- И говорили, слыш-ка, что над нашим районом летали....
- Если их слушать, то получается что эти тарелки роятся над землёй как мухи над кучей навоза. К восьмому десятку подхожу, а ни разу не видел. Ни сам, ни кто-бы из моих. Вот ты, Гриня, хоть раз видел?
Товарищ Степана задумчиво глянул в вечернее небо, с сожалением выдохнул:
- Неа.... Мы ж с тобой вместе с пелёнок, аль не сказал бы?
- Вот то-то и оно.... Маня! - крикнул он в сторону добротного каменного дома, - Ну скоро ты? Темнеет уж! И скажи Дениске, пусть лампу подключит!
Два старых друга сидели в уютном дворике, под пышной виноградной аркой. На столе
двух литровая бутыль мутноватого самогона, живописный натюрморт из спелых потидор, огурцов и зелени.
- Но ведь говорят! - Не унимался Григорий, раскуривая толстую самокрутку, - И люди-то учёные, не шалопаи какие. Да и фотографии всякие, видео, тоже показывают....
- А ты верь. Я вот скажу своему Митьке, он тебе такие фотографии намалюет! Хоть живого мамонта рядом с твоим сараем! И признают за правду!
Из дома вышла пожилая, худощавая женщина, молча улыбаясь поставила на стол две огромные миски с парующей картошкой и жареным мясом. Следом за ней выбежал мальчишка лет двенадцати. Белобрысый, вихрастый - маленькая копия деде Степана. В мгновение ока он соорудил над столом освещение и, хитро щурясь, кивнул деду:
- Можно я с ребятами пойду погулять?
- Коль работу всю сделал, можешь идти. Но без хулиганства! - сурово сдвинув брови ответил дед Степан, но глаза светились нежной, безграничной любовью.
Мальчик махнул рукой и исчез в погуствших сумерках.
Говорили обо всём - и про летающие тарелки, и про политику, и про современную молодёжь. Современность тут же разбудила в их памяти события давно минувшие, заставляя и смеяться, и грустить до боли в сердце.
Так, за беседой, бутылка незаметно опустела на две трети, а тьма легла на землю непроглядная.
Раскуривая очередные самокрутки, нахваливая свой, домашний, табачёк, вдруг оба, как по команде, замерли - совсем рядом, прямо над их головами что-то со свистом загудело, зашипело, будто струя пара вырывалась из маленькой дырочки. И тут же в темноту врезались острые, ослепительные лучи и закружили в диком хороводе вокруг Степанова хутора.
Длилось всё это не больше минуты и также внезапно стихло. Исчезли лучи и потух свет над столом. Лишь лёгкий шум ветра над виноградной аркой, хотя ни один листок не шевельнулся.
В полной темноте старики, обливаясь холодным потом, смотрели на дрожащие голубоватые огоньки, всплывающие над землёй. Они то разлетались, то собирались в кучу, образовывая разные причудливые фигуры.
Григорий шумно сглотнул, справившись с оцепенением прошептал:
- С-с-т-т... - ан...
- М-ма... - ответил тот, не в состоянии отвести глаза от этих фантастических огоньков.
- А-а я шо те гово... рил... - дрожащим голосом сказал Григорий, выронил тлеющую самокрутку. Горящим угольком она упала Степану на босую ногу.
Боль почувствовал только тогда, когда запах горелой плоти достиг его носа.
- А-а-а! Чтоб тебя в дышло! - вскрикнул он, вскочил с лавки и голой пяткой затушил окурок. В тот же миг исчезло всё - и огоньки, и шелест, и фантастическое очарование.
- Ну вот! - Григорий с досадой сплюнул, звонко хлопнул себя по ляжкам, - Всё испортил! Теперь уж точно, больше не прилетят...!
...- Блин! Если бы не этот бычок, - послышался из-за виноградной стены детский шёпот и приглушённое хихиканье, - мы бы им показали!
- Да ладно, Дениска! Через неделю у нас косить будут, мы не такое представление устроим...! Мне батя такую штуку классную привёз, с ней можно и привидение соорудить.... Завтра приходи пораньше, покажу....