Кажется, он проявлялся постепенно. Протягивал в реальность руку, цеплялся, собирал действительность в складки, как простыню.
На второй подушке (зачем мне вообще вторая подушка?..) по утрам оставалась вмятина. Такая отчетливая, что впору заливать гипсом и демонстрировать людям как доказательство его существования.
Газетные заголовки:
"Я спал с барабашкой"
"Паразит-убийца из подсознания"
"Кровавый порнокошмар в панельном доме".
Ах да, и еще шлепанье босых ног в коридоре.
И двигающаяся сама по себе мебель.
Кажется, он появился сразу. Выбрал время, когда реальность расползалась, как сгнившая тряпка, шла прорехами. Может, под утро, когда не отличишь сон от яви, а может, просто с жестокого похмелья.
("Или когда ты перехитрил санитаров и выплюнул таблетки в унитаз", - хихикает его голос у меня в голове).
Кажется, он спросил у меня посреди ночной улицы, как пройти в библиотеку.
- Да его весь район знает, - сказал мне сосед двумя этажами ниже. - Мелкий пидор. Отец на зоне, мать на трех работах убивается, баулы ему таскает. У них еще девка младшая, то ли даун, то ли что. А этот жопой приторговывает лет с четырнадцати.
- Какой еще мальчик, - говорит Леха-Асус. - Ты б завязывал с этим, чего ты там сейчас куришь. Ну или с другом бы делился.
- Да меня весь район знает, - говорит Мальчик. - Я еще в восьмидесятых здесь повесился от несчастной любви. Ага, прямо тут, где сейчас твоя кровать стоит. Покоя, разумеется, не нашел. Ты бы батюшку позвал, что ли.