Не успел я всерьез усесться за казусную статью про мою ушастую закорючку (это было еще до того, как на меня напали венгры), как мое гениальное Бессознательное тут же взялось за обработку этого сюжета.
...Нахожусь это я какой-то жжешной вечеринке. Никогда не был на сорочинских ярмарках, устраиваемых клубом 801, но думаю, именно так оно и должно было выглядеть: нанятый на вечер не то школьный спортзал, увешенный серпантином, не то школьная же столовая, обсыпанная конфетти. Все массово развиртуализируются, блеск оценивающих взглядов, шелест сплетен... я стою, уткнувшись носом в глянцевый исторический журнал, типа "Родины". Читаю статью, написанную моим читателем Павлом Семеновым (Эй, среди вас есть люди с таким именем?). В статье рассказывается история строительства одной донецкой церкви, представлено несколько фотографий. Я вспоминаю, что видел ее развалины и что сейчас к ней почти что примыкает железобетонная конструкция автострадной развязки, и как я долго шел к ней по пыльному, спекшемуся от летней жары асфальту, а потом рядом с ней неожиданно ощутил тишину, хотя над головой то и дело с жужжанием проносились машины. Церковь возведена в 13-14 веке, потом, как это водится, на Украине, некоторое время побыла барочной, а потом ее частично взорвали не то наши, не то немцы, хотя скорее немцы, а то если б наши, то развалин бы не осталось. Автор статьи доказывает, что заложена она была гораздо раньше и первое здание было построено уже в 12 веке. И делает это на основании этой самой моей закорюки в папской грамоте. Публикует вывешенную мной в жж картинку, отмечая, что она уже была опубликована Патриком (ссылки на журнал, правда не дает), и рядом помещает изображение клейма, обнаруженное на одном из кирпичей, найденных в фундаменте донецкой церкви. На клейме изображено что-то гораздо более короткое и толстое, уже с улыбкой и рыбьим носом, а на месте ушей - два крылышка-плавничка. Но изгиб тот самый, а главное, поворот вправо! Далее уже приводится ссылки на византийские источники и доказывается, что данный иконографический тип, нашедший отражение в клейме каменщика, присутствует и на шелковом шитье епископских облачений греческой церкви, и даже, по некоторым письменным данным, мог быть вышит на одеянии императора. Никакая это не мышь-змея, а морской змей, властитель пучины, помесь угря с морским коньком. На папской же грамоте он появляется как следствие римских претензий на светскую и духовную власть по византийскому образцу. Во как! - думаю я. Страшно гожусь собой, что невольно послужил толчком для такого роскошного исследования, которое, несомненно, сможет изменить плачевную судьбу забытой донецкой церкви. На последней странице журнала приклеена металлическая пластинка со звуковым бонусом, можно нажать на нее и услышать мелодию. Так сейчас выпускают - кто диски прикладывает, кто пробники с духами, кто музыку. На пластинке изображена голубая византийская морская змейка. Я нажимаю на нее, и она поет, кривляясь и меняя изгиб то в ту, то в другую сторону...
Утром я получаю под дых уже от реальности (как становятся монстрами)
В библиотеке выставили среди новых поступлений целую пачку разных выпусков исторического вестника Челябинского Университета. Все кто в курсе, знают: я ничего не имею против Челябинского Университета. Я искренне уверен, что наш докторант, любимец половины нашего отдела, три первые версии докторской диссертации которого я имел несчастье читать, такой только один. И тем не менее я напрягся...
Полиграфическое исполнение обложки, на мой взгляд, было отменное, особенно меня порадовали латинские буковки, набранные столбиком в качестве декоративного элемента. Даже если никто не умеет читать западноевропейские рукописи, а они тем не менее продолжают восприниматься как своего рода символ источниковедения - уже одно это радует мое сердце. Я начинаю рассматривать эти кривые, на разном расстоянии и на разной высоте отстоящие друг от друга капитальные рустичные и квадратные формы, и тут я понимаю, что я узнаю строку. Это скачущее кучей блох (примерно по двенадцать, примерно в ряд) буквенное множество вдруг - как вечность из осколков льда - складывается в Вергилия.
INPOSVITNATVRALOCISQVOTEMPOREPRIMVM
DEVCALIONVACVVMLAPIDESIACTAVITINORBE'
Первый ряд из 12 букв - из середины первой строки, второй ряд - из первой половины второй строки. Третий ряд... это тоже Вергилий, но уже другой:
MONTIBVSETSILVISSTUDIOIACTABATINANI
OCRVDELISALEXINIHILMEACARMINACVRAS
Третий ряд - начало первой строки, четвертый - ее конец.
Мало того, что узнаю строки, я знаю рукописи, из которых были взяты эти буквы! первый - Vergilius Augusteus, Bibliotheca Vaticana, 3256; второй - Vergilius Romanus, Biliotheca Vaticana, Vat. Lat. 3867.
Пятый ряд включал в себя много согласных. Я сразу признал в нем унциал, но что это, я не понял. Сейчас, имея перед глазами картинки, я понимаю, что это был палимпсест Цицерона и его De re publica, из той же Ватиканской библиотеки.
После пятого опять следовал первый, и так несколько раз до достижения колонкой приятных взгляду удлиненных пропорций.
Нет, я не гений, не палеограф, не знаток ранних латинских рукописей, никогда не бывал в Ватикане (как, впрочем, и в Донецке), и у меня плохая память.... Но я два раза вел куций курс латинской палеографии, и мы два раза пытались читать этого и того Вергилия по таблицам Штеффенса. А тут Челябинск... и я, протирающий глаза посреди библиотечного зала перед двумя рядами одинаковых книжек.
Реальность не может строиться по таким законам. Двадцать девять лет ее знаю, и знаю, что не может.
* * *
Сегодня вдруг, к чему уже и сам не помню, вспомнил, что с кем-то недавно рассматривал картинку со сциллой. Отдельную цветную картинку - не то кусочек инициала, не то изображение в углу старинной карты. Выцветшее такое изображеньице, такого непонятного оливкового цвета, но очень тонко прорисованное когда-то - век пятнадцатый, не раньше. У нее была незооморфная часть тела - или это было основание буквицы, если это был инициал? - в виде серой такой предбарочной переготической завитушки, как во французских рукописях, откуда растут листья разноцветного плюща. И еще было видно, что состоит она местами из собачьих телец с улыбающимися и раскрытыми зубастыми мордами. Кроме морд, были и передние лапы, и было видно, что собранные воедино собаки по-разному себя ведут.
- Сцилла... - сказал я.
- Ну, да, конечно, сцилла, - сказал кто-то другой.
- Смотри, видишь, тут она как бы состоит из отдельных собак.
- Ну, так да! Она же и была множеством пастей, - жарко не то поддержал меня, не то возразил кто-то другой.
А я еще тогда вспомнил герб, нарисованный для Улисса, где сверху была гроздь голов сциллы, а снизу - зубастая морда харибды. И как автор герба пошутил еще тогда, что, мол, рассказывают, будто харибда это на самом деле была попа сциллы. И как я потом нашел об этом у Джойса, вернее уже у Хоружего, и узнал, что не попа, конечно, а другой орган, а говоривший, впервые по какому-то странному велению души - вздумал пощадить мою стыдливость, хотя мне все равно было неловко, это при том что щадить-то было давно уже нечего.
И вот стоит у меня перед глазами эта картинка с оливковой сциллой, а я все не могу вспомнить, с кем я ее рассматривал. Совсем ведь недавно было. Начинаю перебирать всех, с кем за последнюю неделю встречался, и при каких обстоятельствах. И не могу вспомнить! А может, это было вовсе не в жизни, а на каком-то сайте я набрел на такую картиночку, и говорил я не с кем-то другим, а сам с собой... Так и не вспомнил. И публично прошу прощение у того, кто вспомнит в этом ком-то себя, а я забыл :(
Будучи упертым позитивистом, я, конечно, считаю, что все это аберрации одинокой жизни, следствие предпочтения интернета и ворда сну, замешанного на недостатке витаминов. Но все равно страшно. Вот так, наверное, и начинается перерождение человека в червя. Когда буквы узнаешь в лицо, а людей при этом вспомнить не можешь...