Ночью прошёл ливень, а утром на небе ни облачка. Бледно-розовый ковёр иван-чая блистал в лучах весёлого солнца, будто россыпь драгоценных сапфиров на зелёном ковре. Это великолепие вплотную подобралось к серому подгнившему кладбищенскому забору, а рядом с забором теснились разнокалиберные могильные оградки и густые кусты бузины. Оградки поставлены так тесно, что протиснуться между ними можно только боком, да и то не везде. В одной из таких оградок стояли трое мужчин и женщина. Они, склонив головы, смотрели на бледно-серый памятник с выцветшей фотографией, а с той фотографии им весело улыбался светловолосый юноша. Женщина, глядя на фотографию, печально вздыхала и часто утирала тыльной стороной ладони лоб. За этой могилой давно уже никто не ухаживал, поэтому она заросла высоким и цепким бурьяном. Женщина одна выполола всю траву из ограды, а потому немного устала. Ей хотелось поскорее уйти отсюда, но она никак не решалась поторопить своих спутников. Мужчины же, стояли, понурив головы, и не двигались с места.
- Да, семнадцать лет пролетело, как один день, - тихо сказал подполковник Виктор Кротов, доставая из кармана пачку сигарет. - Эх, Колька, Колька...
- Жалко Колю, - чуть слышно прошептала жена Виктора - Катя и быстро посмотрела в сторону кладбищенских ворот. - Только теперь уже ничего не вернуть.
- А всё из-за этой сволочи, - взяв дрожащими пальцами из пачки подполковника сигарету, прохрипел Сергей Полуянов высокий сутулый человек с серым одутловатым лицом. - Если б он не пришёл тогда, ничего бы и не было...
- А где он сейчас, кто знает? - поднял глаза на Сергея, Павел Степанов - крепко сбитый коренастый атлет в черной обтягивающей футболке.
- Здесь я! - прохрипел негромкий осипший голос из-за кустов.
Все быстро посмотрели на заросли бузины, а оттуда к могильной ограде выбрался худой мужик с бурым, заросшим сивой щетиной, лицом. В руке мужик держал двухстволку.
- Да как у тебя наглости хватило прийти сюда?! - закричал Сергей. - Убийца!
- Я его не убивал, - просипел мужик, с ненавистью глядя на всю компанию. - Это кто-то из вас Сохатого пришил и меня подставил. Кто-то из вас...
- Чего?! - рванулся к наглому мужику подполковник Кротов, то тот быстро поднял ружьё и взвёл курки. Подполковнику пришлось остановиться...
Семнадцать лет назад.
Теплый летний вечер. Яркий костёр. У костра сидят четыре парня. Им весело, хотя повод, ради которого они собрались у костра, не из особо приятных: завтра они всё четверо уедут из родного посёлка по разным городам. Колька Сухов с Витькой Кротовым поедут поступать в военные училища: Колька в лётное, а Витька в артиллерийское. Серегу Полуянова ждут подготовительные курсы экономического института. Пашка Степанов уезжал на спортивные сборы, а с этих сборов сразу же в физкультурный институт - экзамены сдавать. Всего лишь неделю назад ребята от души веселились на выпускном вечере, а теперь пришла пора проститься. Все завтра разъедутся, но грусти перед расставанием у них - ноль целых да ноль десятых. Ну, пусть не ноль, а, так, пара десятых. Да и то, эти десятые не из-за горечи расставания, а из-за того, что девчонки к костру не пришли: Катька с Ольгой. Обещали, ведь, а не пришли.
- Товарищи, давайте выпьем за нашу дружную компанию, хватит ждать, - выхватив из-за бревна бутылку с дешёвым вином, почти торжественным голосом, подражая известному диктору, призвал всех к тишине Серёга и стал разливать тёмно-красную жидкость по белым пластмассовым стаканам.
Разливал Серёга очень неудачно: первый же стакан сразу опрокинулся, и вино пролилось на край газеты, где ждала своей участи нехитрая закуска: хлеб, колбаса, россыпь зелёного лука, миска солёных огурцов и кусочки селёдки в жестяной банке. Пашка Степанов быстро выхватил из рук неудачливого "виночерпия" бутылку и ловко наполнил стаканы, напевая при этом себе под нос.
- Мы хлеба горбушку и ту пополам, тебе половина и мне половина...
Выпили за дружбу по-взрослому и сразу же Пашка наполнил стаканы ещё раз. Теперь роль тостующего решил примерить на себя Коля Сухов.
- Давайте выпьем за то, чтобы встретиться нам, ровно через семнадцать лет, - сказал он, поднимая свой стакан.
- Почему именно через семнадцать? - переспросил Серёга. - Давайте, лучше, через десять или двадцать лет спустя, как мушкетёры...
- Во-первых, нам сейчас по семнадцать и пройдет еще столько же, - тряхнул головой Сухов, - а, во-вторых, именно через семнадцать лет я планирую стать генералом.
- Через семнадцать лет тебе генералом никак не стать, - серьёзно возразил другу Витька Кротов. - Максимум: до полковника дослужишься. Вот сам посчитай....
Витька Кротов самый серьёзный в компании: круглый отличник, всё просчитывает наперёд до последней мелочи, живёт почти всегда по четкому плану, а в шахматы такие много ходовые комбинации разыгрывает, что у самых искушённых знатоков дух захватывает.
- К чёрту всё твои расчеты, Крот! - громко рассмеялся Колька. - Главное верить в свою мечту и тогда всего добьёшься! Я стану генералом через семнадцать лет; Палуяша будет директором по экономике; Пашка - олимпийским чемпионом по гимнастике!
- Нет, - вздохнул Пашка, - мне олимпийским чемпионом никогда не стать, старый я уже для гимнастики, вон, у Крота, займись он серьёзно спортом, такой шанс был бы. В стендовой стрельбе спортсмены всегда возрастные.
- Спорт, - упрямо мотнул головой Кротов, - это пустая трата времени, а стрельбой я занимался исключительно для того, чтобы стать хорошим офицером. Хороший офицер должен быть отличным стрелком. Главное в жизни четкая цель, а не пустые ...
- Не прибедняйся, Паша, - перебил серьёзные размышления Кротова Колька, обращаясь опять к Пашке Степанову, - ты же сам мне рассказывал про особые витамины, от которых силы растут немерено. Мамка сказала, что скоро тебе привезет их, покушаешь и дело в шляпе. А с тобой, Крот, я готов поспорить, что через семнадцать лет приду сюда в генеральской форме, а ты будешь передо мною навытяжку стоять и рапортовать обо всём громким голосом! Ха-ха-ха...
- А на что спорим? - принял предложение Витька.
- На щелбан!
- Давай!
- Да хватит вам дурью маяться, - засмеялся Пашка Степанов. - Из нас только один человек может стать генералом - это Полуян. У него батя - участковый, а дядька в Москве к самому министру дверь ногой открывает. Вот поступит он вместо экономического в юридический, тогда всем вам сразу нос утрёт.
И вся компания разразилась громовым хохотом: рассказы о важном дядьке Полуянова давно уже стали в компании притчей во языцех. Кем работал тот дядька, никто точно не знал, но, по словам Витьки, якшался запросто родственник с самыми выдающимися людьми государства.
- Мне в милицию нельзя, - хохотал громче всех Полуянов. - Отец говорит, что из меня милиционер, как из бабушки балерина: танцевать любит, но сто двадцать килограммов веса этой любви способствуют мало. Не приспособленный я ни к какой службе. Я как-нибудь без генеральских лампасов обойдусь! Давайте выпьем за нашу встречу через семнадцать лет! И именно в этот день! И чтоб никаких отговорок!
Ребята дружно выпили, потянулись за закуской, но тут из темноты вышел вот уж точно незваный гость - Генка Сарафанов. Генка, известный на всю округу хулиган и второгодник, учился вместе с ребятами с пятого по восьмой класс, потом его за многочисленные художества определили в какое-то специальное заведение - то ли в училище, то ли в колонию. Вернулся Сарафанов домой в начале лета, и сразу же всем стало ясно, что специальное учреждение не прибавило парню ни ума, ни дисциплины, а, наоборот, сделало его еще наглее и развязаннее.
- Горбатого только могила исправит, - со слезами на глазах не раз жаловалась своим товаркам на лавочке Генкина бабушка. - Теперь вообще с ним никакого сладу не стало: сплошной дым коромыслом. Посадят, ведь, опять дурака. Посадят.
Генка был здорово пьян. Левая рука его сжимала двухствольное ружьё, а правая - запястье испуганной Кати Лидиной.
- Здорово, сявки! - лишь выйдя из тьмы на свет костра, заорал хмельной бузотёр. - Ханку жрёте, умники-отличники?! А я вам бабёнку притаранил. Хотел сразу двух, но одна сбежала. Ха-ха-ха!
- Сарафан! - заорал Витька Кротов, быстро поднимаясь на ноги. - Пусти её!
- А я и не держу! - захохотал Генка, подтолкнув Катю к костру. - Я выпить с вами хочу, умники-отличники! Хотя вы все и козлы...
Девушка вздрогнула и бросилась к Кольке Сухову. Она села рядом с Колькой и прижалась к нему, словно испуганный птенец. Катя сильно дрожала, и Колька крепко прижал её к себе. А Генка стал доставать и кармана бутылку. Бутылка никак не хотела покидать карман пиджака, а потому Сарафанов так сильно дернул тот злополучный карман, что старая ткань порвалась, и на землю посыпались ружейные патроны. Штук десять, не меньше.
- Эй, сявки, - раздосадованно дернул головой Генка и выдернул зубами из горлышка бутылки свёрнутую из газеты пробку. - Быстро собрали патроны! Соберите и сложите вот сюда в карман. Быстро!
Сарафанов показал кивком головы на другой карман, тоже чуть надорванный, но еще вполне годный для хранения охотничьих припасов. Только никто не поспешил исполнить этого наглого приказания. Все сидел неподвижно, и смотрели себе под ноги. Стало тихо-тихо вокруг, только где-то далеко лаяли собаки, и печально кричала кукушка.
- Чего, не поняли?! - еще громче завопил Генка, вскинул ружьё и выстрелил из одного ствола вверх, а потом навёл стволы на Витьку Кротова. - А ну быстро патроны собрали, а то мигом из вас решето сделаю! Умники-отличники!
Витька вздрогнул, встал на колени, подполз к ногам Сарафанова и принялся собирать патроны. Серега с Пашкой стали помогать ему. Колька же не двинулся с места и только крепче прижал к себе Катю.
- Вот так-то! - заржал Генка, когда патроны оказались в кармане его пиджака, потом поднял ружье, вверх и выстрелил из второго ствола. - Не ссыте, пацан ребёнка не обидит. Умники-отличники...
Сарафанов нагло растолкал ребят и уселся на бревно между Колей Суховым и Пашкой Степановым.
- Ну, чего, Сохатый, - Генка протянул бутылку с самогоном Коле, - выпьешь со мной? А?
- Не буду, - мотнул головой Коля. - Пей сам...
- Брезгуешь, сука, - оскалился Сарафанов, с минуту помолчал, потом сделал несколько судорожных глотков из бутылки, схватил с газеты корку хлеба и опять сунул бутылку прямо к лицу Коли. - По-хорошему предлагаю: пей, падла, всё равно заставлю...
- Пойдём, Коля, отсюда, - потащила Колю за руку Катя. - Мне страшно. Бежим...
- Никуда я не побегу, и пить с тобой не собираюсь, Сарафан, - тихо сказал Колька и оттолкнул бутылку от лица.
Бутылка упала на землю, но Генка быстро подхватил её и аккуратно прислонил её к бревну, как раз около приклада ружья. Все замерли в ожидании чего-то страшного.
- Коля, бежим, - тихо прошептала Катя.
Но Коля ей ответить не успел. В это мгновение Генка Сарафанов резко развернулся и с разворота ударил Кольку по лицу! Колька от неожиданного удара сразу же упал на спину. Генка прыгнул на него и стал беспощадно лупить лежачего противника по лицу. Всё произошло так быстро, что Коля даже не успел прикрыть лицо руками. Удары летели один за другим. Не все они попали в цель, но лицо Кольки уже было разбито в кровь. Катя громко закричала.
- Коля! Помогите! Коля!
А распоясавшийся бандит плевал на кровь, на крики: он бил, бил и бил. И неизвестно, чем бы закончилось это жестокое избиение, если б Пашка не схватил Сарафанова сзади за шею. Крепко схватил, однако поднаторевший в различных стычках Генка вырвался, и ударил Пашку локтем в глаз. Пашка взвыл от боли, но не испугался, и опять прыгнув на Сарафанова, свалил его на землю. Только Сарафанов снова вывернулся из-под жёсткого захвата спортсмена и почти уже встал на ноги, когда на него сзади набросился Колька. Серёга тоже хотел помочь друзьям: полез в драку, но его тут же кто-то в горячке лягнул ногой в пах. Полуянов завыл, согнулся в три погибели и упал на землю у костра. А Витька Кротов тем временем, стал уводить от драчунов Катю.
- Катя, - оттаскивал он девушку от разгоряченных дракой парней, - отойди. Не мешайся. Они сейчас вдвоём быстро Сарафана уделают. Иди сюда! Иди!
Сарафанов пропустил удар Кольки в скулу, но сразу же развернулся и ответил прямым ударом в нос. Только порадоваться успешной атаке у Генки не получилось, после пашкиного хука в печень, он отпрыгнул в сторону и стал хватать открытым ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. А Пашка с Колькой изготовились к новой атаке. И против напора двоих Сарафанов биться испугался: он схватил ружьё, бутылку и побежал в тёмные кусты. Скоро треск в кустах стих.
- Быстрее уходим, - закричал Витька Кротов, - а то он нас сейчас всех из кустов перестреляет. - Быстрее! Бегом!
- Не перестреляет, - мотнул головой запыхавшийся Пашка. - Патронов у него нет...
-Как так нет? - удивлённо глянул на друга Витька.
- А вот так, ловкость рук и никакого мошенничества! - подмигнул друзьям Пашка, и поднял лежащую возле бревна кочку: под той кочкой были спрятаны патроны. - Пока этот урод уговаривал Коляна выпить на брудершафт, я у него все патроны из рваного кармана вытянул. Чего бы вы без меня делали!
- Всё равно надо уходить, - никак не желал униматься Кротов. - Он сбегает домой возьмёт еще патроны и тогда нам точно хана!
- Серёжа, - повернулась к поднявшемуся с земли Полуянову Катя, - беги домой. Расскажи отцу, что здесь произошло. А мы пока у речки спрячемся.
Серёжка согласно кивнул и уж руки у локтей согнул, чтобы рвануть сразу и изо всех сил, но Колька Сухов остановил его.
- Стой, Палуяша, - сказал Колька, хватая Серёгу за рукав. - Чего мы дети, что ли, чтоб всё время за родительские спины прятаться? Давайте сами разберёмся. Предлагаю: найти сейчас Сарафана, отобрать у него ружьё, а потом можно и в милицию сдать.
В душе Кольки, прямо-таки, бурлил коктейль из разнообразных чувств, здесь были: и азарт разудалой драки, и желание отомстить за разбитый в кровь нос, радость победителя, вспыхнувшая в момент бегства противника с поля боя. И не давал этот коктейль покоя мальчишке, стремительно подталкивая его к омуту новых опасных приключений. Колька первым шагнул в тёмный кустарник.
- Идём два-три метра друг от друга, - обернувшись, тихо приказал он друзьям. - Если кто-то его заметит, сразу кричите.
Следом за Колей пошёл Пашка, а уж потом Серёга. Витька попробовал уговорить Катю остаться у костра, но та решительно мотнула головой и, крадучись, пошла по тропинке в зарослях крапивы. Витя вздохнул и, нехотя, поплёлся следом.
Сначала было всё тихо, лишь иногда где-то хрустнем ветка под ногой да зашуршит в траве какая-то лесная мелочь.
А, черт! - вдруг, раздалось в тишине. Это Серёга споткнулся о корень, упал и сучком расцарапал себе щёку.
- Тихо ты, Палуяша, - зло зашипел на незадачливого друга Колька Сухов. - Иди, лучше, к костру посиди там, толку от тебя - ноль...
Опять всё стихло. Луна, выбравшись из-за облаков, бледно осветила густые кусты на речном берегу. Далеко тявкала собака, стрекотал мотоцикл, и иногда плескалась в реке рыба. И вот в этой тишине, внезапно для всех, раздался крик Кольки Сухова.
- Вон он! Бей его па...
И тут оглушительный выстрел разорвал сонную ночную тишь!
Семнадцать лет спустя
- У меня было много времени вспомнить всё и подумать, - Сарафанов опустил ружьё. - Десять лет. Я до сих пор каждый день тот вечер вспоминаю. Каждый день... А тут услышал, как тётка Крота бабам говорила, что вы все решили вместе собраться, вот я и стерегу вас здесь. Разобраться нам надо...
- Нечего нам с тобой разбираться, - зло сверкнул глазами Виктор Кротов. - Не мешай нам, а то хуже будет.
Павел Спепанов сделал шаг в сторону Сарафанова, но тот опять поднял ружьё.
- Не тарахти, Крот, - тихим, но твердым голосом слегка охладил боевой пыл друзей бывший зек. - И ты Степашка не дёргайся, а то мало ли чего. Давайте лучше спокойно побазарим и разойдёмся краями. Мне много не надо: разберёмся, кто меня подставил, а дальше видно будет. Я сам много думал и с людьми бывалыми эту тему перетирал, а потому уже чётко знаю - из-за кого свою десятку тянул. Только уточнить кое-что осталось.
- Ну и из-за кого? - чуть скривил в усмешке губы Кротов.
- Из-за тебя, Крот, - ощерился Сарафанов. - Чего бакланом прикидываешься?
- Чего? - подполковник изумлённо вскинул брови. - С чего это ты такую ересь придумал?
- Так я, прежде чем такое придумать, большое следствие провёл, - Сарафанов прислонил ружьё к ограде и достал из кармана мятую пачку сигарет. - Правда, мысленное следствие, но очень знающие люди мне в этом деле помогали. И теперь вы послушайте, до чего мы с ними додумались.
Бывший зек неторопливо прикурил и продолжил говорить.
- Началось всё вот с чего: встретил я вечером Катьку с Ольгой и они проболтались мне, что вы бухаете на речке в кустах за вторым поворотом. Со мной они идти к вам никак не хотели. Пришлось малехо силу применить: Ольга убежала, Катьку я к вам приволок. Потом я пальнул пару раз в воздух, чтоб вы не выёживались особо, умники-отличники. Так было дело?
Сарафанов окинул внимательным взглядом своих слушателей, будто ожидая от них подтверждения своих слов, но все молчали.
- А потом мы с Сохатым да вон со Степашкой, - рассказчик кивнул в сторону Павла Степанова, - стали махаться. Выпивши я был здорово, а то разгонял бы всю вашу шоблу по кустам в один момент. Повезло вам, умники-отличники... Короче, замутило меня чего-то во время драки, и я решил в кусты слинять. Подумал: передохну чуток, найду корягу какую-нибудь покрепче да погоняю вас по орешнику за милую душу. Умники-отличники. А в кустах мне вообще хреново стало. Бабка моя, царство ей небесное, самогон всё на каких-то травах настаивала. Вот от этих трав меня и замутило окончательно, пришлось на кочку присесть. Голова, вроде, ясная, а ноги не слушаются, потом, чую, совсем вырубаться стал. Вы там чего-то орали, а я поплыл. И тут слышу, прямо передо мной, Сохатый орёт: вон он, бей его, Пашка! Я глаза открыл, а тут кто-то выхватывает у меня с колен ружьё - и бах по Сохатому! Стрельнул, бросил мне ружьё на колени и в кусты ломанул... С меня весь хмель мигом слетел. Мне бы остаться на месте, а я, дурак, побежал. Мне надо было ружьё отбросить и сидеть на кочке, пока менты не приедут. Так мне адвокат сказал, мол, по отпечаткам пальцев разобрались бы, кто стрелял. Мне бы дали трояк за "хулиганку" в общей зоне, всё не десятка на усиленном режиме. Но теперь об этом говорить нечего. Через час меня взяли у дома с ружьём в руках...
- Ну, и к чему ты нам эти хмельные фантазии рассказываешь, - спросил Кротов. - Я ничего дельного не услышал.
- Ничего?
- Ничего.
- Эх, ты, а ещё подполковник, - Сарафанов отбросил в сторону недокуренную сигарету. - Слушай сюда и вспоминай. Я, после того как в воздух выстрелил, ружьё перезаряжал? Нет! Гильзы в ружье так и остались. И кто-то из вас ружьё перезарядил...
- Так ты сам, гнида, и перезарядил! - закричал Полуянов.
- У него патронов не было, - негромко сказал Степанов.
- Нет, не в этом дело, - усмехнулся бывший зек. - Если б я перезарядил, то гильзы бы на том месте валялись, а их не нашли. Пропали пустые гильзы. Адвокат мне это сказал. А я ему, давай, мол, рой землю, видишь, не я стрелял! Он же говорит, что есть большая вероятность того, что я эти гильзы сунул в карман, а потом бросил в реку. Дескать, пустое дело, лучше покаяться... Это всё в прошлом, а сейчас скажите мне умники-отличники, кто из вас тогда ружьё зарядил? Молчите. Не знаете, значит, я вам всё мигом разъясню. Сохатый со Степашкой со мной махались и заряжать ружьё им было некогда. Катька носилась вокруг и верещала, как кошка с придавленной лапой. Остаются: Крот и Полуян. Насчёт Полуяна я очень сомневаюсь. Сами помните, как он себе на трудах в седьмом классе чуть было палец зубилом не отрубил, и наш трудовик Михал Степаныч с тех пор категорически запрещал Полуяну трогать любые механизмы, и сам Полуян этих механизмов опасался как огня. Поэтому быстро перезарядить ружьё он не мог. Остаётся Крот. У него и возможность была, и с седьмого класса он в секцию ходил, где из охотничьего ружья по тарелочкам стреляли. Для него быстро ружьё перезарядить - раз плюнуть. Ну, Крот, ты ружьё перезарядил?
Все посмотрели на Виктора Кротова, ожидая, что тот в один миг опровергнет подлый поклёп, но подполковник, немного помолчав, выдавил из себя.
- Я...
- Для чего?! - заорал Сергей Полуянов.
- Хотел в воздух выстрелить, чтобы драку разнять, а потом увидел, что наши стали верх брать и передумал.
- Молоток, Крот, - Сарафанов засмеялся. - Передумал он... Своим умникам-отличникам такую тюльку на уши вешай. Передумал... Я, когда бывалым корешам про свое дело базарил, так они мне сразу все в один голос говорили: ищи бабу. Ты, Крот, из-за Катьки Сохатого уделал.
- Чего?!
Кротов рванулся к Сарафанову, но тот отступил от ограды в кусты бузины и уж оттуда продолжил свою обвинительную речь.
- Все знают, как ты бегал за Катькой, а она всё к Сохатому липла. Мешал тебе Сохатый. А ты как увидел, что у нас махалово завязалось, так ты сразу и придумал план. Ты же мастер разные планы придумывать. Дескать, я после драки захочу попугать Сохатого незаряженным ружьём, а ружьё возьмёт да и выстрелит. Когда так не получилось, решил ты по-другому действовать: нашёл меня, ружьё схватил, дружка своего уложил и опять ружьё мне бросил. Так ведь всё было?
- Не так, - тихо сказала Катя. - Витя Колю не убивал.
- Чего, мужика своего покрываешь? - бывший зек опять подошёл к ограде и недобро посмотрел на Катю. - Муж и жена - одна сатана...
- Витя не мог убить Колю, когда раздался выстрел он со мной рядом стоял...
- Не врёшь? - зло сверкнул глазами Сарафанов.
- Нет, это не Витя стрелял...
- Не Витя, - бывший зек потёр кулаком лоб. - А кто же тогда?
Сарафанов задумался, провёл ладонью по лицу и внимательно посмотрел на Павла Степанова и сказал.
- Если не Витя, тогда ты, Степашка, Сохатого пристрелил.
- Я?! - Степанов даже окаменел на мгновение от такого утверждения. - Мне-то чего было с Колькой делить?
- Делить было чего, - глядя на памятник, опять начал обвинительную речь Сарафанов. - Я, ведь, как откинулся, так только о вас и думал, и всю про вашу сущность разузнать захотел. Конечно, Крот на секретной службе, и с ним потёмки одни, а ваша с Полуяном жизнь у меня как на ладони. Правда, о Полуяне особо сказать нечего, он бухает постоянно. А у тебя Степашка за душой кое-что интересное имеется. Ты, когда в физкультурный институт поступил, так скоро свою гимнастику бросил и стал штангу поднимать. И поднимал ты её очень хорошо, даже на чемпионате страны пару раз призёром стал. В здешнем школьном музее твою фотографию на пьедестале повесили, дескать, наш земляк знатный чемпион, а потом дело это ты резко бросил. Почему?
- А твоё какое дело? - Степанов крепко сжал кулаки.
- Моё дело маленькое, - сказал бывший зек, чуть отступив, на всякий случай, от ограды. - Только я хорошо знаю ту причину, по которой ты со штангой завязал. Тебя на допинге поймали.
- Чего? - прохрипел Павел и хотел ударить Сарафанова, но тот еще дальше отступил назад.
- И жрал ты этот допинг еще с пацанов. Доставала тебе таблетки мать Сохатого, она же в аптеке работала. А Сохатый любил иногда поболтать на эту тему, всё подкалывал, вот ты его и...
- Паша, это те самые витамины, про которые Коля говрил, - удивлённо посмотрел на Степанова Кротов. - И ты за это его?
- А я всё думал, чего это он крикнул: бей его, Пашка, - опять уселся на любимого конька Сарафанов. - Значит, дело было так: Сохатый со Степашкой вышли на меня одновременно. Степашка оказался ближе, вот ему Сохатый и крикнул, а этот схватил ружьё и... Я думаю, он заметил, как Крот ружьё перезарядил и решил воспользоваться. Уж очень удобно всё получилось.
- Паша, ты же как раз и стоял над Колей, когда мы с Катей подбежали, - укоризненно посмотрел на друга Кротов. - Значит, это всё-таки ты Колю убил.
- Подожди, Сарафан, - Степанов резко тряхнул головой, чтоб привести мысли в порядок, - ты же сам сказал, что тот, кто выстрелил в Колю сразу же убежал в кусты. Когда же я, по-твоему, успел к Кольке вернуться. Я сзади его был, метрах в пяти и сразу после выстрела подбежал. Потом подбежали Витька с Катей, и мы стали его перевязывать. Я не убивал Колю.
- Но он крикнул, чтоб ты меня бил, - не унимался бывший зек. - Значит, ты был рядом: и если не убивал, то видел того, кто стрелял!
- Коля не кричал "бей его, Пашка", - тихо сказала Катя и посмотрела на Полуянова. - Он крикнул "бей его па..."
- Что еще за "па"? - Сарафанов лёг грудью на ограду.
- Палуяшка, - выдохнула Катя и все посмотрели на Полуянова, который сгорбившись стоял в углу оградки. - Коля его всегда так называл... И не было его с нами, когда Коля умирал. Убежал он...
- Я не хотел, - прохрипел Сергей. - Когда я наткнулся на Сарафана, он сидел на пеньке, а на коленях лежало ружьё. Я хотел обезоружить его, схватил ружьё, а оно выстрелило само. Я побежал домой. Всё рассказал отцу, а он мне велел никогда и никому о том выстреле не рассказывать. Велел забыть, даже когда умирал у меня на руках просил, а у меня никак не получалось... А ведь ты во всё виноват, Крот! Если б ты не зарядил ружьё...
- Э, умники-отличники, - закричал Сарафанов, - между собой потом разберётесь. Ну, Полуян... Я хотел тому, кто подставил меня, ухо отрезать, но тебе и без меня досталось на полную катушку. Я всё думал, чего ты бухаешь так много. Теперь понял. Прощаю я тебя. Живи спокойно, отбыл я за тебя наказание. Без обид... И вы прощевайте, умники-отличники. А ты, Крот, значит, не только ружьё зарядил, но ещё и курки взвёл, чтоб наверняка... Хитрющий чертяка. Ладно разбирайтесь сами между собой, умники-отличники.
Сарафанов ушёл в кусты бузины. А в ограде больше никто и слова не сказал. Разошлись молча. И больше все вместе они никогда не встречались.