Ночь. На черном бархате неба сверкали брошенные в пустоту пространства чуждые земле миры - блестящие мерцающие звезды. Великолепие ночи казалось мрачным и торжественным. Кругом благоухала степь.
Мириады насекомых реяли в воздухе, привлекаемые огнем и тут же обжигаясь, падали и сгорали, оставляя после себя специфические запахи и чем - то напоминая падающие звезды. Мелкие зверьки и юркие суслики, зайцы и лисы, встревоженные незнакомыми запахами от человеческих тел, носились около, устремляясь в невидимые дали.
Прохладный несильный ветерок освежает и заставляет окончательно проснуться.
Лежу на траве. Связали крепко так, что конечности затекли. Голова раскалывается и тело ломит. Недалеко силуэт человека у костра.
'Что случилось? Где, я? Ничего не понимаю!
Кто связал, почему избит? Что за бред?'
Одни вопросы, но, ни одного ответа. Связали меня явно "недобрые люди", но зачем?
Я не бандит, не олигарх - больших денег и несметных богатств не имею.
Почувствовав желание опорожниться, пытаюсь докричаться:
- Эй, развяжите, до ветру бы сходить?
Вижу, как сидящий у костра, встает и идет ко мне, при этом автоматически отмечаю в походке странности, движется так, будто ходить по земле ему непривычно. В полумраке замечаю, что и выглядит, он, как 'узбек на базаре', коренастый с кривыми ногами и небольшого роста, в широких штанах, халате с деревянными пуговицами и бараньем полушубке. На голове - остроконечный войлочный колпак, а на ногах - узкие кожаные сапоги. В руках копье, колчан со стрелами у бедра, нехилый нож болтается на пояса. На скуластом лице и в раскосых глазах видится напряженное внимание и злоба.
Я по телевизору не раз таких узбеков видел. Правда, те так железками обвешаны не были, а в руках палку похожую на копье не держали.
Откуда-то в памяти внезапно всплывает - ногай. Подошёл, замахивается ...
Успел удивиться: "Какой ногай?" и все потухло...
Когда очнулся, изменений в положении не обнаружил. Лежу, связан, ощущения те же, если не считать - такой непонятный холодок под собой. 'Что??? Ну, все, пипец ему! Как освобожусь, пожалеет, что связался со мной, самого заставлю под себя ходить!'
Но с ситуацией надо разбираться. Что мы имеем? Так, костер, ногаец. Сидит, опершись на копьё. Спит, козел!
Первое, освободиться от верёвок, а потом думать.
Руки связаны сзади. Плохо!
Пробуем растянуть верёвки. Бесполезное занятие, только время терял.
Попробуем по-другому освободиться. Несколько раз напрягаю и расслабляю мышцы, выпрямляю локти и, затем разведя руки с почти прямыми локтями, колени прижимаю к подбородку, сам максимально согнулся вперед, пытаясь протащить связанные руки через таз вперед. И так несколько раз. Ну - ко ещё ... есть! Всё, руки спереди. Замираю.
Неожиданно, в голове мысль промелькнула, хорошая растяжка у моего тела. Странно, вроде как гимнастом раньше не был...
Осматриваю округу, все ли спокойно.
Часовой? Спишь, соня? Ну и спи.
Я понял, что решительный момент настал. Надо действовать и если придется погибнуть - лучше умереть в борьбе за свою свободу.
Через минуту уже работал, пробуя зубами развязать узел ... Тьфу! Они что, специально навозом пропитаны?
Узел затянут сильно. Нет, это долгая история, так дело не пойдёт. Ползу, тихонька, со связанными-то руками и ногами шустро не попрыгаешь. Наконец добрался до костра. Вот уголёк хороший ...
А-аа-а, ... мать! Больно-то, как! Ожог второй степени обеспечен, зато быстро - полминуты, и свободен.
Теперь решаем, что делать с ногайцем?
"Зарезать! Не то он сам нас прибьет",- подсказывает внутренний голос, тот самый, который просветил и о настоящей национальной принадлежности узбека с копьём.
Угу, чем дальше, тем лучше. Поздравьте, очередной сумасшедший, с тараканами в голове. Крыша едет не спеша!..
Срочно надо сходить к психиатру.
Или не надо?.. На меня хлынул поток воспоминаний...
Урман. Около 20 часов назад.
В этот день на берегах реки Дим мы с Айнуром пасли табун старого Гарей-бия. В этих местах из года в год весною останавливалось на тучных пастбищах наше родовое кочевье. Душа радовалась, когда окидывал взглядом знакомые места! Мягкое ласкающее солнце, земля, еще отдающая прохладой после зимы, но уже цветущая, шибающая в нос ароматом трав сочно-зеленая степь.
Каждое утро табун обычно перегоняли на новый участок пастбища, чтобы на той поляне, где кони уже попаслись, трава могла заново подрасти.
Во главе каждого табуна - жеребец. Самый сильный конь и есть самый лучший табунщик: все время находится настороже - то выходит вперед, то рысит назад, подгоняя кобылиц и молодых жеребят. Хороший обученный вожак практически оставляет без работы коневода, единственно патологически не переносит собачьего племени, а потому табунщику нежелательно иметь при себе лающего друга.
Кроме того, в иерархии коней всегда имеется еще и любимая кобылица вожака, которая фактически и 'рулит' всеми, которая всегда знает, где лучшая трава, водопой и т.д. А жеребец оберегает и обеспечивает безопасность от чужаков, и в случае появления волчьей стаи грудью встает на защиту табуна. При перегоне на другое пастбище, табунщику стоит только направить жеребца на правильный путь, а тот все сам сделает.
Ничего не предвещало беды, когда вечером Айнур пошел отдыхать, чтобы в полночь сменить меня. Выспаться ему так и не пришлось.
Внезапно из-за небольшой рощицы выскочил отряд в десяток всадников. Нас спасло только, то, что я в тот момент полез в заросли прибрежной ивы, чтобы пройти ближе к берегу речки и собрать луговой травы.
Быстро собрав табун, конокрады погнали лошадей вслед заходящему солнцу. Но двое остались. Один из них направился в мою сторону. Думал, что отсижусь в кустах, но забыл о Турке, который вяло, жевал траву неподалеку от моего убежища. Всадник, подъехал к зарослям, и что-то заметив, мягко спрыгнул с коня, вынул из ножен саблю и направился в мою сторону, но при этом, еще не видя меня. Мне ничего и не оставалось, как только метнуть в него один из метательных ножей, так как другого оружия при себе не оказалось. Непонятно как, но попал прямо в глаз. И у чудес иногда бывают объяснения - это всего лишь отличный результат нашего обучения военному делу у Ахмет-аги.
Немного помучился, вытаскивая клинок из черепа. От вида того что произошло с глазом, замутило и чуть было не стошнило. Прежде чем вложить его в ножны, кровь вытер об штанину убитого.
Огляделся, в это время уже второй ногаец, закинул на спину и тащил связанного Айнура. Подбежал к коню убитого разбойника, выхватил его лук, прикинул расстояние, более пятидесяти метров, прицелился и всадил две стрелы гаду в руку и в шею.
Забрав у ногайца и саблю, вскочил на коня, и поскакал к Айнуру. Он уже сбросил с себя труп и стоял, полуголый, весь в крови. Помог ему освободиться, разрезав сыромятные ремни, которыми были связаны его руки.
Вместе быстро обсудили сложившую ситуацию. Решили, что побратим, едет до стойбища родичей и расскажет о случившемся. А я буду следовать за ногайлар, и, стараясь по пути оставлять метки родичам. Чтобы погоня быстро догнала конокрадов.
Но закончилась затея плохо. Ночью, проехав немного, по следам конокрадов, решил отдохнуть, ну и прилег. Проснулся от удара. Хохочущие ногайлар долго били, а затем 'немного покатав' на аркане по степи, бросили связанным возле костра...