вслед. — Но сдается мне, что у тебя к нему какая-то личная неприязнь.
     Францеска дернулась, на что я заинтересованно приподняла одну бровь. Но она не стала мне как-то отвечать и молча удалилась, оставляя меня одну.
     Я устало вздохнула. Слишком много всяких тайн витает вокруг нашего нового коллеги. Все это было подозрительно, в чем я вынуждена согласиться с эльфийкой. Но, с другой стороны, у кого из нас нет своих тайн? У каждого есть свои скелеты в шкафу, и пример Агнесс с ее бесчеловечными опытами прямое тому доказательство.
     — Остается только наблюдать, — пробормотала я, собираясь найти себе компанию и как следует напиться. В конце концов, даже у строгого ректора Аретузы должны быть свои слабости.
     
     
     ***
     
      Аварис.
     Чтобы разобраться в записях Агнесс, потребовалось чуть больше времени, чем я рассчитывал. Виной всему не столько сложность понимания текста, сколько малое количество времени, которое я мог уделить изучению. В большей степени, мои будни проходили в навалившихся на меня обязанностях, связанных со вступлением в Капитул. Конечно, среди них не было ничего для меня нового. Все тот же контроль чародеев, вкупе с принятием или изменением законов братства. Добавилось только куда более тесное сотрудничество с Преторием, но благодаря рабу с этим сложностей не возникло. По большей части, увеличился только объем работы.
     Но где есть обязанности, там есть и возможности. Причем довольно обширные. Можно создавать свои собственные подконтрольные группы. Или же, пользуясь ресурсами Братства, заниматься исследованиями. И это только верхушка айсберга. Не говорю уже о статусе и политическом влиянии. Хотя последнее мне не столь необходимо, в критический момент всегда можно будет воспользоваться.
     В остальном же, помимо дел Капитула, я планомерно сворачивал свою лабораторию, которую потребовал организовать при королевском дворе. Конечно, в ней не было ничего предельно ценного, да и исследования я проводил здесь, по большей части, поверхностные и касающиеся артефакторики. Но я не собирался оставлять ее какому-то бездарю, которого поставят вместо меня. Сдувать пылинки с немощного короля уж сможет и без лаборатории.
     Со сменой так и вовсе вышла занимательная ситуация. Старик Гедымдейт, будучи должным заняться поисками кандидатуры, неожиданно быстро предложил вариант, который, по его мнению, просто обязан был подойти. Вот только я сразу же отмел его, стоило мне только услышать имя — Шеала де Тансервилль. Моя временная ученица, о которой я уже успел позабыть. За то количество времени, которое мы не виделись, она из девчонки уже давно должна была превратиться в молодую девушку. И я был более чем уверен, что она справилась бы с обязанностями придворной чародейки, но мне не хотелось подставлять ученицу, хоть и временную, оставляя наедине с назревающим восстанием. Пусть уж лучше все это дерьмо разгребает какой-нибудь неудачник, а Шеалу я смогу протолкнуть уже когда все закончится. Все же, будучи членом Капитула, это не составит труда.
     Возвращаясь же к записям Агнесс, которые я только закончил разбирать, я понял, что после их прочтения у меня появилось только больше вопросов, чем ответов. Например, зачем нужны были такие топорные решения в виде приживления себе свойств той или иной расы? Так ведь, рано или поздно, можно было превратиться в уродливую и, самое главное, безумную химеру, которая, ко всему прочему, обладала бы магическими способностями. Не думаю, что люди, наткнувшиеся на подобную тварь, сказали б за это «спасибо». Да и в чем смысл бессмертия, если ты уже давно потеряла рассудок и не можешь насладиться вечностью?
     Пожалуй, вопросов по этой части было много. Но все они не шли ни в какое сравнение с другим вопросом. Откуда Агнесс узнала о гене Старшей крови? Конечно, она ничего толком о нем не знала, кроме его существования, и предполагала, что это ключ к долголетию эльфов. Сам же я, сколько бы не искал о нем сведения, нигде не мог найти и толики информации. Только в одной книге было упоминание, но не было подробностей. Поэтому вся имеющаяся у меня информация базировалась на знаниях, полученных еще в моем первом мире.
     Должен признать, что первоначально я и вовсе забыл о таком феномене, как ген Старшей крови. Но сейчас, когда случай напомнил мне о его существовании, мне пришлось изрядно покопаться в собственной памяти, чтобы вычленить все, что я о нем знаю. К сожалению, как оказалось, помню я не так уж и много. Только то, что это генетический материал, который дарует носителю огромный магический потенциал, и что выведен он был эльфами в ходе жесточайшей селекции. Но меня магический потенциал мало интересовал, все же я и сам не обделен силой и всегда могу ее нарастить еще больше.
     Интересен же мне был совсем другой факт, который гласил, что ген наделяет носителя властью над пространством и временем и способностью преодолевать барьеры между мирами. Не считая последнего пункта, все звучало довольно сказочно. Все же открывать барьеры между мирами мог и я, но это ведь не делало меня носителем гена Старшей крови. Хотя, утверждать не брался. Черт его знает, что намудрили эти ушастые.
     Способность управлять пространством и временем звучала до боли заманчиво. Настолько, что мне приходилось изрядно сдерживаться и контролировать себя. Не хватало еще захлебнуться слюной от желания обладать таким лакомым кусочком.
     Первым делом успокоившись, я повторно начал разбираться в информации, которую получил из записей чародейки и от самой Агнесс лично. Только в этот раз я целенаправленно выискивал все, что могло хоть немного сойти за Старшую кровь. Конечно, каких-либо надежд я не возлагал, и, как оказалось, не зря. Исследования Агнесс закономерно не дали никаких результатов, что неудивительно. Чародейка не знала, что нужно искать, и ошибочно считала, что данный ген можно встретить и у простых эльфов, которых она вылавливала и препарировала. Глупо и неэффективно.
     Но беда в том, что я тоже не знал, где и что искать. Единственный известный мне носитель гена Старшей крови еще не родился. И чтобы его, а если точнее, то ее, исследовать, нужно прождать, по меньшей мере, сотню лет, если не больше. Боюсь, что к тому моменту мой интерес, как и ценность сведений, может заметно уменьшиться.
     Поэтому оставался только один логичный вариант заполучить в свои руки носителя необходимого мне гена.
     С этими мыслями в моей руке оказался уже практически забытый мною глиняный кувшин. Его шероховатая поверхность обдала руку приятной прохладой. Другой же рукой я потянулся к пробке с печатью, которой был закрыт сосуд. Ухватившись за пробку, я резко ее выдернул, выпуская наружу светящуюся красную дымку, из которой медленно сформировался неправильной формы шар. Вскоре он вовсе преобразовался в карикатурную безносую голову. Джин был вновь выпущен.
     Он молча парил над полом, ожидая от меня указаний. Мое первое желание фактически превратило его в безвольную куклу. Существо терпеливо дожидалось новой порции опытов. Но в этот раз ему повезло.
     — Второе желание, джин, — криво улыбнувшись, обрадовал я гения стихии.
     Первое время ничего не происходило, пока внезапно дымка, из которой был сформирован джин, не начала пульсировать.
     — Слушаю, — пророкотал он, явно довольный тем, что первое желание наконец-то закончилось.
     — Хочу, чтобы здесь и сейчас, — торжественно и практически театрально начал я, закрыв глаза и возведя руки вверх, — появился носитель гена Старшей крови!
     Простояв, как дурак, в таком положении какое-то время и не дождавшись реакции от джина, я открыл глаза. Ничего не произошло. Не было ни грома, ни молний. Джин все так же безучастно парил над полом, словно бы и не слышал моего желание.
     — Сломался что ли? — наклонив голову и потирая подбородок, задумчиво проговорил я.
     Собираясь уже повторить свое желание, но уже в иной форме, я был вынужден резко прерваться. Резкая красная вспышка, последовавшая от джина, на какое-то время меня ослепила. Я было, грешным делом, подумал, что тварь взбесилась и решила меня атаковать. Будучи все еще ослепленным, я начал накладывать на себя одну защиту за другой, но атаки так и не последовало. Но я не спешил расслабляться.
     Так я и простоял в настороженном состоянии до тех пор, пока ко мне не начало возвращаться зрение. Постепенно я стал видеть очертания предметов, а перед глазами перестали мельтешить круги и блики. Когда же зрение вернулось полностью, я внимательно осмотрелся, пытаясь понять, что произошло.
     Но, сколько бы я не осматривался, в переоборудованной лаборатории ничего не изменилось… за исключением одной детали. Прямо на полу у моих ног лежало полуобнаженное женское тело, в котором еле теплилась жизнь, стремительно угасавшая.
     — … — грязно выругался я.

Глава 39. Образец шестьдесят шесть

     ***
     
      Аварис.
     Склонившись над столом, я фиксировал результаты очередного провального эксперимента. Но, как говорится, отрицательный результат тоже результат. Необходимо было в подробностях его описать, чтобы в дальнейшем, когда у меня будет больше навыков или когда появятся новые идеи, вернуться к нему.
     Закончив марать бумагу, я устало откинулся на стуле и прикрыл глаза.
     — Когда решу загадать третье желание, нужно будет четко обозначить условия, — фыркнув, проговорил я вслух, косо посмотрев на глиняный кувшин, что стоял на краю стола.
     Джин исполнил желание и, как это обычно бывает, сделал это по-своему. Девушка, которую он перенес буквально к моим ногам, оказалась едва живой эльфийкой. Или правильнее будет назвать ее практически мертвой. Пришлось неслабо так потрудиться, чтобы удержать ее на этом свете. Трижды у нее останавливалось сердце, а на четвертый я и вовсе зафиксировал клиническую смерть.
     Словами не передать, на какие ухищрения пришлось пойти, чтобы стабилизировать ее состояние. Но, в итоге, ценой полнейшего магического истощения, мне удалось заставить эту ушастую жить.
      «Если, конечно, это можно назвать жизнью», — с печальной улыбкой на устах подумал я, посмотрев в направлении второго стола, где ремнями было зафиксировано тело девушки.
     Сам стол находился внутри круга, который буквально был испещрен рунами. За пределами круга стояли четыре монолита. На них так же можно было увидеть руническую вязь. Все вместе это создавало конструкцию, которая должна собирать магическую энергию из окружающего мира. И уже эта энергия перекачивалась в тело эльфийки и поддерживала в ней жизнь.
     Фактически, я повторил свой шедевр, с помощью которого когда-то удалось спасти маму. Только пришлось внести несколько корректировок и убрать необходимость приносить жертвы. В последнем не было необходимости. Памятуя, что девушку, как носителя гена Старшей крови, могут искать, я решил переместить ее и часть мастерской в рукотворную пещеру в горах и оградить ее от внешнего мира.
     Тихая атмосфера помогала расслабиться, а место силы, которое находилось близ пещеры, позволяло поддерживать жизнь в теле эльфийки. Конечно, мне приходилось регулярно перемещаться в лабораторию, оставленную в Каэр Серен, чтобы не упустить никаких событий. Но все эти неудобства нивелировались одним преимуществом. Здесь никто не мог помешать мне проводить опыты или же отобрать мой ценнейший образец.
     Больно уж активизировались эльфы в последнее время, разыскивая какую-то свою чародейку. Не думаю, что это лишь совпадение. Конечно, они старались привлекать как можно меньше внимания к своим поискам, но, пользуясь возможностями члена Капитула, я смог заметить их телодвижения. Хотя это все равно не принесло никакой ясности касаемо личности разыскиваемой эльфийки.
     Вздохнув, я поднялся со своего места и направился к прикованной к столу эльфийке. Пройдя через круг, я склонился над столом и, посмотрев на симпатичную мордашку, аккуратно убрал с ее лица прядь светлых волос. Казалось, словно она мирно спит, но, несмотря на прикосновение, она даже не шелохнулась.
      «И больше никогда не шелохнется», — подумал я, продолжая разглядывать лицо эльфийки, хоть и видел его уже сотни раз.
     Сколько бы ни боролся за ее жизнь, в одном я все же провалился — удержать ее душу не вышло. В момент клинической смерти эльфийки пришлось выбирать: либо я спасаю от смерти ее тело, либо пытаюсь удержать душу, что, с большой вероятностью, приведет к смерти ее физической оболочки. В итоге я решил не рисковать. Отпустив рвущуюся на свободу душу, я смог бросить все силы на поддержание жизни в теле.
     — А ведь я даже не знаю твоего имени, — грустно усмехнувшись, проговорил я, убирая руку от ее волос.
     Впрочем, ее состояние играло мне на руку. Все же ставить опыты на живой и здоровой женщине мне претило. А отсутствие у нее души и, как следствие, сознания немного очищало мою совесть.
     Отойдя от стола, я с хрустом потянулся. Мой взгляд был устремлен в сторону, где стояли пять небольших колб, заполненных зеленоватой жидкостью. Пришлось потрудиться, чтобы сварить зелье, которое имело бы свойство питательного раствора. На самих колбах также была нанесена вязь рун, направленных на накопление и сохранение энергии, вдобавок к которым пришлось добавить парочку экспериментальных рун, которые должны были ускорить развитие. Последнее проверялось на грибах, растениях и животных. Но до более сложных организмов еще не приходилось добираться.
     Все это должно было помочь мне проверить совместимость моего материала с геном Старшей крови. Фактически, мне предстояло заняться контролируемой селекцией. То, на что у эльфов ушли годы, у меня должно было получиться в разы быстрее. Но все это было идеально лишь на бумаге. В действительности же нельзя будет узнать, работает ли комплекс, пока я не опробую его.
     — Да кого я обманываю, — вздохнув, сказал я, растрепав свои волосы. — Я ни хрена не смыслю в генетике. Придется проверять все методом проб и ошибок.
     На несколько секунд наступила тишина, после чего мое лицо озарила предвкушающая улыбка.
     — Но так ведь только интереснее, не так ли? — сам себе я задал вопрос, уже представляя, как с головой ухожу в исследования. — Нужно только все хорошенько подготовить.
     
     
     ***
     
     — Что-то случилось? — спросил Гедымдейт, даже не отрываясь от работы, когда в его кабинете открылся портал.
     — Ты даже не удивлен, старик, — хмыкнул я, перешагивая через арку портала и проходя к столу ректора Бан Арда.
     Хозяин кабинета ответил не сразу. Сначала он закончил заполнять какую-то бумагу, после чего отставил письменные принадлежности и, медленно подняв голову, взглянул на меня. Сцепив руки в замок, он уперся в них подбородком.
     — Только ты имеешь наглость открывать портал прямиком в мой кабинет, — саркастически произнес Хен с легкой улыбкой на устах. — И делаешь ты это только тогда, когда тебе что-то нужно или что-то случилось. Так чему мне удивляться?
     Недолгая игра в гляделки закончилась тем, что я фыркнул и поднял руки, признавая поражение. За последние годы старик неплохо меня изучил.
     — Так, все-таки что случилось? — повторил свой вопрос Гедымдейт, с интересом смотря на меня.
     — Ничего, — пожав плечами, ответил я.
     — Зачем тогда пришел? — приподняв брови, собеседник продолжил задавать вопросы. — Все ведь явно не просто так. Давай говори уже.
     Губы сами собой растянулись в улыбке.
     — Меня какое-то время не будет, — не стал я более ломать комедию и пояснил причину, по которой явился к «учителю».
     — Хорошо, — кивнул старик, задумчиво расчесывая свою густую бороду. — В ближайшее время сбора Капитула не планируется, так что…
     — Ты не понял, старик, — перебил я ректора Бан Арда. — Меня не будет в течение года или двух… возможно, дольше. Сложно сказать.
     — Что? — удивился Хен. — Почему?
     Вздохнув, я решил не вдаваться в подробности. Не думаю, что он одобрил бы, если б я рассказал ему, что в действительности собирался провернуть. Но если вдруг одобрил, то наверняка захотел бы поучаствовать. А я не люблю делиться.
     — Мне предстоит важный эксперимент, — ответил я, — который потребует все мое внимание. Поэтому не хотелось бы отвлекаться по пустякам.
     — А как же твое место в Капитуле? — сходу спросил Гедымдейт, нахмурив брови. — Или это для тоже «пустяк»?
     Ничего не говоря, я залез во внутренний карман своего плаща, откуда выудил маленькую записную книжку. Ее же я и протянул ничего не понимающему старику.
     — Что это? — недоуменно спросил он, тем не менее забирая предмет.
     — Если будет что-то действительно срочное и требующее моего присутствия, — начал говорить я, достав вторую такую же книжку, — напиши об этом в книжке. Вскоре эта запись окажется в моем экземпляре.
     — А… — старик хотел что-то сказать и даже поднял руку, но я его перебил.
     — Это на тот случай, если не получится связаться со мной через мегаскоп. Через книжку ты сможешь оставить мне сообщение. Оно не сотрется до тех пор, пока я его не прочту. Так что ты сразу узнаешь об этом.
     Ректор Бан Арда задумчиво покрутил в руках записную книжку, как будто это что-то удивительное. Для меня же это были лишь немного усовершенствованные протеевы чары. Наконец что-то для себя решив, Хен убрал свою книжку в ящик стола и вновь посмотрел на меня.
     — И все же, что ты задумал? — тихо спросил он так, словно случайно озвучил свои мысли.
     
     
     ***
     
     — Лабораторный журнал, — надиктовывал я самопишущему перу, которое фиксировало мои слова. — Запись номер сто восемьдесят два. Образец номер девяносто пять.
     С этими словами одна из заполненных зельем колб подлетела ко мне.
     — Попытка нивелировать конфликт генов, — продолжал я комментировать то, что было проделано с образцом, — путем снижения процентного содержания собственного генетического материала, кодовое имя «отец». Содержание гена образца «матерь» составляет больше пятидесяти процентов.
     Присев рядом с колбой, я внимательно взглянул на содержимое через мутное стекло. В колбе плавало маленькое уродливое нечто. Дикая помесь человека, эльфа и какого-то монстра. Уши слегка заостренные. Кожа бледная настолько, что просвечивают вены и местами видна чешуя. Губы отсутствуют, открывая прекрасный вид на рот, полный заостренных зубов. Один глаз закрыт, а другой налит кровью и практически навыкате.
     — Провал, — огорченно проговорил я, тяжело вздыхая. — Наблюдаю сильнейшие мутации. Признаков жизни не обнаружено. Приступаю к утилизации.
     С этими словами я опрокинул колбу. Из нее в тот же миг на пол полилась мерзко пахнущая жижа. Тельце уродца распласталось в луже этого питательного раствора. Сгусток тьмы, выпущенный из моих рук, в тот же миг поглотил всю органику, оставив девственно чистый пол.
     Закончив устранять следы после неудачного опыта, я вернулся к рабочему столу и устало рухнул на свое место. Самопишущее перо вместе с записной книжкой пролевитировали вслед за мной.
     — Стоит признать, мне банально не хватает знаний и навыков, — устало проговорил я, уткнувшись затылком в спинку стула, и, медленно осмотрев пещеру, добавил, — и нормального оборудования.
     Все используемые мной инструменты были довольно качественными, но пригодными лишь для магических изысканий. Для того, что лежит на стыке магии и науки, они были попросту непригодны, отчего процесс становился в разы сложнее.
     Над ухом послышалось шуршание пера, которое карябало слова на бумаге.
     — Последнее вычеркни, — приказал я, вновь уткнувшись затылком в спинку стула. Только в этот раз мой взор был направлен вверх, на высокие своды пещеры, где под потолком висели сталактиты вперемешку с магическими светильниками.
     Прикрыв глаза, я мысленно прокручивал все результаты, которые успел получить за время эксперимента. И напрашивающийся сам собой вывод был довольно печальным — мой генетический материал несовместим с геном Старшей крови. Страшно признавать, что столько времени было потрачено впустую.
     Конечно, я не возомнил себя богом, способным создать жизнь. Я еще не был настолько самоуверен. Я всего лишь надеялся создать организм, который не будет разрушать сам себя от сочетания генов. Но каждый образец был либо мертвым, либо уродом, который тоже умирал спустя несколько секунд, как только я вытаскивал его из питательного раствора.
     Радовало только то, что все они получались бездушными. Простые уродливые физические оболочки. Это немного очищало мою совесть. Хотя иногда меня все же посещала мысль, что случилось бы, будь у выращенных мною уродцев душа? Наверное, я бы не смог так просто избавиться от них.
     — Лабораторный журнал, — устало проговорил я, услышав, как перо зашуршало по бумаге. — Запись номер сто восемьдесят три. Признаю проект «эльфийская кровь» полностью провальным. Причины: недостаток знаний и оборудования, а также несовместимость генетического материала. Конец записи.
     Перо дописало последние строчки, после чего рухнуло на стол прямо передо мной. Записная книжка, которая играла роль лабораторного журнала, пролетела к шкафу, где встала на полку к идентичным книгам. Взмах рукой — и шкаф исчез в портале, который вел прямиком в домен. Я же остался на своем месте, задумчиво смотря на стол с прикованной к нему эльфийкой, которая теперь казалась для меня бесполезной.
     В этот момент на пустом листе зачарованной записной книжки, которая лежала на краю стола в раскрытом состоянии, постепенно начал проявляться текст, написанный почерком Гедымдейта. Заинтересовавшись, я притянул книгу к себе поближе и вчитался в содержимое.
     — Сбор Капитула завтра, — тихо прочел я, усмехнувшись приписке «быть обязательно». — Раз уж вы настаиваете, господин ректор.
     Отписавшись в ответ «все понял», я отложил книжку, собираясь заняться утилизацией оставшихся следов моего эксперимента, а также перенести тело эльфийки в домен. Все же избавляться от нее было бы несколько расточительно. Может в будущем мне все же придет в голову, как добиться желаемого. Или, как минимум, появится нужное оборудование.
     Но меня прервал странный звук. Застыв на месте, я прислушался.
     — Показалось? — нахмурившись, пробормотал я, когда спустя пару минут не услышал ничего подозрительного. Но вскоре звук повторился. — Не показалось.
     Вновь прислушавшись, заметил, что звук стал повторяться все чаще. Он был похож на глухой удар по стеклу и исходил из дальнего угла пещеры. Мне потребовалась всего пара мгновений, чтобы вспомнить, что может издавать подобные звуки.
     — Интерес-сно, — улыбнувшись, протянул я, начиная понимать, что является источником звука.
     Быстро поднявшись из-за стола, я устремился в угол пещеры, куда стаскивал колбы с интересными и наиболее удачными образцами. Около десятка колб, накрытые плотной тканью, расположились в темном углу пещеры. В каждой емкости, насколько я помню, были тела созданных мной существ. От утилизированных их отличала абсолютно случайная комбинация генов, а также отсутствие внешних мутаций. Но все они были мертвы, отчего я признал их провальными.
     Становилось все интереснее и интереснее. Я начал одну за другой сдирать материю с каждой колбы, пока не добрался до последней. Стоило мне только сделать это, как звук удара повторился, и я с интересом уставился на содержимое емкости.
     В колбе стало заметно меньше питательного раствора, и вскоре мне стало понятно, почему. Существо, находившееся в ней, жадно поглощало зеленоватую жидкость, словно пыталось насытиться. Периодически оно билось своей лысой головой о стеклянные стенки колбы, явно желая пробиться наружу.
     — Занимательно, — пробормотал я, присев напротив колбы, и стал с любопытством разглядывать получившегося монстрика. — Интересно, как ты ожил, малыш?
     Существо словно услышало мои слова и злобно уставилось на меня. В глазах получившейся твари можно было увидеть зачатки интеллекта. И, что самое интересное, у него точно была душа. Это оказалось неожиданностью, ведь все мои образцы были простыми пустышками.
     Решив изучить монстрика, я открыл крышку колбы и протянул руки, чтобы аккуратно вытащить его. В следующий миг мне пришлось с шипением отдернуть руку, на которой теперь отсутствовала фаланга пальца. Остановив кровь и вернув утраченное с помощью метаморфизма, я зло посмотрел на результат своего эксперимента.
     — Это ты зря, — угрожающе произнес я.
     В ответ монстрик улыбнулся, обнажив рот, полный острых зубов, которых явно раньше не было. Продолжая улыбаться, существо показательно проглотило кусок моего пальца. Так бы игра в гляделки и продолжалась, если бы эту мелкую тварь вдруг не скрутило от боли. По пещере разнесся мерзкий визг, больно ударивший по ушам.
     Сам же образец начал стремительно меняться. Черты стали более человеческими, острые зубы исчезли. Глаза также немного изменились, радужка стала ярко-желтого цвета. На голове появились черные волосы. Тело вытянулось и стало старше. Когда существо отпустил приступ, на меня взглянул ребенок, которому можно было бы дать от силы три года. И, в совокупности, выглядеть он стал до боли знакомо. Такие же черты я видел в детстве в зеркале.
     На мое лицо сам собой вылез оскал. Эльфийка и все неудачные эксперименты забылись. Теперь мне было интересно изучить получившееся существо.
     Не повторяя прошлых ошибок, я вытянул ребенка из колбы с помощью телекинеза. Он начал барахтаться в воздухе, пытаясь сопротивляться, но в итоге все же завис прямо перед моим лицом.
     — Ну здравствуй, «сынок», — улыбнувшись, сказал я. — Или лучше сказать «образец шестьдесят шесть»?
     В ответ он попытался огрызнуться. Зубы у него во рту вновь стали острыми, и он щелкнул челюстью, словно бешеный пес, который пытался дотянуться до жертвы. Интереса ради я превратил ноготь на пальце в острый коготь и распорол себе руку. Образец сразу же глубоко втянул воздух носом. Из его рта потекла слюна, и он желанно уставился на окровавленную руку.
     Улыбнувшись, я поднял ее над странным существом, которое тут же задрало голову и широко раскрыло свою пасть, чтобы не пропустить не одну каплю крови.
     — Назову тебя Ситис, — улыбнувшись, сказал я, собираясь поставить метку на получившееся существо.
     Мои действия не остались незамеченными, и образец взглянул на меня со злым подозрением. Он не понимал, что я хочу сделать, но инстинкты ему явно подсказывали, что ничем хорошим для него это не кончится. Когда же моя рука с зажженной меткой коснулась его, болезненный визг вновь разнесся по пещере. Тварь попыталась отбиться и отодвинуться как можно дальше от моей руки. Но у него ничего не выходило, так как я крепко удерживал его на месте с помощью телекинеза.
     Вдруг я почувствовал быстро нарастающий магический фон. Потоки энергии стали закручиваться вокруг Ситиса, рискуя разнести все в ближайшей округе. Но, когда я уже хотел открыть портал, чтобы закинуть туда опасное существо, за спиной у него появился пространственный разлом, куда его буквально затянуло. Разлом в тот же миг затянулся, и более в пещере ничего не напоминало о существовании созданного мной чудовища.
     Тем не менее мое лицо не покидала довольная улыбка. Я чувствовал, что моя метка была установлена. Может она и встала неправильно, и я не буду иметь власти над получившимся существом, но хотя бы с помощью метки я знал, что мой эксперимент жив.
     — Что же, — с довольной улыбкой абсолютно искренне произнес я, — удачи тебе… сынок.

Глава 40. Выброс

     ***
     
      Аварис.
     Я задумчиво чесал подбородок и постукивал указательным пальцем себе по губам. Все мысли были заняты моим неудачным, или же удачным, смотря с какой стороны посмотреть, экспериментом. Экспериментом, который так ловко от меня ускользнул.
     Отрыв все свои записи, касающиеся образца шестьдесят шесть, я попытался повторить его. Но сколько бы я не пытался, у меня ничего не получалось. Становилось очевидно, что все дело в наличии души у объекта, но, какими бы ритуалами я не старался ее притянуть, ничего не выходило.
     Оставалось только признать, что Ситис стал удачным только благодаря случайному стечению обстоятельств, которые повторить искусственно невозможно. Равно как и не получалось найти моего «сыночка». Метка молчала, словно объекта поиска не существует. Что довольно странно, учитывая сам факт наличия метки. Ритуалы поиска родственной крови тоже не дали результата. Точнее, результат был, но довольно неоднозначный. Словно образца шестьдесят шесть не существует, и, одновременно с этим, он есть. Вот только неизвестно, где он… или когда он.
     Учитывая, что образец стал носителем гена Старшей крови, его, с тем же успехом, могло перекинуть не только в пространстве, но и во времени. Или же в пространстве, но вне этого поганого мирка. В обоих случаях ритуалы могли дать схожий результат. Пораскинув мозгами, я отчего-то склонился ко второму варианту. Наверное, это можно было назвать интуицией.
     Пока мне ясно только одно — объединить гены возможно и нуж…
     — Нокс, ты так и будешь витать в облаках? — услышал я мерзкий голос Радмира. — Или все же удосужишься поучаствовать в обсуждении? Все же решается судьба твоих горячо любимых ведьмаков.
     Подняв голову, я исподлобья мрачно посмотрел на члена Капитула, который, похоже, слишком много о себе возомнил, раз уж решился разговаривать со мной в таком тоне. Наклонив голову набок и не отрывая пристального взгляда от мужчины, я протянул невидимый для не владеющих истинным зрением телекинетический щуп, который медленно обвился вокруг шеи чародея. Радмир из Тор Карнедда не сразу почувствовал изменения. Только когда я медленно начал сжимать ему горло, он понял, что что-то не так. Когда до него дошло все окончательно, его лицо уже успело покраснеть от напряжения.
     — Аварис, — услышал я серьезный голос Гедымдейта, после чего с интересом посмотрел на него, все еще удерживая свою жертву, — довольно. Отпусти Радмира. Он погорячился.
     Немного помедлив, я все же последовал просьбе старика и ослабил удавку. Радмир в ту же секунду задышал, жадно хватая ртом воздух. Стоило ему отдышаться, как тут же он устремил на меня злой взгляд. Но ответом ему была лишь снисходительная улыбка.
     — Прошу прощения, — все еще улыбаясь, совершенно неискренне произнес я, — немного задумался.
     — О чем же, позволь узнать? — встряла Тиссая, вежливо приподняв уголки губ в подобии улыбки. — Что такого важного тревожит твой ум, что тебя не волнует судьба ведьмаков?
     Окинув взглядом всех членов Капитула, заметил интерес в их глазах. Всех присутствующих волновал тот же вопрос. Только если в глазах ректоров Бан Арда и Аретузы я видел вежливый интерес, то в глазах эльфийки и лицемера Радмира заметил лишь корыстное желание. Желание получить информацию, которую можно будет использовать против меня самого. Могу пожелать им только удачи.
     — Да от меня на днях сын сбежал, — пожав плечами, произнес я. — Теперь вот думаю, где и как мне его искать.
     В наступившей после моих слов тишине можно было услышать, как бьются сердца членов Капитула. Все они шокировано и с толикой недоверия уставились на меня.
     — Чего такие рожи удивленные? — криво улыбнувшись, спросил я. — У меня что, сына быть не может?
     Мои слова встряхнули чародеев, и они отвели взгляды, пробормотав извинения наполовину с оправданиями.
     — Мы можем чем-то помочь? — на удивление искренне поинтересовалась ректор Аретузы, чем заработала немного удивленный взгляд от меня.
     — Пустяки, сам разберусь, — отмахнулся я. — Но, если вдруг встретите желтоглазого мальчугана, очень похожего на меня, дайте знать. Буду благодарен.
     Все кивнули с разной степенью задумчивости. Зная эту ушастую, предполагаю, что она наверняка попытается отыскать Ситиса, чтобы попытаться надавить на меня или же просто использовать мой драгоценный образец.
     — Желтоглазый? — немного удивленно пробормотал Радмир. — Ты что, из собственного сына сделал ведьмака, псих ненормальный?
     В следующий миг произошли сразу несколько событий. Невидимая удавка вновь была накинута на шею чрезмерно говорливого чародея. Его лицо снова стало краснеть от недостатка кислорода. Я же в этот момент тяжело вздохнул и устало потер переносицу.
     — Аварис, — нахмурившись, произнес Гедымдейт.
     — Еще хоть одна претензия в мой адрес, Радмир, — проговорил я, ослабив хватку на шее чародея. — И боюсь, что одним ископаемым в этом мире станет меньше.
     — Сопляк, — злобно прошипел он, потирая шею.
     В тот же миг я ощутил изменения в магическом фоне, словно кто-то начал накапливать энергию для удара. Оскалившись, я нахально уставился на старого чародея.
     — Радмир, прекрати! — уже повысил голос Гедымдейт, привлекая к себе внимание. — Оба прекратили! Не Капитул, а балаган какой-то.
     Спустя несколько мгновений, которые казались вечностью, Радмир выдохнул. Почувствовав, как нормализуется магический фон, я только презрительно фыркнул.
     — Чтобы более не было недопонимания, — проговорил я, окинув всех присутствующих взглядом. — Нет, этот ребенок не ведьмак. А желтые глаза передались ему от матери.
     Этой полуправды оказалось достаточно, чтобы все понимающе покивали. Хотя я более чем уверен, что вопросов у них от этого не стало меньше. Я с намеком посмотрел на ректора Бан Арда.
     — Вернемся к теме обсуждения? — предложил Хен, правильно меня поняв.
     — Согласен, — поддержал я его. — Что вы там говорили насчет ведьмаков?
     — Что эти мутанты, созданные ренегатами, — заговорила молчавшая доселе Францеска, — слишком уже вольно себя начали чувствовать. На них стало поступать уж слишком много жалоб ко дворам северных королевств.
     — Жалобы? — совершенно искренне удивился я. — Даже интересно узнать их содержание.
     Эльфийка одарила меня вежливой улыбкой, но отвечать, похоже, не собиралась. К счастью, на заседании присутствовали куда более лояльные ко мне чародеи.
     — Филиппа говорила, — начала рассказывать Тиссая, — что кто-то из реданской аристократии пожаловался королю, что какой-то ведьмак пытался его убить.
     — Думаю, это лишь преувеличение, — пожав плечами, произнес я. — Ведьмаки не идиоты, чтобы нападать на дворян. Все же, сколь бы ни были они искусны, против большого числа солдат какого-нибудь барона им не выстоять. Думаю, максимум, чего хотел добиться этот ведьмак, это припугнуть аристократишку.
     — Может и так, — не стала спорить чародейка. — Но проблема в том, что таких жалоб куда больше, чем одна. Думаю, стоит уже признать, что ведьмаки начали брать заказы на людей.
     — Похоже, этим мутантам, — с презрением заговорил Радмир, — уже мало чудовищ. Бывали случаи, что ведьмаки вырезали деревни после того, как им заплатили. Не буду преуменьшать их заслуг, ведь они славно проредили количество чудищ, но похоже, что настало время отказаться от услуг этих нелюдей.
     — Вырезают деревни, говорите? — криво улыбнувшись, спросил я. — Иронично… А вы спрашивали, сколько раз эти самые деревенские жители пытались убить ведьмаков вместо того, чтобы им заплатить? Сколько раз ведьмаков обманывали, не выплачивая оговоренную сумму? Вы фиксируете подобные случаи? Нет, конечно же нет.
     — Делать нам больше нечего, — фыркнул Радмир. — Мы говорим о проблемах, которые уже дошли до ушей монархов, и нужно решать, что делать с…
     — Проблемах? — перебил я члена Капитула. — Мне кажется, что проблема далеко не в ведьмаках, а в людях. Людях, что порой бывают хуже чудовищ. Ведь чудовища, в отличие от людей, честны. Они не способны на предательство, обман, лицемерие…
     На последнем слове я пристально посмотрел на чародея. Если и есть в мире олицетворение лицемерия, то Радмир — наиболее подходящая кандидатура на эту роль. Благодаря Гедымдейту и парочке моих рабов мне прекрасно известно, что этот чародей постоянно вьется вокруг ведьмаков. Некоторые из них даже исчезали после простого общения с этим человеком. И, конечно же, мне известно о его «секретной» мастерской, где он изучает мутантов. На его счастье, среди пропавших убийц чудовищ не оказалось никого из школ Волка или Грифона.
     — Давайте не будем уходить в философские диспуты, — заговорила эльфийка. — У нас есть проблема, и ее необходимо решить. Мы и так сегодня задержались. У меня и без того достаточно дел, кроме того, чтобы битый час решать судьбу мутантов.
     — Что там решать? — заговорил Радмир. — От них нужно избавиться или взять под жесткий контроль. Предлагаю голосовать!
     Члены Капитула переглянулись между собой. Гедымдейт и Тиссая отрицательно мотнули головами. В то время как эльфийка была «за». Я же пристально смотрел на чрезмерно довольного собой Радмира и думал, как бы побольнее его убить.
     — Аварис? — обратился ко мне Гедымдейт.
     Я медленно перевел взгляд на старика. В его глазах можно было заметить беспокойство. Он, как и я, понимал, что от моего ответа мало что зависит. Согласись я — и от ведьмаков в тот же миг попытаются избавиться. Откажусь — и этот вопрос перенесется на тот момент, когда жалоб станет еще больше, и простой люд сам попытается избавиться от ведьмаков.
     — Скажу так, — начал я, окинув всех мрачным взглядом, — с Котами и Медведями делайте, что хотите. Грифонов и Волков даже трогать на смейте… если вам дорога ваша жизнь.
     В этот момент каждый из присутствующих почувствовал затягивающуюся у них на горле удавку. Это был довольно наглядный пример того, что с ними может произойти.
     После, в полнейшей тишине, я поднялся со своего места и последовал к выходу. Хотелось как можно скорее покинуть дворец Гарштанг, чтобы вернуться к своим опытам. Как раз за время пребывания на сборе Капитула я вспомнил об одной идее, которую давно нужно было опробовать.
     
     
     ***
     
     Вернувшись в свою мастерскую, где меня ждали тело неизвестной носительницы гена Старшей крови и куча колб с неудачным образцами, я прошел к рабочему столу и устало рухнул на стул.
     — Избавиться от ведьмаков, хе-х? — усмехнувшись, пробормотал я. — Вот уж нет. Пусть только попробуют.
     Потерев лицо руками, я пустым взглядом уставился в точку перед собой.
     — Может я был с ними слишком мягок? — задумчиво пробормотал я. — Может уже пора показать им, кого действительно стоит бояться?
     Стоило мне только подумать о том, чтобы устроить показательную порку для зарвавшихся недомагов, как тени в пещере сгустились настолько, что свет практически померк. Под каменными сводами зазвучал потусторонний шепот на мертвых языках.
     — Начать с эльфов? — задумчиво протянул я, наблюдая, как щупальца Тьмы медленно тянутся к бездушному телу носительницы гена Старшей крови.
     Задумчиво склонив голову на бок, взглядом я зацепился за небольшую склянку с мутно-красной жидкостью. Мне потребовалось несколько долгих мгновений, чтобы вспомнить, что это такое и почему это стоит у меня на столе.
     — Точно! — встрепенулся я, отчего атмосфера в пещере стала приходить в норму. Тьма ушла, а вместе с ней пропал и шепот. — С Капитулом разберусь позже.
     Протянув руку, я взял склянку, которую подготовил перед уходом на собрание. Емкость содержала в себе концентрат зелья, который должен помочь организму усвоить ген Старшей крови. Конечно, одним зельем здесь не обойтись, и нужно будет задействовать целый комплекс ритуалов и чар, которые также помогут организму не только усвоить, но и привить себе этот ген. Вот только все это работает лишь в теории, ведь на практике я пока это не проверял.
     — Ну, как говорится, — сказал я, поставив склянку обратно, — кто не рискует… тот живет себе спокойно.
     Поднявшись из-за стола, я снял с себя плащ и повесил на спинку стула. Туда же отправилась и шелковая рубашка, после чего я остался стоять в одних штанах. Впрочем, вскоре они тоже полетели на спинку стула.
     — Но покой ведь нам только снится, правда? — криво улыбнувшись, сказал я, взяв со стола инструмент для вырезания рун.
     Зажав его в правой руке, левой я подхватил скомканный лист пергамента и трансфигурировал из него деревяшку, которую тут же зажал в зубах.
     — Ну ф вохыом, — промычал я, перехватывая инструмент поудобнее.
     Поднеся его к свободной руке, я сделал первый надрез. Зашипев от боли, я попытался от нее абстрагироваться и продолжил свое занятие. Надрез за надрезом. Руна за руной. Все медленно, но верно начинало превращаться в единый рисунок. В какой-то момент мне даже пришлось создать себе пару зеркал, что вырезать руны на своей спине, удерживая инструмент с помощью телекинеза.
     По окончании процесса я оказался полностью исписан рунами. Впрочем, простой человек скорее всего ничего бы не смог разглядеть за тем количеством крови, что из меня вылилось. Только метаморфизм помогал мне хоть как-то контролировать кровопотерю.
     Выплюнув деревяшку, я прошел к свободному месту на полу, где начал выводить еще один рисунок. Нужно было начертить ритуальный круг. К счастью, на него ушло не так уж много времени.
     Затем я прошел к столу, аккуратно положил на него инструмент и взял склянку с зельем. После чего вернулся к ритуальному кругу и сел в самый центр, сложив ноги.
     — Если это не сработает, — немного нервно пробормотал я, — то я точно кого-нибудь убью.
     С этими словами я опрокинул в себя содержимое емкости и выбросил ее за пределы круга. Положив руки на колени, погрузился в медитацию, параллельно активируя круг и руническую вязь на теле.
     Сказать, что было больно или неприятно, было бы преуменьшением. Впрочем, постепенно человек способен привыкнуть к любой боли, равно как и к жжению во всем теле. Оно то нарастало, то убывало. То проходило волной по всему телу, то концертировалось в одном месте. В какой-то момент стало казаться, будто клетки организма взбунтовались и пожелали сжечь себя, чтобы не допустить к себе чужеродную энергию. Но я терпел и продолжал контролировать процесс. Надежда на успех все еще продолжала теплиться во мне.
     Не знаю, сколько прошло времени с момента этого эксперимента, но в один миг я почувствовал, как жжение начало убывать. И так до тех пор, пока оно не пропало вовсе.
     Более не чувствуя боли или дискомфорта, я был готов прыгать от радости. Параллельно с этим пообещал сам себе больше не проводить подобных экспериментов. Все же я не из тех, кто страдает мазохизмом.
     Медленно поднявшись, я вышел из круга на негнущихся ногах. Восстанавливая дыхание, я осмотрел свое тело, на котором не осталось и следа от рун.
     — Сработало? — непонимающе спросил я сам себя.
     Чтобы это понять, нужно было прислушаться к себе. Но сделать я это не успел. Меня скрутило от резкой боли, которая была в десятки раз сильнее, чем та, что я испытал во время ритуала. Упав на пол, я не знал, куда себя деть. Надеясь облегчить свое состояние, я принял истинный облик. Возможно, это было сделано зря, но покажет результат только время.
     Продолжая биться на полу от нестерпимой боли, я начал когтями крошить камень. Мой хвост хаотично бил обо все вокруг. В какой-то момент я зацепил им рабочий стол, который в тот же миг разлетелся на куски.
     Не знаю, сколько это могло продолжаться, но вдруг я почувствовал, как внутри меня нарастает энергетический сгусток. В это время Тьма, которая была частью меня, стала обволакивать его, словно желая поглотить. Происходила странная борьба, которую я не мог контролировать. Но мне хотелось как можно скорее все это закончить.
     Меня хватило только на то, чтобы, сосредоточившись, попробовать избавиться от чужеродной энергии, которая наверняка и стала причиной моего состояния. И либо мое желание было настолько сильным, либо организм только этого и ждал, но я наконец почувствовал, что вот-вот произойдет выброс энергии.
     Единственное, что я успел сделать — укутаться в кокон, полностью состоящий из Тьмы.
     Прошли мгновения. Выброс произошел, но не было никаких изменений, кроме того что я почувствовал себя таким, как прежде, до этого идиотского ритуала. Чужеродной энергии во мне более не наблюдалось, отчего я мог позволить себе развеять кокон.
     — И какого хрена это было? — пробормотал я, совершенно ничего не понимая и мысленно зарекаясь более не проводить над собой никаких опытов.

Глава 41. Последствия

     ***
     
      Аварис.
     Мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя после эксперимента. И все это время я просто лежал распластанный на полу и наслаждался отсутствием боли. В голове то и дело роились различные мысли. Начиная с навязчивой и съедающей меня изнутри мыслишки о том, зачем я вообще затеял столь опасный эксперимент, не проверив все досконально, и заканчивая размышлениями о том, что я все же приобрел входе этой авантюры.
     Первое я еще мог списать на мое неуемное желание получать все больше знаний и сил. Такова уж моя природа. Остается только периодически одергивать себя, чтобы не забывать о собственной безопасности.
     Касаемо же того, что мне удалось приобрести в ходе эксперимента, пока я мог лишь сказать одно: что-то точно изменилось, хоть и чувствовал я себя как прежде. Но предчувствие меня еще никогда не обманывало. И чтобы понять, что именно изменилось, все нужно проверять, и делать это желательно на практике.
     — Ладно, — вздохнув, сказал я, — лежанием на одном месте я ничего не узнаю.
     Медленно поднявшись с пола, я постепенно принял человеческий облик. Осмотревшись, я озадаченно почесал голову.
     — Ну и бардак, — протянул я, смотря на разбитый стол, кучу разбросанных бумаг и стул с моими вещами, улетевший куда-то в сторону.
     К несчастью, тело эльфийки тоже задело выбросом энергии. И, хотя постаменты уцелели, саму носительницу Старшей крови выкинуло из круга вместе со столом, на котором она лежала. Учитывая прошедшее после выброса время, я мог с уверенностью сказать, что теперь тело ушастой не только бездушное, но и бездыханное.
     — Зараза, — досадливо выругался я, прежде чем пройти к своим разбросанным вещам.
     Одевшись, я занялся сворачиванием лаборатории. Ведь от нее теперь было довольно мало толку. Систему скрывающих чар я оставил, как есть, на тот случай, если получится найти еще что-нибудь интересное. Да и место, о котором никому не известно, всегда довольно полезно. Остальное же я не глядя закинул в домен, как и тело эльфийки, при этом будто наяву слыша возмущение Брана из-за засорения «гнезда».
     Закончив с уборкой, я подтянул к себе опрокинутый стул и, расслабившись и вытянув ноги, устроился на нем. Настало время для самокопания и попыток разобраться в том, что же я накрутил в себе с этим ритуалом.
     — Ну-с, погнали, — выдохнув, сказал я, прежде чем окончательно расслабиться и погрузиться в себя, параллельно накладывая одно диагностирующее заклинание за другим.
     С каждой минутой этой «недомедитации» и разглядывания самого себя я все больше хмурился, лишь периодически вскидывая брови в немом удивлении. В какой-то момент пришлось чертить новый круг, который должен был помочь куда более досконально считать мое состояние. По итогу, чтобы разобраться в накрученной мною канители, мне потребовалось не меньше часа. И то я не был уверен, что получилось выяснить все нюансы.
     Упав обратно на стул, я устало потер лицо. Можно ли сказать, что в поисках меди я нашел золото? Пытаясь получить способности управления пространством и временем, вероятно, я выбрал не тот подход. Ошибочно полагая, что ключ ко всему — ген Старшей крови, я решил воздействовать на свое собственное тело, совсем упустив тот факт, что для меня это лишь оболочка. Умрет она, и я спокойно вернусь в свой домен.
     Теперь же, чтобы убить эту оболочку, придется неслабо так постараться. В ходе воздействия, или, что более вероятно, в ходе выброса, телесная и магические оболочки практически слились. Мне еще предстоит разобраться в процессе и во всех нюансах, но похоже, что, когда пошло отторжение, а Тьма попыталась поглотить чужеродную энергию, произошел резонанс. Энергия покинула мое тело, но ее часть Тьма успела поглотить и адаптировать.
     Адаптировала, да еще как. Ради интереса я даже попытался порезать себе руку. Успешно. Но вместе с кровью выступила и темная дымка, которая вмиг затянула рану. А я тем временем почувствовал едва уловимый отток энергии из резерва. Впрочем, недостающий объем в тот же момент восстановился. Это явно указывало на увеличившуюся скорость восстановления.
     — Интересно, — озадаченно протянул я, в который раз вознося хвалу своей странной удаче.
     Новые возможности будоражили сознание. Конечно, это оказалось совсем не то, чего я добивался. Ну, не сдох и ладно. В остальном разберусь уже позже. Разве что в срочном порядке стоило проверить то, как на меня теперь воздействовал двимерит.
     Встрепенувшись, я взмахом руки открыл себе портал в мою лабораторию в крепости Каэр Серен, где хранились мои честно украденные запасы двимеритовой руды. Мысленно углубившись в дебри собственного сознания, где я перебирал возможные варианты воздействия двимерита, я не сразу заметил неладное.
     В моей обители царила разруха. Еще большая, чем та, что устроил я сам в пещере. Какие-то приборы были разбиты, а то, что уцелело, было покрыто толстым слоем пыли. Мегаскоп, некогда ютившийся в углу за ширмой, был разобран. Кристаллов не было, а сама стойка лежала на полу.
     Взглянув на рабочий стол, увидел все ту же пыль и разбросанные бумаги. Словно в них рылись в попытках что-то найти. Но успеха они явно не добились, ведь наиболее ценные записи я всегда храню при себе или в домене.
     Самое же главное изменение ждало меня в тайнике, где я складировал руду и прочие материалы для создания артефактов. Тайник был абсолютно пуст. Это было столь удивительное для меня зрелище, что какое-то время я непонимающе смотрел на голые стены тайника. Когда же до меня дошло, что меня фактически обчистили, внутри стало разгораться пламя гнева. Кто-то посмел взять то, что принадлежит мне!
     — Какого… — хотел было я с шипением возмутиться, но резко осекся от того, что замок заметно тряхнуло.
     Пришлось приложить усилие, чтобы устоять на ногах. Гнев временно уступил место удивлению. Это было необычно и очень похоже на землетрясение. Вот только за долгие годы моего пребывания здесь я не застал ни единого раза, чтобы случались подобные катаклизмы. Даже во время шторма ни одна волна, какой бы большой она не была, разбиваясь о скалистый берег, не могла пошатнуть твердыню ведьмаков.
     — Что за черт? — непонимающе произнес я, решительно направившись к выходу из лаборатории.
     Толкнув дверь, я не добился ничего, кроме протяжного скрежета. Сама же створка практически не сдвинулась. Нахмурившись, я внимательно осмотрел дверь и увидел, что петли изрядно поела ржавчина. Это прибавило только больше вопросов, учитывая, что я отчетливо помнил, что перед моим уходом с дверью все было в порядке.
     Брови сдвинулись еще сильнее, а на мое лицо легла тень. Медленно, но верно в моем сознании всплывали опасения и догадки, в которые я отказывался верить.
     В этот момент крепость вновь тряхнуло, только немного сильнее. Чтобы не упасть позорно на пятую точку, пришлось опереться на стену. Когда же тряска закончилась, я, плюнув на все, как можно сильнее ударил по двери телекинезом, отчего ту фактически сорвало с проржавевших петель.
     Выскочив в коридор, я быстрым шагом направился в сторону лестницы, которая вела к главному залу крепости. Оттуда уже можно было попасть во внутренний двор и на тренировочные площадки, чтобы разобраться в том, что здесь происходит.
      «И Эрланду придется ответить на ту кучу вопросов, которые у меня скопились и продолжают копиться», — подумал я, пока буквально летел по коридору и пытался сдержать свой гнев. Не хватало еще спалить эту крепость к чертям собачьим.
     Добравшись до лестницы, я помчался по ней наверх, перепрыгивая сразу несколько ступеней. Практически домчавшись до выхода из моего «подвальчика», я услышал голоса и топот ног. Чуть менее заметно было бряцанье, которое обычно издает кольчуга или иные металлические части брони. Все это меня неслабо насторожило, тем не менее я не сбавил своего хода.
     Буквально взлетев по лестнице вверх, я оказался на первом этаже. Это было небольшое пространство с громадной аркой, которая вела в главный зал. Сбоку находилась еще одна длинная винтовая лестница, которая вела на другие этажи, где располагались комнаты старших ведьмаков. Но сейчас мне туда точно не было нужно. Мой путь лежал в сторону выхода, куда я и рванул, но резко остановился, стоило только переступить порог арки.
     За ней меня встретили трое молодых воинов, которые явно были из числа охотников на чудовищ. Об этом говорили характерные желтые глаза с вытянутым зрачком и медальоны в форме головы грифона. Лица этих ведьмаков мне не были знакомы, но я не придал этому значения. Куда более важен был тот факт, что эта троица стояла в полном боевом облачении, и направляли свои клинки они на меня.
     — Ты кто такой? — спросил один из них, нахмурив брови. — И как здесь оказался?
     — Не понял, — недоуменно пробормотал я, уже вовсе упуская суть происходящего. — Что происходит?
     — Молчать! — рявкнул второй ведьмак, отличающийся от своих товарищей низким ростом и размахом плеч. — Здесь мы задаем вопросы! Отвечай, когда тебя спрашивают!
     — Эл, да что ты с ним церемонишься, — с кривой улыбкой протянул третий, выделяющийся своей худобой и крысиным выражением лица, по которому так и хотелось врезать. — Ты взгляни на его слащавую морду. А эта одежка. Он же явно колдун.
     После его слов двое других ведьмаков взглянули на меня совершенно иначе. В их глазах появились какая-то потаенная злоба и желание порубить меня на кусочки.
     — А если все наши сидят в своей лаборатории безвылазно, — продолжил «худой» с мерзкой улыбкой на лице, — то этот колдун явно не из их числа.
     Не прошло и мгновения после того, как он закончил говорить, после чего эта троица попыталась меня атаковать. «Худой» подскочил и в полуобороте попытался рубануть меня сразу по шее. «Коренастый» же, отскочив в сторону, замахнулся, метя мне в открытый бок. И только «хмурый» ведьмак не торопился действовать, внимательно смотря на меня и ожидая подходящего момента.
     Действовали ведьмаки очень быстро. Простой человек даже не успел бы заметить их движений, не говоря уже о том, чтобы успеть среагировать. К счастью, меня трудно было отнести не то что к простым, а вовсе к роду людей. И в бою на мечах я что-то да смыслю.
     Едва заметное смещение корпуса — и меч «худого» пронесся мимо моей шеи, обдав потоком воздуха. Клинок, должный распороть мне бок, резко ушел в сторону, отбитый рукой, окутанной кинетическим щитом. Впрочем, неудача не остановила ведьмаков. Один, сделав финт, зашел мне за спину, собираясь нанести удар. «Коренастый» же с места не сдвинулся и, только сделав оборот, решил провести повторную атаку в то же место.
     К несчастью для них, все это было зря. Мечи столкнулись с уже полноценной защитой, через которую они не смогли прорваться. Не теряя больше времени, я взмахнул рукой в сторону «коренастого». Миг — и его снесло с места, отбросив в ближайшую стену. Я старался действовать деликатно, поэтому он, очевидно, выжил.
     Резко развернувшись в сторону «худого», я собирался провернуть похожий трюк, но он успел выставить Квен. Одарив его одобрительным взглядом, я первым делом решил послать простой огненный шар, который разбил знак. Стоило ведьмаку лишиться своей защиты, как он повторил путь своего товарища, отправившись в полет до стены.
     Оскалившись и проводив полет «худого» своим взглядом, я почувствовал, как в защиту ударился поток огня, который был вызван с помощью знака Игни. Оставшийся ведьмак не смог долго продержать знак, и вскоре поток огня иссяк, открыв ему вид на абсолютно невредимого меня. Вздохнув, я потер переносицу, после чего пристально посмотрел на молодого ведьмака.
     — Ты закончил? — вздернув одну бровь, спросил я. — Может еще что-нибудь попробуешь? Или все-таки ответишь мне, какого черта здесь творится?!
     На последних словах я уже не выдержал и повысил голос.
     — Ты… — начал было что-то говорить ведьмак, но его прервал очередной толчок, который сотряс крепость.
     Охотника на чудовищ пошатнуло, но он смог устоять на ногах. Тем не менее это его отвлекло, что позволило мне переместиться к нему вплотную и, схватив того за горло, приподнять над полом.
     — Теперь Я здесь задаю вопросы! — процедил я, смотря в желтые глаза ведьмака. — Отвечай по существу. Что здесь происходит? Почему вы на меня набросились? И какого, мать вашу, хрена в моей лаборатории царит разруха?! И самое главное…
     Я притянул его к себе еще ближе и продолжил уже нечеловеческим голосом:
     — Где. Мой. Двимерит?!
     Впрочем, ведьмак был довольно упрям и, подозреваю, немного туп. Пытаясь разжать мою руку, он, вместо ответа, решил плюнуть мне в лицо.
     Наступила тишина. Мое лицо более не выражало ни единой эмоции. Я медленно поднял свободную руку и стер плевок, параллельно думая, что мне сделать с этим зарвавшимся щенком. Учитывая мое не лучшее расположение духа, каждый из проносящихся в моем сознании вариантов заканчивался мучительной смертью ведьмака.
     К счастью для глупца, мое внимание привлек приближающийся звук шагов. Не отпуская ведьмака, я с ожиданием уставился в ту сторону, откуда должно было появиться новое действующее лицо.
     — Элрик, остолопа кусок, долго ты еще возиться будешь? — услышал я знакомый голос. — Я ведь дал простое поручение: принести из подвала бочки с маслом. Они нужны на стенах, а вы тут…
     Слова слышались все отчетливее и отчетливее. Знакомое ворчание, вкупе с привычной грубостью, помогли определить того, кто к нам приближался. Прошла всего пара мгновений, и из-за поворота появился очередной ведьмак. Немолодой, с зачесанными назад длинными волосами. Несколько горизонтальных шрамов пересекали его лоб. Охотник на чудовищ был облачен в латы поверх желтого поддоспешника. Помимо пары мечей, рукояти которых виднелись из-за плеча, на поясе у ведьмака висела очень знакомая сумка со свитками, которую этот представитель Школы Грифона всегда носил с собой.
     — … возитесь. — уже тише проговорил ведьмак, уставившись на нас.
     Не прошло и пары мгновений, как старый опытный убийца чудовищ отскочил в сторону, параллельно выхватив меч, а свободной рукой накладывая знак Квен. Нападать он не спешил.
     — И ты туда же, — вздохнув и покачав головой, произнес я, после чего, отбросив в сторону молодого «грифона», продолжил. — Кельдар, может хоть ты уже объяснишь, что здесь происходит? И с каких пор мне здесь не рады?
     Ведьмак моргнул раз. Моргнул два. Прошли секунды, которые тянулись необычайно долго. Вскоре старый «грифон» начал медленно округлять глаза от удивления. Его рот слегка приоткрылся, и из него вышел нечленораздельный звук.
     — А я думал, ведьмаков уже ничем не удивить, — усмехнувшись, пробормотал я, заметив в глазах Кельдара осознание, и тогда понял, что на меня более не станут нападать.
     — Мэтр Аварис? — будучи все еще удивленным, с какой-то надеждой спросил он. — Это вы?
     — Нет, леший, — закатив глаза, саркастично ответил я. — Конечно я, кто же еще. Откуда столько удивления?
     Ведьмак не ответил. Он медленно подошел ко мне, не отпуская при этом меча и не ослабляя бдительности. Я же, стараясь не делать резких движений, с интересом наблюдал за его действиями. Кельдар остановился в паре шагов от меня и свободной рукой приподнял медальон.
     — Если надеешься найти иллюзию, — прокомментировал я его действия, — то можешь не стараться.
     Впрочем, старый ведьмак все же взглянул на медальон, который продолжал висеть неподвижно, указывая на отсутствие магии. Ведьмак медленно выдохнул и опустил меч.
     — Это действительно вы, — с какой-то странной радостью проговорил наставник юных ведьмаков. — Но где вы были?
     — Где-где, — поморщившись, проговорил я, — эксперимент проводил. Может уже ответишь, какого черта здесь творится?
     — Проводили эксперимент? — озадаченно переспросил ведьмак, словно не замечая моего вопроса. — Целых пятнадцать лет?
     Тишина. Я моргнул. Удивленно посмотрел на Кельдара. Еще раз моргнул.
     — Какие пятнадцать лет?

Глава 42. Кара

     ***
     
      Аварис.
     Стоило мне только осознать смысл сказанных Кельдаром слов, как в тот же миг я засунул руку себе за ворот и под удивленными взглядами ведьмаков выудил на свет костяной амулет. После нескольких минут напряженного наблюдения за ним я был вынужден разочарованно засунуть его обратно. Амулет все так же был холоден, словно говоря «еще рано».
     Тяжело вздохнув, я стал ходить из стороны в сторону и, сложив руки на груди, задумчиво постукивать указательным пальцем себе по губам.
     «Пятнадцать лет», — эти слова набатом повторялись у меня в голове вместе с огромной кучей вопросов о том, как это могло произойти. На ум приходила только одна мысль: меня затянуло в аномалию во время выброса. А не заметил я изменений потому, что в этот момент был в коконе из Тьмы, который должен был меня защитить.
     Оставалось только заречься больше не проводить подобных экспериментов и держаться подальше от исследования силы времени. По крайней мере, пока моих знаний и навыков не будет хватать, чтобы хотя бы предвидеть подобный нынешнему исход. Слишком уж время сложная структура, чтобы в привычной мне манере заигрывать с ней. Ведь с тем же успехом я мог скакнуть и на сотню лет вперед или вовсе тысячу.
      «И тогда бы все было напрасно», — подумал я, прижав руку к груди, где под одеждой вновь спрятался амулет, созданный из фаланги пальца.
     — Где Эрланд? — отвлекшись от собственных мыслей, спросил я Кельдара.
     — Где-то в районе Доль Ангре, — ответил старый ведьмак. — В последнее время он редко приходит на зимовку, все больше времени уделяя охоте. Только и остается, что поддерживать связь благодаря вашим артефактам.
     — Тогда кто сейчас за старшего? — задал я закономерный вопрос.
     — Бертольд, — коротко сказал охотник на чудовищ.
     Я задумчиво кивнул. Действительно, кому еще подменять главу и основателя Школы, как не его ближайшему стороннику.
     В этот момент замок вновь тряхнуло, да с такой силой, что с потолка посыпалась мелкая каменная крошка. Хоть и с трудом, но мне и ведьмакам удалось устоять на ногах. Последних же эта тряска заставила вернуться к реальности.
     — Элрик! — обратился Кельдар к одному из юнцов. — Мигом в подвал за бочками! Бармин, пойдешь с ним.
     Самый осторожный из троицы кивнул и рванул с места. За ним увязался «коренастый».
     — Берт! — переключился старый ведьмак на «худого». — Дуй к алхимикам. Пусть…
     — Может уже скажешь, какого черта тут творится? — встрял я, начав злиться.
     Кельдар замолчал и пристально посмотрел на меня.
     — Пойдемте, — наконец-то сказал он, поманив меня за собой. — Расскажу все по дороге.
     После чего он повернулся к «худому» и бросил ему:
     — Ты знаешь, что делать.
     — Да, наставник, — сказал юный ведьмак и убежал вперед нас, заворачивая в сторону другого крыла крепости.
     Мы же с Кельдаром пошли по пути, который вел во внутренний двор. Спустя пару минут вокруг стало куда более оживленно. Все больше ведьмаков проносились мимо нас. Они спешили по только им ведомым делам, но объединяло их одно — обеспокоенность на лицах.
     — Это началось спустя несколько лет после вашей пропажи, — наконец-то начал говорить наставник юных ведьмаков. — Сперва стали пропадать одиночки. Мы не сразу придали этому значения, все же жизнь на Пути довольно сложна. Списывали все на то, что это дело рук чудовищ. Мало ли, кто не учел численность накеров или сгинул от лап грифона или василиска. Причин полно. А когда пропажи участились, уже оказалось слишком поздно.
     В этот момент мы добрались до массивных ворот, которые вели во внутренний двор. В одной из створок была вырезана небольшая калитка, которую и отворил Кельдар, пропустив меня вперед.
     Солнечный свет сразу же ударил по глазам, но я быстро привык к этому и осмотрелся. Здесь было куда больше охотников на чудовищ. Только они уже не бегали по каким-то делам, а чего-то терпеливо ждали, будучи в полном боевом облачении. Часть ведьмаков в этот момент была на стенах крепости, куда меня в дальнейшем и повел Кельдар.
     — Первыми исчезли «медведи», — продолжил говорить старый ведьмак. — Эти нелюдимые идиоты даже не задумывались о причинах пропажи своих собратьев, отчего от них осталась жалкая горсть. Они покинули свою крепость и разбрелись, кто куда.
     Чем больше «грифон» говорил, тем сильнее меня одолевало нехорошее предчувствие вкупе с осознанием причин происходящего.
     — После сгинули «коты», — говорил Кельдар, подходя к лестнице, ведущей на стену. — Хотя это слишком громко сказано. Все же они не имеют постоянного обиталища, так что этих психов сложно разом уничтожить. Более чем уверен, что по северу еще бродят несколько «котов», но даже так это все еще жалкие отголоски былого.
     В этот момент мы добрались до вершины лестницы и взобрались на стену. Открывшийся с нее вид по-прежнему завораживал. Бушующее море с одной стороны и горная гряда с другой. И всего одна тропа, ведущая к крепости. Все было бы прекрасно, если б не небольшой лагерь, который был разбит недалеко от Каэр Серен. Всего пара шатров, которым в обычное время я бы даже не придал значения. Но сейчас с той стороны ощущалась высокая концентрация магии.
     — И теперь, как ты можешь видеть, — донеслись до меня, словно через пелену, слова Кельдара, — очередь дошла и до нас.
     Мои ранние подозрения воплотились в реальность.
     — Мы… — хотел было что-то сказать Кельдар, но его перебили.
     — Эй, Кел, — окликнул старого ведьмака еще один знакомый голос. — Ты кого это привел?
     Отвлекшись от лицезрения пейзажа, я обратил внимание на новое действующее лицо, хоть и уже знал, кого там увижу. К нам подходил главный чародеененавистник в Школе Грифона — Бертольд. Он ни капельки не изменился. Все та же поджарая фигура и невысокий рост, морщинистое осунувшееся лицо, обрамленное коротко стриженными белыми, как лунь, волосами и бородой. Только усталости и печали в глазах поприбавилось значительно.
     — Да ты сам посмотри, — ответил Кельдар, когда заместитель главы Грифонов подошел на расстояние вытянутой руки, — да повнимательнее.
     Бертольд решил последовать совету собрата и пристально уставился на меня. Его взгляд поблуждал по моей фигуре и остановился на лице. Долгие секунды, работа мысли, и наконец-то в глазах ведьмака заблестело осознание.
     — О-па, нашлась пропажа, — с какой-то глупой улыбкой протянул он. — Мэ-этр Аварис.
     — Здрав… — я уже собирался ответить, но был вынужден замолчать. Кулак старого ведьмака, который молниеносно прилетел мне прямо в нос, остановил меня на полуслове.
     Оглушительный хруст сломанного носа мог услышать каждый ведьмак, находящийся неподалеку. Отпрянув на шаг назад от силы удара, я зажал руками нос, из которого в тот же миг хлынула кровь, тут же превращаясь в темную дымку. Зашипев от боли, я исподлобья глянул на ведьмака. Первым делом захотелось проучить наглеца, но я быстро взял себя в руки, отчасти понимая справедливость его действий. К тому же, я уже почувствовал слабенький отток сил из резерва, что явно намекало на то, что новоприобретенная регенерация начала свое дело.
     — Ты что творишь?! — тем временем возмущался Кельдар, встав между мной и Бертольдом.
     — Что я творю?! — в ответ воскликнул ведьмак, стоявший у истоков Школы Грифона. — Это что ты творишь?! Привел сюда этого… этого…
     Он явно долго подбирал подходящее слово, но, похоже, ему это так и не удалось.
     — Успокойся, — тихо проговорил Кельдар своему товарищу, который был уже на грани. — Он не…
     — Что же, — перебил я наставника «грифонов», — справедливо. Заслужил.
     Убрав руки от лица, я явил на обозрение ведьмакам уже восстановившийся нос. Таковы плюсы становления магическим существом: простые физически атаки уже не кажутся столь уж страшными.
     — Заслужил, — согласился со мной все еще злой Бертольд. — Еще как заслужил! Где ты, черт тебя дери, был все эти пятнадцать лет, пока нас планомерно уничтожали под молчаливое одобрения Капитула?!
     — Капитула, говоришь? — недобро прищурившись, переспросил я, мысленно вспоминая одну мерзкую физиономию. — Интересно…
     — Интересно ему, — возмущенно пробормотал Бертольд, чуть ли не сплевывая себе под ноги, — колдун ебучий.
     — Спокойно, Бер, — изменившись в лице, куда строже осадил товарища Кельдар. — Не забывай, что крепость продержалась в большей степени благодаря защите, которую и сделал этот «колдун».
     Ответом ему стал упрямый взгляд старого ведьмака. Какое-то время эта парочка сверлила друг друга взглядами, пока заместитель главы все же не опустил голову, пробормотав: «Ты прав».
     В этот момент наше внимание привлекли радостные и немного взволнованные возгласы со стороны. Медленно переглянувшись между собой, мы дружной компанией пошли на тот участок стены, где начался какой-то ажиотаж.
     — Что за шум? — строго спросил Бертольд, стоило нам подойти ближе.
     Ведьмаки помоложе все как один начали что-то тараторить, указывая на лагерь под стенами замка. Точнее на то место, где должен быть лагерь. Ведь, посмотрев туда, я увидел только то, как кто-то сворачивал шатры, в то время как в еще большем отдалении от крепости, практически у самого ущелья, из открывшегося портала выходили люди.
     — Неужто сдались? — не веря собственным словам, спросил Кельдар.
     — Не думаю, — ответил я ему, с подозрением следя за происходящим.
     Слишком все было неоднозначно. Эти чародеи наверняка могли спокойно пробить защиту, прояви они чуть больше терпения. Я сходу мог бы утверждать, что еще пара тройка ударов — и защита не выдержала бы. Но они отчего-то решили отступить подальше.
      «Словно чего-то опасаясь», — подумал я, пытаясь понять смысл действий чародеев.
     Но ответ пришел гораздо раньше, чем я того ожидал. Оставаясь возле входа в ущелье, они застыли, словно каменные изваяния. В какой-то момент, активировав истинное зрение, я заметил, как постепенно вокруг чародеев скапливалось все больше и больше магической энергии. Энергии, которую они впитывали, явно готовя удар посильнее предыдущих.
     — Зараза, — выругался я, приготовившись ударить первым.
     — Что случилось? — обеспокоенно спросил Бертольд, тем самым отвлекая меня.
     — Они собираются ударить, — ответил я. — И я не хочу проверять, чем именно.
     Мысли метались в голове. Я быстро перебирал возможные варианты ответной атаки, но понимал, что все они слишком разрушительные, так что рискуют обвалить ущелье.
      «Потом об этом подумаешь», — осадил я сам себя, в последний раз оценив ситуацию.
     Концентрация магии вокруг чародеев стремительно возрастала, отчего я решил действовать наверняка. Возведя руки вверх, я прикрыл глаза и сосредоточился. В небе, над головами чародеев, начал постепенно открываться портал. Он был похож на огненное кольцо, внутри которого также полыхало пламя. Портал разворачивался до безобразия медленно, отчего мне стало казаться, что я не успею. Но вскоре процесс раскрытия завершился, и портал накрыл собой не только вход в ущелье, но и часть долины.
     — Ну, ублюдки, — проговорил я, зло улыбаясь, — посмотрим, кто кого.
     В этот момент начался второй этап заклинания. Из портала стали падать огненные метеориты. Они набирали все большую и большую скорость, пока первый из них не столкнулся с землей рядом с тем местом, где стояли чародеи. Раздался оглушительный взрыв, от которого заложило уши. Вскоре взрыв повторился. И так продолжалось вновь и вновь, пока метеориты вылетали из огненного портала. К сожалению, их было не так много, как хотелось бы. Сказывались скорость создания заклинания и количество влитой энергии, но даже этого было достаточно, чтобы превратить территорию вокруг входа в ущелье в выжженную землю.
      «Хотя над меткостью все же стоит поработать», — подумал я, опустив руки и почувствовав, как добрую четверть моего и без того не малого резерва словно корова слизала.
     В наступившей после взрывов тишине можно было отчетливо услышать, как нервно сглотнул Бертольд. Но я отметил это лишь краем сознания, напряженно продолжив смотреть в то место, где были чародеи. Концентрация магической энергии в месте удара начала постепенно уменьшаться, но я не расслаблялся до тех пор, пока она вовсе сошла на нет.
     Только убедившись, что в ближайшее время удара не последует, я позволил себе выдохнуть. В это время дым начал постепенно развеиваться, открывая вид на полностью разрушенный вход в ущелье и множество кратеров, от которых все еще шел жар.
     И хоть я позволил себе выдохнуть, у меня было понимание, что необходимо отправиться на место, чтобы убедиться в смерти чародеев.
      «А после поговорить с зарвавшимся Капитулом по душам», — всплыли в голове мрачные мысли, — «Похоже, я был слишком мягок с ними. Все же отец был прав… Пора показать, на чьей стороне сила. Но сперва…»
     Я повернулся и пристально посмотрел на Бертольда.
     — Прежде, чем я уйду разгребать все то дерьмо, что скопилось, пока меня не было, — вкрадчиво проговорил я, — будь добр, ответь мне. Где все мои вещи?
     — Вещи? — глупо переспросил старый ведьмак, который еще явно не отошел от зрелищного метеоритного дождя.
     — Да, вещи! — уже громче сказал я. — Оборудование, записи, ингредиенты! Где все это? Но, самое главное, где мой двимерит?!
     Старый ведьмак неожиданно замялся, явно не зная, что сказать. Видя состояние товарища, ему на помощь пришел Кельдар.
     — Мэтр Аварис, — уважительно начал он. — Дело в том, что к нам наведывался один чародей… Собственно, он и забрал все ваши вещи. Мы не смогли ничего сделать.
     В повисшей тишине можно было услышать скрежет моих зубов.
     — Имя, — прорычал я, чуть ли не теряя контроль.
     — Альзур…
     
     
     ***
     
     Сказать, что я был зол, все равно, что промолчать. Не существует в мире еще достаточно слов, чтобы описать ту ярость, что клокотала внутри меня. Пламя гнева росло и подпитывало мою внутреннюю Тьму. Все то первобытное, животное, что во мне было. Этот дикий зверь поднял голову, требуя отправиться и уничтожить посмевшего забрать то, что принадлежит мне.
     Только железная воля позволяла держать себя в руках, отчего мое лицо превратилось в каменную маску. Не было ни прежнего веселья, ни усмешек. Ни единой эмоции. Ничего. Прежде, чем идти и вершить правосудие над воришкой, необходимо было решить другую проблему, в которой гнев мне мог только помешать.
     Открывая портал близ острова Танедд, я уже знал, что в Гарштанге проходило очередное заседание Капитула. За эти сведения стоит сказать спасибо чудом уцелевшему после метеоритного дождя колдунишке. Он, будучи куда расторопнее и сообразительнее своих товарищей, успел создать щит, который его и спас. Но, к сожалению для него, ненадолго. Короткий допрос, выжженные мозги и поглощенная душа — такая кара постигла этого счастливца.
     Теперь же я быстрым шагом шел в сторону Гарштанга, то и дело фонтанируя магией в округу. Я практически прямым текстом говорил, что не стоит стоять у меня на пути. Но, как показала практика, мозгов, чтобы понять столь очевидный намек, хватило не всем. Парочка идиоток, что решили самоотверженно меня остановить, были вмиг отправлены в полет. К счастью для них, не смертельно.
     Этого оказалось достаточно, чтобы остановить самых инициативных, но при этом не блещущих умом. А также этого хватило, чтобы на подходе к Гарштангу меня встречала уже куда более серьезная преграда в лице ректора Аретузы.
     — Тиссая, — безэмоционально проговорил я, смотря прямо в глаза чародейки.
     Надо отдать должное этой женщине. Ей потребовалось куда меньше времени, чтобы вспомнить мое лицо. Но это все равно не помешало ей удивиться.
     — Аварис? — вздернув брови, спросила она. — Где ты…
     — Произошла ошибка во время эксперимента, — все так же стараясь не проявлять эмоций, проговорил я. — Но это сейчас не важно. Мне нужно на заседание.
     Я хотел было пройти, но чародейка встала передо мной, преградив путь.
     — Прости, Аварис, — с каким-то сожалением сказала она. — Но ты знаешь правила: дальше можно только членам Капитула. А ты уже… сам понимаешь, прошло пятнадцать лет.
     Я прикрыл глаза и медленно выдохнул. Терпение стремительно заканчивалось. Открыв глаза, я посмотрел на чародейку. Она, что-то заподозрив, попыталась отпрянуть. Поздно. Резко вытянув руку вперед, я схватил женщину за челюсть, отчего моя ладонь закрыла ей рот. С силой сжав руку, я придвинул ее лицо ближе к своему.
     — Мне нужно на заседание, — вкрадчиво заговорил я, — и я туда попаду любой ценой. Смекаешь?

Глава 43. Реорганизация Капитула

     ***
     
      Интерлюдия. Хен Гедымдейт.
     Зал собрания погрузился в практически полную тишину. Стоило Тиссае уйти, чтобы разобраться с неизвестным нарушителем спокойствия, как обсуждение сразу же приостановилось.
     Я сидел, задумчиво постукивая пальцем по подлокотнику, и наблюдал за другими членами Капитула. Францесска как всегда в своей манере скучающе осматривала свои длинные тонкие пальчики, то и дело бросая презрительные взгляды на окружающих. Я тоже не остался без ее внимания, но при этом постарался не подать вида, что меня как-то это все задело. Оставшиеся же члены Капитула в лице Радмира и новенького Гавела перешептывались между собой, обсуждая очередной эксперимент.
     Задержав взгляд на последнем, я не сдержался и досадливо поморщился. Ничего из себя не представляющая личность. Нет ни каких-либо выдающихся достижений, ни репутации. Посредственность, которой повезло оказаться в составе Капитула в качестве заплатки. Компромисс, который устроил всех только потому, что требовался еще один человек в состав.
     Невольно вспомнился его предшественник. Вот уж точно выдающаяся личность, хоть и с очень скверным характером. Одни только его угрозы расправы над некоторыми членами Капитула чего стоили. И ведь в такие моменты ему хотелось верить, благодаря чему на короткое время даже удалось вернуть Капитул к тому, для чего он создавался.
      «Но стоило Ноксу исчезнуть, как все пришлось начать заново», — с трудом сдерживая рвущийся наружу вздох, подумал я.
     И хоть я уже тогда стал понимать, что контролировать его у меня не выйдет, все же жаль, что он сгинул.
     — Может продолжим? — услышал я скучающий тон эльфийки. — Думаю, Тиссая подойдет в процессе.
     — Куда-то торопитесь, госпожа Финдабаир? — с кривой улыбкой спросил Радмир.
     — В отличии от тебя, dh’oine, — с презрением выплюнув последнее слово, произнесла Францесска, — у меня полно дел, которые…
     Договорить женщине оказалось не суждено. Дверь, которая вела на выход, вдруг с грохотом слетела с петель и пронеслась через весь зал собраний, чтобы разлететься о стену напротив. Только чудом никого из нас не задело. Боюсь, что некоторые из нас могли бы не успеть выставить щит.
     Тем временем события продолжили набирать обороты. Из-за завесы поднявшейся пыли, которая скрывала за собой дверной проем, вылетел еще один объект, который приземлился прямиком в пустующее место Тиссаи. Впрочем, этим объектом оказалась сама ректор Аретузы, а точнее ее тело с переломанными конечностями. Это не на шутку всех обеспокоило. В тот же миг я выставил защиту, терпеливо и напряженно ожидая, когда осядет пыль.
     Впрочем, были среди нас и те, кто ждать не собирался. Не заботясь о собственной защите, Радмир решил атаковать и запустил заклинание прямо через пелену.
     Какое-то время ничего не происходило. Все настороженно ждали момента, когда пыль осядет, чтобы понять, достигла ли атака Радмира цели. Но ответ мы получили значительно раньше. Из практически осевшего облака пыли внезапно вылетел огненный снаряд, очень похожий на копье. Он полетел прямиком в Радмира, который только чудом успел сместиться в сторону. Но даже так избежать попадания не удалось — снаряд вонзился ему в плечо и пригвоздил к стулу, на котором он сидел.
     Раздался душераздирающий крик, полный боли. В воздухе появился запах паленой плоти. Радмир попытался убрать копье, но одернул руку из-за исходящего от снаряда жара.
     Вдруг в наступившей напряженной тишине раздались звуки постепенно приближающихся шагов. Это привлекло внимание не только мое, но и всех присутствующих. Даже Радмир попытался сфокусировать свой взгляд на том месте, откуда прилетел огненный снаряд. К этому моменту пыль наконец-то осела, но разглядеть что-либо все равно так и не вышло. За дверью царила беспроглядная темнота, которая, по мере приближающихся шагов, словно пыталась проникнуть в зал собрания. Стоило только ей пересечь порог, стало понятно, что причиной темноты была темная дымка. Она стала постепенно расползаться по полу зала, стараясь заполонить собой все пространство.
     Обеспокоенный происходящим, я собирал силы для укрепления защиты и для того, чтобы быть готовым атаковать. После этого я дал знак эльфийке и Гавелу, чтобы те начали готовить портал на тот случай, если атака не сработает.
     В этот момент из дверного проема наконец-то появилась фигура нарушителя, вокруг которого концентрация темной дымки была еще больше.
     — Тц, промазал, — раздосадовано цыкнул и безэмоционально произнес мужчина, наклонив голову и оценивающе смотря на Радмира.
     Больше медлить было нельзя. Мне потребовалась всего пара мгновений, чтобы запитать подготовленное заклинание собранной энергией. Миг — и с моих рук слетела толстая молния, которая устремилась в нарушителя. На пути моей атаки появилась едва заметная темная пелена. Казалось, что молния должна была разбить столь слабую защиту, но все произошло иначе. Пелена словно впитала в себя молнию, тем самым поглотив ее, как дикий зверь.
     Не надо было много ума, чтобы понять, что атака не сработала. Бросив взгляд на Гавела и Францесску, я увидел их растерянные лица и заметил отсутствие портала.
     Выругавшись сквозь зубы, я приготовился продолжить бой в попытке выиграть тем самым время для создания портала.
     — Я тебя тоже рад видеть, старик, — вдруг сказал нарушитель до боли знакомым тоном.
     Произнесенные слова немного сбили меня с толку, отчего вместо очередной атаки я еще раз, только внимательнее, вгляделся в лицо нападавшего. Спустя мгновения, которые показались в этот момент вечностью, я, не веря самому себе, произнес:
     — Аварис?
     
     
     ***
     
      Аварис.
     Я медленно осматривал знакомые лица членов Капитула. Ничего не изменилось, кроме чародея, который, судя по всему, занял мое место. Сейчас он со страхом смотрел на меня, отчаянно пытаясь создать портал, чтобы слинять отсюда. Вот только у него ничего не получалось. Заблаговременно установленный мною барьер мешал созданию порталов или же любым иным способам перемещения.
     — Бесполезно, — по-прежнему сдерживая эмоции, прокомментировал я действия неизвестного мне чародея.
     Вот только он меня словно бы и не слышал. Попытка за попыткой, он упорно старался открыть портал. Собрал энергию, влил ее в зачитанное заклинание и… ничего. И так вновь и вновь, пока он резко не остановился. Выпучив глаза, он согнулся, и его вывернуло кровью. Сам он сильно побледнел, на видимых участках кожи выступили почерневшие вены. Сказалось перенапряжение, вкупе с тем, что он бесконтрольно впитывал окружающую энергию, которая была насыщена Тьмой.
     — Идиот, — закатив глаза, сказал я, полностью потеряв в этот момент к нему интерес.
     Переведя взгляд на оставшихся личностей, поймал пристальный взгляд эльфийки. Еще недавно помогающая открывать коллеге портал чародейка сейчас с опаской и интересом смотрела на мою фигуру. Необычное сочетание, но главное, что ей хватило ума не совершать никаких враждебных действий, направленных на меня. Впрочем, думаю, пример Радмира оказался для нее более чем показательным.
     Последний, к слову, видимо привыкнув к боли, не оставлял попыток убрать чужеродный элемент, торчащий из его плеча. И надо заметить, что еще немного, и у него бы все получилось. Вот только давать ему возможность прийти в себя я не собирался. Подчиняясь моей воле, пламя, из которого соткано копье, разгорелось сильнее, обжигая тем самым еще больший участок плоти. Радмир вновь закричал от боли и попытался одернуться в сторону, прикрыв лицо целой рукой.
     — Аварис, какого… — ожил наконец-то старик Гедымдейт, который все это время удивленно смотрел на меня, словно увидел мертвеца.
     Не дав ректору Бан Арда договорить, я запустил в него силенцио.
     — Помолчи, — произнес я. — Сейчас я задаю вопросы.
     Ненадолго замолчав, я в очередной раз оценил обстановку. На ум пришло только одно слово — бардак. Один хотел завалить вопросами, другого рвало кровью. Третий так и вовсе скоро мог превратиться в подгоревший кусок мяса. Только эльфийка полностью сконцентрировала свое внимание на мне.
     В этот момент я зацепился взглядом за тело Тиссаи, которое еще подавало признаки жизни.
     — М-да, хреново, — пробормотал я, оценив результаты, которые выдали диагностирующие чары.
     Переломанные конечности оказались лишь верхушкой айсберга. К ним добавились несколько сломанных ребер и отбитые внутренние органы. Именно такими были последствия того, что я не смог сдержаться. Чудо, что ректор Аретузы еще была жива. Удивительная воля к жизни.
     Задумчиво окинув взглядом присутствующих, я был вынужден досадливо поморщиться. Из всех членов Капитула только сама Тиссая и обладала хоть какими-то навыками в целительстве. Оставалось только, сплюнув на пол, самому заняться устранением последствий собственной несдержанности.
     — Повезло, что я не держу на тебя зла, — пробормотал я, заглядывая в глаза ректора Аретузы.
     Накладывая одни целительные чары, щедро сдобренные энергией, за другими, я начал постепенно восстанавливать переломанное тело Тиссаи. Возросшая скорость восстановления резерва позволяла не обращать внимания на затраты энергии. К тому же, это приносило свои плоды. Конечности, изогнутые под неестественным углом, приходили в движение и вставали на место. Ребра со слышимым хрустом также вернулись в нормальное положение, отчего чародейка смогла сделал глубокий вдох. Дальше в дело вступили чары, подстегивающие собственную регенерацию. Но, чтобы в процессе ускоренного заживления организм не съел сам себя, пришлось залезть в собственные закрома и влить в рот Тиссаи зелье.
     Стоило только женщине почувствовать себя лучше, как в тот же миг она со злостью и обидой посмотрела на меня.
     — Могу вернуть, как было, — произнес я в ответ на ее красноречивый взгляд. — Не надо? Чудно.
     В процессе лечения я смог немного успокоиться, отчего атмосфера вокруг стала приходить в норму.
     — Теперь вернемся к вам, — сказал я, повернувшись к остальным членам Капитула. — Скажите мне… Какая часть фразы «Грифонов и Волков даже трогать не смейте» вам была непонятна?
     Никто не спешил отвечать.
     — Конечно, я все понимаю, — продолжил я говорить. — Меня долго не было, и все такое. И вы, похоже, решили, что старые договоренности не имеют силы. Иначе я никак не могу объяснить, почему по возвращении я застал толпу чародеев под стенами Каэр Серен? Чародеев, которые собирались уничтожить ведьмачью крепость со всеми ее обитателями, конечно же.
     — Но никто из нас не собирался уничтожать ведьмаков, — заговорил Гедымдейт, когда ему наконец-то удалось избавиться от чар немоты.
     — То есть ты хочешь сказать, — начал я вкрадчиво говорить, — что я все это выдумал? Если не веришь, можешь сам убедиться.
     С этими словами я взмахом руки открыл портал и, указав на него, продолжил:
     — Думаю, тебе не составит труда найти останки этих глупцов.
     Наступила гнетущая тишина.
     — Я верю тебе, — осторожно подбирая слова, произнес Гедымдейт. — Но может ты что-то не так понял? Возможно, это были ренегаты, которые…
     Мой насквозь фальшивый смех прервал старика.
     — Ренегаты? — переспросил я и, вздернув брови, посмотрел на ректора Бан Арда. — Неужели за пятнадцать лет моего отсутствия все так сильно изменилось, и теперь ренегаты работают на Капитул? Или как ты объяснишь тот факт, что именно благодаря этим самым «ренегатам» я узнал о сегодняшнем собрании, после которого они должны были отчитаться о проделанной работе?
     После моих слов старик неслабо удивился и беззвучно открывал рот, не зная, что сказать. Можно было бы подумать, что он просто отличный актер, но, на его счастье, я уже знал, откуда растут ноги у сложившейся ситуации.
     Кинув косой взгляд на Радмира, я невольно поморщился. У меня совершенно не было желания выслушивать его, что бы он там ни сказал в свое оправдание. Хотелось только одного: покарать всех ублюдков, посягнувших на то, что принадлежит мне. И сделать это максимально жестоким способом, чтобы другие десять раз подумали, прежде чем решиться перейти мне дорогу.
     Игры в добряка и следование чужим правилам мне надоели.
     — Старик, — обратился я к Гедымдейту, чувствуя, как губы растягиваются в оскале, — помнится мне, ты хотел реорганизовать Капитул.
     Старый чародей невольно кивнул.
     В следующий миг в зале собраний послышался крик, полный боли. В нос ударил усилившийся запах горелой плоти, а прибитый к своему стулу Радмир превратился в огромный факел. Трусливого новенького члена Капитула, что занял МОЕ место, впечатало в стену, с которой он сполз, превратившись в кожаный мешок с переломанными костями. Чародейкам же повезло несколько больше. Я ограничился только оглушающими чарами и веревками. Бедная Тиссая, все еще не отошедшая от случившегося с ней ранее, даже не смогла оказать сопротивление, чего не скажешь о Францесске.
     Стоит отдать должное эльфийке — она успела выставить защиту и швырнула в меня заклинание, что-то прошипев на Старшей речи. Вот только ее чары разбились о Щит Мрака, а она, не теряя времени зря, тут же собралась слинять. Но трансфигурированный под ее ногами пол помешал плану побега, сковав ее на полпути к выходу. Францесска неуклюже рухнула на пол, где ее все же достигли оглушающие чары.
     Спустя несколько мгновений в зале собраний вновь наступила тишина. Огонь, превративший Радмира в уголек, уже погас. По итогу полностью невредимыми и в сознании остались только мы с Гедымдейтом, который хоть и удивленно, но с каким то странным удовольствием наблюдал за происходящим.
     — Сейчас самое время, — продолжая кровожадно улыбаться, сказал я.
     ***
     Несколько часов работы — и в помещении больше ничего не напоминало о произошедших событиях. Мертвые тела чародеев были убраны, а следы моего буйства устранены.
     Я сидел на одном из стульев и задумчиво смотрел на двух чародеек, которые так и фонтанировали возмущением. И если Тиссая ограничивалась только комментариями по поводу несправедливого отношения к ее персоне, намекая, что никогда не была враждебно настроена по отношению ко мне, то Францесска вовсе не стеснялась в выражениях и откровенно сыпала проклятиями и угрозами в мой адрес. Впрочем, осуществить их ей было уже не суждено.
     Скованные клятвами и обетами, никто из оставшихся членов Капитула больше не сможет нанести мне вреда. Равно как и не смогут никому рассказать о самом факте наличия этих самых клятв.
      «Кто же знал, что метка не действует на сильных волей людей», — подумал я, досадливо поморщившись.
     Пожалуй, только старик был рад всему, что произошло, ведь теперь у него появился шанс реконструировать Капитул именно так, как он был задуман изначально. И плевать, что ему тоже пришлось дать клятвы, хоть и в менее жесткой форме.
     — Куда ты теперь? — спросил Гедымдейт, когда я поднялся со своего места и открыл портал.
     Посмотрев на ректора Бан Арда через плечо, я ответил:
     — Надо разобраться с одним… воришкой.

Глава 44. В гостях у вора

     ***
     
      Аварис.
     Теперь, когда в Капитуле большая часть членов была скована клятвами, которые, помимо запрета нанесения мне прямого вреда, также не позволяли использовать свое положение как-то иначе, кроме как ради контроля над чародеями, я мог заняться другими делами. И первым на очереди было разобраться с воришкой, который слишком уж много о себе возомнил.
     Но я не спешил сломя голову нестись по следу вора, чтобы причинять добро и наносить справедливость. Шестое чувство твердило мне, что прежде всего стоит подготовиться и полностью разобраться в изменениях, которые со мной произошли за пятнадцать лет пребывания в коконе Тьмы. А пока я этим занят, поисками Альзура займутся другие.
     Потянулись дни, которые целиком и полностью были посвящены познанию себя. И полученные результаты поражали и одновременно удручали.
     Если раньше, когда исследовал джина, я и задумывался над тем, чтобы попробовать слиться со стихией, то сейчас все произошло без моего ведома. И выглядело все до боли естественно, отчего на ум приходила только одна догадка.
     Тьма попыталась защитить меня от чужеродной энергии, которая была влита в меня в попытке приживить себе ген Старшей крови. Но Тьма никогда не отпускает то, что попадает в ее владения. Вот и в процессе ритуала, в ходе которого меня могло разорвать энергией пространства и времени, власть над которыми дает ген, Тьма не захотела просто так отпускать «чужака». И, как я понимаю, в процессе адаптирования и поглощения чужеродной энергии был запущен и ускорен процесс моего «развития». То, что со мной и так должно было произойти, но только спустя десятки, а возможно и сотни лет.
     И если раньше Тьма была просто частью меня, то теперь я сам стал Тьмой. По крайней мере, в какой-то степени. Ведь отчего-то я был уверен, что процесс еще далек от своей конечной точки.
     Но все это лишь слова. А что на деле?
     А на деле, как уже было выявлено ранее, возросла регенерация. Колоссально возросла. Отрубание конечностей или иные тяжелые раны мне более были не страшны. Все заживало за считанные минуты, главное, чтобы хватило моего резерва. Отрубание головы и вырванное сердце я, признаться честно, не проверял. Попросту побоялся идти на такой риск. И без того успел наделать глупостей с этим ритуалом.
     Но даже так, вкупе с возросшей скоростью восполнения резерва, это должно сделать меня очень трудно убиваемой зверюшкой. Но только лишь трудно убиваемой, ведь истинно бессмертных существ не существует. Убить можно любого. Другой вопрос, что у меня есть домен, куда должно в любом случае притянуть мою душу. Но даже так я не стал считать себя бессмертным.
     И хоть пока были только плюсы, минусы все же были. Ведь, как это обычно бывает, в бочке меда обязательно должна оказаться капля дегтя. Теперь для меня полностью оказалась закрыта возможность овладеть магией Света. Не говоря уже о том, что сама эта стихия теперь мой природный враг. Ведь даже такое слабое подобие магии Света, как патронус, смог доставить мне дискомфорт.
     — Поздравляю, Аварис, — с горькой усмешкой на устах пробормотал я, — ты теперь гребаный дементор. Не, ну а что? Парить в воздухе и высасывать души умею, светлая магия приносит дискомфорт. Осталось только надеть модный балахон, и будет полное совпадение.
     Устало развалившись на стуле, будучи в пустой лаборатории, в которой пришлось убрать весь хлам, я прикрыл лицо руками. В голове было несколько идей, как можно попробовать нивелировать минусы, но все это было лишь теорией. И сейчас совершенно не было желания заниматься опасными экспериментами. Хватило одного последствия, которое еще стоит разгрести.
     — Сделанного не воротишь, — проговорил я, убирая руки от лица, — но вот свои вещи вернуть я могу.
     С этими словами взмахом руки я открыл портал и, прежде чем зайти в него, захватил с собой заранее подготовленный набор артефактов. Набор был стилизован под пару колец, подвеску и запонки. Кольца включали в себя щиты от магических и физических атак. Запонка на левой руке создавала барьер, мешающий перемещению с помощью порталов. В то же время вторая запонка защищала меня от воздействия барьера. Подвеска играла роль стабилизатора и сердца комплекса. Без нее начнется конфликт, и артефакты пойдут в разнос. В целом, вышел простенький комплекс, который, скорее, играл роль подстаховки.
     Портал же, открытый мной, вел на западную границу княжества Элландер, и, пройдя через него, я оказался у развилки вблизи деревушки Завада. Отсюда начиналась прямая и безопасная дорога до Марибора — города, где засел Альзур. Чтобы, будучи ренегатом, поселиться во втором по величине городе в Темерии, надо быть очень уж уверенным в себе или же без меры наглым. Хотя, учитывая все, что мне о нем рассказал Гедымдейт, наглость его вполне обоснована.
     — И вот его я умудрился вышвырнуть в портал, ведущий куда-то в море, — пробормотал я, осматриваясь, чтобы понять, куда именно стоит идти. — Жаль, что он тогда не сдох. Стольких проблем получилось бы избежать.
     Оставалось только вздохнуть и направиться прямо по дороге в обход деревушки. Конечно, можно было открыть портал гораздо ближе к городу, но я решил не рисковать. Ведь если Альзур не дурак, то он должен был обезопасить себя от внезапного появления возможного противника. Поэтому лишняя осторожность не повредила бы.
     — Хотя, наверное, странно говорить про осторожность, — пробормотал я, поднимая пыль по дороге и периодически аппарируя вперед, чтобы сократить себе время в пути, — после того, как нажил себе врага одним совершенно не осторожным действием… Но мне не впервой разгребать последствия собственных действий или же бездействия.
     Такие меланхолично-философские мысли помогали отвлечься от того факта, что какой-то ублюдок фактически меня обокрал. Не хватало мне еще случайно уничтожить округу. Лишнее внимание сейчас ни к чему.
     Во всяком случае, путь до города прошел довольно спокойно. У меня получалось держать себя в руках и всячески избегать людей. Добравшись же до городских стен, я постарался не использовать магию больше необходимого, отчего получилось пройти в город, лишь простояв немного в общей очереди и заплатив пошлину.
     Попав в город, я первым же делом пошел в ближайший темный переулок, где изменил себе внешность с помощью метаморфизма. За эталон взял отца таким, каким я его запомнил. В тот же миг волосы стали в разы короче и изменили окрас с черного на темно-русый с ярко выраженной проседью. На лице образовалась легкая небритость, а глаза изменили цвет на карий. Несколько морщин на лбу и в уголках глаз довершили картину. По итогу из переулка вышел совершенно другой человек.
     В дальнейшем мне оставалось только бродить и пытаться почувствовать свои вещи. Хотя, учитывая то, сколько прошло времени с кражи, мои метки могли давно исчезнуть. Тем не менее надежды я не терял. И, как оказалось, не зря.
     Приближаясь к окраине города и стараясь не прислушиваться к болтовне горожан, я почувствовал легкий отклик. На миг дернувшись, словно от удара молнией, я застыл на месте, боясь спугнуть нужное чувство. Прикрыв глаза, я попытался понять, откуда шел отклик. Сигнал был очень слабый, казалось, что вот-вот — и метка развеется, но все же я успел узнать направление.
     Двигаясь все дальше на окраину города, я то и дело останавливался и прислушивался к ощущениям. Так продолжалось до тех пор, пока я не вышел к крупному поместью, явно некогда принадлежащему дворянам.
     — Нашел, — проговорил я, чувствуя, как губы растягиваются в предвкушающем оскале.
     Активировав истинное зрение, я не заметил каких-либо сложных защит от проникновения. Простая сигнальная сеть да парочка иллюзий. Немного не то, что можно ожидать от великого, по местным меркам, чародея. Впрочем, я не был против подобного подхода. Люблю, когда противник сам упрощает мне жизнь.
     Накинув на себя Щит Мрака и отвод глаз, я смело направился ко входу в поместье. У самых дверей я прошептал заклинание, которое открыло замок. Слегка приоткрыв дверь, я проскользнул внутрь и оказался в просторном холле. Прежде, чем продвинуться дальше, использовал чары, которые должны были обнаружить живых существ, и раскинул их на все поместье. Уже было плевать, если противник заметит использование магии.
     Чары дали интересный результат: во всем поместье не было ни одной живой души. Только из подвала проходил сигнал, но с некоторым искажением. Попытка просмотреть все с помощью истинного зрения тоже ничего не дала. Только показала наличие очень знакомой аномалии под землей. Примерно так же выглядит двимерит в магическом спектре.
     — Нашлась пропажа, — с улыбкой проговорил я, осторожно двигаясь дальше, чтобы найти вход в подвал.
     К счастью, он нашелся быстро. Простая деревянная дверь, за которой оказалась длинная лестница, уходящая вглубь. И, что самое подозрительное, никакой защиты.
     — Все страннее и страннее, — пробормотал я, осторожно ступая по ступенькам и держа наготове несколько заклинаний.
     Спустившись в самый низ, я быстро наткнулся на еще одну дверь. Вот только на ней уже имелась какая-никакая защита. Бегло оценив структуру, понял, что принцип завязан на простой как мир системе свой-чужой. Думаю, можно было бы придумать и что-нибудь оригинальнее. Посадить какого-нибудь демона или духа, чтобы тот охранял проход.
     — Как-то ожидаешь большего от «великого» мага, — пробормотал я, после чего, почесав затылок, добавил. — Хотя я не лучше. Мог ведь поставить на лабораторию защиту, и не пришлось бы сейчас никуда лезть.
     Тяжело вздохнув, я вновь посмотрел на преграду, стоящую у меня на пути. Совершенно не хотелось тратить время и взламывать защиту. Конечно, всегда можно прибегнуть к силовому методу и попросту вышибить дверь. Но это как-то… вульгарно. Хотелось попробовать новый способ преодоления препятствий. И, к счастью, в уме возникла интересная мыслишка.
     — Как-то я уже проворачивал что-то подобное, — задумчиво проговорил я, прежде чем закрыть глаза. — Но раз уж я теперь сама Тьма…
     Я замер и попытался прочувствовать пространство вокруг себя. Было в моем арсенале заклинание, позволяющее перемещаться с помощью теней. Вот только я его использовал всего один раз в своей жизни, предпочитая вместо него куда более универсальную аппарацию или порталы, не говоря уже о Крыльях Тьмы.
     Сейчас же это заклинание казалось мне идеальным. Оставалось только настроиться на нужные ощущения и прочувствовать все тени в округе. И сделать это оказалось проще, чем я запомнил. Миг, и я фактически провалился в собственную тень. Мир сразу же потерял краски. Казалось, словно я находился на изнанке мира. Участки, где не было тени, были размыты, словно недоступны. Тени же были огромными черными пятнами, которые призывно раскрывались, стоило только приблизиться к ним.
     Несколько теней находились в некотором отдалении, и казалось, что между нами есть какая-то преграда. Вероятно, они были расположены по ту сторону двери. Любопытства ради протянув руку к теням, я почувствовал, как меня в них затягивает, словно бы и нет никакой преграды.
      «Чудно», — обрадовался я, наблюдая, как в мир возвращаются краски.
     Постепенно перед глазами стала проявляться картина весьма и весьма просторной мастерской. Множество верстаков и столов со следами крови. Доски с закрепленными на них записями и схемами. Различные емкости с сомнительным содержимым в виде частей тел некогда живых существ стояли на стеллажах. Рядом с тем углом, в тенях которого я был сокрыт, был расположен мегаскоп, а в паре метров начертана пентаграмма. В дальнем же углу, сокрытом ширмой, я почувствовал творящуюся магию, что было довольно странно, ведь там же чувствовалась и аномалия.
     Но все содержимое мастерской не вызывало у меня удивление. Примерно такое и ожидаешь увидеть, оказавшись в обители ренегата, создателя ведьмаков и демонолога до кучи. Удивляли скорее размеры помещения, которые явно превышали размеры самого поместья. Это наталкивало на одну простую мысль: кто-то явно смог разобраться в моих записях, касающихся незримого расширения.
     — Может уже перестанешь прятаться? — вдруг послышался голос из-за ширмы, где творилась магия.
     После этих слов из-за ширмы показался и сам говоривший. Немолодой мужчина средних лет. Довольно подтянутый, что намекало на то, что он явно следит за собой. Длинные черные волосы, частично тронутые сединой, были зачесаны назад. Короткая бородка эспаньолка обрамляла его тонкие губы и выраженный подбородок. Остальные же детали, такие как морщины и тонкие брови, уже не выделялись так, как его пронзительно-голубые глаза. Альзур был практически таким же, каким я его видел в последний раз.
      «Пожалуй, омолоди ему лицо лет на десять, и нас можно было бы посчитать братьями», — отметил я про себя, одновременно с этим выходя из тени, понимая, что смысла скрываться больше нет.
     — Честно признаться, было интересно наблюдать, как ты крадешься сюда, словно вор, — продолжил тем временем говорить чародей. — Не знаю уж, кто ты такой, но последний фокус с тем, как ты обошел защиту, мне понравился. Скажи, тебя послал Капитул? Неужели у них наконец-то отросли яйца?
     — В последний раз, когда я их видел, — с усмешкой ответил я, делая несколько шагов вперед, — яиц у них не наблюдалось.
     — Значит не Капитул, — задумчиво протянул Альзур, поглаживая свою бородку, — что делает все гораздо интереснее.
     С этими словами вокруг чародея начала закручиваться магическая энергия, которую он стремительно впитывал, чтобы пустить в ход.
     — Так кто же ты? — уже без какого-либо веселья спросил он, пристально посмотрев на меня.
     Я же, не переставая ухмыляться, начал медленно возвращать своему лицу прежние очертания. Первым делом исчезла легкая небритость. Затем пропали морщины, а волосы потемнели и стали длиннее. Вслед за этим челюсть резко стала уже, лицо стало более вытянутым, и появились выраженные скулы. Последними поменялись глаза, став насыщенно голубого цвета.
     По мере того, как мое лицо возвращало себе прежний вид, менялось и выражение физиономии Альзура. Начиная от недоумения и плавно переходя в отголоски узнавания, которые впоследствии перешли в злость.
     Прошел всего миг с того момента, как я вернул себе свой облик, а в меня уже полетела довольно мощная молния. Я же не стал уворачиваться, позволяя Щиту Мрака отработать на полную. На пути разряда появилась темная пленка, которая не пропустила атаку. Молния расползлась по защите и стала медленно впитываться в нее, после чего видимый эффект щита пропал.
     Ухмыльнувшись еще шире, я посмотрел прямо в глаза вору и ублюдку, который все это время мне докучал.
     — Узнал? — спросил я, почувствовав, как все мое естество буквально потребовало от меня разорвать того, кто посмел позариться на мое имущество.

Глава 45. Вий

     ***
      Аварис.
     — Нокс, — буквально прошипел Альзур, вперив в меня злой взгляд.
     — Собственной персоной, — нагло ухмыляясь, ответил я, показательно отвесив поклон.
     В этот момент в меня была запущена очередная молния, которая, впрочем, как и ее предшественница, расползлась по моей защите. В этот раз темная пленка щита не поспешила пропасть из-за количества впитанной энергии.
     — Может попробуешь что-нибудь еще? — поинтересовался я, скрестив руки на груди.
     — Проклятый выскочка! — словно вовсе меня не слушая, говорил чародей между атаками. — Появился из ниоткуда и каким-то образом в кратчайшие сроки пролез в Капитул.
     С этими словами с его рук сорвалось новое заклинание. В этот раз это был самый что ни на есть классический огненный шар. Столкнувшись с защитой вместо того, чтобы безобидно растечься всполохами огня, огненный шар взорвался. Все, что было возле меня в момент взрыва, разметало в стороны. Огонь разошелся повсюду, превращая все, что осталось на своих местах, в пепел. Я же все еще стоял на своеобразном островке безопасности, не сдвинувшись ни на сантиметр, будучи окруженным темной пленкой щита.
     — Не надоело еще? — с интересом спросил я, стоило только огню погаснуть и опасть поднявшейся пыли. — И вообще, завидовать нехорошо!
     — Но мне плевать на то, как ты одурачил этих идиотов из Капитула, — все так же не слушая меня, произнес он, на пару мгновений перестав готовить новую атаку. — Плевать, какие у тебя были планы на этих недоучек. Мне было бы на тебя плевать…
     Произнеся это, чародей вновь попытался меня атаковать. Видимо догадавшись, что прямые атаки против меня бесполезны, Альзур решил сменить тактику и создал сильный порыв ветра. Так как атака была физической, хоть и создана с помощью магии, я сместился в сторону, выходя из зоны поражения. Конечно, можно было положиться на заранее подготовленные артефакты, но пускать их в ход сразу было бы опрометчиво. Все же заряд в них не бесконечный, да и сами они в большей степени играли роль подстраховки.
     — О, что-то новенькое, — улыбнувшись, сказал я, но был вынужден вновь уйти в сторону, когда Альзур начал создавать один порыв ветра за другим, пытаясь в меня попасть.
     Такая пляска продолжалась добрых минут пять. Противник пытался поразить меня, я же либо отскакивал в сторону, либо аппарировал на короткие расстояния. По итогу этого временного промежутка мастерская Альзура растеряла свой лоск. Приборы, верстаки и стеллажи — все беспорядочно лежало на полу, оказавшись поломанным. Сплошная разруха. Одна только ширма, за которой я все еще чувствовал аномалию, оставалась на своем месте, что неудивительно, ведь Альзур стоял прямо возле нее. Словно пытаясь отгородить ее от меня.
     — Мне было бы на тебя плевать, — продолжил говорить мужчина, переводя дыхание и стараясь спешно восполнить затраченную энергию, — но ты решил, что можешь пойти против меня и остаться после этого безнаказанным?!
     Я не ответил, уже попросту с трудом сдерживаясь, чтобы не покрутить пальцем у виска. Единственный раз на моей памяти, когда мы с ним виделись лично, был случай в Каэр Серен. Вот только с тех пор прошло уже около тридцати лет. Вот уж не думал, что весь мотив его действий строился на одной простой обиде.
     Пока я старался осмыслить его поступки, Альзур закончил готовить заклинание. Пол под моими ногами треснул, и из-под земли появились корни. Они стремительно увеличились в размере, пытаясь опутать мои ноги, а потом и вовсе попытались связать меня полностью.
     Я не стал что-либо предпринимать, зная, что в любой момент смогу переместиться. Терпеливо ожидая действий противника, я гадал, что еще покажет этот чародей. Но, признаться честно, я уже был крайне разочарован. Вся информация об Альзуре так и кишила сведениями о том, какой он великий чародей. Как он уничтожал целые армии всего лишь одним своим заклинанием. Что у него на службе десятки, если не сотни демонов, которых он смог поработить. Но ничего из этого пока не было показано. И либо он долгие годы хорошо пудрил всем мозги, либо по какой-то причине не мог или не хотел применять против меня что-то более существенное.
     Корни продолжали расти, становясь все толще и стремясь опутать всего меня. Но стоило им достигнуть шеи, как рост резко остановился. Я позволил себе вздохнуть и с интересом посмотреть на Альзура.
     Тот, в свою очередь, запустил в меня еще одним боевым заклинанием, похожим на луч плазмы. Вот только Щит Мрака, все еще поддерживаемый мной, спокойно принял на себя удар. Луч врезался в темную пленку, которая проявилась в метре от меня, словно намекая противнику, что ему придется подойти ближе, если он хочет поразить меня.
     Когда пленка исчезла, Альзур увидел нахальную ухмылку на моих устах. На мгновение скривившись, он все же быстро взял себя в руки.
     — Я ждал тебя, — неожиданно спокойно произнес он. — Ждал и готовился. Я знал, что рано или поздно ты явишься ко мне, особенно если я заберу что-то у тебя.
     — Кстати об этом, — произнес я как ни в чем ни бывало. — Тебе когда-нибудь говорили, что брать чужое нехорошо?
     Вместо ответа в щит прилетела очередная молния.
     — Можешь и дальше прятаться за щитами, — презрительно произнес он, — это тебе все равно не поможет. Тебе все равно не сбежа…
     Договорить он не успел. Разочарованно вздохнув, я создал огненное кольцо, которое разошлось от меня в разные стороны, сжигая по пути опутавшие меня корни. Прошел всего миг, после которого я пошевелил плечами и оковы осыпались пеплом.
     — Честно сказать, мне все это надоело, — вздохнув, произнес я и взглянул в глаза Альзуру.
     Не успел он моргнуть, как я оказался возле него и схватил того за горло. Посильнее сжав ладонь, я практически перекрыл ему доступ к воздуху, отчего лицо чародея начало стремительно краснеть. Он схватился своими руками за мою и попытался разжать мне пальцы. Вот только безуспешно. Ему критически не доставало сил, чтобы отогнуть хотя бы мизинец.
     — Сказать по правде, я восхищен, — проговорил я, притягивая мужчину к себе и заглядывая в его глаза, — что ты смог разобраться в моих записях, касающихся расширения пространства. Вот только… это все, что ты можешь мне показать?
     Ответа закономерно не последовало. Альзур все так же пытался ослабить мою хватку. В какой-то момент он даже смог взять себя в руки и попытался атаковать. В меня ударила струя пламени, выходящая из его рук. Метил он прямо в лицо, но я успел отвести голову в сторону, что спасло меня от неприятных ощущений. Хотя жар огня все же оставил пару ожогов на щеке, но они стремительно зажили под удивленным взглядом чародея.
     — Если это все, то я разочарован, — тем временем продолжил я свой монолог. — Но перейдем, пожалуй, к сути… Где мои вещи?
     На моем лице появилась максимально доброжелательная улыбка, на которую я только был способен. Но, вопреки показушному добродушию, я сжал горло чародея еще сильнее, отчего его и без того красное лицо начало синеть, а глаза постепенно закатываться.
     — Где мой двимерит?! — уже громче спросил я, перейдя на рык, и встряхнул мужчину.
     И хоть последний вопрос был больше риторическим, уж слишком характерная аномалия находилась за ширмой, но мне хотелось все же услышать ответ от Альзура. Ради этого я даже слегка ослабил хватку, тем самым дав доступ к столь желанному кислороду.
     Вот только вместо ответа я получил только плевок в лицо. Было несколько обидно и неприятно. Неприятно настолько, что я не сдержался и заехал чародею несколько раз свободной рукой прямо в грудь. Когда же до моих ушей донесся хруст, а сам Альзур после очередного удара выплюнул сгусток крови, я остановился.
     — Т-ц, зря ты так, — пробормотал я, стирая плевок со своего лица. — Мог бы умереть легко.
     Я уже начинал жалеть, что затеял всю эту игру. Проще было уже давно убить этого ублюдка, а вещи бы нашлись в любом случае. Но нет, мне захотелось поиграть с жертвой. Хотя, признаться честно, в моем решении большую роль сыграли слухи об Альзуре. Наверное, я подсознательно надеялся на сколько-нибудь достойный отпор. Даже подготовился ради этого.
     В очередной раз вздохнув, я вновь усилил хватку на горле чародея, перекрывая тому доступ к кислороду. Но из-за того, что он меня несколько разочаровал, я решил, что смерть от удушья будет для него слишком легкой. С этими мыслями я поднес свободную руку к его лицу и выпустил из нее поток Тьмы. Дымка, исходящая из раскрытой ладони, превратилась в черные ленты, больше напоминающие щупальца. Они в тот же миг начали опутывать голову чародея, проникая тому в уши, нос, рот и даже залезая под глазные яблоки. Я чувствовал, как Тьма медленно, но верно пробирается все дальше, пока она не достигла мозга. Стоило только щупальцам добраться до серого вещества, как, повинуясь моей воле, они начали максимально неаккуратно пронзать его, превращая содержимое черепной коробки в кашу.
     Стоило же первому щупальцу достигнуть цели, как Альзур забился в конвульсиях. Изо рта его пошла пена, а из глаз, ушей и носа потекла кровь. В какой-то момент конвульсии прекратились и чародей обмяк, повиснув на моей руке. Разжав хватку, я позволил телу упасть на пол, словно мешку с картошкой. Одновременно с тем, как теперь уже труп коснулся пола, я поглотил его душу.
     По телу прошлась уже знакомая волна эйфории, которая рисковала захлестнуть меня с головой. Но за долгие годы я уже настолько привык к этому чувству, что перестал теряться в нем. Теперь я мог спокойно позволить себе именно наслаждаться ощущением от поглощенной души, не боясь потерять себя.
     Но стоило чувству эйфории пройти, как меня вновь захлестнуло разочарование. Я уже смирился с тем, что среди местных чародеев не было тех, кто способен дать достойный отпор и развеять мою скуку. Хотя определенные надежды на прославленных личностей у меня все-таки были. Вот только сегодня все мои ожидания пошли прахом.
     — Может среди чудовищ будет кто-то стоящий, — пробормотал я, направляясь к ширме и на ходу вспоминая всех тварей, которые могли бы меня заинтересовать.
     Зайдя за ширму, я встал как вкопанный, увидев то, что было источником аномалии. И стоит заметить, что это был далеко не двимерит, как я думал раньше. Хотя я не удивился бы, если б оказалось, что эта руда стала одним из материалов для создания того, что я обнаружил.
     Первым, что бросилось в глаза, когда я зашел за ширму, стали несколько пустых резервуаров и шевелящаяся масса, которая при ближайшем рассмотрении оказалась скоплением насекомых. А если быть еще точнее, то сколопендр. Эти мерзкие твари пожирали друг друга, а какие-то и вовсе сливались, становясь все больше. Медленно, но верно насекомых становилось все меньше, но их размеры увеличивались.
     — Какого черта, — поморщившись от омерзения, протянул я, пытаясь понять, что этот психопат пытался здесь провернуть.
     В этот момент глаз зацепился за сияющие огнем символы на полу, которые образовали собой круг с двумя крестами по краям. Это было либо заклинание, либо какой-то ритуал, о назначении которого я только смутно начал догадываться.
     Пока стали ясны только два факта: Альзур пытался тянуть время, параллельно держа контроль над происходящим за ширмой, но с его смертью все пошло в разнос так, что последствия оказались непредсказуемы.
     — Хотел развеять скуку? — нервно усмехнувшись, проговорил я, думая, как взять контроль над неизвестным мне заклинанием. — Получай.
     Спешно носясь вокруг, первым делом я попытался понять, что было в резервуарах. Удалось выяснить содержимое только одного из них: это были некие мутагены, схожие с теми, которые используются при создании ведьмаков. Вероятно, они должны были внести некие изменения в тела насекомых, но разбираться, какие именно, времени уже не было.
     Пока я разбирался с содержимым, насекомых стало еще меньше и некоторые особи достигли размеров собаки, активно пожирая более мелких собратьев. Их бесконтрольный рост продолжался, и все приближался момент, когда осталась бы одна тварь. Размеры ее мне трудно было представить, а учитывая то, с каким остервенением они вгрызались в тела друг друга, после того, как никого не останется, последняя тварь переключится на ближайшее существо. И этим существом, по несчастью, выпала честь быть мне.
     — Зараза, — сплюнув, выругался я, собираясь уничтожить этих тварей, пока они были отвлечены друг на друга, чтобы не дожидаться, когда ритуал закончится.
     Конечно, с большой вероятностью, после моего вмешательства в ритуал все могло бы пойти вразнос, что, скорее всего, закончилось бы большим взрывом. Но лучше уж так, чем возиться с неизвестной мерзкой тварью. А от взрыва я всегда могу защититься.
     Более не откладывая времени на раздумья, я начал делать пассы руками, щедро вливая ману в готовящееся заклинание. Проходили мгновения, которые казались вечностью. К этому моменту осталось уже две твари, размеры которых уже превышали лошадей. Две огромные сколопендры встали на задние лапки и замерли друг напротив друга, прежде чем устремиться в атаку. В этот момент я и отпустил свое перекачанное энергией заклинание, одновременно с этим окутываясь щитами, защищающими от огня.
     Между сколопендрами возникло несколько всполохов огня, которые стремительно начали разрастаться и закручиваться, образуя огненный торнадо. Он становился все больше, пока не пробил потолок и не вырвался наружу. Думаю, для жителей, оказавшихся рядом, было обеспеченно незабываемое зрелище.
     Гул огня становился все громче. Огонь уже давно поглотил тварей и фактически уничтожил мастерскую вместе с поместьем наверху. Но даже уничтожив все вокруг, огонь не спешил угасать. В какой-то момент мне показалось, что я услышал сквозь гул огня визг этих тварей.
     Буйство стихии продолжалось еще как минимум несколько минут, прежде чем огненный торнадо не начал уменьшаться в размерах и угасать. Но когда огонь должен был полностью развеяться, мое предчувствие затрубило тревогу.
     Не став разбираться в ситуации, я аппарировал с этого места на безопасное расстояние — за пределы городских стен. И, как оказалось впоследствии, сделал я это совершенно не зря.
     Повернувшись в сторону города, я стал свидетелем ужасающего зрелища. Зрелища, которое стало либо следствием ритуала, либо следствием моего вмешательства в этот ритуал.
     Над городом, словно из ниоткуда, возникла исполинская тварь с длинным телом и сотней тысяч ног. Это была последняя сколопендра, которая уцелела после моего заклинания. Взбесившись, она принялась рушить все на своем пути. Ее хитин отливал до боли знакомым цветом. Такой же цвет имела двимеритовая руда.
     — Нашлась… — нервно дернув уголком губ, проговорил я, — пропажа…

Глава 46. Руины Марибора

     ***
     
      Аварис.
     — Дерьмо случается, — философски проговорил я, задумчиво наблюдая за буйством твари.
     Исполинская сколопендра вот уже час сеяла разрушения в городе. Уничтожая одно здание за другим, это существо добиралось до жителей и поглощало их. Ведомое голодом, оно не останавливалось ни перед чем, чтобы набить свое мерзкое брюхо. Некогда второй по величине город в Темерии теперь лежал в руинах. Уцелела едва ли половина, да и та была безлюдна.
     Вот тварь вновь рванула в сторону, по пути уничтожая своими лапами несколько зданий. Наверняка внутри этих зданий прятались жители города. Но сколопендре было на это плевать. Ее внимание привлекла группа людей, которая пыталась скрыться. Мужчины, женщины и даже дети. Участь их была незавидной.
     Невольно я прикрыл глаза и отвернулся, чтобы не видеть, как это существо расправляется с очередными жертвами. Не то чтобы меня смущала эта картина, но даже я не способен был смотреть на подобное хладнокровно и с равнодушием. Особенно если видишь это уже не первый десяток раз.
     Пока сколопендра пировала, я окинул взглядом город. С высоты птичьего полета, где я парил в воздухе все это время, можно было полностью оценить картину. Хоть и детали могли быть недоступны. Вот только не для меня. Нечеловечески хорошее зрение не позволяло что-либо пропустить.
     Погибли сотни, если не тысячи людей. Невинных людей. Можно было сколь угодно винить Альзура в том, что он перешел мне дорогу и, желая поквитаться со мной, создал это нечто, но хотя бы самому себе я мог признаться: все происходящее — следствие моих действий. Или бездействия, с какой стороны посмотреть. И не сказать, что все это хоть немного меня волновало.
     Мне было плевать на жизни горожан. Пусть эта тварь сожрет хоть всех. Не думаю, что это хоть как-то на мне отразится. Тем более учитывая тот факт, что своих вещей я здесь больше не найду. Поэтому в Мариборе меня ничего не держало.
     Тем не менее, я не ушел и продолжал наблюдать за происходящим. Что послужило причиной такого выбора? Остатки человечности? Угрызения совести? Жалость к людям? Чем дольше я задавался подобными вопросами, тем больше убеждался, что виной всему простое… любопытство.
     Мне было интересно, на что способна эта тварь. Скольких ему нужно сожрать, чтобы насытиться? Уцелеет ли город при столкновении с чем-то подобным? И когда чародеи наконец-то оторвут свои задницы от стульев, чтобы решить возникшую проблему?
     Вопросов было огромное множество, и на все хотелось получить ответ. Этакий утешительный приз за потерю огромного количества ценных вещей. И на некоторые из вопросов я уже успел получить ответ.
     Вернув свое внимание обратно к чудовищу, я мысленно перебирал способы его устранения. За время его буйства я уже успел проверить, что магия на эту тварь не действует. Ни огненные копья, ни сгустки Тьмы не смогли оставить и следа на броне сколопендры. Впрочем, полученному результату я был не особо удивлен. Все же характерный для двимерита отлив хитина ненавязчиво на это намекал. Повезло еще, что заклинания не развеиваются при столкновении с броней твари.
     Исходя из всего перечисленного, выходило, что тварь можно убить только физическим воздействием, например, уронить на эту тварь метеорит, или же магией такого уровня, которая смогла бы пробить сопротивление.
     — Что-то мне это все напоминает, — пробормотал я, задумчиво постукивая указательным пальцем по губам. — Может устроить тут прорыв Тьмы?
     Пока я размышлял, существо успело доесть последнюю жертву и принялось хищно осматриваться в поисках новой пищи. Так продолжалось до тех пор, пока эта тварь не задрала свою уродливую голову вверх и не уставилась прямо на меня. Ее жвала мелко подрагивали, а в черных, словно беззвёздное небо, глазах читался только всепоглощающий голод.
     — Заметил-таки, — хмыкнув, проговорил я, вспоминая, как этому насекомому-переростку было плевать на мои атаки.
     Впрочем, попытаться как-то меня достать у него не вышло. С юга прямо в морду сколопендры прилетела молния, которая, впрочем, не нанесла никакого урона. Только еще больше разозлила эту тварь.
     Посмотрев в ту сторону, откуда пришлась атака, я увидел открывающиеся один за другим порталы, из которых выходили чародеи. А если быть точнее, то члены Совета вкупе с преториями.
     — Легки на помине, — презрительно сплюнув, произнес я, накидывая на себя отвод глаз и перемещаясь ближе к чародеям, чтобы продолжить наблюдать за происходящим.
     И чем дольше я смотрел, тем больше мне хотелось ударить самого себя по лбу. Члены Совета, казалось, успели за короткий промежуток времени использовать весь свой арсенал. В ход шли и молнии, и огненные шары. Кто-то даже умудрился создать смерч. Вот только все это было без толку и только больше разрушало город. А до чародеев все никак не доходило, что сколопендра имеет иммунитет к магии.
     Надо ли говорить, какая участь постигла этих идиотов? Сколопендра бросилась в сторону обидчиков и в один миг преодолела разделяющее их расстояние, по пути разрушив еще пару десятков домов. Чтобы не оказаться задетым, я переместился обратно и смотрел за происходящим уже с высоты.
     Первые чародеи, стоящие на пути неминуемой гибели, были уничтожены мгновенно. Их переломанные и раздавленные тела еще долго будут лежать на руинах некогда богатого города.
     Кто-то из членов Совета попытался выставить щит на пути следования чудовища, но оно прошло сквозь защиту, даже ничего не заметив. Как итог — незавидная смерть.
     Более смышленые члены магического братства, понимая, что противостоять этой машине смерти равносильно самоубийству, тут же начали открывать порталы. Весьма и весьма разумно. Вот только скорость создания сильно подкачала. Тварь успела достигнуть их еще до того, как хоть кто-то из чародеев успел сделать шаг в сторону спасительного портала.
     — Именно на такие случаи и нужен экстренный портал, — хмыкнув, проговорил я, поглаживая один из артефактов и наблюдая, как уже мертвое тело чародея было отброшено в арку портала.
     В живых остался только один маг. Ему повезло стоять дальше всех от несущейся на членов Совета сколопендры. И, стоит отдать ему должное, увидев столько смертей, он не потерял самообладания и все подаренное время использовал для создания заклинания портала. И у него были вполне неплохие шансы успеть скрыться.
     Хмыкнув, я решил немного помочь бедолаге. В следующий миг перед мордой твари выросла каменная стена, созданная из ближайших обломков зданий. Масштабная и довольно грубая трансфигурация, но от этого не менее действенная. Хотя нечто подобное, в любом случае, не могло остановить такую махину, но задержать на пару драгоценных мгновений вполне была способна. Именно этих самых мгновений было достаточно, чтобы выживший прыгнул в портал.
     — А теперь самое интересное, — произнес я, размяв шею.
     Пока чудовище пыталось понять, куда делся последний из обидчиков, я думал о том, как бы выманить тварь из Марибора. Сражаться в городе не очень-то хотелось. Это сулило привлечение ненужного внимания, так еще и в ходе битвы был риск уничтожить остатки города. Хотя на последнее, в большей степени, мне было плевать, скорее я не хотел, чтобы мне помешали забрать труп на изучение. Но и план по становлению приманкой для иммунного к магии существа мне совершенно не нравился.
     Оставался только один вариант действий — заставить тварь сбежать. Для этого нужно было ранить сколопендру настолько сильно, чтобы ее инстинкты взвыли об опасности, фактически требуя убежать. Очень уж напрашивался вариант с использованием метеоритного дождя, но это было слишком характерное для меня заклинание. К тому же довольно разрушительное. Как и его аналог, в котором призывался метеорит исполинских размеров.
     В данном случае хорошо помогла бы магия земли. Можно было бы создать несколько огромных каменных шипов, которые должны были бы пробить брюхо этой твари, и дело было бы сделано. Вот только заклинания этой стихии я пока не изучал в нужной степени, чтобы использовать в подобном бою.
      «Если выживу, займусь тренировками основательно», — подумал я, придумав, чем можно заменить магию земли.
     — Ну, поехали, — выдохнув, произнес я, разводя руки в стороны и сосредотачиваясь.
     Внезапно множество обломков зданий начали подниматься в воздух и лететь в мою сторону, где они сходились в одной точке, а затем начали медленно спрессовываться в однородную массу. Обломков становилось все больше и больше, а вес создаваемого каменного шара все массивнее. По моим вискам уже начал стекать пот от напряжения. Все же удерживать столько тяжелых объектов я не тренировался, отчего делать все приходилось максимально осторожно.
     Сколопендра в это время вновь начала буйствовать. Первым делом пожрав тела чародеев, она принялась разрушать уцелевшие здания, в попытке достать прячущихся внутри людей. Все это я отмечал краем сознания, стараясь лишний раз не отвлекаться от своей задачи. В какой-то момент удерживать созданный шар стало практически невозможно, и я понял, что ждать больше нельзя.
     Пользуясь моментом, пока насекомое-переросток попыталось добраться до трупов, погребенных под развалинами очередного дома, я решил действовать. Зависнув в воздухе прямо над телом чудовища, я заклинанием изменил форму снаряда, превратив шар в каменный шип. После чего отпустил его острием вниз, прицелившись в голову существа. Придав ему ускорение с помощью сильного телекинетического толчка, я затаил дыхание.
     Хоть моей целью и было всего лишь ранить созданное ритуалом Альзура существо, во мне все же теплилась надежда прибить мерзкое создание этим ударом. Вот только последовавшего после моего атаки исхода я ожидал в меньшей степени.
     Когда каменный шип уже практически соприкоснулся с головой насекомого, сколопендра резко дернулась в сторону. Инстинкты твари оказались куда лучше, чем я думал. Снаряд, пройдя мимо, с грохотом обрушился на развалины здания, гарантированно добив людей и попутно подняв огромное облако пыли.
     Не успела эта пыль осесть, как из нее внезапно появилась морда твари, которая в броске попыталась до меня дотянуться. Резкая аппарация в сторону — и пасть ужасного насекомого схватила воздух вместо моей бренной тушки. Очевидно поняв, что цель ускользнула, сколопендра начала осматриваться, пока не увидела меня и не уставилась злым взглядом.
     — План «Б», так план «Б», — нервно усмехнувшись, пробормотал я.
     Активируя Крылья Тьмы, я быстро пролетел мимо морды чудовища, оставляя за собой след из темной дымки. Делать это было несколько опасно, но мне нужно было привлечь еще больше интереса чудовища, чтобы все его внимание было сконцентрировано только на мне. Для пущей уверенности, улетая, я запустил несколько взрывающихся огненных шаров прямо в раскрытую пасть сколопендры.
     Из всех снарядов только один залетел прямо в пасть. Другие взорвались, столкнувшись с хитином на морде, не причинив вреда. Чего не скажешь о том, что все же попал в цель. Стоило только ему взорваться, будучи во рту твари, как раздался ужасающий рев. Хотя это больше было похоже на скрежет.
     — Интересно, — улыбнувшись, произнес я, понимая, что тварь все же уязвима.
     Обрадовавшись, я чуть было не стал для насекомого обедом. Только в последний момент я успел переместиться в сторону, уходя от атаки разъяренной твари. Но даже так с моего лица не сходила довольная улыбка.
     Приободренный, я с новой силой начал дразнить чудище, заставляя его атаковать и следовать за мной. В то же время, я постепенно уходил в сторону зареченского леса, где не было лишних глаз.
     Увести тварь в лес получилось довольно быстро, хоть и ценой разрушенной городской стены. Но не думаю, что в той части Марибора еще остались те, кому этот факт не понравился бы.
     Уже будучи в лесу и уводя чудовище все глубже, приходилось действовать осторожнее. К этому моменту насекомое перестало атаковать при каждом удобном случае. Стоило нам только ступить под сень леса, исполинское существо стало куда хитрее. Оно более не ступало напрямую за мной. Порой тварь опережала меня, о чем свидетельствовала быстро передвигающаяся длинная тень, которая проглядывалась между стволов деревьев. И как только я отвлекался или же неосторожно приближался к ней, сколопендра бросалась в атаку, ломая по пути вековые сосны.
     К счастью, пока ни одна атака не достигла своей цели.
     Конечно, можно было бы подняться выше, чтобы не рисковать целостностью своей тушки. Но в этом случае я рисковал упустить детище Альзура из виду. И допускать этого не то чтобы не хотелось, скорее это было противопоказано.
     Уйдя в лес достаточно глубоко, я наконец-то перешел к более активным действиям, нежели пассивное уклонение от атак. Благодаря противнику, в лесу образовался расчищенный от деревьев участок, в центре которого я и решил обосноваться.
     Отменив Крылья Тьмы, я приземлился на землю, чтобы в следующий же миг уйти аппарацией в сторону, чтобы не оказаться раздавленным гигантской тушей насекомого.
     — Какой нетерпеливый, — усмехнувшись, проговорил я.
     В это время из-под полы моего камзола медленно выползли щупальца Тьмы, необходимые для пущей маневренности. Эти отростки практически сразу пошли в дело. Одно из щупалец мгновенно метнулось к уцелевшему стволу дерева, вытаскивая меня из-под очередной атаки. Остальными щупальцами в этот момент были подхвачены поваленные стволы деревьев и запущены в морду чудищу.
     Урона это, конечно же, не нанесло, но отвлекло насекомое и позволило мне подготовить несколько заклинаний, которые тут же пошли в ход. Стоило только детищу Альзура открыть пасть, как в нее залетели огненные снаряды и сгусток Тьмы.
     Над лесом раздался болезненный рев-скрежет чудовища. Его длинное туловище резко скрутилось, уничтожая огромный участок леса. Сколопендра сжалась в комок, испытывая боль, что не могло меня не радовать. Я уже начал думать, каким заклинанием стоит ударить следующим, как реальность вновь решила напомнить о себе.
     Очередная атака твари. Еще мгновение назад скрученная в клубок тварь резко выпрямилась, словно струна, пытаясь достать меня. Перемещение на пару десятков метров вправо. Гигантское туловище пронеслось мимо. Я вновь ухватился с помощью щупалец за ближайшие деревья и поднялся повыше.
     К этому моменту чудовище вновь встало в боевую стойку и уставилось прямо на меня. Жвала беспорядочно подергивались, а из пасти насекомого капала черная жидкость, которая, судя по всему, заменяла ему кровь. Но, несмотря на это, я не видел сколь-нибудь существенных повреждений. Не говоря уже о том, что это насекомое-переросток вполне неплохо себя чувствовало. И было очень и очень злым.
     — Это надолго, — досадливо сплюнув, произнес я, готовясь к очередной атаке.

Глава 47. Чудовище и... человек?

     ***
     
      Аварис.
     Взмах. Поваленное прямо передо мной дерево превратилось в каменный шип. Сколопендра, которая неслась на меня, должна была напороться на него пастью. Но в последний момент тварь дернула мордой и ушла в сторону, отчего шип прошелся по хитину. Пробить броню не получилось.
     Чудовище, извернувшись, вновь бросилось в атаку. Очередное перемещение. Я оказался на ветке высокого дерева, придерживая себя с помощью щупалец Тьмы. Тварь, созданная Альзуром, тем временем пропахала землю в том месте, где я только что стоял.
     Устало вздохнув, я быстро окинул округу взглядом. Некогда густой лес превратился в жалкое подобие себя. Разрытая земля, поваленные деревья, следы от огня — все это создавало картину совершенно иного места, нежели некогда девственно чистые заросли деревьев.
     Переведя взгляд на беснующуюся тварь, я с сожалением поморщился. На насекомом практически не было следов от моих атак, что неудивительно. Из-за его иммунитета к магии я был довольно ограничен в возможностях. Атаки, которые могли бы пробить ее броню, сколопендра успешно избегает. Пасть во время своих бросков она тоже перестала открывать, что не давало мне возможности нанести хоть какой-нибудь урон.
     — Ну и как мне тебя убить? — устало спросил я, присев на корточки и внимательно наблюдая за действиями насекомого.
     К этому моменту оно уже догадалось, что очередная атака не достигла цели, и начала вертеть своей уродливой головой по сторонам. Так продолжалось, пока ее черные, словно ночь, глаза не уставились на меня. Секундное промедление. Все исполинское тело существа зашевелилось, готовясь к очередному броску.
     — Ну вот, — вздохнув, произнес я и прикрыл рукой глаза, — опять.
     Не дожидаясь в этот раз атаки, я не глядя переместился в сторону. Послышался грохот. Дерево, на котором я недавно находился, оказалось повалено гигантской тушей.
     — Метеоритный дождь, — протянул я, вновь перемещаясь в сторону от броска чудовища, — становится все более заманчивым.
     Остановившись у основания дерева и уперевшись плечом о его ствол, я задумчиво сложил руки на груди.
     — С одной стороны, — начал я вслух вести рассуждения, — это сэкономит мне время.
     Перемещение. Я сел на ветку, придерживая себя щупальцами Тьмы.
     — Но это все равно, что признать поражение, — продолжил я говорить как ни в чем не бывало, почесывая подбородок. — Да и так будет неинтересно.
     Перемещение. Грохот. Очередное поваленное дерево. Рев, больше похожий на скрежет. Я повис вниз головой на толстой ветке дерева, находящегося в пятидесяти метрах от моего прошлого местонахождения, где сейчас буйствовала тварь.
     — К тому же, — продолжал я рассуждать вслух, совершенно не чувствуя дискомфорта от своего положения, — кто сказал, что метеоритный дождь поможет. Слишком уж это насекомое изворотливое для его размеров.
     Перемещение. Чудовище в считанные секунды нашло меня и преодолело разделяющее нас расстояние. Я, вздохнув, сел на ствол недавно поваленного дерева и задумчиво посмотрел на моего нынешнего противника.
     — Маг против твари с иммунитетом к магии, — пробормотал я, покачав головой. — Хуже ситуации не придумаешь.
     Гигантское существо вновь понеслось в мою сторону. Я устало вздохнул. Эти игры в кошки мышки мне начали надоедать, отчего я раздраженно поднял руку в сторону детища Альзура. В следующий миг окружающий мир превратился в огненный ад.
     Из моей раскрытой ладони вылетел поток пламени, который широким конусом разошелся в стороны. Но на этом все не закончилось. Поток огня продолжался, распространяясь все больше. Я же, не жалея энергии, щедро делился ею со стихией, тем самым повышая температуру пламени и его размеры.
     Становилось все жарче. За гулом огня ничего не было слышно. Горящие деревья моментально превращались в пепел. Само пламя начало стремительно видоизменяться. Из привычно красно-оранжевого оно стало синим, а затем и вовсе начало белеть. Немногие камни, объятые огнем, стали плавиться, превращаясь в подобие магмы, но количество их было несущественно.
     Я продолжал поддерживать поток огня и напряженно вглядывался в огненную пелену. Мне не верилось, что столь примитивная, хоть и мощная, атака могла подействовать на чудовище с броней, защищающей от магии. И, как оказалось, я опасался не зря.
     С трудом заметив в огне движение, я быстро переместился подальше. Там, где я был пару мгновений назад, пролетела туша твари и полностью разрушила то место. Я же, оказавшись в метрах тридцати от бушующей стихии, поднялся повыше. На секунду сосредоточившись, я вернул контроль над пламенем, от которого меня отвлекли, после чего оно стало медленно затухать.
     Стоило огню угаснуть, как мне открылся вид на огромную поляну, покрытую пеплом и золой. Не было ни одного растения или камушка, которому удалось бы уцелеть в этом буйстве. И только в самом центре этой поляны была еще живая тварь, которая свернулась в клубок.
     Стоило мне только увидеть чудовище, как я начал жадно его разглядывать. На хитине не было ни единого следа от огня. Абсолютно ничего.
     По крайней мере, я так думал, пока сколопендра не начала разворачиваться, стоило ей понять, что огонь погас. И как только показалась морда существа, я не удержался от довольной ухмылки. Черных, словно смоль, глаз стало ровно в половину меньше — тварь ослепла на левую сторону.
     Часть этих злобных глазок, находящихся на левой стороне, фактически вытекла от столь высокой температуры или же от самого потока огня, который ударил ей в морду. Вероятно, сколопендра успела в последний момент уйти в сторону, спасая тем самым правую сторону, и свернулась в клубок, чтобы защититься.
     И хоть лишение твари зрения — это не совсем то, что мне нужно, тем не менее я не мог перестал улыбаться. Ведь это был, наконец-то, хоть какой-то результат с тех пор, как чудовище перестало раскрывать свою пасть.
     — Аварис — один, — улыбаясь во все тридцать два, проговорил я, — насекомое — ноль.
     Единственное, что немного омрачало ситуацию, это тот факт, что теперь монстр станет еще осторожнее. Так происходило каждый раз, как у меня получалось нанести ему урон. И, словно подтверждая мои догадки, чудовище вновь обнаружило меня, но не поспешило броситься в атаку, как раньше.
     — А это значит, — проговорил я вслух, — что пора немного поднять ставки.
     С этими словами по всему моему телу прошла волна изменений. Волосы стали белыми, словно снег. Сам я стал выше и еще больше раздался в плечах. Руки стали непропорционально длинными и превратились в когтистые лапы, покрытые чешуей и наростами. Ноги прошли схожую метаморфозу, хоть и пропорции оставались в норме. Из поясницы появился длинный тонкий хвост. Одежда, конечно же, не выдержала подобных издевательств над собой и превратилась в лохмотья.
     Впервые в этом мире я предстал в своем истинном облике. Оставались только крылья, но я решил, что сейчас они будут лишними, отчего обращение было неполным.
     Все чувства стали острее, чего я был лишен в человеческом облике. Вдохнув полной грудью, я ощутил весь спектр витающих здесь ароматов. Зрение же обострилось еще больше, отчего я мог четче разглядеть моего нынешнего врага, который все еще не спешил нападать и теперь еще более настороженно следил за мной.
     Улыбнувшись, я обнажил ряд острых зубов. После чего с интересом осмотрел себя. С тех пор, как я в последний раз принимал свой истинный облик, прошло немало времени. И это не могло на мне не отразиться. Черная чешуя, которая раньше доходила до локтей и колен, теперь поднялась выше, достигая уже плеч и бедер. На груди же появился до боли знакомый рисунок рун, которые я сам на себе вырезал перед последним ритуалом. Этот самый рисунок светился синим и словно пульсировал в такт моему сердцебиению.
     Оценив изменения, я хмыкнул и, отбросив лишние мысли, вернул свое внимание к гигантскому насекомому. Сейчас у меня была куда более насущная проблема, которую нужно было решить. Обо всем остальном успею подумать позже.
     В следующий миг я без слов переместился прямо к морде чудовища. Оно же явно не ожидало такой наглости от того, кто все последнее время только и делал, что уворачивался. Это промедление стоило многого, и я не преминул им воспользоваться.
     Я с силой вонзил свою лапу в пустую глазницу. Раздался скрежещущий вой. Этой мерзкой твари было больно. Она начала извиваться всем своим телом, явно пытаясь стряхнуть меня. Чтобы этого не произошло, мне пришлось ухватиться второй рукой за хитин, защищающий морду. Изо всех сил сжав его, я услышал громкий треск: мои пальцы вонзились в хитин, позволив удержаться еще крепче.
     Довольно улыбнувшись подобному исходу, я вернулся к осуществлению своей задумки. Я создал в руке огненный шар, отчего вой чудовища стал только громче. В нос ударил отвратительный запах. Но я старался не обращать на это внимание и полностью сконцентрировался на заклинании, все больше напитывая его энергией.
     Так продолжалось несколько минут, которые начали казаться вечностью. Я уже чувствовал, что огненный шар значительно вырос в размерах. Вот только точно определить я не мог. Как и не мог с уверенностью сказать, хватит ли его для того, чтобы взорвать голову твари изнутри. Конечно, я бы мог накачать его еще, руководствуясь принципом «больше значит лучше». Но, в таком случае, я рисковал бы уже своей безопасностью.
     — К черту, — процедил я, приготовившись к последствиям.
     Отпустив контроль над заклинанием, я быстро вытащил руку, которая была покрыта мерзкой слизью. Стараясь действовать быстро, я разжал руку, которой все это время держался, и переместился к краю выжженой земли.
     Прошла секунда, за которую весь лес словно погрузился в тишину. Даже это чудовище замерло. Потребовалась всего секунда, чтобы перекачанный энергией огненный шар пошел в разнос.
     Прогремел взрыв. Обостренное зрение позволило разглядеть, как из пустых глазниц твари вылетели струи огня. На хитине, покрывающем голову насекомого, появились трещины, которые постепенно увеличивались в размерах. Всего миг — и чудовище лишилось половины головы. Ошметки разлетелись во все стороны. Некоторые даже долетели до меня вместе со взрывной волной, которая чуть не снесла меня с ног.
     Прошла секунда. Вторая. Третья. Раздался грохот. Земля сотряслась. Детище Альзура наконец-то рухнуло на землю, не подавая признаков жизни.
     Я немедленно переместился к сколопендре, встав на уцелевшую часть головы. Вытянув руку, я начал концентрировать магию. Тени сгустились. С вытянутой руки вниз упала маленькая черная капля. Стоило ей достигнуть внутренностей чудовища, стало слышно шипение, словно кислота разъедает плоть. Но это продлилось недолго. В следующую секунду мир потерял все краски и стихли звуки. Ввысь ударил столб, сотканный из Тьмы.
     Он просуществовал всего пару мгновений и исчез, но этого хватило, чтобы оставить за собой уродливую дыру. Плоть твари по краям дыры стала словно изъеденной и частично сгнила. Даже земля понесла урон, став безжизненно серой, будто проклятой. Только хитин чудовища оставался практически неизменным.
     — Лучше бы тебе не оживать, — устало проговорил я, присаживаясь на голову чудовища и постепенно принимая человеческий облик.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Алоис Шталден, Верховный Претор.
     Славный город Марибор лежал в руинах. Уцелела едва ли половина. И виной всему, я более чем уверен, этот чертов ренегат Альзур.
     Конечно, это может показаться опрометчиво — винить кого-то, не разобравшись. Но я слишком хорошо знал, на что он способен, ведь неоднократно сталкивался с ним в попытках схватить этого ублюдка. Вот только каждый раз заканчивался неудачей, отчего нам оставалось только бессильно скрипеть зубами.
     То, что Альзур решил осесть в Мариборе, было принято мной с безразличием. Мы все равно могли только наблюдать. Даже когда этот ублюдок принял участие в Войне Кинжалов, где вновь показал свою силу, мы могли только смотреть, как он уничтожает армию Элландера.
     Мы закрывали глаза на все его деяния, даже самые ужасные. Но то, что произошло сегодня, стало последней каплей. Исполинское чудовище, которое уже в народе окрестили Вием, уничтожило город и сожрало огромное множество его жителей. Совет чародеев, вместе с моими подчиненными, отправился усмирить тварь. Вот только выжить удалось всего одному. И, по его словам, это было только везение.
     Выживший и рассказал нам, что чудовище не брало ни одно заклинание. Сказать по правде, мне с трудом верилось в подобное, но и не допускать подобной возможности нельзя. И это делало ситуацию гораздо сложнее и ужаснее. Если такой человек, как Альзур, смог создать подобное чудовище и держал его на поводке, то вскоре привычному устою вещей может настать конец.
     Поэтому и в срочном порядке был созван Капитул. Хоть и не все смогли на нем появиться, но члены Капитула приняли решение любой ценой устранить Альзура.
     Как итог, огромная толпа чародеев, которую можно увидеть только во время Сбора братства, стояла в окрестностях города и с ужасом рассматривала разрушения. Все прочесывали город в поисках выживших и, самое главное, в поисках следов Альзура и его твари. И если первого найти не удалось, то вот исполинское чудовище просто так скрыться не могло.
     По словам немногих очевидцев, оно унеслось в сторону зареченского леса. Именно у его опушки мы в данный момент и стояли, не решаясь зайти под сень леса. И я мог понять многих. Всем было страшно. За всю свою жизнь я не один раз бывал на волоске от смерти и часто сталкивался с ужасными тварями. Но каждый раз выходил победителем, ведь все враги рано или поздно умирали, пораженные моими заклинаниями.
     Вот только что делать с чудовищем, на которого не действует магия? Этого я не знал, как и не знал никто из нас. И, как мне кажется, именно поэтому никто не решался пойти дальше, крамольно надеясь, что все разрешится само собой.
     — И долго мы так стоять будем? — услышал я женский голос в стороне.
     Повернув голову, я увидел весьма недовольную нашим бездействием госпожу де Врие. Наша дорогая ректор Аретузы хмурила брови и пыталась всех пристыдить. На кого-то такой подход даже подействовал. Вот только боюсь, что для большинства нужно было что-то большее, чем слова.
     — Неужели так и… — продолжала распаляться чародейка, но договорить она не смогла.
     Ее перебил другой голос. Мужской и насмешливый, который доносился со стороны леса.
     — Не трать зря силы, дорогая Тиссая, — продолжил «голос». — Этот бесполезный мусор все равно не сдвинется с места.
     В этот момент из тени леса вышел высокий мужчина с длинными черными волосами. Он усмехался, хотя взгляд его был абсолютно серьезен. Он шел, засунув руки в карманы порванных штанов. Собственно, это все, что на нем было из одежды. Но несмотря на его оборванный вид, никто не спешил смеяться. Ведь вокруг человека, вышедшего из леса, так и ощущалась высокая концентрация магии. Настолько высокая, что становилось трудно дышать.
     — Нокс? — тем временем удивленно спросила Тиссая де Врие. — Ты что здесь делаешь?
     Я широко открыл глаза, стоило мне только понять, кто перед нами. Личный ученик ректора Бан Арда и член Капитула, который пропал без вести пятнадцать лет назад.
     — Гуляю, дышу свежим воздухом, — пожав плечами, проговорил он, встав напротив госпожи де Врие. — А что, нельзя?
     Он слегка наклонился, чтобы заглянуть в глаза чародейки.
     — Сейчас не до твоих шуток, — недовольно произнесла женщина. — В городе…
     — Знаю-знаю, — отмахнулся он, перебив собеседницу. — Злой колдун, ужасное чудовище, тысячи погибших и бла-бла-бла…
     — Это не шутки, Нокс! — крикнула ректор Аретузы, уже сама перебив ученика Гедымдейта.
     С лица мужчины сошла его усмешка. Он вздохнул и потер рукой глаза, прежде чем вновь посмотреть на собеседницу. Вот только теперь в его взгляде было только раздражение.
     — Смотрю, ты очень быстро забыла урок, который я тебе преподал? — тон мужчины в оборванной одежде не сулил ничего хорошего.
     Было заметно, как госпожа де Врие нервно сглотнуло. Это вызвало у меня неподдельный интерес. Что это за урок такой?
     — Расслабься, — выдохнув, сказал Нокс. — С мерзким насекомым-переростком я уже разобрался.
     В этот раз его слова удивили всех. На лицах всех так и читался вопрос: «Как он смог справиться с тварью, у которой иммунитет к магии?»
     Вот только отвечать на этот вопрос мужчина точно не собирался. Он обошел все еще удивленную ректора Аретузы и, пройдя несколько метров, одним взмахом открыл портал. Это заставило женщину встрепенуться.
     — А Альзур? — развернувшись, спросила она с надеждой в голосе.
     — Мертв, — ответил Нокс, прежде чем шагнуть в портал.

Глава 48. Скука

     ***
     
      Аварис.
     Стук.
     Вздох. Я задумчиво смотрел в потолок. Мой взгляд был расфокусирован, а мысли плавно текли, сменяясь одна за другой.
     Стук.
     Настроение было отвратным. И причиной тому был тот факт, что я потерял столько ценных материалов. Хотелось свернуть кому-нибудь шею, но как на зло никто не попадался под руку. Да и, справедливости ради, все виновные в потере моего имущества уже кормят червей.
     Стук.
     Конечно, соблазн воскресить Альзура, чтобы убить его снова, был довольно силен. Надо же было пустить весь имеющийся двимерит на создание своего чудовища, в котором в итоге обнаружилась столь очевидная слабость. И это я еще не смог использовать иные возможные способы разобраться с этой тварью. Уделяй я больше времени собственному развитию вместо постоянных исследований — разобраться с чудовищем можно было бы и без крайностей.
     Стук.
     Но больше всего мне портило настроение не то, что двимерит был так бестолково потрачен. У меня еще была надежда, что, убив исполинскую тварь, я смогу буквально снять с нее шкуру и использовать хитин как аналог двимерита. Но реальность оказалась куда суровей, чем можно было представить.
     Стук.
     После смерти хитин растерял все свои свойства. Это было довольно странно, ведь данная руда обычно поддается любой обработке и не теряет свои свойства. Но, видимо, такова была цена за то, что невозможное стало возможным. Все же использовать антимагический материал в магическом ритуале даже я бы не додумался.
     Стук.
     Зато теперь я счастливый обладатель нескольких тонн бесполезного материала. Хорошо еще, что факт отсутствия антимагических свойств выявился, когда я уже был Каэр Серен. Боюсь, узнай я об этом на месте, мое раздражение могло вылиться смертью нескольких десятков чародеев, которые прибыли в надежде расправиться с Вием.
     Стук.
     — Хотя… — застыв, задумчиво протянул я.
     Стук прекратился. Мысленно представил, какими бы интересными подробностями обросла моя репутация после подобного инцидента.
     — Слишком много мороки, — расслабившись, пробормотал я. — Хватит уже имеющейся репутации.
     Стук.
     Возвращаясь к теме пропажи двимерита, возможно, я бы даже так не сокрушался. Всего-то нужно было обратиться к прикормленным ковирским чинушам. Они бы с радостью списали пару тонн материала на нужды общества за чисто символическую плату, которая упала бы им в карман. Вот только, когда я переместился в Ковир, оказалось, что за пятнадцать лет моего отсутствия либо практически все прикормленные люди передохли, либо их поперли со службы. По итогу добыть получилось только жалкий десяток килограмм, которые жалко тратить на эксперименты. Тем более, чтобы добыть хотя бы такое количество, мне фактически пришлось заняться кражей.
     Стук.
     Впрочем, все это уже не так важно. Былого не вернуть, остается только двигаться вперед. Я уверен, в мире еще достаточно вещей, которые могли бы меня заинтересовать.
     Стук.
     Задумавшись на тему того, чем себя лучше занять, я сделал легкий пас пальцами. Со стола ко мне в руки прилетел лист, который на лету превратился в метательный нож. Прокрутив его между пальцами, я резко дернул кистью. Нож в тот же миг вылетел и устремился в сторону входной двери, чтобы вонзиться в нее. Секунда тишины.
     Стук.
     Нож наполовину вошел в деревянную дверь рядом со множеством таких же снарядов. Если посмотреть на них издалека, стало бы ясно, что воткнутые в древесину кинжалы создавали единую картину — портрет одного небезызвестного ренегата.
     Оценив получившийся результат, я протяжно зевнул. После чего вновь сделал ленивый пас пальцами, и в моих руках оказался очередной нож.
     — Скучно, — обреченно подумал я, бросая метательный снаряд, метя портрету в глаз.
     Вновь откинувшись на кресле, я посмотрел в потолок в ожидании знакомого стука. Вот только вместо него раздался звук открывающейся двери. С легким интересом посмотрев в сторону входа, увидел знакомую фигуру ведьмака, который недавно вернулся в крепость. Он с интересом крутил в руках пойманный нож и оценивал получившуюся композицию на двери.
     — Развлекаешься? — усмехнувшись, спросил Кельдар, проходя внутрь моей обители.
     — Пытаюсь развеять скуку и решить, чем занять себя на ближайшие… — произнес я и протяжно зевнул, не успев договорить, — несколько десятков лет.
     В ответ я услышал, как наставник юных ведьмаков насмешливо фыркнул.
     — Задачка не из легких, — сказал он, подходя все ближе к моему столу.
     Покивав в ответ, взмахом руки я создал кресло для ведьмака. Кивнув в знак благодарности, Кельдар устроился на предложенном месте, аккуратно поправив сумку, с которой никогда не расстается.
     — Итак, — с интересом произнес я, положив подбородок на сцепленные в замок руки, — с чем пожаловал? Алхимики опять что-то взорвали? Надо кого-то подлатать? Или после столкновения с магами ты хочешь, чтобы я поработал со Знаками? А может надо улучшить Мучильню, или как вы там называете этот тренировочно-пыточный агрегат?
     Убийца чудовищ ответил не сразу.
     — Заманчиво, — проговорил Кельдар, — но нет, я здесь не за этим.
     — А жаль, — вдохнув, тихо пробормотал я, — было бы хоть что-то интересное.
     — Я хочу, чтобы ты нашел Эрланда, — не обратив внимания на мои слова, серьезно произнес наставник юных «грифонов».
     Слова Кельдара меня удивили, и я, приподняв одну бровь, с интересом посмотрел на собеседника. Мне почему-то казалось, что глава Школы Грифона уже успел вернуться в крепость. И именно это я решил уточнить наверняка.
     — Разве он еще не вернулся? — спросил я.
     — Выходи ты хоть иногда из своей «берлоги», не задавал бы таких вопросов, — поджав губы, немного саркастично ответил старый ведьмак. — Но нет, он не вернулся. Так еще и на связь перестал выходить.
     — Возможно, он просто… того, — медленно протянул я, сделав характерный жест, проведя пальцем по горлу. — Все же на Большаке никогда не бывает безопасно. Смерть поджидает на каждом шагу: если не чудовища, то кметы удавят, лишь бы не платить пару лишних медяков. Или можно попасть в опалу какому-нибудь вельможе или любой другой нечисти. В конце концов, не будем забывать про разбойников, эльфов… эльфов-разбойников.
     Наступила тишина. Кельдар молчал и скептически смотрел на меня.
     — Что? — совершенно искренне спросил я, разведя руками. — Я всего лишь перечислил варианты.
     — Ты сам-то в них веришь? — сохраняя скептический настрой, задал встречный вопрос ведьмак, и мне пришлось развести руками. — Вот и я не верю, что с этим реликтом могло что-то случиться. Но, учитывая последние события, полностью исключать возможность подобного исхода все же нельзя. Хотя что-то мне подсказывает, что он просто таким образом…
     Договорить он не успел. Я сделал останавливающий жест, заметив краем глаза изменения на пустых странницах записной книжки, лежащей в раскрытом виде на столе. Подтянув к себе предмет, я вчитался в содержимое короткого послания. Всего пара строк заставили меня раздраженно вздохнуть: «Ты нужен на собрании. Ситуация в Редании вышла из-под контроля». Послание не обещало ничего хорошего.
     — А я сегодня прямо нарасхват, — дернув уголком губ, проговорил я.
     — Что-то случилось? — поинтересовался Кельдар.
     — Война случилась, — невесело хмыкнув, ответил я, — или восстание. Называй, как хочешь.
     — Значит заказов на трупоедов станет больше, — сразу проговорил убийца чудовищ, понимая, к чему могут привести такие изменения.
     В голосе его не было ни радости, ни грусти от осознания возможного увеличения количества работы и, следовательно, прибыли. Кельдар был полностью безэмоционален и только констатировал факт.
     — И не только на них, — поддержал я ведьмака, поднимаясь из-за стола и открывая себе портал.
     — Постой! — остановил он меня и продолжил, стоило мне только оглянуться. — Что по поводу моей просьбы?
     — Думаю, Эрланд рано или поздно вернется, — отмахнулся я, разворачиваясь обратно к порталу и делая в него шаг. — Наиграется, вспомнит о своих обязанностях и вернется.
     ***
     Танедд встретил меня отвратительной погодой. Темные грозовые облака сгустились на небе, закрывая собой солнце. Сильнейший ливень заливал округу, отчего брусчатка под ногами стала скользкой, что замедляло движение. Ухудшал ситуацию сильный ветер, который так и норовил сбить с ног. На фоне всех этих неудобств практически не обращаешь внимания на раскаты грома и мелькающие молнии.
     Не ожидая подобного приема, я не выставил защиту от дождя заранее, отчего практически моментально промок до нитки. К тому же моменту, когда я прошел под высокие своды дворца, вода с меня текла рекой.
     Раздраженно встряхнув мокрыми руками так, что капли разлетелись во все стороны, я использовал бытовое заклинание, чтобы просушить одежду. Миг — и вся вода, которой был пропитан мой наряд, оказалась буквально выдавлена. Ткань вновь стала сухой, хоть и чуть более мятой.
     Выдавив воду, которой пропитались волосы, и зачесав их назад, я продолжил путь к залу собраний. И уже на подходе мне стали слышны голоса о чем-то спорящих членов Капитула. Хмыкнув, я ускорил шаг и резко открыл дверь.
     — Меня волнует только судьба моего народа, — услышал я уже отчетливо голос Францески, которая яростно доказывала что-то старику Гедымдейту и Тиссае. — Меня не интересует судьба dh’oine, поэтому не надо впутывать меня в ваши проблемы!
     На несколько мгновений наступила тишина, которую вскоре разорвал звук хлопков. Все присутствующие сразу стали озираться в поисках источника звука, пока их взгляды не сомкнулись на мне. Я показательно продолжил хлопать, медленно подходя к свободному месту.
     — Какая пламенная речь, — с усмешкой проговорил я, заставив обычно сдержанную эльфийку поморщиться. — Никогда не думал, что скажу это, но я согласен с ушастой… о чем бы речь не шла.
     — Аварис, — как-то даже облегченно произнес ректор Бан Арда.
     Ничего не ответив, я окинул взглядом всех присутствующих. Не думал, что за прошедшее время успеют найти новых членов Капитула, но, похоже, им это удалось. Это была пара мужчин. Одного я совершенно не знал, что сразу же опустило его в моих глазах на уровень плинтуса. Второго же «новичка» я уже видел, когда выбрался из зареческого леса. Это был никто иной, как верховный претор.
     — Итак, — произнес я, устраиваясь на стуле и закидывая ногу на ногу, — кто мне расскажет причину столь срочного созыва?
     Все переглянулись между собой.
     — Мне казалось, что я все написал в послании, — недоуменно проговорил Гедымдейт.
     — Да, написал, — не стал я отрицать. — Но я все еще не считаю это причиной.
     — Но… — решил было встрять новенький, но быстро затих, начав беззвучно раскрывать рот.
     Я же, опустив руку, с которой только что вылетело заклинание безмолвия, вновь посмотрел на ректора Бан Арда.
     — Мне казалось, — начал говорить я, выделяя каждое слово, — что ты хотел, чтобы Капитул перестал лезть в политику и начал заниматься тем, ради чего был когда-то создан. Я прав?
     — Аварис, — хотел было оправдаться Гедымдейт, но я начал фонтанировать магией, отчего в помещении стало сложнее дышать.
     — Я прав? — чеканя каждое слово, повторил я свой вопрос.
     — Прав, — выдавил старик.
     — И я дал тебе возможность реорганизовать Капитул? — продолжил я задавать вопросы, впитывая выпущенную магическую энергию обратно.
     — Дал, — кивнув, проговорил Хен.
     — Так скажи мне, старик, — вкрадчиво произнес я. — Почему ты не пользуешься предоставленной возможностью?
     Гедымдейт молчал.
     — Не то, чтобы мне было до этого дело, — говорил я. — Но мне уже просто интересно. Что поменялось?
     Гедымдейт хотел было ответить, но его перебил верховный претор, который с недоумевающим видом переводил взгляд с меня на ректора Бан Арда.
     — Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — спросил он, но ответа не последовало, после чего он переключил свое внимание на женщин. — Тиссая? Францеска?
     Вот только и от представительниц прекрасного пола ответа он не получил. Ректор Аретузы просто отмахнулась, пробормотав, что скоро он все поймет. Эльфийка же поморщилась, словно ей напомнили о чем-то неприятном, и отвернулась.
     — Не мешай, — переключив на претора внимание, сказал я. — К вам мы еще вернемся.
     С этими словами я использовал связывающие чары. После чего в направлении новых членов Капитула полетели путы. Веревки, стоило им только достигнуть тел чародеев, начали стремительно разрастаться, опутывая их целиком.
     — На чем мы остановились? — спросил я, теряя интерес к новеньким.
     — Ничего не изменилось, — ответил старик на мой прошлый вопрос. — Но нынешняя ситуация может сильно повлиять на Братство.
     — И каким образом? — скептически вскинув бровь, спросил я. — Чародеи перестанут рождаться? Нет. Максимум, что может случится, это люди воспылают еще большей ненавистью к эльфам из-за «предводительницы» восстания. Но я не сказал бы, что против подобного исхода.
     В ответ на свои слова получил испепеляющий взгляд со стороны Францески. Мне оставалось только мило ей улыбнуться.
     — Будет много смертей, — упрямо произнес Гедымдейт. — В том числе смертей наших собратьев, учитывая масштабы разворачивающегося восстания — задействованы силы как минимум трех стран.
     Внимательно посмотрев на старика, я устало вздохнул и перевел свой взгляд. Эльфийка уже ранее высказала свое мнение по сложившейся ситуации. Тиссая явно была с ней солидарна, если судить по неодобрительным взглядам, которые она кидала на ректора Бан Арда.
     — Делай, как знаешь, но я против того, чтобы участвовать в этом балагане, — спокойно сказал я. — У королей есть чародеи-советники, вот пусть они всем этим занимаются. Наша же задача контролировать магическую деятельность.
     Послышался облегченный вздох со стороны ректора Аретузы. Даже в глазах эльфийки промелькнули нотки одобрения, чего не бывало еще никогда.
     — И подумай вот еще о чем, — решил я добавить аргументов в пользу своей позиции, одновременно с этим поднимаясь со своего места. — У тебя есть гарантии, что после вмешательства все не станет только хуже?
     Старик ничего не ответил, но явно задумался над моими словами. Я же к этому моменту подошел к связанным членам Капитула.
     — Подумай над своим выбором, — бросил я Хену и переключился на новичков. — А пока наш многоуважаемый господин Гедымдейт думает, мы займемся вами.
     Нависнув над связанной парочкой, я растянул губы в улыбке.
     — Настало время давать клятвы, — практически пропел я.
     Одновременно с этими словами до наших ушей донесся особенно громкий раскат грома.

Глава 49. Горс Велен

     ***
     
      Аварис.
     Пока новые члены Капитула насильно приносили мне клятвы и обеты, запрещающие им причинять мне вред, а также распространяться о наличии этих самых клятв, собрание фактически закончилось. Францеска, в очередной раз резко высказавшись насчет вмешательства в восстание, поспешила удалиться. Ее примеру последовала и Тиссая, сославшись, что у нее еще много работы в академии.
     По итогу в зале собраний остались только я, Гедымдейт и двое чародеев, так и пышущих злобой. Хотя верховный претор все же был куда сдержаннее своего товарища. Он ограничился только недобрым взглядом, явно намереваясь в удобный момент припомнить мне эту ситуацию.
      «Флаг ему в руки. Пусть сначала поймет, как обойти клятвы», — хмыкнув, подумал я, теряя интерес к новичкам, которых такое отношение раззадорило еще больше.
     Гаско, тот самый чародей, чьего имени я не знал, решил сразу же проверить работоспособность клятв. Стоило только снять с него путы и отвернуться, как этот, не сильно обремененный умом, человек решил ударить мне в спину. Не знаю уж, чем он хотел меня атаковать, ведь кара настигла его в тот же момент, как только он решил осуществить.
     Клятвам потребовалось меньше секунды, чтобы превратить чародея в скулящее от боли животное. Чародей рухнул прямо на пол и начал крутиться по нему. В какой-то момент он начал рвать на себе одежду, пытаясь добраться до тела. Видимо хотел достичь источника боли. Однако он делал только хуже. Стоило ему только коснуться оголенного участка тела, как он еще сильнее заскулил от боли.
     Оставшиеся члены Капитула с интересом наблюдали за его мучениями, при этом не делая даже попыток ему помочь. Исследовательская натура чародеев взяла верх над человечностью, и их, похоже, совершенно не беспокоил тот факт, что они также могут стать жертвами подобной «пытки».
     — Мусор, — презрительно выплюнул я, параллельно прекращая эту пытку, ведь неровен час и чародей попросту сошел бы с ума от боли.
     Гаско сразу же затих и свернулся в клубок. Ему нужно было время, чтобы прийти в себя после пережитого. Но я не собирался давать ему такой роскоши. Пойдя к лежащему на полу чародею, я присел рядом с ним на корточки и взял его за волосы. Приподняв его голову, я заглянул ему прямо в глаза, в которых уже не было ни капли враждебности, только страх.
     — Это предупреждение, — холодно произнес я. — Надеюсь, у тебя хватит ума не проверять, что будет в следующий раз?
     Чародей быстро закивал. Точнее попытался. Ему мешала моя рука, которой я все еще держал его за волосы.
     — Чудно, — безэмоционально сказал я, отпустив члена капитала и поднявшись. — А теперь убирайся.
     Для придания скорости я несколько раз пнул лежащее тело, которое было слишком нерасторопно. Он с трудом поднялся на ноги и заковылял в сторону выхода. Мне оставалось только кинуть ему вслед бытовое заклинание, которое должно было подлатать порванную одежду. Не хватало еще, чтобы его увидели в таком виде. Это вызовет слишком много вопросом и слухов.
      «Бесполезная игрушка», — невольно подумал я, с презрением смотря в спину удаляющегося чародея.
     После этого я переключил свое внимание на второго новичка. Его взгляд уже не был столь уверенным, как прежде. Если раньше он явно был намерен любой ценой обойти действие клятвы, то сейчас в нем чувствовалось сомнение.
     — Чего уставился? — огрызнулся я в адрес верховного претора. — Тебе особое приглашение нужно? Проваливай уже. Ренегаты сами себя не поймают.
     Я показательно помахал рукой, будто отгоняя какую-то назойливую мошку. Претор ничего не сказал, но все же поднялся со своего места и поспешил удалиться. И только когда за ним захлопнулась дверь, я наконец-то переключил свое внимание на Гедымдейта, который смотрел на меня с осуждением.
     — Что? — совершенно искренне спросил я.
     — Зря ты так с ним, — покачав головой, произнес старик. — Алоис — человек довольно жесткий, целеустремленный… и гордый. Могу сказать, что он не забудет всего произошедшего. Эта клятва…
     — И пусть, — отмахнувшись, легкомысленно сказал я, перебивая собеседника и падая на свое кресло. — Может хоть сможет немного меня развлечь.
     Ректор Бан Арда только прикрыл глаза и покачал головой.
     — А что до клятвы, — сказал я, став немного серьезней, — то думаю, стоит ему поведать, что вы все сами виноваты в ее появлении. Не трогай вы то, что принадлежит мне, все было бы как прежде. А теперь, пока я состою в Капитуле, каждый новый член будет вынужден приносить клятвы, хочет он того или нет. Может расхлебывая последствия собственных действий, вы наконец осознаете, кого лучше не трогать.
     — Аварис… — устало проговорил старый чародей, — я ведь уже объяснял.
     — Что «Аварис»? — с возмущением спросил я. — Уже больше ста лет «Аварис». Радуйся, что я на тебя не повесил настолько кабальные клятвы.
     На какое-то время повисло молчание.
     — Ладно, оставим пока этот вопрос, — расслабленно устроившись и закинув ногу на ногу, сказал я. — Лучше скажи, что на тебя нашло?
     — О чем ты? — спросил Гедымдейт, вскинув брови.
     — Не придуривайся, словно не понимаешь, о чем речь, — произнес я, не отводя взгляда от ректора Бан Арда. — С какого перепугу ты захотел влезть историю с восстанием? Я ожидал подобного решения от ушастой, но она решила держаться подальше от всего этого болота, чем неслабо меня удивила. Но от тебя подобного финта я никак не ждал. Ты ведь радел за то, чтобы Капитул перестал вмешиваться в политику. Или за пятнадцать лет моего отсутствия что-то изменилось?
     Собеседник не спешил отвечать. Опустив голову, Гедымдейт рассматривал свои руки. Я его не торопил и лишь выжидательно уставился на старого чародея.
     — Это не похоже на обычное восстание, — наконец-то заговорил ректор Бан Арда. — Когда до меня только дошли слухи о подготовке, я сопоставил это с твоими отчетами, когда ты был придворным магом. Все указывало на то, что это дело далеко не чисто. Я бы еще мог поверить, что Вриданк, когда бросал Беатрикс, думал далеко не головой, а членом, учитывая красоту Церро. Все же, по словам Тиссаи, король Редании очень уж падок на женщин.
     — Допустим, — проговорил я, наклонив голову набок и с интересом слушая старика.
     — Но меня не покидает ощущение, что тут что-то нечисто, — задумчиво пробормотал собеседник. — Учитывая эльфийскую кровь в самом Вриданке, как и в его бывшей жене, складывается ощущение, что весь этот развод подстроен. А вкупе с докладами, что между королем и новой королевой нет особой любви, все становится еще более странным.
     — И везде торчат эльфийские уши, — сказал я, подобравшись. — Продолжай.
     — Нечего продолжать, — отмахнувшись, сказал Хен. — Я первым делом подумал на эльфов. Но главными подстрекателями выступает ковирская знать. Плюс для эльфов куда выгоднее, чтобы на троне Редании сидел король, в котором значительный процент эльфийской крови. Но Церро — человек, и, следовательно, им не выгод…но…
     Он резко замолчал, уставившись в одну точку перед собой. На его лице отразилась работа мысли. И в следующий миг он устало опустил лицо в раскрытые ладони.
     — Вот ушастая сука, — бессильно промычал он.
     Я же продолжал сидеть, закинув ногу на ногу, и смотрел на сокрушающегося старика с едва заметной улыбкой на губах. Хоть я и не держал руку на пульсе, но все сказанное Гедымдейтом складывалось в одну очевидную картину. В независимости от исхода восстания на троне Редании будет сидеть носитель эльфийской крови.
     — Она с самого начала это все планировала, — проговорил он, поднимая голову. — Но почему тогда столь категорично отказалась от участия?
     — Все еще не понял? — спросил я, приподняв одну бровь, и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Официально отказавшись, она фактически открестилась от всего происходящего. Учитывая еще и помощь Ковира, на эльфов могут и вовсе не подумать. И, к тому же, не стоит забывать ее слова.
     — Какие слова? — нахмурившись, спросил Гедымдейт.
     — Ее волнует только судьба ее расы, — повторил я, слегка улыбнувшись. — Чем больше мерзких dh’oine умрет, тем лучше для ушастых.
     Стоило мне договорить, как раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, кто-то начал ее открывать. В образовавшейся щели показалась голова какой-то юной девицы. Стоило двери распахнуться чуть шире, стало видно, что она одета в наряд студенток Аретузы.
     Я удивленно посмотрел на новое действующее лицо. Насколько я знал, под своды Гарштанга не пускают посторонних, только членов Капитула. И студентка Аретузы явно не входит в их число.
     — Чего тебе, дитя? — спросил Гедымдейт, прежде чем я успел сказать хоть слово.
     Девушка замялась, но все же быстро взяла себя в руки.
     — Госпожа ректор, — начала юная чародейка, — просила передать, что в Горс Велене какие-то беспорядки. Кто-то выпустил элементаля на улицах города. Также она просила «разобраться с проблемой».
     Сказать, что я удивился, все равно что ничего не сказать. Вся эта просьба больше похожа на приказ. У меня начал дергаться глаз от наглости этой женщины.
     — Ступай, дитя, — тем временем степенно произнес Гедымдейт. — Передай, что мы со всем разберемся.
     Студентка кивнула и тут же скрылась из виду, не забыв закрыть за собой дверь. Мне оставалось перевести удивленный взгляд на старика.
     — Разберемся? — спросил я чародея.
     — Только не говори, что тебе не интересно столкновение с элементалем, — с лукавой улыбкой проговорил ректор Бан Арда.
     Ответом ему стали только мой вздох и закатанные глаза.
     
     
     ***
     
     Темерский город-порт Горс Велен — огромный, окруженный стенами, утыканный башнями с островерхими блестящими крышами. Он расположен близ острова Танедд. Или, скорее будет правильнее сказать, что это Танедд лежит у берегов Горс Велена.
     Будучи в этом городе пару раз, могу сказать, что он довольно богат благодаря своему выгодному расположению. С востока от него лежит Цидарис, а к югу — Оксенфурт. Плюс там же к югу расположен и лес Брокилон. Такое расположение и наличие порта делали столицу провинции Велен довольно богатой. Конечно, не на уровне Вызимы или ныне лежащего в руинах Марибора, тем не менее назвать город бедным язык не повернется. Здесь были и краснолюдские банки, имелся большой рынок, проводились ярмарки. Но в большей степени своему благополучию город явно обязан наличию вблизи чародейской академии, что вплетало в жизнь жителей магию и делало ее более доступной.
     Но все это было не так важно, как-то, что по прибытии в город нас ждала паника. Люди бежали куда глаза глядят, вереща на ходу об огненном монстре.
     — М-да, — цокнув, протянул я и проводил взглядом симпатичную деваху, которая, задрав повыше подол платья, улепетывала, пытаясь поспеть за толпой.
     — Надо разделиться и выяснить, где элементаль, — серьезно проговорил Гедымдейт. — Я пойду в ту…
     Закатив глаза, я не стал дальше слушать старика. Выловив одного из бегущих, коим оказался какой-то щуплый паренек в одежке не по размеру, я схватил его за шкирку и притянул к себе.
     — Где монстр? — спросил я, взяв того за грудки и подняв на уровень своих глаз.
     Стоит отдать ему должное. Юнец не растерялся и довольно быстро сообразил, что от него хотят.
     — Н-на р-рычночн-ной п-площади, — заикаясь, ответил он и указал пальцем направление.
     В тот же миг я отпустил его, и он спешно продолжил свой путь. Я же многозначительно посмотрел на Гедымдейта, который отвел глаза в сторону.
     — К-хм, ну так тоже можно, — кашлянув, пробормотал он, направившись в указанную сторону.
     Усмехнувшись, я последовал за ним, по пути разглядывая город.
     Если не брать во внимание всеобщую панику, то с моего последнего визита город совершенно не изменился. Это было немного странно, учитывая, что прошло больше пятнадцати лет. Хотя, возможно, я не прав, и это нормально для этого мира. Рано делать выводы, ведь после «возращения» я практически нигде не был, кроме Марибора. Но там было не до разглядывания достопримечательностей.
     В какой-то момент мы свернули в переулок и вышли прямо на огромную площадь. Она была забита прилавками, бочками и кадками. В обычное время здесь должен стоять такой шум, от которого может заложить уши. Сейчас же уши закладывало только от тишины. Все прилавки казались брошенными. Местами можно было увидеть привязанных животных: коров, коз и овец. По клеткам были распиханы куры и гуси. Явный признак того, что торговцы в страхе бежали, побросав свой товар. Удивительно, но животные не издавали ни единого звука, стараясь вести себя как можно тише.
     В этот момент сбоку раздался резкий визг. Повернув голову, я увидел несущуюся на меня трусливую свинью, которая смогла освободиться от привязи и в страхе уносила ноги. Чтобы не оказаться сбитым с ног, я резко отошел в сторону, наступив на что-то мягкое. Этим «чем-то» оказался кот, который прятался под прилавком и которому я отдавил хвост. Он с протяжным воем унесся за пределы рынка.
     Проводив его взглядом, я повернулся обратно и наткнулся на Гедымдейта, который с осуждением смотрел на меня.
     — Что? — спросил я, разведя руками.
     Старик махнул рукой и пошел дальше.
     Пока мы проходили дальше по рыночной площади, до моих ушей стал доноситься шум. Грохот, звон и характерный гул пламени. Ускорившись, мы быстро достигли нужного места.
     Прямо посреди рыночной площади, среди поломанных и местами сгоревших прилавков, велось сражение. Одним из сражающихся был искомый нами элементаль. Монстр выглядел внушающе. Высотой он был метра три и состоял из огня и вулканической породы. На руках, или скорее огромных лапах, элементаля были надеты браслеты с письменами. Также на нем догорали остатки ленты, которая тоже была испещрена надписями. Все это, видимо, когда-то должно было сдерживать духа стихии.
     Противостоял же монстру человек, облаченный в доспехи, с длинным мечом в одной руке. Второй рукой этот «герой» показывал замысловатые знаки, которые замедляли монстра. Но меня привлекли далеко не его распальцовки, а до боли знакомое лицо, которое не изменилось за пятнадцать лет.
     — Зараза, — выругался я, прикрывая рукой глаза. — Эрланд.

Глава 50. Общий язык

     ***
     
      Аварис.
     Огненный элементаль не самый простой противник. Особенно для обычного человека. Но, по счастливому стечению обстоятельств, духу стихии противостоял ведьмак. Сильный и опытный ведьмак. К тому же, на элементале до сих пор висели сдерживающие чары, что делало бой с ним еще легче. Впрочем, чары эти вскоре должны окончательно развалиться, и Эрланду желательно расправиться с духом до этого момента.
     — Ты так и будешь смотреть? — раздался голос Гедымдейта.
     Отвлекшись от занимательного зрелища, я с интересом взглянул на старика.
     — А разве нужно что-то делать? — спросил я как ни в чем не бывало.
     — Мне казалось, что ты радеешь за безопасность ведьмаков, — вкинув брови, произнес ректор Бан Арда.
     — Радею — слишком громко сказано, — поморщившись, ответил я.
      «Скорее не люблю, когда кто-то другой трогает мои игрушки», — закончил я уже про себя.
     В этот момент, пока я отвлекся, начал нарастать гул. Обратив внимание на происходящее, заметил, как элементаль стал расти в размерах. Сдерживающие его силу чары практически распались, что грозило большими разрушениями. Это понимал не только я, но и Эрланд с Гедымдейтом. Последний так и вовсе решил вмешаться.
     Старик начал делать замысловатые пасы руками. Вокруг него начали закручиваться магические потоки. Не знаю, какое заклинание готовил старый чародей, но я ему помешал. Буквально схватив его за руку, я сбил ему концентрацию, чем заслужил осуждающий взгляд в свой адрес.
     — Лучше найди того, кто выпустил элементаля, — серьезно проговорил я, дав понять, что сейчас со мной не стоит спорить. — Здесь я сам разберусь.
     Недолгая игра в гляделки закончилась поражением Хена. Чародей пробормотал что-то себе под нос и прикрыл глаза. Вероятно, попытался настроиться на магический след, который должен был остаться после освобождения духа стихии.
     Пока же ректор Бан Арда был занят, Эрланд пошел в наступление. Он сложил пальцы в знак Ирден и направил руку в сторону магического существа. Вокруг элементаля в тот же миг образовался круг из знаков, которые светились сиреневым. В следующий миг прямо из каждого знака ударили такого же цвета молнии, которые устремились в чудовище и сковали его.
     — Нашел, — в этот момент проговорил старик и довольно шустро двинулся в одному ему ведомом направлении.
     Одновременно с этим ведьмак подскочил к элементалю с серебряным мечом в руках. Диагональный удар снизу вверх по скованному монстру. Гул огня многократно усилился, но видимого результата это не принесло. Ведьмак поморщился и продолжил наносить один удар за другим, превращая свои движения в танец с мечом. Так продолжалось до тех пор, пока действие знака не прекратилось и элементаль не сбросил оковы.
     Эрланд вынужденно отскочил. Выглядел он весьма задумчивым. Физические атаки по элементалю наносили довольно мало урона. А единственный знак, который имеет хоть сколь-нибудь полезный эффект — это Ирден. Противостояние имело все шансы затянуться.
     — Надо расширить арсенал знаков, — задумчиво пробормотал я, собираясь наконец-то вмешаться.
     Пока ведьмак размышлял, элементаль заприметил своего обидчика и устремился в его сторону. Хоть я и был уверен, что Эрланд спокойно уйдет с линии атаки, медлить было нельзя.
     Я переместился прямо перед Эрландом и создал толстую каменную стену из разрушенной брусчатки с помощью трансфигурации. Монстр столкнулся с препятствием и не смог его пробить. Но тем не менее нас обдало сильным жаром. Несколько языков пламени даже дотянулись до моей одежды, пытаясь ее прожечь. К несчастью для монстра, огонь — это не та стихия, которой стоит сражаться против меня.
     В следующий миг по каменной стене пришелся удар разъяренного монстра, чего та уже не выдержала. Разлетевшись на мелкие кусочки, стена превратилась во множество опасных снарядов, которые могли сильно порезать случайного зрителя. До меня же и, соответственно, Эрланда острые камни не долетели, столкнувшись с защитой. Едва заметная пленка щита на лету превратила камни в пепел, который разлетелся по ветру.
     — Давай посмотрим, что сильнее, — улыбнувшись, с капелькой азарта проговорил я, — твой Огонь…
     В этот момент элементаль преодолел разделяющее нас расстояние и попытался меня атаковать. Замахнувшись рукой, пользуясь разницей в габаритах, монстр решил пришибить меня на месте. Огненная защита против элементаля была бесполезна, но ей на смену пришла Тьма. Из-за моей спины вырвались десятки темных жгутов, которые поймали руку чудовища и зафиксировали.
     — … или моя Тьма, — договорил я, делая взмах рукой и запуская заклинание.
     В ту же секунду под духом стихии, прямо из его тени, появилась черная клякса, которая становилась все больше. Моментально достигнув трех метров в диаметре, этот черный круг выплюнул из себя еще с десяток черных жгутов, которые были в разы толще тех, что я применил ранее.
     Они устремились к чудовищу. Часть из них схватила тварь за руки, пока другие стремительно опутывали элементаля начиная с ног. В местах соприкосновения жгутов и огненного тела элементаля стал идти черный дым. Шла борьба между стихиями, в которой огню было не выиграть — Тьма поглощала все и становилась только сильнее. Весь процесс занял не больше нескольких секунд, по истечении которых передо мной был уже скованный дух стихий.
     — Тебе не повезло, что ты не вызвал во мне интереса, — со скукой проговорил я, отводя руку в сторону.
     Всплеск энергии — и в моей руке, которая по локоть покрылась черной пленкой, появилось копье, сотканное из Тьмы. Резкое движение в сторону противника — и копье насквозь пробило грудь элементаля прямо в том месте, где находилось сосредоточение его энергии.
     Прошло мгновение. Затем другое. Тело духа стихий начало медленно затухать. Гул огня стих, а языки пламени становились все меньше, оголяя вулканическую породу. В какой-то момент огонь резко потух, и тело элементаля мгновенно развалилось, превратившись в бесформенную груду вулканической породы и пепла.
     Убедившись в смерти противника, я отпустил контроль над заклинаниями, и вся Тьма развеялась.
     — М-да, — скучающе протянул я, одновременно с этим разворачиваясь к ведьмаку. — Ты слишком долго возился, Эрланд. Неужели стареешь?
     Повисло молчание. На лице ведьмака можно было заметить работу мысли. В какой-то момент его лицо посветлело, и он воскликнул:
     — Аварис?! Это действительно ты?
     Я невольно закатил глаза. Стоило мне пропасть на жалкие пятнадцать лет, как обо мне моментально все позабыли. Такой расклад дел меня начинал уже раздражать. Может стоит совершить что-нибудь выходящее за рамки разумного, чтобы меня не забыли в ближайшие пару сотен лет? Так сказать, оставить свой след в истории. Стоит об этом подумать на досуге.
     — Нет, я всего лишь злой демон из иного мира, который пытается скоротать немного времени, развлекаясь с людишками.
     Молчание. Эрланд скептически вздернул одну бровь.
     — Я это, я, — закатив глаза, проговорил я. Затем закончил фразу уже про себя: «Говоришь им правду, а они не верят».
     — Где ты был? — продолжал ведьмак задавать вопросы, убрав наконец-то меч за спину.
     — Сейчас это не важно, — отмахнулся я, пристально смотря на главу Школы Грифона. — Куда важнее тот факт, что, по словам Кельдара, ты перестал выходить на связь. Не хочешь объясниться?
     Ведьмак замолчал и почему-то отвел взгляд в сторону. Такое поведение было не характерно ему. Активировав истинное зрение, я начал внимательно рассматривать Эрланда.
     — Только не говори, что потерял артефакты, которые я тебе дал, — с подозрением спросил я после того, как не заметил на ведьмаке ничего, что могло бы создавать магический фон.
     Убийца чудовищ ничего не сказал, и это было лучшим ответом. Не выдержав, я хлопнул себя по лицу.
     — Надеюсь, хоть не в карты проиграл? — со слабой надеждой спросил я.
     — Нет, на охоте, — тут же проговорил Эрланд. — Архигрифон налетел и…
     — Не интересует, — перебил я ведьмака. — Другим расскажешь, как это произошло.
     — Другим? — переспросил он.
     Я же взмахом руки открыл рядом с нами портал и, быстро схватив Эрланда, с силой закинул его в арку.
     — Постой, погоди! — пытался остановить меня убийца чудовищ, отчаянно сопротивляясь. — Мне…
     Договорить он не успел, потому что уже был по ту сторону портала, который моментально закрылся. Пусть теперь оправдывается со своими собратьями за отсутствие и отлынивание от обязанностей главы. Бертольд и Кельдар с него теперь не слезут, и, вероятно, в ближайший год из крепости он не выйдет.
     Осмотревшись, я заметил лежащий возле разрушенного прилавка мешок, рядом с которым находился стальной ведьмачий меч. Недолго думая, я закинул поклажу вслед за ведьмаком, надеясь, что никого не зашиб.
     С чувством выполненного долга я показательно отряхнул руки. После чего осмотрелся в поисках Гедымдейта. Но старика все еще не было поблизости. Нестись и помогать ему я не собирался, здраво рассудив, что столь опытный чародей может и сам справиться с возникшей проблемой. Поэтому было принято решение просто подождать.
     Вздохнув, я присел на корточки возле кучи вулканической породы, оставшейся после смерти элементаля. Или правильней будет назвать это изгнанием? Не столь важно.
     С вялым интересом копаясь среди груды породы с помощью телекинеза, я не сильно надеялся найти что-нибудь интересное. Сама порода не представляла из себя ничего. Не пойдет даже под материал для артефактов. Пепел столь же бесполезен, особенно учитывая то, что в нем не осталось ни капли от огненной стихии.
     Когда я уже собирался закончить столь бесполезное занятие, мне на глаза попалось кое-что необычное. С виду простой камень, но он имел идеальную форму шара. Из трещин и дыр в нем исходило странное свечение. Посмотрев на него истинным зрением, заметил скопление огненной энергии.
     — Интересно, — с легкой улыбкой проговорил я, крутя камень в руках. — Оставлю себе на память.
     С этими словами я закинул его в открывшийся портал.
     В этот момент за спиной послышались шум и голоса. Медленно поднявшись, я размял немного затекшие от долгого сидения на корточках ноги. Голоса тем временем стали значительно четче, и среди них я различил голос Гедымдейта.
     — Мы ее давно преследовали, — говорил кто-то из незнакомцев. — Она сожгла уже несколько деревень.
     — Точно, — поддакивал еще один, но уже женским голосом. — Не знаю уж, на что она надеялась, устраивая нечто подобное в черте города. Возможно, хотела спалить Горс Велен, но, по-моему, это слишком самонадеянно — проворачивать нечто подобное под носом у Капитула.
     — Теперь это уже не важно, — отвечал Гедымдейт, которого выдавала его манера говорить.
     Посмотрев в направлении, откуда доносились голоса, увидел идущих ко мне чародея в компании двух незнакомцев. Один из них был вооружен луком, а на поясе у него висела легкая сабля. Внешность его была совершенно не выделяющаяся. Обычный мужчина, больше похожий на какого-то охотника. Таких в северных королевствах можно найти сотни. Единственное, что выделяло его среди многих, это отрубленная голова какой-то женщины, которую он за волосы привязал к поясу с противоположной стороны от своего оружия.
     Вторым, а точнее второй незнакомкой была темноволосая женщина со смуглой кожей. Она была довольно крупной дамой с широкими плечами. Одета она была в цветастый кафтан, а на поясе у нее висело нечто отдаленно напоминающее ятаган. Все в ней выдавало то, что она не уроженка северных королевств.
     — А это еще кто? — настороженно спросила женщина, глядя на меня, и потянулась к оружию.
     Пока я их рассматривал, они уже успели подойти ко мне достаточно близко. Женщина положила руку на рукоять своего клинка. Сопровождающий ее охотник поднял лук и успел натянуть тетиву.
     — А тебя это е… — будучи на мушке, с усмешкой хотел было я ответить, но договорить мне не дали.
     — Аварис, прошу, — перебил меня старик, после чего обратился к даме с мягкой улыбкой на лице. — Дорогая Нила, прошу успокоиться. Это Аварис Нокс. Он так же, как и я, является членом Капитула. Поэтому прошу, опустите оружие.
     Под конец своей речи Гедымдейт подошел к женщине и осторожно положил ей свою руку на плечо. Эта странная парочка, тем не менее, не особо то и спешила выполнять просьбу старого чародея. Названная Нилой женщина с подозрением всматривалась в мое лицо, будто пыталась запомнить каждую деталь.
     — Хорошо, — наконец-то произнесла дама и убрала руку с оружия.
     Охотник немного помедлил, но все же последовал примеру своей спутницы.
     — Пойдем, Нила, — проговорил охотник, все еще не спуская с меня глаз. — Найдем Эрланда и свалим отсюда. В этом городе как-то слишком много колдунов.
     Кивнув друг другу, они хотели было пройти мне за спину, к месту сражения с элементалем. Но дойти они не успели.
     — Так вы друзья Эрланда? — не особо удивившись, спросил я.
     — Тебе то какое дело, колдун? — с вызовом спросила Нила.
     — Никакого, — пожав плечами, ответил я. — Просто хотел сказать, что его здесь нет.
     На некоторое время повисло молчание. Странная парочка переваривала полученную информацию. Гедымдейт же прикрыл глаза рукой и покачал головой, что-то обреченно бормоча себе под нос.
     — Этого не может быть, — с подозрением произнесла женщина, вновь потянувшись к оружию. — Он бы не ушел один.
     Мужчина начал медленно поднимать руку, чтобы взять из колчана стрелу.
     — Сам не ушел бы, — покивав, согласился я. — По крайней мере, без посторонней помощи.
     Мои провокационные слова стали спусковым крючком к дальнейшим действиям. Женщина вытянула клинок из ножен и прыгнула в мою сторону. Охотник же быстро вытащил стрелу и, положив ее на тетиву, уже был готов выпустить ее в меня.
     Вот только на этом их действия и закончились. Вздохнув, я открыл два портала в крепость Каэр Серен прямо под ногами этой бешеной парочки. Всего миг — и они провалились в них, не успев даже крикнуть. Пусть Эрланд сам разберётся со своими друзьями.
     Порталы закрылись, оставив меня наедине с Гедымдейтом.
     — Тебе никогда не говорили, что ты не умеешь находить с людьми общий язык? — устало вздохнув, задал вопрос Хен.
     — Сотни раз, старик, — усмехнувшись, ответил я. — Сотни раз.

Глава 51. Привет из прошлого

     ***
     
      Аварис.
     Я с энтузиазмом ковырял кость, которая когда-то принадлежала грифону. Точнее его трупу, который я попросил притащить ведьмаков Школы Грифона. Ситуация выходила ироничная и, в какой-то небольшой доле, даже комичная. Труп чудовища мне нужен был, чтобы извлечь его скелет, который в последствии должен стать единым артефактом, наделенным примитивным сознанием. Так я решил воплотить в жизнь давний проект Карлуса.
     Поэтому я которые сутки без отдыха вырезал одну руну за другой на костях грифона, стараясь не допустить ошибки. Уже исписанные рунами кости лежали на полу мастерской таким образом, чтобы лишний раз не взаимодействовать друг с другом. Оставалось около четверти костей.
     — Феу, соулу, тури, иса, — бормотал я себе под нос, вырезая руны одну за другой.
     Лишь краем сознания во все прошедшие дни я замечал, как иногда в мою обитель заходят ведьмаки, но, увидев мое состояние, они быстро выбегали. Я же старался не обращать на все это лишнего внимания. Кажется, даже если бы на крепость упал метеорит, я бы не заметил. Слишком уж я был сконцентрирован на поставленной задаче, во время выполнения которой никак нельзя было отвлекаться.
     Когда я закончил с остатками костей, наступил уже следующий день. Сотворенное заклинание четко указало, что время близилось к рассвету.
     Разложив все кости в четком порядке, я наконец-то смог позволить себе расслабиться. Идти в комнату, чтобы лечь спать, я не захотел. Если уж на то пошло, то спать вовсе не хотелось, как и есть. Сказывались изменения, которые произошли с организмом. Но, несмотря на неспособность тела устать, я был вымотан морально. Поэтому я попросту распластался прямо на полу, рядом с костями, и бессмысленно уставился в потолок мастерской.
     В голове практически не было мыслей. Да и те, что были, крутились вокруг того, чтобы закончить артефакт. А чтобы его закончить, оставалось совершить только два действия: собрать, словно конструктор, все воедино и найти донора для примитивного сознания артефакта. С первым проблем не возникало, ведь для этого потребуется всего лишь еще пару дней убитого времени. А вот с донором могли возникнуть проблемы.
     Говоря о примитивном сознании, на ум приходили различного рода животные: те же собаки отлично подошли бы на эту роль. Но меня смущала вероятность нехватки этого самого интеллекта для выполнения более сложных команд. И здесь на ум приходили любые существа, обладающие более развитым интеллектом. Казалось бы, выбор очевиден: найти какого-нибудь забулдыгу, разбойника или же эльфа и препарировать его.
     Но тут же возникали еще два вопроса. Один из них технический и вполне решаемый: ограничение свободы воли у получившегося разумного артефакта. И второй вопрос — этический. Не то, чтобы мне было дело до жизней всяких отбросов. Но дело могло взволновать ведьмаков, в чьей крепости я и хотел оставить «грифона» в качестве охранного механизма. Хотя…
     — … можно ведь ничего не говорить этим моралистам, — тихо и со слабой усмешкой пробормотал я.
     Ну или можно было бы вместо людского сознания использовать кого-нибудь из чудовищ. Например, поймать какого-нибудь высшего вампира. Конечно, это будет в разы сложнее, чем первый вариант.
     — Зато интереснее, — с улыбкой проговорил я вслух.
     В этот момент раздался стук в дверь моей мастерской. Это было странно и необычно. Ведьмаки обычно не обременяли себя тем, чтобы постучаться.
     — Открыто, — чуть повысив голос, крикнул я, даже не делая попыток подняться с пола.
     Спустя несколько секунд дверь начала медленно открываться, и в образовавшийся проем проскользнула женская фигура. Я устало вздохнул.
     — Чего тебе, Нила? — не слишком приветливо сказал я.
     — Хотела поговорить, — ответила женщина, проходя в мастерскую и закрывая за собой дверь.
     Мне оставалось только вымученно закатить глаза. Опять этой женщине что-то от меня надо.
     С момента нашего так называемого знакомства прошло уже несколько месяцев. Нила, спутница Эрланда, оказалась офирской торговкой, на чей караван напали во время разгоревшегося восстания в Редании. Вторым спутником был охотник Ваз, уроженец Соддена.
     Выходила довольно странная компания: ведьмак, охотник и торговка. Но, как бы это ни было странно, они неплохо дополняли друг друга.
     Я же более тесно познакомился с новыми друзьями Эрланда, когда вернулся в крепость Каэр Серен. К этому времени сам глава Школы Грифона и другие старшие ведьмаки успели посвятить эту парочку в суть того, на кого они хотели напасть. Было приятно видеть осознание и страх в их глазах. После были долгие мольбы о прощении, на которые мне, в целом, было наплевать.
     Тогда я лишь махнул рукой, бросив им, чтобы сами разбирались в своих взаимоотношениях. Сам же я собирался заняться чем-нибудь более увлекательным. И только после я понял, как сильно ошибся, что не воспользовался случаем и не прикончил хотя бы Нилу. Ну или не вышвырнул за пределы крепости.
     Хитрая офирка, оценив расклад сил и связи, которыми я обладаю, решила во что бы то ни стало наладить со мной отношения. По любому поводу эта женщина пыталась оказаться рядом со мной. Первые попытки были довольно робкие. Разговоры были в большей степени односторонними — она говорила, а я делал вид, что ее не существует. После торговка решила действовать смелее и навязчивее. Но каждый раз она натыкалась на полное игнорирование ее существования. Хотя, признаться честно, меня посещали мысли о том, чтобы избавиться от данной проблемы простым способом. Нет человека — нет проблемы. Но не хотелось таким образом испортить отношения с Эрландом.
     В какой-то момент я даже начал избегать ее, стараясь все больше времени проводить вне крепости. Частые заседания Капитула и коротенькие путешествия, в ходе которых я следил за жизнью людей и периодически охотился на всякую живность с целью препарировать ее. Все что угодно, лишь бы не было этой полоумной.
     Ведьмаки даже начали делать ставки, когда же она сможет обратить на себя мое внимание. Впрочем, получить внимание ей все же удалось. Вот только не так, как все ожидали.
     В последний раз она не то от отчаяния, не то от безысходности, но все же переступила черту, которую нельзя было переступать. За несколько дней до того, как я заперся в мастерской, эта женщина не придумала ничего лучше, кроме как попытаться пролезть ко мне в постель. Учитывая, что сон для меня теперь это лишь блажь, а не необходимость, незамеченной она не осталась.
     Первой моей реакцией на такую наглость было удивление, которое в последствии сменил интерес. В кои-то веки Нила придумала что-то необычное. Было принято решение продолжить притворяться спящим и понаблюдать за тем, как будут развиваться события. Вот только все пошло явно не по плану офирки.
     Возможно, не допусти она одну маленькую, но весьма существенную ошибку, у нас даже что-нибудь да вышло. Но судьба решила распорядиться иначе.
     Зайдя в мою комнату, женщина скинула с себя одежду. Учитывая, что темнота мне не помеха, я смог в полной мере разглядеть даму. И, стоит отметить, там есть, на что посмотреть. Дальше она медленно, пытаясь быть тихой, прошла к моей кровати и быстро пролезла под одеяло. Я почувствовал ее горячее дыхание на своей шее. Почувствовал, как она попыталась прижаться ко мне как можно сильнее. Ее руки начали бродить по моему оголенному торсу, пока не наткнулись на то, чего касаться постороннему ни в коем случае нельзя. Она прикоснулась к костяному амулету, который я не снимаю даже во сне.
     Не знаю, как я не убил ее в первое же мгновение. Возможно, остатки здравомыслия все же смогли остановить меня. Но тем не менее в полной мере от справедливой кары Нилу это не спасло. Закончилось все тем, что Нила оказалась прижата к стене, а я, нависнув над ней, буквально прорычал ей в лицо: «Не искушай судьбу».
     Тогда она убежала и какое-то время старательно избегала меня, чему я был рад, потому что смог спокойно с головой уйти в работу. И вот теперь она, похоже, смогла перебороть свой страх или же стеснение после своей неудачной попытки и вновь пришла ко мне.
      «И почему я все еще не клеймил ее?», — устало задавался я вопросом.
     — Раз пришла — говори, — наконец-то сказал я, даже не собираясь подниматься с пола.
     Она немного помялась. Это было немного необычно для столь решительной дамы.
     — Я хотела извиниться за тот случай, — тихо начала она. — Я зашла слишком…
     Сделав останавливающий жест, я резко принял сидячее положение.
     — Что? — прервавшись, непонимающе спросила офирка, но я шикнул на нее и для верности запустил чарами безмолвия.
     Пока женщина беззвучно открывала и закрывала рот, я прислушался к собственным ощущениям. Я пытался понять, чудится мне или все происходит на самом деле. Но чем дольше я прислушивался, тем больше мне казалось, что я схожу с ума. Тем не менее это не было игрой разума. Это действительно произошло: амулет, который годами был холодным, наконец-то нагрелся. Это могло означать только одно…
     — Лия, — прошептал я, прижав руку к груди, где висела костяшка, которая уже начинала буквально жечь кожу.
     Вытащив амулет из-за ворота, я внимательно посмотрел на него, после чего крепко сжал в кулак. Бросив взгляд на Нилу, я снял с нее чары и до того, как она успела хоть что-то произнести, с помощью телекинеза аккуратно вытолкнул ее в открывшуюся дверь.
     Небрежно взмахнув рукой, я послал запирающие чары на дверь. Сейчас мне не нужны лишние посетители. После этого я устремился к рабочему столу, на ходу призывая весь необходимый инвентарь для проведения ритуала поиска. Когда я дошел, на столешнице уже лежало все необходимое.
     Первым делом я расстелил несколько карт. На свободном участке я начал вычерчивать небольшой рунный круг, в который после установил медную чашу. Подняв над ней руку, я полоснул по ладони выросшим когтем и щедро налил алой жидкости в емкость. Сделать это было непросто, потому что рана то и дело заживала, отчего приходилось постоянно резать свою руку. Кровь же все норовила превратиться в темную дымку. Приходилось торопиться.
     Склонившись над чашей, я начал бормотать заклинание, которое должно было войти во взаимодействие с кругом. Все это можно было сделать безмолвно, но я решил выбрать более надежный вариант. Мне не хотелось ничего упустить.
     Последним шагом стало то, что я, в очередной раз посмотрев на костяной амулет, бросил его в чашу с кровью.
     Тишина. Я с внутренним содроганием ожидал реакции. Проходили долгие мгновения. У меня с трудом получалось сохранять спокойствие. Ожидание меня практически убивало.
     К счастью, все рано или поздно заканчивается. Наконец-то началась реакция. Кровь в чаше забурлила и начала закручиваться. Медная емкость была больше не в силах сдерживать алую жидкость, отчего последняя буквально выплеснулась из нее. Чаша улетела со стола. Кровь, разлитая по столешнице, начала собираться в одну большую лужу, которая медленно куда-то потянулась.
     Я продолжал внимательно следить за движением жидкости. Превратившись в тонкую алую полоску, кровь медленно перетекала с одного участка карты к другому. Она словно перебирала регионы и, не обнаружив искомого, переходила дальше. Так продолжалось до тех пор, пока ручей не остановился. Замерев на несколько секунд, вся кровь вновь собралась в лужу, которая закрыла собой территорию целой страны.
     — Редания, — сквозь зубы, проговорил я.
     В сознании в тот же миг всплыли все увиденные ужасы восстания. Опустошенные деревни, сожженные поля, тысячи погибших. Деревни превратились в пепелища. Беспредел солдат, которые почувствовали вкус крови. Насилие, жестокость, голод. Тела погибших, среди которых можно было увидеть и женщин, и детей. Вот во что сейчас превратились земли Редании. И именно там мне следует искать Амелию.
     Нехорошее предчувствие начало нарастать. Казалось, словно время утекает сквозь пальцы. Настроение стало внезапно хуже. Не контролируя себя, я начал выпускать в окружающее меня пространство огромное количество магической энергии. В мастерской стало значительно темнее. Тени стали плотнее и увеличились в размерах. Огни были не в силах сдержать натиск Тьмы и стали светить куда тусклее. Послышался потусторонний шепот.
     Я в это время с силой вцепился в столешницу, отчего древесина с громким треском начала крошиться у меня в руках. Не в силах более сдерживаться, я закричал от злости. Но вместо простого крика из моего горла вырвался рык, который не смог бы издать ни один зверь. Он был столь громким, что наверняка его слышали в каждом уголке крепости. В нем чувствовалась ничем не замутненная ярость.
     Только выпустив накопившиеся эмоции, я смог взять себя под контроль. В один миг я перекроил свое сознание. Все лишние эмоции оказались запечатаны. На лицо в тот же миг опустилась безэмоциональная маска. Сейчас мне нужна была холодная голова. Только по глазам можно было увидеть ту бурю, что сейчас бушевала во мне.
     В очередной раз бросив взгляд на карту, я увидел остатки амулета, которые выступили из лужи крови. Быстро выудив их, я крепко сжал в руке косточку. Она мне могла еще пригодиться.
     Задумчиво рассматривая карту Редании, я пытался понять, откуда лучше начать поиски. Но единственный вывод к которому я пришел был о том, что страна слишком большая, что справиться в одиночку.
     — Пора вам поработать, — пробормотал я, одновременно с этим открывая портал.
     Сделав шаг в арку, я оказался в уже знакомом мне кабинете ректора Бан Арда. Быстро окинув помещение взглядом, увидел Гедымдейта, сидящего в глубоком кресле. Рядом с ним стоял проректор Мардин и что-то рассказывал старику, который внимательно его слушал.
     Они не сразу заметили мое появление, а когда заметили, было уже поздно. Сощурившись, я быстро создал под ногами проректора портал, который вел за пределы кабинета. Лишние уши здесь мне не нужны.
     В следующий миг я оказался прямо перед креслом, на котором сидел Гедымдейт. Нависнув над ним, сохраняя безэмоциональную маску, я холодно проговорил:
     — Созывай собрание!
     — Что? — не сразу понял старик. — Но…
     — Срочно! — не сдержался я.

Глава 52. Подкидыш

     ***
     
      Аварис.
     Поиски — именно так можно назвать последние недели моей жизни. Даже подключив Капитул и уточнив критерии поиска, мне не удалось сильно ускорить процесс. Оказалось, что, несмотря на бедственное положение в стране, люди продолжали размножаться. И делали это весьма успешно. Иначе никак не могу объяснить тот факт, что я получал тысячи отчётов о появлении очередного новорождённого ребёнка.
     К этому моменту спала первичная эйфория. Я вновь мог трезво мыслить, что стало очередной головной болью для меня. В процессе поиска, проверяя одного ребёнка за другим, я замечал, как в моем сознании периодически невольно всплывает мысль, которую я гнал от себя все эти годы. А будет ли она меня помнить? Не говоря уже о том, что Лия могла бы переродиться мальчиком.
     Встряхнув головой, я в очередной раз отогнал подобные мысли.
     — Время покажет, — пробормотал я себе под нос, крутя в руках остатки амулета.
     Уже были проверены более сотни детей, и ни на одного из них амулет не дал отклика. Даже самого слабого. И это начинало меня злить. Столько времени потрачено впустую, а я даже на шаг не приблизился к своей цели.
     Я уставился немигающим взглядом в одну точку. Перед глазами то и дело возникал образ рыжеволосой женщины. В ушах слышались её смех и то, как она меня зовёт: «Ави».
     Прикрыв глаза, я выдохнул сквозь плотно сжатые зубы.
     — Не зря говорят, — пробормотал я, открывая портал в один из лесов Редании, — хочешь сделать хорошо — сделай это сам.
     С этими словами я, резко раскрыв глаза и сжав в руке остатки амулета, нырнул в портал.
     Оказавшись в небе над Реданией, я моментально активировал Крылья Тьмы. В какой-то момент мне стало плевать на то, что меня могут увидеть. Передо мной была только одна цель: найти Амелию. Даже если это не оправдает моих ожиданий.
     Потянулись долгие скитания в небесах над Реданией с зажатым в руках амулетом, чтобы не пропустить даже малейший отклик. Изредка мне приходилось делать остановки, когда мне казалось, что артефакт что-то уловил. В такие моменты ближайшие территории были перерыты вдоль и поперёк. Но ничего, кроме сожженных деревень и убитых кметов, я не находил.
     Невольно в процессе поисков я вновь и вновь становился свидетелем зверств, которые учиняли люди во время восстания. Взбешенные бедняки, которые последовали за Фалькой, только грабили, жгли, свергали и убивали. И, конечно, такое не могло остаться без ответа. Я не раз становился свидетелем того, как войска Редании и Темерии, дабы усмирить многочисленную вооруженную массу, сжигали дотла целые деревни, безжалостно убивая бунтовщиков и не скупившись на любые меры. В королевстве царила Смерть.
     Приходилось только удивляться способности людей приспосабливаться, ведь иначе я никак не мог объяснить те тысячи сообщений о новорождённых детях, которых находили чародеи.
     В любом случае, все это было вторично. Мне было плевать на судьбу этого государства. Я даже готов был бы с радостью спалить его до тла и открыть портал во Тьму, чтобы первостихия поглотила все живое в округе, если бы это помогло мне с поисками. Но, на счастье простых людей, такие крайние меры были бесполезны.
     Очередной слабый отклик привёл меня в какую-то глухую деревню. Зная, что такие отклики скорее ложные или же попросту ведут меня по следу матери ребёнка, я практически ни на что не надеялся.
     Приземлившись на окраине поселения, которое прилегало к лесу, я с удивлением отметил, что деревушка не превратилась в ещё одно пепелище разгоревшегося восстания. Да, здесь были разрушенные дома, как и немало убитых, но в остальном жизнь продолжала кипеть. В деревне даже была своя небольшая корчма, что было удивительно, учитывая её отдаленность от торговых путей.
     Заинтересовавшись, я накинул на себя отвод глаз и решил побродить по округе, чтобы осмотреться.
     На разрушенных домах виднелись следы от пожара. Мужики из числа уцелевших пытались их хоть как-то восстановить. В ближайшем поле нашлась гора трупов, в которую все продолжали стаскивать тела. По хорошему, на этом можно было бы закончить с этой деревней, но мое природное любопытство не позволило мне уйти, не заглянув в корчму.
     В здании местной забегаловки царила разруха. Большая часть столов поломана, а те, что уцелели, могли бы развалиться от малейшего дуновения ветра. Тем не менее часть из этих столов была занята местными забулдыгами, которых даже война не смогла заставить расстаться с бутылкой спиртного.
     Продолжая осматривать помещение, заметил женщину средних лет, которая пыталась что-то убрать за полуразрушенной стойкой. Оттуда то и дело доносились звон стекла и бормотание.
     Понимая, что спрашивать о чем-то пьянчужек бесполезно, я направился напрямую к женщине, на ходу сбрасывая отвод глаз.
     — Здравствуй, милсдарыня, — вежливо заговорил я, желая узнать, что здесь произошло, чтобы понять, по чьему следу ведёт меня амулет. — Не расс…
     Не успел я договорить, как резко осекся после того, как почувствовал на себе изучающий взгляд. Словно меня рассматривают, как какую-то игрушку.
     Резко развернувшись к залу корчмы, я стал искать источник этого неприятного взгляда. Впрочем, поиски не продлились долго. Я практически сразу наткнулся на пронзительно жёлтые глаза с вертикальным значком. Можно было бы подумать, что это ведьмак, если бы не чёрная склера.
     Это был мужчина лет сорока с бритой почти «под ноль» головой и короткой щетиной на лице. У него был длинный горбатый нос и улыбчивое лицо с высокими скулами. Одет он был в короткий жёлтый камзол с синими полосками на рукавах. На сцепленных в замок руках можно было разглядеть кожаные перчатки без пальцев. На ногах его были надеты синие штаны с небольшими разрезами и высокие, до колена, сапоги. Не шее у незнакомца висел небольшой мешочек.
     Внезапно он моргнул, и его глаза стали темно-карими с обычной, человеческой, белой склерой. Но аура у незнакомца оставалась все так же зловещей. В ней чувствовалась Тьма, но не такая чистая, как у меня. Она была помутненной, со следами какой-то гнили. Подсознательно от такой личности чувствовался подвох, отчего я начал заготавливать заклинание Луча праха, в которое влил добрую половину резерва.
     Вот только воспользоваться им мне так и не удалось. Мужчина загадочно улыбнулся, после чего, хлопнув в ладоши, внезапно исчез.
     На меня вмиг навалилась какофония окружающих звуков. Какого-то забулдыгу вывернуло прямо под стол. Его товарищи громко заржали, отчего один из них даже свалился со скамьи. Это вызвало ещё один взрыв смеха.
     Кто-то постучал мне по плечу. Я резко обернулся, чтобы увидеть немного недовольную женщину.
     — Ходят тут всякие, мешают работать, — ворчала она, уперев руки в бока. — Говори уже, чего хотел?
     Я молчал. Удивленно вскинув брови, вновь окинул взглядом каждого присутствующего. Казалось, что никто не видел странного мужчину, сидящего прямо на столе. Это было…
     — Интерес-сно, — протянул я, чувствуя, что этот мир подкинул мне очередную загадку.
     
     ***
     
     След, по которому я шёл, привёл меня в довольно интересное место. Это был замок, окружённый многотысячной темерской армией. Находясь в небе, я мог спокойно рассмотреть всю картину целиком.
     Осадные орудия без устали работали. Солдаты темерской армии, выстроившись, ждали только приказа, чтобы пойти в наступление. На небольшом холме можно было увидеть большой шатёр с гербом королевского дома. Возле него я заметил саму монаршью особу со своей свитой.
     Король что-то кричал мужчине в одеждах офицера, активно жестикулируя руками и указывая в сторону замка. Чуть поодаль находились королевские советники, которые не рисковали подойти к разъяренному монарху и старались делать вид, что их тут нет.
     Немного удивившись тому, что темерская армия осаждает замок на территории Редании, я довольно быстро потерял к ним интерес и полетел в замок, ведь именно оттуда и шёл сигнал.
     Когда я подлетел, сигнал вдруг раздвоился. Один, более сильный, вёл куда-то вглубь замка, второй в это же время уходил куда-то на стены. Второй сигнал был довольно слаб и становился все слабее, что явно намекало, что искать там не имеет смысла.
     Я снизился и приземлился во внутреннем дворе замка, не забыв проверить на себе отвод глаз. Убедившись, что останусь незамеченным, я двинулся в сторону более сильного сигнала.
     Продвигался я медленно, стараясь, чтобы никто случайно со мной не столкнулся. Все же в замке царила полная неразбериха и паника. Тем не менее я продолжал углубляться в замок.
     В какой-то момент стало понятно, что сигнал идёт откуда-то из-под донжона. Это меня насторожило, но не остановило. Только заставило двигаться быстрее.
     Найдя лестницу, которая ведёт вниз, я буквально пролетел по ней, пока не оказался перед массивной деревянной дверью с небольшим окошком.
     Усмехнувшись, я постучал в неё и принялся ждать. Только спустя минуту до меня донеслись приближающиеся шаги. За дверью послышались шорох и щелчки, после которых отворилось окошко.
     Из него выглянула уродливая морда, покрытая прыщами и наростами, с жидким усиками и большим носом-картошкой. Обладатель этой отталкивающей физиономии поводил взглядом по сторонам, но так и не смог меня увидеть, хотя я продолжал стоять прямо у него под носом.
     — Что за черт? — прозвучал его хриплый голос.
     Он уже собирался закрыть окошко, как ему прямо в глаза влетел огненный сгусток, слетевший с моих рук. Раздался душераздирающий крик. Мерзкая морда моментально исчезла, зажав лицо руками. За дверью послышались крики других людей.
     Не дожидаясь ответной реакции, я с силой пнул ногой дверь, отчего её сорвало с петель, а железный замок вырвало с корнем. Грохот на пару секунд заглушил крики мужика, которому я сжёг глаза и лицо.
     Переступив порог, я понял, что оказался в темнице. На это указывали решётки и десяток надсмотрщиков, которые склонились над своим товарищем и пытались как-то ему помочь. Трое самых сообразительных отошли от своих товарищей и двинулись в сторону выбитой двери, явно желая разобраться в происходящем.
     Я же, пользуясь тем, что меня не видят, прошел дальше, ведомый амулетом.
     Продвигаясь все глубже, я замечал, что все камеры пустуют. Оставалось только задаваться вопросами, куда ведёт меня сигнал и для чего здесь такая серьёзная охрана. Впрочем, вопросы довольно быстро отпали, когда я добрался до последней камеры.
     В ней за решёткой, на соломенной подстилке, сидела женщина. Она была похожа как две капли воды на эльфийку, тело которой переместил ко мне джин. Это, конечно, могло быть простым совпадением, но таких совпадений не бывает.
     «Старшая кровь», — подумал я, разглядывая женщину, которая, вероятно, была дочерью моей драгоценной «гостьи», и отмечая наличие у неё заостренных ушей.
     Тем не менее она интересовала меня сейчас в меньшей степени. Куда большего внимания заслуживали три маленьких комочка, которые посапывали возле ног женщины.
     «Даже не проснулись», — усмехнувшись, подумал я, неотрывно смотря на новорождённых детей.
     Внешних отличий найти у них было довольно сложно, кроме того, что это были две девочки и один мальчик. Но меня мало волновал их внешний вид. Моё сознание гложил только один вопрос: «Кто?».
     Крепче сжав в руке амулет, я внимательно прислушался к нему. Спустя пару мгновений я мог с уверенностью сказать, что сигнал шёл от одной из девочек, что заставило меня облегчённо вздохнуть. Невольно заметил, как спало напряжение, которое сковывало меня последние недели.
     «Лия», — с теплотой подумал я, рассматривая, насколько позволяло расстояние, мордашку девочки с едва заметными светлыми волосами.
     В этот момент амулет рассыпался прямо в моих руках, нарушив идиллию. Мне оставалось только шокировано смотреть, как, превратившись в костяную пыль, артефакт просачивался сквозь пальцы.
     — Неприятно, — хмыкнув, проговорил я, — но ожидаемо.
     Я сам не заметил, как сказал это вслух, что сильно всполошило женщину. Она дернулась, чуть не разбудив детей, и начала озираться по сторонам.
     — Кто здесь? — тихо и напугано проговорила она.
     Отвечать я ей, конечно же, не собирался, но её слова привлекли внимание стражников. К этому моменту они уже успокоились. Крики стражника с сожжённым лицом стихли. До меня доносились только слабые стоны. Ушедшие к двери уже вернулись, так ничего и не выяснив. Но настороженность никуда не пропала и только возросла.
     Парочка стражников направилась к камере, в которой сидела женщина с детьми. Чтобы остаться незамеченным, мне пришлось немного отойти, пропуская стражу.
     — Что ты там бормочешь, королевская подстилка?! — крикнул один из них, с силой ударив по решётке рукоятью меча.
     Громкий звон разнесся по темнице. Стоило ему стихнуть, как раздался громкий трехголосый плач. Дети проснулись. Женщина, не обращая внимания на стражников, сразу же начала успокаивать детей, пытаясь уложить их спать.
     — Какие же вы твари, — тихо и со злостью процедила она, не отрываясь от занятия.
     — Что ты сказала?! — разъяренно крикнул стражник, собираясь войти в камеру.
     Но его остановила рука товарища на плече.
     — Оставь её, — сказал второй мужчина, нахмурившись, — она того не стоит.
     Повисло недолгое молчание, после которого первый тяжело выдохнул.
     — Ты прав, пойдём, — сказал он, направляясь обратно к выходу и позволяя тем самым мне вернуться к решётке.
     Но не успел я даже задуматься о том, чтобы как-то помочь матери с детьми, как до моих ушей донесся злорадный шёпот вспыльчивого стражника:
     — Эта королевская шлюха все равно никогда не узнает, что воспитывает чужого ребёнка.
     Эти слова заставили меня замереть на месте. Не отдавая себе отчёт, я кинул диагностические чары на всех, кто находился в камере. Результат не заставил себя ждать.
     Чары показали, что лишь двое детей являются родными женщине, находящейся в камере. Третий же ребёнок был чужд для остальных, хоть и удивительно похож, или, если точнее, похожа. Ведь чужим для носительницы гена Старшей крови ребенком была именно Лия.
     — Подкидыш? — удивился я. — Кто посмел?!
     В этот момент мне вспомнилось, что сигнал раздваивался, когда я прилетел в замок. Второй, более слабый и постепенно угасающий, сигнал явно указывал на мать ребёнка.
     — Убью, — буквально прорычал я, одновременно с этим выпуская в мир толику своей силы, в результате чего женщина оказалась напугана, а десяток стражников в темнице был нанизан на штыри, сотканные из Тьмы.

Глава 53. Фалька

     ***
     
      Аварис.
     Чтобы найти настоящую мать Лии, не потребовалось чересчур много времени, даже учитывая тот факт, что амулета у меня больше нет. Определить родство по образцу не так уж и сложно, особенно учитывая, что в замке на тот момент было катастрофически мало женщин.
     Вот только пока я искал «мать года», мое желание убить ее на месте немного угасло. А стоило мне ее обнаружить, так я и вовсе встал как вкопанный под отводом глаз. Довольно забавная должна была получиться картина, если бы кто-то в этот момент увидел меня со стороны.
     Мать Лии обнаружилась в командном пункте, если можно так назвать простое сборище командиров, собравшихся в случайном месте. Они стояли и обсуждали осаду и их шансы выстоять. Кто-то был довольно пессимистичен и предлагал сдаться добровольно, надеясь на то, что их хотя бы не казнят на месте. Другие же, в свою очередь, были оптимистичны и утверждали, что замок может годами находиться в осаде. И все, что им требуется, это просто дождаться подкрепления.
     Была, конечно, и третья точка зрения. Ее можно назвать наиболее реалистичной. Они понимали, что шансов выстоять против сил королевства у них не много — их фактически нет. Но при этом эти люди не предлагали сдаться, понимая, что их ждет в таком случае. Все же даже в осажденный замок доходили слухи о том, как темерская армия жестоко расправляется со всеми, кто хоть как-то замешан в восстании. А если вспомнить, что в темнице сидит жена нынешнего короля Темерии, то участь тех, кто сдался, будет незавидной.
     Ну и четвертая сторона — воздержавшиеся. Или, если говорить точнее, воздержавшаяся. Четвертую сторону обсуждения представляла всего одна личность. Она же и была главной на этом празднике жизни, знаменем всего восстания и, по совместительству, матерью Лии.
      «Фалька», — подумал я про себя, подходя практически вплотную к совещающимся командирам.
     Я практически не вслушивался в то, о чем они говорили, лишь краем сознания отмечая общие темы. Мое внимание было полностью приковано к одной конкретной, неоднозначной личности. Первоначальное желание убить ее сразу, как только увижу, уже улетучилось, и передо мной стояла дилемма: «Что делать?». Я уже успел сложить те немногие факты, которые помнил сам, с тем, о чем шли доклады о проходящем восстании. Все выстраивалось в довольно интересную картину и позволяло понимать судьбу Фальки.
     Смерть ее неизбежна. Вопрос лишь в том, какой именно она будет. Поэтому я продолжал стоять и задумчиво смотреть на эту еще совсем юную девчонку.
     Невысокий рост, красивое, даже в какой-то степени кукольное личико и длинные темные волосы, из-за которых проглядывались заостренные кончики ушей. Все это довольно сильно контрастировало с ее диким макияжем и необычной для девушки одеждой. На ней была надета красная стеганая куртка, которая была весьма короткой. Рукава этой самой куртки были закатаны по локоть. На одной руке была надета высокая кожаная перчатка, в то время как вторая рука была абсолютно голой. Остальное ее тело прикрывало какое-то подобие корсета темного цвета с красными вставками и с неслабым вырезом на груди, что оставляло мало места для полета фантазии. Ноги облачены были в темные штаны и сапоги выше колена.
     Сложно даже представить, что эта была та самая девчонка, которую когда-то давно я мельком видел при дворе короля Ковира. И еще сложнее представить, что она оказалась способна на такие зверства, что теперь ее именем пугают детей. Чрезвычайно кровавая, беспощадная, жестокая и лишенная морали и угрызений совести девушка. Способная жестоко убить, как минимум, своего отца и единокровных братьев. Не говоря уже о простых мирных жителях. И все это про нее — про Фальку.
     Но на простой жестокости ведь далеко не уйдешь. Не получится, не имея харизмы и таланта к политике, организовать восстание, даже с учетом поддержки Ковира. Смотря на нее, я был определенно уверен, что ковирские дворяне облажались. Они готовили девчонку как свое орудие, но, судя по всему, не смогли удержать контроль над ней.
      «А ведь я предупреждал, что не стоит затевать подобную авантюру», — усмехнувшись, подумал я, — «Вечно никто не прислушивается к моим словам. А потом удивляются, почему же так вышло?».
     Хотелось от досады сплюнуть себе под ноги, но я воздержался и вновь посмотрел на Фальку. Вопрос о том, что мне делать с этой жестокой сукой, все еще был актуален. Конечно, можно было оставить все как есть, ведь рано или поздно ее все равно прикончат. Но и спускать на тормозах то, как она отнеслась к своей новорожденной дочери, я не желал. Хотелось совершить какую-нибудь пакость. Все мое нутро буквально требовало этого.
     — Считаю, что госпоже лучше скрыться, — я внезапно зацепился краем сознания за слова одного из командиров.
     — И как ты себе это представляешь, а Брик? — снисходительно проговорил другой командир, который все это время был пессимистично настроен. — Если ты не заметил, то замок находится в осаде.
     То, как они планировали вывести Фальку из осажденного замка, я уже не слушал. Мои мысли были полностью заняты возникшей мыслью, на которую меня только что натолкнули. Раз уж они хотят сделать все, чтобы вывести это отродье, то кто я такой, чтобы им мешать. Даже наоборот, почему не помочь?
     — Как говорится, — прошептал я, чувствуя, как губы сами собой растянулись в довольной пакостной улыбке, — твори добро и причиняй справедливость.
     Я уже успел переместиться на крышу донжона и, присев на один из каменных зубьев и свесив ноги вниз, прикинул, как совершить задуманное доброе деяние. Хотя вопроса, как это все провернуть, как такового и не стояло. Куда более актуален был вопрос «куда». И здесь было всего два варианта.
     Первый и довольно простой вариант, который можно провернуть буквально за пару минут — отдать ее Гоидемару, чья жена заточена в темнице. Думаю, король Темерии оценит по достоинству такой щедрый подарок.
     Вторым вариантом был новый король Редании. Если мне не изменяет память, то после того, как Фалька жестоко убила Вриданка и своих братьев, первым претендентом на престол стал дядюшка почившего короля — Визимир. Отдать ему в руки убийцу племянника будет весьма справедливо, но придется потратить немного времени на то, чтобы найти, где сейчас ставка короля.
     Казалось бы, что выбор довольно очевиден. Если исход примерно один и тот же, то зачем лишний раз заморачиваться? Но отчего-то меня все же тянуло ко второму варианту.
     — Бран, — шепнул я в пространство и вытянул руку.
     Пару мгновений ничего не происходило, но вскоре в воздухе, в метре от моей руки, возникла черная дымка. Спустя еще секунду из нее вылетел выросший еще больше ворон. Он приземлился на мою руку и выжидательно и немного недовольно посмотрел на меня. В голове появились образы с высоты птичьего полета, которые сменялись картиной погони за какой-то дичью.
     — Прости, что оторвал, приятель, — усмехнувшись, проговорил я, почесав под клювом у птицы.
     Ответом мне было все то же недовольство, но в уже куда меньшей степени, и образы, которые можно было интерпретировать как вопрос: «Чего звал?».
     — Мне нужны координаты места, где находится король Визимир, — проговорил я, продолжая почесывать оперение ворона.
     Верный друг недоуменно посмотрел на мне.
     — Что? — спросил я, на секунду прервав занятие. — Я знаю, что тебе это вполне по силам. К тому же, рядом с ним скорее всего ошивается одна примечательная чародейка, с которой мы уже знакомы. Ее будет найти даже проще.
     Вместе со словами я спроецировал ворону образ той самой чародейки. Бран, буквально спустя мгновение, громко каркнул и взмыл в воздух, испарившись в темной дымке.
     — Каждый раз удивляюсь тому, как на него повлияло пребывание в домене, — проговорил я, наблюдая за тем, как медленно развеивается дымка, после чего, хлопнув себя по коленям, продолжил. — Ладно, пора и делом заняться.
     Я вновь переместился поближе к Фальке. Собрание командиров уже закончилось, и девушка осталась практически одна, если не считать ее охрану. Она нависла над столом, на котором была растянута карта прилегающих к замку земель. Не знаю уж, о чем она думала, но взгляд ее был на удивление холодным.
     Хмыкнув, я, будучи все еще под действием отвода глаз, прислонился к ближайшей стене. Сложив руки на груди и периодически бросая на Фальку взгляды исподлобья, я принялся ждать.
     Последующие пару часов, пока Бран занимался поисками, я провел в таком положении. За это время к девушке заглядывали бойцы с докладами. Заняться мне было особенно нечем, поэтому я с интересом вслушивался в каждый доклад. И, выслушав несколько, готов был сказать только одно: у осажденных нет ни единого шанса. Вопрос лишь в том, как долго продлится осада. Впрочем, для меня это уже было практически не важно.
     В какой-то момент, когда просто ждать уже стало скучно и у меня начали появляться мысли о том, чтобы немного поиздеваться над защищающимися, в небе возникла черная дымка. Бран моментально вылетел из нее, огласив округу громким карканьем, что привлекло к себе внимание окружающих.
     Пока взгляды многих были прикованы к огромному ворону, появившемуся из ниоткуда, в моем сознании появлялись образы, по которым можно было построить координаты для портала.
     Довольно улыбнувшись, я перевел свой взгляд на Фальку. Она вновь была в окружении своих подчиненных и так же, как и другие, наблюдала за парящим в небе вороном. В этот момент какой-то оптимист даже сказал, что это знак их скорой победы. Сдержаться, чтобы не засмеяться, было сложно, но, к счастью, вовремя использованные заглушающие чары позволили не сдерживаться.
     И еще больше заглушающие чары помогли, когда я увидел удивленные лица окружающих после того, как под ногами Фальки открылся портал. Девушка не успела издать ни единого звука, как уже оказалась по ту сторону портала, который моментально схлопнулся. Мне же оставалось только наслаждаться зрелищем, не забыв закинуть в другой портал поменьше записку.
     
     
     ***
     
      Интерлюдия. Филиппа Эйльхарт.
     Славный Третогор не скоро станет таким, как прежде. К счастью, он не лежит в руинах, но захват города этой дьяволицей Фалькой не прошел бесследно. Часть города сожжена, в то время как в других частях — разгром и беспорядок. На улицах все еще можно найти трупы, которые не успели убрать после того, как удалось отбить город обратно.
     Хотя сложно сказать, удалось ли его отбить. Периодически то и дело вспыхивают очаги бунта жителей, отчего приходится бросать все силы на жестокое подавление. Впрочем, это уже не так важно, ведь мы получили сведения, что Гоидемар, разъяренный тем, что эта бешеная сука пленила его жену, взял в осаду Гутборг. Теперь то все закончится, нам остается только подвести наши силы к замку, чтобы ускорить штурм.
      «А ведь, не откажись Капитул вмешаться, все закончилось бы еще быстрее», — недовольно подумала я, направляясь в зал заседаний, где меня ждет новый король.
     Сплошная головная боль. Сначала Капитул отказывается как-либо вмешиваться в политические дрязги. «Мы вне политики», — вот, что я услышала от наставницы, когда связалась с ней через мегаскоп. Услышав это в первый раз, я даже не поверила. Но, как оказалось, это действительно так, ведь даже сожжённый Мирт никак не заставил Капитул вмешаться.
     И, как будто этого было мало, в ходе восстания Фалька прирезала своего отца и братьев, отчего на престол был вынужден взойти Визимир, которого сразу после коронации прозвали «Старым» в силу его возраста. И головной болью это было по одной простой причине: мне придется начинать все с самого начала. Чтобы завоевать доверие нового короля, придется сильно постараться. В противном случае придется убирать его с доски, что также отбросит меня на несколько шагов назад от моей цели.
     Но об этом я подумаю уже позже, ведь к этому моменту передо мной оказались двери, ведущие в зал заседаний. На входе стояла пара солдат, которые, завидев меня, сразу же расступились в стороны. Довольно дернув уголком губ, я прошла в зал.
     — А, Филиппа, — проговорил Визимир, стоило тому только увидеть меня. — Проходи. Только тебя и ждали.
     Новый «старый» король сидел за массивным столом, на котором было разложено множество карт и бумаг. Вокруг стола также собрались генералы и советники, будучи готовыми подсказать королю правильные решения. По бокам, возле стен, выстроились воины, которые обеспечивали защиту короля.
     — Прошу прощения, ваше величество, — слегка улыбнувшись, произнесла я, проходя к столу. — Слегка задер…
     Договорить я не успела. Смогла только подойти к месту возле короля, которое было отведено специально для меня. В этот же миг в паре метров от пола открылся странный черный портал, который был мне смутно знаком. Но я быстро отбросила лишние мысли после того, как в этот портал свалилось тело. Довольно хрупкое, женское тело с характерной внешностью, которую было трудно не узнать.
     — Фалька, — прошептал кто-то из советников, пока дьяволица пыталась подняться после не самого мягкого приземления.
     Все застыли и с удивлением смотрели на виновницу всех тех бед, свалившихся на страну. Казалось, что каждый боялся двинуться, чтобы не развеять иллюзию. Ведь что это, если не иллюзия?
     — Чего встали?! — повысив голос, крикнул Визимир, осознав, что нельзя упускать такой шанс. — Схватите ее!
     Простой приказ моментально снял оцепенение с не меньше нашего удивленных воинов. Они споро подскочили к девушке, которая пыталась прийти в себя после перемещения. Чтобы связать ее, им потребовалось не много времени.
     — Какого черта происходит?! — продолжал вопрошать на повышенных тонах король, будучи явно вне себя от радости. — Филиппа! Может вы мне объясните?
     Объяснить. Хотелось бы мне самой знать, в чем дело и как так получилось, что эта преступница буквально была преподнесена нам на блюдечке. Без постороннего вмешательства здесь никак не могло обойтись.
     И, словно в ответ на эти мысли, над столом открылся второй портал. Он был в несколько раз меньше предыдущего, и из него вылетел всего лишь небольшой клочок бумаги, который медленно приземлился на столешницу.
     Взгляды всех сомкнулись на бумажном клочке. Никто не спешил протягивать к нему руки, что непрозрачно намекало на то, что это стоит сделать мне.
     Я притянула рваный клочок к себе поближе с помощью магии и аккуратно развернула его, после чего вчиталась в содержимое.
     — Ну что там? — как-то по-детски заинтересовался король.
     Вместо ответа я только раздраженного вздохнула и встряхнула головой, прогоняя образ одной наглой физиономии.
     Клочок бумажки оказался запиской, на котором было написано всего два слова: «Долго возитесь». И в конце была простая подпись — Нокс.

Глава 54. Ученица

     ***
     
      Аварис.
     — Ты в последнее время сам не свой, — сказал Эрланд, сидя напротив меня, склонив голову набок и задумчиво постукивая по подлокотнику.
     Я окинул его нечитаемым взглядом и тихонько фыркнул, после чего продолжил вырисовывать руны на небольшом кусочке выделанной кожи, создавая простенький оберег.
     — Так и будешь молчать? — все не унимался ведьмак, не оставляя попыток докопаться до истины. — Может уже скажешь, что произошло?
     Опять не ответив ведьмаку, я лишь бросил не него короткий взгляд. На задворках сознания появилась крамольная идея вышвырнуть ведьмака из своей мастерской. Слишком уж он начал докучать. Останавливала меня только одна мысль: с теми, кого считаешь товарищем, так поступать неправильно.
      «Хотя…», — задумался я, вновь оценивающе посмотрев на главу Школы Грифона, отчего тот даже поежился.
     — Что? — непонимающе спросил этот до боли простой по характеру человек.
     — Ничего, — тихо сказал я и вновь продолжил вырезать руны. — Что ты хочешь от меня услышать?
     — Не знаю, — саркастично произнес Эрланд. — Может правду?
     Из моих уст сам собой вырвался смешок. Правду ему подавай.
     — Я сказал что-то смешное? — не понял убийца чудовищ. — Мог бы и сказать, что такого произошло, от чего ты сорвался с места, никого не предупредив и перепугав при этом Нилу. И черт с ним, к твоим исчезновениям в крепости все привыкли. Но вернувшись ты уже который день ходишь сам не свой. Это замечают уже даже самые младшие аколиты.
     Пока ведьмак говорил, я, не отрываясь, продолжал исписывать рунами кожаную полоску. Вскоре процесс был закончен. Подав немного маны в получившийся оберег, я заставил руны загореться, отчего от кожи пошел дым. В воздухе сразу же появился неприятный запах, который я тут же убрал с помощью бытовых чар.
     Не прошло и минуты, как руны пришли в движение, выстраиваясь в простой узор. Это не заняло много времени, и вскоре символы на полоске кожи потухли. Теперь можно было разглядеть получившийся узор в виде цветов амелии.
     — Правду, значит, — тихо протянул я, разглядывая получившийся результат. — Будет тебе правда.
     Параллельно с этими словами я достал из ящика стола маленький сундучок, больше походивший на шкатулку. Он был прост в исполнении, и его нельзя было бы отличить от любого другого подобного сундучка. За исключением одной детали: у него не было замочной скважины.
     Поставив его на стол, я щелкнул ногтем по крышке сундучка, одновременно с этим направляя в него магическую энергию. Послышался щелчок, после чего крышка приоткрылась, а в нос ударил характерный для некоторых зелий запах. Аккуратно выудив оттуда склянку, в которой плескалась ничем не примечательная прозрачная жидкость, я взмахом создал из листа бумаги небольшую чашу. Сладковатый запах сразу ударил в нос, но я абстрагировался от ощущений, сконцентрировавшись на конечном этапе создания артефакта.
     Вылив немного содержимого склянки в чашу, я опустил туда получившийся простенький артефакт. Ничего не происходило ровно до того момента, пока я не начал обильно вливать магическую энергию в жидкость. Началось взаимодействие. Прозрачная жидкость, которую запросто можно спутать с водой, начала стремительно темнеть, превращаясь в черную тягучую жижу. Полоска кожи, находящаяся в этом вареве, стала впитывать в себя содержимое чаши и так же окрашиваться в темный цвет.
     Процесс длился недолго. До тех пор, пока вся жижа не впиталась в артефакт. Лишь после этого я смог с чувством хорошо выполненной работы вытащить кусок кожи из чаши, попутно развеяв сосуд, и оценить результат.
     Артефакт не испускал энергии, отчего в магическом спектре выглядел как простое украшение. Побочная цель достигнута. В том, что артефакт будет выполнять свою главную функцию, а именно защищать носителя, я даже не сомневался. И это означало, что проверить осталось только последний пункт.
     Удерживая навесу получившийся артефакт, я зажег в свободной руке Адское пламя и попытался сжечь результат своей работы. Проходило время, но с украшением ничего не происходило. Огонь, который был способен уничтожить практически любой артефакт, оказался бессилен против, казалось бы, простого куска кожи. И именно поэтому на моем лице появилась довольная улыбка. Желаемый результат достигнут.
     Правда, эта же улыбка тут же сошла на нет, когда мой взгляд наткнулся на склянку с прозрачной жидкостью. Жидкостью, являющейся зельем, которое делало все, что в нем окажется, практически несокрушимым. При должной обработке, конечно же. Хотя я не уверен, что эту жидкость можно назвать продуктом зельеварения, учитывая, что эффект зелья больше присущ алхимии. И от того печальнее было осознавать, что этого волшебного зелья осталось лишь еще на одно применение.
      «А жаль, воспроизвести его мне пока не по силам», — с грустью подумал я, представляя, что скоро я могу лишиться такого ценного экземпляра своей коллекции.
     — Аварис, — позвал меня ведьмак, отвлекая от собственных мыслей.
     — А? — встрепенувшись, я посмотрел на собеседника, который с ожиданием смотрел на меня. — Ах да, точно.
     Вспомнив, что обещал дать Эрланду объяснения, я отложил артефакт в сторону и посмотрел на ведьмака. Говорить ему все, как есть, было бы глупо, но оставлять в совершенном неведении тоже было бы ошибкой. Выход один — общие, ничего не значащие фразы. Как показывает практика, люди сами успешно справляются с тем, чтобы при отсутствии полной информации додумать устраивающие их недостающие детали.
     — С чего бы начать, — задумчиво протянул я, постукивая указательным пальцем по губам.
     — Попробуй с самого начала, — усмехнувшись, сказал убийца чудовищ, откидываясь на спинку своего кресла.
     Я оценивающе посмотрел на него и фыркнул.
     — Если рассказывать с начала, то и жизни не хватит, — проговорил я, дернув уголком губ в мимолетной улыбке. — Но, думаю, с начала нашего с тобой знакомства все же можно начать.
     Мои слова явно заинтересовали главу Школы Грифона. Он стал выглядеть куда собраннее, чем еще мгновение назад.
     — Незадолго до нашей с тобой первой встречи, — начал я свой рассказ полуправды, внутренне усмехаясь тому, что двадцать лет — это действительно «незадолго», — у меня… отняли кое-что…
     Я говорил медленно, подбирая необходимые слова, чтобы не солгать и не сболтнуть при этом лишнего. Со стороны же могло показаться, что тема для меня настолько болезненная, что мне неприятно, или даже больно, говорить об этом.
     — … кое-кого, — продолжил я, поправив самого себя, — ценного… дорогого для меня человека.
     — Отняли? — переспросил ведьмак.
     — Скажем, что нас разлучили, — немного пояснил я, понимая, что «отняли» ближе к слову «убили», и будет трудно объяснить Эрланду смысл. — Из-за этого я стал одержим поисками этого человека. И эти самые поиски завели меня в Северные королевства. Собственно, именно так я и оказался в той деревне, где мы с тобой впервые встретились.
     Эрланд слушал меня внимательно, стараясь не перебивать и даже, казалось, пытаясь дышать как можно тише.
     — Со вступительной частью закончили, — усмехнувшись, сказал я уже куда свободнее. — К тому же, тебя интересует, что стряслось, а не то, как все началось. Что было дальше, пояснять не вижу смысла. Скажу лишь, что недавно нашел то, что так давно потерял. Вот я и немного взбудоражен всем этим.
     Я замолчал, одновременно думая о том, не слишком ли много рассказал ведьмаку. Сам же Эрланд сверлил меня нечитаемым взглядом.
     — И что ты собираешься делать? — с подозрением спросил убийца чудовищ.
     — Сейчас? — вскинув брови, задал я встречный вопрос. — Ничего.
     — А не сейчас?
     — Время покажет, — усмехнулся я, прежде чем отмахнуться от подозрений ведьмака. — Но если ты боишься, что мое прошлое может коснуться цеха…
      «То скажу, что ты слишком поздно об этом задумался, — внутренне усмехаясь, подумал я, — ведь о последствиях надо было думать уже тогда, когда ты вел меня в крепость».
     — … то спешу заверить, что на ведьмаках это никак не отразится, — вслух проговорил я уже совсем другое.
     Моих слов оказалось достаточно, чтобы успокоить ведьмака, после чего разговор перешел в общие темы. Мы обсудили мои наработки по улучшению и расширению арсенала ведьмачьих знаков, а также я «закинул удочку» на одну, давно интересующую меня тему — созданию ведьмачек. Я уже натыкался на записи, что попытки создания ведьмаков из женщин уже были. Но, как показала практика, этот процесс оказался довольно сложен. К тому же, смертность была в несколько раз выше, отчего было всего несколько «удачных» попыток. Хотя по-настоящему удачными их назвать сложно. Судя по записям, мутации ведьмачек были столь нестабильны, что начинала страдать их психика. И, при всем этом, они значительно уступали по силам мужчинам, отчего идею создания ведьмачек забросили.
     Это тема была для меня довольно интересной, ведь если опыты удастся и результаты оправдают ожидания, то мутации окажутся неплохим способом продления жизни для Лии. К тому же, если все получится, будет иметь смысл избавиться от бесплодия ведьмаков. Меня всегда будоражила мысль, что я могу стать тем, кто создаст новую расу.
     Впрочем, пока все это были лишь разговоры и мои домыслы. Эрланд же, обещая подумать, поспешил удалиться, намекнув, что мне стоит поскорее разобраться с моим «прошлым».
     — Разобраться с прошлым, — усмехнувшись, проговорил я, приподняв отставленный ранее кусок кожи. — Пожалуй, ты прав, ведьмак. Разобраться стоит поскорее, от греха подальше.
     В этот момент перед глазами промелькнул образ новорожденного ребенка со светлыми волосиками. Какое-то время я сидел и предавался воспоминаниям, разглядывая артефакт. Когда-то я уже создавал нечто подобное, но с совершенно иной функцией. Он должен был перемещать защищаемую цель ко мне. Этот метод не оправдал себя. Теперь цель артефакта — защищать своего носителя.
      «Я не допущу прежних ошибок», — подумал я, убирая заготовку во внутренний карман своего камзола.
     Внезапно раздался стук в дверь. Странно, учитывая, что Эрланд ушел совсем недавно. Неужели уже успело что-то случиться?
     — Открыто, — бросил я, посмотрев в сторону двери.
     Послышался шум. Дверь начала медленно отворяться, и в образовавшейся щели показалась голова какого-то молодого ведьмака. Выглядел он немного смущенно, неуверенно и даже напугано. Забавное сочетание эмоций для того, кто вскоре должен будет уйти на Большак, чтобы уничтожать угрожающих простым людям чудовищ.
     — М-мэтр, — немного запнувшись, проговорил он, — пришла какая-то чародейка и утверждает, что знает вас и что она ваша…
     Внезапно он дернулся, словно от удара, и его голова исчезла. Ведьмака затащили обратно в коридор, где послышались возня и шум. Затем зазвучали возмущенные голоса.
     Я продолжал терпеливо смотреть на дверь. Мной овладело любопытство. Что это за чародейка, которая знает меня лично? Таковых не очень много, и их можно пересчитать по пальцам одной руки. И от этого становилось только интереснее.
     Голоса за дверью становились все громче, пока дверь не распахнулась настежь. На пороге показалась довольно эффектная женщина. Она была одета в синее платье с глубоким вырезом и открытыми плечами. Ее длинные черные волосы спадали вниз прямо на плечи. На груди виднелась большая татуировка в виде круга, состоящего из каких-то символов.
     — Я сама могу представиться своему учителю, — нахально и несколько высокомерно заявила гостья, смотря через свое плечо на ведьмака, который все не оставлял отчаянных попыток остановить чародейку, закономерно беспокоясь о том, как я могу отреагировать на вторжение.
     Слова чародейки заставили меня задуматься. О каком учителе идет речь? Не помню, чтобы позволял какой-то курице, которая светит своим декольте, называть себя учителем и столь бесцеремонно врываться ко мне. Разве что…
     Неожиданная догадка заставила меня внимательнее вглядеться в лицо гостьи. И чем дольше я смотрел, тем больше отмечал знакомых черт. Разрез глаз, поджатые губы, манера убирать выбившуюся прядь волос. В этом мире есть всего один человек, чьи черты и манеры я успел изучить довольно хорошо, и при этом чтобы этот самый человек имел полное право обращаться ко мне как к учителю…
     — Шеала де Тансервилль, — проговорил я, обращая на себя внимание чародейки. — Какой неожиданный, но приятный визит.
     Звук моего голоса заставил девушку встать смирно по струнке. Она больше не обращала внимания на ведьмака, которому я жестом велел убраться отсюда. Все внимание чародейки было сконцентрировано на мне. Все высокомерие и презрение, которым она поливала молодого убийцу чудовищ, испарились без следа. Теперь в дверях стояла кроткая и смиренная девица, которая с какой-то надеждой смотрела на меня и не спешила что-либо говорить.
     Я решил немного подтолкнуть ее своеобразным способом. Улыбнувшись, плавно взмахнул рукой, отчего дверь за спиной девушки захлопнулась. Это заставило Шеалу дернуться и сделать пару шагов внутрь моей мастерской. Она посмотрела себе за спину, после чего с едва скрываемым интересом окинула взглядом мою обитель, задержав свое внимание на аккуратно разложенных костях. Вскоре она вновь вернула свое внимание на меня.
     — Здравствуйте, — набравшись смелости и скромно склонив голову, наконец-то проговорила она, — учитель.
     Я склонил свою голову набок и с интересом посмотрел на чародейку, которую запомнил еще совсем мелкой девчонкой. Она сильно изменилась с тех пор, когда я видел ее в последний раз, но, тем не менее, я в ней все еще видел ту девчонку, которая чудом наткнулась на меня, убегая от эльфов.
     — Здравствуй, — с широкой и довольно искренней улыбкой произнес я, — мелкая.

Глава 55. Тройня из Гутборга

     ***
     
      Аварис.
     — Значит Фальку сожгли на костре, — поджав губы, проговорил я, ознакомившись с донесением.
     — Об этом говорят по всему северу, учитель, — на мгновение отвлекшись от дела, произнесла Шеала. — Этой новости уже несколько дней. Удивительно, что вы узнали только сейчас. С вашей-то любовью все контролировать…
     Плавное движение пальцами — и в ученицу полетело заклинание безмолвия, на которое она не успела отреагировать. Открывая и закрывая беззвучно рот, она с обидой смотрела на меня.
     — Не отвлекайся, — строго произнес я, развалившись в своем кресле. — Не знаю уж, чему тебя успели научить в Аретузе, кроме того, чтобы вести праздные разговоры и зубоскалить, но могу сказать, что твои навыки никуда не годятся. Могла хотя бы увернуться от моего заклинания, если не успела выставить щит.
     Обиды в глазах девушки прибавилось. Неудивительно, ведь она думала, что уже является вполне неплохой чародейкой. И, в какой-то степени, это правда. Она действительно вполне умелая и даже сильная чародейка… по местным меркам. Она вполне удачно совмещала то, чему я успел ее научить за время нашего недолгого совместного путешествия, с тем, что ей преподавали в академии. Это дало свои плоды, и она на голову превосходила большую часть выпускниц Аретузы, кроме действительно опытных чародеек, таких как Тиссая.
     — Не думай, что твоя обиженная моська как-то на меня подействует, — отстраненно проговорил я, продолжая ознакамливаться с доносами. — Забудь, что в Академии тебя учили манипулировать желаниями мужчин, играя на их чувствах. Это работает только на идиотах и на власть имущих личностях, таких как всякие короли, которые не могут удержать свой член в штанах.
     — Суровый, как и всегда, — буркнула Шеала, которая уже успела избавиться от моего заклинания.
     — Недурно, — вздернув одну бровь, оценил я скорость избавления от чар. — И явно лучше идиотов из Бан Арда.
     Ученица старалась этого не показывать, но похвала ее явно обрадовала.
     — Что же касаемо Фальки, — сказал я, сделав вид, что не заметил ее радости, — то мне плевать на ее судьбу. Сожгли и сожгли. Могли бы еще и четвертовать для пущей зрелищности. Я бы даже порадовался такому решению.
     Ученица внимательно посмотрела на меня. В ее взгляде чувствовалось подозрение.
     — Она вам чем-то не угодила, учитель? — поинтересовалась Шеала.
     — Неважно, — ушел я от ответа, после чего строго посмотрел на чародейку. — Возвращайся к заданию.
     Девушка что-то пробурчала себе под нос, но последовала моему указанию.
      «Уже третий десяток разменяла, а все еще ведет себя как ребенок, — покачав головой, подумал я, следя за действиями ученицы, — хотя не мне ее осуждать за это».
     Слегка улыбнувшись собственным мыслям и убедившись, что Шеале не требуется моя помощь, я вернулся к чтению доноса.
     Заточенная в темнице женщина с геном Старшей крови, которой было суждено растить чужого ребенка вместе со своим, была женой нынешнего короля Темерии — Гоидемара. Взятие в плен и заточение не прошло бесследно для ее рассудка и здоровья. Это еще больше взбесило и без того злого Гоидемара, чья армия довольно быстро захватила замок после того, как Фалька магическим образом исчезла. Последний факт корольку тоже не сильно понравился, так как он хотел сам разобраться с этой поехавшей. Это привело к тому, что начались допросы пленных, откуда и прошла информация о том, что Фалька подкинула своего ребенка женушке короля.
     — Учитель, — позвала меня Шеала, вновь отвлекая меня, — может уже поясните, в чем суть моего задания.
     Я устало вздохнул и посмотрел на ученицу. Когда она была ребенком, было как-то проще. Она выполняла задания, не задавая лишних вопросов. Похоже, нужно немного пересмотреть подход к обучению.
     — Если ты помнишь, — устало проговорил я, — раньше я учил тебя создавать заклинания за счет собственного резерва, а не черпать энергию извне.
     Шеала кивнула в подтверждение моих слов.
     — Прошло больше двадцати лет, но я не вижу, чтобы твой резерв стал значительно больше, — уже осуждающе произнес я. — Это говорит о том, что ты напрочь забыла мои уроки и пошла по пути этих идиотов, что черпают энергию извне.
     — Но… — хотела было возразить чародейка.
     Я жестом приказал ей молчать. Мне было все равно на то, какие доводы она хотела привести в оправдание. Куда больше меня волновал тот факт, что подающей надежды чародейке зашорили сознание.
     — Никаких «но», — отрезал я. — То, что ты пыталась совмещать мои учения с программой Аретузы, я прекрасно вижу. Это принесло свои плоды и сделало тебя достаточно сильной чародейкой. Я бы даже сказал, что одной из сильнейших.
     В глазах Шеалы читалось непонимание. Девушка уже запуталась, ругаю я ее или хвалю.
     — Вот только этого мало, — продолжал я. — Следуй ты моим указаниям, могла бы добиться гораздо большего за то время, которое мы не виделись. Но вместо того, чтобы научиться использовать энергию извне, а после продолжать использовать свой собственный резерв, ты решила оступиться от изначального плана.
     Девушка понуро опустила голову.
     — Да, это куда более долгий путь, — покивав, проговорил я, — но в той же мере и более перспективный. Но тебе захотелось сиюминутной выгоды. Не буду тебя осуждать за это, все же ты была ребенком. Но раз ты все же пришла ко мне, чтобы продолжить свое обучение, тебе придется начать все с начала. И первым шагом на пути к могуществу идут нудные медитации для того, чтобы почувствовать свой резерв.
     — Но я ведь это умею, — недоуменно произнесла Шеала.
     — Я знаю, — ответил я, и на мое лицо вылезла гаденькая улыбочка. — Считай это своим наказанием.
     Ученица обиженно надулась.
     — Раньше уроки были веселее, — пробурчала она себе под нос, прикрывая глаза и возвращаясь к упражнению.
     — Раньше ты была послушным ребенком, который следует указаниям учителя, — с немного грустной ухмылкой произнес я. — Но теперь ты уже взрослая женщина и должна сполна пожинать плоды своих решений. У тебя был выбор, и ты его сделала, поэтому теперь не жалуйся.
     Чародейка ничего не ответила. Только нахмурила свои брови, но не рискнула отвлечься от медитации. Правильно, ведь чем раньше она поймет, что лучше беспрекословно следовать моим указаниям, тем быстрее мы сможем перейти к настоящему обучению.
     В этот момент я заметил, что в зачарованной записной книжке появилась надпись. Притянув ее к себе поближе, я вчитался в содержимое. Всего одно слово: «Сбор».
     Я вздохнул и опустил взгляд на все еще лежащий передо мной донос. В нем оставалось прочесть всего пару строк. И именно эта пара строк открывала глаза на причину столь срочного сбора.
     — Ожидаемо, — устало протянул я, после чего задумчиво посмотрел на ученицу.
     Девушка находилась в глубокой медитации, и отвлекать ее не хотелось. Но и без дела оставлять ее было бы неправильно. Поэтому я состряпал простенькую записку, в которой пояснил, что ушел на сбор. Вместе с этим, рядом с запиской, я оставил книгу, которую когда-то сам написал, и раскидал экземпляры по библиотеке Бан Арда. Но одну копию я всегда хранил у себя, как будто знал, что она мне еще пригодится. К этой самой книге прилагалась вторая записка, гласящая, что Шеала должна была выучить содержимое учебника.
     — Теперь пора, — пробормотал я, когда убедился, что все дела завершены.
     Рядом со мной открылся черный провал портала, в который я незамедлительно шагнул.
     
     
     ***
     
      «Ожидаемо», — в который раз подумал я про себя, когда после собрания мы переместились в уже знакомый мне замок.
     Причиной собрания стали дети, которых уже успели прозвать Тройней из Гутборга. Узнав от пленных в ходе допроса, что Фалька подкинула своего ребенка его жене, Гоидемар взбесился. Закономерно, в порыве гнева, все пленники оказались убиты, а их тела насажены на колья, которые были вкопаны вокруг замка. Это нисколько не успокоило короля Темерии, и ярость его не знала границ. Он был готов собственными руками удавить дитя Фальки. Вот только страх ошибиться и случайно убить своего ребенка был выше, отчего он призвал чародеев на помощь. Требовалось только одно: любыми способами выяснить, кто из трех детей подкидыш.
     Гоидемар не унимался и требовал лучших из лучших. Таким образом исследование Тройни взял на себя Капитул. В исследовательскую группу были включены все сведущие в необходимых магических направлениях чародеи: старик Гедымдейт, Тиссая, Францесска и, конечно же, я. Алоис не обладал необходимыми навыками, поэтому был исключен из группы. На его замену была взята Августа Вагнер — ничем не примечательная для меня чародейка. Был еще вариант взять Летисию Шарбонэ — бывшего ректора Аретузы, которая добровольно ушла с поста, уступив место преемнице. Но чародейка отказалась, сославшись на «нежелание участвовать в детоубийстве».
      «Надо будет присмотреться к этой дамочке», — отметил я про себя, оценив ее отношение к происходящему.
     В итоге всего этого дурдома пятеро уважаемых представителей магического Братства оказались в покоях недавно осаждаемого замка, а перед ними стояли три детских, наспех сколоченных кроватки.
     — Подумать только, — с тоской заговорила Тиссая, — кому-то из этих невинных созданий суждено умереть.
     — Одним dh’oine больше, одним меньше, — скучающе проговорила Францесска. — Какая разница.
     — Не думала, что ты такая жестокая, — с осуждением в голосе проговорила ректор Аретузы. — А ведь в каждом из них чувствуется немаленький процент эльфийской крови.
     — Квартероны, — с презрением фыркнула ушастая, отмахиваясь от обвинений Тиссаи.
     Августе, которую взяли вместо Алоиса, явно было, что сказать по этому поводу, но она не спешила встревать в разговор двух членов Капитула.
     — Довольно, — недовольно произнес Гедымдейт, который все это время хмуро смотрел на детей. — Никто из этих детей не умрет.
     — Что?
     — Почему?
     — С чего ты взял? — заинтересованно спросила Тиссая, которую любой расклад без пролитой детской крови вполне устраивал.
     Старик окинул взглядом всех присутствующих, задержав свой взгляд на мне. Я ответил ему слабой усмешкой.
     — С того, что мы не скажем Гоидемару, кто из этих детей ребенок Фальки, — пояснил он, пристально посмотрев на Францесску, которая только фыркнула в ответ. — Меня совсем не прельщает тот факт, что мы должны приложить свою руку к смерти невинного дитя. Поэтому мы скажем, что не смогли определить, кто из тройни подкидыш.
     — Я за! — тут же воскликнула Августа, которая была только рада, что не придется брать на душу подобный грех.
     — Я согласна, — кивнув, проговорила Тиссая, после чего решила добавить. — Главное, чтобы нас не поймали на лжи.
     Согласившиеся выжидательно посмотрели на эльфийку. Францесска ответила волной презрения и закатанными глазами.
     — Мне плевать, — отмахнулась ушастая. — Только объясняться с Гоидемаром будете сами.
     — Хорошо, — тут же согласился Гедымдейт.
     Настал мой черед ловить взгляды чародеев.
     Я в это время нависал над кроватками и делал вид, что разглядывал детей. На самом же деле я проверял качество наложенной мною маскировки. Я не собирался полагаться на милосердие людей или же на счастливый случай. Поэтому прежде, чем отправиться на собрание Капитула и сбора исследовательской группы, мне пришлось проникнуть в замок. Проникнуть и сильно постараться, чтобы сокрыть родство «Лии» с Фалькой. Несколько ритуалов, литры пролитой крови, жертвы и толика волшебства помогли создать поверхностную маскировку ауры. Также ритуалы не давали определить кровное родство. Конечно, результат был неидеальным и можно было найти способы его обойти. Но в условиях ограниченного времени выбирать не приходится.
     В крайнем случае, для подстраховки здесь есть я. Если все пойдет не по плану, придется забирать девочку и пробиваться отсюда силой. Но, учитывая нежелание чародеев участвовать в убийстве ребенка, крайние меры могут не понадобиться.
     — Аварис, — позвал меня старик, тем самым отвлекая от моего занятия.
     — Ну что еще? — слегка раздраженно спросил я.
     — Мы ждем твоего решения, Нокс, — вместо ректора Бан Арда сказала Тиссая.
     Я окинул их нечитаемым взглядом.
     — А не все ли равно, что я выберу? — фыркнув, проговорил я. — Решение ведь уже принято большинством голосов.
     — И все же, — не унимался старик, ожидая ответа и сверля меня пристальным взглядом.
     — Я в деле, — не стал я ломать комедию. — Но прежде, чем принимать такие решения, вы бы для начала попробовали определить подкидыша. Глядишь, даже врать не придется.
     — Ты не веришь в наши силы? — возмутилась Тиссая.
     Ответить я ей не успел, так как в покои резко и с шумом ворвался Гоидемар — король Темерии собственной персоной. Его лицо было хмурым, и в нем чувствовалась плохо скрываемая злость. Он окинул нас всех взглядом, полным подозрений.
     — Вы уже нашли ребенка этой дьяволицы? — нетерпеливо спросил мужчина, уже явно желая расправиться с подкидышем.
     — Как раз собирались приступить, ваше величество, — степенно и с уважением произнес Гедымдейт.
     — Так какого черта вы ждете?! — с недовольством воскликнул король.
     Глядя на его праведный гнев, становилось даже немного его жалко. Жалко за то, что он так и не получит возможности собственноручно удавить подкидыша. Я аж невольно задумался, а не выдать ли одного из его детей за отпрыска Фальки. Может хоть пар выпустит.
     В любом случае, ничего не оставалось, кроме как приступить к делу. Один за другим чародеи подходили к кроваткам, в которых спали дети. Все применяли различные чары в попытке выявить подкидыша. Но, судя по неподдельному удивлению на их лицах, маскировка пока отлично работала.
     Я тоже для виду подходил к кроваткам и даже не один раз. Вот только вместе с показательной проверкой я незаметно укреплял маскировку, адаптируя ее под увиденные ранее чары.
     Тем временем исследование продолжалось. Индивидуальные попытки сменились групповыми, начались обсуждения проблемы. Процесс затягивался, что еще больше злило Гоидемара. Но сделать он все равно ничего не мог. Равно как ничего не могли поделать и уважаемые члены Капитула.
      «Это надолго», - вздохнув, подумал я, глядя на закатное небо, которое виднелось за окном.

Глава 56. Звон стекла

     ***
     
      Аварис.
     — Тебе не кажется, что последнее было лишним? — спросил Гедымдейт, когда мы переместились из Гутборга прямиком в его кабинет.
     — Ты о том, что я угрожал королю проклятием? — поинтересовался я, быстро устраиваясь на привычном мне месте. — Или о том, что вышвырнул его охрану в окно?
     — И то, и другое, — устало произнес старик, следуя моему примеру и занимая место за столом.
     Я хмыкнул и открыл небольшой портал, в который тут же засунул руку, чтобы в следующий миг вытащить ее уже с ношей в виде кувшина туссентского вина. Все так же молча я создал из двух листов на столе старика пару кубков, в которые тут же разлил алую жидкость. Протягивая один из кубков Гедымдейту, я мысленно вернулся к происходящему в замке.
     Исследование Тройни из Гутборга затянулось на добрых два дня. Чародеи, которые изначально не планировали выдавать ребенка, оказались перед дилеммой. Они и в самом деле не смогли выявить подкидыша. Это стало ударом по их самолюбию и своеобразным вызовом, отчего исследования перестали быть бутафорскими.
     Мне же на протяжении всего этого времени приходилось всячески усиливать маскировку. Адаптировать ее в условиях реального времени. Стоит отметить, что это был довольно интересный опыт, который, впрочем, я бы не стал повторять.
     По итогу Гоидемару была скормлена уже не совсем байка о том, что определить подкидыша невозможно. Стоит ли говорить, что это вызвало у короля недовольство. А если быть точнее, то гнев. Гоидемар очень уж хотел расправиться с ребенком, раз сама Фалька ему не досталась. А излишне исполнительная и не в меру глуповатая охрана, которая вбежала в покои на поднявшийся шум, рассудила, что королю грозит опасность.
     — Ничего не могу с собой поделать, — ответил я, забрав уже свой кубок и вальяжно развалившись в кресле. — Его охрана слишком нагло себя вела, так еще и мечи на нас направила. Считай, что у меня сработал условный рефлекс.
     — Рефлекс у него сработал, — проворчал старик, после чего, пригубив вина, продолжил. — Теперь король Темерии не сильно жалует чародеев. Тебе вообще не стоило вмешиваться. Я бы обо всем договорился.
     — Или не договорился бы, — пожав плечами, продолжил я за ректора Бан Арда. — Ты ведь не будешь утверждать, что смог бы предсказать действия человека, который в порыве гнева хотел убить ни в чем не повинного ребенка? Черт его знает, что ему в голову бы взбрело. Может он приказал бы сжечь нас на костре. Не мог ведь я допустить подобного. Я все же люблю свою жизнь.
     — Можно подумать, что кто-то смог бы тебе помешать всех убить, — продолжил ворчать Гедымдейт, залпом допивая вино и наливая себе еще.
     Я ничего не ответил и лишь спрятал свою лукавую улыбку в кубке с вином. Хоть это и не скрылось от глаз старика, комментариев я от него все равно так и не дождался.
     — Хрен с этой охраной и херовым королем, — наконец-то дав волю эмоциям, отмахнулся старик. — Зачем надо было угрожать каким-то проклятием? Еще это твое представление с проклятыми «артефактами». Это ведь не более чем безобидные безделушки. Что ты будешь делать, когда правда вскроется?
     — А кто ему скажет эту самую правду? — слегка приподняв уголки рта, спросил я, смотря прямо в глаза старого чародея. — Ты? А может Тиссая? Или Францесска? Хотя последняя, конечно, могла бы сказать, не будь на вас навешаны клятвы.
     — Августа… — начал было говорить Хен, но я остановил его жестом.
     — Августа, — передразнил я ректора, — не рискнет пойти против кого-то из Капитула. И ты это знаешь не хуже меня.
     — Гоидемар может обратиться к любому чародею, чтобы снять твое «проклятие», — не унимался мой «учитель».
     — Так не позволь ему это сделать, — пожав плечами, практически приказал я. — Хотя я не уверен, что те ссыкуны, которые учатся в твоей академии, смогут хоть что-нибудь понять. И давай только не начинай, что есть еще выпускницы Аретузы. У этих дамочек, в отличие от твоих «птенцов», есть мозги, которые порой вполне неплохо работают. Думаю, у них хватит ума не лезть и не портить мою маленькую шалость.
     На это Гедымдейту уже было нечего ответить, поэтому он только тяжело вздохнул и махнул на меня рукой. «Делай, как знаешь», — так и читалось в его взгляде, пока он с отстранённым видом наливал себе очередной кубок вина.
     Я же, усмехнувшись, пригубил прекрасного напитка, наслаждаясь его вкусом и параллельно мысленно возвращаясь к своей шалости. А точнее к тому, что было под нее замаскировано.
     Когда охрана короля была отправлена полетать, а члены Капитула занялись открытием порталов, чтобы удалиться и избежать королевского гнева, я решил, что самое время вручить «подарки». Три кожаных браслета, которые отличались друг от друга только внешне, нашли своих хозяев. Один из них был тем самым оберегом, который я изготовил специально для «Лии», которую в этой жизни будут звать иначе. И, чтобы не выделять одного ребенка, я выдал оставшейся парочке детей, на чью судьбу мне было откровенно наплевать, безделушки со слабой магической начинкой. Максимум, на что способны эти поделки, — уберечь от простуды и насморка.
     Конечно, можно было ограничиться только этим. Но в таком случае обозлившийся королек мог намеренно избавиться от моих «даров», чтобы хоть как-то досадить много возомнившему о себе чародею. Тогда то и пришла идея о «шалости» в лучших традициях Мародеров — только не смешная, а жестокая и бессмысленная. Всего-то и требовалось сказать, что если снять эти безделушки дольше, чем на пару минут, то носящий их умирает в муках.
     Поверил ли мне король? Нисколько. Пришлось продемонстрировать на очередном стражнике. Даже стало немного жаль этого служивого. Наверное неприятно, когда ты гниешь заживо, просто потому что оказался не в том месте не в то время.
     — Это ведь из-за тебя, — вдруг произнес Гедымдейт, вынуждая меня обратить на него внимание.
     — О чем ты, старик? — не понял я его.
     Опустошив очередной кубок, он посмотрел на меня абсолютно трезвыми глазами.
     — О том, что мы не смогли определить, кто из детей подкидыш, — с кривой улыбкой на лице ответил ректор Бан Арда.
     Повисло гнетущее молчание. Я застыл, так и не поднеся свой кубок ко рту, остановившись на полпути. Мой пристальный взгляд был направлен на старого чародея. В голове же появились мысли о том, что стоит избавиться от не в меру догадливого свидетеля. Но все же я отбросил подобную идею, не углядев в старике ничего враждебного. Только чистый незамутненный интерес.
     — Как догадался? — наконец-то отмерев, спросил я, тем самым подтверждая догадку Гедымдейта.
     — Слишком уж ты был заинтересованным во время исследования, — пояснил он, — что не свойственно для тебя.
     — И только из-за этого?! — не смог не удивиться я.
     — Если не считать твоего внезапного участия в судьбе Фальки, — отзеркалив мою лукавую улыбку, проговорил старый чародей, — то да, только из-за этого. К тому же, за все эти годы я успел тебя неплохо изучить, и могу с уверенностью сказать, что ты не делаешь что-то просто так.
      «Насчет последнего я бы, конечно, поспорил», — подумал я про себя, вспоминая, сколько всего в моей жизни делалось из прихоти и банального любопытства.
     — И что теперь? — приподняв бровь и расслабившись, спросил я.
     — Ничего, — просто ответил Гедымдейт. — Но мне все же интересно, зачем ты всячески скрывал ребенка, если знал, что никто не собирается выдавать его Гоидемару.
     — Просто я не люблю, когда убивают ни в чем не повинных детей, — ответил я полуправдой. — Да и к тому же, я еще не сошел с ума, чтобы без оглядки кому бы то ни было доверять.
     И вновь молчание. Только в этот раз старик сверлил меня напряженным взглядом, пытаясь что-то прочитать по моему лицу, ведь мысли мои ему были недоступны. Я же тем временем телекинезом притянул к себе кувшин, чтобы наполнить его рубиновой жидкостью.
     — Значит не скажешь, — спокойно проговорил он после нескольких минут молчания и разглядывания моей «честной» физиономии.
     Мне оставалось только хмыкнуть в ответ.
     
     
     
     ***
     
     Вернувшись в Каэр Серен, я отметил, что в крепости было необычайно тихо. Встреченные на пути к мастерской ведьмаки напомнили мне, что пришло время и большая их часть вновь ушла на Большак. Даже Эрланд не смог усидеть на месте, как бы его не пытались удержать на месте Кельдар и Бертольд. Хотя, учитывая, что вместе с ним ушли Ваз и Нила, мне становилось ясно, кто надоумил древнего ведьмака вновь выйти на Большак.
      «Похоже, Бертольду вновь придется взять заботу о Школе на себя, пока этот неугомонный не набегается», — подумал я, провожая взглядом сонных аколитов, которым вскоре предстоит пройти Испытание травами.
     Вернувшись в свою мастерскую, которая встретила меня тишиной, я развалился в кресле и задумчиво посмотрел в потолок. Отсутствие лишних элементов в виде кучи ведьмаков, которые создают мешающий сосредоточиться шум, позволило наконец-то спокойно подумать.
     Мысли то и дело возвращались к ребенку, который будет расти при дворе Темерии. Я обезопасил ее от большинства угроз, и теперь мне остается только ждать, когда она вырастет. Но именно необходимость ждать съедала меня изнутри. Теперь, когда оставалось подождать каких-то жалких пару десятков лет, мое терпение начинало подходить к критической точке. Я даже задумался о том, чтобы вновь произвести выброс, только уже контролируемый, чтобы время пролетело побыстрее. Но идея была быстро отброшена. Все же мне несказанно повезло, что я вернулся практически перед рождением «Лии», а не провел в своем коконе пару сотен лет. Не уверен, что во второй раз так же повезет.
     — И как бы все это оказалось не зря, — тяжело вздохнув, пробормотал я, понимая, что все мои телодвижения в один миг могут оказаться напрасными.
     В любом случае, сейчас мне оставалось только ждать. Невольно даже появились мысли о том, чтобы впасть в этакий анабиоз или летаргический сон. Проспать каких-то десять или двадцать лет не составит труда. Особенно если отловить какого-нибудь высшего вампира и изучить их механизм «спячки».
     Но, конечно, пришлось отбросить эту весьма заманчивую идею. Мне не хотелось вновь терять контроль над происходящим. К тому же, мне есть чем себя занять. Столько исследований не проведено. Да и у меня будет время заняться своим развитием, которое я забросил в последние годы.
      «А может к „волкам“ наведаться, — задумался я, при этом в собственном сознании сделав пометку о том, что нужно будет попросить кого-нибудь из старших „грифонов“ организовать мне рекомендательное письмо, — или просто взять кого-нибудь из них и вместе переместиться?»
     — Не надоело еще скрываться в тенях? — тем временем вздохнув, произнес я, медленно переведя свой взгляд на самый темный угол помещения. — Не считаешь, что это несколько невежливо — заявиться в гости и даже не показаться хозяину?
     Тишина стала мне ответом, но я знал, что мои слова достигли адресата. И, словно в подтверждение моим мыслям, я вновь почувствовал, как время будто замирает. Вот только в этот раз я понимал, что это не совсем так. Замирали скорее живые существа, внимание которых было нежелательно мою незваному гостю. Время же спокойно продолжало свой ход.
      «Дешевый трюк», — внутренне усмехнувшись, подумал я, пристально смотря в угол мастерской, где показалась уже знакомая фигура в желтом камзоле.
     Мужчина медленно и вальяжно вышел из тени, показательно хлопая в ладоши. Он выглядел так же, как я его запомнил во время нашей первой встречи в корчме. Все тот же камзол и синие штаны. Подсумки, перекинутые крест на крест. Бритая голова, карие глаза и аура, от которой несло гнилью.
     — Браво, — заговорил он наконец, и голос его был вкрадчивым, словно проникающим в самую глубину моей души. — Не думал, что сможешь меня обнаружить так быстро. Признаться честно, хотел еще какое-то время понаблюдать за тобой.
     — Я тебе не цирковая труппа, чтобы за мной наблюдать, — недовольно проговорил я, подготавливая заклинание для атаки.
     Он тут же поднял руки в примирительном жесте и, словно не замечая моего заклинания, подошел к одному из стеллажей, а затем с интересом стал рассматривать содержимое.
     — Интересно тут у тебя, — проговорил он, вертя в руках одну из заготовок.
     Поведение незваного гостя начинало меня раздражать. Вздохнув, я прикрыл глаза, после чего щелкнул пальцами. Всего мгновение — и мужчина провалился в портал, открывшийся у него под ногами, чтобы в следующий миг рухнуть прямо на стул, который стоял перед моим столом. Взмах рукой — и предмет мебели начал жить своей жизнью, опутывая незваного гостя.
     — Говорил же, что у тебя тут интересно, — как ни в чем не бывало произнес он.
     — Сейчас станет еще интереснее, — дернув уголком губ, проговорил я, поднялся из-за стола и подошел к нему, чтобы, нависнув над мужчиной, продолжить. — Кто ты такой, и что такому паршивому демону, как ты, понадобилось от меня?!
     Вместе с этим я начал выпускать в окружающий мир огромное количество магической энергии, отчего воздух потяжелел. Тени в мастерской сгустились настолько, что уже поглощали свет от магических светильников. Атмосфера стала гнетущей. Не хватало только потустороннего шепота, но вскоре он должен был появиться.
     Вот только это не возымело никакого эффекта на незваного гостя. Он с живым любопытством оглядывался по сторонам, и казалось, что даже наслаждался ситуацией.
     — Даже немного обидно за паршивого, — с наигранной обидой сказал демон, скорчив свою физиономию. — Но все же странно слышать про демона от кого-то навроде тебя.
     Намек на мою уже далеко не человеческую природу был что ни на есть очевидный. После этого мой невольный собеседник начал меняться. Кожа его посерела, на лице проступили черные вены. Черты лица стали более хищными. Пропала припухлость. Щеки впали, отчего прорезались острые скулы. Уши также заострились. Глаза из карих превратились в желтые, с вытянутым зрачком и черной склерой. Он практически полностью потерял человеческий облик.
     — Но похоже, мне пока тут не рады, — с хищной улыбкой проговорил он, намекая на уже готовое сорваться заклинание.
     В следующий миг он исчез. Моментально и без каких-либо спецэффектов. Был, и вдруг не стало. На месте остался только стул, который опутывал пустоту. И единственным, что намекало о существовании незваного гостя, был злобный смешок, похожий на звук разбивающегося стекла.
     — Интерес-сно, — протянул я, понимая, что передо мной оказалась очередная загадка этого мира.
     

Глава 57. Сокровище

     ***
     
      Аварис.
     Пришлось немало постараться, чтобы не сорваться с места в поисках этого чертового демона, который посмел сбежать от меня. Остановила меня необходимость обезопасить свою территорию и свое имущество. Благо, для второго домен подходил идеально. Что же касается территории, первым делом в ход пошли барьеры, блокирующие любые перемещения. Была мысль использовать и Фиделиус, но в таком случае ведьмаки могли бы не найти путь ко мне в мастерскую. Поэтому, помимо барьеров, пришлось ограничиться пространственными ловушками с системой распознания свой-чужой.
     И, лишь закончив все это, я смог двигаться дальше. Только за прошедшее время мой интерес немного поостыл, и больше у меня не было желания сломя голову бежать и ловить интересную зверушку. Но это не помешало мне навести справки.
     Рассудив, что столь яркая личность, как мой недавний гость, не может остаться незамеченной, я начал искать любые упоминания о нем. Начав с библиотеки Каэр Серен, я оказался немного разочарован. Все же у меня была надежда, что уж у охотников на всяких тварей будет информация об очередной разновидности монстров. Хотя все же упоминания о некоем человеке, который отдаленно подходил под описания, были. Но пришлось отложить эти сведения как запасные.
     Существовали и другие библиотеки, где могла оказаться хоть какая-то информация о столь интересной твари. Первым таким местом была академия Бан Арда, а вторым, конечно же, Аретуза. Вот только если в первую я мог попасть спокойно, то со вторым могли бы возникнуть небольшие неудобства. Конечно, я уверен, что, объяснив все Тиссае или же, в крайнем случае, надавив на нее, можно было бы получить доступ к библиотеке. Но зачем нужны такие заморочки, когда у меня под рукой есть выпускница этого «выдающегося» заведения. Для этого пришлось ввести Шеалу в курс дела и отправить в альма-матер.
     Сам же я в это время переместился в Бан Ард, где оккупировал библиотеку, штудируя книги в поисках необходимой информации. И чем больше я тратил на это время, тем интереснее складывалась ситуация. В библиотеке магической академии тоже не было информации о посетившей меня твари, только упоминания человека, подходящего под описание. И это было уже очень и очень странно. Словно кто-то намеренно уничтожал данные, оставляя лишь жалкие крохи или наводки. Учитывая же тот факт, с какой легкостью «гость» проникает повсюду, личность того, кто уничтожает сведения, становилась ясна, как небо в солнечный день.
     — Осталось только понять, зачем, — пробормотал я, когда уже вернулся в свою мастерскую и принялся ждать возвращения Шеалы.
     Что-то мне подсказывало, что ученица вернется довольно быстро и результаты ее поисков окажутся такими же, как и мои. И, словно в подтверждение моих мыслей, посреди мастерской открылся портал, из которого вышла недовольная чародейка.
     — Учитель! — сходу с возмущением начала Шеала. — Если вы хотели надо мной подшутить, то могли бы хотя бы намекнуть, чтобы я не тратила столько времени зазря. А мне ведь еще нужно до конца изучить вашу книгу…
     Девушка продолжала возмущаться, обвиняя меня и других мужчин во всех бедах мира. Я же уже не слушал ее, лишь задумчиво постукивая пальцем по столу.
     — Как я и думал, — пробормотал я, пытаясь понять, с кем, а точнее с чем, мы столкнулись.
     — Что? — спросила ученица, прервав свою тираду и поток обвинений.
     — Как я и думал, — повторил я уже громче, посмотрев чародейке прямо в глаза. — И нет, я не хотел подшутить над тобой. Если ты не забыла, я тоже был занят поисками. Но это не важно. Ты ведь тоже не обнаружила ничего, кроме жалких упоминаний когда-то где-то якобы виденного мужчины, подходящего под описание?
     Девушка сконфуженно кивнула.
     — Интересная складывается ситуация, — продолжил размышлять я. — Ко мне заявляется какая-то магическая тварь с неизвестными намерениями и бесследно скрывается. А стоит мне заняться сбором информации по неизвестному существу, как выходит, что ничего нет…
     — Кроме упоминаний, — напомнила мне Шеала.
     — Именно! — указав на ученицу, произнес я. — Кроме упоминаний. Подозрительно похожих друг на друга. Такое не может быть совпадением и больше похоже на то, что именно этот паршивец сам подчищает о себе информацию, оставляя лишь «подсказки». Зачем? Непонятно.
     Я глубоко задумался. Какой смысл оставлять такие незначительные подсказки? Подсказки, которые очень похожи друг на друга. Складывалось ощущение, что этот непонятный демон таким образом играет со своей жертвой. Словно ведет ее по ложному, или не совсем ложному, пути, тем самым заманивая в свои сети.
      «И мне очень не нравится ощущать себя жертвой», — подумал я, жалея, что не прикончил тварь, когда была такая возможность.
     — А мне кажется, — вдруг произнесла Шеала, подходя к моему столу и опираясь на него, — что вы слишком зациклились на этом вашем «демоне».
     — Что? — переспросил я, посмотрев на девушку, и вздернул одну бровь.
     — Говорю, что вы слишком на нем зациклились, — пожав плечами, повторила чародейка. — Если этот «демон» пришел к вам сам, значит вы его чем-то заинтересовали. А значит он придет еще раз. Тем более, что у нас все равно нет о нем информации. Если только не найдется какой-нибудь библиотеки, в которую у этого «скромняги» нет доступа.
     Слова ученицы легли на благодатную почву. Я застыл, словно меня ударило молнией, чтобы в следующий миг с размаху заехать самому себе ладонью по лбу. И этого оказалось недостаточно. Появилось непреодолимое желание отвесить самому себе подзатыльник.
     Взяв себя под контроль, я засунул руку в открывшийся портал, чтобы в следующий миг выудить оттуда самую ценную вещь из тех, которые у меня когда-либо были — Архив знаний. Он выглядел как прежде, нисколечко не изменившись. Все та же «жемчужина» — черный, с характерными переливами, идеально ровный шар.
     — Оставь меня, — серьезным тоном уже фактически приказал я девушке.
     — Но… — начала было возмущаться Шеала.
     — Быстро! — повысив голос, сказал я, одним только своим видом показывая, что сейчас не время пререкаться.
     Ученица замолчала и, похоже, немного даже испугалась перемене в моем настроении. Тем не менее она все же последовала моему приказу и поспешила покинуть мастерскую.
      «Надо будет потом извиниться», — сделал я зарубку в сознании, смотря вслед чародейке.
     Возможно, мои действия были ошибочны и можно было действовать мягче. Но это справедливо к чему угодно, но не к Архиву знаний. Его ценность превышает любые человеческие отношения или даже чью-либо жизнь. Даже мою собственную, ведь, умерев, я смогу возродиться, а благодаря Архиву восстановить свои воспоминания. Поэтому лучше я обижу одну пигалицу, чем подвергну опасности свое ценнейшее сокровище.
     Когда за ученицей закрылась дверь, я навесил на вход все известные мне запирающие чары. После в ход пошли барьеры. Первым делом я активировал барьеры, мешающие перемещению извне. За ними последовали барьеры, мешающие побегу, на тот случай, если кому-то все же удастся проникнуть в мою обитель. Но на этом моя подготовка не завершилась.
     Волшебный замок. Защита от зла. Изгнание. Защитные руны. Воплощение стража. Испепеление. Аура огня. Пелена. Щит Мрака. Заточение. Запечатывание. Убежище. Покров Тьмы.
     Одно заклинание за другим накладывались на мастерскую. Приходилось действовать медленно, потому что некоторые заклинания практически выпивали меня досуха. Дожидаясь восстановления, я продолжал укреплять свою обитель. Истощение. Ожидание. Восстановление. И вновь укрепление защиты.
     В какой-то момент я уже потерял счет времени. Но рано или поздно все заканчивается, как и закончились известные мне заклинания, которые можно было вплести в защиту. Я наконец-то смог спокойно выдохнуть и открыть глаза, чтобы сразу же прищуриться. В глазах резануло от боли. Мастерская буквально светилась от магии, что было видно невооруженным взглядом. Боюсь представить, что случилось бы, активируй я истинное зрение.
     Но несмотря на то, что было потрачено несколько моих далеко не маленьких резервов ради того, чтобы организовать защиту, я не мог позволить себе расслабиться.
     Вновь приоткрыв глаза, я прошел к центру мастерской и расчистил пространство вокруг себя, чтобы взмахом руки создать еще одну линию защиты в виде рунного круга. Последний рубеж, который должен был сдетонировать, убив меня и всех в округе, параллельно перенеся Архив в домен. Это на тот случай, если кому-то удастся преодолеть остальные уровни защиты.
     Усевшись в центр круга, я бережно взял в руки Архив знаний и прикрыл глаза, сосредотачиваясь на собственном сознании, постепенно выстраивая связь с Архивом. Вскоре черный шар начал излучать голубоватое свечение, от которого слепило глаза даже сквозь прикрытые веки.
     Казалось бы, зачем все эти телодвижения для того, кто обладает практически абсолютной памятью. Вот только нюанс в том, что идеальной памяти не существует. И рано или поздно любой начинает забывать какие-то пласты информации, если их постоянно не прокручивать в голове. Хотя полностью забыть что-то тоже невозможно. Скорее некоторые воспоминания уходят на второй план, покрываясь пеленой забвения.
     И вроде проблема решена: надо всего лишь шерстить свою память периодически, чтобы все воспоминания оставались свежи. Но чем дольше живешь, тем больше становится хранимой в сознании информации. Таким образом рано или поздно можно сойти с ума. Тут то и вступают в силу любые носители информации, которые смогут вместить в себя память мага. Именно такую роль играет мой Архив знаний. Он же позволяет хранить в себе теоретические знания в заинтересовавших меня областях для последующего планомерного изучения. По этим двум причинам Архив и является моим ценнейшим сокровищем, ради которого можно и мир уничтожить.
     Но, к счастью, пока такие крайности не требовались. Как и не требовалась теория по магическим направлениям. Сейчас мне нужно было прошерстить собственные воспоминания на предмет зацепок по моему недавнему гостю.
     И чем дольше я этим занимался, тем сильнее становилось желание побиться головой об стену. Как минимум из-за того, что я не прошерстил свои воспоминания гораздо раньше. Ведь среди моих знаний об этом паршивом мирке обязательно должна была быть информация о столь выделяющейся личности, как этот ушлый демон.
     В какой-то момент я потерял счет времени, пока копался в Архиве, смирившись с тем, что после меня будут ждать несколько не самым приятных часов в моей жизни, которые будут сопровождены головной болью. Но все же потраченное время того стоило. Ведь стоило мне только разорвать связь с Архивом, как на лицо вылезла довольная предвкушающая улыбка.
     — Значит говоришь «придет еще раз»? — произнес я в никуда, забрасывая Архив обратно в домен. — Знала бы ты, насколько права, моя дорогая Шеала.
     Ушлый демон и истинный торговец, который не упустит своей выгоды. Особенно если речь идет об объекте его интереса. Поэтому Господин Зеркало обязательно вернется.
     — И я буду ждать этого момента, — продолжая маниакально улыбаться, проговорил я, уже планируя подготовку, в которую войдет обязательное изучение демонологии. — Я жду тебя, Гюнтер. Жду, моя драгоценная новая «игрушка».
     
     
     
     
     
     ***
     
     Вот только ни через месяц, ни через два этот ушлый торгаш демонической природы так и не явился. Это меня довольно сильно раздражало. Не люблю ждать с моря погоды.
     Тем не менее отсутствие Стеклянного человека в ближайшей округе шло мне на руку и позволяло подготовиться куда более основательно. Ведь я прекрасно отдавал себе отчет в том, что моих нынешних сил может не хватить, чтобы справиться с отожравшейся человеческими душами тварью. Очень могущественной тварью, которая явно превосходит любого известного мне чародея, о чем свидетельствовал факт того, как легко он игнорировал мои чары и смог уйти, не оставив и следа. И это не говоря уже о его излюбленной манере «остановки времени», которая, по факту, таковой, конечно же, не является. Но, все же, даже такой дешевый трюк, как остановка всех живых существ, а возможно и самого пространства в определенной области, требовал для осуществления колоссальное количество сил.
      «К тому же, имидж никто не отменял», — фыркнув, подумал я, читая очередной отчет от ренегата, завербованного в качестве шпиона, который был мной приставлен наблюдать за маленькой «Лией».
     Разница в силах с моим «гостем» заставляла куда серьезнее отнестись к собственному развитию. Нет лучше мотивации, чем угроза собственной жизни. Пришлось пересмотреть свои приоритеты, что в итоге вылилось в долгие «тренировки».
     Хотя скорее это можно назвать изучением новых отраслей. Я понимал, что стихийная магия в столкновении с потусторонней тварью неизвестного уровня сил мне никак не поможет. Поэтому данное направление было откинуто практически моментально. Упор в подготовке был сделал на верную Тьму и демонологию. Первая как метод силового решения проблемы в том случае, если все пойдет не по плану и придется прибегать к крайним мерам. К тем мерам, которые когда-то уже были приняты «мной».
     Вторая же, демонология, позволила изучить несколько интересных барьеров, которые можно было использовать для того, чтобы если не заточить, так хотя бы задержать демона. Но больше всего в этом направлении меня заинтересовал подход, в котором прямым текстом говорится: «Не можешь победить — перехитри». Вкупе с имеющейся у меня информацией о том, с кем мне посчастливилось столкнуться, это открывало массу возможностей. Возможностей, которыми надо только грамотно воспользоваться. И чтобы это сделать, пришлось запрячь людей на поиск любого упоминания Стеклянного человека.
     — Учитель, — вырвал меня в реальность голос Шеалы, который прозвучал прямо у меня над ухом, — вам не кажется, что следить за маленьким ребенком — это… несколько нездоровая тенденция?
     Я поднял голову, чтобы посмотреть не ученицу, которая через меня заглядывала в отчет шпиона. На ее лице была довольная ухмылка.
     — Поговори мне тут, — с мрачной, не обещающей ничего хорошего интонацией проговорил я, после чего добавил. — А теперь быстро вернулась к заданию!
     — Ладно-ладно, — проворчала чародейка недовольным тоном, — уже и пошутить нельзя…

Глава 58. Охота за душами

     ***
     
      Аварис.
     И вновь темная, словно укутанная пеленой тьмы, пещера. Здесь было сыро и затхло. К этому прибавлялся пока только едва уловимый аромат разложения, который исходил от кучи трупов, лежащих в углу пещеры. Их было трудно увидеть, учитывая, что единственным источником освещения был тусклый магический огонек.
     Тишину разорвал звук падающих капель и судорожные вздохи последнего выжившего эльфа. Хотя представитель старшей расы в нем узнавался с большим трудом. Засаленные волосы, порванная одежда, множество ссадин с кровоподтеками — все это создавало жалкий образ. Ко всему прочему стоит еще добавить и сильную худобу, от его изящные черты лица, характерные для эльфов, практически пропали. Только кончики заостренных ушей, которые торчали из-за запутанных грязных волос, позволяли узнать в нем эльфа.
     — П-прошу, — хрипло и тихо, заикаясь от страха, проговорил он, — н-не н-надо.
     Я вздохнул и на секунду прикрыл глаза.
     — Каждый раз одно и то же, — немного устало проговорил я.
     Затем я открыл глаза и посмотрел на эльфа. Взгляд мой походил на омут Тьмы. В глазах нельзя было увидеть сочувствие или жалость. Только холод, который заставил остроухого проглотить все мольбы, которые рвались из него.
     — Приказ, — мрачным измененным голосом проговорил я, указав пальцем на жертву. — Смерть.
     Прошел миг, казавшийся вечностью, во время которого все звуки стихли. Казалось, что даже капли перестали падать, чтобы не привлечь к себе внимание. Секунда, и тишину разорвал крик боли, который быстро прервался. Эльф замолк, став безвольной куклой. Его глаза превратились в похожие на мои, омуты тьмы. Кожа ушастого стала серой, и на ней проступили почерневшие вены. Только лицо было искажено гримасой ужаса.
     Но долго это не продлилось, и потерявший контроль над телом эльф вскоре был обречен закончить свой земной путь. Он начал медленно поворачивать голову в одну сторону, чтобы в следующий миг с силой дернуть ею в другую. Голова с протяжным хрустом переломанных позвонков развернулась на сто восемьдесят градусов. После этого тело рухнуло на каменный пол, и изо рта повалил черный дым, а кожа возвратила свой нормальный цвет. Избытки энергии тьмы покидали уже мертвое тело.
     — Жестоко, — проговорила Шеала, которая также находилась в пещере и удерживала магический огонек.
     Я, приподняв одну бровь, с интересом посмотрел на ученицу.
     — С каких это пор ты прониклась любовью к эльфам, мелкая? — поинтересовался я, параллельно поглощая душу умершего.
     Уже знакомое, хоть и довольно слабое, чувство эйфории охватило меня. Но насладиться этим ощущением у меня не было времени, поэтому я практически сразу абстрагировался от всего и попытался оценить прирост энергии от поглощения. После этого я с трудом сдержался, чтобы не поморщиться от разочарования. Эльф не был магом, что уже уменьшало ценность его души. Но, судя по приросту, он также был довольно молод по эльфийским меркам, отчего эффект от поглощения был еще слабее.
      «Надо завязывать с этим мусором, — презрительно подумал я, оценивая кучу трупов, которых постигла схожая участь, — пришлось брать количеством, а это до добра не доведет».
     Я выдохнул и постарался привести мысли в порядок. После большого количества поглощенных душ сделать это было не так-то просто. Хотелось сорваться с места и пойти найти еще жертв или вовсе поглотить душу стоящей рядом чародейки. Но, к счастью, самоконтроль в этот раз меня не подвел.
     — Наверное, после пятидесятого убитого эльфа, — тем временем саркастично ответила Шеала, сделав вид, что задумалась. — И, вообще, я уже давно не мелкая!
     Я окинул оценивающим взглядом наигранно возмущенную девушку. Статная, с ладной фигурой, которую удачно подчеркивает ее очередное откровенное платье с глубоким декольте. Хмыкнув, я покачал головой, мысленно сетуя, что в Аретузе учат явно не тому, что нужно.
     — Не мелкая, это уж точно, — тем временем с усмешкой произнес я, вновь окинув взглядом чародейку.
     Заметив мой взгляд, Шеала немного покраснела и попыталась отвернуться. Магический огонек стал тусклее, явно следуя желанию чародейки спрятаться. К сожалению для нее, темнота не была для меня помехой. Впрочем, дальше смущать девушку у меня в планах не было.
     — И все же, зачем это все? — постаралась перевести тему ученица.
     Ответ она получила не сразу, потому что я задумался над тем, как объяснить собственные действия. Не говорить же ей, что часть этих ушастых слишком часто была замечена шпионами вблизи от «Лии», которую нынче зовут Адель. А я просто не стал упускать возможности разжиться бесхозными тушками, на которых можно проверить работу множества чар.
     Хотя все это было оправданием тому, что я хотел быстрым способом увеличить собственные силы. И что может быть лучше для этой цели, как не поглощение душ. Особенно если это сильные души.
      «Хотя насчет силы я уже не уверен», — подумал я, понимая, что куда перспективнее было бы начать отлов магов или других сильных магических существ.
     Впрочем, горевать по нескольким десяткам убитых ушастых я все равно не буду. И только порадуюсь, что смог вовремя остановиться. До того, как потерял себя. Хотя группа эльфов, замаскированная под разбойников и специально отловленная для ровного числа жертв, могла со мной поспорить насчет «вовремя остановиться». Впрочем, мнение мертвецов никого, кроме некромантов, не интересует.
     — Учитель? — настороженно и несколько обеспокоенно позвала меня Шеала.
     — А? — встрепенувшись, переспросил я и посмотрел на девушку.
     — Вы так и не ответили, — с намеком проговорила чародейка.
     — А, ну да, — хмыкнув, невпопад ответил я.
     Я перевел свой взгляд на кучу трупов, сваленных в углу пещеры, а после и на последнего убитого эльфа и прикрыл глаза. Сделав несколько медленных вдохов и выдохов, я вновь начал приводить свои мысли в порядок, параллельно делая зарубку в сознании, что в ближайшую неделю мне лучше не заниматься поглощением душ. Будь это даже душонка самого захудалого кмета.
     — Мне нужно было проверить работу новых чар, — начал пояснять я девушке.
     — И это обязательно нужно было делать на эльфах? — с сомнением в голосе задала она еще один вопрос.
     — Необязательно, — уже более легкомысленно произнес я, возвращая привычную манеру общения. — Они просто удачно подвернулись. Или неудачно. Смотря с какой стороны посмотреть. В любом случае, ушастые сунули свои носы в мои дела. А я этого не люблю.
     Не могу сказать, что мои слова убедили чародейку, но она решила не акцентировать на этом внимание. Вероятно, списала на очередной заскок своего учителя.
     — А с этим нам что делать? — спросила она, указав на трупы и останки моих жертв.
     — А вот это, мелкая, уже правильный вопрос, — расплывшись в довольной улыбке, проговорил я.
     С этими словами я открыл большой портал, который вел уже в другую, обустроенную и вполне комфортную, пещеру. После этого сделал пас рукой в сторону горы трупов, отчего они один за другим начали подниматься в воздух и левитировать в сторону портала.
     Затем я повернулся к ученице и все с той же улыбкой проговорил:
     — Ты вроде изъявляла желание изучить работу с телами, подвергшихся магическому воздействию?
     На лице Шеалы проступило понимание, и она проводила брезгливым взглядом очередной изуродованный труп, который медленно плыл по воздуху к порталу.
     — Но ведь я говорила про живых, — с угасающей надеждой пробормотала она.
     — Да? — наигранно удивился я и, бросив взгляд на очередной труп, продолжил. — А по мне так разницы никакой.
     В этот момент рука проплывающего по воздуху мертвеца дернулась и приподнялась, чтобы в следующий миг неуклюже помахать ученице.
     — Видишь? — с трудом пряча улыбку, спросил я, указывая на тело.
     Ответом мне были нечитаемое выражение лица и закатанные глаза.
     — В любом случае, — перестав играться, проговорил я, — в следующий раз будешь изъясняться точнее.
     
     
     ***
     
     Маленькая светловолосая девочка, которой едва исполнился год, с заразительным смехом бежала вслед за своими «братом» и «сестрой». Дети затеяли какую-то игру, чем переполошили слуг, которых приставили следить за ними. Они буквально не поспевали за ними. Энергии в маленьких созданиях было столько, что любой взрослый мог сбиться с ног в попытках везде поспеть за этими сорванцами.
     — Тебе не говорили, что это странно? — раздался практически над ухом мужской голос.
     Я вздохнул и перевел взгляд на побеспокоившего меня человека.
     Это был ничем не примечательный мужчина. Такого легко спутать с любым кметом. Простоватые черты лица, немного полноватые щеки, короткая стрижка и добротные усы с коротенькой бородкой. Таких тысячи на просторах Северных королевств. Но было в нем то, что выделяло его на фоне остальных.
     Тяжелое обмундирование, подвязка с несколькими склянками, меч, висящий за спиной. Второй такой же меч был привязан к седлу лошади, которую он вел за поводья. Дополняли картину бледноватая кожа и характерный медальон в форме головы грифона, который висел на груди мужчины.
     Нетрудно было догадаться, что это был ведьмак. А если точнее, то Георг из Кагена, известный как Убийца драконов. Один из старейших ведьмаков Школы Грифона.
     — Говорили, — ответил я, усмехаясь. — Но почему меня это должно волновать?
     Ведьмак мне не ответил и только пожал плечами, после чего пошел к дереву привязывать свою лошадь.
     Я же тем временем продолжил наблюдение через хрустальный шар. Дети все так же забавно бегали друг за другом, неуклюже переставляя ноги. Только им понятная игра продолжалась. По крайней мере до тех, пока Адель вдруг не споткнулась. Все слуги тут же поспешили к ней, беспокоясь о ее безопасности.
     Но девочка смогла устоять на ногах. Вот только эта заминка отвлекла ее от игры. Адель начала осматриваться по сторонам, состроив задумчивую мордашку. Это могло выглядеть комично, если бы не по-детски серьезный взгляд. Она словно искала что-то, периодически задерживая свой взгляд на чем-то одном. Так продолжалось несколько минут, что начало вызывать беспокойство слуг. Но вскоре странное состояние девочки прекратилось, и она вновь побежала вслед за другими детьми, только и успев напоследок кинуть взгляд в ту сторону, откуда велось мое наблюдение, и хитро улыбнуться.
      «Интересно», — удивленно подумал я про себя, впервые отмечая нечто подобное за Адель.
     Это всколыхнуло во мне надежду, что, возможно, в девочке все же сохранились воспоминания о прошлой жизни. Но сколько бы я не продолжал смотреть, такое состояние не повторялось даже тогда, когда она отвлекалась от игры. Это было странно.
     — Мне не могло показаться, — тихо и с сомнением пробормотал я себе под нос.
     — Что вы сказали, мэтр? — спросил ведьмак, отвлекаясь от полировки меча.
     Я посмотрел на мутанта. Он с живым интересом смотрел на меня, застыв с занесенной над сталью тряпкой, пропитанной специальным маслом.
     — Ничего, — буркнул я. — Тебе показалось.
     В ответ Георг лишь усмехнулся и вернулся к своему занятию, мыча себе под нос незамысловатую мелодию.
     Я же, бросив последний взгляд на хрустальный шар, перестал подавать в него энергию, отчего тот моментально померк. Картинка начала медленно пропадать, а сам артефакт стал похож на простое стекло.
      «Не могло показаться», — как мантру, повторял я про себя, прикрыв глаза, стараясь отвлечься и настроиться на рабочий лад.
     — Мэтр, — обратился ко мне ведьмак, отвлекая меня от собственных мыслей.
     Я медленно открыл глаза и вопросительно посмотрел на «грифона».
     — Может скажете, зачем вам понадобился дракон? — поинтересовался мутант. — Так еще и живой. Это ведь будет гораздо сложнее, чем убить животину. Уж шибко умные это твари.
     Говоря это, ведьмак продолжал наносить масло на меч, то и дело макая тряпку в склянку.
     — Может все же вам и мертвый сойдет? — с какой-то надеждой спросил Убийца драконов. — Вы не подумайте, мэтр. У меня все схвачено. Схема отработана, вам даже напрягаться не придется.
     — Насчет последнего не беспокойся, — хмыкнув, успокоил я ведьмака. — Мое «напряжение» тебя волновать не должно. От тебя требуется только выследить ящера и привести меня к нему. Дальше я все сделаю сам.
     Георг пожал плечами в ответ на странное желание клиента. Все же для того, кто привык охотиться за тварями, чтобы их убить, несколько необычно заниматься простой слежкой.
     — Странный вы, мэтр, — продолжил говорить ведьмак. — Ваша чародейская братия обычно просит какую-нибудь часть тела ящера для опытов. А вам он нужен целый и живой.
     — Ничего странного, — отмахнулся я и попытался успокоить собеседника. — Считай, что мне дракон тоже нужен для опытов.
     Георг сделал вид, что поверил мне, хотя я ни словом не соврал. Дракон действительно нужен был для опытов. Если, конечно, пожирание души можно назвать опытами, но ведьмаку таких деталей лучше не знать.
     Разговор как-то сам собой замялся. Убийца драконов продолжал проверять свое снаряжение, бормоча себе что-то под нос. Я же тем временем, устроившись поудобнее на постеленном прямо на земле плаще, расслабился и оперся спиной на ствол дерева. Хотелось прикрыть глаза и немного подремать, пока была такая возможность.
     Но не успел я даже сомкнуть глаз, как почувствовал чей-то взгляд. Стараясь не подавать вида, я постарался оглядеться. Все тот же небольшой лагерь. Единственный, кто мог бы так пристально смотреть на меня, был Георг, который сейчас стоял ко мне спиной и продолжал заниматься своими делами.
     Я раскинул сигнальную сеть и активировал истинное зрение, чтобы найти источник столь пристального внимания. Вскоре неприятное чувство слежки вовсе пропало. Но я упорно продолжал сканировать окружение в надежде найти следы чужого присутствия, и вскоре был вознагражден.
      «Осторожничает, тварь», — растянув губы в хищной улыбке, подумал я, отмечая следы знакомой темной ауры.

Глава 59. Душа дракона

     ***
     
      Аварис.
     — Сплошное разочарование, — поморщившись, проговорил я.
     И нельзя было сразу сказать, к чему именно относились мои слова. К тому ли, что дракон, которого все это время я выслеживал с помощью ведьмака, оказался безмозглой тварью. Иначе назвать разумное существо, которое так легко дало себя выследить, я просто не мог.
     Или, в большей степени, мои слова относились к ведьмаку, который специализировался на уничтожении подобных тварей, чья разумность вызвала у меня столь сильные сомнения. Все же бороться с глупыми противниками гораздо легче. Особенно если речь идет о больших огнедышащих ящерах.
     А может слова были адресованы мне самому за то, что я возложил слишком большие надежды на всю эту охоту.
     — Мэтр? — раздался рядом голос ведьмака, который отвлек меня от собственных мыслей. — Что будем делать?
     Я перевел взгляд на охотника на чудовищ, который тем временем ждал моих указаний.
     — Ничего, — отмахнулся я, потеряв интерес к мутанту. — Можешь отдохнуть. Как я уже говорил, дальше разберусь сам.
     Ведьмак безразлично пожал плечами и спокойно удалился в сторону лагеря, который мы разбили в сотне метров отсюда. И стоило ему удалиться достаточно далеко, я вернул свое внимание к происходящему.
     На горном плато, поросшем зеленью и кустарниками, спал обыкновенный зеленый дракон — самый распространенный вид этих тварей. Хотя зеленым его можно было назвать с натяжкой. Все же чешуя его больше обладала сероватым отливом, который сильно контрастировал с зеленью травы. Солнечные лучи, что блестели на чешуе, делали дракона только более заметным.
     Правда, габариты дракона в любом случае не позволили бы не заметить такую тушу, даже будь его чешуя действительно зеленого цвета. Его длину и высоту было сложно определить, учитывая, что ящер лежал на земле и, вероятно, крепко спал. Но обратив внимание на большие крылья, сложенные за спиной огнедышащего чудовища, и длинный хвост, который тянулся по земле, словно река, можно было предположить, что размеры действительно были немалые. Думаю, он спокойно мог бы перекусить пополам лошадь, а человека, вероятно, и вовсе проглотить.
     Продолжая разглядывать рептилию, я активировал истинное зрение. Мне нужно было убедиться в том, что все мои действия прошли не зря. Впрочем, одного взгляда было достаточно, чтобы мои губы сами собой растянулись в довольной улыбке, которая слабо походила на человеческую.
     Огонь, пламя, ярость и пепел. Примерно такие слова пришли на ум, стоило мне только увидеть окутывающую дракона ауру. Существо, в глубинах души которого буквально горит пламя, поток которого то разгорается, то тлеет в такт с его дыханием. Аура ящера была переменчива и непредсказуема, подобно языкам пламени. Дракон излучал невероятно мощную энергию, способную сжечь всех излишне любопытных смельчаков.
     Рассматривая все это великолепие, я понимал, что, сожрав подобную душу, я смогу совершить довольно качественный скачок. Объема хранящейся в душе дракона энергии будет достаточно, чтобы вплотную подобраться к потолку сил магистра. После этого останется всего один шаг, чтобы вернуть былые силы.
     Вот только все это только в теории, ведь у меня нет гарантий насчет своих прогнозов. К тому же, после поглощения столь сильной души мне еще долго нельзя будет повторять подобный эксперимент. По крайней мере, если я не хочу потерять себя.
     Но прежде, чем волноваться о чем-то подобном, нужно разобраться с драконом. Хотя, глядя на эту тушу и всю бушующую в нем энергию, отчего-то я был уверен в своей победе. Ведь, как показывает практика, недостаточно иметь много сил. Надо еще уметь ими пользоваться. И вот в том, что дракон умеет правильно распоряжаться всей дарованной ему магической силой, я сильно сомневаюсь. Причем это справедливо ко всем огнедышащим ящерам, ведь, будь все иначе, континент уже давно был бы во власти этих тварей.
     Впрочем, даже так, если я расслаблюсь, рискую расстаться с жизнью.
     — Но кто не рискует, тот не пьет шампанского, — уже вслух пробормотал я, продолжая издали разглядывать ящера и отмечая у него наличие четырех полноценных лап. — Во всяком случае, это действительно дракон, а не хренова виверна.
     Внезапно, после моих слов, я почувствовал легкий дискомфорт. Словно что-то или кто-то прикоснулось к моему сознанию.
      «Рад, что ты думаешь, человек», — в тот же миг в моем сознании пророкотал голос, который никак не мог принадлежать мне.
     Не пришлось долго искать того, кто транслировал эти слова прямо мне в голову. Мой взгляд и без того был прикован к дракону, который все так же лежал на земле, не меняя своего положения. Вот только дыхание его немного участилось, а глаза были открыты и смотрели прямо на меня.
     Я напрягся, потому что никак не мог представить, чтобы кто-то смог проникнуть в мое сознание. Все же не просто так я постоянно укрепляю ментальную защиту. О ней я забочусь даже больше, чем о защите физической.
     Не отрывая взгляда от огнедышащего ящера, я начал проверять целостность защиты разума. Но сколько бы времени не проходило, я не мог найти ни единого следа проникновения или же повреждения. Это было странно и необычно. И, вероятно, указывало на то, что драконы как-то иначе транслируют свои мысли.
      «И долго ты еще будешь там стоять, человек?» — словно в подтверждение моих догадок в сознании вновь прозвучал голос дракона, от которого начало веять нетерпением.
     И вновь я не заметил нарушения контура защиты собственного сознания. А значит оно в безопасности. Что же до лишних голосов в голове, то этот вопрос вскоре решится.
     Не отрывая взгляда от ящера, я трансгрессировал прямо на горное плато и оказался примерно в десятке метров от головы дракона.
      «А-а, чародей, — пророкотал в моей голове задумчивый голос дракона, — все становится интереснее».
     — Ты не прав, ящер, — усмехнувшись, ответил я, внимательно следя за действиями рептилии. — Все интересное только впереди.
     Мы оба замолчали. Над плато были слышны только гул ветра и шелест травы. Дракон даже не шелохнулся после моих слов. Он продолжил лежать на траве и лениво двигать хвостом. Казалось, что ящер не воспринял мои слова как угрозу. Вот только его взгляд говорил об обратном. Пара глаз с вертикальным зрачком внимательно рассматривала меня, вероятно отмечая какие-то важные детали.
      «Чародеи, — прозвучал в моей голове голос дракона, полный отвращения, — не видел вашу братию уже сотню лет. И могу сказать, что за это время ничего не изменилось. Все так же высокомерны и…»
     Дракон прикрыл глаза и издал тяжелый вздох. Вместе с воздухом из его пасти вырвались и клубы дыма.
      »… самонадеянны», — закончил ящер свою фразу, прежде чем распахнуть глаза.
     В следующий миг события понеслись вскачь. Раскрыв глаза с еще сильнее сузившимися глазами, дракон распахнул свою пасть, оттуда вырвался столб огня и устремился в мою сторону. Я, не двинувшись с места и возведя защиту от огня, с любопытством наблюдал, как первые языки пламени достигают меня, параллельно отмечая промелькнувшее в глазах дракона ликование.
     Все вокруг залило огнем, отрезая мне обзор и мешая следить за действиями рептилии. Впрочем, это же относилось и к дракону, который уже, вероятно, начал праздновать свою победу. Жаль, что его ликование продлилось ровно до того момента, как спало пламя и на свет показалась моя совершенно невредимая туша.
     — Возможно, я повторюсь, — с ленцой и скукой проговорил я, — но… сплошное разочарование. Я ожидал большего.
     Более не медля, я начал действовать. Выпустив в окружающую среду энергию Тьмы, я фактически отрезал дракону возможность поглощать магическую энергию из пространства. После этого в ход пошли заклинания.
     С моей руки материализовалось копье, сотканное из Тьмы, и тут же устремилось в сторону огнедышащей рептилии. На его счастье, дракону хватило времени отбросить лишние мысли о том, как я выжил после его атаки, тем самым ему удалось вовремя уйти с направления полета копья. Тем не менее полностью увернуться от атаки у него все же не вышло, и снаряд слегка задел одну из задних лап.
     Над плато раздался болезненный рев. Оказавшийся в нескольких десятках метров от места, куда угодил снаряд, дракон бросил быстрый взгляд на поврежденную конечность. Я же не спешил продолжать атаку, позволив ящеру вдоволь насладиться видом.
     Рана на лапе противника была небольшой и не походила на смертельную, вот только ее вид вынуждал задуматься об обратном. Чешуя вывернулась, оголяя плоть, которая уже начала чернеть от близкого взаимодействия с Тьмой.
     Дракон перевел свой взгляд обратно на меня. Из глотки твари стал валить дым, а сам дракон издал угрожающее рычание. Казавшиеся и без того тонкими зрачки стали еще тоньше от овладевшей им ярости. В них больше не читалось наличие разума. На его место встала ярость, которая теперь управляла ящером. Это был уже не более, чем дикий зверь, который желал только одного: убить своего обидчика.
     — Ну давай, ящерка, — дразняще проговорил я с вызывающей ухмылкой на лице, — развлеки меня.
     Разведя руки в стороны, я тем самым приглашал дракона действовать первым. Глупо отдавать инициативу в руки противника? Да. Но в тот момент я уже понял, что дракон не может в полной мере управлять всей бурлящей в нем силой. Так что мне хотелось насладиться боем и вдоволь поиграться с жертвой.
     Дракон рванул в мою сторону, одновременно делая взмах крыльями, чтобы придать себе ускорения. Шаг в сторону. Мимо меня пронеслась пасть, полная острых зубов. Вероятно, тварь, не увидев результата от огненного дыхания, решила попробовать перекусить меня пополам.
     Впрочем, у меня не было времени, чтобы обдумать этот момент как следует.
     Осознав, что я вновь смог избежать его атаки, ящер дернулся всем телом. В меня устремился длинный драконий хвост, которым он попытался меня достать, словно хлыстом.
     Оскалившись, я не стал уходить с линии атаки. Окутавшись Тьмой и навесив на себя несколько щитов, я принял весь удар на себя. Урона я не получил, но сила удара была таковой, что должна была смести меня с места. К счастью, незадолго до столкновения я успел превратить свои руки в когтистые лапы, которыми и вонзился в чешуйчатый хвост.
     Над плато вновь раздался рев боли, но в этот раз он смешался вместе с моим смехом. Дракон начал дергать хвостом, пытаясь сбросить меня. Я же, забавляясь ситуацией, всячески пытался удержаться.
      «Ты жалкий червь!» — внезапно раздался в моей голове налитый яростью голос дракона.
     Ответом ему стали только мои когти, еще глубже вонзившиеся в его плоть. Дракон издал утробное рычание и в очередной раз, с утроенной силой, взмахнул хвостом в надежде сбросить меня. Безуспешно. Я лишь крепче держался и нахально скалился, дожидаясь, пока тварь выдохнется.
     В какой-то момент дракон перестал дергаться и остановился, явно что-то задумав. Я решил воспользоваться удачно подвернувшимся моментом.
     Одновременно в ход пошли разные заклинания. Земля вокруг моих ног стала изменяться, нарастая на мои конечности и превращаясь в металл. Из рук, которые по-прежнему удерживали дракона за хвост, вырвались ленты, сотканные из Тьмы. Они начали опутывать дракона, поднимаясь все выше по его телу.
     — Моя очередь, — оскалившись, весело проговорил я, упираясь ногами в землю и собираясь сделать кое-что безрассудное.
     Впрочем, огнедышащая рептилия не собиралась сидеть без дела и просто смотреть, как я постепенно сковываю его. Дракон яростно замахал крыльями, отрываясь от земли, уже даже не пытаясь сбросить меня. Вероятно он надеялся, что, пока я отвлекся на заклинания, моя хватка ослабла. Но, к сожалению для него, ленты Тьмы держали его крепко. Даже крепче, чем я сам.
     Понимая, что его действия не приносят необходимого результата и он остается на месте, оторвавшись от земли лишь на несколько метров, дракон начал действовать решительнее. Извернувшись в воздухе и вытянув свою длинную шею, ящер решил вновь полить меня огнем. Только в этот раз его огненное дыхание было гораздо мощнее предыдущего, отчего защита стала трещать по швам. Чтобы избежать ненужных ранений, я был вынужден отпустить зверя и переместиться на пару десятков метров в сторону.
     Оказавшись в небольшом отдалении, заметил, что дракон все еще продолжает поливать огнем место, на котором я только что был, совершенно не обращая внимания на то, что он уже свободен. Этим нельзя было не воспользоваться.
     В правой руке вновь появилось копье Тьмы. Только в этот раз оно было в несколько раз сильнее предыдущего, так как я влил в создание заклинания добрую половину резерва. Копье стало настолько черным, что фактически поглощало волны света вокруг себя.
     Конечно, использование копья таким образом — не самое лучшее решение, ведь от этого заклинание становится довольно сложно удержать. К тому же, есть множество более мощных и разрушительных заклинаний, которые потребовали бы от меня куда меньшего количества энергии. Но все это было не так интересно, как-то, что я задумал. К тому же, мне просто хотелось закончить все именно с помощью копья.
     В следующий миг, когда огненное дыхание иссякло, дракон увидел абсолютно пустой участок выжженной земли. Ему понадобилась буквально секунда, чтобы понять, что я вновь избежал атаки. Вот только уже было поздно.
     На земле, прямо под зависшим в воздухе драконом, появился темный провал, из которого вырвались сотни угольно черных цепей. Они устремились к замешкавшемуся ящеру и попытались спеленать его. Первые цепи, достигшие своей цели, были нещадно разорваны драконом, который тут же попытался улететь. Но пяток цепей, обернувшихся вокруг его лапы, помешал ему это сделать.
     Впрочем, у схваченного дракона были все шансы освободиться и все же сбежать. Если бы только в мои планы не входило несколько иное.
     Отвлеченный на цепи дракон совершенно меня не заметил, когда я переместился в небо, прямо над его головой. Оказавшись в воздухе, я скорректировал свое свободное падение, метя прямо в голову ящера. И уже у самой цели я резко замедлил свое падение, чтобы зависнуть прямо над тушей дракона, который продолжал отчаянно отбиваться от цепей и лишь чудом оставался в воздухе.
     С мрачным удовольствием понаблюдав за мучениями чудовища, я занес руку с копьем прямо над головой рептилии. Избытки энергии начали постепенно просачиваться в окружающий мир. Это указывало на то, что скоро заклинание дестабилизируется и рядом находиться будет буквально опасно.
     Однако оставшегося времени мне было более чем достаточно, чтобы завершить задуманное.
     Резкое движение рукой — и переполненное энергией копье пробило череп рептилии, отчего всего на секунду дракон замер. После этого, обмякнув, словно тряпичная кукла, туша дракона стала падать на землю.
     Я же, поглощая сильную душу дракона, переместился на добрую сотню метров, чтобы уже издали понаблюдать за буйством Тьмы, которая вырвалась из копья.
     — Твоя душа теперь моя, — успел проговорить я, прежде чем меня поглотила ни с чем не сравнимая волна эйфории, которая на некоторое время отключила мое сознание.

Глава 60. Игра началась

     ***
     
      Аварис.
     В себя я пришел достаточно резко, словно по щелчку пальцев. В голове прояснилось, а от охватившей меня эйфории оставались лишь слабые отголоски.
     Первое, что я сделал, стоило мне прийти в себя, — осмотрелся. И лишь спустя несколько секунд позволил себе облегченно выдохнуть. Я оставался все на том же плато, о чем свидетельствовала мертвая туша дракона. Это значило, что я не успел куда-нибудь переместиться, чтобы натворить дел, будучи в невменяемом состоянии.
     — Хотя совсем без бед не обошлось, — поджав губы, проговорил я, опустив взгляд себе под ноги.
     У моих ног лежало мертвое тело, которое когда-то было вполне себе живым ведьмаком. Тем самым ведьмаком, что помог мне выследить дракона. И теперь Георг лежал на земле со свернутой шеей и застывшей маской удивления на лице. Похоже, что ведьмак не ожидал подобных действий от меня, поэтому даже не успел защититься.
     — Зараза, — выругался я, думая о том, что мне теперь делать с его трупом.
     Конечно, можно было бы подлатать тело и попробовать его даже оживить. Вот только времени уже прошло предостаточно, и душа уже давно покинула тело. Поэтому план с лечением отпадал практически моментально, ведь подходил он только для тех, чья душа не успела уйти на перерождение.
     Момент был явно упущен, и мне оставалось только избавиться от тела, параллельно делая предположения о том, как все произошло. Хотя последнее было не столь важно, ведь и так было понятно, что ведьмак просто оказался не в том месте и не в то время. И в опасной близости к потерявшему над собой контроль существу.
     — Паршиво, — раздосадовано проговорил я, испепеляя тело мутанта, успев снять перед этим ведьмачий амулет с мертвеца.
     Было неприятно терять такой ценный ресурс, как опытный ведьмак. Особенно специализирующийся на уничтожении драконов. Его еще можно было использовать, выдавая ему индивидуальные заказы на огнедышащих ящеров. Не все же мне бегать за ними. Особенно после того, как я разочаровался в местных драконах. Иметь огромный потенциал, но так и не развить его в нечто большее…
     К этому моменту тело ведьмака сгорело окончательно вместе с немногим снаряжением, что на нем было. Большую часть вещей, как и серебряный меч, он явно оставил в нашем лагере.
     — Теперь еще и с его скарбом разбираться, — поджав губы, недовольно проговорил я, будучи раздраженным сложившейся ситуацией. — Одни проблемы. Вот не мог просто спокойно посидеть в лагере?
     Но отвечать на мой вопрос было некому. Даже тело уже было превращено в пепел. В очередной раз придется убирать за собой последствия. А ведь казалось, что в этот раз я предусмотрел все нюансы, чтобы бы все прошло гладко. Да только я не учел человеческую глупость или же отсутствие у ведьмаков чувства самосохранения.
     К счастью, на то, чтобы разобраться с вещами ведьмака, потребовалось меньше времени, чем предполагалось. Даже с учетом того, что я решил не уничтожать его скарб, посчитав это слишком расточительным занятием. Поэтому вещи было решено досконально осмотреть в надежде найти что-то занимательное, остальное же должно будет в скором времени отправиться в Каэр Серен. Пусть мутанты сами разбираются с тем, что делать с вещами собрата. О самом ведьмаке решил сказать, что он умер на охоте. Неудачно подставился под огненное дыхание дракона.
     — Как жаль, как жаль, — бормотал я себе под нос, возвращаясь к трупу дракона. — Такая потеря.
     В дальнейшем мне было уже не до ведьмака. Я занялся разделкой драконьей туши. Хоть убитый ящер интересовал меня только наличием сильной души, я все же не мог позволить себе разбрасываться таким количеством ценных материалов. Одну только чешую можно использовать для создания зачарованной одежды, которая не будет уступать доспехам в прочности. И это еще не говоря о костях и сердце. Последнее я и вовсе хотел бы скормить одному из ведьмаков. Мне было интересно, насколько большое усиление получит мутант и сможет ли он после этого наиболее свободно оперировать магией.
      «Жаль только, что главного кандидата на роль подопытного я случайно убил», — поморщившись, подумал я, продолжая разделывать тушу.
     Вот только долго заниматься этим у меня не получилось из-за одного фактора, который очень невовремя напомнил о себе.
     — Какая досада, — донесся до меня уже знакомый голос с того места, где были останки ведьмака. — Какая глупая смерть.
     Медленно оставив разделочные инструменты, я повернулся, чтобы увидеть незваного гостя. Все та же бритая «почти под ноль» голова, хитрый прищур темно-карих глаз и этот дурацкий желтый камзол. Передо мной стоял никто иной, как Господин Зеркало — Гюнтер О’Дим.
     — Интересно, — проговорил мужчина, задумчиво почесывая подбородок, — ты его убил, чтобы не делиться тушей дракона или просто из прихоти?
     Задав вопрос, он с живым интересом посмотрел на меня. Вот только ответа он не получил.
     — Кстати, — словно что-то вспомнив, воскликнул Гюнтер, — тебя довольно сложно выловить. Постоянно куда-то спешишь, всегда что-то делаешь. А единственное место, где ты бываешь дольше пяти минут, укрыто тобой целым комплексом чар. Даже как-то обидно из-за того, что ты меня так избегаешь…
     Он показательно стер с лица несуществующую слезинку.
     — Гюнтер, — недобро прищурившись, проговорил я, перебирая в голове варианты борьбы с этой тварью. — В этот раз без «остановки» времени?
     — О, смотрю, ты навел обо мне справки, — как ребенок обрадовался Господин Зеркало, показательно похлопав мне. — Похвально-похвально. Не сказать, конечно, что для этого надо много ума, но порой некоторые не способны даже на столь элементарные вещи. Что до остановки… А в этом есть смысл? Мы сейчас здесь одни, и нам никто не должен помешать.
     — Что тебе нужно? — холодно спросил я, не собираясь вестись на его излишне расслабленный тон и пропуская мимо ушей его слова насчет посторонних.
     Незваный гость удивленно вскинул брови и посмотрел на меня широкими глазами.
     — Удивительно, — прошептал он, покачав головой. — Неужели ты наконец настроен на конструктивный диалог? И не будет никаких заклинаний и попыток убить честного торговца?
     Мой взгляд помрачнел.
     — Не думаю, что тебя можно назвать честным торговцем, — не меняя выражения лица, все так же холодно проговорил я. — Тебе скорее подойдет «ушлый мошенник».
     Гюнтер показательно прижал руку к груди.
     — Твои слова меня сильно ранят, — с наигранной обидой произнес он, хотя глаза его были абсолютно серьезны. — Чем я заслужил такое к себе отношение?
     Я оставил этот вопрос без ответа. Этому исполнителю желаний лучше меня известно, за что его можно недолюбливать или даже ненавидеть.
     — Ты все еще не ответил на мой вопрос, — приподняв одну бровь, напомнил я, как бы намекая, что «ушлый» — это точно про него.
     — Какой? — наигранно удивился Стеклянный человек.
     Я склонил голову набок и пристально посмотрел на собеседника, параллельно начав показательно создавать заклинание.
     — Ладно-ладно, — подняв руки в примирительном жесте, сразу же заговорил демон. — Какие же вы все нервные пошли. Даже переспросить нельзя. Один монашек недавно так вовсе попытался меня своим святым писанием огреть.
     — И что с ним стало, — не смог я сдержать свое любопытство.
     — Ничего, — пожав плечами, проговорил Господин зеркало. — Все прыгает где-то по болотам, думая, что он жаба.
     Наступило короткое молчание. Я представил себе мужчину в монашеской рясе, прыгающего по болотам и пытающегося поймать мух, после чего вздрогнул всем телом.
     — Жаль, конечно, этого добряка, — протянул я, посмотрев на собеседника, — но мы вновь ушли от темы. Что тебе от меня нужно, Гюнтер?
     Свой вопрос я практически процедил, чеканя каждый слог и делая паузы между словами. Заклинание, которое я все еще удерживал, начало приобретать очертания сгустка Тьмы. Я понимал, что этим базовым заклинанием не получится его даже ранить, но цель заклинания заключалась совершенно в ином. Оно должно было отвлечь внимание на себя, пока я изучаю возможного противника.
     — Мне от тебя ничего не нужно, — произнес собеседник. — Скорее это тебе что-то очень нужно от меня. В противном случае я бы к тебе не явился.
     — В таком случае, ты ошибся, — расслабленно ответил я.
     Я с трудом сдержался, чтобы не выдохнуть от облегчения. Маскируя за магическим фоном сгустка слабенькие чары диагностики, я всячески изучал этого ушлого типа. Мне нужно было понять его природу. Кто он такой на самом деле. Помимо чар, я использовал истинное зрение, пытаясь выявить новые детали.
     К сожалению, второй способ пояснений не предоставил, кроме того, что Гюнтер значительно сильнее меня, и у него есть родство с Тенью. А также от него тянулся довольно толстый канал, уходящий в пространство. Это было довольно знакомое явление, ведь нечто похоже связывало меня с моим доменом. В свою очередь, данный факт практически открыто намекал на то, что у Господина зеркало есть свое скрытое пространство или же его аналог.
     Но расслабиться меня заставило нечто иное — понимание самой сути этого загадочного существа.
     Зная, что Господин зеркало любит играть со смертными, исполняя их желания и в качестве оплаты забирая душу жертвы, невольно приходилось задаваться вопросом: «Почему столь могущественное существо еще не захватило этот мир?». Ну или, в конце концов, почему бы просто не поглощать души смертных? Зачем нужны эти игры с желаниями? Для чего тратить на это время, кроме как потешить свое эго и насладиться ощущением того, что он загоняет жертву в безвыходное положение?
     Ответ прост — ограничения. У многих сильных существ есть свои ограничения. Даже у меня таковое появилось после слияния с Тьмой в ходе выброса энергии: мне теперь недоступна магия Света. По крайней мере, в привычном понимании ее использования.
     Вот и у Гюнтера должны быть ограничения. И первое ограничение состояло в том, что он не может насильно выдернуть душу из тела. Следовательно, ему нужно соблюсти условие для этого. И его условие — это исполнение желания жертвы. Во всяком случае, так должно быть, если верить информации из Архива знаний. А не верить ей у меня поводов нет.
     Вероятно, в этом правиле есть определенные допущения. Например, все это не значит, что Гюнтер не может просто взять и убить какого-нибудь смертного. Но это все равно не позволит ему забрать душу убитого. А значит ему просто невыгодно убивать, даже если на него напали.
     Но что мешает, если ему так важен факт исполнения желания, найти тех, кто согласится продать свою душу за какую-нибудь мелочь? Ответ на этот вопрос Гюнтер дал своими неосторожно брошенными словами. Он не является тем, чьи желания недостаточно сильны. Ему доступны только страстные сильные желания, когда человек всей душой желает что-либо, несмотря на любые последствия.
      «По крайней мере, теперь понятно, как он меня постоянно находит», — подумалось мне, когда пришло осознание, что я для этого ушлого демона словно маяк в ночи.
     — Это, как минимум, невежливо, — проговорил Гюнтер. — Невежливо так нагло врать. Я никогда не ошибаюсь в вопросах, связанных с тем, чего хотят люди.
     — Все бывает в первый раз, — слегка улыбнувшись, произнес я, развеивая заклинание сгустка.
     Мои действия не скрылись от глаз Стеклянного человека. Равно как и от моих глаз не скрылось то, как он недовольно поморщился. Я с трудом сдержался, чтобы мой рот не растянулся в довольной усмешке.
     Впрочем, даже несмотря на всю полученную информацию, для меня все еще был актуален вопрос о том, как мне избавиться от столь назойливого внимания со стороны сомнительного существа. Я более чем уверен, что мои слова только еще больше раззадорили Господина зеркало. Он явно не отступит, услышав один отказ.
      «Хотя есть одна мысль», — задумался я.
     — Но кое-что, — тем временем произнес я. — Ты все же можешь для меня сделать.
     Воцарилось недолгое молчание, которое вскоре закончилось заинтересованным взглядом демона.
     — И что же? — вкрадчиво спросил он.
     — Сыграй со мной, — улыбнувшись, ответил я.
     — Условия? — моментально изменившись в лице и став серьезным, поинтересовался Гюнтер.
     — Выиграешь — и я озвучу свое желание, — начал я перечислять. — Но, если выиграю я, ты перестанешь меня преследовать.
     Тишина. Казалось, даже ветер перестал шуметь на плато. Так проходило одно мгновение за другим. Гюнтер стоял, прикрыв глаза, и задумчиво поглаживал подбородок. Но все рано или поздно заканчивается. Мой собеседник медленно открыл глаза, которые перестали походить на человеческие: зрачки стали вертикальными, радужка пожелтела, а склера стала черной. Вскоре его кожа стала серой, а лицо сильно осунулось. Выступили черные вены, которые незамысловатым узором опутали почти лысую голову.
     — Будь по-твоему, — меняющим тональности голосом заговорил исполнитель желаний. — Давай сыграем.
     В следующий миг он хлопнул в ладоши, и мир вокруг меня померк. Небо почернело, а плато так и вовсе исчезло. Вместо него проявился лишь длинный проход среди скал, который куда-то вел. Стало понятно, что я попал в пространство, которое полностью подвластно воле моего ушлого оппонента.
      «Игра началась», — подумал я, чувствуя, как меня захватывает азарт.

Глава 61. Туман

     ***
     
      Аварис.
     Скалы и туман — примерно так я мог охарактеризовать мое окружение, которое нисколько не изменилось за последние минут десять. С тех пор, как я оказался в пространстве, подвластном Гюнтеру, я продолжал продвигаться сквозь проход между скалами. В какой-то момент стали закрадываться мысли, что этот проход просто бесконечен. Но такие мысли быстро отбрасывались, когда я вспоминал личность, с которой столкнулся.
     — Не надоело еще? — закатив глаза, задал я вопрос в воздух.
     Ответом мне была тишина, которую вскоре разорвал тихий смех.
     — Ты хотел со мной сыграть, — вдруг отовсюду донесся измененный голос Гюнтера, — так давай же.
     После этого я сделал очередной шаг и неожиданно вышел на открытое пространство, которым оказался лес. А если точнее, то опушка леса.
     — Ты любишь прятки? — продолжал тем временем хозяин этого места. — Нет? Тем хуже для тебя, ведь твоей задачей будет найти меня.
     Демон замолк, и наступила тишина. Я вопросительно поднял бровь.
     — И это все? — недоуменно поинтересовался я. — Всего лишь надо найти тебя на просторах твоего мира, в котором ты можешь прятаться где угодно. Не считаешь, что это несколько нечестно?
     — Мой мир — мои правила, — со смехом ответил Гюнтер. — Но ты прав, так будет неинтересно. Поэтому, чтобы у тебя были шансы, я дам тебе три загадки. Отгадаешь — и ты на шаг приблизишься к тому месту, где меня стоит искать.
     — Ничего интереснее не мог придумать? — устало проговорил я.
     Раздался смешок.
     — Ты сам предложил мне сыграть, — раздались слова Господина Зеркало, — теперь не жалуйся, что игра будет проходить по моим правилам.
     — Довольно, я понял, — отмахнулся я. — Давай уже свою загадку.
     — Не так быстро, — произнес демон. — Это еще не все условия. Раз уж ты считаешь загадки не столь интересным заданием, то поступим иначе. Ты должен будешь сам найти загадку и дать нее ответ. И помни, что твое время ограничено.
     У меня дернулся глаз. Я уже начинал жалеть, что решил сыграть с этим ушлым типом. В этот момент я все же не смог сдержаться и грязно выругался, что вызвало очередной приступ смеха у демона.
     — Корень всех твоих проблем — ты сам, — нравоучительно произнес демон. — Подумай об этом… пока у тебя есть время.
     И вновь этот раздражающий меня смех. Захотелось во что бы то ни стало найти этого ублюдка и выбить ему зубы.
      «По крайней мере, такой мотивации мне хватит, чтобы перевернуть его мирок вверх дном», — подумал я про себя.
     После я сделал несколько шагов вперед, чтобы окончательно выйти из леса. Я оказался в открытом поле, которое простиралось на несколько километров. Картина была довольно обыденной, если не считать черного неба, на котором не было ни луны, ни звезд. Еще и этот проклятый туман, который застилал поле и резал видимость. Впрочем, туман не мешал увидеть выглядывающие из него высокие городские стены.
     — Интересно, — пробормотал я, понимая, что этот город здесь неспроста.
     Но я не спешил двигаться вперед. Даже понимая, что время на поиски у меня ограничено, я решил не спешить. В такой ситуации спешка может сделать только хуже.
     Присев на корточки, я, не отрывая взгляда от городских стен, стал думать над словами Гюнтера, прокручивая их в голове.
     Основная цель — найти хозяина этого места, что звучит несколько безумно. Впрочем, если хорошенько подумать, то нельзя сказать, что это нереально. Сложно? Да. Но, при этом, осуществимо.
      «Особенно учитывая обилие энергии Тьмы в этом месте», — подумал я, прикрывая глаза и прислушиваясь к ощущениям.
     Но, сколько бы я так не сидел, у меня не получалось определить его местоположение. Однако я все же чувствовал его присутствие.
     — Ну конечно, — пробормотал я. — Это было бы слишком просто.
     Зная, как этот ушлый тип любит играть со своими жертвами, я почему-то был уверен, что он не мог дать невыполнимое задание. Ведь в таком случае пропадает весь азарт от игры. А это, в свою очередь, означает, что найти его вполне возможно, но для этого нужно следовать правилам игры.
     — Что ж, — проговорил я, встав в полный рост. — Сыграем по твоим правилам, Гюнтер.
     Мне показалось, что я услышал тихий смешок. Но вскоре я отмахнулся от этого, решив не отвлекаться на всякие глупости и направиться к городским стенам, как к единственному имеющемуся ориентиру, на ходу продолжая прокручивать условия, указанные демоном.
     С тем, что я должен найти Гюнтера, все понятно. Как и то, что в теории это возможно сделать.
      «Три загадки», — задумался я, остановившись на месте, задумчиво постукивая по губам указательным пальцем.
     Чтобы приблизиться к хозяину этого места, я должен отгадать три загадки. Но чтобы их отгадать, первым делом нужно их каким-то образом найти. Именно последний пункт заставлял меня хмуриться сильнее всего.
      «Остается только идти», — подумал я, двигаясь к городу, как к единственной зацепке, которая не могла появиться здесь просто так.
     По мере приближения можно было в подробности разглядеть каменные стены и смотровые башни, расположенные таким образом, чтобы не оставлять слепых пятен. Хоть все и было сделано из камня, сооружение нельзя было назвать грубым. Отнюдь. Камень, из которого все было сделано, наоборот был чересчур гладок, что выглядело несколько неестественно, но при этом не оставляло шанса злоумышленникам взобраться по стене.
     — Выглядит знакомо, — напрягшись, пробормотал я, направляясь к вратам.
     На входе в город не было ни единой живой души. Только туман, который становился все гуще и отдавал красным свечением, когда я пытался вглядеться в виднеющуюся городскую улицу.
     — Не нравится мне все это, — нахмурился я, окидывая взглядом городские ворота.
     Все выглядело до боли знакомым. Нужно быть идиотом, чтобы не понять, что за город передо мной. Однако проблема заключалась в ином. Этого безымянного города никак не могло быть здесь, отчего становилось понятно, что все это не более чем иллюзия. И иллюзия довольно точная, можно сказать скопированная с оригинала, о существовании которого Гюнтер не мог знать. Если только этот чертов демон не смог каким-то образом проникнуть в мое сознание.
     Встав как вкопанный я погрузился в глубины собственного сознания. Беглая проверка защиты не дала результатов. Все рубежи защиты были целы и даже не задеты. А значит Господин Зеркало никак не мог получить доступа к моим воспоминаниям. И если все действительно обстоит так, то, вероятно, этот мирок Гюнтера сам подстраивается под меня, отчего я видел то, что хотел видеть.
     — Интересно, — облизнув пересохшие губы, проговорил я и улыбнулся.
     Вновь окинув взглядом городские ворота, я смело шагнул в пелену тумана. Если этот город здесь оказался, то, вероятно, ответ на первую загадку стоит искать именно здесь.
     Стоило туману передо мной рассеяться, моему взору открылся вид на улицы и дома до боли знакомого город. Двух, максимум трехэтажные здания. Часть из них сделана из камня, в то время как другая — из дерева. И только одно здание возвышалось над всем городом — то, что было ратушей этого безымянного города.
     Все в городе было так, как я запомнил. Но были и детали, которые выбивались из привычного уклада. Все здания были пронизаны едва заметными черными прожилками, а окна светились жутковатым алым светом. Вместо привычного полумрака в узких переулках был густой туман, заходить в который подсознательно не хотелось.
     Но самым главным отличием были люди, а точнее их отсутствие. Ведь, насколько я помню, этот город всегда был наполнен жизнью. Горожане постоянно спешили по своим делам. Торговцы кричали из-за прилавков, дети носились между людьми, мелкие воришки пытались подрезать кошельки у честных жителей. Другими словами, город жил.
     Сейчас же он был больше похож на город-призрак. Пустые улицы, мрачные тона, туман и гнетущая тишина. Словно тень себя былого…
     — Тень, — внезапно осененный догадкой, пробормотал я, думая, может ли это быть ответом на первую загадку. — Тень!
     Мой крик разнесся по пустынной улице, разрывая тишину. Эхо моего голоса уходило все дальше, пока вовсе не стихло.
     — Неверно, — тут же, со злобным смешком, ответил Гюнтер, чей голос продолжал звучать отовсюду. — Не думал же ты, что отгадка будет настолько простой. Подумай лучше…
     — Попытаться стоило, — безразлично произнес я, пожимая плечами.
     Отрицательный результат — тоже результат. Моя неверная догадка позволила с большой вероятностью отмести пласт предполагаемых ответов. Хотя намного легче мне от этого не стало. Ответ все еще нужно было найти, и на ум приходило только одно место, где могут быть ответы на происходящее.
      «Ратуша», — подумал я, посмотрев на высокое здание, прежде чем устремиться к нему.
     По мере продвижения через город ситуация практически не менялась. Только черных прожилок, опутывающих здания, становилось все больше и больше. Сама же ратуша, при ближайшем рассмотрении, словно состояла из них.
      «Это точно должно что-то значить», — подумал я, ускоряя шаг.
     Внезапно улица оборвалась, и я вылетел на площадь, которая находилась перед самым входом в ратушу. Однако, вместо ожидаемого пустыря, я встретил людей.
      «Первых и последних», — пронеслась у меня в голове мысль, пока я пытался осознать происходящее.
     На площади, которая была значительно больше, чем я помнил, собралась целая толпа людей. Есть вероятность, что здесь были все жители этого безымянного города.Ка Мужчины и женщины, старики и даже дети — все они собрались на площади. Огромное количество людей, которые должны были бы издавать хоть какой-то шум.
     Вот только его не было. Не было ожидаемого гула толпы, который бывает при таком скоплении народа. А все потому, что каждый житель, от мала до велика, стоял безмолвной статуей и смотрел себе под ноги. Ненароком можно было бы подумать, что все они мертвы и превращены в зомби. Да только не было характерного запаха гниения, и выглядели все довольно опрятно.
      «К тому же, все они дышат», — подумал я, отметив, как вздымается грудь у нескольких горожан.
     — Хотя пустой остекленевший взгляд больше подошел бы мертвецам, — невесело проговорил я вслух, заглядывая ближайшему человеку в глаза.
     Надеясь понять, что здесь происходит, и получить ответ на загадку, я активировал истинное зрение. Но даже спустя минуту разглядывания людей мне так и не удалось понять смысла происходящего.
     Возможно, при активации я внутренне надеялся, что у людей не будет привычных аур, что могло бы дать подсказку. Но, к моему удивлению, ауры были. И были они вполне нормальными, за исключением одного момента. Они были слишком спокойны. Такого в природе существовать просто не может. Любая мысль или же чувство может понести за собой колебания, которые несколько изменят вид ауры. Даже когда человек спит, его аура постоянно меняется. Но у людей перед ратушей не было ни единого изменения. Словно они мертвы, чего быть не может, или лишены любых мыслей и эмоций.
     — Интерес-сно, — прошептал я, невольно растягивая губы в улыбке.
     Пришлось одергивать самого себя и напоминать, что передо мной лежит задача найти ответ на загадку, чтобы уже после обнаружить Гюнтера. Сейчас было не время и не место, чтобы проводить опыты, изучая новый феномен.
     — А жаль, — тихо пробормотал я, прежде чем громче добавить. — Хорошая попытка.
     Ответом мне был смех, который вновь разнесся по округе. Это подтвердило мою догадку, что все это — попытка Гюнтера задержать меня и заставить потерять еще больше времени.
     Когда пришло осознание, что здесь я ответов не найду, мой взор устремился на ратушу. На самую ее вершину, куда тянулись все прожилки, которые опутали здание.
     — Ну, понеслась, — проговорил я, прежде чем одним перемещением преодолеть площадь с людьми.
     Оказавшись перед дверью в ратушу, отметил пару стражников, которые вечно стояли здесь. Только в этот раз они не защищали вход, а были похожи на остальных жителей.
     Встряхнув головой, тем самым отбрасывая лишние мысли, я резко распахнул створки дверей. Внутри меня ждал знакомый короткий коридор, который заканчивался еще одной двустворчатой дверью, возле которой стоял небольшой столик. За столиком, как обычно, сидела знакомая девушка. Она, подобно другим людям, смотрела перед собой остекленевшим взглядом. Бумаги, которые обычно копились на ее столе, были раскиданы по полу, и девушка не стремилась их собирать.
     — Эммилина, — с тоской произнес я, когда подошел ближе.
     Хоть я и понимал, что все это нереально, даже в иллюзии мне было жалко внучку старика Броудса.
     Внезапно, после звука своего имени, девушка дернула головой и посмотрела на меня своими пустыми глазами. Я ждал, что она что-нибудь скажет, да только она просто продолжала смотреть на меня. Это было странно и неприятно — чувствовать на себе этот безразличный взгляд.
     Отмахнувшись от девушки, я поспешил пройти дальше. Понеслась череда знакомых помещений, в которых я пытался найти ответ. Но все безуспешно. В некоторых комнатах были люди, но они ничем не отличались от всех, кто стоял на площади. Поэтому я уже перестал обращать на них внимание.
     Так, этаж за этажом, кабинет за кабинетом, я продолжал продвигаться по ратуше, пока не оказался перед последней дверью, которая вела в жилую комнату, принадлежавшую градоначальнику. Я медлил, не желая видеть очередного безвольного истукана в лице хорошо знакомого человека, даже зная, что окружение — не более чем иллюзия, насланная Гюнтером. И все же я медлил, ведь уже прекрасно понимал, кого увижу по ту сторону двери.
     Вот только жизнь вновь внесла свои коррективы, и я застыл, так и не донеся руку до двери. И виной всему стал голос.
     — Ты долго еще будешь там стоять? — раздался знакомый старческий голос, который, тем не менее, был налит силой. — Не замечал раньше за тобой такой нерешительности.
     Не дожидаясь от меня каких-либо действий, дверь сама отворилась, позволив мне попасть внутрь комнаты, где меня ждало привычное убранство. Впрочем, я практически не обратил на это внимание. Куда больше меня интересовала старческая фигура, стоящая возле окна и смотрящая куда-то вдаль.
     — Броудс, — с подозрением проговорил я.
     Фигура начала медленно поворачиваться. Все такой же низенький седой старик, каким я его запомнил. Вот только, вместо привычной одежды в алых тонах, на сухонькой фигуре старика Броудса была надета темная мантия с вышивкой из позолоты.
     — Аварис, — с добродушной улыбкой произнес старик.
     Вот только в глазах его не было веселья. Он, не моргая, смотрел на меня, следя за каждым моим движением.
     — Давно не виделись, — продолжал он говорить, отходя от окна и направляясь к столу, на котором стояла нетронутая еда. — Совсем забыл про старика. Ни разу даже не навестил.
     Он говорил и говорил, сетуя на то, что я бросил город на него одного. Я же слушал его только в пол уха, пытаясь понять, что здесь происходит. Почему старик не был пустой оболочкой, как все люди в городе.
     Вновь активируя истинное зрение, я внимательно вгляделся в старика, но никак не мог найти причину его отличия от других жителей города. Это было необычно и странно, ведь мало что может укрыться от истинного зрения.
     — И хоть ты оставил город на меня одного, — продолжал говорить старик, — я неплохо справляюсь, как видишь.
     — Неплохо? — решил я все же поддержать разговор. — Ты давно на улицу выглядывал?
     — Да, неплохо, — с нажимом сказал старик, отходя от стола и направляясь ко мне. — В городе порядок. Нет преступности. Горожане спокойны и всем довольны…
     Слушая его, я продолжал следить за каждым действием градоначальника, но он выглядел расслабленно. Когда же ему осталось пройти пару метров до меня, он прошел мимо ростового зеркала, за которое зацепился мой взгляд.
     Зеркало захватывало меня и приближающегося старика. И если к своему отражению у меня не было вопросов, то вот Броудс эти самые вопросы вызывал. Вся нижняя половина его тела была опутана теми самыми черными прожилками, что охватили город. Но не это было самым странным, а то, что буквально тысячи тонких нитей лезли из спины старика, устремляясь куда-то за пределы ратуши.
     — Отражение, — проговорил я, чем заставил Броудса смолкнуть.
     Он медленно повернул голову и тоже взглянул в зеркало, после чего тяжело вздохнул.
     — Давно нужно было его отсюда убрать, — покачав головой, сказал он, после чего перевел взгляд на меня. — Зря ты решил в него посмотреть.
     В следующий миг старик выставил перед собой руки. Сначала показалось, что ничего не произошло, но чувство тревоги взревело, словно сирена. Взглянув в зеркало, я увидел, как из рук старика вылетели нити и устремились ко мне.
     — Отражение! — крикнул я ответ.
     — Неверно, — раздался веселый голос Гюнтера. — Попробуй еще. Только помни, что если попадешься, то игра будет закончена. Из пут старика тебе уже не вырваться.
     В следующий миг я резко отскочил в сторону и переместился в другую часть комнаты.
     — Прыткий, как и всегда, — со злой улыбкой произнес старик, разворачиваясь ко мне.
     Он вновь выставил перед собой руки. Я взглянул в сторону зеркала, надеясь увидеть атаку, но меня не было отражении. Пришлось уходить в сторону наугад и вновь перемещаться. Броудс вновь развернулся с выставленными вперед руками. В его глазах было торжество и удовлетворение.
     Бросил взгляд в зеркало. Меня вновь нет в отражении. Ушел в сторону и попытался атаковать старика. Пламя, копье Тьмы, Завеса — все безуспешно. Старик начал смеяться и расправил руки в стороны.
     Чувство тревоги взвыло с новой силой. Пинком я опрокинул стол и все, что было на нем, разлетелось по комнате. Взмах. Еда и предметы превратились во множество зеркал, которые позволяли мне увидеть атаку.
     Нитей, направляющихся ко мне, стало больше. Они двигались медленно и словно опутывали пространство вокруг, отрезая мне возможность свободно перемещаться.
     — Не бойся, старый друг, — вдруг заговорил старик. — Просто сдайся, и с твоей помощью я смогу принести стабильность в эти земли. Не будет больше воин между городами. Не будет смертей. Не будет вдов и сирот, потерявших родителей. Мы установим новый порядок. Под нашим контролем в этих землях наступит мир.
     Нити приближались. Слова старика казались мне бредом сумасшедшего, но в них точно крылась разгадка. Вот только чтобы понять ее, мне нужно было время.
     Оценив ситуацию, создал перед наступающими на меня нитями стену из Тьмы. Это не остановило их полностью, но слегка замедлило, что выиграло мне столь необходимое время.
     Совмещая слова старика с увиденным в городе, я думал над отгадкой.
      «Старик. Градоначальник. Люди. Нити. Прожилки. Оболочки. Пустые. Спокойные. Нет воли. Нити. Марионетки. Кукловод. Сила. Контроль…», — в сознании проносились один вариант за другим, я отметал неподходящие.
     К этому времени нити практически проникли через стену Тьмы, которая изрядно ослабла. Я убрал ее окончательно и с интересом посмотрел на приближающиеся нити.
     — Власть, — совершенно спокойно произнес я, дернув уголком губ в подобии усмешки.
     Тишина. Нити замерли.
     — Верно, — раздался голос Гюнтера с нотками недовольства.
     В следующий миг раздался хлопок, и мир померк, окутавшись туманом.

Глава 62. Проклятый дом

     ***
     
      Аварис.
     Окружающий мир померк и окутался туманом. Новые декорации не спешили появляться. Был только вездесущий туман и тени, которые то и дело мелькали на краю поля зрения. Я старался не обращать на все это внимания и терпеливо дожидался нового испытания.
     Но, чтобы не терять времени зря, также я размышлял о том, что же было в первом испытании. На ум сразу пришел безымянный город, о существовании которого Гюнтер никак не мог знать. Как я уже успел выяснить, этот демон не мог выцепить образ из моего сознания. На моей защите не было ни единого следа от вторжения. И я не думаю, что Гюнтер настолько искусен в работе с чужим сознанием, что способен проникнуть в голову, как минимум, мастера и не оставить ни единого следа.
     Поэтому, даже после первой загадки, рабочей теорией оставалось то, что мирок Гюнтера сам подстраивался под меня.
     Вот только этому противоречило само наполнение этого мира. Оно было словно неполное, фальшивое и…
      «Искаженное», — подумал я, вспоминая отражения во время «сражения» со стариком.
     Зеркало показывало то, чего не видели мои глаза даже с истинным зрением. И это точно было не просто так. И если мои догадки верны, то выходило, что ответы стоит искать в зеркалах.
      «Или отражениях», — напомнил я сам себе.
     Возвращаясь к наполнению мира, я вновь вспомнил старика, который в этом искаженном городе превратил жителей в марионеток. Все ради контроля и большей власти. Что довольно иронично, если вспомнить, что в реальности Броудс не сильно то и рвался к власти. Он смотрел на нее как на ресурс или средство достижения чего-то большего. Но никак не конечную цель.
      «Остается только проверить все мои догадки, — подумал я, прикидывая свои дальнейшие действия, — но сперва…»
     Памятуя, что главной задачей всей этой игры было найти Гюнтера, я вновь погрузился в себя, стараясь как можно тщательнее прочувствовать окружение. Сразу же отметил немного изменившуюся концентрацию энергии Тьмы. Самой энергии не стало меньше, но вот ее качество. Она словно из тягучей, как кисель, стала куда более жидкой.
     Это было странно, но я лишь отметил для себя этот фактор и продолжил свои поиски. Обостряя все свои чувства, я пытался найти этого ушлого демона. Но, как и в первый раз, у меня ничего не вышло — чувствовалось лишь его присутствие. Однако было и отличие — теперь я знал, что он близко.
      «Даже очень близко», — отметил я про себя, понимая, что Господин зеркало практически на расстоянии вытянутой руки.
     Вот только этого было недостаточно, чтобы найти и поймать демона. А это значило, что придется и дальше плясать под его дудку. Впрочем, уже тот факт, что теперь я куда четче ощущал его присутствие, грел душу. Ведь это означало, что моя победа не за горами.
     В этот момент туман пришел в движение и начал медленно рассеиваться. Это означало только одно — второе испытание начиналось.
     Внутренне чертыхнувшись на то, что пропустил момент, я решил не терять оставшееся время в промежуточном состоянии впустую. Поняв, что Гюнтер всегда находится где-то рядом, я начал спешно раскидывать вокруг себя плетения, которые смело можно было отнести к ловушкам из школы демонологии.
     Хоть демонолог из меня не самый лучший, ведь это слишком обширное направление, чтобы его изучить в сжатые сроки, но я успел почерпнуть несколько полезных заклинаний. В большинстве своем, все они были заточены под поимку демона. К сожалению, в моем арсенале не было ничего, чтобы помогло бы в его обнаружении. Впрочем, цель всех этих заклинаний совершенно в ином — отвлечь на себя внимание.
     — Как же вы, чародеи, любите все опошлить, — прозвучал разочарованный голос Гюнтера, пока я продолжал раскидывать ловушки.
     — И что тебе не нравится? — спросил я, не отрываясь от занятия.
     — То, что ты принимаешь меня за идиота, который способен попасться в столь примитивные, — проговорил Господин Зеркало, на секунду замолчав, явно выбирая нужный эпитет, — ловушки.
     Я довольно улыбнулся. Гордость демона задета, что играло мне на руку.
     — Стоило попробовать, — пожав плечами, проговорил я. — К тому же, правилами все это не запрещено.
     — Справедливо, — признал Гюнтер. — В таком случае, ты ведь не будешь против, если времени на вторую загадку станет вдвое меньше.
     Слова этого ушлого типа заставили меня выругаться, что вновь заставило демона рассмеяться.
     — Мой мир — мои правила, — произнес он с издевкой в голосе. — Не забыл?
     Я ничего не ответил, внутренне радуясь его реакции на мои действия. За исключением сократившегося времени, все шло согласно моим ожиданиям.
      «Ну, практически все», — подумал я после того, как наконец-то обратил внимание на изменившееся окружение.
     Я стоял посреди обычной, хоть и просторной, спальни. Парочка шкафов, находящихся у одной из стен. Большой письменный стол в противоположном углу. Большая двуспальная кровать, устроившаяся в темной части комнаты. И, конечно же, окно, которое должно было открывать вид на сад, но сейчас, вместо него, снаружи можно было увидеть все тот же туман.
     — Зараза, — мне оставалось только глухо выругаться от осознания того, что я находился в своей старой комнате в семейном поместье. — Вот это уже действительно нечестно.
     Впрочем, новые декорации заставили меня немного расслабиться. Ведь благодаря тому, что комната была идентична, вплоть до мельчайших деталей, я мог с большей уверенностью предположить, что сам Гюнтер никак не мог проникнуть в мое сознание. Все это работа этого чертового мирка, наполненного туманом и тенями. А будь все иначе, в комнате явно были бы какие-нибудь отличия.
     Однако новую рабочую теорию нужно было еще проверить, равно как и найти загадку, чтобы дать на нее ответ. А сделать все это можно, только если покинуть комнату.
     Более не теряя времени я направился к выходу, но на полпути остановился, привлеченный движением на краю поля зрения. Повернув голову, я увидел зеркало, которое, как и прежде, было расположено с торца одного из шкафов. Вот только большее внимание привлекло не само зеркало, а то, что в нем отражалось.
     — Интересно, — протянул я, сделав пару шагов поближе и разглядев отражение.
     Из зеркала на меня смотрел молодой парень, которому на вид едва ли исполнилось восемнадцать. Средней длины черные волосы, ярко-голубые глаза и до боли знакомые черты лица. На меня смотрел я сам, только куда моложе.
     Удивившись, я даже для достоверности осмотрел себя сам. Но я по-прежнему находился в своем старом теле. Это значило, что изменения коснулись только отражения. И данный факт уже даже перестал меня удивлять.
      «Банально», — со скукой подумал я, продолжая осматривать свое отражение.
     И чем дольше я смотрел, тем больше деталей отмечал. Например, в отличие от меня самого в молодости, у моего отражения было осунувшееся лицо с нездоровым цветом кожи, покрасневшие глаза и едва заметные синяки под ними. Все словно указывало на то, что парень в отражении не спит уже несколько дней. В дополнение ко всему, можно было заметить погрызенные ногти, что указывало либо на вредную привычку, либо на излишнюю нервозность.
     — Все страннее и страннее, — протянул я, прежде чем отвернуться от зеркала.
     Задерживаться еще больше не было смысла. Я был более чем уверен, что моя остановка возле зеркала была спланирована ушлым демоном, которому выгодно, чтобы я терял как можно больше времени. Ведь, оставаясь на месте, я не только не разгадаю загадку, так еще и не найду ее.
     С таким мыслями я стремительно покинул комнату, чтобы оказаться в коридоре поместья. Быстрый осмотр окружения позволил отметить некоторую неестественность. И дело было далеко не в том, что все выглядело излишне идеально. А в том, что было слишком тихо.
     — Ави! — вдруг раздался крик, который доносился с первого этажа. — Идем быстрее! Все ждут только тебя!
     Столь знакомое обращение, произнесенное родным голосом, заставило меня застыть на ровном месте. В голове против воли пронеслись теплые воспоминания. Хотелось отбросить эту глупую игру и понестись сломя голову вниз, на первый этаж, чтобы увидеть родного человека.
     Вот только жаль, что все это были не более чем мои фантазии, которые не продлились и минуты.
     — Ави! — продолжал меня звать голос.
     Вопреки ожиданиям я отбросил все лишние мысли и отключил эмоции. Остался только холодный разум, который управлял телом, словно машиной. Гюнтер и его проклятый мир сделали ошибку, использовав этот образ.
     Я медленно двигался по коридору в сторону лестницы, которая вела на первый этаж. Оттуда периодически продолжал доноситься голос, который звал меня. Но я не вслушивался в него, как и не тратил время на рассматривание окружения. Уже и без того было понятно, где находится загадка. И все, что мне оставалось, — это как можно скорее разгадать ее, чтобы закончить этот фарс.
     Достигнув лестницы, я медленно, шаг за шагом, ступенька за ступенькой, спускался вниз, предчувствуя, кого увижу внизу. Ступив на пол первого этажа, я оказался в пустой гостиной. Здесь никого не было, и только зловеще горел камин, создавая причудливую игру света на стенах. Впрочем, я знал, что это не конечная остановка. Из дверного проема, что вел в обеденную зону, просачивался свет и был слышен шум. Единственный источник звука во всем этом доме.
     Проходили долгие мгновения, которые казались вечностью, пока я приближался к столовой. Переступив порог, я вышел на свет, чтобы оказаться перед лицами членов семьи, что собрались за большим обеденным столом.
     Во главе сидел отец. Такой же молодой, каким я видел его в последний раз. Он привычно спрятался за газетой и, только когда я вошел, опустил ее, чтобы тепло улыбнуться в знак приветствия.
     Рядом с отцом, по правую руку от него, сидел дед. Старик Карлус выглядел каким-то хмурым и даже немного обозленным. Он напряженно стучал пальцами по столешнице и о чем-то сосредоточенно думал. Впрочем, даже его плохое настроение не помешало ему с усмешкой взглянуть на меня, одними только глазами говоря: «Чего так долго, сопляк?».
     Дальше за столом сидели Джеймс и Лили, которые влюбленно переглядывались между собой. Рядом с ними находился их еще совсем юный сын, который то и дело получал по рукам от матери, когда пытался стянуть что-то со стола.
     По другую сторону от них сидела малышка Валери. Все такая же серьезная и холодная, смотрящая на всех, как на несмышленых детей.
     Каждый из них был чем-то занят, но, при этом, никто не издавал ни единого звука. Это было странно. Это было необычно и… немного пугающе.
     Единственным источником звука на кухне был последний человек, что завершал своим присутствием картину семейной идиллии. Спиной ко мне и к столу стояла мать семейства, которая что-то шаманила над плитой.
     И, стоило мне только сконцентрировать на ней свое внимание, как она тут же оглянулась. Все такое же мягкое лицо и теплый взгляд, который с любовью смотрел на меня. Она мило улыбнулась, прежде чем оторваться от плиты. Прошла пара мгновений, и женщина оказалась возле меня.
     — Ави, сынок, — с каким-то беспокойством произнесла она, взяв мое лицо в свои руки. — Ты неважно выглядишь. Когда ты вообще в последний раз спал?
     Я молчал и продолжал смотреть на женщину. Это ее, похоже, вовсе не смутило. Вероятно, ей вовсе не нужен был мой ответ.
     — Ох, сынок, — сочувствующе проговорила она, приобнимая меня и провожая к столу. — Тебе нужно поесть и набраться сил.
     Не прошло и минуты, как я оказался за столом, в кругу семьи. Я молча наблюдал за тем, как Диана хлопочет над плитой. Загадка была найдена. Оставалось только понять ее и найти ответ.
     Мое внимание вернулось к другим членам семьи. Ничего не изменилось. Они по-прежнему продолжали молча заниматься своими делами. И все это начинало выглядеть ужасно неестественно. Они, словно запрограммированные куклы, выполняли одни и те же действия. Все, кроме мамы.
     Закончив хлопотать над плитой, она развернулась к столу с блюдом в руках. Она быстро подошла ко мне и поставила полную тарелку прямо передо мной.
     — Приятного аппетита, — проговорила она, поглаживая меня по плечу и целуя в макушку.
     Затем она отошла, вернувшись к плите, но то и дело бросала на меня взгляды.
     Я же тем временем даже не пошевелился и не издал ни единого звука. Только с подозрением смотрел на женщину, что приняла облик моей матери, и старался сложить единую картину происходящего.
     Странное поведение семьи. Абсолютная тишина в доме. Мое отражение.
      «И странный отток сил после ее прикосновений», — подумал я, слегка прищуриваясь.
     Активируя истинное зрение, я попытался рассмотреть семью. Но ничего не увидел. Ауры домочадцев были серыми и сливались с окружающим фоном. Словно их не было на самом деле. Только у «матери» была аура, которая походила на какое-то решето. Но все это не приблизило меня к разгадке.
     В этот момент «мама» вновь отошла от плиты с еще одним блюдом, которое досталось отцу. Она положила тарелку перед ним и, приобняв его, поцеловала в щеку, после чего посмотрела на газету в его руках.
     — Интересные новости? — оживленно спросила она у отца.
     Однако ответа ей не было. Он все так же молча на нее посмотрел и добродушно улыбнулся, на что она ответила ему такой же улыбкой и вернулась к готовке.
     Продолжая следить за действиями «матери», я осторожно попытался найти взглядом отражающую поверхность. Безуспешно. Сколько бы я не искал, рядом не было ни одного зеркала или стекла. Единственным, что я нашел, была ложка, которую положили мне вместе с блюдом.
     — Карлус! — в этот момент прикрикнула «мама», развернувшись от плиты.
     Женщина стояла, уперев руки в бока, и грозно смотрела на деда, который, все так же нахмурившись, постукивал по столу.
     — Сколько раз я просила не нести за стол свои артефакты! — строго проговорила она. — Для них есть мастерская! А здесь бегают дети. Подумал бы об их безопасности!
     Вот только на столе не было никаких артефактов, равно как и не было ответа от старика. Что, в общем-то, не смутило женщину. Удовлетворившись своими действиями, она вновь придала лицу добродушное выражение и отвернулась.
     В голову начали закрадываться нехорошие подозрения. Прищурившись и не отводя взгляда от «матери», я все же взял в руки ложку и вгляделся в тыльную сторону. Полировка, конечно, оставляла желать лучшего, но у меня все же получилось увидеть свое отражение. А если видно мое, значит получится рассмотреть и других.
     Осторожно вертя ее в руке, я старался направить ее так, чтобы увидеть в ложке отражение «матери». Но женщина не собиралась надолго останавливаться на месте, к тому же, со спины не было видно каких-либо отличий.
     Когда я в очередной раз попытался незаметно поймать отражение «мамы», в поле обзора попал отец. Если, конечно, его можно было так назвать.
     В отражении за столом, с газетой, пришитой к рукам, сидел труп абсолютно неизвестного человека. Мои брови от удивления медленно поползли вверх. Я начал рассматривать отражения других членов «семьи», в какой-то момент плюнув на осторожность и создав небольшое зеркальце в руках.
     — Гарри, милый, — не поворачиваясь, обратилась «мать» к кузену, — хватит донимать Валери.
     Я уже не обращал внимания на происходящее. Все мое внимание было сконцентрировано на том, что показывало мне небольшое зеркало. И зрелище, стоит заметить, было до безумия странным.
     Все до единого за столом были трупами. Мужчины, женщины и даже дети. Все словно были запечатлены за каким-то занятием, что объясняло реплики «матери». Но при этом тела оставались неподвижны. Простые трупы неизвестных людей и окружение, ставшее иллюзией.
     — Что-то случилось, сынок? — вдруг над ухом раздался голос «матери». — Почему ты не кушаешь?
     Сохраняя спокойствие и ничего не говоря, я медленно повернул зеркало на себя. Не обращая внимание на свое отражение, я перевел взгляд на «маму». Но она практически ничем не отличалась внешне, за исключением одной детали — глаза. Ярко-голубые глаза матери были полны одиночества и…
      — Время, — раздался довольный голос Гюнтера, — выш…
     — … безумие, — перебив демона, проговорил я вслух, сложив всю картину воедино и озвучив очевидный ответ.
     В этот раз Гюнтер ничего не ответил. Но я кожей чувствовал его раздражение. Демон начинал злиться.
     Мир вновь окутался туманом, который, впрочем, быстро начал развеиваться, показывая мне новые декорации. И в этот раз они были довольно скудны на детали. Темное, практически не освещенное помещение и большое ростовое зеркало прямо передо мной, в котором отражался уже я сам, без всяких искажений.
     Я прикрыл глаза, прислушиваясь к движению энергии и пытаясь обнаружить Гюнтера. Вдох. Выдох. Я открыл глаза и посмотрел на свое отражение. Мои губы медленно растянулись в довольной улыбке.
      «Попался», — довольно подумал я, склонив голову и с интересом смотря на постепенно меняющееся отражение.

Глава 63. Разбитое зеркало

     ***
     
      Аварис.
     Темное помещение с одним лишь зеркалом в центре. И напротив этого самого зеркала стоял я, смотрящий на свое отражение и терпеливо ожидающий, пока оно окончательно изменит свои очертания. Более идиотскую ситуацию придумать сложно.
     В последней загадке декорации, на удивление, были довольно скудны на детали. Не было ни знакомых мне мест, ни личностей, которых бы я знал. По крайней мере, поначалу. Что будет дальше, предсказывать я не брался. Хотя, учитывая опыт первых двух загадок, этот ушлый демон вновь попытается, так сказать, залезть мне в душу. И в какой-то степени мне даже стало интересно, что Гюнтер подготовил на третьем этапе.
     Впрочем, мне было уже плевать на необходимость отгадывать загадки. Они уже не имели никакого смысла. А причиной такому чувству было то, что я наконец-то смог почувствовать Гюнтера. Я уже знал, где он находится, и оставалось только завершить эту глупую игру. Но и торопить события не было смысла.
     — Пока… — тихо протянул я, оценивая происходящее, — разочаровывает.
     В зеркале напротив отражался я. В том самом облике, в котором и начал эту игру. Не было ни искажений, ни чего бы то ни было иного. Простое отражение, и ничего более. Как-то даже скучно.
     — Ты так думаешь? — с иронией прозвучал голос демона.
     В этот момент мое отражение нахально улыбнулось. Вслед за этим оно все же стало меняться. Однако изменениям подвергся не только я, но и задний фон. Все заволокло этим проклятым туманом, который довольно быстро начал развеиваться, и перед моими глазами предстала уже совершенно иная картина.
     На первый взгляд я в отражении словно не изменился. Но, присмотревшись, можно было заметить, как интерес в глазах сменился презрением и каким-то пренебрежением. Сам я уже не стоял посреди темного помещения, а сидел, закинув ногу на ногу, на каком-то подобии трона. У самого его подножья начиналась гора из трупов и драгоценностей всех мастей, среди которых я узнал даже довольно могущественные артефакты. Количество тел казалось гораздо большим, но я подсознательно знал, что число мертвых было равно числу драгоценностей.
     Продолжая рассматривать отражение, я с удивлением отмечал среди богатств артефакты, о существовании которых только подозревал. Это вызвало у меня неподдельный интерес. Хотелось оказаться на месте своего отражения, чтобы получше изучить все эти артефакты.
     Впрочем, мне этого хотелось ровно до того момента, когда возле философского камня, небрежно лежащего прямо под ногами моего отражения, я не увидел отрубленную голову. И все бы ничего. Очередной несчастный, оказавшийся на пути между мной и целью. Вот только я знал этого человека: это был Эрланд.
     Удивившись подобному и почувствовав неладное, я переключил свое внимание с гор драгоценностей на трупы. И чем дольше я смотрел, тем больше узнавал лица. Родные, близкие, друзья — все они были мертвы и лежали у моих ног. И возле каждого из них обязательно лежало нечто ценное.
     Бузинная палочка — старик Карлус. Мантия невидимости — отец. Философский камень — Эрланд. Хорадрический куб — малышка Валери. Кувшин с джином — мама. Этот список можно было продолжать до бесконечности, так как трупов и богатств было несметное множество. В какой-то момент близкие и друзья сменились знакомыми. А после и вовсе показались неизвестные мне люди, но почему-то, где-то глубоко внутри себя, я был уверен, что знаю их.
     В какой-то момент пришло осознание, что все мертвые люди в отражении — это жертвы. Мои жертвы на пути к желаемому. Надо быть идиотом, чтобы не понять нечто столь очевидное.
     Тем не менее это сильно подпортило мне настроение. Подпортило — это еще мягко сказано. Я был зол, фактически в ярости. И это чувство усилилось только еще больше, когда мое внимание вновь вернулось к моему собственному отражению.
     Я все так же вальяжно сидел на этом чертовом подобии трона, закинув ногу на ногу. Только теперь в одной руке у меня был мой Архив знаний, который я бережно прижимал к себе. В то же время в другой руке была пара черепов. Один побольше, принадлежащий явно взрослому, а другой поменьше — детский. Простые обезличенные черепа, но я прекрасно знал, кому они принадлежали.
     Вершило же всю эту зловещую картину то, что мое отражение с ухмылкой смотрело на меня. «Ну и мерзкая же у меня рожа», — сказал бы я, не будь в ярости.
     Приходилось прилагать немало усилий, чтобы это никак не отразилось на мне внешне. Но я понимал, что постепенно проигрываю борьбу. Прикрыв глаза, я постарался успокоиться, но в этот момент мне послышался издевательский смешок. Это стало последней каплей.
     Миг — и я резким ударом разбил чертово зеркало, не применяя никакой магии. Только физическую силу. Увы, но, даже разбившись и разлетевшись на много маленьких осколков, зеркало продолжало показывать разозлившую меня картину.
     — Сколько не злись, — не смог не прокомментировать мои действия Гюнтер, — это не приблизит тебя к ответу. Хотя не сказал бы, что меня это сильно расстроит.
     Голос демона сочился самодовольством. Ему нравилось то, что он смог задеть меня. Выбить из колеи.
     Бросив взгляд на осколки, оказавшиеся у меня под ногами, я встретился взглядом с самим собой. Не знаю, сколько продолжалась эта игра в гляделки, но в какой-то момент ярость отступила. Она не ушла насовсем, а лишь сместилась на второй план, позволяя трезво мыслить, но, при этом, все еще подпитывая меня изнутри и пробуждая все темное и злобное, что есть во мне.
     Тьма в глубине моей души, что теперь стала и частью моей плоти, подняла голову. Желание этой всеобъемлющей силы было до боли простым — поглотить обидчика. Этот чертов демон посмел коснуться той струны в моей душе, которую трогать не стоило. Мне уже было плевать, создал он это лично или все же этот иллюзорный мир как-то подстраивался под меня. Я потерял к этому всякий интерес. Передо мной была только одна цель — наказать ублюдка.
     — Хочу напомнить, — вновь раздался самодовольный голос Гюнтера, — что у тебя осталось мало времени. А ведь тебе еще нужно будет меня найти.
     Гюнтер уже явно предчувствовал свою победу. Я же не обращал внимания на его слова, продолжая продумывать свои действия.
     Если раньше я хотел лишь избавиться от назойливого внимания этого демона, то после этой игры в загадки мое желание несколько изменилось. Теперь мне нужно было, чтобы этот ублюдок умер. Вот только теперь стоял вопрос о том, как все это осуществить.
     Я отчетливо видел, что сил у этой твари больше, чем у меня. Не могу сказать, что критически больше, но сам факт неприятен. Однако мне было неизвестно, насколько хорошо он может пользоваться своими силами. Я нигде не встречал информации о прямом столкновении в бою с подобным демоном. Только попытки перехитрить его, что у некоторых даже получалось.
     Вот только это все было справедливо по отношению к людям, чьи возможности были ограничены. Поэтому вопрос прямого столкновения оставался открытым. Пока же, учитывая увиденное мной во время испытаний, я мог с уверенностью сказать, что этот демон определенно хорош в иллюзиях.
     В любом случае, лишний раз рисковать мне не хотелось. Поэтому прямое столкновение в бою нужно оставить как запасной вариант. Вместо этого стоит подумать, как можно перехитрить тварь или ослабить его.
     — Ох уж это время, — Гюнтер намеренно продолжал действовать мне на нервы. — Оно столь неумолимо… Скажи, ты уже придумал желание, которое загадаешь?
     Я дернул уголком рта. Моим единственным желанием было, чтобы Господин зеркало самоубился, и мне не пришлось бы сейчас ломать голову над тем, как его устранить. Жаль, что такое желание он попросту не выполнит. Все же он не плененный джин, который вынужден исполнять желание того, кто нашел его «тюрьму».
     Мой взгляд вновь устремился к осколкам зеркала, где мое отражение, по-прежнему ухмыляясь, крутило в руках Архив знаний. Черепа уже были выкинуты и скатывались куда-то вниз, по горе сокровищ и трупов. Однако я уже не следил за ними. Я, не отрываясь, всматривался в собственные глаза. В них не было ни капли сомнения или напряженности. Только полная уверенность в собственных действиях.
     Внезапно у моего отражения сменилось выражение лица. Раздражающая ухмылка исчезла, и на ее смену пришла едва заметная ободряющая улыбка. Отражение медленно кивнуло, словно намекая, что мне уже известно, как надо действовать. После чего картинка в зеркале дернулась, и все вернулось на круги своя. Вновь ухмылка, черепа и горы трупов и сокровищ.
     Не знаю, что это было: наваждение или игры подсознания. Но за миг до этого в голове возникла немного безумная идея. Идея, реализация которой может избавить меня от такой головной боли, как Гюнтер. Но прибегнуть к ней — будет означать рискнуть всем. Но также это может оказаться в разы безопаснее, чем сражение с существом, всей силы которого я не знаю. И хоть я был уверен в победе даже в таком столкновении, цена победы для меня может оказаться слишком высокой.
      «Кто не рискует… — подумал я, пытаясь убедить самого себя в необходимости своей задумки, — … тот не побеждает».
     — Гюнтер! — обратился я к исполнителю желаний. — Как ты смотришь на то, чтобы сделать нашу игру интереснее?
     Господин Зеркало ответил не сразу. Вероятно, мой вопрос немного насторожил его, отчего тот не спешил мне отвечать. Мне же оставалось только терпеливо ждать. Волнения и беспокойства не было, ведь я прекрасно знал, что Гюнтер, в свой гордыне, любит играть со своими жертвами. Об этом свидетельствовали первые два испытания. Все эти иллюзии были хоть и искажением реальности, тем не менее довольно реалистичными. В то же время, во всех них был изъян, который позволял найти разгадку. Гордыня демона столь велика, что он любит оставлять лазейки для победы над ним, чем и пользовались самые догадливые смертные. Хотя, признаться честно, они даже после победы не жили достаточно долго. Но этот момент меня уже не касался, ведь все зависит от условий.
     — Что ты предлагаешь? — спросил Гюнтер, в чьем голосе чувствовалась плохо скрытая заинтересованность.
     Наживка была проглочена. Я с трудом сдержался, чтобы не оскалиться. Пришлось взять свои эмоции под контроль, ведь дальше мне нужен был холодный разум.
     — Предыдущие загадки были, — я на секунду замолчал, делая вид, словно подбирал подходящие слова, — довольно просты и скучны. Не вижу смысла тратить на всю эту возню еще больше времени, поэтому предлагаю немного форсировать события и перейти к самой сути — поиску тебя.
     Я ненадолго замолчал, позволяя демону обдумать мои слова.
     — Но с условиями, — добавил я спустя пару мгновений.
     И вновь тишина. Гюнтер явно продумывал все возможные варианты того, что я могу предложить.
     — Слушаю, — немного настороженно произнес он, все же проиграв собственному любопытству.
     Я улыбнулся. Все шло по плану. Импровизированному, но плану.
     — Одна минута, — громко сказал я, подняв палец вверх и показательно покрутившись на месте, словно пытаясь понять, где прячется собеседник. — Мне потребуется всего минута, чтобы дать ответ на загадку, а после найти тебя. Взамен же ты не должен менять свое положение.
     — И в чем смысл? — недовольно произнес оппонент. — Какая мне выгода идти тебе навстречу?
     — Я еще не закончил, — сказал я, стараясь звучать раздраженно, якобы от того, что он меня не дослушал. — Если бы ты меня не перебивал, то у тебя не было бы таких глупых вопросов.
     — Продолжай, — произнес Гюнтер после недолгого молчания.
     Я не спешил отвечать, тщательно продумывая свои следующие слова.
     — Ты спрашиваешь, в чем твоя выгода? — улыбнувшись, переспросил я. — В том, что я хочу поднять ставки в нашей с тобой игре. Сыграем по-крупному.
     — Что ты задумал? — настороженно спросил демон.
     — Ничего сложного, — ответил я, отмахиваясь, словно это что-то незначительное. — Твоя душа и твой мир против…
     В этот момент я начал выпускать в пространство просто колоссальное количество энергии Тьмы, чтобы пробить барьер его мира и открыть небольшое «окно» в свой домен.
     — … моей души и моего мира, — закончил я, внутренне понимая, что от такого предложения Гюнтер просто не сможет отказаться.
     Демон молчал и не спешил отвечать. Я же решил продолжить.
     — Успею найти тебя, — вкрадчиво говорил я, — и твоя душа с этим неполноценным мирком станет моей.
     Я показательно развел руками, словно пытаясь объять весь его иллюзорный мир.
     — Если же не уложусь в отведенное время, — с наигранным прискорбьем произнес я, поджав губы, — значит ты сразу получишь мою душу. Без всяких желаний и ожидания. А вместе с ней домен, который позволит вырваться и станет дверью в другие миры.
     Молчание демона длилось долго. Но, несмотря на это, я знал, что он согласится. Я буквально кожей чувствовал его жадный взгляд, направленный на меня и домен. Я знал: слова о том, что у него получится вырваться из этого поганого мирка, угодили прямо в точку. Ведь будь у него такая возможность, этот исполнитель желаний не ошивался бы здесь, перебиваясь душами смертных.
     — Ты меня, — наконец-то заговорил Гюнтер, осторожно подбирая слова, — заинтересовал. Я согласен повысить ставки, но у меня тоже будет условие.
     Я нахмурился.
     — Какое?
     — У тебя будет всего одна попытка, чтобы отгадать загадку, — произнес собеседник. — Если ошибешься, то не получишь подсказки для поисков.
     С трудом я превратил лезущий наружу довольный оскал в слабую улыбку.
     — Будь по-твоему, — благосклонно сказал я. — Договор?
     — Договор, — прозвучал голос демона.
     После наших слов произошел всплеск энергии, а я почувствовал, как на моей душе появилась метка клятвы, которая не исчезнет, пока не будут выполнены условия договора. Такая же метка должна была появиться и на душе Гюнтера, что фактически загоняло демона в ловушку. Ведь теперь он никак не сможет схитрить.
     — Время пошло, — прозвучал довольный голос Гюнтера, которому жадность затмила разум.
     Я ничего не ответил и вновь посмотрел на отражение в разбитом зеркале. «Я» ответил мне довольной ухмылкой. Или это была уже моя собственная ухмылка? Ответить было трудно. Да и не так уж это было важно.
     Прикрыв глаза, я прислушался к окружению. Вокруг все еще витала энергия Тьмы, которую выпустил я, чтобы пробить барьер иллюзорного мира. И энергии этой было более чем достаточно для задуманного.
     После я осторожно обратил внимание на Гюнтера. Демон находился на своем прежнем месте, скованный клятвой и неспособный изменить свое положение.
     Я открыл глаза. Ухмылка в отражении стала только шире.
     — Ответ, — спокойно произнес я, — алчность.
     Наступила тишина, которую вскоре разорвал довольный смех Гюнтера.
     — Неверно, — продолжая посмеиваться, довольно произнес он. — Хоть и его у тебя теперь нет, но правильный ответ - будущее.
     Он продолжил смеяться, считая секунды до окончания отведенного срока.
     Я улыбнулся. После чего моментально взял под контроль всю разлитую вокруг Тьму и направил ее туда, где все это время скрывался соперник — в мою собственную тень.
     Произошел всплеск, после которого послышался болезненный вскрик. Прошел всего миг — и Гюнтера фактически выплюнуло из моей собственной тени ко мне под ноги.
     Я навис над ним с довольной улыбкой на устах. Моя фигура поплыла, увеличиваясь в размерах. Руки стали превращаться в когтистые лапы, ноги удлинились и покрылись чешуей с костяными наростами. Волосы на голове стали еще длиннее и перекрасились в белый, словно снег на вершинах гор, цвет. Глаза превратились в два омута Тьмы, сродни той, что витала вокруг нас.
     Медленно поднеся руку к жалкому демону, который был уже не в силах сопротивляться, я сомкнул пальцы вокруг его шеи. После этого одним рывком поднял его и поднес ближе к своему лицу.
     — Я знаю, — комментируя слова демона, произнес я изменившимся голосом, отмечая растерянность на его побледневшем лице. — Алчность и есть мое будущее.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"